Антуан стучался в закрытые ворота циркового двора.
— Стучите громче, сторож уже спит, — раздалось откуда-то сверху. Каоги поднял голову и увидел сидящего на фонаре большого сине-зелёного попугая.
— Я Ара. А вы, похоже, из Высокой Школы? Вы ищете Тима?
— Расскажи нам, что ты знаешь! — крикнул Антуан.
Попугай от удивления раскрыл клюв и уставился на человека.
— Он со мной говорит? — спросил Ара, обращаясь к Каоги.
— С тобой, с тобой! Вот курица, — не сдержался конь.
— Ко-ко-ко-кто курица?! — вытянув шею, захлопал крыльями попугай.
— Вот курица и есть! — игогокнул Каоги.
— Ара, у нас нет времени! Где Тим? — взмолился Антуан.
Попугай так растерялся, что вместо ответа сначала каркнул как ворона, потом крякнул как утка и наконец свалился с фонаря, но вовремя расправил крылья и сел на плечо Учителя. Распушив хохолок, Ара стал тараторить про вредного Копаша и про то, что Тим обещал их освободить, но злыдня Громза его увела.
— Куда? — Антуан взглянул на часы. Счёт шёл на минуты!
— Лошади говорят, что Громза ходит с ними в парк. Врагу не пожелаешь такого гулянья.
— Спасибо, Ара! — уже на скаку крикнул Каоги. — Я пошлю вам голубя, он покажет, как добраться до Заветного леса!
— Ну вот, носятся, носятся. Прибегут — убегут. А поговорить? — недовольно пробурчал старый попугай.
Орангутан подобрался к другу и принялся отстёгивать с его лапы тяжёлый замок.
— Ну что там? — спросил Трюфель.
— Ускакали. Тима спрашивали. Тот конь из Высокой Школы обещал прислать нам голубя. Он покажет, как добраться до Заветного леса.
Наступила такая тишина, что попугаю показалось, будто он один в цирке. А потом послышался топот, и во двор вбежал растрёпанный Копаш.
— Где Громза с Команчем? — сразу крикнул он сторожу.
— Ушли в парк, — сторож спросонья потёр глаза.
— А ты всё спишь? Днём спишь, вечером спишь, что ты ночью-то делаешь? Ворота не заперты! — ворчал Копаш, поглядывая на притихших зверей.
— А что их запирать? Громза ведь придёт… — промямлил сторож.
— Ара, отвлеки его, чтобы он в клетки не заглядывал, — буркнула мартышка и дёрнула попугая за хвост.
— Ты что?! Тогда он увидит, что на моей лапе нет замка! — шепнул попугай и притворился спящим, плотно закрыв один глаз.
Копаш озабоченно прошёлся между вагончиков, забежал в шатёр, постоял на арене и вернулся к сторожу.
— Придёт Громза, сразу отправь её домой, — строго сказал Копаш. — И запри ворота. В городе из конюшен все лошади сбежали. Странно всё это.
Копаш постоял ещё минуту, окинул взглядом животных, прикусил губу, нахмурился и, скрестив руки за спиной, направился к выходу.
— Ещё часик вздремну, а потом закрою, — махнул рукой сторож и скрылся в шатре.
Звери оживились.
— Чего мы боимся?! Клетки открыты. Давайте сбежим! — наконец предложил орангутан.
— Может, в этот раз получится! — поддержал его попугай.
Звери одобрительно зашумели.
— Отлично! Нам нельзя ждать, — обрадовался Трюфель. — Я предлагаю пока спрятаться в лесу, за рекой!
Вдруг послышался тигриный рык. Тигры недолюбливали всех остальных зверей, «мелкоту», и всегда пугали их, говоря, что в джунглях съели бы всех в два присеста.
— На улице темно. Это хорошо для побега, — муркнула тигрица, сверкнув зелёными глазищами. Худенькая лошадь, стоявшая рядом с тигриной клеткой, крякнула как утка, задрожала и присела.
— Спокойно, не кричите и не бойтесь, — тигрица говорила мягко; обычно она разговаривала так только со своими тигрятами. — Мы пойдём вместе с вами. Мне понравился конь из Высокой Школы, умный малый. Я тоже хочу посмотреть на Заветный лес.
— Не тигриное это дело — в клетках сидеть! — рявкнул тигр. — Не бойтесь, я обещаю, что мы никого не тронем.
По открытым клеткам пронёсся громкий шёпот:
— Бежим! Бежим!
Сторож мирно спал в шатре недалеко от арены. Животные, переглядываясь, вышли из цирка.
— Надо двигаться тихо, разными дорогами, — прошептала худенькая лошадь.
— Правильно, — поддержал попугай, — встречаемся около леса. Речку переходите вброд, по мосту идти нельзя — сразу поймают.
Звери тихо, словно тени, расходились в разные стороны от ненавистного шапито.