Вторник, 6 мая, 10:45

Софи пристально посмотрела на Мика.

– Ты уверен?

Он кивнул.

– Роб отвозил пациента в госпиталь Винни, в отделение неотложной помощи. Он находился в соседнем боксе, когда этот парень рассказывал свою историю доктору, и слышал все собственными ушами.

Дверь отделения неотложной помощи открылась, и оттуда выглянула медсестра.

– Софи, твой муж работает в полиции? Иди сюда и послушай, о чем говорят в новостях.

Софи поспешила вслед за медсестрой, а Мик отправился мыть щетку для пола.

В помещении для персонала отделения неотложной помощи телевизор работал на полную громкость. Врачи и медсестры, у которых сейчас был перерыв, сидели за столом и пили кофе. Кроме того, здесь находились и другие сотрудники: они стояли и тихо о чем-то переговаривались. Проходившие по коридору тоже останавливались на несколько минут, чтобы посмотреть, что происходит на экране.

– …сегодня к нам в студию, а также на другие телевизионные каналы позвонил неизвестный и заявил, что все участники банды, совершающей вооруженные ограбления, являются сотрудниками полиции.

Лицо диктора покраснело от важности, с которой он читал сообщение.

– Неизвестный сказал, что в качестве жеста доброй воли он делает заявление: человек с огнестрельным ранением, полученным во время уличного ограбления, обратившийся сегодня за помощью в госпиталь Святого Винсента, есть не кто иной, как старший констебль Питер Рос. Звонивший также заявил, что Рос является членом банды» которого во вчерашней перестрелке в банке ранил охранник. И управление полиции, и руководство госпиталя Святого Винсента отказались от каких-либо комментариев в связи с этим заявлением.

– Будто и так не ясно, что происходит.

Какой-то худощавый усач, сидя за столом, деловито комментировал происходящее на экране. Когда на него начали оглядываться, он стал нервно теребить переброшенный через шею стетоскоп.

Софи почувствовала, как к лицу прилила кровь. Какой-то студент-практикант. Тоже мне мистер Всезнайка!

Мужчина снова заговорил:

– Можно подумать, что обычным грабителям удалось бы так долго оставаться на свободе?

– Заткнись, – раздался голос из толпы.

Студент покраснел.

– Звонивший сообщил, что является офицером полиции и намерен сделать официальное заявление и назвать имена всех членов банды, если высшее полицейское руководство сможет гарантировать ему безопасность. Комиссар полиции Стивен Дадли-Пирсон отсутствует и не может прокомментировать ситуацию, но в управлении полиции скептически относятся к этому заявлению, полагая, что. высказанные в адрес полицейских обвинения не являются достоверной информацией. В управлении также отказались прокомментировать, было ли сделано официальное заявление об ограблениях. Сообщили лишь о том, что будет проведено расследование: мужчину с огнестрельным ранением, который обратился в больницу, допросят, а осколки пули, извлеченные из его тела во время операции, направят на экспертизу.

– Софи, – шепотом позвал Мик от двери. Обернувшись, Софи увидела в его руках рацию.

Она вышла в коридор.

– Что случилось?

– Все заняты. Мы выезжаем в город на дежурство.

И они направились к выходу через отделение неотложной помощи.

– Что-то мне это не нравится, – пробормотал Мик.

Софи достала из чехла на поясе свой мобильный телефон. В отделении было запрещено пользоваться мобильным телефоном, но в этот момент никого не было рядом, а значит, никто не мог видеть, как Софи звонит по телефону. Она прижала телефон к уху, прикрыв его ладонью.

Мик посмотрел на Софи.

– Кому ты звонишь?

– Крису.

В трубке она услышала свой собственный голос: «Это дом Филипсов. Спасибо, что позвонили. К сожалению, мы не можем ответить на ваш звонок. Оставьте.…»

Дав отбой, Софи стала набирать номер мобильного телефона Криса.

«Телефон абонента, которому вы звоните, либо отключен, либо находится в зоне недосягаемости».

Софи снова нажала на кнопку отбоя.

– Не отвечает.

– Крис сегодня работает? Он, наверное, уже на месте происшествия.

Мик и Софи сели в машину. В салоне стоял запах моющего средства с лимонной отдушкой.

– Он сегодня не работает, должен быть дома с Лачланом, – ответила Софи.

– А может, он просто разговаривал по другому телефону?

Машина выехала с больничного двора.

– Или аккумулятор разрядился?

Софи уверенно замотала головой из стороны в сторону.

– Его телефон всегда заряжен. Крис просто помешан на этом.

– Может, он просто выключил телефон?

– Он никогда этого не делает. Или, точнее сказать, никогда раньше так не делал.

Мик притормозил на перекрестке, чтобы пропустить пожилую даму с черным терьером.

– Тогда в чем же дело? Почему не отвечает?

Ответ на этот вопрос нужно было искать в душевном состоянии Криса. Софи представила, что будет твориться с мужем, когда о происшедшем станут писать в газетах и говорить в каждом выпуске новостей. А в состоянии посттравматического синдрома его реакция на происходящее вообще непредсказуема.

– Хотела бы я знать, действительно ли этот Рос – полицейский, – сказала Софи.

– Вполне может оказаться, что все это очередная «утка».

По Бродвею медленно двигался нескончаемый поток машин: автомобили, автобусы, курьерские грузовики, направлявшиеся в Сити – деловую часть города. Небо затянули тучи, и порывистый ветер гнал мусор вдоль тротуаров. На тротуаре стояли двое подростков – парень и девушка. Девушка что-то кричала, пытаясь заглянуть в лицо парню, а он, отвернувшись, смотрел на витрины.

Чуть позже Софи позвонила Глории.

– Это я. А Крис, случайно, не у вас?

– Странно, что ты спрашиваешь об этом у меня. Я сама хотела бы знать, где он, – ответила ей свекровь. – Он завез Лачлана сегодня утром и должен был уже вернуться. У меня скоро урок рисования, и если я не пойду на него, мне все равно придется заплатить.

– Он сказал, куда поехал?

– Он собирался съездить в город, – ответила Глория. – У него были какие-то дела, связанные с работой Ты уже пробовала позвонить ему на мобильный?

– Не отвечает.

– Если дозвонишься, передай ему, что я жду его.

– Как Лачлан? У него все нормально?

– Все в порядке. А почему ты спрашиваешь?

– Просто так. Извините, но мне пора заканчивать разговор.

Проехав по Эдди-авеню, Мик выехал на Элизабет-стрит и остановился у светофора на красный свет. Из закусочной с едой навынос через открытое окно в машину проник запах горячих картофельных чипсов. Софи снова стала звонить Крису на мобильный телефон, но, услышав в трубке то же. сообщение автоответчика оператора, она с такой силой нажала на кнопку отбоя, что почувствовала боль в большом пальце.

Мик высунул голову в открытое окно.

– Похоже, будет дождь.

Порывы ветра были настолько сильными, что машину раскачивало из стороны в сторону. Две крупные капли дождя упали на лобовое стекло.

– Вот повезло, так повезло.

Мик снял солнцезащитные очки и с досадой отложил их сторону.

– Ты же знаешь, я не работаю, когда идет дождь.

Софи едва заметно улыбнулась.

Неожиданно в радиоэфире произошло оживление – все больше машин «скорой помощи» куда-то вызывали. Мик увеличил громкость, диспетчер как раз повторяла запрос.

– Случилось что-то серьезное. Могу держать пари, что нас тоже туда направят.

– А я думала, ты не работаешь в дождь.

– Да разве это дождь.

Раздался голос диспетчера:

– Тридцать первый, сообщите о местонахождении.

– Ну, что я говорил! – Мик хлопнул ладонью по рулю. Софи взяла в руки рацию, чтобы ответить.

– Тридцать первый находится на Элизабет-стрит в черте города.

– Тридцать первый, принято. Направляйтесь на Анзас-пэрейд в Кенсингтоне, ДТП. Код вызова – девять.

Когда, включив сирену и мигалку, Мик резко развернул машину на сто восемьдесят градусов вокруг островка у светофора, Софи почувствовала, как ее бросило в жар от возбуждения. Она натянула флуоресцентный жилет безопасности, ощутив, как влажный воротник блузы прилип к шее, как задрожали руки, когда она доставала перчатки. Иногда на дежурствах вызовы шли непрерывно один за другим, и хотя со временем Софи привыкла к такому ритму, в глубине души она мечтала, чтобы было побольше времени, когда они просто ездили бы по городу, ничего не делая.

– Люблю я эти задания с кодом девять, – сказал Мик с ухмылкой.

Софи они тоже были по душе, впрочем, для непосвященных такое заявление может показаться жестоким. Ей нравилось наводить порядок в хаосе, царящем на месте происшествия, применять свои умения в обработке многочисленных ран и самостоятельно рекомендовать последующее лечение. Обычно, закончив работу, Софи, вспотевшая и измотанная от переживаний за пострадавших, была счастлива оттого, что она применяет на практике знания и умения, которыми так долго и упорно овладевала. Если бы не тревога за Криса и усталость от предыдущего вызова с родами, она, наверное, и сейчас ощущала бы этот радостный трепет.

Когда Мик поворачивал на Кливленд-стрит, в эфире врач из другой бригады «скорой помощи» запрашивал информацию у офицера с места происшествия. Через минуту полицейский рапортовал:

– Три легковых автомобиля и один грузовичок. Два человека – код четыре, три – код девять, один из них – без сознания.

Мик гнал машину так, что, когда он выехал на Анзас и резко обогнал затормозивший автобус, покрышки завизжали.

– Убирайся с дороги, приятель!

Движение становилось все интенсивнее. Мик то и дело сигналил, а иногда просто выезжал на встречную полосу и обгонял. Софи подвигала плечами, чтобы избавиться от напряжения в мышцах и размяться.

– Вот мы и на месте, – сказал Мик, когда они подъезжали к месту аварии, и выключил сирену. – Ты только посмотри.

Софи быстро оценила ситуацию. Грузовичок для перевозки больших листов стекла лоб в лоб столкнулся с серебристым «фордом»-седаном, а на другой стороне дороги возле площадки для игры в гольф в столб линии электропередачи врезалась старенькая «субару» красного цвета. Игроки в гольф, позабыв о партиях, толпились у низкого цепного заграждения, наблюдая за происходящим. Желтый «дайхатсу» вынесло с проезжей части – автомобиль был поврежден и спереди, и сзади. То там, то тут на дороге валялись осколки разбитого стекла из грузовика. На место аварии уже прибыли две машины «скорой помощи», и у разбитых машин находились парамедики: согнувшись, они пытались проникнуть в салоны, чтобы помочь пострадавшим.

Как только Софи выпрыгнула из машины, прихватив с собой необходимое оборудование, ветер с силой захлопнул за ней дверь. По битому стеклу она поспешила к Стиву Джоунсу, коренастому парамедику с защитной каской на голове. Тот стоял у грузовика, водитель которого был бледен и непрерывно стонал. Софи заметила, что перчатки Стива перепачканы кровью. В этот миг затянутое тучами темное небо озарила вспышка молнии.

– Что нам делать? – спросила Софи.

Стив кивнул в сторону серебристой машины.

– Мужчина, код четыре. Женщина, код девять, повреждения в области груди и головы. Займитесь ими.

Софи направилась к серебристому автомобилю. Водитель, мужчина крупного телосложения, был пристегнут ремнем безопасности. Он сидел, прислонив голову к двери автомобиля. Сдутые подушки безопасности свисали возле рулевого колеса и перед местом пассажира на переднем сиденье.

Женщина, сидевшая рядом с водителем, сказала:

– Он мертв.

Софи не могла видеть огромной раны на голове мужчины справа, но она сразу поняла, что он мертв, по полузакрытым глазам и неподвижной грудной клетке.

– Примите мои соболезнования, – сказала Софи.

Женщина закрыла глаза. Она была мертвенно бледна.

Мик попытался открыть дверь со стороны пассажира, потянув за ручку, и направился к задней двери.

– Все заклинило, – сообщил он. Начался мелкий дождь. – Здесь тоже не открывается.

Софи просунула руку возле мертвого водителя внутрь автомобиля, упираясь плечом в плечо мужчины, и попыталась нащупать ручку, чтобы открыть заднее окно. Софи опустила стекло почти до конца, когда механизм стеклоподъемника заклинило. Она просунула голову и руки в салон через заднее окно и, схватившись за спинку переднего сиденья, подтянулась и влезла внутрь.

В машине пахло средством для чистки виниловой кожи и кровью. По крыше громко стучали капли дождя.

Женщина тихонько заплакала, и Софи коснулась ее плеча.

– Меня зовут Софи, я парамедик, сейчас мы поможем вам выбраться из машины, – обратилась она к женщине. – А как зовут вас?

– Мариза Уотерз.

– Вы помните, что произошло?

– Нет.

– Здесь болит?

Софи ощупывала рану над ухом Маризы, чувствуя, как кости черепа прогибаются под пальцами.

Мик наклонился к окну, пытаясь засунуть в машину прибор для реанимации «Oxy-Viva», коробку с лекарствами и кардиомонитор. Софи тихо произнесла:

– Перелом черепа.

Лицо Мика помрачнело:

– Я вызову аварийно-спасательную бригаду.

– Мариза, у вас болит шея? – спросила Софи, поочередно ощупывая позвонки.

– Нет.

Софи заметила, что Мик подошел к «субару» и разговаривает с офицером из спасательной бригады. К окну красной машины со стороны водителя склонился парамедик. Рукой он прижимал маску от реанимационного мешка к лицу какого-то человека. Над машиной натянули защитный брезент небесно-голубого цвета, но Софи прекрасно видела все происходящее. Один край брезента крепился к столбу, а другой был наброшен на машину со стороны пассажирского сиденья так, чтобы скрыть тело на водительском сиденье от любопытных игроков в гольф.

– Мариза, я прошу вас глубоко вдохнуть.

– Мне больно.

Софи протиснулась между сиденьями. Теперь она находилась лицом к Маризе.

– Сейчас я буду надавливать на грудную клетку, а вы скажите, где будет больно.

Казалось, что ребра в порядке, но когда Софи надавила на нижнее ребро, Мариза вздрогнула.

– Я буду очень осторожна, – успокоила Софи, нащупав раздробленный край ребра. – С минуты на минуту прибудут спасатели.

Мик протянул Софи через окно пластмассовый воротник-бандаж. Теперь на нем был дождевик, который развевался на ветру.

– Здесь раздробленное ребро. – Она приложила стетоскоп к груди женщины. – Воздух проходит беспрепятственно.

Дождь все усиливался: капли дождя громко ударялись о лобовое стекло, влетали в открытое окно и падали на лицо мертвого мужчины. Боковым зрением Софи отметила про себя, что у него тяжелая массивная челюсть, и замерла, уставившись на него.

У Маризы на руках не было колец, но Софи заметила белую полоску незагорелой кожи на одном из пальцев – на том месте, где когда-то носили кольцо. У мужчины были белые пухлые руки. На его безымянном пальце тоже отчетливо виднелся след от кольца.

Софи спросила:

– Это ваш муж?

– Мой друг.

– Как его зовут?

Мариза закрыла глаза.

– Я хочу умереть.

– Вы не должны говорить так, – попыталась утешить ее Софи. – Мы позаботимся о вас.

Софи приложила к лицу Маризы кислородную маску, закрепила вокруг шеи пластмассовый воротник-корсет и приложила к груди датчики кардиомонитора. Когда Мик вернулся в машине, Софи надувала манжет аппарата для измерения давления.

– Систолическое давление – девяносто.

– Я хочу умереть, – повторила Мариза.

– С вами все будет хорошо.

Софи вернулась на заднее сиденье и высунула голову через окно под дождь, чтобы Мариза не могла слышать ее разговор с Миком.

– Попроси, чтобы подошел кто-нибудь из полицейских. Возможно, они опознают мужчину.

Мик направился к машине с молодым полицейским и наклонился К окну. Заметив, как расширились от удивления его глаза, Софи догадалась, что ее подозрения небеспочвенны, – мертвый мужчина оказался комиссаром полиции Стивеном Дадли-Пирсоном.

Через минуту двое полицейских постарше с мрачными лицами стояли у машины. Только теперь Софи обратила внимание на обилие золотой тесьмы на погонах умершего. Один офицер обратился к женщине:

– Здравствуйте, миссис Уотерз.

Мариза даже не посмотрела на него. Она плакала. Полицейские удалились, тихо переговариваясь между собой.

Софи наложила Маризе на руку жгут и ввела в вену канюлю. Мик установил на кронштейн емкость с раствором Хартманна и стал подсоединять капельницу. Вскоре по капельнице побежал раствор.

Софи заметила полицейских у багажника машины и ощутила легкое раскачивание машины. Потом раздался щелчок, поднялась крышка багажника, и теперь Софи не могла видеть, что там происходит.

Софи посмотрела на Маризу, но женщина продолжала безучастно смотреть в лобовое стекло. Софи обратилась к Мику:

– Напомни спасателям, что нужна их помощь.

Когда Мик скрылся из виду, Софи сжала руку Маризы.

– Куда вы направлялись?

– Скоро обо всем станет известно.

– Что вы имеете в виду?

Мариза молча покачала головой.

Вернулся Мик. Капюшон накидки от дождя соскользнул с его головы, и светлые волосы мгновенно стали мокрыми и прилипли к голове.

– Спасатели уже на подходе.

Софи снова измерила Маризе давление. Без изменений.

– Мариза, пока все в норме.

В машине стало темно, когда пожарные растянули над ней специальный защитный тент. Пока спасательная бригада устанавливала свое оборудование под навесом, на Маризу набросили защитный экран. Софи поправила его край на лице женщины и отвернулась, когда спасатели стали распиливать среднюю стойку кузова автомобиля инструментом для резки по металлу. Воздух нагрелся от испарений бензина, а из-за растянутого над ними брезента стало душно.

– Из центра управления сообщили, что в госпитале Святого Винсента нас уже ждут. – Мик стоял у окна, облокотившись на машину. С его лба скатывались капли дождя.

– Носилки уже готовы.

Спасатели вытащили дверь со стороны сиденья, на котором находилась Мариза. Мик подошел к образовавшемуся проему. Софи еще раз проверила показания кардиомонитора, перед тем как отсоединить датчики.

Теперь дождь лил как из ведра. Из-за шума дождя и брезента Мику и Софи приходилось кричать, чтобы услышать друг друга. Мик громко позвал кого-то с носилками.

Спасатели склонились над Маризой, чтобы помочь уложить ее на специальный щит. Со слезами на глазах она попыталась без посторонней помощи повернуться на бок.

– Не стоит, мы сами все сделаем, – сказала Софи и упираясь локтем в тело мертвого мужчины, протиснулась между сиденьями, подтянулась на руках и развернулась так, что ее бедра оказались зажатыми между сиденьями. В таком положении она могла помочь спасателям приподнять Маризу.

Пока Маризу на щите переносили на носилки, а потом везли к машине «скорой помощи» через дорогу, усеянную осколками битого стекла, пожарные несли над ней тент. Уже в машине из-под Маризы осторожно вытащили щит, и Софи отрегулировала подъемный механизм носилок, усадив Маризу поудобнее.

– Вам так легче дышать, верно?

Мариза ничего не ответила. Мик закрыл двери. Теперь было слышно только шум дождя, стучавшего по стекловолоконной крыше, и неровное дыхание Маризы.

Софи снова наложила на лицо Маризы кислородную маску, прижала стетоскоп к ее груди и улыбнулась.

– Как вы себя чувствуете?

– Где Стивен?

– Его отвезут в больницу. Там вы сможете его увидеть. – По щекам Маризы катились слезы. Софи осторожно вытерла их. – Все будет хорошо.

Мик поставил в машину оборудование и медикаменты и протянул Софи записку.

«В багажнике нашли пятьдесят тысяч долларов. Эта женщина – жена генерального прокурора».

 

11:50

Детектив Элла Маркони зевнула. Она сидела на полу в своей спальне рядом с приемником, который хранила под кроватью. Не дай бог кто-нибудь узнает, что у нее есть такой прибор и что по выходным она подслушивает сообщения радиообмена, время от времени – ну, если честно, то можно сказать, что очень часто. Просто ей хотелось знать, что происходит в ее отсутствие, потому что все интересное происходило именно в ее отсутствие.

Сегодня, без сомнения, случилось нечто важное. Сначала этот ажиотаж на телевидении из-за заявления о раненом полицейском и банде грабителей, а потом в радиоэфире Элла услышала сообщение об автомобильной аварии. Два человека погибли. Три человека ранены и заблокированы в автомобилях. На месте происшествия работала спасательная бригада. Движение по дороге, где произошла авария, перекрыли.

Все шло, как это обычно бывает в таких случаях.

Но потом радиообмен оживился, и Элла прильнула к черному ящику приемника. Голосом, в котором отчетливо улавливались нотки паники, офицер сообщил, что ему надо связаться с управлением по секретной линии городской наземной связи.

Вскоре в эфире зазвучали сообщения, из которых стало ясно, что всех полицейских «шишек» вызывают на место происшествия. Сообщения передавались в эфир с такой серьезной интонацией и такими загробными голосами, что у Эллы не осталось сомнений: среди погибших есть какая-то важная персона.

Сработал пейджер. Она схватила его с прикроватной тумбочки и увидела на дисплее номер детектива Дэнниса Орчарда. Она выключила приемник и направилась к телефону.

– Орчард слушает, – раздался в трубке мужской голос.

– Это я, – сказала Элла. – Слышал об аварии?

– Да так» кое-что.

– Кто там в ящик сыграл?

– Дадли-Пирсон.

Какое-то время она не могла произнести ни слова.

– Не морочь мне голову.

– А я и не думал. С ним в машине находилась Мариза Уотерз, а в багажнике нашли кучу наличных. Они направлялись в аэропорт с билетами до Таиланда.

– Ну хватит врать.

– Ходят слухи, – Дэннис понизил голос до шепота, – что Дадс тоже был членом банды, испугался заявления с обвинениями и решил смыться до того, как дело попадет в газеты. – Элла услышала на другом конце трубки какой-то шум и как Дэннис ответил кому-то: «Да, конечно», а потом сказал ей:

– Мне надо идти.

– Эй, а что слышно об этом Росе? – спросила Элла, но Орчард уже отключился.

Она тоже положила трубку. Так, значит, Дадс мертв. Ей пришлось повидать немало мертвецов, но как она ни старалась, так и не смогла представить, как багровое лицо комиссара стало мертвенно-бледным, а вечно движущиеся тяжелые челюсти – безжизненно неподвижными. На протяжении последних двух лет Дадли-Пирсон занимал должность комиссара, и именно тогда начались ограбления банков. Без сомнения, Дадс был кретином. Но был ли он замешан в коррупции? Хотя Элла прекрасно понимала, что внешний вид обманчив, она не могла представить, чтобы этот похожий на бочку толстяк выдумывал какие-то схемы и претворял их в жизнь. Он скорее был похож на большого глупого слона. Хотя то, что он сумел стать комиссаром, лишь подтверждало, что он был мастаком в таких играх.

Мариза Уотерз, жена генерального прокурора, работала личным помощником заместителя комиссара. Роберт Уотерз был весьма привлекательным мужчиной, который вполне мог бы демонстрировать костюмы от Ральфа Лорена. То есть внешне слоноподобный комиссар не выдерживал никакой конкуренции с Робертом Уотерзом. Конечно, с лица воду не пить, но все-таки красота играет не последнюю роль в этой жизни. Но более удивительным Элле показалось то, что Маризе и Дадсу до этого времени удавалось сохранять в тайне свои отношения. А то, что Дадс мог быть членом банды, вообще в голове не укладывалось.

Последствия этого происшествия непредсказуемы. Будет назначен новый комиссар полиции. Конечно, Дадли-Пирсон не пользовался авторитетом у коллег, но попробуй разберись в таких делах. Впрочем, Элла догадывалась, кто может занять его место: Руперт Игерз, заместитель комиссара полиции, ответственный за оперативную работу. У этого человека на службе было не меньше родственников, чем дома. Его отец, дядюшки и племянники работали по всей стране, и почти все они, прослужив в полиции долгое время, занимали высокие должности. Однажды Дэннис сказал, что легче сосчитать звезды на небе, чем всех родственников Игерза в полиции.

На самом деле его дедушка по отцовской линии, сержант полиции, умер прямо за столом, заполняя график дежурств по участку. Игерз был из тех, кто всегда стремился показать всем, на что он способен. И Элла не сомневалась, что, как только у него появится возможность занять кресло комиссара, он будет лезть из шкуры вон, чтобы произвести хорошее впечатление на начальство и убедить всех, что именно он достоин этой должности.

Ну вот. Он, как и она, наверняка знает вышедшего на пенсию помощника комиссара Фрэнка Шекспира.

 

15:00

Софи включила мобильный телефон, игнорируя многозначительный взгляд Мика в зеркало заднего вида. А что некорректного в том, что она звонит по телефону, сидя в машине «скорой помощи» рядом с пациентом? У старушки было слабоумие, но Софи осознавала: та отлично понимает, что делает парамедик, и совсем не возражает. Эта девяностолетняя старуха лежала на носилках и, выглядывая в окно, махала рукой прохожим, хотя те не могли ее видеть в затемненных окнах. С тонкой шеей и торчащими в разные стороны спутанными прядями редких седых волос она напоминала едва оперившегося птенца, который собирается в первый раз вылететь из своего гнезда.

Никаких сообщений о пропущенных звонках. Софи снова набрала номер Криса.

– Где-то запропастился мой муж, – сказала она старушке, которая при этих словах широко улыбнулась и повторила:

– Муж.

Впервые за день ее вызов не был перенаправлен на ящик голосовой почты. Софи выпрямилась.

– Привет, – услышала она голос Криса.

– Наконец-то, – сказала Софи. – Я уже начала волноваться.

Она пыталась говорить непринужденным тоном, но догадывалась, что Крис уже наверняка обнаружил кучу ее сообщений на двух своих телефонах.

– Я был занят.

Пожилая женщина стала петь высоким вибрирующим голосом. Софи показалась, это был церковный гимн.

– Что это такое?

– Да это пациентка поет, – ответила Софи. – У тебя все в порядке?

– А что может быть не в порядке?

– Сейчас такое творится в городе, – Софи стиснула зубы. – Глория не знала, куда ты уехал.

– Мне надо было съездить в управление, – ответил Крис.

– Но у тебя сегодня выходной?

Крис недовольно хмыкнул.

– Я ездил туда, чтобы повидаться с Дином, понятно? Я должен был извиниться за свое отсутствие.

Софи скосила глаза на старушку, но та с интересом рассматривала потолок.

– И что Дин?

– Сказал, что вечеринка удалась. – Уловив настроение Софи, Крис стал отвечать таким же самоуверенным тоном.

– Должно быть, он много рассказывал тебе о ней. – Крис ничего не ответил. – Я имею в виду, что ты пробыл у него так долго.

Софи тут же пожалела о том; что сказала, но слово не воробей. Ее самолюбие было задето, и она хотела, чтобы и Крису было так же неприятно, как ей.

Крис сказал:

– Ты говоришь странные вещи. Думаю, ты и сама это понимаешь.

Мик снова посмотрел в зеркало заднего вида. Софи перехватила его взгляд и заметила, что он смотрит мимо нее.

– А что творится там, сзади? Синий БМВ развернулся со встречной полосы прямо перед машинами.

Старушка взяла высокую ноту, исполняя свой гимн.

Софи оглянулась, чтобы посмотреть в заднее окно, и увидела на дороге нечто невообразимое. Автобус развернуло поперек дороги. Дымились чьи-то покрышки. А БМВ не отставал от машины «скорой помощи».

– Он что, за нами гонится?

Мик сбросил скорость.

– Посмотри, он мигает фарами. Может, в машине больной ребенок или случилось что-нибудь еще в этом роде.

Софи отстегнула ремень безопасности и стала на колени перед окном, чтобы лучше разглядеть машину. В машине сидел только водитель, но кто-то, кому нужна помощь, мог лежать на заднем сиденье.

– Да он еще и сигналит, – сказала Софи.

Крис переспросил:

– Что?

Мик съехал на обочину. Завизжали тормоза, и БМВ остановился. Автомобили, которым БМВ преградил дорогу, сигналили без умолку.

Софи сказала:

– Извини, я больше не могу с тобой разговаривать.

– Понятно. – И Крис повесил трубку.

До того как водитель открыл двери своего автомобиля, у Софи было всего несколько секунд на то, чтобы с раздражением подумать: Крис даже не спросил, что случилось. Она мгновенно узнала водителя.

– Это отец ребенка, к которому мы выезжали на вызов сегодня утром.

– Кто?

Мик попытался рассмотреть его то в боковое зеркало, то в зеркало заднего вида.

– Отец ребенка. Вызов на роды. Сойер.

По выражению лица мужчины, приближавшегося к машине «скорой помощи», Софи пыталась понять, что у него на уме. Было видно, что он очень зол.

Мик открыл двери и вышел из машины. Старушка что-то сказала Софи, но она не обратила на ее слова никакого внимания. Софи подалась вперед, наклонившись между сиденьями, чтобы лучше слышать, что происходит снаружи.

– Вы убили мою семью.

У Софи перехватило дыхание. Джулия и ребенок умерли?

– Послушайте… – Мик не успел продолжить – на него обрушился мощный удар. Софи наклонилась вперед, чтобы посмотреть, что случилось с Миком, но через открытое окно увидела только Сойера и отпрянула. Затем снова раздался звук тяжелого удара и стон Мика.

Софи распласталась на полу и схватила рацию, чтобы сделать вызов под кодом один.

– Все машины на вызове, – ответил диспетчер. – Тридцать первый, записываю сообщение. Сообщите о местонахождении.

– А вот и ты.

Сойер смотрел на Софи в упор. Она продолжала передавать сообщение:

– Тридцать первый находится на Ливерпул-стрит в центре города. На Мика совершено нападение. Лицо, совершившее нападение, все еще здесь.

Сойер переступил через Мика, намереваясь забраться в машину «скорой помощи».

– Тридцать первый, сообщение принято. Друзья уже в пути.

Лицо Сойера было красным и потным. От него несло алкоголем. Софи не испытывала страха. Ей и раньше приходилось бывать в подобных ситуациях, но она знала, что можно не дать другому человеку ударить себя или как-то отвлечь его. Продержаться надо совсем недолго. Полиция всегда приезжала очень быстро, если поступало сообщение с кодом один. Если Софи и переживала, то не за себя, а за Мика и старушку, которая кричала от ужаса у нее за спиной.

– Мне искренне жаль, что такое произошло с вашей женой и ребенком, – начала Софи.

Какой-то прохожий в костюме, увидев лежавшего у машины Мика, стал приближаться к «скорой» с умиротворяющим жестом, но, услышав грозные крики Сойера, пошел обратно. За ним уже собиралась толпа водителей: они выходили из своих машин из-за образовавшейся на дороге пробки. Вдалеке послышались звуки сирены.

– Ты убила их.

Спокойно, надо что-нибудь придумать. Он пьян, но тем не менее, он врач.

Софи сказала:

– Мы сделали все возможное. Вы сами все видели.

– Это из-за вас они умерли.

Софи представила маленькое бездыханное тело ребенка.

– Мы пытались спасти ребенка, а Джулии ввели столько раствора, сколько было возможно.

– Я же говорил, что их надо было везти в больницу.

– Я объяснила вам, почему мы не могли сделать этого раньше. Разве вы не помните?

– А ты помнишь, что я говорил?

Сойер ухватился одной рукой за руль, а другой – за спинку сиденья. Одетый в те же серые брюки и белую рубашку, он так неуверенно стоял на ногах, что казалось, если его резко толкнуть в грудь, он тут же упадет на землю. Но он мог упасть на Мика, а чтобы толкнуть его, надо было приблизиться к нему, но тогда он сам мог схватить ее.

Звуки сирены приближались.

Сойер с силой вцепился в спинку сиденья.

– Ты убила их, и теперь я убью тебя.

Софи слышала такое, и не раз.

– Послушайте, – обратилась она к Сойеру, но тот внезапно исчез и появился у задней двери так неожиданно, что Софи вздрогнула от испуга. Через считанные секунды он снова скрылся из виду.

Софи выбралась наружу через сиденье водителя и увидела, как Сойер отбивается от полицейских с криками:

– Это она убила их! Это она во всем виновата!

Прибыли дополнительные полицейские машины. А Софи тем временем склонилась над своим напарником, лежавшим прямо на асфальте. Он заморгал и посмотрел на нее.

– С тобой все в порядке? – спросила Софи.

– Думаю, да.

На левой щеке у него появился кровоподтек, вокруг которого образовалась припухлость. Софи помогла Мику сесть, прислонившись к колесу, и стала осторожно ощупывать его живот.

– Не могу поверить, что позволил ему ударить меня дважды.

– Да разве ты мог предположить, что он такое выкинет. – Софи стала ощупывать его шею. – Здесь больно?

Он отрицательно помотал головой.

– Я в порядке.

– Да он чуть не прибил тебя. Это настоящая производственная травма. Тебе надо обратиться в больницу.

Мик встал на ноги.

– Со мной все в порядке.

– А что, если у тебя откроется внутреннее кровотечение и ты умрешь этой ночью?

– Джо знает, как звонить в «000».

– Ты ведешь себя как последний идиот.

Мик взглянул на Сойера – того как раз пытались поднять на ноги. Сам Сойер со скованными наручниками руками рыдал и шмыгал носом, а в их сторону направлялся полицейский.

– Привет, Софи.

– Алан, это Мик. Алан работает вместе с Крисом в Виниярде.

Мужчины поприветствовали друг друга кивком.

– Сможете попозже явиться в участок и сделать заявление? – спросил Алан Мика.

– Я не собираюсь на него заявлять.

– Нет, ты сделаешь это, – возразила Софи. – Люди должны знать, что не могут вот так нападать на нас.

– У этого парня только что умерли жена и ребенок. Он потерял контроль над собой и решил, что должен отыграться на нас.

– Надеюсь, ты понимаешь, что он не случайно здесь оказался, – заметила Софи.

– Скорее всего, он как минимум полчаса ездил по городу, всматриваясь в большие красные номера на машинах «скорой помощи».

Полицейские затолкали Сойера в фургон, предназначенный для перевозки задержанных в участок, но тот принялся колотить в дверь фургона.

– Он и так сильно пострадал, – сказал Мик.

Алан посмотрел на Софи.

– А ты как? Он что-то сделал тебе?

– Нет, он только твердил, что я убила его семью, и заявил, что хочет убить меня. Ничего больше.

– Ты хочешь выдвинуть в его адрес обвинения?

Софи почувствовала на себе пристальный взгляд Мика.

– Думаю, нет.

Алан пожал плечами.

– В любом случае мы предъявим ему обвинение за управление автомобилем в нетрезвом состоянии.

Алан направился к полицейскому фургону, а Софи и Мик сели в машину «скорой помощи».

Мик стал рассматривать свое лицо в зеркало.

– Ты поступила правильно.

Софи не хотела продолжать этот разговор.

– Ты уверен, что сможешь вести машину?

– Я в порядке. Не сомневайся.

Софи пробралась в задний салон.

– Я по-прежнему считаю, что ты ведешь себя глупо. Любого пациента в таком состоянии ты сам отправил бы в больницу.

Мик неопределенно пожал плечами и завел мотор.

– Не могу поверить в то, что и женщина, и ребенок умерли.

Старушка на носилках посмотрела на Софи и улыбнулась. Софи ответила ей улыбкой и похлопала по руке с узловатыми пальцами, но в этот момент перед глазами у нее возникли остывающие в морге безжизненные тела Джулии и ее ребенка.

А была ли она такой невиновной, какой себя считала? Возможно, если бы они выехали в больницу пораньше?… Возможно, ей стоило раньше начать вводить Джулии физраствор?

Но второе предположение было абсолютно бессмысленным, потому что Софи не знала, отчего умерли женщина и ребенок. Нужно позвонить в больницу и узнать истинную причину их смерти. Только после этого можно будет объективно оценить свои действия и понять, что еще следовало сделать в этом случае.

Но не так-то просто выбросить из памяти взгляд осиротевшего отца и мужа и его обвинения, до сих пор звеневшие в ушах.

Ты убила их.