Оставив господина лекаря с его тяжкими мыслями в одиночестве, вернулась в здание лечебницы в надежде, что Ванька к этому моменту уже проснулся.

В помещении было шумно, но уже не так людно. Воины потихоньку расходились, кто успел пробудиться, собирались или расталкивали товарищей. Брата увидела сразу, он что-то шумно вещал соседу, жестикулируя и вертясь, словно у него шило в одно месте. Ни капли не изменился.

Такое тепло в душе у меня разлилось. Раньше я эту его особенность терпеть не могла, а сейчас она мне казалась родной и забавной. До чего же непоседливый у меня младший братик.

Какое-то время просто стояла у двери, чуть не плача от навернувшейся радости. Сомнений не было — передо мной моё драгоценное чудовище. Только какой-то другой. Возмужавший, повзрослевший, в плечах, кажется, раздался. Щетина на подбородке никак не может принадлежать восемнадцатилетнему юноше. Как будто прошло после нашего расставания как минимум несколько лет. Война людей не красит не важно в каком мире.

Ванька рассматривал разодранные на груди доспехи и даже руку в дырку просунул, с удивлением трогая повязку. Даже не представляю, что он чувствует. Рана была жуткой, без целительства он бы, возможно, и не выжил.

Вокруг брательника народ разошёлся и он остался в компании с двумя воинами. Пора было выходить из тени. Немного замешкалась, даже не представляла его реакцию на моё появление. Но то, что произошло побило все рекорды моей фантазии.

Братик нечаянно мазнул по мне взглядом, через секунду замер и присмотрелся внимательней. Смену эмоций на его вредной рожице наблюдать было настолько приятно, что я не сдержала улыбки. Он просто таки просиял, поняв, кто перед ним. Никогда этот безобразник так мне не радовался, как в этот день.

— Лялька! — заорал он, что есть духу, и помчался навстречу, чуть ли сшибая всё, что попадалось на пути.

«Жаль, что я не подумала его предупредить о секретности. Да что уж теперь. Безумно хотелось увидеть его счастливое лицо!»

Добравшись, схватил и закружил, как маленькую. Хватка у него стала совсем не слабая, словно в медвежьи объятия попала, даже дыхание сбилось. Не успела и охнуть. Нельзя было вот так просто демонстрировать чувства. Тем более во дворце, да ещё и в присутствии посторонних. Но я была не менее рада его видеть. Все старые обиды испарились, а его шалости теперь казались милыми и добрыми.

— Задушишь чудовище! — выдала придушенно.

Он, наконец, выпустил меня из объятий, поставив на пол.

— Ты откуда здесь взялась? — спросил ошалело, рассматривая меня с детской непосредственностью.

— И он ещё спрашивает! — неожиданно ко мне вернулся мой наставительный тон, старшей сестрёнки. — Ты зачем в вихрь полез, паразит?

— Лялька, так ты что ж, за мной пошла? — и такой довольный, словно подвиг совершил, вытащив меня в этот жуткий мир.

— Отпусти тебя охламона одного, ты ж чего доброго натворишь дел! — пыталась я злится, но выходило почему-то ласково. — Мир тут без меня спасёшь.

— Лялька! — и он ещё раз меня обнял, с явной благодарностью во взоре. — Я знал, что вредность в тебе наносное.

— Погоди! — я прикоснулась к его щекам и констатировала с грустью: — У тебя морщинки вокруг глаз появились и щетина на скулах. Ты выглядишь на все двадцать пять.

— Зато ты малолетка совсем, — почесав затылок, ошарашено выдал брательник, окинув меня взглядом с головы до ног.

— Что-то произошло с тобой, когда ты сюда переместился? — догадалась я, что возраст Ванькин неспроста изменился. Не мог человек за несколько недель постареть на целых семь лет. Может и с ним случилось нечто похожее, что и со мной.

— Произошло, — согласился он и впервые посмотрел по сторонам.

Я тоже обернулась. На нас смотрели оставшиеся воины и придурковато улыбались. Возможно, приняли за парочку влюблённых. Это совсем некстати. Ничем хорошим нам не грозит. Лучше бы нам убраться подальше от любопытных глаз.

Ванька тоже это понял, потому что полушёпотом предложил:

— Надо бы нам найти укромное местечко.

— Идём за мной, — взяла его за руку, чтобы отвести в лабораторию лекаря. Там нас вряд ли кто искать будет.

Брат кивнул оставшимся воинам, чтобы его не ждали, и зашагал весело за мной.

— Ну, рассказывай, — усадила я Ваньку на мягкий диванчик, а сама забралась прямо на стол, слегка сдвинув письменные принадлежности в сторону.

Братец обвёл взглядом лабораторию и уважительно протянул любимое:

— Вау!

Чем напомнил себя прежнего. Может и выглядел он старше внешне, но внутренне остался всё тем же бесшабашным подростком.

— Ты тут неплохо устроилась, — продолжил он, беря в руки флакончик с каким-то снадобьем.

— Я тут не устраивалась, — бросила ему резко и, выдернув из рук пузырёк, добавила: — С этим надо быть осторожней. Сама ещё до конца не разобралась где, какое снадобье. И вообще, что за привычка хватать в руки всё, что ни попадя. Вот из-за твоей бестолковости мы и попали в этот кошмар.

Неожиданно для себя разозлилась. Тут столько проблем навалилось, а он ведёт себя, как мальчишка. Как будто не осознаёт, что всё по настоящему, что это не игра.

— Не ворчи, — примирительно проговорил братец и сложил руки на коленках, неожиданно став серьёзным. — Прости, столько всего произошло за это время.

Впервые услышав от этого непутёвого мальчишки слова извинения, даже не нашлась, что ответить. Такая горечь затопила. А ведь ему, скорей всего, тоже несладко пришлось. И он, возможно, не раз пожалел, что так опрометчиво поступил.

Виновато улыбнувшись, Ванька начал свой рассказ:

— Я когда шагнул в тот вихрь, даже и представить не мог, что перенесусь в иной мир. Да и после не сразу понял. Просто пошёл за тем мужиком в доспехах. И подумать не мог, что ты тоже за мной сиганёшь. Ты ж всегда отличалась благоразумием.

— Не могла ж я тебя одного оставить, знала, что обязательно куда-нибудь вляпаешься, — перебила его мрачно.

— В общем, — не обратив внимания на мою язвительность, продолжил свой рассказ братец. — Побрёл я за воином, он сначала шёл медленно, а потом как побежит, я за ним. Выбежали на поляну, а там бой идёт! Средневековый, на мечах и с топорами… кровищи! Сначала подумал, кино действительно снимают. Даже присел посмотреть. А потом такое началось! Когда увидел, как один мужик мёртвый упал, с отрубленной…

Ванька сглотнул, будто вновь увидел перед глазами тот страшный момент.

— Давай без подробностей, — попросила поспешно. Так мальчишку жалко стало. Что он пережил, даже не представляю.

— Ну, — протянул он, тяжело выдохнув и продолжил: — Понял я, что бой не шуточный. И рванул назад, к тому вихрю. Но его на месте уже не оказалось. Покрутился, повертелся, делать нечего, пошёл обратно.

Единственный, кто мог мне показать путь назад — этот тот воин, за которым мы увязались. К месту боя бежал, боялся опоздать, моля всю дорогу, только бы тот мужик оказался жив. И опоздал! Его убили прямо на моих глазах. Но это было не самое страшное. Когда я к нему добрался, чуть не умер от ужаса, стоило лишь рассмотреть его лицо…

У меня сердце замерло после этих слов, и я загробным голосом закончила фразу за брата:

— Он был похож на тебя, как две капли воды.

— Да! — выдохнул Ванька, глядя на меня со смесью страха и удивления.

«То-то он мне в облике того воина что-то знакомым показалось. Если бы он не был сильно заросшим, да не в таком одеянии, возможно и узнала бы».

— Со мной случилось то же самое, — пояснила ему и продолжила, чтобы немного и его и себя успокоить. — Что-то в этом есть. Наверное, те люди были нашими воплощениями в этом мире. Потому мы и не могли существовать одновременно в одном измерении. Но почему на их место пришли мы? Кому и зачем это нужно? Случайность это или чья-то игра? Эти вопросы не выходят у меня из головы.

— Ну, ты Лялька, мыслитель, — усмехнулся братец. — Я обо всём этом даже не задумывался, да и не до того было.

— А у меня было время поразмыслить, — добавила задумчиво. — Но, кто мог знать, что мы попрёмся за тем воином? Никакой логики!

Подытожила я свои размышления и вернулась к прерванному рассказу:

— Что дальше то было?

— Дальше меня кто-то чем-то тяжёлым по голове шмякнул, — хихикнул невесело Ванька. — Очнулся я в полевом лагере, что случилось — не помню, языка не знаю. Башка болит не по детски. Хорошо, мужики нормальные попались. По человечески ко мне отнеслись. Ну, и остался я с ними. А что было делать? К тому месту, где вихрь был, я несколько раз бегал, но ничего не происходило. Потом мы двинулись вдоль границы. Шли целыми днями, останавливаясь на ночлег. Отбивали нападения. Неспокойно у них там, что ни день то какая-нибудь провокация. Зато знаешь, как я здорово мечом научился владеть!

Брательник вскочил, вытащил из ножен меч и принялся с азартом им махать.

Нет, ну мальчишка он всё-таки!

— Хватит! — остановила его бахвальства. — Ещё будет время продемонстрировать свои способности.

— Погоди Лялька, — разошёлся не на шутку младшенький. — Это ещё не всё! Смотри, что я могу!

Он обернулся и остановил взгляд на пузырьке. Тот зашевелился, словно живой и неожиданно взлетел в воздух. За ним другой, третий. И вот уже в воздухе кружится рой колбочек и скляночек!

— Ванька! — воскликнула я в восторге. — Ты владеешь телекинезом!

— Ага! — протянул довольный брательник. — Я могу поднимать и более тяжёлые предметы, одним только взглядом тебя поднять могу или даже лошадь!

На сравнение с лошадью решила не обижаться, младшенький и раньше то чувством такта никогда не отличался.

Смотрела на кружащиеся бутылёчки и думала с теплотой, что я почти не удивлена такой магии брата. С его любовью к играм, это можно было предположить.

— Как я тебе? — спросил он гордо, как только вернул все пузырьки на место, ни одного, кстати, не разбив.

— Красавчик! — ответила искренне и добавила: — Это всё хорошо, это всё весело, только, как будем выбираться отсюда?

— А зачем? — брякнул братец, счастливо улыбаясь. — Мне здесь нравится!

— Стукнуть тебя, что ли, чтобы мозги на место встали? — разозлилась я не на шутку и отвесила ему по старой привычке подзатыльник. — Как это зачем? Ты вообще живой только чудом остался! Ещё хочешь?

— Ляль, тормози, ты чего так разошлась? — Ванька отодвинулся от меня и руки выставил в защитном жесте. — Чего такого то? Побродим немного в этом мире, интересно же. Я научусь драться, как следует, в магии разберусь, а там и вернёмся. Дома я с такими навыками могу хоть в кино сниматься, хоть фокусы показывать.

— В цирке выступать, — добавила я мрачно. — Клоуном!

Взялась за голову. Как теперь этого великовозрастного дитятю переубедить?

— Да, ладно тебе, Ляль. Ты слишком всерьёз всё воспринимаешь, — он с опаской приблизился, и осторожно приобнял за плечи. — Расслабься, живи на полную катушку! Представь, сколько тут возможностей открывается! С нашими знаниями, мы можем тут такого наворотить…

— Какими знаниями, Ваня? — переспросила я чуть не плача. — Ты даже в школе плохо учился, что ты можешь этому миру предложить?

— Замутим систему канализации! — вещал этот балбес. — Богатыми станем!

— Иван! — перешла я на повышенные тона. — Чтобы замутить, как ты говоришь, элементарную систему канализаций, надо обладать нужными знаниями и умениями. А у тебя ветер в голове!

Я на него так посмотрела с убийственной любовью во взгляде, что он сразу пошёл на попятный.

— Ладно, ладно. Не злись, — перестал он паясничать и тяжело вздохнув, добавил: — Нет в тебе Лялька духа авантюризма!

— Зато в тебе переизбыток, — протянула обиженно.

— Нравится мне тебя выводить, но сейчас мы не в той ситуации, — стал неожиданно серьёзным брательник. — Сама-то знаешь, как отсюда выбираться?

«Братца подменили или он взрослеть начал на глазах?»

— Не знаю, — ответила с досадой. — Я тут в местной библиотеке книжки читаю, но пока не нашла ответа.

— Понятно! — язвительно протянул мальчишка. — Как всегда, идёшь по пути наибольшего сопротивления. А у людей спросить не пробовала?

— Каких людей, Ваня? — от злости процедила сквозь зубы. — Здесь вообще нельзя лишнего слова сказать, чтобы ненароком себя не выдать. Чуть не то ляпнешь — и всё! Ты этого ещё не понял? Если разберутся, что ты не тот мужик, за которого себя выдаёшь, казнят, не спрашивая, из какого ты мира! Начни уже шевелить мозгами! Мы не в сказку попали. Я сама чудом живая осталась. Тебя с того света, практически, вытащила.

— Ты меня вытащила? — переспросил ошарашено братик. — Я думал, это местный шаман наколдовал.

— И дальше так думай, — проговорила строго и продолжила наставительно. — У меня тоже есть магия, Ванька, но это пока большой секрет. Если кто узнает, не избежать мне неприятностей. А местный целитель всех бы вас не спас, пришлось помочь. Так что, не сильно то радуйся. Не будь меня рядом, мог бы и не выжить.

Брательник задумчиво почесал затылок.

— Думаю, ты побольше моего знаешь об этом мире, — печально согласился. — Но давай хотя бы ненадолго задержимся? Я буду острожен, честно слово!

И руку к груди приложил, для пущей убедительности.

— Надо бежать отсюда, пока есть ещё возможность, — выдала на это, ни сколечко не веря его словам. — Здесь за каждой дверью грозит опасность. Не знаешь, кто друг тебе, а кто враг.

— Ты чего? — братец удивлённо на меня уставился. — Нормальные здесь люди. Я с мужиками в отряде подружился, они мне не раз жизнь спасали, мировые пацаны! Думаю, и обратный путь помогут найти.

— Ты что, кому-нибудь рассказывал, что ты из другого мира? — спросила испуганно.

— Не, — ответил он слишком быстро, но подумав, пояснил: — Я язык ещё плохо знаю, не смог объяснить.

— Язык! — вспомнила я, что хотела сделать.

Спрыгнув со стола, подошла к полочкам со снадобьями. Найдя нужную, сунула, следовавшему за мной по пятам, братцу в руки.

— Выпей! — добавила приказным тоном. — Это зелье знаний, сразу станешь их речь понимать, как родную.

— Ух ты! — заявил тот с восторгом, рассматривая сосуд.

А после с лёгкостью открыл и ни капли не сомневаясь, выпил. Ещё раз убедилась, до чего же он легкомысленный, даже не усомнился.

— Ваня, — начала я учительским тоном. — Сейчас ты станешь хорош понимать язык, но никому не рассказывай, что ты не из этого мира. И вообще, даже думай всегда на родном.

— Фу, какая гадость! — выдал, кривляясь брательник, и возвратил мне пустой сосуд, никак не отреагировав на мою речь.

Я тут же заговорила с ним на местном языке, и Ванька с лёгкостью мне ответил.

— Классная штука! — добавил он, пройдя проверку. — А что здесь ещё есть интересненького?

И потянулся своими загребущими ручищами к полочкам с пузырьками.

— Ничего! — перекрыла ему дорогу. — Я пока мало знаю. Незнакомые препараты, тебе, как медик говорю, лучше и в руки не брать.

Мальчишка погрустнел слегка, но пыл свой не истратил.

— Ляль, а покажешь мне свою магию? — к нему вернулось ребяческое настроение.

— Нет, — бросила резко. — Я устала, да и нельзя её для баловства расходовать. Дай, гляну, что у тебя там.

Принялась снимать с него доспехи, за ними рубашку, продолжая болтать.

— Потом тебе всё объясню. Сейчас надо решить, как дальше быть. Нам с тобой нельзя своего родства выказывать. Я здесь, как бы, дочь лекаря. А у него, по-моему, детей больше нет. Надо придумать, как тебя представить. Есть тут один человек…

Не успела я договорить, над головой, как гром среди ясного неба прогромыхало:

— Что здесь происходит?

Мы дружно обернулись. В проходе стоял именно тот, кого меньше всего сейчас хотелось видеть, Чёрный дракон, собственной очень злой персоной.

— Ванька, только молчи! — процедила я сквозь зубы, с ужасом представляя, что сейчас будет. — Просто молчи! Этот гад умеет читать мысли!

Сердце бросилось вскачь, как сумасшедшее, мозги заработали в состоянии повышенной тревоги. В опасные моменты я обычно всегда сконцентрирована и спокойна, как никогда.

Главное отвести беду от братца. Этот монстр в чёрном уже невесть что себе нафантазировал. Ситуация лучше не придумаешь! В пору кричать: «Шухер! Спасайся, кто может!»

— Ваше высочество! — склонила голову, приветствуя принца.

Боковым зрением заметила, что Ванька проделал тоже самое. Молодец! Схватывает на лету.

Чёрный даже глазом не моргнул, переводя колючий взгляд с меня на братца.

— Здесь лечебница, — начала, пытаясь тянуть время. — Я осматриваю раненого воина.

Ответ даже для меня самой прозвучал неуверенно. Судя по мрачному виду Дракона, можно и не пытаться оправдаться, не поверит. Что ж, сам нарвался. С какой стати я должна оправдываться и брата в обиду не дам. Пусть только попробует как-то навредить ему!

— Вы что-то хотели? — задала вопрос, в свою очередь, окидывая принца неприязненным взглядом.

Его высочество, кажется, понял мой настрой, но отступать не собирался. Дразнить быка красной тряпкой последнее дело, но сейчас лучше взять огонь на себя. Иван ещё ни в чем не разобрался, может таких дел натворить. Да и этому чешуйчатому телепату ничего не стоит его прочесть.

Принц молчал, и я уже начала нервничать. Надеюсь, он не примется прямо тут мечом махать. В голове уже родилась идея, как Ваньку из-под удара увести. Благо повязку я ещё не успела с него снять. Но именно сейчас братец решил вмешаться. Не представляю, что ему в голову стукнуло, но он неожиданно ляпнул:

— Чего этот мужик на тебя так пялится? — и руку на рукоятку меча положил.

У меня внутри всё похолодело. Нашёл когда выпендриваться! До чего ж не вовремя в нём проснулась братское желание защищать. Хорошо хоть спросил по-русски, может, удастся всё исправить.

Но моим надеждам не суждено было сбыться, его высочество, видно, уловив угрозу в голосе брательника, двинулся к нам навстречу. Медленно, словно хищник настигший добычу и уже предвкушающий её смерть, при этом, не сводя с меня глаз.

Моё сердце, казалось, стало биться в такт его шагам, и готово было выскочить из груди. Сейчас я по-настоящему испугалась за своего безмозглого мальчишку. Что же делать?

— Вы сегодня же переедете в мой дом! — заявил совершенно неожиданное его высочество, таким приказным тоном, что мороз прошёл по коже.

«Он с ума сошёл! — внутри меня словно бомба взорвалась, яростью накрыло, даже перед глазами красная пелена появилась. — Что он себе позволяет?

— С чего это? — возмутилась, еле сдерживаясь от обуревавших эмоций.

— Вас ни на секунду нельзя оставить, — продолжил этот драконистый деспот, всё тем же холодным и равнодушным тоном. — Принцев вам мало соблазнять, взялись за воинов?

И с таким презрением протянул, что я замахнулась отвесить ему пощёчину, уже плохо соображая, что творю.

Дракон оказался быстрее и перехватил мою ладонь.

— За это я вас могу сослать в рабыни, — продолжил, прожигая меня ненавидящим взглядом. — Поднять руку на представителя императорской семьи равносильно предательству.

— А представителю королевской семьи, значит, позволяется оскорблять людей?

Не знаю, до чего бы мы договорились и чем бы мне это грозило. В гневе я могу такого натворить, чего в нормальном состоянии никогда бы себе не позволила. Но в этот момент вмешался брательник.

Протиснувшись между нами, он примирительно произнёс:

— Сдаётся мне, вышло недоразумение. Давайте сначала проясним ситуацию.

Мой гнев в мгновение испарился, а на его место пришло раскаяние. Я же хотела Ваньку защитить, а получилось наоборот, ещё больше его подставила. С чего это я так вспылила? Раньше за собой не замечала подобного.

— Кто такой? — спросил Дракон ледяным тоном, вынужденно переведя взгляд на моего мальчишку.

Даже в его позе чувствовалась сила, власть и явное преимущество. Мне вновь плохо сделалось, ему ведь ничего не стоит убить. А я ещё и масла в огонь подлила.

— Я воин из отряда Чёрного Дракона! — гордо заявил Иван, с вызовом глядя в глаза принцу. — А ты кто?

У его высочества брови медленно поползли вверх, кажется, такое нахальство он встречал всего единожды — в моём лице.

— Я принц Асгард, Чёрный Дракон, — ответил тот и его губы расплылись в усмешке.

Немая сцена! Просто таки «Ревизор» на сцене провинциального театра.

Брательник сначала открыл рот от изумления, после выдавил что-то похожее на редкое русское ругательство. Отступил на пару шагов, с радостным видом рассматривая принца, словно увидел диво дивное и чудо чудное.

— Вы, правда, Чёрный дракон?! — воскликнул с таким восторгом и изумлением, что даже подскочил на месте. — Я столько о вас слышал! Мечтал увидеть! Вы не представляете…

Брательник задыхался от восторга и радости, а я лишь тупо переводила взгляд с одного на другого.

Кажется, Ванькина тирада охладила пыл его высочества и он удивлённый таким обожанием, теперь с интересом смотрел на своего внезапного фаната.

— О ваших подвигах столько легенд ходит, а я тут вижу вас живого! Вы же легенда! Невероятно! — и всё в таком же духе.

Ваньку было не остановить, он бегал кругами, задавал вопросы, и, не дожидаясь ответа, опять рассыпался в комплиментах.

Мы бы ещё долго наблюдали весь этот цирк, но к нашему счастью дверь открылась, и в комнату заглянул командир отряда, в который я впервые попала, тот самый Дугл.

Воин склонил голову в приветствии, но остался стоять у двери. Принц быстро подошёл к нему и мужчины тихо заговорили. А у меня сердце вновь тревожно забилось, что там опять могло произойти, раз разговор предназначен не для всех ушей. Пока они общались, и у нас с братом тоже появилась возможность пошушукаться.

— Ванька, что это было? — прошептала, почти не раскрывая рта. — Ты что, в детство впал?

— Спокойно сестрёнка, всё под контролем, видишь, мужик даже забыл, что сказать хотел, — проговорил он мне так же тихо.

— Так, ты что, дурака валял? — изумилась я, неожиданно узнав об открывшейся актёрской способности младшенького.

— Ну, совсем чуть-чуть, — тихо выдал артист. — Что, переиграл слегка?

— Есть немного, — не стала я расстраивать народного паяца.

— А это и правда, Чёрный дракон? — совсем не обиделся мальчишка, возвращаясь к прерванной теме: — Я его немного иначе представлял, покрупнее, что ли. Он не выглядит сильно здоровым.

— Ты его в бою не видел, — процедила, сквозь зубы, мрачно поглядывая на принца.

— А ты что видела? — громче нужного спросил брательник, и опять в его глазах вспыхнул тот самый сумасшедший блеск.

— Видела, — протянула медленно, окидывая его злым взглядом, чтобы тон убавил. — Только давай потом. Сейчас важно не выдать себя. Запоминай: мы с тобой знакомы с детства, жили по соседству в Гирлине, не забудь. Настолько близко дружили, что ты мне за брата. Другого уже ничего придумать не успеем.

— Ладно, ладно, — поспешил он меня заверить в своей адекватности, но тут же всё испортил, выдав: — А чего этот перец к тебе имеет, я не понял? Что ты тут без меня успела натворить? Я теперь, как старший брат, обязан о тебе заботиться.

— Заткнись, тоже мне, старший! — прошипела ядовито.

— На себя посмотри, — огрызнулся братец.

Пока мы пререкались. Принц переговорил со своим военачальником и эти двое обернулись к нам.

— Ты почему до сих пор не в казарме? — обратился Дугл к Ваньке.

Моего братца как подменили, выпрямился, подтянулся, стал серьёзным, от расслабленности и следа не осталось.

— Прошу простить, — выдал чётко. — Встретил сестрёнку, давно с ней не виделись.

Меня холодный пот прошиб. Что ж он делает, зараза?

— Сестрёнку? — переспросил Дракон, таким язвительным тоном, что я нервно сглотнула.

— Названную! — быстро поправился братик и добавил виновато: — Мы с ней выросли вместе, столько лет не виделись, а тут…

И он замолчал, понимая, что в его оправданиях никто не нуждается.

— Немедленно в казарму! — скомандовал Дугл.

Ванька успел прошептать: «держись, малая!» Схватил свои пожитки и зашагал к выходу.

«Сам ты… — хотела сказать: «малой», да только он теперь намного выше меня. А мальчик то вырос!

Проследила за его движением до двери, и так тоскливо стало. Когда ещё увидимся, да и даст ли нам спокойно жить Его чернейшее высочество. Судя по взгляду, которым проводил моего оболтуса, разборки нам ещё предстоят. Не успокоится он так просто. Сразу с неимоверной силой домой потянуло, к спокойной размеренной жизни. К уравновешенному Серёге с его непробиваемым мировоззрением, где всё не делится на черное и белое, а существует ещё куча оттенков серого.

Тяжело вздохнула, когда вслед за Ванькой вышел и командующий, оставив нас с Чёрным наедине. Мысленно приготовилась к новому сражению, глядя, как принц развернулся и направился ко мне. Сейчас опять в голове копаться будет или обойдёмся словесной дуэлью?

— Кто этот воин для тебя? — как всегда не стал ходить вокруг да около Дракон.

Иногда мне нравится его прямолинейность, но иногда так нужно время, чтобы придумать стоящий ответ.

— Он мне как брат, — ответила, состроив предельно честную рожицу.

— В вас есть что-то общее, — выдал неожиданное принц, от его слов вновь сделалось не по себе. — Не верю я в ваши россказни. Правду узнаю скоро. Но лучше будет, если ты мне всё скажешь сама.

Фразы он произносил медленно, давая мне возможность прочувствовать всю трагичность ситуации.

«Угроза? Это вы зря ваше высочество! — ощетинилась я мысленно. — Терпеть не могу, когда на меня давят. Эффект обычно бывает противоположным».

Ну и, естественно, меня сразу же понесло:

— Ваше высочество, неужели вы ревнуете? — протянула с презрением.

Что-то, а облить собеседника ледяным душем сарказма, я умею.

Он молчал, только глаза метали молнии, да на скулах ходили желваки. Похоже, еле сдерживается.

— Ваша ревность не уместна! — заявила с вызовом. — Разве вы мне муж? Жених? Или возлюбленный?

У самой появилось ощущение, что не слова говорю, а отвешиваю пощёчины, но меня уже было не остановить.

— Впредь, будьте добры, обращайтесь ко мне только по делу.

Я собралась добить его, ляпнув очередную гадость, но его высочество перебил:

— Ты, правда, хочешь войны со мной? — вопрос его прозвучал тихо и спокойно, оттого вдвойне страшнее.