Помимо поощрений и наказаний, в наших отношениях с детьми существует еще множество других моментов: детский сад и школа, друзья и домашние зверушки, ложь и стремление к идеалу, семейные нескладушки между родителями и вмешательство родственников в воспитательный процесс – словом, нам есть где набивать шишки.

В этой главе мы постараемся понять, какие неприятные открытия возможны на этом пути, и что делать, чтобы обойти все «кочки» и не споткнуться там, где это сделали уже тысячи родителей до нас.

 

Удивляем своей непоследовательностью

Одним из принципов эффективного воспитания, как мы уже знаем, является последовательность, неизменность и предсказуемость нашего поведения, требований, наказаний. Стабильность, другими словами.

Однако многие из нас, родителей, – натуры спонтанные, да и жизнь порой вносит неожиданные коррективы в наши планы и характеры, поэтому нередко детям очень сложно успеть за сменой наших мировоззренческих концепций и воспитательных подходов. Как говорится, люди меняются, но забывают сказать об этом друг другу – отсюда и конфликты.

Однако самое сложное, когда родственники не только непредсказуемы, но и не могут договориться друг с другом относительно того, кто и как себя ведет, кто и как реагирует на поступки ребенка, какие наказания и поощрения используются. Ребенок просто теряется: одно и то же сегодня разрешается, а завтра запрещается, папа говорит – можно, мама – нельзя, у бабушки все зависит от настроения, у дедушки – от самочувствия… Вспомните басню Крылова «Лебедь, рак и щука» – и результат такого воспитания можно себе представить наглядно.

Чего взрослые могут требовать от ребенка, если не могут прийти к консенсусу? Когда воспитательный подход колеблется от авторитарного до либерального, когда родители то строги, то закрывают на все глаза, то требовательны, то жалостливы – ребенку чрезвычайно трудно определиться, во-первых, чего же на самом деле от него хочет семья, а во-вторых, как к нему относятся родители, любят ли, и кто из них – больше? Ведь все так нестабильно и непредсказуемо: вчера наорали, а сегодня жалеют, вчера отругали за невычищенную обувь и беспорядок в комнате, а сегодня того же самого даже не заметили… Ребенок начинает искать лазейки, лавировать между нашими громами и молниями – и хитрить. И конечно, начинает игнорировать и наши требования, и нас самих. Подтекст здесь таков: «Дорогие родители, вы сами не знаете, чего хотите и как вам надо (либо вам просто все равно и наплевать), значит, я сам буду решать, что мне делать».

В семье, где стиль взаимодействия с детьми неустойчив, дети растут виртуозными манипуляторами. В наше время многие мамы и папы признают, что бывают непоследовательны и действуют несогласованно друг с другом – вот только мало кто правильно оценивает масштабы бедствий.

Наиболее распространенная проблема формулируется так: «Вроде бы все делаем правильно, «по науке». Но ведь чем дальше, тем меньше слушается – в чем дело?!» А более подробное выяснение того, как именно ведут себя взрослые в семье, неизбежно влечет за собой фразы вроде: «Ну, иногда даем ребенку расслабиться… Иногда нам не до него… Иногда приезжает бабушка, которая воспитывает совсем по-другому, ребенок после нее неуправляемый».

У вас дома похожая ситуация? Тогда придется созвать всех взрослых членов семьи на общий совет, где четко и раз и навсегда расписать семейные правила, обязанности, критерии допустимого и недопустимого (смотрите правило про красную, желтую и зеленую зоны), утвердить сценарии поведения в случае тех или иных поступков и проступков ребенка – и принять глубоко внутри себя, что раз вы – семья, то будете действительно единым целым и поступать начнете согласованно, не противореча и не роняя авторитет друг друга. А главное, не просто все решить и постановить, а найти в себе силы исполнять договоренности – иначе ребенок потеряется в критериях добра и зла и перестанет чувствовать границы дозволенного и недозволенного.

Ну а если вы не можете прийти к компромиссу, если уже на семейном совете выяснится, что позиции у вас с другими родственниками не просто разные, а несовместимые, то, надеюсь, вы сможете договориться хотя бы посетить семейного психолога. Потому что нет смысла чего бы то ни было требовать от ребенка людям, не умеющим ладить друг с другом и управлять своими желаниями и амбициями.

 

Перестраховываемся!

Родителям, в особенности если по натуре они люди тревожные, свойственно преувеличивать опасности, которые коварно караулят (по их мнению) любимое дитя на каждом шагу, и поэтому у них вырабатывается мощный инстинкт «подстилания соломки» где надо и где не надо.

Они стараются не упустить ничего и предугадать любые неприятности, и вследствие такой старательности неприятности они видят словно через увеличительное стекло: их больше, чем на самом деле, и выглядят они масштабнее.

На самом деле, за перестраховкой всегда стоят наши страхи (не зря ведь эти слова однокоренные), а не осторожность с предусмотрительностью. А у страха, как мы знаем, глаза велики.

Страх нельзя назвать вещью безусловно ненужной. Он спасает нас от опасности, мобилизует и придает сил, энергии и остроту реакции. Но в большинстве случаев страх является ничем не оправданным, не имеет под собой реальных оснований. В 90 % случаев мы боимся своих фантазий, боимся ситуаций и «демонов», которых придумали, а не того, что есть в реальности.

Но ладно бы мы боялись сами (хотя это чертовски осложняет жизнь!). Беда в том, что практически все наши страхи мы передаем детям. Мы с вами уже выяснили, что большую часть информации мы передаем детям не на словах, а при помощи мимики, жестов и прочей невербалики. По тому, как напрягается и потеет мамина рука, крепко хватающая дочкину ладошку, ребенок понимает, что собака – существо опасное (даже если она размером с кошку). По тому, как ненатурально, сцепив челюсти, рассказывает папа о том, что «зубной врач – это совсем не больно», ребенок понимает, что папа на самом деле думает совсем по-другому. По тому, как фальшиво мама говорит, что садик – это хорошо и всем деткам надо туда ходить, малыш понимает, какое это опасное место.

Мы слишком много смотрели кинофильмов и выпусков новостей, чтобы, даже не пережив лично, бояться множества вещей: авто– и авиакатастроф, пожаров, бандитов, маньяков и т. д. А значит, мы всеми силами пытаемся отвести опасность от детей (что верно), однако зачастую слишком ее преувеличиваем и принимаем неправильные меры.

К примеру, объяснить ребенку, что нельзя садиться в чужие машины, что бы ни говорили пригласившие, нельзя открывать дверь незнакомцам, нельзя выкладывать информацию о себе и своей семье в Интернете на всеобщее обозрение, – все это разумные меры. А вот встречать и провожать в школу и из школы десяти-двенадцатилетнего подростка – это уже перебор.

Рассказать ребенку правила поведения с собаками (не бежать, не размахивать руками, не дразнить и помнить, что испуганный человек выделяет адреналин, который является для собаки запахом жертвы) – это правильно. А кричать надрывно трехлетнему малышу, пытающемуся подружиться с дворовым Бобиком: «Отойди немедленно, он тебя укусит!!!» или: «Только не вздумай гладить, он блохастый!», – это истерика.

Перестраховка – это не только страх, это еще и недоверие. Когда мы не верим в силы своего ребенка, в его волю, ловкость и здравый смысл, то в пять лет не позволяем самостоятельно залезть на горку и водим за ручку, как годовалого (упадет же!), не решаемся отдать в спортивную секцию (покалечится!); в десять лет мы не пускаем его в летний лагерь (он там наберется только плохого!), не позволяем самостоятельно поехать к бабушке в соседний район города (попадет под машину!); в пятнадцать запрещаем идти на свидание с девушкой (знаем мы, чем это может кончиться!), в поход с одноклассниками (знаем мы, чем они там занимаются!). Тем самым мы сообщаем ребенку, что считаем его существом неполноценным, недостойным доверия и инфантильным. Но ведь всем известно: если двадцать раз сказать «свинья» – любой захрюкает…

Перестраховка имеет и еще одну темную сторону: она снижает планку притязаний и не дает раскрыться возможностям. Девочка хочет пройти конкурс в балетную школу, но мама и папа начеку, они не дадут загубить ребенку свою жизнь и в красках живописуют ужасы лишений, которые дочке придется претерпеть (не давая девочке даже попробовать – она ведь пока не говорила, что хочет быть примой и посвятить балету всю жизнь). Старшеклассник собирается поступать в престижный вуз на интересную, востребованную специальность, но родители «приземляют» его: «Разве ты поступишь? Там такой конкурс! А на коммерческое отделение – такие деньги! Даже не думай!»

И дети перестают думать и стремиться, начинают жить как все, как безопаснее… и проживают жизнь Премудрого пескаря из сказки Салтыкова-Щедрина: ненасыщенную, неинтересную и ненужную этому миру… А могли бы гореть и светить другим. Не лишайте детей этой возможности, не стирайте краски жизни, не убивайте мечты!..

 

Сравниваем с другими детьми

Сколько бы ни писали в книгах и журналах, что сравнения – вещь неконструктивная и необъективная, всегда достаточно мам и пап, которые будут трепетно отслеживать успехи и неудачи своего чада не просто так, а «на фоне» других детей.

Казалось бы, что в этом плохого? Как вообще иначе понять, правильно ли развивается твой ребенок, лучше он или хуже, чем другие?

Однако ошибка заключена уже в самой постановке этих вопросов.

Понять, все ли в порядке с развитием, можно, лишь сравнив успехи своего ребенка с его же успехами в более раннем возрасте. Еще месяц назад не мог, а сейчас научился, еще вчера не получалось, а сегодня – ура!

ПОМНИТЕ, что сравнения – лучший способ воспитать зависть или ненависть, а также развить в ребенке комплекс неполноценности.

Это ошибочная тактика и в том случае, если сравнения превозносят вашего ребенка, и в том случае, когда они не в его пользу.

Если, сравнивая, вы возвышаете сына или дочь над другими («Ты у меня просто красотка – куда до тебя всем твои подружкам!», «Ты в классе самый умный, остальные до твоего уровня никогда не дотянут!»), и в том случае, если, напротив, сравнивая, сожалеете о больших успехах других детей («Наконец ты сумел написать так же красиво и аккуратно, как Маша!», «Здорово, конечно, но вот Артем это давно уже умеет», «Тебе надо почаще брать пример с Катюши») – в обоих случаях вы делаете огромную ошибку.

Превознося свое чадо над всеми остальными, очень легко вырастить самовлюбленного «пупа земли», которому ой как нелегко придется в жизни. Ведь как бы ни носились с ребенком родители, но рано или поздно ему придется убедиться, что вовсе не он круче всех. В коллективе таких заносчивых ребят обычно отвергают, а если им и удается объединить вокруг себя круг «единомышленников» – истинных друзей среди них все равно не будет.

Ну а сравнение не в пользу вашего ребенка породит в нем ревность и зависть – качества пренеприятные, а главное, с трудом поддающиеся «излечению». Если уж эти зерна попали в душу, то корни они пускают глубокие, закрепляясь практически на всю жизнь.

Когда вы не просто хвалите другого малыша в присутствии своего, но и наступаете на больную мозоль: мол, а ты, балбес? – это не добавляет позитивных эмоций тому ребенку, которого вы ставите в пример. Напротив, если вы злоупотребляете такими сравнениями, очень скоро ваши дети будут его буквально ненавидеть. Помните свои ощущения, которые вы испытывали в детстве, когда мама начинала в сотый раз превозносить дочку сотрудницы, которая «само совершенство, от улыбки до жеста, выше всяких похвал?» То-то же…

Но особенно деструктивно, когда слова вроде: «Саша – умница, не то, что Антон (Марина)!» – касаются братьев и сестер. Посеять раздор проще простого, а вот выкорчевать потом из детской души соперничество и неприязнь друг к другу очень трудно. Такие фразы, произносимые родителями регулярно, порождают нездоровую конкуренцию и провоцируют конфликты. И что совсем уж нехорошо, на детей приклеиваются ярлыки «хороших» и «плохих», тем самым порой на всю жизнь закрепляются роли «молодца» и «неудачника» – в этом случае гармоничных отношений между членами этой семьи в будущем ждать не приходится.

Кроме того, сравнения заставляют ваших детей играть навязанные, чужие роли.

Когда в присутствии своей дочери вы слишком часто хвалите ее подругу, в особенности с подтекстом: «А ты что же?», девочка, если она сильно дорожит вашей привязанностью и ревнует, изо всех сил будет стараться походить на «соперницу», и заниматься станет тем, что ей на самом деле не нравится, лишь бы вам угодить (к примеру, ходить на бальные танцы, хотя на самом деле мечтала о художественной школе). Если такая ситуация закрепится надолго, ребенок рискует прожить чужую жизнь по навязанному сценарию – и так и не открыть собственные активы, не развить свои настоящие способности.

Когда вы постоянно выделяете двоюродного брата своего сына, мальчик может попытаться копировать его манеру поведения и стиль одежды, начнет ходить в те же кружки и секции, даже если они ему не очень по душе (только чтобы заслужить ваше одобрение!) – и в результате либо горько разочаруется, (ведь вряд ли он добьется таких же результатов), либо упустит из виду, что каждый человек – индивидуальность, которую невозможно скопировать, да и бессмысленно: всем нужно развивать именно свои сильные стороны, не пытаясь походить на других – быть собой.

 

Растим самыми послушными!

Безусловно, всем родителям очень хочется, чтобы дети росли послушными.

Тем не менее, каждый из нас вкладывает в это слово слишком разные смыслы, отчего мы сами теряем правильное понимание: послушный – тот, кто умеет слышать и прислушивается к словам других (в первую очередь – родителей), тот, кто нормально реагирует на требования и принимает их, тот, кто умеет считаться не только со своими «хочу» и способен справиться с желанием покапризничать.

Однако послушный – не означает покорный, забитый, не могущий шагу ступить самостоятельно, без подсказки взрослых. Неумение постоять за себя, запуганность, пассивность, склонность подчиняться – все это последствия чрезмерного давления на ребенка со стороны родителей.

Переборщив с требованиями насчет повиновения, мы получаем три типажа детей, которым в жизни приходится трудно.

Первый из них – «зайка серенький». Его много раз предупреждали, что будет, если он выйдет во двор без разрешения, и вообще как страшно жить – от этого даже умирают. «Зайка» растет запуганным, ждет опасности из-за каждого куста и, конечно, жмется к папиным ногам и маминой юбке. Родители до поры до времени умиляются: «Ни на шаг от меня не отходит!», в школьном возрасте начинают напрягаться: «Он слишком уж стеснительный», а к подростку непоследовательно предъявляют претензии в том, что он растет несамостоятельным размазней.

«Зайке», конечно, обидно вечно стоять в сторонке и наблюдать за тем, как весело и бесшабашно играют сверстники в футбол, как лихо гоняют по двору на великах, как крутятся на турнике. Горько, что не может осмелиться повторить ни одного из их «подвигов»: и самому боязно («не справлюсь – все будут смеяться!»), и мама не одобрит («Испачкаешься, упадешь, ударишься!» – так и звучит в голове ее голос).

Слишком робкий малыш обычно не преодолевает свою робость и скованность потому, что недостаточно уверен в своих силах, плохо владеет телом и эмоциями, а неуверенность проистекает из слишком маленького опыта, он ведь «никогда нигде и ни в чем не участвовал и замечен не был». Получается замкнутый круг, в котором такой человечек будет вертеться практически всю жизнь, если только какая-то случайность однажды не устроит переворот в сознании.

Чтобы ваши дети не превратились в таких «заек», просто помните все то, о чем мы только что говорили, обсуждая страхи, и не нагружайте их таким «наследством» – ведь с ним даже передвигаться и дышать тяжело. Кроме того, помните о недопустимости запуска своеобразных программ неудачи вроде «не беги – упадешь»; мы с вами уже говорили о том, что чаще всего в этом случае происходит не устранение опасности, а исполнение «обещанного».

Второй типаж гиперпослушного ребенка – типичный маменькин сынок. Он привык, что всегда и везде все за него решают родители, и начисто лишен инициативы и самостоятельности, он некомпетентен в решении большинства вопросов просто потому, что не имел шансов получить собственный опыт. На самом деле это не имеет ничего общего с истинным послушанием – это, по сути, всего лишь страх остаться наедине с миром, принимать собственные решения и самому отвечать за последствия.

Как же можно этого избежать?

Прежде всего, крепко задуматься о том, что по-настоящему ребенок будет вашим союзником и единомышленником только в случае, если с его стороны будет присутствовать понимание, а не послушание. А достигается понимание отнюдь не с помощью давления и запугивания, гиперопеки и ограничения самостоятельности – поэтому если вы осознаете, что часто пытаетесь добиться своего именно вышеперечисленными способами, то результат будет предсказуем. А значит, смените тактику, ослабьте нажим и контроль и дайте ребенку тем самым самому совершать хоть какие-то поступки. Да, возможно, он станет не таким удобным и управляемым, но воспитание ведь постоянно работа на перспективу, и ребенку не всегда будет 5 или 10 лет, как бы вам этого ни хотелось. Зато лет через 15–20 вы оцените результаты, когда он сможет заботиться о вас, а не вам придется содержать и вести его по жизни до пенсии – причем его пенсии, а не вашей.

Ну и третий вариант – типичный ботаник. Этой кличкой в школах награждают в наши дни не только тех, кто с головой погрузился в науку и не замечает мира вокруг, но и тех, кто просто неприспособлен к жизни и «не от мира сего». Заметьте, тех, кто имеет харизму, силу воли (да и мышц тоже) и при этом отлично учится, ботаниками не дразнят. Отмечают этим ярлыком только детей, которые не дружат с реальностью, противопоставляют себя окружающим на том основании, что, по их мнению, стоят куда выше других по уровню интеллекта. При этом они забывают, что, помимо IQ, у людей есть еще масса других достоинств: социальный интеллект – умение общаться и ладить с людьми, умение владеть своим телом, эстетический дар (умение видеть и понимать прекрасное), доброта и готовность прийти другим на помощь…

Проблема «знаек» – не в том, что они умнее других, а в том, что им с детства привили убеждение, что все остальные мизинца их не стоят. То есть вырастили не щедрого Знайку, а высокомерного Зазнайку.

Голый интеллект, без души, – отнюдь не добродетель, потому что смысл знаний не в том, чтобы их накапливать, а в том, чтобы ими делиться, не в том, чтобы сиять самому, а в том, чтобы дарить свет другим. Если человек этого не понимает – трудно в жизни ему придется, и задача родителей – объяснить своему «умнику» этот простой закон. Ну а если и сами родители его пока не усвоили – не стоит удивляться, что у ребенка не складываются отношения с одноклассниками и соседскими ребятами, а в перспективе – с друзьями и девушками.

От природы талантливому, развитому не по годам ребенку надо почаще напоминать, что способности – это далеко не все, всего лишь подарок природы, и если не прилагать трудолюбие и не делиться с другими – подарок этот будет бесполезен: знания нужны для того, чтобы освещать другим путь, а не для того, чтобы хвастаться.

 

Воспеваем перфекционистов

Мы уже говорили с вами, как сложно приходится детям требовательных, бескомпромиссных родителей. Но, может быть, этот подход все же оправдан, возможно, он и дает какие-то чудесные результаты? Ведь откуда-то же берутся на Земле гении, выдающиеся умы, знаменитые спортсмены, музыканты, писатели – гиганты духа, силы и мысли?

Увы, разочарую вас: повышенная требовательность и строгость не имеют к этим чудесам почти никакого отношения. Талант не воспитаешь из-под палки, для этого нужны искра божья, любовь к тому, чем занимаешься, и трудолюбие. Да, последний компонент можно получить путем волшебных пинков, но без первых двух трудолюбие остается просто качеством рабочей лошадки и безумно разочарует родителей, которые «столько сил вложили в этого ребенка, а он так никем выдающимся и не стал».

Родители, стремящиеся сделать из своих детей некое чудо, забывают о том, что на самом деле важно не то, вручат ли тебе Нобелевскую или Пулитцеровскую премию, а то, будешь ли ты счастлив и полезен людям.

Важно знать: из детей, к которым предъявляют повышенные требования на фоне средних (и даже выше средних) способностей, вырастают не супергерои, а просто перфекционисты – люди, не умеющие быть счастливыми. Они не способны увидеть красоту облаков, проплывающих над головой, или услышать шум прибоя, оценить прелесть улыбки ребенка – им просто некогда тратить время на такие глупости, так как всю жизнь они стремятся выше, дальше и быстрее, полагая, что «вот этого еще бы достигнуть – тогда и можно разрешить себе побыть счастливым». Вот только уловить это состояние им не удается, ведь за вершиной видна еще одна, и нужно идти к ней, некогда расслабляться…

А поскольку перфекционисты – люди цели, а не процесса, то удовольствия от жизни они не получат никогда. Словно лошади в шорах, они не видят и половины всего, что происходит вокруг, отгорожены от реальной жизни, от живых людей, их проблем и чувств – чтобы не отвлекаться от своих задач.

Женщины-перфекционистки стремятся вверх по карьерной лестнице, не замечая семьи и оправдывая себя тем, что «я же работаю для их блага», хотя самого главного – внимания – они никому подарить неспособны, а без этого все остальное, что они приносят на алтарь семьи, выглядит просто как «отступные». Мужчины-перфекционисты «женаты» на своей работе и испытывают жесточайшие личностные кризисы, если фирма или система, на благо которой они трудятся не покладая рук, вдруг оставляет их за бортом – бизнес есть бизнес, и всегда может найтись кто-то амбициознее, работоспособнее и моложе.

Словом, судьба перфекциониста выглядит как бег белки в колесе, и, если вы не хотите загонять в него своего ребенка, имеет смысл пересмотреть свой воспитательный подход.

Симптомы заболевания таковы:

• Перфекционисту непременно нужно быть лучшим. Всегда. Во всем. Даже в очереди за хлебом. Оно может и неплохо, но если желание быть первым трансформируется в стремление быть первым любой ценой – это может закончиться плохо.

• Перфекционист всю жизнь рассчитывает исключительно на собственные силы (что неплохо само по себе), но считает, что лучше него никто не справится с любой жизненной ситуацией (что его ужасно утомляет). Он не умеет делегировать полномочия, пытается сделать все сразу и на высшем уровне, не принимая помощь и не умея нагружать других, поэтому порой живет на пределе возможностей и просто выбивается из сил (если не физически, то эмоционально – уж точно). А окружающие, привыкшие, что он и так всегда все за всех сделает, рано или поздно садятся на шею и начинают болтать ножками.

• Перфекционист не станет вкалывать просто так – ему крайне важно, чтобы его усилия не пропали зря, чтобы заметили и похвалили. Он не умеет быть по-настоящему бескорыстным, и в этом его большой минус. Кроме того, это делает его весьма управляемым: лучший способ заставить перфекциониста что-то сделать – это рассказать ему, какой он хороший: сдохнет, но выполнит.

• Перфекционист страдает гиперответственностью. Он, как пионер, в ответе за все, что случается вокруг него, и тратит на муки совести такое количество душевной энергии, что иногда от этого буквально заболевает.

• У перфекциониста завышенные требования к людям. Наверное, это неплохо, особенно на работе. Но в быту и живом общении здорово мешает (особенно тяжело родственникам и друзьям), потому что имеет оборотную сторону. Привыкшим к собственному совершенству, перфекционистам трудно смириться с неидеальностью (безответственностью, ленью, необязательностью) других, что сильно портит дружеские отношения: любая «неправильная» мелочь раздражает и выбивает из колеи.

• Перфекционист рационален до безобразия. Окружающим тяжело жить рядом с идеальным человеком, который привык все взвешивать, рассчитывать наперед и раскладывать по полочкам, – это все равно, что жить с памятником. Они иногда бывают настолько правильными, что у окружающих возникает желание подсадить им в сумку крысу и хоть раз в жизни увидеть их спонтанную реакцию.

И позади у него лежало великое будущее.

Джеймс Джойс. «Улисс».

Отчего же так происходит – и как не наступить на эти грабли?

Первопричиной чрезмерно сильного стремления к совершенству является культ успеха, развившийся в последние десятилетия в нашем обществе. Победа любой ценой – вот девиз нашей цивилизации. Причем сам успех понимается очень своеобразно, в основном он исчерпывающе описывается глаголом «иметь» – власть, деньги, связи, ну а если труба пониже и дым пожиже – то большой дом, дорогую машину и высокую зарплату. В качестве платы за успех вполне допускается принесение в жертву самореализации (кому нужна любимая работа? Нужна стабильная и высокооплачиваемая) и свободы (вступить в брак ради денег и положения снова норма в нашем обществе, словно и не было оттепели прошлого столетия, когда принято было делать это все же по любви. Причем практикуют это не только женщины, но и мужчины).

Если ты первый – тебе прощается все, и не важно, каким путем ты пришел к успеху. Как никогда в наше время актуальна поговорка «победителей не судят».

Если ты «не в обойме», то никакие твои достоинства не важны – ни духовные качества, ни редкие умения. Не сумел добиться признания – значит за бортом (строго под девизом: «Если вы такие умные, почему такие бедные?»).

И понятно, почему современный мир так жестко ориентирован на эгоизм: самому бы успеть – делиться с другими некогда… а часто и нечем.

Родители очень боятся, что любимое чадо не найдет признания, не пробьет дорогу в этом суровом мире – с такими-то законами джунглей, и потому с рождения ориентируют его на достижение успеха, а не просто на раскрытие талантов, и уж тем более – не на то, чтобы учиться быть счастливым.

В результате у современных детей проявляется либо мания величия, либо появляется боязнь не оправдать ожидания, но в том и другом случае неизбежными спутниками являются страх поражения и зависимость от внешних атрибутов успеха, о чем мы уже подробно говорили в разделе о требовательности и оценках. У некоторых отличников по жизни развивается самый настоящий невроз, они никогда до конца не уверены в успехе – и в то же время не мыслят себя без него. В итоге возникает парадоксальная ситуация, когда умненькие, развитые дети в процессе учебы вместо радости познания испытывают тревогу, перегрузки, головные боли и приступы паники.

Ребенок не уверен, будут ли его любить, если он окажется неидеальным, если допустит ошибку, а значит, он не верит вам, родителям, и считает, что его достижения вы цените выше, чем его самого.

И нельзя сказать, что он не прав. Современные родители рассматривают своих детей как некие объекты инвестиций, появилось даже соответствующее выражение: вложиться в ребенка – то есть потратить приличные деньги на его образование и развитие, приложить немалые волевые усилия, чтобы заставить заниматься тем, что имеет перспективу – чтобы в будущем получить «успешного человека». Воспитание становится чем-то вроде выращивания, из отношений уходят партнерство и дружба – им не выжить в духе конкуренции. Ну а когда столько вложено, ребенку необходимо быть только идеальным, иначе он будет выглядеть неблагодарным. Хочется верить, что вы понимаете, каково жить под таким психологическим прессингом.

И конечно, одной из распространенных причин воспитания перфекционистов является неудовлетворенность родителей собой, своими собственными успехами и достижениями. В этом случае они рассматривают ребенка как средство продолжения себя, как свою улучшенную копию. В этом и кроется главная ошибка: ребенок, даже если он похож на вас, – другой человек. Дайте ему возможность прожить другую жизнь – свою собственную.

Если вы чего-то не успели, что-то не реализовали – помните, что ребенок вам ничего не должен: ни добиться ваших успехов (возможно, он захочет идти к каким-то своим вершинам), ни пойти по вашим стопам и развить ваши достижения (а вдруг он проторит свою дорогу, по которой за ним пойдут другие люди?).

Имейте в виду, что, приучая ребенка ориентироваться на чужие ценности (пока – на ваши, но дальше вакантное место путеводной звезды может занять кто угодно), вы лишаете его возможности формировать свои. Вы не всегда будете единственными кумирами: привыкнув идти за сильным лидером, перфекционист становится легко внушаемым и пойдет за любым, кто похвалит его лучше всех. В ситуации эмоционального голода, когда со стороны родителей недодано приятия и любят лишь «с условием», вырастает человек, который за похвалу способен на что угодно: поощрение и признание действуют на него, как флейта Гамельнского крысолова. И многие взрослые перфекционисты действительно попадают в нешуточные ловушки отношений: когда ты привык всю жизнь всем доказывать свое совершенство, то в лепешку расшибешься именно перед тем, кто раскусит в тебе это и использует как ключик.

Поэтому не давите на ребенка. Пока он пытается выполнить все ваши желания – у него просто нет времени и возможности прислушаться к себе и понять, для чего же он пришел в этот мир, чем ему на самом деле хотелось бы заняться.

Возможно, ваши представления о правильном пути и его внутренние желания совпадут. Но если нет – примите это и отпустите его идти той дорогой, которую он выберет. Если этот выбор будет неудачным, то, во-первых, отвечать ему, а не вам, а во-вторых, жизнь всегда дает и второй шанс, и третий, и десятый – надо только уметь их увидеть, не воспринимая мир как двоичную систему. Вариантов в нем всегда гораздо больше, чем просто да или нет, пан или пропал.

Что же делать, если вы и в себе видите черты перфекциониста, и детям своим не хотите передать такое восприятие жизни?

Во-первых, определитесь с целями. Чего на самом деле вы хотите в жизни? Успеха? Признания? Денег? А может, чтобы тревога, вечно живущая внутри, отпустила? Чтобы успевать радоваться всему, чего уже достигли? Чтобы вас любили просто так, вне зависимости от ваших свершений?

Во-вторых, задумайтесь: что и кто вас к этим целям движет? Чей голос звучит в голове – ваш собственный или родителей, шефа, подруг?

В-третьих, примите тот факт, что все запросы все равно не удовлетворить. Бабушка хочет видеть вас скромной, мама – успешной, начальник – амбициозной, муж – заботливой… А где же вы сами? Мотивы окружающих понятны: они желают видеть вас такими, как лучше для них. А как насчет вас? Словом, вы не доллар, чтобы всем нравиться, – и пусть на этом, как говорится, сердце успокоится.

В-четвертых, не рвитесь все время к новым вершинам – всегда дайте себе достаточно времени насладиться достигнутым, иначе достижения эти лишаются смысла. Какой в них толк, если вы не успеваете получить от них никакой радости и все время бежите, словно лошадь под кнутом?

И в-пятых, примите тот факт, что неудачи не катастрофа. Единственное, что вам нужно знать о неудачах, – это то, что они просто возможны. Неудача – причина задуматься и проанализировать, могли бы вы сделать лучше, или научиться ставить более реальные цели. Ну или просто другие цели. Если вы спотыкаетесь, то, возможно, просто идете не той дорогой?

Ну а если перфекционизм – это уже проблема вашего ребенка, постарайтесь дать ему понять всеми силами и средствами, что будете его любить любым, необязательно первым или лучшим. Ему важно избавиться от страха, что на самом деле он в чем-то ущербен, недостаточно хорош, недостоин вас – и тогда, скорее всего, его потенциал раскроется полнее, и он расцветет: ведь больше ему не нужно будет тревожиться и доказывать всем свою образцовость. Представляете, сколько сил и энергии он на это тратит? А ведь их он мог бы потратить на креатив и развитие!

 

Пресекаем самостоятельность

В наш век самостоятельность считается одним из важнейших качеств характера. Это понятие включает в себя и умение решать свои проблемы (включая бытовые), не взваливая их на чужие плечи, и способность принимать решения, не перекладывая их последствия на друзей и родных. Вот только эти ценные качества по наследству, как цвет волос, не передаются – их необходимо развивать и воспитывать.

Как? Об этом мы сейчас и поговорим.

Чтобы развились способности поступать и думать самостоятельно, в жизни ребенка существует несколько так называемых сенситивных (благоприятных) периодов: кризис «Я сам» (в два-три года), начало обучения в школе (в шесть-семь лет), начало подросткового периода (в одиннадцать-двенадцать лет) и вступление в юношество (шестнадцать-семнадцать лет). Если в эти периоды человек не учится решать проблемы в пределах своей компетенции – то ему уже и не захочется, и придется родителям водить свое дитя за ручку всю жизнь.

Впервые с проблемой самостоятельности родители сталкиваются, когда малышу исполняется 2–3 года. Этот возраст называют кризисом «Я сам», и не зря: ребенок впервые осознает, что он – отдельная от родителей личность, не их продолжение, не часть отца или матери, а вполне самостоятельный человек. И границы этой самостоятельности малыш начинает с энтузиазмом проверять: что же он может сам? И что ему за это будет?

Вопреки расхожему мнению, в десятый раз роняя ложечку со стола, годовалый малыш не издевается над родителями: он изучает законы физики – и вас, ваши эмоции и реакции. Трехлетка, делающий назло после предупреждения, тоже далеко не всегда хочет сделать вам больно – чаще это лишь эксперимент по проверке границы дозволенного: «Я сделаю так – что будет? А если так? А еще вот это? Так, мама ругается… а я все равно продолжу – интересно, что будет? Ой-ой-ой, теперь все, стоп, я уже понял, что мне будет, и этого не хочу!»

Что же делать родителям в этой ситуации?

Все запретить в целях безопасности и экономии нервов? Но ведь ребенок – не кролик, в клетку его не посадишь. Запреты, конечно, четко формируют поведенческие и нравственные границы личности, и маленький человечек поймет, что нельзя воровать, врать, ябедничать… Это неплохо. Это даже замечательно. (Правда, все это можно было бы донести до дитяти не только запретами, но и личным примером.) Но как жить, когда вокруг тебя частокол из сплошных «нельзя», словно забор с колючей проволокой? Люди, у которых сознание состоит из одних запретов, не бывают счастливы…

Может быть, все разрешить: пусть себе экспериментирует на здоровье? Но весь вопрос в том, что именно «на здоровье» и не получится, кто-то его в любом случае лишится – либо ребенок «доиграется», либо кого-то из родителей увезут на скорой с сердечным приступом.

Так что в вопросах самостоятельности очень важно соблюсти золотую середину, и о конкретных приемах мы с вами уже говорили: это и четкое обозначение границ «можно» и «нельзя» (3 цвета светофора), это и (на первых годах жизни) создание непровоцирующей среды обитания, из которой убрано все, что хрупко и опасно.

Однако есть и еще нюанс: важно не убить желание действовать самому, познавательную активность, интерес к миру у ребенка в первые годы жизни. В частности, для ребенка-дошкольника и младшего школьника это означает:

• не ограничивать его пространство (к примеру, не запирать в манеже, кроватке, а позже – в его комнате);

• не лениться отвечать на все «зачем и почему», разговаривать с ним о жизни – иначе он просто перестанет их задавать, станет умственно ленивым и нелюбопытным;

• не кормить ребенка с ложечки в возрасте, когда он вполне может делать это сам (да, по времени дольше и уборки больше, но при такой «экономии» минуток вы растянете процесс приучения к самостоятельной еде на годы);

• не убирать за ним все его игрушки и вещи, если ребенок уже в состоянии освоить навыки самообслуживания (вы можете помочь, вы можете начать, но не следует делать все самим – иначе вам придется выполнять эту функцию еще долгие-долгие годы);

• познакомить с элементарными законами физики (если поджечь – загорится, если забыть закрутить кран – зальет квартиру, если сунуть металлический предмет в розетку – ударит током);

• научить правилам поведения в ситуациях форс-мажор (открыть окно и позвонить пожарным, если в квартире дым; залить огонь водой или накрыть одеялом; позвонить родителям в случае прорыва трубы, появления запаха газа и т. д.);

• научить пользоваться мобильным и обычным телефонами, вызывая маму, папу, бабушек-дедушек и 911;

• выучить с ребенком адрес, имена и фамилию родителей;

• убедить не бояться обратиться за помощью к соседям и представителям правоохранительных органов и спасательных служб, если что-то случилось;

• познакомить с правилами поведения и предосторожности с чужими людьми (не открывать им, даже если они «должны передать пакет от мамы» или им «нужно срочно снять показания счетчика»;

• не рассказывать, что находишься дома один; не сообщать, где работают взрослые члены семьи);

• и главное – приучить к содержательному времяпрепровождению: отлучаясь, бессмысленно говорить «займись чем-нибудь» – никогда не знаешь, куда заведет фантазия маленького человека с развитым воображением. Лучше четко оговорить, чем именно заняться, как именно, что при этом можно и нельзя и какие выбрать альтернативные варианты, если прежнее занятие надоест, чтобы ребенка от скуки не потянуло на «подвиги». Помним, что когда есть правила, получается игра, а когда правил нет – получается игра без правил.

Но, даже прочтя все эти правила, окончательное решение вопроса о допустимых границах самостоятельности принимайте не столько на их основе, сколько на основании понимания своего ребенка и здравого смысла: все дети взрослеют по-разному, у всех разные темперамент, интеллект и способы познавать мир, поэтому то, что покажется безумием с одним ребенком, будет логично и оправданно с другим.

И секрет здесь только один: воспитывать ребенка – все равно что держать в руке синичку. Раскроешь ладонь совсем – улетит, сожмешь слишком крепко – задушишь. Ищите баланс!

 

Выбираем ребенку друзей

Детская дружба считается самым чистым и светлым, что может быть на Земле. Нежным и непредсказуемым растением пробивается она сквозь детский эгоцентризм, капризы, обиды – тем самым развивает личность, делает ее совершеннее, взрослее, лучше.

Однако нередко родители берут на себя смелость пройти этот путь за ребенка, выбирая ему друзей по своему усмотрению. Давайте обсудим, хорошо это или нет.

Мотивы, которые толкают родителей к выбору друзей для сына или дочери, разнообразны:

• тревога за ребенка, который трудно идет на контакт и до сих пор ни с кем не сумел подружиться самостоятельно;

• воспоминания о собственном зажатом детстве и стремление сделать своего ребенка другим, более открытым и контактным;

• стремление подкорректировать при помощи друзей его характер;

• неудовлетворенность теми друзьями, которых ребенок выбрал сам.

В первом и втором случаях помощь хоть и необходима, но должна быть исключительно ненавязчивой. Чтобы состояться, нашим детям необходимо пройти свою школу дружбы, поэтому не старайтесь настаивать на выбранных вами кандидатурах – больше пользы принесут вашему чаду рассказы о собственных друзьях, о пережитых счастливых и несчастливых моментах дружбы. Получив верное понятие о том, что это такое, «воплощение» для своих дружеских чувств они найдут и сами.

Первые приятельские отношения завязываются у детей уже с 4 лет, когда они открывают для себя прелесть совместной игры, пробуют различные роли. Однако наибольшую актуальность приобретает дружба к школьному возрасту, когда социальные успехи становятся одним из важнейших личностных ориентиров. Дети при помощи друзей пытаются понять себя, разобраться в собственной личности и в людях вообще, и этот важнейший в жизни отрезок пути им необходимо пройти обязательно, причем самостоятельно, с вашими подсказками и помощью, но не под «чутким руководством» и нажимом – иначе, став взрослыми, они так и не научатся дружить и разбираться в людях.

В случае же желания изменить ребенка или круг его общения, мамы и папы, как правило, выбирают своему чаду два варианта друзей: «близнеца» или противоположность – и мотивы в том или ином случае разные.

Друг, похожий на самого ребенка как две капли воды, хорош тем, что совпадает по интересам, характеру, привычкам, а значит, притирка пройдет легче, конфликта интересов не случится; таким ребятам действительно легко сойтись и приятно проводить время вместе. Но есть и одно «но»: недостатки у таких друзей-близняшек тоже будут схожими, а значит, ссоры будут происходить нешуточные, по схеме «нашла коса на камень». Общие недостатки чреваты еще и тем, что проблемы у обоих друзей будут одинаковые и они не смогут помочь их друг другу решить: когда оба вспыльчивые или, напротив, робкие, им сложно найти рычаг для изменений. Возможен и еще один сценарий: друзья-копии будут соперничать друг с другом, чтобы доказать, кто же все-таки лучший, и это может навсегда разрушить их отношения.

Существует еще один вариант выбора «похожих» друзей: нередко на эту роль назначаются дети родни, сослуживцев, собственных приятелей – из тех же соображений: дети вашего «ближнего круга» будут иметь общие интересы, взгляды, возможности.

Однако так может казаться лишь на первый взгляд: возможно, на самом деле идеалы вашей семьи и семей ваших друзей существенно различаются, и дети окажутся «меж двух огней».

Понимая все это, некоторые родители стараются подыскать своему чаду, напротив, друга с непохожим характером и вкусами, чтобы между ними произошел «культурный обмен» и они переняли ценности и достоинства друг друга. С этой целью нередко пытаются подружить не просто разных детей, а диаметрально противоположных: тихоню и шустрика, трусишку и бесшабашного сорвиголову. Правда, существует риск, что они поделятся друг с другом именно негативными качествами, а не позитивными: так, когда за одну парту сажают отличника и двоечника – не факт, что двоечник подтянется, вполне возможно, что отличник расслабится.

В любом случае не пытайтесь навязать ребенку свой выбор. Вы можете познакомить ребят, но настаивать на том, чтобы ваше чадо «водилось» непременно с тем, кого вы выбрали, «назначили» ему в друзья, бессмысленно: вы лишаете душу ребенка той работы, которую необходимо делать только самостоятельно – учиться оценивать людей, находить компромиссы, учитывать интересы других, проявлять симпатию, ссориться и мириться.

Однако подбирать друзей своим чадам лишь полбеды, ведь такой эксперимент может оказаться и вполне удачным. Хуже, если родители стараются, напротив, «раздружить» ребенка с тем, кто пришелся не ко двору, с «неправильным» другом.

Безусловно, друг вашего сына или дочери может насторожить и оттолкнуть вас тем, что привносит в мир вашего чада чуждые ценности: грубость, хамство, лень и т. д.

Однако, прежде чем открывать кампанию против «плохих друзей», стоит проанализировать: по какой причине у вашего ребенка появился именно такой друг? Что могло привлечь в нем? Чего ему не хватает?

Вот мальчик-тихоня заводит дружбу с «отрицательным лидером» класса, хулиганисто-развязным типом, и занимает место «шестерки» в его стае. Почему так происходит? Возможно, ему просто недостает уверенности в себе, и он пытается восполнить недостающее в ситуациях, заводилой которых оказывается хоть и другой, но отсвет чужой славы все же упадет хоть немножко. А возможно, и хулиган, и тихоня – оба чувствуют себя изгоями, отверженными, что их на самом деле и роднит.

Вот «дитя из хорошей семьи» неудержимо рвется в компанию дворовых подростков, которые, по слухам, не только на гитаре бренькают. Что его там привлекает? Ощущение свободы? Возможность побыть самим собой? Отсутствие контроля и чрезмерных требований, которыми задавили дома? Возможность освободиться от извечной зажатости путем принятия «допинга»?

Итак, задумайтесь о причинах и лишь потом пытайтесь предпринимать какие-либо действия в отношении следствий. Имейте в виду, что нет провальней тактики, чем «лобовая атака». Прямые запреты, угрозы и шантаж с вашей стороны только усугубят ситуацию и закрепят привязку ребенка к той компании, с которой у него, может, и немного общего, но теперь уже хочется быть просто «из принципа».

Следующий шаг – без истерик оцените степень влияния «неугодных» друзей. Важен не просто сам факт их общения, а то, насколько переплетены их интересы, насколько силен авторитет – возможно, это просто вынужденная компания за неимением лучшего? Тогда, опять же, следует задуматься, почему вашего ребенка приняли только здесь, эти случайные и неблизкие по духу люди – может быть, они оказались самыми нетребовательными? Возможно, они просто равнодушны к тому, что происходит в душах друг друга и каковы на самом деле идеалы каждого, кто входит в компанию?

Когда ребенок сам понимает, что этот друг вовсе не друг, что он не очень-то ему и близок, не так уж и интересен, то, конечно, переживает болезненное разочарование, но этот опыт важен: он учит не растрачивать себя понапрасну на случайных людей, и никакие ваши внушения не будут иметь той силы, как его самостоятельно принятое решение.

Если вы понимаете, что ничем хорошим дружба сына (или дочери) закончиться просто не может в силу специфики личности человека, с которым он (или она) общается, используйте прием «подстройки»: «Саша – интересный парень, я понимаю, что может привлекать в нем… но как ты думаешь, почему в такой-то ситуации он повел себя так-то? А как повел(а) бы себя ты сам(а)? Почему?» Ребенку необходимо созреть для определенных решений, проделать мыслительную и душевную работу, и ваша помощь будет заключаться не в том, чтобы протащить его по этой дороге за ручку, а в том, чтобы просто указать путь. А дальше – сам. Пусть лучше споткнется, чем не придет вообще.

Дети узнают о том, что такое хорошо и что такое плохо, от нас, мы имеем приоритет в распространении идей и ценностей, и поэтому необходимо не просто запрещать, а именно убеждать и проговаривать все моменты человеческих отношений, касающихся законов нравственности и морально-этических норм, – на примере обсуждения сказок, фильмов, ситуаций из жизни других людей. И если «друг» ругается матом, ворует и лжет – это повод обсудить все эти моменты безотносительно к конкретному Пете или Саше: ребенок должен научиться обобщать. А столкнувшись с ложью и необязательностью своего приятеля, на собственной шкурке почувствовать смысл ваших посланий.

Однако порой мы навязываем свои стереотипы дружбы неосознанно. Мы уже хорошо знаем, что дети во многом копируют нас, поэтому если взрослым в семье присуща дружба потребительская (то есть имеются скорее не друзья, а «связи»), то и дети вряд ли будут склонны к романтической дружбе а-ля три мушкетера. Если мы позволяем себе с друзьями громко ссориться, не сдержаны в эмоциях и обидчивы – наши дети также вряд ли сумеют поддерживать ровные, стабильные отношения. Если у нас вообще друзей мало и видимся мы нечасто, поскольку эмоционально суховаты и большой нужды в компании других людей не испытываем, сын или дочь с большой долей вероятности могут унаследовать эти особенности характера.

Так что лучший способ сделать детей хорошими друзьями – быть таковыми самим, тем более что у современных ребят не так много шансов почерпнуть уроки дружбы в окружающем пространстве.

 

Запрещаем заводить животных

Кто не помнит простоквашинского почтальона Печкина: «Я вот зверушку себе заведу… Ты приходишь домой, а она тебе радуется!»

Именно этими соображениями, видимо, руководствуются и наши дети, упрашивающие маму и папу купить ну хоть какую-нибудь зверушечку ну хоть совсем маленькую, хоть черепаху в коробочке!

Однако прагматичные родители тут же включают сопротивление: а кто будет убирать? А кто будет кормить? А кто будет гулять? А если животное заболеет? А если случится аллергия?

Словом, родители в данном случае говорят голосом разума, но занудного такого разума…

Давайте разберемся, в чем они не правы и почему не стоит отказывать детям в этой просьбе.

Для начала попробуем вникнуть в наши взрослые резоны.

Да, родители нередко совершенно правы: городские условия далеко не всегда позволяют сделать совместное проживание людей и животных комфортным: в квартире собаке, которой требуется много движения, негде побегать (поэтому результат ее активности выглядит так, будто в квартире взорвалась бомба), птицы вынуждены жить в клетках, а не в саду, кошкам не на кого охотиться и не полазаешь по деревьям – так что когти они точат о ваш любимый диван…

А шерсть?! А запах?! А погрызенные сапоги, обои и книги?!

Родители правы и еще в одном: действительно, домашние животные в городе не приносят конкретной пользы? а иногда и вовсе наоборот. Это в селе все функционально: корову заводят, чтобы было молоко, кур – ради яиц и мяса, собаку – чтобы охранять имущество, кошку – для истребления мышей, лошадь – транспортная единица…

А в городе? Собака ласковая и бестолковая до безобразия, за колбасу родину продаст – не то что чужих в дом впустит.

Кошка мышей ловить не может по определению – за неимением таковых. Иногда ловит мух, от которых ее тошнит прямо на хозяйский ковер.

Птички начинают петь, как им и положено, с восходом. То есть часов в пять-шесть утра. За что и получают от любящих поспать хозяев вместо восхищения вокалом порцию неудобопроизносимых идиоматических выражений.

Морские свинки, которых народы Анд употребляют в пищу, как мы – кроликов, живут себе припеваючи, все отпущенные им природой восемь лет объедая хозяев, – то морковки им дай, то яблок, то зелени…

А рыбки из аквариума? Попробуй поймай хоть одну – неприятностей не оберешься! Все коты, а также дети в возрасте до трех лет знают это на собственном опыте.

Словом, «никаких от тебя, Шарик, доходов – расходы одни».

Родители родом из сельской местности искренне недоумевают, какой смысл заводить животное, существование которого никакой практической пользой не оправдано.

Городские родители, у которых в детстве не было никакой домашней живности, воспринимают появление зверушек как вторжение пришельцев, а те, кто их в детстве боялся, – как угрозу для их комфорта и безопасности.

Теперь мы понимаем, почему в ответ на детскую просьбу завести домашнее животное у родителей возникает один-единственный вопрос, он же и ответ: «Зачем?»

А вот дети этим вопросом не задаются. Они живут в состоянии «здесь и сейчас», поэтому без далеко идущих мыслей просто радуются зверушке, любят ее и познают с ее помощью мир и законы взаимоотношений всего живого в нем, – и им нет никакого дела до того, есть ли внятный ответ на сакраментальное: «И какая от этого кота польза?»

Животные более настоящие, чем люди. Они не хотят тебе льстить, не хотят производить на тебя какое-то впечатление. Ничего показного. Какие они есть, такие и есть, как камни и цветы или как звезды на небе.

Герман Гессе. «Степной волк».

На самом деле польза, безусловно, имеется, причем зачастую мы ее совершенно недооцениваем!

Животные (в особенности этим славятся коты и морские свинки) действуют на нервную систему хозяев успокаивающе и стабилизирующе и даже нормализуют давление и снимают головные боли – по крайней мере, именно так утверждают их хозяева на многочисленных сайтах любителей этих существ.

Животные переключают наши энергетические потоки, разряжая атмосферу ссоры или напряженности, то есть служат своеобразным громоотводом. Когда вы мечете молнии, положение может спасти мурчащий кот, вспрыгнувший на колени, или мокрый собачий нос, уткнувшийся в ладонь, – вы оттаиваете и обретаете способность вырулить из крутого пике.

Животные лечат нас, воздействуя кто чем: собаки – приучением нас к активному образу жизни и регулярным прогулкам на свежем воздухе, коты – мурлыканием, создающим полезную вибрацию (есть информация, что диапазон кошачьего мурчания – 25–150 Гц – в медицине (физиотерапии) используют для заживления переломов и трещин костной ткани).

Животные дисциплинируют и упорядочивают жизнь (что важно для несобранных и невнимательных), учат детей (и нас тоже!) общаться, соблюдать личные границы и считаться с кем-то еще, кроме себя.

Животные расширяют наш круг общения. Владельцы собак знакомятся с «коллегами» во время прогулок, «кошатники» – на многочисленных выставках, и даже обладатели таких сугубо домашних питомцев, как рыбки, черепахи, улитки, морские свинки или хомячки, находят приятелей на соответствующих форумах и в клубах. Если ваш ребенок робкий и нелегко идет на контакт – это идеальный вариант для него найти друзей-единомышленников. Кроме того, изучая особенности жизни домашнего питомца, узнавая множество интересных фактов из истории породы и вида, ребенок расширяет кругозор и тем самым повышает чувство своей компетенции и самооценку.

Животные учат детей основам биологии: изучая на примере домашних зверушек, как функционирует живой организм (хочет есть, пить, спать, размножается, испытывает боль и удовольствие), дети учатся более адекватно воспринимать и свое собственное тело и его потребности. Кроме того, процесс рождения малышей открывает детям ответ на сакраментальный вопрос «откуда дети берутся» – они воспринимают эту информацию как естественный процесс, избавляя нас от необходимости сложно изъясняться про тычинки и пестики.

Животные позволяют нам лучше узнать собственный характер.

Уже сам выбор питомца говорит о тех чертах, которые в характере владельца наиболее выражены, либо о тех, которые он хотел бы развить. Собачники ценят безоговорочную преданность, эмоциональность и энергичность, любители кошек – независимость и умение соблюдать баланс между собственными интересами и нуждами окружающих, любители лошадей – грацию и силу, почитатели крыс – любознательность, заводчики птиц – общительность и разговорчивость, любители морских свинок – уют и доверчивость, любители рыбок – спокойствие, тишину и умение помолчать рядом. Соответственно, проанализировав, что символизируют собой те животные, которых мы не любим, можно понять, каких черт нам недостает или же что мы в себе, напротив, неприемлем.

Животные учат заботиться и ухаживать: в наше время, когда большинство детей в семьях – единственные, это очень важно, ведь шансы получить данные навыки другим путем невелики.

А еще домашние питомцы учат любить – просто так, бескорыстно, без всяких «а что мне за это будет» – качества по нашим временам ценнейшие.

Итак, причин разрешить, как видим, гораздо больше, чем резонов запретить.

Однако, принимая решение принять в семью существо, о котором необходимо заботиться, предварительно необходимо созвать семейный совет, на котором решить:

• все ли члены семьи «за» – ведь если вы не посчитаетесь с мнением бабушки или папы, они будут иметь все основания на вас обидеться: «Меня вы давно знаете, а этого кота – всего два дня!» Когда кто-то из родственников против, гораздо продуктивнее убедить его, нежели просто поставить перед фактом: кто-то (более либеральный), может, и растает, а кто-то, напротив, не примет ни животное, ни ваше решение – и затаит обиду;

• кто будет ухаживать за питомцем. Имейте в виду: эта обязанность тем более вероятно ляжет на родительские плечи, чем младше дети. Семилетний ребенок, безусловно, с энтузиазмом поклянется всеми бакуганами в мире, что будет гулять с собакой, но ближайший дождливый или морозный вечер быстро расставит все по местам. Пятилетний малыш будет уверять, что самостоятельно сможет чистить клетку, но, столкнувшись с запахом, может понять, что переоценил свои силы. Так что просто распределите обязанности: к примеру, кормить, менять воду, вычесывать и т. д. – младшие дети, гулять и убирать – старшие;

• знаете ли вы «матчасть», то есть в курсе ли особенностей ухода за конкретным животным, чем его кормить, как купать, понимаете ли, что необходимо делать, если оно заболеет, осведомлены ли о том, какой у него характер, что ему можно и что нельзя, что необходимо купить для его содержания.

Есть и еще один нюанс: не шантажируйте ребенка животным – этим вы даете ему в руки опасную и обоюдоострую модель поведения. Когда вы грозитесь отдать кота, если сын не исправит тройку по математике, то поселяете в его сознании мысль, что любое близкое существо можно предать (выгнать, передарить) в случае «возникновения необходимости».

Если не хотите в будущем на собственной шкуре проверить, как это работает, – не играйте с ребенком в такие игры.

 

Оправляем в детский сад

Вопрос «быть или не быть» детскому саду обсуждается постоянно – на родительских сайтах, в журналах, по телевидению… Сторонники детсадов и их противники приводят равно убедительные аргументы, и сложно сказать, кто же из них прав.

Почему? Да просто потому, что все дети – разные, они имеют непохожие особенности характера, по-разному взрослеют, имеют разный иммунитет; и по этим причинам для кого-то из них детсад – это сад, а для кого-то – ад.

Давайте попробуем разобраться в том, кому детский сад показан и даже необходим, а кому лучше избежать этого испытания, влившись в детский коллектив уже в школе.

Если мы поймем эти нюансы, то избежим ошибок, которые допускают родители, отдавая в детский сад своих малышей слишком рано, слишком «резко», в неподходящее для жизни семьи время, – и сделаем тем самым их детство более гармоничным и счастливым.

Что же нам необходимо знать о детском саде и о детской психологии, чтобы «подстелить соломки» и сделать садик одним из любимых мест ребенка (после дома, конечно) – ну или по крайней мере не превратить его в кошмар, растянувшийся на несколько лет, которые должны были бы стать самыми счастливыми и беззаботными?

Первое: нужно определить тип темперамента своего ребенка, чтобы понимать, имеет ли смысл ему посещать детский сад вообще.

Везунчики-сангвиники, как рыбки в воде, быстро адаптируются в детском коллективе. Это те самые детки, об адаптации которых в саду рассказывают фантастические истории: «В первый же день без проблем пошла в группу и только ручкой помахала: мама, пока!» Они легки в общении, быстро идут на контакт, у них почти всегда хорошее настроение и хорошая способность к адаптации – поэтому неудивительно, что в саду они легко приживаются и их там любят и дети, и воспитатели.

Флегматикам в саду тоже неплохо. Привыкнуть к незнакомой обстановке им трудней, поскольку по натуре они консерваторы, но когда уж процесс пошел, то в саду они – идеальные воспитанники: придерживаются правил и традиций, нешумные, основательные, делающие все «с чувством, с толком», любящие помогать взрослым. Они тоже хорошо (пусть и медленно) вписываются в садовский коллектив. Проблема возможна лишь в случае, если ваш ребенок категорически не совпадает по темпераменту с воспитательницей или большинством группы: если воспитательница быстра и энергична или же детки подобрались почти все именно такие, то медлительный флегматик на их фоне может прослыть «тормозом».

Сложно будет ребенку-холерику – быстро вспыхивающему, раздражительному, не умеющему притормозить, обладающему яркими эмоциями и динамичной их сменой. Нелегко будет не только ему, но и всем вокруг него – и детям, и воспитателям, поскольку холерик конфликтен.

Не менее трудно придется и ребенку-меланхолику: у этих деток слабый тип нервной системы, они плохо справляются с нагрузками, им сложнее адаптироваться. Такие дети обидчивы и ранимы, чувствительны к малейшим нюансам отношений и интонаций, часто плачут, но редко способны поделиться со взрослыми своими проблемами. И – да, это одна из категорий деток, которых называют «несадовскими».

Отдельно необходимо сказать о нарушениях, которые затрудняют адаптацию ребенка в саду в разы больше, а то и делают ее вообще невозможной.

Это, во-первых, дети с СДВГ (синдромом гиперактивности и дефицита внимания). Они импульсивны, непоседливы, крайне невнимательны, горячи, нередко дерутся, бывают немотивированно агрессивны; постоянно все теряют (и теряются сами), забывают и путают, не умеют сконцентрироваться дольше нескольких минут на любом занятии (все начинают и тут же бросают), не способны целенаправленно работать, не умеют играть по правилам, быстро заводят дружбу и столь же быстро ее разрывают.

На первый взгляд, таким детям садик нужен – как сейчас модно говорить, «для социализации», но в саду их настолько не любят (и дети, и воспитатели), они настолько для всех утомительны и требуют так много внимания к себе, что эффект обычно достигается обратный. В качестве выхода можно предложить частные садики с маленькими (не больше 10 человек) группами или же центры детского раннего развития, где им смогут уделить достаточно внимания, да и персонал там более опытен, ведь контингент таких заведений всегда непрост. Минус только в том, что стоит это намного дороже обычных детских садов.

Во-вторых, очень трудно придется в саду детям с выраженными физическими дефектами. Наши сады мало приспособлены к нуждам таких деток, воспитатели не очень хорошо представляют себе, как найти к ним подход и правильно обращаться, а дети, как отражение нашего общества, бывают порой слишком жестоки к тем, кто не похож и ущербен. Поэтому, опять же, таким деткам показаны частные садики и «развивалки» – если только родителям не повезет с воспитателем. В таких сложных случаях это должен быть очень опытный профессионал, искренне любящий детей и умеющий найти к ним (к любым!) подход.

В-третьих, существует категория деток, которым в детском саду (в том виде, как он существует в нашей стране), хорошо не будет ни в три года, ни в четыре, ни в шесть – никогда, поскольку дело тут не в возрасте, темпераменте или состоянии здоровья, а в особенностях психики ребенка. В наши дни существенно увеличилось количество детей с РДА – ранним детским аутизмом (либо с отдельно выраженными его признаками, которые в сумме на диагноз не тянут, но адаптацию в коллективе нарушают однозначно).

Синдром в полную силу дает о себе знать после 4 лет и проявляется в отсутствии или значительном снижении контактов с окружающими. Такие дети не просто необщительны – они категорически не идут на контакт, так как общение с себе подобными является слишком сильной нагрузкой на психику, в особенности тяжело переносят они взгляд в лицо, в глаза – вплоть до истерики. Попытка познакомиться, поиграть и даже просто погладить по голове вызывает у таких малышей неадекватную негативную реакцию. Они активно стремятся к одиночеству, избегают общения и со взрослыми, и со сверстниками. Они всегда ведут себя так, словно одни в этом мире. Думаю, не надо объяснять, почему пребывание в детсаду для такого ребенка – тяжелейшее испытание для всех.

Второе: необходимо определиться с возрастом – когда малышу пора в садик?

До 3–4 лет детский сад – необходимость для родителей, а не для ребенка. Дети еще не умеют играть «вместе, а не рядом», не владеют ролевой игрой и игрой по правилам, не умеют воспринимать нужды другого (до трех лет детям свойственен врожденный эгоцентризм, который лишь постепенно «обтачивается» родителями и обществом), сильно привязаны к родителям (особенно к матери). Все это не позволяет им получить искреннего удовольствия от пребывания в саду, и если бы они могли выбирать – с гораздо большим удовольствием остались бы дома, с семьей.

Не стоит отдавать ребенка в сад и в некоторые специфические моменты: во время кризиса трех лет (на пике протестного поведения) – намучаются все, в то время как если немного подождать, адаптация пройдет успешнее.

Не надо начинать знакомство с садиком и после каких-либо серьезных семейных трагедий (смерть кого-либо из родственников, развод родителей) и просто перемен (рождение второго малыша, переезд). Повременить с садом в этих случаях нужно для того, чтобы ребенок не связал в сознании поход в сад и перемены, случившиеся дома, не объединил их одинаково негативным смыслом – и не сделал вывод, что от него просто избавились.

Третье: вам нужно узнать особенности устройства детсадовской жизни (расписание, меню, проблемы горшка и сна) – и заблаговременно к ней подстроиться.

В детских садах приняты определенный режим и определенное меню. Планируя отдать туда ребенка, необходимо заранее подстроиться дома (приблизить ваш распорядок дня к детсадовскому, меню адаптировать к тому, чем принято кормить там), тогда переключиться с домашней жизни на новый уклад ребенку будет гораздо легче.

Плохо дело, если ваш малыш – типичная «сова» (а таких в нашем социуме не меньше трети) и встать утром – колоссальная для него проблема; в этом случае привыкание к режиму пройдет в разы дольше и сложнее.

В саду дети должны обладать некими навыками самообслуживания, без владения которыми там будет очень сложно. В группе обычно не менее 20–30 детей, и научить каждого ходить на горшок и есть ложкой – нереально, поэтому об этих умениях нужно заблаговременно позаботиться дома, иначе ваше дитя довольно долго еще будет ходить полуголодным и в мокрых штанишках.

Четвертое: организм ребенка следует укрепить, чтобы слабенькая пока иммунная система смогла справиться с многократно увеличившейся нагрузкой.

Не секрет, что дети в садах болеют часто и дружно, а те, которые только начинают ходить туда, сваливаются в обязательном порядке и в первую очередь (иммунитет еще не адаптирован); так что если вы планируете отдать дитя в сад и тут же выйти на работу – вы супероптимистичны. Почему так происходит? Потому что, как мы уже с вами говорили, сад – вынужденная необходимость, продиктованная нуждами взрослых, так что малышей ведут туда хоть тушкой, хоть чучелом, хоть с соплями зелеными, хоть с кашлем застарелым – маме и папе надо на работу. Учитесь на чужих ошибках, не водите ребенка в сад, если он болен: спустя пару дней вам все равно придется брать больничный, но и родителям половины группы – тоже.

Иммунная система ребенка набирает силу к 6–7 годам, поэтому «иммунизация коллективом» для малышей до 6 лет – нагрузка порой непосильная, так что утверждение, что лучше переболеть в саду, чтобы потом не болеть в первом классе, довольно спорное. Оптимально было бы отдать ребенка в садик за год до школы – ему и интересно уже там, и организм готов, и практическая польза вроде умения общаться, петь хором и владеть кисточками, ножницами и карандашами будет получена.

Пятое: необходимо очень тщательно подойти к вопросу выбора детсада, и в особенности воспитателей группы, поскольку именно от их личностей будут зависеть развитие и формирование характера вашего ребенка.

Садик – специфическая среда, в которой чрезвычайно плотно общаются дети «из самых разных слоев общества». Причем времени в саду наши дети проводят намного больше, чем дома (за вычетом времени на сон, ребенок проводит дома часик с утра и три-четыре часа вечером, в то время как в саду он находится с 9 до 18). А значит, из садика ваши сын или дочь приносят в свои души, характеры и дома поведенческие стереотипы, эмоциональные шаблоны, словечки, привычки и главное – мировоззрение.

Именно поэтому отдавать ребенка в сад слишком рано – значит рисковать отдать формирование его житейской парадигмы на волю случая. Ведь мы не знаем, какие друзья и воспитатели будут влиять на его представления о жизни, справедливости, дружбе, добре и зле. До 3 лет мы закладываем основы, поэтому не торопитесь отдавать дитя в садик, закончите сначала эту первоочередную задачу.

Отдельно необходимо сказать о воспитателях: выбор человека, которому будет доверен ваш ребенок, чрезвычайно важен. Как и в любой профессии, среди дошкольных педагогов есть прекрасные люди и отличные специалисты, любящие детей; но есть и ужасающие непрофессионалы, проблема которых состоит даже не в отсутствии должной подготовки и знаний, а в отсутствии призвания (о таких говорят, что «им с детьми работать нельзя»).

В нашей стране воспитание детей оплачивается просто неприлично низко, что исключает возможность конкурсного отбора и привлекает в профессию буквально людей с улицы.

Так что, планируя отдать своего ребенка в детский садик, вопрос о воспитателях поставьте во главу угла.

Шестое: решите для себя, какую именно цель вы преследуете, отдавая ребенка в садик.

У родителей свои резоны: маме необходимо выходить на работу, чтобы материально поддержать семью, чтобы не утратить профессионализма или должность по месту работы, чтобы не сойти с ума и вырваться из круга «дня сурка»…

Но будем честны: к ребенку это не имеет на самом деле никакого отношения, и разговоры о том, что «он там научится общаться», актуальны для возраста старше 3–4 лет (девочки в среднем оказываются готовы к детскому саду раньше мальчиков).

Традиционно обоснование необходимости детского сада строится на четырех китах: коммуникации, усвоении социальных ролей, самостоятельности и дисциплине.

Но коммуникации и распределению ролей в коллективе ребенок может научиться и в школах раннего развития, и в том же саду, если его отдадут туда в предшкольные год-два: раньше, как мы уже выяснили, это не имеет смысла, так как психика ребенка пока не готова.

Ну а самостоятельности и дисциплине учить необходимо прежде всего в семье, не полагаясь на садик. В саду, конечно, причин стать самостоятельными у наших детей больше: там с ними не носятся, как с писаной торбой, и им приходится учиться говорить, чтобы не остаться без игрушки (если тыкать пальчиком, как дома, тебя просто не поймут), учиться есть самостоятельно, чтобы не остаться голодными, привыкать к горшку, чтобы не ходить грязными и «пахучими». Но ведь если родители поведут себя адекватно, то вполне смогут добиться всего того же самого и дома.

Что же касается дисциплины, то если у ребенка с этим всегда были проблемы, знайте, что с поступлением в сад они не исчезнут. Облегчение для мамы будет состоять лишь в том, что большую часть дня ребенок станет мотать нервы не ей – только по этой причине поступление в сад видится как прогресс. На самом деле, теперь она видит лишь верхушку айсберга, да и сам ребенок за день растрачивает большую часть энергии на других детей и воспитателей – и маме достается уже гораздо меньше, чем когда все было лишь для нее одной. А ведь на самом деле проблема остается. В этом легко убедиться, если уехать куда-то на несколько дней или выбыть по болезни – тут же выясняется, что трудности с поведением никуда не делись.

Так что надеяться на то, что ребенка в саду исправят, как в армии, несколько наивно.

Одним словом, если ваш ребенок «садовской категории», если вы нашли хорошего воспитателя и достаточно выросли – вперед, в детский сад, вы к нему готовы, и вам там будет хорошо.

Если же нет – организуйте свою жизнь так, чтобы ребенок социализировался и осваивал навыки дисциплины под вашим чутким руководством. Если есть время и желание, у вас, безусловно, получится ничуть не хуже, чем у воспитателей в детском саду.

Понятно, что всех проблем с садом не решить быстро, поэтому, учитывая нереальные российские очереди (длиной в несколько лет) в сады, запишитесь заранее, а там видно будет, нужно вам это или нет.

 

Учимся в школе всей семьей

Итак, мы с вами уже выяснили, что детский сад – предмет в программе детства необязательный, поэтому на его подводные камни натыкаются не все.

Другое дело школа: этого ребенку невозможно «избежать», здесь недостаточно будет просто «просидеть» девять-одиннадцать лет, и от родительской позиции в данном случае зависит очень многое.

Самое главное, что может дать нам школа, – это не аттестат, а умение быть самостоятельным, успешно справляться с самыми разнообразными задачами, жить в коллективе и интерес к знаниям. И все это там действительно можно получить – даже учитывая все несовершенство нашей образовательной системы, – нужно только не мешать собственному ребенку.

Весь вопрос – как? Потому что в педагогике, как и в медицине, «не навреди» – принцип основополагающий.

Во-первых, интерес к учебе. Он стоит во главе угла, поскольку без него посещение школы – занятие малоосмысленное.

Однако, как учит нас печальный опыт и статистика, уже к концу начальной школы (да что там, уже к концу первого класса) большая часть учеников теряет интерес к познанию нового в частности и к посещению школы вообще. Происходит это отнюдь не всегда оттого, что учитель слаб или некомпетентен – причин здесь может быть несколько.

Одна из них – весьма средние способности ребенка. Особенно тяжело таким детям приходится в школах «с уклоном», в лицеях и гимназиях, предъявляющих к детям повышенные требования. В этом случае вам просто необходимо поддержать сына или дочь, и не просто морально, а оказать конкретную помощь: обеспечить соблюдение режима дня и условий для занятий, помочь ребенку освоить те предметы (а возможно, и все), которые даются с трудом. Можно найти компромиссный вариант: легкие задания ребенок делает самостоятельно, сложные – с вашей помощью.

Да, вам придется поработать репетитором, не полениться сесть рядом и все объяснить. Да, вам не платят за это, да, вы устали после работы, да, и домашних дел тоже никто не отменял. Но это – ваш ребенок, и именно вы, а не учитель, заинтересованы в том, чтобы он получил знания, а не просто был переведен из класса в класс. А кому нужнее, тот обычно и старается, это нормально. Школьная программа построена по принципу кирпичного здания, и если нет фундамента – неизбежно рухнет все остальное, это лишь вопрос времени. Поэтому именно в начальной школе так важно помочь понять основы – без этого, поверьте, в старших классах нервов, сил и денег (на репетиторов) будет потрачено гораздо больше.

Другая причина – явная одаренность, и при этом недогруженность. С талантливого ребенка и спрос другой, для него «пятерка» по обычным критериям – фактически не заработанная трудом награда, а сорванный мимоходом плод. Интерес к учебе пропадает оттого, что все дается слишком легко, и становится элементарно скучно: мозг, как костер, требует топлива, и если оно не поступает – огонь гаснет. Поэтому, если ваш ребенок способнее других, это не повод почивать на лаврах и выезжать на так называемой «общей одаренности», а условие для старта выше: к олимпиадам и конкурсам, к чтению дополнительных материалов, к тому, чтобы двигаться вглубь и вширь.

В любом случае, нередко оправдан перевод в другую школу, где нагрузка соответствует возможностям.

Во-вторых, не менее важно и умение быть самостоятельным, которое формируется именно в школьные годы. Однако, как показывает практика, у кого-то формируется, а у кого-то и нет. И причина здесь также не всегда в учителях и школьной системе. Наиболее частой причиной отсутствия самостоятельности является гиперопека со стороны родителей. В предыдущем абзаце, предлагая вам заниматься с ребенком, я не зря написала: «объяснить» – именно растолковать, а не сделать за него. Порой родители, объясняя что-либо детям, слишком быстро отчаиваются добиться понимания и пишут решение задачи сами – сыну или дочери остается лишь переписать. В принципе, это не что иное, как вариант списывания в школе у товарищей: помогает избежать плохой оценки, но знаний не дает никаких. Сделав за детей уроки, вы не научите их мыслить, собирая ежевечерне за них портфель, не приучите к организованности.

Тем самым мы никак и ничем не стимулируем ребенка к самостоятельной учебе и ясно даем понять, что реальное содержание его головы нас мало интересует – были бы оценки в порядке. Ну а за что боремся, на то и напоремся, так что результат здесь весьма предсказуемый: ребенок учиться перестает (по крайней мере самостоятельно), и даже если вы свою «гуманитарную помощь» вдруг прекратите, он уже знает классный способ учиться, не напрягаясь, – списывание у одноклассников. И научили его этому родители.

В-третьих, в школьные годы важно сформировать умение успешно справляться с самыми разнообразными задачами: быстро собраться, знать, где найти информацию, работать в стрессовых условиях и в цейтноте, быть устойчивым к внешним оценкам (в том числе и к школьным отметкам) не впадая ни в истерику, ни в звездную болезнь. То есть в идеале школа готовит на самом деле не послушного исполнителя, а человека творческого, разносторонне развитого и стрессоустойчивого. Но это – в идеале. А в жизни отчего-то получается порой не просто не так, а с точностью до наоборот. Почему? Да, здесь на первое место выходит все же специфика современного школьного образования: практически убиты навыки самостоятельной работы и тяга к познанию – зато отчетливо прослеживается нацеливание либо на успех любой ценой (для амбициозных), либо на довольствование крайним порогом допустимого минимума (для тех, кто без претензий и не желает напрягаться). Вместо того чтобы дать детям возможность учиться анализировать, обобщать, делать выводы, формулировать и отстаивать свое мнение, свою точку зрения, им дают возможность лишь натаскиваться на сдачу тестов, исключая и творческое начало, и настоящую работу мысли (а все жалкие попытки защитников тестовой системы доказать, что это не так, вызывают лишь грустную усмешку: плохо, если они не ведают, что творят, и еще хуже – это не так).

Но иногда вносят свою лепту и родители, соглашаясь на подмену реального содержания образования его внешней атрибутикой. Мы много говорили с вами об оценках в главах о требованиях и о перфекционизме, но на всякий случай закрепим еще и здесь: в школу ходят не за отметками, а за знаниями. Были бы знания – отметки приложатся. Не ругайте ребенка за оценки. Если уж у вас и будет повод выяснить отношения, то только по поводу отсутствия знаний, а не по поводу наличия двоек: это порой две большие разницы. И когда он приносит в дневнике тройку или «пару», не акцентируйтесь на цифре, выведенной красным, всегда проверьте знание того материала, который был задан, и в случае невразумительного мычания ребенок будет наказан именно за это. Тогда будет стимул именно выучить, а не скатать работу у соседа: если ребенок знает, что уровней контроля много, он быстро поймет, что легче все же выучить, чем пытаться перехитрить всех – это слишком уж трудоемко.

И четвертым краеугольным камнем той базы, которую мы получаем в школе, является умение жить в коллективе, считаться с нуждами и мнениями других ребят, уметь слушать и слышать, не нарушать личностные границы окружающих – и уметь отстаивать свои.

Задача родителей – не пытаться решить все эти задачи за ребенка, не бегать еженедельно «выяснять отношения» то с классным руководителем, который был несправедлив, то с одноклассниками, которые спровоцировали или обидели.

Безусловно, ребенка следует поддерживать в сложных ситуациях и давать ему понять, что вы – на его стороне, но лишь в том случае, если и правда на его стороне. Здесь очень чутко следует улавливать золотую середину, чтобы не сделать ребенка маменькиным сынком или не впасть в другую крайность, то есть не оставить без поддержки в трудной ситуации. Проблемы в школе – это всегда нелегкое испытание для ребенка, с чем бы они ни были связаны, поэтому он ждет поддержки хотя бы от родных ему людей, рассчитывает, что вы будете его любить таким, какой он есть, а не «при условии, что…». Поэтому не бросайтесь обвинять сына или дочь в лености, безалаберности, невнимательности и т. д., даже если видите соответствующую запись в дневнике – сначала разберитесь, как все происходило. Не впадайте в жалость по любому поводу, не пытайтесь тут же стать грудью на защиту интересов любимого чада – дайте шанс ребенку решить проблемы самостоятельно – начинать следует всегда с этого, а вмешиваться в происходящее можно только в случае, если очевидно, что ребенок не в силах справиться сам.

И помните: как бы там ни было, но ребенку необходима ваша поддержка и уверенность в том, что его – любого – любят!

 

Прививаем гендерные стереотипы

Спросите 20 любых своих знакомых о том, какие истинно мужские и истинно женские качества они могут назвать, какие социальные стереотипы им известны на эту тему, и в ответ наверняка получите примерно такой список:

• мужчины – сильный пол, а женщины – слабый;

• мужчина – волевой и несгибаемый, женщина – терпелива и покорна;

• мужчина – завоеватель и покоритель, женщина – хранительница очага;

• мужчина прямолинеен, женщина же никогда не скажет прямо;

• мужчина логичен и последователен, женщина – интуитивна и эмоциональна; «женской логики» не существует!

• мужчина самоуверен и не терпит советов, женщина обожает их давать;

• мужчины более молчаливы, женщины же – болтушки;

• «мужчины никогда не плачут»;

• «девочкам надо уступать».

Давайте попробуем разобраться, что из всего перечисленного справедливо, а что – нет и как мы транслируем эту информацию нашим деткам.

Впервые проблема пола встает перед родителями в 4–5 лет, когда дети вступают в так называемую эдипальную фазу (мальчики) и фазу Электры (девочки). В этом возрасте маленький мальчик начинает воспринимать себя как мужчину, во всем копирует отца и очень нуждается в любви мамы. Маленькая девочка идентифицирует себя как женщину и сближается с мамой (при этом больше всего на свете стремясь к одобрению папы). Нередко мальчики ревнуют маму к папе, а девочки – папу к маме: кто из нас не знаком с байками о том, как мальчики «женятся на маме, когда вырастут», а девочки собираются замуж за отца!

Откуда же берутся у наших детей представления о различии полов, о так называемых гендерных стереотипах и поведенческих клише? Конечно же, всем этим щедро делимся мы, взрослые. Манерами, голосом, привычками, одеждой, мимикой – всеми доступными нам способами рассказываем мы, как принято вести себя в обществе мужчинам и женщинам, и делимся с детьми собственными традиционными представлениями на эту тему.

Давайте же проанализируем каждый из стереотипов на предмет их справедливости и соответствия истине.

Мужчины – сильный пол, а женщины – слабый.

Мы постоянно говорим мальчикам: «Сделай ты, ведь ты же сильнее!» Мы априори считаем мальчиков выносливей, быстрее – словом, приспособленнее к трудностям, чем девочки.

Безусловно, физически мальчики нередко сильней девочек, и уж точно мужчины сильней женщин. Поэтому совершенно оправданны их помощь женщинам и большие физические нагрузки, чем у женщин. Однако в том, что касается жизнеспособности, адаптивности, умения приспособиться и выдерживать длительные нагрузки, в особенности не просто физические, но и моральные, женщины сильнее.

Просто приведу немного статистики. На 125 мужских эмбрионов приходится 100 женских, но уже к моменту рождения соотношение становится совсем другим: примерно 105 на 100 – за счет гибели мужских зародышей. К семилетнему возрасту количество девочек и мальчиков уравнивается, и далее в течение всей жизни соотношение полов уже обратное. К пенсионному возрасту мужчин уже на одну пятую меньше, чем женщин, а к закату жизни (старше 80) эта разница составляет почти 50 %. Что характерно, аналогичная динамика выявляется и для большинства живущих на Земле млекопитающих.

Высокая смертность мужчин, в особенности во внутриутробном периоде, также обусловлена биологически: на мужских эмбрионах природа отрабатывает изменения (не всегда совместимые с жизнью – поэтому такое количество мужских эмбрионов гибнет), в женских же достигнутое закрепляется.

Многочисленные социальные катаклизмы XX века наглядно показали, что женщины выносливее, чем мужчины. Во время Второй мировой войны они выживали при таких кровопотерях, при которых мужчины неминуемо погибали, в блокадном Ленинграде и в фашистских концлагерях по всей Европе также выжило больше женщин. В наши дни женщины меньше, чем мужчины, подвержены заболеваемости раком и сердечно-сосудистыми заболеваниями.

Женщины ориентированы на выживание, мужчины – на прогресс, поэтому женщины обладают более крепкой психикой и выносливым организмом.

Ну а что же сказать детям насчет того, «кто сильнее?». Сказать правду: сильнее мальчики, а выносливее – девочки. И значит, мальчики должны девочкам помогать. А девочки – их поддерживать.

Что же касается психологических нагрузок, то здесь тоже существует определенный стереотип: мужчина – волевой и несгибаемый, женщина – терпелива и покорна.

Продемонстрирую разницу на примере: если взять орех и персик и надавить ими друг на друга, то мякоть персика прогнется и, возможно, даже деформируется под действием твердой скорлупы ореха, сохранив следы повреждений, – это и есть наглядная схема взаимоотношений между мужчинами и женщинами. Что же касается нагрузок, то при ударе мякоть персика будет раздавлена, но твердая косточка внутри останется, а вот скорлупа ореха расколется, обнажив нежную и уязвимую мякоть – такова устойчивость женщин и мужчин к стрессам и жизненным испытаниям.

В конфликте мужчине легче «продавить», силой утвердить свою позицию – и в результате женщина получает психотравмы, которые остаются с ней навсегда. Представьте, что будет с персиком, который то и дело деформируется орехом?

Зато сопротивляемость ударам судьбы у женщин гораздо выше: из передряг, где мужчина будет расколот, раздавлен и морально уничтожен без особых шансов оправиться, женщина выйдет помятой, но сохранившей внутреннюю целостность.

Воспитывая наших мальчиков и девочек, следует иметь это в виду: поэтому призыв «берегите мужчин» совершенно справедлив.

Мужчина – завоеватель и покоритель, женщина – хранительница очага.

В середине XX века американский психолог Эрик Эриксон провел исследования поведения детей дошкольного возраста, наблюдая за ними в процессе игры. В результате выяснилось, что игры девочек направлены преимущественно на имитацию различных социальных ситуаций, общения и на «обживание» внутреннего пространства дома (игры с мягкими игрушками и куклами, с их мебелью и вещами). Из конструктора девочки строят себе объемный домик и играют внутри него. А вот мальчики играют по-другому: строят в основном башни и другие «высотные сооружения», с удовольствием их разрушают и стремятся играть на всем предоставленном пространстве, периодически отвоевывая его друг у друга, используя классический мальчиковый арсенал: пистолеты, мечи и т. д.

Эти стереотипы обусловлены тысячелетними традициями: мужчина завоевывает, соревнуется и самоутверждается, женщина предпочитает стабильность, обживает и сохраняет; мальчики – прогрессоры, девочки – консерваторы.

Зная об этом, нам легче выбирать игрушки, делать подарки и организовывать игры с учетом интересов и мальчиков, и девочек, – и не стоит волноваться, если дети выбирают порой нетипичные игрушки: природа все равно свое возьмет. Даже если мальчик играет с плюшевой собачкой, то скорее всего он будет ее дрессировать и охранять с ней на пару границу от врагов. А девочка даже из конструктора построит не военный замок, а домик для своей любимой куклы.

Мужчина прямолинеен, женщина же никогда не скажет прямо.

Девочка редко говорит что-то прямо – обычно намекает издали и ходит вокруг да около, – в отличие от мальчика, который говорит только то, что имеет в виду.

В результате девочка ждет, что окружающие догадаются сами, чего же она хочет, нередко бывает не понята (особенно мальчиками) и обижается по этому поводу. Ну а мальчик говорит «в лоб» и слывет грубияном, хотя вся его вина лишь в том, что он говорит то, что думает.

Девочка гораздо чаще зацикливается на мелочах, опасаясь сказать о проблеме в целом. К примеру, не желая отправляться в детский сад, она выдвигает целую цепочку причин «почему нет»: «Мам, погода же плохая – давай не пойдем, зачем под дождем мокнуть? Ну зонтик, да… Но я же еще ногу туфлей натерла!»… и т. д., пока наконец не выясняется, что на самом деле она боится новой воспитательницы или крупно поссорилась с подружкой. Мама может и вникнуть в ситуацию, но папа точно подумает, что дочка морочит голову.

Зато когда мама пытается доискаться причин, почему на самом деле сын не хочет идти на день рождения к однокласснику и что скрывается за фразой: «Я его просто не люблю, он нудный!» («Ты с ним подрался? Вы поссорились из-за девочки?») – она напрасно тратит время: «не люблю» означает именно то, что означает, и вряд ли там будет еще какой-то подтекст.

Когда мама дает поручение сыну, ей необходимо быть четкой и конкретной. Не следует говорить: «Я хотела бы, чтобы мне кто-то помог с уборкой», а надо сказать: «Тебе нужно пропылесосить квартиру до 18.00». Тогда шансы, что все будет сделано, возрастут на порядок.

Зато девочке лучше сказать то же самое по-другому: четкая инструкция, как в армии, может быть воспринята ею как обида: «Почему ты не скажешь нормально, зачем командовать?»

Мужчина логичен и последователен, женщина интуитивна и эмоциональна. «Женской логики» не существует!

Мальчик стремится все разложить по полочкам, у него замечательно получается выстроить путь к цели, которую он обычно представляет весьма туманно: главное – начать, а там посмотрим. И поэтому часто за обилием деталей он не видит главного или отказывается от цели, озадаченный сложностью пути. Девочка, напротив, действует по схеме «вижу цель – не вижу препятствий», поэтому очень хорошо понимает, чего хочет, но нередко не может верно рассчитать силы, чтобы этого достичь.

Именно поэтому девочки, особенно в дошкольном и младшем школьном возрасте, гораздо целеустремленнее и учатся успешнее. Ну а мальчикам нужно научиться прислушиваться к мнению сестер и мам: глобальные ошибки девочки допускают гораздо реже.

Мужчина самоуверен и не терпит советов, женщина обожает их давать.

Все знают, что женщины обожают давать советы. Особенно мамы. Вот только отчего мальчики, как правило, всегда воспринимают их в штыки и включают упрямство на полную мощность? Ведь мама, давая совет, хочет сказать всего лишь: «Я люблю тебя, не хочу, чтобы ты расстраивался, и поэтому предлагаю тебе свою помощь». А что же слышит в этих словах мальчик? «Я не верю, что ты сможешь сделать это сам. Ты – беспомощное, бестолковое существо».

Почему так? Дело в том, что женщины обладают очень развитой интуицией. Тысячелетиями, пока мужчины добывали мамонтов, новые земли и скальпы себе подобных, женщины хранили очаг и пребывали обычно в компании товарок, а также детей и престарелых членов общества. Поэтому у них развивалась, прежде всего, способность понимать окружающих, ловить тончайшие сигналы и с полуслова догадываться об их потребностях, и предложить помощь в понимании женщин – выражение любви и заботы.

Но вот мужчина, даже маленький, в ответ обычно обижается – ведь женский совет, в особенности непрошеный, он воспринимает как недоверие, сомнение в его способностях. Отсюда вывод: мамы мальчиков, предоставьте им набивать шишки самостоятельно!

И, с другой стороны, и сам мужчина – даже маленький! – с советами к другому мужчине никогда первым не полезет: он считает их перекладыванием ответственности с того, кто делает, на того, кто предложил, и никогда на себя это не возьмет.

И, поскольку мужчины считают, что предложить помощь – значит обидеть и констатировать беспомощность другого человека, то помощи просто так от них не дождешься. Мужчина ждет, чтобы его попросили. А если вы не просите – значит, у вас все в порядке, и помощь не нужна. Зато уж если вы обратились к нему сами – он чувствует себя гордо и компетентно!

Поэтому, мальчишки, не бойтесь просить папу помочь – он будет польщен! Поэтому, дорогие папы, не бойтесь предлагать помощь маленькому сыну – он вам пока не конкурент, и таким предложением вы его не обидите – он примет помощь с благодарностью.

К слову, а вот женщине предложить практическую помощь или решение проблемы мужчины как раз любят. Они вообще думают, что женщины рассказывают им что-либо именно с целью получить практическую помощь. Поэтому мужчины так часто перебивают, предлагая решения проблем – не из вредности, а с желанием помочь! На самом деле это не так – 90 % женских разговоров имеют целью просто поговорить, женщина что-либо рассказывает мужчине, потому что ему доверяет. Поэтому так обижается, когда мужчина перебивает и лезет со своими рацпредложениями.

Поэтому, дорогие папы, имейте терпение дослушать своих дочек (и жен), не перебивая, как бы вам ни хотелось. Практически всегда их излияния – просто желание пообщаться с вами, близкими и родными людьми. А если нужна будет помощь – они попросят, они не гордые, и относятся к таким просьбам вовсе не так, как мужчины, то есть легко. Ну а если будете перебивать, надеясь, что так речевой поток быстрей иссякнет, то зря: обиженная женщина может наговорить еще больше, чем взволнованная. И ниже – подробнее об этом.

Мужчины более молчаливы, женщины же – болтушки.

Одна из главных претензий девочек к мальчикам (равно как и женщин к мужчинам) состоит в том, что мальчики не умеют разговаривать. Мало того, что постоянно перебивают (почему – мы уже только что выяснили), так еще и сами двух слов связать не могут.

А с точки зрения самих мальчиков они говорят как раз нормально, а вот девчонки трещат как сороки.

В чем же дело? В том, что женский мозг устроен таким образом, что информационный поток между левым и правым полушарием гораздо мощнее, а еще у женщин имеются специальные области мозга, отвечающие за речь. Вот почему любая девочка может свести с ума мальчика одним предложением – она может говорить о нескольких вещах одновременно, а он не способен даже проследить ход ее мыслей. Способность решать несколько задач одновременно из мужчин была присуща разве что Юлию Цезарю, а вот среди женского пола этим искусством владеет в совершенстве любая девчонка.

Именно тем, что мужчина может решать качественно лишь одну задачу, а не параллельно несколько, и объясняется тот факт, что папы чудовищно устают, оставшись «посидеть» с ребенком буквально на полдня. И по этой же причине мама мальчика должна иметь в виду, что когда он пылесосит, то не может одновременно еще и вытирать пыль с полок, а когда смотрит телевизор или погружается в компьютерный мир – он никого не слышит (так же, как и его отец).

Однако способность мальчиков заниматься лишь одним делом одновременно ведет к тому, что если уж они решают какую-либо задачу, то делают это вдумчиво и качественно; вот почему мальчикам, как правило, лучше дается математика и вообще точные науки. А вот отвлекать его от процесса думания или выполнения какой-то работы нельзя – собьется и разозлится.

Мамы, разговаривая с сыновьями, обязаны помнить, что предложения не должны быть слишком длинными, мысль не должна перескакивать с одного сюжета на другой, а сам рассказ не должен быть слишком затянут. Тогда гораздо больше шансов, что вас дослушают до конца и действительно поймут (мальчик, который потерял нить ваших рассуждений, не переспросит, а будет делать вид, что понял, лишь бы не показаться глупым). Мамам мальчиков нужно очень четко давать им инструкции и просить пересказать, что ребенок услышал – порой выясняется, что воспринято было буквально каждое третье слово.

Кроме того, мамам мальчиков нужно научиться их не перебивать. Девочка отнесется к этому нормально: стремление высказаться в ходе разговора ей понятно, а вот мальчик может рассердиться и вообще забыть, с чего начал.

Кстати, о желании поговорить: обратившись вновь к незапамятным временам, мы лучше поймем, почему потребность в разговорах у женщин больше, чем у мужчин, в 2–3 раза. Пока мужчины охотились и воевали, они молчали – разговоры в этих делах лишние. А вот оставшиеся дома женщины постоянно общались между собой – и это свойство осталось с ними до сих пор. Для беседы им не нужна ни причина, ни цель – важна только сама возможность. И поныне женщина с легкостью продуцирует 6–8 тысяч слов в день, мужчина – лишь 2–4 тысячи. Теперь вы понимаете ужас Высоцкого: «Придешь домой – там ты сидишь!» Если муж работает, сын учится, а мама – домохозяйка, ей просто жизненно необходимо «расстрелять» свой запас слов с подругами или родственниками, иначе вечером мужчин в семье ждет кошмар.

Поэтому, уважаемые мамы, не предъявляйте особых претензий в молчаливости к сыновьям и не сравнивайте их с дочками: девочки всегда разговаривают больше и лучше. И вы, уважаемые папы, не сердитесь на своих девочек: они болтают с вами весь вечер потому, что рады вам и соскучились – до такой степени, что не могут остановиться.

Кроме того, мальчики в своей речи используют преимущественно существительные и глаголы и плохо владеют прилагательными, наречиями и т. д. (девочки – наоборот). Вот почему, попросив мальчика описать что-то, вы получите маловразумительную и невыразительную констатацию фактов, которую еще нужно будет и «клещами вытягивать», то есть выспрашивать слово за словом.

К слову, мальчики-левши гораздо более разговорчивы, чем правши, и по организации мозговой деятельности вообще ближе к женщинам, чем «стандартные» правополушарные: они более интуитивны, у них намного лучше развито воображение и больше словарный запас – поэтому ими так восхищаются мамы и бабушки.

«Мальчики не плачут».

Произнося эту фразу, родители накладывают запрет на выражение негативных чувств. Но, по законам физики, если где-то убудет – в другом месте прибудет, следовательно, запертые негативные эмоции рано или поздно все равно прорываются наружу – взрывом агрессии либо появлением психосоматических заболеваний.

Кроме того, бонусом, благодаря этой фразе, мальчики отращивают шкуру толщиной в метр и становятся нечувствительны к слезам как таковым – ведь им с детства внушили, как это плохо и недостойно. Поэтому, вырастая, такие мужчины либо слишком легко «покупаются» на женские слезы, так как не в состоянии этого переносить, либо становятся совершенно нечувствительными сухарями, зажатыми и скованными, которые не только сами не умеют толком выражать чувства, но и совершенно не понимают других, то есть эмоционально глухи.

Так что, уважаемые родители мальчиков, если хотите им здоровья душевного и телесного – забудьте эту фразу.

Кроме того, если эту фразу слишком часто слышат девочки, они вырастают в убеждении, что слезы – оружие женщин, и позволяют себе ими пользоваться к месту и не к месту, попросту злоупотребляют. Поэтому не корите мальчишек в присутствии их сестер – окажете и тем, и другим медвежью услугу.

«Девочкам надо уступать».

Сообщая эту простую истину мальчикам, мы их обезоруживаем и сбиваем с толку. А как же наши слова о справедливости? А как же наши претензии на равноправие? Все должно быть по-честному, а не потому, что кто-то другого пола.

Ну а внушая подобную истину девочкам, мы учим их использовать нечестные приемы в решении споров, потому что это ведь очень удобная позиция: накосячить и не понести ответственность, захотеть что-то отобрать или на чем-то настоять – и не встретить сопротивления, пользуясь только лишь преимущественным правом своего пола.

Мальчиков, безусловно, нужно растить джентльменами. Но здесь есть условие: и девочек при этом следует растить как леди, а не как принцесс-воинов.

Дети любого пола должны усвоить, что основные моральные ценности – это уважение к людям (и себе), терпимость, доброта, желание помочь, а не навредить.

Кроме того, давайте разберемся еще и в том, что именно надо уступать девочкам – ведь многие мальчики готовы уступить им и инициативу, и первенство в решении проблем, и в особенности – домашнюю работу. С последним особенно плохо: если мальчика приучать к разделению работы на мужскую и женскую, то в случае, если парень женится не в 20 лет, спихнув бремя заботы о себе, любимом, с материнских плеч на плечи жены, а в 40 – то полжизни он проведет в бардаке и запустении.

Учите мальчиков быть самостоятельными не только в принятии решений, но и в простейших бытовых вопросах. Гигант мысли, не способный собрать свои носки в стиральную машину, выглядит глупо и смешно.

Несколько особенностей, о которых нужно знать.

1. Биологический возраст.

Мозг девочек развивается намного быстрее мозга мальчиков, у них на несколько лет (!) раньше формируются области мозга, ответственные за речь и логическое мышление. Поэтому девочки раньше начинают говорить, лучше разговаривают, рациональнее в поведении, легче усваивают правила, любят повторение.

У мальчиков позже развиваются также и лобные доли мозга, ответственные за контроль над своим поведением и планированием действий, поэтому им трудно выполнять сложные, многоэтапные задачи, они не любят однообразия и непоседливы, зато более сообразительны (девочки чаще идут по стандартному пути).

В целом почти до совершеннолетия девочки всегда на пару лет «старше» своих ровесников-мальчиков, поэтому, в особенности в начальной школе, их успеваемость всегда в среднем выше, поведение – лучше, и в целом они гораздо собраннее и самостоятельнее. В старших классах, когда появляется много предметов, где нужно нестандартно мыслить и глубоко анализировать (в особенности в точных и естественных науках), в лидеры выходят мальчики.

2. Типичное поведение – путь, который придется пройти всем.

Бессмысленно запрещать маленьким девочкам типично и даже утрированно «девчачье» – увлечение всякими рюшечками и розовеньким: они должны пройти этот этап гиперженственности в 5–6 лет, чтобы болезненная тяга к нему не закрепилась на всю жизнь в силу нереализованности. Но и насаждать его не следует, покупая все «в таком стиле», – тогда он тем более станет стереотипом.

Бессмысленно запрещать мальчишкам играть в войнушку, подбирать бесконечное количество палок и делать оружие из чего попало – это также неизбежный этап их взросления. Бессмысленно запрещать им чувствовать агрессию – она все равно прорвется. Лучше учить выражать свои эмоции альтернативным способом – позитивно, уметь называть свои чувства и тем самым справляться с ними. Но еще более недальновидно специально разжигать, культивировать агрессию в сыне, – это все равно, что нарочно злить щенка бойцовской породы: вырастет неуправляемое чудище (ведь задатки-то уже заложены и проявятся неизбежно).

3. Нюансы мировосприятия.

Мальчик боится сказать «не знаю» и тем признать свою некомпетентность; девочка же не боится сказать прямо, что чего-то не поняла.

Мальчику для занятий необходимо ярко освещенное помещение, а девочка может продуктивно работать и в более затемненном месте; ему нужно больше пространства, ей более уютно в «норке» – в защищенном от взглядов месте (учтите это при организации рабочего места сына или дочери).

Выполняя задания, мальчик ориентируется на его принцип и смысл, девочка же – на общение с учителем или родителем: она старается уловить все оттенки невербальной информации, чтобы понять, все ли правильно она делает. Поэтому девочку в процессе работы нужно ободрять буквально пошагово. Мальчику этого не требуется, зато для него очень важен общий эмоциональный фон взрослого: если он спокоен и доброжелателен, то работает не в пример лучше, чем в присутствии неприятного ему или негативно настроенного человека.

Мальчик любит пространственные игры: подвижный спорт, игры с мячом, догонялки; девочка же более «камеральна» – ей нравятся игрушки более мелкие, уютные, шумным играм она предпочитает игры по правилам, методические и ролевые: «в школу», «в магазин», «в больницу». Девочкам гораздо больше нравятся «одушевленные» игрушки (куклы и все плюшевое); мальчикам же – игрушки механические, позволяющие понять их устройство (путем «собрать-разобрать»).

Ободрить мальчика можно, сказав ему: «Ты справишься». Помочь девочке преодолеть трудности лучше по-другому: «Ты это уже делала!»

Девочки несколько более чувствительны и восприимчивы к переживаниям других, сколько бы им ни было лет: даже новорожденные барышни чаще мальчиков плачут, если заплачет другой ребенок рядом.

Девочки намного меньше предрасположены к агрессии, чем мальчики, и обусловлено это и на гормональном уровне, и на уровне поведенческих стереотипов, прививаемых воспитанием и подражанием взрослым. А вот чрезмерно агрессивных, «мужеподобных» девочек имеет смысл показать эндокринологу и пройти курс гормонотерапии: возможно, все дело в повышенной выработке мужских гормонов (при гиперплазии коры надпочечников, к примеру).

Как бы там ни было, биологический фундамент силен, но наиболее важную роль в воспитании истинных женщин и настоящих мужчин играем мы, взрослые. Это мы сбиваем программу, относясь к ребенку несоответственно полу – либо по незнанию, либо по другим, более глубоким причинам: хотели мальчика – а родилась девочка (и неосознанно воспитывают ее по «мальчиковому» сценарию – более активно и жестко, с большими нагрузками, с меньшими поблажками) и наоборот. Тем самым мы вынуждаем детей играть всю жизнь не свои роли, да еще и чувствовать подсознательно вину за то, что они родились «не такими» – неправильными, нежданными… Представьте, каково с этим жить, и отпустите ситуацию. Провидение одарило вас таким ребенком, который предназначен именно вам. Так любите его без условий, и он ответит вам тем же.

 

Делимся с детьми своими вредными привычками

На страницах этой книги уже много раз повторялось, что дети смотрят на мир нашими глазами и копируют нас во всем – что-то проступает явно, что-то проявится лишь через годы, но так или иначе, дети – картины, написанные с нас.

Поэтому совершенно ясно, что делимся мы с ними не только разумным, добрым и вечным, но и всеми своими «тараканами» – стереотипами, опытом прошлой жизни и, конечно, привычками. Здорово, если они – хорошие. Но многие ли из нас могут похвастаться правильным образом жизни?

А между тем все мы прекрасно знаем, что вредные привычки родителей влияют не только на здоровье детей, но и внуков-правнуков. Причина не только в наследуемых поведенческих моделях (к примеру, когда нормой становится переедание или употребление алкоголя), но и в том, что наши привычки вызывают генетические изменения, передаваемые большей частью от отца – по мужской линии, от матери – по женской; такое мнение высказал после серии исследований психолог Маркус Пембри (Лондон).

Итак, что же плохого получают от нас в наследство наши дети, помимо перечисленных уже страхов и неконструктивных шаблонов поведения?

Чаще всего – привычки курить, употреблять алкоголь и другие стимуляторы, вести пассивный образ жизни и негативно относиться к окружающим.

Давайте остановимся на каждом из вышеперечисленных «грехов» подробнее.

– Хотите яблоко? Яблоки продлевают жизнь!

Эрих Мария Ремарк. «Три товарища».

– Нет, спасибо.

– А сигару?

– Они тоже продлевают жизнь?

– Нет, они укорачивают ее. Потом это уравновешивается яблоками.

Курение. Кто из нас не слышал анекдота о папе, попыхивающем сигарой и поучающем сына о вреде курения? Тем не менее, картинка эта взята из реальной жизни и распространена чрезвычайно. Между тем курильщики одаривают детей не только поведенческим стереотипом, но и серьезными нарушениями здоровья. Происходит это, в первую очередь, вследствие пассивного курения (которое не менее вредно, чем собственно курение): вдыхание дыма и остатков продуктов сгорания веществ, входящих в состав сигарет, которыми щедро пропитывается квартира курящих людей – даже если они, обманывая самих себя, курят «не при детях». Однако существует и еще один аспект проблемы – наследование отклонений в состоянии здоровья. Например, согласно данным исследований, полученных группой психологов Университетского колледжа в Лондоне, сыновья курильщиков уже к началу пубертата имеют намного большую массу тела, чем их сверстники, а предрасположенность к астме имеют не только дети, но и внуки.

Алкоголь. Дети алкоголиков наследуют не только предрасположенность, не только впитывают с младенчества, что употребление спиртных напитков – норма жизни, но и формируются как созависимые личности, то есть люди, поддерживающие дурную привычку отца или матери. Это значит, что в своей взрослой жизни они либо будут выпивать сами, либо найдут себе такого партнера по браку, который будет злоупотреблять спиртным так же, как отец или мать, – чтобы так же «бороться» с этим всю жизнь и передать эстафету уже своим детям.

Пассивный образ жизни. Модель поведения, которую мы передаем сыновьям и дочерям, они используют в дальнейшем всю жизнь, поскольку точно знают, как было заведено у них дома, и, даже понимая, что это было неправильно, другого опыта не имеют. Поэтому если родители не интересовались ничем, кроме телевизора и пива (максимум – пива с друзьями на природе по выходным), если в семье никто не дружил со спортом, не увлекался путешествиями (хотя бы по родному краю), не проявлял интереса к культурному наследию (к музеям и театрам, к примеру), вероятность того, что дети вырастут такими же умственно ленивыми и нелюбознательными, слишком велика – разве что в подростковом или юношеском периоде попадут в кардинально другой коллектив, который будет достаточно силен и харизматичен, чтобы перевернуть мировоззрение. Чтобы понять, как будут жить ваши дети, просто ответьте сами себе на 5 простых вопросов:

• Какая последняя прочитанная вами книга (не глянцевый журнал и не специальная литература!) – и когда это было?

• Как вы обычно проводите отпуск и выходные?

• Как давно вы путешествовали куда-то за пределы родного города?

• Есть ли у вас настоящие увлечения (зависание в Интернете не считается)?

• Занимаетесь ли вы спортом – лыжи, велосипед, посещение спортзала или бассейна, ну хотя бы бег по выходным в парке?

Ели ничего вразумительного вы ответить не смогли – не предъявляйте к детям претензий, что они живут «не так и не за тем».

Нездоровое питание. Семейные традиции питания, культура потребления определенных продуктов и ограничения других впитываются с раннего детства и остаются на всю жизнь. К примеру, если в родительской семье было принято есть помногу или, наоборот, питаться на грани аскетизма – именно такой стереотип закрепится и у повзрослевших детей. Перенимаются и традиции приема пищи: если дом был хлебосольным, гости приходили часто и принимали их вкусно и с удовольствием – эта культура, скорее всего, будет унаследована. Передаются даже вкусовые предпочтения: если мама готовит в основном соленые блюда (или, наоборот, в доме предпочитают сладкое), то и дети будут неравнодушны именно к такой пище.

Если родители только декларируют «правильный образ жизни», делая себе разные поблажки и исключения, – на соблюдение правил детьми можно не рассчитывать. Учить ребенка с утра на примере каши есть здоровую пищу, если вечером перед телевизором вся семья будет хрустеть чипсами, бессмысленно. Можно тысячу раз сказать о неполезности некоторых продуктов, но если вы сами их любите, даже не надейтесь, что дети не последуют вашему примеру. Да, вы не станете предлагать сухарик или глоток колы годовалому малышу, но уже трехлетний совершенно точно будет знаком со вкусом фаст-фуда, а пятилетний даже успеет к нему привыкнуть, так что ваши революционные меры по спасению здоровья и отказу от вредной пищи будут, скорее всего, восприняты в штыки.

Антисоциальное поведение. Порой дети совершают такие поступки, что у взрослых в буквальном смысле волосы на голове шевелятся: откуда у маленького еще человека такая злоба, такая сокрушительная сила внутри? Кто эти дети, избивающие животных ради развлечения, дети, снимающие на видео издевательства над одноклассниками, дети, становящиеся убийцами в том возрасте, когда даже юридическая ответственность еще не наступает?

На самом деле, это не маленькие монстры, не порождения темных сил – родились они точно такими же, как и все остальные. Однако в тот период, когда у детей проявляется пик естественной агрессии – примерно с полутора до пяти лет, когда желание получить удовольствие сильнее пока еще не сформированных моральных запретов, – в их жизни не оказывается рядом никого из взрослых, кто смог бы научить получать удовольствие не за счет других живых существ, не прибегая к ущемлению их интересов – и тем более к воровству, мучительству и издевательствам.

Довольно часто жестокие и агрессивные дети просто копируют стереотипы отношений принятые в семье: скандалы, рукоприкладство, оскорбления и унижения отца и матери по отношению друг к другу, неуважение к чужому имуществу и чужому труду впечатываются в психику навсегда и воспринимаются как норма.

Однако бывает, что ничего подобного в доме не происходит, все гораздо проще: имеет место просто педагогическая запущенность, когда ребенок растет, как трава, и научить его сдерживать свои естественные разрушительные импульсы просто некому. Так бывает, когда родители заняты лишь своими проблемами, либо потому, что буквально все время проводят на работе, либо просто от душевной лени и равнодушия. Но, тем не менее, если ребенок не встречает со стороны отца и матери протеста и запрета на агрессию по отношению к другим людям и живым существам, посягательство на их имущество и душевное равновесие – он растет в убеждении, что поступает нормально.

Так бывает и там, где родительская любовь слепа и всепрощающа, когда любой поступок ребенка будет оправдан, а наказания либо не последует, либо оно будет несоразмерным проступку – «как слону дробина». Если ребенок знает, что ему все сойдет с рук, он, естественно, не будет придерживаться никаких запретов: если наказание последует только на словах – какой смысл к этим словам прислушиваться?

Так бывает и там, где ребенок ограничен в познании мира: на самом деле, первые агрессивные выходки имеют целью не навредить, а всего лишь познать этот мир и границы допустимого в нем. Если вместо того, чтобы разбить игрушку, мы научим малыша разбирать ее, чтобы удовлетворить желание узнать, что же внутри, вряд ли он будет продолжать портить вещи: он уже знает, как «накормить» свое любопытство цивилизованным путем. Если вместо того, чтобы разрешать крошечному карапузу отрывать жучку лапки (с целью понять, как он устроен), мы откроем детскую энциклопедию и почитаем вместе про насекомых (а заодно и про других живых существ – как они устроены, что у них внутри и т. д.) – тяга к познанию будет утолена бескровно и без ущерба для окружающего мира.

 

Не верим…

Наши дети врут. Все. Врут вдохновенно – заслушаешься. Врут боязливо – аж жалко! Врут нагло – буквально напрашиваясь… Но, так или иначе, нет в мире ребенка, хоть раз не сказавшего бы неправду.

И вовсе не потому, что все дети – существа испорченные. На самом деле, все мы переживаем определенный период в жизни (лет до 6), когда фантазия подменяет реальность, когда границы между этими двумя мирами видятся совсем нечетко, и так легко перепрыгивать туда-сюда!

Кто не помнит рассказа Николая Носова «Фантазеры» – о двух мальчишках, потрясающе забористо вравших друг другу о своих приключениях: оба прекрасно осознавали, что рассказываемое – выдумки, но до чего же они были интересные и захватывающие! А вот мальчик, который трезво и прагматично разъяснил друзьям, что врут они неправильно, без выгоды, – убил все волшебство истории и наглядно продемонстрировал, где же в детском мире проходит грань между выдумкой и ложью, между фантазией и обманом.

Кто не читал – рекомендую, очень помогает понять обсуждаемую в данной главе тему.

Как же реагировать на это родителям? Как отличить правду от лжи, обман от фантазии? В каких ситуациях дети говорят неправду?

Давайте попробуем разобраться.

– Да, это я. Хорошо живу, купаюсь в бассейне, пью джюс, оранжад… Да, да – прямо не выходя из бассейна. У меня много друзей, машина, личный шофер… (торопливо). Извини, старик, тут ко мне Челентано зашел.

«Возвращение блудного попугая». Александр Курляндский, Валентин Караваев.

Ложь-фантазия. Как уже было сказано, до 6–7 лет дети живут в пограничном мире, где сказка и явь тесно переплетаются. Они верят в то, что рассказываем им мы, и сами не прочь придумать различные волшебные истории. Так проявляет себя развивающаяся фантазия, и наличие у ребенка постоянных придумок – это как раз позитивный признак, свидетельствующий о развитом воображении. Не стоит постоянно одергивать малыша своими взрослыми «так не бывает», постоянно его приземлять и разрушать его воздушные замки – это жестоко и бессмысленно: наложив на фантазию маленького человечка вето, мы воспитаем большого, у которого будут большие проблемы с воображением.

Ложь психотерапевтическая. Нередко ребенку так трудно принять ситуацию, в которой он оказался, что он начинает врать и сам верит в то, что говорит – только бы стыд или неловкость происходящего не были столь нестерпимы. Причем не всегда это бывает связано с проступком самого малыша. Так, ребенок алкоголиков вдохновенно врет о том, какая у них замечательная и богатая семья, какие родители классные и дружные, как они путешествуют все вместе в разные страны… Реальность этого ребенка такова, что находиться в ней безмерно тяжело, и он постоянно пытается ускользнуть в другой мир, придуманный так, как ему бы хотелось – потому что в этом жить невозможно…

Ложь, чтобы понравиться, чтобы заметили. Быть хорошим – одна из наиболее важных потребностей ребенка, и порой дети лгут, чтобы доставить нам удовольствие, вызвать положительные эмоции – и стать еще любимее. Они пока еще плохо прогнозируют и просчитывают свои поступки, не понимают их очевидной предсказуемости и потому наивно верят, что, приукрашивая реальность, они поступают хорошо. Ведь главное – мотив: им же хочется как лучше! Порой это бывает тревожным признаком: если ребенок недостаточно любим, он начинает «преувеличивать» свои успехи, чтобы его наконец-то заметили и оценили. Так, дочка лжет маме, что победила на школьной олимпиаде по математике (хотя даже не участвовала в ней), сын лжет отцу, что поборол самого сильного из одноклассников (чтобы заслужить наконец одобрение, а не вечные упреки в том, что «растет хлюпиком»).

Ложь-спасение. Врут обычно тому, кому правду говорить опасно. Запомните эту аксиому и каждый раз, когда ловите сына или дочь на осознанной лжи вам в лицо, не спешите уличать и обличать, а для начала задавайте себе вопрос: чего во мне он (или она) так боится? Боится осуждения, боится боли (если знает, что наказание будет физическим), боится позора, боится вас расстроить, боится утратить доверие, боится выглядеть смешным и глупым? Когда страх наказания или даже просто разоблачения силен, ребенок пытается обезопасить себя от него, исказив реальность и рассчитывая таким образом избежать неприятностей. Причем парадоксальным образом даже подростки, будучи в состоянии аффекта, порой верят в свою собственную ложь.

Поскольку очень часто ложь – это прежде всего страх, то, если разобраться в его природе и поговорить с ребенком об этом откровенно, надобность в дальнейшей лжи нередко отпадает.

Ложь-заблуждение. Порой дети искренне заблуждаются, а нам их рассуждения кажутся обманом. К примеру, не очень хорошо представляя себе, откуда дети берутся, четырехлетний ребенок сочиняет целую детективную историю о том, как его мама поехала в больницу лечить зубы, а там кто-то бросил маленького мальчика, и ей пришлось забрать бедняжку к себе. Девочка, которая не понимает принципа электричества, вдохновенно сочиняет небылицу о страшном существе, которое кидается из розетки (сама видела!), но отдает свою энергию, если воткнуть туда штепсель. Мы поражаемся – откуда такой полет фантазии? А ребенок просто пытается нарисовать свою картинку событий, причины которых не понимает. Иногда такая ложь объясняется просто малым объемом знаний ребенка о мире, в котором он живет, его небольшим жизненным опытом. Проведем параллель: большинство сказок, мифов и легенд сочинено на заре человечества, когда люди еще не обладали знаниями об устройстве мира, а лишь догадывались об этом. Их версии и догадки и есть современные сказки.

Ложь ради выгоды. Бывают ситуации, когда ребенок лжет намеренно, хладнокровно, порой даже понимая, что его обман подставит других или нанесет им какой-либо ущерб. Тем не менее, некоторые дети идут на это, руководствуясь именно выгодой. Сюда относится ложь ради того, чтобы предстать в более выгодном свете, чтобы принизить «соперников», чтобы добиться чего-либо, что честным путем недоступно или трудоемко. Обычно на это идут те ребята, для которых нормально свои интересы ставить выше интересов всех окружающих.

Ложь как стереотип поведения. Если в семье, словно в сериале о докторе Хаусе, «все лгут» – ребенок неизбежно наследует именно этот стиль отношений: откуда взяться другому? Папа обманывает маму с любовницей, мама обманывает папу в финансовых вопросах, бабушка врет по телефону подругам… Может ли в этой семье вырасти правдолюб? Вряд ли…

Ложь как дань корпоративной культуре. Если в классе происходит ЧП (кто-то разбил окно, разрисовал доску красками или еще как-нибудь напакостил), в процессе неминуемого разбирательства дети обычно не «сдают» виновника – в детском коллективе ябедничество считается страшным проступком: донести на товарища – гораздо хуже, чем соврать. Выдают нарушителя обычно лишь в том случае, если поступок совсем уж мерзкий и вызывает неприятие у большинства детей.

Итак, прежде чем ругать и наказывать, обязательно сначала выслушайте до конца – и разберитесь в мотивах. Помните, что принцип презумпции невиновности в случае с детьми особенно важен: не спешите обвинять и карать. Кроме того, порой случается, что в детской лжи виноваты больше взрослые, чем сами маленькие обманщики.

Ну а наказание в случае лжи эффективнее выбрать такое, которое заставило бы ребенка исправить ситуацию. Соврал про пятерки – изволь заработать их на самом деле, обманул бабушку – попроси прощения, подставил кого-то из одноклассников – имей смелость признаться и понести заслуженное наказание (оно все равно будет не таким уж суровым, поскольку закон о чистосердечном признании, которое смягчает участь, среди детей пока еще актуален).

В любом случае, за крупную, существенную или злонамеренную ложь наказание должно быть понесено обязательно, потому что ничто так не провоцирует рецидив, как безнаказанность.

Ну а если ложь безобидна и забавна – просто посмейтесь вместе, как над хорошим анекдотом. В конце концов, все анекдоты тоже чья-то выдумка.

Ирония тоже уместна – если, конечно, она не обидна и не унизительна – это косвенный способ сказать ребенку, что вы раскусили его хитрость, и дать ему шанс исправить положение.

А вот чего делать точно не надо, так это навешивать ярлыки и привязывать к позорному столбу, в особенности если ложь хоть и серьезная, но первая. «В нашем доме растет обманщик!», «Это не ребенок, это чудовище!» – все эти негодования приведут к тому, что он усвоит, как опасно разоблачение, и в следующий раз будет думать не о том, как избежать лжи, а о том, как не попадаться.

Отдельно стоят случаи так называемой патологической лживости, когда ребенок лжет безостановочно – нужно это или не нужно, есть выгода или же ее нет. В этой ситуации необходима консультация у психолога, причем на прием лучше прийти всей семье – здесь дело обычно не только в самом ребенке.

Также за помощью обязательно следует обратиться, если обман звучит слишком устрашающе, – например, в нем встречаются сюжеты о насилии (физическом или даже сексуальном). Дело не только в том, что ребенку необходима срочная помощь, если это окажется правдой; даже если все – выдумка, то «в каждой сказке есть лишь доля сказки» и случайно такие картинки в детское сознание не приходят, так что помощь понадобится в любом случае.

 

Лжем – во спасение и просто так

Итак, дети нас порой обманывают – но ведь и мы не лучше. Всегда ли мы кристально честны? Всегда ли говорим им правду, только правду и ничего, кроме правды, всей и до конца?

Положа руку на сердце – конечно, нет. Первая причина – оборотная сторона уже обсуждавшегося выше принципа «лгут тому, кому правду говорить опасно». В данном случае суть в том, что ребенок под грузом непосильной пока для него реальности может стать опасен сам для себя и даже для того, кто эту правду сообщил (или для тех, кто так или иначе замешан в «правдивой истории»). То есть ложь наша связана с опасением вызвать неадекватную реакцию.

А значит, как ни крути, главный рычаг, приводящий в движение механизм «взрослой» лжи, тоже страх. Страх за маленького человека, который не справится с ситуацией, не сможет принять правду и может быть настолько не готов к правде, что вред от правды превысит вред от незнания истины или ее искажения.

Бывает и другой страх у лгущего родителя – за себя самого, если он понимает, что в данной ситуации правда не на его стороне, и опасается позора: ведь выглядеть недостойно в глазах собственного ребенка – это действительно суровое испытание.

Таким образом, обманывая, мы защищаем (себя или того, кого обманываем) от «неудобной» или болезненной реальности.

Второй же рычаг лжи – это выгода. Взрослый, обманывающий ребенка (или других в присутствии ребенка), получает с этого какие-то моральные дивиденды: старается выглядеть лучше в глазах социума или же отстаивает свои интересы. Либо, напротив, не получает заслуженного наказания или избегает неприятной ситуации (из робости или желания защитить свои личностные границы). И в любом случае человеку это на руку.

Но у этой простой схемы есть масса сложных нюансов.

Давайте их обсудим.

Нюанс первый: правда – это отображение реальности, но ведь каждый видит в этой реальности свое. В одной и той же ситуации один человек увидит одно, другой – другое, третий – третье (а на самом деле могло происходить вообще четвертое) – и все в зависимости от собственного жизненного опыта, багажа знаний, понимания причин происходящего и даже настроения… Отсюда и поговорка: «У каждого своя правда», и это действительно так и есть. Малышам порой не понять и половины из того, что составляет реальную картину, поэтому нередко взрослые преподносят им «упрощенную версию событий». Но ведь умолчание иногда та же ложь (смотря насколько существенную часть истории мы умалчиваем).

Нюанс второй: такие сложные категории, как «ложь во спасение», будут доступны выросшим детям лишь с приходом некоторого жизненного опыта и понимания, что не все в жизни линейно и полярно и что истина обычно не в черном или белом, а в оттенках. Обычно это случается не раньше того, как отбушует подростковый кризис. Ведь до того ребенок сделает лишь один вывод: врать все же можно, и это лишь на твое усмотрение – когда.

Нюанс третий: не все из нас вообще осуждают любое проявление лжи. Отношение к приемлемости этой нравственной категории зависит в первую очередь от этической системы человека. Существует теория (ее автором является американский математик Владимир Лефевр, опубликовавший тридцать лет назад книгу «Алгебра совести»), по которой люди делятся на две большие группы: на тех, для кого цель не оправдывает средства и компромисс между сомнительными средствами и благими целями невозможен, – и на тех, для кого важнее результат. Люди первой группы не приемлют понятия «лжи во благо», люди же второй группы не признают понятия «абсолютная правда», ибо у каждого она, как мы уже говорили, своя.

Но! На самом деле важен не сам факт лжи, а то, ПОЧЕМУ мы это делаем.

И именно в этом контексте мы и рассмотрим проблему «лжи во спасение». Анализируя ее мотивы, мы принимаем решение, как к ней (и к лжецу) относиться: как к благу или как к злу.

Ложь по отношению к ребенку может быть, как мы уже говорили, желанием помочь ему, защитить от необдуманных действий или сильных (а порой и непосильных) переживаний.

К примеру, мы не скажем маленькой дочке, что ее рисунок на конкурсе далек от совершенства, а все равно найдем, за что похвалить, даже если мы отчетливо понимаем: да, не шедевр.

Мы не говорим маленькому сыну заранее о предстоящей тяжелой операции, и это – желание защитить его от страха и неизвестности, которые ему пришлось бы переживать (а ведь повлиять на ситуацию он все равно не сможет).

Из соображений гуманизма и человечности мы не рассказываем ребенку до определенного возраста и всей правды о его отце, если тот – преступник или просто аморальный человек, избивавший мать или бросивший семью. В этом случае мы, понимая, что ребенок воспринимает образ отца как неотъемлемую часть себя, защищаем ребенка от психологической травмы и не даем той информации, с которой ему пока не справиться, которая его сломает.

И даже в случае, если семья распадается и родители разводятся, умалчивание этого факта до поры до времени далеко не всегда говорит о них плохо: вполне возможно, такое поведение имеет в своей основе желание сберечь видимость семьи, которой они, несмотря ни на что, все еще дорожат. Нельзя сказать, что это правильная линия поведения, но понять мотивы таких родителей можно.

Здесь главное – не переборщить с той ответственностью, которую вы берете на себя, утаивая правду или сообщая неправду, ведь именно об ответственности здесь идет речь в первую очередь. Не сообщая важную информацию, мы отбираем у ребенка право отреагировать так, как он посчитал бы нужным. Иногда мы тем самым действительно оказываем ему добрую услугу, но иногда и берем на себя слишком много.

Так, анализируя ситуацию с сообщением настоящих сведений об отце (или, скажем, о родных родителях, если ребенка усыновили), мы должны понимать, что, вырастая, человек имеет право на знание обо всех членах своей семьи – хотя бы для того, чтобы не наступить на те же грабли, а еще – чтобы иметь возможность простить их и отпустить ситуацию. А скрывая от малыша, что бабушка умерла, а не уехала в другой город, мы лишаем его возможности попрощаться с любимым и близким человеком и не даем адекватно пережить потерю.