Начинался год оптимистично. Во второй половине 1986-го коммерческие показатели клуба росли, а предпочтение (скорее в силу необходимости) по-прежнему отдавалось выступлениям диджеев, а не групп, и это оправдывало себя.
В начале 1987 года в Хасиенде проходили три регулярных мероприятия: Temperance Club по четвергам, где активно формировался мэдчестер, популярное шоу Nude по пятницам, которое проводили Пикеринг и Прендергаст, готовившие город к будущему взрыву популярности музыки хаус, а по субботам — вечеринки Дина Джонса, названные в соответствии с музыкальной политикой Wide.
К 1987 году постоянные туры New Order по Америке полностью себя оправдали и сделали нас ещё более популярными. Мы перешли от клубов к большим залам и собирали больше народу, чем Oasis и Spice Girls когда-либо. Плюс ко всему, мы по-прежнему делали замечательную музыку (за что спасибо налоговому инспектору, как мы помним). Так что должны были начаться счастливые времена.
Но не тут-то было. В личном отношении мы отдалялись друг от друга. Музыка связывала нас, но взаимопонимания уже не наблюдалось, мы ощущали уныние. Отчасти виной тому финансовая ситуация: мы чувствовали себя машинами по заколачиванию денег, работавшими только для того, чтобы вытащить Хасиенду. И нам сильно не хватало Роба. Он, может, и не был самым эффективным боссом, но, как говорил персонаж сериала «Бесстыдники» Фрэнк Галлагер, «он знал толк в вечеринках». Вот этого и не хватало всем, пока он болел.
Робу потребовалось некоторое время, чтобы поправить здоровье, в его отсутствие главным был Тони, который работал с Полом Мейсоном над всеми аспектами клуба. Думаю, что многим это не нравилось. У Тони и Роба были слишком разные идеи, но Роб определённо лучше ладил с персоналом. Он был душой компаний.
В то время я не часто посещал встречи руководства, так как всё время был в турах с New Order, но одна странная вещь, которую я помню, — «финансовый прогноз»: целые листы, исписанные планируемыми цифрами по посещаемости. На бумаге можно написать всё, что угодно, но кто придёт реально — вот вопрос. Похоже, всё выдумывалось на ходу. Сегодня я понимаю, что ни в коем случае не стоит открывать клуб или организовывать мероприятие, если вы не готовы к максимальным потерям. Но тогда мы убеждали друг друга, что нужно продолжать в том же духе. Мы смотрели на прогнозы (во всех желаемое выдавалось за действительное) и говорили: «Ну что же, совсем неплохо».
Это было похоже на массовый гипноз. Музыка обретает популярность и теряет её. Даже если прошлый год выдался хорошим, это не значит, что следующая неделя будет такой же. Это мы тоже поняли на собственном горьком опыте.
В тот год New Order выпустили компиляцию синглов «Substance», в которую вошли два сингла — «True Faith» и «Touched by the Hand of God» и отправились в тур вместе с Echo and the Bunnymen и Gene Loves Jezebel.
Играя в группе, я посетил много разных мест. Но это ничему меня не научило. Туры должны были расширить кругозор, сделать мышление более гибким, но каждый раз, возвращаясь в Манчестер и в Хасиенду, я с радостью чувствовал, что оказался дома. Я прекрасно знал, где мое место. Мне нравилась стабильность. Мы с New Order путешествовали по всему свету, а потом я приезжал в Хасиенду и находил там своих друзей — словно никогда их и не оставлял. Слава богу. Рок-звёзды отлично умеют ловить двух зайцев. Ты уезжаешь, валяешь дурака по полной, а потом возвращаешься и хочешь тихой и спокойной жизни. Если нас спросить, как прошёл тур, любой ответит: «Спокойно, знаете ли».
Конечно, когда я занялся делами Хасиенды, всё изменилось. Если вы хотите тихой, спокойной жизни, послушайте мой совет: НЕ ОТКРЫВАЙТЕ ЧЁРТОВ КЛУБ.
Одним холодным утром понедельника в марте 1987 года в клубе проходил концерт в рамках Chicago House Party Tour при участии Маршалла Джефферсона, Adonis, Фрэнки Наклза, Кевина Ирвинга и Fingers Inc. Хотя само мероприятие демонстрировало, насколько музыка хаус покорила владельцев клуба и диджеев, нельзя сказать, что оно получило большую поддержку. Однако на вечеринках Nude и Wide этот звук был по-прежнему на первом месте. Хасиенда терпеливо ждала, пока остальной мир поспеет за ней.
Экраны никогда не работали как надо. Думали, что это из-за сигаретного дыма, так что, когда они окончательно сломались в 1987 или 1988 году, мы навсегда от них избавились.
Они многое повидали. Когда Бесси перестал делать свои неоднозначные инсталляции, мы пригласили Тони Мартина заняться освещением и видео. Он был менее провокационным, чем Клод. Тони очень серьёзно относился к работе. После него пришли два осветителя, Джонатан Ансворт и Марк Смит, известный в профессиональных кругах как Swivel. Они тоже ушли, их сменил Стив Пейдж.
Для видеосъёмки концертов и проецирования на экран был нанят оператор. Поначалу мы отдавали группам кассету с записью бесплатно — это было очень в духе Factory. Именно благодаря этому сохранилась запись выступления The Birthday Party.
У нас оставались записи почти всех концертов, проходивших в клубе, то есть записи выступлений почти всех английских групп того времени. Большинство групп требовали, чтобы мы их стёрли: в первые годы клуба это происходило потому, что им не нравилось видеть своё выступление перед полупустым залом, а позже — потому, что мы начали просить за запись деньги, а группы не хотели раскошеливаться.
К счастью, независимо от требований групп мы не стирали записи. К несчастью для всех причастных, записи исчезли, когда Factory разорилась, а после всплыли в виде изданий левых компаний, которые даже концерты New Order выпускали без нашего согласия.
Так или иначе, когда экраны вышли из строя, мы перестали использовать аппаратуру. По этой причине мы толком не записали ни одного события эпохи эйсид-хауса 1988-1989 годов. Нужно было тоже нанять оператора и снимать всё — сейчас бы эти записи были бесценными. Но нам это в голову не пришло. Думаю, мы были в полном неадеквате. Так что всё, что мы теперь имеем, — это обрывки, несколько новостных сюжетов...
Zumbar возник в октябре 1987 года и обещал «увлекательную смесь живых мероприятий, моды и диско, вечер экзотики и разнообразий». Мероприятие имело испанскую тематику и включало в себя выступления и караоке в баре Gay Traitor. Ведущим был Фред, более известный как техник клуба. На открытии использовалось «колесо фортуны», определявшее цену на напитки. Говорят, что Тони Уилсон повздорил с Полом Мейсоном, когда стрелка трижды указала на «бесплатную выпивку». (Во избежание подобного Фред подвесил на колесо грузик, и на многочасовом испытании «бесплатная выпивка» не выпала ни разу. С Мейсоном позже всё уладилось.)
Вечеринка стала одним из самых популярных мероприятий клуба, в ней участвовали Джулиан Клэри (как Joan Collins Fan Club вместе с Fanny the Wonder Dog), Джерри Сэдовиц и Фрэнк Сайдботтом. В ноябре состоялось «живое действо» при участии Фила Диггла, выступавшего со своей «живописью действия», результатом чего стали четыре страховых иска, в том числе от Барни. На Рождественских вечеринках выступала Вера Дакворт из Coronation Street . Около недели спустя клуб отметил Новый год «мегафейерверком» и...
Наши деньги сгорели синим пламенем. Мы, по обыкновению, наняли установщиков внутренних фейрверков. Их работу контролировал Пол Мейсон, распорядившийся разместить установку над главной барной стойкой.
Поскольку был канун Нового года, денег было выручено столько, что их некуда было складывать, и сотрудники начали относить их в каморку позади бара. Когда в полночь забил фейерверк, искры через щели метнулись внутрь и подожгли деньги — все банкноты сгорели.
Я был пьян, но до сих пор помню, как Пол Мейсон, стоя на четвереньках, хлопал по банкнотам, пытаясь их потушить.
«Это вот сейчас серьёзно? — думал я. — Это же, на минуточку, горят все наши деньги. Нет, мне это, должно быть, мерещится».
Мы потеряли около пяти тысяч. Счастливого Нового года!
Я ещё не знал, что этот год именно таким и будет. Может быть, массовая культура догнала нас. Или тот случай с фейерверком принёс удачу. Что бы там ни было, в течение следующих нескольких месяцев всё (повторяю: ВСЁ) изменилось. Для меня, для New Order, для мэдчестера и целого мира.
Появился эйсид-хаус, после чего полным ходом завертелось «лето любви».
***
РАСПИСАНИЕ МЕРОПРИЯТИЙ ХАСИЕНДЫ ЗА 1987 ГОД
Январь
2 января, пятница: NUDE MP2 — Майк Пикеринг и Мартин Прендергаст
3 января, суббота: WIDE Dean; Хедд-Дэйв Хаслам
7 января, среда: TEMPERANCE CLUB Хедд-Дэйв Хаслам
9 января, пятница: NUDE MP2 — Майк Пикеринг и Мартин Прендергаст
10 января, суббота: WIDE Dean; Хедд-Дэйв Хаслам
14 января, среда: TEMPERANCE CLUB Хедд-Дэйв Хаслам
16 января, пятница: NUDE MP2 — Майк Пикеринг и Мартин Прендергаст
17 января, суббота: WIDE Dean; Хедд-Дэйв Хаслам
22 января, четверг: TEMPERANCE CLUB Хедд-Дэйв Хаслам
23 января, пятница: NUDE MP2 — Майк Пикеринг и Мартин Прендергаст
24 января, суббота: WIDE Dean; Хедд-Дэйв Хаслам
29 января, четверг: TEMPERANCE CLUB Хедд-Дэйв Хаслам
30 января, пятница: NUDE MP2 — Майк Пикеринг и Мартин Прендергаст
Февраль
6 февраля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
9 февраля, понедельник: NUDE SPECIAL Mantronix; MP1 Дэйв Хаслам
13 февраля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
20 февраля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
24 февраля, вторник: Neon (художественная инсталляция Питера Фримана до 24 марта)
25 февраля, среда: Loma Gee; Хедд-Дэйв Хаслам; Паоло Хьюитт
27 февраля, пятница: NUDE Майк Пикеринг; A Prophylactic Party (Дэйв Дейл в мероприятии Gay Traitor, «приуроченном к началу работы автомата по продаже презервативов»)
Март
6 марта, пятница: NUDE Майк Пикеринг
8 марта, суббота: Frank Chickens; Hope Augustus; Sensible Footwear; Joolz
9 марта, понедельник: NUDE Маршалл Джефферсон; Adonis; Фрэнки Наклз; Кевин Ирвинг; Fingers Inc.
13 марта, пятница: NUDE Майк Пикеринг
14 марта, суббота: Wide Art (художественная инсталляция-перформанс Эдриана Мокса)
20 марта, пятница: NUDE Майк Пикеринг
27 марта, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Апрель
3 апреля, пятница: INTERNATIONAL AIDS DAY PARTY
7 апреля, вторник: AIDSLINE BENEFIT The Woodentops; Everything But the Girl; Марк Алмонд
10 апреля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
17 апреля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
24 апреля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
29 апреля, среда: Mighty Lemon Drops
Май
1 мая, пятница: NUDE Майк Пикеринг
7 мая, четверг: TEMPERANCE CLUB The Bodines
8 мая, пятница: NUDE Майк Пикеринг
15 мая, пятница: NUDE Майк Пикеринг
20 мая, среда: FIFTH BIRTHDAY PARTY (Rung Fu Night)
28 мая, четверг: Happy Mondays
29 мая, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Июнь
5 июня, пятница: NUDE Майк Пикеринг
10 июня, среда: New Order. Сет-лист: «Touched by the Hand of God», «Paradise», «Way of Life», «Shellshock», «Ceremony", Thieves Like Us», «Bizarre Love Triangle», «Subculture», «Age of Consent», «Face Up», «Temptation»
12 июня, пятница: NUDE Майк Пикеринг
19 июня, пятница: NUDE Майк Пикеринг
23 июня, вторник: SLEEPING BAG FRESH REVIEW Джойс Симе; T-La Rock; Hanson & Davis; Just-Ice
26 июня, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Июль
3 июля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
10 июля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
17 июля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
24 июля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
31 июля, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Август
7 августа, пятница: NUDE Майк Пикеринг
14 августа, пятница: NUDE Майк Пикеринг
16 августа, воскресенье: The Durutti Column
21 августа, пятница: NUDE Майк Пикеринг
28 августа, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Сентябрь
4 сентября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
8 сентября, вторник: FRESHERS’ BALL Little Martin: the Legendary Stardust Cowboy
11 сентября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
17 сентября,четверг: TEMPERANCE CLUB Westworld (художественная инсталляция Эдриана Мокса и Энди Паркина)
18 сентября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
25 сентября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Октябрь
2 октября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
7 октября, среда: ZUMBAR MEGA OPENING PARTY Elvis (пародист); fashion PA—Vidal Sassoon; Jose & Pedro
9 октября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
14 октября, среда: ZUMBAR Joan Collins Fan Club with Fanny the Wonder Dog; fashion PA — Марк Бенедикт
16 октября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
21 октября, среда: ZUMBAR Hope Augustus; fashion PA — Aspecto
23 октября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
28 октября, среда: ZUMBAR Джерри Садовиц; fashion PA — Тристан Уильямc
29 октября, четверг: TEMPERANCE CLUB Yargo
30 октября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Ноябрь
3 ноября,вторник: All About Eve
4 ноября, среда: ZUMBAR fashion PA — Howl
6 ноября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
11 ноября, среда: ZUMBAR Bolo Bolo; fashion PA — Reiss
13 ноября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
17 ноября, вторник: Micro Disney
18 ноября, среда: ZUMBAR Philip & Steve Diggle; fashion PA — Akimbo
24 ноября, вторник: Эдвин Коллинз
25 ноября, среда: ZUMBAR The Amazing Orchante; fashion PA — Tailor of Two Cities
27 ноября, пятница: NUDE Майк Пикеринг
Декабрь
1 декабря, вторник: Age of Chance
2 декабря, среда: ZUMBAR Стиви Старр; fashion PA — Woodhouse
4 декабря, пятница: NUDE Майк Пикеринг
9 декабря, среда: ZUMBAR Staircase to Heaven; Франк Сайдботтом; художественная инсталляция Ханны Коллинз
11 декабря, пятница: NUDE Майк Пикеринг
16 декабря, среда: ZUMBAR Tot; fashion PA — Zipcode
18 декабря, пятница: NUDE Майк Пикеринг
23 декабря, среда: ZUMBAR YULETIDE SPECIAL Вера Дакворт; Лиз Дон; fashion shows — Geese / Tailor of Two Cities / Marc Benedict
24 декабря, четверг: CHRISTMAS EVE
25 декабря, пятница: NUDE Майк Пикеринг
27 декабря, воскресенье: ZUMBAR Dead Marilyn (пародист Монро)
31 декабря, четверг: NEW YEAR’S EVE PARTY (и мегафейерверк)
***
Интерлюдия. Одна ночь на Ибице, июнь 1988 года
Отлично — сегодня вечером наше убежище на Ибице посетят Sham 69. Ребята из Хёршема решили записать свой новый альбом в студии, которую мы использовали, — Meditterraneo (прекрасное название для не очень дорогой студии). Таким образом, коммерческая цель совмещается с турне. Безусловно, рекламой послужило то, что в данный момент на студии записываются New Order, готовя материал для альбома «Technique», а раз студия устраивает New Order... Вот только мы оказались недостаточно хороши для неё.
Мы не очень активно работали и не особо много записали. По правде говоря, почти ничего.
Вместо этого я тусовался. Каждую ночь гулял до раннего утра, потом днём отсыпался и опять шёл гулять с новыми силами. В эту ночь будет так же.
Sham 69 приехали, их встретили два владельца студии — настоящие ископаемые от хеви-метала. Представьте себе помесь Status Quo и Judas Priest — и вы поймёте, как выглядели их причёски и гардероб. Они показали музыкантам студию, после чего мы отправились в бар. Там я узнал, что Sham играют концерт в гавани Сан-Антонио, но у них нет звукорежиссёра.
Им стал Питер Хук, большой их поклонник. Ассистировал Эндрю Робинсон.
Нас предупредили, что будет мясо.
И не соврали.
Мы добрались до Сан-Антонио, где выяснили, что Sham 69 будут играть концерт (начало Ibiza Rocks) на большом плоту, спущенном в центр гавани. Звучит отлично. Но проблема в том, что выходить на сцену им ещё очень и очень не скоро (они играют ближе к утру), а сейчас только девять вечера, что означает, что у нас опасно много времени. Понимаете, о чём я?
Мы пробираемся за кулисы, то есть на большую баржу с баром наверху, а внизу — гримёрные и частный бар. Там мы застреваем до полуночи и убираемся в стельку. Я имею в виду полностью, в мясо. Никто не может стоять на ногах, включая вокалиста Джимми Перси, который донимал меня по поводу кокаина: «Он убивает меня», — мычал он.
А мой друг тем временем зажимал в углу двух владельцев студии. «Вы это пробовали? Попробуйте, сейчас все их употребляют», — говорил он, протягивая им руку.
То, что он предлагал им, в основном и было той причиной, по которой я ничего не сделал за месяцы, проведённые на Ибице. Я сильно к этому пристрастился.
Конечно же, мы читали про экстази до того, как прибыли на Ибицу, но никто не пробовал. До той поры я вообще не употреблял наркотики. Каждый раз, когда мы гуляли по Ибице, складывалось впечатление, что все глотают экстази и отлично проводят время. Все были без ума от него.
Однажды после очередной неплодотворной попытки записаться нас послали раздобыть немного.
Был там парень по имени Пако, который владел баром рядом со студией и когда-то обслуживал Rolling Stones. Ронни Вуд нравился ему больше всех: «Уно грандэ парень: уно грамм, уно дорожка», — говорил он. Пако познакомил нас с дилером по имени Педро, с которым мы близко общались во время нашего пребывания на Ибице. У него была одна рука. Я всё время спрашивал его, что случилось со второй, но его (или мой) английский хромал, поэтому из того, что он говорил, я ничего не понял и так и не узнал эту тайну. Он офигенно смотрелся на мопеде. Сногсшибательно.
Так или иначе, кое-что мы от него получили. Потратили уйму денег, девяносто фунтов без остатка. И вернулись в студию, как тот парень из сказки про волшебные бобы. Как же его звали? Ах да, Джек. Вот только мы потратили их не на корову. Потом я пожалел, что это была не корова, но поздним умом все хороши. Вместо этого мы поползли по своим бобовым стеблям.
Когда мы сказали, сколько это стоит, все потеряли интерес, и мы остались со своими таблетками. Злые-презлые мы вернулись в Сан-Антонио. Немного выпив и успокоившись, я сказал: «Идея. К чёрту всё. Давайте попробуем половину».
Так мы и сделали. Подождали десять секунд. И стоило Энди произнести: «Ну как, ваши действуют?» — мне вдруг приспичило по-большому так сильно, как ещё ни разу в жизни. Как маньяк я стал носиться в поисках чёртова туалета.
Когда дело было сделано, появилось чувство, будто у меня мотор в заднице. Никогда подобного не ощущал. Это было чёрт знает что. Мы лишились контроля, крышу снесло.
В угаре мы разделились в Сан-Антонио. Я пришёл в чувство часов через десять за пять миль оттуда, в гавани Ибицы. Я сидел на скамейке и смотрел на восход солнца. Одному Богу известно, как я туда попал, но вот смотрю я на море, а из него показывается нечто чёрное. Похожее на перископ. Оно поворачивается — да, это перископ. Сверкающая подводная лодка причалила к берегу. Из неё вылезли матросы и выстроились на палубе. Кто-то свистнул, они ответили приветствием, после чего сошли на берег и промаршировали мимо меня в город.
Это было самое невероятное, что я когда-либо видел.
До сих пор не знаю, какой это был флот, но я подумал: «Чёрт побери, пора домой».
Только мы отдохнули после той ночи, мне страшно захотелось повторить. Как Алиса в Стране Чудес, мы нашли собственную кроличью нору и проводили там всё своё время в тусовках. Мы были приглашены во все клубы: Pacha, Ku, Space, Eden... моим любимым был Amnesia, особенно его терраса на крыше. Мы обходили их все: бары для трансвеститов в Ибица-Таун, клубы, в которых разрешена поздняя продажа алкоголя в Сан-Антонио. Помилуй Господи, мы были везде, во всех уголках острова. Каждое утро повсюду были перевёрнутые машины. Мы арендовали одиннадцать.
Это было нечто. Постоянные каникулы, о которых мы рассказывали потом всем, кроме жён разумеется.
А потом кто-то сказал: «Нам тут так хорошо, почему бы не пригласить Happy Mondays?» Отлично.
Они были нашими друзьями и напоминали противных младших братьев. Иногда я этих паршивцев просто ненавидел, особенно когда они слетали с катушек. Помню, как они разнесли комнату, которую мы арендовали в Birmingham NEC для вечеринки сотрудников Dry. Мы сами там выступали. Я был вне себя от ярости. Мы с Терри собирались вышвырнуть их, но Роб нас остановил. Шон сказал лишь: «Хуки, а уборщики-то на что?» Я даже побледнел. Ну-ну.
Они олицетворяли рок-н-ролл. Как Игги Поп, Ник Кейв и другие, которыми я восхищался. Им было плевать, что о них подумают. На их фоне Пит Догерти выглядел как Клифф Ричард.
Я был очень рад, что они прилетели на Ибицу. С ними был наш хороший друг Гордон «Шеф» («сто сорок небольших заказов, Хуки, одна ночь»). У них было несколько унций спидов, которые они хотели продать, чтобы окупить дорогу. Они не продали ничего, так как все на Ибице уже предпочитали экстази. После того, как мы познакомили их с Педро, нашим одноруким дилером, их предпочтения также изменились. Остальное — уже история. Последний раз мы видели их уезжающими в двух арендованных нами машинах. В ночь.
Стоит ли говорить о том, что работа над альбомом New Order полностью приостановилась. На самом деле мы даже откатились назад. Нам просто не хватало времени тусоваться и записываться, тем более что каждая ночь приносила свои чудеса.
Например, однажды мы с Энди встретили в клубе Пола Окенфолда и Брендона Блока, как мне кажется (или это был Дэнни Рэмплинт?). Эти ребята увезли с собой Ибицу и эйсид-хаус в Лондон, так что можете представить, какая это была грандиозная ночь. По дороге мы сдружились с двумя парнями из Стретфорда и, когда вечеринка закончилась, предложили довезти их до дома.
Отличная идея — знал бы только кто-нибудь из нас, куда ехать. Мы понятия не имели, но стоило ли беспокоиться о мелочах? Конечно же нет.
Я был в полном неадеквате, поэтому не мог вести машину. Я даже видел с трудом. Энди сел за руль, я — на пассажирское сиденье, а два парня из Стретфорда — на заднее. Мы включили музыку. Вы же смотрели «Мир Уэйна»? Помните, как они пели «Bohemian Rhapsody*? Вот это были мы. Только мы исполняли ремикс с Ибицы в стиле хаус, с битами и гримасами.
Что-то, однако, было не так. Определённо, что-то не то.
«Энди, эй, там что-то», — говорю я.
«Ничё, всё в порядке», — отвечает он. Газ в пол.
«Нет, что-то определённо не так. Но не могу понять, что...»
И хлоп — авария.
Мы ехали по встречной полосе и столкнулись с другой машиной лоб в лоб. Нормальный такой манёвр. Мы с Энди впечатались в лобовое стекло. Клянусь, там была вмятина с очертаниями Питера Хука. Два парня из Стретфорда перелетели через наши кресла, поцарапались о них и все в крови приземлились к нам на колени. Жуть, одним словом.
«Ребята, вы в порядке?» — обеспокоился я.
«Лобовое столкновение с участием New Order!» — хором ответили они. Твою мать!
Никто из нас серьёзно не пострадал. Мы выбежали, чтобы пообщаться с водителем другой машины, который тоже остался невредим.
Только был очень-очень зол. Он оказался таксистом. Одной рукой он указывал на раздолбанную машину, а другую сжал в кулак и махал им перед нами. Он заливался: «Чиор-ртовы аглицкие свиньи! Ви ехать нье там!»
Я испугался и включил переговорщика: «Прости, чувак. Мне правда очень-очень жаль. Мы всё тебе оплатим. Точно оплатим, мы в группе играем».
Я безнадёжно пытался успокоить его, но он продолжал бушевать: «Аглицкие свиньи. Я полицию вызывай!»
В нашей машине по-прежнему играла музыка, а ребята из Стретфорда танцевали посреди дороги. И Энди с ними. Они делали бит-боксы, колбасились и кривлялись, что почему-то раздражало его ещё больше.
«Ви рразрушили мою карьерр! Мнье детей надо кормить!» — кричал он.
И всё бы ещё ничего, но вдали зазвучали сирены. Ой-ёй.
«Бегите», — сказал я Энди. Я разберусь.
Господи спаси, понятия не имею, каким местом я думал.
Энди и два других парня помчались к кладбищу напротив и спрятались за могилами. Оттуда они наблюдали, как я дожидался полиции. Полицейские прибыли как испанские Старски и Хатч, два реально больших дебила. Через капот они не прыгали, но оба достали дубинки.
Я сглотнул. Один из них встал около машины и пристально наблюдал. Второй, покрупнее, уставился на меня. Затем очень-очень медленно обошёл обе разбитые машины и снова оказался возле меня. Он ткнул меня дубинкой в грудь.
«Вь Испании ми ездим спррава», — сказал он, после чего направился к своей машине, а я только кивал, как полоумный: «Да, сэр. Спасибо, сэр!»
Тут Энди и наши новые друзья решили морально меня поддержать.
«Хуки!» — крикнул один из них, выскочив из-за надгробия.
Полицейские обернулись в сторону кладбища, но никого там не увидели. Они снова посмотрели на меня.
За ними из-за плит высунулись головы моих друзей. Прямо как в той игре с кротами. Жаль только, что кувалды не было.
Я невинно улыбнулся полицейским. В конце концов они решили, что с них достаточно, и уехали, оставив меня с этой безумной аварией. Тогда я метнулся через дорогу и тоже спрятался, наблюдая, как всё ещё злому водителю такси удаётся завести свою машину и как она трогается с дымящимся радиатором. Когда он уехал, мы вылезли с кладбища как зомби «Мэдчестера» и вытолкали наш автомобиль на другую полосу. Ещё одна разбитая машина.
«Пока, ребята».
«Спасибо за прекрасную ночь, Хуки. До встречи в Хасиенде».
Под экстази все становятся твоими друзьями. И в результате, попробовав его однажды, ты пытаешься подсадить на него всех остальных.
Вспомните теперь баржу и моего друга, пытавшегося скормить таблетки двум владельцам студии. «Сейчас все их принимают», — настаивал он. Они, может, и застряли в 1979 году, но не упустили возможности попробовать новые чудодейственные пилюли.Каждый принял по одной.
Первый практически сразу слетел с катушек, решив, что Энди — обезьяна, и сильно испугался. Мы заперли его в машине на время, чтобы он оклемался, но когда пришли его проведать, он исчез. Ну прекрасно. Из второго между тем попёрла гиперактивность.
«Хочу прогуляться обратно», — сказал он мне, дёргая головой и потряхивая волосами.
«Вилла примерно в двенадцати милях отсюда», — говорю ему я.
«Мне всё равно. Я пойду обратно, — настаивает он. — В какой это стороне?»
Я, как и все, убрался тогда в хлам, поэтому указал в противоположную сторону: «Вон туда, дружище». И, усмехаясь, смотрел, как он помчался рысью. Ууупс.
Sham 69 не сыграли ни звука, был сущий дурдом. Никто двух слов связать не мог. Но помилуйте, шоу должно продолжаться. Группу отвезли на плот в центр гавани Сан-Антонио, где они и начали выступать.
Однако времени было три часа ночи, и народу — никого. Одному Богу известно, где все находились, но точно не в гавани Сан-Антонио. Там были только Sham 69 на плоту со мной, Энди и техником, пара случайных жертв и, может быть, одна или две собаки.
Разумеется, перед микшерным пультом мы пошли вразнос. Энди переключал все каналы вверх и вопил: «Уууу! Ууууу!» Техник хотел его прибить. Мы так разошлись с настройкой звука, что даже случайные прохожие и собаки убежали, но это было не важно. Когда выступление подошло к концу, Sham 69 были совершенно невменяемы (возможно, в этот момент они выступали на стадионе «Ши Стэдиум»), так что мы бросили их дрейфовать на барже, а сами двинулись в Eden.
Фух.
Наконец-то безумие закончилось.
И началось ещё большее безумие.
Eden — один из моих любимых клубов, публика там просто на ушах стоит. Мы проходим на балкон, откуда виден весь кавардак внизу. Высматриваем знакомые лица. Пако здесь. С ним пара наших новых друзей — трансвестит и лесбиянка, которые всё время проводили вместе. Вдобавок мы встречаем двух ребят, которых до этого видели много раз, — авиадиспетчеров из аэропорта Сан-Антонио. Эти парни сумасшедшие. Говорю вам, настоящие безумцы. Сегодняшний вечер безумен даже по их меркам: сегодня на половине публики макияж, а другая половина переодета в женскую одежду. У них начались выходные, и они празднуют. Завтра они покидают Ибицу.
Мы сидим в Eden в полном неадеквате и болтаем. Скорее кричим, поскольку музыка врублена на всю катушку. Странные и пылкие разговоры на тему того, как чудесны клуб и музыка, как красива Ибица и как прекрасно жить.
Ко мне подходит немец, орёт что-то мне в ухо и указывает в угол, где потише. Я иду с ним, и там он, серьёзно и пристально на меня глядя, произносит: «Это не женщина».
Он показывает на трансвестита. Парень реально зол по этому поводу. Оказалось, что он весь вечер покупал ему/ ей выпивку. «Это не женщина», — повторяет он.
«Да. И что дальше?» — думаю я, но стараюсь быть учтивым, киваю и улыбаюсь.
«Спасибо, что сказал, дружище».
«Это не женщина, это мужчина», — настаивает он.
«Да, хорошо», — говорю я, медленно отступая назад.
Я возвращаюсь к Энди. «Этот придурок только сейчас понял, что это мужчина», — говорю я, указывая большим пальцем в угол.
«Вот этот придурок?» — уточняет Энди.
Я оборачиваюсь. Оказывается, немец проследовал за мной к столику. Он нависает над нами. Надо мной, Энди, трансвеститом, лесбиянкой и переодетыми в женские наряды авиадиспетчерами. Мы смотрим на него. Трансвестит выглядит особенно испуганным. Немец начинает орать на трансвестита.
«Это не женщина», — повторяет он, становясь всё более агрессивным. Но Энди, что удивительно, невозмутим.
Затем всё выходит из-под контроля. Немец принимается швырять разные предметы в трансвестита, бегая вокруг стола, чтобы схватить его/её. Он/она пугается, вскакивает с места и пытается убежать. Проблема в том, что на шпильках особо не побегаешь. Ломается каблук, и он/она валится на землю.
Рыцарь в сияющих доспехах Энди спешит на помощь, помогает ей встать, держа под руку как принцессу или кого-то в этом роде.
«Любовь моя! Любовь моя!» — кричит он, прикалываясь. Немец прекращает швыряться вещами и смотрит на нас как на кучку самых отъявленных уродов, которых он имел несчастье встретить, и ретируется, бормоча что-то себе под нос.
«Любовь моя!» — восклицает Энди ещё раз для верности.
Позже я узнал, что трансвестит работает мясником. Забавно, не так ли?
Так или иначе, мы покинули Eden. И к тому времени к нам присоединился наш однорукий дилер Педро. По непонятным мне причинам задачей Педро было сопроводить авиадиспетчеров на пароход в назначенное время, и мы набились в машины, чтобы ехать.
«На пароход? — спросил я, садясь на водительское сиденье. — Почему мы везём их на пароход? Почему они не летят самолётом, как все?»
Педро наклонился ко мне и сказал, подмигнув: «Кто работает в аэропорту Ибицы, никогда оттуда не полетит. Слишком много инцидентов». И, глядя на этих ребят, я, кажется, понимаю почему.
Отлично. Теперь уже не узнать, говорил он серьёзно или шутил. Надеюсь, что шутил.
И вот ранним-ранним утром наша случайная разношёрстная компания раздолбаев спешит на пароход через весь остров.
И вдруг хлоп — авария. О нет, только не снова.
Дерьмо. Я врезался в ехавшую впереди машину — в которой было полно авиадиспетчеров. Мы останавливаемся. Все паникуют и вылезают из машин. Авиадиспетчеры, всё ещё одетые в женские платья, начинают психовать: у них все шансы опоздать на пароход. Трансвестит и лесбиянка тоже суетятся. Однорукий драгдилер Педро орёт и носится кругами. Мы с Энди хватаемся за головы и пытаемся сосредоточиться. Все вместе, кричащие, обдолбанные, переодетые в женщин, мы устраиваем ни свет ни заря сущее светопреставление.
Внезапно все замолкают. Мы понимаем, что за нами наблюдают. Авария произошла около двух крупных отелей. На другой стороне дороги в ожидании автобусов в аэропорт выстроились сотни туристов с чемоданами. Мамы, папы, их дети, бабушки — нормальные такие туристы. И все смотрят, как мы беснуемся на дороге.
И, Богом клянусь, никто из них ни слова не сказал.
На секунду повисло страшное молчание. Мы уставились на них, они — на нас, разинув рты, как будто мы принадлежим к разным биологическим видам и впервые встретились.
И тогда мы начинаем сходить с ума ещё больше.
Нам нужен другой транспорт. Стоянка такси! Авиадиспетчеры спокойно едут на свой пароход, а трансвестит с лесбиянкой исчезают. Мы с Энди садимся в последнее такси. Водитель смотрит на меня в зеркало заднего вида и хмурится.
«A dónde vas, Gringo?»
«Studio Meditterraneo, дружище, рог favor».
Поехали.
«Сеньор, ми случайно нье знакоми?»
«Нет, не думаю».
«Si, si. Гдье я мог вас видеть?»
И тут до меня доходит. Вот дерьмо! В моём ушибленном и замутнённом мозгу всплывают события примерно месячной давности. Лобовое столкновение, бешеный таксист, выкрикивавший: «Аглицкие свиньи!»
Это был он. Ну, по крайней мере, он ошибся: мы не испортили ему жизнь. Я вжимаюсь в кресло и притихаю.
После этого возвращаюсь на виллу. Там тоже хаос. Один из владельцев студии, помесь Status Quo и Judas Priest, ходил по острову и всем говорил, что он — менеджер New Order. Он вьщелывался, как Роб Греттон, и впутывался во всевозможные неприятности. Он подцепил девчонку, привёз её на виллу, а потом вышвырнул вон из своей комнаты. И вот она бегает вокруг, стучится во все двери и кричит: «Впусти меня, грязный ублюдок!»
«Что случилось, радость моя?» — спрашиваю я.
«Менеджер New Order заперся и не пускает меня. Ты его знаешь?»
Буду ли я запариваться по этому поводу? Нет. Ухмыляясь, я иду спать. Чёрт возьми, вот это жизнь. Не могу дождаться завтрашнего вечера.