Попав в новую пещеру, Дима с Василием первым делом заблокировали вход в тоннель тяжелым камнем. После недавней ссоры наступила короткая разрядка. Оба молчали и послушно выполняли команды, которые отдавал Дима. Осмотрев заваленную камнями полость, они нашли только один широкий лаз. Достаточно просторный, чтобы проползти там вдвоем, без камней и песка, но с низким потолком.

Наконец Дима приказал всем сесть. Они перебрались к дальней стене пещеры, чтобы удобней было наблюдать за выходами. Дима откупорил флягу, сделал глоток и протянул ее спутникам. С едой повременили. Неизвестно, сколько займет путь наверх. Вода закончится быстрее, но можно пить бульон из банок. Это лучше, чем отравленная бензином и токсинами вода из рек и озер.

Пока они сидели, Дима еще раз проверил те фонарики, которые взял с собой. К сожалению, только два были рабочими. Из разбитого он вытащил батарейки и спрятал в сумку.

– Что-то мне совсем хреново, – пробормотал Василий. – Глаза закрываются

– Можешь отдохнуть пять минут, – не глядя, ответил Дима.

Костя рядом тоже зевнул. В таком состоянии далеко они не уйдут, а эта пещера была идеальным местом для привала. Запихнув несколько консервных банок себе в сумку, он посмотрел на Костю.

– Как ты себя чувствуешь?

– Колени болят.

– Ходить трудно?

– Нет.

– Тебе тоже надо отдохнуть. Впереди долгий путь.

– Думаешь, тут очень глубоко?

– Нет. Уверен, что метров сто, не больше.

Получив обнадеживающий ответ, Костя все равно всхлипнул. Дима ободрил товарища, потрепав его по худому плечу. Он не знал точно, сколько придется карабкаться наверх, знал только, что большие пещеры под Москвой не найти и на глубине двухсот метров. К тому же такие пустоты вблизи от поверхности давно обнаружили бы геологи, без которых не обходится строительство ни одного здания. Сейчас они очень глубоко, так глубоко, что даже представить страшно.

– Постарайся отдохнуть, – успокаивающим голосом повторил Дима. – Все будет хорошо.

Он оглянулся на Костю, но тот уже дремал. Василий сопел рядом, опустив голову пареньку на плечо. Воспользовавшись моментом, Дима достал флягу и перелил часть воды из нее в заранее спрятанную бутылочку. Из сумки извлек подаренную отцом «восьмерку», часть креплений и аккумуляторы. Оставив им две зажигалки, он бесшумно поднялся и забрался в тоннель.

Это решение далось ему нелегко. Он долго думал и понял, что больше не может рисковать. В одиночку двигаться легче и быстрее. Соответственно и опаснее, но здесь важнее скорость. Время работает против них. Свет, вода и еда кончатся быстро. Без чистого воздуха и дневного света организм пойдет вразнос. В таких ситуациях люди должны действовать слаженно. А что на деле? Действует он один. Почему он должен рисковать жизнью ради людей, которые так хотят умереть? Недавняя ссора показала, как близки они к гибели. Человек, для которого амбиции дороже собственной жизни и тем более жизней других, не заслуживает помощи. Понимал ли Василий, что в том гроте он повел себя не лучше любого гордого кавказца, готового зарезать любого ради сохранения достоинства.

Можно было бы оглушить верзилу и увести с собой Костю. Он сначала так и хотел сделать, но потом передумал. Вдвоем у них было бы немногим больше шансов на спасение. Когда на них напали, паренек даже не пошевелился, а в пещере под водопадом его необдуманный поступок едва не стоил им жизни. Он обуза, которая обязательно потянет его на дно. Не стоило забывать и о Василии. Верзила впадет в ярость, пустится в погоню и благодаря медлительности паренька обязательно их настигнет.

Проползая под низким сводом, Дима с трудом сдерживал слезы. Второй раз он оставляет друга, но на этот раз уже навсегда. В нем обнаружилась мерзкая червоточина, которая есть в каждом. Она, как вирус, до поры до времени дремлет, но стоит появиться возбудителю и человек начинает слабеть. Долго он вел себя как герой, спасал, придумывал планы, даже схватился с убийцей. И ради чего? Несколько раз он чуть не погиб. Там в пещере под озером ему помогли, потому что он был нужен. Имей Василий и Костя шанс на спасение, непременно сбежали бы, оставив его в беде.

Героев на самом деле не бывает, и Дима это всегда знал. Когда один человек спасет другого, его поступками руководят принципы или установки, заложенные с детства, а не отважное сердце и добрая душа. В любом случае, свой лимит добродетелей он исчерпал.