После долгого ожидания снова встал вопрос о подвале.

Стоимость переустройства была оценена в 250 000 фунтов (относительно дёшево для Хасиенды, но на этот раз Бену Келли нужно было уложиться!).

Не помню, как мы достали деньги. Были ли это деньги Роба / New Order? Как бы то ни было, дело пошло, работы были закончены, но... Это никак не повлияло на выручку.

После работ по переустройству вместительность клуба увеличилась, и это сулило немалую выгоду в случае больших концертов. Но минус состоял в том, что в клубе стало гораздо сложнее поддерживать порядок, появилось больше потаённых уголков.

Несмотря на усилия Хасиенды, посещаемость снижалась. Преступность отпугивала посетителей.

Даже работавший с нами продавец хот-догов был напуган. Этот милый старикан, сколько я его помню, был неотъемлемой частью клуба. Я ничего у него не покупал (о здоровье заботился), но все его любили. Однажды Дэмиен вышвыривал из клуба солфордского парня за нарушение порядка, и продавцу хот-догов не посчастливилось оказаться на пути. Его тележка перевернулась, а сам он получил сильные ушибы. Такого он точно не ожидал.

Охранник бросился ему на помощь, но тот исчез и больше не возвращался. «Всё, Хуки, это конец», — говорили мне.

Как будто вороны покинули лондонский Тауэр. Начинался крайне унылый период, за который клуб слишком изменился, чтобы вернуться к своим корням. Мы постепенно растеряли всё, к чему так стремились. Добродушие, дружелюбие, уникальность — всё ушло.

Время настало очень беспокойное. Однажды сотрудники обнаружили весивший не меньше тонны сейф брошенным посреди подвала, через который его пытались вытащить к каналу. Воры, должно быть, изрядно вымотались. И похоже, неплохо побухали, судя по количеству оставленных пустых бутылок.

Мы сообщили об этом в полицию: «Знаете каких-нибудь здоровяков? Каких-нибудь тяжелоатлетов, которым мог быть известен код сигнализации».

«Хм, нет».

«А, ну спасибо. Всего доброго».

Одним словом, стабильность.

В 1993 году взлёт популярности танцевальной музыки подарил Манчестеру два выдающихся заведения. В мае на Чарльз-стрит, в старом здании Factory, открылся Paradise Factory, изначально бывший гей-клубом. А в сентябре — Ноте, владельцем которого был Том Блоксхем, а управляющим — Пол Конc.

Антон Розак, слушавший на момент поступления к нам The Smiths, за что его трудно винить, не мог больше выносить это безумие. Он никогда не упоминал о клубе в статьях, так как не был директором, но свою работу делал очень хорошо. Он был отличным парнем, знал свои обязанности. Редкость для нас. В 1989 году, в свой восемнадцатый день рождения, он устроился к нам мойщиком посуды. И дорос до ассистента. По вторникам на Stone Love он играл свои диджей-сеты. Они с Энг делали всю работу вместе, и, когда она уезжала в отпуск, он руководил без неё. Также он оставался за старшего по четвергам, когда Энг в свой выходной ходила со мной в Paradise Factory (по четвергам был выходной у нашего водителя автобуса).

Антон всегда боялся оружия. Однажды в здание нагрянула полиция, заявив, что они ищут тело. Что случилось? Это известно только мне, долгая история...

Она про парня, который пытался войти в клуб. Он был явно упорот, так что охрана послала его куда подальше. Все охранники из соображений безопасности припарковывали машины прямо перед входом — тем ближе, чем выше была должность владельца. Автомобиль Дэмиена стоял совсем близко. Тот придурок начал было огрызаться, но охранники его игнорировали. Тогда он проявил изобретательность и запрыгнул на капот ближайшей машины и, пытаясь обратить на себя внимание, принялся прыгать на нём.

К несчастью, машиной, на которую он запрыгнул, оказался новенький Ford Cosworth, который Дэмиен берёг как зеницу ока. Он схватил паренька и отделал по полной на глазах у изумлённой очереди. Тот, не в состоянии подняться, лежал на земле несколько минут. Очередь загудела. Прикидывая, как лучше поступить, охранники подняли бедолагу за ноги и потащили в клуб. Мы никогда не узнаем, почему они это сделали. Между тем, очевидно, кто-то в очереди запаниковал и позвонил в полицию, сообщив, что охранники в Хасиенде убили человека и занесли его в здание, чтобы избавиться от тела, сбросив его в канал или вроде того.

Полицейские не на шутку всполошились и прибыли вооружёнными до зубов. Дэмиен задержал их на входе, пока парня на кухне умывали и перевязывали. Энг вместе с работником бара (парнем, который, вы не поверите, оказался засланным шпионом из Солфорда) надела на него пальто и шляпу и провела прямо мимо полиции как якобы уставшего и перебравшего посетителя. Ему вызвали такси, сунули в карман двести фунтов и велели водителю отвезти его домой в Суинтон. Таким образом они избавились от улик и сняли подозрения с охраны.

Потом Энг разбиралась с полицейскими, которые не верили, что парень просто взял и ушёл. Они выгнали всех из клуба, оцепили здание на ночь и обыскали его полностью. Мы были в курсе того, что случилось, но Антон проявил энтузиазм и решил обследовать подвал. К несчастью, там он нашёл пистолет, и у него случилась истерика. Он бросился с этим к Энг, которая уже привыкла к подобным сюрпризам, и она сказала, что если он не трогал пистолет, то всё в порядке, пусть успокоится, чем-нибудь его прикроет и оставит на месте.

Ему пришлось весь вечер держать себя в руках перед полицейскими, а те в итоге устали, включили сирену и уехали на новый вызов.

Антону всегда хотелось посещать встречи директоров по четвергам. Когда в конце концов ему позволили присутствовать на одном, он пришёл, всерьёз собираясь предложить инвентаризацию, сыпал разными идеями вроде расписания дежурства для персонала, учёта потерь и т. д. Тони чуть ли не сразу встал и заорал, чтобы он убирался на фиг со своим выступлением, которое не имеет к нам никакого отношения.

Больше его туда не допускали. Он запаниковал ещё больше, чем когда обнаружил пистолет и думал, что его посадят. На самом деле Тони позже отвёл его в сторонку и успокоил: «Не волнуйся, дорогуша, вот такие мы тут».

Никто не ожидал услышать на этих встречах разумные предложения. Ребята хотели выпивать, обсуждать футбол и девушек, спорить и делать ставки на то, сколько придёт посетителей в действительности, а не в запланированных цифрах.

Я называл эти встречи чаепитиями у Безумного Шляпника. Они были полным, просто полнейшим нонсенсом, который продолжался с двух часов дня до раннего вечера в отсеке Хасиенды, который называли Round House. В комнате было так накурено, что ощущение времени могло быть потеряно целиком. В этом дерьмовом Round House зимой было холодно, помещение совершенно не прогревалось. Мне кажется, что мы собирались там, чтобы почувствовать хоть какую-то пользу от этой части здания. То, что мы её не сдавали, всегда выводило из себя Алана Эразмуса, и он, в свою очередь, пил кровь из Пола Мейсона. Сейчас подобные помещения в центре Манчестера можно сдавать под офисы за большие деньги, но в то время такой возможности не было.

Начинали мы ещё трезвыми. Но когда уставали от сказок, Роб заказывал и оплачивал ящик «Саппоро». Мы обсуждали разные скучные рабочие моменты типа того, какие бургеры и туалетную бумагу покупать, после чего маразм только крепчал, и Роб, скручивая косяк, всех критиковал. Тони, по обыкновению приходящий позже всех, сваливал первым, за ним, как правило, уходили Энг и Пол Мейсон, а мы с Робом озадаченно допивали пиво.

С этого обычно начинались мои выходные. Я шёл в Dry, затем в Paradise Factory, после чего около полуночи в пятницу возвращался домой, чтобы прийти в себя и забрать детей на субботу.

Однажды в четверг на совещании мы обсуждали наш НДС. Казалось, что наши долги перед банком выросли настолько, что все вложенные деньги идут на их погашение. Когда учитывались ежеквартальные выплаты НДС, на перевод не оставалось.

И я, тупень из Солфорда, смотрел в менеджерские записи и пытался понять хоть что-нибудь. На бумаге всё выглядело прилично. Выручка с билетов? Есть. Прибыль от бара? Сколько угодно. Выручка от гардероба? Есть!

«А где НДС?» — спросил я.

«Эти данные включают НДС», — ответил кто-то. Они не вычитали НДС из наших цифр.

«Тогда никакая это не прибыль».

«Ой, да, вы правы. Мы это поменяем».

Чёрт возьми, и это продолжалось двенадцать лет.

Никто и не думал представлять данные отдельно с НДС, чтобы убедиться, что строгие типы из НМ Customs & Excise получили свои деньги и были довольны (это невозможно, я знаю, но попробовать в любом случае стоило). На одной стадии мы пропустили девять месяцев (три выплаты), накопив за это время пени: 17,5 % от трёхмесячного оборота в 300 000 фунтов, которые составили около 40 000 за квартал плюс штрафы.

Тем временем мы, насколько это вообще возможно, пытались уживаться с бандитами. В действительности некоторые наши сотрудники брали беспроцентные кредиты, вместо того чтобы пользоваться услугами банка. Они забирали наличные деньги, иногда до двух тысяч, на месяц, и им сообщалась дата выплаты. Благодаря связи с Хасиендой, им не начислялась ставка, но зато и способа не вернуть долг не было. Это перед банком они могли не выполнить свои обязательства, а с бандами подобное не прокатывало.

Мы были свидетелями неописуемой и немотивированной жестокости, творившейся перед входными дверями. Наши охранники устраивали настоящий беспредел, да и другая сторона была не лучше, в результате чего на следующий день Дэмиену приходилось разрабатывать соглашение, как настоящему бизнесмену, чтобы всё уладить и сохранить лицо.

Например, один раз на нашего охранника напали члены банды Бротона. У нас был установлен гидравлический механизм, опускающий дверь при нажатии кнопки (храни Господь тех, кто попадал под неё). Охранники захлопнули дверь, но бандиты стали тыкать в щели ножами и мачете. Наши ребята отвечали тем же, что привело Сюзанну в бешенство, так как они взяли лучшие кухонные ножи.

Всё уладилось, но нужно было отстоять честь и достоинство, так что один из охранников, прихватив своих друзей, отправился мстить. Позже мы узнали, что друзей этих было четверо и они были вооружены. На всякий случай они ждали в припаркованной за углом машине каждую ночь, когда клуб был открыт.

Ребята из враждебной банды находились в клубе Ноте — это сообщил специально подосланный парень.

Знакомый пропустил нашего охранника через чёрный ход. Он зашёл один, чтобы расквитаться, а его товарищи должны были появиться, если что-то пойдёт не так. Бандитов предупредили о том, что он придёт. Они были готовы и первыми открыли огонь. Начался сущий ад, люди кричали и в панике ломились к выходу. Наш охранник попробовал открыть ответный огонь, но пистолет дал осечку, тогда он побежал к выходу, но был ранен в бедро, когда собирался нырнуть под машину. Его подкрепление было сильно занято прослушиванием кассеты с миксом Грэма Парка, так что стрельбу они не слышали (легендарные записи Грэма Парка) . Охраннику пришлось отлёживаться под машиной, пока все не успокоились. Когда его отыскали напарники, он пришёл в ярость. У него была феноменальная способность переносить боль. Парень реально пришёл домой, принял душ, сжёг одежду, переоделся и только потом отправился в больницу. С пулями в ноге.

Тони, Роб, Алан и я навестили его ночью в больнице (нам сообщили по телефону), и там он рассказал о том, что случилось. Как раз перед нами с допросом приезжали копы. Он избавился от них, подняв стул и заявив, что выбросит его в окно, если они не свалят. Пока он выздоравливал, был подписан договор о компенсации в 30000 фунтов. В случае отказа могло последовать возмездие. Но деньги были уплачены. Суровая справедливость.

Энг Мэттьюс спросила одного из охранников, как они могут так жить.

Он ответил: «Самое страшное, что со мной могут сделать, — пристрелить. А мертвому уже будет всё равно».

Ему было пофиг. Вероятно, вы назовёте это храбростью. Это были крайне суровые парни, которые действовали резко и сильно рисковали. Но что забавно — они могли дать слабину, но не многим позволяли видеть это. Как ни странно, они бывали очень приветливыми и обходительными. Я знаю про это, потому что сдружился с ними. Они отключали при мне свою защитную реакцию, но, когда было нужно, всегда вовремя включали её обратно. Если честно, мне нравилось тусоваться с ними. Я чувствовал себя посвященным, что было опасно, но ужасно интересно. Помню, как один из них сделал своей девушке сюрприз и отвёз её на выходные в Грецию. Они прибыли в намеченное время и достали спрятанные семь грамм. Какое-то время всё шло нормально, но потом произошла какая-то ничтожная размолвка, в результате чего парень разгромил весь номер. Девушка с криками выбежала и привела наверх сотрудников бара. Он побил их всех, всех семерых. Чтобы арестовать его, потребовалось десять отрядов полиции быстрого реагирования со слезоточивым газом. На следующий день его депортировали. И кто сказал, что романтика умерла?

Наши охранники были настолько сильными и свирепыми, что нас везде ассоциировали с ними. Помню, как однажды ходил в Paradise Factory (клуб, построенный в здании, где располагался офис Factory, после того как оно было продано из-за банкротства компании) с более молодым охранником из Хасиенды. Назовём его Джек. Он был в таком же неадеквате, как и я. Мы подружились, но, чёрт возьми, он втянул меня в неприятности.

Охранники в Paradise Factory были чертовски дотошны, реально омерзительны. После десяти минут я спросил: «Чувствуешь здешнюю энергетику? Тут реально неуютно».

«Ой, нет-нет. Не волнуйся, всё будет хорошо».

Он вернулся к разговору со своими знакомыми, а я подумал, что не могу больше это терпеть. Я уговорил своего приятеля уйти.

Мы вернулись в Хасиенду, и я сказал: «Блин, охрана там дружелюбностью не отличается».

«Ну да, но на прошлой неделе я прижал одного из них к стене и приставил мачете к горлу. Возможно, поэтому».

Они не пропустили наших людей по флаерам, а мы ответили тем же, так что ребята спустились, чтобы разобраться.

«Ага, понятно».

Прогулки по опасным районам были способом показать себя. Подобные вещи происходили всё время, когда мы тусовались. О его репутации я всё понял, когда увидел, как внезапно меняются лица людей, где бы мы ни появлялись. «Господи, как же здесь неуютно», — думал я и уходил.

В другой раз мы встретились у здания Corn Exchange в Манчестере, которое сейчас называется Triangle. Там он купил в киоске нож — большую фигню типа SAS для выживания с зубцами на лезвии. Я спросил его, зачем он ему.

Он ответил, что нож нужен для домашней коллекции, и предложил пойти выпить в Conservatory.

Разумеется, я согласился. Там мы стали выпивать с ещё одним знаменитым бандитом. Приехал управляющий, так что я решил свалить. Как вдруг вижу у моих приятелей новёхонький нож Джека. И я тут как тут посреди них сижу. Я вспылил: «Ты почему мне не сказал? Мне не нужны проблемы!»

Он просто рассмеялся.

Мне оставалось лишь усиленно извиняться перед менеджером на следующий день. Он сказал, что всё в порядке и он уже привык.

Блин, а ведь мы с ним были в одной упряжке.

Думаю, что Джек считал меня своим другом. В Хасиен-де он стоял рядом со мной и был учтив. Однажды два парня подошли и сказали: «Привет, Хуки, мы из Чикаго. Мы проделали весь путь лишь для того, чтобы увидеть New Order в своём клубе».

Джек принялся орать: «Какого хрена вам надо! Оставьте его!»

Я сказал, что всё в порядке, но он не замолкал: «С фига ли вы такие дерзкие!» — и вышвырнул их, не слушая меня. Слишком надёжная охрана, как пёс со своей костью.

Несмотря на подобные случаи, мы хорошо ладили и ходили вместе на множество вечеринок. У нас был один круг общения, поэтому были общие темы. Если он подозревал, что я что-то с собой принёс, то покидал своё место и стоял возле меня весь вечер. Как будто у меня был собственный неконтролируемый, психопатичный (но очень дружелюбный) телохранитель.

Некоторым историям про охранников вы просто не поверите. Например, накануне Рождества они «попросили» посетителей сдать по одному фунту и все собранные деньги отнесли в местную детскую больницу. Очень трогательно.

Многое можно сказать про Дэмиена Нунана, но он был очень предан своей семье. Однажды к нам пришёл Райан Гиггс из футбольного клуба «Манчестер Юнайтед». «Задержите его здесь», — велел Дэмиен охранникам.

Он сбегал домой, разбудил детей, одел их в форму «Манчестера» и привёз к клубу. Это заняло около часа. Они сфотографировались с Райаном, и только после этого его впустили.

Каждый раз, когда мне, чтобы уехать из клуба, нужно было такси, Дэмиен останавливал первое попавшееся и вышвыривал оттуда пассажиров, игнорируя наши с водителем протесты. К своему огромному стыду я никогда не отказывался от такси. Знаете, как тяжело его поймать в три часа ночи в канун Нового года на Уитворт-стрит? Однажды я вытаскивал своего приятеля Кена из коктейль-бара (он был ужрат и разговаривал со стеной), и Дэмиен настоял на том, чтобы найти нам такси.

«Всё в порядке, — сказал я ему. — Я прогуляюсь до "Риц", там на Уитворт-стрит есть ещё один клуб, а ему нужен воздух».

Дэмиен ничего не хотел слышать: «Оставайся тут». С ним невозможно было спорить.

Он вызвал такси, с криком: «Убирайтесь отсюда, ублюдки, эта машина для Питера Хука» — выгнал оттуда людей, посадил нас с Кеном в машину и закрыл за нами дверь.

Когда мы отъехали, водитель спросил: «Это был Дэмиен Нунан?»

«Да».

«Едь и не болтай, урод!» — выпалил Кен.

«Закрой рот и оставь его», — сказал ему я.

Не обращая на Кена внимание, водитель продолжал: «Мы с Дэмиеном в тюряге сидели».

Зная, что о таком не спрашивают, я всё же поинтересовался: «А за что сидели?»

«Убийство».

«Бог ты мой», — подумал я.

Кен орал: «Да заткнись ты уже, козёл, вези меня домой! Мне нужно добавить!»

«Заткнись, Кен!»

Мне пришлось двинуть ему, чтобы водитель не прибил нас обоих.

«Да, я сидел за убийство, — продолжал таксист. — Я убил парня и нахрен отрезал ему голову. Да, я сделал это. Его жена была мне благодарна. Он был конченый ублюдок. Мне кажется, все сказали мне спасибо».

Я мог думать только об одном: и как только мне удаётся попадать в такие истории? Я выглянул на улицу. Было пять утра, и солнце поднималось. Ну и жизнь.

Клуб продолжал свою борьбу. Ребята Нунана некоторое время отлично следили за входом, но со временем наркотиков становилось всё больше и банды делались всё свирепее. Жестокость возрастала.

И правда. Доминик Нунан, работавший с братом в клубе, позже рассказал режиссёру документального фильма Доналу Маклнтайру про то, что вход в Хасиенду был тем ещё местечком, и про то, как банды Мосс-Сайда, Читэм-Хилла и Солфорда хотели пройти бесплатно: «Мы с ребятами решили, что надо знать меру и пора устроить проблемы им. Так мы и сделали». Он и ещё один охранник наведались в некий паб. У Доминика был мачете, а его приятель имел при себе дробовик. «Там была собака одного из бандитов [любители собак и вегетарианцы, вероятно, предпочтут пропустить эту часть], я просто отрубил ей голову, поднял, внёс в бар и положил на стол для пула. Я как бы сказал им: держитесь подальше от Хасиенды, а то в следующий раз тут будет человеческая голова. Больше они не возвращались».

Одиннадцатый день рождения клуба прошёл невесело. Кто-то ударил бутылкой Дэвида Моралеса (у нас есть подозрения кто), умудрившись оставить ему глубокую рану на спине.

«Вы платите мне недостаточно, чтобы я тут кровью истекал», — заявил он.

То, что должно было стать торжеством, обернулось полной анархией. Бандиты клеились к девушкам, шныряя до подвала и обратно. Они чувствовали свою неприкосновенность. В этом смысле всё было ужасно. Бандиты рулили в этом курятнике, и наши охранники при всём старании не могли им помешать.

В тот вечер кто-то из солфордских похитил мою подругу. Они сказали, что забирают её на вечеринку, но вместо этого продержали два дня у кого-то из них дома, кормя кислотой и безнадёжно пытаясь уговорить её стянуть джинсы. Они ушли, когда вернулась бандитская мамочка. Ещё как-то они похитили парня, торговавшего экстази без их ведома. Они отвезли его в Ордсолл, посадили в мешок и в течение трёх дней периодически пинали. Как и в случае с девушкой, ему давали кислоты, чтобы он дольше держался. Это был их любимый трюк, так они показывали, что с ними лучше не связываться.

А наши долги тем временем продолжали копиться. Не упоминавшиеся с середины года на встречах руководства данные были приведены в анонимном докладе, который описывал ситуацию с судебными приставами. Там перечислялись различные кредиторы, без которых «управлять клубом становится практически невозможно. Приставы стали проблемой недели. Трёх за одну неделю мы не ожидали. Те, кто заинтересован в доле прибыли, были очень агрессивны (я знаком с ними ещё со времён Factory, и в случае неуплаты они способны забрать всё, что может покрыть долг). Те, кто работает за зарплату, представляли собой меньшую проблему, но и им нужно было угождать каждую неделю. Третьи работают от имени суда и занимаются мелкими делами, и их тоже нужно учитывать».

В последующие четыре года Хасиенда отнимала у меня слишком много времени. По требованию Роба я даже отодвинул музыку на второй план и стал полный день заниматься управлением клубом. New Order в основном прекратили гастролировать после тура в 1993 году. Группа, правда, собралась снова в 1998-м, но до тех пор мы вообще не общались. До нашего реюниона я видел Бернарда лишь дважды за пять лет, а со Стивом и Джиллиан не встречался ни разу. Перестав думать о New Order, Роб развивал свой лейбл Robs Records, подписывая такие проекты, как Gabrielle's Wish и Sub Sub, которые он представлял в клубе. Большую часть времени он проводил в офисе, занимаясь делами или глядя в окно. Сотрудники уважали его, считали умным и способным заметить великие группы, но, помимо прочего, учились не разочаровывать его. Обнаружив на флаерах орфографическую ошибку, он приходил в ярость и настаивал на том, чтобы их перепечатали или исправили от руки. Эстетическая сторона его очень волновала.

В августе New Order в качестве хедлайнеров выступили в последний день фестиваля Reading, после чего для группы на некоторое время наступило затишье.

В сентябре участникам New Order было направлено письмо из бухгалтерии относительно финансовых гарантий Хасиенды и Dry. Сообщение было строгим:

«Текущее положение дел в Хасиенде и баре Dry в данный момент является неудовлетворительным, и, хотя предприятия продержались в течение лета, они были убыточны (прогнозировалась прибыль в 15 000-20 000 фунтов в месяц), что было ожидаемо, учитывая снижение посещаемости Хасиенды по вечерам пятницы. Даже при том, что пока существует небольшой денежный оборот, а в сентябре и октябре, когда студенты вернутся в Манчестер, ожидается улучшение, средств для уплаты долгов будет недостаточно.

.. .Если предприятия не добьются успеха в поиске средств, единственным выходом для FAC 51 и FACT 201 останется ликвидация или передача управления».

Это письмо давало понять, что обстоятельства могут привести к вынужденной продаже здания на Уитворт-стрит по цене ниже рыночной и что гаранты New Order, в частности компания-учредитель Gainwest и несколько частных лиц, призываются к ответу.

Gainwest и New Order имели потенциальный счёт в сотни тысяч фунтов.

Спустя всего несколько дней после того, как это письмо было направлено руководству Хасиенды, команда снова собралась в Round House, где составлялись планы, как улучшить ситуацию с пятничными мероприятиями, которые были причиной всех бед.

Там были диджеи Buckley и Russ, а также Тим Леннокс и Ал-листер Уайтхед. Оптимистично настроенный Роб Греттон спросил, привлечёт ли Тим Леннокс гей-коммьюнити. Пол Мей-сон предположил, что, к сожалению, не привлечёт. Команда рассмотрела другие варианты получения денег. Обсуждались Bhangra Nights, но мы оставили эту идею из-за их репутации, подпорченной атаками со стороны радикальных религиозных сообществ. Решили в следующий раз поговорить о возможности проведения концертов с музыкой соул и субботних утренних мероприятий, хотя уверенности, что это получится, не было. В срочном порядке была назначена встреча с Whitbread, на которой выдвигалось предложение о сотрудничестве.

Пока ничего не случилось, было решено, что нужно закончить оформление соглашения с London Records, и тут все повернулись к Тони Уилсону. Он ответил, что все важные моменты согласованы и осталась «лишь бумажная работа». В этом месте все заухмылялись.

Мы не могли объявить о банкротстве, поскольку боялись, что кредиторы, будучи владельцами акций Хасиенды, придут за нашими персональными гарантиями.

Мы пытались продать клуб много, даже очень много раз. Но никто не хотел его покупать, поскольку в счетах была масса несоответствий. Например, заёмные счета директора, крупные вложения, которые не могли быть выплачены, и другие фантастические статьи вроде содержания охраны, составлявшего 365 000 фунтов в год — в десять раз больше, чем в любом английском клубе.

Ричард Брэнсон из Virgin собирался рассмотреть вариант Хасиенды в качестве дополнения к своей империи клубов. Казалось, что он был сильно заинтересован в покупке и почти на неё решился, но потом понял, что из-за слишком высоких затрат на охрану извлечь прибыль будет невозможно. Всякий раз, когда перспективный покупатель знакомился с нашими делами, выяснялась правда о бандах, и, осознавая масштаб преступности, он поспешно исчезал. Он понимал, что не сможет обеспечить безопасность посетителей. Просматривая счета, он думал, что указанная сумма расходов на охрану ошибка, опечатка, но, погуляв пару вечеров вокруг клуба, менял своё представление. Любой разумный бизнесмен скажет, что это «настоящее безумие». Да, это было безумие. Мы просто привыкли к нему.

Я, должно быть, ожидал, что инвестор с достаточно большим эго решит: мол, в этом клубе кипит жизнь, я наведу здесь порядок. Но общеизвестно, что так не бывает. Основатель Direct Line поначалу очень сильно заинтересовался, а потом умчался на полной скорости. Вжжж!

Бандиты между тем переключались с «ночной экономики» (бары и клубы) на «дневную» («нормальная» работа и бизнес), начинали наниматься в транспортные компании и, само собой, в охрану.

Интересная ремарка. Охранная компания выставляла нам счёт, и мы производили оплату с учётом НДС. Когда в процессе специальной инспекции нас попросили предъявить счета за охрану, оказалось, что охранное предприятие не платило НДС. Вот это поворот! Они реально ни разу не заплатили этот налог. Предоставленный ими номер НДС принадлежал B&Q, они просто забирали деньги себе.

Налоговая служба хотела, чтобы мы заплатили просроченный НДС (во второй раз), и мы, естественно, направили их в охранное предприятие. Думаете, они туда пошли? Нет. Может, охранников боялись.

Тем временем открылся клуб Ноте, и его ждали те же проблемы...

Я был в Home в тот вечер, когда из-за беспорядков клуб закрыли. Ребята из Читэм-Хилла просто забрались за барную стойку, сгребли бутылки шампанского и ушли. Прямо как в Хасиенде, никто не мог с этим справиться. Драки на улице продолжались часами, никто не мог выйти. Забавно, но я всегда думал, что Том Блоксхем выбрал название, слишком похожее на наше: Хасиенда — по-испански «усадьба»... И, похоже, это вышло ему боком.

Просматривая отснятый для телевидения материал с празднования Нового 1995 года в Хасиенде, я заметил, что с одиннадцати вечера никто из посетителей не платил за вход и не предъявлял билет. Охранники активно наполняли свои бутылки из-под энергетика шампанским. Вот это я понимаю — деловая хватка. Это была тяжёлая ночь с кучей неприятностей. Энг вошла в коктейль-бар и увидела, как Дэмиен спорит с каким-то подростком, она взбесилась и начала орать: «Просто выведи его!» Из-за проблем она была просто взвинченна в тот вечер. Следующее, что она помнила, — как она, ошарашенная, поднимается с пола внизу лестницы и как рядом оказывается Дэмиен и спрашивает: «Ты в порядке?»

Оказывается, когда она начала кричать, парень выхватил пистолет и направил ей в лицо. Дэмиен, защищая, схватил её за воротник и швырнул с лестницы. Он отметелил напавшего, спустился и, как настоящий джентльмен, помог ей встать.

Позже, оглядев клуб и ещё не отойдя от произошедшего, она осознала, что никого не узнаёт. Все, кто тусовался в Хасиенде в лучшие годы клуба, ушли — кто из-за страха, кто повзрослев.

С Новым годом.

***

РАСПИСАНИЕ МЕРОПРИЯТИЙ ХАСИЕНДЫ ЗА 1993 ГОД

Февраль

2 февраля, вторник: OPEN HOUSE Том Уэйнрайт; Russ; Miles Holloway

16 февраля, вторник: OPEN HOUSE Том Уэйнрайт; Russ; Buckley

Май

5 мая, среда: BOY'S OWN PRODUCIONS Энди Уэтеролл; Пит Хеллер; One Dove

20 мая, четверг: A NIGHT IN THE LIFE OF... Дэвид Моралес; Фрэнки Наклз; Тони Хамфрис; Buckley; Angel; Danny Hussein; Аллистер Уайтхед; Marshall; Том Уэйнрайт

Июль

21 июля, среда: SOAK Аллистер Уайтхед; Marshall; Danny Hussein; Энди Уорд; Nightmares on Wax

Август

5 августа, среда: GRAEME PARK'S THIRTIETH BIRTHDAY PARTY

Сентябрь

12 сентября, суббота: HEAVENLY IN THE CITY St. Etienne; Espiritu; The Rockingbirds; White Out; Энди Уэтеролл (часть музыкальных семинаров In the City)

13 сентября, понедельник: ROB'S PARTY Sub Sub; A Certain Ratio (часть музыкальных семинаров In the City)

14 сентября, вторник: MIXMAG/MINISTRY OF SOUND PARTY Тони Хамфрис; CJ Mackintosh; Джастин Беркман; D:Ream; Джулиет Роберте (часть музыкальных семинаров In the City)

Октябрь

2 октября, суббота: Грэм Парк

Ноябрь

5 ноября, пятница: Тодд Терри; Russ; Buckley; Дэйв Роуф

Декабрь

1 декабря, среда: JAZZMATAZZ

2 декабря, четверг: OPEN HOUSE Том Уэйнрайт; Danny Hussein

3 декабря, пятница: SHINE! Trannies with Attitude

9 декабря, четверг: OPEN HOUSE

10 декабря, пятница: Лоран Гарнье; Джуди Чикс

16 декабря, четверг: OPEN HOUSE

17 декабря, пятница: DIY

23 декабря, четверг: FLESH (присутствовало 1380 человек)

24 декабря, пятница: CHRISTMAS EVE PARTY Джон Дейзилва; Jose; Herbie; Buckley; Джон Мак-Криди; Mark Tabbener (присутствовало 808 человек)

27 декабря, понедельник: CHRISTMAS BANK HOLIDAY SHINE! Alex P; Аллитер Уайтхед; Тим Леннокс; Дэйв Роуф; Сэм Моллинсон (присутствовало 978 человек)

31 декабря, пятница: NEW YEAR'S EVE PARTY Том Уэйнрайт; Роджер Санчес; Тим Леннокс; Аллистер Уайтхед; Buckley; Herbie; Jose; Mark Tabbener

***

ВЫПИСКА ИЗ СЧЕТОВ КОМПАНИИ ЗА 1993 ГОД

FACT 51 Limited

Торговая марка: The Haçienda

Примечания

Без различных кредиторов, включая Swivel, Sandypress и Clean-Machine, управлять клубом становится практически невозможно.

Всю неделю нас доставали приставы. Трёх за одну неделю мы не ожидали. Те, кто заинтересован в доле прибыли, были очень агрессивны (я знаком с ними ещё со времён Factory, и в случае неуплаты они способны забрать всё, что может покрыть долг). Те, кто работает за зарплату, представляли собой меньшую проблему, но и им нужно было угождать каждую неделю.

Третьи работают от имени суда и занимаются мелкими делами, и их тоже нужно учитывать.

Мы всегда можем, как и ранее, попробовать передать страховку имущества, несмотря на очевидные недостатки и риски. Но мы не можем не выплатить страховку.

Денежный оборот не позволяет собрать деньги для очередной выплаты НДС 31 октября 1993 года.

Выручка в баре и на входе вычислена за пять месяцев, при этом наблюдается рост прибыли за счёт поздней работы клуба в сентябре.

Работники налоговой службы теряют терпение. Если бы мы не связались с приставами, то, полагаю, мы бы справились, но сейчас проблема не в этом.

Есть вероятность, что нам удастся не погашать задолженность перед банком каждую неделю, но мы рискуем лишиться их поддержки.

На данный момент я не знаю, получим ли мы Stella Dry и превысит ли НДС 700 фунтов.

У нас также отсутствует резерв для дальнейших платежей PLT (строительная страховая компания).

Входной билет по субботам в сентябре подорожал до 12 фунтов. Относительно вечеров пятницы решение не принято.

Общие расходы были начислены на основе недавних счетов и применён для работы клуба в позднее время в течение сентября.

Мне хочется думать, что это «худший случай», но когда мы просим людей вложить в клуб ещё больше денег, нужно быть готовыми ко всему.

Напоследок скажу, что если бы не внезапное появление приставов, то я бы оценил ситуацию как поправимую к осени, когда у нас начнётся самый загруженный период, а проблема с правами собственности (надеюсь) будет решена. Но сейчас проблема не в этом.

(Автор неизвестен)

***

БАЙКИ ПРО ЧАЕПИТИЯ У БЕЗУМНОГО ШЛЯПНИКА

Выдержка из еженедельного совещания управляющих в четверг, 23 сентября 1993 года

Хасиенда

Открытие Home никак не повлияло на посещаемость по субботам. По пятницам мероприятия не проводились, но бар был открыт допоздна. На последней вечеринке Flesh Пол Коне раздавал рекламный материал на тему их субботнего мероприятия. Как только об этом стало известно, такую практику прекратили.

Полицейские затребовали план клуба, чтобы проверить пожарные выходы и потенциальные входы. В результате Пол Мейсон пропустил меньше народу, чем в прошлую субботу, опасаясь, что полицейские будут вести съёмку.

Роб Греттон спросил, работает ли исправно металлодетектор. Пол Мейсон ответил, что он либо работает слишком хорошо, либо не работает вовсе. Было решено иногда приставлять к нему охранников, чтобы посетители думали, что он работает, и, таким образом, предотвращать возможные неприятности.

Прочее

Пол Мейсон поспорил с Робом Греттоном, что Манчестер получит право проведения Олимпиады. [Пол Мейсон победил, право получил Сидней.]

Выдержка из еженедельного совещания управляющих в четверг, 30 сентября 1993 года

Другие потенциальные инвесторы

Обсуждалось, кто станет инвестором в случае отказа Whitbread и других пивоваренных компаний.

Был составлен следующий список компаний (порядок не отражает наличие здравого смысла):

Эллиот Рашман/Энди Додд

Messrs Jabez & Clegg

Том Блоксхем

Пит Уотерман

Гарет Хопкинс

Джим Рамсботтом

Ричард Брэнсон

Эд Бикнелл

Куинси Джонс

Кэрол Айнскоэ

Питер Гэбриэл

Крис Блэкуэлл

Тони Уилсона считали лучшей кандидатурой для переговоров с этими людьми в случае необходимости.

Выдержка из еженедельного совещания управляющих в пятницу, 28 октября 1993 года

Альбом Хасиенды

Энг Мэттьюс сказала, что её друг слышал запись и вознамерился издать её, если мы этим заниматься не собираемся.

Роб Греттон заметил, что дело не в том, что у нас нет заинтересованности. Когда альбом был готов к изданию, у нас было недостаточно средств для финансирования проекта. Он хотел издать запись силами своего лейбла, но был вынужден вложить все свободные деньги в Хасиенду. Помимо этого, все композиции должны были получить лицензию от Polygram. Мы не намерены позволять Polygram вмешиваться в наше издание, поэтому [возможно] мы заключим «одну сделку», и пока эта «сделка» не будет заключена, проект не сдвинется с места.

По поводу финансирования проекта Тони Уилсон сказал, что Вини Рейли получил немного денег и, вероятно, их можно вложить в издание альбома.

Роб Греттон спросил Тони Уилсона, почему деньги нельзя вложить в Хасиенду. Тони Уилсон ответил, что не может предложить это Вини, поскольку это слишком рискованно.

Роб Греттон с удивлением отметил, что он и Питер Хук, сильно рискуя своим благосостоянием, вложили в клуб крупные суммы своих собственных денег.

Решили, что альбом должен выйти на нашем лейбле, но только после того, как будет достигнуто соглашение между Factory и Polygram.

Прочее

Роб Греттон поспорил с Аланом Эразмусом на пять фунтов, что «Манчестер Юнайтед» вылетит с чемпионата Европы.

Выдержка из еженедельного совещания управляющих в четверг, 18 ноября 1993 года

Канун Нового года

Энг Мэттьюс сообщила о возможной проблеме с Роджером Санчесом, поскольку нам, возможно, придётся оплатить перелёт, но мы можем поделить расходы, поскольку он также играет в Hard Times.

Роб Греттон сказал, что его удивляет тот факт, что он играет в тот же вечер в другом клубе. Пол Мейсон сказал, что помимо Тома Уэйнрайта все диджеи, выступавшие в канун Нового года, выступают в других клубах в этот же вечер.

Вечеринка On-U-Sound

Это мероприятие в понедельник было отменено, поскольку были проданы лишь сорок билетов. Единственными затратами клуба стали флаеры, которые оплатил организатор.

Flesh

Тут никакого прогресса, так как Пол Коне был в отъезде. Питер Хук спросил, не кажется ли нам, что Пол Коне может сильно разозлиться и перенести мероприятие в Ноте, но поскольку всё бьшо хорошо организовано, проблем быть не должно. Тем более, согласно договорённости, название остаётся за Хасиендой.

Выдержка из еженедельного совещания управляющих в пятницу, 17 декабря 1993 года

Мероприятия по четвергам

Было решено, что проводимое по четвергам мероприятие не может больше существовать в прежнем виде и в новом году должно быть пересмотрено. Бьшо также решено, что к следующей встрече присутствующие подготовят новые предложения, но и тут возникла дискуссия.

Роб Греттон посетил мероприятие с музыкой транс в Airdri и сказал, что оно прошло крайне успешно, хотя многие открыто курили дурь. В Хасиенде бы это не прокатило.

Энг Мэттьюс и Лерой Ричардсон были на трансовом мероприятии в Heaven и заявили, что там было то же самое.

Роб Греттон поддерживал связь с Trance Europe Express, но до февраля они были недоступны, хотя обращаться к ним для организации нового регулярного трансового мероприятия в новом году было слишком поздно.

Было отмечено, что по четвергам другие клубы арендуют сторонние организаторы.

***

ЦИТАТЫ И ФАКТЫ

Фундаментальная неопределённость:

Компания зависит от доступных средств и постоянной поддержки акционеров в отношении задолженностей. Продолжение финансирования необходимо как для того, чтобы компания была способна выполнить свои обязательства в срок, так и для функционирования без срочной реализации фондов. Директора полагают, что постоянные средства станут доступными и счета можно привести в надлежащее состояние.

Из сообщения Ernst & Young’s ‘Fac 51 Limited, выписка из сокращённых счетов на конец года, 30 июня 1993 года