Когда Саша вернулась в гостиницу, девушка, выдающая ключи от номеров, вдруг радостно взмахнула рукой и, жестами попросив подождать, куда-то скрылась. Через пару минут она вынесла корзину с искусно составленным букетом. “Наверное, от Сатори”, — подумала Александра.

Поднявшись в номер и поставив корзину на стол, она принялась разглядывать нежные лепестки необычайно красивых цветов, и в середине букета заметила какой-то белый квадратик. Это оказался небольшой плотный листок бумаги, на котором печатными буквами было выведено: “От поклонника”. “Странно, — подумала Саша. — На Сатори не похоже. Он написал бы свое имя”.

На всякий случай она набрала знакомый номер. Рассказав Сатори про встречу с Омото и выслушав его поздравления, она поняла, что цветы принес кто-то другой. Положив трубку, Саша задумалась. Может, это кто-нибудь из гостей Омото? Вряд ли, не успел бы. Впрочем, Сатори же сказал: “Скоро тебя начнут узнавать на улицах”. Вполне вероятно, это действительно просто поклонник. И все же надо расспросить завтра девушку, которой передали корзину, как он выглядел.

Утром Сатори, заехавший к Саше, перевел ее вопрос девушке, передавшей цветы. Та, улыбаясь, начала описывать: молодой, красивый…

— Он говорил по-русски? — нетерпеливо спросила Саша, не дожидаясь, когда Сатори переведет описание до конца.

— Если бы он говорил по-русски, я бы ничего не поняла. Это был японец.

— А записку он писал при вас?

— Я не видела никакой записки. Он сказал, что вы замечательно играете и этим завоевали его сердце.

— А почему он меня не дождался?

— Я предложила ему зайти попозже, но он ответил, что не хочет отнимать у вас время.

Саша успокоилась. Скорее всего, это один из меломанов, которые не пропускают ни одного концерта и ревностно следят за ходом конкурса. Узнать, как пишутся два русских слова, несложно.

— Скоро ты начнешь получать по двадцать таких корзин в день, — сказал Сатори.

Вернувшись на следующий день в отель после подписания контракта с Омото, Александра получила еще один подарок: перстень с рубином. К подарку была приложена записка: “От поклонника”. Саша насторожилась. Такие дорогие подарки просто так не делают. Какую цель преследует этот человек? Надо вернуть кольцо, знать бы только кому. А может, это и впрямь поклонник в другом смысле? Увидел ее лицо крупным планом по телевизору и влюбился! И хочет сделать предложение! Она представила, как ахнет Мелихова, когда Саша вернется домой с мужем-японцем под ручку, и рассмеялась. Какая чепуха в голову лезет! Ей никто не нужен. У нее есть Игорь.

А есть ли? Его мобильный телефон молчал, а в агентстве отвечали, что он занят, что он на переговорах, что он будет завтра… Наверное, Игорь уже забыл ее и нашел утешение в другой женщине, менее честолюбивой, которая из-за своих дурацких амбиций не способна сказать любимому человеку, что он ей чужой.

В коридоре Высшей школы искусств Саша опять столкнулась с Ледовым. Он тоже прошел в третий тур и очень этим гордился. Впрочем, Алексей считал, что это Саша “тоже” прошла.

— Тебе просто повезло, Ерохина, — заявил он. — Надо правильно оценивать свои возможности.

— Вот и я говорю, — невозмутимо ответила Саша. — Возможности господина Гурина не распространяются на жюри.

— Как знать. Послезавтра посмотрим, что решит твое жюри.

Саше очень хотелось съездить ему по самодовольной физиономии, но она вовремя подумала, что ее победа будет для него замечательной пощечиной. Александра старалась не обращать на его слова внимания, к тому же не считала Ледова серьезным соперником. Были музыканты значительно сильнее, например, семнадцатилетний английский пианист Дэвид Уолби или японец Хатиро Кайя. Борьба предстояла нелегкая.

Выходя на сцену, Александра знала, что в зале сидит довольный своим выступлением Ледов и от всей души желает ей провалиться. Но зал приветствовал русскую пианистку с восторгом, и, когда Саша закончила играть, публика аплодировала так, что казалось, будто рушатся тяжелые плиты потолка. На конкурсе почти никому не удалось сорвать такие аплодисменты. Кланяясь и принимая цветы. Саша взглядом поискала соперника: хотелось посмотреть, как он воспринял ее успех, но видела лишь людское рукоплещущее море.

В артистической ее ждал Сатори.

— Я приглашаю тебя в гости к себе домой.

— А это удобно?

— Я предупредил маму, и она ждет нас.

Митико Исониси радушно встретила гостью.

— Мой сын много рассказывал о вас, — сказала она, и Сатори, переводя эту фразу, немного смутился. — Я смотрела конкурс по телевизору. Вы — одаренная пианистка. Просто удивительно: вы такая худенькая, откуда столько силы?

— Я много ем, — пошутила Саша.

Сатори перевел, и его мать, быстро заговорив, засуетилась.

— Мама извиняется. Она понимает, что ты приехала после выступления и очень проголодалась.

Митико угощала Александру натто — блюдом из перебродивших соевых бобов.

— Мои дети очень любят натто, — сказала она.

— У тебя брат или сестра? — спросила Саша у Сатори.

— У меня старшая сестра и двое братьев, младшему семь лет.

— Мои дети, — продолжала Митико, — тоже занимаются музыкой.

— Они ходят в музыкальную школу?

— Да. И с большим удовольствием. Они очень любят музыку.

Саша вспомнила своих несчастных учеников и решила, что больше ни за что не пойдет к ним. Пусть не мучаются.

Сатори включил телевизор.

— Сейчас будет информация о конкурсе, — объяснил он.

На огромном плоском экране что-то говорил диктор, потом появилось лицо Ледова.

— Что случилось? — всполошилась Саша. — Сатори, переведи, пожалуйста!

— Этот русский пианист, — начал Сатори, внимательно вглядываясь в экран, — наравне с японцем Хатиро Кайя претендовал на выход в четвертый тур, но Хатиро набрал большее количество баллов по итогам предыдущих туров, и жюри отдало предпочтение ему. Господин Ледов, узнав об этом, набросился в коридоре на Хатиро, пытаясь избить его. Теперь господину Дедову грозит тюремное заключение, а сам он собирается подать в суд на жюри за подтасовку результатов.

— Ненормальный! Чего он добивается?

— Ты его знаешь? — спросил Сатори.

— Еще бы! Я с ним вместе учусь.

Продолжая слушать диктора, Сатори улыбнулся.

— Переводить дальше?

— А что он говорит?

— Он говорит, — торжественно произнес Сатори, — что госпожа Ерохина, набрав наибольшее количество баллов, прошла в четвертый тур.

Поздно вечером Сатори отвез Александру в отель. Забирая ключ, она удивилась, что на сей раз таинственный “поклонник” не дал о себе знать. Поднявшись в номер, Саша уже собиралась вставить ключ в замочную скважину, но дверь от легкого прикосновения распахнулась.

Саша хорошо помнила, что, уходя, запирала дверь на два оборота. Скорее всего, горничная забыла закрыть. Найдя такое простое объяснение, Саша шагнула в комнату.

Вряд ли горничная могла оставить после себя такой кавардак! Стенка шкафа-купе была отодвинута, вещи валялись на полу. Саша бросилась к шкафу и достала чемодан. Так и есть! Старое, потрепанное, зато вместительное портмоне, которое она одолжила у Мелиховой и в котором держала все деньги и перстень, подаренный неизвестным поклонником, исчезло.

В сумочке у нее лежало всего пять тысяч иен — около пятидесяти долларов. На это не разживешься! Трясущимися руками Саша набрала номер мобильного телефона Сатори.

Тот еще не успел добраться до дома, на полдороги развернул машину и приехал через десять минут.

— Вот здесь лежали деньги. — Всхлипывая, Саша показала на открытый чемодан. — Две с половиной тысячи долларов. И еще перстень с рубином.

— Надо вызвать полицию!

Прибывший вскоре сержант Тошишико Макаси бегло осмотрел номер и начал задавать Александре вопросы. Сатори переводил, она отвечала; потом опросили швейцара, клерков и горничную. Никто ничего не видел и не слышал. Когда сержант ушел, Саша с надеждой посмотрела на Сатори.

— Как ты думаешь, они найдут вора?

— Найдут, — ответил Сатори, но как-то неуверенно. Он достал бумажник и протянул Саше деньги. — Возьми. Здесь, конечно, немного, но на первое время тебе хватит. А потом подумаем.

— Сатори… — У Саши перехватило дыхание от признательности к этому человеку. Она хотела подобрать какие-то слова благодарности, но не смогла, не выдержала и по-настоящему разрыдалась.

Проснулась Саша от того, что почувствовала в комнате присутствие постороннего человека. Она лежала, боясь протянуть руку и зажечь свет и тем самым выдать, что она не спит. Где-то совсем рядом послышался шорох, и Александра ахнула. Нашарив на стене кнопку, она включила бра, и в комнате загорелся неяркий свет. Номер был пуст, но она явственно слышала удаляющиеся по коридору шаги. Саша на цыпочках подошла к двери, открыла и выглянула в коридор. Никого.

Вернувшись в комнату, она подошла к столу, чтобы налить себе воды, и обнаружила большой белый конверт. Откуда он тут взялся? Может, Сатори забыл? Осторожно, будто боясь обнаружить там пластиковую бомбу, Саша открыла конверт. Там лежали деньги. Она вытащила их и пересчитала: три тысячи долларов. Она опять заглянула в конверт и выудила оттуда маленькую записочку, написанную печатными буквами: “От поклонника”.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросила она утром у Сатори.

Он некоторое время молчал.

— После того как я ушел, ты закрыла дверь на ключ?

— Нет, — растерялась Саша. — Я… я плакала, а потом заснула. Но ведь не мог же этот человек заранее узнать, что я забуду закрыть дверь? Или он так, наобум?

— Он живет в этом отеле, — сказал Сатори. — Посторонний не попадет сюда ночью.

— Я сойду с ума! — жалобно воскликнула Саша. — Сначала корзина с цветами, потом — кольцо, потом деньги украли, а потом — вернули. Слушай! — вдруг ее осенило. — Может, это разные люди? Один с цветами, другой — с кольцом, третий… — Она запнулась, вспомнив, что не спросила, как выглядел человек, который оставил для нее перстень. Да, но записка?.. Что за совпадения?! Не может быть таких совпадений!

Они спустились в холл. К счастью, дежурила та самая девушка, которая передала Саше кольцо. Да, она очень хорошо помнит того человека. Он очень красивый, высокий, темноволосый. Нет, что вы, он не японец. Скорее всего, американец. Нет, в этом отеле он не живет.

— Свихнуться можно! — вздохнула Саша.

Сатори удивленно посмотрел на нее.

— Что значит “свихнуться”? — Он не знал этого слова.

— Это значит… — Саша повертела пальцем у виска, но засомневалась, что жест этот международный, и потому пояснила: — Это значит, потерять рассудок.

— Может, стоит известить полицию?

— Не думаю. В конце концов, “поклонники” ничего плохого мне не сделали, а деньги я верну, когда найдется хозяин.