«Если всё делать правильно, меня не побьют, — думал Тим. — Нужно притвориться, что я послушный, найти удобный момент и сбежать! А может быть, Эрвик расскажет всё дяде Варо, и он спасёт меня?»
От резкого свиста хлыста Тимка в испуге дёрнулся.
— Давай, красавчик, покажи, что ты умеешь!
Тим вспомнил, как прыгал Эрвик, хвастаясь своими умениями, и решил сделать то же самое. Он прошёлся, высоко поднимая передние ноги. Копаш удивлённо замер, а Громза даже открыла рот.
— Ага! Нравится?! — обрадовался Тим, собрал все силы, встал на задние ноги и подпрыгнул.
— Испанский шаг и курбет! — прокричала Громза непонятные слова. Она запрыгала и обняла Копаша. — Вот удача, сразу можно на арену!
Дрессировщик хитро прищурился и поднял толстый палец:
— Я тебе говорил, что я предчувствую! У меня же третий глаз! Я говорил, что наступит такой момент…
— Папа, отстань ты со своим дурацким третьим глазом! — отмахнулась Громза. — Лучше попробуй его под седлом!
— А ну-ка, Команч, иди сюда!
— Только не сейчас! — отпрыгнул Тимка. — У меня очень болит спина!
— Стоять! И хватит ржать без толку! — закричала Громза. Она оттолкнула Копаша и, ловко схватив коня за поводья, запрыгнула в седло. У Тима перехватило дыхание, когда он заметил на сапогах Громзы острые шпоры.
— Пшё-о-о-ол! — заорала дрессировщица.
Девочка со всей силы дёрнула за поводья и пришпорила коня. Ноги Тима словно налились свинцом. Тяжело вздыхая, он топтался на месте. Копаш зачем-то приседал, прыгал вокруг и, хлопая в ладоши, кричал:
— Алле! Алле-гоп!
Тим нервничал, не понимая, чего от него хотят. В конце концов, он не выдержал и крикнул:
— Ну, скажите, что вам от меня надо?!
Копаш перестал скакать по манежу и остановил дочь, осыпавшую коня тумаками.
— Подожди, Громзочка, не горячись.
— Грымза ты, а не Громзочка. — разозлился Тим.
Папаша принялся объяснять дочке тонкости дрессировки лошадей. А Тим был вне себя. Он, такой смелый мальчик, не может дать сдачи драчунье, которая ни за что ни про что пинает его своими сапожищами.
— Тоже мне, цирк! — фыркал Тимка. — Напялят на лошадей попоны и перья, чтобы синяки прикрыть, и радуются. Дрессировщица! Дала яблоко и ну хлыстом махать да шпорами колоться! Сама разговаривать по-человечески не умеет!
— Точно подмечено! — услышал Тим откуда-то сверху. На жёрдочке сидел попугай Ара. — Не бойся, я друг. А эти, — Ара кивнул на дрессировщиков, — всё равно не понимают, что ты говоришь. У нас одна радость — ругать их, сколько влезет! Я попробую тебе помочь. У меня был друг из Высокой Школы, он рассказывал про Лунный родник…
— Ара, брысь! — Громза взяла Тима под уздцы и повела в клетку.
Копаш семенил за дочкой:
— Пусть немного в себя придёт, а после обеда ещё разок попробуем.
— Я знаю, где ключи, — тараторил тем временем попугай. — Я кину их обезьянам, и они своими ловкими руками откроют клетки. А ты отведёшь нас в Заветный лес, согласен?
— Конечно! — обрадовался Тим.
Копаш завёл коня в клетку, закрыл замок и направился к другим лошадям. Те поджали хвосты и занервничали.
— Что это с ними? — спросил попугая Тим.
— А он к ним с хлыстом идёт. Страшно, вдруг ударит.
— Зачем? Они же ничего плохого не делают.
— Люди… никто не знает, какие мысли кроются в их маленьких глупых головках… — задумчиво промолвил Ара.
Тимка молчал. Сейчас ему совершенно не хотелось заступаться за существо, носящее гордое имя ЧЕЛОВЕК.
— А почему вы не убегаете?
— Бегаем мы часто, — тихо ответил Ара, оглядываясь, будто люди могли его понять. — И делаем это при каждой возможности.
— Только вот не знаем, куда бежать. В городе нас быстро ловят, — подхватили разговор обезьяны.
Как только Копаш ушёл, лошади тоже стали жаловаться.
— А потом становится ещё хуже. Привязывают, орут, голодом морят.
Тимка подумал, что сделает всё, чтобы им помочь, когда снова станет человеком.
Скрипнула входная дверь, и звери притихли. К Тимкиной клетке подбежала Громза.
— Команч, смотри, что я тебе принесла! — Девчонка протягивала на ладони ароматный кусок хлеба. На её хитреньком лице расцвела улыбка. — Ты что, обиделся? На ещё морковку, и будем друзьями. Я с тобой погуляю! Пойдём.
— Как не вовремя! — махнул лапой Трюфель.
Громза потянула жеребца за поводья.
— Сейчас мы с тобой в парк сходим. Денежек подзаработаем! — Девочка запрыгнула в седло и пришпорила коня.
Тимка застонал. Время уходило. В его голове стучала только одна мысль: «Неужели меня не спасут?! Неужели меня не спасут?!..»