– Может, позвонить Мэгги и Джону? – спросил Энди.

– Не стоит, пусть спят. – Квентин бросил взгляд на большие часы на стене и заерзал в расшатанном кожаном кресле. – Уже почти три. Кроме того, они вряд ли сумеют чем-то помочь.

Энди с сочувствием посмотрел на него.

– Не волнуйся, с Кендрой все будет в порядке. Ты ведь слышал, что сказал врач? Состояние стабильное, противопоказаний для операции нет.

– Тогда почему они так долго возятся? – Квентин бросил еще один взгляд на часы и раздраженно сдвинул брови.

– Обычное дело, – промолвил Энди. – И ничего такого тут нет.

– Да знаю я! – Квентин сморщился. – Знаю! И все равно у меня сердце не на месте.

В комнату вошла Дженнифер.

– Есть какие-нибудь новости? – тут же спросила она.

– Пока нет, – ответил Энди. – Ее все еще оперируют. Что там с Робсоном?

– Он в тюремной больнице. Врач ввел ему сильное успокаивающее, и сейчас он спит. – Она села на диван напротив Квентина. – Боюсь, что в ближайшее время Робсон вряд ли может быть нам чем-то полезен. Когда его привезли в участок, он вообще не мог говорить. Мы проверили его отпечатки и выяснили, что четыре года назад он действительно был ведущим программистом в одной крупной компьютерной фирме здесь, в Сиэтле. Я сразу отправилась туда, но, хотя работа на фирме идет в три смены, все руководство давно разъехалось по домам. Менеджера по персоналу я вытащила из постели. Мне пришлось долго объяснять, что, собственно, мне от него нужно, но в конце концов он все же дал мне список сотрудников, которые работали в фирме одновременно с Робсоном. Осталось сравнить его со списком друзей и знакомых Саманты Митчелл, Тары Джемисон и других жертв.

– Думаешь, среди них может оказаться и «призрак», которого Робсон так боялся?

– Надеюсь. – Дженнифер пожала плечами и посмотрела на Квентина. – Робсон упоминал, что «призрак» причастен к его увольнению, значит, это кто-то из старшего или среднего управляющего звена. Он действительно видел, как кто-то входил в тот дом с мешком, в котором что-то шевелилось. Это никаких сомнений не вызывает. Похоже, мы все-таки напали на след!

Квентин снова пошевелился в своем кресле.

– Это действительно след, Дженнифер! И перестань, пожалуйста, винить себя в том, что случилось!

Дженнифер с сокрушенным видом покачала головой.

– Я обязана была проверить, не вооружен ли он! – сказала она. – Но мне и в голову не пришло, что какой-то бродяга… Впрочем, это меня не извиняет. Ведь мы знали, что он параноик и пьяница, а значит, способен на самые непредсказуемые поступки. Я должна была хотя бы забрать у него сумку!

– Ты не могла знать, что он схватится за оружие!

Дженнифер снова хотела что-то возразить, но вместо этого только сокрушенно покачала головой.

– Перестань. Тебе неоткуда было знать, – повторил Квентин. – Ни один человек не может быть настороже двадцать четыре часа в сутки. Неожиданности… от них никто не застрахован. Кроме того, вас было двое, а насколько я понял из твоего рассказа, пуля попала в Кендру чисто случайно. На ее месте могла быть ты.

– Он прав, – поддакнул Энди.

– Но мне от этого не легче. – Дженнифер поморщилась.

– Я знаю. Нам всем тяжело. – Энди повернулся к Квентину: – Кстати, может быть, тебе стоит позвонить своему боссу и доложить, что случилось? Мы старались сделать все шито-крыто, но к утру пресса все равно пронюхает, что во время допроса свидетеля был ранен агент ФБР.

– Я позвоню, когда станет известно, как все прошло. Где этот чертов врач, хотел бы я знать?

– Он обещал, что выйдет к нам сразу после операции, – терпеливо напомнил Энди.

– Да, я знаю, – буркнул Квентин. – И все равно лучше бы он поторопился, иначе я сам пойду его искать.

Наступила тишина, которую никто не решался нарушить. Только негромко тикали часы на стене, отщелкивая минуты. В половине четвертого в комнату ожидания вошел хирург. Лицо у него было усталым, но довольным.

– Все в порядке, – сказал он с порога, опережая их взволнованные вопросы. – Правда, никаких гарантий я пока дать не могу, но прогноз благоприятный. Мы извлекли пулю, продезинфицировали и зашили рану. Некоторое время вашей коллеге придется поберечься, но никаких осложнений я не ожидаю.

– Могу я ее видеть? – перебил Квентин, и врач слегка нахмурился.

– Нет, – резко сказал он, но тут же смягчился: – Она еще под наркозом и придет в себя лишь через несколько часов, – пояснил он. – Тогда и приходите. – Поглядев на остальных, врач добавил: – Сдается мне, вам всем тоже необходим отдых. Отправляйтесь-ка по домам и возвращайтесь не раньше одиннадцати. Поверьте, сейчас все действительно зависит только от самой мисс Эллиот. Мне кажется, что она справится. В случае, если произойдет что-то непредвиденное, мы вас известим.

– Спасибо, доктор, – сказал Энди. Когда врач ушел, он повернулся к остальным и нехотя добавил: – Боюсь, он прав, и нам совершенно нечего здесь делать. Давайте-ка лучше поедем обратно в участок. Мои ребята вот-вот установят владельца таинственного черного «Кадиллака», да и ниточка, за которую потянули Джен и Кендра, может каждую минуту дать самые неожиданные результаты.

– Да, конечно. – Квентин пошевелил плечами, словно стараясь избавиться от напряжения, которое не оставляло его, несмотря на добрые вести. – Дорог каждый час, может быть, Тара Джемисон еще жива и мы успеем. – Он задумчиво посмотрел на часы. – Вот что, вы поезжайте, а я еще немного задержусь. Мне нужно перекинуться парой слов с врачами и позвонить в Квантико.

Квентину потребовалось всего пять минут, чтобы разыскать послеоперационную палату, в которой лежала Кендра. Его никто не остановил. В этот поздний час на этаже не было никого, кроме дежурных сиделок, к тому же Квентин обладал весьма полезной способностью незаметно проникать в самые неожиданные места, куда посторонним вход был строго воспрещен.

Кендра либо еще не отошла от наркоза, либо ей сделали инъекцию успокаивающего. Она спала, и Квентин не стал ее будить. Несколько минут он просто стоял рядом с ее койкой и глядел на неподвижное, бледное лицо Кендры.

– Сэр?.. Как вы сюда попали? Здесь нельзя находиться! – сердитый шепот ночной сиделки вывел его из оцепенения. Квентин слегка вздрогнул и, не оборачиваясь, сделал шаг назад. На лице его застыла гримаса мстительной ярости, и Квентин боялся, что сиделка может не на шутку испугаться.

– Да-да, конечно, извините, – справившись с собой, он даже сделал попытку улыбнуться. – Я ухожу. Уже ухожу.

– Не волнуйтесь, сэр, она обязательно поправится.

– Да. – Квентин бросил еще один взгляд на Кендру и вышел из палаты.

Выйдя на улицу, он сел в свою машину и даже завел мотор, но никуда не поехал. Он просто неподвижно сидел, глядя в холодную мглу за ветровым стеклом, и на скулах его играли желваки.

Прошло еще довольно много времени, прежде чем Квентин достал сотовый и набрал номер Бишопа.

Дженнифер налила себе еще одну чашку кофе. Ей страшно было даже подумать, сколько таких чашек она выпила за прошедшие сутки. Часы на стене показывали шесть утра, но за окнами было еще по-осеннему темно. Дождь прекратился, но ветер, сырой и холодный, не ослабевал. Его резкие порывы рябили воду в лужах и дышали близкими морозами.

В конференц-зал вошел Скотт. Он устал не меньше остальных, но выглядел значительно грязнее.

– Провались они, эти старые дела! – пробормотал он почти злобно. – Вот и проявляй после этого инициативу и неординарность мышления!

– Ничего, – утешила его Дженнифер. – Когда ты станешь лейтенантом, ты сможешь проявлять инициативу сколько угодно. Проверять твои идеи все равно придется другим.

– Когда это еще будет! – вздохнул Скотт, и Дженнифер стало его жалко.

– Извини, я тебе совсем не помогаю, – сказала она.

– Да ладно, не переживай, – отмахнулся Скотт. – Еще полгода, и я привыкну!

– Но ты нашел что-нибудь? – вмешался Энди.

– Да. Кажется, я выяснил, что же случилось в тысяча восемьсот девяносто четвертом году.

Квентин, который сидел перед компьютером Кендры и с опаской тыкал в клавиши двумя пальцами, посмотрел на Скотта с уважением.

– Честное скаутское? – спросил он и покосился на экран компьютера. – Как тебе удалось?! Мы обшарили все возможные базы данных, но до сих пор ничего не нашли!

– Попробуйте проверить полицейские архивы Бостона, – посоветовал Скотт.

Квентин покачал головой.

– Я не так хорошо обращаюсь с этой штукой, как Кендра, – сказал он. – Но я попробую.

– Так что ты выяснил? – снова заговорил Энди. – И как?

Скотт состроил смешную гримасу.

– Как? Очень просто. Я вывалил на пол содержимое той огромной коробки, которую нашел в подвале мэрии, и стал просматривать одно дело за другим. Там я нашел полицейское досье на еще одну жертву тридцать четвертого года. – Он открыл папку, которую держал в руках, и достал оттуда пожелтевшую фотографию молодой женщины с темными вьющимися волосами и очень красивыми темными глазами.

Сидящие в комнате переглянулись. Изображенное на снимке лицо казалось совершенно незнакомым.

– Я почему-то надеялся, что хотя бы один из нас узнает следующую жертву Окулиста, – вздохнул Энди. – И тогда мы успеем что-то предпринять…

– Это называется выдавать желаемое за действительное, – ответила Дженнифер. – Если бы эта девушка оказалась как две капли воды похожа на кого-то из наших знакомых, это было бы просто невероятной удачей!

– Я знаю, – согласился Энди, глядя, как Скотт прикрепляет снимок на доску, где были собраны портреты жертв шестидесятипятилетней давности. – Она ведь была убита здесь, в Сиэтле? – уточнил он. – Как же ты тогда узнал о Бостоне?

– Один из детективов, расследовавший это дело, поместил в досье записку, написанную, похоже, от отчаяния. В ней он сообщает, что сделал все возможное, чтобы найти убийцу этой и других молодых женщин, – в том числе тщательно проверил всех родственников, несмотря на отсутствие видимых мотивов. Он сделал это только потому, что его отец, тоже коп, когда-то рассказывал ему о преступлениях, которые произошли в Бостоне еще на четыре десятка лет раньше. По свидетельству детектива, бостонские преступления были очень похожи на то, что происходило тогда в Сиэтле.

Энди нахмурился.

– Так почему же этот детектив решил проверить родственников?

– Потому что в Бостоне убийцей был, по-видимому, родной брат одной из убитых женщин. – Скотт пожал плечами. – Записка не очень подробная, к сожалению. Какая-то разница между преступлениями была, но какая, он не пишет. Членов семей и родственников он стал проверять просто потому, что больше ничего ему не оставалось.

– И?

– Увы, никаких других сведений в этом досье не оказалось. Правда, я просмотрел еще не все папки.

– Быть может, что-то даст компьютерный поиск, – вмешался Квентин, поглядывая на экран компьютера. – Теперь, когда у нас есть название города, поиск по историческим базам данных пойдет быстрее, но все равно потребуется время.

– Я тоже буду продолжать поиски, – сказал Скотт.

– Только сначала прими душ и позавтракай, тебе это необходимо, – улыбнулся его горячности Энди. – Да и поспать тебе тоже не помешало бы.

– Сначала ты, потом я, – отрезал Скотт и вышел, прежде чем Энди нашелся что ответить.

Дженнифер посмотрела на закрывшуюся за Скоттом дверь и вздохнула.

– Кофеин, адреналин и нервы – поистине адский коктейль, – сказала она. – Я уверена, что сейчас каждый из нас вряд ли сможет заснуть, но долго мы так не продержимся. Еще сутки такой работы, и мы все будем уже ни на что не годны. – Она встала. – Пойду проверю, быть может, уже поступили сведения о фирме, где работал Робсон.

Она тоже ушла, и в этот момент на столе перед Энди зазвонил телефон. Он взял трубку, и на лице его появились надежда и ожидание, которые, однако, довольно скоро уступили место мрачной гримасе. Энди слушал довольно долго, потом коротко сказал:

– О'кей, скажи, что мы сейчас выезжаем.

Он бросил трубку на рычаг и негромко выругался.

– Нашли Тару Джемисон? – попробовал угадать Квентин. – Она мертва?

– Патрульные действительно обнаружили труп, но это не Тара. – Энди немного помолчал. – Судя по описанию, этот крупный рыжеватый мужчина похож на…

– …на Джоуи, – закончил Квентин каким-то странным голосом.

– Да. Боюсь, это именно он.

Всю дорогу до места преступления Квентин угрюмо молчал. Энди время от времени поглядывал на него и думал, что этот жизнерадостный, веселый парень может быть очень-очень опасным, если его разозлить. В глубине души детектив был рад, что они сражаются на одной стороне, и не завидовал тому, кому было адресовано выражение жгучей, бескомпромиссной ненависти на лице Квентина.

Оба не произнесли ни слова, пока Энди не остановился рядом с группой полицейских автомобилей, припаркованных на обочине шоссе у моста через озеро Вашингтон. Место было густонаселенное, поэтому тело обнаружили довольно быстро. Кто-то из местных жителей, выйдя на утреннюю пробежку, наткнулся на труп и сообщил о нем патрульным.

– Его выбросило на берег волнами, – сказал Энди, выбравшись из машины. – Вопрос в том, где его бросили в воду. Думаю, на южном берегу, но это довольно обширный район.

Квентин все так же молча кивнул и быстро зашагал к отгороженному желтой лентой участку пляжа у самой воды. Энди пошел следом, но вскоре остановился, чтобы поговорить с дежурным следователем, прибывшим на место раньше его. Квентин тем временем подошел к самой кромке прибоя и встал там, неподвижно глядя на тело, лежавшее лицом вверх на прибрежных камнях.

Определить причину смерти не составляло труда. В груди трупа зияла огнестрельная рана; вторая пуля вошла точно между глаз. Немногие мужчины способны были удержаться на ногах после того, как в них выстрелили в упор, но Джоуи был как раз из таких. Преступнику пришлось стрелять второй раз, чтобы прикончить его.

– Ах, Джоуи, Джоуи, что же ты наделал! – негромко пробормотал Квентин.

Сзади к нему подошел Энди.

– У него в кармане была твоя визитная карточка, вот почему следователь позвонил мне, – сказал он.

Квентин вопросительно посмотрел на него, но Энди только пожал плечами.

– Что поделаешь, слухи о том, что в дело Окулиста вмешалось ФБР, успели распространиться. Фред решил предупредить меня.

– Как давно наступила смерть? – спросил Квентин ровным голосом.

– По предварительным оценкам – от восьми до десяти часов назад.

Квентин, прищурившись, разглядывал свинцово-серую гладь озера.

– Значит, – проговорил он задумчиво, – Джоуи потребовалось всего четыре часа, чтобы выйти на след, который полиция ищет уже полгода… – Он бросил на Энди взгляд исподлобья и опустил голову еще ниже. – Извини, я не хотел тебя обидеть…

– Что уж там, все верно. – Энди вздохнул.

Квентин почел за благо сменить тему.

– Как ты думаешь, его убили прямо у воды или где-нибудь еще?

– Не знаю. А хотелось бы, это помогло бы существенно сократить район поисков. Разве только…

– Что?

– Разве только кто-то из жителей прибрежного района владеет старым черным «Кадиллаком».

– Думаешь, Джоуи нашел машину?

– Уверен. Случайное убийство, происшедшее вскоре после того, как он начал искать «Кадиллак»?

– Согласен. – Квентин так крепко сжал губы, что они стали похожи на тонкую ниточку. – Значит, «Кадиллак» должны найти мы.

Когда они вернулись в участок, в конференц-зале их с нетерпением ждала Дженнифер. В руке у нее дымилась очередная чашка кофе.

– Только что звонила Мэгги, они с Джоном едут сюда, – сообщила она. – Компьютер закончил сравнение информации по фирме, где работал Робсон, и по списку друзей и знакомых Тары Джемисон. К сожалению, совпадений нет. Я собираюсь сама просмотреть оба списка, не доверяю я этим идиотским машинкам!

Как раз в этот момент «идиотская машинка» на столе громко пискнула, и Квентин склонился над ней, вглядываясь в экран.

– Компьютер обнаружил две коротеньких заметки, помещенных в бостонских газетах в тысяча восемьсот девяносто четвертом году, – объявил он. – Человек по имени Роберт Грэм подозревается в убийстве всей своей семьи. – Квентин неожиданно поднял голову. – У него была жена и семь сестер. Он их всех прикончил!

– Есть какие-нибудь подробности? – Энди так и подался вперед.

– Как ни странно, немного. Хотя эта история не могла не наделать шуму. Здесь говорится, что никто так и не узнал, почему он совершил эти убийства. К тому времени, когда соседи обнаружили тела, Роберт Грэм уже исчез в неизвестном направлении. В те времена никого не удивляло, что близкие родственники продолжают жить в одном доме, в особенности если они еще не обзавелись семьями. По-видимому, ни одна из сестер Грэм не была замужем. Если они к тому же не работали, значит, Роберт, а он был самым старшим, вынужден был содержать всех семерых. Их родители скончались примерно за год до убийства, вроде бы во время эпидемии испанки.

– Что такое испанка? – перебила Дженнифер.

– Грипп. – Квентин продолжал всматриваться в экран компьютера. – По версии полиции, все убийства произошли в течение трех дней. Роберт связал женщин, заткнул им рты, а потом начал не спеша убивать их одну за другой. Первой он прикончил свою сестру-двойняшку, которая появилась на свет всего на пятнадцать минут позже его, а последней – жену. По некоторым косвенным данным, пока Роберт расправлялся с сестрами, его жена была привязана к кровати. Все убийства происходили у нее на глазах. Полиция надеется, что большую часть времени она оставалась без сознания.

– Господи! – выдохнул Энди. – Он их изнасиловал?

– Об этом в газете ничего не говорится, в те времена пресса отличалась похвальным целомудрием, – сухо сказал Квентин. – Во всяком случае, в заметке нет ни описания жертв, ни подробностей преступления, кроме одной: у всех трупов глаза были чем-то прикрыты! Полотенцем, газетой, нижним бельем.

– Значит, – Дженнифер громко сглотнула, – значит, вот что случилось! Роберт Грэм убил свою семью, тогда как в нашем случае жертвы никак не связаны друг с другом. Но, как и Окулист, Грэм не хотел, чтобы они видели, что он с ними делает. Несчастные женщины не могли не узнать своего брата. Он просто не мог вынести их взглядов! Это очень похоже на то, что имеем мы. И в тридцать четвертом, помнится, тоже было что-то в этом роде.

– Вот, собственно, и все. – Квентин сел за стол и потер лицо. – Значит, родственные связи… Может быть, коп, который вложил записку в досье, тоже что-то нащупал?..

– Но наши пострадавшие не имеют друг к другу никакого отношения. Они даже не знали друг друга!

– Это, безусловно, так. Но нельзя исключить, что по крайней мере одна из наших женщин приходится убийце дальней родственницей или знакомой. И это не обязательно Тара Джемисон.

– Мы проверяли всех родственников жертв, – вставила Дженнифер. – И у всех оказалось надежное алиби, во всяком случае, на момент, когда, по нашим сведениям, Окулист похищал или пытал женщин. Мы проверяли очень тщательно, Квентин, и я не думаю, что проверку необходимо повторять.

– Значит, что-то мы не учитываем. Я почти уверен, что мы не обратили внимания на какой-то факт, который мог бы все расставить по местам.

Энди повернулся к Дженнифер:

– Ты сказала, что компьютер сравнивал списки сотрудников компьютерной компании и друзей Тары Джемисон, но не нашел никаких совпадений. Может быть, вы выявили не всех ее знакомых? Или среди тех, кто работал там одновременно с Робсоном, есть друзья или родственники других жертв?

– Нет, – медленно проговорила Дженнифер. – Мы включили в поиск даже случайных знакомых Тары Джемисон. Что касается других жертв, то список их контактов, конечно, не настолько полон, но я возьму на себя смелость утверждать, что мы охватили почти всех. И тем не менее компьютер утверждает, что никаких совпадений нет.

– Плохо. – Энди вздохнул.

– Ты сказала, что хочешь просмотреть списки сама, – сказал Квентин. – Что ты надеешься найти?

– Не знаю. – Дженнифер пожала плечами. – Наверное, я делаю это просто на всякий случай, чтобы больше к этому не возвращаться. Компьютеры не всемогущи…

– Что ж, я не против, – сказал Квентин, и Дженнифер, не тратя времени даром, придвинула к себе ворох компьютерных распечаток.

– Где у тебя список черных «Кадиллаков»? – спросил Квентин у Энди.

– Вот копия. – Энди протянул агенту бумаги.

– Давай-ка посмотрим на него повнимательнее. Компьютеры компьютерами, но, быть может, что-то покажется нам интересным.

– Не думаю, чтобы нам повезло, – проворчал Энди. – Ладно, так уж и быть, давай сюда половину.

Квентин вернул ему часть списка, и оба погрузились в работу. Примерно через полчаса их усилия были вознаграждены – Энди поднял глаза от списка и пробормотал:

– Угнан…

– Что-что? – переспросил Квентин, в свою очередь откладывая список.

– Владелец одного из черных «Кадиллаков» заявил об угоне. Машину так и не нашли. Это было два года назад.

– И что тут необычного? – удивился Квентин. – Часть угнанных машин так и не удается найти. Я бы даже сказал, что это совершенно естественно. Ну а то, что кто-то позарился на старый «Кадиллак»…

– Дело не в этом. Дело в том, кто заявил об угоне.

– Кто?

Прежде чем Энди успел ответить, Дженнифер вдруг выпрямилась.

– Послушайте-ка, – сказала она. – Послушайте, что я нашла! Вам известно, кто работал в компьютерной компании вместе с Дэвидом Робсоном? Кто был его непосредственным начальником и главой отдела разработки программного обеспечения?

– Саймон Уолш, – как-то растерянно проговорил Энди.

– Откуда ты знаешь? – Дженнифер вытаращила глаза.

– Догадался. Именно он два года назад заявил о пропаже черного «Кадиллака», принадлежащего его отцу. – Энди вздохнул. – Вряд ли это совпадение.

– Муж Кристины. Тот самый Саймон Уолш. Он был начальником отдела разработки программного обеспечения, в котором работал Дэвид Робсон. Он его и уволил – так, во всяком случае, утверждает Дэвид. А теперь оказывается, что он был владельцем таинственного черного «Кадиллака».

– Машина зарегистрирована на имя его отца, но настоящим хозяином, безусловно, был он.

– Но ведь Саймон Уолш мертв!

– Согласно официальным данным, да. Вот почему компьютер не нашел ни одного совпадения! Я уверен, этого имени нет даже в списках родственников и друзей жертв, поскольку Кристина считалась вдовой. Кажется, Саймон утонул, катаясь на яхте?

Квентин кивнул:

– Да. Я даже был на его похоронах в качестве друга Джона. Саймон был настоящим фанатиком парусного спорта и не боялся в одиночку выходить в море даже в плохую погоду. В конце концов буря одержала верх. Так, во всяком случае, мы тогда считали. Были даже свидетели его гибели: капитан яхты, оказавшейся поблизости, видел, как резким поворотом гика Саймона сбросило в воду. Из-за шторма они не могли оказать ему помощь; капитан только определил координаты места аварии и вызвал по радио береговую охрану. Был организован поиск. Довольно скоро с вертолета заметили яхту Саймона, но его самого на борту не оказалось. Тела тоже не нашли, хотя Джон нанял опытных моряков и спасателей, которые продолжали прочесывать этот район даже после того, как официальные поиски были прекращены.

Дженнифер перебросила ароматизированную зубочистку из одного угла рта в другой и с тоской подумала о хорошей затяжке.

– Но ведь Кристина была его женой, – сказала она. – Неужели ты думаешь, что Саймон мог изнасиловать и изуродовать свою собственную жену.

– Для маньяков клятвы, данные у алтаря, значат не больше, чем прошлогодний снег, – сквозь зубы процедил Квентин. – Кроме того, ты сама видела, что он сделал с другими. Почему же он должен был пощадить жену?

– Сходные происшествия встречаются в городских сводках чуть ли не каждую неделю, – добавил Энди. – Мужья избивают и насилуют жен, но в поле зрения полиции попадает лишь десятая часть таких случаев. Впрочем, ты сама была патрульной и знаешь это не хуже меня. – Он задумался, а потом спросил: – Насколько я помню, Саймон Уолш был своего рода компьютерным гением?

Квентин кивнул:

– Электронные системы охраны были для него детскими игрушками.

– Но если вы правы, – не сдавалась Дженнифер, – значит, Кристина была его второй жертвой. Зачем ему вообще понадобилось жениться на ней, зачем инсценировать собственную смерть? Кстати, на Лауру Хьюз он напал только через полтора года после своей предполагаемой гибели. Как вы это объясните?

– Саймона могло потянуть к Кристине еще не осознанное желание убивать, которое он принял за любовь. Подобные ему психопаты думают и чувствуют не так, как мы, зато они очень ловко имитируют нормальные чувства. Наконец, Саймон мог жениться на Кристине с намерением быть как все, но его болезнь начала прогрессировать, и в конце концов он сдался. А может, он просто устал притворяться. Имитация собственной смерти не только позволила ему обрести свободу без лишних эмоциональных переживаний, связанных с разводом, но и обеспечила превосходное алиби. Кому могло прийти в голову искать мертвеца?

– Логично, – согласилась Дженнифер. – Но…

– Я еще не закончил. – Квентин поднял руку. – Однажды он встретил Лауру Хьюз, и что-то, быть может, просто выражение ее лица, послужило для Саймона своего рода толчком. Его мания стала неуправляемой. Совершенно ясно, что он выбирает свои жертвы по каким-то внешним признакам, хотя мы и не знаем – по каким. Словом, Саймон увидел Лауру и пошел за ней. Нападение дало ему возможность временно утолить свои извращенные желания, свой странный голод, но с этого момента он был уже не в состоянии сдерживать себя. Саймон не просто входит во вкус, он начинает понимать, почему в свое время его потянуло к Кристине, почему ее лицо так понравилось ему когда-то. Она стала его второй жертвой.

Во всем сказанном была какая-то своя внутренняя логика. Когда Квентин закончил, Дженнифер только покачала головой, а Энди сказал:

– Что ж, будем искать мертвеца. Но сначала…

– Да. – Квентин кивнул. – Сначала нужно сказать Джону.

Холлис нервным движением поправила темные очки. Почему-то ей казалось, что они едва держатся на носу, хотя врач уверял, что оправа выполнена точно по ее размеру. Наверное, решила Холлис, она просто успела привыкнуть к тугим бинтам.

– Мы не будем включать свет, – сказал врач. Он старался ее утешить, но в его голосе ясно прозвучали разочарованные нотки. – Свет означает дополнительное напряжение, а вам это пока не нужно. Возможно, необходимо какое-то время… Глазные мышцы работают, зрачок тоже реагирует как надо, зрительный нерв… Нам кажется, что с ним тоже все в порядке. Белки глаз чуть красноватые, но в данных обстоятельствах это только естественно. Вероятно, небольшая адаптация.

Холлис показалось, он верит в то, что она снова сможет видеть, еще меньше ее самой.

– Я все понимаю, доктор, – сказала она. – Мы оба знали, что шансы слишком малы.

– Я не хочу, чтобы вы отчаивались, Холлис. Вы уже столько терпели – потерпите еще немного. В глазной хирургии не обходится без некоторого периода…

– …адаптации. Вы уже говорили. – Холлис улыбнулась. – К тому же никаких срочных дел у меня пока нет.

Врач вздохнул.

– Вечером я снова приду взглянуть, как ваши дела, – пообещал он упавшим голосом.

– Конечно, доктор!

Оставшись одна, Холлис повернулась к окну. Как говорили сиделки, сегодняшний день снова выдался пасмурным, дождливым, хмурым, так что, не видя низких облаков и серой пелены дождя, она, пожалуй, не много потеряла.

Но увидеть их ей все равно хотелось.

Очень хотелось.

«Холлис!»

– Привет, Энни. Давно ты здесь? Ты слышала, что сказал доктор? Я по-прежнему слепа. И не исключено, что я такой останусь. – Холлис старалась говорить легким, уверенным тоном, каким говорила с врачом, но обмануть себя было невозможно, и голос ее предательски задрожал.

«Выслушай меня, Холлис. Ты меня слышишь?»

– Конечно, я тебя слышу. Что ты хочешь сказать?

«Ты должна прозреть!»

– Но я не могу.

«Можешь. Теперь эти глаза – твои. Они принадлежат тебе. Последний подарок, понимаешь? Ты будешь видеть, обязательно будешь!..»

– Но пока я вижу только темноту! – жалобно воскликнула Холлис.

«Ты все еще хочешь помочь Мэгги?»

Холлис замерла, крепко стиснув подлокотники кресла.

– Ты же знаешь, что да!

«Тогда тебе придется стать зрячей!»

– Но…

«Никаких «но». Ты снова сможешь видеть, только…»

– Что?..

«Это будет зависеть от тебя».