Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

— Я могу войти? — наконец спросила Дана.

Не говоря ни слова, Сати отошла в сторону, пропуская ее в квартиру.

Сняв плащ-дождевик, провидица небрежно кинула его на кресло. На ней был темный обтягивающий комбинезон, а на груди поблескивал неизменный амулет из лазурного камня. Не обратив внимания на спящего Томаса, Дана присела на краешек кровати.

— Роланд послал тебя убить нас? — Сати стояла рядом, сжимая в руках нож для бумаги.

— Если бы я хотела убить тебя, то не спрашивала бы разрешения войти, — Дана забрала растрепанные от ветра волосы в высокий хвост.

— Тогда зачем ты здесь? — видеть Дану Хатт, неизменную спутницу Роланда Грейси посреди заваленной хламом конуры Томаса было более чем странно.

— Я полагаю, ты знаешь, в чем заключается моя одаренность, — Дана говорила с сильным акцентом, свойственным уроженцам Хаммацу.

— Ты видишь будущее.

— Я знаю будущее, — поправила Дана. — Твой любимый вместе с горсткой солдат погибнет ради тебя.

В ту же секунду Сати прыгнула на нее, словно дикая кошка, намереваясь пропороть ножом горло. Но Дана оказалась сильнее. Она перехватила руку девушки и повалила ее на кровать.

— Есть и другой вариант, — быстро сказала она. Видимо, убивать Сати пока что не входило в ее планы. — Не веди себя как дура и выслушай.

Сати отбросила нож, продолжая испепелять Дану взглядом.

— Я расскажу тебе, как все начнется, — увидев, что угроза миновала, Хатт вновь уселась на кровать. — Мятежники прибудут на Остров ровно в пять двадцать. Мы могли бы уничтожить их, даже руки не испачкав, но я предпочитаю другой вариант. Ты уедешь вместе с ними. Ты и Эвридика. Уедешь и больше никогда не вернешься.

Сати нахмурилась. Почему Дана так просто отпускает ее?

— В чем подвох?

— Нет никакого подвоха, — ответила Дана. — Я всегда ненавидела тебя. Ты угроза для Острова, ты разрушаешь то, что было построено до тебя и простоит еще сто лет после твоей смерти. И я, как правая рука президента, обязана защитить то, что нам дорого.

Сопротивление добралось бы сюда, рано или поздно. Пойми, все в мире существует в равновесии: Третий класс сажает плоды, Второй выращивает и собирает, а Первый наслаждается ими. Сопротивление же лишено всяческих плодов, оно существует для баланса между классами, в этом его функция.

Ты примкнешь к сопротивлению, и вместе вы продолжите свою глупую и бессмысленную борьбу до конца своих дней. После смерти Айзека, его предводителем станет Ойтуш. Ваши дети продолжат ваше дело, как и их дети…

— Сопротивление уничтожит классы, рано или поздно, — грубо перебила ее Сати.

— Нет, — жестко ответила Дана. — Классы — это основа мира, без них человеческая популяция погибнет.

Сати помотала головой, не желая слушать об этом.

— Просто прими к сведению, девочка, что мне известно намного больше, чем тебе, — Дана поднялась с кровати, намекая на то, что разговор окончен.

— Жди их у глайдера ровно в пять двадцать, — сказала Дана на пути к дверям. — Вместе с Эвридикой — это обязательное условие.

— Постой, — Сати вскочила с места. — Пообещай, что моих друзей никто не тронет.

— Обещаю, — Дана холодно улыбнулась. — Но и ты должна выполнить свою часть сделки. Если не уплывешь с Острова, как я велела тебе, Ойтуш Эвери умрет.

“Скорее я сдеру с тебя шкуру, змея”, — подумала Сати.

Она закрыла дверь за Даной и взглянула на часы. Чуть больше часа оставалось, чтобы разбудить Эвридику и вместе с ней отправиться на причал. А что потом? Она и вправду покинет Остров? Сати невольно взглянула на спящего Томаса: выходит, что они так и не успеют попрощаться.

Поддавшись странному порыву, Сати тихонько наклонилась и поцеловала его.

“Я знаю, что это было твоим желанием”, — мысленно сказала она.

***

Шестнадцатый год от рождения было не принято отмечать, и все же Ойтуш Эвери хорошо запомнил этот день. Он и еще пятеро ребят из его класса должны были явиться к врачу для установления в головной мозг микропроцессора.

Накануне Ойтуш долго не мог уснуть: он все ждал, что проснется его одаренность, а наутро к нему придут люди из протектория. Но чуда не произошло, и сегодня он должен быть стать полноправным гражданином Второго класса.

Был конец мая, и жара стояла невыносимая. Асфальт на площади Метрополя плавился, и дамские каблуки утопали в нем, оставляя следы. Ойтуш никогда не понимал, зачем женщины носят такую обувь, ведь это же чертовски неудобно.

В больнице плановое чипирование проходили порядка двадцати человек. Шестнадцатилетние юноши и девушки сидели у кабинета врача и ждали своей очереди. Большинство из них был напугано: все же прежняя беззаботная жизнь сегодня подходила к концу. Но были и те, кому было все равно. Как правило, такие ребята уже прошли распределение по профессии и знали, чем будут заниматься в своей жизни. Ойтуш относился к их числу. И все же ему было несколько тревожно: процедура вживления чипа сама по себе была опасна и чревата последствиями.

Из кабинета вышла девушка со слезами на глазах. Рукой она прикрывала левый висок, который неаккуратно побрили. Врачи ни с кем не церемонились: их работа была конвейерной и они стремились побыстрее ее закончить.

Над кабинетом загорелась лампочка вызова, и парень по имени Иван, который учился в параллельном классе, бодро шагнул внутрь.

— Пожелайте удачи, — сказал он напоследок.

А через пару минут из-за дверей раздался странный хлопок, вслед за которым послышался поток отборных ругательств, среди которых Ойтуш отчетливо различил фразу “Чип рванул”.

Долгое время никто не хотел заходить в медицинскую комнату, даже когда оповещение “Не входить, идет уборка” над дверью погасло. Все ребята знали, что там произошло: чип, который вживляли Ивану, взорвался, разнеся его голову на кусочки. Должно быть, его тело унесли через другую дверь или отправили прямо в утилизатор через специальный водопровод или, точнее, трупопровод.

— Говорят, таких случаев один на пять сотен, — мрачно сказал сосед Ойтуша. — Значит, сегодня больше не рванет.

— Я не пойду туда, — покачала головой девочка с белым как мел лицом.

— Придется, — ответил парень. — Всем нам туда дорога…

— Долго мы еще ждать будем, дармоеды? — недовольно спросила медсестра, высунув толстое лицо из-за двери.

Кто-то толкнул Ойтуша в спину, и он против своей воли шагнул в кабинет.

— Представься, — не глядя, сказал хирург, готовя кресло.

Ойтуш почувствовал, что не сможет выдавить из себя ни слова: его горло пересохло от волнения. После Ивана пол в кабинете наспех помыли, но красно-бурые разводы все же были заметны на белом кафеле.

— Имя! — настойчиво повторил врач.

— Ойтуш Эвери, — наконец представился Ойтуш.

Медсестра с толстой физиономией сделала отметку в карте.

— Садись, — скомандовал врач, указывая на кресло.

Ойтуш шагнул было к нему, но вдруг увидел свое отражение в зеркале, что было прямо напротив.

На него смотрел испуганный подросток с побледневшим от страха лицом. Длинные волосы, собранные в хвост, растрепались, а школьная форма была далеко не первой свежести.

«Какой же я придурок», — с горечью подумал Ойтуш, ощущая себя полным ничтожеством. — «Вот бы и мой чип рванул так же».

***

У Сати оставался еще час. Ворвавшись в свой отсек, она наспех покидала в сумку вещи, смыла с себя кровавые потеки и переоделась в чистую одежду. Оставалось только найти Эвридику; Сати очень надеялась, что разбуженная в пять утра, она окажется достаточно вменяемой и не будет сопротивляться.

Уже уходя, она вдруг заметила просунутый под дверью лист бумаги. Взглянув на него, Сати похолодела. На рисунке было изображено гигантское цунами, уничтожающее небоскребы. Множество людей-муравьишек в панике бегало по пляжу, а маленькая женская фигурка уплывала на чем-то вроде подводной лодки. Стрелка, ведущая к этой фигурке, была помечена именем «САТИ».

Под рисунком была наспех сделанная подпись: «Не мог найти тебя. Зайди ко мне как найдешь это. Шин».

Значит, у Шина тоже было видение по поводу предстоящих событий. Какая-то катастрофа, которая должна была произойти на Острове… Черт, и почему так мало времени, чтобы во всем разобраться?

Сати выбежала из отсека, даже не прикрыв за собой дверь. Да и зачем — что бы ни случилось, сюда она в любом случае больше не вернется.

В коридоре она почти врезалась во что-то рыжее и лохматое. Это был Юкка, которого выписали неделю назад.

— Какого дьявола ты не спишь?! — вместо приветствия выругалась Сати и взглянула на часы. Было почти пять утра.

— А я как раз шел к тебе, — мало того, что Юкка напугал ее, так еще и намеревался потратить ее драгоценные секунды. — Час назад Сарасти Розвели увезли отсюда.

— Что? — недоумевала Сати. — Куда?

— Не знаю. Но ее больше нет в лаборатории.

— В зону “Х”… — догадалась Сати. — А откуда тебе известно?

— После того, что мы видели, я заполучил какую-то связь с ней, — признался Юкка. — Не то чтобы мне хотелось этого… Теперь я знаю все, что с ней происходит. Знал, до сегодняшнего утра.

— Хорошо, спасибо, Юкка, — Сати действительно надо было бежать.

— Да не за что.

“Нужно предупредить его”, — Сати взглянула на мятый рисунок в своих руках.

— Юкка, — начала она, — Скоро на Острове случится что-то плохое. Найди самый высокий небоскреб на пляже и пережди там. Ты понял меня?

— Что? — рассеянно переспросил тот.

— И скажи остальным! — Сати уже бежала по коридору. Нужно было как можно скорее найти Шина.

Профессор Эйлер не спал, ожидая ее в своем рабочем кресле.

— Наконец-то, — произнес он, выныривая из-под кипы бумаг.

— Что это значит? — Сати потрясла листом бумаги перед его носом.

— Вчера я заснул с ручкой в руках, а проснувшись, увидел вот это, — Шин указал на рисунок. — Мой мозг получает информацию непосредственно из пространственно-временного поля Земли, и чем меньше осознанности, тем выше вероятность пророчества. Я нарисовал это во сне, а значит…

— Это действительно произойдет? — договорила Сати, чувствуя, как мороз бежит по коже.

— Да. Но это еще не все, — Шин показал ей следующий рисунок. — На Остров едет очень опасный человек. У него темное прошлое и не менее темные планы на будущее.

— Это что, робот? — Сати нахмурилась, разглядывая каракули Шина.

— Скорее, киборг, — пояснил Шин; на картинке этот “опасный человек” отрубал голову другому человеку, высокому и нескладному.

— Ты ни за что не должна ехать с ним, иначе катастрофы не избежать, — Шин внимательно посмотрел Сати в глаза.

— Вот еще! Вы, провидцы, договорились бы между собой, — возмутилась та, вспоминая предостережения Даны.

Вдруг ее внимание привлекла толстая папка, лежащая на краешке стола Шина. На ее обложке крупными буквами было написано «О. ЭВЕРИ».

— Это мое, — собственнически сказал Эйлер, пытаясь спрятать папку в стол. Но Сати уже вцепилась в нее мертвой хваткой. Если это действительно касалось Ойтуша, ей необходимо было знать все.

В папке обнаружилось около десяти рисунков разной давности. Вот маленький Ойтуш гуляет по берегу моря вместе с Сашей Лаллеман, вот он сидит за партой в метропольской школе и старательно тянет руку, а вот — у Сати будто сердце остановилось — он любуется своим штампом одаренности.

— Эти рисунки ничего не значат, Сати, — сказал Шин, наблюдая за реакцией девушки. — Просто одна из миллиона реальностей, которой не суждено было реализоваться.

Но Сати продолжала листать дальше, забыв обо всем. Почти все рисунки Шина были посвящены одаренности Ойтуша. На них он заставлял предметы летать силой мысли — с таким даром люди рождаются, наверное, раз в столетие.

— Он мог стать великим, — сказала она.

— Он стал тем, кем является, — ответил Шин. — Одаренность — просто приятный бонус. А вот такие черты характера, как храбрость, благородство и мужество — по-настоящему редкость. Просто подумай о том, что он отыскал тебя, даже пройдя через ад.

Сати уронила папку на стол и взглянула на Шина, словно видела его впервые. Он был прав, чертовски прав!

В руках девушки остался последний рисунок. Воспользовавшись ее замешательством, Шин молниеносным движением схватил его и разорвал на мелкие кусочки.

— Довольно, — глаза Шина властно блеснули. — Ты и так узнала достаточно.

Сати ничего не ответила. Даже если на последнем рисунке была изображена смерть Ойтуша, она была не более реальна, чем его одаренность.

На часах было пять утра десять минут. Пора было будить Эвридику.

— Спасибо тебе, — сказала Сати. — Послушай, спрячься где-нибудь, на случай, если цунами действительно…

— О, это лишнее, — замахал руками Шин, откидываясь на спинку стула. — Я знаю, где и как я умру.

Ойтуша усадили в кресло, зафиксировали голову специальными ремнями.

— Сиди и не двигайся, все понял? — сказал врач. Из-за маски и пластиковых очков его лицо было почти не видно, но Ойтуш знал, что на нем, должно быть, отображается скука. Однообразная работа кого угодно сведет в могилу.

— Понял, — еле заметно кивнул Ойтуш.

— Тот чип почему рванул, — продолжал медик, то ли оправдываясь, то ли предостерегая Ойтуша, — Потому что малой все время вертелся, словно у него шило в заднице.

Заработала стригущая машинка, и несколько длинных темных прядей упали с виска Ойтуша.

“Он лжет”, — подумал Ойтуш. — “Чипы не по этому взрываются”.

Врач надел на него маску, и уже через пару вдохов, Ойтуш почувствовал, как проваливается в сон.

Но сознание не покинуло его, напротив, он как будто увидел себя со стороны. Он полулежал в кресле, врач склонился над ним, делая разрез, а толстая медсестра неуловимым движением поправила съехавший бюстгальтер.

И тут Ойтуш почувствовал, что все они совершают непоправимую ошибку, ведь на самом деле он одарен. Он увидел как все предметы в комнате медленно поднимаются со своих мест. Как взлетает медицинская шапочка с головы врача, а кружка с чаем медленно уплывает из рук ошарашенной медсестры. Это делал он, он заставлял предметы летать силой мысли! Но было поздно: врач уже заканчивал устанавливать в его мозг маленькое устройство.

Еще через несколько минут Ойтуш пришел в себя.

— Вот и все парень. Ты жив и здоров.

— Как все? — по подсчетам Ойтуша прошло всего две минуты.

— А вот так, — сказал врач, после чего стянул перчатку и закурил. — Следующего позови.

Ойтуш медленно поднялся с кресла.

— Я видел, что предметы летают, — он не мог уйти просто так.

Медсестра усмехнулась.

— Тебе снился сон, — серьезно сказал врач. — Так бывает.

— То есть этого не было? — переспросил Ойтуш. Но он же видел, как вот это шкаф поднялся на целый сантиметр!

— Не в этой жизни, малой, — врач с улыбкой покачал головой.

Почему Ойтуш вспомнил об этом сейчас, в небольшой капсуле, которая опускалась на дно гигантского морского желоба? Должно быть, потому что вновь увидел свое отражение, на этот раз в толстом стекле. Вот только сейчас там был не испуганный подросток, а взрослый мужчина, несущий ответственность за чужие жизни.

Да, Карен погибла, в том числе из-за того, что он не смог застрелить ублюдка с первого раза. Это было чудовищно и невыносимо. Но там на Острове его ждала Сати, и его долгом было защитить ее, что бы там ни задумал Айзек.

Ойтуш коснулся тонкого шрама на левом виске. Чип извлекал из его головы Тора. Так почему же он не прикончил его тогда, списав все на несчастный случай? Дожидался более удачного момента? Хотел отвести от себя подозрения? Подумать только, этот тип заставил все сопротивление доверять ему до последнего.

5:15

Сати и Эвридика бежали по все еще холодному и влажному после ночи песку.

— Стой, ты куда? — крикнула Эвридика, заметно отстав. Она была босая, растрепанная и невыспавшаяся, в спортивном костюме, который пришлось наспех надеть поверх шелкового белья для сна.

Но Сати даже не оглянулась. Объяснять действительно не было времени, проще было дать Эвридике увидеть все своими глазами.

В пяти метрах от них стоял глайдер. Все такой же блестящий и ровненький, напоминающий спящего жука. Вместо того чтобы сбавить скорость и затормозить, Сати вцепилась в руку женщины мертвецкой хваткой.

— Сати! — закричала та, инстинктивно закрывая голову свободной рукой. Но ничего не произошло. Они не разбили лбы, потому что глайдера не существовало. Была лишь иллюзия, голограмма, чертовски правдоподобная и убедительная.

Здесь, с другой стороны, корпус глайдера выглядел как обрывки паруса, хаотично разметавшиеся прямо в воздухе. От них к небольшой бухте вела каменистая насыпь, которая оканчивалась старым эллингом.

Вскрикнув от изумления, Эвридика осела на землю. Сати прекрасно понимала ее реакцию, поэтому дала сестре Ойтуша немного времени.

— Один из новичков рассказал нам об этом, — наконец сказала она, вспоминая Мелвина Асперу. — За это его убили люди Роланда.

— Господи, — выдохнула Эвридика

— И нас они тоже пытались убить, — продолжала Сати.

Вдруг она подумала о том, что будет, если Дана солгала. Тогда сюда с минуты на минуту прибудет группа зачистки, которая убьет и ее и Эвридику, которую Сати преподнесла им на блюдечке… Нет, это было бы слишком бредово.

— Но я же сто раз была внутри, — Эвридика взглянула на фрагменты глайдера. — Поднималась по трапу и…

— Попадала в каюту-имитацию, — договорила Сати. — Мы с Томасом были там вчера.

— Как же тогда перевозят одаренных?

— Мне кажется, эта штука здесь неспроста, — Сати поднялась с песка и указала на эллинг — сооружение из красного изъеденного морем камня на высоких сваях. — Судя по всему, его часто используют, словно что-то причаливает сюда раз за разом. Какой-то корабль или подводная лодка… К тому же Ойтуш сказал, что они с солдатами сопротивления плывут сюда по морю.

— Ойтуш плывет сюда? — лицо Эвридики вытянулось от удивления, словно она вновь решила поменять внешность. — Ты общалась с ним?

— Да, через Томаса.

В этот момент часы, которые Сати позаимствовала у него, запищали. Было ровно пять двадцать.

— Сати, смотри! — Эвридика указала на бухту.

Вода в нескольких метрах от берега начала бурлить, а еще через мгновение из нее словно пробка вылетела круглая капсула. Герметичный люк с шипением открылся, и из батискафа показалось странное существо: темнокожий киборг с огромным ножом на поясе. В нем Сати без сомнения узнала персонажа с рисунка Шина.

Он спрыгнул в воду и поплыл к берегу, словно собака, оставив батискаф покачиваться на волнах.

Вскоре из воды показались еще две капсулы. В одной из них был высоченный парень, габаритами напоминающий шкаф, и мальчик со светлыми, почти белыми волосами. А во второй был тот, кого Сати уже не мечтала увидеть.

Ойтуш сильно изменился с момента их последней встречи. На нем был черный полицейский костюм старого образца, а лицо, покрытое свежими шрамами, было серьезным и сдержанным. И лишь заметив Сати, стоявшую на берегу, он позволил себе улыбнуться.

Девушка представляла себе их встречу сотни раз, рисовала в голове картины о том, как, как бросится Ойтушу на шею, но сейчас ее сильно смущали эти типы, что приплыли вместе с ним. Особенно киборг, от которого так и исходило ощущение смертельной опасности.

— Здравствуй, Сати, — с теплой улыбкой сказал Ойтуш, оказавшись на берегу. Он обнял ее, и девушка почувствовала запах крови, которой была пропитана его одежда. — Кто разрешил тебе подстричь волосы?

Увидев все то же насмешливое выражение его лица, что и раньше, Сати не удержалась от улыбки.

— Кто эти люди, Ойтуш? — спросила она.

— Мои товарищи. Сопротивление. Они не причинят тебе вреда.

— Долбанная жестянка, — выругался Ситис, таща за собой батискаф.

— Еще пригодится, — бросил Айзек.

— У нас тут безбилетник затесался, — продолжал ворчать Протон, выгружая из капсулы худосочное тельце спящего мужчины. — Не топить же теперь.

— Скажи это Карен, — огрызнулся Айзек, и Ойтуш почувствовал, как это имя резануло по сердцу.

— Что с вами случилось? — спросила Сати, заметив, как его лицо вмиг помрачнело.

— На нас напали перед самым отплытием, — сухо ответил Ойтуш. — Мы потеряли товарища.

— А это еще кто? — без церемоний спросил Протон, кивая на Эвридику, стоящую неподалеку.

— Эвридика… Эвери, — несколько смущенно представилась женщина.

Ойтуш бросил быстрый взгляд на Сати, но та лишь кивнула в знак подтверждения. Он медленно подошел к Эвридике, рассматривая ее, словно свое отражение.

— Ты моя…

— Сестра. Наши родители жили здесь много лет назад, — сказала та. — К сожалению, я не застала их живыми.

Сати впервые видела их рядом. Эвридика была старше Ойтуша, да и ростом повыше, но черты и мимика, особенно теперь, когда они стояли друг к другу лицом, поражала своим сходством.

— Вытирайте сопли и слюни, ребятки, — грубовато распорядился Айзек. — Нам пора домой.

— Что, прямо сейчас? — опешил Протон.

— Сейчас, — кивнул глава сопротивления. — Бери свое семейство, Эвери, и мы отплываем. Через пятнадцать минут здесь будет потоп.

— Что? — Сати подумала, что ослышалась.

— Прошу прощения? — для Ойтуша это тоже было новостью.

— Так, — Айзек явно начал терять терпение. — Объясняю для тех, кто не в курсе. Вы на подводном острове, дамы и господа. Внутри огромной тринадцати километровой океанической впадины. И все еще живы благодаря грандиозной системе искусственной биосферы.

— Сколько же одаренных умов трудилось, чтобы создать этот мир! — Айзек окинул пляж взглядом. — А мы разрушим его за несколько минут, верно, Захария?

Он посмотрел на мальчика, который уже занял свое место в батискафе.

— Каким образом? — Ойтуш не верил, что глава сопротивления говорит серьезно.

— Запустим вирус в систему блокировки шлюзов, точнее, уже запустили. Потом отключим аварийную систему… Этот мир погибнет грандиозно.

— Но тут же тысячи людей! — крикнула Сати, вспоминая о рисунке Шина. Это не просто цунами — это конец света.

— Поэтому не ори, чтобы никто не услышал, — осадил ее Айзек.

— Постой-постой, а почему мы ничего об этом не знаем? — Ойтуш взглянул на Ситиса: судя по его лицу, громила давно перестал понимать, что происходит.

— Это задача была поручена Захарии, и в одиночку он прекрасно с ней справился, — ответил Айзек. — Тебе-то что? Я же сказал, что мы заберем с собой твоих близких.

— Здесь есть и хорошие люди, — сказал Сати. — Здесь мои друзья. Нельзя убивать всех без разбору!

— Все мы теряем друзей, — холодно произнес Айзек. — Но это место — дьявольская клоака, и оно должно быть уничтожено как можно скорее.

— Ты не сделаешь этого, — возразил Ойтуш.

Айзек закатил глаза, словно человек, смертельно уставший от суеты:

— Так и знал, что проблем не избежать… Я уже сделал это! Вирус уже запущен.

— Нет, — сжав зубы, покачал головой Ойтуш. — Я не верю тебе. Должна быть команда на случай отмены.

— Ты хочешь поспорить со мной? — сверкая глазом, Айзек вынул из ножен тесак. — Что ж, еще одним солдатом я могу пожертвовать. Ради общего блага

“Он убьет его!” — подумала Сати. — “Прирежет, если мы сейчас же не сядем в батискаф”.

Ситуация приобретала крайне негативный исход во всех его возможных вариантах.

— Тадеус Кель, — неожиданно для всех произнесла Эвридика.

В два огромных прыжка Айзек оказался рядом с ней, и вот широкое лезвие его ножа уже касалось смуглой кожи на шее женщины.

— Кто ты такая, тварь? — сквозь зубы произнес он. Человеческий глаз киборга вмиг загорелся темным огнем, словно это имя было проклятием для него.

— О, ты помнишь меня, — насмешливо сказала Эвридика, словно смертельная опасность грозила не ей, а кому-то другому. — Ту девочку со шрамом из нулевых районов.

В этот раз преображение происходило по-другому. На лице Эвридики, словно на фотопленке, проступил уродливый след от ожога, и Сати не сомневалась — это была ее настоящая внешность.

— Когда вторая волна аспидной чумы дошла до нас, Роланд Грейси нашел меня, привез сюда и научил управлять своей одаренностью.

— Тадеус Кель мертв, — сухо констатировал Айзек, не опуская тесак, — Был замучен в тюремных лабораториях.

— Ошибаешься, — улыбка Эвридики была сумасшедшей. — Он все еще здесь.

Ее лицо задрожало, словно вода в колодце, в которую бросили камень.

— Я наблюдала за твоей семьей и помню все, что ты сделал, — голос Эвридики зазвучал хором чужих голосов.

Она преображала себя, и с каждой новой чертой лицо Айзека выражало все больше смятения.

Через минуту вместо Эвридики Эвери на пляже появилась невысокая темнокожая женщина. На ней было светлое платье с высокой талией, нежно подчеркивающее ее положение.

— Здравствуй, Тадеус. Расскажи нам, как ты убил свою маму.

Ойтуш всерьез испугался за новообретенную сестру. Айзек мог легко прикончить ее одним взмахом руки. Но вместо этого произошло нечто совершенно непостижимое: их гордый предводитель рухнул на колени перед этим призраком из прошлого, а его смертоносное оружие с глухим стуком упало рядом на сырой песок.

— Ты задушил свою мать, а затем зарезал отца, когда он вернулся домой не вовремя, — продолжала Эвридика. Полные боли и упрека глаза темнокожей девушки наполнились слезами. Она была не просто воспоминанием Айзека о матери, она была его совестью, которую он долгие годы старательно душил в себе.

— Нет, — Айзек сгреб пальцами сырой песок, — Все было не так.

— Все было именно так, — продолжала Эвридика, делаю шаг навстречу к нему.

— Она нарочно травила моего брата, зная, что наша семья не потянет еще одного ребенка, — произнес Айзек, глядя куда-то в пустоту.

Остальные, кто был на пляже, смотрели на происходящее, не смея пошевельнуться. Правда о прошлом Айзека эхом отзывалась в душе каждого из них.

— Я ненавидел себя каждый божий день, пока не уничтожил Тадеуса окончательно. Он был слабым ребенком, тогда как Айзек стал…

— Хладнокровным убийцей? — спросила Эвридика.

— Без иного предводителя сопротивлению не выжить, — Айзек процедил песок сквозь пальцы.

— Что это за сопротивление такое, что устраивает геноцид? — Эвридика вновь вернула себе прежний облик, но на этот раз без шрама. — Убивает тысячи невинных людей, спящих в своих постелях?

Теперь Сати все поняла. Вот для чего нужна была Эвридика: повлиять на решение Айзека, убедить его отказаться от своего плана. Дана знала, что только так можно спасти Остров.

— Останови программу, Захария, — отдал приказ Айзек.

Все было кончено.

Ойтуш и Сати облегченно выдохнули. Эвридика прикрыла глаза; было заметно, что она чуть ли не валится с ног от пережитых заново воспоминаний. И все же ее слова только что спасли их всех от ужасной смерти.

Глава сопротивления поднялся с земли и вложил тесак обратно в ножны.

— Айзек, — осторожно сказал Захария, — Я находил столько сведений о Тадеусе — человеке с абсолютным иммунитетом, но никогда даже подумать не мог, что им всегда был ты.

— Что ж, теперь ты знаешь все из первых уст, — Айзек небрежно потрепал его по волосам своей механической рукой и направился к эллингу.

— Задала ты жару нашему боссу, — негромко сказал Протон Эвридике.

— Он отличный лидер, — без тени насмешки ответила та. — Цените его, и будьте опорой.

Сборы длились недолго. Уже через десять минут сопротивление, вместе со своими новыми союзниками, было готово к отплытию.

Сати со странной тоской посмотрела в сторону небоскребов, понимая, что попрощаться с Томасом она уже не успеет.

— Мы еще вернемся сюда? — спросила она у Ойтуша.

— Безусловно, — ответил тот. — Проект “Х” должен быть уничтожен.

— Совсем забыла сказать, — вспомнила Сати. — Сегодня ночью одну очень опасную одаренную увезли в запретную зону. Чтобы создать нового аниматуса, чья сила не будет иметь аналогов.

— Ты о Сарасти? — всполошилась Эвридика.

— Да, о ней. Она теперь в зоне “Х”.

— Нам потребуется подкрепление в Метрополе, — сказал Протон, — Новые солдаты…

— Сати! — вдруг послышалось со стороны пляжа.

Девушка обернулась и увидела, как к ней бежит Томас. А за ним Шин, Мегани, Рама, Камал и Юкка.

— Что вы здесь делаете? — удивленно крикнула она, чувствуя, как по лицу расплывается довольная улыбка.

— Спасаем тебя, — доложил Юкка. — Шин нам все рассказал.

Сати едва не рассмеялась, увидев их полные решимости лица.

— Что скажешь, Айзек? — спросил Протон у главнокомандующего. — Нужны нам такие союзники?

— Ну, как минимум с одним задохликом у меня получилось сотворить чудо, — Айзек покосился на Ойтуша. — Вполне себе годный солдат вышел.

“Ну спасибо, Айзек”, — подумал Ойтуш.

— Не желаете отправиться на морскую прогулку, ребята? — спросил Ситис, придирчиво рассматривая подоспевших одаренных.

— А за одним рассмотреть очень интересное деловое предложение, — добавил Айзек с хитрой, не предвещающей легкие времена улыбкой.

Ойтуш усмехнулся, вспомнив свои первые тренировки с этим головорезом. В эту минуту к нему подошел высокий светловолосый парень.

— Ты Ойтуш, верно? — он протянул руку для знакомства.

— Да, а ты кто?

— Томас. Друг Сати, — Том с силой сжал его ладонь.

— Друг Сати, — повторил Ойтуш и удивленно покосился на девушку.

— Я надеюсь, что мы поладим, — сквозь зубы произнес Томас.

— Да, ведь мы теперь в одной лодке, — добавил Ойтуш.

Они еще долго сверлили друг друга взглядом, пока Айзек не скомандовал занять свои места в батискафах. Отплытие должно было состояться с минуты на минуту.

***

— Ты уверена, что поступаешь правильно, отпуская их?

— Не отпускаю, всего лишь даю шанс почувствовать себя победителями. На этот раз, — губы Даны тронула легкая улыбка.

— Тебе виднее, — сказал ее собеседник. — Что мне передать мистеру Лонгу?

— Проект “Химера” идет по плану. Пусть готовит деньги за новых аниматусов, — женщина отошла от окна, когда последний из батискафов исчез под водой.

— Будет сделано, — сказал собеседник.

— Можно личный вопрос? — добавил он через минуту, будучи не в силах обуздать любопытство. — Тебе все еще нужен Роланд Грейси?

— Разумеется. Он важная персона не только на Острове, но и во всем мире.

— Ясно, — в голосе собеседника Даны послышалось разочарование. — Я надеялся однажды занять его место.

— Ну что ты, Эмиль, — Дана наклонилось к нему для поцелуя. — Ты нужен мне для другого.

Конец первой книги