Языки Дагестана отличаются сложностью и богатством глагольных систем. В большинстве из них системы глагола включают огромное количество словоформ, связанных с выражением многочисленных оппозиций по виду, времени, наклонению, полярности и т. п., так что общее число элементов системы может исчисляться десятками тысяч.
Замечание: Так, в широко известной грамматике арчинского языка А. Е. Кибрика подсчитано, что арчинский глагол образует 1 502 839 словоформ [Кибрик 1977:37].
В лакской грамматике Л. И. Жиркова [1955] утверждается, что лакский глагол образует около 520 временных форм — и все это не считая повелительных, желательных, некоторых вопросительных и запретительных форм (их также более 100 ) и без учета классного согласования.
Мы насчитали в ицаринском диалекте даргинского языка около 80 только утвердительных форм вида/времени/наклонения (без учета классного и личного согласования, а также отрицательных и вопросительных форм).
В дагестанских языках, как и в других языках с большим количеством глагольных форм, система глагола обычно представляется как совокупность подсистем финитных и нефинитных репрезентаций глагола. При этом давно замечено, что формы, относимые к числу нефинитных в дагестанских языках, имеют более широкую сферу употребления, чем нефинитные формы, например, европейских языков. В частности, многие из них достаточно свободно используются в качестве вершинного предиката независимого предложения.
Синтаксические свойства подобных форм на обширном типологическом материале исследованы в работе [Калинина 1998], где вводится представление о существовании форм, неопределенных по финитности, и доказывается, что, в частности, в дагестанских языках такие формы представлены достаточно широко. Однако снятие противопоставления по финитности или введение трехчленного противопоставления «финитный — нефинитный — неопределенный по финитности» еще более осложняет представление о дагестанских глагольных системах: получается, что мы имеем дело с конгломератом словоформ, разбить который на отдельные подсистемы (репрезентации) мы не можем.
Цель данной работы — показать, что дагестанские глагольные системы можно представить как совокупность небольшого числа подсистем, однако базовым признаком, лежащим в основе их выделения, является не признак финитности, связанный с синтаксическими функциями словоформы, а некоторый другой признак, связанный с ее коммуникативными характеристиками.
1. Состав глагольной системы
В большинстве дагестанских глагольных систем сочетаются обычные морфологические (синтетические) словоформы со словоформами, в разной степени проявляющими свойства аналитических конструкций, причем, как правило, некоторые из них считаются аналитическими словоформами. Чаще всего к аналитическим словоформам относят сочетания вспомогательного глагола и основного глагола в одной из его нефинитных репрезентаций (деепричастия, зачастую в «усеченной» форме, или причастия), выражающие те значения, которые данный исследователь считает обязательными. Как правило, аналитические словоформы в дагестанских языках строятся по весьма простым и регулярным правилам, а их грамматическое значение аддитивно, то есть полностью определяется значением составляющих их элементов. Тем самым такие словоформы легко представить как свободно конструируемые говорящим в речи. Кроме того, элементы аналитических словоформ проявляют высокую степень синтаксической самостоятельности; например, во многих дагестанских языках в предложениях с переходным глаголом разрешена так называемая биабсолютивная конструкция предложения (пример из ицаринского диалекта даргинского языка):
(1a) it-il tэultэ b=erk-un-(ni)-ca=b
он-ERG хлеб(АВS) CL3=есть: PF-AOR-(CONV)-COP: PRS=CL3
(1b) it tэultэ b=erk-un-ni-ca=w
он(ABS) хлеб(АВS) CL3=есть: PF-AOR-CONV–COP: PRS=CL 1 «Он съел хлеб».
В предложениях с биабсолютивной конструкцией каждая из частей аналитической словоформы имеет свой актант в абсолютнее, контролирующий согласование этой части (для вспомогательного глагола — личное и классное согласование, для основного — только классное).
Рассматривая предложения с аналитическими словоформами, легко заметить, что в той же синтаксической позиции, что и вспомогательный глагол, могут выступать единицы других типов, не обладающие морфологическими признаками глагола и не согласуемые с ядерными именными группами ни по классу, ни по лицу. Так, в даргинском языке это так называемые дискурсивные частицы, выражающие различные оттенки выделительного значения (q'al «же, ведь», ăl «ли» и др.), а также показатели общего и частного вопроса (соответственно — u, — ni/-n). Все эти элементы, как видно из примеров (2а) — (2d), присоединяются в виде клитики к основному компоненту аналитической словоформы, как бы вытесняя вспомогательный компонент или его часть; если таких элементов больше одного, то они всегда располагаются в одном и том же порядке.
Поскольку данные конструкции выражают те же грамматические (обязательные) значения, что и обычные аналитические словоформы, нет оснований исключать их из числа глагольных словоформ. Таким образом, число словоформ в глагольной системе увеличивается во столько раз, сколько различных единиц способно выступать в позиции вспомогательного элемента.
Другие, более серьезные сложности связаны со структурой предложений, в которых имеется коммуникативное выделение (фокус). Дагестанские предложения с фокусом в последние десять лет привлекли большое внимание лингвистов (см., в частности, [Казенин 1997]), поскольку создают трудности на разных уровнях лингвистического анализа. Обратим внимание на те их аспекты, которые связаны с устройством глагольной системы.
2. Предложения с фокусом
Конструкции, оформляющие фокус в дагестанских языках, можно разбить на два класса.
2.1. Неспециализированные показатели фокуса. Часто в роли показателя фокуса выступают грамматические средства, которые выражают также предикативные категории глагола: лицо, иллокутивную силу (вопросительность), наклонение, время, полярность; в частности, маркером фокуса может быть глагол-связка.
Так, в даргинском языке при наличии в предложении фокуса происходит перенос присоединяемого в виде клитики вспомогательного элемента (в частном случае просто глагольной связки) или сочетания таких элементов в позицию энклитики к выделяемому слову. При этом единственно допустимой формой глагола становится причастие (атрибутив) с соответствующим видовым значением, а изменения линейной позиции выделенной группы в общем случае не происходит. Если в предложении вместо связки присутствует один из ее «заместителей» (см. п. 1), то с ним происходят те же линейные преобразования, что и со связкой, ср.:
Фокусное выделение в предложениях с синтетическими личными формами без замены глагольной словоформы невозможно:
(4) ahmad-il-(*ca=b) qal b=alrq'-ib
Ахмет-ERG-(*FOC) дом(АВ5) CL3-строить: PF-AOR
«Ахмет построил дом» (*«Именно Ахмет построил дом»).
Сходным образом устроено фокусирование в цахурском, лакском и других языках Дагестана: фокус маркируется связкой либо другим вспомогательным элементом, перемещаемым к выделенной составляющей, а глагол стоит либо в причастной, либо в так называемой простой форме (совпадающей с основой).
Цахурский [Казенин 1997; Кибрик 1999]:
Лакский [Казенин 1997]:
2.2. Специализированные показатели фокуса. В некоторых дагестанских языках существуют специализированные показатели фокуса — лексические единицы (чаще всего клитики), не обладающие морфологическими характеристиками глагола, не совпадающие со связкой материально, однако противопоставленные ей парадигматически.
Мегебский (показатель фокуса — g¸a):
Аварский (показатель фокуса — Ха; [Казенин 1997]):
Фокусные конструкции в рассмотренных языках имеют достаточно существенные различия, однако неизменно сохраняют ряд общих свойств, а именно:
1. показатель фокуса является энклитикой и присоединяется к выделенному элементу (в конце всей выделенной группы);
2. изменения линейного порядка в общем случае не обязательны;
3. глагол выступает либо в одной из нефинитных форм (чаще всего атрибутивной, иногда в деепричастной), либо в форме, которую можно охарактеризовать как нейтральную с точки зрения противопоставления по финитности.
3. Основные классы словоформ
Рассмотрим функции различных типов дагестанских глагольных словоформ на примере даргинского языка.
Легко заметить, что словоформы распадаются на следующие классы:
1. Такие, которые возможны только в независимых, «повествовательных» и при этом коммуникативно нейтральных предложениях — все это так называемые финитные формы, причем только синтетические [120]Настоящее общее, аорист, имперфект, прошедшее хабитуальное, будущее, формы некоторых косвенных наклонений (кроме аналитических) — гипотетическое, императив, прохибитив, оптатив, юссив.
(см. (4)).
2. Такие, которые допустимы в любых типах независимых предложений — в том числе в вопросах и предложениях с фокусом (вспомогательный компонент перемещается к выделенной составляющей предложения), — все это исключительно аналитические «финитные» формы [121]Презенс, перфект, плюсквамперфект, настоящее и прошедшее эвиденциальное, прошедшее прогрессивное; аналитические формы некоторых косвенных наклонений.
; все они состоят из некоторой нефинитной репрезентации глагола (деепричастия или причастия) и вспомогательного компонента, выражающего предикативные категории и/или фокус (2а) — (2d).
3. Такие, которые могут быть вершинным предикатом зависимого предложения (так называемые нефинитные формы); некоторые из них могут использоваться также в тех независимых предложениях, в которых использование синтетических финитных форм запрещено (примеры (2е), (2f), (3)).
Выше уже отмечалось, что нефинитные формы употребляются в дагестанских языках шире, чем в европейских. Хорошо известно также, что сфера употребления так называемых финитных форм в дагестанских языках существенно ýже. Финитные формы не употребляются, в частности, в большинстве типов зависимых предложений. Однако мы видим, что, помимо этого, употребление синтетических финитных форм запрещено в нескольких — причем вполне обычных — типах независимых предложений. Это противоречит обычному «синтаксическому» пониманию финитности.
Легко видеть, что те типы предложений, в которых употребление синтетических «финитных» форм запрещено — а именно, вопросы и предложения с фокусом — имеют общие содержательные свойства. В этих предложениях предикат, выражаемый основным глаголом, не входит в ассертивную часть высказывания. Используя терминологию Е. В. Падучевой [Падучева 1985: 2001], можно сказать, что рассматриваемые формы накладывают ограничение на денотативный статус возглавляемой ими пропозиции — она должна быть утвердительной и не может быть ни презумптивной, ни нейтральной.
Утвердительный статус пропозиции входит в семантику даргинских «финитных» форм. Их синтаксические функции при этом не вполне соответствуют каноническому представлению о финитности. Более правильно было бы называть такие формы ассертивными.
Помимо синтетических личных словоформ, утвердительной могут сделать пропозицию уже знакомые нам вспомогательные элементы (п. 1), выступающие в составе аналитических словоформ. Это закрытый и весьма немногочисленный класс грамматических элементов, основной функцией которых является выражение предикативных категорий вместе с маркировкой составляющей, образующей ассертивную часть высказывания (проще говоря, фокусной составляющей). В этот класс входят показатели первого и второго лица, бытийный глагол-связка ca=b, вспомогательные глаголы местонахождения, некоторые дискурсивные частицы, показатель прошедшего времени di, «финитные» репрезентации отрицательного вспомогательного глагола aku. Всякое ассертивное высказывание обязательно имеет в своем составе либо ассертивный глагол, либо один или несколько элементов из этого класса (см. примеры выше).
В даргинском языке маркирование утвердительности пропозиции обязательно, но в ряде других языков Дагестана это не так — и поэтому в них допустимы предложения с «нефинитным» глаголом в качестве главного предиката и при этом без связок и любых замещающих их элементов, как, например, в багвалинском языке (пример из [Кибрик 2001]):
По-видимому, так называемые нефинитные словоформы тоже выражают противопоставления, связанные с коммуникативной структурой высказывания. В общем случае к ним не предъявляется требование ассертивности: именно поэтому только «нефинитные» формы допустимы в предложениях с коммуникативным выделением и в вопросах. Более подробный анализ коммуникативных свойств нефинитных словоформ в даргинском и других дагестанских языках потребовал бы отдельного исследования. Заметим лишь, что в даргинском языке пропозиции с презумптивным статусом обычно возглавляются глаголом в форме причастия или масдара, а нейтральный статус часто выражается формой так называемого инфинитива [125]В рассматриваемом диалекте эту форму следовало бы скорее считать конъюнктивом (в частности, поскольку она выражает противопоставления по лицу).
. Деепричастия, очевидно, имеют наиболее широкую сферу употребления.
Небольшой иллюстрацией этих закономерностей может служить управление глаголов с сентенциальными актантами. Некоторые из этих глаголов накладывают ограничения на коммуникативный статус зависимого предиката (ср. «начать» и «кончить», «знать» и «думать» и др.). Так, глагол «кончить», как правило, предполагает презумптивный статус вложенной пропозиции (в отличие от глагола «начать»). Соответственно, в даргинском языке зависимый предикат при глаголе «начать» может выражаться деепричастием, инфинитивом и даже масдаром, а при глаголе «закончить» — только масдаром:
Прямое выражение коммуникативных статусов в дагестанских языках характерно не только для глагольной системы. Так, во многих из них существует категория, связанная с коммуникативным статусом атрибутов и определяемых ими имен — категория рестриктивности [Богуславская 1989]. Рестриктивные определения позволяют выделить референт имени, определяемого данным атрибутом, из некоторого множества однотипных объектов. Вся именная группа, в которую входит данный атрибут, приобретает при этом конкретно-референтный статус, а предикация, вершиной которой он является, может быть охарактеризована как нейтральная или презумптивная. Примеры из табасаранского языка:
4. Некоторые выводы
По крайней мере в части дагестанских языков противопоставление двух подсистем словоформ, традиционно рассматриваемых как «финитная» и «нефинитная» подсистемы, в действительности базируется на другом основании и связано с допустимым коммуникативным статусом данного элемента в высказывании. Синтетические «финитные» формы в дагестанских языках употребляются уже, а так называемые нефинитные репрезентации глагола шире, чем в языках европейского типа, причем последние в значительной степени обладают свойствами финитных форм (например, могут употребляться в качестве вершины независимого предложения, см. (9)).
Замечание: То, что мы традиционно называем аналитическими финитными формами, можно считать сочетанием глагольной формы с клитикой, выражающей основные предикативные категории, и приписывать выражение этих категорий не глаголу, а предложению в целом. Для собственно глагола же свойственно скорее выражение коммуникативного статуса возглавляемой им пропозиции и аспектуальных значений. Видо-временное и модальное значение предиката представимо на основе значения его компонентов — глагола и предикативного элемента. При таком описании число форм в глагольной системе становится гораздо меньше, а устройство системы — проще: в нее входят только синтетические формы, способные возглавлять ассертивную пропозицию (около 12 вместе с формами императива), а также синтетические формы, обычно относимые к нефинитным (около 10).
Подобное устройство глагольной системы коррелирует с некоторыми другими характеристиками языка.
4.1. Противопоставление глаголов и других частей речи. В дагестанских языках местом выражения предикативных категорий (полярности, наклонения, времени, лица, иллокутивной силы) является в общем случае не глагол, а фокус предложения. Поэтому противопоставление глагола и имени в них выражено несколько слабее: (а) многие морфологические элементы (в частности, все показатели, выражающие предикативные категории) могут присоединяться и к именам, и к глаголам; (b) существуют чрезвычайно простые и высокопродуктивные механизмы перехода из одной части речи в другую (частицы или аффиксы с атрибутивным, субстантивным, адвербиальным значением); (с) имена и по крайней мере некоторые репрезентации глагола могут выступать в качестве главного предиката независимого предложения.
4.2. Именное предложение и семантика имен. В дагестанских языках именное предложение сходно с глагольным; единицы, выражающие в нем предикативные категории, не обязательно представляют собой финитный глагол, а зачастую вообще лишены каких-либо глагольных свойств. Имена присоединяют те же показатели лица и времени/наклонения, что и глаголы, легко могут употребляться и как термы, и как предикаты. В частности, при наличии фокуса в именном предложении действуют уже известные нам правила (связка/показатель фокуса переносится к выделенной группе):
4.3. Свойства аналитических словоформ глагола. Поскольку в большинстве случаев ассертивная часть предложения включает главный предикат, внешне глагольные словоформы дагестанских языков, составленные из основного глагола, выражающего главный предикат, и элемента/элементов, выражающих предикативные категории, могут выглядеть достаточно слитными. В частности, они могут составлять одно фонетическое слово; перестановки компонентов аналитических словоформ и вставки других элементов между ними, как правило, запрещены. Однако отделяемость показателей предикативных категорий сохраняется при всех обстоятельствах.
4.4. Синтаксические роли. Поскольку в дагестанских языках для выражения коммуникативных (прагматических) свойств именных групп (выделение фокуса, противопоставление пресуппозиции — ассерции) задействованы сильные синтаксические механизмы, необходимость четкого противопоставления синтаксических ролей ощущается в меньшей степени, и это, возможно, является одной из причин того, что синтаксические ролевые свойства именных групп проявляются в них сравнительно слабо.
Условные обозначения
= Знак отделяет показатель классного согласования.
— Знак отделяет компоненты аналитических словоформ (в примерах из даргинского и мегебского языков).
1,2,3 Цифры в отсутствие аббревиатуры CL указывают на лицо.
А атрибутив
ABS абсолютов
AOR аорист
CL классный показатель (может сопровождаться номером класса)
CONV деепричастие
СОР связка
DAT датив
EL элатив
ERG эргатив
РОС показатель фокуса
FUT будущее время
GEN генитив
GEN.Q показатель общего вопроса
HPL одушевленное множественное число
INCL инклюзив
INF инфинитив
LAT латив
MASD масдар
NOM номинатив (только в глоссах примеров, заимствованных из работ [Казенин 1997; Кибрик 1999])
OBL косвенная основа
PAST прошедшее время
PL множественное число
PF перфекгив
PRS презенс
PRT причастие
RESTR показатель рестриктивности
Q показатель частного вопроса
SG единственное число
SUP суперэссив
В ряде даргинских примеров в строке глосс не выделены классные показатели, превербы и суффиксы глагольной основы.
Литература
Богуславская О. Ю. Структура именной группы: определительные конструкции в дагестанских языках: Дис… канд. филол. наук. М., 1989.
Жирков Л. И. Лакский язык: Фонетика и морфология. М., 1955.
Казенин К. И. Синтаксические ограничения и пути их объяснения (на материале дагестанских языков): Дис… канд. филол. наук. М., 1997.
Калинина Е. Ю. Нефинитное сказуемое в независимом предложении: Дис…. канд. филол. наук. М., 1998.
Кибрик А. Е. Опыт структурного описания арчинского языка. Т. 3. Динамическая грамматика. М., 1977.
Кибрик А. Е. (ред.). Элементы цахурского языка в типологическом освещении. М., 1999.
Кибрик А. Е. (ред.). Багвалинский язык: Грамматика, тексты, словари. М., 2001.
Магометов А. А. Мегебский диалект даргинского языка. Тбилиси, 1982.
Муталов Р. О. Временные формы глагола ицаринского диалекта даргинского языка // Выражение временных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1991.
Муталов Р. О. Ицаринский диалект даргинского языка: Дис…. канд. филол. наук. Махачкала, 1992.
Недялков В. П. Основные типы деепричастий // Типология и грамматика. М., 1990.
Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985 [2-е изд. М., 2001].
Givón Т. Syntax: a functional-typological introduction. Amsterdam; Philadelphia, 1990. Vol. 1–2.