Газета London Evening News перестанет существовать как самостоятельное издание в 1980 году и будет интегрирована в единую редакцию Evening Standard. Снова будет издаваться на протяжении нескольких месяцев в 1987 г. в качестве маркетингового оружия против конкурента London Daily News Роберта Максвелла. Разразится ценовая война. После «победы» будет вновь реинтегрирована в Evening Standard. В 2009 г. её купит российский миллиардер Александр Лебедев. С 12 октября 2009 г. начнёт распространяться бесплатно.

Фаина Киршон будет арестована за взятку в рамках всесоюзной кампании «Дело антикваров», которое коснётся многих директоров и заместителей директоров комиссионных антикварных магазинов накануне столетия В. Ленина. В реальности «вина» Киршон состояла в том, что, помимо официальной магазинной комиссии, она договаривалась с покупателем (по его желанию) о персональной комиссии за дополнительные услуги: выезд на место, консультации, подбор интерьера и прочее. На неё попытаются повесить и валютные махинации, что скорее всего привело бы к расстрельной статье. Однако щедрая сумма денег, выделенная Виктором Луи на хорошего адвоката, сделает своё дело: Киршон получит 8 лет, из которых отсидит 6. После отсидки будет работать в советской киноиндустрии, заходить в антикварные магазины не сможет, опасаясь психологической травмы. Впервые после ареста зайдёт в антикварный салон в 2008 г. специально для рассказа об обстановке на даче Виктора Луи.

Строуб Тэлботт в 1994 году был назначен заместителем Госсекретаря США в администрации Клинтона, по случаю чего ему устроят опрос (больше похожий на допрос) на слушаниях в Конгрессе, в частности — о связях с В. Луи. В ходе опроса будет «поджарен на сковородке» сенатором Джесси Хелмсом. Тэлботт, путаясь в датах и событиях, будет всё отрицать: «Я никогда не чувствовал, что Луи меня использовал или мною манипулировал». В 2000-м станет главой Йельского центра изучения глобализации (Yale Center for the Study of Globalization). Позднее — главой Института Брукингса (Brookings Institution), мозгового центра либеральной мысли в Вашингтоне. По мнению Мэлора Стуруа, Тэлботт не был агентом влияния Луи: они играли в кошки-мышки, причем каждый думал, что успешно использует другого.

Алек Флегон в 1987 году подаст судебный иск против Солженицына по возмещению морального ущерба, причинённого обвинениями в связях с КГБ в произведении «Бодался телёнок с дубом». Когда у Флегона кончатся деньги на адвоката, он начнёт защищать себя сам на ломаном английском. В итоге процесс будет выигран, Солженицыну придётся выплатить Флегону 10 000 фунтов стерлингов. Составит словарь русских ненормативных выражений «За пределами русских словарей». Оба брака Флегона (первый с румынкой до бегства на Запад, второй с англичанкой) распались. Наследников у него не осталось. Скончался в 2003 г. в возрасте 79 лет.

Андрей (Андрэ) Шимкевич найдёт утешение, но не счастье на исторической родине. В Париже будет работать страховым агентом и жить в нищете. После смерти Луи его будут, как могут, поддерживать оставшиеся друзья. Главный редактор эмигрантской газеты «Русская мысль» Виктор Лупан будет периодически приезжать к нему с сумками продуктов: «Он жил, как настоящий клошар — французский бомж». Шимкевич будет угощать гостя кубинскими сигарами, которые привозил ещё Луи. Переживёт своего лагерного друга на 7 лет. Скончался в парижском доме престарелых в 1999 г.

Роман (Роальд) Сеф, как и многие лагерные друзья Луи, будет «пристроен» Виктором за иностранку — французскую еврейку по имени Ариэлла. Станет известным детским писателем, драматургом, переводчиком. Всю жизнь будет отказываться от «лагерных» рассказов про Виктора Луи, опасаясь неадекватной реакции в обществе, однако сделает исключение в 2008 году для съёмочной группы НТВ и автора. Скончался в 2009 году вскоре после своего последнего интервью.

Виктор Суходрев — единственный известный человек, который никогда не будет опасаться говорить о В. Луи. После окончания карьеры переводчика генсеков отправится на работу в советскую миссию в Нью-Йорке, где вновь встретится с В. Луи, который незадолго до смерти привезёт туда своих сыновей. В постсоветское время — писатель, мемуарист, непревзойдённый рассказчик, участник многих документальных проектов.

Виктор Горохов напишет самую известную свою книгу «Поль Робсон». Будет часто повторять: «Обеспечьте меня куревом и едой на полгода, и я напишу вторую «Войну и мир». Когда же один обеспеченный приятель ему предложит такие условия, Горохов предпочтёт воздержаться от проекта. Напишет сборник историй о Сталине. До конца жизни останется талантливым рассказчиком, наговорившим несколько бесценных историй о В. Луи на магнитофонную плёнку. Скончался в 2008 г.

Марина Голынская продолжит заниматься историческими исследованиями, концентрируясь на «любимом» XVIII веке. Совместно с испанским журналистом напишет книгу об адмирале де Рибасе — «предтече» Луи, аналогии с которым всегда будет проводить в своих устных размышлениях о Викторе. После смерти мужа переедет в отдалённую деревню в Ярославской области, но будет регулярно приезжать в Москву.

Михмих не захочет упоминаний своего настоящего имени в историях о В. Луи, однако его легко идентифицировать путём несложных манипуляций в сети Интернет. Станет известным в своей среде московским адвокатом. В характере контактов с прессой и исследователями будет придерживаться стилистики «ТАСС уполномочен заявить…» с игрой в шпионов, встречами «за третьей от начала колонной», передачей магнитофонных плёнок. Только таким способом он согласится рассказать о Луи: записать рассказ на магнитофон, затем передать плёнку. В его повествовании много уникальных сведений, но много и нарочитых (очевидно — также «игровых») искажений.

Елена Кореневская продолжит заниматься международной журналистикой. Особенно успешно её дела пойдут с началом перестройки: прямые эфиры западных телекомпаний, конференции, медиапроекты. Объездит полмира, в том числе многие экзотические страны — вслед за В. Луи. Станет соавтором «импортной» биографии Горбачёва. При перестройке же запустит свой журнальный проект, который принесёт ей популярность: сотрудники советских посольств за границей будут выпрашивать по несколько экземпляров для перепродажи. В 2000-х годах вместе с мужем Зиновием Юрьевым будет проводить половину времени на Кипре.

Юрий Шерлинг в 1983 г. будет уволен из созданного им Камерного еврейского музыкального театра за «недостойное поведение» и едва не посажен по сфабрикованному КГБ уголовному делу. Вступит в брак с подданной Норвегии и получит норвежский паспорт, однако останется жить в СССР. В постсоветское время возглавит фонд «Дом детей-сирот», затем станет вицепрезидентом «Собинбанка». В 2009 г. будет назначен ректором РАТИ (бывший ГИТИС), но в тот же день через несколько часов, вследствие подковёрных игр чиновников в профильных ведомствах, уволен. Состоится как драматург и музыкант, напишет мемуарную книгу о себе.

Римма Шахмагонова с семьёй переедет жить в Льеж (Бельгия), но сохранит российское гражданство. Выпустит книгу «История одной зечки» под псевдонимом Екатерина Матвеева.

Светлана Аллилуева (Питерс) после повторного отъезда из СССР полностью закроется от внешнего мира, как и её дочь Екатерина Жданова, которая поселится на Камчатке. Г-жа Лана Питерс даст считанные интервью прессе, в том числе американской журналистке русского происхождения Светлане Паршиной для фильма «Светлана о Светлане». Проживать будет в доме престарелых в США, хотя журналисты газеты Times будут уверять, что большую часть года она проводит в пансионе в западной Англии.

Церковь Святого апостола Андрея — как и мечтал Луи — вернётся в лоно англиканской церкви. Михмих, опытный юрист, по наущению Луи напишет десятки писем, в том числе президенту Ельцину, а также в Лондон, в аппарат королевы, откуда в нужный момент придёт «пожелание» получить здание к визиту Её Величества Елизаветы Второй в Москву в 1994 г. Незадолго до начала визита Ельцин сделает широкий жест: берите.

Израиль возобновит дипломатические отношения с СССР незадолго до его распада. В 2009 году РФ и Израиль перейдут к безвизовому режиму, что окончательно похоронит целую субкультуру «въездов», «выездов», «вызовов», «отказов» и прочих «еврейских» бюрократических артефактов эпохи В. Луи.

Тайвань претворит в жизнь мечту В. Луи, открыв свою миссию в Москве под эфемерным названием «Тайбэйско-Московская координационная комиссия по экономическому и культурному сотрудничеству». Данный офис в самом центре Москвы на Тверской улице будет фактически наделён консульскими полномочиями (выдача виз с надписью «выдано в Риге, Латвия»), а в МИД Тайваня будет называться «посольством», куда направляют кадровых дипломатов (формально «уволившихся» из МИДа) и агентов GIO. Висящую на улице металлическую табличку с указанием названия организации на китайском, русском и английском языках можно, таким образом, считать «мемориальной доской» Виктору Луи. Через несколько лет Россия откроет аналогичную миссию в Тайбэе.

Дженнифер Луис после смерти мужа ещё долго будет проживать в Баковке — более 10 лет. Продолжит, несмотря на прижимистость в быту, заниматься благотворительностью: в частности, как многие богатые англичане, содержать мальчика в Индии, оплачивая его расходы на образование, проживание и прочее. В Британии это считается некоей добровольной «платой за колонизацию». По уверению друзей, г-жа Луис останется верной своей традиции ходить в церковь и петь в церковном хоре — «голосом» этого хора она будет до самого отъезда из России. Предпримет неожиданную поездку в Монголию для работы волонтёром в детском доме, где — опять же по рассказам — получит инсульт и будет увезена на Родину сыном Михаилом. Поселится в г. Доркинге (Великобритания). Постепенно свернёт свои московские контакты, будет всё реже общаться с российскими друзьями, сведёт их до формального уровня.

Энтони (Антон) Луи, младший сын В. Луи, окончит Институт иностранных языков им. Мориса Тореза. Долгое время будет главным редактором и совладельцем газеты Moscow Tribune вплоть до её закрытия. По словам друзей, вложит в это убыточное предприятие много собственных (читай: отцовских) денег. По некоторым данным, будет временно возглавлять московское бюро агентства UPI. Продолжит бизнес Information Moscow. Станет руководителем некоторых государственных англоязычных медийных проектов в РФ, в частности The Moscow News.

Николас (Николай) Луи, средний сын В. Луи. Окончит Оксфордский университет, а также, по некоторым сведениям, МГИМО. В молодости будет крайне популярным у женщин. Все попытки В. Луи женить сына на «девушке из высшего общества» (в его понимании) ни к чему не приведут. Переедет на ПМЖ в Великобританию. Во время обучения в Оксфорде будет испытывать дискомфорт, связанный с именем отца, в представлении британской общественности — агента КГБ. Друзья расскажут истории о якобы «умышленно вывороченной постели» в комнате Н. Луи в общежитии, а также о трудностях при устройстве на работу. Будет часто приезжать в Москву, так до конца и не растворившись в среде на Родине своей матери.

Майкл (Михаил) Луи, старший сын В. Луи. По уверению друзей, в молодом возрасте не будет учиться в вузе, по крайней мере — ничего не окончит. Переедет на ПМЖ в Англию, станет заниматься публицистикой, позже перейдёт в бизнес. Предан своей матери, в старости будет постоянно находиться возле неё и проживать в её доме в г. Доркинг.

Дача В. Луи в Баковке—до середины 2000-х гг. останется в собственности семьи Луи. Часть внутренних помещений будет немного перестроена. Сыновья продадут часть отцовской мебели, для оценки которой пригласят всё ту же Фаину Киршон. Вместо культового гаража в русском стиле появится грубая капитальная постройка из светлого кирпича со стеклоблоками в «брежневском» стиле. В середине 2000-х гг. дача будет продана ресторатору Андрею Деллосу существенно дешевле среднерыночной стоимости на тот момент (по некоторым данным — от 1до 1,5 млн долл.). По состоянию на 2010 г. внешний облик строения не претерпит существенных изменений. Дача станет частью закрытого коттеджного посёлка со шлагбаумом и охраной. Около забора в укрытии будут дежурить вооружённые люди.

Автор благодарит за помощь в создании книги

Марину Константиновну Голынскую

Алексея Маслова

Маргариту Гараеву

Светлану Селину

Ирину Матвееву

Веру Мотину

Екатерину Кудрявцеву

и Редакцию газеты The Evening Standard