Дома на Кочновке стали разваливаться. Постепенно вместо сгнивших домов начинали строить новые деревянные дома. Около первой колонки таких домов было уже много. Некоторые наши соседи по двору уже успели получить в них комнаты. Но разницы особой не было. Дома были без удобств. Приходилось все так же ходить на колонку за водой и топить печи.

В нашем дворе жила особа, которую звали Ленка-псих. Как отстраивали новый дом, Ленка-псих выбирала в нем лучшую комнату и самовольно заселялась. Когда приходили ее выдворять, она начинала биться в припадке, валяясь на полу. Ее почему-то оставляли в покое и не выселяли. Говорили, что у нее есть какая-то справка. А кое-кто подозревал, что для таких случаев у нее был припасен обмылок за щекой. Таким образом она поменяла несколько комнат, пока не успокоилась. Во всем остальном она была вполне нормальная тетка.

Семья старухи Юнихи тоже поторопилась переехать. Вместо одной небольшой комнатки у них стало две маленьких проходных. В одной лежала бабка Юниха. С ней ночевала Раечка. В другой комнатке ютились мать, отец и Витька. Правда, кухня у них стала больше, да вместо всех нас, была одна тихая соседка, которая скоро уехала или умерла, а ее комнату занял Витька.

Мы же не торопились уезжать из старого дома. В конце Кочновки начали строить настоящий каменный трехэтажный дом со всеми удобствами. Мать с отцом решили, что переезжать надо сразу в нормальное жилье, а не в разные новые избы, как соседи.

Когда дом построили и мы переехали, наши старые соседи поняли, что сделали большую ошибку. Они топили печку и ходили в уборную на двор еще лет десять. Их дом сломали самым последним на Кочновке, когда вокруг уже стояли восьмиэтажные кирпичные дома.

В новый дом мы переезжали не без приключений. Когда отец принес ордер на новую комнату, нам всем страшно захотелось скорее ее увидеть. Вчетвером мы отправились в конец Кочновки. Дом был построен буквой «П» и имел два подъезда. Наша комната находилась в четырехкомнатной квартире на первом этаже.

Когда мы пришли, соседей не оказалось дома. Дверь нам никто не открыл. Мы решили зайти со стороны окон и хотя бы заглянуть в комнату с улицы. Пока шли смотрины, я тихонечко ото всех вернулась в подъезд и решила своим ключом от старого замка попытаться открыть квартиру. Ключ намертво застрял в скважине. Когда подошли наши, я не знала что и сказать им.

Что бы мы делали, даже если ключ подошел и замок открылся? Входить в квартиру без разрешения заселившихся соседей мы все равно не могли. От отца я получила хорошую затрещину. Он пытался вытащить ключ, но тот сломался. Мы ушли со слезами и позором в моей душе.

После переезда, когда случайно на кухне мы увидели огромных размеров гаечный ключ, нам поведали историю о том, как квартиру хотели ограбить воры и подбирали для этого ключ, который, к счастью, сломался и заклинил замок. Соседям пришлось открывать свою новую квартиру с помощью этого здоровенного гаечного ключа.

Мы послушали историю, поахали, но ничего не сказали. Было стыдно.