Путь до заброшенного завода занял около часа. Все это время Костик вел себя как инопланетянин. Вздрагивал от любого громкого звука, хватал Диму за руку, со слезами пытался смотреть в глаза проходившим мимо людям, даже здоровался иногда. Изо всех сил он старался походить на обыкновенного прохожего и этим неизменно выделялся из толпы. Хорошо еще, что дело было к ночи, люди попадались нечасто и с чувством юмора. Дима шел красный как рак, периодически высвобождая запястье из слабых пальцев Кости. Парни держащиеся за руки – зрелище не новое, но слишком уж унизительное.

К часу ночи они достигли сталелитейного завода имени Кирова. Заводской сектор от городского сквера отделял длинный бетонный забор и старая асфальтированная дорога. Кроме алкаша-сторожа, по обыкновению, спавшего в бытовке у ворот, людей поблизости не было. Дима часто бывал на заводе. Он истоптал там каждый метр, практикуясь в спуске и подъеме, пролезая сквозь дыры в потолке, карабкаясь по ржавым котлам. Это был своего рода тренировочный полигон, где он оттачивал свое мастерство.

Пробравшись через траншею, вырытую под забором, они поднялись в высокой траве среди туч комаров и стрекота цикад. В центре пустыря стоял завод. Три кирпичные трубы вонзались в темное небо. Высокие окна с разбитыми стеклами тянулись по фронтону центрального здания. Рядом на каменистой площадке стоял ржавый грузовик без колес. В траве темнели корпуса легковых машин. Далеко впереди за кустистыми холмиками песка светилось окошко сторожевой бытовки.

Пока Костик с трепетом разглядывал завод, Дима быстро переоделся. Нацепив старые брюки и застиранную рубашку, он повел друга вперед. Покинув заросли, они бегом пересекли гравийную дорожку и добрались до кирпичной стены, закрытой густыми шапками бурьяна. Костя задохнулся от волнения. Он еще не успел прийти в себя после похода по ночным улицам и вдруг очутился на территории заводского комплекса. Что, если сторож начнет на них охоту? Вдруг поблизости живет стая собак-людоедов? Стало жутко и в то же время его переполняли эмоции, от которых трудно было избавиться.

Простояв минуту в кустах, Дима убедился, что поблизости никого нет, и достал из сумки два фонарика. Один передал Косте, заранее предупредив, что включать его можно только внутри и ни в коем случае нельзя наводить луч на окна. Нельзя шуметь, нельзя кричать. Словом, нельзя делать того, что могло выдать их присутствие. В левом крыле завода в укрепленной пристройке был склад стройматериалов. Именно его охранял сторож, и сейчас этот склад находился как раз за углом.

Проследовав вдоль потрескавшейся стены, они зашли за угол. Там в зарослях сирени темнела металлическая дверь. Сломанный замок висел на петлях уже много лет. Долгие годы каждый уголок заводского комплекса был свободен для посещения всех желающих, а таких оказалось на удивление много. Поэтому, приоткрыв дверь, Дима первым делом прислушался, не доносятся ли из цехов голоса. Убедившись, что все спокойно, он вошел в узкий коридор и включил фонарик. Послышался кашель.

Костя заглянул следом и чуть не задохнулся. Ядовитая вонь экскрементов, тухлятины и гнилых васильков заполнила все вокруг. Дождавшись пока товарищ придет в себя, Дима направился дальше. Луч фонарика освещал кучи мусора и облезлые стены с остатками зеленой краски. Планировка завода была ему хорошо знакома. Он бы мог пройти здесь с закрытыми глазами, если бы не мусор.

Перебравшись через завалы ржавого хлама, Дима достиг входа в первый литейный цех. Костя шел как слон, загребая дорогими кроссовками стальную стружку, бутылки, алюминиевые банки, шприцы, презервативы, пачки сигарет и прочие атрибуты городской культуры, отставленные посетителями.

Благополучно преодолев груды металлолома и бытового мусора, они шагнули за порог второго формовочного цеха. В бетонной коробке без окон было темно и тихо. Под ногами лежало множество труб и металлических болванок. Дима решил не рисковать. Они обошли замусоренный зал вдоль заслонки стержневого участка, а оттуда по узким коридорам перебрались из промышленной зоны в придаточную, где располагались раздевалки и столовая.

Пустые комнаты, ржавые трубы, заваленный мусором пол, капсула роторной печи, расколотый каркас разливочного конвейера, непонятно откуда взявшаяся детская коляска, даже истлевший труп собаки, – вот лишь немногое из того, что они увидели, прежде чем достигли лестницы в подвал.

Распахнув ржавую решетку, Дима и Костя покинули мрачную анфиладу цехов. Теплый летний воздух сменился подземной сыростью. Шаткие ступени металлической лестницы опасно скрипели. Клинья-держатели свободно болтались в стенах. Чем ниже они спускались, тем светлее становилось вокруг. Старые фонари, которые взял с собой Дима, были не хуже современных и намного крепче. Аккумуляторы он заряжал накануне, а посему проблем со светом у них возникнуть не должно.

Спустившись в подвальный коридор, Дима первым делом расстегнул сумку и достал резинку от отцовских подштанников.

– Держи. Это тебе пригодится.

– Чтобы повеситься? – фыркнул Костя, принимая подарок двумя пальчиками.

– Чтобы очки держались крепче. Придется спуститься еще ниже. Согласись, будет фигово, если ты их разобьешь и станешь слепым как крот.

– Спасибо, но я и без них нормально вижу.

Костя затянул по узелку на заушниках очков так, чтобы резинка плотно обхватила затылок. Дима достал из сумки пластиковую каску, на которой маркером были выведены его инициалы, и протянул ее другу.

– Вот. Держи. Будешь подземным Дартом Вейдером.

Заправив концы клетчатой рубашки в узкие штанишки, Костя без вопросов принял грязную оранжевую каску, нахлобучив ее на растрепавшиеся волосы. Каска оказалась велика, и козырек быстро съехал на нос.

– Вообще-то мама запретила мне гулять так далеко от дома, – произнес паренек, деловито поправив каску.

– А ты всегда маму слушаешься?

– Нет.

– Вот и не волнуйся. Мы туда и обратно. Просто осмотримся и все, – заверил Дима, повесив на плечо моток страховочного троса.

– Скажи честно, зачем ты взял меня? Вот смотрю я по сторонам и не вижу никакой опасности. Ты сказал, что будет трудно, но вокруг только трубы и грязь. Завод знаком тебе как пять пальцев. Я не понимаю.

– Да, завод мне хорошо знаком, но одному Богу известно, что ждет меня внизу. Сломай я ногу или повреди голову и мне уже никогда отсюда не выбраться. Раньше все было проще. Отправляясь в любое место, я оставлял дома записку с координатами и примерным временем возвращения, но в этот раз не стал.

– Почему?

– Это мое открытие. Я не хочу, чтобы о нем раньше времени узнал отец или другие диггеры.

– Какой ты гордый.

– Эй! Я заслужил это! – возмутился Дима. – Десять лет лазить по помойкам в окружении бомжей и наркоманов не очень-то круто.

Едва ли Костя понимал, что значит иметь мечту и видеть, как она разбивается вдребезги. День за днем. Снова и снова. На тысячи осколков. Нет. Так просто он теперь отсюда не уйдет. Он обязательно спустится вниз, а если найдет что-то необычное, то отец об этом узнает в последнюю очередь. Можно вообще ему не говорить. Устроить там собственную базу для команды молодых диггеров, которую он наберет и возглавит в будущем.

– Мне нужен напарник, которому я могу доверять, – пояснил он. – К тому же я уже говорил, что хочу тебе помочь. После такого приключения ты точно перестанешь бояться городских улиц.

– Ты так говоришь, будто мы идем на смерть, – нахмурился Костя. – Можно подумать, что внизу нас ждет какое-то чудовище.

– На свете нет чудовищ страшнее людей, а поскольку сейчас тут целых два чудовища, то бояться нам точно нечего.

– Кроме самого страха.

– Кто это сказал?

– Рузвельт.

– Что за глупость? Ты и так слишком долго боялся. Для тебя этот завод самое подходящее место, чтобы начать новую жизнь. Первый шаг.

– Не уверен, что мне это нужно.

Дима похлопал угрюмого товарища по плечу.

– Ты ведь умный парень. Сам понимаешь, что рано или поздно тебе придется выйти из квартиры.

– Уж лучше поздно, – буркнул Костя.

– Ладно. Я от тебя ничего не требую. Тебе ничего не нужно делать. Просто следуй за мной и все. Ты это сможешь? Могу я рассчитывать на твою помощь?

– Да… Наверное, – растерялся Костя, ведь на него еще никогда не возлагали такой ответственности.

– Нет. Никаких «наверное». Скажи точно. От этого зависят наши жизни! Скажи или мы вернемся домой.

– Разве этот вариант все еще в силе?

– Конечно, нет.

– Тогда я помогу тебе. Клянусь. Не такой уж я бояка.

Другого ответа Дима и не ожидал. Все-таки давить на таких людей, как Костя, бессовестно легко. Он не испытывал от этого удовольствия, но и возвращаться домой не собирался. Эта авантюра станет наградой за те бесславные годы, которые он провел в сточных канавах, ведь там, куда они спустятся, людей не было уже очень давно.

Дима взял сумку, поправил трос и пошел вглубь подвала. Пол был облицован белой плиткой. Цементная крошка и песок покрывали его густым слоем. Гости завода спускались сюда редко и мусора здесь практически не было.

Огибая торчащие из пола трубы, в темноте походившие на колонны, Дима заметил за одной из них тушу громадной собаки. Эта вне всяких сомнений была убита. Распухшее брюхо дворняги было вспорото чем-то острым от глотки до хвоста. Дима проглотил подступивший к горлу ком. Не хотел бы он встретиться с тем, кто так дико расправился с животным. За спиной раздался приглушенный всхлип. Костя тоже увидел собаку, и Дима поспешил увести его как можно дальше.

Миновав поворот, узкий коридор генераторного блока и частокол из труб, они достигли дальней стены подвала, соединив лучи фонариков на квадратном люке в полу. Столько времени прошло, прежде чем он его нашел. Подумать только, пока он карабкался по котлам и лестницам, мечтая о «Метро-2», секретная дверь находилась у него под ногами. Дима давно осмотрел здание от входа до крыши, но в подвал заглянул пару раз. Ему и в голову не могло прийти, что под заводом, на котором работали тысячи людей, может быть какой-то секретный тоннель. На прошлой неделе он снова спустился в подвал, чтобы спрятать кое-что из экипировки. В дальнем углу за трубами стоял деревянный поддон, нагруженный металлическими деталями вроде шестерней, маховиков, связок арматур и другого ржавого хлама. Он и раньше видел это нагромождение, но в тот раз то ли голова работала лучше, то ли делать было нечего, Дима решил его внимательно осмотреть. Кому понадобилось так аккуратно складывать в подвале кучу металлолома. Пущенный в пространство под ним луч света рассеял сомнения. Внизу был люк.

Разобрав поддон, он сорвал замок лопатой и спустился по скобчатой лестнице в шахту. Дальше тянулся узкий тоннель, заканчивавшийся стальной дверью с встроенным замком. Его удалось взломать с помощью отмычек. За дверью в темноту вел новый тоннель. Дима прошел его до конца, обнаружив за поворотом ряд ступеней, но спуститься вниз после всех трудов не решился.

Теперь он вернулся во всеоружии с помощником, и кто знает, вдруг они совершат открытие. Дима ухватился за припаянную ручку и откинул тяжелую крышку люка. Посветив в шахту, он быстро спустился вниз, заранее предупредив Костю, чтобы тот бросил сумку по готовности.

Соскочив на цементный пол, Дима осветил коридор и толстую металлическую дверь. Ничего не изменилось с тех пор как он побывал здесь неделю назад. Вот только дверь… Дима присмотрелся. Ему показалось, что сейчас она была открыта чуть шире. Мысли нарушил шорох материи. Уловив давление воздуха над головой, он чудом успел шагнуть в сторону. Тяжелая сумка шлепнулась за спиной.

– Ты что творишь? Убить меня хочешь? – испугался Дима, осторожно заглядывая в шахту.

– Ты же сказал: сбросить по готовности.

– Да не твоей готовности, а моей, – обозлено выкрикнул он. – В следующий раз слушай меня внимательно.

– Да, конечно, – произнес Костя, сползая в шахту. – Тут очень страшно. Я спускаюсь к тебе.

– Люк не забудь закрыть, – напомнил Дима, поднимая сумку.

Благо в ней не было ничего хрупкого. Там куда они спускаются, неопытность паренька могла дорого ему обойтись. Теперь он с него глаз не спустит.

– Там было что-то ценное? – раздался виноватый голосок.

– Не волнуйся, все цело. Просто в следующий раз думай что делаешь.

Костя промямлил еще что-то, но Дима уже не слушал. Он распахнул дверь и направил луч света в темноту.

Под заводом было прохладно, но Дима чувствовал, как тело покрывается испариной. Это происходило всякий раз, когда он волновался. Он вспомнил стройку в Раменках, где ему угрожала серьезная опасность со стороны банды отморозков. Здесь тоже было не все ладно. С каждым шагом внутри нарастала непонятная тревога. С какой это стати далеко от центра города под заводом провели тоннель? Почему его спрятали? Поставив ногу на первую ступеньку, Дима взял себя в руки, твердо решив, что пойдет до конца, даже если этой ногой придется пробивать дорогу сквозь толпы бомжей и наркоманов.

Отсчитав двадцать две ступени, он сошел на узкую площадку с высоким потолком. Лестница тянулась дальше. Чем ниже они уходили, тем затхлей и тяжелее становился воздух. Спустились еще на два лестничных марша, но никуда не пришли. Бетонные ступени по-прежнему тонули во мраке. За спиной раздавались частые всхлипы.

Костя признался, что его пугает тьма за спиной. Ему мерещились шаги. Казалось, что за ним крадется какой-то зверь с острыми когтями. В Diablo, например, такие места просто кишели нечестью и монстрами. Разумеется, он не был дурачком и сознавал, где кончается игра и начинается реальный мир. Только кто поручится, что им действительно не угрожает опасность. Ведь любая игра – это своего рода легенда, а легенды часто основаны на реальных событиях.

Когда закончился третий марш, а за ним четвертый и пятый, Дима невольно остановился. Это же высота четырехэтажного дома, черт побери. Значит, он действительно нашел какой-то бункер или бомбоубежище. Вот только хорошо ли это? Не зря же говорят: «Будь осторожен в своих желаниях».

Оставив позади еще три марша, они спустились в небольшое помещение с низким потолком. Под ногами хрустели осколки кафельной плитки. С потолка свисали пласты растрескавшейся побелки.

Стараясь не поднимать облака пыли, Дима приблизился к толстой огнеупорной двери, упроченной стальными листами с заклепками. Пробиться сквозь такую преграду руками и ногами невозможно. К счастью, дверь была не заперта. Рывками ему удалось затолкать ее внутрь на пару дюймов. Посветив в щель, на противоположной стороне он заметил висящую на скобах цепь. Звенья были стянуты проволокой.

– Здесь большая цепь. – Дима улыбнулся. Вот когда пригодятся кусачки по металлу. Не зря он их таскал с собой все эти годы.

– Что ты говоришь? – послышался испуганный голосок. – Этого не может быть! Ты сказал, что мы будем первыми.

– Я так думал, но не знал наверняка. Дверь наверху запиралась с обеих сторон. Эта дверь другая. Она крепче и больше. Замочной скважины нет. – Дима заглянул в щель, заметив по ту сторону на полу сломанный замок. – Эта дверь запиралась изнутри. Кто-то открыл ее, а потом вернулся и повесил цепь.

– Значит, этот «кто-то» все еще там?

– Значит, есть другой выход.

Костя издал звук похожий на мычание.

– Прости. Я, наверное, туго соображаю. Ты говоришь, этот «кто-то» открыл дверь с той стороны. Тогда почему он не сделал то же самое с дверью наверху?

Дима задумался. Действительно. Что мешало ему подняться в цеха? А может, он так и поступил? Нет. Тогда ему пришлось бы взломать верхнюю дверь, а она была заперта на ключ. Но даже если представить, что у него был ключ, он бы все равно не смог поднять люк пока на нем стоял поддон с хламом. С другой стороны он сам освободил проход неделю назад. Целых семь дней люк был открыт!

Дима покосился на дверь. Цепь была ржавая. Трудно сказать, когда ее повесили. Судя по слою побелки на звеньях это было давно, но он мог ошибаться. Даже если так: кому понадобилось разгуливать под заводом? Диггерам? Исключено. Если бы диггеры действительно нашли этот тоннель, люк на заводе был бы давно свободен. Тот, кто повесил цепь, пытался себя обезопасить. Он скрывался. Этот же человек мог подняться в цеха после того, как он освободил проход. На ум пришел выпотрошенный труп собаки. Животное убили совсем недавно.

– Думаешь, он там? – жалобно протянул Костя.

Дима искусственно улыбнулся. Сказать правду – значит вернуться домой. Костя ни за что не согласится идти туда, где бродит подземное чудовище. Наверняка он подумает именно об этом.

– Нет, конечно, – заверил Дима, передав ему фонарик. – Ее повесили давно. Тот, кто это сделал, не будет сидеть там так долго.

– Уверен?

Получив в распоряжение два фонарика, Костя развел руки, посветив в оба конца помещения.

– Более чем. – Дима ободряюще похлопал трусишку по плечу. – Дверь очень прочная. Значит, там есть на что посмотреть. Представляешь, если мы найдем Китеж-град или библиотеку Ивана Грозного. Неужели тебе не интересно, куда ведет тоннель?

– Мне все равно.

Дима вынул из сумки кусачки с длинными ручками, толкнул дверь и просунул инструмент в щель. Две острые клешни ухватились за проволоку. Раздался глухой щелчок. Проволока лопнула. Дима отошел и изо всех сил ударил ногой по двери. Раз, другой, третий. Цепь повисла на ржавых петлях. Дверь с грохотом ударилась о стену.

Положив кусачки в сумку, Дима забрал фонарик и шагнул вперед. Он ожидал увидеть все что угодно, но получил очередной тоннель, который закончился тупиком. Оглянувшись, он заметил, как в полумраке торжествующе сверкнули очки Кости. Он был готов идти назад.

– Ты все посмотрел? – спросил паренек с томной улыбочкой.

– Не может быть! Зачем тогда все эти двери и лестницы?

– Может, это убежище строил какой-нибудь сумасшедший.

– Не говори ерунды. Какой сумасшедший станет так заморачиваться?

– Заморачиваться? Восемь лестниц и два коридора – большое дело. Может быть, это был заводской тайник. Может его не успели закончить. Может быть, выход замуровали.

Дима не ответил. Он один знал правду, о которой Костя на радостях позабыл. Тот, кто взломал дверь, не мог прийти из ниоткуда. Для этого ему пришлось бы просочиться сквозь стену. В привидений Дима не верил. Подобрав сумку, он решительно зашагал вперед. Костя поспешил следом, умоляя все богов, которых знал, чтобы все закончилось именно здесь.

Его мольбы не были услышаны.

Узкое пространство огласил восторженный крик, не предвещавший ничего хорошего. Дима внезапно исчез в боковой стене, но желтое сияние фонарика осталось. Потом он появился вновь. На лице была улыбка.

– Невероятно! Оптическая иллюзия, как в пирамидах. Кажется, что тоннель обрывается. На самом деле здесь крутой поворот.

– А что за ним?

– Еще ступени.

Костя мучительно застонал. Заглянув за поворот, он увидел десятки бетонных ступеней покрытых густым слоем извести. Эта лестница оказалась длиннее и круче прочих, а по бокам из стен выступали держатели, на которых крепились деревянные перила.

– Не нравится мне это. Мы так не договаривались, – ворчал Костя, аккуратно переступая со ступеньки на ступеньку. – Давай вернемся. Ты ведь обещал только посмотреть.

– Успокойся. Этот тоннель заброшен. Тут некого бояться. Обещаю, после того как мы здесь все осмотрим, сразу поднимемся наверх. В следующий раз я вернусь уже без тебя, если ты, конечно, не передумаешь.

– Не передумаю.

С лестницы они сошли в узкий коридор, выложенный белым кафелем. Стены были выкрашены в темно-зеленый цвет. Лучи фонариков выхватили блестящий предмет, похожий на хирургический стол. Рядом стоял деревянный стул. Появились первые признаки человеческого жилья.

Через коридор они попали в просторное помещение, судя по виду включавшее в себя раздевалку, столовую и лабораторию. Вдоль левой стены от входа до выхода тянулась шеренга вещевых шкафчиков. В центре помещения в три ряда стояли металлические столы с припаянными к ножкам скамейками. У дверных проемов сверкали пыльными стеклами железные больничные шкафы. Под потолком на проводах висели керамические ламповые патроны.

Дима стал открывать шкафчики. Все оказались пусты. Осмотрев противоположную часть помещения, он нашел несколько кухонных плит старого образца. Кое-где на полках лежала алюминиевая посуда. Под разбитой раковиной стояло ведро, наполненное осколками кафеля.

Костя стоял у входа, с недоверием осматривая подземное убежище. Бросая луч света с одного конца помещения в другой, он не сразу услышал голос Димы.

– Тоже это заметил? Странно, правда? – произнес он, разглядывая огромный стеллаж.

– Мне здесь все кажется странным.

– Только посмотри. – Он открыл дверцу, зажатую в металлические рамки. – Этот шкаф сборный, но даже в разобранном виде его сложно пронести по всем этим коридорам и лестницам.

– Ну и что?

– Люк в подвале аварийный. Где-то здесь есть настоящий выход, и он может соединяться с системой тоннелей метро.

– Ну и что?

– Как что? Ты понимаешь, что мы сделали открытие. Нашли настоящий бункер.

– Подумаешь. Просто бункер.

– По-твоему, Москва ими усеяна как лес грибами? Нельзя просто спуститься в колодец на Славянском бульваре и открыть секретный бункер. Говорят, под землей существуют целые города. И где они? Все это байки неудачливых диггеров, вынужденных исследовать забитые дерьмом коллекторы и заглядывать в киоски. Друг отца говорил, что правительственное метро расположено очень глубоко и с поверхности туда не попасть. Чудо, что мы вообще нашли это место.

– Зачем же его построили так далеко от центра? Да еще под заводом?

– Кто знает. Может, это была одна из секретных баз «Метро-2». Возможно, мы станем первыми, кто попадет в систему тоннелей правительственного метро.

– Тогда нам лучше вернуться. Если мы на военном объекте, нас могут арестовать, а я не хочу в тюрьму. Мама говорит, что там плохо кормят.

Дух противоречия взял свое. Дима не удержался и презрительно рассмеялся. Нет, он единственный диггер в этой команде. Если бы сейчас из-за угла вышел солдат и внушил Косте, что нарушен закон, а затем отдал приказ отжиматься, паренек выложился бы по полной не задумываясь.

– Здесь нет охраны, – объяснил Дима. – Бункер заброшен минимум полвека. Никто не поймет, что мы здесь были, а если и узнает, то не сможет это доказать… Что касается тюрьмы, то у молодых парней там есть проблемы покруче плохой еды.

– Это какие?

– Потом расскажу. Давай лучше осмотримся. Вдруг найдем что-нибудь ценное.

Чувство опасности притупилось. Вероятность, что они встретят кого-то так глубоко под землей, была ничтожно мала. Бункер был пуст. Здесь не было ни воды, ни свежего воздуха, ни света. Никто не станет жить в такой пыльной яме.

Дима осмотрел следующий коридор. В двух первых комнатах не было ничего, кроме пыли. Миновав поворот, они нашли еще восемь дверных проемов. Первые шесть комнат оказались пусты. Под потолком тянулись трубы, а из стен торчали куски обрезанных проводов. В последних двух из пола выступали длинные шурупы. Скорее всего, здесь были комнаты отдыха. Дима представил, как сюда входят рабочие, как они снимают обувь и засыпают на мягких койках. Кто-то читает книгу, кто-то играет в шашки, кто-то проходит мимо в столовую. Сейчас никого из них, скорее всего, не было в живых.

Вскоре коридор вывел их в просторный зал. Дальше темнела металлическая дверь со стеклянным окошком. Рядом с выходом Дима заметил еще одну комнату. Внутри были три алюминиевых полки, на одной из которых стояла пыльная трехлитровая банка. Мебель отсутствовала. На полу складками пузырился линолеум. Теперь никто не узнает, что представлял собой подземный комплекс до закрытия. Те, кто его покинули, умели заметать следы.

Вернувшись во внешний зал, они подступили к последней преграде. Дрожащей рукой Дима толкнул дверь. Она оказалась не заперта. В лицо ударил ветер, свободно гулявший по открытой площадке за ней. Взорам их предстали два ряда квадратных колонн, соединенных поперечными блоками под арочным сводом. Дима смело пошел вперед, освещая пространство вокруг себя. Судя по размерам, это была недостроенная платформа метрополитена, составленная из широких бетонных плит. Внизу когда-то лежали деревянные шпалы, со временем превратившиеся в вязкую труху. Выходов на поверхность поблизости не было. Зато по обе стороны перрона в оба конца вели два тоннеля. Стены тоннелей были обделаны толстым чугунным тюбингом, что указывало на большое давление сверху. Двухэтажное кирпичное здание жилого комплекса, судя по всему, было возведено уже позднее.

С трепетом и волнением, как археолог, которому первым довелось открыть древнюю гробницу, Дима зашагал вдоль края перрона, осматривая высокий неф «станции-призрака». От отца он слышал о подобных станциях, затерянных в лабиринтах столичной подземки. Одна из них – «Стадион Спартак» была расположена в промежутке между «Тушинской» и «Щукинской». Однажды из вагона поезда ему даже удалось ее рассмотреть. Там был бетонный остров и ряды необработанных колонн. Обходчик упоминал не менее десяти «призраков», но Дима запомнил только три: «Советскую», «Стадион Спартак» и «Площадь Гагарина». Многие такие станции были переоборудованы в склады или цеха и всегда хорошо охранялись. Как раз этим безымянная станция и отличалась от других. Ее никто не охранял, про нее никто не знал, кроме, разумеется, начальства метрополитена. Другая особенность заключалась в отсутствии электроэнергии, которой была снабжена даже пустующая «Стадион Спартак». Покрытые пылью лампочки и толстый черный кабель, закрепленные на путевых стенах, уже давно не пропускали ток.

Дима остановился. Кое-где внизу в кучах гниющего дерева он заметил ржавые клинья. Значит, были рельсы. Тоннели могли примыкать к основным линиям метрополитена или к веткам «Метро-2», а дальше вести в тупик или в пошёрстный съезд. Перрон был длинным и широким. Идеальное место для склада или перегона составов. Странно, что станцию не использовали.

Осмотрев перрон, Дима вернулся к Косте. Тот по-прежнему стоял у двери.

– Что скажешь? Перед тобой настоящая станция-призрак.

– Потрясающе.

– Согласен, – улыбнулся Дима, окинув взглядом высокий свод. – Интересно, зачем она здесь? Почему единственный выход ведет в сталелитейный завод? Почему выглядит так, будто это не станция вовсе, а какой-то подземный отель?

– И почему здесь эти колонны?

– Как раз в этом нет ничего странного. При постройке сильно подняли потолок, как на «Автозаводской». Возможно, это и послужило поводом для закрытия. – Дима посветил фонариком вверх, указав лучом на трещины в сводчатом пространстве. – В чем-то ты все же прав. Здесь не центр. Странно, что решили возвести такой высокий неф на граничной станции?

Костя промолчал.

– Станцию построили лет тридцать назад, – предположил Дима. – Когда-то здесь ходили поезда. Рабочие успели придать ей нужный вид, но с отделкой повременили. Затем ее превратили в бункер. Потом решили возвести это здание, соединив его с заводом. Долгое время здесь было нечто вроде жилого цеха, но потом что-то случилось. Они собрали оборудование, забрали мебель, сняли рельсы и обесточили окрестности.

– И как ты думаешь, что могло случиться?

– Все что угодно, – улыбнулся Дима, но, заметив, как паренек вздрогнул, поспешил добавить. – Едва ли им угрожала опасность.

– Почему же они съехали?

– Не знаю. Давай лучше проверим, куда ведут тоннели. Если там тупик мы точно будем знать, что на этой стороне платформы делать нечего.

– Нам и здесь-то делать нечего! Вернемся, пожалуйста.

– Если хочешь скорее убраться, сходи к тому краю перрона и посвети в тоннель, – предложил ему Дима.

Он заранее знал, каким будет ответ, но Костя его удивил. Паренек выпятил нижнюю губу, поправил каску и поплелся выполнять поручение. Клин клином вышибает. Хотел того Костик или нет, – он начал борьбу со страхом против своей воли.

Дима пошел в противоположную сторону. Он хотел осмотреть как можно больше укромных мест подземного комплекса, прежде чем друг вынудит его подняться наверх. Станция заслуживала внимания диггеров. Все-таки придется рассказать о находке отцу. Интересно, что старик скажет, когда узнает, что его сын самостоятельно открыл неизвестную станцию метро? Кстати, стоило еще подумать о том, как ее назвать. Он первооткрыватель, значит, и имя ей должен придумать тоже он. Как насчет «Димовская» или «Скворцовская». Нет. Тогда подумают, что они открыли ее всей семьей.

Уйдя в мечты, Дима споткнулся и упал, едва не расквасив себе нос. Нога задела металлический брус. Поднявшись, он осветил квадратную раму, привинченную к бетонной плите. Возможно, на этом месте раньше стоял кран. Тогда понятно, зачем подняли потолок.

Дима хотел спуститься в тоннель, когда издалека донесся пронзительный визг, сильно смахивающий на женский. Повернувшись, он заметил в темноте пляшущий луч фонарика. Бросившись на помощь товарищу, Дима пытался представить, что могло произойти. Он слышал, что с новичками под землей часто случались странные вещи. Кто-то слышал зловещие голоса, кто-то терял сознание, иные впадали в панику и причиняли себе вред. Под землей многое случается и слабым людям там лучше не задерживаться.

Найти паникера не составило труда. В свете фонарика он увидел прыщавое лицо, искаженное гримасой ужаса.

– Я слышал, я слышал… – задыхаясь, выпалил Костя.

– Да. Я знаю. Здесь темно, всякое случается, – успокаивающим голосом произнес Дима. – Ты думал, что слышишь что-то, и услышал то, что хотел услышать. Не бери в голову. Что бы тебе ни померещилось, здесь этого нет.

– Я слышал! Я слышал! Клянусь, я слышал!

Поставив сумку, он схватил дрожащего паренька за плечи и несколько раз хорошенько встряхнул, но тот не унимался.

– Ну, успокойся. Что ты слышал?

– Это было похоже на… – Костя выдавил из себя звук, который и впрямь получился жутковатым. – Я слышал детский смех.

Дима вздрогнул. Не удивительно, что паренек испугался. Услышал бы он это сдавленное кряхтение во тьме перед собой, сам потерял бы голову.

– Теперь выслушай меня внимательно, – громко и четко произнес Дима. – Все что ты слышал – игра воображения. Под землей у людей часто возникают галлюцинации. Ты мог увидеть кого угодно от Ленина до своего Дарта Вейдера, услышать звук приближающегося поезда или звон мечей. Только посмотри где мы! Вдалеке от линии метро на заброшенной станции без входов и выходов. Никому в целом мире не придет в голову к нам спуститься. Здесь даже крыс нет, чего уж говорить о людях.

– Я крыс не боюсь, – солгал Костя, посматривая в сторону тоннеля. – Я боюсь привидений.

– По-твоему, смеялся призрак?

– Да! Такое может быть?

– Забудь! Такого не бывает, – отмел Дима, соскочив с перрона.

– Ты что делаешь? Я туда не пойду ни за какие коврижки!

– Тогда жди меня здесь, – улыбнулся Дима, понимая, что вновь не оставил ему выбора.

– Нет! Нет! Нет! – в истерике заверещал паренек, топая ногами. – Мы так не договаривались. Ты обещал заглянуть и обратно.

– Конечно, обещал. Заглянем туда и сразу обратно. Клянусь.

– Без меня.

Костя повернулся и зашагал к выходу. Дима растерялся. В одиночку паренек мог наделать глупостей. Он забрался на перрон, намереваясь задержать дезертира, но тот остановился сам. Костя так и остался стоять на месте, уставившись в пол, пока он к нему не подошел.

– Только не волнуйся. Я знаю, нам пора уходить. Позволь осмотреть тот тоннель, и мы вернемся домой. – Дима умолк, заметив, что товарищ его не слушает.

– Я что-то нашел…

Луч фонарика осветил след рабочего ботинка, отпечатавшийся на бетонной плите. Дрожащими пальцами Дима коснулся пола. Грязь с подошвы была влажной.

– Мне это снится, – упавшим голосом произнес он.

Отпечаток был огромным. Дима почувствовал, как внутри зреет страх. Наверное, похожий страх испытал Робинзон Крузо, когда обнаружил на необитаемом острове след человеческой ступни. Вот только у Крузо был ствол, а у них пара ножей да кусачки.

– Бежим отсюда! – опомнился Костя, сунув руку в карман штанов, где лежал нож. Дима сгреб друга в охапку, зажал ему рот и утащил за колонну.

– С ума сошел? Посмотри, куда следы ведут.

Грязные отпечатки подошв тянулись за приоткрытую дверь.

– Хочешь там с ним встретиться?

– С кем?

– Не знаю. Может, местный бомжара. Не представляю, что ему тут понадобилось.

– Это ты виноват. Если бы мы остались дома, ничего бы не случилось.

– Уймись. Пока ничего и не случилось.

Дима осмотрел перрон. Вереница следов начиналась за колонной напротив и уводила к краю. Кто бы ни был этот человек, он пришел из тоннеля. Забрался на перрон и следил, выжидая, пока они разойдутся. Но кто мог жить так глубоко под землей? Он сразу их не тронул, тогда стоит ли его опасаться? Вспомнив выпотрошенный труп собаки, Дима решил, что стоит.

– Не понимаю, почему мы его не услышали? В такой обувке трудно передвигаться бесшумно. Он ведь прошел в пяти метрах от нас.

– Что ему нужно?

– Ничего. Думаю, что нас он не тронет.

– Я домой хочу, – всхлипнул Костя, уронив голову на плечо. Широкая каска слетела с макушки и заскакала по бетону.

Дима кинулся ее ловить, но звон стекла заставил вернуться обратно. Незнакомец находился прямо возле выхода и, судя по опрокинутой банке, настроение у него было так себе. Оттащив товарища к краю перрона, Дима бесшумно соскочил вниз и подобрал сумку. Костя сбросил себя следом, угодив локтями в разлагающееся дерево. Кашляя и фыркая, он барахтался в зловонном компосте до тех пор, пока Дима не помог ему подняться.

Стараясь ступать как можно тише, они ушли в тоннель. Неподалеку от входа Дима обнаружил глубокий задел. Забравшись туда, они выключили фонарики и затаились.

– Я понял, – раздался шепоток в темноте. – Это он смеялся.

– Кто? Ребенок?

– Никакой это не ребенок. Я таких больших лапищ сроду не видел.

– Разумеется, ты же раз в полгода на улицу выходишь.

– А вдруг это тролль или подземный демон?

– Эй! Не надо здесь такое говорить, – осадил фантазера Дима, понимая, что такой вариант не выдумал бы даже под кайфом. – Нет здесь никаких сказочных уродов. Вот что я думаю: это какой-то свихнувшийся обходчик или одичавший бомж, живущий в канализации. Я слышал, что у людей, долго работающих под землей, иногда крышу сносит. Таким нечего терять, вот они и устраивают беспредел.

Дима в отчаяние плюнул.

– Прости, что втянул тебя в это.

– Нужно было вернуться сразу после того, как ты сорвал ту цепь! Он, наверное, пришел на шум.

– Но я же не знал, – солгал Дима.

– Как же. Не знал он. Сам сказал, что тут опасно.

– Нужно было остаться дома. Первый раз в жизни ты оказался прав.

– Первый раз?

Со стороны платформы раздался глухой удар. Оба насторожились. Наступила тишина, вслед за которой раздались крадущиеся шаги. Дима, не размышляя, рванул в тоннель, прижимая сумку к груди. Костик сорвался следом, едва поспевая за товарищем. За спиной раздался тяжелый топот.

Под ногами попадались ямы и кучи гнилой древесины. Пришлось включить фонарики. Желтоватые лучи скользили по полу и вогнутым стенам, покрытым наростами белого грибка. Грохот ботинок нарастал. Глотая ртом влажный воздух, Дима понимал, что надолго их не хватит, но долго бежать и не пришлось. Постепенно тоннель стал уводить влево и вскоре соединился с соседним, оказавшись пошёрстным съездом.

Дима собрался бежать обратно к станции, но тут внимание его привлекло узкое отверстие в стене. Это был недостроенный задел. Рядом лежали продолговатые бетонные блоки и кучи битого кирпича. Даже в тяжелых ботинках преследователь передвигался очень быстро. Слушая хрип товарища за спиной, Дима понял, что до станции пареньку не добраться.

Толкнув хнычущего Костика в задел, он заставил его выключить фонарик. В темноте, под звук гремящих ботинок они забрались в дыру. Пришлось все время ползти вперед, пригибаясь под низким сводом коридора. Первым полз Дима, толкая перед собой сумку, Костя следом, не переставал бормотать молитву, которую знал так же плохо как собственный двор.

Они долго ползли вперед, изредка поворачивая то влево, то вправо, упираясь в шершавые стены и натыкаясь на ниши. Ладони скользили по холодному полу, задевали осколки камней. Это был не коридор. Место, в которое они попали, больше смахивало на какую-то нору. Дима готов был поклясться, что со стен стекают ручейки воды. Одному Богу было известно, куда занесло их теперь.

Изодрав в кровь ладони, Дима заставил себя остановиться. Ползти дальше – самоубийство. К тому же преследователя давно не было слышно. По всей видимости, бомжара решил, что они убежали в соседний тоннель и теперь ищет там. Все что от них требовалось – отсидеться в темноте, а затем на свой страх и риск вернуться на станцию. Так они и решили сделать.

Прошла минута. Вторая. Третья. Снаружи послышалось приглушенное царапанье, словно кто-то тащил по земле тяжелый предмет. Диме это не понравилось. Включив фонарик, он увидел Костю. Паренек сидел в овальной нише чуть живой, зажимая уши грязными ладонями. Волосы растрепались. Очки съехали набок. Мужества ему не хватало даже чтобы осмотреться. Дима взял его за руки и заставил слушать. Очень важно теперь было собраться и действовать правильно. Они попали в самый настоящий природный тоннель, вымытый водой в пластах известняка. По всей видимости, строители станции случайно пробились в систему карстовых пещер. Если в грунте под ними были пустоты, это многое объясняло. Возможно, станцию признали аварийным участком, и она могла осесть под землю.

Снаружи снова раздалось царапанье. Костя громко заплакал и стал вытирать глаза, даже не удосужившись снять очки. Еще никогда за один день он не лил столько слез, а все по вине друга, решившего интересно провести время.

У входа тем временем рухнуло что-то тяжелое, с хрустом подмяв под себя осколки кирпича.

– Он нас не выпустит, – догадался Дима.

– Как?! Почему?! Зачем?! – на одном дыхании выпалил Костя, прежде чем тот успел зажать ему рот.

Возня на какое-то время прекратилась, но потом возобновилась с удвоенной скоростью. Снова послышалось царапанье. Ненормальный, по всей видимости, тащил еще что-то. У Димы сдали нервы. Приказав другу сторожить сумку, он пополз обратно, собираясь умолять сумасшедшего о пощаде. Миновав три поворота, Дима достиг выхода. Впрочем, выходом это теперь мог назвать разве что обладатель отбойного молотка. Трещину в стене закрывали два бетонных блока.

Припав ухом к стене, он прислушался к звуку удаляющихся шагов. Мерзавец ушел, но что он натворил? Дима с трудом унял дрожь. Незнакомец каким-то образом перетащил двухсоткилограммовые блоки и загородил ими выход. Он замуровал их заживо!

Чувствуя, как слезы катятся по горящим щекам, Дима вовремя опомнился. С ним уже был один плакса и трус. К чему плодиться? Собравшись с силами, Дима вернулся обратно и обнял за плечи дрожащего паренька.

– Слушай меня внимательно. Ты, наверное, уже понял, что мы в большой беде.

– Еще бы. Все по твоей милости! – огрызнулся Костик, сбросив его руки с плеч.

– Согласен, я виноват. Но откуда я мог знать?

– Ты должен был это предвидеть. Ты ведь под землей бывал не раз.

Костя включил фонарик и тут же его лишился.

– Мы должны экономить свет. У меня с собой коробок спичек, два фальшфейера, четыре свечи и аккумуляторы. Свет под землей важнее воды. Если хочешь здесь выжить…

– Не хочу я здесь жить. Я не Голлум. Давай вернемся на станцию.

– Боюсь, станция теперь для нас закрыта.

– Объясни-ка.

– Это ненормальный замуровал выход двумя бетонными блоками. Будь мы вдесятером, все равно не смогли бы их подвинуть.

– Хочешь сказать, это навсегда?

Ответом ему было молчание. Костя как-то странно на него посмотрел, потом развернулся и пополз к выходу. Глаза закатились. Очки съехали на нос. Челюсть отверзлась. Дима никогда раньше не видел, чтобы человек был до такой степени напуган.

У первого поворота он ударился головой об стену, потом еще раз, еще… Дима успел схватить его и повалить на пол. Костя стал вырываться, скулить и кусаться. Подмяв под себя извивающегося паренька, Дима ударил его по щеке. Все прошло. Костя перестал шевелиться, продолжая тихо плакать. Дима зачерпнул воды из лужицы и дотронулся мокрой ладонью до его лба. Приподнял очки и посветил в глаза фонариком.

– Я знаю, тебе страшно, но слезами горю не поможешь. Да. Мы здесь одни, но отчаиваться рано. Есть еда, вода и свет. Есть путь, а выход мы обязательно найдем.

– Это ты виноват.

– Проклятье! Черт! Я в такой же опасности, как и ты! Хватит меня винить!

От криков Костя пришел в себя. Глядя на перепуганного друга, Дима и сам испугался. Они еще ничего не предприняли, а он уже сорвался. Выходит не так уж он и силен. Костя заполз в первую попавшуюся нишу и стал бросать оттуда злобные взгляды.

– Прости, пожалуйста. Пойми, Костян, я просто спустился под землю. Я делал это много раз. Ничего опасного я здесь не ожидал найти.

– Врешь! Ты знал, что внизу будет что-то опасное, иначе не заставил бы меня пойти с тобой. Ты знал, ты виноват! – закричал он, не пытаясь поправить съехавшие очки.

– Я уже говорил, почему взял тебя с собой.

– Это ты виноват.

Дима глубоко вздохнул. Бесполезно объяснять. Сейчас Костя напоминал старенький компьютер – он конкретно завис.

– Ты виноват! – взвизгнул Костя. – Виноват! Виноват! Виноват!

– Я ни в чем не виноват, – громко и внятно произнес он, еще раз глубоко вздохнув.

В первую очередь Дима хотел убедить в этом себя. Как-то раз отец рассказал ему историю об альпинистах, погребенных под снежной лавиной. Под воздействием страха люди перестают себя контролировать. Их не волнуют приличия и нормы поведения. Срабатывает инстинкт самосохранения. Даже лучшие друзья рискуют растерзать друг друга. То же самое случилось и с альпинистами. Проголодавшись, они убили и съели паникера-товарища. Главное не терять голову и постараться вспомнить, что там наверху они – Константин Немоляев и Дмитрий Скворцов – обыкновенные, ну или почти обыкновенные люди.

– Ты виноват… – еще раз в полузабытье повторил Костя, зажав голову между коленей.

– Я постараюсь тебе помочь, друг, – натянуто произнес Дима, раз и навсегда подавив злость. – У нас есть литровая фляжка воды, хлебцы, четыре комплекта аккумуляторов, два фальшфейера и восковые свечи. У меня с собой десять метров крепкого троса, страховка и много чего еще. Все это поможет нам выжить.

– Я никуда не пойду. Родители будут меня искать.

– Сам подумай, что ты говоришь, Костян!

– Я с тобой никуда не пойду, предатель.

Дима не на шутку испугался. Если Костик что-то решил, его уже не переубедить. Неужели придется бросить его здесь? Дима понимал, что паренек не в себе, но если сейчас уползти на поиски выхода, может сложиться так, что назад вернуться он уже не сможет.

– Пожалуйста, вставай. Нам нужно выбраться отсюда и вернуться домой. Если останешься – умрешь от переохлаждения.

– Отвали! Ты мне больше не друг!

– Костян?

– Убирайся! – в истерике завизжал тот.

Вернув товарищу фонарик, он взял сумку и пополз вперед. Паренек это понял и заревел еще громче. Дима стиснул зубы. В груди клокотали обида и злоба. Оставаться с человеком, который открыто его ненавидит, он не мог. Так недолго и с ума сойти. Сейчас больше всего на свете Дима боялся именно этого. Если бы он действительно потерял голову, а Костя по глупости бросился на него с ножом, исход неравной схватки был бы предрешен.

Итак, он оставил друга, чтобы обезопасить его от самого себя. Найдя убедительное оправдание своему предательству, Дима пополз быстрее. Он не будет уходить далеко. Просто разведает, что впереди и сразу вернется назад.