- Мне кажется, - как бы ненароком заметил Чудак, протирая замшевой тряпочкой толстые линзы очков, - Дантист сошел с дистанции. У меня как раз одно местечко в аналитическом отделе освободилось… А ты, Зиновий, что думаешь по этому поводу?..

 Зинка стоял у окна и, задумчиво глядя на резво бегущие по яркому голубому небу Ямбы облака, механически помешивал ложечкой остывший кофе, к которому, кстати сказать, еще не притронулся. Он ждал этого разговора и был готов к нему. Но сейчас в словах шефа бывалый спецагент уловил некие интонации, которые его насторожили; он решил не торопиться с ответом. Было очень похоже, что Чудак уже принял решение относительно участия Дантиста в оперативных акциях, а возможно и вообще - дальнейшего пребывания в ФАЭТ. И его, Зинкино, личное мнение на это решение никак не влияло, вопрос был задан Чудаком для проформы…

 Сомнения в моральном состоянии Дантиста появились у Чудака сразу, как только он увидел его там, на острове. Дантист с отрешенным видом сидел возле тела Бажены и никак не реагировал на вопросы, которые ему задавали, казалось, он не слышал их…

 - Ничего плохого не могу сказать о Скифе, - продолжал Чудак, не дождавшись Зинкиного ответа. – Последнее медицинское обследование показало, что он в прекрасной физической форме. И у психолога вопросов нет. Реакция адекватна, рефлексы в норме. Скиф очень быстро восстановился после операции «Змий». И физически и морально. И это несмотря на то, что бился с клонами на пределе своих сил и возможностей. И к прежним травмам добавил еще немало увечий. Пожалуй, вдвое больше, чем ты и Дантист.

 - Скиф – прирожденный боец, - кивнул Зинка. – Сильный и хладнокровный… Он восстанавливался по своей собственной методике…

 - Аристократ уже в деле, - вдруг сказал Чудак и сделал маленький глоток кофе. – Он тоже быстро восстановился. По традиционной методике.

 - Вот как? – удивился Зинка. – Аристократ в деле?.. И где он сейчас?

 - Здесь, в Ямбе.

 - В «зоне»?

 - Да. Они вдвоем с Гоблином. Уже третью неделю.

 - Ты хочешь сказать, что Сван Гастелло и Барс Каталь это Гоблин и Аристократ? – спросил Зинка.

 - Да, только наоборот Барс Каталь это Гоблин, а Сван Гастелло – Аристократ, - поправил его Чудак и добавил: - О том, что вы живы, Геннадий не знает.

 - Господи! Чудак… - вздохнул Зинка, - ну почему Аристократу-то не сказать правду? Ты что, его еще не проверил?

 - Аристократу я верю. И Гоблину верю. – Голос Чудака стал злым. – И вам со Скифом верю. Но Аристократ входил в «зону» не по моему каналу. Их с Гоблином вела куча людей, не все из которых находились под моим контролем. После того, как в высшем руководящем составе конторы был выявлен крот, я стал трижды осторожным.

 Зинка усмехнулся. От него не ускользнуло, что имя Дантиста в число наделенных доверием Чудака не попало. Он закурил и, выпустив дым, заметил, как Чудак поморщился.

 - Извини, - сказал он, собираясь погасить сигарету.

 - Ничего, кури. – Чудак отодвинул подальше свое кресло. Я сам курил всю жизнь но, в отличие от многих других бросивших, понимаю, что стоит курильщику сдерживать свои желания.

 Зинка взял со столика пепельницу, подошел к окну и сел на подоконник.

 - Стало быть, Дантисту ты не доверяешь? – спросил он, прямо посмотрев в глаза командиру.

 - Дантист неадекватен, - качнул головой Чудак. - На парня сильно повлияла смерть любимой женщины. Я бы сказал, фатально повлияла.

 - Аристократ тоже потерял любимую женщину, - напомнил ему Зинка, – но ему ты веришь. Ты считаешь, что у Аристократа более толстая кожа? Или думаешь, он меньше любил свою Герцогиню, чем Дантист Бажену?.. Дантист в норме, я гарантирую. Я знаю этого парня, Чудак. Дантист – боец не слабее Скифа. Успех операции «Змий» - это во многом Сашкина заслуга. Ты забыл?

 - А я не о его прошлых заслугах. Я о его теперешнем состоянии. Дантист стал другим. Он больше не шутит, не улыбается. Он все время думает о чем-то. Кто знает – о чем он думает? Ведь он теперь всегда молчит, может какой-то дикий план вынашивает... Молчаливые люди опасны, Зиновий.

 - Скиф тоже не особенно разговорчив, - возразил Зинка. Чудак молчал, полагая, что сказал достаточно. Но Зинка не унимался: – Ведь наши медики буквально наизнанку вывернули каждого участника операции «Змий», да и Знахарь достаточно покопался в наших мозгах. Разве они нашли какие-нибудь отклонения?..

 Чудак с великой внутренней борьбой все же взял сигарету из пачки лежащей на столе и долго ее нюхал, раздумывая: закурить или нет. Решился, щелкнул зажигалкой, но после первой затяжки закашлялся и, подойдя к окну, затушил окурок в пепельнице, которую Зинка держал в руке.

 - Короче, я против участия Дантиста в операции, – сказал он. – И я принимаю решение…

 - Подожди, - попросил Зинка. – Подожди, Чудак, не торопись. Пожалуйста, выслушай меня. – Он закурил новую сигарету, нервно затянулся. – Мы все живем на грани: на грани провала, на грани жизни и смерти, на грани душевного срыва. Никто не знает, что происходит в наших душах. Но мы с радостью ходим по лезвию ножа, рискуем жизнями… Потому что любим эту опасную работу, потому что ничего другого делать не умеем и не желаем. Мы не по принуждению пришли в ФАЭТ, а, как это не пафосно звучит, по велению сердца. И если контора вдруг начинает в нас сомневаться или попросту забывает о нас, это больно, Чудак, это очень больно… Представь, что будет с Дантистом, если я скажу ему: «Извини, Дантист, ты больше не нужен. Ты – псих и можешь завалить дело. Вот тебе пенсия от конторы. Иди, чини компьютеры. Или мемуары пиши. Но только в стол, потому что рассказывать обывателям о твоих подвигах нельзя, это государственная тайна. И постарайся окончательно не свихнуться. И не спейся, Дантист, потому что тогда ты станешь угрозой для общества, которому ты служил верой и правдой…»

 - Все! Хватит тут на меня слюной брызгать, - устало сказал Чудак. - Я позволяю тебе говорить со мной в таком тоне только потому, что ты не просто один из лучших сотрудников конторы, ты мой друг.

 - А Дантист мой друг! – с жаром возразил Зинка, и тут же сбавил тон. – Прости за горячность. Но если теперь оттолкнуть Александра, это для него равносильно смерти.

 - А я и боюсь, что он будет ее искать!

 - Без нас он найдет ее скорее.

 - А с чего ты взял, что я хочу его уволить? Кажется, что я говорил тебе о месте в аналитическом отделе.

 - Да какой из Дантиста аналитик!.. Нет, голова у него, конечно, работает как надо, но… Сашка закиснет на такой работе. Он оперативник до мозга костей!

 Чудак отхлебнул кофе, поморщился. Потом снял очки и снова принялся протирать, изредка разглядывая их на просвет. Молчание длилось минуты две. Закончив с очками, Чудак снова отхлебнул из своей чашки.

 - Говно, а не кофе, - сказал он, брезгливо отодвигая чашку, словно в ней был не благородный напиток, а нечто непотребное.

 - Угу, - согласился Зинка.

 Чудак заходил взад вперед по небольшому гостиничному номеру.

 - Хорошо, - сказал он, наконец. – Может быть ты и прав, Зиновий... Тем более что именно Дантист как никто другой прекрасно вписывается в тему нового задания. – Чудак многозначительно посмотрел Зинке в глаза. - Решено, Дантист в деле. Но, если что… спрошу с тебя! Сообщишь Александру о том, что он участвует в операции.

 - Хорошо, Чудак, - кивнул Зинка и вдруг решил покаяться: - Уже сообщил. Дантист прибывает в Берберру через одиннадцать минут рейсом из Лондона.

 - Ну, ты жук! – Чудак сделал вид, что возмутился. – Ты был уверен, что я соглашусь на участие Дантиста в операции?

 - Я надеялся… Кроме того, ты сам поручил мне разработать план операции и залегендировать участников.

 - Поручил, - согласился Чудак. – Ты же знаешь, что последние две недели я сидел в Лурпаке, как репка в грядке. Но список кандидатов в члены группы я тебе передал, а в нем, если ты помнишь, Дантиста не было… Надо уметь угадывать мысли и пожелания начальства.

 - Буду стараться, шеф, - едва сдерживая ликование, смиренно пообещал Зинка.

 - Посмотрим… Итак: основная легенда?

 - Миссия гуманитарной помощи из Лурпака.

 - Та самая, которую вчера расстрелял Шугай, а фургон с медикаментами разграбил? – уточнил Чудак.

 - Та самая.

 - Молодец, быстро сориентировался, - похвалил подчиненного Чудак.

 - Ждал удобного момента. Вчера получил сообщение от Свана Гастелло и сразу сообразил, что новая версия лучше первоначальной.

 - А какова была первоначальная?

 - Нелегалы, примкнувшие к черным бедуинам.

 - Ну, что ж… Новая легенда действительно неплоха, с нелегалами бы возникли проблемы… В Беберре-2 знают о миссии?

 - О том, что она разгромлена – нет. Гастелло эту информацию попридержал по моей просьбе. А о том, что она со дня на день должна прибыть, знают. И ждут. – Предвидя следующий вопрос Чудака, Зинка поспешно добавил: - О том, кто входит в состав миссии, в Берберре-2 знают, знают имена членов миссии и их специализацию. По поводу того, есть ли в Берберре-2 фотографии членов миссии, у Свана Гастелло информации нет.

 - Рискуешь?

 - Рассчитывал на твою помощь.

 - Помогу, - пообещал Чудак. – Документы на всех членов миссии завтра к полудню будут доставлены в адрес посольства диппочтой с пометкой на твое имя... Значит, говоришь, в Берберре-2 знают о специализации членов миссии?

 - Так они сами и запросили у Лурпака такого рода гуманитарную помощь. Своих-то спецагентов у них нет - одни «ботаники». А спецслужбам Ямбы они само собой не доверяют. Тем более, сейчас - когда Берберра-2 находится в состоянии войны с Ямбой.

 - Ну, положим, войной это можно назвать с большой натяжкой, - усмехнулся Чудак. – Перманентная мышиная возня, замешанная на амбициях университетских «гениев» и мелкособственнических привычек федеральных чиновников.

 - Я в курсе здешней политической обстановки, - заверил его Зинка. – Разобрался, как говорится, на месте. Почитал газеты, послушал радио, посмотрел телевизор. Сравнил информацию, полученную из средств массовой информации с тем, что реально происходит в этой стране, и сделал выводы. Как учили.

 - Да, СМИ верить нельзя. Местным СМИ тем более… Какие медикаменты ждут в Берберре-2 ты знаешь?

 - Приблизительно.

 - Вот полный реестр, - Чудак достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.

 - Фью, - присвистнул Зинка. – У меня нет слов, шеф…

 - Не строй из себя недоумка, Зиновий! – скривился Чудак. – Ты прекрасно знаешь, что я располагаю всей информацией, добытой моими агентами, мне это по должности положено.

 - Прошу прощения, шеф, - смутился Зинка. – Вырвалось… Значит, вчера, получив от Аристократа информацию о гибели лурпакской миссии, ты не только продумал новую легенду, но и начал ее реализовывать. А сегодня ты уже в Ямбе со списком. Когда же ты успел?

 - У меня большие возможности, - самодовольно произнес Чудак. – Итак, к делу.

 - Фургон я уже приглядел, - доложил Зинка. – Медикаменты, какие потребуются, купим без проблем. Я тут познакомился с одним провизором…

 - Однако ты тоже времени не терял, хвалю… Обсудим детали предстоящей операции…

 Когда Чудак ушел (вечерним рейсом он вылетал в Лурпак), Зинка вылил недопитый кофе в раковину и помыл чашки. Едва он закончил прибираться, в дверь постучали.

 На пороге стоял Дантист. Одет он был в черную кожаную тройку. Седые волосы собраны сзади в длинный хвост. Он улыбался, но его глаза при этом оставались холодными.

 - У вас продается славянский шкаф? – произнес он слова киношного пароля.

 - Шкаф продан, - ответил Зинка, обнимая друга, – но у нас тут целая куча другого барахла. Проходи… Кофе хочешь?

 - Ни в коем случае. – Дантист уселся в мягкое кресло, провалившись в него чуть не по уши. - Сваренный тобой кофе опасен для здоровья. Ты разве этого не знал?

 - Знал, - без обиды согласился Зинка. – Как тебе Лондон?

 Дантист пожал плечами.

 - Дождь, туман… Я не видел Лондона… А где Скиф? Он скоро прибудет?

 Зинка взглянул на часы.

 - Вот-вот должен быть. Наверное, в данную минуту размещается в гостинице. Ты-то уже разместился?

 - Нет, - ответил Дантист серьезно. – Буду жить тут, кресло мне твое очень понравилось.

 «Слава богу, - подумал Зинка. – Чувство юмора пока не утрачено, стало быть, не все так безнадежно…»

 Он вставил в магнитолу диск с записью второго концерта Чайковского. Из динамиков полились звуки любимой музыки Дантиста. Дантист вытянул длинные ноги и закрыл глаза.

 Зинка молча рассматривал друга. Александр заметно похудел, и теперь его худоба не имела ничего общего со здоровой худощавостью – Дантист был худ болезненно. Кисти рук свисали с подлокотников кресла, пальцы казались неимоверно длинными. Лицо с заострившимся носом и впалыми щеками было похоже на восковую маску, если бы не левое нижнее веко. Оно слегка подергивалось в нервном тике. Зинка вздохнул и обреченно подумал: «Может, Чудак прав, говоря, что Дантист сошел с дистанции? Может быть, еще не поздно все переиграть?.. Нет, пожалуй, я не смогу на такое решиться»

   Музыка закончилась. Дантист открыл глаза, взглянул на Зинку и сказал:

 - Спасибо. Ты наконец-то изменил своим попсовым музыкальным пристрастиям и стал слушать нормальную музыку.

 - Я люблю Чайковского, – пожал плечами Зинка. - Кстати, Ванесса Мэй у меня тоже имеется. Поставить?

 - Нет, хватит на сегодня, - ответил Дантист. - Деликатесы нужно потреблять небольшими порциями.

 - Закуришь? – Зинка протянул ему пачку сигарет.

 Дантист отрицательно дернул головой.

 - Бросил? – поинтересовался Зинка.

 - Нет. Просто не хочу сейчас.

 - А я, пожалуй, закурю, - Зинка зажег сигарету и расположился в кресле напротив Дантиста. Долго молчал, не зная с чего начать. Наконец решился: – Хочу поговорить с тобой, Саша. По душам поговорить.

 - Говори, - усмехнувшись, разрешил Дантист. – Только души у меня нет, она умерла.

 - Как ты? – спросил Зинка. – Как вообще?..

 - Нормально, – пожал плечами Дантист.

 - Давай без дураков, Саша. Мы снова идем в бой, а значит должны быть полностью уверены друг в друге.

 - Можешь не сомневаться: если понадобиться чья-то грудь, чтобы закрыть тебя от пули, то эта грудь будет моей, - поклялся Дантист.

 - Не удивил.

 - А чем тебя удивить? – зло спросил Дантист, вставая с кресла. – Песню спеть что ли? Или сплясать?

 - Мы начинаем ссориться, еще не приступив к делу. А что мы будем делать дальше? Морды друг другу бить?

 - Драться с тобой?! Лучше сразу застрелиться.

 Дантист снова плюхнулся в кресло и обхватил голову растопыренными пальцами.

 - Прости, Зинка, - сказал он немного погодя. – Я редко разговариваю с живыми людьми в последнее время, а если приходится, мелю всякий вздор. Я не совсем… нормален, проще говоря: шизую. Говорю то, о чем не думаю и делаю не то, о чем говорю.

 - Так-так, помедленнее, пожалуйста, - попросил Зинка. – Такую фразу влет не просечь. По-порядку… Говоришь одно, а сам думаешь о другом?.. И что тут необычного? Мы, спецагенты ФАЭТ, всегда так поступаем. Делаешь одно, а говоришь прямо противоположное?.. А здесь что странного? Все в порядке вещей. Ты – нормальный стопроцентный шпион.

 - Спасибо, - усмехнулся Дантист, - обнадежил.

 И вдруг, посмотрев в прищуренные хитрые Зинкины глаза, Дантист весело расхохотался, возможно, впервые за последние четыре месяца. Его серые глаза ожили. На мгновение Зинка увидел прежнего Дантиста - веселого и жизнерадостного. Но может быть, это сейчас пройдет и парень снова замкнется в себе?

 - Мы снова вместе, Дантист, - с жаром заговорил он. – Ты, я, Скиф, Аристократ. Мы снова на задании, которое обещает быть нелегким. Нас ждут великие дела, Дантист.

 - Ты сказал: Аристократ? – удивился Дантист.

 - Да, он тоже в деле. Я только сегодня узнал об этом от Чудака. Они уже третью неделю вместе с Гоблином готовят нам коридор в Берберру. Мы скоро увидим нашего друга, возможно завтра… Так, скоро придет Скиф. Мне нужно встретиться с одним знакомым провизором. Вернусь, проведу инструктаж, и… вперед - за орденами и медалями.

 - Мне эти-то уже вешать некуда, - усмехнувшись, сказал Дантист. – Что-то Скифа долго нет.

 - Да, действительно, - Зинка снова взглянул на часы.

 В дверь постучали. Это был Скиф.

 - Легок на помине, - сказал Дантист, пытаясь выбраться из глубин кресла, это ему удалось сделать только со второй попытки.

 Скиф отрастил бороду. Она была аккуратно подбрита в нужных местах, и в ней не серебрился ни один седой волосок. Из Зинкиных объятий Скиф попал в объятья Дантиста.

 - Кофе хочешь? – повторил Зинка свой вопрос, адресованный на этот раз Скифу.

 - Хочу, - Скиф утвердительно кивнул головой. – Только я его сам заварю. Твой кофе…

 - Да знаю я, знаю, - махнул рукой Зинка, - можешь не продолжать.

 - В таком случае и я не откажусь, - подал голос Дантист.

 - Тогда хозяйничайте тут, - сказал Зинка и взял со стола реестр медикаментов, переданный ему Чудаком. – Буду через двадцать минут, может раньше…

 Когда Зинка вернулся, в номере витали ароматы кофе, а Скиф с Дантистом оживленно разговаривали, вспоминая свои джамалтарские подвиги.