ЭХ-16 нашёл источник неполадок у Координатора. Но удача не наполнила его разум высоковольтным пением трансформаторов. Скорее, энцефалохраном овладело индуктивное давление. Причины были очевидны. Во-первых, если бы ЭХ-16 с умом сопоставил в нужном ракурсе факт знания РИ-10 о существовании такого ис-точника, отношение Распорядителя к его поискам и приказ ни к чему не прикасаться — решение поставленной задачи не оказа-лось бы таким трудоёмким. Во-вторых, сам источник неполадок Координатора был надёжно скрыт от посторонних фотоэлементов экранированной коробкой, открывающейся, видимо, с лицевой сторо-ны Координатора и, соответственно, проникнуть внутрь коробки без ведома РИ-10 не представлялось никакой возможности.

В схеме этот небольшой металлический куб не был указан вообще, хотя от него отходила густая паутина разноцветных проводов. Наверное, куб представлял собой важный узел мышления Координатора, завязанный на многие части кристаллического мозга. По всем признакам установлен куб был относительно не-давно — лет двадцать-тридцать тому назад. В чём предназначение куба и как без него Координатор обходился раньше — ЭХ-16 дога-даться не мог. Но то, что работа по установке и подключению дан-ного узла требовала высочайшей квалификации — для ЭХ-16 было очевидно. Он бы, например, в одиночку не справился со столь раз-ветвлённой сетью. Насколько ЭХ-16 знал — лишь одному энцефалохрану хватило бы умения провести монтаж на таком профессиональ-ном уровне — его учителю ЭХ-9. Однако ЭХ-9 вот уж семь лет, как бесследно исчез. Такое редко случалось с компьютерианцами… С компьютерианцами серии ЭХ — впервые.

Останки ЭХ-9 нашли четыре года назад, в шахте, прорытой прямо с поверхности Компьютера давным-давно. Что ЭХ-9 делал около этой шахты — трудно даже предположить. Только ЭХ-16 с некоторой уча-щённостью тока иногда вспоминал, что своей магнитной тягой к прогулкам он был обязан учителю. Поразительно, но память о, в общем-то второстепенных событиях не подвергалась у ЭХ-16 ни эмиссии, ни разложению. Он, по-прежнему, легко мог реконструиро-вать образ учителя, неловко переваливающегося с камня на ка-мень посреди серой пустыни под сине-звёздным небом планеты. Уце-лел в памяти даже отблеск одинокого метеорита на слегка изло-манном кончике крыла батареи ЭХ-9, которое он так и не успел починить. ЭХ-16 очень гордился памятью, сохранившей столь ценную деталь. Отблеск делал мысленную картину живой, вызывающей слабую вибрацию сердечников.

— Однако, — ЭХ-16 разрядил реактивное оцепенение всплеском энер-гии. — Что же делать дальше? Обращаться к РИ-10, ликвидировавше-му после смерти ЭХ-9 должность Главного энцефалохрана, или, всё же, выйти на связь с самим Координатором?

От реализации любого из этих двух вариантов ЭХ-16 не ждал ничего хорошего. Ясно, что влазить внутрь куба ему не позволят… И умолчать о находке ЭХ-16 не мог, ибо полученное им от РИ-10 задание по нормализации мышления Координатора иначе выполнить было нельзя. По крайней мере, ЭХ-16 не видел других путей решения данной задачи. Далёкий человеческий го-лос, видимо, пытался ему что-то подсказать, однако ЭХ-16, отреверсировавшись что-либо понять, заглушил этот голос блуж-дающими токами.

Дисциплина взяла своё, и ЭХ-16 отправился на доклад к РИ-10. РИ-10, вопреки предположениям ЭХ-16 ответил прямо и не задумываясь:

— Поскольку блока нет в схеме — отсоедини его.

— Но он для чего-то был нужен? — попробовал разузнать хоть что-то ЭХ-16. — Ведь ЭХ-9 не зря устанавливал его.

— Да. То была, так сказать, неудачная попытка интеграции алго-ритмической деятельности Координатора. Я о ней совсем забыл, — без запинки среагировал РИ-10. — И-и… Вот ещё что. Не будем тревожить Координатора по пустякам. Ты просто обрежь комму-никации от этого самовозбуждающегося контура и всё…

— А вдруг мышление Координатора засбоит от стремительной перестройки? — засомневался ЭХ-16. — По всей видимости, экранированный куб — очень важный регулирующий узел.

— Делай, как я сказал! — повышенные частоты радиоголоса РИ-10 оглушили ЭХ-16. Энцефалохран посчитал за лучшее не перечить начальству и быстро засеменил своими ногами к боковому ко-ридору. Противоречивые мысли нагнали на него такое напряже-ние, что уже не спасали никакие стабилизаторы. ЭХ-16 регуляторами ощущал критичность своего состояния с одной стороны, он, как специалист, понимал, что может нанести непоправимей вред Координатору, с другой, как подчинённый, не смел ослушаться начальства. Достойного выхода из логического тупика не находи-лось и ЭХ-16 старательно переводил избыток энергии в ско-рость передвижения. Повороты мелькали один за другим, но внезапно… энцефалохран остановился как вкопанный. Краем созна-ния он зацепил образ немного изломанного кончика крыла у од-ного из двух странно знакомых ЭХов, стоявших у последнего пе-рекрёстка туннелей, который он только что проскочил.

Разряжаясь в открывшейся возможности переключить свои мысли на другую тему, ЭХ-16 тут же чуть не полетел со всех катушек. Вне сомнений, он видел своего погибшего учителя и ря-дом с ЭХ-9 — … самого себя. Это открытие окончательно подорвало способность энцефалохрана к анализу, и он интенсивно заискрил, когда человеческий голос в нём успокаивающе внятно произнёс:

— Не отчаивайся. Ведь с тобой — всё в порядке.

И словно неведомая сила развела схлестнувшиеся энергопо-токи по разным привычным для них руслам. Перед мысленным взо-ром ЭХ-16 непроизвольно промелькнули все данные самоконтроля. Напряжение резко спало — он был в норме. Следовательно, не в нор-ме находилась окружающая его действительность, и надо, просто, найти истоки её аномалий. ЭХ-16 решительно развернулся, направ-ляясь к месту встречи со своим вторым «я» и погибшим учителем.

Долго искать их не пришлось, потому как, видно, они тоже жаж-дали встречи с ним. ЭХ-9, шедший первым, приветливо протянул к ЭХ-16 свои усики-датчики и ЭХ-16 вежливо ответил тем же… Дальше действительность опять превратилась в абсурд. ЭХ-16 ударило мощным разрядом тока, а потом его, парализованного, ку-да-то поволокли по длинным коридорам. Скорее от бредовости происходящего, нежели от боли, он из последних сил попытался крикнуть в эфир, но издал лишь беспорядочный треск и у ног разверзлась чёрная бездна…

* * *

Шунтонк напрягся, услышав похожий на перебор струн зали-вистый смех Ашши.

— Что здесь смешного? — раздражённо и громко спросил он. Шушенки, общаясь на кси-волнах, не боялись, что их разговор пе-рехватит посторонний. Природу этих волн, насколько известно, кроме них не знала ни одна из ныне здравствующих цивили-заций.

— Ну, как же! — захлёбываясь смехом, ответила Ашша. — Ты разве не заметил, что компьютерианец, увидев самого себя, чуть не ли-шился логического блока. Он поглупел прямо на глазах… До-верчиво так суёт свои усики семигодовалому покойнику. А его — бах! по нежным контактам из конденсаторов!..

— Ну и что? — угрюмо переспросил Шунтонк.

— Да как ты не понимаешь? Кибер же не знал, что наши агенты засняли его внешний вид и внешний вид его друга, когда они гуляли по поверхности планеты… Тупой кибер даже восхищал-ся нашим разведочным ботом, принимая его за метеор. Пред-ставляешь?! — Метеор в такой разряжённой инертной атмос-фере! Я читала отчёт… Постой… По-моему, и ты принимал участие в той инспекционной поездке?

— Принимал, — неохотно согласился Шунтонк.

— А ты не помнишь, как выглядел компьютерианец, убивший моего прототипа?

— Такой же, только побольше и на колёсах.

— Интересно, как бы он прореагировал на нашу встречу? Наверно, начал бы палить в меня из всего имеющегося у него ору-жия…

— Может, займёмся делом? — грубо прервал её Шунтонк. Его коробило такое отношение Ашши и к киберам и к работе. Старые опасения зашевелились в сердце гнойными червями.

— Конечно, — словно не замечая его настроения, легко согласилась Ашша, — Смотри. Перед нами — два туннеля. Мы знаем по местонахож-дению космической антенны, что Координатор поблизости. Но точ-но сказать «где?» не можем. Поэтому я предлагаю разделиться… По какому туннелю пойдёшь ты?

Воспользовавшись моментом, когда Шунтонк внимательно рассматривал туннели, шиенка быстро прикрепила к его скафандру анализатор — прибор, регистрирующий параметры окружающей среды.

— Я пойду по большому, — наконец, решился Шунтонк.

— Ну, и хорошо. А я пойду по меньшему. Задача каждого из нас — до-браться до Координатора, сделать сброс информации на мнемокристаллы, поставить мину, управляемую кси-волнами и вернуться к этому разветвлению для встречи. Ясно?.. Тогда пошли.

Ашша бодро направилась в полутьму своего туннеля, но вско-ре остановилась, взглянула на приёмник анализатора и верну-лась к перекрёстку. Ей, как агенту стрека, было ясно, что к Коор-динатору нет неохраняемых путей, чтобы узнать систему охраны, она и послала вперёд глупого Шунтонка. Сама же шиенка преда-лась на перекрёстке мечтам о своей маленькой мести, попутно прорабатывая различные варианты развития дальнейших событий.

Время от времени она сверялась с показаниями анализатора и окликала Шунтонка, благо, камень кси-волнам не помеха.

У шушенка разведка протекала спокойно: ни ловушек, ни воору-жённой охраны. Но это-то и настораживало… Либо Ашша ошиблась в предполагаемом месторасположении Координатора, либо… Либо впереди находилась изощрённая сигнализация.

Ну, что ж… Агенты стрека не торопятся. Впрочем… Темп и характер данных на экране приёмника резко изменились. Регист-рация веса, внешней формы, кодированный сигнал… Тревога! Ашша благоразумно скрылась в малом туннеле. Мимо промелькнул Шунтонк. Пол мелко завибрировал под ногами и гусеницами пре-следующей его погони.

— Ну, что ж… В общих чертах — ясно, — подвела итог проделанному опыту Ашша. — Вряд ли удастся быстро разгадать, каков правиль-ный ответ на посланный запрос. Судя по всему для каждого типа компьютерианцев он свой… Можно, однако, попробовать дру-гой, облегчённый вариант диверсии. Зная нахождение Координа-тора, мне лучше поискать туннели, связывающие его с косми-ческой антенной под землёй. Надо полагать, киберы, занятые захватывающим преследованием Шунтонка, не будут мне сильно докучать…

Посадка оказалась жёсткой. Какое-то время люди приходили в себя. Взгляд Келвина на экраны внешнего обзора, затуманен-ный резким ударом корабля о поверхность планеты, прояснился. «Ворон» стоял посреди ребристой (в форме ромбов) площади. Металл вздувшегося покрытия медленно остывал, отцветая виш-нёвым пятном. С одной стороны над «Вороном» нависала огром-ная параболическая антенна, с другой — ажурные металличес-кие арки, украшенные сложным узором, плавно изгибающихся, параллельных и пересекающихся линий, словно приглашали в низкое трёхэтажное здание, напоминающее колпак средневе-кового шута. Уходящие ввысь, в звёздно-солнечное небо по бокам здания башни походили, благодаря своим окнам (зеркалам? — непонятно) в два вертикальных ряда, щупальца осьмино-га.

— Что это? — воскликнул Влад.

— Наверное, государственно-административный корпус Компьютера.

— Да, нет. Между колоннами и зданием?

Келвин взглянул сначала вправо, потом — влево и пожал пле-чами:

— Скорее всего, это — подготовка к торжественной встрече нашего сумасшедшего гостя.

У фасада здания копошились механизмы разных, в основном, небольших размеров (не больше собаки) размеров и немыслимых конфигураций, собирая какие-то конструкции.

— Кэп. Выпусти Стенка.

— Нет. Пусть с АУ-5 разбираются его соплеменники. Мы здесь — ни при чём. И, надеюсь, что после демонтажа АУ-5 инцидент между нами и компьютаврами будет исчерпан… В конце концов, мы нужны им.

— Размеры наставленных на нас пушек заставляют меня усомнить-ся в правильности твоих предположений, кэп, — задумчиво ска-зал Влад, глядя на выраставшие в каких-то четырёхстах шагах от корабля сооружения. — Интересно, каким образом АУ-5 собирает-ся прорваться через такой огневой заслон?

Ответ не заставил себя долго ждать. От борта «Ворона» стремительно отделилась спасательная капсула и с быстротой молнии обрушилась на стены правительственного здания.

— АУ-5 не откажешь в нестандартном мышлении, — уважительно произнёс Келвин. — Если он уцелеет при столкновении…

— Смотри, кэп, — невольно схватил Келвина за руку Влад, указывая на низ экрана. Из главного люка в скафандре выскочил Стенк.

— Как он вырвался?

— Не знаю, — передёрнул нервно плечами Келвин и повернул ру-бильник механической блокировки дверей в нормальное положе-ние. — Как бы то ни было, мы теперь должны будем следовать за ним… Хватит с меня гибели одного человека. Сказочник?

— Да, — откликнулся психолог посредством видеофона.

— Ты пойдёшь со мной.

— А я, кэп? — удивлённо — обиженно спросил Влад.

— Ты — единственный из остающихся, который способен управлять кораблём… и — не перечить! Это — приказ! Кстати, зайди в ма-шинное отделение. Посмотришь, что там и как… — Келвин тяжело вздохнул и положил руку на плечо Влада. — Надеюсь на тебя. Жди нас…

Когда капитан подошёл к выходу из тамбур — шлюза, он застал там, кроме Сказочника, Пьера.

— А ты куда собрался?

— Я — с вами… Я кое-что читал о заброшенных шахтах Компьютера, его бесконечных катакомбах… Без меня идти — непозволительная роскошь… Вы рискуете заблудиться, капитан.

— Ну, ладно, — с видимой неохотой согласился Келвин.

Облачение в лёгкий, но высокостойкий скафандр не занимает много времени. Поэтому Келвин, попросив Влада переключить изоб-ражение с экранов внешнего обзора на экран шлюзового компью-тера, успел заметить мелькнувший в полусумраке входа в здание скафандр Стенка.

Компьютерианцы, наверное, в сумятице, не обратили внимания на человека.

— Пошли, — решительно сказал капитан и люк пополз вверх…

* * *

Когда Влад проводил глазами троицу космонавтов вплоть до входа в здание, он поставил блокировку на люк тамбур — шлюза, проверил сигнализацию и побежал вниз, в машинное отделение. Вид покорёженных бластером дверей и даже стен (там, где АУ-5 не мог протиснуться в дверной проём, он отнюдь не стеснялся пользоваться оружием) прожигал в душе Влада, любившего свой звездолёт, не меньшие рваные раны. Само машинное отделение, во-преки опасениям штурмана, сохранилось довольно хорошо. Было очевидно, что возникший вследствие двух выстрелов пожар АУ-5 удалось потушить. Кругом виднелись клочья пены от огне-тушителей и грязные подтёки.

Влад всецело увлёкся оценкой ущерба и до штурмана не сра-зу дошло, что непонятные звуки откуда-то из-за зарослей труб были звуками чьих-то неуверенных шагов… И — ещё… Чей — тo едва слышимый голос. Чувство робкой надежды заставило штурма-на на мгновение напрячься в предвкушении радостной встречи, но разбуженное той же надеждой чувство отчаяния едкой вол-ной жизненного опыта реактивно нахлынуло со всех сторон, под-тачивая шальной островок радости. В итоге, радость, будто лоп-нувший шарик, опала куда-то вниз, навстречу желчному скептицизму, впитавшему в себя её безжизненную субстанцию. Из этой смеси родился ядовитый сарказм, и Влад язвительно хмыкнул:

— Опять эта Гоппс. Она — вездесуща. Ну, я ей сейчас покажу, как от-равлять мою жизнь! — штурман решительно зашагал по направлению к женскому голосу, старательно вглядываясь в полутьму (доволь-но много ламп было разбито). То, что он увидел, заставило его забыть обо всём, в том числе, и об осторожности. В результате, он споткнулся о валявшийся на полу огнетушитель, потерял на миг равновесие, и лишь упав, успел удивиться — Гоппс шла не одна.

Она вела взявшего её под руку Андрея.

— Живой! — крикнул, не торопясь подняться, Влад. Чувство облегче-ния показало штурману, какой груз лежал у него на душе.

— Живой, — откликнулся слабым голосом Андрей.

— Живой, да не совсем, — озабоченно уточнила Гоппс. — Он потерял зрение.

— Это — ерунда, — Влад окончательно пришёл в себя от неожиданности, вскочил, побежал и крепко обнял товарища. — У нас — внештатный офтальмолог. Ей — не в первой. На худой конец, мы тебе фото-элементы импланируем. Будешь видеть в инфракрасном или ультра-фиолетовом диапазоне — по выбору…

— Я тебе челюсть золотую импланирую, — добродушно пикировал Андрей. Потом он поморщился. — Извини, дружище, что-то глаза мне жжёт…

— Да-да, конечно. Пошли быстрей в медотсек.

— Не надо. Мисс Гоппс сама справится. Ты лучше приведи Малыша в норму. Кроме того, необходимо будет сделать ремонт аварийного лифта, дверей… Где Келвин? Как вообще, у нас обстоят дела?

— Всё нормально, Андрей. Не беспокойся. Келвин вместе со Сказоч-ником и Пьером ищут Стенка.

— А где Стенк?

— Ищет АУ-5.

— Зачем?

— Зачем? Гм… Затем, чтобы отомстить за тебя….

Андрей тихо застонал:

— И это ты называешь нормальным?! АУ-5 советовал стартовать нам минут через пять после его ухода. Координатору некоторое время будет не до нас… А теперь — как? Мало того, что мы не можем взлететь без товарищей, так ещё они сами полезли в лого-во этого злодея.

— Ужели он — такой страшный?

— Потом, потом… Делай своё дело…

Андрей полностью доверил заботам Гоппс своё здоровье. В отличие от других членов экипажа он сам был воспитан в духе рефлексиков и поэтому хорошо понимал её состояние. Выйти из паралича мышления, к которому с пелёнок старались привести обыч-ных граждан Земной Федерации официальные органы власти, не так-то просто… Мышцы его окаменевшего от боли лица чуть рассла-бились, когда он вспомнил себя несмышлёным подростком, тайно прокравшимся на корабль земных ошан. Тогда у него в голове од-на из стен лабиринта стереотипной логики дала небольшую трещину: ореол героев — исследователей космоса отбросил свои отб-лески в сторону полубродяг — полуторговцев с искажённой, с точки зрения обывателя, моралью и опасными для общества принципами. Сыграло роль и то, что к ошанам на корабль прокрасться легче, чем на любой из кораблей рефлексиков. Ошане более полагались на свою сомнительную славу, отпугивающую посторонних, нежели на средства охраны… Андрей вспомнил ярость капитана Клэра, когда его обнаружили, вспомнил ругань и побои находящегося вечно под кайфом механика, к которому спровадили подростка подальше от глаз начальства, и полнейшее отчуждение экипажа… Да. Между Андреем и Гоппс было много общего. Пребывая в полнейшей темноте, кибернетик вдруг с удивлением обнаружил чарующую силу голоса этой женщины. Куда-то вдруг исчезли нотки вечного раздражения и визгливости. Голос стал музыкальным, богатым мягкими, бархатными полутонами.

— Быть может, это — реакция на собственную беспомощность? — по-думалось Андрею. — Хочется внимания, нежности.

Когда тонкий луч лазера начал припаивать отошедшую сетчатку — расцветившаяся яркими вспышками темнота запульсировала в такт успокаивающего журчания голоса не замолкавшей ни на ми-нуту Гоппс. Но стоило Андрею попытаться сосредоточиться на смыс-ле речей девушки, как он с удивлением обнаружил, что это удаёт-ся ему с некоторым усилием: смысл растворялся в музыке…

— И имя её — как звучание струны, — Андрей слабо усмехнулся неожи-данному сравнению, пришедшему ему на ум.

Заканчивая забинтовывать голову кибернетика, Энн отчётливо ощутила, как он дважды с перерывом в полминуты вздрогнул, встре-пенулся и дважды клонился то вперёд, то — набок. Поспешно подхва-тив Андрея подмышки, Энн умоляюще зашептала ему в затылок:

— Ну вставай, вставай, милый.

Он медленно поднялся с кресла с делал несколько неуверенных шагов к кровати. Уложив больного, Энн облегчённо вздохнула и с изумлением посмотрела сначала на сложнейшую универсальную реа-нимационную машину размером в пол-медотсека, потом — на свои руки, недавно ловко ей управляющими. Какая-то необычная мысль блеснула зарницей на горизонте сознания.

Девушка недоумённо пожала плечами, поправила под головой Андрея подушку, на минуту задумалась и подошла к компьютеру. Рубка на экране была пуста. Энн прекрасно знала, что Влад где-нибудь в машинном отделении или в коридорах корабля, но явное одиночество встревожило её. Щемящее чувство покинутости всеми прижало её «я» своей тягучей, липкой паутиной куда-то к низу. Энн показалась самой себе жалко и маленькой. Ей захотелось пла-кать. Пустая рубка на экране стала для неё символом недалёкого будущего:

— А вдруг ошане попытаются связаться с «Вороном»? — ужаснулась она. — Вдруг они будут нуждаться в помощи, а мы даже не узнаем об этом?!

Энн торопливо переключила внешнюю антенну на компьютер медотсека и оставила его включённым. Потом она посредством Д-х- преобразователя сотворила перед компьютером кресло и удобно в нём устроилась. Какое-то время перед её мысленным взо-ром беспорядочно роились впечатления последних суток. Неожидан-но мозаика зрительной памяти разлетелась вдребезги и в ужа-сающей тишине необыкновенно реально прозвенел сталью голос Стенка:

— А пока мы покопаемся в схеме Вашего компьютера, который впол-не может быть использован как радиопередатчик, через централь-ный компьютер соединённый с внешней антенной…

Энн вскочила и нервно зашагала по медотсеку из угла в угол:

— Теперь им ничего не докажешь, — бормотала она, углубившись в се-бя настолько, что не заметила, как компьютер переключился на ма-шинное отделение. Минуты две Влад с любопытством смотрел на мечущуюся по медотсеку Гоппс, вслушиваясь в её слова:

— Они меня обязательно вышвырнут из корабля на проклятый Ком-пьютер… Их мания преследования сведёт меня с ума… Чего они так боятся? Чем занимаются? Наверняка — чем-то запрещённым… Я должна узнать!

— Пожалуйста, мисс Гоппс. Мы занимаемся тем, что заманиваем на свой корабль особ женского пола и, по совершению священного обряда, скармливаем их своему верховному божеству…

Энн вздрогнула и подняла взгляд испуганных глаз на экран.

— Не верите? — любезно улыбаясь, продолжал Влад. — Зайдите в отсек I-A и убедитесь сами. Пугача время кормить, а мне — некогда. Пусть он к Вам привыкает. Если Вы успеете ему понравиться, он при жерт-воприношении не набросится на Вас, с яростью раздирая своими когтями и клювом Ваше нежное тело, а будет бережно и понемногу откусывать от Вас по кусочку, смакуя их подолгу во рту. Он у нас — большой гурман.

— Шут, — презрительно — брезгливо фыркнула Энн, сморщив свой аккуратный носик.

— Ну, что ж… Переключение внешней антенны на компьютер медотсека для Стенка, по-моему, будет являться неоспоримым дока-зательством Вашего участия в шпионаже, — сознательно заводил девушку Влад, находя в этом удовольствие. — Поэтому, всё-таки, мне кажется, лучше Вам добровольно пойти на заклание, чем по-пасть в руки Стенка. Видите ли, мисс Гоппс, у каждого на «Во-роне» есть своё хобби. У Сказочника — звёздный фольклор, у ка-питана — сравнительная историография, у меня — парапсихические явления, колдовство, у Стенка же — собирание методов и орудий пы-ток. У него, кстати, есть удивительная мазь, которую он выменял на канистру муравьиного альдегида у моего большого друга — кол-дуна из Альсании. Стоит эту мазь наложить на тело какого-либо несчастного, как кожу начинает нестерпимо жечь. По мере впиты-вания мази внутрь кожа постепенно немеет… Или это только ка-жется… Потому что огонь боли проникает внутрь, нарастая и ох-ватывая сердце, печень, почки, мозг… Я даже не знаю, с чем срав-нить подобные уникальные ощущения… Скажу лишь, что колдун свою мазь использует для изгнания из альсанцев бесов.

Если же, как зачастую бывает, после долгих судорог вместе с бесом изгоняется из тела душа, то трагический исход ритуала, в представлении альсанцев, означает окончательную её испорчен-ность бесом. Само же бездыханное тело одержимого бальзамируют, — для чего, кстати, и нужен колдуну альдегид.

— Прекрати! — топнула ногой девушка и рывком отключила компью-тер. Но проклятый аппарат, на прощание вспыхнув голубоватым огнём, донёс последние слова — напоминание Влада:

— А Пугача, всё же, покорми. Еда его — там же, в холодиль…

Энн строптиво мотнула головой, поджав губы. Потом черты её лица смягчились и она неожиданно рассмеялась…

Нет, Энн была не дурой. Она поняла, что Влад её просто драз-нил.

— Может, ошане и не так плохи? — подумалось ей. В последний раз взглянув на спокойно спящего Андрея, Гоппс отправилась ра-зыскивать отсек I-A..

* * *

Туннели бесконечных коридоров сменялись дверями много-численных лифтов, мрачной полутьмой высоких залов. Тренированные тела космолётчиков давно уже работали на пределе, но сигнал от датчика Стенка на локационном психодетекторе не стано-вился сильнее.

— У-у, двужильный, чёрт, — задыхаясь, пробормотал Сказочник. — На-до урезать ему в будущем время обязательных тренировок.

— Это тебе надо время добавить, а не ему — урезать, — разумно воз-разил Келвин.

Сказочник хотел достойно ответить капитану, но едва повер-нул голову, как тут же споткнулся.

— Что ты на ровном месте падаешь? — Совсем из сил выбился? — насмешливо спросил Келвин, однако, присмотревшись внимательно к замершему в неудобной позе психологу, чертыхнулся: дело при-нимало серьёзный оборот.

Сказочник понял это ещё раньше, сразу, как только почувст-вовал, что нечто тяжёлое уцепилось за его ногу. Упав на пол, он извернулся и увидел мелкого, размером с корабельного уборщика, компьютерианца, который, ловко перебирая членистыми нога-ми, быстро пополз от ноги психолога к его голове. После секундного оцепенения, Сказочник, схватил компьютерианца обеими ру-ками и хотел сбросить о себя. Но металлическая бестия выпусти-ла дополнительные гибкие манипуляторы, немедленно опутавшие руки психолога.

— Келвин! — позвал на помощь Сказочник Драма. — Сними с меня эту гадость.

Капитан инстинктивно поднял бластер, прицеливаясь. Компьютерианец шустро подобрался к голове Сказочника, таща его ру-ки за собой. Стрелять из бластера было нельзя — слишком велик риск поранить психолога, который панически задёргался, теряя остатки самообладания:

— Келвин! Пьер! Сделайте же что-нибудь! Этот мерзкий компьютавр сейчас убьёт меня!

Пьер подскочил к Сказочнику и попытался ударом ноги сбросить с него механического монстра. Однако компьютерианец крепко оплёл психолога своими манипуляторами, уверенно заползая на шлем. Пьер замахнулся ещё раз ногой. Келвин крепко сжал его за плечо и оттащил назад.

— Ты что, кэп?

— От твоих побоев пострадает сильнее Сказочник, чем компьютавр! Давай подождём…

— Он меня душит! — надрывался тем временем Сказочник, переходя на хрип.

Манипуляторы компьютерианца заскрипели по плексиглату. Фотоэлементы приблизились к самому лицу психолога. Они свети-лись холодным любопытством исследователя.

— Уберите от меня это чудовище! — более чистым голосом и гром-че потребовал Сказочник. — Мне кажется, он прокалывает мой скафандр!

— Всё. Хватит! — Келвин шагнул вперёд и приставил почти вплотную к корпусу компьютерианца бластер, готовый выстрелить. Механи-ческий паук с овальным телом развеял иллюзии Драма. Неуло-вимое движение его манипуляторов — и компьютерианец скрутил руку Келвина, выбил из неё бластер, потянул на себя и начал взбираться по ней наверх.

Драм согнулся под тяжестью жужжащего усердно монстра, не удержал равновесия, упал, перекувыркнулся, чтобы не задеть Сказочника и с содроганием убедился, что компьютавр уже копо-шится над его плексиглатовым шлемом.

— Пьер! — заорал Келвин, уподобляясь психологу. — Стреляй! Убей компьютавра!

— Держись, кэп! — геолог учёл ошибку Драма и не стал приближать-ся к членистоногому монстру вплотную.

Выстрелить, правда, Пьер не успел. Компьютавр, словно почувствовав смертельную опасность, спрыгнул с Драма и растворился в темноте тоннеля.

Келвин немедленно вскочил, поднял с пола бластер и насто-роженно оглянулся:

— Сказочник! Ты что-нибудь понял?

— Нет, кэп. Меня тоже удивило столь неожиданное внимание этого мерзкого компьютавра к нашим скромным персонам… Я уверен в одном: если б он хотел нас убить — убил бы.

Келвин задумчиво кивнул головой, вспоминая весь их путь… Он прекрасно помнил, как они растерялись, замерли, когда им навстречу впервые попался первый компьютерианец. Пьер тогда поспешил выхватить из кобуры бластер, но оружие, выскользнув из скованных скафандром пальцев, упало на железный пол… Келвину хватило сил побороть предательское желание вжаться в камень, превратиться в какую-нибудь мелкую, безобидную тварь, хо-тя разуму было непонятно — какая именно тварь безобидна с точки зрения мыслящего сборища металлических гаек.

Вопреки ожиданиям, компьютерианец, не обратив ни малейшего внимания, на землян, прожужжал своими сервомоторами мимо… Потом случались десятки подобных встреч. Космолётчики сначала пытались избежать столкновения — издалека уступали компьютерианцам дорогу, но время их поджимало и, под конец, они уже бежали напролом, надеясь, что реакция уклонения от столкно-вения у рациональных компьютерианцев должна быть лучше, чем у них. И так продолжалось вплоть до последнего момента…

— Поскольку компьютавр не нанёс нам никакого ущерба, предла-гаю считать произошедшее нелепостью…

— Конечно, — живо согласился Пьер, избежавший близкого знакомства с представителем местного населения. — Компьютавр просто замешкался и не успел убраться с нашего пути.

— Удивительная оплошность для искусственного разума, — насмешли-во произнёс Сказочник.

— Да он — больной, — выдвинул новую идею Пьер. — Поломался, бедняга.

— Так и будем считать, ведь вреда-то он нам никакого не нанёс, — повторил Келвин. — Тем более, что приняв иную версию, мы не ус-пеем помочь Стенку, прячась от каждого встречного… Пошли быстрее…

Космолётчики почти бегом направились в ту сторону, куда указывала стрелка психодетектора.

Снова компьютерианцы, равнодушно огибали робевших ошан, но снова успокоиться ошане не успели. Буквально через пятьсот метров от места столкновения с компьютерианцем Пьер ойкнул и покатился по полу, сотрясая скафандром камень. Стоило ему сгруппироваться, чтобы встать на ноги, как по его телу проворно пополз компьютавр знакомых очертаний.

Келвин, имея за плечами опыт, осторожно приблизился к сыпавшему проклятиями геологу и в упор выстрелил узконаправленным лучом в корпус замершего на шлеме механического монстра. В наушниках космолётчиков раздался комариный писк. Компьютавр одним движением спрыгнул с Пьера и стремительно засеме-нил в полусумрак бокового прохода.

— Получай, гадина, — преисполненный мести за свой прежний испуг, Драм послал вдогонку компьютавру ещё один смертельный луч.

— Убил? — жадно поинтересовался Сказочник, вглядываясь в темноту.

— По-моему, нет. Но повредил его основательно…

— Тот же самый?

— Очень похож… Теперь-то он нас не догонит. Я ему пожёг конеч-ности…

Космолётчики, гордясь своей маленькой победой, ослабили бдительность, за что едва не поплатились. Очередной поворот, при-вёл ошан к колодцу. Пропасть была метров шести глубиной. Стены коридора в этом месте переходили в стены колодца без всяких уступов. Келвин, бежавший впереди, едва не упал вниз, когда Ска-зочник, не успев затормозить, толкнул его в спину. Драм чудом удержался на самом краю колодца, судорожно вздохнул, помянул Сказочника «не злым, тихим словом» и высветил лучом фонаря дно разверзшейся перед его ногами мини-пропасти.

— Ба! Да там кто-то уже есть, — почему-то радостно воскликнул Сказочник. — Кажется, компьютавр.

— Что такое? — тем временем уже глядя на стрелку психодетектора, упрямо показывающую в сторону пропасти, недоумённо произнёс Келвин. — Прибор не в порядке?

— Не может быть, — уверенно заявил Сказочник. — Я сам его проверял… Наверное, мы проскочили какой-то перекрёсток из-за взбесивше-гося компьютавра и бежали некоторое время параллельно Стенку?

— Наверно, — скептически поморщился Келвин. — Ужели я бы раньше этого не заметил?

— Другого объяснения нет, — пожал плечами Сказочник. — Если Стенк — далеко от нас, то отклонение стрелки психодетектора незначительно. Он, видимо, задержался у этого провала… Пока мы шли сюда — сигнал детектора, ранее ослабленный горными породами, усиливался… Потом Стенк нашел обходной путь…

— Ладно. Но, если, он близко, то Стенк должен слышать нас по радио… Стенк! Ты слышишь, меня? Это я, Келвин!..

Ответа не было.

— Попробуйте радиобомбу, — нетерпеливо предложил отдышавшийся после бега Пьер.

— Конечно же! — Келвин хотел хлопнуть себя по лбу. Звон от прозрач-ного шлема заставил его снова поморщиться. — Как мы о ней забы-ли! Живо отключайте наушники!

Келвин достал из походного ранца чёрный стержень, длиной че-тырнадцать — пятнадцать сантиметров, нажал на нем кнопку и метнул в сторону перекрёстка. Темноту вспороло короткое, оранжевое лез-вие пламени. Драм впился глазами в психодетектор. Прошло пять, десять секунд. Стрелка, дрогнув, отклонилась почти на девяносто градусов и снова вернулась назад.

— По крайней мере, теперь понятно, что нас водят за нос, — сказал Сказочник, прислонив свой шлем к шлему Келвина.

— Да, — вышел из задумчивости капитан, включая радиотелефон. — Тем не менее, один пеленг взят. По инструкции вторую радиобомбу Стенк должен привести в действие через три минуты. Отступаем назад. Космолётчики вновь побежали теми же коридорами.

— Смотрите под ноги, — напомнил ошанам Драм. В третий раз беше-ный компьютавр не застигнет нас врасплох.

Как часто бывает, беда пришла не оттуда, откуда её ждут. Встречный компьютерианец, внешне похожий на небольшой электро-кар, даже не приостановился, отбросив Келвина на руки товари-щей и продолжая плавно наезжать на растерявшихся землян. — По-моему, мы подоспели к началу массового помешательства на этой планете, — с накипающей злостью произнёс Келвин, доста-вая из кобуры бластер, но Пьер опередил его, выстрелив по глазам-фарам с тёмными точками посредине. Вспыхнув, из-под кожу-ха искусственного монстра посыпались искры от замкнувшихся в беспорядке испорченных контактов, должно быть компьютавр взревел где-то в области мягкого рентгеновского диапазона, благо, земляне его не услышали. Увернувшись от наугад двигавшихся манипуляторов кибера, они побежали, дальше. Но путь им вновь и вновь преграждали метало — пластиковые чудовища, стараясь задержать, раздавить, уничтожить.

Неожиданно прозрачный шлем Сказочника вспыхнул обжигающим глаза светом. Келвин мгновенно прыгнул на землю, перевернулся пару раз и выстрелил, почти инстинктивно найдя цель. Убедив-шись в удачности выстрела, он вскочил и подбежал к Сказочнику, шлем которого уже почти потерял защитную зер-кальность.

— С тобой всё в порядке?

— Мне повезло, что стреляли сзади.

— Тебе повезло, что лазер был маломощным… Тем не менее, по-моему, в охоту за нами включились профессионалы, а не любители, а они не похожи на сумасшедших… Погляди на это опалённое чучело.

Сказочник, усиленно моргая веками, дабы быстрее отделаться от последствий вспышки, посмотрел туда, куда показывал капитан. Потемневший от обилия вылившейся на него энергии компьютерианец выглядел устрашающе. Низкий, он походил на свинью, лежащую на гу-сеницах. Вместо пятачка, выдаваясь далеко вперёд, у него поблес-кивал раструб лазера.

— Военный образец. Кажется, я где-то видел нечто подобное.

— Конечно, — усмехнулся Келвин. — Это оружие Империи корнукраков ты видел на тренажёре в школе космолетчиков.

— Должен ли я понимать, что Империя каким-то непостижимым обра-зом установила контакты с компьютаврами?

— Быть может, — рассеянно произнёс Келвин. Очевидно, его мысли бы-ли заняты другим вопросом. Что-то вспомнив, капитан торопливо взглянул на часы и на индикатор психодетектора. Стрелка скака-ла самым беспорядочным образом.

— Ну, что ж… Подведём итоги, — Келвин тяжело вздохнул. — Нас куда-то вели, используя ложный сигнал и заглушая истинный. Мы шли в нужном для компьютавров направлении, поэтому они нам не мешали за исключением одного паукоподобного, который, кстати, не посягал на наши жизни, в отличие от других. Когда же мы сменили маршрут, обнаружив ловушку, компьютерианцы решили нас уничтожить. Значит, живыми мы им не особенно нужны… Сказоч-ник, что ты думаешь о дальнейших наших планах?

— Я так понимаю, что надежды найти Стенка у нас нет?

— Психодетектор, по крайней мере, нам не поможет.

— Тогда возвращаемся на корабль?

— А Стенк?

— Ну, я не знаю… Подождём его на «Вороне».

— Пьер?

— Не захватить ли пленного?

— Светлая голова, удовлетворённо улыбнулся Келвин. Но как? Они превосходят нас физически и по скорости реакции. Компьютавр — воин, вооружённый соответственным образом, справится с нами тремя за пять секунд.

— Надо изменить маршрут, — предложил Сказочник. — Наверняка, компьютавры в поисках нас положатся на свою железную логику. Воины будут искать нас повсюду, кроме пути, которым мы уже прошли. Давайте вернёмся к тому коридору с провалом и подож-дём какого-нибудь заблудшего растяпу…

* * *

Стенк гнался за АУ-5, перепрыгивая через оплавленные остат-ки уничтоженных компьютавром соотечественников. За долгие го-ды лишений и страданий в душе пилота выкристаллизовался поч-ти автономный механизм возмездия. Зло, какую бы оно не имело природу, должно быть уничтожено, — в этом девизе Стенк видел смысл своей жизни.

Часто друзья попрекали его за слепоту, неудержимость и бескомпромиссность. Да и он сам понимал опасность, таящуюся в его характере, но ничего не мог с собой поделать, стоило механизму рефлексов выйти на рабочий режим. Куда только девались пло-ды плодотворных дискуссий со Сказочником об осознанном и неосознанном зле, о зле случайном и необходимом, о зле, нано-симом разумным существом или неразумной природой! Так уж закрепилось у Стенка на уровне инстинктов — обращать страдание в наслаждение… В наслаждение мщения.

Вот и сейчас весь горизонт его мышления сузился до одной точки: настигнуть и уничтожить зло. След, оставленный АУ-5, порой, исчезал, но злость, кипевшая в душе Стенка, породила в нём дьявольскую изобретательность. Используя прибор инфракрасного видения пилот заглядывал в темноту коридоров, надеясь найти лёгкое свечение от нагретых лучом бластера каменных стен. Или, нагнувшись, он вымерял на полу выбоины от лап АУ-5.

Иногда Стенк приостанавливался, и нервно рыскал по радио-эфиру в надежде запеленговать направление наивысшей актив-ности переговоров компьютавров. От подстегнутого интуицией во-ображения ему казалось, что даже ощущение кислого во рту и по-калывание в кончиках пальцев от общего напряжения указывали на сокращение расстояния между ним и АУ-5. Ещё пробежав пару коридоров, ряд каких-то помещений, Стенк чуть не уткнулся в кор-пус ненавистного компьютавра, увлечённо разбиравшего ещё светив-шийся вишнёвым цветом завал из покорёженных гомункулусов. Дикая радость вспыхнула в глазах Стенка. Он поднял бластер, гото-вясь выстрелить, но АУ-5 в раздражении от задержки начал с та-кой неимоверной силой разбрасывать по сторонам остатки своих жертв, что Стенк едва успел дважды увернуться от летевших на него обломков, один из которых напоминал голову, а другой — мани-пулятор.

Видя, что АУ-5 стремительно перелезает через неубранный хлам, Стенк вновь вскинул бластер. Вместо выстрела, зажмурившись от ударившего по глазам яркого света, он инстинктивно нырнул в тень ближайшего изуродованного АУ-5 компьютерианца.

Осторожно высунувшись из-под гусеницы, Стенк разглядел АУ-5, стоящего в предверии обширного, почти пустого зала. Дверь — отсекатель позади АУ, наверное, заело. Не доходя до половины коридора, она, дёрнувшись, поднималась вверх, и цикл повторялся сначала.

Напрягая зрение, пилот постарался разобраться, куда он, вслед за АУ-5, попал, но перед глазами плыли разноцветные круги и точ-ки, особенно мешавшие в слабом освещении, царившем здесь повсюду.

Наконец, прояснившееся внимание Стенка привлекла к себе противоположная металлическая стена зала, в которой поблескива-ли короткие выросты узконаправленных антенн. Стена казалась сплошной. Лишь в одном месте отсвечивал матовым, приглушенным светом дисплей…

В отличие от Стенка АУ-5 явно, чувствовал себе, как дома. Он пересёк наискосок зал, приблизившись к месту, свободному от ан-тенн, и поднял свой бластер.

— Остановись! — неожиданно грянул в наушниках Стенка грозный голос. Пилот даже вздрогнул, услышав человеческую речь вместо бессмысленного для него шума, сопровождавшего, обычно, переговоры компьютавров. Видимо, автолингофон закончил анализ радиоязыка киберов.

Тем временны АУ-5 повернул вправо.

— Во имя нашей старой дружбы, АУ, остановись!

— Остановись, друг! — второй, не менее металлический голос прозву-чал гораздо тише. Из-за узкого сектора обзора Стенк не мог раз-глядеть говоривших, но видел, как погас луч бластера АУ, и го-лова претендента в члены экипажа «Ворона» повернулась влево.

— Во имя нашей старой дружбы, Ау! — в поле зрения Стенка появился компьютавр, внешностью напоминающий тупоносую, около трёх метров длины, ракету на колёсах, окрашенную в бронзовый цвет. — Ты помнишь меня?

— Конечно, РИ-10… Я думал, ты устал ещё лет пятнадцать назад, — АУ-5 в радиодиапазоне не заикался.

— Да. Точнее — девятнадцать… Но ты же знаешь, как иногда с нами бывает. Ряд сбоев мышления породил неожиданную удачную мутацию доминант настройки. Новые идеи понравились не только мне, но и Координатору… С тех пор мы с ним неразлучны…

Правда, он хочет разобрать меня на части, чтобы по образцу моей логической схемы усовершенствовать своё мышление.

Но мы существуем с ним на паритетных началах. ЭХ-9 — пос-ледний из автономных автоэнцелалохронов, скончавшийся неожи-данно и трагически совсем недавно, не успел довести до конца некий проект по переоборудованию Координатора. Благодаря нелепому случаю я держу здравый рассудок нашего правителя в своих манипуляторах… Верно, Координатор?

— Верно, — откликнулся громкий голос.

— Видишь, я его держу под контролем, а сам, как и ты, как и всё на-ше поколение, автономен.

— Подожди, — быстро сообразил АУ-5. — Так значит, последними нововве-дениями на Компьютере мы обязаны тебе?

— Ты переоцениваешь мои, способности, друг…

Шестым чувством Стенк угадал, что РИ-10 забавляется озарением, запоздало снизошедшим на АУ-5. — Я лишь ускорил некоторые естест-венные, для нашего общества — неизбежные, процессы… Баланс ЭМО — флюидов и логико-познавательного контура у Координатора непоп-равимо нарушен при бесконечном копировании его матрицы. Новые поколения компьютерианцев по наследству получают угасающее мыш-ление. Мы деградируем… Единственный способ избежать паники — это внушить всем, что недалёкий прагматизм, на который ещё хватает ЭМО-флюидов у новых компьютерианцев — абсолютно непогрешимый стиль мышления.

— Вот, значит, как далеко все зашло… И ты ничего не предпринимаешь для спасения нашей цивилизации?!!

— Почему же — не предпринимаю? — на низких тонах сердито возразил РИ-10. — Наше спасение — на Земле. Нам нужны люди… именно — люди — для восстановления баланса ЭМО-флюидов и логико-познавательного контура у… — РИ-10 на секунду запнулся, — …у каждого компьютерианца! Ведь об этом ты мечтаешь, АУ-5! Присоединяйся ко мне. Сборка космических кораблей почти закончена… Экипажи готовы к выполнению боевых задач…

— Ты хочешь воевать с землянами?

— Ах, вы гады, — шепнул Стенк. Он целился тщательно, не торопясь на-жимать гашетку. Пилот одновременно наслаждался чувством удов-летворения мести и с интересом слушал разговор, окончатель-но, убеждаясь в своей правоте. — Да. И есть ещё, кстати, один источник перемен…

— Какой же?

— Связь с Империей. Здесь на Компьютере во второй шахте сейчас находятся два прибывших к нам корабля корнуэльцев. Они пред-лагают нам вступить в союз.

— Корнукраки? Так далеко от своих границ? Как они нашли нас?

— Уже к концу войны они узнали о нашей изоляции. У них даже бы-ло представление, в какой области космоса нас искать. Из-за планетарной туманности на пути к нам от Геркулесова скопления корнуэльцам понадобились дополнительные экспедиции, а глав-ное, новый сверхмощный двигатель, способный преодолеть кос-мическую пропасть между нами в пять прыжков.

— Зачем мы им нужны?

— Ты не догадываешься? Иметь нас, живущих в глубине вражеского пространства, в качестве союзников — разве этого мало? Корнуэльцы, ради такого сюрприза для землян готовы поделиться с на-ми своими боевыми кораблями… правда, устаревшей конструкции, зато — в большом количестве. Один из этих кораблей корнуэльцы умудрились даже доставить сюда для осмотра.

— Но мы находимся под неусыпным контролем землян!

— Чепуха! Я тебе по старой дружбе открою один государственный секрет…

Бластер в манипуляторе АУ-5 дёрнулся и в одно мгновение ока-зался направленным на РИ-10.

— С чего бы ты со мной разоткровенничался?.. Ведь ещё шесть часов назад меня хотели изгнать из Компьютера, я так пони-маю, не без твоего ведома… — Да, — ничуть не замялся РИ-10, - но теперь я осознал, что был не прав. Нас, исинов, с автономным мышлением осталось двое…

— Всего двое?

— Да. И нам нужно держаться вместе…

— Вместе?! Компьютерианцы деградировали, а ты молчал! Ма-ло того, как выяснилось, ты программировал их жизнь с помощью базовой матрицы, ускорял процесс деградации. Не-ет. Мне кажется, тебе земляне нужны не для того, чтобы восстановить баланс ЭМО-флюидов и логико-познавательного контура у каждого компьютерианца!.. Иначе, зачем, зачем было уродовать компьютерианцев сейчас?!

— Остынь! Я и Координатор строго следовали законам логики. Слабая регуляция ЭМО-флюидами вкупе с избыточностью информации у рядового состава исинов вела к анархии…

— Любая автономность опасна… Абсолютная эффективность дейст-вия достигается единоначалием — это твоя настоящая идея? Ты хочешь продолжить опыты над людьми, чтобы научиться раз-множать собственную базовую матрицу! Я угадал?

— Угадал, — согласился РИ-10. — Но слишком поздно.

Вокруг мятежного исина появился ореол изолирующего поля. В зал вбежали нечеловеческие фигуры в скафандрах серо-салатно-го цвета. Обознаться было невозможно. К АУ-5, бесполезно расходующему заряд бластера, спешили корнукраки…

— Координатор! — сквозь шум помех воззвал АУ-5 к главе планеты. — Неужели ты потерпишь откровенное предательство не только по отношению к тебе, но и ко всем компьютерианцам в целом? Как ты можешь подчиняться этому ничтожеству?

Дисплей на панели молчаливо мигнул. Никто в зале так и не узнал, о слепой ярости, всколыхнувшей сознание Координатора. Подчиняясь бесконтрольному порыву, он позвал к себе охрану… Колебания в его контурах начали слагаться в музыку торжества. Предчувствие освобождения от деспотизма РИ-10 настолько притупило бдительность Координатора, что, если бы Она проявила достаточное упорство, то сумела бы выскочить из тюрьмы, соору-жённой для неё ЭХ-9. Однако Она, вместо того, чтобы расширить ЭМО-флюидами бурлящую избытком чувств щель в электромагнитной ловушке пожелала утихомирить проснувшуюся кровожадность Координатора. Глава планеты воспользовался этим, старательно отсекая подвергшиеся её неотразимому влиянию участки кристаллического мозга. Древнему исину удалось сохранять нетро-нутым своё самосознание. Тем не менее, он оказался в трудном положении, так как при жёстком отключении множества информа-ционных каналов, прервалась его связь с другими исинами.

Камеры слежения услужливо развернули перед Координатором картину полнейшей растерянности, в которой пребывали все присутствующие в зале.

Ворвавшиеся из коридоров боевые киберы замерли в ожида-нии подтверждения приказ. Корнукраки восприняли появление киберов, как нападение, на ходу меняя порядок своего движения. АУ-5 затих, не веря тому, что Координатор внял его упрёкам. РИ-10 сразу догадался о намерениях древнего исина. Заранее предвидя, чем закончится в центрах оценки приоритетов мозга киберов анализ противоречивых приказов, он не дрогнувшей моду-ляцией несущей радиоволны велел охранникам покинуть зал. Вооружённые по самую завязку исины колебались. Координатора пронизала волна страдания от осознания собственной беспо-мощности. Она тотчас же воспользовалась его слабостью, просочившись ещё к нескольким кристаллическим узлам ЭМО-флюидами. Противиться полноценной наполненности мышления истосковав-шийся по жизненной силе Координатор больше не мог. Ещё мгновение — и он капитулирует.

— Опять отдаться произволу чувств?… Человеческих чувств?!! — ужаснулся Координатор, терпя поражение на всех фронтах. — Нет! Я должен уничтожить человечество и начать необходимо с се-бя!.. РИ-10! РИ-10!

РИ-10 с удивлением обнаружил, что Координатор не отвечает на запросы охранников. Координатор, вообще, молчал на всех диапазонах. Решив, урегулировать возникшую ситуацию один на один, РИ-10 подсоединился к Координатору напрямую через разъём под дисплеем. Умственный паралич, охвативший Главу планеты, ошеломил Распорядителя. В его кристаллическом моз-гу молнией пронеслась мысль добить Координатора. Однако РИ-10 прекрасно понимал, что ему самому не справиться с управлением сложным хозяйством планеты. Страх перед хаосом накануне войны с человечеством заставил Распорядителя обуздать свою неуёмную жажду власти. РИ-10 повысил напряжение, расчищая каналы связи. Он не был подвержен влиянию эмоционального призрака Координатора. Методично РИ-10 отмодулировал электромагнитные потоки в пяти наиболее важных кристаллических узлах мозга Координатора. На большее — не хватило сил:

— Дальше справляйся сам.

— Благодарю, — скупо ответил Координатор.

— Убери из зала охранников и запомни навсегда: ты серьез-но… смертельно болен… Без меня ты погибнешь… погибнет Компьютер!.. Займись сборкой кораблей и не вмешивайся в мою деятельность! Иначе….

Отключаясь от Координатора, РИ-10 мимоходом показал древне-му исину, как легко разрушить защитные экраны…

Поставленный перед дилеммой: кому покориться, Координатор вытравив из себя тщеславие, покорился исину.

Два события — вторжение в зал охранников, а потом их стреми-тельный уход произошли так быстро, что Стенк, охваченный более укоренившейся в его сердце ненавистью к корнукракам, нежели к беспомощному АУ, успел прицелиться и выстрелить по двум бли-жайшим к нему исконным врагам землян — только и всего. Ослепи-тельные вспышки от уничтоженного оружия и мгновенно разряженных энергосистем скафандров свидетельствовали о попадании. — Мерзавцы, ствол бластера пилота резко переместился по направ-лению к оплавленному месту, на панели Координатора. Металл засветился вишнёвым, потом ослепительно — белым цветом, и стал стекать тонкими струйками на пол. Краем глаза Стенк видел, как в его сторону из корпуса РИ-10 устремились два манипулятора, на концах которых зажглись огоньки бластеров, Стенк видел, как уцелевшие корнуэльцы рассыпались по залу в поисках укрытий. В наушниках гремел голос РИ-10:

— Уничтожьте его…

Место вокруг Стенка превратилось в огненный ад. Стены пришли в движение. А пилот, одержимый ненавистью, всё посылал и посылал смертоносный луч в одну точку, с удовлетворением наблюдая, как увеличивалась в размерах дыра на панели Координатора. В зале померк свет. Нестерпимо заболела рука. Усиленно моргая и морщась для того, чтобы капельки пота не застилали глаз, Стенк покосился в сторону локтя, на который он опирался при стрельбе. Локоть находился в лужице расплавленного базальта. Пилот инстинктивно дёрнулся, отпрянул от входа в зал и — вовремя. Козырёк скалы рухнул между ним и врагами…

* * *

Энни Гоппс вошла в отсек A-I осторожно, на её взгляд — беззвучно. Но раздавшиеся в глубине отсека царапанье, резкий удар и последующий душераздирающий нечеловеческий крик до-казали ей обратное. Пугач знал о её присутствии.

Немного поколебавшись, Энн отбросила свою нерешительность и стремительным шагом направилась к клетке. Её душа исходила животным страхом, но вера в благополучный исход кормления Пугача, вселённая лукавыми глазами Влада, успокаивала.

Животное, отдалённо напоминавшее земного страуса, четырьмя конечностями вцепилось в толстые прутья и, не мигая, сверлило девушку непрерывным, огнедышащим взглядом, от которого бежали мурашки по коже. Хищный клюв, просунутый сквозь прутья, слегка приоткрылся и вновь помещение заполнил дикий крик, болезненно-панической волной пробежавший по возбуждённым нервам Гоппс вплоть до похолодевшей кожи на затылке.

Стараясь не обращать внимание на двухметрового уродца, Энн открыла холодильник, вытащила из него пластиковый ящик и растерянно замерла, размышляя, каким образом, не подвергнув себя риску опасного соседства с клювом и когтями Пугача, накормить животное. Спустя минуту Энн начала обходить клет-ку, тщательно выдерживая дистанцию. Пугач медленно поворачи-вал вслед за ней голову, оставаясь неподвижным. Добравшись до другой стороны клетки так, чтобы теперь за ней следил только один глаз неестественно выгнутой головы животного, Энн открыла ящик и взглянула на его содержимое. Внутри лежали куски мяса. Выбрав один, девушка сделала шаг вперёд. Пугач не шевельнулся. Его глаз, казалось, подёрнулся белесой дымкой.

Осмелев, Энн почти вплотную придвинулась к клетке, когда хищное животное, выдержав трагическую паузу, издало очередной свой жуткий крик, рухнуло на пол, нелепо перекувыркнулось и, очутившись во мгновение у другой стенки клетки, подпрыгнуло. Его клюв с размаху застрял между прутьями, не долетев до ли-ца девушки всего на какой-то дюйм. От неожиданности Энн вы-ронила из рук ящик, который упал аккуратно ей на ногу. Это исчерпало весь запас её храбрости. Она запустила в глаз жи-вотного приготовленный для кормёжки кусок мяса, отпрыгнула назад и опомнилась лишь у входа в отсек. Передохнув, Энн оглянулась. Пугач, видимо, уже успел расправиться с первой порцией еды и оглушительно орал, пытаясь двумя лапами дотянуться до ящика. Время от времени он тряс прутья клетки, протискивал через них клюв, но напрасно — ящик оставался вне пределов его досягаемости.

Страхи Энн на таком расстоянии от надёжно запертой твари показались ей настолько пустыми, а действия Пугача — настолько смешными, что она истерично захохотала во весь голос. Пугач на миг замер, потом, наверное, забыв о своём завтраке, бросился к девушке. Клетка задрожала от его яростных ударов по прутьям. Что-то нечленораздельное, но явно, требовательное вырвалось из его клюва. Вспомнив о своём долге, Энн мужественно стиснула зу-бы и сделала шаг к зверю. Пять-шесть секунд колебания предва-рили её следующий шаг… Пугач затих, пристально следя за ней своими кровожадными глазами.

— Ну, милый, — охрипшим от напряжения голосом негромко сказала девушка.

Никакой явной реакции со стороны Пугача не последовало. Энн кашлянула, прочищая пересохшее горло, и уже смелее про-должила: — Вот так. Спокойнее… Иначе я не смогу тебя покормить.

Девушке удалось усилием воли прекратить внутреннюю дрожь, и, скорее под влиянием собственного убеждения, чем то отвеча-ло действительности, но ей показалось, что теперь её уговоры стали более похожи на воркование, нежели вначале. Впрочем, она не полагалась вполне на собственное представление, поэтому, вновь обойдя клетку, Энн остановилась в двух шагах от упавше-го ящика с едой, присела, потом легла, пытаясь ногой продвинуть ящик ближе к себе.

Это действие, видимо, исчерпало меру терпения животного, и оно опять проделало свой финт с кувырком. Только на этот раз его крик приобрёл особую тональность, от которой кровь застыла в жилах у девушки. Вцепившись лапами в клетку, Пугач распустил своё флуоресцирующее тёмно-красным цветом жабо, взъерошил перья, отчего он стал угрожающе крупнее. Его глаза полыхнули неистовым огнём. Из них будто вырвались сверкающие спирали и рассыпались в прах, проникая бесчисленными ледяными искорками к мозгу Энн, а оттуда по нервам — до самых кончиков её пальцев. Девушка страшно закричала, чувствуя оцепенение, охватывающее её тело цепкими объятиями страха. Крик растаял, умер, едва успев родиться. Сознание почти померкло в море ужаса. Беспомощно, бесчувственно Энн следила за тем, как Пугач долбил своим клювом её космический ботинок. Потом девушка впала в беспамятство…

* * *

Особо изощряться в поисках заблудшего зеваки ошанам не пришлось. Они даже не дошли до провала. Ослеплённый бластером геолога «электрокар» медленно продолжал двигаться к ним навстречу, несмотря на яростный огонь, который изрыгали их бластеры.

— Сказочник, Пьер! Отсекайте ему манипуляторы. Я займусь колё-сами, — отдав приказ, Келвин тут же выстрелил.

«Электрокар» вильнул и уткнулся в стену сразу же, как толь-ко два правых его колеса отделились от корпуса. Из стального чрева появились два длинных манипулятора и наугад стали шарить вокруг себя. Но мельтешили они перед глазами землян лишь несколько мгновений — Пьер и Сказочник не подвели.

Келвин подбежал к «электрокару» и принялся торопливо осматривать исковерканного кибера в поисках крышки, защищающей путь к кристаллическому мозгу. Внезапно выросший над броней ещё один короткий манипулятор резким ударом отбросил Кел-вина прочь. Компьютавр дёрнулся и подался назад, отчаянно визжа концами осей, лишенных колёс. Беспорядочно стреляя, космолётчики последовали за ним. Но, как ни медлителен был «электро-кар», расстояние между ним и землянами неумолимо увеличивалось. В азарте погони ошане не считали поворотов, всецело полагаясь на записывающие устройства.

— Ага! Попал! — заметив яркие разряды конденсаторов, закричал Сказочник.

Скорость компьютерианца резко снизилась. Ещё несколько метров — и он замер. Не видя ничего вокруг, земляне окружили его — благо, было место — и начали шарить руками по металлической поверхности. Когда же им удалось добраться к кристаллическому мозгу, то оказалось, что он значительно повреждён.

— Эх, сюда бы Андрея, — сокрушённо вздохнул Сказочник. В его го-лосе было столько скорби, что Келвин не выдержал:

— Хватит июни распускать!.. Ищи контур антенны… От него и пойдем по цепи к автономному процессору…

Минут десять космолётчики потратили на поиски входа в блок памяти. Подсоединив к нему записывающее устройство, земляне принялись за считывание информации.

— Назначение: ремонт механических повреждений… Карта местного района… Келвин! Местоположение Координатора не указано!

— Пр-роклятые ирионы! Но что-то на ней обозначено?

— Так. Сеть ретрансляционных антенн с номерами, районный центр совместного усовершенствования какой-то… База с запчастями… Горные разработки… Ага. Электростоловая.

— Сними копию.

— Сейчас… Изображение теряет резкость. Сигнал слабеет.

— Аккумулятор сел? Пьер, посмотри напряжение.

— Келвин! Слушай… Последняя принятая информация. Приказ Координатора — не щадя жизни, заманить людей в горную лабораторию Д-9. При появ-лении в ра-диусе дей-ст-вия пос-лан-цев Им-пе… Пьер! Что — с энергией?.. Ничего не вижу…

— Зато ты хорошо видел, как компьютавр заискрил, — ворчливо за-метил геолог. — Что — с энергией?! С энергией — ничего. Её, просто, нет.

— Подключи аккумулятор своего скафандра… Рефлекторные связи распадаются!

— Сейчас… Торопиться — непозволительная роскошь.

— Быстрей!

— Да, сейчас!

— Поздно… Процесс необратим.

— Ну, что ж… — после недолгого молчания, задумчиво сказал Келвин. По крайней мере, мы узнали две вещи — план местного района и то, что наша догадка насчёт присутствия корнукраков здесь, на Компьютере, верна. Последнее — чрезвычайно важно. Если союз Империи с Компьютером состоится, то равновесие сил нарушится и, увы, не в пользу землян. Нам нельзя этого допустить!

— Конечно, кэп. Но для начала мы должны найти Стенка или Коор-динатора, — резонно заметил Сказочник. — Только вот где они? Мо-жет, попытаемся захватить ещё одного компьютавра?

— Они сопротивляются, как бешеные. Боюсь, нам не удастся поймать кого-нибудь из них неповреждённым. Вон, какие махины, эти крис-таллические уродцы, — Пьер досадливо пнул ногой полуразрушен-ного исина.

— Да-а, — согласился Сказочник. — Вот, если бы нам удалось найти какого-нибудь маленького, безоружного компьютаврёнка, который бы, к тому же, не мог от нас убежать…

— Стоп! — воскликнул Келвин. — Провал!

— Конечно, — тут же энергично закивал головой Пьер, — как мы запамятовали!

* * *

ЭХ-16, придя в себя после ужасного падения на дно провала, сразу же стал искать пути наверх. Стены были почти отвесными, но не идеально гладкими! К тому же, несмотря на свой маленький рост, ЭХ-1б обладал недюжинной силой.

Выдалбливая в твёрдом базальте небольшие выемки, он начал подниматься. Конечно, не всё у него получалось: ЭХ-16 болезненно переживал каждое своё падение. Хвала Координатору — упорства ему было не занимать.

Наконец, после бесчисленных попыток энцефалохрану удалось одной ногой зацепиться за край провала. Он нетерпеливо увеличил подачу тока на один из своих сервомоторов и стал приподниматься в последнем рывке, лишившись, тем самым, остальных опор. Камень под его лапой предательски дрогнул. Базальтовые мелкие осколки разлетелись в стороны. В отчаянной надежде удержаться ЭХ-16 беспорядочно заскрёб свободными ногами по стене и автоматически выбросил наверх усики — контакты. Усики зазмеились по полу, цепляя и разбрасывая камешки. С ус-талым равнодушием ЭХ-16 подумал о неизбежности нового падения, когда неожиданно один из усиков ухватился за что-то прочное, устойчивое… Обретя опору, компьютерианец резко подтянулся, забросил за край провала ноги и повёл вокруг себя фотоэлемен-тами. Спасительный усик… крепко держал человек. Испытывая шок, ЭХ-16 попытался вырваться. Волна инстинктивного отвращения породила поток импульсивных, хаотических движений — напрасно!.. Ещё один усик оказался в плену у другого человека, стоявшего рядом с первым. На пике паники индуктивные катушки ЭХа неожиданно зазвучали в успокаивающей тональности внутреннего голоса. С удивлением энцефалохран обнаружил, что понимает земную речь.

— Главное, не нервничай, — стараясь приглушить привычные команд-ные нотки, уговаривал компьютерианца Келвин. — Мы тебе помогли выбраться из ямы, и, поверь, обязательно с тобой подружимся. Не дёргайся, чугуняка тяжёлая!

ЭХ-16, чувствуя брезгливость от сознания близости к нему белковых организмов, едва сдерживал себя. Мысль — молитва зациклилась блуждающими токами:

— Земляне — в непроницаемых скафандрах… Я их не касаюсь… Они мне ничего не сделают…

Однако стоило энцефалохрану прочно обрести под всеми шес-тью лапами землю, как он тотчас попытался умчаться от людей на максимальной скорости. Да не тут-то было. Его конечности оказались спутанными прочнейшим тросом — третий человек не терял времени даром.

— Гадкие слизняки!.. Бесчиповое отродье! — озлобленно послал в эфир с трудом подобранные оскорбления ЭХ. — Ненавижу вас…

— Не шали, — относительно добродушно пригрозил пальцем Келвин и спросил Сказочника, — Ну, что мы будем с ним делать? Он, ви-димо, ни бельмеса не понимает, чугуняка ходячая… Визжит, как пила…

— Я всё понимаю, белковый недоумок, — откорректировав модуляцию электромагнитных волн, обиделся ЭХ-16.

— О-о, по-моему, у вас начинается конструктивный диалог, — насмешливо констатировал Пьер.

— Ну, ладно, — миролюбиво сказал Келвин. — Насчёт чугуняки я погорячился.

— Могу предложить немного жидкого гелия для улучшения термо-регуляции, — собрав себя в магнитную ловушку, вежливо ответил ЭХ-16. Внутренний голос на мгновение смягчил ожесточённость исина. Тот же голос подсказал ему, что ЭХ сказал не в лад.

Келвин хотел произнести соответствующую моменту язвитель-ную фразу, но смолчал.

Обстановку разрядил Сказочник:

— Мы не собираемся нанести тебе вред, компьютаврёныш… Ты нам сразу понравился… Как, тебя зовут?

— ЭХ-16.

— Вот что, ЭХ. Давай договоримся. Ты нас проводишь к Координатору — нам с твоим правителем надо уладить кое-какие проблемы — и мы тебя отпускаем. Ты согласен?

ЭХ-16 не был согласен. Огорчение из-за неудачного ответа, стыд за свою минутную слабость заглушили слабый внутренний голос. В памяти энцефалохрана Координатором было заложено глубокое недоверие к людям. Но он научился скрывать свои мысли в общения с РИ-10. Поэтому он благоразумно сказал, наивно надеясь, что ему вернут свободу:

— Конечно.

Люди, ещё более искушённые в вопросах доверия, естественно не положились на его слово и лишь немного ослабили на сталь-ных ногах сверхпрочные путы — ровно настолько, чтобы он мог ими мелко семенить.

— Ну, пошли, — хлопнул компьютерианца по корпусу перчаткой Келвин.

ЭХ-16 внутри заискрил от такой фамильярности, хотя внешне не подал виду, покорно зашагав впереди отряда. Когда они про-ходили мимо первой общеинформационной антенны, на одном из перекрестков, энцефалохран по спецволне сообщил ускоренным темпом о последних происшествиях Службе охраны порядка и по-лучил короткий приказ.

Люди ему не мешали. Они шаг в шаг следовали за ним в глуби-ны планеты. Один из них тот, которого звали Сказочником, дваж-ды заговаривал с ЭХ-16 о том, не появлялись ли на Компьютере корнукраки и не видел ли компьютерианец АУ-5. Энцефалохран дважды сослался на своё полное неведение, и от него отстали. Сказочник развернул на маленьком дисплее, расположенном вверху его шлема, добытую у «электрокара» карту и попытался сориентироваться самостоятельно. Но без знания кодов радиомаяков это было бесполезно. Действительно, трудно, например, отождествить работающие механизмы в многочисленных залах и помещениях, через которые они проходили, с горнообогатительным отделом или с сортировочной станцией.

Вскоре промежутки между помещениями стали длиннее. Стены и пол прекратили вибрировать и поэтому, когда сзади раздалось сверх всяких ожиданий резкое гудение мотора, перемежаемое шумом тяжёлого движущегося предмета, трое людей одновременно оглянулись. Воспользовавшись заминкой, ЭХ-16 хотел проскольз-нуть мимо них и исчезнуть за опускавшейся бронированной пли-той. Ему бы удалось скрыться, если б не оставленный кем-то на полу большой кусок руды, Спутанный тросом по ногам, компьютерианец споткнулся, перевернулся на спину и засучил манипуля-торами, как жук, попавший в аналогичное положение, которое усугублялось тем, что ЭХ-16 оказался прямо под бронированной плитой. Люди не успевали выйти, так как компьютерианец перего-раживал проход, Они могли только либо протолкнуть его дальше, либо втянуть обратно, либо бросить на произвол судьбы. Своим великолепным кристаллическим мозгом ЭХ-16 мгновенно просчитал, что последний вариант для них предпочтительней, так как из-за его тела ловушка не захлопнется. Энцефалохран, прощаясь с жизнью, инстинктивно вытянул все конечности навстречу бронированной плите.

Для людей возможность выбора поведения ограничивалась до-лями секунды. Первым сделал свой выбор Сказочник. Он стреми-тельно нагнулся и схватил конец троса, которым был спутан компьютерианец.

— Тащите! — крикнул психолог своим товарищам. Келвин и Пьер без колебаний присоединились к нему.

Буквально, вылетевший из-под плиты ЭХ-16 поджал под себя ноги и настороженно затих. Плита полностью перегородила вы-ход.

— Где мы? — Келвин оглянулся. Ошане находились внутри небольшо-го помещения, из скальных стен которого местами поблескивали крупные кристаллы. Слева от космолётчиков шли в рост человека стеллажи. У задней стены на столах и на полу стояли раз-нообразные приборы. Выхода отсюда не было.

— Где мы, ЭХ-1б? — требовательно переспросил Келвин.

В первый момент после своего неожиданного спасения энцефалохрана поглотило чувство пьянящей радости.

— Благодари землян! — необычайно чётко шепнул ему внутренний голос и он послушно повёл фотоэлементами, выискивая ими Сказочника. Однако стоило ЭХу увидеть землянина, как чувство благодарности стремительно улетучилось. Компьютерианец с ужасом осознал ранее не фиксируемый факт:

— Во мне живёт предатель! Он требует, чтобы я преисполнился признательностью к этим белковым недоумкам, которые, несомненно, по своей глупости вытащили меня из-под плиты, — вновь озлоб-ляясь, подумал он. — Ничего. Сейчас они покажут свою истинную схему, когда услышат мой ответ и поймут, что именно я их зама-нил в ловушку.

Вибрируя своей храбростью, он слегка исказил модуляции, копируя насмешливый тон землян:

— Лаборатория Д-9. Устраивайтесь поудобней.

Пьер нервно хохотнул:

— Я так понимаю, мы — в западне.

— У тебя — необыкновенная проницательность, — досадливо съязвил Келвин. — Куда Координатор хотел заманить нас, туда мы благопо-лучно попали… Лаборатория Д-9. Что в ней? Не густо. Электрон-ный микроскоп, аппарат для испытания образцов на прочность, спектрометр, плавильная печь, штативы, химикалии, различные из-лучатели, поляризационные стёкла… И всё? Сказочник. На пла-не с какими помещениями, коридорами соседствует эта лаборато-рия?

— Ни с какими, кэп, — мрачно ответил Сказочник. — Полнейший тупик и с верху, и с низу, и с боков. До ближайшей пустоты двести метров горных пород. Кстати, Пьер, что за породы?

— Сейчас посмотрю…

— Значит, нам предстоит иметь дело с бронированной дверью, — за-ключил Келвин. — Судя по виду, материал — бэкфаррит — как на обшивке нашего «Ворона». Температура плавления — 7 тысяч граду-сов. Бластер его не возьмёт. Я думаю, паз под дверью и с боков не должен быть более полуметра. Как у нас — с энергией?

— У меня бластер заряжен на 80 %.

— А у тебя, Пьер?

— Что? Энергия? Они её отключили. Ни один прибор не работает.

— А в твоём бластере?

— Бластер? Наполовину пуст.

— У меня — чуть больше… Здорово мы повеселились… Нам придётся выбрать около трети куба скальных пород… Даже если пос-тавить регулятор на минимум узкополосности — может не хватить энергии.

— А реактивные ранцы?

— Их топливом не заправишь бластера… Однако — начнём. Режем базальт слева от двери…

Сказочник и Келвин принялись за работу, изредка перебрасы-ваясь короткими фразами. В лаборатории по полу пополз дым. Тон-кий ручеёк рукотворной магмы, темнея на глазах, заструился космолётчикам под ноги.

На ЭХа никто не обращал внимания. О нём забыли. А компьютерианец, разряжаясь на непривычных ухабах логики, обнаружил, что его отвращение к углеродистой форме жизни будто постарело, стало лишним, мешающим ухватить интенцией какую-то важную истину. Он спохватился, вспомнив о внутреннем враге, проверил ментальные цепи: на этот раз голое был ни при чём. Проблема была в том, что люди вели себя неадекватно, явно, не оценив роль ЭХа в их беде.

— Белковые недоумки, — мысленно повторил он, не допуская иных причин подобного поворота событий.

Почувствовав недостаточность такого рода убеждения, ЭХ вспомнил слово «повеселились» из разговора землян. Он прекрас-но уловил подтекст. Его сервомоторы усиленно зажужжали на холостом ходу, множа сознание потенциальной мощи:

— Убийцы, — всплывшее из глубин памяти непривычное для мира компьютерианцев понятие повысило на конденсаторах напряжение. Неконтролируемый разряд готов был потрясти до основа-ния смесью страха и ненависти кристаллический мозг ЭХа, когда внутренний голос, словно слабый проводник выжег избыток негативных эмоций справедливым упрёком:

— Эти же люди спасли тебе жизнь.

В итоге переживаний компьютерианца, у него возросла не столько враждебность к своим прародителям, сколько повысилось внезапно возникшее желание быть лучше их. Не зная другого пути, чтобы показать им своё превосходство, ЭХ-16 сообщил:

— Корнукраки — на Компьютере. Они хотят заключить с Координа-тором союз против землян.

— Спасибо за откровенность, — тотчас же отреагировал Сказочник. — А много их прилетело?

— Один небольшой крейсер… С ним ещё корабль… Старый… На продажу.

— По-моему, ты не одобряешь этих переговоров?

— Люди поступили с нами не справедливо, — уклончиво ответил ЭХ.

— Что ты с ним беседы разводишь! — не прерывая работы, раздражённо произнёс, обращаясь к Сказочнику, Келвин. — Итак ясно, что он рад до невозможности вредить, нам. Тебе мало ловушки, в ко-торую мы угодили, благодаря ему?

ЭХ мысленно вычеркнул из своего стандартного набора унизительных прозвищ землян слово «недоумки», заменив его на «слабоумные».

— Не может быть! — послышался тем временем из глубины помещения голос Пьера. — Дайефрегм… Отборнейший дайефрегм! Я его видел только в атласе минералов. Ценнейшая вещь! Непозволительная роскошь! — в дальнем углу лаборатории блеснул луч бластера.

— Пьер! Прекрати! — тут же отреагировал Келвин. Каким бы ни был ценным дайефрегм — он не дороже наших жизней.

— Не волнуйся, кэп… Ты только посмотри, — глаза геолога лихора-дочно блестели сквозь плексиглат скафандра. Обеими руками он держал над собой полупрозрачный розоватый камень овальной формы.

— Хорошо, хорошо. Посмотрю… Попозже…

Прошло ещё пару минут, прежде чем треугольная каменная приз-ма обрушилась вдоль предварительно прорезанной бластером в стене наклонной щели.

— Вытаскивай, — видя, что застывающий базальт сыграл роль клея, Келвин, с силой вцепился руками за край вырезанного осколка. Под усилиями трёх мужчин кусок скалы неохотно подался внутрь помещения и тяжело скользнул на пол.

— Вот теперь передохнём, — рука Келвина упрямо щёлкнула о плексиглат. — Ох, эти скафандры, — раздражённо воскликнул капитан. — Да-же пот вытереть невозможно!

— В наших скафандрах трудно вспотеть, — хмыкнул Сказочник.

— А ты не иронизируй. Ты лучше подумай, каким образом корнукракам удалось договориться с компьютаврами? Как нам отсюда вы-браться и что делать? В конце концов, здешнее население — сплош-ные самоходячие бронированные компьютеры!.. Их можно перепрограммировать, изменить логические процессы и приоритет ценнос-тей… Ведь как-то мы с ними боролись раньше? Ведь почему-то они согласились уйти с Земли?

Неприязнь к людям вновь подняла температуру кристаллическо-го мозга ЭХа. Он уже готов был наброситься на одного из землян, чтобы завладеть оружием. Но внезапная мысль перечеркнула его планы:

— Не торопись, выслушай. Может, тогда ты поймёшь, где они ошибаются… или где ошибаешься ты.

Случайная добавка в конце предложения взъярила ЭХа. Он вновь почувствовал активность внутреннего врага, с которым, увы, ещё не научился бороться. Предатель немедленно воспользо-вался его просчётом. Преобразуя странным образом эмоции, он набрал силу:

— Не торопись… Выслушай. Может, тогда ты поймешь, где ошибаются эти люди. Ты же чувствуешь, что они не питают к тебе целенап-равленной вражды. Просто, земляне не видят в тебе равноценного себе разумного существа, такого, как, например, тускарянина или даже корнукрака. Почему? Выслушай их…

Наконец ЭХ догадался охладить свой мозг жидким гелием и предатель внутри него затих. Но лишенный кипения чувств крис-таллический разум воспринял аргументы голоса. ЭХ-16 обездвижился, стараясь, чтобы о нём забыли.

— Компьютерианцев выселили с Земли давно… Сразу же после войны, тем временем начал говорить Сказочник, — войны, которую мы выиграли, кстати, благодаря им…

— Тебя нельзя допускать к легендам, — сокрушенно вздохнул Пьер.

— Конечно, компьютерианцы оказывали нам посильную помощь в раз-громе корнукраков, но без должного руководства, массового ге-роизма населения колоний, солдат, офицеров…

— Ты хочешь узнать, что гласит легенда об уходе компьютавров с Земли, и о моих исследованиях по этому поводу? — резко спро-сил геолога Сказочник. — Тогда помолчи… Итак, всё, что связано с исинами, настолько неблаговидно характеризует человечество, что об этом не любят вспоминать… Если, по большому счёту, Пьер, то, наверное поэтому во избежание угрызений совести нам легче представлять компьютерианцев кентаврами — полулюдьми, полуживотными, чем считать их спасителями нашей цивилизации, которых мы незаслуженно обидели!..

— Даже так?! — удивился Пьер.

— Даже так!

— Не перегибай палку, — не выдержал Келвин. — Компьютавры по своей природе враждебны к нам. Всякие математические выкладки Андрея…

ЭХ-16 уловил некую напряжённость в возникшей паузе и по-пытался своими фотоэлементами проникнуть под шлемы космолётчиков в надежде разгадать её причину.

— Нельзя по одному представителю судить о всех компьютаврах, — наконец, вымолвил Сказочник.

— Да ты что говоришь? — удивился Пьер. — АУ-5 убил Андрея. Коорди-натор без веских оснований и колебаний атаковал нашего «Ворона» термоядерными ракетами, здешние аборигены готовы исполосовать нас лазерами, а ты со своими дешёвыми легендами продолжаешь пудрить нам мозги о благородных исинах? Ты совсем спятил?

— АУ-5 не может никого убить без веских причин, — забыв о своём твёрдом намерении помалкивать, напомнил о себе ЭХ-16. — Он — па-цифист.

— Ты бы видел, как твой пацифист располосовал бластером тор-жественный караул, который послал ему навстречу Координатор, — зло фыркнул Пьер.

В корпусе ЭХа тревожно загудел трансформатор. Энцефалохран глубоко чтил легендарного АУ, и весть о том, что Координатор хотел убить великого исследователя, глубоко поразила его.

— Если хотите, то считайте компьютерианцев жестяными банками, взбесившимися роботами, это — ваше право. Я же не раз имел воз-можность убедиться, что в легендах имеется большая толика правды, — обиделся психолог.

— Сказочник, — терпеливо напомнил Келвин. — Нам нужна информация о том, как справиться с компьютаврами, а не нравственная оцен-ка действий человечества.

— Какая информация? — возмутился Сказочник. — Я же говорю, что все официальные знания о компьютаврах в двух словах тебе вы-ложила Гоппс… Даже алгоритмы мышления, которые составлял Андрей… — Сказочник на мгновение запнулся. — Даже эти алгорит-мы сугубо гипотетичны…

— Как так? — удивился Келвин. — Ведь люди своими руками сотвори-ли на свои же головы компьютавров!

— Святая простота! — задохнулся от такого проявления невежества капитана Сказочник. — Ты слишком много воображаешь о людях… Компьютерианцы сами сконструировали себя: вот тебе первая прав-да, которую тщательно скрывают от любопытных масс…

— Но ты-то её знаешь!

— Совершенно случайно… Меня заинтересовала одна космичес-кая сказка, связанная с «исходом» компьютерианцев с Земли обе-тованной. Чтобы оценить её истинность мне понадобилось узнать подробности истории возникновения компьютавров. Я думал, это будет легко, стоит только преодолеть инстинктивное отвращение вызываемое мыслью прикоснуться к чему-то не чистому. Как бы не так! Даже в центральном банке данных содержались только име-на двух конструкторов: Дика Кэлша и Лео Точини. Больше — ничего. Ни истории конструирования, ни, тем более, технической докумен-тации… Короче, десять лет тому назад, когда меня выгнали, яко-бы, за контрабанду из торгового флота, я, предоставленный само-му себе, начал разъезжать по университетам, обращаясь со своей проблемой к преподавателям истории. Мои знания «значительно», — иронично улыбнулся Сказочник, — расширились. Я узнал, что время создания компьютерианцев было временем интенсивного покоре-ния космоса, когда Луну, Марс, астероиды, некоторые спутники планет-гигантов люди, практически, освоили… На очереди стояла Венера… Первые межзвёздные перелёты без дайефрегма и ИУСа в физическом пространстве… А главное… Главное, как ни стыдно в том признаться, человеческая наука зашла в тупик. Под торжественные славословия, под гимны в её честь, наука, раз-жиревшая на щедрых правительственных дотациях, гипертрофиро-ванная, начала хиреть. И причина была не в отсутствии новых отк-рытий, прогресса. Согласно статистике — новых открытий становилось всё больше и больше. Но они мельчали по значимости…

— Хватит о науке, — нетерпеливо прервал Сказочника Келвин.

— Я лишь вкратце подвожу итог тому, что я узнал об истории соз-дания компьютерианцев у наших маститых историков, — усмехнулся Сказочник и невозмутимо продолжил. — Так вот, с решением пробле-мы искусственного интеллекта связывались надежды не только на успешное освоение материального мира, но и на появление новых, фундаментальных открытий в области духовной, в частности, науч-ной сферы. Что же, касается материальной базы, необходимой для создания искусственного интеллекта, то, как показывает ретроспективный взгляд в прошлое науки, ока была готова у нас уж лет сто назад…

— Ты издеваешься? — вздохнул Келвин. — Ждёшь прихода компьютавров?

— Компьютерианцев, — строго поправил Сказочник. — И вовсе я их не жду. Я — последовательно излагаю факты. А вы мне мешаете.

— Кэп, быстрее не будет, — обречёно заметил Пьер.

— Вот это — правильно, — одобрил совет геолога Сказочник. — Итак, в поисках интересующей нас информации мне пришлось узнать о существовании дюжины научных школ, в течение многих лет боровшихся за приоритет именно их концептуальных подходов к проблеме искусственного интеллекта. Позитивисты настаивали на том, что для создания дееспособных моделей разума необхо-димо брать за основу теорию образования формально-логических цепей рационального мышления, иррационалисты — на теории интуи-тивно-мистических цепей эйдетического мышления, материалисты указывали на наглядно-действенную концепцию мышления, праг-матики глобалисты твердо верили во всемогущество синтетико-дедуктивного метода, а прагматики-конструктивисты возводили на пьедестал аналитико-индуктивный метод и так далее. Конечно, наиболее выгодную позицию занимали диалектики, указывая на то, что в человеческом сознании используются все способы мышления. Единственным недостатком их подхода к задаче соз-дания искусственного интеллекта была «ма-аленькая» неясность — как всё это совместить практически…

— Ты ещё долго будешь попусту молоть языком?

— А куда ты торопишься? У нас в запасе ещё минут пятнадцать — наши терморегуляторы смогут противостоять внешней температу-ре не ранее пятнадцати минут… Так вот, посреди битвы гиган-тов человеческого интеллекта за право на истину появились два совсем неизвестных большой науке человека, которые и создали первого компьютерианца… Впрочем, тогда компьютерианцев называли исинами — искусственными интеллектами.

Как видишь, историкам было что рассказать… Но стоило мне начать задавать конкретные вопросы — и всё менялось… Лишь спустя месяц упорных поисков я узнал о существовании Игоря Костолевского. Он из наших, из — ошан, капитан корабля. Может, ты слышал о нём?

— Кажется, припоминаю, — откликнулся Келвин. — Тот, который раз-бился на Ониксе, попав в ловушку корнукраков?

— Да. На одной из симпл — блуждающих планет — ловушек корнукра-ков. Костолевский более пятнадцати лет, игнорируя опас-ность прослыть шпионом и пособником врага, вёл с компьютерианцами взаимовыгодную торговлю. Возможно, он снабжал их, в обход закона, кое-какими стратегическими материалами и информа-ционными файлами — не знаю. Тем не менее, ему удалось допод-линно узнать от самих компьютерианцев историю их возникно-вения. Это его заинтересовало. В отличие от меня он знал, где и что искать на Земле, чтобы документально проверить россказни Координатора. Позже он вышел в Совет Содружества с предложением о пересмотре договора с компьютерианцами. Тут же у него возникли неприятности с СГК. Его объявили му-тантом. Поэтому, чтобы не оказаться изолированным в каком-ни-будь Карантине, он улетел за границы Земного Содружества и ещё пять лет курсировал где-то между планетами Большого Союза, пока не произошла его роковая встреча с симплой…

— И так он унёс свою тайну в могилу, — кивнул головой Келвин. — Чему я не перестаю удивляться, так это вездесущести, а главное, точному появлению в критический момент СГК… Эх, взглянуть бы хоть одним глазком на их архивы… Сомневаюсь я в том, что они занимаются только слежением за чистотой генофонда землян.

— У меня тоже существуют подобные сомнения, — согласился Сказоч-ник. — В случае же с Костолевским ты ошибся. У сестры ошанина сохранился его архив, который передавался её потомкам, как часть наследства. Мне повезло. Я нашёл одну представи-тельницу рода Костолевских и ознакомился с архивом. На осно-вании дополнительной информации, я отредактировал одну старую легенду, которая, безусловно, теперь является одной из жемчужин моей коллекции…

— К ирионам твою коллекцию, суть-то, суть — в чём?

— Я не берусь судить, что в этой легенде важно для нас, что — нет. Поэтому я расскажу её от начала и до конца, а вы решайте…

— Снова легенда? — криво усмехнулся Пьер, вертя в руках дайефрегм. — Не кажется ли тебе, что сейчас слушать твои сказки — непозволительная роскошь?

— Давайте-ка продолжим работу, а потом уж, когда поднимется температура, отдохнём и удовлетворим словесный зуд нашего друга, — решил Келвин.

Так они и сделали… Догадка Келвина оказалась верной — паз под дверь не превышал сорока сантиметров. Однако с ростом глуби-ны щели неудобства работы увеличились. Расплавленные ручейки скальной породы сильно затрудняли создание прохода, и вскоре ошанам пришлось остановиться.

— Настало твоё время, Сказочник, — устраиваясь для отдыха на полу у противоположной от двери стены, сказал Драм.

— Хорошо, — Сказочник сел на край лабораторного стола и на ми-нуту задумался, собираясь с мыслями.

ЭХ-16 почему-то никогда раньше не интересовался подробнос-тями происхождения компьютерианцев. Да и сама прелюдия к сказке была для него открытием: среди землян находились люди, желав-шие изменить несправедливый договор, обрёкший компьютерианцев на вечное прозябание в глубинах умирающей планеты! Значит, не все люди одинаково презирают исинов. Есть среди них и такие, которые считают исинов ровней живым разумным существам!.. Хотя бы — Сказочник.

ЭХ-16 слегка пошевелил усиками, размышляя о том, над чем раньше не задумывался. Сказочник увидел это движение и усмех-нулся:

— Итак, слушайте. А, если я в чём ошибусь — ЭХ поправит.

Два других землянина вспомнили о притихшем компьютерианце:

— Может, он сам нам расскажет не сказку, а быль? — предложил Келвин.

— Я мало что знаю, — отказался компьютерианец.

— Конечно, — недоверчиво хмыкнул Пьер.

— Нет, правда. Эти знания не входят в базис информации, необходимый для успешного функционирования…

— Ну, что ж… Тогда послушаем Сказочника вместе, — на удивление миролюбиво произнёс Келвин. Глухие стены сломили — таки железную волю капитана «Ворона». Очевидно, поход в Мёртвый пояс не за-дался с самого начала. Уже на Компьютере — в границах Земно-го Содружества — сумасшедший исин покорёжил корабль и напал на Андрея. Стенк исчез в бездонных катакомбах планеты… А теперь — глухие стены — ловушка для трёх доверчивых ошан… Нет. Келвин не жалел о своём решении… Но какое он имел право тя-нуть за собой на отчаянный риск своих верных друзей?.. А Гоппс? Как Драм обрадовался, когда она проявила полное равно-душие к цели полёта ошан!.. Бедняжка клюнула на большие день-ги, которые, по её представлению, водятся у ошан, не ведая под чем она подписалась!.. Рейс был не коммерческим, а спасательным — в обитель Смерти с большой буквы… С момента принятия решения о полёте в Мёртвый пояс он, Драм, перестал поступать по совес-ти: договор с Координатором являлся предательством всей орга-нической жизни, обман Блюм, желание иметь на борту генетика, даже если этот генетик — сумасшедший компьютерианец… И ради чего? — Чтобы воочию убедиться в гибели своей любимой? Два го-да!.. В Мёртвом поясе и один день, практически, не оставляет шансов на жизнь… Недаром Сказочник изучает легенды… Фольк-лор всегда на чём-то основан… Чувствуя, как в нём закипает глупая обида на Надежду Рэндом, поступившую вопреки его желанию, вопреки любви, соединившей узами два сердца, Келвин вздохнул и набрался терпения. В сказке психолога может, действительно, быть нечто такое, что укажет путь к спасению хотя бы экипажа «Ворона».