Выступлений Высоцкого в Одессе было на удивление немного, учитывая то количество времени, что он проводил в этом городе. Сохранилась лишь одна фонограмма его одесского концерта и не единой фотографии, сделанной на его выступлениях в Одессе. Информацию пришлось собирать буквально по крохам.

Долгое время исследователям не было известно вообще ни об одном концерте Высоцкого в Одессе. Лишь после заметки журналистки Т. Егоровой, опубликованной в газете «Вечерняя Одесса» 13 июня 1992 года, были получены письма от читателей, побывавших на выступлениях Высоцкого. Редакция опубликовала выдержки из некоторых писем (об этом пойдёт речь ниже), а московский высоцковед В. Тучин попросил Т. Егорову прислать ему все письма, полученные редакцией в качестве откликов на её заметку. Эти письма без купюр опубликованы в сборнике «Белорусские страницы» (вып. № 41, Минск, 2006 г.).

О первом по времени выступлении Высоцкого в Одессе сообщил редакции В. А. Мосенз. «В сентябре 1962 года был намечен концерт Высоцкого в актовом зале технологического института им. М. В. Ломоносова, — уверенно сообщает он. — Билеты на этот концерт были проданы. Цена была один рубль, что по тем временам недорого. Начало концерта в 19.00. Я занял своё место в зале. Ожидание было долгим, но предупреждали, что певец будет…Спустя некоторое время вышел объявляющий и заявил, что Высоцкий есть, но петь он сегодня не может, и концерт будет перенесён. Зрители стали требовать Высоцкого. Он вышел. На нём был стального цвета костюм с приуженными брюками, белая сорочка, галстук, чёрные туфли, аккуратно, не очень высоко подстрижен. Когда он выходил на сцену, было заметно, что кто-то шёл рядом с ним, сопровождая, едва ли не до середины сцены. Он извинился и стал просить зрителей перенести концерт, так как петь он не может. Зрители были неумолимы. Он попросил гитару. Её подали из-за кулис. Начав петь, он тут же замолчал, заявив, что петь не может. Сказал, что будет петь в другой раз, и ушёл со сцены.

Только тогда я заметил, что он был изрядно выпивши».

Обычно я, анализируя чьи-то воспоминания, воздерживаюсь от резких оценок. В данном же случае возьму на себя смелость сказать, что всё описанное выше либо выдумано от первой до последней строки, либо — в лучшем случае — автор спутал даты.

Стального цвета костюм? Да в 1962 году у Высоцкого был один пиджачок, который он носил, что называется, и в пир, и в мир, и в добрые люди. Зрители настоятельно требовали песен. А что, собственно, мог он спеть? Пять-шесть своих песен да десяток народных! И откуда, собственно, одесситы могли в самом начале 1960-х годов эти песни знать?

Словом, по всей вероятности, этот рассказ относится к разряду легенд о Высоцком.

А вот в конце 1960-х годов в Одессе песни Высоцкого знали хорошо, и концерт, о котором пойдёт речь, мог пройти с большим успехом. Не вышло… Вспоминает бывший капитан теплохода «Шота Руставели» А. Назаренко:

«Володины друзья с большим трудом „выбили" ему концерт в Одессе в Политехническом институте. А вышло так, что он у меня был в день выступления. Ну и перепил немного… А в зале института, который вмещает человек семьсот, собралось полторы тысячи. Не то, что сесть — стоять было негде! И они часа два ждали, а Володя не приехал. Меня потом вся Одесса год ненавидела».

Пока мы не получили ответ на интересующий нас вопрос: когда был первый концерт Высоцкого в Одессе?

Вероятно, с абсолютной точностью мы этого никогда и не узнаем, но можно предположить, что первые выступления Высоцкого в этом городе состоялись в 1966–1967 году. На мой взгляд, 1967 год более вероятен, поскольку, как мы уже знаем из первой части повести «Съёмки на одесской земле», в 1966 году Высоцкий в Одессе бывал нечасто. Однако полностью исключить, что Высоцкий давал концерты во время съёмок «Вертикали», мы не можем.

Бывший одессит И. Рудяк, проживающий ныне в Чикаго, побывал на концерте Высоцкого в Клубе портовиков. Точной даты выступления он не помнит. «Я думаю, что это было между 1966 и 1969 годом. Этот концерт устраивал мой близкий друг Володя Мальцев по прозвищу „Пушкин". Он мне позвонил, я пришёл и был за кулисами, потому что там было столпотворение. Высоцкий выступал очень долго, больше двух часов, без перерыва. Выступал с огромным вдохновением, что называется, на разрыв аорты».

Специалисты располагают фонограммой концерта Высоцкого в Клубе портовиков, который состоялся 26 марта 1968 года (дата была написана на коробке с плёнкой). Тот ли это концерт, о котором говорит И. Рудяк, или нет, сказать трудно. Фонограмма занимает немногим больше тридцати минут, но вовсе нет гарантии, что она полная: в те времена концерты Высоцкого обычно продолжались около часа.

Ещё одно воспоминание о концерте в Клубе портовиков опубликовал присутствовавший на нём А. Межиковский:

«Высоцкого пригласили выступить в клубе одесских портовиков. Он согласился, назначил время. Афиш не вывешивали, к рекламе не прибегали. Даже наоборот — устроители концерта старались не привлекать постороннего внимания к происходящему в портовом клубе: такое тогда было время. Билетов тоже не продавали, просто взималась плата за вход…

Примерно за полчаса до начала концерта свободных мест в зале уже не было, а желающие послушать Владимира Высоцкого всё шли и шли. Видя такое, радиотехник клуба и его добровольные помощники „выбросили" по мощному динамику в фойе и вестибюль.

Стоя у двери, ведущей в зал (дальше протиснуться было совершенно невозможно), я увидел Высоцкого, пробирающегося сквозь толпу, заполнившую фойе. Тут грянули аплодисменты, да такие, будто докеры в своих ладонях мяли жесть.

Немилосердно тесня друг друга, портовики выкраивали клочки пространства, и по ним, как по островам в паводок, Высоцкий добрался до входной двери в зал. Здесь он перевёл дыхание, смахнул пот со лба и, приподнявшись на носки, заглянул внутрь.

„Ого! — сказал. — Туда же не пройти, а я не летаю".

„Ничего, Володя, поможем!" — и могучей силы докер легко поднял его над собой. И вот так, попадая из одних рук в другие, под смех и одобрительные подначки зала Высоцкий поплыл над головами портовиков. А впереди — точно так же передаваемая из рук в руки — колыхалась его гитара.

„Гитара, ребята! — то и дело повторял Владимир. — Осторожно, гитара!"

Как драгоценность его опустили на сцену, подали инструмент — и в тот же миг он ударил по струнам.

Вот так впервые в жизни я увидел и услышал Владимира Высоцкого».

И попробуйте определить — фонограмма выступления о воспоминания И. Рудяка и А. Межиковского относятся к одному и тому же выступлению или к разным…

В. Халимонова, жена друга Высоцкого О. Халимонова, была на другом концерте в Одессе:

«Я помню концерт во ВНИИ морского пароходства, примерно году в 1965–1966, когда его ещё никто не знал. Он выступал в красной тельняшке, которую ему подарил Олег. На сто процентов помню, что он пел «Порвали парус».

Первое исполнение упомянутой песни состоялось 28 октября 1966 года, однако есть свидетельства, что песня написана в 1965 году, так что и это выступление мы не можем датировать даже с точностью до года.

Сам О. Халимонов рассказал мне о двух концертах Высоцкого, о которых он знает точно:

«Концертов Высоцкого в Одессе было не много, я знаю о двух, и на одном из них я был. Тогда в Одессе была Марина, мы все вместе поехали на концерт. Это было в пригороде Одессы, по дороге на Ильичёвск. Там было крупное КБ какое-то строительное, в актовом зале состоялся концерт. Володя был в ударе, встречали его очень тепло. Я думаю, год 1969-й. Но определённо сказать не могу, потому что никогда не вёл никаких дневников.

…О втором концерте Высоцкого в Одессе я знаю, но сам там не был. Он состоялся в институте „ЧерноморНИИпроект" на проспекте Шевченко. Год, как я полагаю, 1970-й. Я был в рейсе, а когда мы встретились: „Я тут у моряков был". — „У каких моряков?" — „В проектном институте"».

Как мы видим, концертов Высоцкого в Одессе, которые невозможно датировать хоть более-менее точно, большинство. Тем ценнее для нас воспоминания бывшего львовянина А. Берлина, проживающего ныне в американском Миннеаполисе. Он не только указывает место концерта Высоцкого, на котором побывал, но и достаточно точно его датирует:

«Вторую половину июля и часть августа 1967 года мы проводили на „даче" в пригороде Одессы под названием Черноморка.

…В один из таких дней из Одессы после работы приехал наш друг и спросил, не хотим ли мы попасть на выступление артиста из Москвы Владимира Высоцкого, который поёт песни собственного сочинения под гитару. Тот находился в Одессе на съёмках нового фильма„Короткие встречи" (на самом деле в это время в Одессе шли съёмки „Интервенции" но параллельно шло озвучивание „Коротких встреч". — М. Ц.), и его случайно увидел на пляже его знакомый, работавший в том же проектном институте, что и наш друг. Этот знакомый Высоцкого сумел уговорить его выступить в актовом зале перед сотрудниками института (речь идёт об „Оргэнергострое". — М. Ц.). Он очень хвалил песни Высоцкого и его манеру исполнения, советовал придти и самим посмотреть. Имя исполнителя тогда нам ещё ничего не говорило, но было любопытно послушать, и мы с удовольствием согласились.

Небольшой актовый зал института был до отказа наполнен желающими послушать московского гостя. На сцене, опутанной проводами, был установлен только микрофон и стул. Несколько человек в зале настраивали принесенные с собой крупные бобинные магнитофоны, от которых к электрическим розеткам змеились провода, а в руках владельцев мелькали большие круглые микрофоны на коротких подставках.

Появился Высоцкий — симпатичный, крепко „сбитый" одетый в видавшие виды джинсы и тёмную футболку. Голос певца оказался необычным, хрипловатым, временами жёстким. Первоначально возникло даже мимолётное чувство раздражения этим голосом, которое почти тут же прошло, и голос стал даже нравиться именно своей нестандартностью, несовпадением с голосами официально признанных исполнителей, которые были у всех на слуху. Тем более что после первой же песни Высоцкий, шутя, заметил, что этакий голос у него не „после вчерашнего", а по природе такой.

Песни зрителям явно понравились и сопровождались громкими аплодисментами. Но после третьей или четвёртой песни Высоцкий попросил не аплодировать, чтобы не тратить время зря, если мы хотим прослушать больше песен. Он видел, что многие в зале записывают его выступление на магнитофоны, и, судя по всему, не возражал против этого. Это ему, похоже, даже нравилось. Только в самом конце вечера попросил не записывать песни из последнего кинофильма, на съёмки которого он приехал в Одессу, на местную киностудию. Уже заканчивая первую из них, Высоцкий внезапно остановился на полуслове и отказался петь дальше, так как увидел, что кто-то в зале проигнорировал его просьбу и пытался незаметно записать эту песню. Высоцкий объяснил, что такое условие входит в его контракт с постановщиками фильма, которые хотят, чтобы песни киногероев звучали свежо, а не разносились из каждого окна любого города.

Раздосадованный Высоцкий ушёл за кулисы, и организаторам встречи стоило большого труда уговорить его вернуться в зал и допеть. Весь концерт продолжался больше двух часов в стремительном темпе, когда исполнялась песня за песней, почти без пауз. Казалось, певец хотел „выговориться" вырваться из круга вынужденного молчания. Видно было, что у него накопилось столько не исполненных песен, что, казалось, их приходилось держать в себе ценой неимоверных усилий, на грани взрыва».

В личной беседе А. Берлин сказал мне, что ему известно ещё об одном выступлении Высоцкого в том же институте, но в другом здании, в меньшем помещении. Оно состоялось через год или два после того, что описано выше. Как рассказывали А. Берлину очевидцы, в помещении в целях конспирации даже окна занавесили — никто не должен был знать, «о чём поёт Высоцкий».

Судя по всему, это происходило после разгромной компании против Высоцкого в советской прессе, которая началась летом 1968 года, так что второй концерт в «Оргэнергострое» может быть датирован 1968–1969 годами.

Иногда очень трудно понять, говорят ли мемуаристы об одном и том же концерте Высоцкого или речь идёт о разных выступлениях. Так, О. Аросева сказала в одном интервью: «В Одессе у него был концерт в институте каком-то, когда мы снимали „Интервенцию" (т. е. летом 1967 г. — М. Ц.), и он к нему очень готовился. Пришли какие-то ребята с приглашением, он боялся, что у него нет разрешения на концерты, и всё-таки поехал выступать». Имелся ли в виду тот концерт, о котором пишет А. Берлин, или это было другое выступление, с уверенностью судить невозможно.

В. Смехов, снимавшийся с Высоцким в картине «Служили два товарища», упоминает о его концерте в проектном институте летом того же года. Возникает тот же вопрос: речь идёт о всё том же выступлении, или о совсем другом? Сплошные загадки!

Как отмечалось выше, после заметки одесской журналистки Т. Егоровой, в редакцию пришло несколько писем от очевидцев одесских выступлений Высоцкого. Одно из них написал А. Ватис:

«Это было в 1968 году, осенью. Высоцкий приехал в Одессу и должен был выступать в актовом зале одного из институтов города.

По „совету" Центрального РК КПУ (районный комитет Коммунистической партии Украины. — М. Ц.) концерт под благовидным предлогом отменили. А желание услышать знаменитого певца и поэта было, как все помнят, огромное.

Тогда мы, работники Одесского отдела комплексного проектирования ВНИПИсельэлектро, решили организовать концерт у себя, прямо в рабочем помещении. Несмотря на все советы и даже угрозы, концерт состоялся. Из наших столов организовали импровизированную сцену. Концерт Владимир Высоцкий дал бесплатный. Но мы по своей инициативе изготовили подобие билетов (кусочек бумаги с печатью профкома) по 1 рублю за билет и на вырученные деньги купили певцу подарок».

Поскольку А. Ватис сообщил, что концерт в их организации состоялся осенью 1968 года, это даёт нам возможность немного уточнить время его проведения. Вероятнее всего, концерт был в октябре: это единственный осенний месяц того года, когда Высоцкий приезжал в Одессу. Следующий его приезд состоялся в декабре, но это уже, скорее, зима.

Одесский высоцковед С. Алексеев в беседе со своим сослуживцем В. Бершадским неожиданно выяснил, что тот был на упомянутом концерте в ВНИПИсельэлектро. По его словам, народу пришло немного, человек тридцать-сорок. При этом В. Бершадский сообщил, что в тот же день Высоцкий выступал в клубе одесского трамвайно-троллейбусного управления. Об этом концерте Высоцкого более нет ни единого упоминания.

Кроме письма А. Ватиса, редакция «Вечерней Одессы» опубликовала письмо Э. Вустянюк, присутствовавшей на выступлении Высоцкого в одесском Гипрограде в апреле 1970 года.

«Когда все слушатели собрались в зале, а людей было очень много, Высоцкий вышел на сцену и сказал, что не может выступать, так как не привезли гитару, и спросил, нет ли у кого гитары. Все молчали, тогда я осмелилась сказать, что у нас есть гитара, но на ней никто много лет не играет, и она висит с бантом на стене, как украшение. Высоцкий сказал: „Едем за гитарой". Я и Высоцкий сели сзади в машину одного из сотрудников Гипрограда и поехали к нам домой.

На полчаса позже, но концерт состоялся. Большой интересный концерт, я получила огромное удовольствие и память на всю жизнь».

Воспоминания, нет слов, интересные, да вот беда — не стыкуются они с тем, что запомнилось также присутствовавшей на концерте С. Алексеевой. По её словам, слушателей было всего человек пятнадцать, началось выступление без опоздания, а Высоцкий приехал с гитарой. Вот и попробуй тут отделить зёрна от плевел!

Ещё об одном выступлении Высоцкого через много лет в письме в редакцию «Вечерней Одессы» припомнил А. Фёдоров: «Было это в 1970 году (могу ошибиться, но не более чем на один год). Говорили, что он (Высоцкий. — М. Ц.) снимался в это время на киностудии, что он запросил за концерт 300 рублей, остальные деньги — устроителям. Стоимость билета была, кажется, 50 коп. Дело было осенью или зимой. Высоцкий был в белом свитере толстой вязки. Было два отделения».

Ни в 1970-м, ни в 1971 году Высоцкий на Одесской студии не снимался. Поскольку А. Фёдоров не помнит точно времени года, можно предположить, что это выступление состоялось в один период с тем, о котором шла речь выше.

Несколько раз выступал Высоцкий в Одессе в 1974 году. Артист Г. Воропаев вспоминал, что в то время он в Одессе снимался в кинофильме «Контрабанда», а Высоцкий писал для того фильма песни. «Володя пару раз брал меня на концерты — в какие-то НИИ».

Очевидно, упомянутые выступления состоялись в промежутке между концом июля, когда Высоцкий вернулся из Венгрии со съёмок «Бегства мистера Мак-Кинли», и серединой августа, когда он уехал сначала в Ужгород, а потом в Югославию сниматься в картине «Единственная дорога».

Согласно информации, которой я располагаю на данный момент, это были последние выступления Высоцкого в Одессе. Приездов в этот город у Высоцкого ещё было много, публичных выступлений — ни одного.

Небольшое отступление, или Рассказ о концерте, которого не было

До сих пор писать статьи о несостоявшихся выступлениях Владимира Высоцкого мне не приходилось. Но в данном случае получилось так, что имеется довольно значительный материал, который, как мне представляется, уместно собрать воедино. Это был не самый лучший день в жизни Высоцкого. Тем не менее, это — день его жизни, и пропускать его для биографа недопустимо.

В конце марта 1968 года Высоцкий был в Измаиле, где принимал участие в досъёмках картины «Служили два товарища». Снимался эпизод, когда поручик Брусенцов стреляет себе в рот и падает в воду. Через несколько лет Высоцкий рассказывал об этом на концерте, как об очень смешном случае:

«Мы снимали в самом начале марта. (Тут неточность: съёмки в Измаиле проходили не в начале, а в конце марта. — М. Ц.) Хоть это и Чёрное море, но там в том году замерзал даже залив, бухта. И всё равно вот я: „Дайте я сделаю! Дайте я сделаю!" Ну, говорят: „Ну ладно!" Режиссёр сделал вид, что не знает об этом. Принесли спирту, значит, растирать. И одежду сухую. Вот я первый дубль упал, вышел, меня растёрли, я снова упал, опять вышел, меня снова растёрли. Я упал, вышел, а потом говорю: „Мне море по колено! Давай ещё!"».

На самом же деле в тот момент смешного было мало — Высоцкий вошёл в тяжёлое «пике». Правда, на этот раз сумел выбраться из него быстро, всего через несколько дней.

Долгое время этот рассказ Высоцкого я воспринимал как обычную актёрскую байку. Только через много лет я узнал, что всё было примерно так, как описано выше. Подробности стали известны в связи с тем, что в тот же день у Высоцкого было запланировано выступление в Одесском технологическом институте пищевой и холодильной промышленности. Концерт, которого не было…

Вспоминает Дмитрий Молчанов: «Я учился в институте тогда, жил в общежитии. Помню, что это был субботний или воскресный день, и прошло известие, что будет выступать Высоцкий. Мы сразу побежали и заняли места у кассы. Народу собралось — пропасть! Как только касса открылась, наши ребята сгруппировались и впихнули меня туда, чтобы я взял билеты на всех. Билеты я взял, а выбраться к своим не могу. И ведь как раз в тот день сутра на Привозе я купил плащ-болонью за 80 рублей, последний писк моды! Когда меня ребята всё-таки вытащили, то рукав плаща остался там, откуда я рвался. Хорошо хоть без рукава удалось выдраться…

Пришли мы на концерт, заняли места во втором ряду. Высоцкого нет. Начали показывать кинофильм «Вертикаль». Полфильма прошло, Высоцкого нет. Толпа помаленьку начинает бухтеть. Кто-то вышел на сцену, пообещал, что Высоцкий точно будет. Смотрим фильм дальше. Досмотрели. Высоцкого нет. Первый час ночи уже.

Наконец, приезжает Высоцкий. (Не забудем: от Измаила до Одессы больше двухсот километров. Видимо, съёмки закончились позднее, чем Высоцкий планировал. — М. Ц.) Вышел на сцену, объясняет: „Я со съёмок только что. Там меня «разогрели» малость. Чувствую, петь я не смогу, так что я даже гитары не брал".

Ну, гитару ему всё-таки нашли. Начал он петь, но не может — перехватило горло, что ли. Мы ему слова из зала подсказывать начали — думаем, может, забыл. Три попытки он сделал спеть песню — не смог. Извинился он: „Не могу я петь, видите… Но обещаю, что билеты эти будут действительны на следующий мой приезд сюда". И ушёл со сцены.

Пока он на сцене был, мы его фотографировали всё время, а когда он ушёл, помчались за кулисы — автографы брать. И вот в тот момент, когда он расписывался на моём билете, был сделан снимок, который у меня сохранился.

В том же году, где-то в октябре месяце, я поехал с пачкой этих фотографий в Москву, пошёл в Театр на Таганке, нашёл Высоцкого, отдал ему эти фотографии и попросил разрешения посмотреть спектакль. Он меня провёл в зал. Вот такое общение.

К сожалению, из тех кадров, кроме одного, ничего не сохранились. Если честно, то по сюжету те снимки не были особенно интересными, да и крупных планов не получилось. Но всё равно жаль, конечно, что их не осталось».

По словам Д. Молчанова (сам он на фото — в тёмных очках), снимок сделал его однокурсник Анатолий Шкабара. Рядом с Высоцким, со значком на лацкане, стоит Виктор Яценко. Как вспоминал присутствовавший на несостоявшемся концерте Виктор Хобин (именно он опознал В. Яценко), тот выступил в роли киномеханика и показывал зрителям, ожидавшим Высоцкого, фильм «Вертикаль».

Киевский высоцковед Вадим Ткаченко познакомил меня с записью своего разговора с присутствовавшим на выступлении Игорем Коссовским, в те годы тоже студентом технологического института пищевой и холодильной промышленности.

«И. К. — Насколько я помню, это было или осенью 68-го или ранней весной 69-го, я был на 3-м курсе, концерт должен был состояться в актовом зале технологического института им. Ломоносова перед показом фильма „Вертикаль". Зал был полон, а Высоцкого всё нет и нет… Активисты нашли его, изрядно подвыпившего, на берегу моря, в районе яхт-клуба, в компании таких же подвыпивших парней. Привели, петь не мог… Упросили, оказалось, — нет гитары. Принесли, ан нет, не та — не то количество струн. Принесли другую, прохрипел полпесни… Тогда он мне очень не понравился, а фильм великолепный.

В. Т — Но всё же давайте по датировке уточним. Вам запомнилось, что Вы были именно на третьем курсе? Почему? Не мог это быть, например, конец 1966 года, или, скажем, начало 1967 года? Не знаете, раздавал ли он тогда автографы? Просто есть фото соответствующее, и его владелец (Д. Молчанов. — М. Ц.) утверждает, что было это именно после просмотра фильма, когда Высоцкий не смог петь.

И. К. — Это точно 68-й или 69-й год, я был на 3-м курсе, в 66–67 годах не было меня в Одессе, я учился в Херсонском филиале. Вот осень или весна — не помню, но было холодно и слякотно.

Возможно, я перепутал последовательность — фильм/концерт. По плану концерт должен состояться до фильма, это точно, но, возможно, пока его разыскивали, прокрутили фильм, а потом произошло всё описанное мною выше. А насчёт автографов мы как-то не интересовались».

Как видим, воспоминания двух очевидцев совпадают почти полностью, за исключением того, что Высоцкого якобы нашли у яхт-клуба, что не соответствует действительности и рассказано И. Коссовским с чужих слов.

Ирония судьбы… Далеко не о каждом состоявшемся выступлении Высоцкого мы имеем столько воспоминаний, как об этом концерте, которого не было.

«Концерт организовали Боря Талис и я, — рассказывал мне нынешний председатель ассоциации русских художников Нью-Йорка, а в то время студент технологического института пищевой и холодильной промышленности Юрий Абдурахманов. — Зал был переполнен. Володя опоздал на два с половиной часа. Мы пока что показали народу фильм „Вертикаль" потому что уже возмущаться начали — где Высоцкий?!

Приехал он абсолютно не в форме, просто никакой. Я говорю: „Володя, в чём дело? Ведь столько людей собралось!" А он мне: „Юра, ты понимаешь… Меня там три раза бросали в воду". А он снимался в то время в картине „Служили два товарища", и там по сюжету он в воду падал. Петь он не мог совершенно. Что-то начал, просипел, прохрипел, извинился и ушёл».

Отыскал я и вышеупомянутого Бориса Талиса. «Я тогда работал в институте заведующим лабораторией кафедры атомных электростанций и очень активно занимался самодеятельностью, КВНом, — рассказал он мне. — Однажды я познакомился с режиссёром Славой Говорухиным, а тот познакомил меня с Высоцким. Я договорился с Высоцким, что он даст концерт в нашем институте. Я обратился в комитет комсомола, те обратились в партком, и партком дал согласие. Было назначено время начало концерта, 7 часов вечера. Зал у нас был один из самых больших в Одессе, он вмещал более тысячи человек.

Помимо всего прочего, я занимался самбо, был мастером спорта и тренировал самбистов института, которые все были членами оперативного отряда дружинников. Я всех своих ребят привлёк для того, чтобы они обеспечили порядок в зале. А это было непросто сделать. Все билеты были проданы, все места заняты, а не имевшие билетов тоже рвались в зал. В первых рядах сидел партком, профком и ректорат.

А Высоцкого всё нет. Семь, полвосьмого, восемь… Кондиционеров тогда не было, жара страшная. Сидит тысяча человек, и все дышат… И я не знаю, что делать. Пару раз я выходил на сцену, успокаивал людей. Говорил, что Владимир Семёнович где-то рядом, почему-то задерживается…

Наконец, он появляется. Изрядно поддатый. Не один, а с какой-то рыжей девушкой. Давно пора начинать. А он мне: „Гитару давай!" Я говорю: „Ты что, без гитары приехал?!" — „Давай гитару!"

Нашли гитару чью-то. — „Нет, не пойдёт, это шестиструнка, мне нужна семиструнка". А девица эта мне: „А ты что, не знаешь, что он на шестиструнке не играет?" Я ей говорю: „Так, уйди из-за кулис, и чтоб я тебя больше здесь не видел!"

Тут Володя ко мне поворачивается: „Борис, так с дамой не разговаривают. Я на сцену не выйду". Я говорю: „Ну что ж, девушка, извините за грубость". — „Во! — говорит Володя, — другое дело!»

Я выхожу на сцену и объявляю, что Высоцкий приехал, сейчас начнётся концерт. Выходит Володя и говорит: „Дорогие студенты и профессора! Я сегодня снимался в кино, дублёра не было, я прыгал в море, замёрз, горло болит". Начал он петь. Спел два куплета — а дальше не может петь… Вроде, действительно у него горло болело… — „Не могу петь" — говорит.

В зале крик, топот, шум. Он становится на колени и говорит: „Братцы студенты! Товарищи профессора! Я клянусь дать вам два концерта бесплатно, отпустите меня сегодня с Богом. Ну не могу я сегодня петь". В зале гробовая тишина…

Ну что ж, ждём обещанного концерта. Приехал он на киностудию, второй раз приехал. Меня избегает. Я к Говорухину иду: „Слава, поговори с Володей. Он обещал дать у нас два концерта, пусть даст хоть один". — „Ладно, — отвечает Говорухин, — я с ним поговорю". А через какое-то время он мне говорит:

„Знаешь, говори с ним сам, я не хочу". Но я больше к Высоцкому не подходил.

Таким образом, концерт в Технологическом не состоялся никогда. Но эпизод с этой рыжей девушкой в памяти остался. Хороший мне урок Володя преподал. С тех пор к женщине, — какая бы она ни была, — я отношусь, как к даме».