© Н. М. Цыбуля, 2016

 

Глава 1

Поворот судьбы

Июль 2002 года. Лето в самом разгаре. Жара стояла уже две недели. Надя работала на заводском складе кладовщиком. Саша – только устроился мастером в этот же цех. Бывший мастер увольнялся на пенсию и показывал ему объекты цеха, знакомя со всеми и приведя на склад для получения спецодежды.

Саша сразу обратил внимание на стройную молоденькую кладовщицу в рабочем чёрном халате, и что-то тихонько кольнуло в сердце. Она увлечённо занималась раскладкой вещей, не замечая их прихода.

– У нас новый мастер, – сказал бывший мастер, подзывая Надежду к столу, – оформи, пожалуйста, его.

Она сразу откликнулась, оставила все дела и быстро прошла к своему столу лёгкой походкой.

– Привет, – улыбнулась она доброжелательно и открыто новому молодому мастеру – так, как приветствовала всех, кто заходил к ней на склад.

– Привет, – спокойно ответил Саша, не сводя с неё глаз, разглядывая как диковинку. Он совершенно не ожидал увидеть среди пенсионеров этого цеха молодую девушку, хотя дорогой мастер ему намекал, что есть у них в цехе девчонка, которая учится в институте, очень хорошая и умная.

– Как тебя зовут? – она уже достала карточку сотрудника, взяла ручку, села на стул и начала заполнять.

– Саша, а тебя? – спросил он, но это не входило в рамки оформления, и Надя сразу подняла глаза от неожиданности.

– Меня – Надежда, – легко ответила она, не показывая смущения. – Только мне нужны твои полные имя, фамилия и отчество.

– Сопегин Александр Юрьевич.

– Я, пожалуй, пойду, пока ты оформляешься, – ответил старый мастер, похлопав по плечу нового сотрудника, понимая, что дальше разберутся без его помощи.

– Ну давай, – пожал по-дружески крепко ему руку Саша. Надя озадаченно взглянула на обоих, не понимая, отчего молодой человек со старым мастером общается, как со своей ровней или родственником.

– Дата рождения? – она продолжила опрос по списку.

– Первого марта семьдесят седьмого года.

– Ух, ты, ещё б чуть-чуть – и восьмого марта, – удивилась она, не сдерживая эмоции, и продолжила писать, про себя высчитав, что он старше её. Но всё равно со старым мастером не должен общаться на ты.

– Значит, твоя должность – мастер цеха? – записывала она дальше.

– Да.

– И как тебя сюда занесло? – она решила узнать все тонкости его трудоустройства, когда бывший мастер вышел за дверь.

– Учиться буду за счёт завода, – не скрывая, поделился он планами.

– Это как? – она удивилась и перестала писать, пристально и заинтересованно глядя на него.

– Выбрал специальность, которая нужна на заводе. Поэтому за меня оплатят обучение, при условии, что после окончания института я должен буду пять лет отработать по выбранной специальности, – объяснил он.

– Учиться за счёт других, конечно, легче, чем за свой, но подписываться на пять лет отработки на этом увядающем заводе глупо! – подвела она итог, встала из-за стола и направилась к стеллажам, чтобы выдать необходимые вещи.

– А ты тоже учишься? – не придал он значения её словам.

– Да, – не удивилась она, что он в курсе, ведь в цехе все знали об её ученических отпусках и занятиях. – Только я за свой счёт. И когда закончу с практикой, обязательно уйду с этого завода.

– А сама-то как сюда попала? – он был удивлён повстречать молодую, красивую, целеустремлённую девушку в таком месте.

– Мама с папой постарались, – огорчилась она, как видно, надеявшаяся на лучшую долю, и продолжала собирать вещи.

– И кем ты будешь? – продолжал интересоваться он, пока Надя собирала вещи.

– Должна быть бухгалтером, – шла она с вещами к нему, и, приблизившись и положив аккуратно вещи на стойку, шёпотом сказала: – Но я очень-очень хочу в театралку!

Несколько секунд тишины воцарились на складе, пока они стояли напротив друг друга, глядя в глаза, забывая, о чём говорили и зачем они здесь находятся. Их разделяла только стойка, но чувствовалось учащённое дыхание и сердцебиение, которые появились, как только их глаза встретились. Со страшной силой его карие глаза затягивали в свою бездну, и невозможно было сопротивляться. Белые стены склада будто исчезали, пол уходил из-под ног, и только руками она пыталась держаться за стойку, чтобы не броситься к нему в объятия. В нём было что-то такое, чего не было ни у кого, и это ею безжалостно завладело.

Саша с первой секунды встречи не сводил с неё глаз, думая, что просто не ожидал встретить красивое стройное создание в этом Богом забытом месте, но, как только она приблизилась, его тело словно пронзило током, он не мог пошевелиться, упиваясь её чистыми добрыми глазами, не тронутыми болью, манящими розовыми губами и оценивая всю её стройную фигуру, спрятанную под чёрным бесформенным халатом. Но от этого она была ещё загадочнее, и хотелось узнать, насколько она красива и насколько легка её душа, которую выдавали небесной чистоты голубые глаза. Но сильнее всего хотелось больше никогда не отпускать это создание, словно он нашёл то сокровище, которое создано было только для него.

За дверями склада послышались приближающиеся шаги и женские голоса, которые заставили их пробудиться от наваждения и вспомнить о работе.

– Можно я завтра к тебе зайду? – спохватился Саша, когда дверь уже открывалась.

– Можно, – автоматически ответила она, улыбнулась по-дружески и вдруг вспомнила, протягивая карточку: – Ой, а за полученную одежду ты не расписался!

Он стал расписываться в пустых графах, стараясь больше не смотреть на неё, чтобы вошедшие женщины-хохотушки не заметили его неловкости и эмоций, ведь ему казалось, что теперь весь мир сможет без слов догадаться, что происходит в его душе. Но они уже начали своё сватовство – просто так, для забавы, теша себя иллюзиями, что от их действий может что-то произойти между двумя молодыми людьми, которых они увидели наедине.

– Надя, у нас новый мастер молодой появился. Может, вам подружиться?

– Саша, Надя уже давно здесь работает, ещё и учится, очень умная и интересная девочка.

– Двое холостых, почему бы и не подружиться? Всё вместе интереснее будет, чем с нами.

Их совершенно не интересовали ответы, им надо было просто почесать языками. Надя в изумлении смотрела на болтливых женщин, давая им высказать свои мысли и ответственно поглядывая за росписями Саши, чтобы он ничего не пропустил. А он, быстро расписавшись, взглянул недобро на женщин и ответил: «Мы как-нибудь сами разберёмся». Взял резко вещи и вышел из склада.

Надя растерялась от его фразы, осознавая, что себе бы никогда не позволила такой дерзости, тем более – в первый рабочий день. Её поразило, насколько он бестактно ответил женщинам, которые по-доброму отнеслись к ним, не сумев справиться с эмоциями, которые вызвали у них двое молодых и свободных людей. Она была разочарована в новом мастере. Хотя наедине он показался ей таким мягким, добрым, интересным, общительным и весёлым. Она тут же вычеркнула его образ из мыслей, продолжая заниматься рутинной работой.

– Ух, ты, какой, яблоко от яблони не далеко падает, – женщины сразу начали обсуждать его поведение.

– Я вас слушаю. Вы что-то хотели получить? – оборвала их размышления Надя. Ей уже были неинтересны дальнейшие пересуды, хотелось быстрее выполнить просьбы женщин, чтобы продолжить раскладку вещей.

Они перевели тему на свои просьбы, и обычный трудовой день пошёл своим чередом, а потом – спокойный вечер, подготовка к сессии, домашние заботы, ночной сон и повторяющееся утро.

 

Глава 2

Жизнь меняется с появлением сильной личности

Сегодня она сидела за столом своего огромного склада и, пока никто не мешал, читала лекции, готовясь к осенней сессии. Вышла из отпуска её напарница Татьяна Александровна. Добрая, мягкая, весёлая и общительная женщина средних лет. Надя понимала, как ей повезло с понимающей коллегой, с которой вместе было легче и веселее работать, и дни пролетали незаметно за общением, делами и дружеским поддерживающим молчанием. Она восстанавливала все документы и записи в карточках, которые накопились за время отпуска. На складе тихонько играло местное радио, позволяя каждой вникать в дела. Дверь скрипнула, но никто не вошёл. Надя с напарницей переглянулись и дальше продолжили свои занятия, склонившись над бумагами за столом.

Вдруг по стойке пробежал плюшевый панда и послышался снизу наигранный писклявый голос:

– Привет! Я, как и обещал, пришёл к тебе в обед.

Татьяна Александровна взвизгнула от неожиданности, схватившись автоматически руками за грудь, в ужасе глядя, кто её мог напугать. А Надя, вздрогнув, засмеялась, пряча свою улыбку от неловкости за ладонями и понимая, что больше напугалась не из-за мультяшного голоса, а от визга напарницы. И только потом начала вспоминать, кому бы мог принадлежать этот голос и кто обещал прийти к ней сегодня. И её предположения совпали с увиденным ею человеком, который сразу появился из-за стойки. Смущённо он смотрел на женщину, которую не ожидал увидеть, и сразу спохватился, пряча маленького чёрно-белого панду:

– Извините, я не хотел вас напугать. Я думал, Надя здесь одна работает.

– Ой, не извиняйся, – махнула рукой Татьяна Александровна, выдыхая воздух и стараясь прогнать испуг, смеясь над создавшейся ситуацией. Посмотрела на Надю, которая прятала глаза и кусала губы, поглядывая исподлобья то на одного, то на другого, и добавила, догадавшись: – Что только в голову не придёт влюблённому парню. Я понимаю. Только почему ты меня не предупредила, что ждёшь молодого человека?

– Я забыла, – ей стало стыдно, что она вычеркнула вчера из памяти его образ и ни разу не вспомнила о договорённости, считая, что у них с Сашей разное воспитание и взгляды на поведение в обществе. Ведь в конце их первой встречи она ощутила его наглость и жёсткость по отношению к окружающим его людям, а это её очень задело и оттолкнуло.

Саша пропустил ответ мимо ушей, желая побыстрее остаться с ней наедине, и спросил с надеждой:

– Ты идёшь на обед?

Она встала из-за стола, оказавшись рядом с ним и столкнувшись с его умоляющими глазами быстрее убежать вдвоём, и ответила, переводя взгляд на напарницу:

– Да. Нет. Не знаю…

Увидев его взгляд, она сразу согласилась, решив, что хочет с ним убежать хоть на край света, настолько он магически захватывал её тело. Но, вспомнив о вчерашней ситуации, отказалась, осознавая, что наедине не сможет совладать с собой и простит. И добавила: «Не знаю». Они обычно обедали вместе с напарницей, и Надя подумала, что будет неправильным оставить её одну.

Зато Саша успел испытать восторг и радость от согласия, разочарование и боль от отказа и надежду от неопределённости, понимая где-то глубоко внутри, что девушка или интриганка, или борется с желаниями и выдуманными правилами. Но интрига только ещё больше разожгла в нём страсть к завоеванию, а неопределённость говорила о её женственности, которая нуждалась в уверенном, сильном мужчине, каким он считал себя.

– Ну, тогда пойдём, – взял он на себя ответственность за решение, протягивая ей маленького панду с красным бантиком, – это тебе!

Его лицо сияло улыбкой, словно какая-то невидимая сила зажгла над ним вечный огонь, который притягивал и грел окружающих.

– Спасибо, конечно, большое, но… – взяла она пушистого тёплого панду, принимая как извинение за вчерашний поступок и понимая, что не сможет ему отказать, умоляюще посмотрела на коллегу, чтобы та не обижалась. – Татьяна Александровна, можно я пойду?

– Конечно, иди, ещё спрашивает, – была удивлена женщина, чувствуя, как трепетно бьются их сердца, зовя друг друга остаться вдвоём. Было нереально увидеть такие эмоции и счастливые лица в их тёмном мрачном царстве, с решётками на окнах, голыми бетонными стенами, окрашенными дешёвой советской краской, и сколоченными наспех стеллажами из обычных досок.

Надя не смогла спрятать радость, что её поняли и отпустили, видя, как приободрился Саша, получив согласие и почувствовав свою значимость в жизни девушки. Она быстро сбросила халат на спинку стула, посмотрелась перед выходом в зеркало, чуть прибрав короткие, слегка вьющиеся мелированные волосы, и вышла за Сашей из двери, которую он открыл для неё. Теперь он смог оценить стройность и женственность без халата, понимая, что правильно определил её спрятанную кукольную фигурку. На ней были тёмно-синие в обтяжку брюки с тоненьким ремешком на чёткой талии, обтягивающая футболка в абстрактный квадрат и чёрные балетки на ногах. Образ юной девчонки, слегка любопытной для своего возраста, хрупкой, незащищённой, с лёгкой походкой и чистыми глазами. Он понимал, что она младше его, и, скорее всего, эти простота и чистота притягивали. Но что-то ещё более сильное и красивое было внутри, и хотелось как можно быстрее узнать, что в действительности лишило его покоя и сна и почему он влюбился в неё с первой секунды их встречи. Поэтому он решил общаться с ней, узнавать и стать счастливым, чувствуя, что и она тянется к нему.

– А ты забыла, что мы договаривались пойти вместе на обед? – спросил Саша, когда они медленно шли по дорожке от склада к столовой. Стояла жара, шелестели зелёные листики, сияло яркое солнце, всё вокруг было охвачено тишиной и спокойствием. Люди маленькими группами проходили мимо – кто направлялся в столовую, кто возвращался на свои рабочие места.

– Забыла, прости, – кивнула она, прижимая к груди панду и желая объясниться. – Я готовилась к курсовой. Мне в начале учебного года всегда хочется быть отличницей, я усердно занимаюсь и всё сдаю вовремя. А в конце года запал пропадает. Так что, пока есть желание – пользуюсь.

– А ты извини, что напугал, – улыбался он искренне, ощущая, как спокойно рядом с ней, и принимая извинения. – Я вообще не думал, что ты с кем-то. Вчера вроде была одна, а сегодня – нет.

– Да. Татьяна Александровна из отпуска вышла, – вспомнила она ситуацию и засмеялась, заражая смехом Сашу. – Видел бы ты, как она подпрыгнула от страха. Я больше не сама испугалась, а от того, как она подскочила!

– В общем, сюрприз удался, – заключил он, выдавливая слова сквозь смех.

– Можно считать, что да, – она поглядела на панду, погладила его и прижала к губам. – Какой он хорошенький, мягкий и так приятно пахнет.

– Тебе нравится? – он очень хотел знать, что угадал с сюрпризом.

– Да. Очень! Такой маленький. А что за аромат? Какие-то мужские духи?

– Ну да, – улыбался загадочно Саша, ведь ему хотелось, чтобы его аромат напоминал ей о нём во время его отсутствия.

– Мне очень приятно, – поняла она, что подарок был от души. – Вообще не ожидала, что кто-то мне когда-то на этом заводе сделает вот такой сюрприз.

Они уже подходили к столовой, и люди потихоньку начали их отвлекать от разговора приветствиями, вопросами по работе. Надя не пыталась вникать в его разговоры с сотрудниками и поэтому решила подняться наверх.

– Я пойду займу пока очередь, – предложила она.

Он кивнул, оставшись пообщаться с коллегой, которому именно сейчас нужно было решить важный вопрос.

Она встала в очередь. И первый раз почувствовала, что ей неловко. Скорее всего, за её спиной уже начались разговоры по поводу Саши, что они оба молодые, а сегодня ещё и вместе пришли в столовую. За несколько лет работы на заводе она привыкла, что слухи разлетаются по цеху за считанные минуты. А ей совершенно не хотелось становиться объектом всеобщего внимания, когда каждый максимально развивал свои фантазию и воображение, стараясь как можно красочнее и насыщеннее рассказать о том, что услышал или увидел.

«Быстрее бы он пришёл. Я не могу одна тут стоять. Я даже не знаю, что ответить, если начнётся обсуждение нас. Больше я не пойду никогда с ним никуда», – решила она в одиночестве, чувствуя страх от вымышленных опасностей.

Но Саша очень быстро появился, и очередь незаметно закончилась, пока они выбирали блюда, за которые он, как истинный мужчина, настоял заплатить. Ей было не по себе от такого предложения, словно она автоматически становилась его должником, а может, просто не привыкла к таким поворотам судьбы. Но где-то внутри она чувствовала, что лучше соглашаться, чтобы не выставить Сашу перед другими в некрасивом свете.

Они сели за стол напротив друг друга, и как-то сразу вокруг всё растворилось. Она видела перед собой только его крепкое тело, спрятанное под обтягивающей белой с рисунком футболкой, загорелые руки, шею и лицо. Видно было, что ему приходится часто ходить по улице, а не сидеть, как ей, в темнице. Больше всего удивляло его спокойствие, которое словно закрыло её от всех, поэтому она чувствовала отчаянно бьющееся от радости своё сердце, уверенная, что с невозмутимым и довольным человеком напротив неё происходит то же самое.

Она скованно и растерянно пыталась отогнать мысли о нём и окружающих, глядя в свою тарелку со вторым, боясь, что на щеках появится краска от переживаний. Но, видимо, получалось плохо, потому что Саша задал вопрос в тему:

– Ты переживаешь, что о нас будут сплетничать?

– Да, – она удивилась, как быстро он всё понял, хотя это было написано на её лице.

– А ты не бойся. Пока я с тобой – тебе нечего бояться, – уверенно сказал он, считая себя сильным и умным мужчиной, способным защитить такое хрупкое создание от любых опасностей.

– А когда тебя не будет со мной, что делать? – сразу нашла она ещё вариант проблемы и слегка улыбнулась, понимая, что у неё так много страхов, что, скорее всего, ему придётся очень сильно потрудиться.

– Просто не обращай внимания. Поболтают и успокоятся, – легко ответил он, совершенно не придавая значения окружающим людям и не догадываясь, какие заговоры происходят на заводе, особенно когда дело доходит до отношений.

Чаще всего люди завидуют счастью других и пытаются проверить крепость чувств, неосознанно разрушая только начавшиеся отношения. Поэтому Надя была уверена, что за их спиной появились недоброжелатели, и от этого было страшно появляться вдвоём в обществе. Зато благодаря своим мыслям она осознавала, что ей приятен новый знакомый, раз она хочет уберечь их отношения от других.

Он уже давно спокойно ел и даже не смотрел по сторонам. Ему вообще было неважно всё, что происходит вокруг, главное – пообедать, пообщаться и договориться о встрече, где будет спокойнее девушке. Ведь её раскрепощённость дала бы максимально открытое общение, с помощью которого они смогли бы приблизиться друг к другу. А ему очень хотелось, чтобы они подружились и проводили как можно больше времени вместе.

– Ты вчера так смело поставил женщин на место, – вспомнила она его жёсткий ответ, желая узнать, почему он так поступил, но где-то внутри чувствуя его силу и уверенность, которые отсутствовали в её характере. – Я не смогу так, как ты.

– А тебе и не придётся ничего говорить. Многие понимают с первого раза. Я думаю, они передадут остальным, что лучше молчать, – он это говорил строго и жёстко, вселяя в неё уверенность.

Она почувствовала всю его силу и мощь, которая могла остановить любую нависшую опасность, и поняла, как она крепко защищена рядом с ним. Властный, уверенный в себе, жёсткий мужчина позволял ей открыться перед ним и стать лёгкой, свободной, женственной кокеткой. Она могла бы позволить себе любые шалости и раскрыть свою творческую натуру, осуществляя постоянно появляющиеся в голове фантазии, понимая, что ей за это ничего не будет, ведь её оберегает настоящий мужчина. И она с лёгкостью стала интересоваться его жизнью.

– А у тебя здесь кто-то работает из родственников?

– Нет, – удивился он её вопросу о родных.

– Странно. Почему тогда женщины вчера сравнили тебя с твоими родителями, – задумалась она.

– Наверное, они общались с моей мамой, – предположил он, радуясь, что его вчерашняя речь не осталась незамеченной, и предполагая, что именно могли о нём рассказать женщины.

– А она кто? – Наде хотелось быстрее узнать, почему его мать такая значимая фигура в цехе.

– Она работает главным бухгалтером и иногда приходит сюда в управление.

– Значит, мы с твоей мамой обе бухгалтеры? – заулыбалась она, предположив, что он сможет её рекомендовать своей маме как будущего бухгалтера. – А может, она…

– Но ты же говорила, не хочешь работать бухгалтером, – сразу всё понял Саша, вспоминая вчерашний разговор. А она была удивлена, что он помнил о её желании, что означало его хорошую память и заинтересованность в её персоне. Чувствуя свою неловкость от примитивных желаний и стереотипных действий, она безумно захотела стать для него другой, ведь он обращал внимание на каждое её слово и действие.

– Говорила, но, похоже, придётся. Театралка мне не светит.

– Почему?

– Потому что мама говорит, это не работа, а продажа своего тела, – вспомнила она её фразу и расстроилась.

– Но ведь не всегда за тебя будет решать мама, – дал повод задуматься Саша.

– Не всегда. Но пока я живу с ней.

Они закончили обедать, отнесли посуду и пошли по тротуару обратно, в сторону склада. После его слов о том, что все будут молчать, ей уже было намного спокойнее идти и встречать взгляды окружающих. Сейчас она уже не была такой скованной и чувствовала себя расслабленной, ей захотелось узнать Сашу, потому что он казался очень противоречивым и загадочным.

– А ты где работал до этого места?

– Много где. Тебе лучше не знать, – резко остановил он ход её мыслей, стараясь не обидеть, но и не давать повода для дальнейших расспросов.

– Даже так? – остановилась она в изумлении. – Криминал, что ли?

– Ну, можно и так сказать.

– Сидел, что ли? – разыгралось у неё воображение. Он засмеялся.

– Я ж говорю, тебе лучше не знать. Крепче будешь спать. Да и зачем вообще вспоминать пройденное? – он взял её за руку, чтобы успокоить. – Ты лучше о себе расскажи.

– О себе? – задумалась она, не зная, с чего начать. Его рука была мягкой и тёплой. Ещё спокойнее и теплее стало внутри, и опять бешено забилось сердце.

– Тебе неприятно, что я за руку держу? – почувствовал он, что она забеспокоилась.

– Да нет. Приятно. То есть нормально. То есть я вообще не знаю, как реагировать на твои действия, – занервничав, она спрятала руки за спиной, перебирая судорожно пальцы, не в силах описать, что происходит в её душе. Было такое ощущение, что у них уже какие-то отношения, которые развиваются стремительно. Она второй раз видит человека, даже не просто второй раз, а всего тридцать минут в своей жизни, а они уже держатся за руки. А что будет завтра? И почему так всё быстро?

– Я как только тебя вчера увидел, сразу почувствовал, как забилось моё сердце, – поделился Саша тем, что происходило и в Надиной душе. – Не знаю, что со мной происходит, но я очень хочу быть с тобой. Если ты считаешь, что я слишком тороплюсь, то скажи, я постараюсь держать себя в рамках приличия, – глядя в глаза девушке, объяснил он, так по-доброму и нежно, что она задумалась над тем, чего хочет.

Они молча пошли дальше. Она заставляла себя думать, но эмоции захлестнули её и рука сама нащупала его нежные тёплые пальцы, сжав их в кулак. Они украдкой обменялись нежной улыбкой, которой не нужны были объяснения. Оставалось только понять, почему рядом с ним так бешено стучит сердце, что его звук заглушает всё вокруг. Ведь даже сейчас она крутила в руке пухленького мягкого панду, думая только о Саше и не видя рядом ни людей, ни природы, забывая о времени. И приблизиться страшно, и оттолкнуть невозможно. Уже не могла и не хотела – так быстро.

– Может, ты и торопишь, но мне очень приятно, – приближаясь к складу, ответила Надя, даря ему открытую улыбку, после которой он решил, что она согласна стать его девушкой, которая, так же как и он, хочет всё отведённое им время находиться вместе.

У самых дверей он тихонько сказал:

– Я завтра в обед снова приду к тебе. Надеюсь, ты меня будешь ждать!

– Приходи, – улыбнулась она, ощущая его тёплую руку, наполненные счастьем глаза и сводящую с ума улыбку, словно своим согласием она расправила его крылья, которые бы завтра принесли его снова на склад.

Он завернул за угол здания, а она некоторое время стояла около дверей, пытаясь прийти в себя. Всё походило на задуманную кем-то игру, в которую она попала не по своей воле, а притягиваемая магнитом. Слова, скорость разворачивающихся событий не давали ей опомниться и прийти в себя, и она не верила, что такое может происходить в реальности. Она постаралась стряхнуть с глаз влюблённую пыль и вернуться к работе, решив, что завтра будет видней.

Но теперь завтра наступало дольше. На складе пришлось Татьяне Александровне рассказать в своё оправдание, что они только вчера познакомились. Идя на остановку, она хотела, чтобы он появился рядом. Вечером в кровати она чувствовала его запах, исходящий от панды, и его нежные руки, которые крепко держали и защищали её.

«Как легко я влюбилась, – подумала она – и размечталась о нём. – А он, скорее всего, уже спит и забыл обо всём. Хотя ведь сердце не только у меня бьётся. Он говорит всё то, о чём думаю я…»

 

Глава 3

Избранник, не дающий надежд

Усталость всё-таки прервала мысли, и наступило ещё одно утро, правда, пасмурное и холодное. На складе было холодно, и пришлось греться чаем и печеньем. И в обед никто не пришёл. Только за окном моросил мелкий дождь. Так было грустно и тоскливо, словно очнулась ото сна и вернулась к обычной жизни с примитивными потребностями.

– Вы сегодня не идёте на обед? – спросила Татьяна Александровна.

– Похоже, нет, – устало ответила Надя.

– Ну, тогда давай поедим здесь.

– Ой, что бы я без вас делала, – заулыбалась Надя такому дружескому ободрению, стараясь больше не думать и не ждать Сашу. И день пошёл дальше со своей обыденностью, и уже все вчерашние ощущения улетучились. Так всё выглядело глупо. Она немного поругала себя за легкомыслие и влюблённость. А вечером чуть раньше ушла с работы, чтобы вовремя успеть на день рождения своего любимого человека, о котором она совершенно забыла под властью волшебных эмоций и нереальных событий.

Он встретил её с друзьями на двух машинах у проходной, и они сразу отправились на дачу. Погода стала улучшаться, и дождь перестал моросить, а воздух заполнялся теплом, и сквозь тучки пробирались лучики солнца. Они были знакомы уже два года, но их отношения не приносили ожидаемых плодов. Друзья из их компании уже давно все женились, у некоторых даже были дети, которых они сегодня оставили дома. А у них – всё телефонные звонки, короткие встречи в гостиницах, свидания. Он её считал любовницей, а она хотела выйти за него замуж и создать нормальную семью. Но все её усилия и таланты только радовали Лёшу и не более того. Он постоянно искал встреч с другими девчонками, он был ужасно гулящий, непостоянный. Но она в нём разглядела стремление к успеху, к жизни в комфорте, искренность и честность, лёгкий и весёлый нрав. Ей было с ним легко и хорошо, а всё остальное, она надеялась, будет со временем. Может, из-за этого она и не поверила в реальность отношений с Сашей, считая, что мужчины не способны влюбляться с первого взгляда и сразу делать предложение. Ведь Лёша постоянно говорил, что нужно узнать друг друга, притереться, чтобы потом не разводиться. И так и не открывал своё сердце, но почему-то всегда был рядом и исполнял её желания, давая ей повод надеяться на что-то более серьёзное.

День рождения на природе – это очень весело! Вечер был тёплый, поэтому ребята занимались шашлыками, девчонки – салатами и нарезкой, выкладывая всё на стол, который установили на траве. Парни притащили скамейки. Все уже пили пиво, играла музыка, заводила смешил своими байками. Потом все побежали купаться на пруд. Вода была ледяная, но все уже успели согреться алкоголем, тем более что баня топилась, и каждый мечтал там согреться. А в доме стояли ящики спиртного. Ночью начались танцы до утра, и каждый в полумраке отрывался от земли. И никому завтра не надо на работу, можно гулять все выходные!

Так и получилось – время пробежало незаметно. Надя с пьяным Лёшей была даже счастливее, чем с трезвым. Пьяный, он был даже более мягким и ласковым. Переставал себя контролировать и становился весёлым и открытым. А в жизни он был начальником производства, который всегда всё просчитывал, был очень рассудителен и даже иногда строг. Он шёл своей дорогой к деньгам, признанию на работе и комфорту в жизни. Ему хотелось, чтоб всё крутилось вокруг него, а он только собирал плоды. Так было и в работе, и в личной жизни.

Надя ещё толком не знала, чего хочет от жизни. Крутились в голове слова мамы: «Найди богатого и живи с ним, раз с нами не устраивает». Работала в спокойном месте, где даже иногда её хвалили и благодарили за помощь и понимание. Хотела окончить институт. Потом найти по специальности работу. Выйти замуж. Родить детей. И, если повезёт с богатым мужем, то не работать, а заниматься домом.

Так всё было размыто в планах, но ей казалось, что Лёша – её избранник. И она терпела все его выходки и похождения, ревновала, но всё переводила в шутку, считая, что любые придирки к мужчине – это бабские разрушающие глупости. Каждый проведённый с ним день она воспринимала как счастье, каждый день без него – как путь к счастью.

 

Глава 4

Реальность, которая кажется сном

В понедельник Лёша отвёз её на работу. Это было в часе езды от его работы, но он согласился. Ей было очень приятно, она на прощание поцеловала его в щёчку, и началась новая неделя без него. Потому что они жили в разных районах большого города. И на неделе общение было только по домашнему телефону вечером. И лишь иногда – редкие долгожданные встречи. Хотя это лето выдалось на удивление весёлым и встречались они намного чаще, чем раньше.

Ещё не дойдя до склада, она услышала частые мужские твёрдые шаги позади себя. Стало не по себе, и она обернулась. К ней приближался встревоженный и недовольный Саша. В голове промелькнула мысль, что он видел, как она выходила из машины, и, возможно, ревнует, но тут же решила, что это бессмысленно. Ведь они настолько мало знали друг друга, что могло оказаться, что у него самого была девушка, и они, например, поссорились, поэтому он так и выглядит. Она успокоилась, когда он к ней близко подошёл и тихо, но твёрдо спросил:

– У тебя на вечер есть планы?

– Нет. А ты про какой вечер? На работе или после? – уточнила она, потому что они вроде только на заводе общались.

– После.

– Нет. Нету.

– Пойдём сегодня погуляем вдвоём?

– Ну… хорошо.

– Я зайду за тобой после работы.

– Ладно, – всё ещё растерянно стояла она, когда он уже удалялся к себе в здание.

Вот уже третий раз он заставил её сердце биться так сильно, что оно чуть не выпрыгивало из груди: то неожиданное появление, то странные загадочные проявления, то недосказанность, то сюрприз. Он держал её в напряжении, вечном ожидании, додумывании. Вроде только успокоится и даже забудет о нём, так он как ураган проносится, и приходится заново строить и расставлять по полочкам разрушенные мысли и чувства. День пошёл медленно, но хотя бы было понятно, что в обед он не придёт. А за работой уже снова всё позабылось и сердце успокоилось.

Но в пять часов Саша уже стоял около склада и не заходил. Ждал на улице, когда она выйдет. Вместе с Татьяной Александровной за шутками они втроём дошли до остановки. Доехали на автобусе до главной улицы района и, попрощавшись с коллегой, отправились гулять туда, где часто вечерами прогуливались влюблённые парочки.

Саша сразу взял её крепко за руку, решив для себя уточнить то, о чём пришлось думать все выходные:

– Ты не обиделась, что я в пятницу не зашёл к тебе в обед? – начал он, поглядывая то на неё, то по сторонам.

– Нет, – ответила Надя, хотя уже даже не помнила свои чувства.

– Нам пришлось работать без обеда, были неотложные дела. А после работы, когда я зашёл на склад, Татьяна Александровна сказала, что ты уже ушла, – продолжил он, и у неё кольнуло в груди, когда она вспомнила, что всего на 15 минут раньше ушла с работы, чтобы успеть на празднование дня рождения.

– Ты заходил? – удивилась она.

– Ну да. Я думал, мы все выходные проведём вместе, – смотрел он печально и расстроено на неё, но уже радуясь, что получилось встретиться сегодня.

Она потеряла дар речи от услышанного. Ведь получалось, что мужчина ждал встречи три дня, а она даже об этом не подозревала. И утром она думала, что он разозлён, увидев её с другим или поссорившись со своей девушкой. А оказалось, что он был влюблён в неё, что читалось по глазам и действиям, и был расстроен из-за выходных, проведённых в одиночестве. Она не могла поверить в реальность происходящего, ведь они были знакомы меньше недели.

– Ты подожди, постой здесь, – притормозил он её, пока она думала, а сам скрылся между домами. И буквально через минуту появился с тремя бордовыми розами, довольный и счастливый. Его улыбка на недавно мрачном и строгом лице просто сводила с ума. В ней читалась лёгкая, простая мальчишеская любовь. Жар охватил её тело от счастья и неожиданности, и она забыла обо всём вокруг.

– Это тебе, – вручил он ей букет из огромных бутонов роз. Цвет роз говорил не о влюблённости, а о жаркой любви. Три розы говорили о серьёзности намерений, а не о легкомысленности и ребячестве.

– Как приятно, Саша! – она аккуратно прижала букет к груди, растроганная до слёз. – У тебя просто талант вводить девушку в ступор.

– Вообще, мне просто хочется делать тебе приятно, – улыбался он так, как будто уже позабыл, как жил три дня без неё. Они пошли дальше по тротуару, не замечая, что на них смотрят окружающие.

– Ну, спасибо!

– Тебе нравятся такие цветы или у тебя другие любимые?

– Мне эти нравятся, но любимые были всегда гладиолусы.

– Почему гладиолусы?

– Потому что они высокие, символизируют рост и развитие, потому что на одной ветке несколько бутонов, которые раскрываются по мере роста. Когда нижние вянут, верхние ещё только раскрываются. Поэтому они могут долго стоять и радовать.

– Значит, тебе нужно дарить гладиолусы? – вычислил он, желая угодить ей во всём.

– Нет, это ничего не значит, – засмеялась она звонко и нежно, обезоруживая его. – Теперь мои любимые будут бордовые розы. Ведь важно не какие цветы дарят, а как это делают!

– Да, ты права, – он был тронут её откровенностью.

– А ещё гладиолус – это мой цветок по гороскопу, символизирует мой знак зодиака, – вспоминала она о том, что недавно читала.

– Ты увлекаешься астрологией?

– Не увлекаюсь, но о себе и близких мне людях стараюсь знать. Так в какой-то мере проще понять, что собой представляет человек.

– И кто ты? – заинтересовался он, совершенно не придавая раньше значения этой науке.

– Я? – ей не хотелось говорить, потому что часто люди начинали напрягаться от услышанного и настороженно себя вести с ней.

– Неважно, главное, что люди этого знака делятся на два типа. Первые – это опасные для окружающих и самого себя. Они разрушают и жалят всех и всё на своём пути, от этого страдая и погибая в собственной ненависти. Они замыкаются в себе, не находя выхода и не стараясь повлиять на ход событий. А вторые – сильные, независимые, мудрые и справедливые. Их энергия направлена на созидание и достижение высоких целей…

– Ты, похоже, относишься ко второму типу, раз учишься?

– Он мне более приятен, но не из-за учёбы…

– А из-за чего? – продолжал он проявлять интерес, а она боялась ему ответить. Раз он такой внимательный слушатель и так заинтересовался её миром, то не пропустит ни одного её высказывания. Она стыдливо опустила глаза и произнесла фразу, которую всегда ей повторяла мама:

– Хочу удачно выйти замуж.

– А это как? За богатого и обеспеченного? – увлёкся разговором Саша. Было видно, что слова задели за живое, но она ещё не успела определить, к какому сословию он относится.

– Ну, наверное, это слишком громко сказано, Саша, – задумалась она и над его словами, и над словами матери, – ведь не в деньгах счастье.

– Но и без денег жизни никакой. У меня есть друзья, у которых родился ребёнок, а они в одной квартире с родителями живут. И постоянно грызутся из-за денег, – рассказал он.

– Да, без денег, скорее всего, тяжело жить. Но без любви вообще невыносимо. Зачем тогда создавать семью, если нет любви? – пыталась она найти истину.

– Так тебе что важнее: любовь или деньги? – пытался он склонить её на какую-нибудь сторону.

Она пристально посмотрела на него, чтобы понять, какой он ждёт ответ. Закусила губу, задумавшись, но так и не нашла ответ, слишком мало его знает.

– А ты бы что выбрал?

– Я – любовь, – сразу ответил он, – а остальное приложится.

– Как у тебя всё просто, – вспомнила она свою историю про безответную любовь.

– А зачем всё усложнять? Надо жить и радоваться! – он, казалось, был прав. Она всё усложняла, пробираясь по тернистому пути к Лёшиной душе, и уже совсем не замечала радости вокруг, живя пустыми надеждами.

– Ты прав, – успокоилась она, подумав, что, возможно, Бог послал ей этого человека, чтобы она вернулась к жизни и начала радоваться и чувствовать её.

Они, крепко держась за руки, шагали по тротуару, и каждый для себя выяснил о другом, что хотел. Саша понял, что её интересуют не только деньги, но хотелось бы жить в любви и красиво. Тем более что с деньгами гораздо меньше ссор в семье.

Она поняла, что он романтик и влюблён в неё настолько, что заговорил о семье, дабы убедиться, что это его спутница жизни. А ещё она мысленно согласилась на его ухаживания, потому что они не приносили ей страданий и боли, как это было с Лёшей. С ним она могла видеться каждый день и не исключала возможности, что сложатся отношения, которые помогут забыть о прошлом.

– Пойдём в магазин зайдём, – предложил Саша.

– Пошли, – согласилась она.

Он подвел её к игровому автомату с мягкими игрушками, достал из кармана брюк пятак, вставил в скважину и быстро поймал щипцами мягкую игрушку. Она упала в кормушку, и он достал её. Тут же подбежали девочки-подростки и стали просить: «Дайте нам, дайте нам!»

Им так понравилось, что он с первого раза достал игрушку, что не могли угомониться. Надя держала в руках розы и была готова поделиться с девчонками, ведь она и так уже стояла с подарком, но Саша прогнал их: «Вам ваши друзья пусть достают. А это моей девушке».

Он вручил ей маленькую рыжую собачку, а она от счастья приобняла его и осторожно поцеловала в щёку:

– Ты просто не перестаёшь меня удивлять. У тебя так профессионально всё получается делать.

– Хочешь ещё? – гордо спросил он, довольный своими способностями и заслуженным поцелуем.

– Хочу, но в другой раз, – засмеялась она, – а то ты со своими способностями сегодня других оставишь без игрушек.

Они дружно рассмеялись и вышли из магазина. На улице уже темнело, но было очень тепло; не хотелось расставаться, но завтра с утра нужно было идти на работу.

– Может, я уже поеду домой, а то завтра рано вставать на работу, – собралась с силами Надя.

– Я тебя провожу, – сразу согласился Саша.

– Я далеко живу, – пыталась объяснить Надя, хотя сама даже не предполагала, где живёт он. Может, они вообще соседями окажутся.

– Я всё равно провожу, – не сдавался он.

– Поехали тогда на автобусе, чтобы ты тоже домой успел вернуться не поздно.

– Поехали, – ему было очень приятно, что она думала о нём, хотелось узнать, где она живёт и продлить как можно дольше вечер рядом с ней. А она была безумно счастлива сегодня рядом с нежным, заботливым и интересным мужчиной. Хотелось ещё говорить с ним и узнавать его, но нельзя было терять разум и поддаваться чувствам. Нужно было мыслить адекватно – рабочая неделя только начиналась.

Они зашли в автобус, где не было свободных мест. Прошли в конец салона. Он обхватил её за талию, потому что в руках она держала розы и маленькую рыжую собачку. Она чувствовала, как крепко он её держит, и даже не беспокоилась, что с ней что-то случится, если автобус резко затормозит. Огляделась вокруг – сидящие рядом женщины ей улыбались. Она ответно улыбалась им. Взглянула на Сашу – он тоже сиял счастьем.

– Тебе хорошо? – сразу спросил он.

– Да, – посмотрела она в его полные блаженства глаза и снова окинула взглядом салон.

Так хорошо ей в автобусе ещё никогда не было. Обычно хотелось сесть в него и быстрее выйти, так всё было противно и чуждо. Она даже очень хотела научиться водить автомобиль и купить своё транспортное средство, лишь бы не смотреть на этих ужасных, недовольных пассажиров в переполненных маршрутках. Но в этом автобусе было всё по-другому. Казалось, что даже водитель едет медленно и плавно, объезжая все кочки, смотрит на них в лобовое зеркало и улыбается. И люди все были счастливы – кто от вида влюблённых, кто от аромата цветов. И все их считали влюблённой парой. Она вновь поглядела в его светящиеся карие глаза, на сжатые губы, растянувшиеся в улыбке, почувствовала его крепкие руки на своей талии, которые, казалось, не уставали её держать. Почувствовала, как ей тепло и спокойно, хотя летний день уже был на закате, а небо потихоньку становилось серым.

– Ой, это же моя остановка, – спохватилась она, увидев знакомые дома. – Бежим.

– Ты что, забыла, где живёшь? – весело спросил он, когда они уже стояли на остановке.

– С тобой всё на свете забудешь, – улыбнулась Надя. – Ну, пойдём дом мой искать.

Он сразу согласился, идя за ней. Почему-то к вечеру совершенно не хотелось ни о чём говорить, хотелось молчать. Хотелось жить этими чувствами, которые появились сегодня в их душах. Хотелось наслаждаться и упиваться состоянием влюблённости и думать о том, что так будет всегда.

– Ты не замёрзла? – прервал молчание Саша, беспокоясь о спутнице.

– Нет, – успокоила она его улыбкой, хотя лёгкий вечерний ветерок охлаждал её открытые руки. – А если я скажу, что замёрзла, ты футболку снимешь, как настоящий джентльмен?

– Нет, я тебя обниму, – он обхватил рукой её за плечи.

– Так действительно теплее, – почувствовала она его заботу.

Они шли по узкой дорожке мимо её школы, и она обратила его внимание на здание.

– Это школа, в которой я училась. А ты в какой?

– В пятнадцатой.

– Так я там в студии училась, – обрадовалась Надя, что между ними появилось что-то общее. – А вот и мой дом.

– Совсем недалеко оказалось, – улыбался Саша.

– А ты где живёшь? Как доберёшься?

– Ты за меня не беспокойся, доберусь как-нибудь. Главное, что ты уже почти дома, – повернулся он к ней на углу для прощания, опуская руки. – Ну что, до завтра?

– До завтра, – прошептала Надя, даже слегка обрадовавшись, что не будет затяжного прощания. Но он пристально посмотрел на неё, словно спрашивая разрешения поцеловать. Она молчала, и он просто сказал:

– До завтра, моя девочка!

Он развернулся и пошёл обратно той же дорогой. Лёгкое и уравновешенное расставание оставило в душе спокойствие и надежду на завтрашнюю встречу. Она провожала взглядом его удаляющуюся фигуру, как он обернулся и помахал рукой, слегка улыбнувшись. Она автоматически постаралась успеть махнуть, пока он смотрит, и со спокойной душой отправилась домой. Ведь в её руках от влюблённого человека остались ароматные розы, которые она сразу прижала к губам, а на пальце висела на верёвочке мягкая рыжая собачка. Осознавая, что он, помимо сюрпризов, ещё подарил ей счастливый и красивый вечер, полный радости, счастья, спокойствия, она дошла до своего подъезда и поднялась в квартиру, не замечая ничего вокруг. Но дома мама с порога привела её в чувство, задавая никчёмные вопросы: «Где так долго была? От кого цветы? Что у вас с ним? Кто такой?»

Но всё это было неважно Наде, хотя и добавило серости в вечер, а так хотелось уснуть счастливой. И это получилось, потому что подаренные им цветы стояли в вазочке и освещались светом от луны. А рядом лежал рыжий плюшевый щенок. Утро тоже было добрым и счастливым, потому что и цветы, и собачка, с которой она уснула, и панда на столе – всё напоминало о нём и было не сном, а реальностью. И сегодня она была уверена, что снова его увидит.

 

Глава 5

Шокирующая правда

Она, счастливая, побежала на работу, нетерпеливо дожидаясь обеда. Татьяна Александровна подтвердила, что он в пятницу круги наматывал вокруг склада, желая с ней увидеться.

В обед Саша зашёл с накладной на отгрузку продукции. Надя быстро собрала всё необходимое по списку и отдала ему.

– Пойдём, я тебе одно место покажу, – чуть слышно сказал он, мотнув головой к выходу.

Она переглянулась с Татьяной Александровной, та только кивнула в сторону двери. И Надя, быстро скинув халат на стул, вышла из склада. Он передал коробку напарнику, который, увидев Надю, сразу заулыбался, приветственно качнув головой, и забавно спросил:

– Ну, как у вас? Любовь-морковь?

– Ты поосторожнее со словами, – Саша хлопнул по плечу товарища.

– Так я что, уже весь цех говорит, как бы до бабушки не дошло.

– Твоё дело не слухи распространять, а работать, а с остальными я сам разберусь.

Саша повернулся к Наде, взял её за руку и повёл к стоящему рядом зданию маленького склада с покатой крышей.

– Пойдём, я нашёл место, где нас никто не увидит, – заговорщицки произнёс он.

– Ты что, всё продумал? – удивилась она, покорно следуя за ним.

– Так хватит уже повод для сплетен давать. Хоть сегодня не о чем будет говорить, – он провёл её по узкой тропке вверх, на крышу. Запрыгнул сам и за руку легко поднял её. Там действительно было всё закрыто, но если высунуться, то всех было видно. От чёрного рубероида шло тепло, и они уселись на него, даже ничего не постелив.

– Здорово ты придумал. А как об этом месте узнал? Я почти год работаю на этом складе и даже не догадывалась, что есть тропинка на крышу.

– Кто ищет, тот всегда найдёт, – довольный собой сказал Саша, усаживаясь на рубероид. – Можешь ко мне на колени сесть.

– Спасибо, конечно, но я как-нибудь здесь, с краю, – уселась она рядом, стесняясь его. Ведь сейчас они были совсем одни, и их никто не видел.

– Смотри, можно лечь и наблюдать за всем, что происходит внизу. Никто даже не догадается, что за ними следят, – он лёг на живот, чуть подтянувшись к краю крыши, и Надя легла рядом с ним, поглядывая вниз.

– Но нас всё равно видно, если выглядывать, – расстроилась она, что лучше не показываться, а то уж точно слухи пойдут, что они вдвоём на крыше. Она отодвинулась от края, продолжая смотреть на Сашу. Они лежали рядом друг с другом, раскинувшись так, будто загорают. Тем более что солнце сегодня пекло очень сильно.

– О какой бабушке говорил твой напарник? – вспомнила она. Ей так хотелось хоть что-то узнать о нём. А то всё загадки да недомолвки.

– О твоей начальнице, – легко сказал он, а она только распахнула широко глаза от неожиданности.

– А что с ней? – бабка была очень строгая, и её все боялись, но Надя мало с ней контактировала, поэтому даже не думала бояться.

– Она моя дальняя родственница…

– Что-о-о? – совершенно опешила Надя. Как всё с этим Сашей непросто! Везде знакомые и родственники, с его появлением о ней пошли сплетни и слухи. А теперь ещё не хватало с бабушкой поссориться. Так выгонят с работы, если кто-то с три короба наврёт ей, а она поверит. И никакой Саша не поможет.

– Ну да, по маминой линии. Очень дальняя, – продолжал спокойно он, повернувшись на бок и опершись на руку, чтоб было удобнее рассказывать. – Если до неё дойдут слухи, то она всё расскажет маме.

– А маме нельзя говорить? – не могла найти связь Надя.

– Я хотел сам ей всё рассказать, красиво, без слухов со стороны, понимаешь?

– Так почему не расскажешь? – ей показалось, будто он не с мамой живёт, раз она ещё не в курсе его влюблённости.

– Я хочу быть уверен, что не ошибся в выборе, – серьёзно и уверенно сказал он.

Наде сразу стало стыдно и обидно за своё поведение. В голове заметались мысли – с кем остаться, но обманывать человека, который искренне показал, что его отношение к ней настолько серьёзно и он готов её принять в свою семью, было ужасно тяжело. И он так быстро определился, а она… Сколько будет морочить ему голову и пользоваться его влюблённостью? Надо было сказать всё сейчас. И, взглянув в его чистые и счастливые глаза, она поняла, что должна это сделать.

– У меня есть другой, – тихо прошептала она и опустила глаза. Хотелось убежать, чтоб не видеть продолжения своего падения в глазах Саши.

– Ну, я не слепой, – как будто бы он уже знал всё. – А что, ты его любишь? – сразу решил определиться Саша, раз пошла эта тема.

– Да, – посмотрела она ему в глаза и поняла, что это конец только что начавшегося романа. Он сел напротив неё, пристально глядя ей в глаза. Ему так не хотелось в это верить. Он так боялся это услышать, и казалось, лучше бы не спрашивал, но уже всё произошло. Но почему тогда билось сердце, лишая покоя и сна, почему с ней так хорошо, как с родным человеком, и отчего она была с ним и ни разу не остановила его порывов? Может, там всё не так серьёзно, как она хочет показать, и ей нужна его помощь?

– А он тебя? – решился задать он вопрос.

– А он меня – нет, – поджала она губки, пытаясь не зареветь, потому что уже достаточно настрадалась от неразделённой любви, и казалось, что там все старания напрасны и бессмысленны.

– Господи, – поднял он глаза к небу, выдыхая тревогу, которая пронеслась по его телу. И понимая, что сможет стать её мужчиной, прижал её крепко к своей груди. – А я уже решил, что у вас всё серьёзно, – он провёл нежно горячей ладонью по её щеке, по которой катилась слезинка, и прижался губами к её волосам, радуясь, что всё обошлось.

Она сама сильно испугалась, что сейчас закончится сказка, а врать желания не было. И слёзы катились даже больше от страха потерять надежду на счастливое будущее, чем от воспоминаний о прошлом.

– Так у нас на самом деле всё серьёзно, – шептала она, осознавая, что период её влюблённости достаточно длительный, чтобы забыть всё сразу.

– Да перестань ты, – уже всё решил для себя Саша, не веря её словам, продолжая крепко прижимать к груди и гладить по голове, целуя волосы. Она прижалась к нему, как к спасителю, слыша удары его сердца. – Тебе просто надо его забыть.

Столько ещё хотелось ему рассказать и поплакаться, но она молчала. Она поняла: всё, что касалось Лёши, было пустое. Теперь всё зависело от Саши – забудет она свою прежнюю любовь и будет любить его или… О плохом больше не хотелось думать. Казалось, что других вариантов просто не может быть. Она затихла в его крепких руках, прогоняя все мысли, просто чувствуя его тепло, нежный запах духов, слыша стук его сердца и чувствуя прочность его объятий. С ним любые вопросы решались легко, быстро забывались трудности. Она даже была рада, что пережила душевные волнения от правды и не предала такую добрую душу.

А он, обнимая её, уже продумывал, как вычеркнуть из её жизни другого мужчину и помочь его забыть. И как сделать так, чтобы она стала его девушкой. Ведь чувствовалось, что он и вправду не ошибся с выбором, раз она повела себя так честно с ним и не побоялась сказать правду.

– Эй вы там, голубки! – послышался крик снизу. – Слезайте уже.

Саша посмотрел, кто посмел нарушить их покой, а Надя, наоборот, притихла и затаилась, лишь бы её не увидели.

– Что орёшь? Что хотел? – грозно спросил Саша, увидев внизу напарника и Татьяну Александровну.

– Обед уже кончился, – улыбалась Татьяна Александровна.

– Пойдём давай, – крикнул напарник, махнув рукой, чтоб тот слезал.

– Сейчас спущусь, только не ори на весь завод, – так же грозно предупредил Саша. – Давай руку, – нежно посмотрел он на свою девушку, помогая встать, и, пока их не видели, сказал: – Вечером обязательно увидимся.

Как, где и во сколько, она уже не уточняла, потому что была уверена, что он опять всё продумает, ей просто достаточно согласиться.

– Хорошо, – улыбнулась она.

Они вышли из-за склада и разошлись со своими коллегами по рабочим местам.

Татьяна Александровна не приставала с вопросами, но вела себя настороженно, словно пытаясь о чём-то предупредить, но не решалась испортить отношения.

Около пяти раздался звонок по внутреннему телефону, Татьяна Александровна передала Наде трубку.

– Я не успеваю к пяти, – расстроено говорил Саша, – ты сможешь меня подождать, чтобы мы пошли вместе домой?

– Наверно, смогу, только мы склад под охрану должны сдать, – задумалась она над тем, что хочется и с Сашей провести вечер, и где его подождать, не знает.

– А ты приходи ко мне в кабинет.

– Но я не знаю, где у тебя кабинет.

– Пойдёшь дорогой, как в столовую. А на развилке асфальтированных дорог свернёшь налево. Там двухэтажное здание. Я тебя увижу через окно и встречу. Договорились?

– Хорошо, – согласилась она, ведь всё было понятно, а уверенность, что он действительно о ней не забудет и встретит, не покидала.

После окончания смены она неторопливо закрыла склад, попрощалась с Татьяной Александровной и пошла в сторону столовой. Проходящие знакомые выражали удивление, что она идёт в противоположную сторону, но никто ничего не говорил и не спрашивал. «Как он смог так всех утихомирить?» – удивлялась Надя. Она не верила, что у обычного мастера могут быть такие связи или власть, которые заставляли людей молчать, да и он казался добрым и мягким человеком. Хотя она не исключала возможности, что доброжелательным он был только с ней. Потому что ни бывшему мастеру, ни напарнику он спуску не давал.

Пока она медленно шла, всё пыталась понять – её этот мужчина или нет. И постоянно чувствовала беспокойство, что в серьёзные отношения с ним вступать безрассудно, пока он всё о себе не расскажет. Но он от любых вопросов так искусно уворачивался, словно где-то этому учился. Поэтому она ловила себя на мысли, что не получится между ними серьёзных отношений, несмотря на все его ухаживания. Ведь чтобы считать его надёжным спутником жизни, Саше необходимо было стать более честным и открытым.

Она только увидела здание и подумала, где его здесь искать, как он тут же появился в рабочей одежде: светлых джинсах и обтягивающей все мышцы чёрной футболке.

– Молодец, что пришла. Я ждал, – заулыбался он, взял её за руку и повёл за собой в холодное здание, в свой кабинет на первом этаже.

Кабинет был просторный, но прохладный и тусклый. За окном почти весь свет загораживали сирени. Два стола: его около окна, а напарника – вдоль стены. И много стульев для подчинённых. Играло местное радио с такой же заезженной музыкой, как у неё на складе.

– Ты пока присмотрись, а мне осталось с бумагами закончить – и пойдём, – он сразу принялся за раскладку серых листков с записями на столе.

– И куда мы пойдём? – она начала прохаживаться по кабинету и разглядывать всё вокруг. Ведь рабочее место многое могло сказать о хозяине.

– А куда ты хочешь? – сегодня он дал ей право выбора.

– Я бы хотела посмотреть всё твоё здание, – решила использовать она подвернувшуюся возможность. – Это же твоё здание?

– Хорошо, я тебе покажу, – согласился он. Она была довольна. Ей всегда нравилось узнавать что-то новенькое. Пригодится или нет это в жизни, но тяга к познаниям была у неё в крови. Она села на стул напротив него; по аккуратно собранным стопкам видно было, что он уже заканчивает. Такой мужской прокуренный кабинет сразу натолкнул её на вопрос:

– А ты куришь?

– Нет, – спокойно ответил Саша, продолжая торопливо записывать в журналы слова. – Здесь мужики курят, поэтому такой запах.

Она смотрела, какой он трудолюбивый и все дела доводит до конца, не оставляя ничего на завтра, аккуратный и соответствует своей должности: строгий, правильный, умный. Он услышал музыку по радио про Эсмеральду и стал чуть слышно подпевать: «И после смерти мне не обрести покой, я душу дьяволу продам за ночь с тобой…», потом, закончив с бумагами, собрал барсетку и одежду, взял связку ключей, продолжая петь и поглядывать на Надю, словно посвящая слова ей.

«…Святая Дева, ты не в силах мне помочь. Любви запретной не дано мне превозмочь. Стой! Hе покидай меня, безумная мечта. В раба мужчину превращает красота. И после смерти мне не обрести покой. Я душу дьяволу продам за ночь с тобой», – он выключил радио, подошёл к Наде, которая заслушалась его пением, и, желая слышать подтверждение своих чувств, спросил:

– Да?

– Ну, тебе видней, – Надя не знала, что ответить. – А у тебя красивый и нежный голос. Я бы слушала и слушала. Мужчины редко поют. А точнее, можно сказать, вообще не поют.

– Влюблённые мужчины поют, – не согласился он, закрывая дверь на ключ. – Ну что, пойдём, покажу тебе всё, – он посмотрел на неё, поняла ли она его чувства к ней, и, убедившись, что она услышала его, повёл по ступенькам вверх, не дожидаясь очередного вопроса. – На втором этаже у меня спортзал, сауна и раздевалки. А на первом – кабинет, комната для отдыха, красный уголок.

– У тебя свой спортзал? – удивилась Надя, поднимаясь по широкой лестнице и рассматривая всё по сторонам.

– Да, собранный своими силами. Что-то осталось от прошлого мастера, а что-то я привёз из дома. Ну, сейчас всё сама увидишь, – он открыл ключом белую дверь и пропустил девушку вперёд, закрывая дверь на замок.

Комната была просторной и светлой, прохладной и проветренной. Сирени внизу не доходили до окон, поэтому всё пространство освещалось дневным светом. Помимо прикреплённой к стене лестницы слева здесь расположились турники, тренажёры со штангами, гири и гантели разного веса, маты на полу, скакалки висели на крючках, несколько обручей и тяжёлых баскетбольных мячей. Настоящий спортивный зал.

– Ух, ты, как много всего, – Наде хотелось всё потрогать и попробовать. А Саша уже уселся за тренажёр и качал ноги, рассказывая, что у него есть.

– Этот тренажёр для жима ног, можно прокачивать икры, – он встал и пошёл дальше, демонстрируя несколько раз каждый тренажёр, – эта скамья для жима штанги лёжа. Можно менять вес с помощью гантелей. Есть самые маленькие, от 1 килограмма до 50. Этот тренажёр для мышц спины. Это для бицепсов. Это верхняя тяга. А на этой скамье можно качать пресс. Причём чем выше ставишь, тем сложнее.

– Я думала, что пресс можно только на полу качать, – удивилась Надя. Саша засмеялся.

– А ты попробуй, – предложил он ей лечь, и она легла на скамью под уклоном в 45 градусов, тем более что в брюках могла себе это позволить. – А теперь руками обхвати плечи и качай пресс. Ну, как?

– Тяжело, – сказала с трудом Надя, сделав несколько раз.

– Здесь всё зависит не от количества повторов, а от угла наклона. А можно и на турнике. Тогда достаточно будет нескольких раз. Причём не только прямо наклоняться, но и скручиваться, – он повис на турнике вниз головой, обхватил плечи руками и несколько раз показал, как качать пресс. А потом легко спрыгнул.

Надя встала со скамьи и пошла дальше, увлечённо слушая своего экскурсовода.

– Это груша для отработки силы удара. А вон та – пневматическая, для отработки быстроты удара. Некоторые занимаются в перчатках, я так, – с размаху он ударил по груше кулаком, предварительно приняв стойку для удара, и раздался звонкий щелчок.

– Это сколько в тебе силы-то? Откуда? – удивилась она.

– Я боксом занимался, – ещё раз чётко ударил он по груше, она отлетела выше, чем в первый раз, и поймал её.

– А теперь не занимаешься? – она не верила своим глазам, что может быть в мужчине такая сила.

– Списали по состоянию здоровья, – огорчённо сообщил он.

– Это как?

– Сердце не выдержало бы следующего боя. Поэтому тренер запретил профессионально заниматься боксом и участвовать в боях, – объяснил он.

– Ты участвовал в боях? – уселась она на тренировочную скамью, чтобы послушать его рассказы о себе.

– Да. У меня отлично всё получалось. Почти каждый бой – победа, в своей весовой категории. А потом один неудачный удар – и всё, конец карьере!

– Это же больно, когда тебя бьют.

– Там всё защищено: перчатки, капа, в любительском – ещё и шлем. Ну, а если словил удар – сам виноват, надо было уклоняться, отходить или ставить вовремя защиту, – он сразу показывал, что такое уклон, отход и защита.

– А тебе не страшно было? И вообще, как так можно – бить другого человека?

– Помимо физической подготовки, перед боем всегда идёт психологическая. Выходишь на ринг и ничего, кроме глаз соперника, не видишь. И отрабатываешь всё, чему тебя учили. Это даже интересно. Иногда попадаются хорошие соперники, которых можешь просчитать только на третьем-четвёртом раунде.

– Тебе нравилось? Переживаешь? – заметила Надя, как он увлечён боксом и рассказом о нём.

– Всему своё время, видимо, – не печалился он.

А Наде стало его жаль: он мог бы стать звездой бокса с его силой, стойками и чёткими ударами. Хотя, может, они все там такие профессионалы? Она просто никогда этим не интересовалась.

– Вот так я каждый день прихожу в зал, чтоб поддерживать себя в физической форме, – заключил Саша, садясь на корточки напротив неё.

– Каждый день? – удивилась она.

– Да, после работы или в обед иногда успеваю.

«Так вот почему никто с ним не спорит и против ничего не говорит, – догадалась она. – Просто его коллеги знают, какой он силой обладает, и понимают, что лучше лишний раз не нарываться».

– А ты здесь один занимаешься?

– Чаще один, а так – иногда мужики заходят позаниматься. Ключ всегда у меня в столе, поэтому – кому надо, подходят и берут.

– Так вот почему тебе сильно не противоречат, – вслух поделилась она своим предположением.

– Ну, у кого есть голова, они стараются ею думать, – улыбнулся Саша.

– А как же ты женщин успокаиваешь? Тоже кулаками? – забеспокоилась она.

– Умные – сами понимают, а глупых – ничем не успокоить, наоборот, надо дать выговориться, – улыбнулся он тому, что она пыталась его подцепить на крючок, приблизился к её ногам и обхватил руками колени. Она бессознательно положила руки на его плечи, чтоб почувствовать крепкие мышцы, и слегка погладила их.

– Сегодня уже никто мне ничего не говорил о нас. Так странно. А ещё недавно все сплетничали.

– Ну, будем надеяться, что мы работаем с умными людьми, – улыбался он, и от его улыбки опять в душе стало так хорошо и легко. – Ну что, пойдём? А то ведь нас могут и не выпустить из проходной. В восемь часов ночная смена заступает.

– Пойдём, конечно, – спохватилась она.

Надя даже не задумывалась о времени и о режиме на предприятии. Она почувствовала себя глупой, малоопытной и наивной по сравнению с ним. Он был целеустремлённым человеком, который много в жизни повидал, даже участвовал в боях. А ещё он был выдумщиком и романтиком, который умел воплотить фантазии в реальность и всегда найти подходящий ответ, поэтому с ним было приятно находиться и общаться.

Они спустились вниз, где из кабинета он забрал свою барсетку, закрывая все двери, и вышли на безлюдный тротуар. Ведь уже все сотрудники разбежались по домам.

– Ну, как тебе экскурсия? – поинтересовался он.

– Впечатляюще. Мне даже захотелось походить в спортзал.

– Что, правда? – обрадовался он.

– Правда. Мне хочется, чтобы мои ноги были красивыми и накачанными.

– Так ты вроде и так стройная и красивая, – подарил он комплимент.

– Но я стесняюсь надевать юбки, потому что ножки слишком тоненькие, – раскрыла она перед ним секрет. Видно было, что он готов ей помочь и поддержать, и подбодрить, и найти любое общее дело, чтобы чаще быть вместе.

– Ну что ж, если ты так считаешь, постараемся проработать мышцы ног. Ты бери завтра удобную форму, и можем начать после работы. Конечно, если не произойдёт ничего непредвиденного.

– А что может произойти? – она испугалась, что у него проблемы с сердцем или он может с кем-то подраться.

– Так хоть что. Человек предполагает – Бог располагает.

– Ну да… А то я уже подумала, что с тобой что-то может произойти…

– И со мной, и с тобой. Вот возьмёшь и передумаешь идти. Ведь может быть такое?

– Теоретически – да. А вообще, хотелось бы очень.

– Это меня радует, – он взял её крепко за руку, и они улыбнулись друг другу мило и ласково.

Как-то вдруг обоим ни о чём не хотелось говорить. Идти, дарить друг другу улыбки, чувствовать тёплые ладони, наслаждаться красивой природой, тёплой и солнечной погодой, и остановить время. Просто встать вот так, здесь, сейчас и навсегда. Куда исчезают все мысли и люди, когда ты счастлив?

Пройдя через проходную, они долго ждали автобус на остановке, но, казалось, лучше бы он совсем не приехал. Лучше бы вообще их никто не тревожил, пока так хорошо вместе. Он не делал первый шаг и не торопил её ни в чём, понимая, что навечно она поселилась в его душе и жизни и он правильно сделал выбор. А она не хотела думать ни о прошлом, где было много страданий, ни о будущем, которое было страшно представить без него. И ошибиться, если останется с ним. Ей было так хорошо в настоящем, что она молчала, боясь нарушить тишину или всё испортить.

– Поехали ко мне домой, – предложил он, не желая с ней расставаться, когда они зашли в автобус и сели на свободные места.

– Сейчас? – очнулась она, даже не зная, что ответить.

– Ты не хочешь? – смотрел он пристально на неё, пытаясь понять и почувствовать её желания.

– Может, завтра? Сегодня уже поздно, – пыталась оттянуть она время.

– Ты всё хочешь перенести на завтра, но ведь завтра, может, жизнь что-то более интересное преподнесёт.

– Ну… если только не надолго.

– Хорошо, – широко улыбнулся он, довольный согласием. Это означало, что ещё один вечер они будут вместе.

– А с кем ты живёшь?

– С мамой, батей и братом.

– А собаки у тебя есть?

– Да. Две. Ты любишь собак?

– Я их боюсь. Нет. Я не поеду к тебе, – сразу передумала она.

– Они добрые, умные и во всём меня слушаются.

– А что за порода? – она надеялась, что хоть порода окажется нестрашная.

– Французский бульдог.

– Я даже представить себе не могу, о ком идёт речь. Я очень надеялась, что будет такса или пудель, – расстроилась она.

– Да ты их видела, такие маленькие, пухленькие, крепкие и вечно хрипят…

– А как вы спите? Они не мешают? – удивилась Надя, зачем такое существо терпеть дома.

– Я не слышу. А вообще, закрываем двери на ночь. Они живут в коридоре, – объяснил Саша. – Нам выходить.

Это оказалась та остановка, на которой вчера Саша в магазине доставал мягкие игрушки. И Надя поняла, что он ещё вчера хотел пригласить её к себе домой, чувствуя при этом, как он серьёзно настроен.

– Пойдём зайдём в магазин, – предложил он, кивая туда, где они были вчера.

– Ты вчера, получается, был рядом с домом и поехал меня провожать. Зачем?

– Мне это было приятно, – спокойно ответил он.

– Ты настоящий джентльмен. Не бросишь даму в беде, – была тронута она его поступком. А он в это время уже опустил пятак в автомат и снова достал белого мягкого зайчика с розовым носиком и добрыми глазками.

– Держи. А теперь можно идти дальше, – с улыбкой вручил он ей зайчика, довольный собой.

– Спасибо, – обрадовалась она его подарку. – Ты умеешь дарить радость. Я как ребёнок, радуюсь каждой твоей игрушке. Мне кажется, у меня маленькой столько игрушек не было, сколько ты мне даришь.

– Были, были. Ты просто забыла. Надо иногда напоминать, – радостно светился Саша, снова соединяясь с ней руками.

Они неторопливо прогуливались по тропинкам к дому, а она вспоминала эти места.

– Ты здесь всегда жил?

– С рождения.

– Я в твоей школе окончила музыкальную студию. Семь лет мы учились в одной школе и ни разу не пересеклись, пока не встретились на заводе, – печально произнесла она.

– Так ты в какую смену там училась?

– У нас не смены были. У нас были вечерние занятия, после школы. А ты был когда-нибудь там на третьем этаже?

– Конечно. У нас там уроки проходили. Мы и видели, и слышали, как там постоянно играет то фортепиано, то гитара, то аккордеон, – ему было приятно вспомнить школьные годы. – Хорошо играешь?

– Да. Я была хорошистка. По всем предметам четвёрки. Как бы ни пыталась изменить оценки, всё равно ставили четыре, – вспоминала она.

– Хорошо, что хорошистка, а не удовлетворительница, – пошло пошутил он, а Надя даже не сразу сообразила.

– Ты чего, – пихнула она его в бок, чтоб привести в чувства. – Ну и шуточки, а я-то думала, ты хороший, воспитанный мальчик.

– Я уже давно не мальчик. А ты что, ещё девочка? – завёлся он как школьник, и было даже странно и необычно видеть, как из ответственного строгого мастера, любящего мужчины он неожиданно превратился в мальчишку.

– Саша, – остановилась она, – опомнись. Что вдруг на тебя нашло? Такие шутки в школе можно услышать, но никак не от тебя.

– Молчу, молчу, – постукал он себе по губам. – Что, не смешно? – сдерживал он улыбку.

Она взяла его за руку, смотрела, как он еле сдерживает смех, и сама расхохоталась. А он сразу подхватил её, дав волю эмоциям.

– А что, у вас в школе так парни не шутили? – успокаивался он.

– Они только лифчики пытались расстёгивать в пятом классе, а в седьмом курили всякую дрянь, – вспоминала, веселясь, Надя.

– Вот так? – дёрнул за застёжку лифчика Саша и побежал.

– Блин, – спохватилась Надя, взмахнув руками, и побежала за ним. – Ну я тебя догоню…

– И что? – уклонялся, как в боксе, он, веселясь и заигрывая, пытаясь завести подругу на соперничество.

– Ну… я сначала догоню, а потом что-нибудь придумаю, – не могла она его поймать, такой он был изворотливый и ловкий.

– Хорошо, – остановился резко он, и она наткнулась прямо на его грудь, а он её обнял и прижал к себе, чувствуя её учащённое дыхание и сердцебиение, – ты меня поймала. И что теперь?

– Ну, защекочу, – попыталась она щекотать его бока, но он даже не дёрнулся, потому что умел контролировать ощущения.

– Не получится, – стоял он как памятник и крепко держал её руками.

– Ну, буду щипать, – щипала она пальчиками осторожно его щёки и плечи.

– Так мне это даже нравится, – улыбался он.

– Ну не умею я делать неприятно людям, – обиженно сказала она.

– Может, поднимемся ко мне и ты мне сделаешь приятно, – опять принялся он за пошлые намёки и получил хороший сильный щелбан в лоб от раздосадованной Нади.

Сразу убрал руки и схватился за лоб, сгибаясь пополам, показывая, как ему больно. Надя перепугалась и начала разнимать его руки, чтоб посмотреть, остались ли следы от щелчка. Но он крепко держал руки и отворачивался от неё, всё ещё представляясь.

– Саша, тебе больно? Прости, пожалуйста. Я не знала, что так сильно получится…

Он внезапно схватил её за талию, довольный тем, что услышал, что его девочка обладает состраданием, и начал кружить от радости и счастья. Она только кричала и крепче держала его за шею, от неожиданных порывов и от того, как сильно он её кружил.

– Мне не больно! Мне хорошо с тобой! Моя девочка! – поставил он её рядом с собой, не отпуская рук. И теперь уже слово «девочка» звучало ласково и нежно, а не вызывающе. Они подошли к подъезду высотного панельного дома, счастливо улыбаясь, и поднялись по ступенькам к лифту.

На своём этаже Саша позвонил в дверь. Открыл его брат – высокий худощавый брюнет, совсем не похожий на Сашу. Надя даже не могла определить, кто из них старший, а кто – младший.

– Привет, – сказал брат с порога, – ты чего так долго?

– С работы я, – показал Саша на подругу и заулыбался, заходя в прихожую и открывая вторую дверь.

– Твои псы уже давно просятся гулять.

– Так чего не погулял? – строго спросил Саша.

– Так твои же псы.

– А если бы я не пришёл, ты бы ждал, когда они нагадят по всей квартире? – казалось, что они сейчас подерутся из-за пустяка, так быстро разгорались страсти. – Давай одевайся и иди. Ты видишь, я не один.

Брат ничего не сказал и зашёл в комнату, а Саша начал играть с белой и чёрной радостными собачками, которые пыхтели, хрипели и цокали коготками по линолеуму, то подпрыгивая к хозяину, то кружась около его ног.

– Хорошие мои, соскучились по папе, да ты мой маленький, да ты красавец, – он начал руками их толкать, воспитывать и пробивать на злость. Они рычали на него и злились, но всё ещё быстро виляли маленькими хвостиками. И когда совсем их разозлил, громко приказал: «Место!» – и они послушно побежали на коврик возле двери, где стояла Надя. Она только успела отскочить, всё ещё не веря, что это добрые существа.

– Да не бойся ты их, они знают своё место, – успокоил он её и придержал за руку, помогая снять туфли, проводя на кухню.

– Есть будешь? – по-хозяйски вёл себя Саша, а Надя села на табуретку. Кухня была широкой, но заставленной гарнитуром, холодильником, большим кухонным столом и новой стиральной машиной.

– Нет. Спасибо.

– Может, чай? – он уже достал кружки и грел чайник.

– Ну давай, – ей было дискомфортно в новом месте.

– А это новая машина, вчера купил. И стирает, и отжимает, и сушит. Закидываешь вещи, достаёшь, и можно надевать, – похвастался он.

– То-то я смотрю, ты частенько ходишь в белом. С такой машиной можно каждый день в белом, – заметила она.

– Да, мне очень нравится белый цвет, – согласился Саша.

– Тебе он очень идёт. Ты загорелый, отлично смотрится. А ещё вещи в обтяжку очень подчёркивают все твои мышцы, – расхвалила она его, он только заулыбался довольно.

Налил воду в кружки, бросил пакетики, достал сахар и конфеты в вазочке и сел рядом за столом.

– Я тебе в другой раз покажу квартиру, мама с папой уже отдыхают, – объяснил он, заметив на входе, что комната родителей уже закрыта.

– А что, уже спать пора? – она пыталась взглядом найти часы на кухне. Взглянула в окно – там было темнее, чем вчера, когда они возвращались. Она забеспокоилась: – Саша, мне уже надо домой. Я даже не заметила, как быстро время пролетело.

– Сейчас допьём чай, и я тебя провожу.

– Может, только до остановки? Ведь тебе как-то надо обратно ещё возвращаться.

– Я доеду. Давай только сначала выгуляем собак, – беспокоился он за своих любимцев.

Она подумала над тем, что это будет ещё позднее, но раз он её проводит и ещё и сам доберётся, то, скорее всего, беспокоиться не о чем, и она согласилась:

– Хорошо.

Он улыбнулся, ему нравилось, что она во многом с ним соглашалась, ему это льстило. Наконец-то он чувствовал, что не один, что есть у него подруга, с которой время летит незаметно, с которой легко и весело.

– Ты что, сладкое любишь? – увидела она, как Саша уплетает конфеты, оставляя фантики на столе. Она обычно ела по одной-две, но не горстями.

– Люблю, – кивнул он.

– Странно, я думала, что мужчины не едят сладкое.

– Почему?

– Не видела никогда. Мой папа всегда отдавал мне.

– Да тут на всех хватит. Маме на работе постоянно разные шоколадки приносят. Давай коробку какую-нибудь откроем.

– Ой, давай лучше пойдём, я правда беспокоюсь, чтоб успеть на автобус, – отказалась она, представляя, что выгул собак – это дело нескольких часов.

– Я ж сказал, успеем, – строго напомнил он, но сам убрал кружки в раковину и пошёл переодеваться в более свободную одежду. Оказалось, что спортивные штаны тоже на нём смотрятся отлично, обтягивая и подчёркивая мышцы.

Надя надела туфли. Саша надел поводки на собак, и они вышли из квартиры.

– Ну как тебе у меня? – поинтересовался Саша. Надя уже привыкла к собачкам, тем более что они слушались хозяина и крутились только около него.

– Я вообще-то только кухню видела, – улыбнувшись, напомнила она.

– Я обязательно тебе покажу всю квартиру, как я живу. Просто сегодня пришли немного поздно, – оправдывался он.

– Да я всё понимаю, говорила же, лучше завтра. А тебе не терпелось сегодня, – напомнила она, передразнивая его.

– Завтра мы идём в спортзал, – радостно напомнил он, поднимая брови, – ты ещё не передумала?

– Ещё нет, – улыбалась она.

Саша освободил собак от поводков, чтобы они могли быстро сделать свои дела в кустах. А сам взял Надю за руку, и они пошли за дом, где, хоть и не было фонарей, но зато хватало травы, чтобы побегать собачкам.

– Будем завтра тебя учить, как убегать и догонять, – вспомнил он игру, в которую они играли перед домом, и снова дёрнул замок на лифчике, убегая от неё.

Надя, не задумываясь, побежала за ним, чтобы поймать обидчика, а за ней сорвались с места Сашины защитники. Он боковым зрением уловил, как его собаки несутся за ней, и оглушительно заорал: «Место!». Схватив подругу на руки, поднял её как можно выше, но чёрный пес подпрыгнул и цапнул зубами её за туфлю.

– Место! – снова крикнул он. Собаки притихли и сели, послушно глядя на хозяина.

Он взглянул на Надю, которая не успела понять, что произошло, только почувствовала, как клацнули собачьи зубы около её туфель, и поставил её на землю, не сводя глаз с собак. В его груди бешено колотилось сердце, и он попытался оправдаться:

– Я совсем упустил из виду, что они защищают своего хозяина, а ещё и ревнуют. Подожди, я отведу их домой.

Она боялась пошевельнуться и открыть рот, чтобы произнести хоть звук, глядя на его защитников, мысли которых невозможно было угадать. Они поступали так, как их запрограммировал хозяин, который не мог предугадать все возможные ситуации. И она так и не понимала: всё ещё они считают её врагом и могут броситься при любом движении или возгласе или уже присмирели, считая её другом.

Он пристегнул поводки, дёрнул их за собой и строго взглянул на подругу:

– Жди меня здесь. Я быстро!

Он моментально скрылся за углом. Она оглянулась по сторонам. За домом шумели проезжающие машины, один фонарь между домами освещал небольшую территорию двора, вокруг несколько деревьев, пятиэтажки, в которых горел свет, и тишина. Ночная тёплая тишина в самом дворе. Все уже давно со своими семьями дома, отдыхают или спят, как его родители. А она одна здесь, её только что чуть не разорвали собаки, и она бы даже не успела ничего сделать и сказать, если бы не Саша, его сильная хватка, его то ли интуиция, то ли способность улавливать движения. Она не понимала, как он смог почувствовать, что за ней гонятся собаки. Приходя в чувство от перенесённого стресса, она не смогла сдержать слёз. Обхватила себя руками, то ли пытаясь согреть себя, то ли спрятаться, стоя на месте и крутя головой по сторонам в поисках закрытого или защищённого места, где бы ей ничего не угрожало. Сейчас Надя почувствовала себя такой беззащитной и уязвимой, что постепенно ощущала, как тревога заполняет всю её душу.

Быстрые шаги за спиной привели её в чувство, она обернулась, увидела всё ещё раздражённого Сашу и бросилась к нему на шею, вытирая слёзы на щеках.

– Прости! Я не подумал, что такое может произойти. Ты напугалась? – прижал он её к себе, чтобы вселить спокойствие, ладонями помогая осушить щёки.

– Я ничего не поняла, – затихала она, – только когда ты ушёл, я сообразила, что произошло. Если бы не ты… – снова обняла она его за шею, благодаря за спасение, а он стал гладить её по спине, успокаивая.

– Всё позади. Не думай уже. Я больше такого не допущу, – обнял он её за плечи.

– Я говорила же, боюсь собак, – напоминала она, когда они уже пошли в сторону остановки.

– Так они это чувствуют. Не бойся никогда. У них слабое место – это нос. Сразу бей в нос – и всё, собака убежит, поджав хвост, – на будущее учил он её, как действовать в таких ситуациях.

– Хорошо, у тебя удар сильный, а у меня? – заулыбалась она. – Она даже не почувствует. Я как комарик…

– Вот завтра и будем отрабатывать удары, – посоветовал Саша, забывая о случившемся и крепко прижимая подругу к себе, чтобы ей стало совсем не страшно. – Да? – игриво задел он её по носу, подбадривая.

– Ну что ты опять, – возмутилась она, улыбаясь.

– Не вешай нос, – объяснил он свой жест. – Вообще, я сам испугался очень. У них смертельная хватка в 200 кг. Во что вцепятся, уже не расцепить, пока не убьёшь. Я сам пробовал: брал палку, пёс подпрыгивал, хватался за неё зубами, и его можно было на ней крутить, пока у самого руки не отпадут. Это добрая порода к тому, кто добр к хозяину, но от врага они защищают хозяина на смерть. Видимо, тебя приняли за врага, раз ты за мной побежала.

– Глупые. Не могут отличить, где враг, а где любимая девушка, – обиженно сказала она, вспоминая, что он влюблён в неё.

А он понял, что она догадалась о его чувствах, и, считая себя после этих слов её мужчиной и защитником, гордо и злобно сказал:

– Я им вечером объясню. Поверь, всыплю им так, что сидеть не смогут месяц.

– Ты чего! Даже не вздумай. Они же тебя защищали. Не надо из-за этого собачек бить. Они тебя так любят.

– Но они должны знать своё место. Чтоб такого не повторилось, всё равно их надо проучить.

Наде, конечно, очень хотелось, чтоб такого не повторилось, но ещё было жалко маленьких беззащитных собачек.

– Давай лучше я больше к тебе домой не пойду, – предложила она.

– Да ты что? Из-за собак? Больше такого не повторится – они с первого раза у меня поймут всё, – гневался он.

На остановке сразу пришёл автобус, они вновь продвинулись в конец салона. Народу опять было много.

– Куда так поздно все могут ехать? – возмущался Саша.

– Туда же, куда и мы – домой, – предположила Надя.

– Так чего не спится-то? Короче, надо покупать машину, – бесила его обстановка, и он принял мысленно решение.

– А какую ты хочешь?

– «Ауди 100».

– Иномарку, что ли?

– Конечно, только иномарку.

– А почему «Ауди»?

– Потому что это германец, с бензиновым двухлитровым двигателем, пятиступенчатой коробкой передач на механике и максимальной скоростью двести двадцать километров в час. Понятно?

– Только про максимальную скорость. Я думаю, что это быстро, – заулыбалась Надя, не совсем улавливая, чем «Ауди» лучше других машин.

– Это очень быстро! Как только я её куплю, так ты первой поедешь на ней.

– Так я не умею водить, – размечталась она, что он хочет ей доверить руль.

– Так пассажиром тоже интересно, – заулыбался Саша. – А почему ты не хочешь научиться водить машину?

– Почему не хочу? Очень даже хочу! Я вообще брежу машинами. У меня в планах на этот год получить права.

– Хорошие планы, и когда собираешься учиться?

– С сентября.

– А на какой машине потом будешь ездить?

– Главное, получить права, а машина найдётся, – сообразила она, потому что все, кого она просила поводить авто, ей не отказывали.

Автобус приближался к остановке, и Саша потихоньку начал Надю продвигать к выходу. Она опять не обращала внимания на происходящее. Зато он был начеку и держал всё под контролем. Он спустился первым по ступенькам и подал ей руку, помогая спрыгнуть и подхватывая как бабочку. Она легко выпорхнула из дверей автобуса, приземляясь на асфальт.

– Ты такой сильный, – ей было приятно ощущать его крепкие руки.

– Это ты лёгкая, – улыбался он, прижимая её к себе.

– А как ты почувствовал, что собаки бегут за мной? – хотелось поверить ей в его сверхъестественные способности.

– Профессионально. У боксёров зрение развито почти вкруг, для того чтобы не пропустить удар. Тот, кто бьёт – об этом не предупреждает, – засмеялся он. – Ты должен чувствовать и предугадывать по глазам его намерения.

– Ничего себе. Как мне с тобой сегодня повезло. Нужная вещь, пригодилась, – размышляла Надя.

Они опять шли мимо школы, только сегодня уже было темно и редкие фонари освещали их тропинку. Как сейчас ей спокойно от того, что рядом с ней идёт такой сильный защитник, который видит «почти вкруг».

– А ты, может, ещё и в темноте видишь? – хотелось ей узнавать о его способностях, которые он получил, занимаясь боксом, и которые пригождались ему в жизни.

– Только если включить фонарь, – засмеялся он, имея в виду, что фонарь можно ещё под глаз поставить.

Она поняла его шутку и рассмеялась.

– У тебя очень приятный голос, такой успокаивающий и родной, – прижимал он её крепче к себе, потому что вокруг ничего не было видно. Они проходили самый опасный участок, который освещался только лампами из окон редких квартир, в которых не спали.

– Спасибо. А моей учительнице по музыке он не нравился, – вспомнила она.

– Почему?

– Слишком тихий и глухой. Она меня постоянно терроризировала, чтоб я пела громче и звонче. И никогда не слышала, когда я пела в хоре. Другие голоса меня всегда заглушали, – рассказывала она о своих студийных мучениях.

– Ну, там хватало голосов, что ей не нравилось? Зато мне очень нравится, – улыбнулся он, и она увидела его улыбку, когда они завернули за угол дома, выходя на освещённую местность.

У подъезда стояла её мама, и Надя сразу испуганно убрала Сашину руку со своей талии и сжала в кулаке:

– Это моя мама стоит, – кивнула она ему в сторону женщины невысокого роста, сразу насторожившись.

– Надя, ну где ты, бессовестная, так долго ходишь? – закричала она громко, только заметив дочь и, не дождавшись ответа, продолжала: – Я беспокоюсь, места себе не нахожу, а ты неизвестно с кем шляешься по тёмным улицам.

– Добрый вечер. Я тоже за неё беспокоюсь, поэтому и проводил до дома, – быстро сообразил, что ответить, Саша, отпуская её руку и передавая маме.

– А вы кто? – не унималась мама, прищурившись, глядя на неизвестного парня.

– Мама, пойдём. Я тебе дома всё объясню, – взяла Надя мать за руку и кивнула Саше, чтоб тот уходил.

– Нет, я хочу знать здесь и сейчас, – настаивала она на удовлетворении своего интереса, но Саша уже развернулся, чтоб идти, понимая подругу.

– Мам, у него тоже родители беспокоятся. Пусть идёт. А мы дома поговорим, – сообразила Надя, беря мать за руку и заводя в подъезд. Так и не успев нормально попрощаться с Сашей.

Вечер был испорчен материнскими нравоучениями и мыслями о смертельной опасности, которая подстерегает дочь на каждом углу. Всем мужикам от неё нужен секс, а она безголовая дурочка, которая не знает, чего хочет:

– И вообще, звонил Лёша и спрашивал, когда ты будешь дома. А я не знала, что ответить.

Саша удачно добрался до дома и спокойно лёг спать, когда все его домочадцы уже смотрели сны. От усталости и пережитых эмоций голова отключилась сразу, как только почувствовала подушку. А Надя долго не могла уснуть, оттого что ей было неудобно перед Сашей за сцену, утроенную матерью, оттого, что наслушалась о себе разных неприятных высказываний и оттого, что почти поверила, что она такая тварь, что играет на два фронта. Потому что когда услышала от мамы, что ей звонил Лёша, сразу вспомнила о нём, что, может, сейчас наконец-то через ревность в нём проснётся любовь к ней. Но в это уже слабо верилось, да и не хотелось, чтоб что-то в нём просыпалось. Ей было хорошо и спокойно с Сашей, и она видела своё хотя бы недалёкое будущее с ним: совместные походы в тренажёрный зал и вечерние прогулки.

«Да не на два фронта я играю, – объясняла она себе. – Вот если бы с обоими секс был – тогда да. Но с Лёшей мы даже видимся редко, а Саша для меня пока только друг, и ему совершенно не надо от меня секса. А если надо было бы, то он уж давно бы добился, с его постоянными подарками и сюрпризами. Любая бы ещё вчера отдалась».

 

Глава 6

Откровенные темы

Утром она собрала вещи для тренировок. Спокойно проработала весь день, уверенная в том, что вечером они вместе пойдут в спортзал. Приходящим на склад сотрудникам легко удавалось её занять. И к концу рабочего дня Саша позвонил по внутреннему телефону и напомнил:

– Я жду тебя. Можешь приходить.

Надя быстро собралась и отправилась к уже знакомому зданию. По дороге ей встречались спешащие домой люди. Они с улыбкой кивали при встрече – то приветствуя, то прощаясь. И она легко отвечала, уверенная, что никто ничего не скажет ей больше об отношениях с Сашей.

В здании ей встретилось несколько мужчин, которые улыбались так, словно знали, зачем, к кому и куда она пришла. Но никто не проронил ни слова. Саша в спортивных штанах, сидящих по его фигуре, и обтягивающей чёрной футболке уже сбегал к ней по ступенькам со второго этажа. По разгорячённому лицу было видно, что он занимался в спортзале.

– Привет, – взял он её за руку, – пойдём, я тебе покажу, где раздевалка. Она, конечно, мужская, но последние мужики ушли. Ты их видела.

– У вас нет женщин в коллективе?

– Только технологи, но им не надо переодеваться.

– А в раздевалку уже никто не зайдёт?

– Уже нет. Ты после тренировки пойдёшь в сауну?

– В сауну? – она даже об этом не думала.

– Если да, то я её включу, чтоб она нагрелась.

– А можно? – ей хотелось, но она не решалась. Ей так до конца и не верилось, что он за такой маленький срок стал хозяином всего этого здания.

– Полотенце, тапочки и банное могу тебе дать. Если не пойдёшь в сауну, то в душ-то всё равно надо. Ну… хотя как работать, конечно, – всё расставил он по полочкам.

– Ты можешь включить. Я вообще не отказалась бы погреться. Но вот решусь или нет, – задумалась она, ведь страшновато и неудобно с малознакомым мужчиной совершать глупости и необдуманные поступки.

Но он не давал ей времени подумать, давно разглядев в ней маленькую неуверенную девочку с большим потенциалом, готовую для открытий и познания всего интересного. Рядом с ней ему хотелось быть уверенным и сильным мужчиной, который готов был совершать любые поступки и исполнять её прихоти, чтобы доказать, как он нуждается в ней и хочет видеть её своей избранницей. Он сам удивлялся, как его захлестнула волна любви и желания к этой маленькой доброй и лёгкой во всех отношениях девчонке.

Пока она переодевалась в мужской серо-голубой раздевалке с деревянными шкафчиками, Саша быстро включил несколько кнопок, чтобы сауна начала нагреваться. Они встретились в коридоре, на том же месте, где расстались, и зашли в спортзал.

– Ну что, значит, ты хотела ноги накачать? – вспомнил он вчерашний разговор.

– Да, это обязательно. Но можно ещё что-нибудь придумать, чтобы я была стройная и красивая, – заулыбалась кокетливо она, и Саша понял намёк.

– Ты стройная и красивая. У тебя пластичная и лёгкая походка, – успел оценить он за время их встреч, ему было приятно, что рядом с ним теперь всегда будет такая девушка. – Я бы просто посоветовал тебе подтянуть все мышцы, чтобы выглядеть сногсшибательной. Ещё и самооценка поднимется, может, меньше страхов будет. Тебе сюда, – показал он на скамейку и помог начать работать на тренажёре, держа её ноги. – Раз десять сделаешь. Будет хорошо!

Надя начала повторять движения и прервала молчание:

– Ты меня так мало знаешь, а уже определил, что у меня проблемы с самооценкой и куча страхов. Ты психолог, что ли?

– Не психолог. Трудно не заметить твою неуверенность в себе. А надо быть более твёрдой в своих решениях. Тогда и жизнь изменится.

Они переходили от одного снаряда к другому, выполняя различные движения на разные группы мышц, а она внимательно слушала все его слова и воспринимала их как советы старшего брата. Ей нравилось, что он был в неё влюблён, что хотел поддержать её в стремлении изменить внутренний мир и внешность. А ещё – он хотел изменить весь её окружающий мир: увлечения, вечера, мысли, занятия, и, похоже, это было далеко не всё. Потому что чем больше он её узнавал, тем больше входил в её мир со своими сформировавшимися устоями, мыслями и знаниями.

Он нашёл интересующуюся всем девушку, которая слушала и слышала каждое его слово. У них постоянно происходил диалог, в котором оба получали всё, чего желали. Ему нравились её глупые и странные вопросы, он чувствовал себя умным и уверенным, отвечая на них. Его трогала её наивность и сдержанность от строгого и правильного воспитания властной и требовательной матери, с которой он вчера познакомился. И ему захотелось её оберегать, баловать, учить, как противостоять трудностям жизни. Потому что он сам рос в семье, где были частые скандалы между родителями, непонимание, ссоры из-за властного характера матери. Постоянно противостоял ему старший брат, не считаясь с его мнением и не слушая его. Но он увлёкся боксом, нашёл безбашенных друзей, которые в любые трудные моменты жизни всегда были рядом с ним. Она хоть и казалась глупенькой, но обладала качествами, которые он в ней открывал каждый день. И его безумно тянуло к ней, иногда даже так, что невозможно было сдержаться.

– Может, на сегодня хватит? – отдыхала она, лёжа на скамейке, на которой закончила качать пресс с поворотами. – У меня это всё-таки в первый раз. Я завтра не встану.

– Хорошо, давай закончим, – присел он рядом с ней на корточки, – ты и так сегодня много сделала. Думаю, завтра уже почувствуешь результат.

Надя слегка улыбнулась.

– Ты такая красивая. А после занятия ещё и довольная и счастливая, – гладил он её розовые щёки, подбородок и лоб.

– Так я действительно довольна и счастлива, что наконец-то нашла место и человека, которые помогут мне измениться в лучшую сторону, – медленно и устало сказала она, обхватывая ладонями пальцы его руки и останавливая движения, стараясь почувствовать их тепло и нежность. Он сразу приблизился к ней, восприняв этот жест как согласие на поцелуй. Она почувствовала на своём лице тёплое дыхание и посмотрела вопросительно в его глаза. Желание и страх одновременно пробежали по её телу, а он прочитал всё в её глазах, собрался с силами, чтоб не навредить ей и не оттолкнуть от себя, нежно поцеловал её руку и ещё раз взглянул в глаза, ища подтверждение верному решению. Увидев, как она успокоилась, понял, что всё сделал правильно, и она ещё не готова с ним сблизиться.

– Отдохнула? А теперь сделаем растяжку, чтобы мышцы не забились, и пойдём в душ или сауну, – поднял он её легко со скамейки, не придавая значения произошедшему.

– Хорошо, – послушно встала она, ещё находясь в счастливом открытии, которое только что сделала для себя.

Это полная уверенность в том, что он никогда не переступит границы дозволенного без её согласия, а значит, не причинит страданий и не заставит испытать дискомфорт. Его тонкая душа и умение читать мысли и желания других по глазам только что сейчас это продемонстрировали. Она видела, что он понял, как в ней борются страх и желание, и оставил ей право выбора. Она была безумно благодарна ему за предоставленное право!

Саша показал последовательно упражнения на растяжку, а сам отправился к боксёрскому мешку. С силой, безжалостно, стремительно, словно невидимого противника, которого он разглядел на материале, избивал он мешок крепко сжатыми кулаками. Он видел только его и ничего вокруг.

Удар за ударом разносились по залу звуки, а тяжёлый мешок взлетал с лёгкостью вверх и возвращался. И он не давал ему остановиться, ловя его в полёте из любого положения. А потом такой же сильный удар ногой сбоку, и медленно, в стойке на одной ноге, он заставил его остановиться, а себя успокоиться. Стряхнув руки и покрутив запястьями и головой, как это делают спортсмены, чтобы расслабиться, пошёл к затихшей девушке, усевшейся на полу и в ужасе наблюдавшей за происходящим. Она боялась открыть рот, не понимая, что за затмение на него нашло и что сейчас у него в голове.

– Ну, так-то лучше, – улыбался он, приближаясь. – Ты уже закончила с растяжкой? – подал он ей руку, чтобы помочь встать.

– Да, – тихо ответила она и послушно пошла за ним, находясь под впечатлением, но держась за его руку.

– Вот тебе полотенце и тапочки. Если надумаешь, приходи в сауну. Я сейчас всё закрою и присоединюсь, – он протянул ей приготовленные вещи.

– А сауна где?

– Из раздевалки пройдёшь за шкафчики, мимо душа и увидишь деревянную дверь сауны.

– Хорошо. Я буду ждать тебя в сауне. Что-то я действительно устала сегодня, – решилась она, и он вышел из раздевалки.

Она разделась и обернулась широким полотенцем, мысленно благодаря его за предусмотрительность, и отправилась в сауну. Три ряда широких полок, очень просторная комната, в которой было не душно и не сыро, но достаточно жарко. Чувствовалась большая разница между первой и третьей полками. На первой можно было просто сидеть и болтать долго-долго, на второй – прогреться. А на третьей жарило и обжигало лицо и волосы. Она сразу вспомнила о питьевой воде, которая сейчас бы оказалась в самый раз. Открылась дверь, и Саша зашёл в сауну, завёрнутый по торс полотенцем. Он держал в руке воду, но она обратила внимание на его тело, оценивая сверху вниз. Оно было безупречно, благодаря постоянным физическим нагрузкам, привлекательно и желанно.

Ничего лишнего, всё подтянуто и рельефно и практически естественно для здорового молодого мужчины. Трудно было сохранять уравновешенность и сдержанность рядом с таким мужчиной, и поэтому у неё снова промелькнула в голове мысль, что он с кем-то встречается, кроме неё, просто об этом не говорит.

– Ты чего, на третьей полке будешь сидеть? – улыбнулся он, зная особенности этой сауны. – Так долго не просидишь, – залез он на третью полку, подавая ей бутылку с водой.

– Спасибо. Да я уже поняла, что лучше на первой или второй, – сразу спустилась она и начала пить. – Ты как знал, что я пить хочу.

– Да тут все пить хотят, – засмеялся он своим мягким басом. – Я выключил нагреватели, чтоб сауна потихоньку остужалась и нам долго не задерживаться.

Надя вспомнила про вчерашнюю выходку мамы, и ей стало немного стыдно перед ним. Он тоже об этом вспомнил, когда выключал сауну. Ему не хотелось, чтоб она с кем-то ссорилась и ругалась из-за того, что в её жизни происходят изменения. Ему хотелось, чтобы всё происходящее её только радовало. Чтобы она постоянно с ним и без него чувствовала себя счастливой. И чтобы ничто не омрачало её жизнь, пока он ведёт девушку по пути, когда она самостоятельно сможет сделать выбор и решиться остаться с ним навсегда. Ему нужен был с ней только один вариант – любимой и жены, о котором ему подсказало бешено заколотившееся сердце в тот миг, когда он её только увидел. И поэтому он постоянно улавливал её мысли, взгляд, движения, мимику, чтобы не ошибиться на пути к счастью. Он медленно и верно изучал всю её жизнь, желания, потребности, мечты и старался угодить, чтобы стать частью её души.

Они молчали, глядя друг на друга, опершись на стенки и расслабляясь после тренировки. Мысли постепенно исчезали, голова становилась тяжёлой. Всё тело прогревалось, и внутри становилось хорошо, тепло и спокойно. Она начинала ощущать свои мышцы, твёрдые доски, на которых сидела, запах дерева от светлой новой сауны. Смотрела на Сашу и видела, что он уже весь покрылся капельками пота, как лепестки розы под утренней росой. Ей снова захотелось пить и ополоснуться.

– Я больше не могу. Мне жарко. Я в душ, – спустив ноги со ступенек, медленно двинулась она к выходу.

– Ты больше не придёшь?

Она от неожиданности развернулась и посмотрела в его глаза, чувствуя сердцем, что он ещё хочет с ней посидеть вместе. В спокойном и расслабленном состоянии сердце ей подсказывало о его любви, преданности и о том, что он не причинит ей ничего плохого, пока она с ним.

– Приду, – спокойно ответила она и вышла. Прохладный душ сразу освежил горячее тело, она даже ртом ловила капельки воды, чтобы напиться и полностью смыть с себя усталость, груз, грязь, фальшь, прилипшую к ней за день от взглядов сотрудников, чтоб стать чистой и душой, и телом и начать чувствовать, а не думать.

Она понимала, что другие знают о нём то, чего не знает она. Зато чувствовала с ним то, что другим было не дано пережить рядом с ним. Она предполагала, что у него есть или была девушка, с которой он или в ссоре, или просто расстался после встречи с ней. Она чувствовала, что его к ней тянет, но он настолько силён духом и твёрд в своём выборе, что не будет спешить, пока этого не захочет она. Но и стоять на месте и ждать он не будет, ведь он знает, что у неё есть тот, которого она любит. А это означало, что сердце занято, но оно умело любить, становясь дорогим и желанным для влюблённого человека. Не каждому было дано умение любить, но каждый хотел испытать его действие на себе.

А для Саши её слова прозвучали как глоток воды в пустыне. Сердце радовалось, что они ещё немного побудут вдвоём, ведь каждая секунда с ней для него означала шаг вперёд, приближение к счастливому будущему. Каждую секунду он открывал в себе желание совершить какой-нибудь значимый поступок для неё, чтобы сердце его милой полюбило его.

Как только Надя зашла в сауну, он спустился с лавки вниз:

– Я тоже в душ!

Она уселась на вторую полку, спиной прижимаясь к стенке, и растянула ноги по скамейке. А из душа послышались вопли и мужской бас:

– Ух, хорошо! Ху-у-у! Да-а-а!

А потом появился довольный и сырой Саша, обмотанный полотенцем, и сел рядом с ней, положив ледяные руки на её ноги, и стал разглаживать уставшие мышцы.

– Ты в холодной воде мылся?

– Да-а, – довольно растянул он, – надо же как-то себя успокаивать, когда сидишь рядом с такой красоткой!

Она смущённо засмеялась и украдкой окинула всего его взглядом.

– Да-да, ты правильно подумала, – засмеялся он, уловив её взгляд. Улыбка у обоих не сходила с лица.

– Я что-то вообще не подумала об этом, когда соглашалась с тобой в сауну пойти, – прикрывала она свою улыбку, пытаясь не обидеть его.

– Ну, это физиология. Я надеюсь, она в дальнейшем тебе не помешает заниматься в зале, а потом посещать сауну? – прятался он за улыбкой, стараясь не спугнуть её.

– А тебе как? – она хотела что-то большее узнать о нём, если они будут продолжать встречаться.

– Или я научусь справляться со своими желаниями, или тебе придётся постараться, чтоб их не возникало! – сообразил он.

Они смеялась как дети, дав волю фантазиям:

– Надеть паранджу? Ходить в купальнике? Ходить по очереди? А может, ты днём, а я вечером? Не смотреть и не трогать?

– Вот видишь, сразу появились варианты решения вопроса, – подытожил Саша.

– С тобой и не то появится, – продолжала она смеяться и не хотела останавливаться, почувствовав лёгкость и непринуждённость общения.

– А что может появиться?

– Ну-у, – задумалась она, что с ним может появиться, – самое страшное – это дети.

– Ты не хочешь детей? – серьёзно забеспокоился он, и улыбка потихоньку стала сходить с его лица.

– Да нет, я детей хочу, просто… – подбирала она слова, чтобы не обидеть его и чтоб он её понял.

– Просто не от меня? – искал он варианты.

– Нет. Не так.

– То есть от меня. Но без секса?

– Типа того.

– Но дети без секса не получаются, – напомнил он ей и прищурил глаза в ожидании ответа.

– Я, конечно, в курсе, но я немного не то хотела сказать. Я не знаю, как сказать, чтоб не обидеть, – напряглась она и занервничала, настолько боясь разговоров о близости. Он опять пристально посмотрел в её глаза, чтобы понять или почувствовать, что на самом деле её останавливает.

– Ты не хочешь секса со мной, потому что у тебя есть секс с другим, – прочитал он по её глазам и затих в ожидании, не переводя взгляда. Она то смотрела на него, то опускала глаза, подбирала слова, перебирала мысли и не могла понять, почему она не хочет с ним близости. Ведь он ужасно красив, силён, относится к ней с любовью и нежностью. Чтобы прервать молчание, она скинула с себя ответственность и ответила:

– Можно подумать, у тебя нет секса с другими девушками.

– У меня после встречи с тобой других девушек больше нет, – не дал он ей времени на раздумье, но хотя бы подкинул новую мысль для разговора.

– Значит, до меня-то были?

– Хм, ну я не мальчик, – заулыбался он, напоминая о своём возрасте. – Это было бы странно, если бы у меня не было до 25 лет девушки. Знаешь, такой анекдот есть: «Приезжает жених свататься с родителями к своей невесте. Мать жениха говорит: „Он у нас не курит, не пьёт, по бабам не ходит, спортом занимается…“ А мать невесты спрашивает: „А он у вас нормальный?“»

Надя рассмеялась и оценила его юмор:

– Тогда ты, наверное, тоже понимаешь, что я нормальная, а не ненормальная.

– С твоей фигурой… Сложно представить, что у тебя не было секса. Тебя должны хотеть все, кто зрячий и дееспособный. Вопрос в другом. Ты меня не хочешь, потому что у тебя есть с кем заниматься сексом или по другой причине?

Она опустила глаза, вспоминая весёлые выходные на дне рождения Лёши. Оба варианта подходили, но она чувствовала стыд. Ведь ещё никто из них в любви не клялся, а она не могла так просто забыть Лёшу и вырвать его из сердца.

– Почему ты молчишь? – ему был важен ответ. – Я постараюсь тебя понять и помочь разобраться. Ведь если ты любишь и занимаешься сексом с другим, то вряд ли ты сможешь полюбить и заняться сексом со мной. Я хочу это знать.

Она периодически поднимала взгляд на него и опускала ресницы, кусала губы, подбирала слова, но не хотела врать и не хотела делать больно. Солгать или причинить боль – металась её душа. Но ложь откроется когда-нибудь. А боли может и не быть, если человек правильно поймёт. Она решилась объяснить.

– Понимаешь, я его люблю и я его хочу. Он просто принимает это, чтобы не сделать больно своим отказом. Я не знаю, почему меня так тянет к нему, но я не могу жить без него. Или, правильнее сказать, не могла жить без него, пока не встретила тебя. Теперь могу. Я всю неделю с ним не общалась, а мама вчера сказала, что он мне звонил. Но мне уже это неважно, потому что мне хорошо с тобой. Потому что рядом с тобой я его забываю. И очень хочется, чтобы я его забыла.

Саша прикрыл глаза, тяжело выдохнул, его этот ответ почти устроил хотя бы в том, что это было честно, а вот борьба с невидимым зверем за сердце избранницы предстояла нелёгкая, как он предполагал, когда узнал о её любви к другому. Но у него было много трудных боёв, и почти из каждого он выходил победителем.

Поэтому и сейчас он заставил себя собраться с силами, а глядя на такую хрупкую и прекрасную девушку, чистую и искреннюю, которая так тонко чувствовала и которая могла решиться на отважные и сильные поступки, не смог отказаться от неё. Он понимал, что если они вместе пройдут этот тяжёлый путь, то их семье в дальнейшем будут не страшны никакие проблемы.

– Ну хоть это уже радует. Значит, мы на верном пути. Не будем торопить время, пока ты меня сама не полюбишь и не захочешь, – по-доброму улыбнулся он, и она снова мысленно поблагодарила его за понимание.

В сауне становилось прохладно – за разговорами они не заметили, как она остывала.

– Идёшь в душ? – спросил он.

– Да.

– Давай я быстро ополоснусь и пойду всё закрывать, а ты в это время спокойно вымоешься и спустишься в кабинет. Хорошо?

– Хорошо, – понравилось ей, как он всё рассчитал.

Он вышел из сауны. Она, удовлетворённая общением с Сашей и его пониманием, поджала ноги, обхватив колени руками, и положила сверху подбородок, уставившись в пустоту и понимая, что он настоящий друг, с которым спокойно и легко.

Саша решил, что правильно поступил, не отвергнув её и продолжая находить в себе силы для борьбы. Так легко она зашла в его душу, и ей было позволено всё. И он не мог её отвергнуть или выбросить из души. Он понимал: чем сложнее борьба, тем сильнее будет его любовь к ней, тем больше он будет хотеть, чтоб она была только с ним. Он боялся уже только мысли остаться без неё, не видеть её стройного тела, не слышать её слов, обезоруживающего смеха и заставлял себя бороться и понять её. Ведь если у неё такая же сильная любовь к тому неизвестному парню, то как ей сейчас должно быть сложно и тяжело расстаться с ним. А ему тяжело знать, что она с другим. Он твёрдо решил больше ни дня не давать ей находиться в одиночестве. Каждый день совершать то, что оттолкнёт её от соперника. Ему захотелось победы любой ценой. Нужно было выработать тактику.

– Я ушёл, – услышала Надя его предупреждение и вышла в душ.

После они встретились в кабинете. Саша опять слушал «Belle». На этом радио крутили одни и те же песни. Только теперь он пел другой отрезок песни: «О Эсмеральда, я посмел тебя желать…»

Как только Надя зашла, он выключил радио и направился к выходу.

– Я уже ждал тебя. Можем идти.

– Хорошо. Мне после тренировки и сауны хочется пить, есть и спать.

– У меня такие же желания. Может, заедем в кафе?

– Нет. Я дома поем. Я не очень люблю есть в кафе.

– Мне мамина еда тоже больше нравится, чем столовская.

Они пошли по опустевшему тротуару, опять держась за руки. Солнце уже не пригревало, медленно опускаясь за горизонт. Но ещё было тепло, а внутри всё прогрелось в сауне.

– А что ты любишь больше всего? – ей захотелось, если выдастся такая возможность, сделать для него что-нибудь приятное.

– Я – фаршированные перцы и голубцы, – облизывался он, представляя.

– А моя мама часто стряпает вкусные пироги и шанежки, – поделилась Надя.

– Фу, я не люблю шаньги, – фыркнул Саша.

– Да ты не пробовал! Она края подгибает так, что они становятся румяными и хрустящими. А сверху смазывает маслом, и образуется такая вкусная корочка, что я её всегда первой съедаю, – описала Надя.

– Да-а, действительно представляется вкусным. А я думал о тех булках, как в столовой, – повёл носом он. – Такие, как у твоей мамы, я бы попробовал.

– Как постряпает, обязательно угощу, – согласилась Надя.

– А сама ты любишь готовить? – хотелось ему услышать положительный ответ, ведь она должна была стать в будущем хозяйкой его дома.

– У меня хватает времени только стряпать. Это я очень люблю!

– И что ты стряпаешь?

– Торты, пирожные, печенье. Недавно научилась пиццу готовить. Ещё люблю разные салаты с мясом и фруктами, – делилась она.

– Мясо и фрукты? Это же несочетаемо! – удивился Саша.

– Очень даже вкусно получается, например, с ананасами или апельсинами, ещё и в сиропе. Такой контраст получается: тяжёлого и солёного с сочным и сладким. Тебе просто надо попробовать.

– И когда можно будет это сделать?

– Ой, не знаю. У меня мама такая строгая. Просто не представляю, как.

– А почему она так переживает за тебя? – насторожился Саша, вспоминая вечернее знакомство.

Они вышли из проходной и сели в пустой автобус, продолжая разговор.

– Моя сестра рано вышла замуж и родила ребёнка. После этого она постоянно мне говорит: «Только ты не принеси», и ни с кем из мужского пола мне нельзя встречаться и общаться, – смирилась Надя со своей участью.

У Саши стали соединяться воедино слова матери и поведение его избранницы, её страхи и её нежелание секса, запрет любить и прозвучавшие в сауне слова: «Самое страшное – это дети».

– А как же тот, с которым ты встречалась? – не понимал он этого исключения из правил.

– Они долго о нём не знали. Больше года. А когда узнали, его полюбили даже больше, чем меня, – разочарованно вспоминала она.

– А что в нём такого? – не унимался Саша, потому что ему показалось, что путь к сердцу подруги лежит через её маму. Он надеялся, что сейчас она расскажет, каким должен быть мужчина, и он таким станет для её матери. А Надя полюбит его своей доброй и нежной душой таким, какой он есть.

– Он из обеспеченной семьи. У него высшее образование, он для меня служит примером в глазах мамы, чтобы я тоже окончила академию. Отец у него начальник производства, поэтому после окончания вышки его из инженеров перевели в начальники. Он строит квартиру, у него есть огромная дача и машина. И он хорошо зарабатывает. Вот это всё нравится моим родственникам, – поделилась Надя, а Саша понял, что он столкнулся с серьёзной задачей, которую даже через месяц не реализовать, чтобы найти путь к маме.

– А сколько ему лет?

Надя задумалась:

– Столько же, сколько и тебе.

– А тебе в нём что нравится?

– В нём есть какая-то изюминка, которая притягивает меня, как магнитом. Я как-то подумала о том, что, может быть, он единственный человек, который меня не любит, и поэтому я хочу победы любой ценой!

Сашу как током дёрнуло, когда она сказала его словами. Он поверил, что такое бывает не только у него – тянет как магнитом. И что они оба попались в одни и те же сети. Она в этих сетях два года, а он – неделю. Ему хотелось на себе испытать действие магнита, и он был готов на победу любой ценой. И теперь он был уверен, что она его поймёт и полюбит, зная, как это тяжело – жить в безответной любви. Он прижал её к себе крепко-крепко, но уже нужно было выходить.

Молчание продолжалось, и Надя была уверена, что он её понимает. Она ощущала на себе его тёплые руки и как будто чувствовала, что он сейчас думает о ней и уже не борется с ревностью, а просто любит, чисто и страстно, ожидая от неё ответа. Но у неё даже мыслей не было сейчас об отношениях с ним, она просто, как ребёнок, жила одним днём, ни на что не надеясь, не мечтая, не влюбляясь. Всё тихо и спокойно. Зато она больше не думала и о Лёше, он словно растворился, как дым, в прошлом. И всё вокруг было так прекрасно – она замечала загадочные взгляды прохожих, улыбки детей, проезжающий транспорт, мечтая, что скоро пойдёт учиться на вождение. Скоро начнётся сессия, и ей нужно успеть сдать все курсовые. Не за горами осень, а сейчас ещё так хорошо и тепло, и можно вместе гулять по улицам.

Они дошли до подъезда, и Саша поцеловал её в щёку.

– Мне очень хорошо с тобой! Я завтра к тебе зайду в обед, – держал он её руки и не хотел прощаться.

– Хорошо, – улыбнулась она. – Мне тоже с тобой легко и спокойно.

Ещё пронеслись несколько секунд тишины и прощания глазами, и Саша, собравшись с силами, развернулся и пошёл домой. Он не любил долгих прощаний, они ему давались тяжело с любимой девушкой, а настаивать и заставлять её делать то, к чему она ещё была не готова, он не мог.

Надя хотела дни и ночи напролёт проводить с ним вместе, общаясь и узнавая друг друга, но она понимала, что пока не может ответить взаимностью и не может ему сделать больно. Поэтому на все его встречи соглашалась, а сама не могла даже позвать его к себе домой или познакомить с подругами. Не зная, что её ждёт дальше, но надеясь, что жизнь изменится к лучшему.

 

Глава 7

Большой сюрприз для любимой

В обед позвонил Саша и сказал, что вечером будет ждать её у проходной. Надя немного расстроилась, что не получится увидеться раньше, зато по его торопливому голосу чувствовала, что он что-то запланировал на вечер.

Она в этом убедилась, как только вышла за проходную и увидела его в обтягивающих джинсах и белой футболке, сияющего радостью, стоящего около открытой двери автомобиля «Ауди». И она догадалась, что он купил именно тот автомобиль, о котором ей рассказывал.

Подойдя к открытой для неё двери, она уселась на мягкое кресло рядом с водителем и стала рассматривать множество включённых приборов, гладить и трогать мягкую обивку салона, потому что никогда ещё не сидела в иномарке. Они только появлялись на автомобильном рынке и считались роскошью.

Саша сел за руль и сразу достал с заднего сидения три красных розы на толстой ножке с огромными бутонами.

– Это мне? – Надя была в восторге. Её друг легко и быстро двигался к цели. Она была рада за него.

– Конечно, тебе! Как машина? Вот о ней я тебе и рассказывал, – он светился от счастья.

– Просто супер! Мне в ней всё нравится: и сиденья, и отделка, и цвет необычный, – восхищалась она, держа в руках розы и прижимая их, чтобы ощутить нежный запах. – И розы обалденные. Где ты только их нашёл, такие огромные?

– Кто ищет, тот всегда найдёт! – радовался Саша, что получилось удивить подругу. – Я и машину долго ждал, чтобы мне пригнали.

– Два дня? – засмеялась Надя.

– Почему?

– Так ты мне два дня назад о ней сказал.

Саша, вспомнив, улыбнулся:

– Чуть больше. Тогда я уже знал, что она едет сюда.

– И как тебе только удаётся так быстро свои большие цели реализовывать? – удивилась Надя его способностям.

– Надо уметь, – он взглянул на неё и понял, что она ждала больших объяснений. – Ну не без помощи друзей.

– А кто они?

– Обычные люди. Скоро я тебя с ними познакомлю, – уже распланировал он все мероприятия последующих дней. – Ну что, поехали? Я тебе покажу, на что она способна.

– Поехали, – оглянулась Надя по сторонам. На остановке стояло много коллег. И все, кто украдкой, кто пристально, наблюдали за ними и неизвестной машиной. Только у некоторых избранных появлялись иномарки, главным образом – бандитов, бизнесменов или миллионеров. Даже начальники производств ездили на «Волгах», выделенных им заводом, вместе с личным водителем. Поэтому эта диковинка привлекала всеобщее внимание.

Автобусы ездили редко, из-за этого некоторые даже завидовали Наде. Но были и доброжелатели, которые улыбались и махали рукой, когда автомобиль проезжал мимо остановки. Она сразу подумала, что в понедельник пойдут сплетни, но тут же взглянула на довольного Сашу и поняла, что он не допустит слухов.

Он по её взгляду прочитал мысли и сказал строго и предупредительно, чтобы у неё не возникли лишние вопросы:

– Не верь тому, что будут говорить обо мне другие. Они ничего не знают. Это только их воображение.

Она задумалась и опустила глаза, рассматривая розы. Она была согласна с ним, но не подозревала, что такое страшное могут ей сказать другие, что он решил её заранее предупредить. Она не могла спросить, понимая, что они могут вообразить что угодно, о чём даже Саша и она могут не догадываться. Возможно, её уже считают любовницей, а его – богачом или бандитом, особенно – после таких дорогих и эксклюзивных покупок.

Саша остановился около заводоуправления на опустевшем месте.

– Подожди. У меня очень важный разговор.

Из стоящей впереди чёрной тонированной машины вышли два здоровых амбала в чёрных классических костюмах, белых рубашках и галстуках. Один поприветствовал рукопожатием Сашу и сел обратно в иномарку. Второй остался, спрятав руки в карманы брюк.

Саша что-то объяснял. Разговор шёл долго, оба выглядели серьёзными, и Надя успела придумать кучу вариантов происходящего. И то, что это бандиты, которым он должен, и то, что он сам бандит. Она вообще представила, что в бардачке лежит пистолет. Осторожно открыла его, но там было пусто. Машина была не новая, и она решила, что он её угнал. Она так мало знала его и абсолютно не понимала, откуда у него могут быть такие огромные деньги, если он только устроился на завод с обычной средней зарплатой, а до этого занимался неизвестной деятельностью.

Почему он занимался боксом, а не другим видом спорта? Значит, для чего-то это было нужно: связи, охрана, сила, власть, которую она ощутила по отношению к сотрудникам на работе. Почему он много не договаривал, предупреждал, отмалчивался и менял тему? Почему делал так много сюрпризов и подарков?

Разговор закончился, Саша приоткрыл дверь, и она услышала последние его слова на вопрос человека в чёрном:

– Всё-таки купил, которую хотел?

– Ага, сегодня, – улыбнулся он, садясь за руль.

Мужчина поприветствовал Надю, она только застенчиво улыбнулась в ответ, спрятавшись за розы, что заметил Саша.

Мужчина жестом показал ему «Ок». Он довольно кивнул в ответ, завёл двигатель и взглянул, счастливый, на подругу.

Она боязливо спросила:

– Это твои друзья? – вспоминая его слова: «Скоро ты с ними познакомишься».

– Да, – подтвердил он, и, продолжая угадывать её мысли, спросил: – А ты что подумала?

Она тяжело вздохнула и опустила глаза, боясь рассказать всё, что взбрело в голову, пока он отсутствовал, понимая, что у неё богатое воображение.

Саша догадался и громко рассмеялся, держась за руль:

– А-а, так это по машине и виду, что ли?

Она утвердительно кивнула, кусая губы от неудобства, еле сдерживая улыбку радости, что он угадал.

– Так это только обёртка…

– Я испугалась за тебя, – грустно произнесла она.

– Девочка моя, – с умилением произнёс он, прижимая нежно её к себе, успокаивая и подбадривая, – хорошо, я им скажу, чтобы в следующий раз выглядели менее презентабельно.

Надя в его объятиях успокоилась, и все плохие мысли развеялись как прах. Саше было безумно приятно, что она думала и переживала о нём. Он был счастлив, что она не скрывает своих чувств, что у неё такая тонкая и нежная душа.

– Давай я тебе покажу всё, на что она способна, – взялся он двумя руками за руль, счастливый и довольный.

– Давай не всё! – сразу остановила она его порывы. – Я не хочу знать, с какой максимальной скоростью она едет.

Он засмеялся:

– Ну хорошо, это мы опустим.

Машина легко сдвинулась с места, Саша свернул в сторону безлюдной асфальтированной дороги, идущей параллельно речным просторам. Из окна был потрясающий вид, а внутри салона – счастье и волнующий аромат роз.

Он рассказывал о способностях и технических характеристиках автомобиля. Наде всё это безумно нравилось, потому что так подробно ей ещё никто не объяснял. Она сразу уловила разницу между российскими автомобилями и иномарками. И ей захотелось попробовать свои силы.

– А можно мне за руль?

– Но ты ведь ещё не получила права, – напомнил по-доброму Саша, – а без прав нельзя.

Надя огорчённо вздохнула, но твёрдо решила получить права.

– Я тебе обязательно дам поводить её самой, чтоб ты почувствовала, как она проста в управлении. Просто её ещё надо довести до ума, чем я и хочу заняться в выходные. А на следующей неделе ещё покатаемся. Хорошо? – пальцем задел он её нос, стараясь приободрить, чтоб она не обижалась.

– Хорошо, – согласилась Надя, улыбнувшись по-детски, – а мне как пассажиру тоже нравится. Ведь рядом такой профессиональный водитель!

Саша доехал до песчаной дороги и развернулся, набирая скорость и легко объезжая неровности, держась за руль кончиками пальцев, а второй рукой – за переключатель скоростей.

– А ты давно получил права? – поинтересовалась Надя.

– Ну, правила ещё помню, – усмехнулся он, – так что, если нужна будет помощь в обучении, обращайся.

– Обязательно! И по правилам, и по вождению, – согласилась она, потому что он легко и без усилий умел донести любую информацию до ума.

Саша заулыбался, ему было очень приятно, что его так ценит любимая девушка.

Она разлеглась на широком сиденье, в котором её слегка покачивало и успокаивало. На коленках лежали розочки, с которыми она не хотела расставаться.

Саша окинул её взглядом, отрываясь от дороги, и вдруг вспомнил:

– Мышцы сегодня не болят?

– Ой, нет, – опомнилась она и удивилась. – А почему? Я же вроде вчера много занималась.

– Ну, может, хорошо прогрелась, – заулыбался он.

– Это точно. Мне всё ещё тепло от сауны, – согласилась она, кивая головой.

– А, может, любовь греет? А то у тебя раньше всегда руки были холодные, а сегодня тёплые, – взял он её ладошку, положил на переключатель скоростей и обхватил своей, чтобы чувствовать её и управлять машиной одновременно.

– Ну, может, и греет, – радостно посмотрела она на него, догадываясь, о чьей любви идёт речь. Он заулыбался, понимая, что она знает о его чувствах.

Он свернул в сторону её дома, хотя времени было ещё мало, и объяснил:

– Хочу как можно быстрее закончить все дела с машиной, чтобы больше к этому не возвращаться. Надеюсь, ты не будешь по мне скучать в выходные и найдёшь чем заняться? Но если захочешь увидеться, набери меня. У тебя ведь есть телефон?

– Да, – согласилась она, но постеснялась сказать домашний номер, чтобы не возникли проблемы с мамой. – Ты лучше свой напиши.

Такой ответ немного расстроил Сашу. Он понимал, что, если не увидит её два дня, ему будет очень тяжело.

– Или ты хочешь со мной выходные провести? Я могу отложить все дела ради тебя.

– Да что ты. Я никуда не денусь – мне хорошо с тобой. Занимайся тем, что запланировал, – запротестовала Надя.

Он остановился около подъезда, достал из барсетки блокнот и ручку и написал свой номер телефона.

– Держи и обязательно позвони, – передал он ей листок.

– Постараюсь, – улыбнулась Надя, взяла красивые розочки и вышла из машины. Он всегда разворачивался и уходил, а сегодня она уходила от него и ощутила, как это тяжело – расставаться с тем, с кем приятно проводить время. А как ему тяжело, когда он влюблён! Она обернулась, чтобы помахать рукой, но было уже поздно. Он смотрел внимательно на дорогу, так и не дождавшись от неё прощания, решив, что она сильная и смогла справиться с расставанием.

Но на душе у него было неспокойно, он ругал себя за то, что решил оставить её одну в выходные. Когда она рядом – он в ней был уверен, а когда она оставалась одна, ему казалось, что её развлекает другой. Он поймал себя на ревности и не мог успокоиться. Ни телефона, ни адреса её, ни полной уверенности, что она только его, ни будущего, чтоб хоть с друзьями поделиться своей радостью, ничего, что бы связывало её с ним. Он громко включил ритмичную музыку, нажал на газ и понёсся по дороге, обгоняя попутный транспорт и пытаясь снять напряжение от разыгравшейся тревоги. Сердце билось от адреналина, он кусал губы и понимал, что по-другому никак! Один неверный шаг – и она растворится в прошлом, лишая будущего. Она ему нужна была любая – даже с любовью к другому. И он понял, что нужно просто ловить моменты, когда они вместе, когда он её видит и ощущает, когда слышит, когда говорит с ней. Она ему нужна! Он представил образ своей девочки перед собой: застенчивой, переживающей, доброй, со стройной фигуркой и голубыми глазами, но перед ним сверкнули фары встречной машины, и он резко свернул вправо, давя на тормоз. Машина качнулась вбок, еле устояв на колёсах, и остановилась перед самым кюветом.

Он с силой стукнул по рулю кулаками, приходя в себя и забывая от страха о мыслях, убеждаясь: хорошая машина! Удачная покупка!

Радостный, что смог сбросить стресс, он быстро вывернул обратно на дорогу и, постепенно налаживая дыхание и заполняя голову светлыми мыслями о любимой, поехал к друзьям, которые не дали бы ему скучать своими шутками, приколами, поздравлениями.

А Надя поднялась домой и поставила в вазу новый букет рядом с первым.

– Что, новый ухажёр появился? – зашла в её комнату мама, и начались расспросы. Только доведя дочь до слёз, она успокоилась и вышла из комнаты, оставаясь при своём мнении о распущенности дочери. Надя уже хотела позвонить Саше, чтобы он её забрал, увёз куда-нибудь и больше никогда не возвращал домой, но держалась, чтобы не испортить отношения, которые были такими чистыми и идеальными, красивыми и милыми. Он был такой нежный, добрый, умный, сильный! Она восхищалась его поступками. Но, измученная маминым вампиризмом, уснула вся в слезах.

 

Глава 8

Чужие правила, перекрывающие истинные желания

Рано утром она проснулась от очередных нападок матери:

– Так что, мы едем в лагерь к твоему племяннику? Ты же хотела, чтобы нас Лёша туда свозил, а за всю неделю так и не съездили.

Надя вспомнила об их давнишнем разговоре и своём обещании и решила, что сейчас позвонит лучше Саше и поедет с ним, но, не успев до конца всё продумать, услышала от матери:

– Или ты со своим новым ухажёром теперь будешь кататься? Уже все соседи мне позвонили и сказали, что твоя Надя вчера на иномарке с бандитом приехала.

Надя засмеялась, понимая, что начались слухи, и сюда бы сейчас Сашу, чтобы он поставил всех на место. Но он, может, со всеми и справится, но только не с её матерью. И уж тем более не надо его просить везти их в лагерь к племяннику после сложившегося впечатления о нём у матери.

– Ну кто все? Одна дура завистливая какая-то…

Мать схватила её за волосы и стала ругать, чтобы она больше никогда так не высказывалась о её знакомых, но Надя продолжала придираться, пока её снова не довели до слёз.

– На, звони Лёше, – кинула ей трубку мать.

Надя еле успокоилась, собралась с мыслями, взглянула на нежные розы на подоконнике, подошла к ним и разревелась. «Где же он, когда так нужен? Я бы убежала с ним, но это будет безрассудно. Я просто хочу, чтобы он меня спас. А он хочет, чтобы я его любила. А я не могу любить. Не умею. Мне нужно выйти замуж за того, кто будет богат, кто заберёт меня к себе из этого кошмара, чтобы я хотя бы доучилась и чтобы мама приняла моего избранника. А она никого не видит, кроме Лёши. Какой ужас! А я так хочу, чтобы меня наконец-то любили и я научилась любить такого человека!»

Она вытерла слёзы и набрала телефон Лёши. Он сразу взял трубку.

– Ты где пропала-то? – встревоженно сказал он.

– И ты туда же…

– А кто ещё?

– Мне уже мама с утра испортила настроение.

– Может, это ты ей испортила? – засмеялся Лёша, считая мать приятной женщиной.

– Да иди ты, – хотела бросить в отчаянии она трубку.

– Подожди, подожди. Ты сегодня идёшь к Жене на день рождения? – напомнил он.

– К какому? – не понимала Надя, о ком идёт речь, после психологической атаки матери.

– К моей сестре, – напомнил он.

– Нет, – спокойно ответила Надя. – Мама попросила свозить её в лагерь к племяннику, я теперь думаю, как это сделать.

– Так давай мы её свозим, а потом пойдём на день рождения, – предложил Лёша.

– Так он далеко, – она не хотела ничего хорошего делать для своей истеричной матери.

– Так за ваш счёт, – захохотал Леша, веселясь от своей шутки.

– Не придумывай. Тебе всё равно на деньги. А у меня даже нет подарка Жене. Не хочу ничего, – расстраивалась она.

– Ладно, я сейчас приеду, собирайтесь. Надеюсь, вечером смогу тебе поднять настроение. Ты же любишь танцевать? Сходим на дискотеку, и всё забудешь, – подбодрил он и зацепил её танцами. Она действительно очень любила танцевать, всю юность посещая танцевальные кружки, но на дискотеках была пару раз.

Алексей приехал через час, именно столько времени занимает дорога между ними, а это значило, что торопился. Мама с Надей уже были готовы, так что они сразу отправились в путь. По дороге Лёша хотел узнать, куда она пропала, но она попросила не поднимать эту тему, откладывая разговор на более поздний период, чтобы лишний раз мать ничего не слышала. В лагере она показала Лёше места, которые любила, когда маленькой отдыхала в нём: небольшой пруд, где мальчишки рыбачили с удочками, цепочные карусели, закрытый клуб с высокими стеклянными окнами для дискотек, поле для пионерской линейки, на котором каждое утро поднимали флаг, а каждый вечер отпускали, награждая каждого отличившегося за день пионера то грамотой, то сладким подарком.

Лёша удивлялся, как много всего интересного, наполненного советским временем было в этом лагере. Она рассказала несколько весёлых и печальных историй о своей первой любви, о прощальном костре, походах, песнях под гитару, об игре в поцелуи и о своих мечтах. Лёша слушал с удовольствием, так как всегда воспринимал её поверхностно, как девушку, увлечённую им, но сегодня открыл в ней глубокую душу с красивым прошлым. Всю обратную дорогу она пела песни, которые они разучивали маленькими у костра, Лёша некоторые подпевал, потому что он тоже один раз отдыхал в летнем лагере.

Они оставили маму дома, и она со спокойной душой отпустила Надю с Лёшей. День рождения прошёл в семейном кругу, все поздравляли, поднимали бокалы за именинницу, ели вкусные шедевры, приготовленные мамой, и веселились. А вечером молодёжь отправилась на дискотеку. Надя в толпе искала кого-то, крутясь по сторонам, но через какое-то время ей уже было безразлично, и она отдалась танцам, которые закончились только утром. Уставшие, они вернулись домой к Лёше и уснули чуть ли не до вечера. А потом он отвёз её уже ночью домой.

И только дома она увидела на столе листок с номером телефона Саши, которому обещала позвонить, но уже было поздно, и она так и уснула, опечаленная, зная, что он ждал её звонка.

 

Глава 9

Ужасные сладкие сплетни

Утром на работе ей сообщили, что в обед будут отмечать день рождения её бабушки-начальницы и ей обязательно надо прийти. А Татьяна Александровна рассказала, что в пятницу только о ней и Саше все говорили на остановке, и она поняла, что на дне рождения эту тему обязательно поднимут.

– Хоть хорошее? – тешила себя Надя.

– Да кто что. Всякую ерунду обсуждали, придумывали, что он тебя обманывает и на самом деле не тот, за кого себя выдаёт, – грустно наблюдала за реакцией Нади коллега.

– И вы поверили? – не сдавалась Надя, помня о словах Саши.

– Я считаю, что Саша – хороший добрый парень. Может, и не такое чистое прошлое было, как рассказывают, но в том, что он к тебе с душой и искренностью относится, я уверена.

Надя улыбнулась её поддержке, понимая, что не хочет слышать ничего плохого о парне, который ей нравился:

– Ну хоть вы на нашей стороне.

– Не стал бы он делать такие сюрпризы, если бы у него не было к тебе серьёзных чувств, ходить к тебе и звонить каждый день. А когда ты ушла раньше, он же тут ой как переживал! – покачала головой Татьяна Александровна.

– Я вот только боюсь сегодня на день рождения к бабушке идти. Она его дальняя родственница, и до неё уж точно дошли слухи. Она мне сегодня всё выскажет, – переживала Надя.

– Тебе что до неё? У старых свои тараканы. Если будет совсем плохо, уйдёшь, скажешь, что работать надо, – засмеялись обе, зная, что бабушка очень требовательно относилась к сотрудникам и поощряла любое стремление к дополнительным работам и ответственности.

Еле пересилив страх перед злой, властной и вечно недовольной старухой, Надя пошла в обед к ней на день рождения вместе с напарницей. Ещё страшней было не пойти – тогда бы она вообще не дала ей работать спокойно.

Весь женский коллектив раскладывал еду на стол, а бабушка в своей каморке прихорашивалась. Наде сразу вручили фрукты, чтобы та их вымыла, и она с удовольствием вышла в коридор, не желая привлекать к себе взгляды коллектива и становиться объектом для разговора. Но в коридоре каждый старался припомнить ей пятничный момент, с саркастическими улыбками задавая разные компрометирующие вопросы:

– Как машина? Давно ты Сашу знаешь?

А одна женщина остановила её и, как будто бы предупреждая, стараясь выглядеть доброй подругой, сказала:

– У него есть жена и ребёнок. Не будь дурочкой. Не позорь себя.

Она остановилась как вкопанная, уже забыв, куда её отправили, опершись на стену, словно ища поддержку, чтобы не упасть. Женщина ушла, и, глядя ей в след, она понимала, что долго держалась, чтобы не верить в услышанное и не реагировать на шуточки окружающих, но это была последняя капля. И она поняла, что больше не сможет защищать его и их отношения, болезненно реагируя на фразы коллег. Собрав все силы, она вымыла фрукты и нехотя зашла в кабинет, где все женщины уже сидели за столом.

– Где ты так долго? – с порога встретили её недовольные коллеги.

– Совсем забыла, что обед всего час, а не до вечера, – вставила своё резкое слово бабушка.

– Нет, помню. Просто день рождения любимого начальника можно и подольше, наверное, отмечать, – посмотрела она ей в лицо с наигранной любовью. Уже давно все знали, что эта девочка может ответить любому, хоть и с виду скромная и спокойная. Но многие на себе прочувствовали её умение вовремя вставить колкую фразу, которой она умела подчеркнуть правду.

Все перешли на разговоры, стали поздравлять по открытке и трапезничать. Всё было спокойно и обычно, говорили на разные заводские темы и о том, что бабушка давно здесь работает, но на пенсию не собирается, пока не открылась дверь, в которую все устремили взоры. А Надя не успела, думая, что там что-то неважное, но когда дверь закрылась, коллеги пристально скрестили взгляды на ней.

– Тебя, видимо, ищет, – обратилась с презрением к ней бабушка.

– Кто? – спросила Надя, но, глядя на всех и ощущая зловещую тишину, поняла, о ком идёт речь. Все ждали её реакции, и она это уловила, осознавая, что если сейчас встанет и выйдет, то потом её закидают вопросами, как камнями, всё ещё помня предупреждение женщины, чтобы себя не позорила. И если выкажет к нему симпатию – то её ревностно загрызут. Выход был один – безразличие.

– Пусть ищет. Мне-то что? У него всё равно есть жена и ребёнок, – взяла она яблоко и стала заедать начинавшееся в душе волнение, поглядывая на всех.

– У него нет жены и ребёнка, – задумалась бабушка. Она хоть и совсем дальняя родственница, но о свадьбе и ребёнке слышала бы.

– Я в паспорт не заглядывала, – отмахнулась от всех Надя, чтобы больше вопросов не задавали, и увидела в глазах женщин, которые только что её хотели сожрать, понимание и сострадание.

– Вот подлец. Заморочил девке голову… – начали они обсуждать, но бабушка тут же резко остановила такие высказывания о своём родственнике.

– А зачем ты с ним тогда в машине катаешься?

– Хочет возить, пусть возит. Может, хоть на работу опаздывать не буду, – посмотрела она в глаза бабки, которая уже несколько месяцев пыталась добиться от неё соблюдения дисциплины, чтобы она на полчаса раньше до рабочей смены приезжала. Бабка сверкнула глазами, но натянула улыбку.

– Ну ладно, мы забыли, зачем собрались, – отвлекла всех Татьяна Александровна, защищая девчушку. – Молодые, сами разберутся. Нам только повод дай…

И все переключились на разговоры о заводе и труде.

Надя хоть и выдержала натиск врага, но мысленно ненавидела Сашу за то, что он невовремя заглянул. Но было приятно, что он её искал, и она смогла показать всем безразличие к его персоне. Может, через неделю бы у неё так уже не получилось, ведь приятные и нежные мысли о нём всё чаще появлялись в голове. Она даже не верила, что у него есть жена и ребёнок, вспоминая его заботу и любовь, которыми были наполнены все встречи. Но горький осадок остался от того, что другие о нём знали больше, чем она. От того, что она, если бы знала всю правду о нём, смогла бы защитить их отношения, услышав любые домыслы окружающих. Но сейчас её беспокоила даже не женщина – их может быть у него много, а ребёнок. Если он их бросил – то это ненадёжный человек, а если он всё ещё с ними – тогда она ему кто? Все его чувства враньё, что ли?

Она всё-таки решилась выпить единственную рюмку водки, которую разлили каждому, чтобы хоть немного расслабиться и унять волнение. А так как она никогда не пила водки, то голова сразу стала тяжёлой, а мысли расплывчатыми.

«Ещё немного, и двух слов связать не смогу. Надо уходить», – решила Надя.

– Пойдём, подпишешь приказ на отпуск, – обратилась к ней табельщица как спасительница, – а то со склада тебя не вытащишь, а сейчас ещё время есть.

Надя посмотрела на бабушку, взглядом спрашивая разрешение.

– Иди, иди, – сказала та.

– Извините, – всем кивнула она и тихонько вышла вслед за табельщицей, но та оказалась вовсе не спасательным кругом.

– Ты действительно Сашу не любишь? – спросила она, идя с ней по коридору.

– Нет, конечно, – посмотрела она ей в глаза, чтоб та усвоила раз и навсегда, что она ничего к нему не испытывает, и всем своим передала. – За что его любить? Я его две недели знаю. А вы все ещё разные гадости о нём рассказываете.

– Надя, стой, – Саша сзади схватил её за руку, и она испуганно развернулась. Он ждал её у дверей кабинета, где отмечали день рождения. И слышал всё, что происходило в кабинете и о чём она говорила до этого момента, стараясь не верить её словам, но ужасно боясь, что всё сказанное правда. Он не мог уйти куда-нибудь, пока знал, где она находится, чтобы поговорить о выходных. Но теперь его ещё больше волновало услышанное.

Табельщица посмотрела на расстроенного Сашу и на испуганную Надю:

– Освободишься, зайди. А то я тебя так никогда не дождусь.

– Я сейчас зайду, – дала она себе время, чтобы собраться с мыслями и оценить происходящее. – Саша, ты можешь меня подождать минуту, мне только приказ подписать?

– Ты увольняешься? – испугался он потерять её.

– Нет, – хмыкнула она и заулыбалась, чтоб его успокоить, – в отпуск иду.

Он отпустил её руку, и она зашла в кабинет. Три женщины молча обедали, но пристально посмотрели на неё, словно только что им приказали сохранять тишину. Она быстро подписала приказ, взглянула на часы. До конца обеда оставалось десять минут, значит, разговор с Сашей будет недолгим. Она почувствовала, что хочет правды от него, и если он действительно женат и у него есть ребёнок, то нужно будет прекратить отношения.

Она вышла из кабинета. Он стоял у окна и пристально следил за каждым её движением, не зная, с чего начать разговор, но нужно было спешить, ведь смена продолжалась. Он слышал весь разговор в кабинете, но не видел её глаз, поэтому не мог определить: она так говорила, чтобы прекратить о них разговоры, или действительно так думала. Сейчас в её глазах было пусто и спокойно, но это, видимо, действовал алкоголь. Поэтому он вспомнил о своих ощущениях, когда безумно испугался, решив, что она увольняется, возможно, даже из-за него. Ещё он ощутил страх потерять её, что означало, что она ему очень нужна. Нужна как воздух. И все выходные без неё он сходил с ума. А жизнь без неё превратилась бы в ад.

– Мы встретимся вечером? – решился он, задавая вопрос строгим тоном.

– Если ты хочешь, то да, – спокойно ответила она, понимая, что сейчас всё равно ничего не решить, да и место не то.

– Я буду ждать тебя в кабинете, – быстро сказал он, развернулся и сбежал по лестнице вниз к двери.

Она понимала, что вечером гораздо удобнее будет пообщаться и всё узнать друг о друге. Тогда и мысли будут не о работе, а об отношениях. И поэтому отправилась к себе на склад.

Саша раздражённо и быстро шагал к своему рабочему месту, гневаясь на весь мир: выходные в одиночестве, обед в ожидании, страстная любовь к той, которая или его даже ни во что не ставит, отказываясь перед окружающими, или спасает как может их отношения и чувства от пересудов.

«Ну почему всё так сложно?! И отчего просто нельзя быть вместе!» – осознавал он постепенно, что происходящее в его душе безумство нужно было останавливать. Ведь у него очень опасная и ответственная работа, на которой голова должна быть трезвой. А он сейчас вёл себя как школьник. Он собрался с силами, заставляя себя дождаться ученического отпуска, во время которого он бы дал волю своим чувствам и находился бы с любимой круглосуточно. А сейчас только работа должна стоять на первом месте.

На складе Татьяна Александровна восхищалась Надей:

– Ты хорошо выступила! Больше вопросов не возникнет! Вот только как тебе это удаётся? Ты действительно к нему ничего не испытываешь?

Надя посмотрела в её добрые глаза, безумно желая поделиться своими переживаниями и чувствами, но этот рассказ затянулся бы до конца смены, а их могли в любой момент прервать заходящие на склад сотрудники.

– Чувствую, – коротко ответила она, погружаясь в воспоминания.

– Нет, ты если не хочешь, не рассказывай, – предупредила Татьяна Александровна. – Только как тебе тогда тяжело будет прятать чувства от окружающих.

– Я понимаю, – кивнула она и взбодрилась. – А я выйду в отпуск и на что-нибудь решусь. Может, я вообще выйду за него замуж, и ничего скрывать не придётся!

– Так у него нет жены и ребёнка? – удивилась Татьяна Александровна, ведь то, как это чётко прозвучало из её уст, заставило всех поверить.

– Вот это я постараюсь выяснить сегодня, – Надя опустила глаза и задумалась о том, что разговор может оказаться нелёгким.

После смены она дошла до Сашиного здания, торопясь, чтобы им больше было времени для разговора. Зашла, как обычно, без предупреждения в кабинет и в ужасе осознала, что прервала совещание, которое он вёл. С обеих сторон от стола на лавках и стульях сидели мужчины в рабочей одежде, а он – во главе стола, сложив руки в замок, давал указания твёрдым спокойным голосом.

– Ой, я подожду, – от неожиданности она не знала, что сказать, и решила выйти в коридор.

– Заходи, – крикнул ей Саша, вставая из-за стола, чтобы она не уходила, и обратился к своим подчинённым. – Всем всё понятно?

– Да, конечно, – ответили мужчины, вставая медленно и грузно и выползая устало из кабинета. Надя отступила в сторону, пропуская их, ловя безразличные взгляды и натянутые улыбки. Смотрела на строгого делового начальника, который прибирал бумаги на столе в стопку. А потом приблизился к ней, обнял за талию.

– Мы идём сегодня в спортзал? – нежно посмотрел он, и она удивилась его умению быстро собираться и забывать всё происходящее. У неё так могло получиться, только если бы она не испытывала к нему сильных чувств, что и произошло сегодня в обед. Как всё-таки они были похожи в своей сдержанности на людях. Завод их воспитывал быть хладнокровными и бесчувственными.

– Да, – я взяла с собой одежду, – показала она на пакет.

Он закрыл дверь, и они стали подниматься по лестнице.

– Тогда переоденься в спортзале, а я пока сауну включу. Сегодня рабочие задержались, поэтому пошли в раздевалки.

– Ладно, – согласилась она, – а они в сауну и душ тоже пойдут?

– Пока мы с тобой занимаемся, уже все разбегутся. Сегодня был тяжёлый день, поэтому всем хочется домой, – он открыл дверь в тренажёрный зал и сам сразу скрылся в коридоре.

Надя ещё стеснялась перед Сашей выполнять какие-то упражнения и движения, боясь выглядеть нелепо. Поэтому без него ей было даже спокойнее. Но с ним было интереснее, и он мог поправить или подсказать, всё ли она делает правильно. Она опять почувствовала, что он для неё как брат, и не больше. Она хочет, чтобы он просто был в её жизни, видеть его каждый день, но сердце молчало. Хотя Саше удавалось его завести и разогреть, радовать и учить любви. За это она тоже была очень благодарна своему учителю.

Как только он зашёл, все её движения сразу стали более спокойными и скованными, она села за снаряд, помня о том, что он ей показывал в прошлый раз.

– Ты уже разогрелась? Так быстро?

– Мне хватит, – стеснительно улыбалась она.

– Ну смотри. Сегодня нужно немного добавить груза, чтобы мышцам уже было не так легко, как в прошлый раз. Ведь мы их хотим нарастить, – добавил он пятисотграммовый грузик на снаряд.

– Так я уже не смогу сделать десять раз с такой тяжестью, – остановила его Надя.

– Сколько сможешь. А в следующий раз мы решим: или груз добавить, или большее количество раз сделать. Сейчас посмотрим, на что твои мышцы способны, – успокоил он её, что будет регулировать процесс.

Он прошёлся по всем снарядам, устанавливая для неё нужный вес. А Надя переходила от одного тренажера к другому.

– Ты что, всё помнишь? – удивилась она.

– Так это несложно. У меня хорошая память, – увлечённо заканчивал он с установкой, начиная разминаться.

Она поняла, что он и про разговор в обед, значит, помнил, только почему-то вёл себя так, как будто забыл, но при этом проявлял к ней симпатию и расположение. Её душа радовалась, что он не вспоминает о размолвке и не пытается выяснить отношения, а живёт привычной жизнью, в которой решает вопросы по мере поступления. А если они не всплывали, то он их вычёркивал временно из памяти. Хотя, возможно, просто избегал разговора о жене и ребёнке, чтобы не травмировать её возможной неприятной правдой.

Но ей было противно представлять себя запасным вариантом, хотя заботливое и дружеское отношение её устраивало. Поэтому она решила, что всему своё время, и продолжала увлечённо заниматься, смотря, как работают её мышцы, и успевая наблюдать за тем, как Саша поднимал огромные гантели и как напрягаются его огромные мышцы. Она даже боялась что-то произнести, лишь бы не отвлечь его, лишь бы он не травмировал себя из-за её глупостей. Она добралась до скамейки для пресса, сделала на одну ступеньку выше, чем в прошлый раз.

– Хочешь усложнить себе задачу? Я бы оставил на том же месте, но сделал больше раз. Одна ступенька очень много значит. Не разогнёшься завтра, и придётся пропустить занятие, – заметил он, и она послушно вернула скамейку в прежнее положение. Улеглась, начала делать скручивания и поняла, что он за ней наблюдал всё время, пока она занималась. Ей было приятно иметь личного и заботливого тренера. Она даже мечтать о таком не могла. Вся стеснительность улетучилась, потому что, даже если бы она что-то делала не так, он бы давно её поправил. А это значило, что она всё делает правильно.

Он закончил с тяжёлыми весами и начал колотить грушу без перчаток. А потом ногой, и снова кулаками. Когда закончил и стряхнул руки, она не удержалась и засмеялась:

– Что, опять физиология?

Он захохотал, всё вспомнив, и направился к ней. Она отдыхала после занятий на доске, поглаживая рукой разболевшийся пресс. Саша, опершись руками о перекладину на стене, навис над ней как скала, закрывая своим телом, но не прикасаясь. Страстные глаза смотрели в её – испуганные, игривые и довольные.

– Ах, ты, кошка! – прищурился он, сладко улыбаясь и борясь с желанием. – Сначала с ума сводишь, а потом ещё и смеёшься.

– Саша, – упёрлась она ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуть и успокоить, но он даже не шелохнулся, – спокойно себе занимаюсь, всякие упражнения делаю. Я даже и не думала тебя с ума сводить.

– Я бы с тобой сейчас так позанимался! – качал он головой, сжимая зубы, стараясь донести до неё, как ему сложно справляться с возникающими желаниями. И она уловила, что он не шутит, но почувствовала, что не хочет быть заменой его жены или любовницей.

– Так тебе же есть с кем!

Гнев блеснул в его глазах от воспоминания об обеденном разговоре. Он тяжело выдохнул, убрал резко руки, выпрямляясь:

– Заканчивай с растяжкой, и пойдём в сауну, поговорим.

Она поспешно растянула ноги и пресс, которые болели больше всего, руки и спину и пошла в раздевалку. Он, завёрнутый в полотенце по пояс, подал ей полотенце и тапочки и ушёл молча в сауну, собираясь с мыслями. Она по взгляду поняла, что он готов к разговору. Ей было интересно узнать наконец-то правду, потому что от этого зависели их дальнейшие отношения. Она предполагала, что он ей предложит место подруги или любовницы, и совершенно не надеялась на большую роль.

В сауне он сидел на третьей полке, как коршун: в ярости сверкая глазами, но настроенный на разговор. Она, завёрнутая в полотенце, села на вторую полку, прижавшись к стенке, как в прошлый раз, и обхватила ноги.

– Тяжёлый день выдался? – начал он издалека.

– Да, особенно обед, – пыталась улыбнуться она, чтобы он расслабился немного.

– Мне после обеда мать позвонила. До заводоуправления слухи дошли, – ему было не смешно, а она была в шоке от скорости распространения сплетен. – Пришлось ей по телефону объяснять всё.

Она поняла, что Саша расстроен из-за того, что не смог их познакомить так, как запланировал. Слухи работали быстрее, без выходных и перерывов на обед, не рассчитывали время и не выбирали нужный момент.

– Я себя звездой чувствую. Так, глядишь, и до моей мамы слухи дойдут.

– Ага. Хорошо зазвездились! – покачал он головой, всё ещё строгий и сердитый. У него никак не получалось успокоиться и расслабиться. Надя уже сама стала нервничать, что сейчас любые их отношения закончатся.

– Так что тебе мама сказала? – не знала она, на что подумать.

– Ты, говорит, меня хоть познакомь. А то я не знаю, о ком идёт речь, – передразнил он по-доброму маму.

– Ну и? – она не понимала, чему можно огорчаться, если у него такая понимающая мать.

– А ты поверила? – перешёл он к главной теме.

– Во что? – она боялась об этом заговорить, но поняла, о ком идёт речь, ведь он слышал весь разговор. – Про жену и ребёнка?

– Да, – не сводя глаз, смотрел он, стараясь не пропустить момента, где она говорит правду, а где ложь. Ему было сейчас очень важно знать, слышала ли она его слова в пятницу и кому больше верила.

Она опустила глаза, вспоминая, как состоялся этот разговор, с кем и что она чувствовала в тот момент.

– Нет. Скорее всего, они ошиблись или перепутали тебя с кем-то, – она даже не хотела думать об этом, и ей было всё страшнее узнать правду. Его сердце учащённо и радостно забилось, понимая, что он в ней не ошибся. Он сел напротив, прижался к её коленям, обхватывая ноги, и немного успокоился, ища в её глазах понимание и любовь.

– Она – это девушка, с которой я расстался до тебя. И у неё есть ребёнок, – предугадывая следующий вопрос, он сразу продолжил: – Не мой.

– А чей? – Надя думала, что это всё выдумка, но оказалось – правда, которую сплетницы и Саша преподносили ей по-разному.

– Её бросил парень с маленьким ребёнком. Мы встречались, общались, а потом начали вместе жить. Он привык ко мне и стал называть папой. Я тоже к нему привязался очень. Гулял, учил всему, играл, забирал из садика, но потом у нас начались скандалы, ссоры, и я с ней расстался. А потом встретил тебя.

– Так у тебя тоже всё не просто, – размышляла она, сравнивая его ситуацию и свою и делая вывод, что они слишком рано встретились, чтобы у них завязались отношения. Он ещё помнил о бывшей подруге и ребёнке, а она ещё тешила себя мыслями о Лёше. Как было бы легко, если бы сердца были свободны. Но в её голове промелькнула мысль, что Саша мог встречаться с бывшей девушкой, так же как и она с Лёшей, не в силах разорвать всё в один момент.

– А в эти выходные я с ним гулял, – продолжил он, и Надю как током дёрнуло, что она оказалась права. Она широко раскрыла глаза от ужаса, не ожидая такого оборота, но слушала дальше. – Поэтому, видимо, все решили, что я тебе пудрю мозги. Но когда он позвонил весь в слезах и просился ко мне, я не придумал, как ему отказать. Я сам искал причину, чтобы уйти из дома и перестать ждать твоего звонка.

Надя расстроилась и поняла, что она сама спровоцировала его на такой поступок.

– И ты теперь всегда так будешь поступать, чтобы обо мне не думать?

– Нет. Я ему рассказал, что у меня есть девушка, которую я очень люблю. И хочу гулять только с ней, – он говорил ей те же слова, которые говорил маленькому мальчику. – Он ревел, просил, чтобы я его не бросал, говорил, что он меня тоже любит. Но я ответил, что мальчики должны быть сильными, что я буду о нём всегда помнить, но у него есть папа и он должен любить его, а не меня.

– И он всё понял? – ей было жаль ребёнка, который привязался к Саше. Его было сложно не любить, ведь он был воплощением мужественности, силы, уверенности, стойкости и власти. Он был лучшим мужским примером для маленького мальчика.

– Потом он молча шёл и держал меня за руку, так и не посмотрев на меня. Он всё понял, просто ему было тяжело, – печально договорил Саша, а Надя с сожалением осознала, что за ошибки взрослых расплачивались дети. Ей больше всего было жаль ребёнка, но она не ожидала, что Саша ради неё сможет оттолкнуть от себя невинное существо, и поэтому обняла его горячую спину, прижимая к себе, словно благодаря за приложенные усилия по расставанию с прошлым.

– Ты действительно меня так сильно любишь? – она считала себя недостойной после этого рассказа его чувств. Он нанёс беззащитному маленькому человечку тяжёлую рану ради своей любви.

– Очень! – прижал он её хрупкое тело к себе, обхватив руками всю спину. Чувствуя её нежную кожу, мягкие волосы, свисавшие на плечи, и сладкий аромат тела, от которого он успокоился и замер, мысленно благодаря за понимание и прощение.

– Мне очень жарко, – опомнилась она. – Прости, я в душ.

Он выпустил её из объятий, и она быстро выбежала в душ. Он вышел следом, изнывая от жары, но желая довести разговор до конца. Подождал в раздевалке, когда она выключит воду и зайдёт в сауну, и сам встал под воду, смывая с себя все переживания и страхи. В душе стало спокойно и легко, оттого что она его поняла, что ей можно было довериться и рассказать любую правду.

Она хоть и освежилась, смывая испытанные волнения, но лёгкости не чувствовала, ощущая себя предательницей, недостойной его чистой любви. Она хотела измениться, но не было сил, и что-то заставляло её бороться за Лёшину любовь. Она даже догадывалась, что виной мамины слова: «Выходи замуж за богатого». Но ведь Саша тоже был достаточно успешным. Вот только чувства к нему были совершенно другие.

Саша застал её в раздумьях, отпил воды, поднёс ей бутылку. Она выпила несколько глотков и нежно улыбнулась, благодаря.

– Ты расстроена? – пытался понять он её печаль.

– Да нет, всё нормально, – спокойно взглянула она на него. Он был такой добрый, нежный и любящий, красивый и сильный.

– Не ожидала такое услышать? – хотел он заглянуть к ней в душу.

– Не ожидала, – согласилась она, – но я не из-за этого…

– А из-за чего? – он сел рядом с ней, пытаясь узнать, что её тревожит.

– Мне стыдно, – поняла она, что её гложет. Он молчал, не зная даже, на что подумать, и ждал продолжения. – Ты меня так любишь, а я тебя считаю своим другом и братом.

– Ещё совсем недавно ты меня вообще никем не считала, – подбодрил он её, нежно гладя по щеке, чтобы успокоить. – Всему своё время, видимо. Я всё равно буду ждать и любить тебя.

Так нежно и легонько кольнуло в её груди, словно сердце начинало оживать после его слов, а мир расцветать, окружая её добрыми ангелами. И она начинала чувствовать приближение странного сладкого чувства, которое разливалось теплом по телу и называлось любовью.

Купаясь в его заботе, преданной любви, желании угодить и порадовать, душа просыпалась от долгого сна, впуская в свои просторы и разрешая постепенно заполнять счастьем. Ей наконец-то захотелось отвечать взаимными чувствами и поступками, становясь всё чище и преданней. Она понимала, что с Сашей можно обо всём поговорить, всё простить, всё понять, помолчать и просто побыть вместе. Можно было быть настоящей, можно открывать сердце, делиться чувствами, вместе переживать и ощущать страх, вместе радоваться и смеяться.

И наконец-то она почувствовала долгожданную лёгкость в теле и душе, стоя под душем, понимая, что она не предательница, а девушка, которая готова принять его чувства и действия и готова изменить свой мир, становясь его спутницей жизни.

Они по очереди ополоснулись, оделись и вышли из здания, держась за руки. Идя по асфальтовой дорожке, они оба чувствовали душевное спокойствие и радость от разговора, который не разъединил их, а ещё больше сплотил. Саша забежал в лес и вышел с большим и душистым букетом полевых цветов.

– Ты такой влюблённый мальчишка!!!

– Мне хочется делать тебе подарки.

– Мне кажется, ты и в пустыне найдёшь, чем меня порадовать.

– Да везде, – остановил он её и нежно провёл пальцами по щеке. Она обняла ладонь, наслаждаясь его счастливыми глазами. – Может, в этом моё предназначение.

– Радовать меня? – заулыбалась она, продолжая путь. – У тебя много разных талантов. Возможно, что о некоторых я даже не догадываюсь.

– Возможно, – с намёком засмеялся он, думая о мужском достоинстве.

– Тебя сейчас опять понесёт? – она начала опасаться, что он поднимет непристойную тему.

– А ты хочешь, чтобы я всегда был строгий и серьёзный? – он попытался мимикой показать, как это будет выглядеть, но получилось неправдоподобно.

– А у тебя это хорошо получается в реальности! – вспомнила она его вид за столом и сейчас просто не могла поверить, что он превратился в мальчишку, передразнивая: – «Всем всё понятно? Можете идти!».

– Ну ты молодец! Увидела всё-таки! – почувствовал он неловкость, что она застала его в рабочей обстановке, а сейчас ещё и передразнивала, и начал щекотать её, чтобы отомстить. А она изворачивалась, убегала, но быстро снова попадалась в его цепкие руки. Продолжала его дразнить и вырываться, но он ловко просчитывал её шаги, не давая далеко убежать.

– Конечно, Александр Юрьевич! Мы всё видим и всё для вас сделаем! – уже передразнивала она его рабочих, стараясь выглядеть покладистой и сговорчивой.

Он ещё больше раздражался, но при этом радовался всей их забавной игре в догонялки и дразнилки. Крепко держал её за руки, слушая её звонкий оглушительный смех, заполняющий его сознание, и всё-таки прижал к своему телу, измотавшись от нахлынувших внезапно эмоций и желаний, которые сводили его с ума от вида этого бесёныша.

– Ну ты кошка! – обхватил он её спину широкими ладонями, и она притихла в святящейся улыбке. Он радовался, успокаиваясь вместе с ней, ни капельки не обижаясь на её высказывания, ощущая, как ему нравится с ней играть.

– Саша, нас увидят, – вспомнила она о сплетнях, пытаясь обманом вырваться из его объятий и продолжить игру. Он выпустил её, но она снова побежала, дразня его строгим начальником: – Я вас премии лишу! Вы должны и обязаны!

Он рванул за ней, считая себя обманутым и обещая себе больше не попадаться на её уловки. Быстро догоняя, прижал к себе, приподнимая, чтобы она не доставала земли, и понёс её на руках.

– Больше от меня не убежишь!

– Да я и не хочу. Мне хорошо в твоих объятиях, – артистично сказала она.

– Больше я не поддамся на твои уловки, – предупредил он.

– Но ты ведь не все мои уловки знаешь, так что, может, и поддашься, – загадочно произнося слова, интриговала она его, а он таял от её ласковых речей.

– Ты на самом деле как лисичка! Пока я тебе песенку пою, ты меня потихонечку съедаешь. Так? – разомлел он от её слов, которые вдруг заиграли в ней, потому что с ним можно было быть самой собой.

– Ты меня через проходную тоже на руках понесёшь? – немного испугалась она, что охранникам это покажется дикостью.

– А ты хочешь? – ему было безразлично мнение окружающих. Они оба могли постоять за свои отношения, поэтому больше некого было бояться. Тем более на практике было так приятно мириться. – Давай попробуем?

– Ты хоть возьми меня более удобно, а то как пьяную тащишь, – засмеялась она.

Он взял её на руки как невесту и, открыв ногой стеклянную дверь, зашёл на проходную, где уже судачили и смеялись охранницы, наблюдая за происходящим через стекло.

– Что, так и пойдёте через вертушку? – удивлялась одна особа в возрасте.

– Так и пойдём, – сказал Саша, крепко держа Надю, – пропуск у меня в кармане. Разрешаю самим посмотреть.

– Какой ты сегодня добрый, – засмеялась вторая, видимо, уже не раз ощущая на себе его строгий и серьёзный взгляд.

– Пользуйтесь, пока я такой, – смеялся он, когда Надя достала из сумочки свой пропуск и показала охранницам. К Саше, конечно, никто не полез в карман. Его и без пропуска, похоже, здесь все знали. Вот только было интересно – откуда?

Они вышли из проходной, он продолжал её нести на руках до самой остановки. Усадил к себе на колени и подытожил:

– Вот видишь, нас даже выпустили!

– Я и не сомневалась! Такое ощущение, что, если и захочешь с тобой попасть в какую-нибудь передрягу, не получится. Тебя везде и все знают. И везде тебе «зелёный свет». За что такие почести? – смотрела она на него и удивлялась.

– Ну, видимо, есть за что, – согласился он, кивая и прячась за интригующей улыбкой.

– Ну, видимо. Так за что? – разжёг он в ней интерес.

– Может, потому что я мужчина, – предположил он, хотя знал ответ, который не надо было знать Наде.

Надя рассмеялась, ей это показалось шуткой:

– То есть ты всех так удовлетворил, что они на всё теперь согласны?

Саша расхохотался так, что эхо звонко пронеслось по пустынной улице.

– Я тебе сейчас анекдот расскажу. Правда, он пошлый, но к этой ситуации очень подходит, – смеялась Надя от его хохота, вспоминая анекдот.

– Ну давай, – еле успокоился Саша.

– Едет обалденная блондинка на шикарном кабриолете, тут он ломается. Она вышла, фары протёрла, колесо попинала – не едет. Что делать? Смотрит, рядом грузин стоит. Она подходит и говорит: «Пожалуйста, сделайте мне машину, я вам денег дам». Грузин отвечает: «Мне ничего не надо, у меня всё есть!» «Но мне ехать надо… Хотите, я вам отдамся?» Грузин посмотрел на неё – девочка ничего, сделал машину, занялся, а ей понравилось – пипец!!! Она говорит: «Поехали со мной в Швейцарию, у меня там родовой замок. Я тебе машину спортивную куплю». «Я же тебе говорю, мне ничего не надо, у меня всё есть! Обратись к моему другу Гоги, он лучше умеет». «Но кто может быть лучше, чем ты?» «Э, он в прошлом году медведицу отымел, так она до сих пор ему малину из леса таскает».

Они оба рассмеялись на всю территорию завода. Даже водитель автобуса очнулся и завёл мотор.

– И где ты таких анекдотов набралась? – смеясь, недоверчиво смотрел он на неё, поднимаясь с лавки и направляясь к автобусу.

– В книжках, – легко ответила она.

– Ой, не доведут тебя до хорошего книжки, – предупредительно качал он головой, подхватывая её и занося в салон. Они уселись на сиденье и сразу обнялись.

– Так что, мне всё учебники только листать? Они мне так надоели, а ещё три года учиться. Надо же себя как-то развлекать, – вздыхала она, хотя самой было немного не по себе, что в таком ангеле в глазах Саши живёт необузданный чертёнок.

– Вот откуда берутся фригидные девушки и лесбиянки, – заключил он, – сами себя развлекают.

– Уж не до такой же степени мне с собой хорошо, – сжала она его руку, чтобы его мысли не уносились так далеко.

– А до какой? – игриво спросил он, приготовившись услышать ответ.

– Ну-у, я люблю одна танцевать. Люблю поваляться в постели и помечтать…

– Вот с этого места поподробней, – играл он в её игру.

– Да перестань ты! – возмутилась она весело, оттого что он везде искал подвох. – Я не занимаюсь сама с собой.

– А с кем ты занимаешься? – напрягся он.

– Ну при-е-ха-ли, – вздохнула утомлённо Надя, заметив, что он все темы клонил к близости и постоянно находился в ревности и недоверии.

– Пойдём выходить, – вскочил он с сиденья, понимая, что теперь они оба не замечали ни времени, ни расстояния.

Обнявшись, они шли по знакомой улочке, не обращая ни на что внимания, полностью принадлежа мыслями и чувствами друг другу. Всё уже происходило как по накатанному сценарию. Только сегодня в её руках был букетик нежных полевых цветов.

– Так на чём мы там закончили? – вспоминал Саша.

– Ну не надо больше об этом, – смущалась Надя и чувствовала себя некомфортно в людном месте. Она уже боялась быть открытой, смеяться и шутить, словно её подменили.

– Так это же самое интересное, – не унимался Саша, чувствуя себя совершенно одинаково на людях и в безлюдном месте и желая знать, с кем она проводит ночи без него.

– Мне неинтересно – кто, с кем, когда и где занимался. Мне гораздо интереснее, что сейчас происходит, – остановила она все его попытки узнать о её близости.

– А что происходит сейчас? – ему было интересно, о чём она думает.

– Сейчас мы с тобой гуляем… – она задумалась над тем, что ещё происходит в данный момент. Но мысли увели её в период отпуска, когда предстояла долгая разлука с ним, но очень хотелось продолжать встречаться. Его посетили те же мысли, и охватил ужас. Неужели он её не увидит месяц?

– А ты надолго в отпуск? – не удержался он от вопроса, чтобы прояснить для себя ситуацию. А она подумала, что всё-таки нужно дать ему номер домашнего телефона, чтобы у него больше не было соблазнов гулять с другими.

– Полноценный отпуск. Как и положено, – поделилась она и посмотрела на него пристально, чувствуя, что сейчас подходящий момент дать ему номер. – Ты переживаешь, что я пропаду?

– Да. Я сейчас об этом и подумал, – обрадовался он, что она тоже научилась его чувствовать и читать мысли.

– Я могу тебе дать номер телефона, если тебе так будет спокойнее, – решилась она, даже не переживая за ссоры с матерью. Они в любом случае будут ссориться. Тем более что она не смогла решиться позвонить ему, а он может своим звонком попасть в нужный момент.

– Было бы хорошо, – согласился Саша.

Она остановилась, достала блокнот из сумочки и написала телефон, передавая ему. Он аккуратно согнул листок и положил в карман. Она улыбнулась его врождённой аккуратности, вспоминая, что на его рабочем столе всегда прибрано. А у него всегда чистый и опрятный внешний вид, приятный, подходящий ему аромат. И даже полотенце в сауне он подавал сложенным квадратом и ровно поставил тапочки.

– Ты такой аккуратный!

– Да-а, я ещё крестиком умею вышивать, – замурлыкал он голосом кота из Простоквашино. Она рассмеялась.

– Ты вообще не умеешь реагировать нормально на комплименты?

– Может, просто никто их не говорил?

– Странно. Я тобой на дню несколько раз восхищаюсь… – задумалась она, когда они пошли дальше, всё так же обнимая друг друга.

– Другие просто слепцы!

– Ну да, кому-то это не дано, – согласилась Надя.

– Кому-то дано что-то другое… – посмотрел он с улыбкой на неё и сразу понял, о чём её мысли, а она поняла, о чём его…

– Ты правда, о том же подумал, о чём и я? – остановилась она, не отводя от него взгляд, чтобы не потерять установившуюся связь.

– А ты о чём? – ему тоже стало интересно, не подвела ли его интуиция. – Давай вместе…

– Давай, – согласилась Надя поэкспериментировать, взмахнув рукой, чтобы они одновременно сказали одно слово. – О сплетнях, – вместе протянули они, вспоминая происходящее на заводе, и это их сейчас даже забавляло. Они оба рассмеялись, что думают одинаково.

– Ты подслушивал наши разговоры, да?

– Нет. Я ждал тебя.

– Признайся, подслушивал же.

– Вы просто так громко говорили, что было сложно не услышать, – пояснил он.

– И что ты тогда подумал?

– Всё, – мимикой показал он огорчение, поджав губки и думая о размолвке.

– Значит, усомнился во мне?

– Каюсь, – опустил он виновато глаза.

– И ещё хочешь, чтобы я в тебе не сомневалась? Эх, ты!

– Вдвойне каюсь.

– Да ладно. Я тоже не ангел.

– Тоже поверила?

– Да какая сейчас разница. Я просто в какой-то момент поняла, что с тобой гораздо лучше, чем без тебя. Лишь бы ты мне правду говорил. А уж простить я смогу, – нежно улыбнулась она.

– Я тоже, чтобы быть с тобой, готов многое простить и на многое закрыть глаза.

Она прижалась к нему, обхватывая его руками и кладя голову на грудь. Они уже стояли около её дома, и она понимала, что это прощальный ритуал, который должен быть приятным, чтобы радостно ждать завтрашнего дня.

Он прижал её крепко-крепко, как самое дорогое и ценное существо на свете. Прикоснувшись губами к голове, ощутил её нежные волосы, её крепкие объятия. И понял, что будет их чувствовать до завтрашней встречи.

Посмотрев друг другу в глаза и прочитав мысли о неизбежности расставания, они нехотя расцепили руки и оба пошли в разные стороны, не оборачиваясь, чтобы не кинуться обратно в объятия. Чтобы дожить до утра, чтобы знать днём, что они очень близко друг к другу и чтобы снова встретиться вечером.

Идти по дорожке, по которой они только что шли обнявшись, ехать на автобусе и вспоминать, как несколько минут назад они сидели и смеялись, было безумно приятно, поэтому дорога до дома оказалась короткой. А дома оставалось только поесть и лечь спать, быстрее закрыть глаза, чтобы наступило завтра, когда он снова увидит её, услышит и почувствует. Но дома его поджидала мама для вынужденного разговора, готовя на кухне ужин:

– Ой, наслушалась я сегодня от других, – вспоминала она. – Саша, ну хоть бы предупредил. Денис сказал, что ты с девушкой приходил, когда мы спали. Ну так разбудил бы. Хоть на свадьбу позовёшь?

– Ну, мам, – улыбался Саша, понимая, что мама всё чувствует. И от этого ему было вдвойне приятно, потому что он сегодня ощутил, что и у Нади получается его чувствовать и угадывать мысли.

– Влюбился, похоже? А она?

– Мам, ты её увидишь и всё поймёшь.

– Хоть что-то можешь о ней рассказать? Вы давно знакомы?

– Недавно. Но я как её увидел, так голову потерял. Она весёлая, учится, мне с ней легко, мы вместе ходим в спортзал, – накатились на него снежным комом воспоминания, и он сразу прервал их, чтобы суметь продержаться до завтра. – Мам, я пойду спать. Спасибо за ужин.

– Когда познакомишь-то?

– Постараюсь как можно быстрее.

Он забрался в кровать и закрыл глаза. Сердце стучало, в ушах звенел её смех, на губах чувствовалось прикосновение её волос, на теле – её крепкие объятия, тёплый душ, переживания перед разговором, её понимающие ангельские глазки, её испуганный взгляд в спортзале, её нежный голос в кабинете…

Она, лёжа в кровати, в тишине и темноте, рассматривала рисунки на стене от тусклого света, который украдкой заглядывал сквозь тонкий тюль от уличных фонарей. На подоконнике стояла ваза с огромными розами, на столе – вазочка с полевыми цветами, на прикроватной тумбочке – его первый букет. А в постели лежали чёрно-белая панда и рыжая собачка, пропитанные нежным ароматом его духов. А в голове – его строгий вид перед другими и нежный взгляд – рядом с ней, в ушах – эхо от смеха на остановке, на теле – его горячие руки, оберегающие от всего ненужного, и страстный взгляд в спортзале. Настолько поглощающий, что даже от воспоминаний прокатилась дрожь по всему телу. Если сейчас не уснуть, то фантазия разыграется, понимала она и очень долго уговаривала себя забыться. И в какой-то момент всё замерло.

 

Глава 10

Рабочий процесс не для слабонервных

Наступило ещё одно счастливое утро, ещё один рабочий день, и хотелось, чтобы быстрее он перерос в вечер. Пока она была на складе, ей ничто не угрожало, но стоило выйти за дверь – опять те же завистливые взгляды, неодобрение, шушуканье за спиной. Похоже, Саше стало не до разборок с окружающими, раз они так распустились, а может, всё ещё помнят их поездку на машине. Но она легко шла до его здания по тропинке и напевала еле слышно песенку. В здании её встретил работник и сказал, что Саша на объекте.

– А когда он вернётся?

– Как дело пойдёт. Ты подожди его в кабинете.

Она зашла в пустой кабинет, где было тихо и не играла музыка, а на столе были разбросаны бумаги. Она поставила сумку у входа на лавку и подошла к столу, садясь на его стул, чтобы почувствовать себя в роли мастера. Обычный деревянный стул, но отличное обозрение, а за широким дубовым столом сразу чувствуешь себя начальником. Она, играя, немного покомандовала, поуказывала, поприказывала и даже пригрозила увольнением невидимым сотрудникам, стараясь вжиться в образ. Включила радио, но ничего приятного не услышала и выключила. Постояла у широкого окна, прислонившись к холодному стеклу щекой, наблюдая за безмолвием на улице. Но Саши всё не было, а за дверью тишина, и в душе – пустота. Ни переживаний, ни волнений, только ожидание и нарастающее желание ещё больше узнать о нём, его месте работы. На стене часы показывали, что он задерживается на полчаса. Но она была уверена, что он не мог о ней забыть, значит, происходило что-то важное или серьёзное там, где он находился. Она вышла в тёмный, прохладный и длинный коридор, освещаемый одним окном. Прошлась по первому этажу, заглядывая в красный уголок со множеством театральных тёмно-красных кресел и трибуной с тумбой для оратора.

Дальше она заглянула в комнату отдыха с удручающими голубыми стенами, где сразу бросился в глаза длинный стол посередине, накрытый клеёнкой, на котором стояло множество кружек с ложками внутри. Две скамейки по бокам стола, несколько стеллажей для посуды и окно, через которое проникал свет в комнату, но от этого она не становилась приятнее, настолько омрачали обстановку крашенные голубой краской стены, что казалось, отсюда рабочие убегали, а не отдыхали в ней и обедали. Остальные двери были закрыты, и всё так же стояла непоколебимая тишина во всём здании, словно люди вымерли.

Она, идя по бетонному полу, слышала свои шаги и чувствовала, что, пока есть время и возможность, хочет ещё осмотреть всё на втором этаже, поднимаясь по ступенькам вверх. Из Сашиного кабинета раздался телефонный звон, и она сразу бросилась бегом через ступеньку вниз, уверенная, что это звонок ей. Забежала в кабинет, схватила трубку, но услышала гудки. Она разочарованно опустила трубку, расстраиваясь, что все её старания оказались напрасны и она так и не узнает, кто звонил. Но постепенно стала осознавать, что могли позвонить Саше начальники или люди по работе, и она могла бы его подставить, если бы ответила, ведь у него в подчинении и в самом здании не было женщин. Да и кабинет был чужой, и Саша ей пока ещё никто, так что она бы даже не смогла объяснить, кем ему приходится и почему отвечает на звонки. Поэтому могла получиться очень неловкая ситуация. Тем более – после окончания рабочий смены.

Она снова посмотрела на часы – его не было уже час, и лёгкое беспокойство начинало витать над ней. Она уже осознавала, что теперь не сможет уйти, так и не убедившись, что с ним всё хорошо и он в безопасности. Она ещё раз взглянула на разбросанные бумаги, понимая, что он работал, но куда-то спешил, раз не прибрался. И работник сказал, что он на объекте, значит, всё с ним должно быть хорошо. Обычная рабочая смена, в которой ему пришлось, как руководителю, немного задержаться. Она снова подошла к окну, прижимаясь задумчиво к стеклу, но дверь открылась, и она обернулась, радостно встретив взглядом Сашу в рабочей одежде и надеясь, что теперь они займутся привычными делами.

– Ты здесь? – обрадовался он, когда увидел её у окна, входя в кабинет. И сразу подошёл, заметив грусть и переживание в глазах, перед тем как вспыхнула радость. – У меня сегодня бешеный день. Или пойдём со мной, или езжай домой. Я ещё здесь надолго.

По его торопливой речи без объяснений она сообразила, что он забежал на секунду, чтобы взять бумаги или предупредить её, и ей нужно было решаться.

– А с тобой точно можно?

– Можно, можно, – не дослушал он её. – Уже никого из начальников нет. А рабочие заняты делом.

– Тогда я с тобой. Мне очень интересно, чем ты занимаешься, – согласилась она.

– Вещи оставляй здесь. Дверь я закрою, – быстро стал выходить он, поторапливая подругу, – по дороге поговорим.

Она послушно выбежала из кабинета, чувствуя, что он зарядил её волнением. Они вышли на улицу, направляясь в противоположную сторону, откуда всегда приходила она, углубляясь по дорожке в сторону леса. Видимо, там и находились все его объекты, о которых она даже не подозревала никогда. Он выглядел обеспокоенным и уставшим, но решил объясниться, чтобы успокоить подругу.

– Завтра приедет комиссия. Поэтому я за целый день не смог тебе позвонить. Всё нахожусь на объектах. Ко мне пришёл сварщик и сказал, что ты ждёшь меня в кабинете. Поэтому я позвонил, а когда ты не ответила, я решил, что ты не отвечаешь в чужом кабинете на звонки или уже ушла. Поэтому прибежал.

– А я тебе не помешаю? Может, мне лучше всё-таки домой уйти, чтоб не отвлекать тебя? – поняла она, что её беспокойства были напрасны, и теперь уже была согласна вернуться домой, чтобы не отвлекать.

– Нет. Я торопился весь день, чтобы успеть до вечера, но дел оказалось больше, чем я ожидал. Ещё от старого мастера косяки остались. А для комиссии любой косяк – это лишение премии, – ему хотелось всё привести в порядок, и Надя разделяла его старания. Они приблизились к трёхэтажному кирпичному зданию без окон, от которого исходил ужасный постоянный шум мощного двигателя. Её сердце сжалось от страха, и она думала, что они сейчас быстро пройдут мимо него, но Саша открыл дверь и завел её в здание, где звук был оглушительным.

– Стой около дверей. Старайся не ходить по зданию – это опасно. Я сейчас пробегусь с указаниями и вернусь, – громко приказал Саша, держа её за руку, чтобы у неё не возникло соблазнов пройтись.

Он скрылся за обширным горячим баком высотой около пяти метров. Она, обхватив себя руками, чтобы меньше бояться, осмотрелась по сторонам. Наверху, вокруг огромной ёмкости, по железным дорожкам ходили люди в белых халатах, высоких резиновых сапогах, перчатках, респираторах и колпаках на голове. Они смотрелись как повара, заглядывающие периодически в чан, только за счёт своей экипировки вызывали жуткий страх и желание убежать без оглядки на несколько километров от этого зрелища. Никто никого в этом здании не слышал из-за визжащего двигателя, от которого трясся пол, и она чувствовала это ногами. И казалось, должны были не выдержать такого колебания стены и потолок и рухнуть. На первом этаже никого и ничего не было: кирпичные стены и горячий бак. И она опять подняла глаза, чтобы увидеть живых существ наверху и, возможно, Сашу, чтобы он заметил или почувствовал, как ей страшно, и быстрее вернулся. Она боялась даже пошевелиться и выйти за дверь, настолько ужас сковал её тело, что ей начинало казаться, что даже от её учащённого дыхания здесь может всё взорваться. Ведь стенки железного бака находились в метре от её лица.

И она панически завопила мысленно: «Господи, верни его, пожалуйста! Я боюсь! Как он здесь работает? Как вообще здесь работают эти люди-самоубийцы!?»

Это было самое страшное зрелище, о котором она даже не догадывалась, сидя на своём складе. Она слышала разные истории с увечьями, но не находилась так близко к опасности никогда.

Саша появился весь сырой от жары, вытирая платком пот со лба и выбегая на улицу, схватив её крепко за руку и выводя за собой.

– Ещё пара объектов. Потерпи, если тебе страшно, – заметил он в её глазах ужас и постарался успокоить. Отпустил её руку, и только сейчас она заметила, что его вторая рука измазана чем-то чёрным. – Сама согласилась пойти со мной. А мне было некогда рассказывать. Можешь вернуться в кабинет, я тебе ключи дам.

– Нет. Я с тобой, – спешила она за ним, понимая, что в одиночестве не сможет справиться с увиденным кошмаром. Ей было и страшно, и ужасно интересно, и беспокойно за него. Тем более она понимала, что никто и никогда бы ей не показал, что творится в нескольких метрах от её рабочего места, и хотелось ещё больше узнать, какие опасности подстерегают всех обитателей цеха, о которых многие даже не догадываются. – А там ещё страшнее?

Он усмехнулся:

– Я уже привык.

Она в ужасе распахнула глаза, не понимая, как можно к такому привыкнуть. Её сердце безудержно колотилось, вырываясь из груди, а щёки горели от волнения, и, похоже, адреналин в крови зашкаливал. А он спокойно улыбался и заходил в следующее здание с таким же ужасным рёвом двигателя.

– Жди здесь, – посмотрел он на неё и улыбнулся. – Или со мной пойдёшь?

– Нет, – замахала она руками и замотала головой, категорически отказываясь, понимая, что он не услышал её тихий голос.

Он развернулся, торопясь к нужному месту, и еле переборол состояние, чтобы не залиться смехом от того, насколько напугалась его маленькая девочка, которую сейчас хотелось, как ребёнка, прижать к себе и успокоить. И как она была прекрасна и мила с красным румянцем на щеке от жары. А как преданно шла за ним – то ли чтобы удовлетворить свой интерес, то ли действительно хотела быть рядом, даже в таких ужасающих и тяжёлых для здоровой психики местах. Его душа ликовала от радости, но от этого он ещё больше торопился, чтобы вернуться к ней до того момента, как она сдвинется с места. Потому что этого нельзя было допустить.

Она опять обняла себя руками за плечи и осмотрелась. В этом здании стояло два огромных чана до потолка, между которыми прошёл Саша и скрылся в неизвестности. Между ними был узкий проход в метр, но зато сейчас она не чувствовала жара от стенок, потому что они находились немного дальше от её лица. Наверху не было лестниц и людей, но, возможно, они ходили за этими баками, ведь как-то надо было проверять, что внутри происходит. По сторонам опять ни одного предмета, который бы напоминал о существовании живых существ в этом здании, – только кирпичные стены, бетонный пол и потолок. Двигатели орали с двойной силой, и вдруг по железной стенке бака пронёсся скрежет. Внутри всё сжалось, и она была готова побежать за Сашей от страха, осознавая, что, если сейчас начнёт орать и звать его на помощь, он всё равно её не услышит. И вообще её никто не услышит, потому что нормальные люди не могут здесь находиться. Потому что здесь опасно для жизни и здесь запах смерти и боли, здесь зловещая мрачная обстановка, сулящая только несчастья.

Она подняла глаза в потолок, умоляя Бога вернуть Сашу и давая обещания больше никогда не ходить даже в сторону этих зданий, но смелости выйти из здания не хватало. Казалось, если она хлопнет дверью, то всё взлетит на воздух, и она не успеет убежать, превращаясь в прах. Не в силах больше стоять на месте и бороться с убийственными фантазиями, она сделала осторожно один шаг в сторону прохода, чтобы хотя бы между баками разглядеть Сашу – ничего не произошло. И она сделала ещё пару шагов, приближаясь к проходу, но жар градусов в девяносто от бочек обдал её лицо, и она не понимала, как он мог между ними пройти. Он должен был загореться. Затаив дыхание и собираясь с силами, чтобы решиться пробежать в этом узком проходе к нему, она настраивала себя на эти несколько шагов, которые должны были их соединить.

Лицо горело, а по рукам пошёл пот, чего даже в сауне у неё не было. Она понимала, что останавливаться будет нельзя, и всё же это было лучше, чем стоять на месте и убивать себя фантазиями. Ведь она прошла несколько шагов и ничего не произошло. И она решилась, срываясь с места и через два шага нарываясь на Сашину грудь. Она взвизгнула от страха и неожиданности, а он взял её за руку смертельной хваткой, быстро выводя на улицу.

– Я сморю, ты осмелела? Или меня пошла искать? – улыбался он, вытирая пот с лица, но в душе ругая её за попытку самоубийства.

– Прости. Нельзя там ходить, да? – взяла она его платок, чтобы тоже вытереть пот.

– А на тебе есть синтетика? – окинул он её взглядом и понял, что есть, но не стал пугать. – Вот если бы была и попала хоть одна искорка на пол, всё взлетело бы на воздух.

Она даже не успела оценить материал своей одежды, сразу представив картину взрыва, которую уже рисовало её воображение несколько раз. И поняла, что сердце чувствовало, насколько опасно было находиться в здании.

– А мы обратно другим путём пойдём?

Он опять засмеялся. Ему даже было приятно, что она в нём ищет защиту:

– Есть другой путь, но он более длинный.

– Я согласна, – закивала она.

– Да ты просто не заходи в здание, раз боишься. И уж тем более не ходи по нему, – предупредил серьёзно он, собираясь с последними силами, которые ещё должны были пригодиться на следующем объекте.

– Я боюсь, но мне ужасно интересно, – смотрела она боязливо по сторонам.

– Вот бабская натура, а, – засмеялся он.

– Ну, видимо, я как все, – соглашалась она на всё, лишь бы он её здесь не бросил.

Он посмотрел весело и с удивлением на неё, видя, что решительности ей не занимать. В голове промелькнула мысль, что после пережитых волнений сегодня все другие проблемы и сложности ей будут казаться пустяком.

А она понимала, насколько он был морально силён и психологически устойчив, что спокойно относился к своей опасной работе, успокаивая её улыбками, сохраняя разум и не теряя контроля над словами и действиями. Ведь он после отработанной смены на своих объектах должен был как-то спокойно засыпать, а это казалось совершенно нереальным. Она уже представляла, что сегодня будет спать с открытыми глазами от пережитого ужаса. А он, похоже, высыпался, всегда был бодр, весел, испытывал чувства и желания и жил нормальной полноценной жизнью. Ей казалось, что её жизнь закончилась и она теперь только и будет думать об этих ужасных опасных бочках, скрежет от которых всё ещё стоял в ушах.

Третье здание было спокойное и бесшумное. Саша скрылся за дверью, а она осталась на улице, не в силах больше испытывать страх. Она уловила по его словам, что на ней есть синтетика, и ей совершенно не хотелось взлетать. Он всегда знал, как себя вести с ней, и раньше она думала, это интуиция, но теперь понимала, что это профессиональный навык, когда людей приходилось сквозь шум понимать по глазам и жестам. У неё появилась гордость за своего избранника и уважение, что он выполнял неподвластную разуму работу. И поняла, что его подопечные чувствуют то же самое к нему. Он действительно был эталоном мужественности, бесстрашия, смелости, уверенности, силы, знаний, аккуратности и организованности как в работе, так и дома.

В этот раз он вышел быстро, довольный, взял её за руку и повёл другой дорогой, через лес, помня, что она не хочет больше проходить мимо опасных зданий.

– Ну вот, здесь уже всё готово к приезду гостей. Можем идти обратно.

– А что за комиссия приезжает? – Наде было интересно, и она заметила, что Саша успел умыться и вымыть руки.

– Да не вникай, – оборвал он её мысли.

– Что-то случилось?

– Ты слышала? – взглянул он на неё строго, предупредительно, но и вопросительно, и она, как нужно было ей, расшифровала его вопрос.

– Нет, – покачала она головой.

– Вот и не вникай. Крепче спать будешь, – отговаривал он её.

– Ты ведь уже понял, что у меня бабская натура. Я не отстану.

– Вот сама себе роешь… Комиссия, когда всё хорошо, не приезжает, – он не хотел её пугать, понимая, что она достаточно сегодня насмотрелась.

– Ну говори. Обещаю, буду спать хорошо и думать о тебе, – подлизалась она к нему и даже сама поверила, что забудет о его рассказе, потому что в действительности ей было гораздо приятнее засыпать с мыслями о нём.

Он усмехнулся, принимая её аргумент, и серьёзно сказал:

– Молодой парнишка поссорился со своей девушкой. Закрылся в кабине. И взорвал себя.

– Что-о-о? – обалдела Надя.

– Ну говорил же… давай только без глупых вопросов, – остановил он её.

– Это твой сотрудник?

– Нет. Но на моём объекте.

– И ты всё это видел?

– Господи, если ты есть! Успокой эту женщину!!! – взбесился он, поднимая глаза в небо. Она наконец-то поняла, что её интерес и его усталость сегодня идут разными дорогами. Замолчала, но в голове была куча вопросов по поводу происшествия. Зато Саша поверил, что Бог существует, раз она перестала его расспрашивать.

– Так, значит, мы завтра не увидимся? – вспомнила она про комиссию.

– Не могу тебе на завтра ничего обещать, – от усталости он уже не мог соображать и боялся её обидеть и оттолкнуть, но и сил добраться до дома уже не оставалось. Она притихла, ощутив его нежелание говорить, и поняла, что вместо поддержки добивает его.

Они дошли до здания, так и держась за руки. Хоть прикосновение их связывало сегодня, радовалась Надя, но Саша даже этого не чувствовал за своим изнеможением.

– Я быстро в душ, и по домам. Подожди меня в кабинете.

Она долго подбирала нужный ключ, зашла в кабинет и села устало на лавку. Нигде не было зеркала, а она чувствовала грязь на лице и неприбранность волос. Вспомнила, что видела зеркало в раздевалке и поднялась наверх, прибирая растрепавшиеся волосы в хвостик. Умылась и спустилась вниз. Села снова на скамейку, облокотившись на стену, и поняла, что сегодня ужасно вела себя по отношению к Саше. Надо было лучше ехать домой, чем показывать себя дурой. Ей стало стыдно, обидно за себя, она решила, что он её разлюбит, если она будет дальше себя показывать любопытной идиоткой. Надо всё-таки прислушиваться к его советам: молчать и не задавать глупых вопросов. Вчера у них вообще получалось общаться на уровне интуиции и взгляда, а сегодня она его замучила.

Саша открыл дверь и, не заходя в кабинет, предложил отправиться домой. Надя молча вышла, и они пошли по тропинке. Оба молчали до самой проходной. Надя не решалась показаться ещё раз обузой, а у Саши было только одно желание – быстрее добраться до кровати. На проходной вчерашние тётки молча выпустили их, провожая печальными взглядами, считая, что они поссорились. И наконец-то Надя сообразила, что, взяв его за руку, сможет хоть немножко поддержать. Он устало посмотрел на неё, и она поняла, что все его силы исчерпала на глупых вопросах, а сейчас он даже не в состоянии улыбнуться.

Подошёл автобус, и они сели на те же места, как обычно. Через пару остановок Саша обернулся к ней:

– Ты не сильно обидишься, если я тебя сегодня не пойду провожать?

Она испугалась, что между ними произошёл разлад, и печально посмотрела на него. Он обнял её руку:

– Я очень устал. И завтра предстоит очень длинный тяжёлый день. Пожалуйста, пойми меня.

– А у нас всё нормально в отношениях? – тихо, с мольбой в глазах, прошептала она.

– Да, конечно, – улыбнулся он, слегка приобняв. – Приедешь, набери меня обязательно, чтобы я знал, что ты дошла до дома.

– Хорошо, – покачала она головой и через несколько остановок вышла. Идя по пустынной улице, она ругала себя за то, что пришла к нему без звонка в кабинет. И поняла, что она даже не знает номер его рабочего телефона. Наверно, и он так же глупо и нелепо чувствовал себя, пока не знал номер её домашнего телефона. Но ведь он её так же любил и всё прощал. А она сейчас обижалась, сама не зная, на что. Просто была неприятна вся ситуация. Но и он не знал, что произойдёт несчастный случай и приедет комиссия. Она успокоила себя, что у них всё хорошо в отношениях, просто надо пережить тяжёлые дни, а лучше всего поддержать его или хотя бы не мешать.

Придя домой, она сразу набрала его номер, понимая, что он ляжет спать от усталости. Трубку взяла женщина. Надя поняла, что это его мама.

– А можно Сашу? – первое, что пришло ей в голову.

– Он уже спит, – строго, но еле слышно сказала мама.

– Ой, извините, – она хотела положить трубку.

– А это Надя? – мягко спросила мама, и у неё забилась надежда, что она его всё-таки услышит.

– Да. Он попросил, чтобы я его набрала, когда приеду домой.

– Он предупредил. Я ему передам утром, что у тебя всё хорошо, – по-матерински ласково сказала она.

– Спасибо, – упал груз с сердца, – спокойной ночи!

– И тебе тоже.

Она положила трубку и по голосу поняла, что мать заочно испытывает к ней симпатию, только со слов сына. Ей стало приятно от ощущения заботы и трепета обоих к ней. Её мать всегда была строга и всем избранникам дочерей устраивала допрос, прежде чем пустить на порог. Ей захотелось увидеть эту женщину, пообщаться, узнать побольше о Саше, раз у них такая любовь, значит, он доверяет ей все свои секреты. И может, мама поможет развеять её страхи по поводу его неизвестного прошлого, властного характера и деловых друзей.

Ей было приятно, что он думал о ней перед сном, и от этого стало тепло на душе, и она сразу уснула.

 

Глава 11

Слух о Сашиной маме

Следующий день на складе выдался сумасшедший. Постоянно все заходили с накладными и что-то хотели получить. Даже в обед заглянула сама мастер и сказала, что приехала комиссия, сегодня работа без обеда, и, пока они не уедут – из склада не выходить. О случившемся происшествии старался рассказать каждый, кто заходил на склад, во всех деталях и подробностях. Сарафанное радио работало без обеда и выходных. Она поделилась с Татьяной Александровной впечатлениями о своём походе по объектам и общением с Сашиной мамой, которая оказалась очень душевным человеком.

– Не хочу тебя расстраивать, но когда о ваших отношениях узнали, все начали говорить: «Она ещё с его мамашей не знакома». Я так поняла по разговорам, что его мать не просто ненавидят, но боятся, и хотят, чтобы она быстрее вышла на пенсию и рассчиталась. Судя по тому, что бабушка – их родственница, так представляешь, какой характер должен быть у его матери? А ведь Саша только с тобой добрый и пушистый. От других о нём ничего хорошего не слышно.

Надя не стала спорить, потому что не видела ни его мать, ни его самого в своё отсутствие. Зато много раз ощущала на себе недовольство бабушки, упрёки, ненависть к своей персоне, желание задавить и перевоспитать. У Саши тоже был властный характер, который она ощутила на совещании с рабочими, в общении с неизвестными друзьями и когда слухи о них затихали. А мама просто могла вести двойную игру: с ней – быть доброй, с другими – злой. Но вся эта атмосфера вокруг неё держала мысли и тело в постоянном напряжении, каждый день подбрасывая новые сложности. Только вчера она ощутила на себе, что, если ему что-то нужно, он может и домой отправить. Конечно, корректно, но лишних вопросов задавать желания не возникало. Один только суровый вид обо всём говорил.

Татьяна Александровна посоветовала не отвлекать Сашу сегодня, поэтому после тяжёлого рабочего дня Надя сразу уехала домой.

 

Глава 12

Знакомство с родителями

Следующий рабочий день прошёл в таком же суетливом и бешеном ритме. В обед к ней заглянули с документами умершего парня, чтобы она поставила свою подпись. Ему было всего двадцать лет, и её охватил ужас, что он решился в таком молодом возрасте покончить жизнь самоубийством. «Слабохарактерным вообще нельзя влюбляться», – решила она, понимая, что в её окружении таких пока нет.

Ближе к концу смены позвонил Саша:

– Ты меня ещё не забыла?

– Помню ещё, – ей было приятно услышать его нежный голос.

– Комиссия уехала! Придёшь ко мне? – радостно спрашивал он.

– Конечно, – быстро согласилась она, постаралась забыть обо всех неприятностях и настроиться на позитивную встречу.

Она быстро добралась до его здания, где около дверей стояло несколько опрятно одетых мужчин. Наде стало немного не по себе от предположения, что это может быть комиссия. Но они, увидев её, сразу сообщили:

– Саша в спортзале.

Они уже знали, что она пришла к их мастеру. Но не вникали в отношения молодых и происходящие события. Она даже стала уважать мужской коллектив за их спокойствие и безразличие в тех вопросах, которые к ним не относились.

Открыв дверь в спортзал, она увидела Сашу и двух мужчин, которые занимались на тренажёрах. Саша сразу подошёл к ней:

– Пришла, моя девочка, – улыбнулся он, беря её за руку. – Пойдём в раздевалку. Переодевайся, я постою, чтобы никто не зашёл.

Надя, пока переодевалась, поняла, что не хочет, чтобы в спортзале кто-то ещё находился, кроме них с Сашей. Ведь она так долго привыкала к нему, чтобы чувствовать себя комфортно при занятиях. А теперь нужно было ещё настраиваться, что кто-то чужой мог на неё смотреть, а её это пугало и сковывало, поэтому она понимала, что не сможет полноценно выполнить ни разминку, ни упражнения на снарядах, ни растяжку. Видимо, по этой причине она не ходила в общественные спортзалы, а наедине с Сашей так приятно было заниматься.

Она постаралась перебороть тревогу и довериться своему учителю, что он её не оставит одну и поддержит или направит в любом случае. Но все настрои были бесполезны, потому что, зайдя в зал, она увидела, как мужчины попрощались с Сашей и вышли в раздевалку. Она облегчённо вздохнула, и он это заметил, осознавая, что её самооценка так и не поднимается, но, по крайней мере, она уже может решиться на преодоление препятствий, и искренне порадовался за неё, приступая к занятиям.

– Как всё прошло? – поинтересовалась Надя, когда они остались вдвоём.

– Хорошо. Все остались довольны, – удовлетворённо сказал Саша.

– Нас тоже волна задела. Вчера даже на обед не разрешили идти. И тебе не смогла позвонить. Телефон твой не знаю.

– Я же тебе давал.

– Я про рабочий.

– А, ну так напишу потом.

– Ты давно занимаешься?

– Как тебе позвонил, сразу наверх поднялся. Сейчас попробую прыжки через голову отработать, пока тело хорошо разогрел.

Надя не сразу поняла, о каких прыжках идёт речь, поэтому решила посмотреть, пока занималась на тренажёрах. Он разбежался, выставил перед собой руки и перекрутился через голову с вытянутыми ногами, приземляясь мягко на стопы, чуть присев. Она ахнула, прикрыв рот от неожиданности, удивляясь его гибкости. Ему понравилось её удивление, и поэтому он развернулся, снова разбежался и перекрутился через голову, прижимая руки к бокам и снова чётко вставая на ноги.

– Ты в цирковой готовишься? – хотела она остановить его, пока все приземления были удачными. Хоть эти трюки и выглядели красиво, но тревога в её душе возрастала с каждым прыжком.

Он рассмеялся:

– Нет. Обычная тренировка.

– У боксёров? – удивилась она. – А зачем им такие прыжки?

– Не у боксёров, а на гибкость. Я два дня не занимался спортом – надо приводить себя в форму.

– А как ты в выходные живёшь? – искала она любые вопросы, только бы он не начал снова прыгать.

– В воскресенье получается пропускать, а по субботам я иногда дежурю.

– У тебя ненормированный график, что ли?

– Точно, – улыбнулся он, – пойдёшь сегодня в сауну?

– Конечно. Я сегодня последний день с тобой в спортзале.

– Почему? – насторожился он.

– Завтра отмечаю отпуск и уезжаю вечером.

– Далеко?

– Не очень. Сначала на даче поживу, пока тепло, а потом – не знаю ещё. Надо курсовые успеть сдать, а в сентябре учёба должна начаться в автошколе.

Саша немного расстроился, но сдержался. У него уже тоже были планы, но он не стал о них рассказывать. Главное, что теперь он знал её домашний номер телефона, и они могли в любое время созвониться.

– Ну что же, постарайся побыстрее управиться. Я буду по тебе скучать, – всё, что готов он был сказать ей сейчас.

Они вместе сделали растяжку. Саша помог ей хорошенько растянуть мышцы спины, поднимая на своей спине. Мышцы ног растянул нажатием рук на её спину в сидячем положении с вытянутыми в разные стороны ногами. А руки вытягивал лёгким нажатием на плечо. Но ей была очень приятна его помощь, потому что она чувствовала, как мышцы растягиваются после тяжёлых нагрузок. Они по очереди зашли в раздевалку и встретились уже в сауне, усевшись на разные полки.

Саша навалился на стенку, закрыл глаза и восстанавливал силы, наслаждаясь горячим воздухом. Надя растянула ноги на полке, попыталась расслабиться, но не смогла. В голове закрутились мысли о его маме и их семье вообще. Она не смогла закрыть глаза, нервничая, что ему было хорошо, а она вечно беспокоилась в поисках ответов. Люди имели огромное влияние на неё, своими домыслами выводя из равновесия. А после знакомства с Сашей это стало происходить постоянно, и ей уже было досадно, что они давали повод для сплетен, а она всё никак не могла спокойно начать получать радость от общения с человеком, который её любил. Вместо этого постоянно искала ответы, решения, уверенность в нём, доверие и спокойствие.

Он открыл глаза и сразу определил по её напряженному виду:

– Тебе сегодня не нравится в сауне? Ложись на верхнюю полку на живот, я сейчас схожу в душ и сделаю тебе расслабляющий массаж.

Когда он вышел спокойной размеренной походкой, она ещё больше удивилась его собранности и невозмутимости, его умению сказать нужные слова так, что даже не возникало ни вопросов, ни желания спорить, а только подчиниться и сделать, как он сказал. Но она решила сопротивляться, оставшись на второй полке и отпивая немного воды из бутылки.

Он зашёл в сауну мокрым, и от него веяло прохладой. Расстелил полотенце на верхней полке и протянул ей руку. Она послушно взялась за неё, забывая об установке, и легла на полотенце. Он сел рядом, приспуская её полотенце вниз, чтобы спина была открытой. Положил её руки вдоль туловища и нежно прикоснулся к спине прохладными ладонями, проводя сверху вниз и обратно. Нежно сжимал плечи и разносил всю усталость по всей спине книзу. А потом снова вверх, словно обволакивая пеленой нежности. Через несколько минут Надя услышала своё ровное дыхание сквозь забытье и ощутила на спине лёгкость и горячий воздух сауны, который проникал в её тело, согревая и расслабляя. А его руки, уже горячие и влажные, скользили по ногам, такими же медленными и нежными движения, иногда останавливаясь на икрах, чтобы размять. Не хотелось просыпаться, словно тело было в плену его власти и словно он теперь мог управлять ей, как марионеткой.

– Что ты делаешь со мной? – тихо прошептала она, стараясь хоть голосом себя вернуть в реальность.

– Тебе нравится? – прозвучал его томный голос.

– Очень, – еле выдавила она.

– Хочешь пить?

– Хочу! – соглашалась она, довольная, что он знал о её желаниях.

Он взял бутылку с тёплой водой. И, начиная с ног, стал поливать расслабленное тело, разглаживая воду и убирая сверху полотенце, доходя до лица и отдавая бутылку с остатками воды. Тело словно ожило после прохладной живительной влаги. Надя поднялась, допила остатки воды и увидела его нежный взгляд и улыбку на лице.

– Ты очень красивая.

Она не ощутила на себе тряпок, взглянула и ужаснулась. Полотенце спало, и она сидела совершенно голая перед ним.

– Ой! – накинула она полотенце и выбежала, смущённая, из сауны. – Как я могла потерять голову?!

Она ополоснулась в душе, возвращая себя в реальный мир, и больше не смогла вернуться в сауну, чувствуя стыд. Оделась и уселась на скамейку. В голове – пустота и тишина. Она ничего не могла вспомнить, кроме последнего неудобного момента. Скрипнула дверь сауны, раздался и довольно быстро затих звук воды. Появился Саша в одних сланцах, вытирая голову полотенцем и не замечая её. Она увидела его красивое обнажённое мускулистое тело, такое притягательное и пленительное. Он опустил полотенце, вытирая живот, и увидел её блуждающий взгляд. Не показав удивления, растянулся в иронической улыбке.

– Я думал, ты в коридоре меня ждёшь или в кабинете.

Она не нашла, что ответить. Она сама не знала, почему уселась на скамейку.

– Я отдыхаю после сауны. Мне было очень жарко, – она повернулась к нему спиной, чтобы не смущать, закинув ноги на скамейку.

Пока он вытирался и одевался, она приходила в себя, чувствуя лёгкость в теле и понимая, что завтра опять не будут болеть мышцы, потому что сегодня хорошо прогрелась. Оба молчали, ощущая странность происходящего: увидеть обнажённое тело, быть влюблённым, но сдержаться.

– Кто тебя научил делать такой массаж? – спросила она, чтобы прервать молчание.

– Сам.

– Мне было так приятно, что я чуть не уснула, – вспоминала она, обняв себя за плечи и опустив голову на колени.

– Ты уснула, – тихо сказал он, она обернулась, удивляясь. Саша уже был одет и закрывал шкафчик. – Ты даже храпела, – с издёвкой пошутил он, громко рассмеявшись.

Она в отместку кинула рядом лежащее полотенце в него:

– Чего ты врёшь?

И, попав точно в руки, соскочила с лавки и побежала к выходу. Он тут же резко кинул полотенцем в неё и попал в спину. Она развернулась, подхватила падающее полотенце и снова бросила в него, смеясь и разжигая в нём желание беситься. Он увернулся и выбежал за ней в коридор. Она через одну-две ступеньки перескакивала по лестнице вниз, держась за перила, но он её легко перегнал, и на последней ступеньке она прыгнула точно к нему в руки.

– Ну всё, птичка, попалась! – смеялся он, прижимая её к груди.

– Теперь закроешь в клетку? – подыгрывала Надя.

– На весь отпуск, – больше всего его тревожило это расставание.

– А я всем расскажу, что видела, – веселясь, стала запугивать она. Саша стал щекотать её, так и не отпуская с рук. Она громко визжала, и эхо проносилось по пустому зданию.

– Я тоже кое-что видел, – напомнил он.

Она вырывалась, визжала, пыталась щекотать его, но он как будто не чувствовал.

– Ну всё, всё! Сдаюсь! Один – один. Победила дружба!

– Да какая дружба?! – снова стал щекотать её Саша, не согласившись с решением. – Я ж победил!

– Я про то, что мы видели! – еле выговорила она, так как в лёгких не хватало воздуха от смеха.

– Из любой ведь ситуации выкрутишься! Ладно, в следующий раз тебя будить не буду.

Она была согласна не просыпаться от его рук, продлевая удовольствие, и даже где-то в глубине души осознавала, что ради этого и затеяла всю игру, чтобы получить приятное наказание. Они зашли в кабинет за вещами и сразу отправились на улицу, продолжая заигрывать.

– Я ведь на самом деле не спала! – сомневалась Надя в своих словах, но хотела, чтобы он её переубедил.

– Да ты храпела! – совершенно не хотел серьёзно отвечать Саша, чем только завёл Надю.

– Только старые мужики храпят, с поломанным носом. Красивые девушки не храпят! – выдвинула она женскую теорию храпа. – Это же физиология!!!

– Ладно, тогда что это было? Хр-хр, – озвучил он храп и побежал. Она опять стала его догонять и щекотать.

– Это не я! Или ты, или кто-то заходил в сауну…

– …пока ты спала, – напомнил он, уворачиваясь, разжигая в ней весёлое негодование.

– Да не спала я! Я всё помню! – ей безумно хотелось догнать его, но он виртуозно изворачивался, поддавался и дразнил её, и снова убегал.

– И что ты помнишь? – ему безумно хотелось, чтобы она поделилась своими ощущениями, чтобы убедиться, что ему удалось подарить ей приятные минуты отдыха и наслаждения.

– Да ты хотя бы поймайся в мои руки! Я что, так и буду на бегу всё рассказывать? – смеялась она уже и от игры, и от своих придуманных на ходу слов.

Саша ещё сильней расхохотался – звон пронёсся по всей улице. Он остановился, сгибаясь пополам от смеха. Она догнала его, обняла, пытаясь отдышаться и повиснуть от усталости. Он, выпрямляясь и успокаиваясь, прижал её к груди, позволяя повиснуть на шее, крутясь вместе с ней на месте.

– Ну вот, поймался! – подвёл он итог и напомнил игриво о своём желании. – Так ты мне расскажешь о своих ощущениях?

Он обнял её крепко за плечи, удобно и надёжно, продолжая двигаться в сторону проходной. Она с помощью мимики, жестов и слов, погружаясь в приятные ощущения, решила поделиться.

– Мне было очень жарко, а твои прохладные руки так успокаивающе гладили, что я сразу забыла всё. Я лежала и ни о чём не думала. Так с тобой было спокойно.

Ей казалось, что она передала все свои ощущения, затихла, успокаиваясь и опять погружаясь в воспоминания, а Саша, глядя на её довольное личико, даже не хотел прерывать их. Он сам вспоминал о прикосновениях к нежному женскому телу. Дарить спокойствие, ласку, передавать через руки энергию любви и желания, видеть счастливое сонное лицо любимой девушки было незабываемым наслаждением!

Они сладко переглянулись, понимая, какие мысли заполнили их головы. Крепче прижались друг к другу, когда Надя положила свою руку к нему на спину. Так и зашли на проходную.

– У вас день любовь, день ненависть? – смеялись охранницы.

Влюблённые переглянулись, усмехнулись – по взгляду понимая, что у них всегда любовь. Посмотрели с улыбкой на женщин, которые поняли по взгляду обоих, что не правы. Те перевели взор на их пропуска и попрощались тихим голосом:

– До свиданья!

– Они нас поняли! – заулыбался Саша.

Автобус стоял на остановке, и им пришлось очнуться и ускорить шаг, чтобы успеть на него. Забежав в салон и усевшись, Надя положила ему на плечо голову и продолжала спокойно лежать и отдыхать, не желая расставаться с мыслями о наслаждении. Приятный и уже знакомый запах его тела и мужских духов еле ощущался, но очень притягивал. Шумел двигатель автобуса, за окнами мелькали деревья, люди, дома, непонятная суета, за которой можно было наблюдать, как в кино, а можно было выключить, закрыв глаза, и снова увидеть сон, в котором не было картинок, а были одни ощущения.

Саша обнимал её, поглаживая нежно тоненькие пальцы и ровные ноготки. Она никогда не красилась, всегда была естественная и не замороченная на внешности, свободная от женского бреда. От этого её чистое лицо было по-детски привлекательным и ангельски невинным. Всегда обтягивающая одежда по фигуре подчёркивала её стройность и хрупкость даже в брюках и джинсах, оставляя её женственной и желанной. Но он ни разу не видел её в платье или юбке.

– Почему ты не носишь юбки?

– Ты же знаешь. Я говорила.

– Но у тебя красивые ноги. Я сегодня в этом убедился.

Она подняла голову и выпрямилась:

– Не напоминай. Мне стыдно!

– Чего стыдно-то?

– Я худенькая.

– Ты никогда не носила юбки, что ли?

– Носила, но потом начались вечные школы, колледжи, работа. Я себя истощила недосыпаниями и переживаниями на экзаменах и очень сильно похудела. Теперь мне стыдно показывать свои ноги.

– Тебе кто-то что-то сказал? – пытался найти он истинную проблему, потому что часто слышал, что девушки, наоборот, худеют, чтобы залезть в юбки. А у неё был комплекс по поводу своей стройности.

– Нет. Я как-то себя увидела на фотографии, и всё! Больше не смогла надеть.

– Так одна фотография – это не показатель. Может, встала не так? Пойдём на выход?

Надя направилась за ним следом:

– Может, и не показатель, но пока не могу решиться.

Он подал ей руку на выходе из автобуса. Она с удовольствием спустилась с его помощью, и они пошли дальше, направляясь к его дому.

– Мы что, к тебе домой? – осмотрелась она по сторонам. Это было очевидно.

– Мама ждёт, – готов был ответ.

– Так у вас планы на вечер с ней? – она почувствовала себя обузой.

– Да. Я обещал ей познакомить с тобой, – он был рад, что у него наконец-то появилась возможность показать свою избранницу самому родному человеку.

– Я не пойду! – включилась у неё паника. Ни добрые слова по телефону с его мамой, ни мысли, которые были в голове до разговора с Татьяной Александровной, в этот момент не сработали. Только страх, что его мать – мегера, которую все боятся и ненавидят.

– Ты чего? – совершенно растерялся Саша, не ожидая такой реакции. Ему даже на секунду показалось, что она убежит и больше никогда не вернётся, когда она резко выдернула ладонь из его рук.

– Я не пойду! Я домой! – развернулась она и хотела уходить.

– Да что случилось-то? Я ничего не понимаю! – встревоженно спросил он. Взял крепко руками за плечи и строго посмотрел в глаза: – Вы знакомы?

– Нет, – опустила она глаза, пытаясь спрятать свой страх.

– Посмотри на меня! – крепко держал он, совершенно не понимая происходящего с ней. Что-то должно было произойти очень серьёзное, и его даже отчасти пугала сложившаяся ситуация.

Она медленно подняла глаза, кусая губы, и начала успокаиваться и собираться с мыслями. Как удар прозвучало слово «мама» из уст Саши. Ведь другие говорили: «Она ещё с его матерью не знакома», а это означало, что если она с ней познакомится, то должно произойти что-то страшное. Она могла запретить встречаться, общаться. Могла ей не понравиться девушка. Могла увидеть, что у неё только дружеские чувства к сыну. Могла наговорить много разных гадостей о ней сыну, только для того, чтобы разлучить. Да много всего может сделать женщина, которая имеет огромное влияние, власть и силу. И ей стало страшно потерять Сашу. Только не сейчас, когда всё так хорошо и сердце стало просыпаться и радоваться.

Он долго читал её мысли, догадывался, но боялся ошибиться. Старался почувствовать, но что-то мешало. А потом вспомнил о злых языках и был уверен, что угадал.

– Опять сплетни дошли? – по её глазам он увидел, что прав. – Кто?

– Все, – коротко ответила она.

– Да господи! – опустил он устало руки, чуть развернулся, чтобы не показать отчаяние и берясь за голову. – Они что, тебя целыми днями обрабатывали?

Он знал, что ничего хорошего никто не мог сказать о его маме. Также знал, за что её не любили, почему ненавидели, почему боялись. Он всё то же самое ощущал от своих сотрудников, только ему повезло чуть больше, чем маме. У него был мужской коллектив, который не разносил сплетен. И ещё – чувствовалась мужская дружба, взаимопомощь, уважение и понимание, что он завоевал у подчинённых своей физической силой, умом, отстаиванием их интересов перед другими начальниками.

Надя молчала, всё ещё боясь идти к нему домой, но уже ожидая от него помощи и понимания. Смотрела, как ему неприятна ситуация, но считала, что каждый получает по заслугам.

– Ты ведь умная девочка! – начал он, желая, чтобы она как можно быстрее его поняла, – Разве можно любить своего начальника? Ведь он ругает за опоздания, он может не отпустить, когда очень надо куда-то. Он может попросить задержаться на работе и доделать незаконченные дела. Он может лишить премии. Он постоянно чего-то хочет, требует, наказывает…

– Твоя мама начальница?

– Да, – согласился он, подходя к ней ближе и беря за руку. Она отдёрнула руку, отходя на шаг, не поймав себя на желании идти к нему.

– Но ведь она не директор завода? Почему её ненавидят даже те, кто не был под её руководством?

– Она приходит к нам в цех. Я тебе говорил. Поэтому с ней общаются все ИТР в нашем цехе и по слухам делают выводы, в которых не хотят себя переубеждать. Ей самой нелегко. Но она начальник. А подчинённым нельзя давать слабинку. Это чревато последствиями.

– Мне так неприятно, что я тоже по слухам сформировала о ней своё мнение. Даже не зная человека, – Наде стало безумно стыдно и горько, оттого что обидела Сашу, подумав плохо о матери. А ведь он, когда увидел её разъярённую мать у подъезда, воспринял женщину человеком, а не монстром. Ей стало в двойне стыдно, она взяла его за руку: «Прости меня!»

– У тебя есть возможность сегодня убедиться в том, что она добрая и любящая женщина, – простил он её, надеясь на согласие.

– Я такая глупая, – улыбнулась Надя. – Если она это заметит, то посоветует тебе со мной не дружить.

Она всё-таки боялась ещё, что мама могла повлиять на его мнение о ней.

Он засмеялся от радости, что наконец-то она начала шутить.

– Я ведь не за советом иду. Я определился в своём выборе. И хочу, чтобы мама просто увидела, какая у меня есть замечательная девушка, и порадовалась вместе со мной! – он развеял все её страхи. Она согласилась взять его руку и пошла следом.

– Я удивляюсь, как легко тебе всё удаётся: и страхи мои развеять…

– Поверь, не легко.

– …и все тебя слушаются, повинуются, – наконец-то вспомнила она момент, когда не хотела ложиться на полку в сауне, а потом там оказалась. – Может, ты гипнозом обладаешь?

– Да, – согласился он, смеясь и снова начиная весёлую игру. – Вот, смотри.

Он развернулся перед ней, идя спиной по направлению пути, перед её лицом жестикулируя и томно проговаривая слова:

– Иди за мной, и я тебе покажу рай!

Она шла за ним и смеялась, отмахиваясь от его рук.

– Вот видишь, получилось! – он снова поднял руки для продолжения трюка, но она опять хотела их отодвинуть и промахнулась. Разозлилась, что он заметил и сразу побежал. А она сорвалась с места за ним.

– Беги за мной и, может, догонишь, – смеялся он и продолжал над ней колдовать. Она хохотала вместе с ним, совершенно не ожидая его шуток и опять надеясь его поймать.

– Ты видишь высотный дом и должна забежать в подъезд раньше меня, – всё тем же томным голосом приказывал он.

– И что мне за это будет? – на бегу придумывала она награждение за свои старания, зная, что проиграет и не догонит его.

– Я награжу тебя поцелуем, – смеялся он, фантазируя и отправляя воздушный поцелуй.

– Ты не колдун. Ты аферист, – уставшая, она остановилась, пытаясь отдышаться.

– Ты во мне усомнилась, дочь моя? – остановился он на расстоянии, чтобы успеть снова увернуться от неё, если она надумает после отдыха дальше играть. – Но ведь всё получилось! Разве я тебе не доказал?

– Доказал, доказал! – кивала она, рассчитывая силы и путь, как можно его поймать. Может, ещё чуть-чуть приблизиться. Но он отходил назад. – Сейчас догоню, и ты тоже убедишься, что я волшебница.

Она сорвалась с места и только успела задеть его штаны, но уже этим была довольна. А он побежал, оборачиваясь и спрашивая:

– И какие фокусы ты выкидываешь?

– Не фокусы. А волшебство! – догоняла она его. Он забежал в подъезд, закрыл деревянную дверь за собой и начал держать, чтобы она не смогла открыть.

Она попыталась несколько раз дёрнуть, но дверь не шелохнулась. Стала колотить кулаками по двери и кричать:

– Я сейчас передумаю идти.

Он резко открыл дверь, боясь, что это окажется правдой, и указал рукой путь, как метрдотель, наклоняя почтительно голову:

– Проходите, пожалуйста.

Она, довольная его наигранным уважением, зашла в подъезд и сразу услышала за спиной:

– Фокус сработал!

Саша обогнал её на ступеньках и уже нажал кнопку лифта.

– Да не фокус, а волшебство! – смеялась она, колошматя легонько его по груди. Он поддавался ей и радовался любым прикосновениям.

Двери лифта открылись.

– Вот это волшебство! – гордо показал он на открытую дверь и забежал, разводя руки для объятий.

– Это технологии! – напомнила она, забегая в лифт и скрываясь в его объятиях.

Он сразу сжал её, чтобы быстро успокоить, почувствовать, пока они едут вверх девять этажей. Даже на секунду обрадовался, что так высоко живёт. Она прижалась к нему, глядя в глаза. Учащённое дыхание, громкое сердцебиение, уединение, растрёпанный и счастливый вид обоих сводили с ума. Они закрыли глаза, готовясь к первому поцелую… но дверь лифта открылась. Надя резко обернулась от шума дверей, испугавшись. Саша снова вспомнил игру:

– Опять волшебство! А ты так не умеешь.

Они выбежали из лифта:

– Когда-нибудь я тебе покажу всё, что умею!

– Так покажи сейчас, – травил он её и щекотал, чтобы она на что-то решилась. Она смеялась и визжала на весь подъезд, где эхом разносился её звонкий голос. А ему эти звуки безумно нравились, и он не собирался успокаиваться, пока не увидел маму в открытых дверях квартиры.

Они, как пионеры, затихли и выпрямились. Саша взял её за руку, а она чуть спряталась за его плечо, ожидая, что сейчас произойдёт. Мама улыбнулась:

– Лучше в квартире беситесь, чтобы соседи ерунду не думали.

Она развернулась, входя в квартиру. Саша ущипнул Надю, она его, и они забежали в открытую дверь. А там уже на него набросились собаки, и он переключился на них.

Мама вместе с Надей наблюдали за происходящей встречей.

– Ты разувайся и проходи на кухню, – позвала она гостью за собой.

Надя, улыбаясь, послушно кивнула. Как только мама скрылась, она подтолкнула сидящего на корточках Сашу под зад, чтоб тот свалился, и захихикала, когда он руками упёрся в пол. Сразу встрепенулся, чтобы отомстить ей, но она, остановив его порыв, строго сказала:

– Забыл, что у тебя гости?

Он поднялся, забывая о собаках, улыбаясь и желая её ущипнуть за причинённую обиду, но она продолжила:

– Вот я и дала тебе волшебный пендель! Чем не волшебство?!

Он засмеялся – она сумела выиграть!

– Один – ноль. Ты волшебница!

Она, довольная победой, гордо задрав нос, пошла за ним на кухню.

Мама уже разложила по тарелкам фаршированные зелёные перцы и нарезала хлеб. Надя села на стул, Саша приземлился напротив.

– Ты ешь, ешь, – командовал он, – очень вкусные.

Она взяла вилку и решилась на комплимент маме, взглянув перед этим на Сашу:

– Это знаменитые мамины перцы? Саша рассказывал, что это ваше фирменное блюдо, которое ему очень нравится.

Она улыбнулась сыну нежно, тот смущённо опустил глаза:

– Угощайтесь, – ответила Наде.

– Спасибо! Я, правда, не ожидала, что буду сегодня ужинать, – немного смущалась она.

– Ты не ешь после шести? – удивилась мама, окинув её фигурку.

– Ем, всегда и всё! Кроме каши гороховой, – объяснила она.

– Ну, её вообще многие не любят, хоть и полезная.

Надя начала есть перцы, поглядывая на часы. Время летело незаметно – опять уже был вечер, но в кухне было уютно, душевно, спокойно. Мама оказалась доброй и приветливой, не докучала расспросами, старалась больше молчать. А Саша, довольный и гордый своим выбором, поглядывал украдкой то на маму, то на любимую.

Мама разлила чай на две кружки, Саша не удержался:

– Ты себе тоже наливай!

– Да я потом. Не буду вам мешать, – ей показалось, что молодые притихли в её компании, и совершенно не хотелось мешать счастью сына.

– Да вы что! – огорчилась Надя. – Посидите с нами. Он же нас хотел познакомить.

Мама от неожиданного порыва её души посмотрела на Сашу и улыбнулась:

– Так покушайте и приходите в комнату. Я вам фотографии покажу и расскажу о нашей семье.

Надя промолчала, понимая, что её приняли в семью через несколько секунд общения. Ведь фотографии – это самое ценное прошлое в любой семье, которое передаётся из поколения в поколение и доверяется только близким людям. Посмотрела на Сашу – он был счастлив и точно так же расшифровал слова матери.

– Конечно, придём, – согласился он за двоих.

Мама достала огромную коробку шоколадных конфет и поставила на стол.

– Вы готовились, что ли? – не поняла Надя такого щедрого порыва души, поглядывая на обоих.

– Ты же любишь сладкое, – улыбался Саша.

– Очень, но… Так неожиданно, – ей было безумно приятно от приёма и радушия хозяев. Опять она уловила, что её здесь любят. Ей улыбались и угождали.

– Можем и другую открыть. У нас много. Ты какие любишь? – улыбалась мама. Ей понравилась Надина эмоциональность, открытость и способность удивляться.

– Я? – растерялась она, не веря, что у них есть любые. – «Птичье молоко»!

Мама достала ещё одну коробку с «Птичьим молоком» и стала распечатывать.

– Ой, я пошутила! – замахала руками Надя, вставая с места и останавливая маму. – Не надо из-за меня все коробки открывать. Я этими угощусь!

Саша и мама по-доброму засмеялись над её милым удивлением. Она растрогала их чувства. Они готовы были достать все коробки, лишь бы лицезреть её наивную искренность и удивление. Настолько она выглядела милой и растерянной.

– Да всё нормально. Ты кушай! – успокоил её Саша, усаживая обратно на стул.

Мама ещё раз улыбнулась обоим и вышла из кухни. Саша не сводил глаз с милого, растерянного лица. Она искала ответа у него, разводя руками в непонимании.

– Маме постоянно дарят шоколад и на работе, и студенты. У нас его много!

После этих слов она осознала неправоту сплетен: ведь плохим людям шоколад не дарят. И как ошибались сотрудницы её цеха в том, что видели в ней мегеру. Его мама на самом деле была добрая, гостеприимная, общительная и понимающая женщина! На душе стало легко и спокойно, и они молча продолжили пить чай с конфетами. Их можно было есть сколько хочется. Он поставил посуду в раковину и, пока Надя допивала чай, начал мыть, раскладывая по местам.

– Ты такой хозяйственный! – улыбалась она.

– А ты такая же?

– Да. Даже, наверное, слишком…

– Это как? – не мог себе представить он.

– Это когда хочется во всём идеальной чистоты. И даже иногда учёбу забрасываю, лишь бы дома было чисто.

– Ты во всём идеалистка? – заинтересовался он.

– Нет. Наверное, больше нет причуд, – она не смогла больше вспомнить подходящего примера и отдала ему кружку, – у мамы очень вкусные перцы.

– Ты ей сама скажи, – посоветовал он.

– Хорошо, – направилась она в гостиную по небольшому коридору, где стояло много обуви, шкаф с зеркалом, на котором лежала разная мелочь каждого обитателя квартиры. Гостиная была в тёмно-коричневых тонах: мебель, ковёр на стене, палас. И даже альбом с фотографиями, который лежал на диване, был коричневого цвета, такой же, как армейский альбом её папы. Мама сидела на диване в ожидании, перебирая фотографии.

– Спасибо за вкусные перцы. Мне очень понравились. Но конфетами вы меня удивили.

– Приходи ещё, раз понравилось, – показала она рукой, чтобы Надя села рядом с ней, и стала рассказывать о семье, маленьком Сашеньке в садике и школе.

Надя увидела знакомые коридоры и фасады школы, куда она ходила в музыкальную студию. Ей хотелось там на заднем плане увидеть себя, чтобы найти место, где они могли встречаться раньше. Мама показала старшего сына, мужа и других родственников, увлечённо рассказывая о них. Но когда начала показывать фотографии с мужем и рассказывать об их знакомстве и свадьбе, он вышел из комнаты и поздоровался с Надей, оставаясь в дверях и слушая приятные воспоминания жены.

Он был высоким, худощавым, добродушным и спокойным, простоватым на вид мужчиной в домашних штанах и футболке. Ничего особенного. Зато он пристально разглядывал избранницу сына, о которой ему сообщила жена, перед тем как достать фотографии. Мама сидела в тёплом тёмном халатике, листая странички альбомов и медленно рассказывая историю их семьи, словно вспоминая каждый момент прожитой жизни. Саши не было рядом, но Надя почувствовала, что обстановка очень спокойная и расслабляющая, душевная и радушная. Она зевнула, прикрыв рот – и все это заметили. Ей стало неудобно:

– Мне кажется, времени уже много, – обеспокоенно начала она искать часы.

Отец взглянул на часы в своей комнате и сказал:

– Почти час!

– Что?! – испугалась Надя. – Так автобусы уже не ходят!

– Подожди, сейчас всё решим, – положила свою тёплую руку мама ей на колено. Встала и пошла за Сашей. Отец улыбнулся и решился спросить:

– Вы вместе работаете, да?

Она кивнула, переживая, как сейчас уехать домой и что дома будет опять ругаться мама.

– А можно, я позвоню домой? – спросила она его. – Мама переживает уже.

Он проводил её до коридора: «Вот телефон».

– Спасибо, – Надя взяла трубку и набрала номер, услышала взволнованный мамин голос: «Ты где?»

Чтобы не ругаться при всех, она соврала:

– Ты ложись спать, я сейчас приду, я у подружки, – и, положив трубку, столкнулась с озадаченным взглядом отца, пытаясь оправдать себя, объяснила: – Я не хочу с ней ругаться лишний раз.

– Влюблённые всегда забывают про время, – разрядил обстановку отец, и они улыбнулись, прикрывая осадок, который остался в душе.

Саша вышел из комнаты и подошёл к телефону, набирая номер. Мама проводила Надю в гостиную, усаживая на диван и объясняя: «Сейчас Саша попросит друга, чтобы он вас отвёз».

Надя вспомнила про его «Ауди», которую она давно не видела, удивляясь, почему он сам её не отвезёт. Но было приятно, что он решал её проблемы, и неважно, каким способом. И как было спокойно, что ей не предлагали остаться ночевать, определив по виду, что она скромная девушка.

– Надя, пойдём. Нас уже ждут внизу, – позвал Саша, заглядывая в комнату. Она торопливо поднялась и прошла в коридор. Саша выглядел уставшим, и было непонятно, куда делось мальчишество, которое переполняло его днём. Родители вышли проводить и попрощаться с гостьей. Она надела туфли и посмотрела на них, понимая, что у отца и матери сложились о ней разные впечатления. Но оба приняли её в свою семью.

– Рады были познакомиться, – сказал папа.

– Приходи ещё, – поддержала мама.

– Спасибо. Мне тоже очень приятно, – чуть заметно улыбнулась Надя и вышла за Сашей к лифту, прикрывая дверь.

– Ты чего такой грустный? – заметила она.

– Да, брательник опять лезет, куда не надо, – психовал Саша.

– Что-то сломал? – поняла она, почему его не было в гостиной, но скандала не слышала.

– Сейчас приеду домой, и придётся всё восстанавливать.

– А что восстанавливать? – Надя не понимала, о чём идёт речь.

– Да система в компе полетела.

– Компьютер, что ли?

– Ну да, – они вышли из подъезда, и на улице уже стоял здоровый качок в спортивном костюме. Побратался с Сашей, поздоровался с Надей.

– Куда вас везти? – открыл он заднюю дверь белой «Волги», чтобы усадить дорогих ему людей. Саша пропустил Надю вперёд, закрыл дверь и сказал другу адрес. Сам сел с другой стороны рядом со своей девушкой, а парень плюхнулся за руль, и машина качнулась. Надя сдержала улыбку, а он завёл двигатель и молча поехал.

В салоне было темно, только горели красные огоньки перед водителем на панели. Саша взял любимую за руку и взглядом постарался оценить её душевное состояние, расстроенный оттого, что не смог посидеть в комнате с родителями и с ней. Дорожные столбы с лампами периодически освещали салон, поэтому они смотрели друг на друга и иногда даже улавливали взгляды. Саша пересилил гнев на брата и постарался проявить нежность к любимой девочке, медленно поглаживая её волосы.

– Познакомилась с родителями?

– Да, они добрые и спокойные люди, – согласилась она.

– Развеялись мифы? – вспомнил он её боязнь.

– Да. Я в шоке, с кем мы рядом работаем. Если бы ты меня не уговорил, я бы никогда не решилась познакомиться с твоими родителями, – была рассержена она на коллег, выпрямившись от возмущения.

Он мягким усилием вернул обратно её голову к себе на плечо, продолжая поглаживания и успокаивая:

– Ну тише, тише.

Это прозвучало так душевно, словно он обращался с ней, как с плачущей малышкой.

– Ты со мной как с ребёнком, – прижалась она крепко к нему, как к защитнику, обхватив руками и склонив голову на грудь, где громко билось сердце. Саша прижал её крепко к груди, стараясь чувствовать её тепло, а второй рукой пропуская сквозь пальцы распущенные волосы.

– Ты маленький котёнок. Тебя гладишь и успокаиваешься! – замлел он, стараясь в темноте увидеть силуэт любимого создания, уговорить себя отпустить её домой и, возможно, не увидеть несколько дней. От одной только мысли об этом сердце сжималось и останавливалось дыхание. Каждого вечера было мало, а несколько дней без неё – это пытка. Он умолял себя не сорваться, не наброситься с поцелуями, со страстью, сжигающей изнутри. Он боялся ухудшить ситуацию, ведь всё было идеально. И каждый день, проведённый вместе, – это шаг вперёд. Он это понимал, когда она с ним соглашалась на встречи. Ощущал, когда она прижималась к нему. И чувствовал, когда её сердце билось в такт с его сердцем: в игре, в разговорах, во взглядах. Он безумно её любил, держался, не торопил, прощал и слышал раздирающий крик души о желании любить и быть любимым.

Она чувствовала окончание ещё одного счастливого дня, когда злостным языкам опять не удалось их поссорить, а только ещё сильней сблизить. Она была уверена, что все вопросы и неурядицы будут неизменно решаться только так. Ведь Саше всегда удавалось верно и безошибочно подобрать нужные слова, чтобы донести до неё своё видение, а она всегда была открыта для его объяснений и слов. Она чувствовала, что его любовь будет длиться вечно, и была уверена, что, когда зажжётся её, она будет самой яркой и красивой. Она хотела, чтобы огонь всё сильнее разгорался в груди, и даже вспоминала моменты, когда переживала за Сашу, когда боялась потерять его или думала, что у них в отношениях разлад. Как в такие моменты сердце заставляло её подождать, пережить этот миг, полюбить его и не сомневаться.

Машина остановилась у дома. В окнах уже не было света, и тишину во дворе нарушал только шум незаглушённого двигателя. Саша поднял её голову, посмотрел в глаза: спокойные и чистые. Он был уверен: она придёт домой и ляжет спать. Вышел из машины, открыл дверь, помогая выйти. Он не мог перед друзьями показать свою слабость, поэтому только сжал незаметно руку и пожелал спокойной ночи. Она, понимая, быстро ушла, а у дверей подъезда всё-таки обернулась. Он держался рукой за машину, наклонившись на дверь и скрестив ноги. Поднял незаметно ладонь, чтоб ещё раз попрощаться. Она улыбнулась и зашла в подъезд.

Его слабостью была неразделённая любовь. Он всё-таки верил, что это чувство проявится и с её стороны. За всеми бегали девчонки, или вообще менялись как перчатки, а он влюбился. Не стыдно было любить, нет, он бы кричал на каждом углу, что любит. Было больно и страшно, что она не полюбит его никогда, а потом друзья будут сочувствовать и вспоминать всю оставшуюся жизнь без неё.

Он сел в машину и уехал домой. Андрей, понимая влюблённое сердце друга, постарался переключить Сашу на другую тему. И дома уже только подушка и усталость спасли его от мыслей о ней. А у Нади дома все спали, и она незаметно пробралась в свою комнату и сразу уснула, ещё чувствуя тепло его рук на волосах.

 

Глава 13

Встреча перед долгой разлукой

Утром на складе началась передача товарно-материальных ценностей напарнице, которые числились на ней, и казалось, что они к вечеру не закончат. В обед пришли все сотрудники и мастер на склад и устроили, как полагается, небольшой пир по поводу её отпуска. О Саше никто не вспоминал, потому что днём они уже нигде не появлялись вместе. Поэтому многие поверили, что он ей безразличен. Теперь больше беспокоило, что до его мамы могли дойти неправильные и искажённые слухи о её равнодушии. И она тоже может усомниться в её намерениях и чувствах. Она так презирала всех вокруг за подлый обман и нелюбовь к Сашиной матери, что искала любой повод, только бы не сидеть с этими лгунами за одним столом. Татьяна Александровна её опять поддержала, и через несколько минут застолья они стали дальше сверяться. Все это расценили как ответственность и трудолюбие и быстро закончили с посиделками. Не заметив, как сотрудники ушли, она также не услышала, как её звал нежный голос из-за стойки.

Саша стоял и смотрел неотрывно, как она усердно трудится вместе с напарницей, успевая оценить её стройную фигуру, красивые волосы до плеч, ангельское личико. Татьяна Александровна тоже была всецело поглощена работой, ведь ей нужно было внимательно всё сверить, оставаясь ответственной на месяц за все материалы. На его зов не откликнулась ни та, ни другая, а ему уже нужно было бежать работать. И он решился нарушить правила склада, открывая щеколду и подходя к ним, нежно и осторожно прикоснувшись руками к талии любимой.

Надя взвизгнула, подпрыгнув от неожиданности, и испуганно приложив ладонь к груди. Татьяна Александровна в страхе застыла, так и не понимая, чего больше испугалась: визга или нежданного гостя.

– Саш, ты чего так пугаешь?

– Вас не дозовёшься, очень усердно работаете. Я замучился ждать. Мне же тоже работать надо.

– Так ты давно здесь? – Надя расстроилась и одновременно обрадовалась тому, что увидела его, но много времени потеряла, не замечая его присутствия.

– Давно, давно, – подтвердил он и достал из кармана изящный флакончик с голубой жидкостью внутри: – Это тебе.

Она незаметно передала Татьяне Александровне ведомости и взяла стеклянный пузырёк, открывая колпачок. Провела перед носом и закрыла глаза, наслаждаясь ароматом:

– Такой нежный запах. Как специально для меня создавался.

– Я рад, что тебе понравилось, – обхватил он её руки на прощание. – Теперь я могу спокойно идти работать, пока меня здесь не нашли.

Он быстро вышел за дверь, и Надя очнулась:

– Всё, что ли?

– Всё, – улыбнулся он, – ты звони, как соскучишься! – предупредил он и торопливо вышел из склада, отправляясь по своим объектам. Он был уверен, что, проводя дни отпуска без него, она будет вспоминать о нём, чувствуя аромат духов, и, возможно, позвонит.

Она стояла как вкопанная после встречи, за время которой испытала волнение, безумную радость и уныние, держа в руках его маленький подарок, который когда-то тоже должен был так же испариться, как он сейчас, оставляя только воспоминания. Татьяна Александровна не торопила её, давая прийти в себя. А она, проводив его взглядом за окном и понимая, что дальше всё будет зависеть от неё, попыталась смириться с расставанием. Она чувствовала, что только расцветающая к нему любовь так и не смогла расцвести. Только рядом с ним её сердце стучало, появлялись желания, заполняя душу разными приятными впечатлениями, наслаждениями и новыми чувствами, которые притягивали к нему. А в одиночестве всё стихало, успокаивалось и погружало в обыденность, оставляя аромат и краски его любви.

Она не могла изменить свои планы на отпуск, понимая, что это свободное время специально выделила для себя, чтобы немного отдохнуть и набраться сил на свежем воздухе родительской дачи, написать и сдать все курсовые и подготовиться к обучению в автошколе. Чувствуя грусть от расставания с Сашей и ненужную пустоту, Надя безумно хотела разорвать все планы и выбросить их из головы, отдаваясь сводящим с ума чувствам и наслаждениям – и только любить, любить, любить… Но это было бы крайне безрассудно, потому что за неё никто бы не сделал всё запланированное. А она бы превратилась в его глазах из целеустремлённой успешной девушки в бездельницу и лентяйку, к которой бы очень быстро изменились не только чувства, но и отношение. Она разочарованно порицала его, что он минутной встречей ввёл её в замешательство, считая, что ему было легко расстаться и вернуться к работе.

– Вы видели, что он мне подарил? – вернулась она к напарнице, крутя в руках подарок.

– Да, можно понюхать? – Надя протянула ей флакончик. – Действительно, очень подходит тебе: сладкий, нежный, цвет голубой, как твои сияющие глазки. Он тебя очень любит. Слепому видно.

Надя радовалась внутри, что это заметно было окружающим, что нет поводов для беспокойства. Можно было хоть сейчас соглашаться на всё с ним и становиться счастливой навсегда. И душа уже бежала и догоняла его, среди шумных опасных зданий, на которых он работал. А разум взывал: «Сначала расстанься с первым», «А как же учёба?», «Ты ведь хотела научиться водить машину!» Ей хотелось заглушить все эти голоса и отдаться чувствам, осознавая, что сам Бог соединял их и прокладывал дорожку туда, где все её принимали, любили, дарили радость и счастье каждый день. А она ещё думала!

– Как бы не перегорел, – остерегала её опытная женщина.

– А такое может случиться? – насторожилась Надя, впиваясь в неё испуганными глазами. – Он говорит, что всегда меня будет любить и ждать.

– Любить-то, может, и всегда – душе не прикажешь. А вот ждать? И у влюблённых разум включается после долгих мучений!

– Значит, не всегда? – расстроилась она, желая оставить больше времени, чтобы не подгонять чувства, а осмысленно начать новый жизненный этап с чистой душой и законченными делами.

– Такие сильные и уверенные в себе мужчины, как он, делают только один раз предложение руки и сердца!

– Он мне, слава Богу, ещё не делал, – вздохнула она, примеряя все слова мудрой женщины к своей ситуации.

– Так вот: успевай разобраться со своим сердцем и душой до признания! Иначе можешь потерять его навсегда!

Она не верила и не хотела верить в то, что потеряет его навсегда:

– Нет, не могу. Он говорил, что всегда будет ждать, всё простит, всегда поймёт. Так сейчас и происходит…

– Ты услышь меня! – остановила её опытная подруга, по-матерински обнимая и переживая за их отношения всем сердцем, видя её метания. – Пока он не получил отказ. А вот после… уже ни одно его слово не будет иметь действия. Потому что разум убедит его больше не мучиться!

Наде всё это казалось очень страшной сказкой. В реальности такого не могло произойти, ведь она всё ещё любила Лёшу, хоть и предавал он её уже два года. И всё равно она продолжала ему всё прощать и надеяться на светлое будущее. Того же самого она ждала и от Саши, считая, что настоящая любовь никогда не сможет перегореть, всегда всё простит, не обозлится, не отвернётся, поймёт и подскажет, направит и дождётся, всегда примет. Она понимала, что Татьяна Александровна предостерегает, предупреждает, всё понимает, в отличие от других, и чувствует. Ей можно было доверять, но сложно было заставить себя полюбить Сашу настолько, чтобы в миг отказаться от всех и всего и пойти вместе по одному пути, не будучи уверенной, что это действительно их общий путь.

Они обе с трудом продолжили работать, предчувствуя, что до развязки остаётся немного времени. Татьяна Александровна молилась, чтобы Надя услышала свою душу и осталась с этим мужественным и любящим человеком, а Надя просила разума у Бога, чтобы наставил её на верный путь. Она твёрдо решила две недели не звонить ни Саше, ни Лёше, чтобы суметь разобраться, к кому какие испытывает чувства и с кем действительно хочет продолжить свою жизнь. Они оба ещё не сделали ей предложения руки и сердца, а значит, время определиться ещё было!

 

Глава 14

Несбывшиеся ожидания

Выходные она провела на даче, отсыпаясь, прогуливаясь по спокойным улочкам и помогая родителям убирать урожай. Разум молчал, и она старалась себя не изводить и не заставлять выбирать, дожидаясь момента, когда в душе появится какое-нибудь сильное чувство к кому-то из них, когда захочется всё бросить и без оглядки побежать к тому, без которого невыносимо жить.

Но, несмотря на множество прекрасных моментов с Лёшей, его дорогие подарки, романтические и долгожданные встречи, к нему уже не тянуло, потому что сердце было изранено ревностью и ощущаемым безразличием с его стороны, ведь он никогда не говорил о чувствах. Зато Саша сразу открыл свои чувства, а всё остальное скрывал, недоговаривал и отшучивался, от этого казался ненадёжным, отталкивая от себя. Она так и не испытывала желания вернуться домой. Но в понедельник пошёл дождь, и по радио объявили снижение температуры воздуха и осадки на всю неделю. Чтобы не заболеть и не тратить время на безделье на даче, она вернулась домой, чтобы начать писать курсовые. Не успев перешагнуть через порог, она услышала звонок и подняла трубку.

– Да что там у тебя случилось? – возмущался в телефон Лёша. – Как не позвонишь, тебя всё нет дома!

– Дела, – сухо ответила она.

– Какие дела в час ночи? – он бушевал, ведь после каждого неотвеченного звонка он всё больше боялся её потерять и всё больше осознавал, что она ему нужна.

– Ты и в час звонил?

– Звонил.

Она не нашла, что сказать, ведь она хотела за две недели определиться. И поэтому нельзя было сейчас рассказывать историю с Сашей. И она сменила тему:

– Мне курсовые надо писать.

– Так приезжай и пиши у меня на компьютере, – не понимал он, в чём проблема.

– Я что, каждый день буду кататься туда – обратно? – представила она, как измотает её дорога, ведь на автобусах с несколькими пересадками она бы заняла около трёх часов.

– Ну, так уж и быть. Можешь жить у меня. Ты ведь в отпуске? – предложил ей Алексей, понимая, что ему так будет спокойней, чтобы не потерять подругу.

– В отпуске, – согласилась она.

– Вот и приезжай. А у меня для тебя уже есть очень дорогой подарок, – заинтриговал он.

– Какой?

– Приедешь – узнаешь, – он положил трубку, уверенный, что зацепил её.

А она погрязла в куче вопросов. Почему он звал её к себе домой жить именно тогда, когда ей совершенно этого не хотелось? И что повлияло на его решение, явно вызванное ревностью или боязнью потерять её? Ведь раньше он встречался с ней только в гостиницах и старался скрывать от всех своих знакомых, а со своего дня рождения начал совершенно по-другому относиться, приглашал в свои компании, а теперь ещё и предлагал пожить у него дома две недели. Она решила, что от её влюблённости исходят какие-то притягивающие мужчин флюиды, потому что изменения в Лёше начали происходить с того момента, как она стала общаться с Сашей и перестала ему звонить.

Её пугало, что могут о ней подумать его родители и в какой роли она должна предстать перед ними, деля совместную квартиру весь период. Ведь он просто сухо приглашал к себе с какой-то наигранной лёгкостью, будто все домочадцы были уже в курсе его решения. Она лежала на кровати, глядя неотрывно в потолок, словно там должны были появиться нужные ответы и имя избранника. Но чуда не происходило, и она задумалась о Саше, переводя взгляд на его подаренные цветы, мягкие игрушки, вспоминая о духах.

Она достала из сумочки флакончик, открыла колпачок, облокотилась на стену, вдыхая аромат и закрывая глаза. В памяти предстали душевные картинки совместного прошлого: как она сидит в сауне, как ей жарко, а он протягивает воду, берёт за руку и кладёт на мягкое полотенце, расстеленное аккуратно специально для неё. А потом тишина, которую разрывает его смех от анекдота на остановке, её визг в подъезде, прерванный мамой, и страстный чувственный взгляд в тренажёрном зале, когда он повис над ней, словно защищая своим мощным телом от любых бед и тревог.

Безумно счастливые моменты, которые растопили её душу, выкатываясь слезами на щёки, оставляя сырые дорожки. Но безжалостное сознание доказывало, что сейчас безрассудно протягивать руку малознакомому мужчине, в котором совершенно нет уверенности.

Чувствуя, что начинает метаться, она набрала снова телефон Лёши – в надежде, что он изменит своё решение о её приезде и скажет что-нибудь отталкивающее, чтобы она передумала ехать. Трубку взяла сестра и сказала, что он в ванной.

– Женя, он сказал, что мне можно у вас пожить отпуск, пока я пишу курсовые, – зачем-то стала рассказывать Надя, но Женя оказалась в курсе планов брата.

– А мы уже все об этом знаем. Мама тебе приготовила комнату. Я дам компьютер, но только он мне вечером иногда будет нужен, чтобы рисовать.

Надя была в шоке от услышанного, и сердце судорожно забилось в надежде, что может сбыться её мечта стать его женой. Раз все были в ожидании её приезда, готовились, а Лёша обещал подарить дорогой подарок. И почему-то сразу возникало несколько вариантов, о которых он мог догадываться. Это кольцо с предложением руки и сердца или автомобиль после окончания курсов вождения. Она знала, что он мог позволить себе любой подарок, оплатив его чуть позже. Его строящаяся квартира должна была сдаться месяца через три, и он сейчас выплачивал последние взносы, которые застройщик им растянул на два года. А после этого должны были появиться свободные деньги.

Она решила узнать всё на месте, быстро собирая тетрадки, учебники и необходимые на две недели вещи. Оставила маме записку, что уехала к Лёше, и отправилась в путь.

Дома у Алексея её встретили как долгожданную гостью, сразу пригласив на семейный ужин, и предложили принять ванну. Лёша показал просторную светлую гостиную, где они должны были вместе жить. Все относились заботливо и с пониманием. Так и понеслись беззаботные дни. Утром Алексей с отцом уезжали на работу и находились там до вечера.

Мама просыпалась, подкрашивала глаза и губы, накручивала локоны на бигуди или плойку. Одевалась в красивое домашнее платье и принималась готовить разнообразные вкусные и полезные блюда для всей семьи. Успевала посмотреть понравившиеся передачи на небольшом телевизоре на кухне, сходить в магазины и к подругам.

Женя, сонная, доходила до ванной и очень долго находилась там, выходя шикарной куколкой, и отправлялась после лёгкого кофе к своему другу, чтобы интересно провести день.

Он жил недалеко, поэтому она иногда днём забегала домой, чтобы переодеться или взять что-то необходимое, а иногда – похвастаться купленной вещью или подарком от него.

Надя старалась хорошо высыпаться, потому что ночи были романтическими и бессонными. Лёша тратил кучу денег на разные масла, свечи, цветы, лепестки роз, пирожные, конфеты, диски с приятной музыкой и другие атрибуты романтики. Она позже всех выходила из уже прибранной комнаты и закрывалась в ванной. По минимуму приводила себя в порядок и даже не думала краситься. Стрижка ещё выглядела хорошо, поэтому она только расчёсывала волосы и больше не заморачивалась. Потом завтракала, мыла за собой посуду и уходила писать курсовые за компьютер в Женину комнату. Когда мама её звала на обед, она переключалась от учебников, но потом снова до ужина занималась рутинной работой.

Ей было приятно с его милой, беззаботной, легкомысленной мамой. Чисто женское восприятие мира, настолько иллюзорное и лёгкое, что Надя себя считала рядом с ней старухой. Каждый обед украшали какие-нибудь совершенно не волновавшие её вопросы: «А почему ты не красишься? А сколько раз в неделю ты ходишь к парикмахеру? А какие тебе больше духи нравятся? Ой, я о таких не слышала… А какой автомобиль у твоих родителей? Нет автомобиля? Как они живут? Я купила вчера две пары сапог на осень, какие тебе нравятся? Я решила оставить обе пары. А вот шапочка и шуба к ним. И куда деть пять шуб, которые я уже не ношу? Но ведь они натуральные…»

Она изумлялась, почему Надю не волнуют такие, на её взгляд, серьёзные вопросы. И однажды пригласила её на премьеру в новом театре. Мама, дочь и так называемая невестка отправились в центр города на спектакль. Только перед этим знаменательным событием мама с дочкой приобрели новые роскошные наряды, подходящие к одежде туфли, сходили к одному парикмахеру, весь день потратили на покраску. А Надя надела свои любимые вещи. Нанесла минимум косметики и сделала вид, что очень трудилась над причёской, немного завив концы и сбрызнув лаком.

Вся дорога и время в театре состояли из сплетен и обсуждений. Мама с дочкой знали жизнь современной богемы изнутри настолько хорошо, как будто это были их друзья. Они воодушевлённо делились услышанными, прочитанными, увиденными новостями и событиями за несколько дней из разных источников. Выход в театр, на концерты, выставки и представления был обычным образом их жизни. Нарядам посетителей и внешнему облику была посвящена отдельная тема: кто и как выглядит и подходит или нет что-то к чему-то. Воодушевлённо их взгляды заострялись на разных предметах и людях, словно действие происходило в зоопарке, а они себя вели как дети, указывая билетиком на раздражающий объект. Благодаря хорошему воспитанию и порядочности, они соблюдали нормы поведения, не позволяя себе выглядеть посмешищем, но Наде всё это казалось абсурдным и не заслуживающим внимания. Потому что за всё проведённое с ними время она ничего познавательного и полезного для себя не открыла.

Она развлекала себя, наслаждаясь блеском и шиком гостей. Но ей был чужд этот мир, и очень тянуло обратно домой.

Трагикомедия была о двух семейных парах, живших на одной лестничной площадке, изменявших своим супругам с соседями. И в конце спектакля их похождения были раскрыты, каждый себя чувствовал обманутым и преданным. Мама не смогла сдержать слёз, и дочь начала её успокаивать платочком и ватками, налаживая макияж. Надя не сразу уловила, к чему были эти слёзы. Но увидев ещё несколько растроганных взрослых женщин, решила, что так подобало выказать своё мнение о понравившемся спектакле.

А на обратном пути они всё-таки стали досаждать ей нелепыми вопросами, почему она не следит за собой, не покупает новые вещи, не интересуется модой и шоу-бизнесом. И остановились на мнении, что нужно всё рассказать Лёше, чтобы он повлиял на неё и купил всё необходимое, зная, что у него отличный вкус и отменные знания брендовой одежды.

Они к концу дня довели её до угнетённого, подавленного состояния темами, которые совершенно были безынтересны. Ей стало не по себе от их открытых упрёков и замечаний по поводу её внешнего вида. И она решила обороняться объяснениями, что ей удобнее ходить и бегать без каблуков, комфортнее и теплее в брюках, ведь приходилось много ездить на работу и учёбу в автобусах, где совершенно не важен бренд и цена. И чем дешевле и менее броско выглядишь, тем в большей безопасности находишься, ведь защитить её было некому.

Женя с мамой в два голоса начали придираться и высказывать глупости, совершенно не вникая в её сложности и глядя на проблему поверхностно. Они считали, что ездить нужно на такси, автомобиле, а не автобусе, выглядеть необходимо женственно и привлекательно, подчёркивая достоинства и пряча недостатки, заниматься необременяющими и приятными делами, посещать фитнес-центры, салоны красоты и парикмахерские хотя бы раз в неделю и уделять всё свободное время своей внешности, настроению и общению, а не учёбе и работе. Тогда и защитник найдётся, и мужчина, готовый выложить кругленькую сумму на поддержание красоты. Надя была рада, что дожила до этого дня без такого бреда в голове, и обещала себе мысленно больше никогда не оставаться с этими легкомысленными особами наедине.

Вечером, как было заведено в этой семье, все расположились за круглым столом на кухне за ужином. Обычно трапеза проходила душевно и спокойно, каждый делился новостями за пройденный день. Но сегодня всё внимание было уделено спектаклю и внешности Нади. Женщины в мельчайших подробностях расписали Лёше общение с его подругой, а он в этот момент сгорал от стыда, не показывая вида и не отрываясь от передачи по телевизору. Надя в какой-то момент даже решила, что он на её стороне, ища в нём защиты и понимания. Но когда они закрылись в своей комнате – у него всё накопившееся вырвалось! Оказалось, что ему совершенно было неважно, будет она учиться или работать, а гораздо важнее был её внешний вид. И поэтому он никогда не воспринимал её своей подругой и женой, чтобы не портить свою репутацию. Зато ему нравилась её доступность, заинтересованность в нём и непоколебимая влюблённость, благодаря которой он удовлетворял легко свои прихоти и желания, в том числе и сексуальные. Тем более что она никогда ему не отказывала в плотских утехах, которые для него были всегда основным требованием в общении с женщинами.

Она за считанные секунды собрала все вещи и недоделанные курсовые и убежала из его дома, не в силах выдержать оскорбления и открывшуюся горькую правду. Злость, презрение к этой мелочной семье и отчаяние от несбывшихся надежд овладели всецело её душой, и она не могла сдержать слёз, рыдая на остановке в ожидании автобуса. Она знала, что сама виновата в своей слабости к нему, ведь любила его до безумия, несмотря ни на что, и сейчас даже отчасти благодарила его, что он наконец-то отказался от неё, пусть и таким жестоким методом, но уже точно безвозвратно. Её тошнило от их семейного лицемерия, когда за красивой обёрткой скрывались похотливые ничтожные желания. Она ненавидела их семью, в которой никто не удосужился заступиться за неё, выставляя посмешищем, причём в том, чем не обладали сами, прячась за красивыми одеждами, краской и деньгами. Хоть мужчины этой семьи и не были такими пустыми и ветреными, как женщины, но они во всём им потакали.

Успокаивая себя долгой дорогой, она периодически испытывала ранящую душу боль, осознавая, что из-за гнилого лжеца предала чистую и светлую Сашину любовь. Она не знала, как найти своим поступкам оправдание, не знала, сможет ли Саша простить её долгое молчание и отсутствие. Но очень хотелось прижаться к нему, чтобы он утешил.

Вернувшись домой, она сразу рассказала матери о случившемся, чтобы разубедить её в том, что Лёша порядочный и хороший. Но она то ругала, то защищала его, постоянно противореча сама себе:

– Так пусть бы купил всё тебе! – и тут же исправлялась: – Хотя мы никогда не жили богато, и нечего начинать.

Потом советовала дочке измениться ради него, раз любит, и тут же добавляла, что они уж очень шикуют, имея пять шуб и обувь к каждому наряду. Вспоминая пословицу, что не в деньгах счастье, она снова возвращалась к тому умозаключению, от которого всегда отталкивалась: «Хоть ты бы нормально пожила с деньгами и без проблем, раз у меня не получилось. Всё равно надо выходить замуж за богатого».

Наде безумно надоели её пустые рассуждения, и она убежала к подруге, опять ища утешения и поддержки, всё ещё не решаясь позвонить Саше. Таня на неё смотрела с непониманием, соглашаясь с тем, что всё правильно ей сказали мама, Женя и Лёша.

– Ты глупая что ли, такого парня оставить? – подытожила подруга.

– Можно я от тебя позвоню, – больше не смогла она сражаться с тупоголовыми женщинами, ищущими во всём только выгоду. Она чувствовала, что они довели её своими умозаключениями до бешенства. В таком состоянии проще было всех уничтожить, чем доказать свою точку зрения. Последней надеждой на спасение оставался Саша, ведь остальные подруги, скорее всего, тоже искали в жизни только выгоду.

– Конечно, звони, а кому? – искала она тему для сплетен.

– Это парень, который меня действительно любит и не пытается переделать! – выпалила злостно Надя.

– А почему я о нём ничего не слышала? – удивлялась подруга.

– Потому что я о нём никому не рассказывала, – бесилась Надя, но поймала себя на мысли, что ей хочется теперь всем о нём рассказать и показать. – Я всё-таки наберу его.

Он быстро взял трубку, и Надя, еле справляясь со слезами, гневом и стыдом, начала разговор.

– Привет.

– Что у тебя? – сразу спросил Саша.

– Сижу у подруги, скучно и грустно без тебя. Мы можем встретиться? – не стала она растягивать с объяснениями, чтобы не ранить сердце любящего мужчины по телефону, который из неё не куколку хотел сделать, а только слышать согласие во всём.

– Скажи телефон подруги. Я перезвоню через минуту, – не раздумывая, сказал Саша. Он сгорал от ревности, но очень желал её увидеть.

– Можно телефон твой дать? – шёпотом спросила Надя.

– Ну дай.

– Записывай, – продиктовала она номер телефона и положила трубку.

– А зачем ему? – сразу переспросила подруга.

– Сказал, что перезвонит через минуту, – легко ответила Надя.

– Продуманный он у тебя какой-то. Чем занимается? Богатый? – её очень интересовали деньги и богатые мужчины, и она ещё удивлённо добавляла: «А кого они не интересуют?»

– Мы вместе на заводе работаем…

Раздался звонок, Таня взяла трубку и передала Наде.

– Бери свою подругу, и приходите в летнее кафе в парке у фонтана. Мы с Гришей будем вас там ждать. Уже выходим, – всё чётко объяснил он.

– Хорошо. До встречи! – она была безумно рада, что увидит его так скоро, и сердце учащённо забилось, торопя её к выходу и разбивая все бессмысленные переживания в прах.

Она положила трубку и не смогла сдержать переполняющих её эмоций, вскакивая с места и радостно прыгая:

– Ура!!! Нас пригласили с тобой в кафе. Пойдём быстрее, они уже вышли из дома.

– Никуда я не пойду, – остановила её пыл подруга, продолжая подпиливать ногти. – Он у тебя бедный! На заводе работает! Зачем он тебе нужен?

– Не глупи! – Надя была в шоке от людей, населявших эту прекрасную планету, но оскверняющих её своими материальными запросами. – Он любит меня, и мне с ним очень хорошо! Тебе с твоими деньгами этого никогда не испытать! Ты или идёшь, или я найду с кем пойти!

– А друг у него кто? – заинтересовалась Таня.

– Да откуда я знаю, я с ним-то месяц знакома, – возмущалась Надя.

– Ладно, пошли. Всё равно у меня никого пока нет.

Надя всю дорогу комплексовала по поводу своей внешности. Но она считала, что в жизни много других прелестей, на которые можно было тратить деньги, а таких огромных сумм, как в Лёшиной семье, ни у неё, ни у родителей и знакомых никогда не было. И даже если бы они появились, она бы потратила их более практично – на учёбу или покупку автомобиля, но не на шмотки, которые захламляли пространство, радуя взгляд только несколько минут. Причёски и краска в её жизни тоже бы отнимали много времени. Ещё год назад она окончила колледж, когда ей приходилось днём работать, вечером учиться, ночью делать домашние задания и лишь под утро спать несколько часов. Это был очень напряжённый режим, в котором было совершенно не до макияжа и причёски, зато получение диплома давало ей статус специалиста, чем она гордилась. Сейчас, учась в академии на заочном, ей было намного легче, но потребность в краске так и не появлялась. Она очень надеялась, что Саша её поддержит в стремлении учиться и согласится, что натуральная красота гораздо ближе сердцу, чем искусственный макияж.

Подходя к небольшому уютному шатру с белыми пластиковыми столами и стульчиками, Надя увидела накачанную фигуру Саши, по которой, как оказалось, ужасно соскучилась за всё время, пока была без него. Он сидел, чуть развалившись на стуле, опираясь локтём в ручку стула, а кулаком в подбородок, и уже издалека приметил её, сохраняя спокойствие и еле заметно улыбаясь, не зная, как расценить эту встречу.

Провожая её в отпуск, он знал, что она собиралась ехать на дачу и писать курсовые, но не ожидал, что за две недели она ни разу не позвонит. Он каждый вечер после работы ждал её звонка, боясь выйти из дома, надеясь услышать её милый голос. Придумывал темы для разговоров и даже мысленно строил диалог, но так и засыпал, ничего не дождавшись. Оправдывал её тем, что она торопится закончить все дела и встретиться с ним, и даже готов был броситься в любую точку Земли, чтобы увидеть её, обнять и почувствовать. Но никто его никуда не приглашал. Он звонил ей, но нарывался на сухой ответ матери: «Её нет дома», – и снова продолжал ждать и надеяться, что хоть, может, мама скажет ей о его звонке, и она найдёт минутку для общения. Но так и продолжалась зловещая тишина в квартире, где уже все домочадцы молили о звонке, видя расстроенного, опустошённого Сашу.

Он несколько раз представлял, что она вернулась к другому, но тут же отгонял эти мысли, чтобы не добивать себя ревностью. И всё-таки понимал, что она свободна выбирать, ведь он ей ничего ещё не обещал и не предлагал. И чтобы избавить себя от неопределённости, он хотел как можно быстрее сделать ей предложение руки и сердца. Но боялся услышать отказ и понимал, что хочет сначала увидеть её, насладиться совместными минутами настолько, чтобы заполнить страдающую душу счастьем. Хотелось за это время постараться помочь ей забыть другого и не обращать внимания больше ни на кого, оставаясь единственным человеком в её душе. И после этого сделать предложение стать его женой, веря, что она примет его. И не могло больше быть других вариантов.

Он постепенно начинал верить в светлое будущее, теша себя мечтой. И, дождавшись её звонка, тут же согласился на встречу, чтобы больше не отпускать её от себя. Но в то же время боялся, что она передумала с ним встречаться за время отсутствия, и как поддержку позвал с собой лучшего друга, которому часто удавалось выходить из разных жизненных ситуаций с помощью юмора.

Он вкратце рассказал о своей любви к девушке и о ревности, терзающей его душу, прося взять на себя роль заводилы, чтобы он смог почувствовать, что происходит в душе любимой и в её голове, не отвлекаясь на ненужные мысли. Гриша согласился, выпрашивая себе в напарницы её подругу.

Увидев издалека своих девушек, Саша сразу показал другу, где его стройная любимая малышка, а где её подруга.

Они встали со своих мест, встречая девушек и предлагая сесть за стол, отодвигая почтительно стулья и помогая удобно расположиться. Гриша оказался невысокого роста, стройный и крепкий, очень эмоциональный парень с яркой внешностью.

– Ну что, давайте знакомиться, – взял он всё в свои руки с первой же секунды и подал Тане ладонь для знакомства: – Гриша.

– Таня, – пожали они руки, и он перевёл взгляд на Сашину девушку.

– Надя? – уточнил он, протягивая руку, та качнула головой и легонько взялась за его пальцы. – Очень приятно. Ещё заочно вас полюбил со слов Саши, а как увидел, так желание отбить сразу появилось.

Девчонки засмеялись, а Саша, не показав ревности, взглянул строго на Гришу и постарался почувствовать Надину реакцию на его шутку.

– Придётся как-то справиться с желаниями, – ответила ему Надя, стараясь не обидеть.

– И в этом мне поможет Таня. Кстати, это Саша, – взглянул он на Таню.

Саша кивнул, всё так же спокойно сидя на стуле и наблюдая. Таня улыбнулась и, смеясь, всё-таки уточнила:

– Это в чём я тебе должна помочь?

– Ну, хотя бы не думать о его девушке, – он не отрывал глаз от избранницы друга. Надя смутилась и перевела взгляд на Сашу, которого забавляла речь друга.

Таня с Гришей сразу стали общаться, поскольку у него был хорошо подвешен язык. Они то и дело смеялись над разными шутками. Гриша сообщил, что вот-вот принесут шашлык, а пиво уже было разлито в пластиковые стаканы.

Надя смотрела, какой Саша невозмутимый, спокойный, слегка отдалившийся от неё душой, но чувствовала, как внутри его бушует то ли ревность, то ли печаль оттого, что долго не виделись, то ли раздражение от слов Гриши. Она так и не решилась первой начать разговор, блуждая взглядом по его красивому телу, подчёркнутому обтягивающими белыми джинсами и футболкой. Она понимала, что их вкусы в одежде практически совпадали: ведь ей тоже нравились фасоны по фигуре, плотно обтягивающие тело.

– Ну, рассказывай, что у тебя там случилось? – слегка придвинул он её стул и приобнял, так и не сумев на неё обидеться или рассердиться.

– Тебе тоже кажется, что я мало крашусь и одеваюсь так, что у меня всё не сочетается? – как маленький ребёнок, она решилась наябедничать.

– А тебе и не надо краситься. У тебя своя природная красота. И фигура отличная. Другие просто завидуют. Хоть что надень – будет смотреться идеально, – прижал он её голову к себе и стал нежно поглаживать волосы.

Таня уловила разговор и почему-то вдруг поддержала подругу:

– Как говорила Мэрилин Монро, главное, чтобы у девушки была красивая причёска и красивая обувь.

Может, не замороченный Гриша так на неё подействовал, или вид двух симпатичных парней в джинсах и футболках, или желание не быть белой вороной. Но ей удалось удивить подругу.

– Вы с ней знакомы? – пошутил Гриша, и они рассмеялись, продолжая беседу.

– Вот видишь, у тебя и с этим всё нормально, – услышав Таню, подытожил Саша, замечая, как Надины беспокойства сменились на невозмутимость.

Она взглянула на свои чёрные туфельки на каблучке с замочком, которые очень долго искала и теперь постоянно носила. Они подходили почти ко всем нарядам, в которых ей было всегда очень комфортно.

– Это мои любимые! Я теперь всегда только с ремешком буду брать, – чуть приподняла она туфлю, чтоб Саша увидел.

– Очень красивые. И волосы я твои обожаю перебирать. Вот если была бы причёска, так я прикоснуться бы боялся.

Надя засмеялась и вспомнила ситуацию на спектакле, рассказывая её всем, потому что, так или иначе, а Гриша с Таней на них обращали внимание, перекидываясь взглядами.

– Была недавно на одном мероприятии. Открытие нового театра…

– А-а, слышала о таком. Театр трёх актеров, – подтвердила Таня. – А как ты туда попала? Там же билеты только избранным.

– Да? А я и не знала, – не догадывалась Надя, – но суть в другом. Была комедия. Я смеялась, как и полагается. Очень весёлый и интересный спектакль. Мужчинам тоже было весело. А расфуфыренные женщины сидели, только глазками хлопали, – передразнила она.

– Почему? – ещё не догадывался Гриша.

– Потому что боялись мотнуть головой, вдруг причёска испортится, – все залились смехом, – а ещё макияж мог потечь от слёз радости или в конце от грустной развязки, и тогда вообще без помощи подруги не обойтись. Чтоб она помогла всё «наладить» на лице, утереть, подкрасить. Бедняжки, как им тяжело! – грустно вспоминала она, ещё больше смеша друзей своей задумчивой гримасой.

И в этот момент она поняла, что смогла справиться с проблемой, ведь в действительности все эти женщины выглядели дико, нелепо, противоестественно. Даже Таня, представляя замаскированных из её рассказа особ, смогла посмеяться сама над собой. А Надю снова больше не волновала внешность, потому что на свете был мужчина, который волновал её сердце, с которым она могла быть естественной.

Принесли огромное блюдо с шашлыком, и Гриша снова разлил пиво.

– Я столько не выпью, – возмущалась Таня, пытаясь остановить его руку.

– Значит, оставишь, – щедро разливал Гриша.

– Какой ароматный шашлык, – донёсся запах до Надиного носа. – Саша, давай съедим.

– Нет, давай мы съедим, – подговаривал Таню Гриша, и они первыми набросились на шашлык.

– Вкуснятина! – растянула Таня. – Я никогда такого сочного не ела.

– Надо знать, к кому обращаться, – улыбался загадочно Гриша, словно был знаком с поваром. И начал рассказывать забавные анекдоты. Саша сумел наконец-то влиться в коллектив и отойти от пережитых в одиночестве дней и ночей, когда ему постоянно казалось, что его девушка изменяет и что нет будущего у их отношений.

– Надя тоже анекдоты знает, – вспомнил он, вводя её в краску.

– Правда? – подхватил Гриша. – Давай, давай, – облизывался он и отпивал пиво. Все устремили взоры на неё.

– Не буду я его рассказывать, – поняла Надя, о каком анекдоте идёт речь. – Он же пошлый!

– Так ты ещё и пошлые знаешь? – обратил внимание Гриша. – А с виду вроде такая девушка скромная.

– Скромная она, скромная, – подтвердила Таня, заступаясь за подругу, – она всего один пошлый знает, да?

– Да, один! – согласилась Надя, и все засмеялись.

– Ну, раз один, давай, жги, – махнул рукой Гриша.

Надя не решалась, и Саша легонько подтолкнул её в бок:

– Да рассказывай, ему такие нравятся. Действительно смешной анекдот.

– Я другой расскажу. Можно? – стала она перебирать в памяти ещё какие-нибудь, лишь бы не рассказывать тот, который мог разогнать неприятную ей тему для обсуждений.

– Давай другой, – все согласились.

– Вовочка и Ванечка приходят 1-го сентября в школу. Нужно написать сочинение «Как я провёл лето». Вовочка: «Что мы писать будем? Мы ведь всё лето целыми днями план курили». «Вместо слова „курили“ пиши „читали“. Читали целое лето – это же хорошо», – советует Ванечка. Учительница зачитывает работу:

«Проснулся я как-то утром. Почитал. Пошёл умылся. Почитал. Перед завтраком ещё немного почитал. Позавтракал. До обеда читал. Пообедал. Чего-то мне спать захотелось. Перед сном почитал. Дочитал книжку. Поспал. Проснулся, почитал. Тут Ванечка пришёл. Сразу видно – читал. Мы с ним на балкон пошли. Стоим, читаем. Тут внизу Таня идёт и кричит: „У вас есть что почитать?“ А сама такая начитанная-начитанная, и ещё полбукваря за ухом торчит».

Заливаясь хохотом, все сразу стали вспоминать анекдоты. И даже Таня рассказала про Вовочку. Вот только Сашу было бесполезно уговаривать. Он больше молчал и думал, смеялся и отшучивался, пока Таня не привязалась к нему с вопросом:

– А ты чего такой спокойный?

Гриша защитил друга:

– А у них сегодня первое свидание. Вот он и бережёт силы!

– Что, правда у вас первое свидание? – удивилась Таня, широко распахнув глаза. Саша с Надей молчали, глядя друг на друга. – Вы же месяц знакомы. Ты говорила…

Гриша исподлобья поглядывал на влюблённых. Он решил, что всё правильно сказал, потому что заметил между ними притяжение.

Саша развёл руками, показывая, что это не обсуждается.

– Нет, мы гуляли после работы, – стала объяснять подруге Надя, – но вот так – первый раз.

– Теперь будете весь отпуск вот так сидеть, – опять открыл тайну друга Гриша.

– Какой отпуск? – в недоумении застыла Надя, не сводя глаз с Саши, беспокоясь, что он уволился. – Ты же в июле устроился.

Он загадочно улыбался, медля с ответом, чтобы подразнить подругу и уловить, какие она испытывает чувства к нему. Но видя её обеспокоенность и растерянность, открыл тайну:

– В ученический.

– Ты пошёл учиться? – перегнала с вопросом Таня.

– Да. Я же говорил тебе, – обратился он к Наде, отвечая на вопрос Тани, – почему на завод устроился.

– И молчит про отпуск, – обиделась Надя, безнадёжно вздыхая. – Если бы не Гриша, я бы никогда не узнала.

– Так он раньше времени влез, куда его не просили, – слегка разгневался Саша. Гриша опустил глаза, всё ещё уверенный, что правильно поступил. – Мне ещё три дня работать.

– Я не из-за этого переживаю. А из-за того, что у тебя он только начался, а у меня уже скоро закончится, – огорчилась она, что не узнала об этом до своего отпуска, когда можно было его перенести и целый месяц быть вместе. Гриша почувствовал себя гордым, что раскрыл раньше времени тайну. А вот Надя осознала, что Саше совершенно неважно, сколько времени они проводят вместе, раз он не удосужился подгадать с отпуском и предупредить её. Она поняла, что он своими тайнами ничего, кроме недоверия и сомнений, в её душе не оставляет. А ей нужен был открытый и общительный мужчина, чтобы не попадать в состояния отчаяния и беззащитности, как это происходило в цехе, а теперь ещё и в компании друзей.

– Так у вас ещё вся жизнь впереди, – встрял Гриша, разряжая обстановку, – успеете нагуляться, и поругаться, и нацеловаться.

– А с чего ты взял, что у них вся жизнь впереди? – Тане показалось, что она чего-то не знает, что связывает её подругу и Сашу.

– Так видно же! Саша хочет построить с Надей серьёзные отношения, – говорил Гриша, то ли полагаясь на свои соображения, то ли поговорив перед встречей с другом. Но влюблённые сидели, как зрители в театре, и наблюдали за происходящим обсуждением их отношений. Таня внимательно смотрела на парочку, пытаясь сопоставить слова Гриши со своими наблюдениями.

– Он отличный парень, ты прав! – согласилась Надя, чтобы сделать Саше комплимент. Но после лёгкого негодования по поводу отпуска понимала, что если недомолвки с его стороны будут продолжаться, то совместное будущее у них не сложится.

– А ты самая лучшая и замечательная девушка, – улыбнулся ей Саша, боясь себе представить жизнь с изменщицей.

Таня посмотрела на влюблённую парочку и, заметив их симпатию, порадовалась, что Гриша оказался прав. Но тут же расстроилась, зная, что подруга жила у Лёши две недели, но зато окончательно рассталась с ним. Посмотрела на остроумного, весёлого, не закомплексованного Гришу, примерив на него роль мужа, и поняла, что если бы он любил, то об этом весь город знал бы. А сейчас ему были не нужны серьёзные отношения, а только беззаботные развлечения и тусовки. Она позавидовала Наде, что у той есть шанс почувствовать настоящую любовь. И огорчилась, что её деньги и вещи не давали душе столько счастья, а глазам – огонька. Она расстроено обратилась шёпотом к Грише:

– Может, по домам?

Он поддержал её, не надеясь на продолжение общения, но рассчитывая на скорую встречу с влюблёнными, ведь ему были приятны их таинственные отношения, в которых он себя уже видел сводником:

– Давайте прогуляемся.

Саша с Надей нехотя встали, выпуская друг друга из объятий. Мужчины отошли в сторону, чтобы расплатиться за ужин, а Таня подошла к Наде и на ухо заговорщицки прошептала:

– Он к тебе так относится, что, похоже, очень любит!

– Я это чувствую, – согласилась она с подругой, уловив её зависть и подметив, как та пристально наблюдает за её избранником. Но при этом не ощутила ревности, словно внутренне доверяла Саше, считая себя единственной в его душе, или проявляла равнодушие к его персоне, и от этого ревность её не беспокоила.

Она издалека окинула взглядом возвращающихся друзей, останавливаясь на Саше, и почувствовала, что он взял с собой друга сегодня, не желая оставаться с ней наедине, то ли от ревности, которая могла вылиться в ссору, то ли от невозможности сохранять дистанцию от разыгравшихся в разлуке фантазий и чувств. Но понимала, что это было правильное решение, потому что она не смогла бы ему соврать, а он, возможно, не сумел бы её понять и простить.

Гриша взял Таню за руку, и они пошли впереди. Таня через какое-то время убрала руку, не считая его решение правильным, но продолжая с ним веселиться и реагировать на его шутки.

Саша обнял подругу, и они молча последовали за друзьями. Оба ужасно соскучились друг по другу. Надя взяла его вторую ладонь и перебирала пальцы, нервничая и думая обо всём случившемся. Он её крепко держал и медленно шёл по дорожке, сохраняя спокойствие. Чем больше он молчал, тем больше она чувствовала, что он знает или догадывается, где она пропадала две недели. Может, он обижался, что она не звонила, и ему было тяжело, боялся снова остаться без общения. Может, его что-то беспокоило или на работе происходили неприятности, опять комиссии. Но ей хотелось, чтоб он открылся, отругал её в конце концов, но только не изводил молчанием.

Саша боялся знать правду. Он был уверен, что она была у Леши и никакие курсовые не писала. Вот только что она там делала: мирилась или рассталась? Но судя по тому, что она ревела в трубку, рассталась. Но и это его не сильно радовало. Ведь тот, если умный мужчина, то должен был возвращать её. По крайней мере, такой вариант он не исключал, потому что сам считал её самой лучшей девушкой на свете и полагал, что все думают о ней так же. Хотя его радовало, что она не повелась на Гришины комплименты и, возможно, отвергала и других мужчин. В любом случае, нужно было собираться с силами и действовать дальше. Без неё жизнь всё равно теряла смысл, в этом он убедился за две долгие мучительные недели.

– Как курсовые, написала? – строго спросил он, ещё не отходя от состояния ревности.

– Почти, – согласилась Надя. – Целыми днями писала. Пока ты три дня работаешь, я постараюсь всё проверить и съездить сдать, а потом буду свободной.

Сашу обрадовали её слова и то, что она планировала провести время с ним, начиная сомневаться в своих предчувствиях.

– Тогда я хочу, чтобы ты вместе со мной провела отпуск, и нам надо снова вот так где-нибудь посидеть!

– Я согласна, – радовалась она, уже не чувствуя его расстройство.

Оказалось, что два настроенных на любовь и отношения сердца могли очень быстро и легко решить любые трудности. Саша после её лечебного согласия снова начал чувствовать её, радоваться и тянуться душой, строя планы. Всего одна фраза: «Я согласна» разрушила оковы тревог и обид, и он ощущал себя нужным мужчиной, решительным, настроенным на действие и результат. Он улыбался нежно, прижимал крепко к себе её тело и держался, чтобы не наброситься с поцелуями. А Надя ощутила наконец-то в душе желание долгожданного прикосновения губ и надеялась, что это произойдёт сегодня. Сердце бешено стучало в ожидании, ведь сближение дало бы ей понять, что он простил её долгое отсутствие. А она очень нуждалась в прощении и принятии. Он безумно хотел её губ, но решился только на крепкий поцелуй в щёку, чтобы не испугать её и не показаться перед друзьями настойчивым соблазнителем.

– Ты моя девочка! – нежно прошептал он на ушко ей после поцелуя, улыбнулся на прощание и отправился за другом обратно.

Таня расцвела от удовольствия, ей понравился весёлый и общительный Гриша, такой лёгкий и интересный, совершенно неглупый парень и, скорее всего, не бедный, раз устроил им такой вкусный ужин. Надю их отношения сильно не волновали, она понимала, что если Грише понравилась Таня, то, скорее всего, они ещё их пригласят так посидеть.

Зато ей было странно, почему Саша её не поцеловал в губы. Уже столько было моментов, когда они вообще могли отдаться друг другу, а он почему-то всё медлил. Она испытала небольшое разочарование, но успокоила себя, что в отпуске они сейчас будут видеться чаще и, возможно, как сказал Гриша, у них ещё вся жизнь впереди.

Гриша после знакомства с Надей был изумлён поведением Саши. Он был уверен в их горячих чувствах и страстных желаниях, читая всё по глазам. Но со стороны казалось, что ни один не может преодолеть какой-то невидимый барьер и сделать первый шаг. Поэтому Саше пришлось поделиться переживаниями и рассказать, что её бывший парень очень богат. Но Гриша не заметил в ней меркантильности и того, чтобы она предпочла деньги любви. Саша был согласен, но продолжал ревновать.

Ещё он понимал, что за короткий промежуток времени ему не построить квартиру, где бы они смогли жить вместе, и даже не снять. После финансового кризиса девяностых годов, когда ему пришлось заняться бизнесом с друзьями, у него остались только связи и небольшой доход, которого всё равно бы не хватило на полноценную жизнь семьёй. А заниматься криминалом не хотелось, чтобы не загреметь в тюрьму, когда в его жизни появилась любовь. И нужно было сейчас держаться на заводе, чтобы после учёбы пойти вверх по карьерной лестнице. Только так можно было увеличить доход и выучиться.

Можно было бы жить с его мамой, но он не знал, как Надя отреагирует на такое предложение, когда где-то там есть богатый жених. Гриша убеждал, что она с ним пойдёт хоть на край света и тут же рассказывал, как его знакомые расходятся из-за проблем с тёщами и свекровями, противореча себе. В конце концов он решил хоть как-то помочь другу прояснить ситуацию и предложил покатать их на своей шикарной «Тойоте», чтобы узнать, ведётся ли его подруга на богатых парней. А если нет, то просто провести хорошо вместе время. Саша ревновал её и хотел себя успокоить, доказав самому себе, что она верная девушка, поэтому согласился. Ему очень важна была уверенность в её чувствах и выборе. Ведь в своём выборе он был уверен.

 

Глава 15

Избавление от старого ради новых чувств

Следующие три дня Надя, как и обещала Саше, доделывала курсовые, отвезла их в академию, съездила в автошколу на собрание и ждала пятницы, когда Саша должен был выйти в отпуск. Она не звонила ему, не отвлекала, всё так же надеясь, что у них ещё вся жизнь впереди. Сделала генеральную уборку дома, походила по магазинам, почитала книги, посмотрела телевизор, только бы не думать о нём и как-то себя занять.

Саша закончил все дела на работе, передал указания заменяющему его сотруднику. Приходилось много и упорно трудиться, уставшим поздно приезжать домой, но даже в таком состоянии ему хотелось увидеть любимую. Не позвонить и расстроиться, что её нет рядом, а увидеть и остаться возле неё.

Но наконец-то наступил последний рабочий день, в этот же вечер он набрал её номер:

– Ты закончила с курсовыми? – поинтересовался он.

– Конечно, как и обещала, – подтвердила Надя. Теперь она могла спокойно отдыхать и наслаждаться отпуском и отношениями с Сашей.

– Тогда бери любую подругу, и мы заедем с Гришей за вами через полчаса, – предложил он, не медля ни минуты.

– А что за машина? – Надя хотела, чтоб он приехал на своей.

– «Запорожец», – засмеялся Саша. Надя сначала решила, что он шутит – Гриша не выглядел водителем «Запорожца». Он производил впечатление делового человека. Хотя, судя по его манере шутить, можно было ожидать чего угодно. В любом случае Наде важнее увидеть Сашу, а вместе им было бы хорошо и в «Запорожце».

– И где вы нас будете ждать?

– На повороте к твоему дому, около магазина.

– Хорошо.

Она набрала Танин номер, но её не оказалось дома. Позвонила Юле и рассказала, что их пригласили отдохнуть два парня, которые заедут за ними через полчаса.

– А ты их хорошо знаешь? – неуверенно спросила подруга.

– В принципе, нормально, чтобы поехать с ними на машине отдыхать. Один из них в меня влюблён, – поделилась Надя, теперь уже решив, что можно всем рассказать, что у неё есть поклонник, в которого она влюблена.

– Я не знаю, а что за машина? – уже не знала, что спросить, Юля, боясь незнакомой компании.

– Сказал, что «Запорожец», – засмеялась Надя.

– Ну уж нет, – расстроилась Юля.

– Да я не верю. Там такие парни, что, скорее всего, на «БМВ» приедут. Но даже если на «Запорожце», с ними весело. Тане в прошлый раз понравилось.

– Она уже видела твоего избранника? – удивилась та и испугалась остаться в стороне от происходящего в жизни подруги.

– Ну да, – подтвердила Надя.

– Ладно, встретимся у подъезда через двадцать минут.

Надя подкрасила глаза, а губы не стала, очень надеясь на поцелуй. Опять надела обтягивающие брюки клубного стиля, лёгкий топик, сверху набросила летнюю кофточку, замечая, что сентябрьские вечера уже становились прохладными. Надела свои любимые туфли на каблуках, в которых даже танцевать было удобно, если вдруг придётся. А она очень хотела танцевать и предполагала, что Саша помнит о её увлечениях, поэтому и едет с другом на машине, чтобы отправиться в какой-нибудь клуб.

Она встретилась с Юлей у подъезда. Обе выглядели по-клубному красивыми. Юле хотелось как можно больше получить информации у подруги до момента встречи, поэтому она сразу начала задавать вопросы.

– И давно вы знакомы?

– Месяц, – приятно вспомнила она момент встречи.

– И что, он тебя уже любит?

– Ещё не говорил, но Таня сказала, что да.

– Странно, – не верила она, что за месяц может появиться любовь, но не пыталась опровергать услышанное. – А точно на «Запорожце»? Я уж не стала сильно разодеваться, – немного неуютно себя чувствовала подруга.

– Сейчас увидим, они нас у магазина должны ждать.

Юля вся затаилась в ожидании, приближаясь к назначенному месту. Слышно было ритмичную музыку на хороших динамиках, когда они подходили к повороту. Свернули за угол, а там стояла шикарная белая «Тойота» с полностью затонированными боковыми стёклами и позолоченными колпаками на колёсах, придавая этим автомобилю эффект и исключительность. Идеальная белизна автомобиля и сияние золота на солнце говорили о взыскательных требованиях её владельца, которым оказался Гриша. С разных сторон у открытых дверей они стояли с Сашей, переглядываясь и смеясь. Саша был в белых брюках без стрелки с чёрным ремнём, в телесного цвета туфлях и белой обтягивающей футболке. Руки и лицо выглядели загорелыми на таком фоне и ужасно манили к себе. А на Грише были бежевые туфли и такого же цвета классический костюм с расстёгнутым пиджаком, а под ним чёрная футболка. Словно сговорившиеся между собой ангел и демон, разрушающие стереотипы и не подчиняющиеся законам жизни существа, они смогли поразить сознание людей, проходящих мимо.

Юля ахнула, хватаясь за подругу:

– Это они? – Надя кивнула. – Но это не «Запорожец».

– Да вижу, вижу, – она была в шоке, не зная, как реагировать. По Сашиному смеху в телефонной трубке она подозревала, что он ввёл её в заблуждение, но не ожидала такого грандиозного результата. И тем более не понимала, зачем он хотел произвести на неё столь сильное впечатление.

Саша, как только увидел её, приблизился и взял за руку. Гриша подошёл к Юле, познакомился и открыл дверь, приглашая сесть на переднее сиденье.

– Я слышала, что именно такая машина была у Стинга – с позолоченными колпаками, когда он приезжал в Питер с концертом, – вспомнила Надя свою поездку в северную столицу, чтобы дать себе время успокоить мысли.

– Я на рынке её купил, – сдержанно ответил Гриша, – так что не знаю. Может, Стинг в ней и катался.

Все засмеялись, а Надя поняла, что они с Сашей не придают такого огромного значения происходящему, как это чувствовали они с Юлей.

– Так это твоя? – удивилась Юля, садясь на переднее сиденье.

– Моя, – гордо ответил Гриша, закрывая дверь.

– Саш, зачем такой пафос? – растерялась Надя. – Почему нельзя было поспокойней?

– Так у него нет пока другой машины, – ответил недовольно Саша, удивляясь, чем не угодил подруге, – садись давай.

Он закрыл за ней дверь и сам сел с другой стороны. В салоне было темно от тонировки. Солнечный свет заходил только с лобового стекла, и можно было рассмотреть идеально чистый чёрный кожаный салон и кучу приборов и лампочек на передней панели водителя.

– Ну что, взлетаем? – Гриша пощёлкал пальцами по нескольким кнопкам, и машина мягко тронулась с места. Не слышно было ни шума колёс, ни происходящего за окнами, не чувствовались резкие движения на неровностях дороги, а только покачивание и успокоение. Танцевальная музыка играла настолько тихо, что можно было разговаривать, но при этом не слышать вторую пару.

Раскинувшись свободно на кожаном сиденье, Саша решил поинтересоваться впечатлениями подруги:

– Ну как тебе?

– Ты о чём? – взглянула она непонимающе на него, растерявшись от переполняющих двойственных ощущений.

– Нравится в машине? – хотелось ему эмоций.

– Я в шоке от твоих сюрпризов! – огорчилась Надя, что он её не предупредил. – Завтра сто процентов дойдёт до моей мамы, где и с кем её дочку видели. Такую машину сложно не заметить. Даже кто меня не знает, всё равно какую-нибудь ерунду донесут, по фигуре или одежде догадается, о ком идёт речь.

– Переживаешь? – не знал, как реагировать, Саша, ожидая совершенно других эмоций.

– Есть немного, – оттаивала постепенно она, видя его невозмутимость и чувствуя, что они с Гришей старались произвести на неё впечатление состоятельных кавалеров.

– Сейчас в ресторане потанцуешь и расслабишься, – заулыбался наконец он, стараясь её переключить на другую тему и понимая, что сегодня во всём будет угождать своей избраннице, исполняя все её прихоти, на которые отвёл достаточное количество денег. Считая, что его единственная и неповторимая женщина была достойна только самого лучшего на Земле, и хотел в этом убедить её.

Но для Нади он казался чужим и неестественным, из-за того что она не понимала, зачем вся эта роскошь и пыль, не считая себя особенной или достойной такого отношения. Ей казалось, что он придумал всю эту сказку, для того чтобы в двенадцать часов всё превратилось в пустоту, и не могла поверить в реальность происходящего, чувствуя при этом, что он ожидал признания, похвалы, и совершенно не веря, что это обычная Гришина машина. Она ни разу не видела такое чудо в их городе. Она предполагала, что всё было подстроено специально, и только догадывалась, каких усилий и затрат это могло стоить.

А Саша почти сразу забыл о сговоре с другом, заметив, что её совершенно не волновали ни Гриша, ни его машина, а только переживания по поводу возможной ссоры с мамой и негодование, что он её не предупредил о сюрпризе. Он заметил, что ей совершенно не важна обстановка и происходящее вокруг, а только свой внутренний мир и переживания окружающих. И он был поражён, насколько силён был её дух, что не реагировал на внешние раздражители. Он был уверен, что если она его полюбит, то ничто и никто не смогут вывести её из равновесия или повлиять на её решение, зная, в чём именно нуждается её душа и где она будет действительно счастлива. Он чувствовал уважение и восхищение, укрепившись прочно в решении стать её мужем.

– Ты помнишь, что я люблю танцевать?

– Да, – покачал он головой, взяв её за руку и притягивая к своему телу, безумно соскучившись по прикосновениям, всё ещё гордясь удавшимся сюрпризом и предвкушая её радость от продолжения реализации своего плана, – и хочу посмотреть, как это выглядит.

– Ну ладно, – согласилась она, игриво улыбнувшись. – А ты тоже будешь танцевать?

– Сегодня я буду смотреть, – предупредил он и загадочно добавил: – Я думаю, вам с Юлей понравится.

Он посмотрел в окно и показал взглядом на двухэтажный, самый раскрученный и дорогой в их районе ресторан. Оказывается, машина уже давно стояла на стоянке, а влюблённые ничего не замечали вокруг, словно выпали из реальности, погружаясь в свой мир. Надя и радовалась, и беспокоилась, оттого что никогда не посещала рестораны. Но в душе было легко и спокойно от присутствия рядом любящего и сильного человека.

Саша вышел из автомобиля и подал ей галантно руку, считая своей женщиной, после того как не уловил ни малейшей заинтересованности к достатку друга. Она схватила крепко его руку, чтобы у него не было желания отпустить её, что придало ей немного смелости, и последовала за ним, во всём полагаясь на его знания, авторитет и силу.

Они с Гришей словно были здесь постоянными клиентами, вели себя как дома. Купили входные билеты, поднялись на второй этаж и зашли в слегка освещённый прожекторами зал со столиками, где негромко играла ритмичная иностранная музыка. Зал был небольшой, но уютный и комфортный для немногочисленных компаний. По тёмным стенам кружились снежинки от светящегося шара на потолке. Столы украшали светлые скатерти, а стулья – белоснежные чехлы, которые от неоновых огней словно зажигались. Половина столиков была занята общительными весёлыми компаниями людей за тридцать. Мужчины и женщины, довольно ухоженные, ели и пили за своими столиками и негромко смеялись. Саша с Гришей и подругами прошли к самому первому от барной стойки столику и ближайшему к небольшому танцполу. Гриша поприветствовал взмахом руки официанта и помог Юле сесть за стол. Потом незаметно снял пиджак и повесил на спинку стула. Саша ухаживал за Надей очень почтительно, словно повзрослел, превращаясь в галантного мужчину, что резко бросалось в глаза. Казалось, он старался соответствовать своему имиджу, автомобилю, на котором приехал, и уровню ресторана, в котором они заняли самые привилегированные места.

Ей был странен его образ, но она приняла его таким, какой он есть, стараясь не уподобляться ему и оставаться свободной и лёгкой в своём поведении и образе. Она думала, что в действительности её вид должен быть более шикарным. Но это была их затея, о которой её не предупредили, и вообще-то она не расстроилась, потому что с её нерешительностью и беспокойствами вряд ли получилось побывать в таком месте. Саша действовал чисто по-мужски, беря всю ответственность за выбор и результат на себя, стараясь методом проб и ошибок познать свою девушку, её вкусы и пристрастия, открыть в ней настоящие потребности и желания. А она, чувствуя себя рядом с ним защищённой, постепенно раскрывалась, как цветочный бутон, и старалась быть ещё более естественной и непринуждённой.

Она чуть ближе подвинула стул к Саше и предупредила, слегка ощущая внутренний страх:

– Я первый раз в ресторане.

– Сейчас выпьешь, расслабишься, и тебе понравится ходить по таким местам, – успокоил её Саша, добродушно улыбнувшись и вселяя уверенность в себе.

Подошёл официант и спросил, какой будет заказ.

– Несите всё, что у вас есть! – махнул рукой Гриша, продолжая задуманный с другом эксперимент и стараясь вызвать к себе интерес. Саша взглянул на любимую, практически уверенный, что на неё никто и ничто не в силах оказать влияние, но хотел ещё раз удостовериться в этом, особенно под постоянным давлением Гриши и действием алкоголя. Она только усмехнулась его шутке, а Юля схватила его за руку:

– Это же много? Давай мы что-нибудь выберем.

Гриша был навеселе, и ему не хотелось погружаться в чтение меню:

– Девчонки, вы что пьёте?

Обе согласились на красное вино, но Гришу это не устроило:

– Бутылку хорошего вина, водки и ваши фирменные блюда и коктейли. А ещё нарезку на стол, – щедро распорядился он, погружая Надю в лёгкую задумчивость, Юлю в восторг, а Сашу заставляя улыбнуться.

Никто не возражал заказанному, поэтому официант ушёл выполнять все просьбы. А Гриша поинтересовался у Юли:

– Тебе здесь нравится?

Она делилась с ним потрясающими впечатлениями, в то время как Надя пыталась вывести себя из ступора от произведённого эффекта, который не давал ей покоя: реально Саша живёт такой роскошной жизнью, не отказывая себе ни в чём, или это только игра, в которую он решил поиграть, после того как она ему рассказала о своём обеспеченном друге.

– Ты здесь не первый раз? – спросила она у Саши.

– Первый, – кивнул он, и она ещё раз ощутила нереальность происходящего и удивилась, каким он был собранным, спокойным и раскрепощённым в незнакомом месте.

Надя была уверена, что Юля здесь тоже первый раз, но с ней был довольный и весёлый Гриша, поэтому она выглядела свободной, впечатлённой и удовлетворённой от знакомства. И только Наде было неспокойно в душе, оттого что не чувствовала Сашу. Он был галантным, обходительным, деловым, но в нём не проявлялось нежности, любви, чувственности и заинтересованности. Словно он дарил ей роскошь взамен на душевность и ребячество, которые ей безумно нравились.

Главное, она не переставала чувствовать себя защищённой рядом с ним, а это означало, что она ему не безразлична, и она решилась оглядеться вокруг, чтобы не оказалось в ресторане маминых знакомых, и оценить всю обстановку и людей, с которыми ей предстояло провести вечер. За ближайшим столом пили водку двое военных, о чём-то увлечённо разговаривая. Четыре женщины за столом чуть дальше явно отмечали какой-то праздник. Две пары в возрасте за третьим вели себя скромно и учтиво. А остальные столики занимали смешанные компании, чуть старше их. Всем было безразлично, что происходит вокруг.

А Саша с ревностью спросил:

– Кого-то ищешь?

– Нет, – повернулась она резко лицом к нему, – посмотрела, кто сюда ходит.

– Ну и как тебе?

– Немного страшно ещё, но я сейчас выпью и пойду танцевать! – вспомнила она его фразу и наконец-то засмеялась, вызывая в нём ответную улыбку.

Пришёл официант с заказом на подносе, поставил на стол откупоренную бутылку красного вина, водку. Разложил столовые приборы и тарелки и поставил каждому рюмки и бокалы, а в середину стола – мясную и фруктовую нарезки. Гриша сразу налил вина девушкам и водки себе с другом, предложил тост, вставая и громко говоря:

– Хочу, Сашка, выпить за твой начавшийся отпуск. Пусть он будет долгим, счастливым и плодотворным.

При каждом слове он смотрел то на Надю, то на Сашу, чтобы до обоих дошли его слова. Чокнулся с другом рюмками и залпом выпил, закусывая колбасой.

– Ты как на свадьбе, – засмеялась Надя, отпивая вина, которое горячо полилось внутрь, слегка расслабляя. Она уселась наконец-то ровно на свой стул, беря Сашу за руку и не дав ему закусить после выпитой рюмки, стараясь хотя бы через руку не терять с ним контакт.

– Ты подожди немного. Мы и свадьбу отметим! – предупредил Гриша. Саша улыбался и не противоречил другу. Надя взглянула на него, тот только повёл бровями, поднимая плечи, показывая – «А что странного-то?»

– Вы сговорились что ли? – посмотрела на обоих подозрительно Надя, чувствуя между ними какой-то сговор, и заметив, что они переглянулись, предположила: – Хотите напоить меня и замуж выдать?

– Что ты… – заулыбался Саша, подбирая слова, а Гриша сразу разрядил обстановку:

– Да, сговорились. Напоить, выдать замуж и увезти в горы, как кавказскую пленницу.

Все засмеялись, а он продолжил, вспоминая свой автомобиль:

– И осёл около дверей стоит, ждёт!

Смех раздался ещё сильнее и звонче, заставляя Надю присоединиться к веселью и сделать вывод, что с Гришиным остроумием и изворотливостью никогда не узнать никакой правды. Он всегда удачно, смешно и язвительно подбирал нужные слова, а Саша всегда отмалчивался. В общем, гулять так гулять, решила она, раз не дано ей знать правду и не добиться ничего внятного от них обоих.

Гриша уже разлил снова по рюмкам и бокалам колдовское зелье. Официант принёс и расставил каждому красивую тарелку с фирменным салатом.

– Твой тост, – подтолкнул Гриша Юлю, чтобы та взбодрилась.

– А почему я? – она растерялась, поглядывая на всех, чтобы кто-то изъявил желание сказать за неё.

– По кругу.

– А почему по этому? Давай Саша сначала, – с одной стороны от Гриши сидела Юля, а с другой – Саша.

– Давай, – согласился Гриша и добавил: – Только сначала ты и Надя, а потом и до него очередь дойдёт.

Все рассмеялись, Юля засмущалась, но быстро собралась с мыслями, видя, что Гришу не переубедить:

– Ну-у, я всех вижу в первый раз. Кроме Нади, конечно же. Поэтому предлагаю выпить за знакомство!

Все дружно подняли и одновременно звякнули стеклом над столом, поддерживая удачный тост. Выпив, ещё больше расслабляясь и пробуя нарезку и салат, они продолжили общаться.

– А вы вообще давно с Сашей знакомы? – нашла Юля тему для разговора с Гришей, и друзья, переглянувшись, заулыбались.

– С детского сада, – ответил Гриша.

– А мы с Надей в школе познакомились. А потом переехали в один дом и начали ходить в одну школу.

– А где вы до этого жили? – заинтересовался Гриша.

– Там же, где и вы, – вспомнила внезапно Надя, что они могли гулять около одной школы или садика, потому что их дома находились друг от друга в пяти минутах ходьбы, – только немного подальше от той школы, в которой вы учились.

– Так мы в одной школе учились? – удивился Гриша, припоминая, может, кого из них где встречал.

– Нет, в разных, – просто я в вашу школу на музыку ходила.

– Ах, да, на третьем этаже студия была, – вспомнил Гриша, взглянув озадаченно на Сашу. – Так ты на чём играла? На фортепиано?

– Да, – показала Надя разбег по октавам пальцами.

– Вот классная семейная жизнь у Сашки будет, – размечтался Гриша. – Придёт с работы уставший, поест, ляжет на диван, а жена начнёт ему «К Элизе» играть или «Лунную сонату»!

– Да, будешь мне играть? – сразу решил уточнить для себя Саша, сладко и томно улыбаясь любимой девушке, застывая в ожидании ответа.

– Ну… иногда «К Элизе», а иногда «Турецкое рондо» или «Солдатский марш», – засмеялась она, представляя всю комичность ситуации дома.

– В общем, построит она тебя, – хлопнул по плечу друга Гриша, готовясь снова выпить. – Метод кнута и пряника! Правильно, Надя, так и надо в семейной жизни. С тебя тост!

Надя взглянула в счастливые глаза любимого мужчины и подняла бокал, коротко и ясно отчеканив:

– За любовь!

– Да-а-а, – поддержали Юля с Гришей, а Надя с Сашей решили выпить на брудершафт и скрепить выпитое коротким поцелуем в губы.

– Ребята, если так пойдёт, так мы вас прямо сегодня женим, – растроганный увиденным, парировал Гриша.

Официант принёс спиртные коктейли с ромом и мороженым и незаметно поставил каждому.

– А мы не против, – улыбался Саша, довольный тем, что инициатива поцелуя шла от Нади, и теперь он точно решил, что не отпустит её домой без страстного первого поцелуя. Больше ждать было нечего. Он понял, что она нуждается в нём и любит его. Может, не так сильно, как он её, но сердце открылось!

Снова включили громко музыку, и женщины вышли танцевать. Юля кивнула Наде, желая присоединиться к танцующим, и та, спрашивая взглядом разрешения у Саши, заметила, что он её не только отпускает, но и жаждет увидеть её в танце.

Она поднялась со стула, и перед глазами всё поплыло. Чуть помедлив, чтобы собраться с силами, вышла за подругой на танцпол. Мерцали неоновые лампы, и кружились разноцветные прожекторы, поэтому окружающим было не догадаться, кто в каком находится состоянии и кто насколько красиво танцует.

Она сразу почувствовала, что тело просит разрядки, чтобы выбросить из головы обиду на Лёшу и впустить в душу любовь к Саше. Но сначала необходимо было сделать первое. Поэтому она, не жалея сил и ненависти к нему за столько лет, выплёскивала накопившиеся эмоции, прыгая, кружась и решительно двигаясь, перебирая все движения, какие она только знала. Руки, ноги, тело и голова искали избавления от ненужных оков, выдуманной любви к Лёше. И с каждым движением она ощущала приближение свободы и независимости.

Юля улыбалась и оживлённо подыгрывала ей. Вместе было весело, и каждая старалась дополнять и заряжать энергией другую, практически не обращая внимания на рядом танцующих людей. И совсем не замечая изумлённых оценивающих взглядов сидящих за столиком, которые удивлялись раскрепощённости, артистизму, впечатляющим и эффектным движениям подружек.

Гриша с Сашей не сводили с девчонок глаз, завороженно наблюдая.

– Тебе не придётся с ней скучать, – предупредил друга Гриша.

– Да вижу я, вижу. У меня и так всё дымится! Не скучно мне, – оттолкнул он друга, чтоб тот не мешал.

Гриша налил водки и подал стопку другу. Тот выпил, закусил, поставил на стол и продолжил смотреть.

Звучали русские и иностранные хиты, под которые можно было и танцевать, и петь: «Тату», Hi-Fi, «Руки вверх», Scooter, In-Grid, ATB, Kate Ryan, Las Ketchup. Поэтому он иногда не только видел её сексуальные, откровенные движения, вызывающие в нём страстные желания, но и слышал её безумно яркий и звонкий голос, который был таким же сладким и притягательным, как её смех.

Через несколько песен Надя уже не чувствовала ни злости, ни обиды, ни скованности, ни алкоголя. Очень хотелось пить и снова забыться. Она подошла к столику и села на стул, развалившись и стараясь отдышаться.

Парни о чём-то разговаривали, наклонившись, чтоб лучше слышать. Но когда появились девчонки, вернулись на места, подавая коктейль с ромом:

– Он тебя охладит! – посоветовал Саша.

Надя ложечкой съела шарик мороженого, политый ромом. Поела немного фруктов, дразня Сашу то виноградинкой, то вишенкой.

– Ты добалуешься, и мы пойдём с тобой в машину, – предупредил её любимый.

– Я пока не хочу домой, – улыбалась Надя, не собираясь никуда идти и не сообразив, на что он намекал.

– А мы и не домой, – приблизился он к её лицу, обжигая дыханием и заставляя затихнуть. Надя по глазам поняла о его страстном желании обладать ею. Отвернулась, взяла стакан с прозрачным новым коктейлем, принесённым официантом, и стала отпивать через трубочку, при этом пытаясь сообразить, что делать.

Даже в состоянии алкогольной эйфории она просчитывала свои поступки, гадая, что если сегодня произойдёт близость, то как он её воспримет? Девушкой, не способной управлять своими желаниями в состоянии алкогольного опьянения? А если ничего не произойдёт, то будет возможность дождаться такого момента, когда это будет выглядеть романтично, а не страстно. Ведь их любовь была именно такой прекрасной, целый месяц радуя своей чистотой и нереальным притяжением, пониманием, прощением. Ей не хотелось испортить отношения и впечатления о себе.

Она осушила стакан, и в ней опять появилось желание двигаться и играть с Сашей, а тут ещё и зазвучала её любимая медленная и чувственная композиция от Darrenа Hayes'a.

– Саша, ты же умеешь себя разряжать, – вспомнила она про холодный душ и избитую грушу.

– Сегодня я умею только заряжать, – улыбался он, заводя её взглядом и не давая шанса на спасение.

Чтобы скрыться от его пристального пожирающего взгляда, она встала и, спрятавшись за его спиной, обняла за плечи, ласково прошептав на ухо:

– Пойдём, я тебе помогу расслабиться и забыться.

Он послушно встал, предвкушая наслаждение, взял её руку и последовал за ней. А она, сделав пару шагов назад, притянула его к себе и стала плавными движениями погружаться в сладострастный танец. Он мало двигался, но зато хорошо скользил руками по её телу, стараясь его почувствовать и запомнить, страстно смотрел в глаза и крепко прижимал к себе.

– Ты меня так не успокоишь, – еле заметно улыбался он.

– А я, может, и не хочу тебя успокаивать, – заулыбалась она, желая дождаться сегодня поцелуя.

Он всё понял по её словам, растаял, нежно взял руку и поднёс к губам, целуя. Он понимал, что в клубе будет выглядеть дико, если он на неё набросится, а вот после клуба… Уже решил для себя всё. Душа радовалась, что наконец-то она согласилась приблизиться, что означало, что с тем другим всё закончено. Уже хотелось бежать и кричать от радости, что она его женщина и наконец-то они вместе. Но весёлая ночь продолжалась.

Закончился медленный танец, и они уселись на свои места. Он подал ей ещё один вкусный и лёгкий коктейль. И она опять насладилась новыми ощущениями. Юля вышла танцевать, а Гриша разливал по стопкам с другом ещё одну бутылку водки, ел мясо и поглядывал на Юлю. Влюблённые смотрели друг на друга, уже желая уединения, и вдруг Надя соскочила с места.

– Саша, это моя любимая! – закричала она, когда услышала Touch and Go – Would you. – Пойдём беситься!

– Иди, иди, – отпустил он её и заворожённо застыл, не ожидая такой бурной реакции.

Всё ожило в его любимой девочке: она крутила головой с распущенными волосами, изображала саксофониста, что-то в её движениях было из твиста, что-то – из драм-н-бэйс.

Она, как заведённая батарейка, прыгала и безостановочно крутилась под лучами цветных прожекторов и неоновых ламп, и казалось, никогда не остановится. Всё смотрелось со стороны сексуально и завораживающе. И мимика, и жесты показывали, как ей хорошо и как она свободна. На замедляющемся темпе она сексуальными поглаживаниями по своему телу и язычком манила его к себе, а потом снова погружалась в поток эмоций и свободы. Она ли это? Его скромница, вечно живущая в страхе. Другие даже расходились, чтоб не мешать девчонке отрываться, и заворожённо наблюдая, как она никого не видит и не замечает, кроме своего любимого мужчины, которого наконец-то впустила в свою душу, полностью отдаваясь танцу и получая от него удовольствие, разжигая в себе страсть и желание слиться в поцелуе с тем, кто позволял ей абсолютно всё. Ведь теперь она любила и была любима. А судя по переводу песни, ещё и нарывалась на неприятности, привлекая взгляды обезумевших пьяных мужчин.

Саша заметил, как из-за столика за её спиной поднялись два свободных пьяных военных, смотря увлечённо на его подругу, и кивнул Грише. Тот сразу строго сказал Юле спуститься вниз и ждать их там. А сам решил попробовать разрядить обстановку, направляясь в сторону их столика, и быть наготове, если вдруг начнётся заварушка, перед этим сделав звонок друзьям, чтобы подъехали к клубу. Обстановка накалялась, и это уже стали замечать другие посетители, уводя своих женщин за столики, и только одна Надя ничего не видела, продолжая веселиться, а в конце танца подбежала к Саше. Военные двинулись за ней, а Саша крепко сжал Надину руку и громко ей приказал:

– Не оборачивайся и не привлекай внимание.

И быстро вывел её из зала. Она послушно семенила за ним, поправляя волосы, безумно довольная тем, что вдоволь натанцевалась.

– Сашка, я так счастлива! – тихонько говорила она, спускаясь за ним по ступенькам и не понимая, почему он торопился на выход. – Если бы не ты, мне никогда бы не было так хорошо.

Они вышли из ресторана, и прохладный воздух охладил её лицо, приводя в чувства. Её взгляд остановился на транзитных номерах Гришиного автомобиля, где рядом стояла встревоженная Юля. Саша подвёл её к подруге, передавая своё сокровище и желая вернуться к Грише. Но в дверях появились двое военных и закурили, наблюдая за ними, а следом вышел Гриша и прошёл мимо них, направляясь к чёрной тонированной иномарке, которая подъезжала к его автомобилю.

Из неё вышли два здоровых амбала, которых раньше Надя уже видела из Сашиной «Ауди» и по отдельным фразам уловила, что они приехали по Гришиному вызову, чтобы с кем-то пообщаться, и, что-то очень быстро спланировав, разошлись. Гриша с одним из амбалов зашёл обратно в бар. Саша подошёл к Юле, что-то сказал, и она села в чёрную иномарку, уезжая. Взял Надю за руку и повёл пешком в сторону дома. Вокруг воцарилась тишина после какой-то непонятной Наде паники. Небо было чёрным, но по свежему, наполненному озоном воздуху казалось, что скоро рассвет. Горели лампы на столбах, не работали светофоры, мигая жёлтыми сигналами, и не было на улице ни людей, ни машин. Словно это был теперь только их город, в котором всё принадлежало только им: от неба над головой до пылающих внутри желаний.

Она молча прошла несколько шагов, чувствуя – что-то произошло, пока она танцевала. Чуть освежаясь на осеннем ветерке, всё-таки решилась спросить:

– Сашка, я себя плохо вела, да?

Он засмеялся:

– Ты себя очень хорошо показала!

– Тебе понравилось, как я танцевала, да? – она уловила, что он не злился на неё, а наоборот, восхищался, и пробежала несколько шагов перед ним, чтобы вновь показать, как ей хорошо. Шагая по улице и напевая мотив последней песни, начала показывать все движения.

– Ну, давай вместе, – пыталась она расшевелить улыбающегося Сашу, руками прикасаясь к нему и извиваясь на нём, как на турнике. – Нас же никто не видит! Давай!

Саша не поддавался, только прижал её к себе, понимая, что не может уже держаться, чтобы не наброситься на неё. Она сегодня заставила его загореться, как пламя, и понервничать, и сейчас продолжала разжигать огонь, не осознавая, что его силы на пределе и уже рвутся последние ниточки, ещё немного – и он не сможет совладать со своей страстью. Она вырвалась, убежала на безопасное расстояние, чтобы ему было лень догонять, и продолжила танец, опять напевая знакомые звуки.

– Я свободна! – бежала она, крича и разрывая потоки ветра. – Как мне хорошо!

Словно что-то вспомнив, она остановилась, глубоко вдохнув кислород в лёгкие, и в голове уловила единственную мысль, что больше нет смысла бежать, что всё самое ценное она может увидеть позади себя. Она резко развернулась, окинула взглядом его крепкое загорелое тело, спрятанное под сногсшибательными белыми одеждами, подчёркивающими все его достоинства, медленно приближающееся к ней. Посмотрела в его глаза, полные жажды, страсти и огня, и осознала, что наступил тот момент, когда ей никуда больше не хочется бежать. Только он теперь был в её судьбе: её защитник, её счастье, её жизнь, её любимый. Время остановилось, всё стихло и пропало вокруг. Только его яркие глаза, манящие губы и момент приближения. Она услышала стук сердца, как в те несколько моментов их жизни, когда мир растворялся вокруг, только сейчас оно оглушало сознание и обездвиживало тело.

Он тоже уловил момент, когда она бежала, раскинув руки, остановилась и вдруг резко развернулась. Её лёгкие волосы чуть поднялись при повороте, а она встала перед ним в ожидании, такая доступная и открытая. И только милая фигурка, к которой неустанно тянуло, нежное, наивное личико и любящий взгляд остались перед ним, а всё остальное расплылось за ненадобностью. Он чувствовал, что сейчас произойдёт то, чего он безумно долго ждал, и этого уже не остановить. Зажжётся на небе звезда их любви, и останутся они вместе навсегда.

Не чувствуя ног, она делала шаги ему навстречу, а он шёл к ней. Всё ближе и ясней вырисовывалось его взволнованное лицо, всё ярче страстью горели глаза. Столкнувшись с его нежным дыханием и ощутив на себе теплоту и страсть рук, она почувствовала прикосновение сладких губ. Словно пробуя на вкус, он нежно и осторожно обхватывал её губы, сразу распознав её возбуждающий аромат, приводящий в беспамятство. Бессознательно он овладевал ей и увеличивал темп прикосновений, не в силах совладать с безудержным влечением. Крепко прижимая к своему телу двумя руками, он ощущал, как её ласковые прохладные ладони неистово скользили по его телу и лицу, пытаясь удовлетворить чувственную потребность.

Он страстно запустил свои пальцы в её волосы, заставляя полностью расслабиться в крепких мужских руках и отдаться его пылким и жарким поцелуям, которыми он неустанно покрывал её лицо. Обезумевший от страсти, он наслаждался её ароматом, а она растворялась в его руках, позволяя блуждать его ненасытным губам по всему охваченному жаром телу.

Почувствовав вкус любви, он разрешил себе завладеть её душой, и руки жадно заскользили по телу, приводя его в ответные движения, наполненные чувственностью и желаниями. Безумный приторно-нежный стон заполнил его сознание, и чуть приоткрыв глаза, он мгновенно уловил её возбуждённое тело на своих руках и горящие страстью глаза. Она была вся в его власти, и душа звала своими странными звуками соединиться. И он не заставил себя ждать. Сделав пару шагов в сторону бетонной стены высотного дома, он прижал её тело к опоре, заслоняя своим. Развёл её руки в стороны, до боли сжимая ладони, словно утоляя жажду, снова заглушил её болевой стон пламенным поцелуем.

Их тела двигались в такт, продолжая насыщаться любовью и упиваться неописуемыми наслаждениями, неизведанными ранее. И неподвластны им были ни время, ни тело, ни сознание, ни окружающий мир. Вцепившись друг в друга губами, телами и руками, они находились в своём придуманном мире, где встречаются души и где рождается любовь.

Где забываешь дышать и можешь только стонать, где нет мыслей и слов, но есть желание и притяжение. Где есть безумие, наваждение, страсть и счастье. В этом мире могут оказаться только двое влюблённых, которые только телом могут точно объяснить свои желания и любовь. Только ощущения страсти и боли могут сказать им, как долго они искали друг друга и как тяжело им жилось в разлуке, как сильны будут их чувства всю оставшуюся жизнь и как дороги построенные на этом поцелуе отношения. Сердца бились и готовы были выпрыгнуть из груди, души стонами вырывались наружу и растворялись в темноте, и казалось, что этот поцелуй будет длиться вечно.

В какой-то момент всё стихло, словно они достучались до сердец друг друга и передали всё, что хотели сказать за долгие годы разлуки. Прижались уставшими телами, обхватывая друг друга обессиленными руками, и склонили головы на плечи своей половинке. Сердце затихло, душа замерла, и покатились маленькие капельки слёз из глаз растроганной до глубины души девчушки. Он прижал горячие влажные ладони к её раскрасневшимся щекам, заставляя посмотреть себе в глаза. Её удовлетворённый счастливый взгляд пронзил его сердце, и он не смог сдержать слов, которые хотелось повторять постоянно:

– Девочка моя! Сладкая! Как долго я тебя искал! – ласково и заботливо вытер он её слёзы, докатившиеся до его рук, словно её душа продолжала искать прикосновений его тела. И чтобы вновь напомнить себе её вкус, нежно прикоснулся к родным губам, утешая её и успокаивая своим поцелуем. Маленькие стеклянные бусинки продолжали проделывать себе тропинки к его пальцам, которые он так и держал на щеках.

Отрываясь от милых губ, он покачал головой, словно протестуя против законов, запретов и правил, закрыл глаза, чтобы прочувствовать, как сильно она ему нужна, вернулся в реальный мир и, вновь увидев самый желанный в мире взгляд, прошептал: – Я люблю тебя!

Она вдохнула его слова и прижалась к губам, словно благодаря за услышанное, за подаренное наслаждение и за то, что он стал её спутником жизни, светлым лучиком и её дорогой. Опустила руку ему на грудь, ощущая его силу и любовь, и вернулась к зеркалу души – его глазам. Прочитав в них всю любовь и радость, которую он желал дарить, заботу и защиту, она нежно прошептала, слыша каждый слог своей фразы: «Я тоже тебя люблю!»

Он крепко сжал её в своих объятиях, снова впиваясь губами в приоткрытый ротик, который сказал самые желанные в мире слова, и страстно благодарил всё тело поцелуями, держа её на руках. Он ощутил на себе, как она решилась узнать его тело, скользя тёплыми ладонями, чувствуя вседозволенность, забиралась под футболку и приводила его в ещё большее возбуждение. Она играла с огнём, и он загорелся, позволяя себе ощутить горячую хрупкую спину любимого создания, её плотную грудь и упругий живот, скользя руками по коже. Она стонала от наслаждения, не умея успокоить порывы души, и он наслаждался этими сладкими звуками. Силы иссякали, сердце умоляло остановиться и очнуться от безумия, а душа так и выбегала хрустальными капельками на землю, благодаря мир за удовольствие и единение с родной душой.

– Я больше не смогу без тебя жить! – шептал Саша, обнимая её как самое дорогое, что есть у него на свете. – Ты мне нужна!

Она улыбнулась – как сладко прозвучали его слова.

– Саш, пожалуйста, не оставляй меня никогда. Мне хорошо с тобой, – прижалась она к нему как к спасательному кругу. Без него было так опасно: слова окружающих, ссоры с мамой, боль от Лёши, усталость от работы и учёбы. А рядом с ним можно было всё пережить и забыть. Вдвоём они построили свой мир, где у них был тренажёрный зал, сауна, его квартира, машина Гриши и улица. Те места, где они были вдвоём и где их души встречались. А ещё они общались во сне, засыпая и встречаясь.

– Я постараюсь что-нибудь придумать, чтобы мы жили вместе. Я тоже этого хочу, – согласился Саша. Но он даже не подозревал, как это всё можно сделать за короткое время. Хотелось жить вместе уже сегодня. Пойти сейчас в их общий дом, обняться, лечь в постель и заняться любовью.

Они обнялись и устало, медленно пошли дальше в сторону Надиного дома. Каждый понимал, что они, без сомнений, две половинки, которые встретились. Сколько раз им подсказывало сердце, а души сближались, и вот наконец-то они встретились сегодня. Голова была абсолютно трезвой и опустошённой, и только кроткие воспоминания о сумасшедшем наслаждении летали перед глазами.

Приходя в сознание и желая всегда находиться вместе со своим любимым мужчиной, Надя думала о том, чтобы поселиться в квартире её родителей, где места было достаточно. Так что это было гораздо реальнее, чем в его, где они с братом ютились в одной маленькой комнатке. Но она очень боялась свою мать, которая могла разрушить их любовь, и быстрее отогнала эти мысли, чтобы не расстраиваться. Денег ей хватало только на себя и оплату учёбы. Родители никогда ей не давали денег, как только она устроилась сразу после школы на завод. Надежда была только на Сашу, но он тоже работал на заводе, а это означало – небольшая зарплата, хоть и должность хорошая. За его учёбу хоть и платил завод, но его зарплаты бы не хватило на то, чтобы жить вдвоём и снимать квартиру. А жить у его родителей – это был самый последний вариант. Но вряд ли он согласился бы с такой страстью прятаться за дверями. Слишком явные и звучные были у них ласки, а какой будет секс? Вариант построить своё жилье оставался, но рассрочки уже давно никто не давал, как это успел сделать Лёша, причём, когда квартира ещё стоила в три раза дешевле. А кредит им бы ещё не дали. Ей был всего двадцать один год, а давали с двадцати пяти, и он только устроился на работу, а нужно было хотя бы год отработать на последнем месте.

Будущее было известно, но совместная жизнь неопределённа. Оба чуть погрустнели, ещё и устали не спать всю ночь. Фонари потухли, небо было белым, и уже видно было её дом.

– Ты как доберёшься до дома? – поймала она себя на беспокойстве.

– Уже автобусы ходят, – заулыбался он, чувствуя её заботу. – Хорошо мы с тобой погуляли. Ты очень красиво танцуешь! Просто с ума сводишь! Ещё поедем куда-нибудь?

– Да, – повернулась она к нему, радостная от предложения.

– Вот и отлично. Сегодня мы отсыпаемся, а потом что-нибудь решим. Хорошо? – поцеловал осторожно он её губки.

– Хорошо, – улыбнулась она.

Саша быстрым шагом отправился в сторону автобусной остановки, желая как можно быстрее очутиться в кровати.

 

Глава 16

Сомнения и страхи

От пережитых эмоций и усталости обоим спалось как младенцам до самого вечера. Когда звонил Саша – спала Надя, когда звонила Надя – спал Саша. Второй день был тоже не такой удачный: чувствовалась усталость, пустота, беспорядок в голове и постоянное нежелание что-либо делать, только бежать к любимому. Но она снова спала, когда звонил Саша, а его не было дома, когда набрала она.

К вечеру она вспомнила про Юлю и даже ужаснулась, куда делись люди, когда они вышли из ресторана. И как получилось им остаться вдвоём. Она набрала Юлю, и та ей поведала много нового.

Оказалось, в баре на последнем танце двое военных решили её изнасиловать, так откровенно она танцевала. Их даже не остановило то, что у неё был парень. Гриша вызвал друзей и отправил Юлю к машине, а Саша увёл Надю на более безопасное расстояние. Гришины замечания по поводу того, что девушка занята, их не остановили, поэтому пара приехавших вовремя ребят помогла им одуматься.

– Как? – испугалась Надя, что подставила мужчин своим лёгким поведением.

– Сказали, что поговорили по-мужски, – спокойно рассказывала дальше подруга.

– Значит, избили всё-таки, – злилась Надя.

– Да перестань! – успокоила Юля. – Разговаривали они.

– А как ты до дома доехала?

– Водитель на «Ауди» меня отвёз, а потом вернулся за ребятами и Гришей. Он не стал садиться пьяный за руль, а машину оттуда забрал утром.

В принципе всё было понятно и логично, только её беспокоило, что она спровоцировала драку. Она попыталась себя успокоить, что это был её первый выход в общество, и дальше она постарается научиться вести себя более осмотрительно и менее вызывающе.

– А вы как дошли? Вы же пешком пошли? Саша хотел, чтобы ты немного протрезвела, пока вы идёте, – спросила Юля.

– Мы нормально. Дошли, – кратко ответила Надя.

– Он тебя так любит, – делилась эмоциями подруга. – Я ещё никогда не видела такой любви. И ты с ним совсем другая. Такая весёлая и естественная, словно оживаешь. Порхала по сцене, как бабочка, вот тебя и хотели все поймать, – по-доброму шутила она.

– Спасибо, Юля, за поддержку, – благодарила Надя, – тебе-то понравился «Запорожец»? – рассмеялась она, вызывая ответный смех.

– Я вообще не ожидала такое чудо увидеть. Я до сих пор в шоке. Они умеют делать сюрпризы! Да и Гриша весёлый парень, общительный, и с Сашей они хорошие друзья, с полувзгляда друг друга понимают. Спасибо, что пригласила. Мне кажется, я на всю жизнь этот день запомню.

– Я тоже, – подумала о поцелуе Надя и распрощалась с подругой.

Поцелуй запомнится на всю жизнь, а вот то, что она узнала от Юли, меняло ход развития отношений. Хотя Саша и обращался с ней, как с хрустальной вазочкой: боялся причинить малейшее страдание или обиду, говорил только приятые слова, защищал, любил, оберегал и был нежным. Но о его прошлом и связях она так ничего и не знала. Общался с бандитами и не скрывал этого, сорил вместе с Гришей деньгами. Гриша вообще ездил на машине с транзитными номерами и занимался неизвестным бизнесом.

Её охватили сомнения, что он вовсе не такой, каким кажется. И оставаться с ним не так уж и безопасно для жизни и будущего. Бандиты не разбирают, кого бить, они просто делают своё дело. А ведь даже друзья из-за денег могут стать врагами. Она его любила, это было понятно, как и то, что он любил её, не требуя близких отношений и строя планы на будущее. Но нужно было как можно больше, для спокойствия и уверенности, узнать о его тайной жизни, куда он совершенно её не пускал.

 

Глава 17

Лучше любить, чем ревновать и сомневаться

Утром следующего дня он позвонил:

– Ну наконец-то, выспалась?

– Да, – обрадовалась Надя, что слышит любимый нежный голос. – А ты?

– А я уже учиться начал.

– Ничего себе. Как ты всё успеваешь? Молодец.

– Я на перемене. Так что давай сразу скажу, что сегодня мы едем с тобой в ночной клуб, поэтому возьми какую-нибудь подругу для Гриши, только не Юлю с Таней, и мы за вами вечером заедем, – поделился планами Саша.

– А почему не Юлю с Таней? – не успела обрадоваться она новой встрече.

– Похоже, они ему не понравились. Они вроде как скучные, – передавал его слова друг.

– Ничего себе. Наверное, так ему и я скучная покажусь, – расстроилась Надя, что он обидел её подруг.

– Да нет, ты нормально умеешь развлекаться! Круче тебя ещё не видели! – смеялся Саша, а Наде это показалось стёбом. – На самом деле, они просто ничего ему не обещали, а он по натуре гулящий. У него сейчас жена в деревне, вот и хочет погулять. Так что ты сильно перед Гришей жопой не крути! А то ещё придётся нам тебя делить.

Ему это всё казалось шутками, а она удивлялась его жаргону. Что с ним происходит, когда они не рядом?

– Может, я лучше тогда не поеду? А то он подстроит какую-нибудь ситуацию, а мне потом оправдываться, – предупредила Надя.

– Ты просто от меня далеко не уходи. Будь всегда в зоне видимости, и ничего с тобой не случится, как в прошлый раз. Ладно, до вечера. У меня лекция началась.

Она ощутила себя бандитской девкой, которая нужна была только для поднятия своего статуса в глазах себе подобных, в роли жены. Иногда для секса и развлечений, потому что чаще они боролись с желанием кулаками или холодным душем. И чтобы вливать в уши наивной и послушной девочки красивые слова любви, комплименты и тратиться на подарки, которые для них ничего не стоили. А потом отправлять жену в деревню и удовлетворять свою похоть без разбора с оставшейся женской половиной населения и «зарабатывать» большие бабки.

Её красивый мир рухнул, и казалось, что никогда ей не узнать правды. И нужно просто принять свою роль бандитской жены или остаться одной. Она, расстроенная, позвонила подруге, которая была старше её и умнее. Алёна была женственной привлекательной блондинкой с шикарными длинными волосами, недоступной, но очень чётко расставляющей границы с мужчинами. Кто-то оставался в друзьях, кто-то в поклонниках, кто-то сразу отправлялся «за борт». А вот об интимной жизни никто не знал, и казалось, что она всё ещё девственница.

Надя поделилась сложившейся ситуацией с её любимым человеком:

– Когда он со мной, я чувствую, что он любит меня, а на расстоянии такое ощущение, что использует. Сегодня они с другом пригласили в ночной клуб меня с подругой. Может, ты съездишь с нами и поможешь мне разобраться?

Алёна согласилась помочь. И к вечеру Надя начала собираться, одеваясь по-клубному в джинсы, футболку и любимые туфли. Оставила лёгкие распущенные волосы, нанесла вечерний макияж и минимум помады. Она была уверена, что при посторонних они не будут целоваться, и всё могло произойти только ближе к утру, как в прошлый раз, когда они остались наедине.

Саша вечером определился со временем и местом встречи, о чём сообщил по телефону подруге. Алёна с Надей встретились на улице и дошли до назначенного места. Стояла белая «Волга» Андрея, который их уже увозил от родителей. Из неё вышли красивые в белом и бежевом облачении ребята и подошли к девчонкам. Гриша, на удивление, не стал шутить, как только увидел Алёну, превращаясь в галантного и обходительного мужчину. Предложил даме место около водителя, запрыгнул в заднюю дверь и просунул голову между их сиденьями, чтобы удобно было знакомиться и общаться.

С другой стороны в середину сел Саша и рядом усадил Надю, стараясь, чтоб Гриша оказался подальше от неё. Надя сразу обратила внимание на его ревностное поведение по отношению к другу, и казалось, что их ничего, кроме долгих лет знакомства и общих гулянок, не связывает. Андрей без напоминаний поехал в назначенный пункт.

Саша сразу положил Наде на шею свою крепкую руку и притянул к себе для поцелуя. Нежный, чувственный, спокойный и медленный поцелуй пробудил в ней любовь. Он прикасался своими тонкими губами, словно гладил и успокаивал, заставляя всё забыть и остаться с ним наедине душой и телом. И у него это получилось легко и без принуждений.

Страстный поцелуй ночью словно взломал замок в царство наслаждений и открыл запертую дверь, в которую теперь он мог входить как победитель без предупреждений и разрешений. Это царство было для двоих, где они встречались, наслаждались, забывая о том, что было за стенами, видели только свои образы и чувствовали любовь.

Там была тишина и красота, там общались взглядами и не было никаких посторонних предметов и теней. Нежная, белая и воздушная дорожка для двоих в рай.

Когда душа насытилась и успокоилась, встретились глаза. Они очень просто и ясно выражали радость от встречи, томление в одиночестве, надежду на прекрасный вечер. Губы чуть улыбались, а руки сплелись в поглаживаниях. Как два близнеца выглядели влюблённые по своим эмоциям, и не нужно было слов – они были одинаковыми и понятными.

И так всю дорогу – в тепле, любви и ласке – они не вымолвили ни слова и не слышали окружающих. Потому что с Гришей тоже творилось что-то неизведанное ранее. Он узнавал Алёну, вместо того чтобы шутить. А если и шутил, то это почему-то выглядело как комплимент девушке, от которого она расцветала. В неудобной позе, но в широком салоне автомобиля, где места хватило на всех, он просидел весь путь, лишь бы не потерять ни секунды общения с этой красавицей.

Андрей произнёс своим басом:

– Приехали. Во сколько вас забрать?

Все опомнились, возвращаясь к реальности. Гриша ответил:

– Не раньше трёх, – и выбежал открывать дверь своей даме.

Саша следом за ним ловко вышел через дверь и подал руку любимой, снова легонько целуя, пока никто не видел. Они отправились к дверям клуба, где уже слышались звуки музыки, а около входа стояли довольные парни и весёлые девчонки от семнадцати до двадцати пяти лет, курили и шутили.

На входе мужчины остались покупать в небольшой очереди билеты, а девушки забежали в уборную, чтобы привести себя в порядок и успеть обменяться впечатлениями.

Алёна сразу кокетливо спросила:

– Он женат?

– Да, только у него жена в деревне, – предупредила Надя и, не отрываясь, смотрела за её спокойными лёгкими движениями, когда она красила губы.

– Я так и поняла, что ему нужен только секс, – её было не провести.

– Алёна, я об этом сегодня только от Саши узнала, – расстроилась Надя, что подставила подругу.

– Я знаю, что делать в таких ситуациях, – успокоила её Алёна, видя неловкость подруги. – Ты же вроде хотела узнать, как к тебе относится Саша? То, что любит, я ещё до вашего поцелуя увидела, а вот то, что играет, попробую через Гришу узнать.

Надя была в восторге от того, что взяла с собой Алёну. Ей было так приятно, что все подруги сразу видели их любовь. Она чувствовала это, и так хотелось, чтобы он не играл.

Парни их ждали на втором этаже около барной стойки с пивом и разным снеком к нему. Гриша делился впечатлениями с другом о девушке, не замечая приближения подруг. Алёна услышала, и тот слегка сконфузился. Саша вывел друга из ступора:

– Может, за стол сядем? Немного пообщаемся, а потом танцевать.

Все послушно уселись на стулья, забирая со стойки снек и бокалы. Гриша успел преодолеть неудобство, не ожидая от себя, что легко попал в неловкое положение.

В соседнем зале громко играла ритмичная музыка, а молодёжь постоянно перемещалась в пространстве: покурить, сделать заказ у барной стойки, расслабиться на танцполе, пообщаться и выпить за столами, обняться в кожаных креслах, уединиться в уголках и предаться поцелуям. Эмоции и поведение молодёжи тоже были разные: одни привлекали внимание, другие прятались, третьи искали партнёров, четвёртые стреляли глазками, кто-то смеялся, а другие негодовали или ругались. Всё это производило впечатление одного большого улья, в котором стоял неумолкаемый гул, но разговаривать рядом можно было, не сильно напрягая связки, потому что самый сильный шум был на танцполе.

– Где ты прятала такую красивую девушку? – обратился Гриша к Наде.

Алёна легко засмеялась, заставляя всех улыбнуться. Надя ответила:

– Гриша, я вообще-то о твоих предпочтениях ничего не знаю.

– Сегодня ты попала в точку! – не сводил он глаз с Алёны.

– Это он всем так говорит? – посмотрела девушка на Сашу так пристально, чтобы тот не соврал о друге.

Тот отправил взгляд другу, разводя слегка ладони в стороны: «Сам выкручивайся».

– Я вообще никому ещё такого не говорил, – сообразил Гриша, и казалось, что он не врёт. – Это ты вызываешь во мне такие эмоции, что я их даже сдержать не могу. Я как тебя увидел, так сам не свой стал.

– Вообще-то он действительно обычно шутит да смеётся, а сегодня как будто влюбился, такой обходительный и галантный, – заметила Надя. Саша шлёпнул под столом по её колену и строго посмотрел на подругу, предупреждая: «Никаких комплиментов в адрес Гриши».

Ревность пронеслась по его телу как ток. Он не мог ей позволить даже купить коробок спичек для костра, лишь бы она не разожгла в ком-то огонь, настолько сильно он ей дорожил, и казалось, мог убить даже друга, позарившегося на неё, дабы силы и власти у него для этого хватало.

Надя слегка задумалась, прокручивая назад кадр, и уловила момент, когда она сказала лишнее, что не понравилось Саше. Восприняла его действие как предупреждение и услышала слова Гриши.

– Видишь, даже другие замечают, – улыбнулся он Наде с благодарностью.

– Ой, красиво ты говоришь, может, и танцуешь так же красиво? – позвала всех Алёна заняться тем, для чего приехали, тем более что бокалы уже были почти пустые.

– А я тебе сейчас покажу, пойдём, – взял нежно её за руку Гриша, и они отправились в танцевальный зал. Надя с Сашей последовали за ними, держась за руки.

Алёна первая влилась в танцующую толпу, пробираясь ближе к сцене. Её белые длинные волосы как дождь струились вдоль спины. В танце она сразу уловила ритм, двигаясь пластично и женственно. Гриша не отрывал от неё глаз и двигался в такт музыке, размахивая руками.

Саша вначале был очень напряжён и бессознательно ограждал спиной Надю от Гриши. А потом ритмичная, мелодичная, яркая и насыщенная разными красками музыка и общий эпатаж проникли в его тело и сделали свободным и раскрепощённым.

Надя наслаждалась живым единым ритмом и подсматривала за раскачивающимся диджеем в наушниках, прячущимся за аппаратурой. По потолку были разбросаны цветные прожекторы, в середине крутился стеклянный шар, а мерцающие неоновые лучи пронзали пелену дыма. Всё это завораживало и манило за собой в страну танца и музыки. Ей очень нравились красивые мелодичные раскаты среди бума. На них она отдавалась желаниям и своими движениями соблазняла Сашу. Он сдержанно улыбался и поглядывал по сторонам, оберегая её, но чувствовал, как разгорается страсть.

Танцевать в прохладном помещении было комфортно, казалось, что драйв может продолжаться вечно. Но в самый разгар вечеринки Надя начала кашлять, схватилась рукой за грудь, а второй в панике сжала руку Саши. Он пулей рванул к выходу, крепко держа её за руку, стараясь сохранить хладнокровие.

Пока они бежали и расталкивали испуганных людей, она начала бледнеть.

– Сейчас всё пройдёт. Дыши. На улице станет легче. Дыши медленно. Не делай глубоких вдохов, – повторял он ей до самого выхода. Она послушно старалась выполнять его команды.

На улице он прижал её к себе, чтобы успокоить. Парни у входа протянули ему бутылку газированной воды: «Держи, пусть попьёт».

Саша передал бутылку Наде, та немного отпила холодной газировки и почувствовала, что тяжесть в груди отступает, но глаза всё равно выражали испуг. В дверях появились Гриша с Алёной и сразу подбежали к Наде:

– Что с тобой?

– Не знаю, – борясь с паникой, ответила она.

– Принесите воды, – сказал Саша друзьям и опять обнял любимую, гладя по волосам и стараясь успокоить. Гриша с Алёной побежали искать воду.

– Саша, что со мной? – испуганно смотрела она на него, стараясь ровнее дышать и скорее прийти в себя.

– А что случилось? Где больно? – переживал он, но видел по её розовеющему лицу, что самое страшное позади.

– Я стала задыхаться. Не хватало воздуха, потом кашель и резкая боль в груди, – торопилась она всё вспомнить.

– Не острая? Колет?

– Нет. Как удушье. Я как чего-то надышалась. А сейчас вышла на воздух и как будто всё выветривается. И в груди уже не так больно.

На его лице медленно расплывалась улыбка, страх за самое страшное отступил:

– Это от накуренного в зале. Ты никогда не курила?

– Нет.

– Вот у тебя лёгкие и восприняли это как кислородное голодание, – показал он, что лёгкие находятся в груди, где была боль.

– Да ладно, – не поверила она, – так больно из-за обычного дыма?

– Там смог. Даже мне было тяжело дышать с моими лёгкими. А такому хрупкому маленькому созданию – тем более.

Прибежали Гриша и Алёна, протянули бутылку пива Наде. В руках держали ещё по одной открытой.

– Прикинь, у них холодной воды нет, только кипяток. Поэтому взяли пиво, – рассказал Гриша. – А что было-то?

– Да надышалась в зале, – улыбнулся ей Саша, чтобы она не переживала больше, и прижал к себе.

– Да, там тяжело дышать, – согласилась Алёна.

– Сейчас-то легче? – беспокоился Гриша.

– Да, – с благодарностью посмотрела она на Сашу, а потом на Гришу.

– Мы тогда пойдём танцевать, а вы подтягивайтесь за нами, – предложил Гриша, взял Алёну за руку, и они скрылись за дверью.

Саша развернул любимую к себе спиной, обхватил руками, сцепляя их на животе, и прижал к себе. Она потихоньку пила пиво, медленно вдыхая прохладный воздух и чувствуя спиной его крепкую мощную грудь, от которой исходило тепло.

– Дыши, не торопись. Сколько надо, столько и будем здесь стоять, – шептал он нежно на ушко, сладко его целуя и покусывая, от чего она расслаблялась и глубоко дышала, быстрее приходя в себя.

– Я испугалась. Я думала…

– Тише, тише, моя дорогая, всё хорошо уже, – отвлекал он её шёпотом и поцелуями.

Понимая, как ей страшно было и как тяжело забыть пережитое, он медленно большим пальцем поглаживал оголённый живот, всё так же крепко держа её руками, целовал плечо, шею, ушко и продолжал, растягивая слова, шептать:

– Девочка моя, маленькая, сладенькая, любимая.

Пиво, ощущения и слова любимого человека оживили её тело и мысли. Саша тоже потихоньку успокоился, благодаря Бога, что с любимой всё хорошо.

Они стояли в нескольких шагах от входа, на освещённой фонарями дорожке. Люди сюда практически не ходили, все стояли у входа и курили, смеялись и пили пиво. В зале слышались глухие удары динамиков, и иногда просыпалось желание снова отправиться танцевать, но Надя не хотела больше испытывать боль.

– Саша, а если мы пойдём танцевать, то со мной опять такое случится? – повернулась она к нему, ища ответа в глазах.

Он чуть подумал:

– Давай договоримся так, раз у тебя маленький объём лёгких, то ты через каждые полчаса будешь выходить на свежий воздух. И тогда такого больше никогда не повторится. Хорошо?

Она заулыбалась, чувствуя, как он легко нашёл решение, и ответила: «Да».

Он допил пиво, выбросил у входа в урну бутылку, и они зашли в клуб. Надя хотела себя привести в порядок и отправилась в уборную, а Саша сказал, что будет ждать её за барной стойкой. Ей было приятно, что он правильно отреагировал в ужасной ситуации. Она убедила себя, что он не играет с ней, а действительно любит. И как она только, глупая, могла о нём такое подумать. Он спасал её жизнь, сохраняя хладнокровие и разгоняя всех на пути. А она считала его чувства игрой. Стыд и горечь закрались в душу, и она обещала больше в нём никогда не усомниться.

Саша купил себе две рюмки коньяка и чипсы с беконом. Наде взял пиво. Внутри всё бушевало, и сжималось сердце при одном только воспоминании, что он мог её потерять.

За видимым спокойствием он спрятал переживания, которые быстро можно было снять только хорошим алкоголем. Как уязвимо его хрупкое создание и как легко можно её потерять, просто потому что наступил такой миг, а не потому что есть другие мужчины, которые хотят в его воображении быть с ней. Какой глупостью показалась ему ревность к мужчинам и другу по сравнению с тем, что её могло просто не стать. Вторая рюмка должна была выбросить всю дурь из головы. И, залпом осушив её, он осознал, что не ревновать надо, а любить и наслаждаться теми счастливыми моментами, которые им даёт судьба.

Он увидел автомат с игрушками, разменял монетки и положил в карман брюк, желая снова радовать её. Надя поднялась наверх и сразу увидела Сашу, с улыбкой подходя к нему.

– Держи пиво, пойдём к автомату, – передал он ей стакан и тарелку с чипсами и повёл к игрушечному устройству. Рядом освободилось кожаное мягкое кресло, и Надя быстро заняла его, отпивая пиво и закусывая чипсами. Саша бросил монетку в узкое отверстие автомата и за тридцать секунд достал мягкого бурого медвежонка. Стоящие рядом пары между собой переговаривались: «Ну как у него могло получиться», «Я тоже хочу», «Почему тебе не везёт, как ему»…

Саша не удержался, чтобы успокоить ругающих своих парней девушек, намекая:

– Во всём нужна тренировка!

Довольный, он подошёл и присел напротив своей девочки:

– Это тебе, дорогая!

Надя поставила на колени блюдце с чипсами и взяла медвежонка. Поцеловала ласково Сашу в губы и, чуть отдалившись, прошептала:

– Спасибо. Он такой хорошенький! Прямо как ты! Смотри, у него даже глазки такие же коричневые, как у тебя, и такой же бутузик, как ты.

Он улыбался её детским сюсюканьям. Она и вправду рядом с ним становилась беззащитным маленьким ребёнком, которому хотелось дарить игрушки. Но чем нежнее и беспечнее она была, тем он больше чувствовал себя ответственным за создание, которое приручил, и тем сильнее её любил и баловал, осознавая, как она в нём нуждается.

– Тебе хочется постоянно дарить всякие игрушки. Чтобы вся комната была ими завалена…

– Чтобы я, как Скрудж Макдак, прыгала в эти игрушки и купалась в них, – представила картинку из известного мультика Надя.

– Он же в деньгах купался, – вспоминал Саша, не совсем уловив её мысль своим помутнённым от выпитого алкоголя сознанием.

– Он – да, а я в игрушках буду, – постаралась объяснить она. Но он слова расшифровал по-своему, отправляясь снова к автомату.

– Саш, так я пошутила, – пыталась его остановить Надя, но это было совершенно бесполезно.

– А достаньте тогда мне, – подбежали к нему три девчонки, которые видели, как у него мастерски получается доставать игрушки.

– Подождите, – он отодвинул их и бросил монетку в разъём, но достать не получилось, потому что уже всё плыло перед глазами. – Вот видите, удача ушла от меня.

Они разочарованно отошли, а Надя подвинулась, чтобы он сел рядом, и сказала ласково:

– Ты сегодня все силы и удачу потратил на моё спасение. Завтра у тебя обязательно получится. Пойдём потанцуем ещё. Нас уже, наверное, потеряли Гриша с Алёной.

Он ласково поцеловал её губы, притягивая голову к себе, благодаря за неоценимую поддержку.

– Хорошо, пойдём, – согласился он, отнёс почти пустой бокал пива и блюдце на стол и догнал её у входа на танцпол.

Надя снова пробралась к месту сцены, где они стояли раньше, и нашла там разгорячённых и усталых друзей. Они помахали, приветствуя, и продолжали двигаться, играя друг с другом в соблазнение. Саша ухмыльнулся другу, что у него, похоже, всё благополучно складывалось сегодня. Тот жестом подтвердил его мысли. И все слились опять с всеобщим наслаждением. Музыка заставляла плавно и ритмично двигаться, словно вводя в транс, а прожекторы и мерцающие огоньки наполняли помещение загадочностью и таинственностью.

Диджей томным голосом объявил: «А теперь хит от Rоgera Sancheza-a-a-a!!!»

Все завизжали, как будто знали, о ком речь, а Надя даже и не подозревала о его существовании, но захватывающая волна накрыла её, и она закричала вместе со всеми, прыгая в ожидании хита. Полилась божественная музыка, и она осознала, что не зря надрывала голос.

Ударники играли по минимуму, отдавая большую часть раскатам, набирающим скорость, а потом обрывающимся, и вновь выезжая по накатанной дорожке, изводя толпу, но заставляя пластично и ритмично двигаться. Совершенно простые слова пленительно подпевала вся толпа.

Саша скользил руками по телу любимой, возбуждая в ней желание и страсть. Надя крутилась и заигрывала с ним, то отдаваясь ему, то удаляясь. Его тоже зажгли её движения, и он одним только взглядом говорил, что сегодня она будет его! Уже все движения смотрелись сексуальными и интригующими. Она заносила пальцы в свои распущенные струящиеся волосы, гладила напряжёнными ладонями своё тело, волнующими движениями бёдер приседала почти до пола, раздвинув ноги и упираясь о колени, вновь поднималась, не сводя с него глаз. Он прятал своё страстное желание за чарующей улыбкой, чуть прищурив глаза, словно предупреждал, что она доиграется сегодня! А сам показывал движениями, что он и в танце, и в сексе будет горячим любовником, выдумщиком и возьмёт её силой, если она будет продолжать! Она игриво смеялась и дальше сводила его с ума, покусывая украдкой губы, совершенно не боясь его предупреждений и как будто напрашиваясь. Она знала, что ей всегда и везде будет с ним хорошо, что они оба смогут доставить друг другу удовольствие.

Гриша отвлёк Сашу, наклонившись к уху и что-то сообщая. Они позвали девчонок за собой и остановились у выхода, ещё слегка пританцовывая, словно не в силах остановиться от гонки.

Гриша опять превратился в общительного парня и первым озвучил вопрос:

– Андрей ждёт у клуба. Попросить, чтобы позже заехал, или сейчас отправимся? Так-то дискотека уже к концу приближается.

– Можно и сейчас, – согласились Алёна и Надя, качнув головами. Разделившись по парам, они дружно вышли за ворота клуба и сразу сели в широкую «Волгу» по тем же местам.

Андрей знал, куда кого везти, и отправился в путь. Саша, положив ладонь на затылок любимой, сразу притянул её к своим жарким губам. Горячая страсть пронзила всё тело, но ей нельзя было позволить вырваться. Окружали люди, и музыка играла негромко. Томясь и отправляя желание вглубь души, оба сжигали себя изнутри. И только учащённое дыхание выдавало их, но никто не останавливал. Казалось, даже если они займутся любовью, все будут молчать и делать вид, что ничего не замечают. Но влюблённые всё-таки остановили страсть, чувствуя боль внизу живота, переходя на успокаивающие нежные поцелуи.

– Ты сводишь с ума, – шепнул ей на ухо Саша. Она улыбнулась и посмотрела в его страстные глаза.

– Тебе нравится это состояние?

– Мне ещё больше понравилось бы, если бы ты стала моей, – шептал он, страстно дыша.

– Я и так твоя, – нежно шептала она, расплываясь в пленительной улыбке, осознавая, что ни с кем ещё так хорошо и спокойно не было.

Он прикоснулся к её губам, и она снова загорелась как спичка, отвечая ему на поцелуй. Они упивались тем, что смогли себе позволить прикоснуться душами. Наконец-то сердце девушки стало любить, а не страдать, а душа парить, а не пресмыкаться.

Вся дорога была заполнена наслаждениями и ласками. Гриша и Алёна общались, но уже оба знали, что едут к Грише. Андрей их высадил около его дома, и Надя на секунду задумалась о лёгкости и опрометчивости решения Алёны остаться у Гриши. Они были знакомы несколько часов, и вот уже остались вместе, а она всё ещё не могла допустить Сашу к своему телу, считая это распущенностью, и боясь разрушить романтику. Хотя с первой секунды общения было понятно, что он её полюбил навсегда, и это она чувствовала при каждой встрече.

Они приехали к Надиному дому, Саша вышел, чтобы проводить её до дверей.

– Мне очень нравится с тобой отдыхать, – благодарила она за превосходный вечер, вызывая его признательную улыбку.

Он не хотел прощаться, надеясь на продолжение, но никто из них не мог друг другу ничего предложить. Оба понимали, что их отношения – это не только физиологическое влечение, а романтика и любовь, это будущее, и так хотелось, чтобы первая ночь близости запомнилась.

Они попрощались ласковым коротким поцелуем и расстались. Ощущая нежность, лёгкость и любовь, Надя сразу уснула, а Саша с Андреем остановились у его подъезда.

– Похоже, весёлая ночь была? – определил Андрей, пока они ехали.

– У кого-то она даже продолжается, – с досадой хмыкнул Саша.

– Так что не остался? – не понимал друг.

– Не так-то всё просто у нас, – задумался Саша, ведь ему гораздо больше нужна была она вся рядом с ним, а не только сексуальная связь, хоть и тяжело ему было сдерживаться.

– Может, сами усложняете? – предположил Андрей.

– Нет. Я жить с ней хочу, а не перепихнуться. Понимаешь? – озлобленно взглянул он на друга, как будто тому были неведомы такие ощущения.

– Так поговори со своей мамой. Она же умная женщина. Если у тебя всё серьезно, то, уверен, она освободит вам комнату, – предложил Андрей, с детства общающийся с его семьёй.

– Уже думал. Не знаю только, как это Надя воспримет, – задумался он, не находя в себе желания сделать такое предложение. Она была достойна большего, но таких вариантов в голове ещё не появлялось.

– Ты сделай, а потом будешь думать, – отвлёк его Андрей, но Саша решил распрощаться, пожав ему дружески руку.

Сашу тревожил такой вариант, ведь его друзья, которые тоже любили друг друга, разводились, когда начинали жить с родителями. А если снимать, то из-за денежных проблем тоже многие ссорились. Если бы он занялся бизнесом, как Гриша, то это в настоящий момент было очень рискованно, ведь у него не имелись такие серьёзные покровители, как у друга, и можно было легко угодить в тюрьму. А так хотелось, чтоб нашёлся вариант, который бы устроил их обоих, и чтобы они жили мирно и счастливо, в понимании и согласии, как это происходило сейчас.

Он уснул с этим желанием и мыслями о счастливом настоящем. И о том, как ему дорога маленькая беззащитная девочка, но сильная и уверенная в том, чего хочет. Он уважал её за то, что в ней было минимум беспечности и доступности, верил, что она никогда ему не изменит и не предаст. Потому что она на примере доказывала, что близость для неё – очень серьёзный и ответственный шаг.

 

Глава 18

Без маски жизнь прекрасней и естественней

Всю следующую неделю он спокойно учился. Сейчас это был самый важный этап в его жизни: получить образование и закрепиться на заводе, чтобы рассчитывать на повышение. А вот у Нади было не всё так гладко. День она провалялась в кровати, отсыпаясь, а к вечеру мама напомнила, что завтра у них с отцом юбилей бракосочетания, который они решили отметить всей семьёй на даче. Поэтому она ждала помощи от дочери в приготовлении еды.

Надя задумалась о подарке и созвонилась с сестрой посоветоваться. Та ей коротко ответила, не подозревая, что она рассталась с Лёшей: «У тебя есть богатый жених, вот и грузи его проблемами, а у меня и так забот хватает».

Надя решила подарить деньгами, потому что магазины уже не работали, а утром её забирали родители на дачу. Весь вечер она провела на кухне, Саша порадовал своим звонком, даря ей нежность и любовь в комплиментах, но огорчил, что на неделе не получится увидеться, потому что лекции заканчивались поздно. Зато ей было приятно, что он показывал себя целеустремлённым и серьёзным человеком.

На даче всё утро готовились к приезду родных. Обещали появиться двоюродные сёстры мамы со своими семьями и две дочери. У старшей было двое маленьких сыновей и никудышный поклонник, а у младшей получалось, что пока никого, хотя все знали, что она встречалась с Лёшей.

Погода была прохладная и солнечная. Самое начало бабьего лета. Листья на деревьях желтели и начинали опадать, и на солнце казалось, что вся природа оделась в золото. Собирали всех днём, пока тепло, чтобы можно было вернуться домой на автобусах, если не хватит транспорта. Гости приехали вовремя и уселись за стол. Не было только сестры. Никаких особых подготовок к юбилейному празднику не было, только поздравления и подарки. Родители сидели во главе стола и казались счастливыми. Дочь сидела рядом и знала, что не всё хорошо в их отношениях. И мама озвучила коронную фразу: «Хоть и ссоримся, ругаемся, но всё-таки мы вместе».

Надя не понимала, зачем в такой атмосфере вообще жить вместе, тем более что после каждого родительского скандала ей попадало больше всех, просто потому, что матери нужно было кому-то сделать плохо, чтоб самой полегчало. Она считала, что гораздо проще не портить друг другу жизнь и разойтись. Найти себе новых спутников жизни, с которыми можно быть счастливыми. Она была уверена, что правильно сделала, расставшись с Лёшей, хоть он и был богат. С Сашей она постоянно ощущала прикосновение счастья, спокойствие и любовь, его нежность и заботу, чего никогда не испытывала с Лёшей. Потому что даже все его подарки были способом закрыть ей рот, чтобы она не ревновала, не выпендривалась и подчинилась ему.

Словно накликав беду своими размышлениями о нём, она увидела, как к калитке подъехала его десятка. Взглянула испуганно на мать: «Неужели его пригласили?»

– Только не устраивай здесь скандалов. Что о тебе люди подумают? Приедете домой и там разбирайтесь, сколько вам надо, – строго на ухо приказала она дочери.

Надя увидела, как из машины выходят довольные Лёша и её сестра с детьми. И от обиды чуть не заревела – как её подставили. Все ужасы пронеслись в голове за один миг: два года она его добивалась немыслимыми усилиями, две недели самообмана и мнимого счастья, что она станет его женой, и позор, с которым она убежала из его дома. Какие они были чужие и разные люди, а мать с сестрой всё воображали, что он хороший и стоящий муж, который любит их дочь, богат, а значит, сможет сделать Надю счастливой. Как будто счастье можно было купить. Как будто можно было простить предательство, издевательства и открытый подкуп подруг и её семьи.

Гости, довольные, что увидели Надиного избранника, приветствовали приехавших и звали за стол. Сестра сразу всем рассказала, что её оболтус напился и ему ничего не надо, а она с двумя детьми решила напроситься в машину к Лёше, чтобы не ехать на автобусе. И он, оказывается, даже не знал про сегодняшнюю встречу. Она вопросительно и гневно посмотрела на младшую сестру, осуждая её за то, что не был приглашён дорогой гость на их торжество.

Семилетний Антошка бросился к своей любимой тёте, беззаботно хвастаясь: «А мне дядя Лёша подарил серебряную цепочку к крестику! А маме телевизор привёз и плеер! Мама сама не смогла привезти, и он ей помог выбрать. А бабушке с дедом тоже подарок привёз – такой огромный!»

Лёша, чуть смущаясь, доставал из багажника подарок.

– Мы с Надей решили вам подарить палас в большую комнату, чтобы вам было тепло и уютно всегда, – достал он из машины огромный свёрток в целлофане. – Дома посмотрите, я вам помогу его отвезти.

Мама растрогалась и, не взглянув на дочь, подошла к Лёше, поцеловав в щёку. Он благородно напомнил:

– Это Надина идея была.

Мать наконец-то взглянула на дочь: «Ну спасибо, дорогие мои».

Надя опустила глаза, расстраиваясь, что не успела подарить родителям деньги и тёплые слова. Сейчас уже всё это было бессмысленно. Папа обнял свою младшую дочь и поцеловал в щёку:

– Спасибо, моя маленькая. Не надо было таких подарков. Можно было просто посидеть вместе.

– Я хотела, чтобы вам было тепло, но у меня не было столько средств. Я хотела вам подарить сегодня деньги, чтобы вы сами добавили и купили. А он уже купил, – шептала она ему, желая, чтобы хоть папа понял.

– Вот видишь, какой он молодец. Он любит тебя.

Как им было удобно и выгодно считать, что он любит её и является героем. Если уж родители говорили, что это любовь, так что же тогда было у неё с Сашей? Игра в счастье или расчёт? Так уж лучше играть и быть счастливой, чем любить и страдать.

Лёша сел рядом с Надей, даже не пытаясь завязать разговор. Он был воспитанным парнем, и ему было важно мнение окружающих. Поэтому он максимально осторожно вёл себя весь праздник, чтобы не портить о себе мнение. Надя тоже терпела присутствие его и сестры, которая постоянно расхваливала Лёшу. Праздник был испорчен для неё, и она отключила сознание от пустых слов глупых людей, которым совершенно не нужна была правда, им больше нравились мифы, домыслы и сказки. Она не замечала ни довольные лица окружающих в обманчивых, улыбчивых масках, ни притворную почтительно-вежливую сущность Лёши.

Она была потрясена разыгравшимся маскарадом после их приезда и не хотела принимать в нём участие. Её тянуло со страшной силой туда, где она была естественна, открыта и любима, где были чужды маски, лицемерие, обман и предательство. Она, как в луже грязи, сидела на этом празднике, молясь погрузиться в чистоту и безмолвие океана чувств, взывая к небесам о помощи.

Что-то внутри боролось с несправедливостью, а уйти означало сдаться, накликать на себя беду и лишние вопросы. Душа обливалась слезами и кричала: «Саша, где ты? Почему не ты приехал? Почему ты не забрал меня к себе ещё вчера? Пусть это будет последний мой день, когда я вижу все эти маски. Лучше с тобой жить в твоей машине на заднем сиденье, чем дома в своей комнате. Только забери меня из этого кошмара!!!»

Но мысли на расстоянии не читались и не доносились. Саша спокойно сидел на лекциях, строча записи в тетрадь, уверенный, что у подруги всё хорошо и они скоро снова поедут отдыхать в какой-нибудь клуб.

Самыми последними пришлось уехать с праздника Наде с Лёшей и родителями. Нужно было всё убрать и всех отправить домой. Дома расстелили новый палас, и родители легли спать. Лёша решил пообщаться с подругой и зашёл в её комнату.

– Ты не едешь, что ли, домой? – ей хотелось быстрее избавиться от его присутствия.

– Нет. Я остаюсь у тебя. Уже поздно ехать, – уселся он на кровать.

– Ты же на машине. Какая тебе разница, сколько времени? У нас нет для тебя места, – она совершенно не хотела с ним разговаривать.

– Я буду с тобой спать, – улыбнулся он и протянул к ней руки, пытаясь привлечь к себе, но она отошла в сторону и села на стул, чтобы больше не провоцировать его. Поджала ноги, обняла их и мысленно решила: «Если он будет приставать, то скажу о другом. Если встанет и уйдёт, то хорошо – не придётся объясняться».

Он подозрительно посмотрел на неё, не ожидая таких действий, и спросил:

– Ты из-за того раза обиделась?

– А тебе было бы приятно, если бы тебе сказали, что с тобой удобно только сексом заниматься? – напомнила она его фразу.

Он засмеялся, считая это глупостью:

– Так пусть говорят, что хотят. Важнее, что при этом чувствуешь. Если тебе нравится со мной заниматься сексом, так что в этом плохого?

– Дело в другом. Тебе мнение окружающих важнее, чем моё. Так и живи с ними. Зачем тебе я?

– Без тебя скучно. Ты выдумщица и умеешь веселить. Ты не такая, как все, – легко нашёл он то, в чём больше всего нуждался. – А по поводу мамы с Женей. Я считаю, что они правы, говоря о твоей внешности. Ну ты сама посмотри на себя в зеркало. Ведь если тебя накрасить и одеть, ты будешь гораздо симпатичнее, – старался понятно объяснить ей Лёша.

Он умел говорить правду, вот только Надя не умела реагировать на неё адекватно. Этими словами он только разжёг в ней обиду:

– Какая уж родилась. Тебе кукла размалёванная нужна, и ты совершенно не видишь душу человека и чувства. Я два года тебя веселила, любила и продумывала все наши встречи, чтобы нам было хорошо вместе. А ты только отталкивал, насмехался и под конец ещё выставил меня перед родителями полной дурой. Я любила тебя, а ты мне в душу плевал своими похождениями по девкам. И сейчас хочешь только меня переделать, а не быть со мной…

В дверь постучала мама и злобно рявкнула на дочь:

– Говори потише, уже все спят.

Она своими словами прервала Надины мысли, не давая высказать всё, что кипело внутри. Та замолчала и, недовольная, притихла. Лёша понял, что сегодня ничего хорошего от подруги не добиться и лучше ехать домой, чтобы не разочаровывать её родителей, зная об их симпатии к своей персоне.

– В общем, я тебе предлагаю, раз ты любишь меня, измениться. Сколько нужно тебе денег, столько и трать, только выгляди как леди, а не как дворовая девка. Тогда мы будем вместе, – он это сказал строго и серьёзно, стараясь не обидеть, а чтобы она усвоила, что её шанс стать его возлюбленной заключается только в том, чтобы она за его средства привела себя в порядок. Он вышел из комнаты, надел начищенные классические туфли и прикрыл бесшумно за собой дверь.

Она, опустошённая, сразу упала на кровать, удовлетворённая его уходом. Это было самое важное сегодня, а обо всём остальном она решила подумать завтра.

 

Глава 19

Уход от решения

Весь день она отгоняла мысли из головы, стараясь думать только о приятных моментах с Сашей. Занимала себя разными домашними делами и знала, что он не позвонит, потому что учится и ему некогда. Но он набрал её номер на перемене.

– Чем занимаешься? – сухо спросил он.

– Домашними делами, – растерянно ответила она.

– В выходные обязательно ещё отдохнём вместе. Ты потерпи немного, – спокойно говорил он, слыша её расстроенный голос. Она ожидала более успокаивающих слов.

– Саш, ты соскучился? Мы можем увидеться раньше? – тяжело было ей без него, и она чувствовала, что если запустит в голову мысли о Лёше, то начнёт метаться между ними. Ей хотелось оборвать все связи с Лёшей, встречи, разговоры и спрятаться у Саши. Она даже была готова жить с его родителями и об этом хотела поговорить, а не только встречаться и кататься по дискотекам.

– Я не могу тебе ничего обещать. Я поздно приезжаю домой. Здесь люди стоят. Я тебе ещё позвоню, – положил он трубку.

На самой длинной перемене он выстоял очередь к телефонному автомату, чтобы услышать её голос и быть уверенным, что всё у них хорошо. Вокруг куча однокурсников, желающих тоже поговорить со своими любимыми или родителями, поэтому разговор мог быть только коротким. И совершенно не хотелось всех посвящать в свои переживания и чувства, поэтому он старался быть по телефону сдержанным и подбирал слова, чтобы никто из стоящих рядом не пускал слухи.

Но после разговора ему стало неспокойно. Она попросила встречи раньше, значит, случилось что-то, с чем она не может справиться сама, или просто соскучилась. Ему хотелось побежать к ней, но разум объяснял, что каждая пропущенная лекция грозит незачётом или пересдачей. За три недели сессии нужно было сдать несколько зачётов, выбрать темы для курсовых и по ним задать вопросы преподавателю, чтобы легче было написать работы.

Надя после разговора подумала, что лучше бы он вообще не звонил, только опять посеял в ней сомнения по поводу чувств. При встрече он бы никогда не говорил так холодно, а сейчас даже бросил трубку, чтоб не слушать её.

Она вспомнила про Алёну, которая должна была узнать правду, и набрала номер, но никто не ответил. И у Нади началось то, чего она больше всего боялась: метание между Сашей и Лёшей.

Родители, все подруги и даже она два года уважали, любили Лёшу и завидовали Наде, что у неё есть такой друг. Хоть он и общался с другими девушками, но на все запланированные встречи с ней приезжал. У него своя точка зрения на всё, и никто не мог его заставить думать как-то иначе. Он был успешный, развивающийся, с высшим образованием, целеустремлённый и очень романтичный парень. В нём было всё, что нравилось Наде, кроме его похождений и молчания о чувствах, словно он ещё определялся. Но когда он предложил ей пожить вместе, казалось, что он сделал свой выбор. А вчера его фраза «Мы будем вместе» чётко показала его желания. Нужно было всего-то начать ухаживать за собой, можно было даже бросить работу и учёбу и жить с ним. Он предлагал всё то, о чём мечтают миллионы девушек: хорошо выглядеть, не работать, выйти замуж и ни в чём не нуждаться. Может быть, все правы, а только она одна заблуждается и мечтает о большой и чистой любви? Особенно когда с ней сталкиваешься лицом к лицу. И когда в ней купаешься и упиваешься и кажется, что так будет длиться вечно. Но почему же тогда при первой же трудности все ругаются, не могут жить с родителями, ссорятся в безденежье, изменяют, разводятся? Может, любовь – это мимолётное чувство, а вот с деньгами можно быть счастливой всегда?

Она подошла к маме:

– Мам, когда вы с папой познакомились, любили друг друга?

– Конечно, если бы я его не любила, зачем бы тогда выходила замуж? Он не был богатым. Зато какие стихи писал! – вспоминала она.

– А почему тогда ты хочешь, чтобы я вышла не по любви, а по расчёту? – поинтересовалась она.

– Ты же любишь Лёшу, почему ты говоришь, что не по любви?

– Он-то меня не любит.

– Не придумывай. Если бы не любил – не бегал бы за тобой и не тратил на тебя деньги. Ерундой не страдай. Выброси из своей головы того мальчика, с которым гуляла. Погуляет и бросит, а Лёша – серьёзный и обеспеченный парень, – резюмировала она.

И только добавила масла в огонь, потому что, судя по поведению Саши, так всё и должно было случиться: с ней он был совершенно не таким, как без неё. Если у Гриши получилось из женатого оболтуса превратиться в галантного холостяка с Алёной, так и Саша мог тоже хорошо сыграть свою роль. Раз они друзья с детского сада, так, скорее всего, и игры у них одинаковые. Может, они вообще поспорили, кто быстрее переспит, а она как раз выглядела молоденькой наивной девочкой, с которой, казалось, можно легко получить желаемое.

Ей стало плохо от своих сомнений. Она позвонила ещё одной своей старшей подруге и назначила встречу на завтра, чтобы посоветоваться. Та при встрече сказала коротко и понятно:

– Кто бы что тебе ни посоветовал, только твоё сердце правильно тебе подскажет, как поступить. Ведь только ты знаешь о происходящем всё, а другим можешь преподносить в изменённом или неполном варианте.

– Мне с Сашей хорошо, а Лёшу я люблю.

– Отпусти все мысли и попробуй почувствовать и представить. Раз речь идёт о серьёзных чувствах, то без кого ты не смогла бы жить? И с кем бы ты смогла прожить всю жизнь? От кого бы смогла родить детей?

Так далеко она ещё не заглядывала, а после представлений ей показалось, что оба ненадёжные: один гулящий и мог её бросить в любой момент, а второй скрытный, с сомнительным прошлым и связями, и могло произойти что-то непредвиденное. А уж себя с ребёнком и одинокой вообще было страшно представить. Лёшины деньги остались бы у него в случае развода, а Саша мог оставить только ребёнка и душераздирающие воспоминания. Но такой вариант её вообще не устраивал, потому что казалось, если она откажется от обоих, то никогда не выйдет замуж, так как свою половинку уже упустила.

Она перестала об этом думать и просто погуляла оставшееся время с подругой, общаясь на другие темы. Решила слушать своё сердце и не делать поспешных выводов, потому что ещё ни один не сделал ей предложение руки и сердца.

 

Глава 20

Долгожданная информация от подруги

Утром она опять позвонила Алёнке, но той снова не оказалось дома, и Надя стала переживать, что могло произойти что-то страшное. Саша был на учёбе, а Гришин телефон она не знала, и, вспоминая, что изменнику нужен был только секс, уже начала себя ругать, что по её вине произошло что-то с подругой. Ведь уже неделю она не могла дозвониться до Алёны. Её телефон упорно молчал.

Вечером позвонил Саша, и Надя сразу поделилась своими опасениями. Он быстро ответил, что всё узнает у Гриши, и через пять минут перезвонил, смеясь:

– Так она у него живёт! У них там всё хорошо!

Надя огорчилась, что напрасно потратила свои нервы на пустые переживания, когда её подруга даже о ней не вспомнила, увлёкшись мужчиной.

– Ты не переживай. Сегодня увидишь её и сама всё спросишь, – успокоил Саша, слыша в голосе нотки грусти.

– А где я её увижу? – заинтересовалась Надя.

– А ты одевайся и выходи. Мы тебя будем ждать на том же месте, где всегда. Отдохнём немного в баре и пообщаемся.

– Ладно, – согласилась Надя, чувствуя, что Алёну она даже больше хочет видеть, чем Сашу, потому что та обещала выяснить информацию, а сейчас она ей была очень нужна.

Она вышла из дома грустная и утомлённая своими мыслями. Общение с Лёшей и неясности с Сашей выбили её из привычного состояния счастья, и от этого было тоскливо на душе. А скрыть или подавить ненужные эмоции она не умела. Около магазина увидела белый автомобиль Гриши, который совершенно не произвёл на неё впечатления. И даже вид подходящего к ней крепкого и красивого любимого человека не изменил настроения. Он сильно прижал её к себе, соскучившись и радуясь встрече, нежно прикоснулся губами и, не почувствовав ответа, посмотрел в её глаза.

– Да всё нормально с твоей Алёной, – решил он, что она расстроена из-за подруги. И Наде даже стало спокойнее, что он не угадал её истинные мысли, считая, что ему незачем знать.

Как только они оказались в салоне автомобиля, где играла негромко весёлая зажигательная музыка, она почувствовала ауру радости. Гриша выглядел счастливым и удовлетворённым. Алёна сразу обернулась к Наде:

– Прости меня, пожалуйста. Я вообще забыла тебе позвонить. Как-то не привыкла, что за меня кто-то беспокоится. У меня всё хорошо! Я жива и здорова.

Надя снисходительно качнула головой:

– Я рада за вас!

– Ну не грусти! Поехали шашлыки есть и пиво пить! – предложил довольный Гриша, видя, что она всё ещё расстроена.

Она только приподняла плечо: «Ну как вам будет удобно».

Она совсем расхотела разговаривать, почувствовав разницу между своим состоянием и состоянием окружающих. Выходило так, что всю неделю у каждого из их компании происходило что-то хорошее, и только она последние дни отпуска скучала и ничего стоящего и нужного не сделала. И когда Саша рассказал о том, что сдал все зачёты и экзамены, она почувствовала безумное желание выйти на работу и начать учиться в автошколе, чтобы развиваться и чувствовать удовлетворение от этого.

Саша держал её за руку, удобно развалившись на заднем кожаном сиденье, слушал музыку, притопывая ногой и качая головой в ритм, и изредка поглядывал на подругу. Ему хотелось взбодрить её, и, не нарушая молчания, он старался жестами вывести её из удручённого состояния. Она поглядывала на него и постепенно заряжалась его радостью, видя, что он счастлив от встречи, окончания сессии и настроен на приятный вечер. Ей совершенно не хотелось испортить всем настроение, поэтому она мысленно благодарила любимого, что не лез к ней в душу с расспросами, но нашёл способ вернуть её к себе. Она уже представляла, как с понедельника у них начнётся привычная и приятная жизнь, когда они после работы будут встречаться в спортзале и вместе ходить в сауну, а потом гулять, общаться, и может быть, он всё-таки сможет ей доверить все свои тайны, ведь она всегда старалась его понять. И он должен был это заметить. Но надежда на Алёну ещё оставалась, ведь друг мог многое рассказать, тем более – с его общительностью.

– Вы чего сегодня такие чужие? – прервал молчание Гриша, пугая Надю тем, что она только что о нём и подумала. – Может, вам уже переспать? И будете такие же довольные, как мы, – переглянулись они с Алёной и ехидно улыбнулись.

Саша привлёк к себе Надю и кивнул головой в сторону Гриши, приподнимая брови, словно прося её прислушаться к его словам.

– А мне и так хорошо, – ответила она обоим, злясь, что Гриша суёт свой нос, куда не просят, хотя это была его неизменная черта характера, на которую было бессмысленно обижаться. Ведь благодаря его сводничеству в прошлый раз они испытали страстный незабываемый поцелуй.

– А тебе, Сашка, тоже? – посмотрел он в зеркало заднего вида на друга.

– Я, конечно, не против сблизиться, потому что уже всё болит от такой сумасшедшей любви, – прижал он крепко свою девушку к груди, чтобы она могла почувствовать его желание, и нежно добавил: – Но торопить не буду. Потому что мне и так хорошо.

– Что значит – хорошо? – не устроил ответ Гришу. – Вы, может, не знаете, как может быть ещё лучше? Мне просто кажется, что если баба не даёт, значит, мужик плохо просит.

Саша ухмыльнулся, а Надю оскорбило его высказывание, и она решила заступиться за свои отношения:

– Просто Саша ещё сам не решил – хочет он или нет.

Саша, широко открыв глаза, застыл после её слов:

– Вообще-то я определился ещё месяц назад. Откуда такие мысли?

Гриша понял, что поддал жара в отношения влюблённых, и быстро переключился на общение с Алёной о том, какая она красивая, женственная и сексуальная. А Саша с Надей продолжили тему, вот только она долго не могла придумать ответ, считая изначально, что ему действительно не нужна близость с ней, потому что он хочет, как и она, последовательных действий в отношениях: поцелуй и встречи, свадьба, совместный уголок, в котором только потом будет первая романтичная ночь. И он, в принципе, этого плана пока и придерживался: познакомил её с родителями, поцеловал, встречался с ней. Оставалось сделать предложение, назначить свадьбу, найти место для совместного проживания и отдаться удовольствиям.

Она отчасти осуждала Алёну за доступность и легкомысленность и ругала себя, что оказалась доступной Лёше, отношения с которым никуда не привели. Теперь она была настроена серьёзно и основательно довести отношения с Сашей до свадьбы или не увлекаться им настолько, чтобы расставание не было мучительно больным. И от этого часто вела себя с Сашей сдержанно и расчётливо, лишь иногда безропотно отдаваясь чувствам и наслаждениям. То же самое она заметила в характере Саши, который умел контролировать свои желания, постепенно и чётко шёл к своей цели, а эмоциям отдавался со всей страстью.

Но сейчас она решила поделиться своими переживаниями, тем более – уловив в его фразе, что момент встречи и момент желания заняться с ней любовью практически совпал.

– Мне кажется, что у тебя есть другая девушка, или я тебе не нужна, или ты просто играешь со мной.

– А что натолкнуло тебя на такие умозаключения? – удивился он и очень напрягся, привстав с сиденья и пристально глядя на неё.

– Когда мы вместе – всё идеально. А когда на расстоянии общаемся, ты всегда сдержан, спокоен и как будто ничего не чувствуешь, – вспоминала она, какой всегда осадок оставался после разговора с ним.

– Это ты про звонки по телефону? – предположил Саша. Его расстроили слова подруги, и он совершенно не подозревал, что его разговоры причиняют ей боль. А Гриша уже подслушивал их разговор.

– Да.

– Ну ты же знаешь, что я не могу при всех говорить о своих чувствах. Это выглядит не по-мужски. Это могут малолетние мальчишки себе такое позволить, но для меня это выглядит дико, – старался он понять её и объяснить всё так, чтобы успокоить. – Надо при встрече всё говорить, а не по телефону. Может, тебе просто не хватает нашего общения и хочется чего-то большего?

– Да, я хочу, чтобы мы чаще виделись. Мне тяжело встречаться с тобой раз в неделю, – призналась она, желая, чтобы их отношения перешли на другой уровень, на котором они бы встречались и общались не по расписанию.

– Девочка моя, – искренне улыбнулся он, прижимая её к себе и радуясь, что она скучает по нему и хочет чаще видеться. Как ему этого хотелось: писать курсовые, а она чтобы ходила рядом и отвлекала его поцелуями и ласками. В перерывах между делами заниматься любовью. Всегда видеть и ощущать её. Вместе проводить целые сутки. Пока он мечтал и думал, Гриша нашёл выход из их ситуации и озвучил его.

– Я же тебе говорил, Сашка, надо сотовый телефон покупать. Это же будущее! Можно говорить сколько хочешь и где хочешь. Никто тебе не будет мешать. Давай я тебе подгоню его.

– Вот видишь, всё решилось, – заулыбался Саша и сразу пообещал ей: – В понедельник заеду к Грише на работу и возьму себе сотовый, и будем мы с тобой общаться в любое время!

Надя обрадовалась, но даже не подозревала, о чём идёт речь, а Алёна уже успела оценить новинку, поэтому испытала радость за Сашу и подругу, которым Гриша смог помочь выбраться из затруднения.

– А что это такое? – удивилась Надя.

Гриша сразу передал им свой сотовый телефон в виде небольшой коробочки с кнопками. Она прочитала: «Nokia», но это ей ничего не дало, и Саша стал рассказывать о функциях телефона и как им пользоваться.

Оказалось, как и на домашнем телефоне, нужно было только набрать номер абонента – и можно разговаривать. Только у него не было шнура, был одиннадцатизначный номер абонента сотового телефона, а также возможность общения из многих мест города. На рынке сотовые телефоны начинали пользоваться спросом, поэтому оператор связи был заинтересован в установке вышек сотовой связи не только в черте города, но и за городом, и на трассе. От этого спрос на сотовые телефоны был выше предложения и, соответственно, цена его была очень высокая. Но многих даже это не останавливало: ведь возможности, которые давала новинка, были колоссальными.

Надя даже не сразу осознала, что теперь она сможет с Сашей общаться в любой момент, но ей так понравился Гришин вариант, что она загорелась.

– А ты точно сможешь его найти? Я ещё такого не видела.

– У Гриши своя точка по продаже сотовых телефонов, так что я даже смогу выбрать тот, который мне понравится.

Надя широко раскрыла глаза от удивления и взглянула на Гришу. Только теперь ей стало понятно, почему Гриша ездит на дорогой машине, всегда энергичен и доволен. Всего-то нужно было вовремя занять не раскрученную, но очень перспективную нишу, которая бы приносила доход, а он в это время мог развлекаться и отдыхать. Жена, ребёнок, квартира, машина, бизнес, деньги, девчонки, связи, новинка – всё было у него! Так, может, и у Саши всё было, только она ни о чём не знала? Может, ему осталось только жену и ребёнка приобрести, и будет таким же довольным, как его друг? Чтобы не показаться глупой перед другими, она на ушко задала вопрос Саше:

– Так у вас это общий бизнес, раз вы друзья?

Он засмеялся:

– Нет. У меня нет такого богатого бати. Мы вместе занимались разными предприятиями, но, когда Гриша нашёл золотую жилу, отец помог ему открыть свою точку. Сейчас он хочет ещё несколько открыть, и всем уже занимаются его сотрудники и менеджеры. Так что теперь он без нас справится.

Между друзьями, казалось, нет недомолвок. Оба понимали, что богатые родители помогали своим детям, а подросткам бедных родителей приходилось всего достигать собственными силами. Поэтому дружба не распалась, когда между ними встали деньги. Надя поняла, что это очень прочная и крепкая дружба, и стала уважать обоих товарищей. Теперь она осознала, что дорогие машины не у бандитов, а у людей, которые умеют вовремя занять нужную нишу или найти золотую жилу. И, вспоминая их друзей на иномарке, она восстановила в сознании их деловой стиль одежды, образ уверенных, крепких, сильных и властных мужчин, что говорило о серьёзной деятельности, которой они могли заниматься. И приезжали они в ресторан не как бандиты, а как друзья, которые в любую секунду готовы всё бросить и защитить своего товарища. И так поступали, она была уверена, все мужчины в их компании, тот же Андрей, который ночью отвозил их на «Волге». Она была поражена их сплочённости, единодушию, услужливости, ведь между подругами таких качеств никогда не замечала.

Она снова почувствовала преданность и безмерную любовь от Саши, чувствуя, что он не разменивается на мелкие отношения и хочет построить с ней семью, поэтому ни к чему не принуждает и не торопит. Ведь в его сознании прочно сидела мысль, что она его любовь и будущая жена, поэтому он сказал, что месяц назад определился со своим выбором. И теперь находился в ожидании ответа от неё, при этом получая удовольствие от каждой встречи. Она не смогла сдержать своих нахлынувших эмоций и, крепко прижавшись к его сильному горячему телу, подарила сладострастный поцелуй, упиваясь нежностью, которую он дарил взамен, стараясь сдержаться.

Они приехали в бар к Гришиному знакомому кавказской национальности, который их радушно принял, усадив за стол, и принёс большой поднос с шашлыками на шампурах, с овощными закусками, соусами и большие литровые кружки пенного пива. Оказалось, что Гриша ему заранее позвонил, чтобы к их приезду ужин был готов. Выглядело всё аппетитно, заманчиво и потрясающе, словно за несколько минут компания переместилась на Кавказ. И эту задумку подтверждали дубовые столы и лавки, деревянные стены с душистым запахом свежего дерева, кавказская бодрящая музыка, раскрасневшиеся довольные мужские компании, смеющиеся и говорящие басами.

Парни сразу стали имитировать дикие первобытные замашки, накидываясь на шампуры с мясом. Девчонки смеялись и копировали их движения, но только шампуры в хрупких женских руках и отправленные партнёрам взгляды выглядели очень сексуально, и от этого пары начинали заигрывать между собой и ухаживать, подкармливая друг друга и целуясь. Гриша довольно смотрел за своими подопечными, стараясь разными ироничными шутками или шалостями подтолкнуть влюблённых на близость. А они, купаясь в удовольствии и счастье, уже не обижались его выходкам, а забавлялись и смеялись все вместе.

Когда живот стал полон, а голова закружилась от пива и требовала кислорода, Саша решил показать любимой все окрестности вокруг кафе. Они вышли вдвоём на улицу, освещаемую несколькими фонарями на деревянных столбах, отошли со света в полумрак, прижимаясь друг к другу. Был прохладный сентябрьский вечер, с запахом сырости от находящегося невдалеке болота. Вокруг ни души, почти голые деревья, уходящие в густые леса, и тишина, пронзаемая изредка проезжающими по трассе автомобилями. Подобие деревенского уголка для уставших от забот городских жителей, ведь за трассой виднелись маленькие домики с огоньками, спрятанные за деревьями, а на стоянке возле них были припаркованы разные автомобили.

Саша стал рассказывать:

– Там есть русская баня с вениками и бассейном, домики для отдыха, пруд, где можно рыбачить. Можем сходить посмотреть. Только открылось, и мы ещё там не были с Гришей, так что, если хочешь, можем всё разузнать.

Он прижимал её крепко к себе, чтобы она могла почувствовать его желание.

И ей действительно хотелось прогреться в бане так же, как на работе они грелись в сауне, поэтому она сразу согласилась:

– Я бы в баню сходила.

– Тогда ждите нас в кафешке с Алёной, а мы с Гришей сходим на разведку, хорошо? – предложил он и страстно поцеловал любимую в губы, предчувствуя приближение и продолжение романтического вечера.

Он завёл её в кафе, усаживая за столик, и вышел с Гришей на улицу. Алёна с Надей наконец-то смогли поговорить наедине.

Алёна начала первая:

– В общем, то, что Саша тебя любит, видно и не вызывает никаких сомнений. Гриша говорил, что он уже тебя с мамой познакомил. А с мамой он ни одну девушку не знакомил, с которой дружил. Это говорит о том, что его отношение к тебе более чем серьёзное. Поэтому я сомневаюсь, что он играет. Зачем тогда знакомить с родителями?

Это был веский аргумент, и Надя поверила подруге на все сто процентов, но Алёна продолжила дальше.

– А дружба у них действительно с садика. Он говорил, что им много пришлось пережить всего, особенно в девяностые годы, когда они семьями поддерживали во всём друг друга, лишь бы выжить. Поэтому я думаю, что между ними так и остались крепкие дружеские связи, почти как между родственниками. Вот только Саша замкнутый и молчаливый человек, по словам Гриши, и с тобой он слишком много осторожничает, поэтому, если у тебя всё серьёзно к нему, иногда проявляй инициативу. И тогда у вас быстрее пойдёт всё в отношениях.

– Ну, спасибо, Алёнка, ты действительно много для меня сделала. У меня как груз с плеч спал, – была рада услышанному Надя. – А ты, похоже, забыла, что Гриша женат, и влюбилась?

– Да всё я помню. Вот только если нам вместе хорошо, так зачем терять время зря. Потом будем вспоминать как курортный роман, не более, – с лёгкостью объяснила она.

– Как у тебя всё просто. Я бы ни за что не стала встречаться с женатым. Я вообще не знаю, зачем встречаться с мужчинами, если ни к чему серьёзному не приведут отношения, – задумалась Надя, вспоминая, что конечной точкой в отношениях было для неё всегда замужество.

– Ну, каждому своё. Значит, ты настроена выйти замуж за Сашу? – сверкнув глазами, заулыбалась Алёна, предвкушая радостное событие в жизни подруги.

Надя на секунду задумалась и увидела, как в двери зашёл Саша: мужественный, сильный, серьёзный, уверенный в себе, любящий, страстный, ласковый, заботливый, со своими секретами и тайнами, о которых она бы потихоньку узнавала тёплыми вечерами, обнявшись с ним дома, и согласилась, шепча Алёне:

– Если он мне сделает предложение, то да.

Она от радости сложила руки перед губами, пряча улыбку, увидела подходящих ребят, и ей просто не терпелось рассказать потрясающую новость. Но Надя приложила палец к губам, показывая, что не надо афишировать услышанное, и Алёна, еле преодолевая желание, промолчала. А парни заметили их тайные взгляды, но решили всё-таки рассказать о том, как они сходили.

– У них свободная баня и домики есть только с шести утра, – начал рассказывать Гриша.

– Ой, это же поздно, – вздохнули девчонки. – До этого времени надо досидеть и ещё потом не уснуть в бане. Может, в другой раз? – предложила Алёна.

– Лучше, конечно, заранее договариваться, – объяснил Саша, – но у них там всё есть: полотенца, тапочки, фен, постельное бельё. Можно просто как-нибудь заказать домик на всю ночь, посидеть в кафе, сходить в баню и никуда не торопиться.

– Да, это хороший вариант, – согласились все.

– А поехали тогда сегодня кататься на машине по городу. Включим громко музыку и будем целоваться, – предложил Гриша, не теряя времени. Ему очень хотелось остаться наедине с Алёной, как и его другу с любимой.

– Поехали, – все согласились и отправились к машине.

Две довольные влюблённые пары, обнявшись и целуясь, сытые, полные сил и страсти, уселись в шикарный автомобиль. Гриша включил достаточно громко заводное радио, чтобы подогреть эмоции. А Саша обходительно открыл дверь Наде и, как только она села на сиденье, наклонился над ней. Крепко держа рукой за спину, осторожно уложил, залез сверху, сбрасывая обувь, и закрыл за собой дверь.

Гриша с Алёной, сгорая от желания, целовались на переднем сиденье и не замечали происходящего рядом. Ведь оба сегодня узнали о том, что их друзья настроены на свадьбу, и поэтому начинающиеся семейные отношения их не волновали. Гриша немного отъехал от кафе, закрыл центральный замок, выключил фары и добавил громкости на звонкой увлекающей за собой песне «Тату» «Я сошла с ума». Они с Алёной только разжигали страсть друг в друге, чтобы приехать домой и заняться любовью. А Саша с Надей сводили друг друга с ума в полумраке, подсвеченном красными огоньками на передней панели.

Он покрывал поцелуями и ласками все доступные и открытые нежные места её тела, каждый миллиметр заряжая своей энергией. Чувствуя её податливость и неимоверное желание, расстегнул её кофточку и сбросил с себя футболку, прижимаясь голым торсом к её тёплой коже и чувствуя её хрупкость и нежность. Волна наслаждения захлестнула обоих, и, видя в полумраке только тени друг друга, они всё больше хотели узнавать тела руками и губами, оглушаемые музыкой и стучащими в экстазе в унисон сердцами.

Он отдавался ей, забывая обо всём на свете, гладя ладонями распущенные волосы, лицо, засовывая большой палец в рот и дразня её. Она покусывала его, облизывала и, сгорая от желания, раздевала его дальше. Он только послушно помогал ей сбрасывать с тела одежды и не отпускал её губ, не в силах разъединиться с ней ни на секунду. Как только Гриша убавил немного звук сменившейся зажигательной песни, он ласково зашептал ей на ушко слова любви, которые сладко оседали в её душе. Нежность вперемешку со страстью, любовь и желание безумно разогрели её, вырывая из реального мира и заставляя забыть свои установки. Больше всего ей хотелось чувствовать его горячее широкое тело, ощущать влажные ненасытные губы и тёплые руки, и слышать его умиротворяющий голос. И чтобы никогда не просыпаться от этого сна и безумных ощущений. Но миг близости наступал, и голова предательски становилась трезвее, разум возвращал к реальности.

Умирая от её нежности, хрупкости и ощущения атласной кожи, забываясь от её пьянящих поцелуев и слыша манящее дыхание, вырывающееся из приоткрытого ротика, он с каждым звуком всё больше чувствовал боль внизу живота и желание овладеть ею, такой родной и своей, сгорающей в его руках и всем телом стремящейся отдаться. Сердце забилось от секундного замешательства, что наступил миг близости, когда боль перерастёт в наслаждение и закончится экстазом, соединив их вместе навсегда. И она уловила приближение того момента, который должен был изменить их жизни и соединить. Но безумный страх пронзил её тело, вырывая изо рта слова, которые как нож вонзились в его сердце, прозвучав внезапно в темноте:

– Саша, только не сегодня!

Он замер в исступлении, не в силах сдвинуться с места, слыша удары сердца, разгоняющие кровь по телу, но своим звуком возвращающие в сознание. Он медленно опустился на её желанное тело, не веря услышанному, и еле вымолвил:

– Но почему? Нас ведь никто не видит.

– Я хочу более романтично. В машине я себя чувствую развратной девкой. Я так не могу, – шептала она, сама не понимая, зачем остановила то, чего больше всего хотела.

– Ты моя любимая девочка, – гладил он её по волосам, не желая смириться с тем, что не будет продолжения, но стараясь её понять и успокоить, что она для него возлюбленная – единственная, самая сладкая и дорогая. – Я больше не могу терпеть. Ну зачем ты меня так мучаешь? Ведь ты тоже хочешь.

– Хочу, но не могу, – еле слышно шептала она, подавляя в себе ещё трепещущие желания.

Она уже осознавала, что бессознательный контроль остановил вовремя её необдуманные действия, которые в отношениях с Лёшей привели к разрушению их связи. И мозг её предупреждал, что для сохранения отношений с Сашей нужно действовать более осторожно и осмотрительно, чтобы снова не встать на путь страданий, которыми была изрезана её молоденькая душа. Её мама всегда воспитывала в ней порядочность и держала в строгости, помня о поломанной жизни старшей дочери. Видя перед собой болезненный опыт сестры, не забывая о своих ошибках и страданиях, Надя была уверена, что, отдавшись необдуманно мужчине, потеряет с ним связь, а не укрепит отношения и скажет о своей любви.

Она любила Сашу, но всё равно заставляла себя действовать последовательно, ну или хотя бы не так, как с первым мужчиной, наградившим горьким опытом. От этого ей пришлось остановить его порыв, который безумно хотелось продолжить, а сейчас уже больше хотелось убежать от этого места, спрятаться и дать волю слезам. Из-за печального прошлого она не смогла отдаться человеку, который действительно её любил так, как не любил никто и никогда, но каждый видел эти пламенные чувства везде и всегда.

Он приподнялся от её тела и сел на сиденье, в отчаянии блуждая в пустоте своей души и не веря в случившееся. Такого не могло быть, и он всё ещё не понимал, что это реальность, с которой он столкнулся лоб в лоб первый раз в своей жизни. Он почувствовал, как она медленно начала надевать свои вещи, слыша их шуршание. И всё больше убеждался в том, что случившееся – ужасная действительность. Насколько успокаивалось сердце, настолько появлялись в голове разные мысли. И первое, что появилось – это ревность.

Он был уверен, что она занимается любовью с другим, и поэтому легко могла дать отказ ему. Тому, которого не любила, но играла, с кем было удобно и приятно проводить время. Он начинал испытывать к ней презрение и ненависть, желая избавиться от неё и выбросить из сердца. Но душа трепетала и обливалась слезами только при одной мысли, что её не будет рядом. И невозможно было жить без неё, как без воздуха, ведь она дарила радость своим искренним смехом и ласковыми улыбками. Она окутывала нежными руками, притягивала к себе и заставляла парить над небесами в поцелуях. Она хотела чаще встречаться и больше находиться вместе, и она это постоянно доказывала, соглашаясь на все его приглашения и отдаваясь его власти с первой секунды встречи. Она слепо следовала за ним по пути, который выстлал первым он туда, где они должны были стать мужем и женой. И он совсем не желал в ней видеть любовницу и владеть только её телом. Она нужна была ему вся: душа, мысли, чувства и взаимные наслаждения.

Она подала футболку Саше, стараясь не смущать его, и попросила целующегося Гришу включить фары, чтобы хоть немножко видеть лицо любимого и чувствовать, что с ним сейчас происходит. Гриша послушно исполнил просьбу и предложил Алёне прогуляться, уловив её странный опустошённый взгляд и печальные нотки в голосе.

Саша оделся и сел на сиденье, наблюдая за её действиями, но уже молясь о том, чтобы она не вычеркнула его из своей жизни и объяснила, что он делает не так, раз она не может стать его женщиной.

Надя забралась к любимому на колени, обняла за плечи, поглаживая и успокаивая его, и нежно прикоснулась к губам, от которых не получила ответ. Она взглянула в печальные глаза и очень захотела, чтобы он понял её ужасный поступок:

– Ты прости меня. Я рядом с тобой теряю голову и не успеваю тебя предупредить о том, что хочу, чтобы первый раз был особенный. Хотя бы свечи, шампанское, чтобы мы были вдвоём. И после этой ночи чтобы никогда не расставались. А спали утром столько, сколько хотели, обнимались, целовались, ели и снова занимались любовью. Маленький медовый месяц, наполненный наслаждениями и удовольствиями, который потом будем вспоминать всю оставшуюся жизнь.

Саша гладил её по спине и понимал, что речь идёт о своём уголке, о котором он тоже мечтал, как только почувствовал, что рядом с ним – его вторая половинка. Она за видимой хрупкостью прятала огромную силу воли, за нежностью – страстную любовь и всегда могла донести до него свои искренние и чистые помыслы. Он восхищался её скрытым талантом и чувствовал уважение и ещё большую любовь, сознавая, как повезло ему в жизни столкнуться с такой душой. Но ощущал боль, напоминающую, что ждать первой ночи придётся ещё долго, а время ожидания будет напрямую зависеть от его действий. Она словно посадила его на крючок, с которого он уже не мог спрыгнуть, и от этого ему казалось, что она играет и управляет им.

– Ты сама-то как терпишь? – строго спросил он. – Если ты меня любишь и хочешь, что тебя останавливает?

Она молчала, опустив глаза от стыда, чтобы не выдать себя, вспоминая две недели, проведённые с Лёшей. Хоть это было и давно, а перенесённое оскорбление приблизило её к Саше, но ей было неприятно то, что, чувствуя его любовь, она всё равно последовала предательски за своей мечтой. И теперь понимала, что, узнав такое, Саша имел полное право вышвырнуть её из машины, а он продолжал её уговаривать и объяснять:

– Ты пойми, когда мы будем жить вместе, мы только и будем заниматься любовью на кровати и при свечах. А пока есть вот такая романтика, так почему не воспользоваться?

– Саша, ты прав, – соглашалась она с его словами и с тем, что с любимым человеком везде хорошо. Но на практике оказывалось всё по-другому, и не хотелось повторять пройденных ошибок, ведь это было глупо. Нужно было найти новый вариант развития и сохранения отношений, но таких она ещё не знала. – Но я не могу решиться. Мне страшно.

– Что страшно?

– Всё страшно. Что подумают обо мне другие. Как я потом себя буду чувствовать. Мне страшно тебя потерять и остаться без тебя. Мне страшно, в конце концов, что мы оставим свои следы здесь… – стали наворачиваться на глаза слёзы, ей казалось, что она рушит отношения своим отказом, и они уже начинали ссориться.

– Ладно, прости, – обнял он её крепко, сменяя недовольство на нежность и стараясь понять её. – Я совершенно не представлял, что такое может со мной случиться. Я с каждой встречей разжигал в себе страсть и надеялся, что вот-вот всё произойдёт, даже не пытаясь затормозить или успокоить себя. И сейчас на максимальной скорости врезался в стену, понимаешь? Мне нужно прийти в себя и постараться как-то по-другому действовать рядом с тобой.

– Ты меня можешь разлюбить из-за того, что у нас не будет секса? – испугалась Надя, и её сердце бешено застучало. Ведь казалось, что он её никогда не разлюбит и его чувства настоящие, которым не страшны никакие трудности.

– Да как тебя можно разлюбить? – усмехнулся он её глупости, нежно проводя пальцами по щеке. – Легче евнухом стать, но не тебя забыть.

Они рассмеялись, чуть разряжая обстановку и возвращаясь на дорожку счастья и радости.

– Ты правда меня так сильно любишь? – не верила она в своё счастье.

– Правда, правда, – улыбался он и ласково целовал её губы, не отрывая рук от её волос.

Она благодарила его в поцелуе за понимание, гладила по коротеньким мягким волосам, крепким плечам и широкой груди, целовала его руки и нежные пальцы, лишь бы он таким остался навсегда: понимающим и любящим. Она была счастлива, и душа радовалась, что рядом была её половинка. Саша смотрел на неё, ощущая тёплые влажные губы, снова загорался, но держался, понимая, что такую диковинку он никогда больше не встретит. Только она может причинить душераздирающую боль и тут же залечить раны. Только она могла отказать ему, а он это простить, потому что она ему в обмен на отказ дарила уверенность в верности, в любви и в том, что она очень сильная личность, которая может добиться своего любыми способами. И от этого хотелось идти рядом с ней, держась за руку и преодолевая препятствия. Она бесстрашная и смелая, сжигающая всё ненужное на своём пути и приводящая в волнение чувства своим появлением. Она держала в напряжении и не боялась ходить по острию ножа, говоря всегда правду, какой бы та ни оказалась. Играла с огнём и могла потушить любой пожар, магически не оставляя следа, зная, что будет прощена за любой огрех. Ему бы ненавидеть её за причинённую боль, а он любил и восхищался, удивляясь самому себе и безумно желая обладать неземным сокровищем, которое ему подарила судьба.

Гриша с Алёной вернулись в машину. Она чуть замерзла, и Гриша сразу заботливо включил печку.

– Вы хоть всё успели сделать, что хотели? – обернулся Гриша к влюблённым с надеждой в глазах.

– Успели, – улыбнулся Саша, глядя заговорщицки на свою девочку.

– Ну, я за вас рад. Можем ехать?

– Поезжай, – согласился Саша и посадил Надю рядом с собой, обнимая за плечи, и стараясь сдерживаться и не целовать её больше страстно. Ему нужно было решить тяжёлые и важные вопросы, когда он останется один: как создать свой уголок или как себя вести рядом с этим огоньком и не сгореть. А пока он только успокаивался и наслаждался её присутствием и теплом. Она тоже затихла, не думая ни о чём. Опять всё страшное было позади, и она была уверена, что им удалось друг друга понять.

Они быстро доехали до её дома, ведь Грише не терпелось уединиться с подругой и провести последние несколько часов до возвращения жены из деревни. У подъезда Саша нежно поцеловал любимую, понимая, что большее снова их зарядит, и распрощался.

Оставшись в одиночестве, она ощутила вновь тот страх, что может потерять его из-за отказа, но отогнала все мысли, считая свои действия единственно верными в настоящий момент. А он так и находился в невесомости между ревностью и любовью, но тоже отогнал свои мысли, считая, что сможет, несмотря ни на что, сохранить в себе те высокие и крепкие чувства, которые она пробудила в нём с первой минуты их встречи.

 

Глава 21

Сумасшедшая неделя любви

Последние два выходных она провела в подготовке к работе и уборке, не отвлекая Сашу от учёбы. А он упорно отсиживал последние лекции и готовился к написанию курсовых, поздно вечером возвращаясь домой и засыпая от усталости. Оба ждали понедельника, чтобы выйти на работу и начать привычную жизнь, с ежедневными встречами. И ещё им безумно хотелось приобрести сотовый телефон, чтобы и общение происходило в любое время. Казалось, что жизнь потихоньку приведёт их к нужному решению и найдётся вариант, когда они смогут возвращаться в свой дом и предаваться наслаждениям.

С понедельника они вышли на работу, принимая дела, забывая об обеде и отдыхе и ожидая вечера. Он набрал её рабочий номер ближе к концу смены и пригласил в спортзал. Она радостно согласилась и сразу после смены отправилась к нему. И так происходило всю неделю.

Они встречались, целовались, поднимались в раздевалку, переодевались и отправлялись в спортзал. Разминали мышцы, переходили на упражнения на снарядах, добавляя постепенно то вес, то количество повторов, что строго отслеживал Саша, желая, чтобы любимая добилась хорошего результата. А заканчивали растяжкой мышц и немного времени посвящали боксу. Чтобы поднять её самооценку, чтобы она могла в его отсутствие защитить себя, они приняли решение обучаться вместе. Он надевал ей на руки перчатки, заклеивал липучки на тонких руках и показывал, как двигаться, переминаясь с ноги на ногу, как стоять в стойке, как бить сверху и снизу, как уворачиваться, как защищаться, как отходить, как нападать. У неё толком не получалось бить ни по груше, ни по мешку. Это выглядело смешно для такой хрупкой девушки, но это ведь было только начало, и главное, что они от этого оба получали удовольствие и заряд энергии. Но когда она била в его расставленные ладони и чётко попадала, он ею восхищался, хватал на руки, подбрасывал кверху и страстно целовал, радуясь её успехам. А потом усиленно колошматил мешок, снимая любовный стресс и безумное желание обладать её привлекательным телом, которое преображалось.

– Я так с тобой снова профессиональным боксом займусь, – смеялся он.

Она переживала:

– У тебя же сердце слабое.

– Ты и сердце хорошо подкачала.

Они всё так же беззаботно шутили и смеялись на разные темы. Было легко вместе и весело, а главное, теперь они виделись каждый день. Поэтому никаких переживаний и ревности не было. Они всегда обо всём могли друг другу рассказать и всем поделиться. И так же было приятно молчать, чувствовать друг друга и делать расслабляющий массаж в сауне.

Освежаться прохладной водой, целоваться и прислоняться голыми телами, а потом снова успокаиваться под ледяным душем. Даже Наде пришлось испробовать потрясающий, приводящий в сознание эффект ледяной воды, но крики разносились по всему зданию.

Следуя намеченному плану, она старалась не заигрывать специально с ним и не заводить, а он не переступал черту близости и останавливал её порывы в самые пиковые моменты, напоминая:

– Ты же хотела более романтическую обстановку.

– Хотела, – соглашалась она и благодарила: – Спасибо, что напомнил. Я с тобой даже о святых желаниях забываю.

Она успокаивалась уже ранее испробованными средствами: переключения, холодный душ, физические нагрузки. Ценила любимого за то, что он не покушался на её тело и настроен был выполнить её желание. И чем больше они преодолевали черту влечения, тем, казалось, легче будет справиться с ним в дальнейшем и тем желанней и ярче представлялся первый момент близости. Она чувствовала его любовь и осознавала, что никто на свете так не понимал её и не ценил её выбор, как он. И от этого он становился всё родней и ближе, и уже любовь заполняла всю её душу и мысли, превращая в такую же марионетку, как Саша, живущую только единственным желанием – соединиться навсегда.

А после душа, обняв свою любимую, провожал домой. Он не вызывал друзей на автомобилях, хотя это уже можно было сделать с сотового телефона, который он приобрёл у Гриши. Им было гораздо приятнее прогуляться вдвоём и в солнечную погоду, и в моросящий дождик. Сентябрь ещё радовал своими тёплыми днями и листопадами. Поэтому они забывали про автобусы и от завода до её дома ходили пешком, открывая всё новые тропинки и дорожки, всё новые места для влюблённых и скамейки для поцелуев.

 

Глава 22

Разрушающая ревность и сила

В пятницу после работы они отправились в ночной клуб. Гришина жена вернулась из деревни, и он стал примерным семьянином. Поэтому Саша позвал своего друга Гену. А Надя позвала Таню. На такси они быстро добрались до клуба, отрываясь всю ночь под ритмичную заводную музыку. Теперь Надя уже выходила на свежий воздух чаще, и в один такой момент к ней внезапно подскочил молодой парень:

– Не хотите ли познакомиться?

Саша покупал в это время пиво, отпуская её одну вниз, а она совершенно не была готова к каким-то неожиданным ситуациям. Слегка собравшись с мыслями, ответила:

– Нет, – и отправилась дальше к выходу.

Парень схватил её резко за руку, словно обидевшись на отказ:

– Я тебе не нравлюсь?

Она в испуге остановилась. Такое обращение заставило её застыть на месте, ей стало страшно не за себя, что её приревнует Саша, который уже должен был появиться, а за настойчивого парня, который не догадывался, что её любимый был сильным и крепким мужчиной, который за свою любовь будет стоять насмерть. И тут же услышала его жёсткий голос за своей спиной:

– Какие-то проблемы?

– Нет, – он сразу отпустил руку девушки. – Я всё понял.

– Тебя ни на секунду нельзя оставить, – обнял Саша любимую и подал пиво. Он чувствовал своё сердце, которое колотилось от испытанной ревности, и не понимал, почему она, вроде верная и честная девушка, постоянно заставляет его испытывать это разрушительное чувство, обвиняя в этом её, а не мужчин.

– Я за других не могу отвечать, – постаралась она донести до него, что желание познакомиться исходило не от неё.

Он только улыбнулся, но сам понимал, что если бы руки не были заняты бокалами, то вопроса бы от него парень не услышал: резкий удар – и в нокаут. Он считал, что мужчина должен показывать силу и защищать свою женщину, как волк свою территорию. Не рыча, а набрасываясь, отбивая в секунду все желания и мысли противника и его сородичей. Ведь если сразу главарю не дать отпор, то потом успокоить всю шайку будет сложнее, и этого принципа он придерживался в любых разборках и боях, с которыми приходилось сталкиваться во дворе или занимаясь бизнесом с друзьями.

Надя смотрела на него, замечая, как искры ревности мечутся в его глазах, и удивлялась его смелости, жёсткости, уверенности и силе. Они привлекали её, рисуя портрет настоящего любящего мужчины и защитника, но теперь вдруг слегка оттолкнули.

Ей было приятно, что он носил её на руках, поднимал и подкидывал, как ребёнка, обнимал и грел, прижимая к себе. Но за силой и ревностной страстью, которая им овладевала в секунду, она уловила, что его жизнь всегда будет подвержена опасностям, когда за любовь, девушку или собственность он ввяжется в бой. И если она согласится с ним жить, то таких боёв будет много. И после каждого придётся залечивать раны, и каждый будет ей говорить о том, что нельзя так сильно любить мужчину, которого в любую секунду можно потерять из-за дурости и вспыльчивого характера, и остаться одной. А ещё страшнее будет его потерять, когда появятся дети. И вот теперь она осознала, почему, когда ей подруга задала вопрос: «От кого ты хочешь детей?», она ответила, что с Сашей детей не хочет. А значит, не хочет и будущего. А настоящее долго не продлится.

То, что сейчас происходило у них в отношениях, ей безумно нравилось: оба любили и были открытыми, но сдержанными в проявлении желаний. И это не напрягало, не отталкивало, но держало их вместе. Потому что когда-то должна была произойти самая романтичная ночь в их жизни.

Саша в свободные минуты старался найти вторую работу, советовался с друзьями и занимался поиском квартиры для аренды. Нужно было с чего-то начинать, главное, чтобы это был мир для двоих. Надя мечтала получить права, ездить на машине и больше быть с любимым. Она верила, что когда закончит учёбу и появятся свободные деньги, то получится быстрее накопить на собственное жильё, тем более уже могли бы дать кредит по подходящему возрасту или по отработанному на предприятии времени. Но пока она ждала варианты решений от Саши.

 

Глава 23

Свобода в отношениях

Выходные он провёл в гараже, занимаясь ремонтом автомобиля, что ему очень нравилось и позволяло отвлечься. Занимаясь увлечённо любимым делом, он мог по-новому взглянуть на вещи. Надя его свободно отпустила, уважая естественную потребность побыть в одиночестве, а сама абстрагировалась от мира, отдавшись танцам в своей комнате и играя на фортепиано. На душе было легко и спокойно, оттого что каждый в отношениях мог расти как личность. Это означало, что между ними нет привязанности, чувства собственничества или желания приручить другого, подчинить своим интересам, перевоспитать. А есть доверие, понимание, возможность дать то, в чём нуждалась вторая половинка, а значит, позволить быть счастливым в отношениях и за пределами их. Это была настоящая любовь, безграничная, позволяющая обоим расти и меняться, а значит, и притягивать друг к другу новизной и разносторонними интересами. Ведь общий интерес они уже нашли: семья, спорт, работа, будущее.

Вечерами они созванивались, рассказывая о проведённом дне, и смеялись.

– Ты с машиной проводишь больше времени, чем со мной, – наиграно-ворчливо говорила Надя, чтобы дать понять, что она тоже хочет какой-нибудь выходной провести вместе.

– Зато она нас будет везде возить, – парировал Саша и добавлял, успокаивая, что это временные трудности и он хочет быстрее подготовиться к холодному периоду, когда им с работы будет удобнее возвращаться домой на автомобиле.

Она смеялась и удивлялась, какой он предусмотрительный, старательный и заботится об их комфорте и тепле. Она была уверена, что он снова готовит ей какой-то большой сюрприз, о котором умалчивает.

 

Глава 24

Самый желанный день и печальный вечер

Следующая рабочая неделя должна была стать последней, когда Надя ходила в спортзал, и Саша об этом помнил, никогда не забывая о её желании получить права. Они всю неделю увлечённо занимались в спортзале после работы, сохраняя дистанцию и всё так же радуя друг друга. Казалось, нет счастливее на свете пары и уже всё понятно в их отношениях. Об этом думал и Саша, уже созревший для предложения руки и сердца и выгадывающий подходящий момент. Зато Надя, наслаждаясь настоящим и мечтая о своём уголке и новых курсах, совершенно не утруждала себя мыслями о том, чтобы стать его женой. Ей казалось, что это произойдёт, когда они начнут вместе жить, он её узнает поближе и тогда примет решение. Ведь именно такими словами её отвлекал Лёша на протяжении двух лет, и она не подозревала, что могло быть иначе.

Она узнала, в какие дни и какое время у неё будут лекции, на вождении нужно было отъездить десять часов. Начало учёбы сдвинули на неделю, и она радовалась, сообщая ему, что до следующих выходных они смогут проводить вместе время в спортзале и гулять вечерами. Но он уже был настроен сделать предложение и не собирался откладывать. А она продолжала дальше рассказывать, что на время обучения отводился ровно месяц, после чего проходили внутренние экзамены, допуск к основному экзамену под бдительностью директора автошколы и сам экзамен. При упоминании об экзаменах её охватывал лёгкий мандраж, но сам процесс обучения интриговал, и хотелось быстрее окунуться в абсолютно новый мир, хотелось получить заветный документ, который давал бы ей полноценное право управлять любым автомобилем, в том числе и Сашиным, который он готовил к осени.

Помимо признания и уважения в Сашиных глазах, ей хотелось быть нужной ему и полезной, когда вдруг он устанет от вождения и обратится за помощью к ней. А он хотел гордиться достижениями своей девушки. И очень надеялся оказать ей помощь, когда она в этом будет нуждаться, касалось бы это вождения или теории. Ему хотелось быть нужным и постоянно доказывать и показывать свою любовь, давая главное и необходимое для неё.

И самым главным сейчас он считал сделать ей предложение руки и сердца, чтобы она, уверенная в его намерениях, спокойно училась и знала, что он её возлюбленный, и, не раздумывая, делилась с ним всеми возникающими сложностями и радостями, держа его в курсе происходящего.

В пятницу он решился на отважный поступок, тем более что молчать уже не было сил. Ему было страшно получить отказ, но он хотел верить, что это должно произойти сейчас, а не позднее, когда она будет увлечена занятиями. После спортзала они за руку шли по осыпанному золотом парку завода. Пинали листья, кидали ими друг в друга, смеясь на весь завод, играли в догонялки и щекотались. Её распущенные волосы струились дождём и завораживали, стройная фигура с подтянутыми и упругими мышцами – результат их совместных трудов – сводила с ума. Смех, как колокольчик, казалось, будет радовать всегда. А голос, такой нежный и родной, согревал и успокаивал в любую погоду. И день выдался самый солнечный и жаркий в эту осень, словно подталкивая Сашу на признание в любви.

Он остановил её в самый разгар веселья, посмотрел в счастливые глаза и, держа за руку, встал на одно колено, не сводя с неё глаз. Надя слегка испугалась, не понимая, что происходит, но по его напряжённому взгляду догадалась, и ей стало страшно. Она вспомнила слова Татьяны Александровны, когда та предупреждала, что такой мужчина, как Саша, делает предложение только один раз. И до этого раза она должна решить: ответить да или нет. Она по его серьёзному, любящему и полному надежд взгляду поняла, что эти слова про него, и услышала, не успев его остановить:

– Я люблю тебя всем сердцем и душой. Ты моя жизнь и счастье. Ты мне нужна, и я обещаю быть верным, любящим и заботливым…

– Саша, ты такой и есть, – всё-таки старалась она его сдержать и умоляла остановиться. – Ну пожалуйста…

Но он продолжал:

– Выходи за меня замуж.

Она неосознанно сжала его руку, как в знак поддержки, ведь сейчас он не услышит то, что хочет. Смотрела на него в ужасе и ругала, зачем он произнёс это сейчас, а не позже, совершенно не предупредив, не намекнув и лишив её времени на размышление, застав врасплох.

Ведь всего три недели нет в её жизни Лёши, и только она научилась ему доверять и любить, освободившись от ненужных мыслей, стала чувствовать его не только рядом, но и по телефону. И он вдруг решил, что она готова перепрыгнуть через все препятствия и стереотипы в один миг. Прыжок в неизвестность, к которому она не успела подготовиться.

– Саша, ну почему сейчас! – закрыла она руками лицо, не зная, что ответить, словно прячась от него. Ведь было естественно ответить: «Да», но это же было и неосмотрительно сейчас. Люди годами встречались и не делали предложение, как в её случае с Лёшей, а он через два месяца знакомства решился, притом что они неделями не виделись. Так это всего лишь несколько встреч, после которых её поставили перед самым важным в её жизни выбором. Дальнейшая судьба зависела от этого мига, и она точно знала, что нельзя сказать: «Нет». Она просто не имела права лишить себя такого человека, как Саша, с которым она рисовала своё будущее.

– Зачем ты так! Ведь ещё рано! Я ещё об этом не думала! Ну почему ты даже не предупредил и не намекнул! Я же думала, мы друзья!

Он встал с колена, подошёл к ней, видя, как она мучается с выбором, еле сдерживая непонятные слёзы, и не может решиться на ответ.

– А что ты чувствуешь?

– Я чувствую, что должна быть с тобой. Я люблю тебя. Мне безумно с тобой хорошо. Я очень счастлива. Но ведь мы друзья, понимаешь? Так и должно быть у друзей. А когда я стану женой, ведь всё может измениться. Я тебя не представляла мужем. Я не знаю, какой ты дома и в хозяйстве. Я не знаю, как ты относишься к детям. И что для тебя вообще семья. Мы никогда с тобой не говорили на эти темы. Ну зачем ты сегодня? – дала она волю слезам, осознавая, что не смогла сказать то, что хотел услышать самый родной и близкий ей на сегодняшний день человек. Прижалась к его плечу, хватаясь, как за спасательный круг, который треснул, и она из последних сил пыталась на нём удержаться. Слёзы непрерывным потоком катились из глаз, и казалось, что она оплакивала своё будущее, которого больше нет.

– Если тебе сложно сейчас ответить, то подумай, скажешь, когда будешь уверена, – тихо шептал Саша, успокаивая её, как истинный джентльмен, не в состоянии представить, что творится в её душе и почему она плачет.

Она понимала, что он никогда больше не сделает ей предложение и не напомнит о нём. А она, что бы ни сказала после этого момента, уже будет выглядеть, будто догоняет уезжающий поезд. И то, что он сейчас отсрочил благородно время, это всего лишь красивый шаг, чтобы просто не испортить сиюминутно отношения. Но они уже покатились под откос, ведь такие жёсткие и уверенные мужчины не принимают отказа. Он мог принять только один ответ: «Да». А все её слёзы и страдания, объяснения и просьбы – женский трюк, неуверенность, неопределённость, с которыми он не собирался мириться. И чисто из большой любви не стал сразу рвать отношения, но вывод сделал. Она была неспособна ни сама решить важные жизненные вопросы, ни довериться в этом любящему мужчине.

Он взял её за руку, и они молча пошли дальше. Каждый думал о сложившейся ситуации и не мог объяснить, почему так произошло. Ведь должно было быть совершенно иначе. Саша предчувствовал, что торопит время, но надеялся, что она думала о замужестве, ведь им было безумно хорошо вместе. И казалось, нет никаких препятствий к этому. А сейчас вместо надежды поселилось в душе ожидание.

Надя очень хотела, чтоб он стал её мужем, но не смогла сразу дать ответ. Она всё ещё думала, что недостаточно знает его, что не поднимались темы о создании семьи, да и всё было так легко, беззаботно и весело, что ей казалось, так будет продолжаться всегда, поэтому она не утруждала себя мыслями о принятии решения. И сейчас как гром среди ясного неба обрушились на неё слова, и ничего кроме испуга она не успела испытать.

Тема для разговора не находилась, молчание затягивалось, и от этого ей становилось больно и обидно, она ощущала, что нить между ними рвётся.

– Саш, ты прости меня. Я правда не смогла бы соврать. Я люблю тебя и знаю, что ты самый лучший на свете друг, но мне нужно лучше тебя узнать. Я даже маму твою всего один раз видела. А вдруг она вообще будет против нашей свадьбы?

Саша постарался принять её слова, расценив их как путь к примирению, ухватившись за фразу о свадьбе, и слегка очнулся, начиная посвящать её в то, чем никогда не делился.

– Мама ещё до встречи с тобой спросила о свадьбе. А после вашего знакомства дала своё согласие, – улыбнулся он.

– Что, правда? Разве такое бывает? – она распахнула широко глаза, понимая, что они с мамой уже давно всё взвесили и решили и оставалось только узнать мнение невесты.

– Видимо, бывает. Она просто никогда меня не видела таким счастливым. И я её никогда не знакомил со своими подругами. Ты первая, кого она увидела в нашем доме, поэтому она сразу догадалась, что у меня серьёзные чувства к тебе и что я намерен жениться, – гордо объяснил он, чтобы ей стало понятно, насколько она ему дорога. А она услышала подтверждение слов Алёны и почувствовала, что всё происходящее – это правда, а не сон.

– Сашка, так приятно! – прижала она свои руки к груди, и только сейчас поняла, как она может быть с ним счастлива, раз он её так сильно любит. – Я же не знала. Почему ты мне никогда ничего не рассказываешь?

– Потому что я считал, что ты всё чувствуешь и понимаешь.

– Я, может быть, и чувствую, и понимаю, но так хочется слышать, что я ещё и не ошибаюсь в своих чувствах и мыслях.

– Раз ты хочешь больше узнать обо мне, значит, будешь узнавать, – согласился он, беря её за руку и продолжая путь, всё ещё не понимая, чего именно она от него добивается.

– Это правда? Ты готов меня познакомить со своими родными и близкими? – она не верила, что он всё понял и у них всё наладилось в отношениях. Он уже выглядел не таким угрюмым и разбитым. И продолжал нежно обнимать.

– Да. Ты друзей почти всех знаешь и с родителями знакома. Будем дальше узнавать друг друга.

– Давай тогда ты как-нибудь придёшь к нам в гости, и я познакомлю тебя со своей мамой, – предложила Надя, стремясь всё-таки хоть как-то доказать ему свои серьёзные намерения. И это для Саши оказалось весомым доказательством её желания стать его женой, но в душе так и остался осадок, который, он надеялся, со временем рассеется.

– Я не против, – слегка улыбнулся он, подозрительно взглянув, действительно ли она этого хочет или манипулирует им, – но, мне кажется, твою маму надо подготовить заранее, чтобы для неё это не стало большим сюрпризом.

– Я постараюсь, – надеялась Надя, что мама её поймёт. Она восхищалась его матерью, которая сама догадалась и дала согласие на брак. Ей казалось, что её мать тоже увидит их любовь.

Они оба, слегка расстроенные, но зависшие в надеждах, гуляли по увешанному золотом парку. Листья кружились и неслись вниз, чем-то символизируя и пугая, что их любовь тоже стала засыпать, а в душе появился первый холодок. И теплилась иллюзорная надежда всё это пережить. Должна была наступить в душе весна и вернуться та любовь, которая их окрыляла, но отчего-то тоскливо было ей, одиноко и страшно. И вроде перешли их отношения на новый уровень, когда она, чуть подумав, решила узнать друг друга, представляя его своим мужем. Но что-то уже не так было внутри – рухнула идеальная картинка того, как оно должно быть.

Они дошли до её дома, так ни разу не засмеявшись, не пошутив, не поиграв, как это было всегда. Простились сдержанным, спокойным поцелуем, но теперь безжизненным и чисто формальным, разошлись в разные стороны, теперь уже отчего-то видя в этом символ прощания, но всё-таки живя воспоминаниями и надеждами.

Саша представлял себе, что, если бы она ответила «Да», он бы схватил её на руки и никогда больше не отпускал, кружа, целуя и уводя к себе в дом, где они бы остались навсегда вместе. Но сейчас уже не мог ничего представить, успокоившись и плывя по течению, доверяясь судьбе, которая так или иначе должна была вынести их на один берег. Или на разные.

А Надя почувствовала в себе решимость доказать Саше свою любовь или загладить свою вину, но познакомить его со своей мамой. Она не понимала, зачем это делает, ведь, по большому счёту, её не волновало решение матери, она заранее знала её ответ и то, что они поругаются. И если бы она действительно любила Сашу и хотела стать его женой, то нужно было разговаривать с ним и идти к нему. Потому что только их двоих касалась любовь и все возникающие вопросы в их отношениях, а остальные в этом спектакле должны были оставаться зрителями. Но она всё равно начала разговор с матерью:

– Я хочу завтра пригласить молодого человека к нам домой.

– Зачем? – сразу спросила мама, догадываясь, о ком идёт речь, и обрывая порывы дочери сообщить истинную причину. Она решила, что завтра только они увидятся, а в следующий раз познакомятся, но мама уже начала говорить о своих подозрениях: – Это того, с которым я вас видела?

– Да, его Саша зовут.

– Какая мне разница, как его зовут. Мне тут никого не надо, – начала она закипать.

– Я хотела вас познакомить…

– Вот ещё не хватало мне знакомиться с каждым твоим хахалем…

– Мам, у нас всё серьёзно, – Надя хотела быть услышанной, но мать её вообще не воспринимала.

– У тебя и с Лёшей всё было серьёзно. Ты ерундой не страдай. Сначала доучись, купи квартиру и вот туда хоть армию солдат води. А мне здесь никого не надо, – резко оборвала она все её мысли, даже не пытаясь услышать дочь.

Надя, расстроенная, закрылась в своей комнате, разрыдалась от непонимания матери и поняла, что у них не получится нормально познакомиться. Ведь его мама заочно любила невестку, а её – заочно ненавидела избранника. Она чувствовала, что мать всеми силами будет препятствовать отношениям с Сашей. Будет упорствовать и всегда вспоминать неизменный идеал мужа – Лёшу. От этого было безумно больно в душе, которой ещё досталось, когда она не смогла дать согласие Саше. И теперь самый желанный и, казалось, счастливый день постепенно перерос в самый ужасный, разрушительный, наполненный одиночества, слёз и печали вечер.

 

Глава 25

Мечты, мечты…

Выходные он провёл в гараже, а она – дома в мыслях и грусти, всё ещё надеясь на какое-то чудо. Но начался период дождей, а серость за окном только омрачала и так поселившуюся печаль в душе. И отчего-то ещё больше хотелось бежать туда, где её любили и где можно было согреться теплом сердец. Слегка придя в себя за выходные от потрясения, они, не желая мириться с одиночеством, встретились в понедельник на работе и снова ощутили желание быть вместе.

После работы они поехали к нему домой, чтобы побыть вдвоём, считая это сейчас очень важным этапом для примирения и налаживания душевного равновесия. Дома поели, попили чай и ушли в комнату к Саше. Родители смотрели телевизор, а брат сидел за компьютером в их общей комнате. Но, увидев Сашу с девушкой, благородно вышел, оставляя их наедине.

Комната была длинной и узкой: две кровати вдоль левой стены, а по правой стороне – стол с компьютером и полками для дисков и тетрадей и стенка. В верхней части за стеклом хранилась разная аппаратура, мужские принадлежности и маленькие коробочки, а в нижней, за дверками, по-видимому, вещи. На полу лежал тёплый и мягкий ковёр, а на окнах висели плотные тяжёлые портьеры. И всё в тёмно-коричневых тонах. Только обои были чуть светлее, на них висела красивая картина с изображением Эйфелевой башни. В комнате был свет только от монитора компьютера, что создавало расслабляющую и успокаивающую обстановку.

Саша негромко спросил:

– Фильм посмотрим или полежим пообщаемся?

– Я бы отдохнула и с тобой поговорила, – ответила она, стараясь не нарушать тишины и переходя на полушёпот.

Он на покрывало положил две подушки, включил медленно переливающиеся огоньки на картине, облокотился на подушки и распахнул руки, чтобы обнять свою любимую. Она легла к нему на руку, и он сомкнул объятия, чтобы было тепло. В полумраке, глядя на картину, они наслаждались ощущениями мягкости, тепла, уюта и спокойствия.

– Это твоя мечта? – показала она рукой на картину.

– Да. Я хочу побывать в Париже и подняться на Эйфелеву башню. А какая твоя мечта?

– Я всегда хотела побывать в Париже с любимым человеком, потому что это город влюблённых. Но больше всего мне хочется облететь весь мир, побывать во всех интересных и известных местах планеты.

– А ты уже где-то была? Почему у тебя такая мечта? – заинтересовался он, потому что ему куда-то далеко не очень хотелось, но, может быть, он чего-то не знал.

– Когда бабушка с дедом рассказывали, где они побывали, пальцев не хватало, чтобы сосчитать. Она меня укладывала маленькую спать и рассказывала о каком-нибудь своём путешествии. Мне всё это хотелось увидеть вживую, а не только со слов бабушки. Поэтому я очень хочу везде побывать, – она с нежностью вспоминала добрые бабушкины рассказы перед сном.

– А она у тебя кем была? – удивился Саша, ведь во времена их детства выехать из страны было нелегко.

– Обычный продавец. Хотя в то время продавец – это была престижная профессия. Я маленькая ела то, чего другие даже не знали: разные конфеты, батончики, плавленый сыр, берёзовый сок, мёд, экзотические фрукты, – вспоминала она, что ела сама и что видела в бабушкином холодильнике. – Поэтому, я думаю, путёвки ей давали взамен на что-то.

– А я был только в Кисловодске. У мамы там живёт сестра. И мы как-то ездили туда всей семьёй в мае. Мне так хочется тебе показать ту красоту, которую видел я! Поля тюльпанов с огромными бутонами! Каких только цветов там нет! Мы бы гуляли с тобой, а я тебе их дарил охапками! А вечером смотришь на звёздное небо, а оно так близко, и звёзды яркие! Мы бы с тобой все города там объехали…

Наде очень захотелось с ним отправиться в путешествие.

– … Мы бы жили у моей тёти. Она точно бы с тобой сразу стала подругой. Спали бы ночью на сеновале в ароматном стогу, а днём гуляли и наслаждались красотой.

Саша так красиво рассказывал и делился своими впечатлениями, что у неё Париж ушёл на второй план, главное, поехать туда, где будет он. И даже на сеновале с ним будет хорошо, если он её, как сейчас, обнимет, прижмёт к себе, и она отдастся его ласке и нежности. Она не удержалась и потянулась к его губам, он сразу ответил взаимностью, больше не отпуская её. Ноги сплелись, тела прижались, а руки скользили по телу. Глаза закрылись от удовольствия, и губы нежно и страстно прикасались в поцелуе. Он гладил её по волосам, проводил нежно пальцами по спине, опускался ниже, и все её тело чувствовало заботу и тепло, страсть и удовольствие. Она не стеснялась и гладила его, лишь бы он чувствовал её прикосновения и ему было приятно. Страсть нарастала, но оба держались, тем более что Саша уже понимал, когда произойдёт близость между ними. Он слегка оторвался от её губ и шёпотом спросил:

– А ты могла бы жить здесь со мной?

– Могла бы, но мне очень не хочется стеснять твоего брата и родителей. Я всё равно чужой для них человек, и им нужно будет привыкать ко мне, – объяснила она.

Он улыбнулся и снова потянулся к её сладким губам, таким желанным. Поцелуй с ней окрылял и открывал второе дыхание. Всё насущное уходило в небытие, и оставалось только дыхание, прикосновения и наслаждение. Растущее желание причиняло сладкую боль, а любовь позволяла ощутить все краски жизни.

– Ты хочешь, чтобы мы жили вместе? – чуть оторвавшись от его губ, шепнула она. Видя его открывающиеся глаза, она поняла, что каждое утро смотрела бы, как он просыпается, и каждый вечер наслаждалась бы тем, как он засыпает.

– Да, любимая! Я сейчас этого больше всего хочу, – улыбнулся он так сладко, что она поняла его намёк и погладила чуть ниже живота.

– Ты хочешь, как и я, чтобы мы занялись любовью там, где мы будем только вдвоём? – он издал сладкий звук наслаждения, положил её на себя и, слегка двигаясь, словно бы входил в неё, страстно произнёс: – Да-а-а!

Она закрыла его рот, прикоснувшись губами, и стала осторожно их облизывать, возбуждая в нём безудержное желание. Осторожно пальцами водила по лицу, шее, плечам и спускалась всё ниже.

Яркая картина пронеслась в его голове, что сейчас он получит наслаждение, а потом она отдастся ему, потому что уже чувствовал её желание и то, что она готова заняться с ним любовью, ведь она проявляла инициативу и уже была совсем родной. Но в дверь осторожно постучали, и послышался голос брата:

– Саш, можно я зайду? Мне очень надо за комп!

Надя резко остановилась, легла на руку Саше, как лежала чуть раньше, и открылась дверь.

– Ты, как всегда, вовремя, – зло взглянул Саша на брата.

– Прости. Мне надо работать. Сашка, я не могу время терять зря.

Саша взглянул на свою малышку, которая смущённо пряталась за улыбкой. И подумал, какая она хорошенькая и страстная девочка. За маской наивного ребёнка прячется львица, с которой ему всю жизнь будет неспокойно, интересно, а главное – по душе.

– А я тебе про это и говорила, дорогой, чтобы нам никто не помешал и не прерывал, мы должны быть вдвоём, – напомнила она о своём желании укромного мирка.

– А вдвоём мы с тобой только в спортзале и в сауне, – улыбнулся он и задел игриво носик, намекая, что там им никто не помешает.

– Ты всё-таки хочешь меня лишить романтики? – прищурила она глаза и стала целовать его щёку, не обращая внимания на работающего за компьютером брата.

– А ты сама долго ещё продержишься?

– А сколько ещё надо продержаться? – сладко, чуть прикасаясь, она покрывала поцелуями его лицо, не трогая губы, которым давала возможность говорить. Но он прибалдел, перестав думать. Мысли разлетелись, и дрожь по всему телу пробегала от удовольствия, когда она играла ушком. А ей безумно нравилось сводить его с ума, заводить и чувствовать его страсть на себе. Он её крепко сжимал, и казалось, что никогда никуда не отпустит. А ей так хотелось это чувствовать всегда. Она остановилась, повторяя свой вопрос, и он сразу пришёл в себя и ответил:

– Нисколько.

– Ты же понимаешь, о чём я? – игриво отвела она глаза.

– Вряд ли получится так долго ждать.

– Значит, это долго? – Надя немного расстроилась, представляя себе три года, пока она учится и пока у них не появятся свободные деньги.

– Ну… месяца два точно, чтобы нам на всё хватило, – она облегчённо вздохнула, зато Саше это казалось целым испытанием. – У меня уже есть несколько вариантов.

– А какие?

– Давай это будет моя проблема, а не твоя. Тебе незачем думать о том, о чём должен думать мужчина, – поцеловал он её нежно в губы.

Её это слегка оскорбило. Она считала, что они оба должны участвовать в одном деле по достижению цели. Но и приятно удивило, что он взваливал груз на свои мужские плечи, а ей давал возможность легко и непринуждённо идти рядом.

– Хорошо, мой мужчина, – заулыбалась она, видя в нём силу, опору, ответственность за них двоих. – А сколько времени, мой мужчина?

Саша тоже забыл о времени, поднялся с мягкой кровати и подошёл к компьютеру. Чтобы не пугать её, он спокойно сказал:

– Ты здесь останешься или домой поедешь?

– Конечно, домой, – поняла она, что пора ложиться спать, и с улыбкой добавила: – Я пока тебе ещё не жена.

– А хочешь ею стать? – он хотел ещё раз убедиться, что она согласна быть его женой.

– Хочу, только не сегодня, – легко рассмеялась она звонким голосом.

Саша, довольный, что она всё-таки согласна стать его женой, обнял её и с сотового телефона набрал Андрея:

– Что, отвезёшь? – коротко спросил он и тут же услышал: – Выходи.

Надя даже удивилась:

– Как у вас всё просто.

– Вот она, дружба, – коротко ответил Саша, и они вышли в коридор одеваться.

Наде стало приятно, что у него есть такие верные друзья, даже не представляя, что именно их могло так серьёзно сплотить.

Они вышли из квартиры, где было тихо и спокойно, где ей было комфортно и легко, где её любили и ценили. Даже у себя дома она не испытывала таких приятных чувств. Ей очень захотелось, чтобы её квартира пропиталась такой же теплотой и любовью.

Но когда она приехал домой, там было холодно и одиноко. Ещё не включили отопление, и приходилось спать под двумя одеялами, чтобы не заболеть, и согреваться мыслями о скорой встрече с любимым. Зато Саше тепло и приятно спалось на кровати, где они недавно лежали вместе. Он чувствовал, что она была рядом с ним, и вспоминал все те сладкие моменты, которые у них были за вечер.

 

Глава 26

Перед Богом мы муж и жена

На следующий день они встретились после работы у него в кабинете, и их не отпускало странное ощущение, будто они превратились в семью. Спокойные, размеренные разговоры, страстные, овеянные заботой взгляды, радость в сердце от встречи и спокойствие и умиротворение в душе. Казалось, вот так встречаются муж и жена, обсуждают дела за день, занимаются совместными делами, а у них это был тренажёрный зал, а потом отдаются удовольствиям. Её уже ничего не пугало и не стесняло, и она помнила его слова о том, что они бывают одни только в спортзале и сауне. Саша тоже сохранил в памяти вечерний разговор, но старался не разжигать в себе желание, уважая её мечту, но при этом понимал, что она готова от неё отказаться. Их отношения подошли к какому-то новому этапу, когда они были готовы на жертвы ради любви и отношений, когда хотелось удовлетворить желания другого, когда хотелось отдаться и довериться более сильному партнёру. Или перестать сопротивляться и держать себя перед более могущественными силами, которые их и соединили вместе, чтобы они могли наслаждаться предоставленным счастьем.

Расслабившись в сауне после приятного массажа любимым человеком, она смогла почувствовать свои истинные желания. Его любовь и намерение стать мужем не вызывали сомнения в её сердце, а от этого появлялась уверенность и спокойствие в душе, что с ним она будет счастлива. Ведь за два месяца знакомства он ни разу не свернул со своего пути и не обидел её. Она повернулась на спину, чтобы видеть его крепкое тело, которым она не переставала восхищаться. Его нежные глаза были всё так же наполнены любовью и ожиданием. И отчего-то безумно сильно захотелось дать любимому человеку то, в чём он больше всего нуждался и что хотелось испытать самой, слившись с его энергией, страстью и силой.

Он ощутил её желание, чувствуя своё участившееся сердцебиение. И видел, как её спокойное тело лежало открытым перед ним, а сдержанный взгляд больше не выражал сомнений и тревоги, и дыхание было ровным. Словно она предлагала себя, но не знала, согласится ли он принять. Он смотрел и не верил, что дождался того момента, когда она созрела для близости и манила к себе молчаливым пленительным взглядом. Он поддавался её чарам и медленно скользил пальцами по телу, к которому уже прикасался миллионы раз, но отчего-то теперь оно было другим. Не страстью его хотелось осыпать, а медленно, постепенно окутывать нежностью, наслаждаясь и пропуская через душу каждое прикосновение, запоминая каждое ощущение. Словно это был один-единственный шанс, который хотелось оставить в памяти навечно.

Она чувствовала его нежные поглаживания, в которых он медленно соединялся с ней, не отрывая блуждающего взгляда, ищущего ответа в спокойных глазах, дававших на всё разрешение. Ведь ещё вчера они приняли решение пожениться и жить вместе, его родители были согласны, а мнение своих было уже безразлично. Поэтому она решила, что перед Богом они теперь муж и жена, и она готова узнать тайны наслаждения с любимым человеком. Волосы струились по полотенцу, руки лежали расслабленно над головой, лицо было спокойным и счастливым, а глаза молили соединиться. И он, овеянный её доступностью и безмятежностью, склонился перед её лицом, пристально всматриваясь вглубь глаз, словно общаясь с её душой, спрашивая:

– Ты правда этого хочешь?

Радость блеснула в её глазах, оттого что он понял её намерения и готовность, сердце учащённо забилось, предвкушая удовольствие, и, чувствуя его горячую плоть и ускоряющееся дыхание, наполняющее безумством глаза, только и смогла вымолвить:

– Да.

Волна неудержимого влечения захлестнула обоих, словно отправила их в нереальность. И он вошёл, сжигая её изнутри. С каждым движением они всё дальше погружались в омут ощущений и тепла. Казалось, мир рухнул вокруг них в один миг и счастливые души отправились в неизведанные просторы. Там слышалось горячее дыхание, выходящее через приоткрытый рот, с вырывающимися из груди стонами, окутывающими всё тело дрожью. Там тела сливались в одно целое, мощная общая энергия поднимала их выше звёзд, дальше неба, туда, где хотелось остаться и не возвращаться никогда.

Словно вечность ждали они этого волшебного момента, чтобы соединиться и остаться на всю жизнь вдвоём, ощущая страстные движения, нежные прикосновения и горячие поцелуи, которые ещё больше разжигали в них страсть. И казалось, что вот оно – настоящее наслаждение, к которому стремятся влюблённые, но темп увеличился, и сладкие звуки переросли в один разрывающий стон. Тело подхватили неизвестные силы, словно поднимая вверх, и яркий нарастающий зуд вырвал из него горячую струю. Ещё находясь в невесомости и забытье сладкой истомы, они прижались горячими телами. Из её глаз быстро и без спроса проделывали дорожки слёзы радости и удовольствия. Она приходила в себя и чувствовала, как её руки обнимают его горячую мокрую спину. Он шептал, не желая поднимать голову, возвращая себя в реальность:

– Наденька, любимая моя, как хорошо с тобой! Как я счастлив! Господи, как я тебя люблю!

Слёзы ещё больше потекли из её глаз, словно его слова растопили ледяное сердце и научили любить. Словно его нежность и страсть подарили ей то, чего не мог подарить ни один человек на земле. Она благодарно шептала:

– Я тоже тебя очень люблю!

Он уловил, что она плачет, и поднял голову. Улыбнулся и провёл пальцами по щекам, вытирая слезинки. Она одарила его счастливой улыбкой, и его душа затрепетала. Его душа сейчас была такой ранимой и чистой, такой любящей и заботливой, что казалось, всё, что он дарил ей раньше, было только прелюдией. Сейчас он чувствовал, что готов мир перевернуть, только бы больше никогда не отпускать её от себя. Теперь она была его женщиной, любимой, единственной и женой, связанной с ним навечно тайнами и испытанными ощущениями. А себя видел любящим и заботливым мужчиной, который всю жизнь будет отвечать за них двоих перед Богом, людьми и защищать их семью.

Жар в сауне заставлял их поторопиться встать, и они, еле собираясь с силами, отправились в душ. Стоя под тёплыми струями воды, они так и не выпускали друг друга, словно срослись. И продолжали дарить поцелуи, гладить тела, смывая горячие капли пота, открывать глаза, чтобы увидеть счастливый взгляд и запомнить уходящую страсть в глазах.

Он завернул её в полотенце и всё так же не сводил глаз с человека, который стал самым родным в мире существом. Душе всё хотелось дарить ей любовь и слова, обнимать и целовать в благодарность за подаренное счастье. Казалось, что вся страсть должна была уйти, но почему-то хотелось ещё и ещё возвращаться к близости. Теперь уже было легче, потому что она решила переступить через барьер своей мечты. И ещё больше хотелось жить вместе, чтобы упиваться любовью без остановок. Они оделись и медленно вышли на улицу. Теперь им некуда было торопиться, ведь время начинало отсчёт их новой жизни, в которой они были мужем и женой, сплочённые в своих желаниях, мыслях, ощущениях и целях.

Они шли по знакомым дорожкам, и казалось, что мир изменился и наполнился новыми красками. Среди серых туч пробивались несколько ярких жёлтых лучиков солнца и пытались обогреть землю. На голых дымчатых деревьях висело несколько золотистых листьев, которые еле держались, чтобы не сорваться. А трава смотрелась такой яркой среди всей мрачности, что хотелось верить: лето ещё вернётся. Прохладный воздух охлаждал разгорячённые тела и лица, но внутри всё горело жаром, душе было легко и тепло, оттого что рядом шла вторая половинка. Улыбки, счастливые яркие глаза, нежное тепло рук – казалось, всё это будет длиться вечно и ничто их не разлучит, никакая беда не ворвётся в их мир, они будут всегда вместе следовать за своей мечтой.

Опять не нужны были слова, они всё чувствовали. Общались их души, передавая благодарность за удовольствие и за счастье, которым окутался их мир. Они повторяли, что будут всегда вместе, что они нашли друг друга, что они самые счастливые на свете, что им тепло и хорошо вдвоём, что они и дальше так будут радовать друг друга каждый день, начнут вместе жить, поженятся и справятся с любыми невзгодами.

– Может, зайдём ко мне на чай? – предложила Надя, когда они подходили к её дому. Саша от неожиданности слегка помедлил. Ему бы не хотелось столкнуться с очередными вопросами Надиной мамы, но он мог на всё дать чёткий ответ. Он теперь был уверен не только в себе, но и в ней.

– Ты её предупредила? – уточнил Саша.

– Можно сказать и так. Она не в восторге была, не буду врать, – предупредила Надя, сама слегка боясь, как всё пройдёт.

Они зашли домой, и оказалось, что дома никого не было.

– Ничего себе! Где они могут быть? – удивилась Надя, прислушиваясь к тишине. – Так это даже хорошо. Я тебе смогу показать свою комнату.

Они сняли уличные вещи и обувь в коридоре и отправились в Надину комнату.

Квартира была просторной и светлой, с советской мебелью и техникой, половиками на полу. Саша сразу удивился длинному коридору:

– Ты по нему на велике каталась?

– Нет, но в догонялки с племянниками играла, – засмеялась Надя.

Она открыла дверь в свою комнату, и Саша сразу заметил идеальную чистоту и порядок.

Все учебники и тетради разложены аккуратно на полочках над столом, на котором стояли настольная лампа на кружевной вязаной салфетке и подстаканник с ручками и карандашами. Деревянный стул со спинкой плотно задвинут под стол. Маленькая, заправленная пледом кровать с поставленной квадратом подушкой стояла вдоль стены. А рядом – прикроватная самодельная тумбочка, на которой приютилась ваза с его розами и сидели подаренные мягкие игрушки. Большой вещевой шкаф, в котором можно было увидеть своё отражение. А на подоконнике зеленели живые цветы в горшках. На небольшой тумбочке стоял советский телевизор, на нём магнитофон, часы и фотография её семьи в рамочке. В комнате было прохладно и свежо, хотя окно было плотно закрыто, а на полу лежал палас.

Складывалось впечатление, что её очень любят родители, раз у неё есть своя комната, в которой некоторые вещи были явно сделаны папой. Комната была светлой от белых обоев с серебристым рисунком, и казалось, что здесь живёт маленькая принцесса, которая старательно поддерживает чистоту и порядок, потому что такие нежные существа по-другому выжить не смогут. Ничего лишнего и неубранного. И глаз радуется, и придраться не к чему.

– У тебя всегда такой порядок или ты к моему приходу готовилась? – сразу спросил он, хотя у него было ещё множество вопросов.

– Всегда, – удивлённо посмотрела она, не придав значения и начиная рассказывать о своём мирке. – Я люблю маленькие кровати, потому что мне нравится прижиматься к стенке, так комфортней.

– Вот почему ты любишь обниматься, – сделал вывод Саша и сразу прижал её к себе, навалившись на стол и видя её отражение в шкафу, который стоял напротив. Она продолжала показывать руками на предметы.

– Твои розочки и игрушки. Я засыпаю всегда с мыслями о тебе, – она почувствовала, как он прижал её к себе и поцеловал шею. – Иногда смотрю телевизор, но он чёрно-белый. Цветной стоит у родителей в комнате. А так в основном учусь и учусь, поэтому чаще всего я за столом. А вот, кстати, моя семья, – подошла она к рамочке и вернулась к Саше, – вот мама с папой, а рядом я, сестра и племянники.

Саше родители показались добрыми, и он не понимал, почему её мама в прошлый раз так грубо отреагировала, а сестра выглядела уставшей, зато дети – весёлыми и беззаботными.

Надя же неизменно сияла своей обворожительной искренней улыбкой.

– А почему у тебя так холодно в комнате? – забеспокоился он.

– А у нас всегда отопление поздно включают, ещё балкон не застеклён, поэтому если ветер с этой стороны, то у меня всегда холодно.

– У тебя ещё балкон в комнате? – казалось, что в её мире есть всё.

– Да, – подвела она его к двери, – он выходит во двор, а с той стороны балкон выходит на школу.

– Два балкона?

– Да, – ей нравилось, что он удивляется, ведь его квартирка была намного меньше. – Пойдём я тебе покажу, вроде три комнаты, а я тебе рассказываю так долго.

Они зашли в практически пустую комнату. В ней стояла только небольшая кровать и стеллаж от пола до потолка с книгами, была открыта дверь на застеклённый балкон.

– А почему здесь ничего нет? – удивился Саша.

– Я всё лишнее и ненужное выбросила, чтобы у меня было много места для танцев, – похвасталась она.

– Ты увлекаешься танцами? – продолжал удивляться он, сколько открытий ему пришлось сделать за один вечер.

– Да, постоянно. После того как окончила музыкальную школу, я не могу жить без сцены. Поэтому занялась танцами, – рассказывала она.

– А где твой инструмент стоит? – вспомнил он, что она пианистка.

– Пойдём покажу последнюю комнату, – ей было очень приятно, что он всё помнил и всем интересовался, и она легко вела его за собой в следующую комнату по маленькому коридору. – А вот и моё пианино.

Вдоль стены стояли чёрное огромное пианино и стул. Видно было, что Надя ещё играет на нём. Рядом диван, а за ним маленькое кресло, накрытое пледом. С другой стороны – высокая стенка с множеством шкафчиков и рядом с ним стол с телевизором. На полу лежал палас, и тяжёлые шторы висели по бокам широкого окна.

– Может, сыграешь что-нибудь? – очень хотелось узнать, чему она научилась.

Она открыла крышку, поставила ногу на педаль и сразу начала играть свой любимый вальс из музыки к драме М. Лермонтова «Маскарад», которую она разучила сама.

Комната наполнилась ярким естественным звуком. Она играла стоя, чуть покачиваясь в такт и нажимая педаль. Саша сел на диван и чуть нагнулся в её сторону, стараясь хотя бы уловить, как можно запомнить и сыграть такое красивое произведение. Её пальцы легко выбирали нужные клавиши, вырисовывая красивую мелодию. Саша заслушался, забывая обо всём на свете, заворожённо следя за её движениями. Она закончила резко, не доиграв, и сказала:

– Хачатурян. Ну всё, пойдём пить чай.

– Я кроме Моцарта никого не знаю, – ответил Саша, вставая и направляясь за ней в кухню. – А ты очень хорошо играешь. Я так бы слушал и слушал.

– Все так говорят. У меня папа очень любит, когда я играю.

Она налила в кружки заварку и горячую воду, достала печенье и конфеты и села рядом с ним на стул.

– У нас столько конфет нет, как у вас. Вот только эти, – показала она на конфетницу.

– Да я и дома наелся, – не расстроился Саша и распечатал одну, запивая чаем. – Ты такая шустрая, оказывается. Всё успеваешь. Дома и на работе порядок, учишься, на пианино играешь, со мной время проводишь, в тренажёрку ходишь, много где была и везде хочешь побывать. У тебя хороший ритм жизни!

– Зато как я устаю! Когда я в колледже училась и работала, приходилось по три часа спать в сутки. Вот это было сложно, а сейчас гуляю и занимаюсь тем, что мне нравится!

Она, довольная, отпила горячий чай, согреваясь, а он вспомнил о том, чем они занимались, и заулыбался.

– Ты чего? – уловила она его блаженную улыбку. Он молчал, окидывая её взглядом с ног до головы.

– Хорошо мне с тобой сегодня было. Как ты решилась? – он пристально смотрел на неё и вдруг услышал, что входную дверь стали открывать ключом, а в её глазах увидел испуг и растерянность. – Это кто?

– Мама, – прошептала она, но ему казалось, что невозможно так реагировать на приход матери. Он не понимал, что происходит, и повернулся к двери.

Вошла невысокая женщина с пакетами в руках, повернулась к ним, и он узнал её мать.

– У нас гости? – недовольно посмотрела она на Надю и перевела взгляд на Сашу. – Здравствуй.

– Здравствуйте, – поздоровался Саша, наблюдая за мамиными движениями.

Она прошла на кухню и скомандовала Наде:

– Сумку разбери.

Та послушно встала, начала разбирать сумку и обратилась к маме:

– Мама, познакомься, это Саша.

– Да мы уже знакомы, – вспомнила она историю у подъезда и вышла из кухни.

Наде стало неловко от поведения матери, она убрала продукты в холодильник, отвернувшись от Саши и стараясь не показать, что у неё накатываются слёзы на глаза от родительского непонимания. Саша уловил между ними ненависть, и единственное, чего он хотел, так это избавить любимую от страданий и забрать к себе.

– Это не твоя мама, – повернулась она к Саше, извиняясь, – пожалуйста, не обращай внимания. Она ко всем так. Лишь бы допрос не устроила.

Саша понял, что она хотела его успокоить и снять напряжение, но зашла мать и началось всё по новой:

– А чего ты так допросов боишься?

– Я не боюсь, но это неприятно, когда ты слишком настойчива, – пояснила Надя.

– Разве я не имею права знать, с кем встречается моя дочь? – посмотрела она на Сашу так, что тот только кивнул и заулыбался, не ожидая такой власти от женщины. Дочь была полной противоположностью, и казалось, что это совершенно чужие люди. – Вот и расскажите, чем занимаетесь, какие у вас планы на неё?

– Мы вместе работаем на заводе, – ответил Саша, но Надя остановила его взглядом, чтобы он ничего не говорил об их отношениях. И он замолчал.

– И что у вас за должность? – продолжала мама.

– Мастер по оборудованию. Ремонтируем разную технику, двигатели и ёмкости, – рассказывал он. Мама увлеклась, ведь она тоже работала на заводе, и ей это было близко и понятно.

– Там такие огромные цистерны, мама, с три этажа! – вспомнила Надя, показывая руками.

Та обернулась к ней:

– Ты что, и там побывала?

– Да, Саша мне показал несколько объектов, – согласилась она и приуныла.

– Туда, конечно, посторонним нельзя. Но вечером там никого нет, поэтому было безопасно, – успокоил он мать.

– Ну тебя везде суют, – негодовала она на дочь, поворачиваясь к Саше. Надя поставила ей кружку с чаем и положила рядом ложку.

– Так-то сам по себе завод опасный, поэтому какая разница – рядом с объектом находишься или у себя на складе. Если что-то произойдёт, то всё равно всем достанется, – заулыбался Саша, и мама зацепилась за разговор, рассказывая, что на этом заводе работал её муж.

Надя радовалась, что они нашли общий язык, подливала чай обоим и сидела послушно рядом.

– Спасибо за чай, – в какой-то момент Саша взглянул на часы, – мне пора идти. Завтра на работу. Да и вас не хочется отвлекать.

– Рада познакомиться, – улыбнулась мама и принялась мыть посуду.

Надя с Сашей вышли в коридор, она надела тапочки и пошла за ним, чтобы закрыть входную дверь.

Он хотел поцеловать её, но она подставила щёку, зная, что мать может смотреть в дверной глазок:

– Давай лучше созвонимся.

– Хорошая у тебя мама, ты просто почему-то её боишься, – улыбнулся он ей и вышел.

Она не стала спорить, собралась с мыслями и вошла в квартиру. Мать встречала её уже у порога:

– Ты теперь каждого в дом будешь водить?

– Нет, – понимала она, что разговор с ней будет на повышенных тонах в обвинительном ракурсе, а ей нужно было всего лишь сказать, что это её будущий муж.

– И давно ты с ним встречаешься? – продолжала она допрос, а Надя только благодарила её за то, что она не устроила такую сцену при Саше.

– Два месяца, – с удовольствием она вспомнила, как это произошло.

– И кто его родители?

– Тоже на заводе работают.

– Так что, ты хочешь с ним просто погулять?

– Нет. Мы хотим пожениться.

– Что-о-о? – мать уставилась на неё, пылая яростью. – С ним? Чтобы потом жить как я и мучиться? Да им всем, заводским, только напиться. А жить у нас будете? Не пущу!!! Запомни раз и навсегда.

– Да мы и не хотим здесь, – успокоила она мать, все ещё держась, чтобы не сорваться и не начать вести себя так же. Главное она сказала, а дальше только слушала, потому что если бы развернулась и ушла, то ей всё равно бы пришлось выслушать монолог, только ещё более яростный.

– К нему, что ли, пойдёшь? Откуда у него деньги на квартиру? Все работают на заводе. Родишь и будешь потом скитаться. А он тебя только сейчас любит, а как начнутся проблемы с деньгами, так сюда отправит и быстро себе другую найдёт. Даже не вздумай!

– Мам, у него есть деньги, он же не всегда на заводе работал. И я пока работаю, – подготовила Надя ответ, но мать всё равно видела только плохое.

– И откуда у него деньги? Он криминалом занимался? Ещё, не дай Бог, тебя бить начнёт, так тебе одного раза достаточно будет!

– Да что ж ты только плохое видишь? – вздохнула Надя. – Он любит меня и защищает. И сделает всё, чтобы я была с ним счастлива.

– Да не будь дурой. Тебе учиться надо. Пройдёт твоя любовь, и вспомнишь ты мать, что права была. Да поздно будет. Чем тебя Лёша-то не устраивает? И красивый, и умный, и деньги, и должность, и из семьи хорошей, – перечисляла она все его видимые достоинства.

– Мам, он гулящий. У него на уме только секс и бабы, – напомнила ей Надя.

– Так женится – и всё пройдёт. Если любишь – простишь. А вот то, что с ним ты будешь как за каменной стеной, это точно. И оденет, и накормит, и детей не бросит, и всему научит, – не унималась она, видя в нём только хорошее.

– Мам, я с ним рассталась ещё три недели назад и собираюсь выйти замуж за другого! – напомнила Надя о своих планах.

– А он вообще в курсе, что ты с другим встречаешься? Это ж как получается: пока он работает там, ты здесь гуляешь? – взбесило её, что дочь стоит на своём.

– Он тоже гуляет. Мы друг другу не пара, – Надя сохраняла спокойствие.

– А ты позвони ему и скажи это. Интересно, что он тебе ответит. Парень любит тебя, старается всё делать, покупает дорогие подарки…

– Они ему ничего не стоят. Он просто вас подкупает, – злилась уже Надя.

– Да прекрати ты, – показалось ей это оскорблением, – всех-то под одну гребёнку не равняй.

Надя поняла, что бесполезно что-то доказывать, и отправилась в комнату. Мать продолжала ругаться и негодовать, набрала номер телефона. Надя в ужасе за дверью своей комнаты затихла, стараясь узнать: неужели она позвонила Лёше. Но оказалось, что она разговаривала с её сестрой и всё ей высказывала. Теперь мать и сестра были против её новых отношений, но она не хотела разрушать в своей голове тот мир, в котором находилась сегодня. Она включила медленную и спокойную музыку, уселась на пол и заплакала.

На секунду в её голове промелькнула самая страшная мысль, что они не будут вместе. Многое прошли, ещё столько же пройдут, но какая-то нелепость их разлучит, потому что мир сейчас будет проверять на прочность их связь. Так всегда, когда есть любовь! Люди умеют разрушить всё словами, не видя, как хорошо душе. Слёзы по рукам текли и капали на пол, а она вспоминала, как сегодня ей было хорошо с ним и как плохо без него. Казалось, если вдруг так произойдёт, что его не станет рядом, её жизнь закончится именно в тот момент.

Ей было безумно больно и горько, она молила Бога помочь ей сохранить отношения и выйти за него замуж, и так и уснула в слезах и мольбах.

Саша, как только ушёл, понял, что Надя что-то недоговаривает о своих отношениях с матерью. Всё в комнате говорило о том, что её любят родители, мать хоть и строгая, но очень милая и общительная женщина. Он даже её благодарил мысленно, что воспитали такую не распущенную, а очень устремлённую, работящую, хозяйственную и красивую дочь. Это был просто идеал той девушки, которую он хотел видеть своей женой. Играет на фортепиано, танцует, учится, работает, хорошо выглядит, получит права, много где была и везде хочет побывать. А как с ней хорошо рядом, спокойно и тепло, как она умеет разжигать страсть, веселить, смеяться, придумывать разные шутки и играть. Как с ней хорошо в сексе, ведь она всё чувствует и понимает, и ты рядом с ней начинаешь жить и ощущать любовь, которую она дарит. Она догадывается, читает мысли, слышит и всё запоминает, всем интересуется и много всего знает. А сколько ещё в ней тайн, которые можно всю жизнь узнавать: разные женские страхи, в которых она выглядит как ребёнок; уверенность и жёсткость, когда она защищает отношения; ненависть и непонимание, когда она чего-то не знает; любовь и прощение, когда что-то узнаёт.

Бог создал её такой разной и прекрасной, что он благодарил не только родителей, но и Создателя Вселенной, который их соединил! С такими мыслями он добрался до дома и уснул.

 

Глава 27

Ссора из-за недомолвок

Чуть раньше времени она вышла следующим утром на работу, доехала на автобусе до завода и отправилась к себе на склад. Глаза были ещё красные от слёз и уставшие от кошмарных снов. Как вдруг сзади её кто-то догнал и закрыл глаза. Она взвизгнула от неожиданности, но, потрогав пальцы, определила, что это Сашины руки:

– Саша, это ты?

Он убрал руки и засмеялся:

– А ты боялась не угадать?

– Ну, здесь много народу меня знает, так что всё может быть.

– А чего глаза красные? – он подошёл поближе, но не приставал, чтобы опять не пошли слухи, но проходящие мимо уже делали свои выводы. Их так долго никто не видел вместе, и вот опять появился повод для сплетен.

– Да… не такая уж хорошая у меня мама…

– Вы поругались?

– Нет. Мне пришлось всё выслушать. А это было не самое приятное.

– Ладно, ты пока не думай, а вечером придёшь ко мне и всё расскажешь, хорошо?

– Ну ладно.

Она добралась до склада, и понеслась рабочая смена, за которую три женщины зашли к ней на склад и рассказали о том, что видели Сашу с его подругой Настей в аптеке, в магазине, в детской поликлинике. Наде было всё неприятно, но она делала вид, что безразлично.

Татьяна Александровна возразила:

– Так это когда было?

А они отвечали: «На прошлой неделе, недавно, осенью». Попадая в тот период, когда Надя уже общалась с Сашей. Она говорила себе, что это всё слухи, которые опять хотят посеять сомнения в их отношения. Вспоминала, что это идёт проверка их чувств, и не сдавалась. Но в обед всё-таки настроение упало, и она рассказала Татьяне Александровне, что Саша сделал ей предложение и она согласилась. А её мама и сестра против, и сейчас ещё слухи опять пошли.

– А ты никого не слушай. Тебе жить с ним, а не им. И если боишься правды, лучше не спрашивай его. Раз чувствуешь, что хорошо вам вместе, значит, наслаждайся.

Она немного успокоилась и до вечера постаралась привести себя в нормальное состояние, понимая, что после спортзала обязательно почувствует прилив энергии. Шла дорогой и напевала песенки, вспоминая, как она когда-то пела песню из «Титаника» и мечтала о большой и чистой любви, а сейчас у неё всё это было.

Она зашла в кабинет к Саше, он сразу поднялся из-за стола и встретил её, обнимая и целуя, радуясь встрече:

– Пойдём заниматься или поговорим здесь?

– Конечно, пойдём. У меня всё нормально уже, – согласилась Надя, и они отправились в спортзал.

Саша был рад, что у неё всё наладилось в душе. Они слушали музыку и настраивали себя мысленно на преодоление большего веса на снарядах. Постепенно увеличивая с каждым занятием то груз, то количество повторов, Надя уже замечала разницу: с чего начинала и чего добилась. Она заметила, что и отношение её к миру, к себе и к окружающим стало совершенно другим. Теперь она меньше нервничала и боялась, более спокойно переносила мамины обвинения и не срывалась, не верила слухам и любила Сашу. Может, и любовь сыграла свою роль, но всё это ей ужасно нравилось. Им везде было хорошо вместе, в любом состоянии. Они принимали друг друга любыми, поэтому ей хотелось, чтобы между ними не было секретов и недоговорённостей, а были более открытые и полные доверия отношения.

Когда они уселись в сауне, Надя вспомнила, что вчера здесь происходило, и увидела улыбку Саши с явным желанием повторить. От этого ей стало дискомфортно: а вдруг он сначала с ней занимается, а потом едет к Насте и отдаётся наслаждениям там. Она собралась с мыслями и начала разговор, чтобы справиться с возникшим отвращением.

– Нас сегодня с тобой опять видели вместе, и опять понеслись слухи.

– Я это подозревал. И что на этот раз тебе рассказали?

Она опустила глаза и ощутила, что ей неприятно пересказывать всё, словно так она становилась сплетницей. Ещё и он слова воспринял в штыки.

– Да ладно, – махнула она рукой, – я просто хотела, чтобы между нами не было недоговоренностей. Лучше бы ты первым рассказывал о том, что делаешь. А я бы, по крайней мере, знала тогда, что ответить другим.

– Женщинам нельзя всё рассказывать. Вы или неправильные выводы делаете, или начинаете скандалить.

– Ты это сейчас про меня или про всех?

– Да про всех.

– А откуда тогда доверию взяться, если рассказывать только выборочно?

– Так доверие или есть, или его нет, как и любовь. Нельзя заставить человека любить или доверять. Это его выбор.

– Хорошо, давай на примере. Вот я сегодня услышала, что тебя видели с Настей в аптеке, детской поликлинике, ещё где-то. Я не смогла парировать, и оказалось, что я проиграла, а эти склочницы победили, оставив меня в размышлениях и недоверии к тебе. А если бы ты мне рассказал до их слухов, то я бы знала, что им ответить, тем самым защищая наши отношения. А на сегодняшний момент я хоть и доверяю тебе, но не хочу оказаться обманутой. Ведь если ты сам рассказываешь, то это означает, что тебе нечего скрывать, а если об этом говорят другие, значит, тебе есть о чём умалчивать.

Он задумался и о Насте, и о её словах, не веря, что женщине можно довериться. Надя решила перевернуть ситуацию, чтобы поставить его на своё место:

– Представь, что тебе рассказали о том, что меня видели с другим парнем. Тебе каково бы от этого было?

– Надя, если ты любишь меня, то тебя ничто не остановит продолжать любить, а если ты не любишь, то все мои попытки будут бессмысленны, – строго говорил он.

– То есть получается, я могу тебя любить и хоть с кем гулять?

– Гулять и изменять – это разные вещи.

– Но может быть, вы после прогулки пошли домой и изменили. Поэтому ты и не рассказал. Такое тоже ведь может быть?

– А может и не быть, если я люблю тебя и мне неприятно с другими.

– Так зачем тогда гулять, если тебе неприятно?

– Вот видишь, ты начинаешь устраивать сцену ревности, – разозлился Саша.

– А ты съехал с темы. Я в шоке! – она вышла из сауны и встала под душ, считая разговор бессмысленным. Так была неприятна вся ситуация, и она поняла, что он не скажет правду и не примет её точку зрения по поводу доверия.

Она ушла в раздевалку и стала одеваться. Он ополоснулся под душем и вышел к ней, прикрываясь полотенцем.

– Я тебе не изменял, – взял он её за руку и строго посмотрел в глаза, чтобы она поняла, – она попросила о помощи, и я ей помог.

Надя расценила этот ответ как насмешку. Он повернул её к себе:

– Ты не веришь, что ли?

– Саш, это твоя жизнь. Как тебе удобно, так и живи, – ей не хотелось его ревновать, но он опять начал говорить загадками.

– Ты хочешь, чтоб мне стыдно стало, что я помог бывшей? – разозлился он, и Надя решила всё высказать, раз её начали обвинять.

– Саша, мне без разницы, что было. Меня сам факт, что ты скрыл, бесит. Я не буду устраивать скандалы и выяснять отношения. Я за тебя замуж собралась, понимаешь? А если между мужем и женой нет доверия, то семья распадается.

– Так если всё жене рассказывать, тоже семья может распасться.

– Ты, похоже, ещё не понял, что я не как все! С твоей Настей у тебя распадётся. А я смогу тебе многое простить и постараюсь понять, если ты будешь со мной честным. Вспомни про ситуацию со слухами в прошлый раз? Разве мы не поняли друг друга? – он промолчал, соглашаясь. – Вот и делай выводы!

Она стала дальше одеваться, и он тоже заторопился, понимая, что она права. Он сравнил её со всеми, хотя сам же выделил её из общества, осознавая, что она особенная, полюбив её с первого взгляда, познакомив с родителями и решив жениться.

Они оделись и вышли на улицу. Было прохладно, и он взял её руку:

– Прости меня! Я действительно думал, ты как все. Хорошо, что ты напомнила мне про ситуацию, которая была в прошлый раз. Я не хотел тебе говорить, чтобы ты не начала устраивать сцены ревности, как это происходит в семьях моих друзей.

– Мне кажется, ты про Гришину семью. Так он ведь на самом деле бабник!

– Ну да, и про него тоже. Но я не смог ей отказать. Она осталась одна с маленьким ребёнком, нигде не работает, и родители ей не помогают.

– Это с её слов или так и есть?

– Наверное, так. Пока мы жили вместе, я не видел её родителей.

– Но это не значит, что они не хотят помогать. Может, она их не просит. Ей гораздо удобнее попросить тебя, для того чтобы увидеться и, возможно, затащить в постель. И так, Саша, будет всегда! Пока ты чётко не поставишь её на место.

– То есть мне нужно её послать, чтобы она справлялась сама?

– Да ты моя умничка, – заулыбалась Надя и по-детски поцеловала его в щёку. – И чтобы она построила свою личную жизнь, побыстрее забыв о тебе.

Он улыбнулся её словам и уловил в них истину.

– Ладно, иди сегодня решай свои дела, а я хочу спать. У меня ночь была тяжёлая, – предложила Надя. Она хотела выспаться после маминого скандала и не давать волю ревности после открывшихся тайн о Саше. Она и не подозревала, что он так глуп в отношениях, и расстраивалась.

– Завтра погуляем? – уточнил он, чтобы быть уверенным, что между ними всё по-прежнему.

– Хорошо.

Они разъехались на разных автобусах. Надя, абсолютно опустошённая и уставшая, приехала домой. Ей совершенно ни о чём не хотелось думать. Всё стало серым и бессмысленным, и хотелось быстрее начать учиться на вождение и забыть обо всём, как о страшном сне. Она рассталась с Лёшей и поверила в его любовь, отдалась ему в сексе, даже не подозревая, что он гулял со своей бывшей, ещё и оправдывал её. Ей было очень плохо находиться в этом болезненном состоянии.

Вечером позвонил Лёша, Надя нехотя взяла трубку.

– Ты куда вечно пропадаешь? Раньше постоянно звонила, приезжала, а теперь даже родители спрашивают, где ты.

– А я скоро на месяц пропаду: у меня курсы вождения начинаются.

– Всё-таки решилась?

– Да, но сейчас я хочу спать. Пока, – положила она трубку и сразу уснула.

 

Глава 28

Болезнь

В четверг у них не получилось встретиться, потому что Саша был очень занят на работе, о чём сообщил ей по телефону, а она заболела и отправилась домой лечиться горячим чаем с лимоном и сном. В комнате было настолько холодно, что она ставила обогреватель, а папа включал все газовые конфорки. Благодаря папиной заботе, когда он приносил ей в кровать чай, улыбался и рассказывал разные истории из своей жизни, она к вечеру воспрянула духом. И всё ещё опустошённая, не чувствующая ни любви, ни ревности к Саше, легла спать, считая, что утро вечера мудренее и, возможно, завтра день порадует чем-нибудь новым.

 

Глава 29

Ночёвка вне дома

В пятницу она весь день не могла решить – идти с ним в спортзал или нет. Вроде последний раз перед учёбой и хотелось сходить, но совершенно не было сил разговаривать. Она опять обратилась к Татьяне Александровне за помощью, зная, что та её поддержит. Рассказала об их разговоре по поводу сплетен о нём и его подружке, и Татьяна Александровна в первый раз не встала на Сашину сторону:

– Некрасиво поступил. Ещё и оправдывался. А ты его любишь? Сможешь простить и забыть?

– Люблю и смогу. Только об этом и думаю целый день. Единственное, не хочется выглядеть наивной.

– Сейчас ты месяц учишься, вы будете редко встречаться, поэтому посмотришь, как пойдёт дальше. А пока не расстраивайся: если он действительно любит тебя, то найдёт силы, как расстаться со всеми бывшими. А если не любит, то ты молодая, найдёшь ещё достойного. Тебе сейчас нужно об учёбе думать! Вот это действительно важно!

Надя всё-таки решилась пойти в спортзал. Так хотелось, чтобы он понял, что она самая лучшая в его судьбе. И даже если у них что-то не сложится, то она была намерена оставить в его памяти только хорошее. Чтобы не было в их жизни ссор и огорчений, которыми бы он мог потом перекрыть любовь, взвешивая на весах горести и радости, и чтобы кусал локти, теряя тот рай, от которого отказался по глупости.

Она пришла довольная и счастливая, забыв прошлое, удивляя и радуя его своим настроением.

– Ты сегодня, похоже, выспалась? – встретил он её и поцеловал в губы.

– Сегодня да, ты как?

– Да отлично всё, – ему не терпелось поделиться сразу новостями, чтобы любимая оценила его старания. – Поговорил с Настей по телефону, она разрыдалась, объясняя, что всё ещё любит меня и действительно хочет вернуть. Ты права оказалась.

Она наигранно подняла брови. Надя была уверена, что так оно и есть, поэтому хотела его оградить от опасности и сохранить их отношения.

– А я ведь раньше и не подозревал, что ты так хорошо разбираешься в людях, – задумался он, решив прислушиваться к её словам.

– Пойдём заниматься. Это всё ты со своими занятиями. У меня просто стало больше уверенности в себе и своих силах, и думать стала по-другому, потому что появился самый любимый и дорогой человек в мире, – она обняла его и крепко поцеловала в губы, а он прижал её хрупкое тело и не хотел отпускать из своих объятий.

– Ну пойдём, – все-таки вырывалась она, – мне очень хочется последний раз позаниматься, потом неизвестно когда ещё встретимся в нашем спортзале.

– Хорошо.

Они начали занятия, а он всё смотрел на неё и благодарил Бога за такое красивое, умное и любящее создание.

– Да чего ты сегодня всё смотришь на меня? – засмущалась слегка она, хотя уже комплексы по поводу фигуры прошли, и она очень гордилась результатами и была благодарна Саше за помощь.

– Запомнить хочу, как мы вместе занимались, как ты выглядишь, какая ты красивая стала!

– Можно подумать, мы на всю жизнь прощаемся. Я тебе фотографию подарю, поставишь её в рамочку и будешь смотреть, – засмеялась она, а он встал со скамейки и подошёл к своей барсетке, что-то там поискал и направился к ней.

– Это я молодой, – показал он маленькую фотографию, на которой стоял между берёз, такой весёлый и счастливый.

– Да ты и сейчас не старый! Какой ты здесь хорошенький, но теперь ты намного красивее и серьёзнее. Мужчиной выглядишь, а тогда мальчишкой.

– Я там действительно ещё мальчик был, – намекнул он.

– Ой, как тебя сексуальная жизнь поистаскала, – с сарказмом сказала она и громко засмеялась, приводя его в бешенство.

Тут же стала щипать, но он схватил её и прижал к себе. У неё хватило изворотливости быстро вырваться, резко оттолкнув его от себя руками, и она пулей побежала за снаряды, прячась от него. Он перескакивал через них и хватал её, но она не поддавалась, хаотично бегая между ними, запутывая его, чтобы он не мог просчитать её ходы и намерения. Его раззадоривали такие действия, и он с ещё большим желанием старался её поймать. Но она выворачивалась и бежала к груше, толкая её в противника, чтобы приостановить его пыл. Он вовремя увернулся и ещё больше разозлился. Она верещала на бегу, оглушая противника своим криком, а по дороге кидала в него всё, что попадалось под руку: срывала с петлей скакалки, пинала и кидала мячи, даже взяла в руки гантель, чтоб запугать, падая от смеха на пол. И он в этот момент схватил её крепко за руки, прижал спиной к полу и сел сверху, расставляя её руки в разные стороны, чтобы она больше не имела даже намерения вырваться.

– Тебя стало сложно поймать!

– Скоро сложно будет убежать от меня.

– Нет. Я от тебя бегать не буду, и тебя никому не отдам. Такое золото самому нужно, – прошептал он, наклонившись к ней и целуя нежно в губы.

Тела были разгорячёнными, а когда соприкоснулись губы, то сладкое желание пробежало по всему телу. Он выражал в поцелуе всю свою любовь и нежность, успокаивая и держа на определённом уровне желания. Но она, возбуждённая после пробежки, не жалея сил, впилась страстно в его губы, обхватив руками шею и сгорая от желания, заводила его поцелуями, заставляя ответить. Руки яростно скользили по его телу в желании сорвать с него одежду и соединиться. Но он крепко держал её в своих руках и не давал ей разгореться страстью, заливая огонь нежными поглаживаниями щёк, шеи и ласково отвечая губами на её поцелуи.

Самыми незаметными и лёгкими движениями по волосам он заставил её послушно притихнуть и мурлыкать от наслаждения. Она успокаивалась, раскинув руки на полу, чувствуя своё сонное дыхание. Казалось, что сейчас он введёт её в сон или беспамятство, но желания ещё пробегали змейками по всему телу, не давая ей двинуться и заставляя лежать и наслаждаться. Он целовал живот, руки, ноги и гладил пальцы ног, не пытаясь её раздеть, а погружая в транс от новых прикосновений. Она закрыла глаза, полностью доверившись ему и не находя в себе страхов или мыслей, погрузилась всем телом и душой в блаженство, которое он умело предложил ей.

Вечность спустя он лёг рядом и счастливо смотрел в её затуманенные глаза. Ему было приятно, что он сумел приручить своего весёлого тигрёнка. И от этого у самого в душе наступило успокоение и счастье.

– Тебе понравилось? – еле слышно прошептал он, пробуждая её ото сна.

– Умеешь успокаивать, – она расплылась в улыбке, не желая просыпаться. – А ещё – боишься правду сказать. Ты даже жену со скалкой в руках сможешь одним только поцелуем вернуть в чувства! И где только тебя этому учили?

– В книжках, – вспомнил он, что она тоже так отвечала ему, и заулыбался. Она перевернулась на живот и прижалась к его горячему родному телу. Ей безумно хотелось общаться с ним вот так часами на любые темы. Настолько было легко и хорошо вдвоём, что весь мир уходил в небытие.

– Хорошая память, – вспомнила она свой давнишний ответ, – а что за книжки? «Камасутра»?

– Нет. Там только позы, – она своим игривым взглядом и телом разожгла в нём желание, и он схватил её тело и спиной прижал к своему, показывая позы. – Вот такая.

Потом поднял её ногу и показал следующую, потом поставил на четвереньки и показал ещё одну. Она только смеялась, что он позволял себе крутить её, как куклу.

– Хорошо ты все позы выучил. Долго запоминал?

– Нет. То, что интересно, легко запоминается, – парировал он и посадил её к себе на колени.

– Я думаю, мне в автошколе тоже будет легко учиться. Я очень хочу сдать всё с первого раза, – мечтала она.

– Сейчас легче учиться, чем раньше. Теперь это курсы, а раньше это училище было. Там год учились и устройство машины ещё изучали, чтобы можно было самостоятельно починить, если она по дороге сломается, – рассказал Саша.

– Так вот почему по всему классу разные детали машин стоят.

– Да, не просто так всё было. Давай прибираться. Нам надо ещё в душ успеть и домой.

– Давай.

Они встали и начали раскладывать по местам мячи, развешивать скакалки. Надя нашла его фотографию и долго смотрела.

– А можно я её себе возьму? Буду учиться и на тебя смотреть.

– Можно, – подтвердил он. И она положила ценный подарок к себе в сумочку. У них не было ни одной общей фотографии, и от этого становилось печально.

Они прибрались в спортзале и отправились в душ. Времени было уже много, и они, быстро ополоснувшись, побежали к проходной.

– Как всё-таки время бежит быстро, – начала Надя, – мы даже сегодня толком погреться не успели.

– Могли бы и погреться, только тогда бы нас до понедельника не выпустили, – предложил ей вариант Саша.

– Тебя везде выпустят. Ты же мастер.

– Но я бы тебя одну не оставил.

– Здорово. Мне приятно.

– Едем ко мне? – предложил Саша, безумно счастливый, что теперь им можно было спокойно находиться вместе у него дома.

– Ну как хочешь. Я пока свободна.

На улице было уже холодно гулять, а к Наде не очень тянуло из-за скандалов с матерью. Зато у Саши дома было всегда спокойно, и даже собак перед её приходом стали закрывать в другой комнате.

Их встретила мама, накормила и напоила чаем с конфетами.

– Я так у вас частый гость буду. Столько шоколада! – не переставала удивляться она, тем более что к её приходу стали открывать коробку «Птичьего молока».

– Да хоть каждый день, – улыбалась мама, – мы всегда гостям рады.

Ей было приятно общение с его мамой, и она всё не могла унять любопытство: кто первый на заводе придумал называть её мегерой, когда в действительности она была очень душевной, гостеприимной и понимающей женщиной.

После ужина они ушли в Сашину комнату и сели на кровать брата, который где-то гулял. Саша включил компьютер:

– Какие фильмы ты любишь?

– Комедии и мелодрамы. А ты?

– Фантастику, боевики, триллеры.

– Только не это. А приключения нравятся?

– Да. Кстати, у меня есть один новый фильм. Я его ещё не смотрел. Про авиакатастрофы. Не испугаешься?

– Нет. Я почему-то вообще обожаю про авиакатастрофы. Такое ощущение, что мне когда-нибудь придётся самой управлять самолётом.

– Ты сначала права на машину получи. Знаешь, тоже нелегко, – засмеялся Саша, включая фильм. Он не дал ей ответить, притянул к себе, положил поудобнее несколько подушек и, согревая её руками, обнял.

Как семейная пара лежали они на кровати, смотрели фильм, и казалось, что вот она – началась жизнь, когда они теперь будут вместе. Было тепло, хорошо и уютно, темно и спокойно. Фильм был очень интересным, и они даже не заметили, как заглянул брат, вернувшись с гулянки, взял подушку и одеяло и ушёл спать в гостиную.

– У тебя есть ещё такой же интересный? – спросила Надя, когда фильм закончился.

– Давай посмотрим, – они перебирали вместе диски и остановились на триллере. – Он лёгкий, там ничего страшного.

– Ты уже смотрел?

– Да.

– Нет, давай тот, который ты не смотрел.

– Тогда вот этот, – включил он фильм и снова лёг на кровать с любимой, заметив, что время уже позднее, и друзей разбудить не получится.

Они обнялись, согреваясь телами. Наде было очень удобно и тепло лежать у него на груди и смотреть в монитор. Он гладил её волосы, спокойно и размеренно дышал, и она почувствовала, что засыпает. Не желая бороться с усталостью и чувствуя себя защищённой в его руках, она уснула.

Саша досмотрел фильм, не заметив, что его любимая уже давно спит. Начал вставать, а она не шевельнулась. Он просиял улыбкой, замечая, что она блаженно спала как ребёнок, и заботливо положил её голову на подушку, накрыл пледом, выключил компьютер и лёг рядом, прижимая к себе. С ней было спокойно и тепло, он ощущал рядом родное и любимое сокровище, о котором хотелось заботиться. Ему совершенно не верилось, что ещё днём она смеялась, верещала, убегала от него и разжигала в нём страсть, а сейчас была такой беззащитной и милой, что он прижал её к себе крепко, словно защищая, и спокойно заснул.

 

Глава 30

Из рая в ад

Утром его разбудил брат, чтобы он выгулял своих собак. Он очень любил питомцев, поэтому оделся и пошёл на улицу, оставляя любимую одну. Так непривычно было гулять с собаками и торопить их, потому что дома его ждала родная душа. Он хотел вернуться до того, как она проснётся, и посмотреть ещё на это милое сонное создание. Но Надя почувствовала, что ей стало прохладно, и от этого проснулась. Огляделась, не сразу сообразив, где находится, но по ощущениям тепла, любви и заботы, вспомнила, что заснула в объятиях Саши, а значит, она у него дома. Она раскрыла тяжёлые портьеры, и оказалось, что комната не такая уж тёмная. Обои были светлыми, расправленные кровати облачены в бежевое постельное бельё, а под тяжёлым паласом лежал светлый линолеум. И очень бросалась в глаза картина Парижа на стене, которая привлекала своей красотой.

Ей было очень хорошо в этом овеянном любовью и тишиной доме, но так не хотелось менять привычный образ жизни обитателей этой квартиры, и она всё-таки понимала, что хочет жить с Сашей отдельно. А вспомнив о нём, спохватилась, что нужно привести себя в порядок, ведь он никогда не видел её утром после сна, и побежала в ванную.

Мама уже готовила завтрак на кухне и пригласила её за стол:

– Садитесь кушать и пить чай.

– Я ещё с вечера сытая. Если можно, только чай. Но я сначала в ванную.

– Хорошо, – улыбнулась мама, понимая, что любимая девушка сына хочет перед ним выглядеть красивой.

Пока она была в ванной, услышала, что пришёл Саша с собаками, накормил их и отправил в дальнюю комнату. А сам ушёл прибираться к себе. Бедный брат уже сидел за компьютером, ему опять нужно было работать.

Они встретились в кухне, откуда мама уже вышла.

– Как спалось? – спросил Саша, счастливый от того, что они провели ночь вместе.

– Вообще хорошо. Тепло и спокойно! Мне так никогда не было. Я даже выспалась! А ты со мной спал? – стала пить она ароматный тёплый чай с шоколадом.

– Конечно. Кто-то же должен был тебя греть.

– И даже не приставал и не раздел меня?

– Ты так сладко спала, что тебя совершенно не хотелось тревожить.

– Ты настоящий друг. С тобой можно в разведку пойти!

– Ещё придёт время, когда я тебя буду не просто раздевать, а срывать с тебя одежду.

– Надеюсь, – согласна была она с ним на любые причуды.

– Куда сегодня отправимся? Чем займёмся? – Саша не хотел с ней расставаться.

– Мне бы с мамой увидеться. Я думаю, она мне сегодня задаст жару! – вспоминала она мать, но почему-то не чувствовала страха. Ей казалось, что она имеет право оставаться у человека, которого она считала своим мужем.

– Ты, кстати, расскажешь, что там у вас произошло после моего ухода?

– Да ничего хорошего.

– Ты ей сказала о нас? Я так понял, что ты хотела сама рассказать, без меня.

– Ты всё правильно понял и правильно сделал. Я ей сказала, что мы хотим пожениться, и началось…

– Она была против?

– Она была в ярости!

Саша расстроился:

– Но почему у неё такая реакция? Мне кажется, что между вами что-то происходит. Видно, что она тебя любит и оберегает. Так почему она тебе не хочет счастья?

– У нас с ней разные понятия о счастье. Она считает, что я буду счастлива с богатым мужчиной, а любовь проходит.

– А ты как считаешь? – поинтересовался Саша. Он понимал, что на роль богатого он пока не подходит, но у него были уже планы, как жить и не нуждаться в деньгах.

– Ты знаешь, когда я любила, мне было тяжело, что меня не любят, а вот сейчас мне очень хорошо, но эта любовь – такая хрупкая вещь. Её можно разрушить одним неверным словом. И что тогда?

– Меньше говорить, – засмеялся Саша.

– А что здесь смешного?

– Так проще относись ко всему – и будет всё хорошо!

– Я, конечно, постараюсь проще ко всему относиться, но, поверь, если ничего не делать, то ничего и не получится.

– У нас ведь всё получилось! Мы просто оба хотели одного и того же.

Он по-своему был прав, но она всё-таки считала, что он очень много сделал для того, чтобы она его полюбила. И ей пришлось вычеркнуть из жизни человека, которого она любила. Так что была проделана огромная работа. Единственное, для Саши это было незаметным, потому что являлось невидимой составляющей.

– А ты сможешь удержать? Чтобы это всё не распалось.

– Это тоже будет зависеть от обоих.

– Ну ладно. Будем считать, что ты прав, – ей было гораздо приятней довериться ему, чем настраивать себя, как мама, только на худшее. – Ты пойдёшь меня провожать?

– Конечно. Давай прогуляемся.

Они вышли из дома и решили пройтись пешком. Дождя не было, а свежий прохладный воздух бодрил. Вышли на железную дорогу, она пошла по рельсам, держа его за руку, чтоб не упасть, и он крепко придерживал.

– А ты где-то учился?

– Да. В железнодорожном техникуме.

– То есть ты можешь водить поезда?

– Могу управлять, присоединять составы, разводить стрелки. Много всего интересного.

– Ничего себе. А почему ты пошёл на железнодорожника?

– Люблю большую технику, – засмеялся Саша.

– А почему ты не стал работать по специальности?

– А вот работать по специальности не хочу. Только выучиться хотел.

– А сейчас ты на кого учишься?

– Управление производством.

– В политехе? – уточнила она, вспоминая, что её хороший знакомый, с которым она работала в другом цехе, пошёл учиться на такую же специальность, и увидела, как он кивнул. – Так это же там, где Данил учится!

– Да.

– Что значит – да? – удивилась Надя, как будто он знал, о ком идёт речь.

– Мы с ним на одном курсе учимся. И я знаю, что ты его знаешь. Мы с ним о тебе разговаривали.

– Что-о-о?

– Да, смешная ситуация была. Мы с ним сидели за одной партой, он увидел на тетрадке номер твоего домашнего телефона, имя и фамилию. Я записал, чтобы тебе позвонить на перемене. И говорит: «Я эту девушку знаю, мы с ней вместе работали. Потом я в неё влюбился. Но она мне отказала».

– Да ты врёшь! – толкнула она его в плечо, в ярости, что он придумал эту историю, и не знала, с какого места он начал врать. – Никто никого не любил. И мы на такие темы с ним никогда в жизни не говорили!

– А о чём вы разговаривали? – Саша заревновал.

– Да всегда об учёбе. Я училась. Он ходил, готовился и какие-то книжки читал. О чём нам говорить?

– Разве он тебе не нравился?

– Конечно, нравился. Он умный парень, с ним было интересно общаться. И всё! А что, я ему нравилась?

– Да. Я ему не сразу сказал, что ты моя девушка, сначала выяснил, кто ты ему.

Надя была в ужасе: как он умудрился нарваться на человека, с которым она общалась, достать из него нужную информацию, сделать какие-то выводы и потом носить это всё в тайне и подозревать и проверять её.

– Ну расскажи, мне тоже стало интересно, кто я ему? – она была уверена, что Данил, культурный и очень воспитанный парень, не мог о ней сказать ничего плохого.

– Он говорил: «Эту девушку сложно забыть. Она настолько яркая и интересная, что, даже встречаясь с другими, постоянно сравниваешь их с ней».

– Да перестань! Ты можешь правду говорить или только сочинять умеешь? Это не его слова, он не романтик.

– Ты просто не разглядела в нём романтика. Он сейчас с девушкой встречается, но почему-то о тебе говорит такое, как будто у вас любовь была!

– Так он просто тебе хотел сделать приятно.

– Так он ведь ещё не знал, что ты моя девушка. Это было до того, как я ему рассказал.

– Я в шоке! Я даже не подозревала. Расскажи всё, что он сказал, только не ври.

– Так я ни одного слова своего не добавил. Ты знаешь, как я ревновал? Я думал, голову потеряю, пока он мне говорит о тебе.

– Так вы всю лекцию обо мне болтали?

– Ну, почти, – он увидел, что она задумалась и немного расстроилась, и всё-таки решил ей рассказать всё. – Он говорил, что у тебя произошёл какой-то конфликт на работе, а ты продолжала улыбаться и смеяться. Такой оптимизм и довольство жизнью его и привлекли в тебе. А чем больше общались, тем интереснее ему становилось с тобой, хотелось чаще тебя видеть. Ты понимаешь, что я не мог не поверить, ведь со мной было то же самое? – она остановилась и начала сравнивать слова Данила и Сашины переживания. – А потом он влюбился и искал встречи с тобой. Ему было всё равно, что говорили о тебе, он знал, что хочет защищать тебя, находиться рядом с тобой, общаться и строить планы. А потом ему предложили должность начальника в другом цехе. Он оставил тебе телефон, но ты ни разу не позвонила. И он даже не знал, что ты работаешь с ним на одной проходной, пока я ему об этом не сказал. Потому что ты тоже перешла в другой цех. Так что я здесь наврал?

– Как так? Он ни разу даже виду не подал, Саша! – Надя была в шоке от того, что кто-то её любил, а она даже не догадывалась. Было безумно приятно, но обидно, почему она об этом узнаёт от другого человека спустя годы.

– Я только потом понял, что он воспитанный и интеллигентный человек и не хотел причинить тебе неудобство, – добавил Саша, успокаиваясь в своей ревности и видя, что для неё это было открытием. Она сидела на рельсе, уставившись вдаль и не веря услышанному. – А когда я ему сказал, что ты моя девушка, он обрадовался и поздравил. Сказал, что мне очень повезло с тобой.

Она не находила слов, только думала – как так может быть в жизни? Любил и не намекнул даже. А теперь живёт с другой девушкой и сравнивает. Какой-то кошмар в интеллигентных семьях. И она вспомнила Лёшу – он ни разу за два года не сказал о любви, хотя тоже был из интеллигентной семьи. И всегда и во всём помогал, всё покупал, приезжал, встречался. Может, их воспитывают так, что они должны быть безотказными, но не говорить о любви? Она посмотрела на Сашу – с ним было легко и просто. Он сразу сказал о своих чувствах и не морочил голову годами.

– Ты хочешь с ним поговорить? – спросил Саша, видя её задумчивость и доставая из кармана брюк сотовый телефон. – Он хотел тебя услышать. Думаю, он запомнил твой номер телефона, но раз всё ещё не позвонил, то вряд ли позвонит, тем более – зная, что мы вместе.

– Напиши его номер, – отстранённо сказала она, приходя немного в себя.

– Я лучше его наберу, – он уже приложил трубку к уху, и она услышала их разговор, ещё не понимая, что Саша набрал Данила. – Привет, Даня, это Саша. Мы тут с Надей гуляли, и я ей рассказал о нашем разговоре. В общем, как ты и просил, передаю ей трубку.

У неё пропал дар речи. Что можно было сказать после услышанного? Она была в растерянности. Говорить с человеком, который её любил, при её любимом? Просто абсурд какой-то. Она взяла трубку и тихо сказала: «Привет».

Он услышал её голос и сразу, словно готовился к речи, взял всё в свои руки:

– Надя, прости, что я рассказал всё Саше. Я не знал, что это твой мужчина, но, когда я увидел твои имя и фамилию у него на тетрадке, решил, что, может, он меня поймёт и расскажет, где можно тебя найти или услышать. Я не мог тогда на заводе скомпрометировать тебя, в той ситуации, в которой ты находилась, поэтому когда нас спрашивали, чего мы вместе гуляем, я отвечал, что мы просто общаемся, чтобы даже мыслей ни у кого не возникало, что между нами что-то есть. И всё получилось. Не считая того, что я надеялся, что ты позвонишь. Все женщины перезванивают, и я был уверен, что ты наберёшь мой номер. Но ты не позвонила. Я всё-таки не ошибся, что ты совершенно не такая, как все. Я желаю тебе счастья с Сашей. Пусть у вас всё получится. Прости меня ещё раз.

– Хорошо, – простила она его, так и не зная, что ещё можно сказать. Саша пристально следил за её реакцией, борясь между спокойствием и ревностью. Он не слышал, о чём шёл разговор, и только мог догадываться по её мимике и жестам. Она стояла напротив него и слушала дальше.

– Саша рассказал, что ты теперь на складе работаешь, недалеко от моего цеха. Пожалуйста, разреши мне зайти к тебе.

– Но… – она хотела напомнить, что у него есть девушка и у неё парень, но он её оборвал.

– Знаю, знаю, что Саша тебя очень любит и ревнует. Когда я узнал, что он твой парень, думал, он меня сейчас убьёт, так его глаза налились кровью, – смеялся Данил, вспоминая ту ситуацию. – Хорошо, что рядом были однокурсники. Может быть, спасли бы меня от смерти. Когда я его попросил, чтобы он помог найти тебя и рассказать, он согласился поговорить с тобой и дал согласие на встречу.

Надя посмотрела на Сашу вопросительно. Как он мог другому мужчине разрешить встретиться с ней? Саша понял её взгляд и утвердительно кивнул, вновь давая ей согласие. Она была поражена его великодушием.

– Хорошо. Только давай через месяц. Я сейчас буду учиться на вождение, поэтому совершенно не хочу отвлекаться…

– Я всё понял. Через месяц, так через месяц. Ты молодец, всё учишься и учишься. Повезло Сашке, надеюсь, и тебе будет с ним хорошо. Ну пока, Наденька!

– Пока.

– Ты убедилась, что я не врал? – спросил Саша.

– Угу, – покачала она головой, – с трудом верится, что это всё реальность. Может, обзвонить всех парней, с которыми я пересекалась? И выяснится, что они меня все любили.

– А зачем? – Саша поймал себя на ревности.

– А просто так. Поприкалываться!

– Ты хоть рада, что вы встретитесь?

– Угу. Только если бы три года назад это произошло, я бы, наверное, больше радовалась. А сейчас это обычные какие-то прощальные формальности. Глупости.

– Так чего ж ты ему не позвонила тогда? – не унимался Саша, старясь хоть немного узнать о её чувствах к Данилу. Ведь не могла же она ничего совсем не замечать.

– Так зачем? Мне что, каждому звонить, с кем я общаюсь на заводе? Говорю же, я ничего даже представить себе не могла. Кошмар какой-то. Ладно, спасибо, что не убил его в ревности! – поцеловала она его в щёку, чуть приобняв и двигаясь в направлении дома.

Саша, гордый и тем, что сдержался тогда, и тем, что она ему верна, и тем, что он ей сделал приятно, согласившись на их встречу, почувствовал, как его самооценка взлетела вверх, и сказал:

– И это вся твоя благодарность?

Надя обернулась, видя его изумление и разведённые в стороны ладони. Засмеялась, как это всё выглядело по-детски.

– Обидели мальчика, – подошла она к нему, прижалась к груди, обнимая за спину, и сладко прикоснулась к губам, долго лаская их и чувствуя, как он с любовью отвечает на её поцелуй, прижав к себе.

Он был безумно счастлив, что это сокровище досталось ему, а не другим, которые рассказали о ней всё то же, что он увидел в ней. Благодарил всю вселенную, что она дождалась его и сейчас радует и делает счастливым. И скоро она станет его женой, единственной и неповторимой, самой лучшей на свете, каких больше нет. Он никуда не торопился, отдаваясь нежности и ласкам, наслаждаясь её телом, гладкими волосами, тёплым дыханием и сладкими губами.

– Я тебя очень люблю, девочка моя. Моя малышка, – шептал он, а она наслаждалась его словами и теплом.

Всё забыв после поцелуя, словно он стирал память до чистого листа, они шли, обнявшись и наслаждаясь природой. Вокруг лежали кучи листьев, некоторые шуршали под ногами. Серое небо казалось голубым, и хотелось, чтобы выглянул хоть один лучик, согревая их. Людей практически не было, видимо, субботний день не располагал к прогулкам. Все отсыпались дома и отдыхали от трудовых будней. Поэтому им было комфортно и хорошо вдвоём идти и наслаждаться пустотой, которая покрывала весь мир серостью. Они в молчании дошли до Надиного дома.

Так много было информации сегодня, что уже ничего не добавишь, но никогда не будет лишним сказать: «Я тебя люблю». Вовремя и тому, кого любишь, что бы ни случилось.

С этими словами они расстались у подъезда, и Надя поднялась домой. Время было шесть вечера. Мама с валерьянкой носилась по квартире и вместо вздоха радости, что дочь вернулась, у самой двери ударила её по лицу. Надя взвизгнула и схватилась за щёку. Вышел отец, и они вместе стали поучать дочь.

– Воспитали гадину! Что теперь ночами не спим и днём себе места не находим! А она вернулась счастливая и довольная, даже о родителях не подумала. Каково нам! – кричала мать громче обычного.

– Ты бы хоть позвонила, – добавил отец.

– Я всё обзвонила: и больницы, и морги, и милицию, и всех твоих подружек, и Лёше. Все родственники знают, что ты дома не ночевала, тварь, – разревелась мать, вспоминая, как она страдала всю ночь, и прижалась к мужу.

Наде было жаль маму, но она сама была против их отношений с Сашей, поэтому она боялась ей оставить его номер.

– Мам, прости, – у неё текли слёзы от жжения на щеке.

– Воспитываем тебя, учим, кормим, одеваем, а ты, неблагодарная, даже позвонить и предупредить не можешь! Да как у тебя только совести хватает появляться ещё довольной домой, – кричала она дальше.

– Мам, мне уйти? – не понимала она, что сейчас-то не так.

– Иди, иди и никогда не возвращайся. Вот живёшь со своим хахалем – и живи. И пусть он тебя одевает, кормит, пусть он за тебя переживает, а не я, – выгнала она её за дверь.

Надя вышла в подъезд и стала спускаться по ступенькам. Она немного была рада, что мать её выгнала: хоть теперь не услышит эти душераздирающие вопли. Но куда ей идти? В какой-то момент стало страшно, что мать её догонит и начнётся всё снова, поэтому она побыстрее направилась в сторону остановки, а там, если что, решит, как быть дальше.

Ехать к Саше было глупо. Вроде это как раз то, о чём она мечтала, но что-то желания слишком быстро исполнялись. Как бы это всё выглядело? Он только вернулся домой, уверенный, что она у себя, а она – без вещей, с одной только дамской сумочкой – скажет ему: «Всё, я остаюсь у тебя жить навсегда!». Да её за полоумную примут. В лучшем случае. Но ещё более вероятно, что отправят домой, потому что Саша считает её маму нормальной женщиной. Как бы вообще против неё все не ополчились. Сестра и Лёша уже были в сговоре с матерью. Это было ясно как Божий день! Подруги вообще не вариант. Она никогда ни у кого больше двух часов не задерживалась, а тут жить надо хотя бы сутки, чтобы мама отошла от своей истерики. А потом бы она днём работала, вечером училась, ночью спала, и некогда было бы им много ругаться. Так что же делать?

Надо было решать, пока ходили автобусы, ведь не спать же на остановке. Она сидела и смотрела, как уставшие замученные люди выходят из автобусов и заходят в них. Все куда-то едут, откуда-то приезжают. А она застряла во времени и сидела на остановке, поставив ноги на скамейку и обняв их, потому что чувствовала, что замерзает. А ночью будет ещё холоднее. Всё-таки начало октября, и уже заморозки обещали. А она в курточке, брючках, туфлях, без шапки и перчаток. Щека всё ещё горела, казалось, что остался след от маминой тёплой ладони, которая сейчас даже грела. Она понимала, что виновата, но как ей быть, если ей запрещали встречаться с тем, кого она любила. Конечно, она не оставит номер телефона, чтобы о ней не напридумывали гадости. А то, что уснула… Ну бывает так с людьми после работы, что они устают и засыпают, забывая обо всём. А утром уже было поздно звонить и не хотелось ругаться с матерью по телефону в Сашиной квартире. Его папа уже был свидетелем таких разборок и сделал неправильные выводы. Поэтому маме нужно было быть немного спокойнее и адекватнее воспринимать правду, тогда бы она и не врала.

«Но что же делать? Куда ехать? Может, домой вернуться? – думала она и тут же отгоняла ужасные мысли. – Ой, нет, лучше на лавке. Сейчас бы телефон сюда, обзвонить всех. Как всё-таки удобно иметь сотовый телефон. Да хотя бы телефонный автомат поблизости найти».

Но она понимала, что, пока ищет автомат, может пропустить последний автобус. Оставалось только ехать к сестре. Она хоть и поругает, но не выгонит, а ещё через неё можно узнать, как там мама приходит в себя. Она решила ехать к сестре и дождалась последний междугородний автобус. Обратно уже дорога была бы только на следующее утро. Но там хоть автовокзал отапливаемый и закрытый.

– Переночую на вокзале, если выгонит, – решила Надя.

В автобусе она отогрелась и задремала, не заметив, как подъехали к вокзалу и за окном всё стемнело. По дороге успела купить в закрывающемся магазине булочку и пошла к сестре. Было холодно и страшно, улицы не освещались. Она шла ближе к дороге, где ходили машины, но этот вариант был небезопасным для юной девушки в полночь. Постоянно крутила головой по сторонам, чтобы быть уверенной, что вокруг спокойно, и переживала, какой спектакль устроит ей сестра.

В окнах на кухне горел свет, а в большой комнате смотрели телевизор, и, скорее всего, дети уже спали. Она поднялась по ступенькам и позвонила в дверь, услышала шаги и увидела сестру с недовольной гримасой:

– Ох, явилась! Ну, заходи.

Наде после таких слов хотелось вернуться на вокзал, и она стояла на пороге, думая – не убежать ли. Но там было так холодно, что она не решалась. Из кухни вышел её бывший Лёша и спокойно сказал:

– Раздевайся, пойдём чай пить, замёрзла ведь вся.

Она не удивилась его увидеть, ведь мама сообщила, что Лёша в курсе, что она не ночевала дома, а это означало, что все должны были где-то собраться и обсудить. Надя стала раздеваться, а он подошёл к ней и тихонько на ушко прошептал:

– Ты, главное, молчи! Им просто надо выговориться!

– Что вы там шепчетесь? – кричала с кухни сестра, затягиваясь сигаретой.

Лёша пошёл в её сторону. Он всё воспринимал как шутку и никого не боялся:

– Да не ругайся ты! Ну погуляла немного, с кем не бывает! – спокойно объяснял он. Наташа засмеялась.

– Уж с тобой-то такое постоянно происходит, – подколола она его гулянками.

Он засмеялся, не пытаясь оправдаться, даже Наде стало смешно. Она потихоньку раздевалась, согревая руки. Раз Лёша был здесь, значит, будет хотя бы весело и спокойно, и её точно не выгонят, ведь сестра при нём старалась быть культурной.

– Так нет людей без греха, Наташа, – посмотрел он на её сигарету.

– Ой, ну началось. Мне от мамаши хватило, – недовольно рявкнула она. – Короче, где что стоит, ты знаешь, накормишь её – и разбирайтесь тут сами. Мне по фиг, что у вас происходит. Я спать хочу.

Надя отогревала в ванной комнате руки и умывала лицо. Никакого шрама не было видно на щеке, поэтому ей стало спокойнее, что никто не узнает, что её ударила мать.

– Так посиди с нами. С тобой весело, – улыбался Лёша, ему нравились неординарные личности. Они подкидывали разные интересные фразы, и он считал себя не только начальником, но и частичкой общества. Потому что ему потом проще было общаться с подчинёнными на их языке и их шутками.

– Очень весело. Прямо оборжёшься! – она увидела, как Надя вышла из ванной в футболке и обтягивающих брючках. – Вот с этой так вообще не соскучишься.

Надя опустила глаза, обижаясь на шутки сестры, но старалась молчать, как посоветовал Лёша, чтобы не нарваться на ещё один скандал.

– Да что ты нападаешь-то на неё. Она такая безобидная, – он взял её за руку и поставил рядом с собой, не успев дать вставить слово Наташе. – Ты что с собой сделала?

Лёша смотрел на неё сверху вниз и не узнавал её фигуру. Наташа тоже заметила изменения. Тело было идеальным: стройным и подкачанным во всех местах. Одежда только подчёркивала все рельефы. Надя понимала, о чём он спросил, и вспомнила, что это результаты её с Сашей трудов.

– Да так, – она хотела оставить это незамеченным, но даже Наташу заинтересовало.

– Ты в тренажёрку ходишь? – поинтересовалась она, выбрасывая сигарету, и понимая, что тело сестры – практически совершенство. Лёша не сводил глаз.

– Ходила.

– Молодец, – похвалил Лёша, восхищаясь её красотой. – Все думают, что она гуляет, а она своё тело привела в идеальное состояние. Я горжусь тобой, умничка! У меня тебе и подарок есть!

– Ой, ты со своими подарками. Накорми её сначала, – взбесило сестру, что всё внимание перешло на Надю, и стала накладывать ей пюре с котлетой.

Лёша и Надя сели за стол, Наташа поставила ей тарелку и дала ложку.

– Соленья будешь? – спросила она и открыла холодильник.

– Давай, – согласилась Надя и принялась есть. Она была очень голодной и обрадовалась, что Наташа такая гостеприимная, хоть и ворчливая.

– Может, по сто грамм? – намекнула Наташа Лёше. – Всё равно уже никуда не поедешь. Времени-то вон сколько! – взглянула она на часы.

– Ну давай. И соленья все свои доставай, оценим, – согласился Лёша, понимая, что сегодня останется ночевать здесь.

– А всё-то не жирно будет? Иди тогда в гараж в яму. Таскай банки! – засмеялась она, и Лёша тоже засмеялся. Ему действительно нравились её шутки, какими бы они обидными и грубыми не были. Надя тоже усмехнулась.

– Ешь давай, – дёрнула сестра её за волосы. – Отогрелась, так теперь ржать надо мной будешь.

– Наташа, у тебя шутки такие, что сложно над ними не смеяться, – продолжал восхищаться Лёша и в то же время защищал Надю, чтобы она не заговорила с сестрой и не нарвалась на неприятности.

Пока он тут сидел, ему уже рассказали, для чего его вызвали, и приукрасили. Но одно дело – слушать, а другое – участвовать в ссоре. Поэтому он всячески старался погасить конфликт, что у него всегда хорошо получалось.

– Ха-ха-ха. Как смешно! – покачала она головой. – Наливай давай! И этой тоже, чтоб согрелась. Вино-то пьёшь?

– Да, – согласилась Надя.

– Давай уберу, – сестра взяла тарелку, – вилку оставь, сейчас салат достану и закуску к вину.

Она поставила на стол вино, солёные огурчики, нарезанные сыр и колбасу, бокалы для вина.

– Ой, у меня же шоколад есть, – вспомнил Лёша.

– Заначка, что ли? – подшучивала над ним Наташа, но он пропустил мимо ушей её шутку.

– Вот, как раз к вину пригодилась, – положил он на стол плитку шоколада, предварительно разломав на кубики и распечатывая. Это был дорогой и вкусный шоколад с цельным орехом. Лёша разлил вино по бокалам.

– Ты, типа, не готовился, – продолжала Наташа.

– Нет, – покачал он головой.

– У него всегда с собой набор ловеласа: вино, шоколад и презервативы. Вдруг секс! – раскрыла карты Надя, говоря его же словами. Когда-то он ей так отвечал на вопросы.

– Что, правда? – засмеялась сестра, глядя на Лёшу и беря шоколадку и вино в руки. – Ну ты продуманный! И что, все ведутся?

– Да.

– Как ты с ним живёшь? – посочувствовала она сестре.

– А я не живу с ним. Мы разбежались. Уже почти два месяца, – напомнила она Лёше, что он ей никто.

– Какие два месяца? У родителей на свадьбе были недавно, – напомнила ей Наташа.

– Так это почти месяц уже прошёл, и то ты его туда позвала, а не я. Меня он послал и сказал, что я уродина, – ещё один бокал для храбрости выпила Надя.

– Ты что, её так назвал? – ополчилась против него Наташа, не давая сказать ни слова. – Слепой, что ли? Да где ты ещё такую найдёшь? Даже фигуры такой ни у одной твоей тёлки точно нет. Сейчас хоть мешок на неё надень, всё равно красиво смотреться будет!

– Да вижу я всё, вижу, – замахал он руками в Наташину сторону. – Нет у меня никого. Вон и шоколадку для вас купил.

– Ты такой глупый! Потом ведь сам будешь локти кусать, что с ней не остался, – продолжала Наташа сводничать и не верить ему. – Ладно, пойду матери позвоню, что приехала пропажа. А вы тут сами разбирайтесь.

– Ты из-за этого мне не звонила? – показал он на фигуру, понимая, что она стала очень привлекательной и соблазнительной. Все хотели её одеть и разукрасить, а она занятиями привела себя в такой вид, что Наташа была права насчёт мешка.

– И из-за этого тоже, – кивнула Надя, пробуя Наташины припасы.

Лёша смотрел на неё, гладил себя пальцами по подбородку и делал выводы по поводу её внешности. Надя понимала, что сейчас к ней будут все липнуть и из-за внешности, и из-за того, что она счастлива, и вспомнила, что начнётся проверка её чувств. Утром Данил объявился, сейчас Лёша. Сашу Настя проверяет, и слухи о них пускают. «Надо было держаться!» – настраивалась она. Но фигуру не спрячешь, и она постоянно чувствовала, как он поедает её глазами.

– Долго занималась?

– Два месяца, – рассказала она.

– Ну как раз столько ты меня и игнорируешь, – сделал он вывод и понял, что она занялась собой ещё до того, как он её обидел. – Прости меня, я был не прав, когда встал на сторону мамы и Жени. Ты намного лучше их. Тебе, наверное, тяжело было? За два месяца так преобразиться, – продолжал он, стараясь вернуть её расположение к себе, которого очень не хватало. Его никто не радовал так, как она, а тут ещё и фигура, и деньги тратить не надо, как отец на сестру и мать тратит, чтоб те красиво выглядели.

– Тренер хороший был, – ответила Надя, решив задеть его, чтобы не обольщался.

– А что за тренажёрный клуб? – заинтересовался Лёша, желая познакомиться с тренером, который, может, и им займётся.

Надя ответила в стиле его мамы и сестры, понтуясь:

– Это частный закрытый клуб. Туда вход только по приглашениям!

– А ты как туда попала? – удивился Лёша, но не сомневался в её словах, ведь результат был налицо.

– Пригласили.

Вернулась сестра и уловила последнее слово:

– Кого куда пригласили?

– Надя ходила в какой-то частный закрытый клуб заниматься на тренажёрах.

– А тренер – это не тот, о котором мама говорит? – поинтересовалась Наташа, пытаясь вывести сестру на чистую воду, чтобы Лёша узнал, что она загуляла, и принял нужные меры.

– Какие вы умные с мамой! – натянула улыбку Надя, а Лёша почувствовал, что Наташа знает то, чего не знает он.

– А, ну тогда понятно. Сделал для себя из неё конфетку и теперь будет облизывать. Ну всё, Лёшка, если не успеешь, то уйдёт твой поезд, – помахала она иронично ему рукой.

Лёшу такой расклад вообще не устраивал, тем более что он реально в неё влюбился, понимая, что не разглядел в ней отважность и целеустремлённость. А ещё было обидно, что ни одна баба никогда ему не отказывала, а тут уходила девушка, которая преданно любила и добивалась его два года, а теперь даже не смотрит в его сторону.

– А о ком идёт речь? – посмотрел он на Наташу, понимая, что с ней сейчас нужно сотрудничать. Она могла многое рассказать и настроить Надю в его сторону.

– А ты не знаешь? – она подняла удивлённо брови, глядя то на Надю, которая нервничала, заедая и запивая свой гнев, то на спокойного, ничего непонимающего Лёшу, у которого потихоньку росли рога. – Так спроси. Мне самой интересно, где она вечерами шляется и у кого ночует.

– Я гуляю, а не шляюсь. Не надо меня сравнивать, – не вытерпела Надя оскорбления.

– Так ты сегодня у него ночевала? – строго посмотрел Лёша на неё и понял, из-за чего её мать выгнала из дома. Он весь вечер слышал только десятую долю этой истории, а там оказался целый роман.

– Ой, ну я не собираюсь на такое смотреть. Разбирайтесь сами, – поняла Наташа, что Лёша рассердился, и не захотела участвовать в разборках, уходя в комнату и садясь у телевизора.

Надя отошла к окну, первый раз столкнувшись с ситуацией, когда мужчина должен был узнать об её измене. Отчего-то было страшно, хотя он-то ей вообще по-чёрному изменял. И в то же время легко. Она-то знала, кого любит!

– Ужас, Надя, ну ты же не такая! Я у тебя первый был! Скажи, что между вами ничего не было! Вы просто смотрели телевизор, и ты уснула, – придумал он на лету ей отговорку, но она заулыбалась, прикрывая улыбку рукой, потому что всё так и было.

Он выдохнул, понимая, что угадал, иначе бы она не улыбалась. Выпил бокал вина, закусил сыром, немного отлегло от сердца.

– Тебе налить?

– Налей, – согласилась она, всё так же улыбаясь и думая, сказать ему правду или нет.

Если расскажет всё, то он может ещё и начать бороться за неё, раз так злостно воспринял Наташины речи про измену. А у него средств хватит, чтобы победить: и говорить умеет красиво, и ухаживать, раз ни одна не отказала. А если не скажет, то, как говорится, – не пойман – не вор. Она расслабилась, подошла за бокалом, который он протягивал, взяла и села рядом.

– Он тебе нравится?

– Ой, перестань. Мне на сегодня разборок вот так хватило, – показала она на горло. – Я спать хочу.

Она встала и пошла к сестре:

– Наташ, куда мне можно спать лечь?

– Я вам в детской комнате расстелила. А где Лёша?

– Он на кухне тебя ждёт. Можете влюбиться друг в друга. Мне не жалко. Я спать.

Она ушла в детскую комнату. Младшенький спал в своей кроватке, старший на раскладушке, а на полу была приготовлена ночлежка на матрасах для двоих. Она как только представила, что будет с ним лежать в одной постели, таким гулящим и противным, так поперхнулась.

– Нет уж, лучше я с ребёнком лягу.

Она не разделась, что стало входить в привычку. Просто какой-то кочевой образ жизни. Легла на кушетке у стенки, обняла ребёнка и уснула.

 

Глава 31

Разрушительный подарок

Утром она проснулась от ощущения того, что по ней ездят машинки и тарахтят рядом с ухом.

– Иди сюда, поиграем, – услышала она Лёшин голос и открыла глаза, собираясь с мыслями.

Светлая комната, она явно не у Саши и не дома, детский смех, Лёшин голос – всё смешалось. Она повернулась на бок и увидела, как ребята играют с Лёшей в машинки. Он им объяснял правила поведения на дороге в ходе игры, и выглядело это так умилительно. Дети доверяли ему, он был авторитетом, учителем и другом. Они всегда его слушались и любили, видя в нём мужчину, на которого нужно равняться. Наде была приятна эта картина, она продолжала смотреть, но в голове нарисовалась другая: как Настин сын играет с Сашей, называет его папой и тоже считает своим другом и авторитетом. А Саша уходит от него и оставляет мальчика в слезах и разочаровании.

Очень трогательны были любые ситуации с участием детей, таких доверчивых, открытых и милых. Только благодаря им мир становится чище и волшебнее: оживают машинки, разговаривают куколки, можно есть из малюсенькой посудки. Как жить так, чтобы их не обижать, не разочаровывать, не огорчать? Ведь только они умеют быть честными и открытыми, всему верят, альтруистически любят, всегда ожидают только хорошего и даже в самых гнилых людях видят только светлое.

Антошка увидел, что его любимая тётя проснулась, и позвал играть с ними. Она сползла с кушетки и сразу стала водителем легковушки. Они обгоняли друг друга, проезжали под мостами, пропускали поезд и учили, на какой сигнал светофора можно проезжать. Потом строили башни, вокруг летали и гудели самолёты. Приземлялись, и все шли на обед. Такие весёлые беззаботные игры только сплотили всех, и они быстро пообедали, как настоящие пилоты. Всё это были Лёшины идеи, и детям они очень нравились.

Надя спросила сестру, отошла ли мама от вчерашнего? Ей хотелось домой, чтобы подготовить тетрадки и учебник с собой в автошколу. Может, даже что-то успеть почитать. Наташа сказала, что та уже всё забыла, поэтому можно было ехать домой. Лёша вызвался подвезти, Надя не стала возражать. Ей совсем не хотелось мёрзнуть. А дети не отпускали Лёшу. Поэтому он усадил их рисовать и сказал, чтобы они за эту неделю все картинки в раскраске раскрасили, и он им тогда привезёт новую в следующие выходные. Те согласились, и наконец-то получилось одеться и выйти к машине.

Лёша завёл автомобиль и тронулся с места.

– Ты ещё обижаешься на меня?

– Нет, – было ровно у неё в душе.

– Значит, у нас всё хорошо?

– Нет. Нас нет.

– То есть как? – он съехал на обочину и остановился. Ему казалось, что раз они играли вместе с детьми, то она уже забыла обо всём.

– Так, как слышал. Я вообще ни о чём, кроме вождения, сейчас не хочу думать. У меня завтра начинаются занятия, и мне совершенно неважно всё остальное, – объяснила она, и Лёша расстроился, что он потеряет её опять на месяц.

– Я давно тебе хотел подарить кое-что, но всё никак не получалось. Давай сейчас, – он достал из кармана небольшую коробочку.

Надя сразу узнала его пейджер:

– А тебе он уже не нужен?

– Нет. Я купил себе сотовый телефон. Это гораздо удобнее и мобильнее. У меня даже дела пошли быстрее, – показал он свой телефон, но Надю уже не удивляла эта новинка. Она даже по нему разговаривала вчера. – А тебе пока дам пейджер, чтобы ты хотя бы не терялась и тебе могли скинуть сообщения.

Он передал ей пейджер, и Наде было очень приятно, что хоть какая-то связь теперь появится и у неё. Она не стала отказываться и взяла, поблагодарив.

– Я тебе обязательно чуть позже куплю сотовый, когда они станут немного дешевле и выбор будет больше. Пока на них такие цены, что даже не все богатые могут себе позволить такое удовольствие. Я тебе на бумажке написал телефон оператора пейджинговой системы. Ты его знаешь, но, чтоб другие могли позвонить, записал. А это твой номер, на который можно скидывать сообщения. Ты, главное, отвечай, если тебе кто-то отправит сообщения, не теряйся.

– Ну спасибо, – улыбнулась Надя, это был приятный и нужный подарок. Лёша подставил щёку, и она его чмокнула. Всё-таки старался и помнил о её просьбе.

Ему показалось, что у них всё наладится. Просто он какое-то время не уделял ей внимания и пустил всё на самотёк, увлекаясь своими подружками и не замечая, что рядом с ним та девушка, о которой мечтал. Его эталон красоты, а ещё – увлечённая и целеустремлённая. Он понимал, что она многого добьётся в жизни, и хотел, чтобы такая девушка принадлежала только ему. Поэтому не доставал её вопросами дорогой, высчитывая план действий, и, чтобы не ухудшить своё шаткое положение, довёз до дома и уехал к себе.

Мама увидела в окно, что она приехала с Лёшей, и успокоилась, решив, что он из её головы выбил дурь, тем более – она сразу рассказала маме про пейджер и номер, по которому ей можно отправлять сообщения, и что теперь она не потеряется, главное, напомнить и позвонить. Она села за телефон и обзвонила своих близких подруг, сказав им свой номер пейджера, те записали и обрадовались, что она теперь будет на связи. А все вопросы про отношения она пресекала, говоря, что занята и нужно ещё кучу народу обзвонить. Потом набрала Сашу и тоже настроилась его обрадовать.

– Привет, – сказала она, довольная.

– Привет, почему вчера не позвонила? Я думал, мы сегодня тоже вместе день проведём.

– Саш, меня мама вчера выгнала из дома, и я уехала к сестре.

– Из-за того, что ты ей не позвонила?

– Да.

– Жёстко. А чего ко мне не поехала?

– Я хотела, но это было бы неприлично. Всю ночь у тебя проспала и потом сразу вернулась.

– А что такого? Тебя здесь все моей невестой считают. Можешь вообще переезжать, – он понимал, что она это знает, но всё равно не приехала.

– Саш, ты же понимаешь, что я бы тогда с мамой вообще навсегда поссорилась. А тут я приехала к сестре. Она сказала маме, что со мной всё хорошо, и за ночь та успокоилась, – объяснила Надя ситуацию и решила сменить тему: – У меня новость хорошая. Ты теперь сможешь мне скидывать сообщения. А я их буду читать на лекциях или на работе.

– Пейджер купила? Так ведь уже сотовые телефоны есть, – не понимал он, зачем она так сделала и почему не обратилась к нему. Он бы ей помог с приобретением.

– Ну не купила, мне подарили…

– И кто такой щедрый? – он догадался, о ком идёт речь.

Она поняла, что влипла. Он ревновал её и уже всё понял. А по телефону было сложно его успокоить.

– А ты запиши мой номер, а завтра я тебе всё расскажу, потому что мне ещё кучу народу надо обзвонить. На неделе это уже будет сделать невозможно.

– Ну давай диктуй, – он записал, желая всё-таки узнать имя дарителя.

– Саш, ну не начинай. Я тебе не изменяла, – гордо ответила она.

– Ты, может, ему такие же сказки рассказываешь? – не на шутку рассердился он, и она это расценила как наезд. Душа ревела от боли, и так хотелось как можно быстрее помириться и не продолжать неприятный разговор.

– Я ему не стала ничего рассказывать о нас, потому что решила, что так будет лучше, – подбирала она слова, но только ещё больше его разозлила.

Он бросил трубку и начал ходить в ярости по квартире, думая, что его любимая изменила. В голове только и крутилась эта мысль, а душа рвалась к ней. Ему казалось, что если он приедет, всё сможет правильно понять. Он набрал номер Андрея и попросил отвезти к Наде.

Надя, услышав гудки, решила, что всё кончено. Паника не давала собраться с мыслями и что-то предпринять. По телефону уже было бессмысленно что-либо говорить, он ничего не слышал, видя перед глазами только её с другим. Ехать к нему? Но это всё равно, что пытаться найти себе оправдание. Она подошла к окну, уставилась в чернеющее небо и, нервно кусая пальцы, пыталась найти решение. Звонить или ехать? Или ни то, ни другое? И что сказать? Весь мир рухнул в одно мгновение из-за каких-то глупых слов и дурацкого подарка. Она подошла к пейджеру, схватила его, чтобы разбить и никогда не вспоминать об этом предмете, но он пропиликал в руках. Она от неожиданности еле удержала его, подхватывая на лету. Пришло сообщение: «Выходи в подъезд».

Она обрадовалась, что Саша приехал и они сейчас всё решат, побежала в коридор, но её охватил ужас. Он за пять минут добрался до её дома, а это означало, что он в ярости и сейчас просто убьёт её ни за что. Она выглянула в окно и увидела белую «Волгу» Андрея. Он спокойно ждал друга. Она ещё немного походила по квартире, не понимая, для чего тянет время: он или ещё больше разозлится, или успокоится. Но к чему точно приведёт её молчание – было неизвестно. В конце концов, он её всё-таки любил, а значит, хотел больше вернуть, чем обидеть. Она успокоилась и вышла в подъезд.

Он сидел на ступеньках, широко расставив ноги и положив на них руки, сжимая в замке. В подъезде царил полумрак и эхо. Поэтому она, оценив ситуацию, поняла, что всё решится спокойно, чтобы не тревожить соседей. По лицу толком ничего невозможно было прочитать – у него не такая уж выразительная мимика. Обычно злость выражали нахмуренные брови, радость – улыбка, любовь – горящие глаза. Но ничего этого сейчас не было, какая-то пустота. Она тоже успокоилась и решила молчать, ей не за что было оправдываться. Он сам должен был догадаться и перебороть свои эмоции и подозрения. Он следил за её движениями, но она была спокойна, не считая того, что встреча была неожиданностью. Глаза при виде его зажглись любовью. И она молчала, давая ему собраться с мыслями.

Она стояла напротив него, глядя сверху вниз. В какой одежде была вчера, в той же стояла и сейчас. Это говорило о том, что её действительно выгнали из дома и она не успела переодеться, а как приехала домой, сразу набрала его. Он потихоньку стал отходить от ярости, напоминая себе, что она даёт себе отчёт в поступках. Она никогда не скажет просто так какую-нибудь нелепость. Всегда её фразы, касающиеся отношений, имеют основание, и она берёт время подумать, если не уверена в ответе. Но никогда не обманывает, и ей можно доверять. А главное, так хотелось быстрее помириться.

– Почему ты приняла его подарок? – наконец-то прозвучал его спокойный и нежный, но строгий голос.

– Чтобы больше не случалось таких ситуаций, когда я забываю позвонить кому-нибудь, и чтобы меня больше не выгоняли из дома.

– Вы вместе спали?

– Я спала с Антоном, а он на полу.

– Кто такой Антон? – ещё больше взбесился Саша и вскочил на ноги. Она увидела, какой он в ярости, и засмеялась. Как его было легко завести, просто назвав мужское имя. Ведь он же сейчас сам будет смеяться над своим глупым поведением. Он не понимал, почему она смеётся, но стал отходить потихоньку.

– Это мой маленький племянник. Я легла в его кроватку, чтобы никто меня не трогал, и спокойно проспала всю ночь, – продолжала она смеяться, а он заулыбался, представив себя со стороны. Подошёл к ней ближе, ласково глядя на её радостное лицо и счастливые глаза, и понял, что она всё сделала для того, чтобы быть только его.

– Как я тебя люблю, родная моя! – прижал он свои ладони к её щекам, слегка поглаживая и понимая, что это самое дорогое создание на земле, из-за которого он теряет голову и бросается в омут, из-за которого переживает такие эмоции, которых раньше не испытывал. Он не мог наглядеться в её ясные глаза, а улыбка сводила с ума. Больше ничего не надо было объяснять, всё было ясно – она только его.

Она заметила, как в его взгляде боль переросла в любовь, нежность, заботу, доверие, а потом – в желание обладать ею. Он прижался губами к её губам и стал страстно заряжать огнём. Его руки скользили по телу, словно говоря, что она только его и лишь он может обладать своей девочкой. Только он был в её судьбе и имел право на неё. Он утверждался в своей безумной идее единственного мужчины в её жизни и понимал, что никогда не сможет спокойно слышать о других. Страшный животный инстинкт просыпался в нём, когда рядом с ней начинали мельтешить мужские фигуры. Чувство собственности вводило его в ярость, закрывало глаза и уши, и он не в силах был справиться. Только она могла успокоить его тишиной и нежным взглядом, весёлым смехом и любовью.

И он сейчас благодарил её за понимание, не отпуская губ и жарко лаская и заводя своей страстью. Она преданно и легко отдавалась ему и отвечала на все его капризы. Она была рада, что они так быстро соединились и что их души не страдали долго. Как хорошо, что он приехал и вернул её к жизни. Как было приятно чувствовать его страсть, под действием которой она становилась лёгкой и послушной, просыпалась естественная потребность быть любимой и отдаться его власти.

Понимая, что родители дома и близости не будет, он с трудом, но начинал успокаивать страсть, переходя на ласку и нежность, на медленные поглаживания её тела и незаметные прикосновения к открытым местам.

– Ты прости меня, – понимал он, что виноват в своём безумстве, глядя в её глаза. – Я даже не подозревал, что умею так ревновать и легко заводиться.

– Ты, похоже, собственник.

– Это плохо, да?

– Ну, может быть, когда-нибудь мне это будет неприятно, но сейчас это говорит о твоей большой любви.

Он встал на колени и прижался к её животу, обнимая руками.

– Ну прости меня, я так боюсь тебя потерять, что любая мысль об этом меня приводит в ужас.

Она гладила его по голове и шептала:

– Да простила давно, ну что мне теперь делать, если ты такой безумец?

– Ты всегда будешь со мной? И тебя не смогут купить подарками?

– Я очень хочу быть только с тобой. И ничем меня никто не купит, – успокоила она его.

Он встал и вспомнил о друге.

– Меня же Андрей внизу ждёт. Солнышко, мне ехать надо.

– Поезжай. Я люблю тебя. Молодец, что приехал!

Он, счастливый, побежал по ступенькам вниз, забывая, что есть лифт. Надя вернулась домой. Наконец-то никто её не встречал с вопросами, родители спокойно смотрели телевизор. Видимо, теперь они были спокойны, что до дочери можно будет в любой момент дозвониться.

Она забралась в свою кровать и взяла пейджер. «Уже пригодился», – обрадовалась она, вспоминая приятную встречу перед сном с любимым, и увидела ещё два сообщения: «Позвони мне, дорогая». Она решила, что это от Саши, но посмотрела на время – он в этот момент был с ней. И открыла второе сообщение: «Ты, наверное, спишь, моё солнышко. Удачных тебе занятий завтра. Целую. Твой Лёша».

Она поняла, что пейджер – это ужасная вещь, если в конце текста нет подписи отправителя. Теперь Саша и Лёша могли прислать сообщения, а ей нужно было отгадывать, кто есть кто. И как будет печально, если она ошибётся. Особенно перед безумно ревнивым Сашей. Немного расстроенная, она решила поспать, потому что с завтрашнего дня намечался напряжённый график работы и учёбы.

 

Глава 32

Первый учебный вечер

День прошёл незаметно в мечтах о начале обучения. Сразу после работы она поехала в автошколу. Собралось около сорока человек за партами, главным образом мужчины от двадцати пяти лет, а также три женщины, в том числе она, только самая молодая из всей группы. Преподаватель был весёлый полненький мужчина, легко подавал основной материал. Он сразу объяснил, что за рулём всё чаще стали появляться женщины и не надо мужчинам на это реагировать, как быкам на красную тряпку. А женщина за рулём – это обезьяна с гранатой. Поэтому лучше друг друга не провоцировать. И на этой весёлой ноте начал преподносить интересный материал.

Урок пролетел незаметно. В конце все стали записываться на вождение, она тоже выбрала вечерние свободные часы. Нужно было отъездить всего десять часов, и она решила водить два раза в неделю.

Когда она уже одевалась, пропиликал пейджер: «Я жду тебя у школы». О том, где она училась, знали Лёша и Саша. И она второй раз поняла, что не знает, кто из них ждёт. Ей опять была неприятна эта загадочность, но и просить их подписываться было неразумно.

Она вышла из школы и сразу увидела довольного Сашу. Он стоял немного в стороне, с красной розой в руках. Подбежала, счастливая, к нему и обняла, целуя в губы. Было очень приятно, что он встретил её так поздно.

– Это тебе, в первый твой день обучения.

– Спасибо. Ты меня балуешь.

– Ну как всё прошло?

– Вообще супер! Такой весёлый преподаватель, так легко всё объясняет. Я очень рада, что пошла именно сюда учиться. Сегодня знаки изучали, пойдём проверишь меня.

Они шли вдоль автомобильной дороги, где она называла знаки, а он проверял её и рассказывал о тех, которые она ещё не изучала сегодня.

– Я записалась на вождение, – поделилась она ещё одной новостью, – во вторник, четверг, воскресенье будут лекции вечером, а в понедельник и среду вождение. Пятница и суббота будут выходными.

– Хоть два вечера будем видеться, – обрадовался Саша.

– Если только немного, как сегодня. Потому что надо будет готовиться к экзаменам в свободные дни и повторять билеты. Оказывается, всё так быстро. Сразу после окончания лекций будут внутренние экзамены, а через три дня уже настоящие. Так что всё серьёзно! Мне очень нужны права!

Саша был восхищён её устремлённостью и решил, что будет иногда провожать вечерами, чтобы хоть как-то видеться.

– А на какой машине будешь учиться вождению?

– Я выбрала переднеприводную. Мне кажется, такие машинки более женские. Заднеприводные – уж совсем классика для мужчин.

Саше очень нравилось, что у неё появилось новое увлекательное хобби, но он почувствовал, что отошёл на второй план. И не тянуло в спортзал без неё, и не с кем было гулять и общаться, и всё общение было только о лекциях, билетах и экзаменах. Надо было как-то себя развлекать теперь самому и придумывать новые занятия, чтобы не сходить без неё с ума от одиночества и ревности. Он уже сегодня оценил всех своих возможных конкурентов, когда мужчины выходили из школы. Преимущественно его ровесники, и некоторые казались успешными и симпатичными.

– Ты с кем сидишь? Кто-то понравился?

– Я сижу на первой парте, как отличница, – засмеялась она, совершенно не замечая подвоха в его вопросе. – А рядом со мной женщина. И я никого кроме преподавателя не вижу. Вообще мне не интересно, кто у нас учится. Какой смысл знакомиться, если через месяц разойдёмся разными дорогами? Нас всего три женщины, и я самая маленькая, представляешь?

– Когда я учился, женщин вообще не было.

– Ого, ну нас тоже незаметно почти. Мы все рядом сели.

Он поднялся с ней к квартире и нежно поцеловал. Чтобы не заводить в себе страсть и как-то продержаться месяц, он пожелал ей спокойной ночи, и она забежала домой.

Дома она получила сообщение от Лёши: «Поздравляю с первым учебным днём. Набери меня». Он незаметно узнал у неё дни теоретических занятий и вождений и пожелал успехов в учёбе.

Она один раз повторила занятие по знакам и легла спать.

 

Глава 33

Вождение

В следующий вечер осуществилась её мечта. Она села за руль автомобиля. Хоть и с инструктором, но оставался месяц до того момента, как официально она сможет ездить самостоятельно. Он рассказал ей всю необходимую информацию по управлению автомобилем и разрешил самой проехать по району. Дух захватывало от удовольствия, казалось, что большего счастья она не испытывала. Как это приятно, когда осуществляется хоть и маленькая, но мечта. Инструктор был строг и напряжён, но она его внимательно слушала и не делала лишних движений. Поэтому они периодически шутили. Отъездив положенный час, она побежала счастливая домой, рассказывая маме о своих успехах. Лёша и Саша скинули ей практически одинаковые сообщения «Спокойной ночи. Скучаю. Люблю. Целую». Оставалось только узнать – кто есть кто, но это было нереально.

 

Глава 34

Тонкий расчёт

Она думала, что после следующей лекции Саша опять её встретит, но вышла и не увидела его. А чуть отойдя от школы, услышала, как за ней едет автомобиль. Обернулась и обомлела. Это был Лёшин автомобиль. Она посмотрела по сторонам, чтобы ещё раз убедиться, что Саши рядом нет, и быстро села к Лёше в автомобиль, стараясь не привлекать внимания. Было очень неприятно, что каждый раз её встречает новый парень.

Лёша достал с заднего сиденья красную розу и сказал:

– К началу твоего обучения.

– Спасибо, – улыбнулась Надя, но самой было безумно неприятно, что он её мог спровоцировать перед сокурсниками как девушку лёгкого поведения. Или, ещё страшней, что всё мог увидеть Саша.

– Ну, как обучение?

Надя, находясь под впечатлением от интересной учёбы, с удовольствием рассказала о том, что они пока учат знаки, но скоро перейдут к билетам. Поделилась впечатлениями о вождении автомобиля по району со строгим инструктором, который рядом с ней шутил. Лёша предложил поехать на заброшенную дорогу, чтобы дать ей поводить автомобиль для практики, заметив её возбуждённое состояние. Её главная цель сейчас была с первого раза сдать экзамены и получить права. Поэтому она не стала отказываться от Лёшиной помощи, уверенная в своей любви к Саше и в том, что никто не сможет их разлучить.

Он передал ей руль, и она настроила под себя сиденье, выключила магнитолу, включила первую скорость и, прислушиваясь к двигателю, осторожно тронулась с места. Лёша был спокойный учитель – заранее предупреждал, что нужно сделать и на что обратить внимание. Помог развернуться, когда они возвращались, и ещё раз объяснил строение автомобиля, включая такие тонкости, как обязательная чистота фар, полнота расширительного бочка и уровень масла в двигателе. Такое Наде не говорили в автошколе, и она бы никогда не догадалась обратить на это внимание.

Ей понравилось, что Лёша увлечённо рассказывал ей о разных секретах автовладельцев, считая её равной себе хотя бы в этом деле. Они вернулись поздно домой, и она поблагодарила его за помощь, попросив оставить её одну, чтобы выспаться. Она совершенно не хотела тратить время впустую, точно зная, что каждую минуту готова заниматься только билетами. Поставив розу в свободную вазу она быстро повторила перед сном новый материал.

 

Глава 35

Возвращение с того света

На работе в свободное время она тоже старалась читать билеты и учить правила. Она совершенно забыла о любви и своих мужчинах, только получала каждый день от них разные сообщения. Иногда разговаривала с обоими по телефону и снова бежала учить новый материал. Неделю её даже никто не тревожил и не встречал, поэтому она спокойно выходила из школы и бежала домой, чтобы повторить, поспать, а утром снова на работу. Выходных дней тоже так и не получалось: она проходила медицинскую комиссию и ещё брала уроки вождения, понимая, что это ей нравится и на экзамене пригодится.

Как-то в рабочее время позвонил Саша, Надя попросила его о помощи, чтобы он отвёз её в медсанчасть за медицинским удостоверением, а потом надо было успеть на вождение. Он попросил Гришу заехать за ними на работу. Пока она получала удостоверение, купил пиво и повёз её на вождение. Поговорить толком не получилось – постоянная спешка, и голова была занята только мыслями о вождении и правилах. Она решила спросить его:

– Ты останешься посмотреть, как я вожу автомобиль? Мы сегодня будем выполнять змейку, парковку и заезд в гараж.

– Конечно. Мне очень хочется посмотреть, что у тебя получается.

И они с Гришей на обочине смотрели, как она спокойно, неуверенно, но абсолютно правильно выполняет все движения. Инструктор смеялся:

– Группа поддержки?

– Да, – улыбалась Надя, а те показывали ей сжатые кулаки с поднятым большим пальцем, что всё у неё отлично получается.

– Кстати, на экзамене пригодится группа поддержки, главное, чтоб о дороге только думала, а не о них, – предупредил инструктор и велел нажать тормоз. – А теперь выйди и посмотри, что ты сделала.

Она послушно выполнила требование, вышла из автомобиля и увидела, что задние колёса в сантиметре от кювета. Она слишком далеко заехала в мнимый гараж, потому что засмотрелась на друзей. Те стояли и смеялись:

– Ну ведь не упала.

А она им крикнула:

– Вы меня отвлекаете. Я на вас больше смотрю, чем в зеркала.

Они развернулись и ушли на лавку чуть подальше, а она села в автомобиль:

– Нет, мне без группы поддержки будет спокойнее. Всегда всё выполняла правильно.

Инструктор улыбнулся, и они поехали кататься по району. А когда вернулась на тренировочную площадку, увидела, что её друзья так же сидели на лавке и общались. Она распрощалась с инструктором и направилась к ним. Они, немного поболтав на отвлечённые темы, отвезли Надю домой. Саша спокойно отпустил её, а она опять повторила билеты и легла спать.

Так всё спокойно и тихо стало в их отношениях. Саша постоянно чувствовал себя на втором плане, при этом понимая, что это всего лишь на месяц, ведь его подруге важно получить права. Он сам прошёл через этот этап и тоже старался не отвлекаться на окружающие дела и заботы. Его в этом поддерживали родители. Но после пережитой ревности он чувствовал, что, когда она далеко от него, он всё равно неспокоен, а постоянно спрашивать и ревновать, тем более когда она так увлечена занятиями, глупо и безрассудно. По крайней мере, ответ он знал заранее – ей важна сейчас учёба. Но какие-то подозрения оставались. Её не было рядом, они не общались по душам, не прочитать по глазам, о чём её мысли… Всего этого ужасно не хватало. Гриша заметил его тоску и предложил посидеть в баре.

Они подъехали к ближайшему бару, зашли и заказали пиво. Им принесли кружки пенного напитка. Вокруг собрались обычные мужские и женские компании, которые в конце рабочей недели хотели расслабиться. Там же находились и разные подозрительные лица, которые высматривали людей с деньгами и строили свои коварные планы. Когда подъехала Гришина «Тойота», они сразу определили, что эти двое – обеспеченные мужчины. И начали оценивать ситуацию и подгадывать нужный момент. Гриша долго не мог сидеть в баре – всё-таки жена ждала дома. Поэтому через какое-то время уехал, а Саша остался, не желая идти домой, где всё напоминало о любимой и было очень одиноко и пусто. Пиво немного расслабило его, но от этого только больше обострилась ревность и появилось желание соединиться со своей малышкой. Но нужно было держаться и не мешать ей учиться своими, скорее всего, неоправданными подозрениями. Он решил прогуляться по свежему воздуху, тем более почему-то сильно закружилась голова и тошнило.

Он встал из-за стола, но всё поплыло перед глазами. Такого с ним не было никогда, даже после водки и коньяка, а тут пиво. Он сразу понял, что в его бокал было что-то подсыпано, и рванул в туалет, пока не потерял сознание. Вызвал рвотный рефлекс, умываясь ледяной водой, и начал пить воду из-под крана. Услышал шаги за спиной, поднял голову и увидел в зеркале двоих мужчин в чёрном. Сердце сжалось от осознания того, что всё было подстроено. И тут же ощутил удар в печень. Согнулся и, как в своих боях, быстро сообразил, что если с первого удара не сможет отбиться, то дальше с каждым ударом это будет сделать сложнее или совсем невозможно. Перед глазами всё ещё стояла пелена. Он, отключив сознанием чувство боли, схватил обидчика за ногу и резко дёрнул, лишая его устойчивости. Тот упал, но второй ударил его по спине и коленом стал бить в живот. Преодолевая боль, он отработанным нижним ударом всадил кулак в грудь нападающего. Того откинуло в дверь туалетной кабинки и он, проломив её, согнулся пополам. Лежачий оттолкнул Сашу в живот ногами, и он отлетел в настенное зеркало, которое разбилось от удара, и осколки поранили его руки. Он терял сознание, но боль на руках возвращала его к жизни, и, привстав, он отбил нападающего к противоположной стене. Бессознательно достал из кармана куртки сотовый телефон, набрал последний вызванный номер, а это был Гриша, и прокричал:

– Гриша, меня отравили. Я в баре, – и тут же потерял сознание.

На шум разбитого стекла прибежали охранники и сотрудники бара, вывели скрюченных мужчин с переломанными рёбрами из туалета. Они совершенно не ожидали, что тот, кого они выслеживали, когда-то занимался боксом и был в хорошей физической форме. Охранники вызвали скорую помощь и милицию, отправив бармена покараулить мужчину без сознания.

Гриша приехал за считанные секунды. Он забежал в бар. За их столом было пусто, и стояла лишь кружка недопитого пива. На одной из скамеек сидели два бледных парня, рядом переговаривались охранники. Он злостно выкрикнул:

– Где он?

Охранники посмотрели на туалет, и Гриша пулей забежал туда, в ужасе увидев неподвижное тело друга и его окровавленные руки. Вокруг – разбитые стёкла от зеркала, а рядом перепуганный бармен. Он догадался, что задеты были только руки, но не понимал, почему его друг не шевелится. Он проверил пульс, Саша дышал. Гриша огляделся: молодой парнишка в фартуке с ужасом в глазах явно ничего не знал, выломанная дверь в кабинку, стёкла… Больше никаких зацепок. Гриша вспомнил, что Саша сказал об отравлении, и подбежал к раковине, видя частички еды.

– Ничего не трогай! – громко приказал он молодому парню. В дверь зашли сотрудники скорой помощи и направились к неподвижному телу.

– Он успел мне сказать, что его отравили, пожалуйста, сделайте всё возможное, – еле сдерживаясь, просил Гриша.

– Хорошо, можете подождать в зале, здесь не так много места.

Гриша послушно вышел, тем более что сейчас он ничем не мог помочь другу. За столом напротив мужчин сидели двое сотрудников милиции, оформляя происшествие. Охранники стояли рядом, Гриша остановился возле них.

– Вы свидетель происшествия? – спокойно посмотрел на него один из сотрудников правоохранительных органов.

– Я друг пострадавшего. Мы вместе сидели в баре, – окидывая всех взглядом, сказал Гриша.

Охранники вспомнили его машину и тот факт, что они последние зашли в бар, заказывая пиво. А двое бледнолицых, еле сдерживая боль в рёбрах, переглянулись. Гриша не мог их вспомнить, но заметил их бегающие глаза. Сотрудники органов заинтересовались Гришей и попросили охранников отвести пострадавших в скорую. Их подняли и вывели, Гриша сел напротив милиционеров. Но в голове остались только мысли о друге. Из туалета быстрым шагом вышла девушка со скорой и направилась к выходу. Грише представились страшные картины, он не слышал, о чём его спрашивают сотрудники, и даже не пытался отвечать на их вопросы, он привстал, чтобы пойти за ней, но она быстро вернулась с медицинским чемоданом.

– Как он? – всё, что волновало сейчас Гришу.

– Приводим в чувство, но он ни на что не реагирует.

Следом за ней шла ещё одна девушка с планшеткой в руках. Она сразу обратилась к Грише, чтобы тот рассказал о перенесённых и хронических заболеваниях, аллергии, непереносимости препаратов, возрасте, что употреблял за последние сутки и сколько выпил пива пострадавший. Гриша говорил всё, что знал о своём друге с детства, показал на столе, за которым они сидели, кружку. Его не было рядом максимум полчаса. Сам он допивал бутылку пива, принесённую с собой, и в баре ничего не употреблял. Поэтому подозрения упали на пиво. Сотрудники милиции фиксировали показания Гриши и делали соответствующие выводы, вызывая экспертов для анализа напитка.

Гриша хоть и отвлёкся на вопросы, но голова болела за друга. Он увидел, как завезли каталку в туалет, и, оттолкнув допрашиваемую девушку, забежал за ними. Увидел, что руки друга были перебинтованы, а сам он, раздетый по торс, сидел на полу с закрытыми глазами.

– Помогите, пожалуйста, переложить его на каталку, – попросил Гришу фельдшер, и тот увидел, что друг так и не приходил в себя. Казалось, что ему уже ничто не поможет.

– Он придёт в себя? Куда вы его везёте? – смотрел он в панике на всех сотрудников скорой, накрывающих Сашу белой простынёй и одеялом.

– Терапевтическое отделение. Здесь мы не сможем ему помочь. Даже если он придёт в себя, то нужно будет организму ещё восстанавливаться какое-то время, – ему передали вещи друга и вышли.

Гриша секунду оценивал происходящее, осматривая помещение, и выбежал за медиками. Его остановил следователь, протягивая бумажку:

– Мой телефон для связи. Наберите меня, как освободитесь и сможете дать показания. И не затягивайте следствие. Это в ваших же интересах.

Гриша на автомате взял бумажку и побежал на выход. Автомобиль скорой помощи с мигалками отъехал от бара, Гриша прыгнул в свой автомобиль и помчался за ними.

Он ругал себя дорогой, что оставил друга одного. Догадывался, что могло произойти в его отсутствие, вспоминая двух побитых мужчин. И тут же припоминал, что Саша ревновал Надю, и, возможно, произошло что-то другое. Ведь то, как сильно он её любил, могло привести его к необдуманным действиям. Но тогда он должен был узнать что-то за те полчаса, пока Гриши не было с ним рядом. Он нащупал на сиденье в его вещах сотовый телефон и посмотрел список звонков. Никаких звонков за время своего отсутствия он не нашёл.

Он остановился за скорой, около приёмного отделения, выбежал из машины и направился за каталкой. Саша всё ещё не шевелился, и Гриша молил Бога, чтобы друг пришёл в сознание. Его попросили остаться в коридоре для посетителей и сказали, что сообщат об изменениях. Каталка с грохотом проехала по пустому коридору и скрылась за углом. Гриша остался один, не находя себе места. Так длилось часа два, но казалось, что прошла вечность. Появился дежурный доктор и сообщил, что сделали промывание желудка и отправили в реанимацию. Попросил оставить номер телефона и обещал позвонить, как только пациент придёт в сознание.

Грише некуда было спешить. Жена была в курсе случившегося, а он бы не смог сейчас оставить друга ни на секунду. Он сказал, что останется в больнице и будет ждать ответа здесь. Доктор не стал отговаривать. Гриша понимал, что никому сейчас нельзя звонить, чтобы не пугать, тем более поздней ночью. Но Надя и Сашина мама имели право знать. Однако Гриша держался, молясь, чтобы друг очнулся и сам решил, кому и что говорить. До самого утра он вспоминал то их детство, как они дурачились во дворе, то разные передряги, то влюблённости, то родителей, и так и не сомкнул глаз. Он постоянно смотрел туда, откуда должен был появиться доктор и сказать хорошую новость, но стояла мёртвая тишина, которая пугала и ничего хорошего не предвещала.

Когда силы уже начали покидать, а надежды рушились окончательно, он увидел доктора.

– Он пришёл в себя, спрашивает Гришу. Это вы?

– Да.

– Пройдёмте. Мы перевели его в обычную палату. Парень на удивление оказался очень сильным. Видимо, занятия спортом всё-таки сыграли свою роль, но в таких случаях чаще всего наступает летальный исход. У него плохая кардиограмма, поэтому ему нужно до полного восстановления находиться в стационаре. Постарайтесь, пожалуйста, объяснить другу, что нельзя сейчас ехать домой. Он совершенно не хочет нас слушать. Хотя бы провести курс капельниц и переждать период, когда сердцу придётся перенести большие нагрузки.

Гриша всё понял, пообещал уговорить. И только увидел друга на кровати под капельницей, протянул руку, чтоб поприветствовать, но Саша показал, что обе руки перебинтованы, и ухмыльнулся:

– Вот так!

Гриша сел рядом:

– Как ты меня напугал! Откуда гадость взялась?

– Подсыпали, видимо. Не знаю. Эти два пацана, похоже, грабануть решили, только как им удалось подсыпать? Если только с барменом в сговоре были, – рассуждал Саша.

– Меня следаки вызвали…

– Это потом. Матери и Наде не звонил? – переживал Саша.

– Хотел, но не стал.

– Правильно. Давай отвози меня домой, я себя здесь больным чувствую, – чуть ли не вставал Саша, но Гриша его притормозил, объясняя всё то, что ему сказал доктор.

– Не могу я здесь, не выдержу! А там всё о ней напоминает. Ради неё я буду жить!

– Там не будет докторов и никто тебе не поможет. Твоему сердцу напрягаться нельзя, ты же помнишь! Я всё понимаю, тебе здесь плохо, но каково будет ей, если тебя не станет?!

Саша вспомнил её голубые глаза, улыбку и звонкий смех. Было страшно представить, как её тонкая и добрая душа обливается слезами. Он вспомнил самые нежные моменты первого поцелуя, вспомнил, как она повторяет, что любит его, как он соединился с ней и как она сейчас увлечена учёбой, чтобы получить права. А если с ним что-то случится, то всё это рухнет в один миг.

– Хорошо, я останусь. Но, как только пойду на поправку, ты меня заберёшь домой. Понял? – строго посмотрел Саша, превозмогая в себе желание вернуться домой.

– Хорошо, – согласился Гриша и оставил ему телефон. Они договорились созвониться.

Саша остался один и прокручивал в голове случившееся, понимая, что занятия в спортзале и любовь вытащили его с того света. Все пережитые волшебные моменты последних месяцев окрыляли душу, и он нашёл смысл своей жизни. Он совершенно не думал об обидчиках, потому что были в душе гораздо более важные моменты. Он смотрел на забинтованные руки, не зная, что увидит под бинтами. Пока он не сможет гладить и чувствовать кожу своей девочки. А она-то как напугается, если ей рассказать правду, и как она вообще воспримет произошедшее. И поверит ли, что он спасал свою жизнь и остался жив только благодаря её любви?

Он настроился рассказать правду, но не всю. И если выживет, то будет любить её вечно, потому что она наполняет жизнь смыслом. Он не хотел, чтобы она видела его в больнице, поэтому набрал номер матери и, рассказав о случившемся, попросил ничего не говорить Наде.

 

Глава 36

Как выглядят счастливые семьи?

После дневных занятий в воскресенье Надю опять встретил на автомобиле Лёша и предложил сходить в кино. Наде нужно было переключиться от занятий, и она согласилась. Они отправились в кинотеатр, но дорогой она поняла, что хоть ей и нравилось учиться, но она перестала замечать, что происходит вокруг. Деревья стояли голыми и безжизненными, летели хлопья первого снега, что напоминало о приближении её дня рождения, солнце пряталось за тучами. Вокруг неё, оказывается, находились суетливые люди. Ей стало страшно, что она перестала встречаться и общаться с Сашей и не знала, что у него происходит и как он вообще без неё справляется. Стали посещать странные мысли, что их чувства остыли, может, он вообще встречается с Настей, лишь бы не быть одному.

Лёша рассказывал ей, что его квартира построена, и он сейчас занимается оформлением документов в собственность и уже получил ключи. На работе заказывали столики на Новый год, и он приглашал её с собой. Спрашивал, какой подарок она хочет на день рождения и как его отметить. Надя на всё отвечала размыто, не понимая, почему он до сих пор считает её своей девушкой.

– Лёша, может, хватит меня клеить? Я согласилась ехать в кино, только чтобы немного переключиться от учёбы. Ты же знаешь, что у меня есть другой человек, так зачем ты строишь дальнейшие планы со мной?

– Так почему ты сейчас не с ним?

– Он мне не звонит и не мешает учиться, чтобы я смогла хорошо сдать экзамены и получить права.

– А может, он сейчас с другой?

– Он меня любит, – уверенно сказала Надя, но поймала себя на том, что она думает о Насте.

– А ты?

– А я люблю его.

– И надолго? – Лёшу задело то, что она открывала свои чувства всегда только ему, а сейчас место в её сердце занял другой. Он поймал себя на ревности, когда она ответила: «Навсегда», и понял, что надо действовать, чтобы не остаться без неё.

– Он сможет тебя обеспечить?

– Это-то причём?

– Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда, – засмеялся он.

– Хватит нам денег на еду. Не переживай.

– Я ведь тебя только предупредить хочу. Ты же мне не безразлична. У меня подчинённые постоянно ходят и просят то материальную помощь, то аванс, то сто рублей до зарплаты, а работают некоторые в две смены. Вот и подумай: муж постоянно на работе, а всё равно денег не хватает. Что это за жизнь? И где любовь, если даже отношений нет?

Надя задумалась. У них на заводе были только такие семьи, да и родители и сестра жили так же шаблонно, и она даже не представляла, какие могут быть ещё варианты.

– А как-то может быть по-другому?

– Конечно. Если у тебя есть деньги, ты можешь купить всё, что хочешь, даже любовь.

– Но это же не любовь.

– Поверь, Надя, любовь. И длится она столько же, сколько и твоя будет длиться. Ты ведь не в первый раз влюбилась. У тебя в школе была первая любовь. Где она сейчас?

– Не знаю, я с ним не общаюсь, – она вспоминала мальчика, которому посвящала стихи, а вечерами мечтала. И он провожал её из школы, гулял во дворе, а потом они переехали в разные дома и всё забылось.

– Я тебе это и хочу объяснить. Все, кто вышли замуж по любви, потом сидят в своих маленьких квартирках и пытаются прожить до следующей зарплаты. А таких семей миллионы по всему миру. Ведь вам забили головы принцами, светлым будущим и выдуманной любовью, а на самом деле это всё сказки. В реальной жизни ценятся только деньги. И только они имеют власть. И только с их помощью можно построить нормальную семью с хорошими отношениями.

– Ты к чему клонишь? – Наде надоела его теория, которая, к сожалению, слишком точно подходила под описание суровой действительности.

– Не делай глупостей. Погуляла с ним, получила дозу приятных переживаний, но не строй больших планов. Он бросит тебя при первой возможности. Потом прибежишь ко мне со слезами и будешь говорить, что я был прав.

Он печально посмотрел на неё. Лёша был настолько уверен в правильности своей теории, что ему стало действительно жалко девушку, которая когда-то любила его и могла сейчас жить с ним, не нуждаясь ни в чём.

Они подъехали к кинотеатру, Надя не могла спорить с ним – он привёл отличные примеры, что даже парировать было нечем. Не видела она счастливых семей вообще за свою жизнь. Лёше понравилось, что его слова заставили её задуматься. Он, уверенный в своей близкой победе, взял её за руку, когда они вышли из машины. Она смотрела в очереди за попкорном на глупеньких девчонок и парней, которые целовались и не замечали вокруг ничего. Такое, видимо, можно было только в молодости допустить, а женщины постарше уже выглядели замученными и в основном шли на фильм с подругами, а не с мужьями. Семейные пары даже не держались за руку и не смотрели друг на друга, сдавали вещи в гардероб – каждый свою, как чужие люди. Казалось, что у взрослых вообще отключена функция любви и радости, зато хорошо работала кнопка серости и бесчувственности.

Лёша заметил, что она смотрит по сторонам, оценивая людей. Он догадался, о чём сейчас её мысли, и не стал отвлекать, позволяя ей самой увидеть правду жизни. Они прошли в кинозал и сели на центральные места. Начался фильм «Знаки». О том, что судьба постоянно подбрасывает подсказки и даёт сигналы и нужно на них обращать внимание. После разговора с Лёшей Наде казалось, что жизнь начала реально подкидывать ей знаки, потому что она согласилась стать Сашиной женой, а это очень важное решение в её жизни. Им обоим нужно было доучиться, негде было жить, а о свадьбе и детях вообще вопросы не поднимались.

Ей стало очень плохо, словно все люди мира были обречены на страдания, и только один Лёша точно знал, что нормальные семьи – это богатые семьи. И его родители были обеспеченными, а мать и сестра – довольными и счастливыми. Каждый занимался своими делами днём, а вечером собирались за ужином и общались. Мать и сестра всегда выглядели сексуальными и женственными, поэтому мужчины рядом с ними были довольными и успешными. Даже Лёша свою долю успеха получил благодаря встречам с влюблёнными в него женщинами, но ему нужна была реально только одна. И когда он увидел Надину стройную и подтянутую фигуру, то не стал скрывать, что такую жену он и хотел. Надя понимала теперь, что её мечта о том, чтобы стать Лёшиной женой, практически сбылась, потому что она стала девушкой с обложки, которую постоянно хочется видеть рядом с собой, и поэтому он её позвал в первый раз к себе на новогодний вечер на предприятие в качестве своей невесты. Теперь она была достойна находиться рядом с ним.

В итоге она поняла, что всё-таки есть счастливые семьи, и они действительно не нуждаются в деньгах. И это семья Лёши. Поэтому она решила искать информацию о том, что важнее в долгой счастливой семейной жизни: деньги или любовь.

 

Глава 37

Любовь или деньги?

Позицию мамы и сестры она хорошо знала, а вот Татьяна Александровна на работе могла бы что-то прояснить. Но она ответила так:

– И любовь, и деньги важны в семье, но, как правило, и того, и другого не бывает. Тут уж как повезёт.

Но получалось так, что ей повезло встретить любовь и деньги. Только в разных мужчинах, поэтому, так или иначе, нужно было определяться. Вечером перед занятиями она узнала у соседки по парте, что та замужем, и решила посоветоваться, вкратце рассказав свою историю. Та, недолго думая, решила поинтересоваться у мужской половины аудитории, ведь девочка в свои двадцать лет решала такой вопрос, который даже взрослые люди не могут решить. Поэтому множество разных мнений помогло бы ей взглянуть на проблему с разных сторон. Но оказалось, что мужчины вообще не верили в любовь, считая, что это бабские выдумки и главное в отношениях – доверие, уважение, взаимопомощь и деньги.

Женщины начали с ними спорить, что без любви тяжело жить, но им посоветовали рожать детей и получать любовь от малышей, а мужчина должен только обеспечивать.

Обсуждение закончил преподаватель:

– Скоро экзамены, а вы ерундой занимаетесь.

Все рассмеялись, и началась прогонка по билетам. Каждый по порядку давал ответ по билету, и если кто-то ошибался, то разбирали ошибку. Надя успела сделать выводы о том, что мужчина всё-таки добытчик, а женщина – хранительница очага. И если каждый знает в семье своё место, то можно прожить всю жизнь, но без ссор и скандалов всё равно не обойтись, потому что у каждого в семье должно быть своё мнение, и нужно просто учиться договариваться. А потом и она забыла обо всём, что занимало её голову эти два дня. Подошла её очередь отвечать на билет.

По дороге домой она смотрела на знаки и следила за водителем автобуса: что он правильно делает, а что нет. Дома повторила билеты, молясь, чтобы получилось сдать экзамен с первого раза. У неё получалось не более трёх ошибок в билете, а это означало успех. Но дома она не нервничала, а на экзамене всё могло сложиться иначе, поэтому она хотела добиться результата, когда ошибок вообще бы не было. Но сегодня уже засыпала от усталости, оставляя это на последующие две недели.

 

Глава 38

Жизнь без любимого теряет смысл

Ранним октябрьским утром, когда за окном ещё было темно и люди только приступали к своим трудовым обязанностям, в цехе пронёсся слух о том, что вчера не вышел на работу мастер Александр Юрьевич. Слухи дошли до склада, и Надя вспомнила, что не получала от него сообщений с пятницы, когда они с Гришей отвезли её домой. Сердце в страхе сжалось, и она потеряла покой. Татьяна Александровна посоветовала сходить к начальнику в кабинет и позвонить с городского телефона ему домой, так как на самом заводе пользовались только внутренними телефонами.

У начальника было совещание, и она решила подождать у секретаря. Заходившие в кабинет почему-то сочувственно смотрели на неё. Эмоции через какое-то время захлестнули, и она заметалась по кабинету, спрашивая у секретаря, знает ли она что-нибудь о мастере, который не вышел на работу. Та ответила:

– Пришла повестка из милиции о том, что его вызывают для дачи показаний в качестве участника происшествия. Все известные телефоны не отвечают, поэтому начальник отправил одного из сотрудников к нему домой узнать, что случилось.

Она решила зайти после обеда, чтобы узнать новости, и вернулась на склад. Закрыла книжки и перестала реагировать на окружающих. Татьяна Александровна отвечала всем, что она болеет, но те всё уже знали по слухам и молча уходили. В голове не было мыслей – пусто и страшно. Страшно подумать о плохом, страшно убедить себя в хорошем – и получить удар. Да и что может быть хорошего, если пришла повестка из милиции. Это могли быть миллионы разных ситуаций, и сил их придумывать и перебирать не было. Душа медленно умирала в ожидании. Какой ей показалось глупостью, что она все эти дни выбирала между любовью и деньгами, когда, возможно, выбора уже нет. Самое страшное было потерять его и больше никогда не увидеть.

Она мысленно всё ему прощала, лишь бы он был жив. Обещала никогда не причинить ему боли и страдания, умоляя вернуться. Слышала стук сердца и понимала, что время остановилось и всё вокруг исчезло, перед ней стоял только его образ: красивая рельефная и сильная фигура в белых брюках и белой обтягивающей футболке, загорелые руки, нежный взгляд, глаза, наполненные любовью, и приоткрытые губы, жаждущие слиться с ней. Тот самый чувственный и сильный первый поцелуй, который соединил их навечно. Звонкий удар промелькнул в сознании, и она вспомнила, как он бил грушу. После таких ударов вряд ли кто-то мог встать, поэтому он должен быть жив.

Но это хлопнула дверь склада, и к стойке подошёл Саша. Он сразу заметил отстранённое состояние любимой и догадался, что до неё дошли слухи о повестке, раз за ним домой послали сотрудника. Увидел закрытые книжки и понял, что нужно её ободрить, чтобы она доучилась, а не самому просить о поддержке.

Она не сразу поверила, что видит его перед собой, думая, что это разыгравшееся воображение, но сердце бешено стучало, возвращая её к жизни, а душа кричала: «Он вернулся! Он жив! Он пришёл!»

Она подбежала к нему и хотела прижаться, но увидела забинтованную руку, а на другой – страшные порезы. Посмотрела в глаза – они были пустыми и безжизненными. Бледное лицо, измученное страданиями, и больничный запах от одежды.

– Что случилось?

Он улыбнулся нежно и чуть расцвёл:

– Уже всё самое страшное позади. Я потихоньку восстанавливаюсь, поэтому можешь не переживать за меня. Жить буду!

Она слегка посветлела, оттого, что от сердца отлегли все страхи, и внимательно слушала дальше.

– В пятницу меня отравили в баре, а потом хотели ограбить, но я отбился. Надо пить из закрытых бутылок, а не из кружек, – усвоил он урок.

– Я же тебе говорила, что у тебя очень сильные удары, – заулыбалась Надя, бережно и осторожно кладя его изрезанную руку к себе в ладонь, гладя по её тыльной стороне и не трогая порезы. Он улыбался и ощущал, как её руки заряжают его спокойствием и теплом. Он не ошибся, что ради неё стоит жить. Несколько секунд встречи, а он уже забыл о страданиях, отдаваясь наслаждениям.

– У тебя уже меньше болит?

– Да, мне прописали хорошую мазь, так что опухоль спала.

– Ты всё ещё в больнице?

– Нет, я уже дома.

– А почему тогда не звонил?

– Я не мог, – он не хотел рассказывать страшные подробности. Но увидел её совершенно непонимающий взгляд и понял, что частично рассказать нужно. – Надя, в алкоголе было большое количество снотворного, после которого люди не возвращаются. Поэтому мне какое-то время пришлось провести в больнице, чтобы врачи были уверены, что моё сердце выдержит.

– А сейчас с тобой уже точно ничего не случится? Сердце выдержит?

– Уже ничего не случится, – улыбнулся он. – Я только благодаря мыслям о тебе выжил. А сейчас увидел тебя – и точно не оставлю никогда. Я тебя очень люблю.

Она расцвела и обняла его, а потом отскочила:

– Ой, а у тебя только руки поранены? Остальное не задето?

Он рассмеялся, предположив, что она интересуется мужским достоинством, и, чуть прищурившись, покачал головой:

– Нет. Всё функционирует!

Она обняла его крепко, чувствуя, как соскучилась и как ему нужна сейчас её поддержка, а он поднял руки, прижал её своими ладонями осторожно, чтобы не чувствовать боль, но ощутить её тело:

– Умеешь ты защищаться. Молодец! Вот видишь, как пригодились наши занятия!

Она посмотрела в его глаза:

– Я так рада, что ты жив, а то я…

– Тише, тише, всё позади. Теперь мы вместе.

Она послушно замолчала, вспоминая, как он никогда не разрешал ей думать о плохом. Они улыбались друг другу, словно не виделись миллионы лет, заряжаясь счастьем и любовью, чувствуя, как дороги мгновения, проведённые вместе, и как они спасают от смерти.

– Как учёба? – обратил он её взгляд на закрытый учебник. Она опустила глаза.

– Я сегодня не могла учить…

– Теперь будешь дальше идти к своей цели?

Он вроде успокоил её словами, но его измученное лицо говорило о другом, и она неуверенно ответила:

– Да, я хочу…

Саша уловил нерешительность в голосе:

– Да правда, со мной уже ничего не случится! Я буду дома, под присмотром мамы. Буду писать тебе сообщения и больше не потеряюсь, обещаю! Моя малышка!

Эти слова были наполнены такой заботой и нежностью, что она поняла, как сильно хочет порадовать его своими успехами.

– Ладно, буду дальше идти к цели!

– Ну всё, я тогда побежал. Мне ещё начальнику показаться. А ты учись!

Надя проводила его, помогая открыть дверь, и удивилась, увидев, как за ней в ожидании чего-то стояли два мужчины и три женщины.

– А вы сюда? Почему не заходите? – окинула она всех взглядом.

– Не хотели мешать! – ответила самая бойкая женщина, и другие стали добавлять: – Увидели вас с Сашей в окошко. Решили подождать. Может, что случилось. Все только и говорят о его прогуле и о том, что ты к начальнику бегала. Разобрались?

Надя с Сашей переглянулись с улыбкой: «Ничего не утаить от коллег».

Саша побежал к начальнику, а Надя пропустила всех на склад, сразу загружая себя работой. Теперь жизнь её снова встала на рельсы, и она спокойно занималась работой, а вечером вождением и занятиями. Напряжение и волнение нарастали, дни и ночи сплелись в одно целое – изучение билетов, повторение, заучивание, обдумывание. Саша и Лёша продолжали отправлять ей сообщения, но ей совершенно не хотелось тратить время на общение по телефону. Она приходила домой поздно, уходила рано и всё свободное время проводила с учебником. Родители полностью взяли на себя домашние дела, но очень отвлекали её, когда ругались. Она совершенно не могла сосредоточиться и просто пережидала бурю, надевая наушники и слушая спокойную музыку.

Саша поправлялся, тем более что дома, где всё напоминало о любимой, восстановление шло быстрее. Он благодарил Бога за то, что у него была такая спасительница, залечивающая раны и боль на расстоянии. Он сходил в участок и написал заявление, узнав о том, что придумали двое нападавших. Это ему не давало покоя, хотелось наказать обидчиков по-своему, а не в рамках гуманных законов.

Через несколько дней сняли бинты. Находясь ещё на больничном, он хотел быстрее выйти на работу и снова начать занятия в зале, чтобы привести себя в нормальную физическую форму. Хоть без Нади туда не тянуло, но раз это пригодилось, то нужно было заниматься.

Мама, переживая за сына, чувствовала, что благодаря любви к своей девушке он смог выдержать все испытания и быстро шёл на поправку. Она посоветовала ему пригласить невесту на день рождения сестры: «Пусть входит в нашу семью, раз у вас такая любовь». Она согласилась отдать им свою комнату и помогать деньгами, если нужно будет. И даже была готова водиться с малышами, когда те родятся. Саша благодарил мать за понимание и поддержку, и ему казалось, что эта история принесла в его жизнь больше радости, чем страданий. Вопросы решались сами.

 

Глава 39

Любовь длится несколько месяцев

Свободный вечер в конце недели она решила провести с Сашей, чтобы не занял этот день Лёша. И заранее сообщила о своём желании любимому. Он, радуясь, что закончилась чёрная жизненная полоса, предложил ей поехать в ночной клуб, чтобы снова отрываться и целоваться. Она боялась за его здоровье, но он обрадовал, что всё зажило, а чуть заметные шрамы только украшали мужчин. Она поняла, что он выздоравливает, раз у него появилось чувство юмора, и согласилась поехать.

Она предвкушала, что они опять будут вместе танцевать, целоваться, обниматься и чувствовать друг друга, и ждала этот день как чудо.

Он заехал за ней вместе с Геной и его новой подружкой Олей на чёрной иномарке Эдика – одного из здоровых амбалов. Она села в машину и прижалась к любимому, ожидая взаимной нежности. Но он изредка целовал её и отворачивался к окну, погружаясь в какие-то тяжёлые раздумья. Гена с Олей тоже сидели тихо, иногда перешёптываясь с разных сидений. Её стало напрягать такое отношение и непонимание, и она начала думать, а не соврал ли он ей про драку и всё ли рассказал о случившемся. Видно было, что Эдик и Гена в курсе событий, и каждый был погружён в мысли. У неё стала пропадать уверенность в спокойной и безопасной жизни с таким мужем, как Саша, и она спросила:

– Что-то случилось? Может, нам вернуться домой?

– Нет. Всё нормально, – отмахнулся Саша, чем ещё больше задел её чувства.

Она попросила рассказать подробнее, что произошло в баре, и отчего все сегодня задумчивые, а он бесчувственен. Может, что-то утаивают? Он переглянулся в зеркало с Эдиком и жёстко запретил ей поднимать эту тему, не постеснявшись приструнить её как ребёнка при друзьях. Она замолчала в страхе, не узнавая его и не видя никогда в гневе, и больше не захотела вообще ничего спрашивать.

В клубе Оля держалась рядом с Надей. Для неё здесь все были незнакомы, она и Гену-то знала со вчерашнего вечера и просила Надю рассказать о нём. Но она его сама видела второй раз.

– Ты спроси у Саши. Он расскажет, потому что он всё сделает для меня и моих подруг, лишь бы мне было приятно, – была уверена Надя, но не знала, что в их дружной компании никто никогда никого не рекламировал. Все должны были догадываться сами, кто есть кто. И об этом сообщила ей Оля, передавая слова Саши.

«Совершенно не его слова, – подумала Надя, – но его стиль общения». Он умел сказать один раз так, что снова к нему уже не обращались с тем же вопросом. Надя пыталась расслабиться в танце вместе с пристающей к ней девчонкой, но ей не хватало Саши. Садилась рядом с ним за стол, но он её обнимал, слегка прикасался к щеке губами и продолжал разговор с другом, совершенно не проявляя к ней чувств.

Оля веселилась и выглядела довольной, очутившись в таком большом клубе с серьёзным парнишкой, от которого была без ума. Она сообщила Наде, что заметила, как сильно любит её Саша, и ей казалось, что и Гена сможет полюбить её так же крепко. Но Наде отчего-то захотелось ответить ей словами Лёши, что любовь проходит, и она длится всего несколько месяцев.

Она взглянула на Сашу, и осознала реальность происходящего. За несколько недель её обучения он охладел к ней, а это означало, что проходила любовь и спадала пелена с глаз. Он знал, что она его женщина, и уверенно отпускал её танцевать вместе с Олей, уже не ревнуя и совершенно не показывая, что скучает или любит. А отсюда напрашивался вывод, что жизнь с ним стала бы однообразной, рутинной в постоянном недостатке внимания. А ещё и денег.

Надя начала уставать от Олиного веселья, и почему-то ей сегодня совсем не хотелось танцевать. Она смотрела на Сашу и понимала: что-то произошло с их отношениями после того случая в баре. Видя его напряжение, уже боялась поцеловать и обнять. Она измотала себя мыслями о том, что происходит, ненавидя и прощая его одновременно. Ведь он должен был понимать, что это единственный день, когда она смогла отвлечься от учёбы, чтобы побыть с ним, а ему это было безразлично. В конце концов, она подошла к нему и твёрдо сказала:

– Я хочу домой!

Он спокойно достал телефон и практически отогнал от стола словами: «Сейчас вызову Эдика. Я позову тебя, когда он приедет».

Надя была в шоке, не веря, что любовь могла пройти, но старалась терпеть до последнего, пока они не останутся наедине, когда она сможет узнать, что происходит. Она была уверена, что он не из тех людей, которые могли бы выслушивать бабские истерики. Поэтому одной такой выходкой могла оборвать все отношения навсегда.

Когда они сели в машину, Саша положил её голову себе на плечо и сказал:

– Устала? Поспи. Я разбужу тебя, как приедем.

– Но… – Надя хотела узнать, что происходит с ним, с их отношениями и зачем они поехали в ночной клуб, если он ни минуты с ней не был.

– Не сейчас, – он твёрдо запретил ей произносить какие-либо слова.

Она увидела в зеркале заднего вида жестокие глаза Эдика и злобную ухмылку. Холод пронёсся по коже, так был неприятен этот человек. Надя замолчала, ощущая тепло Сашиной груди и закрывая глаза. Ей так не хотелось верить, что любовь прошла, как об этом говорил Лёша. А если любовь закончилась, то с чем в результате тогда осталась она? Саша мог заткнуть ей рот, запретить говорить и спрашивать, успокоить взглядом или силой. Если подчинённые здоровые мужики молчали как мышки на совещании, соглашаясь со всем, так что говорить о хрупкой девушке?

Она постепенно стала переходить на мысли о Лёше, с которым даже без любви было всё предельно ясно и понятно. Он был слишком честный и никогда ничего не скрывал и всё подкреплял весомыми аргументами. Он тоже общался с подчинёнными и имел даже более высокий статус, находясь в должности начальника, но его никто не боялся и все его понимали, считая другом. Он никогда не скрывал, что ему рядом нужна красивая девушка с обложки и комфорт. И больше никаких недостатков в нём не было.

Наде было безумно неприятно, что с глаз спадала вся мишура, которую она нацепила себе, когда влюбилась в Сашу, но, видимо, ей нужно было пережить этот период, чтобы её заметил Лёша.

Они подъехали к Надиному дому, и Саша, выйдя из машины, спросил о планах на завтра. Она ответила, что хотела учить билеты.

– Бери с собой, чтобы не скучать дома, и просто будь со мной рядом, – улыбнулся устало Саша, и она поняла, что он ещё плохо себя чувствует. Переживая за него, она согласилась на встречу, и он легонько поцеловал её в щёку, отправляясь в машину.

Ей стало неприятно, что она весь вечер хотела с ним танцевать, пить, веселиться, а, взглянув на секунду в глаза, нашла ответ. Он был болен и слаб для веселья. Что-то неумолимо отдаляло его от неё, и казалось, больше не будет таких радостных дней, как раньше. Но он её пригласил с собой, а это означало, что он в ней нуждался и, возможно, ещё любил. Надеясь на завтрашний, более романтичный день, она, уставшая, легла спать.

А ребята отвезли домой Олю и встретились во дворе с Гришей и вторым амбалом. Вчетвером они отправились к тем, кто должен был поплатиться за оскорбление, нанесённые раны, причинённую боль и страдания. Особенно было жаль материнское сердце и нежные чувства любимой, которой тоже пришлось нарушить свой покой и отвлечься от учёбы. Решение было принято всей бандой ещё утром единодушно: проблему они должны решить сами, по-мужски, и немедленно. Но их отвлекла Надя со своим желанием встретиться, и Саша не смог ей отказать во встрече. Поэтому она сумела оттянуть час расплаты. Но каждый жаждал в душе скорее покончить с делом, которое нарушало душевное равновесие. Ведь уголовный кодекс к преступникам оказался более чем лояльным, дающим право на дальнейшие злодеяния.

 

Глава 40

Смотрины

Утром разбудил звонок на пейджере. Это Лёша спрашивал, определилась ли Надя с выбором. Она набрала его номер:

– Лёш, ну какой выбор?

– Я или он?

– Лёша, перестань. Ты же знаешь, что я его люблю.

– А меня ты любишь? – хотелось ему снова слышать её признания.

– Любила.

– Так значит, я прав? Любовь проходит?

– Господи! Да зачем ты это говоришь? Чтобы я страдала? – она опять не могла ему ответить, потому что он снова оказался прав. Она не чувствовала к нему любви, мечтая только о Саше.

– Лучше сейчас пострадать и забыть его, чем всю жизнь мучиться! Согласись, есть разница? – не унимался он, Надя бросила трубку и больше не отвечала на звонки.

Ей было очень больно и плохо от слов Лёши. Она чувствовала, что её загнали в угол, и не могла оттуда найти выход. Она лежала в кровати и не могла решить что делать. На пейджер снова пришло сообщение, но она так боялась его читать, что отодвинула и отвернулась к стене, стараясь уснуть. Через полчаса зазвонил телефон, она взяла трубку.

– Так ты едешь с нами или нет? Мы у подъезда стоим, – спросил Саша.

– Ой, подожди, – крикнула Надя и положила трубку, подбегая к пейджеру и читая сообщение от Саши: «Одевайся и выходи. Через полчаса на том же месте».

Она в ужасе поняла, что ей давали полчаса на сборы, а сейчас уже ждали внизу. Она быстро умылась, оделась, собрала волосы в хвостик и голодной выбежала вниз. Саша встретил её у подъезда и усадил на заднее сиденье чёрной «Ауди» своего старого знакомого.

– Евгений Михайлович, – протянул ей руку статный серьёзный мужчина средних лет.

– Надежда, – улыбнулась она и пожала ему руку. Было так приятно и неожиданно, что их представили друг другу.

– Бывший спецназовец, ныне пенсионер, – улыбнулся Саша и хлопнул боевого товарища по плечу.

– Да, это я, – поклонился он ей почтительно, и своим спокойствием и приветливостью сразу вызвал к себе уважение. – А вы чем увлекаетесь?

– Я учусь.

– Вождение и академия? – уточнил он. Надя посмотрела на Сашу, но вспомнила, что он не знал, где она получает высшее образование, и испуганно взглянула на нового знакомого. – Разведка донесла, – улыбнулся он, отлично читая мысли по глазам, – и как успехи?

Надя решила отшутиться:

– А разведка что говорит?

Он рассмеялся от неожиданного ответа, Саша тоже расхохотался, и Надя засмеялась вместе с ними.

– Я потрясён, какую ты девушку нашёл! – восхитился Евгений Михайлович и повернулся к Наде, держа руку на груди: – Вы мне с первой минуты попали сразу в сердце, так что я теперь ваш друг навсегда!

Саша улыбался и благодарил Надю за то, что она смогла произвести впечатление на его знакомого. Он сам был в восторге от её умения преподнести себя в лучшем свете.

– Я же вам говорил, что только увидел её – сразу влюбился.

– Ну что ж, я за тебя рад. Так мы едем?

– Да, – кивнул Саша и обратился к Наде: – Ты читай пока свои билеты, а мы на авторынок за запчастями к моей машине.

– Ой, я забыла билеты.

– Вернуться? – сразу отреагировал Саша, но она отрицательно покачала головой.

Надя хотела нового знакомого расспросить, где он воевал, как они познакомились с Сашей, но Евгений Михайлович сразу обратился к Саше:

– Так что там у тебя? Не будем терять время.

Надя уселась поудобнее, прислонившись спиной к двери, чтобы видно было Сашино лицо. Играло радио, и ей слышны были только мужские басы, разобрать слова было практически невозможно. Но за всю дорогу по отдельным фразам она всё-таки уловила, о чём шла речь.

Саша успел до Надиного прихода рассказать, что решил жениться. Евгений Михайлович советовал не бросать учёбу, раз за него платит завод. Лучше найти дополнительную или вечернюю работу, без чёткого графика, но с реальными деньгами. Начать с чего-то нужно было однозначно, а впоследствии, может быть, появились бы ещё какие-то варианты. Жить, он говорил, нужно только отдельно, иначе отношения можно испортить и с девушкой, и с родителями.

Мужчины быстро приобрели нужное на авторынке, а Надя удивлённо смотрела по сторонам: неужели когда у неё появится машина, ей тоже придётся разбираться во всех деталях машины и ходить по рынкам.

Обратную дорогу они продолжали общаться по поводу семьи, детей и денег. Евгений Михайлович давал ему очень полезные и хорошие советы, о чём нужно подумать сейчас, чтобы сохранить отношения. Надя не слышала разговора, но когда стали повторяться одни и те же слова: семья, дети, состояние… – она поняла по серьёзному лицу Саши, что он действительно не шутил про свадьбу. Он ставил всех друзей в известность, строил планы и действовал, а она металась между ним и Лёшей. Ей стало стыдно, хотелось, чтобы он прекратил любые разговоры об их совместной жизни, пока не был решён вопрос о любви. Ведь получалось так, что если бы они стали жить вместе, то должна была исчезнуть любовь, начались бы серые будни, ссоры, скандалы, а в заключение – развод или смирение одного из партнёров со своей участью. А если бы они дальше продолжали встречаться, то всегда бы радовались встречам, испытывали притяжение, любовь, хотелось бы обниматься, целоваться и наслаждаться друг другом. Хотя бы пока учатся и копят деньги на совместное жильё. Она совсем не хотела втягивать его в долги, кредиты или обременять круглосуточной работой. Тогда бы Лёшины слова оказались правдой: не будет ни любви, ни даже отношений, потому что люди просто не видят друг друга.

Евгений Михайлович остановился около незнакомой ей остановки, Саша обратился к Наде и сказал, что им выходить здесь. Она очнулась от своих мыслей и надела туфли.

– Заскучала твоя любимая, – заметил Евгений Михайлович.

– Я не скучала. Мне есть о чём подумать, – ответила Надя и улыбнулась на прощание. – Приятно было познакомиться с вами.

– Ну, ещё увидимся. Так что до скорой встречи, – поцеловал он Надину руку, что было очень непривычно, но приятно для неё.

Она вышла из машины, и Саша сразу взял её за руку, переходя через дорогу.

– А мы куда? – Надя была первый раз в этих краях.

– Нас пригласили на день рождения к моей тёте, – улыбался Саша, вспоминая, как мама хотела, чтобы Надя стала частью их семьи.

– А где подарок?

– Ты подарок.

– Это как? Я должна буду из торта выскочить?

– Нет. Тётя Наташа хочет познакомиться с моей невестой, поэтому сказала, что можно и без подарка, лишь бы тебя увидеть.

– Давай хоть цветы купим. Женщины любят цветы.

– Ну давай.

Они зашли в магазин, который находился по пути. Он купил пять бордовых роз.

– Тебе явно нравятся только такие цветы.

– Да. Они у меня ассоциируются с любовью.

Надя отметила, что он одинаково любил своих женщин: маму, тётю, её, хотя между ними была огромная разница. Одна родила и вырастила, вторая помогала и водилась, а третья должна была разделить с ним всю оставшуюся жизнь.

Пока они шли между обычными серыми хрущёвскими дворами с детскими площадками и хаотичными насаждениями, ей становилось всё неприятнее, что он всё глубже заводил её в свою семью, и она шла за ним, не имея права свернуть с этого пути. Словно засасывала трясина, а выход был только один – свадьба, после которой – серая семейная жизнь, без чувств, радости и счастья. Она смотрела на него и ужасно не хотела убивать ту любовь, которая сейчас была между ними, но уже угасала за возникшими проблемами с жильём, деньгами и учёбой. Любовь словно была создана для взрослых и обеспеченных людей, которым уже не нужно было думать ни о чём и можно было отдаваться этому странному чувству. А молодые много должны были окружающему миру – учиться, находясь под властью родителей, круглосуточно работать. А потом расплачивались разочарованиями в любви и потерей отношений.

Он уже нажал звонок, когда Надя вдруг очнулась от своих мыслей. Дверь открыла невысокого роста женщина, черноволосая и с яркими чёрными глазами. Она улыбнулась и пригласила гостей пройти. Оказалось, что день рождения отметили вчера, а сегодня ждали дорогую гостью, чтобы познакомиться, но ей всё равно было приятно получить цветы от племянника, и она сразу поцеловала Сашу и Надю в щёки, крепко обнимая.

Коридор был узким, и Саша первым прошёл в гостиную. Тётя Наташа ставила цветы в вазу, а Надя последней зашла в комнату. За круглым столом около стены сидела Сашина мама. Она сразу поздоровалась с Надей и пригласила к столу.

Комната была мрачной, в чёрно-коричневых тонах, схожих с Надиным настроением и мыслями, поэтому она почувствовала, что долго здесь находиться не сможет. Саша включил свет, и красивая яркая люстра немного осветила комнату. Все вчетвером сели за стол, и Саша стал ухаживать за подругой, накладывая салаты.

Разговор сначала не шёл, потому что все знали, зачем собрались, одна Надя не выражала радости, и другие думали, что с ней что-то произошло. Но она сказала, что все мысли только об учёбе, потому что через неделю уже начинались экзамены, а она ещё делала ошибки.

– А Саша не помогает? – спросила мама.

– Он мне сначала помог, но, похоже, мне одной проще и спокойнее, потому что я отвлекаюсь на него, – вспомнила она историю, как чуть не упала в кювет. Он рассказал женщинам об этой ситуации, и все постарались понять, почему она такая грустная, но увлечённая.

Им захотелось побольше узнать об этой девушке, потому что она действительно была милой, в меру скромной, с чувством юмора. Они хотели в ней рассмотреть и то, что радовало Сашу – любовь и желание создать с ним семью. Заочно они её уже полюбили и относились к ней как к члену семьи.

Поэтому они стали рассказывать истории из его детства. Что он рос трудолюбивым малышом и на даче помогал папе строить дом. Всегда и во всём был самостоятельным, как в выборе профессии, так и в выборе друзей и увлечений, настойчиво и уверенно шёл к цели.

Надя посмотрела на счастливого Сашу, он прижал её к себе, не в силах сдерживать эмоции, потому что видел, как мама с тётей одобряют его выбор и любят его девушку. Надя положила на его руку свою, в знак благодарности за то, что он её не оставил с женщинами наедине. Их глаза светились счастьем, и казалось, что это не день рождения тёти, а смотрины, тем более что мама в конце сделала заключение:

– Именно такого счастья и хотелось моему сыну.

И тётя Наташа добавила:

– Мы были бы очень рады видеть тебя Сашиной женой.

Надя никогда не испытывала большего удовольствия, чем сейчас: её приняли в семью, где она была чужая, но относились как к родной. Саша был счастлив и крепко прижимал любимую к груди, тем более что руки уже почти зажили.

Все эти люди должны были стать частью её дальнейшей жизни, а это означало, что она теперь не одна со своими переживаниями, что есть поддержка и любовь, которой её могли окружить.

Саша чувствовал не только любовь к своей девочке, но и уверенность в том, что теперь он будет всю жизнь счастлив. Словно уже завтра начнётся их совместная жизнь, когда они смогут, не прячась и не ища мест для уединения, обниматься, целоваться и заниматься любовью. И всё это будет длиться столько, сколько им захочется. Любовью длиною в жизнь, со своими страстями и нежностями. И будут в их семье малыши, к которым станут ездить бабушки и дедушки. А все радости и горести они будут переживать вместе, взявшись за руки, как сидели сейчас, в любви и согласии.

Все надеялись услышать от Нади, что она рада войти в их семью и стать Сашиной женой, но она молчала. Она понимала, что должна дать ответ, но не могла. Она видела другую картину: они неосознанно разрушают ту идиллию, в которой сейчас находился их сын и его любимая. Ни одна из этих женщин не была счастлива, и это читалось по замученным и грустным лицам, но они как будто бы знали, что такое счастье и как в нём можно прожить всю жизнь. Ведь то, что происходило сейчас, – обычные формальности сына перед родителями, а что происходило в его душе и как сложится жизнь, не знал никто, веря в хорошее будущее, но сами так и не нашедшие его.

Она опустила глаза, понимая, что не даст разрушить эту любовь никому, чего бы ей это ни стоило, и была намерена поговорить с Сашей, чтобы он прекратил ненужные хлопоты с приготовлениями к неизвестности. Поэтому только ответила:

– Мне было очень приятно с вами познакомиться и провести вечер, но я после экзаменов буду думать об отношениях, а не сейчас. Мне правда очень страшно не сдать то, что мне очень-очень нужно сейчас!

Все только поддержали её старания и целеустремлённость. Саша сразу стал собираться, чтобы проводить любимую. Мама и тётя Наташа восхищались и радовались знакомству, провожая их.

Как только дверь закрылась, Надя облегчённо вздохнула.

Саша спросил:

– Всё нормально?

– Нет, – не стала скрывать она. – Ты не понимаешь, видимо, что мы разрушаем наши отношения.

Она крепко держала его руку, чтобы он постарался её понять, пока она говорит.

– Как разрушаем?

– Саша, твоя мама и тётя Наташа счастливы?

– Тётя Наташа развелась давно, а мама как будет счастлива, если отец постоянно пьёт.

– А ведь когда они женились, любили друг друга. Ведь так?

– Ну, скорее всего. Мы можем только догадываться. А что случилось?

– Понимаешь, мы поженимся и будем жить как все: работать, видеться вечерами, если получится, а потом пройдёт любовь и мы просто будем существовать, как миллионы семей, без чувств и радости.

– Так все живут, – он не представлял других семей, – что в этом плохого? И всё равно какие-то чувства будут.

– Ненависть, желание напиться и забыться, злость, страдания и ежедневная боль? Что останется?

– Ну зачем ты так мрачно? – обнял он её, чтобы успокоить. Он об этом даже не размышлял, живя в той сказке, которую себе придумал. – Всё у нас с тобой будет хорошо. Не переживай. Я не брошу тебя. И буду всю жизнь любить. Я без тебя просто жить не смогу, понимаешь, девочка моя? Я только благодаря этой любви и выжил. А так бы не было уже меня, милая, – его сердце обливалось слезами. Ему было даже страшно представить, что её не будет рядом. Тогда бы время остановилось и всё остальное было бы уже не важно.

Её растрогали слова, и она крепко прижалась к его груди, закрывая глаза:

– Как хочется остановить время, чтобы наша любовь всю жизнь жила в нас, чтобы мы никогда не ругались, всегда понимали и поддерживали друг друга, и ничего бы эту любовь не изменило: ни время, ни деньги, ни другие люди.

– Малышка моя, девочка, так и будет всегда. Поверь мне! – поднял он её личико и посмотрел в голубые печальные глазки. – Не бойся, я смогу защитить и нас, и наши отношения. Ты же видишь, что на заводе происходит: нам даже не мешают, чтоб мы могли пообщаться.

Она рассмеялась, вспоминая тот странный день, когда люди ждали за дверью:

– Ты попросил их не входить?

Он улыбался:

– Да сами всё видят. Как я люблю тебя!

Она осознала, что их любовь действительно меняла людей. Всё вокруг становилось чище и светлее. Словно аура их отношений распространялась и заражала любовью, всё, до чего дотрагивалась или что попадало в её поле зрения.

Она успокоилась, забывая свои странные мысли, понимая, что рядом с ней сильный и любящий мужчина. Она, счастливая, вернулась домой и долго занималась билетами, так как пропустила два дня без занятий.

Саша перед сном смотрел на картину Парижа. Ему казалось, что все его мечты сбудутся очень скоро, потому что его семья приняла невесту и дала согласие на брак, а это было так важно, ведь мама чувствовала то же, что и он. Его девочка, единственная и неповторимая во всём мире, была скромная, умная, красивая и стройная, добрая и душевная, милая и нежная, заботливая и любящая. А как много они о ней не знали, но догадывались по счастливому лицу Саши, что она творит чудеса с их сыном. Её образ постоянно стоял перед глазами, и всё, что было связано с будущим, виделось только с её участием.

 

Глава 41

Идеальное решение

Следующий рабочий день прошёл как обычно, а вечер – за лекциями и повторением билетов. Тяжело было собираться с мыслями после двухдневного отдыха, но преподаватель напомнил об экзамене, и сердце с душой снова закрылись, заставляя работать только память, логику и воображение. Поэтому вечер прошёл в трудах и слезах, так как некоторые билеты не поддавались ни логике, ни заучиванию.

А утром – снова работа и вождение. Хоть это радовало. Фигуры получались без ошибок, и преподаватель говорил, что пора заканчивать с вождением, оставить только последнее занятие перед самым экзаменом. И Надя согласилась, освободив себе дни, чтобы встретиться с Сашей.

Следующий день – снова лекции, тяжёлый вечер, но зато на четверг Надя договорилась с Сашей посидеть в баре. Они поехали сразу после работы на Гришиной машине есть мороженое, несмотря на холод и выпавший первый снег. Парням было ужасно интересно, как проходит учёба. Она увлечённо рассказывала, что её похвалил инструктор по вождению и отменил все занятия, оставляя только одно перед экзаменом. Но всё равно нужно было сперва сдавать теорию, а там всё ещё возникали ошибки, хоть и в пределах допустимого. Парни попросили рассказать, какие конкретно ошибки у неё чаще всего встречаются, и она в точности рассказала те билеты, по которым были сомнения. Каждую ситуацию они разбирали отдельно, чтобы помочь ей понять, рисуя на бумажных салфетках конкретный случай. Она ощущала неоценимую помощь, которую оказывали ей ребята, потому что ей действительно становилось всё понятно. А парни радовались за каждый её успех, за каждую искорку в глазах от того, что трудное становилось простым и очевидным.

Как настоящие друзья, они поддержали её, помогли со сложностями и отвезли домой. Надя с удовольствием повторила билеты, в которых делала ошибки, и их больше не было. Она прыгала от радости, включая музыку и танцуя, чтобы пережить сильные эмоции. Она была счастлива и благодарна ребятам за помощь, поддержку и за то, что Саша не отвлекал её от учёбы, занимаясь подготовкой к их совместной жизни.

На следующей лекции её похвалил даже преподаватель, говоря классу, что уже может допустить девушку до экзамена, поэтому и другим нужно сделать всё, чтобы не было ни одной ошибки в билетах. Она вспоминала занятия с друзьями и думала про себя, что не у всех есть такие помощники, как у неё.

Утром в выходной мама напомнила о дне рождения папы и заставила дочку отвлечься от учёбы, чтобы немного помочь в приготовлениях к столу и встрече гостей. Надя позвонила Саше и сказала, что сегодня они не смогут встретиться. Он расстроился, но ничего ей не сказал, понимая, что у неё напряжённые отношения с мамой и лучше им лишний раз не ссориться. Надя на всякий случай спросила маму, можно ли пригласить Сашу.

– Ты хочешь перед родственниками шлюхой выглядеть, что ли? На одном празднике с Сашей, на другом с Лёшей, у одного спишь, со вторым гуляешь! Может, уже определишься? – сразу закричала мать, потому что ей было важно, что будут думать о её дочери.

Надя поняла, как правильно поступал Саша со своими подружками, не знакомя ни одну с родителями. Ведь благодаря этому ему сейчас было легко и просто представить её. Она завидовала его находчивости в том, о чём раньше даже не думала. Хотя она всегда мечтала выйти один раз замуж и жить счастливо. Два года ей казалось, что так будет с Лёшей. Только поэтому она и познакомила его со своей семьёй, когда уже была уверена, что хочет быть только с ним, но о его похождениях стало известно недавно, а заранее она не могла предугадать, что разочаруется в нём.

Но почему-то с Сашей ужасно не хотелось серости, словно он был дан в её жизни не для семьи, а для любви. Он умел любить, дарить чувства, общаться мыслями и взглядом, с ним билось сердце и пела душа. С ним можно было быть самой собой и наслаждаться всеми красками жизни. С ним она была счастливой и лёгкой, влюблённой и светлой. С ним голова наполнялась мечтами и фантазиями. И совершенно не хотелось с ним решать какие-то бытовые вопросы, заставлять его работать и не видеться сутками, живя вместе. Это то же, что вырастить красивый и редкий цветок и спрятать от глаз. А для чего тогда все старания?

Он даже сейчас, когда общался с друзьями о делах и возникших вопросах, уже переставал её замечать и дарить радость, словно ему было дано быть или только романтиком, или только мужем. А два в одном – просто недопустимо. Поэтому согласиться стать его женой означало убить любовь и счастье. И жизнь должна была превратиться в обычные будни рядом с мужчиной, с которым связаны только красивые воспоминания.

Такие обычные будни можно было проживать с Лёшей, потому что он их хотя бы разбавлял своим присутствием, дорогими и практичными подарками, мог позволить себе всё, чтобы чувствовать себя комфортно и легко в этой жизни. И с ним было в отношениях всё понятно. Любила, хотела выйти замуж, и сейчас, когда он разглядел в ней свою невесту, можно было наконец-то осуществить мечту о замужестве. Потому что он был создан для семьи. С ним будут стабильность, спокойствие и совместные вечера, потому что благодаря должности и хорошему стабильному доходу ему уже не нужно было сильно напрягаться, чтобы чего-то добиться в жизни.

Единственное – ей совершенно не хотелось сейчас выходить замуж, поэтому она хотела обоим объявить, что ей важно доучиться. И Саша должен перестать думать о свадьбе и жить как раньше: спокойно учиться, работать, и расти интеллектуально и духовно, а рядом с ней быть самим собой и радовать. Хотелось быть с ним больше всего на свете, но не менять его привычный образ жизни, а сохранить эти гармоничные отношения и постепенно вместе двигаться вперёд к материальному достатку, к признанию на работе, заниматься совместными увлечениями.

Она решила, что день рождения папы будет хорошим поводом, чтобы встретиться с Лёшей и расставить все точки в их отношениях. Он приехал с тортом, бутылкой вина и конвертиком с подарком. Гости были рады его видеть, но Надя предложила после основного застолья уединиться в её комнате для общения.

Он ревновал к другому и пытался узнать, поссорились они или нет, кто он такой и чем привлёк её внимание.

– Он любит меня, и мне это очень нравится. Я стала счастливой, и это все вокруг замечают.

– Я думал, ты в тренажёрном зале занималась и поэтому красивой стала, – веселился он, лишь бы не верить, что её действительно кто-то любит и радует больше, чем он.

– И в тренажёрном, и любовь свой след оставила.

– Он что, в сексе лучше, чем я?

– Да прекрати ты лезть в душу. Я тебя для другого позвала. Я хочу, чтобы Саша был на моём дне рождения, но мама говорит, что я на два фронта играю. Поэтому я хочу, чтобы ты ей объяснил, что у нас всё кончено давно и больше здесь никогда не появишься.

Лёша молчал и не верил, что сейчас всё должно между ними закончиться. Ещё недавно он думал, что она за ним всю жизнь будет бегать и любить его, и поэтому не замечал её стараний и развлекался с девчонками. Он никогда не воспринимал её чувства всерьёз и не строил с ней планов на будущее, а только поддакивал всем, что она может стать его невестой, но это были только слова-прикрытия. А сейчас, когда она его отпускала от себя, он вдруг начал перебирать в памяти все их прекрасные дни и моменты в жизни и то, что она совершенно отличается от других и добивается всего, чего хочет. Поэтому она предстала перед ним сильной, уверенной в себе, красивой и очень чувственной и интересной девушкой. Ему безумно не хотелось отдавать её другому и поэтому он занервничал.

– Я не скажу такое никогда.

– Почему? Ты же хотел быть свободным и гулять со своими подружками.

– Сейчас не хочу.

– Зато я хочу быть только с Сашей, и ты мне безразличен.

– Ты что, забыла, как нам было хорошо? – пытался вернуть он её к красивым воспоминаниям. – Как мы катались на горных лыжах, на коньках? Как я тебя научил кататься ёлочкой на беговых лыжах, и мы с тобой выиграли в соревнованиях! А то, как мы катались везде на машине и купались, загорали, собирали полные руки ягод и кормили друг друга? А наши ночи и поездки в гостиницы, ведь там мы всегда были одни и всё было романтично и красиво. А сейчас у нас есть своя квартира, я получил свидетельство и ключи, и можно заезжать в неё…

– Лёша, я всё помню, но ты разрушил своими похождениями наши отношения. Я не могу тебя любить вечно и всё прощать, закрывать на всё глаза. Я тоже хочу жить и наслаждаться тем, что меня любят.

– Я тоже тебя люблю, просто я никогда об этом не говорил. Я так воспитан. У нас никто в семье не говорит о чувствах. Мы поступками показываем, понимаешь? Я ведь тебе никогда ни в чём не отказывал и не подводил. Ну была у меня эта слабость к красивым девушкам, но теперь ты самая красивая. Я прошу простить меня и вернуться. Ты мне нужна, Наденька, – подошёл он к ней, встал на колени и прижался к ногам, обхватив их.

Она не могла понять, что с ним случилось, раз он решил её вернуть, не верила в его любовь. Но он был прав в том, что никогда ей ни в чём не отказывал. Может, действительно он умел только так любовь проявлять?

– Забирай вещи, переезжай ко мне. У тебя там и академия рядом, и работать не надо будет, потому что денег у нас хватит. Будешь мне в бизнесе помогать, раз на бухгалтера учишься. Будем каждый вечер ходить куда-нибудь вместе, ездить отдыхать. Я же помню, что ты о Париже мечтала. Так поехали, я тоже хочу в Париж.

– Лёша, хватит. Ты меня покупаешь.

– Я думаю о тебе. Скажи, он о тебе думает?

– Да. Он тоже хочет, чтобы мы жили вместе. Я поняла, что он ищет работу и квартиру, чтобы нам с чего-то начать. И он тоже хочет со мной везде путешествовать. Только он меня ещё любит, дарит мне внимание, тепло и ласку. Мне спокойно с ним и хорошо, я обо всём забываю, когда он рядом.

Она возвращала себя к мыслям о Саше, но ей было так печально, что у них никогда бы не было того, что сейчас предлагал Лёша. А если бы было, то во вред отношениям. И всё равно бы получилось так, что пришлось выбирать: жить в любви, но без средств или с деньгами, но не видеть его сутками. Получалось, что второй вариант – это то же самое, что начать жизнь с Лёшей, только мужчина всегда был бы рядом. И разве не об этом она всегда мечтала?

– Надя, пройдёт это всё, поверь. Ты потеряешь и его, и меня. Ну хочешь, я буду тебе говорить слова, как и он, но это же глупо. Лучше купить что-то, подарить, сходить куда-нибудь вместе. Ведь человек, когда любит, ничего не жалеет для другого. Ты только скажи, что хочешь, и я всё сделаю, – он сел рядом и обнял её. Она убрала его руки и отошла к окну.

– Я хочу быть счастливой. А ты не купишь мне счастье, – она смотрела на темнеющее небо и скучала по Саше. Все мысли были только о нём, и слёзы покатились тонкой струйкой по щекам, оттого что приходилось защищать их любовь, но сил становилось всё меньше.

– А что для тебя счастье? – спросил Лёша, понимая, что для того, чтобы её вернуть, он готов даже счастье ей купить, только бы знать, как оно выглядит.

– Это жить с ним и не думать о деньгах. А только наслаждаться друг другом, – вспоминала она минуты счастья и то, о чём они мечтали больше всего.

– Может, вам квартиру подарить и денег мешок? – он решил пошутить и засмеялся, насколько абсурдными были её мысли.

– Это был бы самый лучший подарок на день рождения, – продолжала она мечтать и верить, что когда-нибудь её мечта исполнится, и они действительно останутся вдвоём в своей квартирке с кучей денег и будут наслаждаться друг другом.

– Надя, очнись! – подошёл он к ней и крепко обнял, разворачивая к себе. – Такого не бывает на свете! Я богат, но я не дурак, чтобы отпускать любимую девушку к другому и ещё устраивать их материальную жизнь.

– Так зачем ты меня спрашиваешь о моём счастье? – она убрала его руки и ушла на свою кровать, поджимая колени и прячась за подушкой.

Он сел рядом и продолжил:

– Чтобы знать, в чём ты нуждаешься больше всего. И оказывается, это как раз то, что я тебе предлагаю: квартиру в центре города, деньги и своё свободное время, которое мы будем проводить вместе. Ты только вспомни о том, что любила меня, и вернись. И будешь счастлива.

– А как же твои подружки?

– Так ведь ты у меня лучше всех! Я пока за ними бегал, чуть тебя не потерял. Ни в одной нет того, что есть в тебе. Им от меня только деньги нужны и развлечения. А ты меня хочешь променять на того, кто только любить умеет. Маленькая моя, да я тебе и любовь дарить буду, и всё, что захочешь, только вернись. Ну вспомни, как хорошо мы жили две недели у меня. Ведь родители о тебе постоянно спрашивают. Я им рассказал, что ты в тренажёрный зал ходишь и фигура красивая стала, так Женька с мамой тоже начали ходить. Представляешь? – они улыбнулись, вспоминая тот неприятный разговор, после которого расстались.

– И что, они тоже красивыми стали?

– Ну, пока не видно результата, но я к тому, что ты умнее их, понимаешь? – он восхищался её поступком и осознавал, что её тренер действительно умеет творить чудеса. – Хочешь, продолжай с ним встречаться и заниматься в тренажёрном зале, только будь всегда рядом со мной и не изменяй.

Он это так искренне говорил, что она поняла: это будет самый лучший вариант её теперешней жизни. Она сможет не работать, учиться, заниматься своими увлечениями, встречаться с Сашей и чувствовать любовь. И ему не придётся сейчас бросать учёбу и зарабатывать деньги, искать квартиру… Можно будет постепенно вырасти материально и доучиться, а потом занять более престижную и высокооплачиваемую должность. Единственное, они не смогут быть всегда вместе, но это никогда не было возможно, потому что он работал и учился, и они всегда встречались редко. А секс в их отношениях никогда не стоял на первом месте. Больше нравилось чувствовать себя открытыми и свободными, играть, быть самими собой и наслаждаться жизнью. И не будет рядом мамы, которая заставляла её выбирать между ними. А Лёша не настаивал, разрешая продолжать встречаться и общаться, понимая, что Саша ей дорог. Ей показалось, что всё складывалось идеально.

Она заулыбалась, и он расценил улыбку как согласие. Оказывается, ей всего-то нужно было разрешить встречаться с Сашей, догадался Лёша, и понял, что со временем у неё угаснут к возлюбленному чувства и она останется только с ним. А пока ревность только помогла ему не упустить свою любовь, потому что только в ревности он осознал, насколько она дорога ему и что он хочет быть только с ней.

– Ладно, я подумаю об этом после экзаменов, но я тебя услышала, – согласилась она, и он тоже согласился с этим ответом, расспрашивая её про экзамены.

Она рассказала, что ребята ей помогли в трудных билетах и у неё теперь совсем нет ошибок. Лёша опять заревновал, понимая, что есть тот, кто лучше него, но промолчал, делая вывод, как должен себя вести любящий человек. Она уже меньше переживала за экзамены, но оставалось несколько дней, поэтому исполнение мечты становилось всё реальнее! Он не стал её отвлекать, убедившись, что она больше его не отталкивает, и со спокойной душой уехал домой, а Надя занялась учёбой, тем более что гости расходились.

 

Глава 42

Несколько дней уверенности и спокойствия

Три дня быстро пролетели за работой, лекциями и повторением билетов, а потом на работе отметили её день рождения тем же составом, как и все праздники. Никто не спрашивал об отношениях с Сашей, зато все знали, что она учится на вождение. Поэтому все вопросы уже были по новой теме, что ей безумно нравилось, потому что от вождения её освободили, так как всё получалось безупречно, а за билеты похвалили и допустили к экзаменам. Она гордилась своими успехами и старалась не отвлекаться на финишной прямой. Тем более что и в отношениях, казалось, всё решено. Она не будет заставлять Сашу менять свой образ жизни и увеличивать нагрузки ради неё, но и будет продолжать встречаться. А с Лёшей было всё понятно – наконец-то сбылась её мечта, когда он сам умолял её вернуться к нему и жить в своей квартире. Казалось, лучшего дня рождения никогда не было в её жизни: осуществившиеся и почти реализовавшиеся мечты в один день!

 

Глава 43

Весёлый день рождения

Дома она отмечала день рождения в выходной. Приехали родственники, подруги, которые были свидетелями отношений с Сашей, но преданно молчали, и Лёша. В комнате стояло множество разных букетов от каждого из гостей. Лёша был очень обходительным и заботливым. Накладывал салаты, наливал вино в бокалы, обнимал и преданно сидел рядом, больше слушая, о чём говорит и мечтает она и как реагирует на поздравления и пожелания, чтобы знать, в чём она нуждается.

Он подарил ей золотые серьги и прочитал написанное для неё стихотворение:

Все растрогались до слёз, понимая, что он тоже её любит. Таня чуть не проговорилась, сказав:

– Как тебе повезло, что тебя все любят!

Но Лёша отвёл от ненужных мыслей гостей:

– Так и должно быть в день рождения!

Он знал, что она ещё любит другого, но хотел защищать и дарить то, в чём она нуждалась, лишь бы она забывала ненужное. Он сам удивлялся, как изменился рядом с ней, словно что-то достучалось до его сердца и научило в один миг любить и дарить чувства, ценить то, что имеешь. Она настолько изменилась за эти три месяца, что её невозможно было не любить. Казалось, что весь мир хочет находиться рядом с ней одной, потому что в её сердце сидела красота и счастье, которыми она заряжала всё, чего касался взгляд, и, где бы она ни находилась, всё расцветало и преображалось.

Телефон разрывался от звонков с поздравлениями. А потом все веселились, танцевали, ели, болтали, а вечером молодёжь гуляла и провожала гостей. И только оставшись одна, она сразу уснула от усталости и переполнявших эмоций.

Лёша уехал домой. Ему казалось, что в их отношениях всё наладилось и Надя сделает выбор в его пользу.

 

Глава 44

Выжить ради того, чтобы умереть

Утром её охватил ужас: вчера она так и не вспомнила о Саше. Ей стало стыдно, что она не предупредила его, не позвонила, не пригласила, да и он почему-то весь вчерашний день не звонил.

А он ещё в пятницу на работе узнал о её дне рождения, но всё ждал, что она позовёт его к себе домой и представит всем. Но она не звонила ни в пятницу, ни в субботу. Он оправдывал её, что она занята приготовлениями к празднику и, возможно, не хочет лишний раз ругаться с мамой. Или, может, не стала отмечать и занимается учёбой. Но надеялся, что хотя бы в воскресенье она наберёт его, и они отметят вдвоём. Но и в воскресенье было молчание. Он умирал от ревности и не понимал, почему она не захотела разделить с ним радость праздника.

Он знал о последнем её занятии по вождению и решил встретить после него, чтобы отметить день рождения. Его друг Эдик согласился повозить их по морозным снежным дорогам весь вечер на большом чёрном джипе. Поэтому Саша купил цветы и подарки и отправил на её пейджер сообщение, чтобы она ждала его после курсов на перекрёстке у автошколы.

Она прочитала его сообщение перед началом занятий и разнервничалась, думая, что он обиделся на неё и они поссорятся при встрече. Она не могла найти себе оправдание, кроме того, что не хочет его обременять проблемами, чтобы не убивать их красивую любовь, хотя в душе уже поселился холод и страх.

На вождении у неё постоянно возникали трудности: то двигатель заглох, потому что опоздала нажать газ, то забыла включить поворотник на перекрёстке, то подрезала автобус, и он засигналил. Еле сдерживая слёзы и слушая ругань и удивление инструктора, она продолжала нехотя занятие, огорчённая тем, что всё рушилось в её мечтах.

– Соберись, перестань думать о других вещах, ты же за рулём, а это объект повышенной опасности! – повторял инструктор, не понимая, что случилось с его лучшей ученицей.

Она мысленно собралась с силами, вспоминая, что обещала себе не думать на отвлекающие темы до получения прав – и сразу начали получаться фигуры. Но, не рассчитав гололёда и вовремя не нажав педаль тормоза, она сбила флажок на змейке. Инструктор вышел из машины, поднял флажок и начал беспокойно курить, оставляя её одну, чтобы собралась с мыслями, всё ещё удивляясь, что происходит с его любимицей, но догадываясь, что так она отвлекалась, только когда рядом была группа поддержки.

Она больше не смогла ехать, понимая, что дальше разочаровываться в себе нет желания. Она вышла из машины и подошла к инструктору, прося ещё об одном занятии, но он холодно ответил:

– Смотри расписание. И выбрось всю дурь из головы. У тебя всё отлично получалось, а сейчас?

Она только опустила глаза, признавая его правоту. Но страх, что они с Сашей поссорятся и расстанутся, был сильнее, чем желание учиться. Самое ужасное было то, что она не находила себе оправдания, почему-то надеялась, что он не узнает об её дне рождения, хотя заранее была уверена, что это не так. Соврать бы не получилось, слишком хорошо они чувствовали друг друга. А сказать правду – значит, поставить крест на отношениях. И Лёша разрешал ей общаться и встречаться с любимым, но она была уверена, что Саше она нужна только как жена, а не как подружка для встреч. А это означало, что он разорвёт отношения, услышав от неё такой вариант. Она ещё не могла привыкнуть к его сильному бескомпромиссному характеру, когда верное решение было только одно-единственное, когда сложности решал мужчина мужскими способами, когда от неё требовалось только согласие или отказ и не допускалась неопределённость. И отчего-то вчера казалось, что они смогут друг друга понять, а сегодня уже такие мысли навевали тревогу.

Слёзы катились по щекам, обжигая кожу и застывая на морозе. Ветер со снегом ещё больше причинял боль, и приходилось прятать лицо за варежками, которые уже становились сырыми, и пальцы тоже начинали замерзать. Гололёд заставлял смотреть на дорогу, чтобы не упасть, хотелось бежать и спрятаться как можно быстрее в тепло и от обжигающей боли на щеках, и от душераздирающих тревог на сердце.

Она села в автобус, отогреваясь в тепле и вытирая платком слёзы, когда пропищал пейджер. Прочитав сообщение от Саши: «Я жду тебя на перекрёстке», она с ужасом вспомнила, что забыла про это свидание. Она уже отъехала слишком далеко от того места, и не было смысла возвращаться. Ведь пока она будет пересаживаться с автобуса на автобус и стоять на остановке в ожидании нужного маршрута, он уже уйдёт с назначенного места, не дождавшись её на таком морозе. Поэтому, проклиная этот сумасшедший невезучий день, она поехала домой, чтобы позвонить ему на сотовый и предупредить, чтобы не ждал.

Она побежала с остановки в сторону дома, желая быстрее набрать его номер, беспокоясь, как ему холодно стоять на улице. Но у подъезда увидела огромный незнакомый чёрный джип, из которого с букетом бордовых роз выходил Саша, а во второй руке держал пакет с подарками. Она, раздосадованная, что зря переживала за него, подошла к нему, чтобы объясниться. Но он, глядя в её глаза и читая вину и желание прощения, понял, что она не сможет его впустить в свою жизнь, потому что девушки, которые любят, отказываются от всех и всего, лишь бы быть с любимым, а она отказалась от него, лишь бы быть с другими.

Он обнял слегка, поцеловал автоматически в губы и чисто из интереса спросил, почему она не дождалась его на перекрёстке. Но она, решив, что времени для общения достаточно, начала рассказывать, что сегодня весь день такой неудачный: и на вождении были проблемы, и тут забыла…

Но он не стал её слушать, считая это дурацкими оправданиями, передал букет, отдал небрежно пакет, для приличия сказал: «С днём рождения!» – сел в машину Эдика и уехал.

Она провожала взглядом машину и умывалась слезами, понимая, что его уже не догнать, а то, что она держит в руках – его последний подарок в этой жизни. Ему не нужно было ничего говорить, он прекрасно умел читать мысли и делать выводы. Ещё когда он делал предложение руки и сердца, уже было понятно, что она металась, а то, что она никак не хотела впускать его в свою семью, говорило о том, что она не хочет серьёзных отношений с ним. Он желал, чтобы она рассказала обо всех своих страхах, проблемах и позволила ему решить всё. Ведь она была такой нежной, беззащитной, пугливой маленькой глупышкой, что он рядом с ней себя ощущал крепким и сильным мужчиной, который мог любого поставить на место и решить даже самую серьёзную задачу.

Душа наполнилась отчаянием. Он сидел на заднем сиденье и, сжав кулаки, боролся с болью. Мотая головой и не желая верить, что произошло то, чего он больше всего на свете боялся, он еле сдерживал крик, повторяя одно-единственное слово: «Нет, нет…»

И это означало отрицание действительности. Ведь не могли они расстаться, потому что он её полюбил с первой секунды знакомства, и его сердце забилось, говоря, что это его вторая половинка, его жена и любовь. Не могла она выбрать другого, ведь им было безумно хорошо вместе всегда, и это чувствовалось, читалось, она всегда была честна и открыта, и они умели всё решить и понять друг друга. Нет, он не верил, что она отказалась от него, и был уверен, что это не её решение, не понимая, почему же тогда она не просила его о помощи. И вспоминал, как он тоже оберегал её и отклонял её поддержку, когда восстанавливался после болезни, но жил ради неё. Чтобы снова увидеть, обнять, поцеловать и построить семью. Выжить ради неё, чтобы она его убила!

Он был ей благодарен за то, что смог вернуться из пустоты, зная, что его любят и ждут. И ненавидел, потому что она разбила его сердце и разорвала душу. Там стало пусто и холодно, тихо и мрачно, и бежали слёзы. Он считал себя живым мертвецом, которого больше ничто не интересовало в жизни.

Эдик не мог больше смотреть, как его друг мучается, зная от всех, что он хотел жениться, нашёл квартиру, устраивался в такси, познакомил её с друзьями и семьёй. Он сделал всё, чтобы начать нормальную семейную жизнь с девушкой, которую любил больше всех на свете, которой восхищался. Его невозможно было узнать, когда он пел от счастья, кричал от радости и боролся со смертью, в бреду повторяя имя одной-единственной. Ни о ком никогда друзья не слышали столько, сколько он постоянно говорил об этой девушке, придумывал и устраивал ей сюрпризы, подговаривая друзей принять участие в затеях, чтобы шокировать любимую, радовать и находиться рядом с ней душой и телом, не обременяя себя выбором маршрута и не находясь за рулём своего автомобиля. Только поэтому он никогда не возил её на своей «Ауди», чтобы находиться возле ног и глаз своего любимого создания.

– Саш, прости её. Если ты говоришь, что она любила тебя и ты это чувствовал, так, может, ей просто заморочили голову и она не может определиться.

– Я не хочу, чтобы она мной играла. Я очень сильно её ревную. Она должна быть или только моя, или она мне не нужна. Я всё сделал, чтобы мы жили вместе, но она постоянно придумывает отговорки. С моими родителями не хочет, со своими – в ссоре, снимать – денег нет. Так я нашёл работу, и будут у нас деньги, но она всё равно не со мной. Я вижу, что она не обо мне думает. Она даже не поцеловала меня.

– Так поговори с ней, объясни. Неужели лучше страдать?

– Если человек с первого раза не понимает, то нет смысла повторять, – твёрдо стоял он на своём принципе.

Ему было больно, но он держал себя в руках. Дома было тяжелее. Здесь когда-то он мечтал о ней, чтобы выжить, а теперь пытался забыть всё, чтобы не умереть от горя. И всё равно он ей не давал шанса всё исправить, оставаясь при своём мнении: лучше сейчас переболеть, чем всю жизнь провести как на вулкане.

А она нехотя поднялась домой, вся в слезах, не чувствуя, как мороз щипал её влажные от слёз щёки. Видимо, когда сердце разбивается, то уже перестаёшь что-то чувствовать, кроме тяжести в груди. Мама не могла не заметить огромный букет и фыркнула:

– Опять твой ухажёр. Всё никак не может успокоиться!

Но, увидев её слёзы, обрадовалась: похоже, они наконец-то расстанутся. Надя не смогла ничего ответить, потому что ничего не слышала, медленно уходя в свою комнату, в свой пустой и разрушенный мир. Куча цветов по всей комнате.

«Как на похоронах», – подумала она. И только благодаря его букету душа ещё теплилась, потому что частичка его ещё была рядом. Но лепестки были посыпаны золотистыми блёстками, и их даже нельзя было прижать к груди. Оставалось только поставить и смотреть, как на ту фотографию, которую он ей подарил.

Она поставила букет в новую вазу и достала из сумочки его фотографию. Милые губы и яркие глаза, по которым она всегда могла прочитать, как сильно он её любит. Как они молчали всегда и ощущали родственные души, как смеялись… Да он всегда светился с ней, а не улыбался. Можно по пальцам сосчитать те дни, когда он был грустным, и это в основном период после драки. Всё полетело под откос после этого ужасного происшествия, потому что ей нужно было бросить учёбу и быть с ним, помогать ему и поддерживать в тяжёлый период, пока он не поправится. Нужно было забыть слова мамы, сестры, Лёши и подруг, собрать вещи в тот день, когда её выгнали из дома, и ехать жить к нему. Нужно было ставить его всегда на первое место и наслаждаться счастьем, любить, продолжать радоваться и чувствовать. А она вместо этого боялась потерять учёбу и родительскую семью, стать ему обузой и заставлять его работать больше, чем раньше. Ей было важно, что о ней подумает Саша и его родные, по правильному ли она пути идёт и не слишком ли рано думает о замужестве. У неё был свой выстроенный план пятилетки, и она не хотела торопить время, считая, что всё должно быть последовательно.

Но почему же сейчас тогда так больно и горько и совершенно ничего не хочется делать, потому что всё потеряло смысл? Может, в действительности смыслом был он, и нужно было идти не по своему намеченному пути, а по дороге счастья? Но только время сможет показать, какой путь был правильным, а сейчас можно только догадываться. Чтобы больше не причинять себе боли, она осталась при своём мнении, надеясь, что время всё расставит по местам.

Она открыла пакет с подарками, доставая большого и грустного плюшевого мишку с духами в лапках. Прижала его к груди, пропитанного ещё Сашиным запахом, возможно, специально, и смотрела в пустоту, смирившись с судьбой. Он пел песенку про медведя, и на душе становилось легче и спокойнее от осознания того, что всё равно бы она не смогла дальше играть на два фронта и причинять боль Саше. Она слишком сильно его любила и дорожила теми волшебными днями, считая, что он не заслужил лжи от неё, да и доверию откуда взяться, если она в действительности прислушивалась больше к аргументам Лёши, чем к своему сердцу, считая его опытным человеком, а себя маленькой глупенькой девочкой. Да и все вокруг подтверждали в один голос слова Лёши, словно сговорившись против неё и не давая ни вздохнуть, ни собраться с силами, ни услышать своё любящее сердце, которое оживало рядом с любимым.

И глядя на всё происходящее вокруг, на измученные семьи с печальными безжизненными взглядами, всё равно ей казалось, что она своим согласием на брак обрекает их любовь на такое же никчёмное существование.

– Лучше я останусь в сказочных воспоминаниях о нашей любви, чем испорчу эту сказку серостью или втопчу в грязь. Нет, я лучше откажусь от тебя, милый, сейчас, и сделаю всё, чтобы мы никогда с тобой ни в чём не нуждались в будущем, чем обреку тебя и себя на никчёмное существование. Прости меня, но я слишком сильно тебя люблю, чтобы позволить нам ругаться и ссориться, как все, и жить вместе только потому, что мы муж и жена.

 

Глава 45

Любовь, которая должна жить вечно

Два дня на работе прошли как во сне. Они оба понимали, что невозможно жить друг без друга, всё вокруг покрылось пустотой и мраком, не стало смысла ни в учёбе, ни в работе, ни в жизни, и хотелось всё поменять и вернуть то, что было раньше. Но ни один не решался на первый шаг, понимая, что не дано им сейчас быть вместе. Лучше застрять в той сказке, в которой они находились три месяца, и жить прекрасными воспоминаниями, чем испортить навсегда отношения и остаться врагами. А такими людьми, которые умеют говорить взглядами, мыслями и душой, заставлять при встрече сердце бешено колотиться и совершать необъяснимые поступки, нужно дорожить. Возможно, сейчас успокоится душа, захочется снова идти к цели и достигнуть всего, чтобы чуть позже снова встретиться и начать жизнь с чистого листа, но с теми же чувствами.

Его успокаивали друзья, но он их не слышал и не замечал, словно все органы перестали функционировать. А ей вечерами названивал Лёша и по её грустному голосу понимал, что она переживает расставание. А поэтому ещё сильнее признавался в любви и просил переехать к нему, чтобы больше не ревновать и чтобы она никогда не пересекалась с Сашей, уехав подальше от него, туда, где бы никто не смог её найти.

Она воспринимала его слова как реальную поддержку, но не могла всё в раз бросить и уехать к нему, что-то ещё держало здесь, и так хотелось хоть последний раз в жизни снова почувствовать то, чем она жила три месяца. А Саша не мог уже больше бороться со своим принципом, прощая её и зовя по ночам вернуться. Ни сердце, ни душа не могли больше жить без неё. За три дня он 24 часа в сутки видел только её перед собой, только её хотелось чувствовать, только о ней думать.

Он сорвался и отправил ей сообщение: «Приезжай ко мне домой», а она только увидела его, так бросила все дела, убегая с работы раньше времени и понимая, что пусть это будет последний раз, но он будет! Он даст ей сил жить дальше и любить его вечно, хотя бы только за то, что в её жизни были эти три счастливых месяца, и только благодаря ему она смогла узнать, на что способны её душа и сердце.

А Саша ждал дома и понимал, что больше не на что надеяться. Он чувствовал, что она его безумно любит, но не мог понять, почему она отвернулась, а знать это было страшно. Он должен был её просто отпустить, но последний раз в жизни насладиться тем, что придавало ему сил эти три месяца. И всё-таки он бы ей простил всё, если бы она сегодня осталась навсегда в его доме. Это бы означало, что она только его и на всё согласна, во всём доверяясь ему.

Раздался звонок в его квартире, и сердца забились у обоих. Душа предвкушала встречу и ликовала от радости, придавая щекам румянец. Он открыл дверь, подал ей руку и сразу притянул к себе. Она прижалась к его губам, страшно соскучившись, словно они опять не виделись вечность. Ещё один первый поцелуй, который разрушал время, растворял всё вокруг и отключал мысли. Нежные как лепестки роз и сладкие как сахар губы только и хотелось постоянно чувствовать, облизывать и попытаться насытиться. Но этого не происходило. Его руки сразу спрятались в её волосах, вспоминая их шёлк. А она пробегала ладонями по его упругому телу, чувствуя рельефы мышц. Так хотелось всё вспомнить и никогда не забывать.

Саша осторожно заводил её в дом, расстёгивая пуговицы на куртке и кладя на комод вещи, так и не отрываясь от губ. Закрыл дверь и прижал её к двери. Её глаза были наполнены любовью и желанием и уже не искали прощения, но и не давали надежды. По крайней мере он прочитал, что она ему не изменяла, и от этого хотелось заняться с ней любовью, пока она ещё была только его. Но душа уже отдалялась, и было невозможно её догнать.

Она в его ласковых глазах видела искреннее прощение и желание вернуть её себе и не отпускать. Она была готова, чтобы он её привязал и не дал уйти, закрыл рот поцелуями и не слышал её бреда по поводу сохранения отношений и чувств. Она была уверена, что, удержав её, найдя весомые аргументы и доводы, он сможет сохранить их отношения. Но не имела права ни попросить о помощи, ни намекнуть о желаниях, понимая, что не должна больше давать надежд человеку, который её любил, невзирая ни на что, и которого она могла предать ещё одной напрасной надеждой.

Он знал, что она согрелась уже после улицы, а бешено стучащее сердце во всём теле разгоняло жар. Он думал о том, чтобы ей было сейчас комфортно и хорошо, поэтому расстегнул молнию на сапожках и снял их. Он снова относился к ней ласково и бережно. Он ничего не вспоминал – ни дня рождения, ни ухода с назначенного свидания. Он радовался встрече и был счастлив.

Надя заметила, что его родители и брат дома и сидят в большой комнате за телевизором, и почувствовала, что этого и боялась, если бы их отношения продолжились. В то время как им безумно хорошо, и они не могут сдержать стоны и крики, другие должны делать вид, что ничего не происходит. На их лицах все окружающие, даже кондукторы, читали любовь, а родители, даже самые любящие, их бы выгнали из дома через две ночи. И они бы скитались, разрушая и убивая любовь, которая должна жить вечно! Надя поняла, что она не хочет здесь больше оставаться, это слишком больно. Но Саша завёл её в комнату, продолжая ласкать губы и тело, и, закрыв на замок дверь, уложил на кровать. Сводящий с ума взгляд, невинный и зовущий к себе, разжёг в нём страсть, и он закрыл её рот нежными поцелуями, наполняя с каждым прикосновением целебным удовольствием, залечивающим раны и вычёркивающим из памяти всё ненужное. Он не мог остановиться, ведь он так долго её ждал, и она пришла и отвечала ему сладкими поцелуями, нежными прикосновениями и обжигающим дыханием. По её ненасытным движениям, жаждущим упоения губам, неудержимым ласкам он понял, что она ни с кем не была и ждала только его.

Чем дольше длился поцелуй и ласки, тем больше он чувствовал, что в её душу никто не смог пробраться так глубоко, как это получилось у него. Он уже всё ей простил без остатка и поверил опять, что она только его. Наслаждался нежным запахом её духов, которые ей подарил, её ласковыми прикосновениями, от которых хотелось скинуть всю одежду и отдаться любви, и её томным взглядом, который разрешал всё.

– Милая моя, я очень хочу тебя и твоё тело. Я больше не в силах бороться с собой. Ты мне нужна.

– А ты-то как мне нужен, Сашенька. Я безумно соскучилась, – отвечала она, понимая, что это самый дорогой человек на всём белом свете, который каждый вечер провожал её после работы домой, носил на руках, не стесняясь никого ни на заводе, ни в городе, ни дома. Он называл её малышкой, своей любимой маленькой девочкой. Он дарил розы, простые полевые цветы, игрушки, духи, а главное – внимание и любовь.

Он научил её боксу, и они вместе ходили в тренажёрный зал и сауну, благодаря чему её тело стало очень сексуальным и подтянутым. Он познакомил её с друзьями, родственниками, желая создать с ней серьёзные отношения, не скрывая этого ни от кого. Он был счастлив рядом с ней и был её защитником и другом. Он сделал всё, что мог, и ему не хотелось больше никогда отказывать, и даже думать об этом не хотелось.

Она, чувствуя его силу и ласку, только и хотела, чтобы это продолжалось вечно.

Какой он был сильный и страстный, и его ничто не останавливало на пути к своей цели. Он расстегнул её кофточку, и руки бешено заскользили по всему телу с безумной жадностью и такой силой, что казалось, горячие руки прогревали её насквозь. Она уже не могла управлять своим телом и что-то ему приказывать, не хотела останавливать и не могла сдержать стоны. Это только ещё больше заводило, и чем больше она хотела вырваться и закричать, тем больше хотела стать его прямо сейчас, и чтобы это никогда не прекращалось.

Из глаз пробивались первые капельки слёз от наслаждения и криков души. Она хотела, чтобы он видел, как ей сейчас хорошо, а он хотел увидеть, насколько сильно она любит его и хочет отдаться. Он открыл глаза, наслаждаясь безумной картиной, в которой всё тело его любимой и единственной девушки содрогается, а душа просится наружу, и понял, что хочет слиться с ней в единое целое.

Он отпустил её губы и сразу услышал тихий, сводящий с ума голос:

– Я хочу тебя, Саша, но я не могу сдерживать стоны. Это безумно приятно. Пожалуйста, давай отсюда уедем.

Её глаза пронзили его сердце насквозь, и единственное, что приходило в голову, – это гостиница, но он не мог её туда позвать. Это место было не для любимых девушек. Он только сейчас понял, почему она отдалилась от него, чтобы не заводить и бросать его, а потому что ей самой было невозможно держаться. Она отпускала его для того, чтобы он смог быстрее сделать им свое гнёздышко, в котором они будут соединяться и отдаваться друг другу.

– Милая моя, но сейчас это только гостиница…

– Я знаю. Но я не хочу себя сдерживать. Я хочу быть твоей, говорить тебе об этом и тебя слышать. Хоть что думай обо мне, но я слишком сильно тебя люблю, чтобы молчать.

Она не смогла сдержать слёзы, всё ещё думая, что это последний раз и последняя встреча в их жизни, поэтому ей было плевать, что он о ней подумает, главное, что она запомнит эту ночь на всю жизнь. Даже если она забудет его поцелуи и ласки, то никогда не забудет тот жар внутри, какой мог дарить только он, бьющиеся в унисон сердца и безумные, несдерживаемые крики души в порыве страсти. Вот они точно звоном в ушах останутся с ней до последнего дня её жизни.

Он быстро встал с кровати, набрал на сотовом телефоне номер и сказал:

– Встречаемся внизу через пять минут.

Казалось, что все друзья сидят наготове, если вдруг Саше что-то понадобится. Родители продолжали делать вид, что ничего не происходит, когда они одевались в коридоре и, не застегивая пуговиц, выбежали из квартиры. Все хотели им счастья или просто находились в ауре любви и понимания, но каждый способствовал тому, чтобы их отношения продолжались. И только она одна старалась реально смотреть на вещи и не заглушать любовь, а давать ей расти. Не давая погибнуть в немоте, в быту, в неопределённом будущем, где бы люди уже не смогли делать вид, что ничего не происходит, а потихоньку бы начали словами и действиями разрушать их идиллию, потому что у них не было своего мирка, а в чужом мире сложно жить по своим правилам.

Они обнимали друг друга в лифте, глядя в глаза и читая, что происходит, по взгляду. Саша видел её страсть и где-то глубоко в душе понимал, что она старается сохранить их отношения, потому что очень любит его, но ему казалось, что не расставанием нужно решать проблему, а переездом к нему. А она чувствовала, что он зовёт её к себе, душа просит остаться навсегда, но считала это разрушением и умоляла его не убивать любовь, не запирать её в клетку и не прятать. Она появилась и уже никуда не денется никогда, вот только нужно позволить ей расти, цвести и давать плоды. Она даже ловила себя на мысли, что хочет сейчас забеременеть от него, и это будет их первый плод любви, но понимала: только судьба может решить, произойдёт это или нет.

Они сели на заднее сиденье в чёрную машину Эдика, и он повернулся к ним, чтобы узнать, куда везти. Саша посмотрел в томные глаза любимой, чтобы убедиться, что она не передумала, и ответил другу: «В гостиницу».

Эдик совершенно не ожидал такого ответа и чуть замешкался, посмотрев на обоих и, видимо, понимая, что друг не шутит, завёл автомобиль и без лишних вопросов поехал по заснеженной дороге. Но Наде хватило этой секундной паузы, чтобы почувствовать себя шлюхой, как и говорила её мать. Она смотрела на Сашу, который крепко её обнимал и думал о чём-то своём, но была уверена, что и он того же мнения, и не хотела слышать правду.

«Ты же сам говорил, что другие начинают жить вместе с родителями и расходятся через несколько лет. А если ты будешь круглосуточно работать, а я тебя не буду видеть, так зачем такая жизнь? Чтобы только выжить? Я не могу тебя держать и заставлять что-то делать, я просто обязана тебя отпустить», – мысленно объясняла она ему всё, что думала, и потихоньку отпускала из души, понимая, что расставание неизбежно.

А он предвкушал их слияние, на которое она сама согласилась, и это означало, что она хочет быть его, но так и не может решиться остаться навсегда с ним. Ему продолжало казаться, что это последняя их встреча, но как она сейчас была нужна ему, ведь три дня он едва выжил. И всё могло закончиться завтра утром.

Она нужна была ему рядом, чтобы он мог доверять, быть спокойным и не ревновать, строить вместе планы и двигаться к цели и, как многие, сталкиваться с проблемами и решать их. Он хотел обычную семью, как у всех, считая её своей женой, но понимая, что его любовь намного сильнее, чем любовь у других. Никто из его друзей не общался так со своими жёнами, как он с ней. Хотя в чужую душу не заглянешь.

– Я позвоню, когда нас забрать, – сказал Саша Эдику, когда они остановились у гостиницы.

– Хорошо.

На улице была тишина и страшный мороз. В окнах не было света, а вокруг не было людей, словно город вымер. Они забежали в гостиницу и поднялись к администратору.

Пока Саша заказывал номер, она поняла, насколько всё сейчас ужасно в их отношениях. Они ушли из дома, и родители, скорее всего, с облегчением вздохнули и легли спать. Администратор, наверное, думает, что они любовники, и это место тоже было не для них. Ей постоянно казалось, что она навязывается ему лишь бы получить удовольствие, а он о ней уже после дня рождения думает только как о девушке лёгкого поведения, а не как о любимой. Она сгорала со стыда и постоянно хотела убежать и из его дома, и из своего, и из гостиницы… Но куда? У них не было своего мира, и поэтому в чужом мире приходилось испытывать разрушающие отношения чувства. Она только ещё раз убедилась, что всё делает правильно. Чтобы не разрушить их отношения навсегда или превратить их в серость и мрак, лучше расстаться!

Она смотрела на его тело и мысленно отпускала от себя, чтобы суметь прожить без него какое-то время, пока они по отдельности не добьются всего, что смогло бы их соединить в будущем и никогда не разлучать. Она искала слова, которыми смогла бы легко отпустить его, не причиняя боли, но таких слов не было. Никто не смог бы её понять, что можно любить человека – и отпустить. В реальности за любимых держатся руками и ногами, не давая вздохнуть.

Он подошёл к ней, нежно улыбаясь и отвлекая от всех мыслей, прошептал:

– Пойдём, нам на второй этаж.

– С видом на речку?

– Зачем тебе речка? Я буду смотреть только на тебя, – улыбался он.

Только закрылась за ними дверь, как желание накрыло их вновь, и теперь они были вдвоём, и уже точно ничто не могло им помешать. Саша не спеша наслаждался поцелуями, и Надя отвечала ему тем же, стараясь каждую секунду и каждый вздох пропустить через душу. Они раздевали друг друга, скидывая на пол одежду, оставаясь в темноте, которую пронзали лучи белых уличных фонарей. От этого комната выглядела романтичной и располагала к спокойствию и интимности.

Пропиликал её пейджер, но она сразу прошептала, чтобы не отвлекаться и не останавливаться: «Я не буду смотреть».

Саша расценил её слова так, что важней, чем их любовь, сейчас ничего для неё нет, и продолжил покрывать поцелуями всё тело, спускаясь ниже. Постепенно снимал с неё вещи, медленно обжигая нежными прикосновениями рук и губ. Вдыхал её аромат и слушал в тишине музыку любящих сердец.

Она гладила его по коротким мягким волосам и сдерживала его порывы оставить её абсолютно голой, желая успеть подарить его телу ласку, и прислонила его к стене. Губы покрывали всё тело нежными прикосновениями, опускаясь всё ниже. Руки заскользили по горячей груди к ремню на брюках, расстёгивая без спроса замок и стаскивая их вниз.

Он был в восторге от её смелых и дерзких действий, которые заставляли его душу трепетать и воспламеняться. Она словно знала, что имеет право совершать любые шалости с ним, считая его своей собственностью, а значит, и самой являясь для него доступной и открытой. А этого он больше всего от неё и хотел, чтобы только он был в её жизни. А она и так была для него всем: воздухом, которым хотелось дышать, миром, в котором хотелось постоянно совершать открытия.

Она наслаждалась его родным мужским запахом, который дарил ей спокойствие и любовь. Он манил её к себе, как горящий огонь, как глубина неба, как чистота воды, и хотелось познать его вкус, вновь сливаясь с губами.

Но тело опять манило к себе, и она снова покрывала поцелуями каждый миллиметр, запоминая родинки, волоски, заживающие шрамы на руках… Снова пропиликал пейджер, и она услышала голос Саши:

– Может, посмотришь?

Она вернулась к его губам, закрывая их поцелуями, и посмотрела в темноте в глаза, стараясь почувствовать, действительно ли он хочет остановить ласки. Но то, с какой силой и ревностью он прижал её к своему телу, говорило о том, что это всего лишь желание прекратить звонки, которые пытались разрушить их мир.

– Нет, сказала же нет, – ответила она, страстно впиваясь в его губы, словно ругая его за эти слова.

Они направились к кровати. Он резко сдёрнул покрывало, но осторожно положил её на белоснежную простыню. Он позволил себе обладать её телом, разрешая любые ласки, только бы ввести её в экстаз. Дозируя нежность и страсть, жёсткость и мягкость, его губы и руки скользили по телу, задерживаясь на самых чувствительных местах. Её тело отвечало на его ласки. Она стонала, изворачиваясь в удовольствии, словно в танце любви. Он не мог закрыть глаз и отдаться своим ощущениям, чувствуя, как хочет с ней слиться, но давая себе насладиться своей работой, от которой тело самой любимой на свете женщины говорило с ним и манило к себе всё сильнее. Он упивался картиной нарастающей страсти, слышал её стоны, учащённое дыхание и почти срывающийся с губ крик о желании слиться в единое целое, чувствовал, как по телу бежали мурашки от наслаждения, и больше не мог сдержать свою страсть, ложась на неё и заполняя своим жаром. Губы снова встретились, но уже не было места нежности. Всё было заполнено пламенной страстью и безудержным желанием.

Всё исчезло вокруг, только сладкие звуки слышались, но и те были странным общением душ. Они ощущали, насколько хорошо их телам и насколько сильно они любят друг друга. Их стоны сливались с движениями и неуправляемыми ласками, словно каждый чувствовал, в чём нуждается другой и хотел это дарить. Тела становились влажными от страсти и ещё более желанными, и казалось, что уже наступил предел наслаждения, но ещё дальше уносились их души, туда, где пропадало сознание, слух, зрение и тело поднимало вверх от удовольствия. Словно уже кто-то другой управлял их телами, а они только зависали в безграничном океане удовольствия, в котором появлялись яркие картинки, которые пронзил мощный взрыв наслаждения, и казалось, этой волной разрушались все стены и границы сознания. После чего душа успокаивалась, радовалась и, счастливая, засыпала.

Саша лёг рядом с любимой, гладя её по волосам и включая настенный тусклый ночник. На лице обоих читалось счастье и безмятежность, они улыбались друг другу. Они созданы друг для друга, и они оба это знали. Снова пропиликал пейджер, и Надя молча смотрела на Сашу, не зная, что делать. Она догадывалась, что это мама её потеряла, и можно было позвонить с его сотового, но хотелось ещё немного побыть в его тепле.

– Так ответь, тебе нужен сотовый?

– Нет. Есть только ты и я, – улыбалась счастливой и открытой улыбкой она, боясь разрушить этот мир. Его ласки, поцелуи, нежность и страсть, сила и власть разбили все принципы и мысли в её голове, и она хотела побыть в этом состоянии до тех пор, пока не появятся они снова. Он тоже совершенно забыл о прошлом, упиваясь сказочным настоящим.

– Моя малышка, – шептал он на ушко и гладил её нежное тело своими пальцами, приводя его в дрожь, а она только крутилась и снова заигрывала рядом с ним. – Девочка моя…

Она согревалась его теплом и дыханием, прикрыв ноги одеялом, и понимала, что только рядом с ним она сможет по-настоящему жить, поэтому ей очень нужны и важны его присутствие, внимание, подарки, счастливые минуты, взгляды и ласки. И что она очень хочет стать его женой и родить ему детей, любить и принимать его таким, какой он есть.

Снова пропиликал пейджер, и Саша всё-таки забеспокоился, почему она не отвечает.

– Кто-то очень переживает за тебя, – он посмотрел серьёзно на неё, и в сердце закралась ревность. Ему показалось, что она не отвечает и не хочет звонить с его сотового, потому что это была не мама, а бывший, который мог оказаться настоящим.

– Хорошо, я посмотрю, – согласилась она, накинула на себя одежду и подошла к сумке.

Он следил за её движениями и старался определить, соврёт она или нет, когда повернётся. Он переживал, но очень надеялся, что это беспокоилась мама. Надя начала читать сообщения. Все они были от Лёши, который переживал, где она, с кем, почему так поздно нет дома. Она поняла, что он уже созвонился с мамой, сообщив ей, что Надя не с ним, и решила не звонить матери, которая будет орать на неё, а позвонить Лёше.

Она развернулась к Саше, а он уже протягивал сотовый телефон, всё так же лёжа на кровати под одеялом. Он понял, что её потеряли и ей нужно позвонить, но по её бегающим глазам определил, что не маме. Сейчас уже было важно, как она поступит. Если выйдет в коридор, значит, есть что скрывать, если останется здесь – то будет важно, что скажет.

А Надя, совершенно растерянная, взяла его телефон и не знала, что делать дальше. Она понимала, что если выйдет в коридор, то он перестанет ей доверять и смысл в их открытых и честных отношениях потеряется. А если останется, то нужно будет следить за словами, а лучше молчать. Поэтому она набрала Лёшин номер, стоя у окна, чтобы его слова не доходили до Саши, и следила за выражением глаз своего самого дорогого на свете мальчика, который боялся шелохнуться, только бы не пропустить ни одного движения и ни одного слова любимой.

– Ты где? – первым же вопросом Лёша поставил Надю в тупик.

– С девочками на дискотеке, – соврала она и увидела Сашины широко раскрывшиеся глаза. Она даже не подозревала, что думать надо за троих.

– А что так тихо? Ты с кем?

– С подружками.

Она не могла ничего придумать и заметила по Сашиному взгляду, что он уже понял, с кем она разговаривает и чего от неё хотят. Больше смысла думать о Сашиных чувствах не было, она ему больше не нужна. Его глаза смотрели на неё, но уже не было в них чувств, они в секунду стали холодные.

– Какие подружки? Ты с ним? Надя, не глупи, он не достоин тебя. Приезжай ко мне и перестань с ним встречаться! – кричал Лёша в трубку, понимая, что опоздал, а она его уже не слышала. Она не знала, как должна была ответить и зачем всё так сложилось, что ей пришлось отвечать. Ну почему всегда, как только она хотела остаться с Сашей навсегда, так что-то происходило такое, что их разъединяло. Словно какая-то нечисть выслеживала их любовь и в самый незащищённый момент обрушивала на них свои оковы.

Ведь только что она была готова отказаться от всего и остаться с ним, а теперь уже они были по разные стороны реки и ничто их не соединяло. Потому что ему достаточно одного раза, одного слова, чтобы всё понять. А он уже её десять раз простил, даже несмотря на свои принципы и свой твёрдый характер.

Она нажала на кнопку, опуская телефон на стол и безжизненно глядя на него. Он смотрел на неё и уже не видел красоты, не чувствовал её душу. Такая далёкая, чужая, пронеслась по его судьбе, оставляя воспоминания и раны, и нет сил её больше простить. Она предала его, на его же глазах. Она врала ему и другому, и у неё это отлично получалось. Он видел её любовь и чувствовал, но это оказалось только игрой, в которой она была прекрасной актрисой, самой лучшей в мире актрисой. Ведь она хотела ей быть, так у неё зачёт на десять баллов!

Он лежал грустный и усталый, и на глаза наворачивались слёзы. Разбитое в эту минуту сердце переставало биться, а душа оплакивала разрушенную любовь, и тонкая дорожка пронеслась вниз по его щеке. Она умела заставить радоваться и кричать, любить и реветь, парить выше неба и падать, разбиваясь на мелкие осколки, как слетела на пол эта маленькая горькая слезинка. Он не мог её унизить или оскорбить, накричать или причинить боль, потому что любил. Он не мог её остановить или что-то запретить, удержать или заставить, потому что любил и давал право выбора. Он прощал, оправдывал, надеялся и верил, всё переносил и терпел, но её нужно было отпустить, как бы ему хорошо ни было, и только потому, что любил.

Любил и понимал, что заставить её любить так же как он, преданно и сильно, невозможно! Хотя был уверен, что она его тоже любит очень сильно, но она свой выбор сделала. Он первым прервал молчание, садясь на кровати:

– Я видел, что у тебя есть другой, но я не думал, что у вас что-то серьёзное. Ведь я-то тебя очень люблю. Я предлагаю тебе выйти замуж, – он остановился на секунду, чтобы хоть что-то от неё услышать в ответ, но она молчала. – Мы бы съездили в свадебное путешествие в Кисловодск или куда ты захочешь.

Он встал с кровати и медленно подошёл к ней, глядя в глаза:

– Разве я тебе не доказал своей любви? Разве мало тебе делаю всего? Тебе что не нравится?

Ей нравилось всё, и всё она видела и чувствовала, но судьба распорядилась иначе, и ничего не изменить. Их постоянно преследовала беда, горечь и разочарование, и она выиграла бой.

Их отношения с самого начала состояли из недомолвок, обмана и тайн. Она сразу вспомнила всё о Насте, о сплетнях и о том, как всеми силами пыталась бороться с мамой, сестрой и Лёшей, но ничего не выходило. И она только смогла промолчать, чтобы не причинить ему ещё боль. Он понял, что не получит от неё ответа, потому что она всё ещё любит его, но уходит к другому.

Он начал одеваться, гремя пряжкой от ремня, и она поняла, что теперь точно ничего не изменить. Решила как последние прощальные слова сказать ему:

– Я любила его и не смогла разлюбить. Прости, что раньше тебе об этом не сказала, но ты знал о нём всегда.

Она собрала свои вещи с пола и закрылась в ванной, быстро одеваясь, чтобы скорее уйти из этого места, где закончилась их сказка. Она повторяла себе, что не знает, правильно поступила или нет, и время покажет. Но была точно уверена, что с Сашей была у них чистая и светлая неземная любовь, и к чему бы привела их совместная жизнь – неизвестно, но сейчас хотя бы останутся приятные воспоминания и этот единственный печальный момент их расставания.

Саша набрал Эдика по телефону, чтобы он заехал за ними, вышел из номера, направляясь к администратору, чтобы сдать ключи, и отправился на улицу.

Он безумно злился и проклинал всё вокруг, внутри всё кипело, хотелось драться, напиться и забыться, сдохнуть от той боли, которая разрывала ему душу.

И, как ни крути, но он любил её и не мог ненавидеть, а очень хотелось. Он действительно всё всегда знал и чувствовал, что она любила другого, но обманывал себя, веря, что она смогла разлюбить и забыть того. И как им было хорошо вместе, что он отгонял любые ненужные мысли. Но сейчас он просто хотел быстрее уехать домой, лечь в кровать и проснуться утром от этого страшного сна.

Она слышала, как он, уходя, хлопнул дверью, совершенно не задумываясь, что другие люди спят. Надела сапоги и верхнюю одежду и спустилась вниз на улицу. Там уже стояла машина Эдика, и Саша сидел на переднем сиденье. Она села на заднее сиденье, и Эдик быстро поехал в сторону её дома.

Саша молчал всю дорогу, смотря в пустоту и на летящие с неба снежинки, разбивающиеся о лобовое стекло. В салоне и на душе было мрачно, холодно и пусто, словно смерть и разочарование забрались в их жизни.

У подъезда он даже не шелохнулся, и она вышла, не прощаясь. Он не смотрел в её сторону и так и ехал до дома молча. Эдик был в шоке, не понимая, что произошло с теми, кто ещё два часа назад собирались пожениться и жить вместе.

Усталые, измученные, они легли спать и всю ночь мучились кошмарами о расставании и о том, что любовь убита.

 

Глава 46

Зловещий мальчишеский план

Утром он не хотел просыпаться, понимая, что их расставание было не сном, а реальностью. Ему было безумно плохо и горько от ощущения одиночества и пустоты. И так повторялось каждое скверное, безрадостное, серое утро, которое, казалось, будет всегда неизменным. Он заставлял себя ходить на работу, но больше не поднимался в спортзал и не посещал сауну, отдавая ключи другому мастеру, чтобы даже желания не возникло пойти туда, где хотелось всё уничтожить и сжечь, лишь бы забыть все самые удивительные и красивые минуты в его жизни.

Она сдала экзамены по теории и вождению с первого раза и получила права, но ничего не радовало. Она всем говорила, что займётся отношениями после экзаменов, но уже было нечем заниматься.

Лёша переехал в новую квартиру и постоянно возил Надю в разные интересные места в городе, чтобы отвлечь от грустных мыслей. Но ночью она всегда возвращалась домой, обнимала подаренные любимым игрушки в кровати и, чувствуя его запах, засыпала. Она вышла на работе в ученический отпуск и ездила в академию на лекции. Думала, что за месяц учёбы сможет забыть о нём, но это было бесполезно. В душе оставалась пустота, и ничто её не радовало: ни зачёты, ни положительные оценки на экзаменах, ни встречи с подружками. А ночью она так и оставалась одна, не желая никого подпускать к своему телу, считая, что она может принадлежать только Саше. И расстались они только для того, чтобы достичь результатов по отдельности, а потом снова встретиться. Она уже почти оправлялась от потери, настраивая себя добиться успехов и порадовать любимого в неизвестном будущем покупкой квартиры. Пока её вновь не выбил из колеи один случай.

Саша узнал об её ученическом отпуске по очередным цеховым слухам и, измучившись в страданиях и одиночестве, жаждал мщения. Ему казалось, что, пока он залечивает раны и пытается собраться с силами, чего так и не получалось, она с другим радуется жизни и даже не вспоминает о нём, словно его и не было. Он обратился за помощью к Грише, рассказывая о своём зловещем мальчишеском плане, уверенный, что друг его поймёт.

Он рассказал ему всё, что произошло между ними в день рождения и в гостинице, и Гриша не мог поверить в это. Он даже не знал, как реагировать и что посоветовать, потому что в их отношениях была такая сильная и безумная любовь, что всё должно было перерасти в брак. Он считал, что Саша уже давно упивается своей любовью вместе с Надей, а оказалось, что он мучается уже несколько месяцев от одиночества и ужасного разрыва в их отношениях. Поэтому был готов на любую просьбу друга, понимая, как ему тяжело и нереально больно забыть ту, которую он считал своей женой. Но он не ожидал, что его просьба будет направлена не на примирение, а на месть, и всё-таки счёл, что не ему решать, как поступать со своими бывшими, а тому, кого это непосредственно касалось.

После очередных занятий Надя вышла из академии. Её встретил у входа Гриша, предложил подвезти домой, и она согласилась, понимая, что путь далёкий и время позднее. Дорогой он рассказал, что Саша вернулся к Насте, после того как она ему так круто отказала. Он уже был в курсе всего, и ничего ему рассказывать не нужно было. Она молчала и удивлялась, как быстро и легко Саша доверяется своим друзьям, рассказывая мельчайшие подробности своей жизни, а у неё так никто и не узнал, куда делся её возлюбленный. Как ей-то было тяжело и больно, и она до сих пор не знала, правильно поступила или нет, считая, что, может, Гриша подскажет ей что-нибудь, зная об их отношениях и имея свой взгляд на семейную жизнь. Но тут же поняла, что он не вариант со своими похождениями и деньгами.

Ей было грустно, оттого что Саша быстро вернулся к Насте, которую, похоже, и не забывал. Но она всё равно так и не поймала себя ни на ревности к нему, ни на желании жить с Лёшей в отместку, всё ещё уверенная, что их любовь сильнее обычной привязанности к Насте. И если она захочет, то он будет её мужем в ту же секунду, а она этого не хотела, позволяя ему жить своей жизнью и совершать глупости. Но желая, чтобы он никогда никого не любил так, как её. Его тело могло принадлежать всей вселенной, а его душа с безумной любовью – только ей. Ведь то, как они глубоко позволили им слиться, связало их навечно. Перед Богом они всегда будут мужем и женой, а людям этого не понять. Она и с Лёшей встречалась сейчас только потому, что одной было очень больно переживать разрыв отношений и ещё к чему-то стремиться. А так хотелось двигаться вперёд и быстрее вновь встретиться с Сашей.

Гриша видел её печальный и задумчивый вид и пытался как-то развеселить, словно ему заплатили за это. Он выглядел неубиваемым оптимистом, и казалось, что хочет влюбить в себя или заставить вернуться в памяти к тем дням, когда им действительно было хорошо и весело с Сашей и его друзьями. Но потом он обратил её взгляд на идущую пару за окном. Это были Саша и Настя, они шли, держась за руки, и Надя перевела взгляд на Гришу, осознавая, что всё это было подстроено.

Он ей мстил, сообщая о том, что, пока она думала в их отношениях о другом, он тоже думал о другой, но это была неправда. Он выглядел грустным и усталым, и она догадалась, что он не спит ночами и думает о ней, но уже не как о любимой, а как отомстить.

– Зачем вы это подстроили? – посмотрела она на Гришу.

– Я не знал, что они тут пойдут, – отвечал Гриша, как и было запланировано, но вся лёгкость и улыбка сошли с его лица.

– Я любила его, и не надо мне мстить. Я такая же жертва, как и он. Гриша, не встречай меня больше никогда, я постараюсь справиться с потерей, и его поддержи, пожалуйста. Ему тоже сейчас плохо, – она своими словами заставила Гришу замолчать и задуматься.

Из этих слов он только понял, что она любила его, но Саша утверждал, что она любит другого. Она не показала ревности за всю поездку и не сказала ничего плохого в адрес друга. А сейчас оказалось, что думает о нём и переживает за его душевное состояние. Они ожидали, что она начнёт реветь, метаться, кричать, угрожать и пытаться вернуть его, вырываясь из машины, не в силах смириться с потерей и болью от его измены. А она спокойно провожала его взглядом и умоляла Гришу поддержать друга в самый страшный период его жизни. Он был в замешательстве и не понимал, что между ними действительно произошло.

– Так почему вы всё-таки расстались? Он говорит, что ты любила другого.

– Сейчас всё это уже неважно, – печально ушла она от ответа. После того ужасного звонка в гостинице она теперь никогда не давала никому чёткого ответа и всегда уходила от вопросов или молчала.

Она вспоминала о том, как Саша ужасно отзывался о Насте, когда заходила о ней речь, что та ведёт себя как проститутка и вечно бегает за ним и ищет повод, чтобы удержать и вернуть, и она ему надоела, а теперь он шёл с ней. Видимо, он всё-таки хотел подсадить её на ревность. Но она только успокоилась, понимая, что хотя бы он сейчас будет не один и не наделает глупостей. А ещё другой человек мог отвлечь от грустных и ненужных мыслей, как это делал Лёша. Она переживала за него и уже дома набрала номер Данила, того, кто учился с ним в одном институте. Его друзья могли подстроить эту встречу или играть в его игру, но Данил бы не стал врать из-за того, что он был её другом и хорошо воспитанным человеком.

Он подтвердил её догадки о том, что Саша не посещает лекции и не появляется в институте. Он не звонит сам и не отвечает на звонки никого из группы. Никто его не видел долгое время, и его хотят отчислить. Он попросил Надю поговорить с ним, чтобы он взялся за ум, но она ответила, что они расстались, и больше не хотела говорить на эту тему, потому что было очень больно. Данил был в ужасе от услышанного, вспоминая, с какой ревностью и любовью столкнулся во взгляде Саши, когда рассказывал о ней. И как он светился счастьем, летая в институте и стремясь к успеху. По грустным ноткам в её голосе он подумал на самое страшное, что может произойти с человеком, но не стал настаивать на ответе, чтобы не причинять ей большие страдания, и, как вдове своего возлюбленного, пожелал не раскисать и крепиться.

 

Глава 47

Будущего нет, но будет

Держаться было сложно, особенно после выхода на работу после сессии. Всё напоминало о нём и тянуло в спортзал, хотелось общения с ним и встреч, веселиться и радоваться, куда-то двигаться вместе и опять прибегать в его спокойную квартирку, наполненную любовью и теплом. Как-то утром она увидела его в автобусе, когда ехала на работу. Он стоял в другом конце салона и смотрел в окно. Народу было мало, и они уже подъезжали к своей остановке. Она подошла к нему в надежде пообщаться, но он отвернулся. Она столкнулась с его затылком и поняла, что он настроен жёстко и не впустит её в свой круг общения. Она даже предположила, что он оттолкнёт её или в ярости причинит ещё большие страдания, и больше не пыталась заговорить, понимая, что всё окончено безвозвратно, и чувствуя, как ему больно, что он даже не позволяет себе смотреть на неё.

В секунду она осознала, что будущего у них нет и все её стремления сохранить своё тело для него – бессмысленны. Желание купить квартиру и поселиться в ней вместе – глупое и ненужное. А надежды на совместное будущее – безрассудны. Поезд ушёл, как и говорила Татьяна Александровна. Такие мужчины, как он, делают предложение только один раз в жизни.

И теперь, без цели и надежды, она наконец-то увидела реальность жизни. На работе все молчали и дарили ей сочувственные взгляды. Это было невыносимо, и каждый вечер хотелось повеситься, лишь бы утром не столкнуться снова с этими страшными взглядами. Дома все были довольны и спокойны, словно добились, чего хотели, для дочери и теперь расслабились. Подружки вспоминали о поездках, шокирующих сюрпризах и безумной любви, которую видели в их глазах.

Надя умоляла весь мир заткнуться и не напоминать о нём и спрятала все его игрушки, выбросила цветы и убрала подальше его фотографию, понимая, что он был тем, кто действительно должен был стать её мужем, но она не смогла этого разглядеть, впуская в свою голову разрушающие их отношения мысли.

Лёша каждый вечер забирал её с работы, и она мысленно благодарила его, что хоть он как-то разбавлял её ужасные будни и не напоминал о Саше. Они постоянно куда-то ездили, и она потихоньку начала забывать Сашу, решая уволиться и уехать жить к Лёше, чтобы действительно больше никогда не сталкиваться с тем, кто заставлял её сердце биться, а душу кричать от счастья.

Зато после Гришиного рассказа Саша понял, что бессмысленно ей мстить, она не реагирует, как будто действительно была хорошей артисткой и не любила его никогда. Но то, что она заботилась и переживала о нём, его сильно тронуло. Он понимал, что невозможно было играть так, чтобы читать его мысли, говорить и делать то, о чём он думал, и заставить его выжить тогда, когда всё было в руках Бога, а не её. Она любила его, теперь он был уверен, и старался хотя бы не думать о ней плохо, постоянно прощая за глупости, которые она совершала, за неопытность и наивность, за то, что она была в его жизни и перевернула весь его мир с ног на голову. Научила дышать и парить в воздухе… и бросила его. Он не строил никаких планов. Он только пил, забываясь и просыпаясь от страха, что её рядом нет, не хотел ничего делать и слышать и совершенно не чувствовал сил и желания жить дальше без неё.

Он не подпустил её к себе в автобусе, потому что знал, что снова простит и снова будет ещё больнее. Он ещё был настолько слаб душой, что отгонял от себя любые мысли о ней, отказывался от занятий в зале, обходил места, где они были вдвоём, и даже старался не общаться с друзьями, которые были свидетелями их безумной любви и краха всей его жизни. Но когда она увольнялась с завода, он всё-таки нашёл в себе силы подойти к ней и сказать, чтобы она звонила ему и не терялась, убегая от неё как от огня, не желая слышать нежный голос.