Прошла неделя, прежде чем создатели нового тела Хаджи уяснили для себя горькую правду: его организм медленно умирает. Гуманнее, чем от рака, но так же неизбежно и достаточно быстро. Эйбрахам и его подопечные сломали себе голову, пытаясь узнать, почему тело здорового взрослого мужчины вдруг начало погибать у них на глазах. Единственным объяснением стало то, что организм Хаджи был запрограммирован прожить двадцать пять лет и ни годом больше. Но это было всего лишь предположением, и Такаду оно категорически не устраивало.

Хаджи тем временем чувствовал себя прекрасно. Его границы обитания расширили до небольшого павильона, где располагался диван, несколько кресел, обеденный стол, полка с книгами и тренажеры. Хаджи разрешалось посещать общую уборную под конвоем двух охранников, которых он мысленно называл Бугай и Череп.

О прогулках на улице пока не было и речи, но Хаджи знал, что еще несколько дней — и он уломает Эйбрахама и на этой развлечение.

Кстати, о мистере Сигиуре. Именно он стал самым частым посетителем хаджевских угодий. По нескольку раз в день он приходил к нему, чтобы проверить биологические показатели, работоспособность, провести психологические тесты и прочую непонятную ерунду. И с каждым новым днем лицо Эйбрахама Сигиуры мрачнело.

— Сколько мне осталось, Эйб? — наконец спросил Хаджи, после того, как Сигиура едва не расплакался над результатами его биохимии.

— Что? Кто тебе сказал?! — Эйбрахам сошел с лица.

— По твоей физиономии нетрудно догадаться, — соврал тот. На самом деле Хаджи узнал о своей скорой кончине от Есть.

— Месяц, может, полтора, — скорбно ответил Эйбрахам. — Но это еще не конец! Мы вырастим тебе новое тело.

— Да, да, и оно тоже не проживет и полугода, — закивал Хаджи. — Смирись с тем, что мне крышка.

Эйбрахам окончательно расстроился, и, скомкав бумаги, ушел в свой кабинет.

О Слае по-прежнему не было вестей. Неизвестность сводила Хаджи с ума, но в его окружении были лишь книги и беговая дорожка. В минуты особо сильной депрессии, Хаджи становился на нее, включал самый медленный режим и принимался считать шаги. Через несколько километров становилось гораздо лучше.

Однажды среди ночи (спустя несколько недель Хаджи наконец-то научился спать ночью, а не когда Бог велит) ему в голову пришла гениальная идея.

— Есть, — мысленно позвал он бионика. — Ты тут?

— А где еще мне быть? — спокойно ответил тот.

— Помнишь, ты говорил о том, что можешь перемещаться во времени? — воодушевленно спросил Хаджи.

— Не совсем так, — поправил Есть. — Я могу воспринимать то, что было в прошлом и что может быть в будущем.

— Ну хорошо, пусть так, — сказал Хаджи. — Ты мог бы отправить меня в прошлое?

Признаться, он был уверен, что услышит отрицательный ответ, но Есть ответил как ни в чем не бывало:

— Да, конечно. Я уже не ждал, что ты меня попросишь, — в его голосе слышался чуть ли не сарказм.

Хаджи едва не задохнулся от волнения. Значит, он хоть сейчас может попасть в любой из моментов прошлого и изменить его!

— Что будет, когда я попаду туда? — для начала нужно было узнать обо всех побочных эффектах.

— Ты не попадешь туда, — терпеливо ответил Есть. — Твое тело останется на месте, переместится только твой разум.

— Это уже неплохо, — сказал Хаджи. — Я смогу действовать, исходя из того, что знаю теперь.

— Главное, о чем ты должен помнить — любое твое слово, сказанное в прошлом, может серьезно изменить настоящее.

— На это и рассчитываю, — ответил Хаджи. Его сон как рукой сняло: он был готов вгрызаться во временные путешествия с неистовостью первопроходца, обнаружившего новый материк.

— Давай для начала выберем какой-нибудь наиболее нейтральный период, — предложил Есть.

— Согласен, — мысленно кивнул Хаджи. — Говори, что делать!

— Представь нужный момент до мельчайших подробностей, а когда будешь готов просто щелкни пальцами, — сказал бионик.

— Понял, — сказал Хаджи. В его голове уже родился эпизод из прошлого, вмешательство в который точно не могло сильно испортить ни настоящее, ни будущее.

— И еще Хаджи, — добавил Есть. — Об этом никто не должен догадаться. Никто, запомни!

Еще раз взглянув на глазок видеокамеры, Хаджи закрыл глаза и окунулся в воспоминания.

В его голове возникло одно раннее утро лет этак семь-восемь назад. Он, Слай, а также их дед, Джозиаз Хиггс, завтракали на кухне. Воскресив в своей голове все до мельчайших деталей, Хаджи нервно щелкнул вспотевшими пальцами…

В первую секунду от почти ослеп от яркого света, что лился из старого кухонного окна. Проморгавшись, он обнаружил прямо перед собой аппетитный бутерброд с сыром. А еще — лицо его младшего брата, сидящего напротив.

— О, — сказал Хаджи и заулыбался.

Слай был совсем молодым: на его носу красовались юношеские прыщи, а на худосочном торсе — майка с супергероями популярных в то время комиксов, с которой Слай не расставался и, соответственно, редко отдавал стирать.

— Слай, — радостно произнес Хаджи, умиляясь тем, как его брат жует кусок бутерброда. На глазах Хаджи едва не наворачивались слезы.

— Ты чего? — недоумевающе произнес Слай, отрываясь от телевизора.

— Вкусный бутер, — промямлил Хаджи, засовывая в рот чуть ли не весь ломоть хлеба. Только бы совладать со своими чувствами.

— Если что, это не я готовил, а дед, — сказал Слай, вновь приковывая взгляд к большой черной коробке.

Знал бы ты, что они сделают с тобой в будущем, — с болью подумал Хаджи.

На кухню вошел дед. Высокий, седой, с глазами, напоминающими прозрачное бутылочное стекло. Только сейчас Хаджи заметил, что с возрастом он стал немного напоминать его. Должно быть, гены давали о себе знать.

— Дедушка, — с нежностью в голосе произнес Хаджи. — Как же я рад тебя видеть!

Вдруг парень явственно почувствовал разряд, прошедший сквозь его тело. Должно быть, это Есть предупреждал его не делать глупостей.

— Ты курнул что ли, Хаджи? — удивился дед в своей привычной манере и пристально взглянул на него из-под очков. — Чай будешь?

— А кофе у нас есть? — неожиданно спросил тот.

Дед молча достал с полки старую железную банку.

— Давно ли это ты кофе полюбил? — недоверчиво спросил он.

Хаджи понял, что снова совершил ошибку. В свою бытность спортсменом он всячески презирал этот черный напиток, будучи убежденным, что он плохо влияет на мышечный метаболизм.

— Да вот, что-то с утра захотелось, — промямлил Хаджи.

В этот момент он почувствовал сильное головокружение. Чтобы не потерять сознание на глазах у всего семейства, Хаджи вынужден был щелкнуть пальцами. В эту же секунду его место занял другой Хаджи Хиггс из далекого прошлого. Спортсмен, здоровяк и ярый противник кофеина.

— Ты как? — обеспокоенно спросил Есть.

— Хреново, — честно признался Хаджи, хватаясь за свою голову. Хорошо, что он лежал на кровати, иначе соприкосновения с полом было не избежать. — Сколько я пробыл там?

— Около семи минут, — сказал бионик. — Пока что это предел для тебя: мозг не выдерживает такой нагрузки.

— Оказывается, что я слабак, — усмехнулся Хаджи, с облегчением чувствуя, что его начинает отпускать. — Я могу натренировать способность существовать в прошлом?

— Надо попробовать, — задумчиво сказал Есть.

Тренировки начались уже на следующий день. Хаджи выбирал момент из прошлого, Есть давал одобрение, и по щелчку пальцев сознание парня переносилось в далекое и такое родное прошлое. Хаджи вновь увидел своих родителей, заново пережил все стадии взросления Слая, прогулялся по родным улочкам их города. Он старался увеличивать время пребывания в прошлом на несколько секунд каждый раз, пока к концу недели оно не достигло получаса.

Щелчки пальцами и перемещения стали настолько естественным, что Хаджи начало казаться, что он может прожить так целый месяц своего овертайма. Однако донельзя встревоженное лицо Эйбрахама Сигиуры заставило его принять срочные меры.

— Все очень плохо, Хаджи, — со вселенской скорбью на лице произнес этот голубоглазый тип, похожий на гинуанца лишь наполовину. — Процесс… ну ты понимаешь… ускорился чуть ли не в два раза.

— Почему? — произнес Хаджи. Ложка с овсянкой застыла на полдороги к его рту.

— Не знаю. Мои приборы фиксируют повышенную мозговую активность в ночное время. Тебя не мучают кошмары?

— Неа, — как можно более невинно отозвался Хаджи. — Я сплю как ребенок.

— И все-таки… Пропишем тебе снотворное, — решительно сказал Эйбрахам и сделал пометку в своем журнале.

— А может не надо, доктор? — взмолился Хаджи. — Серьезно, Эйб. Не люблю я всякие эти таблетки. Мне бы лучше прогулку на свежем воздухе.

Эйбрахам неожиданно согласился.

— Я поговорю с Такадой, — сказал он, — Постараюсь уломать его.

Сигиура был хорошим парнем и нравился Хаджи. Но он был заодно с Машидо, поэтому, как ни горько, парень не мог ему доверять.

— У нас проблемы, Есть, — начал Хаджи, как только в его тюрьме погасили свет. — Я стал умирать быстрее, если можно так выразиться.

— Да, мне это известно, — сказал бионик. — Я не хотел тебя беспокоить.

— Беспокоить? — возмутился Хаджи. — Ну знаешь ли…

Ему вдруг представилась такая картина: он собственной персоной лежит на кровати, а Эйб Сигиура роняет над его телом слезинки размером с горох. И тут Есть говорит как ни в чем не бывало: Ты знаешь, я совсем забыл тебе сказать, но твоя смерть наступит через десять, девять, восемь…

Хаджи потряс головой. Раз уж его мозг отказывает от этих путешествий в прошлое, почему бы не попытаться изменить настоящее прямо сейчас, не отходя от кассы?

— Давай протестируем еще один эпизод из прошлого, — мысленно обратился он к бионику. — Но в этот раз я попробую немного изменить настоящее.

Это была довольно забавная история примерно пятилетней давности. Хаджи и Слай были в Бруствере. Старшему из Хиггсов уже диагностировали рак, и в это дождливое утро они отчаянно опаздывали на поезд в Монетикун, чтобы увидеть ярмарку новейших биоников. Хаджи хорошо помнил это время: они изо всех сил пытались наверстать то, что совсем скоро должно было исчезнуть. И ежегодная ярмарка, куда слетались создатели биоников со всего мира, входила в тот самый перечень чудес света, который, по мнению Слая, должен был увидеть Хаджи до того, как он двинет кони.

Но за сутки до этого они оказались в самом настоящем обезьяннике, а все из-за того, что Слай устроил драку с одним из пьяных посетителей кафе.

Хаджи щелкнул пальцами и переместился за решетку. Прямиком из своей теплой постельки в славном городе Гине.

Было холодно и мокро. Промокшая под ночным дождем одежда так и не успела высохнуть, на соседней койке дрых какой-то алкаш, а на Слая, нервно потрясающего билетами до Монетикуна было больно смотреть.

— Три часа, Хаджи, три часа до отправления! — едва не плача, говорил он. — А мы все еще в этой чертовой дыре!

И тем не менее шанс выбраться у них был.

Полицейский, которому было скучно и по-большому счету немного жаль этих детишек, что оказались не в том месте не в то время — был добрым. И он предложил им игру: угадать, как его зовут в обмен на немедленное освобождение.

Тогда, шесть лет назад Хаджи каким-то чудесным образом угадал его имя за час до отправления поезда. Они были отпущены, и даже получили за свое молчание какую-то вещь… Вот только какую — старшему из Хиггсов так и не удалось вспомнить. Раз уж судьба дала ему второй шанс, Хаджи пообещал себе, что не пропустит ни единой мелочи.

— Келвин, Кеннеди, Кенни, Колтрейн, Керриган… — без умолку тараторит Слай, дошедший уже до буквы К.

— Пока совсем холодно, ребята, — скучающим голосом произнес полицейский, лениво листая газету.

Ясно как день, что имя полицейского было до чертиков оригинальным, иначе он бы не затеял всю игру в угадалки. Но вот что это было за имя — тот еще вопрос.

Внезапно Хаджи посетила чудовищная мысль: а что если он так и не вспомнит его?! Тогда они не попадут в Монетикун, а это значит, что судьба их обоих очень сильно изменится.

Вот черт! — выругался Хаджи. — Ну ничего. Раз тогда я сообразил, значит, и сейчас смогу.

— Скажите, а хоть кто-нибудь когда-нибудь угадал ваше имя? — взмолился Слай.

— Неа, — ответил полицейский. — Но если ты или твой брат угадаете, то я… я, — тут он достал из-за пояса странное устройство, — Я вас не только отпущу, но и подарю вот это.

Приглядевшись, Хаджи едва не потерял свою челюсть. В руках полицейского был молекулярный расщепитель.

— С ума сойти… — произнес Слай, во всем глаза таращась на расщепитель.

— Хорош пускать слюни, — полицейский нахмурился и убрал оружие обратно в кобуру. — Вам все равно не угадать.

Теперь я просто обязан угадать, ведь если у Слая не будет расщепителя, он не сможет одолеть того бионика, что напал на Риту! — подумал Хаджи. — Вот я и вляпался.

— Взгляни на это по-другому, — донесся до него мысленный голос Есть. — Ты уже был здесь, а значит, тебе под силу угадать его имя.

— Ты издеваешься? — мысленно возопил Хаджи. — Откуда я знаю, как зовут этого придурка?!

Бионик молчал.

— Или постой, — Хаджи начал кое о чем догадываться. — Раз я из настоящего уже был здесь, значит и ты был со мной, верно?

Есть хмыкнул в знак согласия.

— И раз ни Слай ни я не знаем, как его зовут, значит это знаешь ты!

— Откуда, Хаджи? — бионик искренне удивился. — Я ведь не всевидящее око. У меня нет ни глаз ни ушей, лишь только структура, способная воспринимать твои нервные импульсы.

— Но что же мне делать? — Хаджи был готов сесть на пол камеры и завыть от отчаяния.

— Вспоминать, — сказал Есть. — Именно этот полицейский арестовывал вас вчера ночью, именно он вел вас в камеру и именно в этот момент ты слышал его позывные по рации. Просто напряги свои мозги!

Позывные, позывные… — начал припоминать Хаджи. — Да, я слышал, как по рации к нему обращался какой-то голос.

— Ленни, Леонард, Лестрейдж, Лемони… — продолжал бормотать Слай, пытаясь, что называется, попасть пальцем в небо.

— Брат, — позвал его Хаджи. — Можешь помолчать ровно одну минуту? Без обид, ладно?

Слай лишь махнул на него рукой и завалился на свободную койку.

Чувствуя себя на грани вселенского инсайта, Хаджи сел прямо на пол и принялся вспоминать.

Это имя показалось мне странным, — подумал он. — Даже смешным, вот только почему?

Часы на руках безымянного полицейского отчаянно тикали, неумолимо приближая время отправления поезда.

Джон, Джек, Джиллиан… — вертелось в голове у Хаджи. — Нет, эти имена слишком обычные.

Слай заворчал что-то себе под нос и повернулся на другой бок.

Его имя показалось мне странным потому, что… — Хаджи казалось, что он вот-вот нащупает почву. — Потому что оно было женским!

Да! Тот мужчина по рации назвал его женским именем! Должно быть, именно поэтому полицейский так уверен, что никто и никогда не угадает его!

Дженни, Дженифер, Джеки… ну же, подскажи мне, Есть… да вот же оно — Джессика! МАЙОР ДЖЕССИКА!

Последнюю фразу Хаджи едва ли не прокричал.

В камере немедленно воцарилась мертвая тишина. Слай перестал обиженно сопеть, алкаш на соседней койке — храпеть, а полицейский с самым женственным именем на свете — листать свою газету.

Он не стал задавать лишних вопросов, просто отпустил Хиггсов под честно слово поскорее убраться из Бруствера.

— Вы забыли еще кое о чем, майор Джессика, — Хаджи пристально поглядел на его кобуру. — Вы же не хотите, чтобы мы натворили еще что-нибудь?

Слай улыбнулся во все зубы: с момента знаменательного клича Хаджи его настроение было чуть больше, чем просто превосходным.

Скрежеща зубами, майор отдал Хаджи молекулярный расщепитель. Положив его в чемодан Слая, тот незаметно щелкнул пальцами: пора было возвращаться, иначе головная боль грозила взорвать его черепную коробку, подобно водородной бомбе.

— Может, все-таки объяснишь мне, что там произошло? — спросил Хаджи у Есть, когда наконец пришел в себя. — Я что, создал какую-то временную петлю?

— Если смотреть на время с точки зрения людей — то да. Поскольку с точки зрения биоников — ни прошлое, ни уж тем более будущее не стабильно, — философски заметил Есть.

— Получается, никому не известно, спасу я Слая или нет? — продолжал Хаджи.

— Известно. Я вижу три самых популярных варианта развития событий, — сказал бионик. — И с каждой секундой шансы двух из них уменьшаются, а одного возрастают.

— Не поделишься? — поинтересовался Хаджи.

— Не поделюсь, — ответил бионик, и парень почувствовал, что этот злодей мысленно ухмыльнулся. Если такое, конечно, было возможно. — Ты человек и должен принимать решения как человек.

— Это как?

— Это как будто будущего нет, и ты сам строишь его своими решениями и поступками. Примитивно, конечно, но такова ваша человеческая логика.

Хаджи едва не задохнулся от возмущения.

— Примитивно?! То есть ты у нас, получается, высший разум, а я просто чертов примат?

Есть засмеялся.

— Ну же, Хаджи, не разжигай межвидовую вражду. Я же не сказал, что не помогу тебе.

Тот помолчал. Ну надо же. С самого детства Хаджи считал, что бионики — это простейшие организмы, паразиты, обладающие скудным интеллектом. Ровно до тех пор, пока не пообщался с одним из них.

— Что мне делать дальше? — спросил он. — Как помочь Слаю?

— Сейчас — просто засыпай, — сказал Есть. Это был лучший совет в данной ситуации.

***

Сегодня должна была состояться первая прогулка. Не самостоятельная, конечно, зато на свежем воздухе. Кроме Эйбрахама Сигиуры Хаджи должны были сопровождать неизменные Бугай и Череп. Бугай был безмолвным шкафом, сидящим на анаболиках, тогда как Череп — бритым наголо интеллигентом в круглых очках. Кожа телохранителей была покрыта татуировками в виде шакалов и цветов, а это значило, что они тоже были из клана Никчемных.

Хаджи и представить себе не мог, насколько огромной была корпорация Takada Inс. Многоуровневая прогулочная площадка располагалась на крыше небоскреба, упирающегося в безоблачное гинуанское небо. Прежде чем выйти на воздух, Хаджи и его сопровождающим предстояло проделать ветвистый путь по коридорам, напоминающим внутренности морской раковины. Пол и стены были покрыты шероховатой пористой структурой, к которой приятно было прикасаться, а освещение то и дело менялось от нежного-алого до травянисто-зеленого.

Интересно, где они держат Слая? Выводят ли на прогулку? — подумал Хаджи, подгоняемый Бугаем и Черепом, что дышали в спину.

А вот и свежий воздух. Прогулочная площадка была засажена зеленью, глядя на которую приятно отдыхали глаза, а также было два бассейна в виде естественных водоемов и небольшой фонтан. Кроме Сигиуры, Хаджи и человекоподобных охранников, других желающих прогуляться не наблюдалось.

— Они так и будут ходить за нами? — поинтересовался парень, бросая взгляд на конвой.

Эйбрахам с легким испугом посмотрел на Черепа и изрек длинную фразу по-гинуански. Должно быть, она означала: Все в порядке, ребята, он никуда не убежит. После этого Череп произнес с сильным акцентом:

— Ви иметь трисать минут.

— Странные типы, — заключил Хаджи, когда они отошли от громил на приличное расстояние, — Особенно тот шкаф.

— Из них двоих большую опасность представляет Хиро, — вполголоса сказал Эйбрахам, кивая на Черепа. — Тансу сделана лоботомия, поэтому он довольно спокойный. Хоть его и разнесло, конечно…

— А почему Хиро так опасен? — спросил Хаджи. Не то чтобы он планировал сражаться с ними скорее просто из любопытства.

— Он колет себе Агент-17, чтобы быть сильнее, — ответил Эйб.

— Что такое этот Агент-17? — Хаджи определенно слышал это название раньше, только вот не мог вспомнить где.

— Адский коктейль из амфетаминов, мельдония и барбинозы. Мы воздействуем им на биоников, чтобы… — тут Сигиура осекся.

— Да, я знаю, — мрачно отозвался Хаджи. — Чтобы создавать безжалостных тварей, способных убивать. Мой брат уничтожил одного такого бионика, вот только Машидо удалось замять это дело.

— Все не совсем так, — голубые глаза Эйбрахама стали серьезными. — Такада Машидо модифицировал уже имеющийся Агент-16, который служил лекарством для биоников.

— Лекарством?

— Да. Агент-16 был создан как средство, продлевающее бионикам жизнь… Но он так и не был выпущен в продажу.

— Но почему?

— Человек, создавший Агент-16, потерпел поражение от Такады Машидо и навсегда ушел из проектов, связанных с биониками.

Надо же. Так значит, вещество, делающее биоников сильными, безжалостными и при желании неуправляемыми изначально планировалось как лекарство для них же…

— Кто этот человек? — спросил Хаджи. — Может быть, удастся найти его и уговорить продолжить работу?

— Не удастся, — обреченно сказал Сигиура. — Йонг Сигиура никогда не вернется к этому.

— Сигиура? — переспросил Хаджи. — А он случайно не твой…

— Отец, — кивнул Эйб. — Мой отец создатель Агента-16. А Такада Машидо, что добавил к раствору барбинозу — создатель мощнейшего допинга, которому в мире нет аналогов.

Спасибо за внимание! Продолжение следует:)

Буду рада любой обратной связи в комментариях здесь или в моей группе VK — > https://vk.com/khramstories