Только следующий вопрос: можно ли мне к людям? И не лучше ли будет вернуться на то место, откуда я сюда попала? Надо, наконец, решить для себя что-то одно — если это сон, то и не стоит беспокоиться о будущем. Но, если это другой мир, или иная реальность?

Как же сложно мне материалисту и практику поверить в подобное!

На лагерь опустилась ночь, костры практически потушили. Наверное, чтобы нас случайно из-за дыма не обнаружили. Раз есть солдаты, должны же быть у них противники. Спать все укладывались тут же, у костров, прямо на земле.

Воины засыпали мгновенно, им не впервой вот так спать. А я никак не могла улечься. Земля была сырая, и холод пробирал до костей. Промучившись полночи, села и протянула ноги к остаткам костра. Это просто невыносимо. В какой-то момент захотелось попроситься в палатку, хоть на какое-то подобие постельки. Но я подавила в себе это жалкое желание и вновь улеглась.

Уснуть так и не удалось до самого рассвета, мучили мысли об оставленном где-то далеко моём мужчине. И о том, что Катька, вредная соседка, уже давно посматривает на моего Серёжку жадными глазами. Меня рядом нет, и эта ведьма может воспользоваться ситуацией. Конечно, верю в мужскую порядочность, но я ж и не дура. Как он там сейчас? Ищет ли меня? Кто-нибудь вообще знает, что мы с Ванькой пропали?

Подобные мысли будоражили моё сознание. До утра еле-еле дотянула, промаявшись.

Потому, как только начали воины подыматься, я с радостью подскочила и вызвалась с другими собирать дрова. Оказалось, что часть «ниндзей» ночью куда-то ушли. Как позже узнала, лагерь находился недалеко от границы и каждую ночь они делали обходы. Объяснялась я пока жестами, но с каждым часом мой словарный запас всё более пополнялся. Языки мне всегда легко давались. И хотя наши разговоры сводились к примитивному, пройдёт ещё немного времени, и я смогу с ними довольно сносно говорить.

Делая вид, что активно выискиваю сухие ветки для костра, я стала продвигаться в направлении противоположному тому, куда мы ходили к ручью. Разведать нужно как можно большую территорию, только так я смогу спланировать побег.

День прошёл в хлопотах по лагерю: сбор дров, готовка обеда, мытьё посуды. Под вечер я так умаялась, что не хотелось даже на разведку идти, глаза слипались, после бессонной ночи. Но я стойко побрела за Стиром, так звали пожилого воина, к тому самому ручью. Я позволила себе забрести чуть дальше, якобы по нужде. Он удивлённо на меня посмотрел, но не остановил. Пусть думает, что мальчишка сильно стеснительный.

Следующая ночь так же прошла без сна, хоть я и была безумно уставшей, но так и не смогла уснуть. Лишь на четвёртую ночь свалилась от усталости и, наконец, немного выспалась. Всё это время приходилось ходить в шапке. Голова под ней уже не только чесалась, но и болела.

Как только в лагере перестали обращать внимания на мои передвижения, я рванула к ручью и с облегчением помыла голову и вымылась, пусть и в ледяной воде. С жалостью вспоминая родную ванную в двушке. Просушив на солнышке волосы, вновь запрятала их под шапку, хотя единственным желанием было выбросить её подальше. Но разоблачения я боялась больше.

В один из дней в лагерь притащили какого-то мужичка, повторилась почти та же история, что и со мной, с той лишь разницей, что он умел говорить на местном языке. И после разговора с главным его сразу же связали.

Мне стало плохо. А что, если бы я знала язык, вдруг, тоже сказала бы что-то не то, и со мной обошлись бы так же, если ещё не хуже.

Отвязывали мужика только чтобы покормить и сводить в кустики. Он был озлобленный, рычал на всех. Из жалости хотела как-то его накормить, но меня остановил всё тот же Стир. По его взгляду поняла, что это может выйти мне боком. Потому засунула свою жалость подальше, самой бы спастись. Чувство самосохранения всё же самое сильное чувство у человека.

Прошла почти неделя моего бытования в лесу. Лес был как лес, такой же, как в нашей русской глубинке. Обычные сосны перемешивались с елями, знакомые кустарники и травы. Мне очень хотелось найти различия, чтобы убедиться, что я в другом неизведанном мире, но, увы, всё было до боли знакомым. Чужими оставались люди. То ли это другой мир, то ли другая реальность, не знаю.

Тешить себя мыслями, что это сон, я перестала и, наконец, приняла действительность такой, какая она есть. Теперь я могла уходить далеко от лагеря, и меня никто не окликал, должно быть безобидного мальчишку не принимали всерьёз.

Однажды, во время своих брожений, я вышла на открытую местность и чуть не заорала от радости, узнав ту самую дорогу, по которой меня привезли. Осталось дождаться следующего утра, и я смогу убежать. Ночью побег совершенно невозможен. Во-первых, лагерь намного тщательней охраняют, а во-вторых, я и сама могу заблудиться. Вдохновлённая этим открытием, уже повернула обратно, когда вдали заметила силуэт всадника. На всякий случай, углубилась в лес, чтобы с дороги меня не было видно. Не известно на кого я могу наткнуться в этом незнакомом мире.

Чем ближе приближался всадник, тем сильнее проникала в моё сердце тревога. Я застыла завороженно, следя за скачкой. Какое же это было великолепное зрелище! Подобного и в кино не видела.

Всадник был весь в чёрном, конь вороной, черный плащ развивался, словно крылья неведомого демона. Такая энергетика в каждом движении, что воздух, казалось, становился раскалённым.

Чем ближе приближался он, тем больше становилось чувство, что приближается апокалипсис, не знаю, всего ли человечества, но отдельно взятого существа, в моём лице, так точно.

Когда он подъехал на достаточное расстояние, чтобы я смогла его рассмотреть, вблизи мужчина оказался ещё великолепнее, чем нарисовало моё воображение. Иссиня черные волосы, такие же тёмные омуты миндалевидных глаз, нос с горбинкой, резко очерченный подбородок. О таких говорят: дьявольски красив.

Я сразу же поняла, что моему сердечку надо держаться от него подальше, погубит и не заметит.

Перед тем, как въехать в лес, мужчина придержал коня, и я смогла любоваться им, расплавляясь от одного только вида. Прежде чем углубится в лес, он внимательно оглядел территорию, нечаянно мазнув по мне взглядом. Стало жутко от понимания того, что возможно мужчина почувствовал моё присутствие. Резко отвернулась, но долго не продержалась и вновь на него взглянула. Чёрный демон уже не смотрел в мою сторону, а замер, как будто прислушиваться к лесу. Теперь его вид стал ещё зловещее, мурашки побежали по коже, а дыхание сбилось.

Он уже скрылся из виду, а я всё ещё стояла, завороженная, с гулко бьющимся сердцем.

"Вот это меня торкнуло! — иронично пошутила над собой. — И это только от его вида, что бы стало, если бы он со мной заговорил? Отдалась бы сразу!"

От подобной мысли, взбодрилась. Фу! Что за чушь мне приходит в голову. Даже в подростковом возрасте никогда со мной таких глупостей не приключалось.

Так стыдно стало перед самой собой, а главное перед, так кстати, вспомнившимся женихом.

"Серёга прости! Это просто стресс! Гормоны! И я жутко хочу домой!" — кое-как утешила себя и побрела назад в лагерь.

Обратная дорога показалась гораздо короче, хотя я часто останавливалась и пыталась пометить путь, потеряться не хотелось. Казалось ещё день в этом лесном поселении, на сырой земле, и я сойду с ума.

При возвращении в лагерь меня встретила суматоха. Все в темпе приводили себя и свои пожитки в порядок, не было праздно шатающихся или лежащих. Резко народ стал занят делом. Прям как у нас, когда является зав отделения. Эта похожесть развеселила. Но как только я увидела пасущуюся рядом с палаткой лошадь, всё веселье как ветром сдуло. Ну, конечно. Куда ещё мог направляться тот всадник?! Я за своими переживаниями даже не подумала об этом. И вновь в сердце кольнуло, пришлось глубоко вздохнуть. Это никуда не годится. Если я так буду реагировать на одно его присутствие, скоро слягу с инфарктом.

В своих размышлениях добрела до привычного места у костра и только устроилась отдохнуть, как все неожиданно подскочили. Чтобы понять, в чем дело, пришлось и мне подняться.

Из палатки вышло начальство в лице главного и прискакавшего. Все воины склонились в почтительных поклонах, я как попугайчик, повторила их движение. Никогда не видела, чтобы они так склонялись перед своим командиром. Наверное, этот в черном большая шишка. Может, с проверкой в стан прикатил? А что? У нас, когда из области неожиданно являются, тоже переполох происходит, все бегают с испуганными лицами и выпученными глазами. В эти моменты я люблю быть особенно спокойной, зная, что от меня ничего не зависит. Если какое нарушение, отвечать будет милейший зав отделением. А ему так и надо!

Специально, я, конечно, не пакостила, но уж когда случались в отделении проколы и этому женоненавистнику влетало, злорадствовала в своё удовольствие.

И сейчас, когда все выпрямились, я принялась рассматривать прибывшего. Да! Такие экземпляры редкость. Он был на пол головы ниже нашего главного, но это компенсировалось гордой посадкой и ястребиным взором. Хищник, с ходу понятно. По повадкам тигр или лев, нет, те тяжеловесы, а этот скорей леопард, но чёрный. Уф! Даже в уме я начала выражаться, словно картину пишу.

Меж тем мужчина прошёлся по всему лагерю, отдельно разговаривая с каждым воином. Надо же! Меня это почему-то привело в раздражение. Прям Суворов и солдаты, сейчас соберётся и поведёт через Альпы.

Этот нисколько не был похож на эдакого доброго генерала-батюшку. Скорей на посланника смерти, взгляд, по крайней мере, такой же колючий.

Закончив с обходом лагеря, Чёрный демон, как я его окрестила, какое-то время поговорил с главным, и они вдвоём приблизились к тому пойманному мужичонке.

У меня внутри всё похолодело от дурного предчувствия, нехорошо они смотрели на пленника.

А дальше начался допрос, самый настоящий, но очень странный. Я прислушивалась к их разговору и пыталась хоть что-то понять. Несчастный почти ничего не сказал, но стонал и корчился так, как будто ему под ногти иглы засовывали. Хотя допрашивающие к нему даже не притронулись. У меня волосы становились дыбом от жуткого зрелища.

Допрос быстро закончился, пленника к моему изумлению развязали и дали в руки самый настоящий меч. Здоровенный такой, будь мужчина поменьше, наверное, и не удержал бы такое оружие. Но он привычно взял того в две руки и стал в боевую стойку с ненавистью глядя на Чёрного демона. Они сейчас будут драться на мечах?

— Что происходит? — спросила тоже с интересом наблюдавшего за всем Стира.

Он попытался мне объяснить, но я поняла только отдельные слова. Тот человек, которого схватили — ранее служил его высочеству, после предав, и тот в черном даёт ему возможность умереть с честью.

Пока я слушала непонятную речь воина, зазвенела сталь, и мы разом обернулись на звук. Бой начался. В жизни не видела ничего страшнее. Это был не киношный бой, где противники с лёгкостью отбивают удары. Здесь в каждый шаг, в каждый выпад вкладывалась сила и мощь. И я затаила дыхание, наблюдая поединок, чувствуя, как адреналин ударяет мне в голову.

Длился он, правда, недолго. Всего несколько ударов и Чёрный демон выбил оружие из рук противника. На поляне воцарилась мёртвая тишина. Внезапно меч Демона взлетел в ввысь и, рассекая воздух и вместе с ним тело поверженного, с жутким звуком опустился вниз. Тот даже не вскрикнул и только брызги крови мазнули по доспехам чёрного человека. Такого шока я не испытывала никогда. Всё тело словно заледенело, я боялась даже моргнуть. И лишь молила мысленно, впадая в панику: «пусть это будет кошмарным сном».

Перед глазами начало темнеть, голова закружилась и я свалилась словно куль на землю.

Так хотелось потерять сознание, и очнуться дома, но оно никак не терялось. Полежав немного, открыла глаза. Надо мной склонился Стир, в его глазах не было и тени волнения, а так, лишь лёгкий интерес.

Ну, да. Они же меня мужчиной считают, пусть и нежно-юного возраста. Сначала меня это удивляло, а потом я подумала, что в этом мире женщины, судя по виденной мной принцессе, не ходят в брюках. Может поэтому у них не возникает сомнений. Да и лицо у меня никогда не отличалось девичей миловидностью, а в последнее время ещё и исхудала, от влюблённости и треволнений. Ни пухлых щёчек, ни нежного овала лица, даже нос с небольшой горбинкой, в детстве мне по нему мячом не слабо заехали.

Поднялась, боясь взглянуть на то место, где мужик убитый лежал. Меня начала трясти мелкая дрожь. В какой страшный мир я попала? Всего за несколько дней и сразу столько смертей, причем одну мне пришлось увидеть воочию. Так и до нервного срыва недалеко. Надо срочно бежать отсюда. Срочно!

Решительно настроенная в ближайшее время покинуть такой негостеприимный мир, я взяла себя в руки, мысленно приказав: «я сбегу отсюда и всё скоро забудется, словно кошмарный сон».

Но он, как оказалось, только начинался. Ко мне размашистым шагом уже приближался человек в черном.

Желудок свело судорогой, я затаила дыхание, испуганно глядя на палача. Его красота теперь стала зловещей, а трепет шёл по телу не от его мужского обаяния, а от страха. Есть харизматичные люди от одного взгляда на которых, понимаешь, что он тебе нравится. Но у этого была явно отрицательная харизма. Он так же притягивал все взоры, но от этого демона хотелось бежать подальше.

Демон остановился всего в метре от меня, попятилась в бессильной панике. Он и меня сейчас разрубит на правую и левую половины?

— Кто ты? — спросил неожиданно таким бархатным с хрипотцой голосом, что вновь мурашки побежали по телу, только теперь от слухового удовольствия. Не знаю, существует ли у мужчин такое, женщины, к сожалению, подвержены, таять от уловленных мужественных обертонов.

Я слегка впала в прострацию, но вид, крови на его доспехах мгновенно привёл в чувство.

— Меня зовут Лан, — медленно выговаривая каждое слово, выдала я. Моего нынешнего словарного запаса хватило на это. Имя получилось само собой, ещё, когда представлялась Стиру. Хотя я назвала своё настоящее имя — Светлана, он упорно звал меня Лан. Видать не укладывалось в его голове такое длинное.

— Мне не интересно, как тебя зовут, — злобно зыркнул допрашиватель. — Я спросил кто ты?

И что прикажете отвечать? Что я из другого мира? Случайно сюда попала? И вообще, мы люди не местные…

Я растерянно обернулась к Стиру, но его лицо хранило каменное выражение. Ну да, меня казнить могут в любой момент, зачем ему подставляться.

— На тебе странная одежда. Откуда ты? Кто такой? — продолжал он, и мне трудно было удержаться, чтобы не заговорить.

«Одежда странная? На себя посмотри! — возмутилась в мыслях. — Самая обыкновенная одежда: курточка, джинсы, шапка».

Когда накал моего молчания дошёл до предела, в глазах этого злодея прочитала свой приговор: сейчас он возьмётся за меч и мне придёт самый настоящий капец, на помощь пришёл Стир. Неожиданно шагнув вперёд, удивив всех, и почтительно поклонившись, начал говорить.

Из его речи я поняла немного. Но то, что уловила, заставило меня по-другому взглянуть на этого человека. И тут же простить то, как он меня нещадно гонял всё это время, заставляя таскать дрова, воду, готовить, стирать.

Этот скупой на эмоции мужчина сейчас меня защищал. Он рассказал, что я не знаю языка и за то время, что нахожусь в лагере, показал себя достойным человеком, способным делать любую работу.

Чёрный демон ещё больше помрачнел после слов моего защитника. Чего это он? Не любит, когда кто-то вмешивается? Или я ему так сильно не нравлюсь, что готов уже убить, а тут неожиданные препятствия? Или может, он просто маньяк, получающий удовольствия от рассечения ни в чем не повинных жертв на кусочки. Волосы под шапкой стали дыбом.

— Ступай! — рявкнул он Стиру, и тот даже не взглянув на меня, немедленно попятился, при этом поклонившись чуть ли не в пояс.

Как только воин отошёл, Демон приблизился ко мне вплотную, так, что теперь пришлось задирать голову, чтобы видеть его лицо. От страха, я как загипнотизированная следила за выражением его тёмных глаз, готовая в любую минуту сигануть, как заяц в кусты. В данный момент не до гордости, тут бы в живых остаться.

Чёрный демон смотрел мне в глаза, не мигая, и я начала тонуть в их омуте. Меня засасывало словно в воронку, в голове начал подниматься шум, виски заломило тупой болью, и с каждым мгновением она нарастала. Казалось ещё немного и моя черепушка лопнет.

Наконец он оторвал взгляд, и все ощущения смыло в секунду, как будто и не было разрывающей голову боли.

Успела уловить промелькнувшее в его глазах удивление и настороженность. Судя по всему что-то пошло не так. Демон оглядел меня ничего хорошего не предвещающим взглядом с головы до ног и сказав главному:

— Не спускать с него глаз! — резко развернулся и направился в палатку.

Командир воинов, поклонился, принимая приказ, и последовал за ним.

А я так ничего и не поняла. Что это было? Одно стало ясно — сейчас ещё меня не убьют. И то легче.

Голова закружилась, словно пьяная от облегчения где стояла, там и уселась на землю, ноги больше не держали. Руки, несмотря на тёплую погоду, неожиданно, стали ледяными, чтобы согреть засунула их в карманы. И тут же наткнулась на найденный у принцессы пузырёк.

«Самое время хлебнуть успокоительного» — с этой спасительной мыслью вынула флакончик и глотнула содержимое. О том, что это может быть яд и мысли не мелькнуло. Не знала я тогда порядков этого мира.

Жидкость согрела горло, и я действительно начала расслабляться. Только успела подумать: «как хорошо!», как в голове поднялся шум, как от нескольких сотен голосов, он шёл отовсюду, даже извне. Зажала уши, чтобы хоть немного приглушить звук. Так же резко, как начался, он прекратился. Других нехороших ощущений не последовало, даже желудок помалкивал, и я смогла выдохнуть с облегчением.

Это мне урок на будущее: нельзя в незнакомом мире глотать что ни попадя.

— Что произошло? — спросила Стира, как только немного успокоилась, почувствовав себя совсем хорошо, и мы занялись повседневными делами.

Он задумчиво на меня посмотрел.

— Нис, а я ведь тоже не знаю, кто ты такой? — выдал дальше, теперь подозрительно на меня косясь. — Откуда ты пришёл? И что за человек? Ты больше молчишь или учишь язык, но о себе не сказал ни слова.

Я хотела со всем пылом возразить, что я человек хороший, и вообще, это вы меня сюда приволокли. Но вовремя прикусила язык, потому, что в этот момент до меня дошло, что я ясно его поняла! Не так, как раньше, когда приходилось ловить каждое слово, чтобы хоть отдалённо разобрать смысл, а всё поняла! От первого слова до последнего! Я понимала его речь, как свою родную!

Это открытие слегка шокировало и я на время выпала из реальности, механически подкидывая дрова в костёр. Дошло до меня не только это, я стала понимать язык, как только выпила зелье. Так вот что это за успокоительное! Задохнулась от восторга и страха одновременно. В этом мире есть магия! Иначе моё быстрое изучение чужого языка никак нельзя было назвать. Погладила внутри кармана пузырёк. Как хорошо, что я его не выбросила. Теперь, когда я понимаю их речь, смогу многое разузнать.

Только пока не стоит раскрывать свой секрет, он даёт мне пусть небольшое, но существенное преимущество.

— Стир, — начала я, теперь прилагая усилия, чтобы говорить всё так же плохо. Притворятся сложней, ведь хочется сразу сказать так много. — Кто он?

Я показала пальцем на палатку.

— Ты не знаешь? — спросил он так, как будто я ляпнула несусветную чушь.

Сердце забилось быстрее, что я могу ответить? Что вообще ничего не знаю об этом мире? Что я из другого? А после этого меня упекут в местное подобие психушки.

Я чуть не заплакала от отчаяния, пока мужчина рассматривал на меня с нескрываемым подозрением. Ещё секунда и он позовёт того в черном, и меня разрубят на несколько мелких кусочков.

От представленного ужаса, вдруг, пришла спасительная мысль, и я жалостливо так протянула:

— Я ничего не помню, — надеюсь, он не заметил, что этих слов мы ещё не учили.

Скепсис на его лице сменился удивлением.

— Совсем ничего? — переспросил Стир, глядя уже с сочувствием, а я с облегчением кивнула. Кажется, на сей раз гроза прошла мимо.

— Что же с тобой такого могло случиться, что ты совсем ничего не помнишь?!

Я лишь несчастно пожала плечами.

— Знал я одного человека, что так же ничего не помнил, даже собственного имени. Он пострадал от сильного магического воздействия. Кто ж ты такой, чтобы попасть под атаку мага?

Он помешал варево в котелке и, кряхтя по-стариковски продолжил:

— Эх, молодёжь, тянет вас на подвиги куда ни попадя.

Сделала вид, что плохо поняла его слова и лишь тяжело вздохнула.

— Ладно, — смилостивился Стир, — расскажу тебе, а то по незнанию ещё в какую переделку попадёшь. Тот человек, что разговаривал с тобой — Черный дракон. Он великий воин, свирепый и не ведающий страха! Он одержал тысячи побед. Впервые разгромил войско противника, будучи ещё восемнадцатилетним юнцом! Его имя со страхом произносят все враги империи! Одного его взгляда бояться даже сильнейшие из клана драконов!

И всё в том же духе… С такой гордостью расписывал всяческие подвиги, как будто тот ему родной сын.

Стир так увлёкся расписывая доблести того Демона, что слегка затошнило от потока хвалебных слов, я видела только безжалостного убийцу-маньяка. И вообще, тоже мне «великий воин». Александр Македонский, между прочим, в двадцать лет взошёл на престол и стал самым молодым завоевателем мира в истории.

— Чёрный дракон — это его имя? — спросила я, перебив поток восхвалений, немного пожалев, что так прекрасно его понимаю.

- Асгард родился Чёрным драконом. Магия даётся от рождения, - пояснил он, показывая руками на плечи, и я догадалась у того на доспехах были какие-то рисунки, должно быть эту самую магию обозначающие.

— Он превращается в дракона? — выпалила я, в запале. Это что ж, он оборотень драконий? Может оборачиваться? Был человеком, а тут раз, как в кино, кости трещат, изменяются, и та-дам — вот уже ящерица с крыльями. Интересно, полнолуния на него влияют? Вот бы увидеть воочию такое! Вернулась бы домой, начала писать фентези.

Я так увлеклась своими фантазиями, что не сразу заметила, как странно на меня смотрит воин. Явно, я опять что-то не то ляпнула.

— Кто тебе такие сказки рассказывал? — спросил Стир, раскладывая сваренную, ещё горячую кашу по тарелкам.

И я предпочла сделать вид, что сильно проголодалась, дабы не отвечать. Положив себе еды, и усевшись рядом, мужчина продолжил свой рассказ.

— Магия Чёрного дракона одна из сильнейших в мире, — начал он, полушёпотом, чтобы только я его слышала. — И обуздать её может не каждый, только самые стойкие справляются. На моём веку, наш принц Асгард единственный, кто смог её приручить.

— Принц? — переспросила удивлённо.

Как? Здесь и принцы с принцессами существуют? Или я сделала перевод неверный. Хотя… ошибиться нельзя, это ведь не я перевожу, а волшебное зелье.

— Да, — важно качнул головой Стир. — он третий сын нашего императора. Как только в нём проявилась магия, ещё в младенческом возрасте, мальчика поспешили выслать из дворца. Даже родная мать от него отказалась, посчитав проклятым. На нём поставили крест, решив, что с такой силой малышу не справиться, отправив в холодные пещеры. На неминуемую смерть. А он выжил!

Мужчина хмыкнул довольно, явно поглощённый своими воспоминаниями.

— То-то переполоху было во дворце, когда он вернулся, — Стир горько усмехнулся. — Все разбегались словно мыши при его приближении. Страх — это первое, что несёт в себе эта магия. Вместо того, чтобы принять родного сына, восемнадцатилетнего юношу вновь оправили в самое пекло сражений. Как будто не понимают, что взращивая в нём зло, сами роют себе…

Он неожиданно осёкся, и тревожно оглянулся вокруг. Я сделала самое дурацкое лицо, на какое только была способна, делая вид, что не поняла ни слова из его рассказа. По глазам было видно, что старик взболтнул лишнего и сам испугался.

— А сколько всего принцев? — спросила, успокаивая и давая ему понять, что это единственное, что я разобрала из его пламенной речи.

— Всего пять, — выдал он, с радостью меняя тему. — Три принца от безвременно почившей первой жены императора, один от второй, тоже ушедшей в мир иной слишком рано, и один от третьей жены нынешней императрицы.

Нахмурилась. Так у них тут многожёнство практикуется?! Или просто жёны мрут, как мухи, успев произвести на свет детей? Или их убивают, как ненужный уже, расходный материал?

Ужас! Первобытные времена — дикие нравы! Ну и угодила же я!

Дальше расспрашивать перехотелось. Всё равно я скоро уйду отсюда. Мне бы только разыскать то место в лесу, где был портал в наш мир. На портал, правда, мало похоже, скорей воронка, в которую меня и затянуло. А ведь мы с Ванькой всего лишь за продуктами пошли. Сходили за хлебушком…

Хоть бы знать, где этот засранец. Это ж, если мы сейчас недалеко от границы, братец мог угодить в противоположный лагерь. И где мне теперь его искать?

Неет, по этому страшному миру я одна в его поисках бегать не буду. Вернусь домой, обращусь в полицию… Ага, и меня под шумок с мигалками в больничку.