Утром его разбудил брат, чтобы он выгулял своих собак. Он очень любил питомцев, поэтому оделся и пошёл на улицу, оставляя любимую одну. Так непривычно было гулять с собаками и торопить их, потому что дома его ждала родная душа. Он хотел вернуться до того, как она проснётся, и посмотреть ещё на это милое сонное создание. Но Надя почувствовала, что ей стало прохладно, и от этого проснулась. Огляделась, не сразу сообразив, где находится, но по ощущениям тепла, любви и заботы, вспомнила, что заснула в объятиях Саши, а значит, она у него дома. Она раскрыла тяжёлые портьеры, и оказалось, что комната не такая уж тёмная. Обои были светлыми, расправленные кровати облачены в бежевое постельное бельё, а под тяжёлым паласом лежал светлый линолеум. И очень бросалась в глаза картина Парижа на стене, которая привлекала своей красотой.

Ей было очень хорошо в этом овеянном любовью и тишиной доме, но так не хотелось менять привычный образ жизни обитателей этой квартиры, и она всё-таки понимала, что хочет жить с Сашей отдельно. А вспомнив о нём, спохватилась, что нужно привести себя в порядок, ведь он никогда не видел её утром после сна, и побежала в ванную.

Мама уже готовила завтрак на кухне и пригласила её за стол:

– Садитесь кушать и пить чай.

– Я ещё с вечера сытая. Если можно, только чай. Но я сначала в ванную.

– Хорошо, – улыбнулась мама, понимая, что любимая девушка сына хочет перед ним выглядеть красивой.

Пока она была в ванной, услышала, что пришёл Саша с собаками, накормил их и отправил в дальнюю комнату. А сам ушёл прибираться к себе. Бедный брат уже сидел за компьютером, ему опять нужно было работать.

Они встретились в кухне, откуда мама уже вышла.

– Как спалось? – спросил Саша, счастливый от того, что они провели ночь вместе.

– Вообще хорошо. Тепло и спокойно! Мне так никогда не было. Я даже выспалась! А ты со мной спал? – стала пить она ароматный тёплый чай с шоколадом.

– Конечно. Кто-то же должен был тебя греть.

– И даже не приставал и не раздел меня?

– Ты так сладко спала, что тебя совершенно не хотелось тревожить.

– Ты настоящий друг. С тобой можно в разведку пойти!

– Ещё придёт время, когда я тебя буду не просто раздевать, а срывать с тебя одежду.

– Надеюсь, – согласна была она с ним на любые причуды.

– Куда сегодня отправимся? Чем займёмся? – Саша не хотел с ней расставаться.

– Мне бы с мамой увидеться. Я думаю, она мне сегодня задаст жару! – вспоминала она мать, но почему-то не чувствовала страха. Ей казалось, что она имеет право оставаться у человека, которого она считала своим мужем.

– Ты, кстати, расскажешь, что там у вас произошло после моего ухода?

– Да ничего хорошего.

– Ты ей сказала о нас? Я так понял, что ты хотела сама рассказать, без меня.

– Ты всё правильно понял и правильно сделал. Я ей сказала, что мы хотим пожениться, и началось…

– Она была против?

– Она была в ярости!

Саша расстроился:

– Но почему у неё такая реакция? Мне кажется, что между вами что-то происходит. Видно, что она тебя любит и оберегает. Так почему она тебе не хочет счастья?

– У нас с ней разные понятия о счастье. Она считает, что я буду счастлива с богатым мужчиной, а любовь проходит.

– А ты как считаешь? – поинтересовался Саша. Он понимал, что на роль богатого он пока не подходит, но у него были уже планы, как жить и не нуждаться в деньгах.

– Ты знаешь, когда я любила, мне было тяжело, что меня не любят, а вот сейчас мне очень хорошо, но эта любовь – такая хрупкая вещь. Её можно разрушить одним неверным словом. И что тогда?

– Меньше говорить, – засмеялся Саша.

– А что здесь смешного?

– Так проще относись ко всему – и будет всё хорошо!

– Я, конечно, постараюсь проще ко всему относиться, но, поверь, если ничего не делать, то ничего и не получится.

– У нас ведь всё получилось! Мы просто оба хотели одного и того же.

Он по-своему был прав, но она всё-таки считала, что он очень много сделал для того, чтобы она его полюбила. И ей пришлось вычеркнуть из жизни человека, которого она любила. Так что была проделана огромная работа. Единственное, для Саши это было незаметным, потому что являлось невидимой составляющей.

– А ты сможешь удержать? Чтобы это всё не распалось.

– Это тоже будет зависеть от обоих.

– Ну ладно. Будем считать, что ты прав, – ей было гораздо приятней довериться ему, чем настраивать себя, как мама, только на худшее. – Ты пойдёшь меня провожать?

– Конечно. Давай прогуляемся.

Они вышли из дома и решили пройтись пешком. Дождя не было, а свежий прохладный воздух бодрил. Вышли на железную дорогу, она пошла по рельсам, держа его за руку, чтоб не упасть, и он крепко придерживал.

– А ты где-то учился?

– Да. В железнодорожном техникуме.

– То есть ты можешь водить поезда?

– Могу управлять, присоединять составы, разводить стрелки. Много всего интересного.

– Ничего себе. А почему ты пошёл на железнодорожника?

– Люблю большую технику, – засмеялся Саша.

– А почему ты не стал работать по специальности?

– А вот работать по специальности не хочу. Только выучиться хотел.

– А сейчас ты на кого учишься?

– Управление производством.

– В политехе? – уточнила она, вспоминая, что её хороший знакомый, с которым она работала в другом цехе, пошёл учиться на такую же специальность, и увидела, как он кивнул. – Так это же там, где Данил учится!

– Да.

– Что значит – да? – удивилась Надя, как будто он знал, о ком идёт речь.

– Мы с ним на одном курсе учимся. И я знаю, что ты его знаешь. Мы с ним о тебе разговаривали.

– Что-о-о?

– Да, смешная ситуация была. Мы с ним сидели за одной партой, он увидел на тетрадке номер твоего домашнего телефона, имя и фамилию. Я записал, чтобы тебе позвонить на перемене. И говорит: «Я эту девушку знаю, мы с ней вместе работали. Потом я в неё влюбился. Но она мне отказала».

– Да ты врёшь! – толкнула она его в плечо, в ярости, что он придумал эту историю, и не знала, с какого места он начал врать. – Никто никого не любил. И мы на такие темы с ним никогда в жизни не говорили!

– А о чём вы разговаривали? – Саша заревновал.

– Да всегда об учёбе. Я училась. Он ходил, готовился и какие-то книжки читал. О чём нам говорить?

– Разве он тебе не нравился?

– Конечно, нравился. Он умный парень, с ним было интересно общаться. И всё! А что, я ему нравилась?

– Да. Я ему не сразу сказал, что ты моя девушка, сначала выяснил, кто ты ему.

Надя была в ужасе: как он умудрился нарваться на человека, с которым она общалась, достать из него нужную информацию, сделать какие-то выводы и потом носить это всё в тайне и подозревать и проверять её.

– Ну расскажи, мне тоже стало интересно, кто я ему? – она была уверена, что Данил, культурный и очень воспитанный парень, не мог о ней сказать ничего плохого.

– Он говорил: «Эту девушку сложно забыть. Она настолько яркая и интересная, что, даже встречаясь с другими, постоянно сравниваешь их с ней».

– Да перестань! Ты можешь правду говорить или только сочинять умеешь? Это не его слова, он не романтик.

– Ты просто не разглядела в нём романтика. Он сейчас с девушкой встречается, но почему-то о тебе говорит такое, как будто у вас любовь была!

– Так он просто тебе хотел сделать приятно.

– Так он ведь ещё не знал, что ты моя девушка. Это было до того, как я ему рассказал.

– Я в шоке! Я даже не подозревала. Расскажи всё, что он сказал, только не ври.

– Так я ни одного слова своего не добавил. Ты знаешь, как я ревновал? Я думал, голову потеряю, пока он мне говорит о тебе.

– Так вы всю лекцию обо мне болтали?

– Ну, почти, – он увидел, что она задумалась и немного расстроилась, и всё-таки решил ей рассказать всё. – Он говорил, что у тебя произошёл какой-то конфликт на работе, а ты продолжала улыбаться и смеяться. Такой оптимизм и довольство жизнью его и привлекли в тебе. А чем больше общались, тем интереснее ему становилось с тобой, хотелось чаще тебя видеть. Ты понимаешь, что я не мог не поверить, ведь со мной было то же самое? – она остановилась и начала сравнивать слова Данила и Сашины переживания. – А потом он влюбился и искал встречи с тобой. Ему было всё равно, что говорили о тебе, он знал, что хочет защищать тебя, находиться рядом с тобой, общаться и строить планы. А потом ему предложили должность начальника в другом цехе. Он оставил тебе телефон, но ты ни разу не позвонила. И он даже не знал, что ты работаешь с ним на одной проходной, пока я ему об этом не сказал. Потому что ты тоже перешла в другой цех. Так что я здесь наврал?

– Как так? Он ни разу даже виду не подал, Саша! – Надя была в шоке от того, что кто-то её любил, а она даже не догадывалась. Было безумно приятно, но обидно, почему она об этом узнаёт от другого человека спустя годы.

– Я только потом понял, что он воспитанный и интеллигентный человек и не хотел причинить тебе неудобство, – добавил Саша, успокаиваясь в своей ревности и видя, что для неё это было открытием. Она сидела на рельсе, уставившись вдаль и не веря услышанному. – А когда я ему сказал, что ты моя девушка, он обрадовался и поздравил. Сказал, что мне очень повезло с тобой.

Она не находила слов, только думала – как так может быть в жизни? Любил и не намекнул даже. А теперь живёт с другой девушкой и сравнивает. Какой-то кошмар в интеллигентных семьях. И она вспомнила Лёшу – он ни разу за два года не сказал о любви, хотя тоже был из интеллигентной семьи. И всегда и во всём помогал, всё покупал, приезжал, встречался. Может, их воспитывают так, что они должны быть безотказными, но не говорить о любви? Она посмотрела на Сашу – с ним было легко и просто. Он сразу сказал о своих чувствах и не морочил голову годами.

– Ты хочешь с ним поговорить? – спросил Саша, видя её задумчивость и доставая из кармана брюк сотовый телефон. – Он хотел тебя услышать. Думаю, он запомнил твой номер телефона, но раз всё ещё не позвонил, то вряд ли позвонит, тем более – зная, что мы вместе.

– Напиши его номер, – отстранённо сказала она, приходя немного в себя.

– Я лучше его наберу, – он уже приложил трубку к уху, и она услышала их разговор, ещё не понимая, что Саша набрал Данила. – Привет, Даня, это Саша. Мы тут с Надей гуляли, и я ей рассказал о нашем разговоре. В общем, как ты и просил, передаю ей трубку.

У неё пропал дар речи. Что можно было сказать после услышанного? Она была в растерянности. Говорить с человеком, который её любил, при её любимом? Просто абсурд какой-то. Она взяла трубку и тихо сказала: «Привет».

Он услышал её голос и сразу, словно готовился к речи, взял всё в свои руки:

– Надя, прости, что я рассказал всё Саше. Я не знал, что это твой мужчина, но, когда я увидел твои имя и фамилию у него на тетрадке, решил, что, может, он меня поймёт и расскажет, где можно тебя найти или услышать. Я не мог тогда на заводе скомпрометировать тебя, в той ситуации, в которой ты находилась, поэтому когда нас спрашивали, чего мы вместе гуляем, я отвечал, что мы просто общаемся, чтобы даже мыслей ни у кого не возникало, что между нами что-то есть. И всё получилось. Не считая того, что я надеялся, что ты позвонишь. Все женщины перезванивают, и я был уверен, что ты наберёшь мой номер. Но ты не позвонила. Я всё-таки не ошибся, что ты совершенно не такая, как все. Я желаю тебе счастья с Сашей. Пусть у вас всё получится. Прости меня ещё раз.

– Хорошо, – простила она его, так и не зная, что ещё можно сказать. Саша пристально следил за её реакцией, борясь между спокойствием и ревностью. Он не слышал, о чём шёл разговор, и только мог догадываться по её мимике и жестам. Она стояла напротив него и слушала дальше.

– Саша рассказал, что ты теперь на складе работаешь, недалеко от моего цеха. Пожалуйста, разреши мне зайти к тебе.

– Но… – она хотела напомнить, что у него есть девушка и у неё парень, но он её оборвал.

– Знаю, знаю, что Саша тебя очень любит и ревнует. Когда я узнал, что он твой парень, думал, он меня сейчас убьёт, так его глаза налились кровью, – смеялся Данил, вспоминая ту ситуацию. – Хорошо, что рядом были однокурсники. Может быть, спасли бы меня от смерти. Когда я его попросил, чтобы он помог найти тебя и рассказать, он согласился поговорить с тобой и дал согласие на встречу.

Надя посмотрела на Сашу вопросительно. Как он мог другому мужчине разрешить встретиться с ней? Саша понял её взгляд и утвердительно кивнул, вновь давая ей согласие. Она была поражена его великодушием.

– Хорошо. Только давай через месяц. Я сейчас буду учиться на вождение, поэтому совершенно не хочу отвлекаться…

– Я всё понял. Через месяц, так через месяц. Ты молодец, всё учишься и учишься. Повезло Сашке, надеюсь, и тебе будет с ним хорошо. Ну пока, Наденька!

– Пока.

– Ты убедилась, что я не врал? – спросил Саша.

– Угу, – покачала она головой, – с трудом верится, что это всё реальность. Может, обзвонить всех парней, с которыми я пересекалась? И выяснится, что они меня все любили.

– А зачем? – Саша поймал себя на ревности.

– А просто так. Поприкалываться!

– Ты хоть рада, что вы встретитесь?

– Угу. Только если бы три года назад это произошло, я бы, наверное, больше радовалась. А сейчас это обычные какие-то прощальные формальности. Глупости.

– Так чего ж ты ему не позвонила тогда? – не унимался Саша, старясь хоть немного узнать о её чувствах к Данилу. Ведь не могла же она ничего совсем не замечать.

– Так зачем? Мне что, каждому звонить, с кем я общаюсь на заводе? Говорю же, я ничего даже представить себе не могла. Кошмар какой-то. Ладно, спасибо, что не убил его в ревности! – поцеловала она его в щёку, чуть приобняв и двигаясь в направлении дома.

Саша, гордый и тем, что сдержался тогда, и тем, что она ему верна, и тем, что он ей сделал приятно, согласившись на их встречу, почувствовал, как его самооценка взлетела вверх, и сказал:

– И это вся твоя благодарность?

Надя обернулась, видя его изумление и разведённые в стороны ладони. Засмеялась, как это всё выглядело по-детски.

– Обидели мальчика, – подошла она к нему, прижалась к груди, обнимая за спину, и сладко прикоснулась к губам, долго лаская их и чувствуя, как он с любовью отвечает на её поцелуй, прижав к себе.

Он был безумно счастлив, что это сокровище досталось ему, а не другим, которые рассказали о ней всё то же, что он увидел в ней. Благодарил всю вселенную, что она дождалась его и сейчас радует и делает счастливым. И скоро она станет его женой, единственной и неповторимой, самой лучшей на свете, каких больше нет. Он никуда не торопился, отдаваясь нежности и ласкам, наслаждаясь её телом, гладкими волосами, тёплым дыханием и сладкими губами.

– Я тебя очень люблю, девочка моя. Моя малышка, – шептал он, а она наслаждалась его словами и теплом.

Всё забыв после поцелуя, словно он стирал память до чистого листа, они шли, обнявшись и наслаждаясь природой. Вокруг лежали кучи листьев, некоторые шуршали под ногами. Серое небо казалось голубым, и хотелось, чтобы выглянул хоть один лучик, согревая их. Людей практически не было, видимо, субботний день не располагал к прогулкам. Все отсыпались дома и отдыхали от трудовых будней. Поэтому им было комфортно и хорошо вдвоём идти и наслаждаться пустотой, которая покрывала весь мир серостью. Они в молчании дошли до Надиного дома.

Так много было информации сегодня, что уже ничего не добавишь, но никогда не будет лишним сказать: «Я тебя люблю». Вовремя и тому, кого любишь, что бы ни случилось.

С этими словами они расстались у подъезда, и Надя поднялась домой. Время было шесть вечера. Мама с валерьянкой носилась по квартире и вместо вздоха радости, что дочь вернулась, у самой двери ударила её по лицу. Надя взвизгнула и схватилась за щёку. Вышел отец, и они вместе стали поучать дочь.

– Воспитали гадину! Что теперь ночами не спим и днём себе места не находим! А она вернулась счастливая и довольная, даже о родителях не подумала. Каково нам! – кричала мать громче обычного.

– Ты бы хоть позвонила, – добавил отец.

– Я всё обзвонила: и больницы, и морги, и милицию, и всех твоих подружек, и Лёше. Все родственники знают, что ты дома не ночевала, тварь, – разревелась мать, вспоминая, как она страдала всю ночь, и прижалась к мужу.

Наде было жаль маму, но она сама была против их отношений с Сашей, поэтому она боялась ей оставить его номер.

– Мам, прости, – у неё текли слёзы от жжения на щеке.

– Воспитываем тебя, учим, кормим, одеваем, а ты, неблагодарная, даже позвонить и предупредить не можешь! Да как у тебя только совести хватает появляться ещё довольной домой, – кричала она дальше.

– Мам, мне уйти? – не понимала она, что сейчас-то не так.

– Иди, иди и никогда не возвращайся. Вот живёшь со своим хахалем – и живи. И пусть он тебя одевает, кормит, пусть он за тебя переживает, а не я, – выгнала она её за дверь.

Надя вышла в подъезд и стала спускаться по ступенькам. Она немного была рада, что мать её выгнала: хоть теперь не услышит эти душераздирающие вопли. Но куда ей идти? В какой-то момент стало страшно, что мать её догонит и начнётся всё снова, поэтому она побыстрее направилась в сторону остановки, а там, если что, решит, как быть дальше.

Ехать к Саше было глупо. Вроде это как раз то, о чём она мечтала, но что-то желания слишком быстро исполнялись. Как бы это всё выглядело? Он только вернулся домой, уверенный, что она у себя, а она – без вещей, с одной только дамской сумочкой – скажет ему: «Всё, я остаюсь у тебя жить навсегда!». Да её за полоумную примут. В лучшем случае. Но ещё более вероятно, что отправят домой, потому что Саша считает её маму нормальной женщиной. Как бы вообще против неё все не ополчились. Сестра и Лёша уже были в сговоре с матерью. Это было ясно как Божий день! Подруги вообще не вариант. Она никогда ни у кого больше двух часов не задерживалась, а тут жить надо хотя бы сутки, чтобы мама отошла от своей истерики. А потом бы она днём работала, вечером училась, ночью спала, и некогда было бы им много ругаться. Так что же делать?

Надо было решать, пока ходили автобусы, ведь не спать же на остановке. Она сидела и смотрела, как уставшие замученные люди выходят из автобусов и заходят в них. Все куда-то едут, откуда-то приезжают. А она застряла во времени и сидела на остановке, поставив ноги на скамейку и обняв их, потому что чувствовала, что замерзает. А ночью будет ещё холоднее. Всё-таки начало октября, и уже заморозки обещали. А она в курточке, брючках, туфлях, без шапки и перчаток. Щека всё ещё горела, казалось, что остался след от маминой тёплой ладони, которая сейчас даже грела. Она понимала, что виновата, но как ей быть, если ей запрещали встречаться с тем, кого она любила. Конечно, она не оставит номер телефона, чтобы о ней не напридумывали гадости. А то, что уснула… Ну бывает так с людьми после работы, что они устают и засыпают, забывая обо всём. А утром уже было поздно звонить и не хотелось ругаться с матерью по телефону в Сашиной квартире. Его папа уже был свидетелем таких разборок и сделал неправильные выводы. Поэтому маме нужно было быть немного спокойнее и адекватнее воспринимать правду, тогда бы она и не врала.

«Но что же делать? Куда ехать? Может, домой вернуться? – думала она и тут же отгоняла ужасные мысли. – Ой, нет, лучше на лавке. Сейчас бы телефон сюда, обзвонить всех. Как всё-таки удобно иметь сотовый телефон. Да хотя бы телефонный автомат поблизости найти».

Но она понимала, что, пока ищет автомат, может пропустить последний автобус. Оставалось только ехать к сестре. Она хоть и поругает, но не выгонит, а ещё через неё можно узнать, как там мама приходит в себя. Она решила ехать к сестре и дождалась последний междугородний автобус. Обратно уже дорога была бы только на следующее утро. Но там хоть автовокзал отапливаемый и закрытый.

– Переночую на вокзале, если выгонит, – решила Надя.

В автобусе она отогрелась и задремала, не заметив, как подъехали к вокзалу и за окном всё стемнело. По дороге успела купить в закрывающемся магазине булочку и пошла к сестре. Было холодно и страшно, улицы не освещались. Она шла ближе к дороге, где ходили машины, но этот вариант был небезопасным для юной девушки в полночь. Постоянно крутила головой по сторонам, чтобы быть уверенной, что вокруг спокойно, и переживала, какой спектакль устроит ей сестра.

В окнах на кухне горел свет, а в большой комнате смотрели телевизор, и, скорее всего, дети уже спали. Она поднялась по ступенькам и позвонила в дверь, услышала шаги и увидела сестру с недовольной гримасой:

– Ох, явилась! Ну, заходи.

Наде после таких слов хотелось вернуться на вокзал, и она стояла на пороге, думая – не убежать ли. Но там было так холодно, что она не решалась. Из кухни вышел её бывший Лёша и спокойно сказал:

– Раздевайся, пойдём чай пить, замёрзла ведь вся.

Она не удивилась его увидеть, ведь мама сообщила, что Лёша в курсе, что она не ночевала дома, а это означало, что все должны были где-то собраться и обсудить. Надя стала раздеваться, а он подошёл к ней и тихонько на ушко прошептал:

– Ты, главное, молчи! Им просто надо выговориться!

– Что вы там шепчетесь? – кричала с кухни сестра, затягиваясь сигаретой.

Лёша пошёл в её сторону. Он всё воспринимал как шутку и никого не боялся:

– Да не ругайся ты! Ну погуляла немного, с кем не бывает! – спокойно объяснял он. Наташа засмеялась.

– Уж с тобой-то такое постоянно происходит, – подколола она его гулянками.

Он засмеялся, не пытаясь оправдаться, даже Наде стало смешно. Она потихоньку раздевалась, согревая руки. Раз Лёша был здесь, значит, будет хотя бы весело и спокойно, и её точно не выгонят, ведь сестра при нём старалась быть культурной.

– Так нет людей без греха, Наташа, – посмотрел он на её сигарету.

– Ой, ну началось. Мне от мамаши хватило, – недовольно рявкнула она. – Короче, где что стоит, ты знаешь, накормишь её – и разбирайтесь тут сами. Мне по фиг, что у вас происходит. Я спать хочу.

Надя отогревала в ванной комнате руки и умывала лицо. Никакого шрама не было видно на щеке, поэтому ей стало спокойнее, что никто не узнает, что её ударила мать.

– Так посиди с нами. С тобой весело, – улыбался Лёша, ему нравились неординарные личности. Они подкидывали разные интересные фразы, и он считал себя не только начальником, но и частичкой общества. Потому что ему потом проще было общаться с подчинёнными на их языке и их шутками.

– Очень весело. Прямо оборжёшься! – она увидела, как Надя вышла из ванной в футболке и обтягивающих брючках. – Вот с этой так вообще не соскучишься.

Надя опустила глаза, обижаясь на шутки сестры, но старалась молчать, как посоветовал Лёша, чтобы не нарваться на ещё один скандал.

– Да что ты нападаешь-то на неё. Она такая безобидная, – он взял её за руку и поставил рядом с собой, не успев дать вставить слово Наташе. – Ты что с собой сделала?

Лёша смотрел на неё сверху вниз и не узнавал её фигуру. Наташа тоже заметила изменения. Тело было идеальным: стройным и подкачанным во всех местах. Одежда только подчёркивала все рельефы. Надя понимала, о чём он спросил, и вспомнила, что это результаты её с Сашей трудов.

– Да так, – она хотела оставить это незамеченным, но даже Наташу заинтересовало.

– Ты в тренажёрку ходишь? – поинтересовалась она, выбрасывая сигарету, и понимая, что тело сестры – практически совершенство. Лёша не сводил глаз.

– Ходила.

– Молодец, – похвалил Лёша, восхищаясь её красотой. – Все думают, что она гуляет, а она своё тело привела в идеальное состояние. Я горжусь тобой, умничка! У меня тебе и подарок есть!

– Ой, ты со своими подарками. Накорми её сначала, – взбесило сестру, что всё внимание перешло на Надю, и стала накладывать ей пюре с котлетой.

Лёша и Надя сели за стол, Наташа поставила ей тарелку и дала ложку.

– Соленья будешь? – спросила она и открыла холодильник.

– Давай, – согласилась Надя и принялась есть. Она была очень голодной и обрадовалась, что Наташа такая гостеприимная, хоть и ворчливая.

– Может, по сто грамм? – намекнула Наташа Лёше. – Всё равно уже никуда не поедешь. Времени-то вон сколько! – взглянула она на часы.

– Ну давай. И соленья все свои доставай, оценим, – согласился Лёша, понимая, что сегодня останется ночевать здесь.

– А всё-то не жирно будет? Иди тогда в гараж в яму. Таскай банки! – засмеялась она, и Лёша тоже засмеялся. Ему действительно нравились её шутки, какими бы они обидными и грубыми не были. Надя тоже усмехнулась.

– Ешь давай, – дёрнула сестра её за волосы. – Отогрелась, так теперь ржать надо мной будешь.

– Наташа, у тебя шутки такие, что сложно над ними не смеяться, – продолжал восхищаться Лёша и в то же время защищал Надю, чтобы она не заговорила с сестрой и не нарвалась на неприятности.

Пока он тут сидел, ему уже рассказали, для чего его вызвали, и приукрасили. Но одно дело – слушать, а другое – участвовать в ссоре. Поэтому он всячески старался погасить конфликт, что у него всегда хорошо получалось.

– Ха-ха-ха. Как смешно! – покачала она головой. – Наливай давай! И этой тоже, чтоб согрелась. Вино-то пьёшь?

– Да, – согласилась Надя.

– Давай уберу, – сестра взяла тарелку, – вилку оставь, сейчас салат достану и закуску к вину.

Она поставила на стол вино, солёные огурчики, нарезанные сыр и колбасу, бокалы для вина.

– Ой, у меня же шоколад есть, – вспомнил Лёша.

– Заначка, что ли? – подшучивала над ним Наташа, но он пропустил мимо ушей её шутку.

– Вот, как раз к вину пригодилась, – положил он на стол плитку шоколада, предварительно разломав на кубики и распечатывая. Это был дорогой и вкусный шоколад с цельным орехом. Лёша разлил вино по бокалам.

– Ты, типа, не готовился, – продолжала Наташа.

– Нет, – покачал он головой.

– У него всегда с собой набор ловеласа: вино, шоколад и презервативы. Вдруг секс! – раскрыла карты Надя, говоря его же словами. Когда-то он ей так отвечал на вопросы.

– Что, правда? – засмеялась сестра, глядя на Лёшу и беря шоколадку и вино в руки. – Ну ты продуманный! И что, все ведутся?

– Да.

– Как ты с ним живёшь? – посочувствовала она сестре.

– А я не живу с ним. Мы разбежались. Уже почти два месяца, – напомнила она Лёше, что он ей никто.

– Какие два месяца? У родителей на свадьбе были недавно, – напомнила ей Наташа.

– Так это почти месяц уже прошёл, и то ты его туда позвала, а не я. Меня он послал и сказал, что я уродина, – ещё один бокал для храбрости выпила Надя.

– Ты что, её так назвал? – ополчилась против него Наташа, не давая сказать ни слова. – Слепой, что ли? Да где ты ещё такую найдёшь? Даже фигуры такой ни у одной твоей тёлки точно нет. Сейчас хоть мешок на неё надень, всё равно красиво смотреться будет!

– Да вижу я всё, вижу, – замахал он руками в Наташину сторону. – Нет у меня никого. Вон и шоколадку для вас купил.

– Ты такой глупый! Потом ведь сам будешь локти кусать, что с ней не остался, – продолжала Наташа сводничать и не верить ему. – Ладно, пойду матери позвоню, что приехала пропажа. А вы тут сами разбирайтесь.

– Ты из-за этого мне не звонила? – показал он на фигуру, понимая, что она стала очень привлекательной и соблазнительной. Все хотели её одеть и разукрасить, а она занятиями привела себя в такой вид, что Наташа была права насчёт мешка.

– И из-за этого тоже, – кивнула Надя, пробуя Наташины припасы.

Лёша смотрел на неё, гладил себя пальцами по подбородку и делал выводы по поводу её внешности. Надя понимала, что сейчас к ней будут все липнуть и из-за внешности, и из-за того, что она счастлива, и вспомнила, что начнётся проверка её чувств. Утром Данил объявился, сейчас Лёша. Сашу Настя проверяет, и слухи о них пускают. «Надо было держаться!» – настраивалась она. Но фигуру не спрячешь, и она постоянно чувствовала, как он поедает её глазами.

– Долго занималась?

– Два месяца, – рассказала она.

– Ну как раз столько ты меня и игнорируешь, – сделал он вывод и понял, что она занялась собой ещё до того, как он её обидел. – Прости меня, я был не прав, когда встал на сторону мамы и Жени. Ты намного лучше их. Тебе, наверное, тяжело было? За два месяца так преобразиться, – продолжал он, стараясь вернуть её расположение к себе, которого очень не хватало. Его никто не радовал так, как она, а тут ещё и фигура, и деньги тратить не надо, как отец на сестру и мать тратит, чтоб те красиво выглядели.

– Тренер хороший был, – ответила Надя, решив задеть его, чтобы не обольщался.

– А что за тренажёрный клуб? – заинтересовался Лёша, желая познакомиться с тренером, который, может, и им займётся.

Надя ответила в стиле его мамы и сестры, понтуясь:

– Это частный закрытый клуб. Туда вход только по приглашениям!

– А ты как туда попала? – удивился Лёша, но не сомневался в её словах, ведь результат был налицо.

– Пригласили.

Вернулась сестра и уловила последнее слово:

– Кого куда пригласили?

– Надя ходила в какой-то частный закрытый клуб заниматься на тренажёрах.

– А тренер – это не тот, о котором мама говорит? – поинтересовалась Наташа, пытаясь вывести сестру на чистую воду, чтобы Лёша узнал, что она загуляла, и принял нужные меры.

– Какие вы умные с мамой! – натянула улыбку Надя, а Лёша почувствовал, что Наташа знает то, чего не знает он.

– А, ну тогда понятно. Сделал для себя из неё конфетку и теперь будет облизывать. Ну всё, Лёшка, если не успеешь, то уйдёт твой поезд, – помахала она иронично ему рукой.

Лёшу такой расклад вообще не устраивал, тем более что он реально в неё влюбился, понимая, что не разглядел в ней отважность и целеустремлённость. А ещё было обидно, что ни одна баба никогда ему не отказывала, а тут уходила девушка, которая преданно любила и добивалась его два года, а теперь даже не смотрит в его сторону.

– А о ком идёт речь? – посмотрел он на Наташу, понимая, что с ней сейчас нужно сотрудничать. Она могла многое рассказать и настроить Надю в его сторону.

– А ты не знаешь? – она подняла удивлённо брови, глядя то на Надю, которая нервничала, заедая и запивая свой гнев, то на спокойного, ничего непонимающего Лёшу, у которого потихоньку росли рога. – Так спроси. Мне самой интересно, где она вечерами шляется и у кого ночует.

– Я гуляю, а не шляюсь. Не надо меня сравнивать, – не вытерпела Надя оскорбления.

– Так ты сегодня у него ночевала? – строго посмотрел Лёша на неё и понял, из-за чего её мать выгнала из дома. Он весь вечер слышал только десятую долю этой истории, а там оказался целый роман.

– Ой, ну я не собираюсь на такое смотреть. Разбирайтесь сами, – поняла Наташа, что Лёша рассердился, и не захотела участвовать в разборках, уходя в комнату и садясь у телевизора.

Надя отошла к окну, первый раз столкнувшись с ситуацией, когда мужчина должен был узнать об её измене. Отчего-то было страшно, хотя он-то ей вообще по-чёрному изменял. И в то же время легко. Она-то знала, кого любит!

– Ужас, Надя, ну ты же не такая! Я у тебя первый был! Скажи, что между вами ничего не было! Вы просто смотрели телевизор, и ты уснула, – придумал он на лету ей отговорку, но она заулыбалась, прикрывая улыбку рукой, потому что всё так и было.

Он выдохнул, понимая, что угадал, иначе бы она не улыбалась. Выпил бокал вина, закусил сыром, немного отлегло от сердца.

– Тебе налить?

– Налей, – согласилась она, всё так же улыбаясь и думая, сказать ему правду или нет.

Если расскажет всё, то он может ещё и начать бороться за неё, раз так злостно воспринял Наташины речи про измену. А у него средств хватит, чтобы победить: и говорить умеет красиво, и ухаживать, раз ни одна не отказала. А если не скажет, то, как говорится, – не пойман – не вор. Она расслабилась, подошла за бокалом, который он протягивал, взяла и села рядом.

– Он тебе нравится?

– Ой, перестань. Мне на сегодня разборок вот так хватило, – показала она на горло. – Я спать хочу.

Она встала и пошла к сестре:

– Наташ, куда мне можно спать лечь?

– Я вам в детской комнате расстелила. А где Лёша?

– Он на кухне тебя ждёт. Можете влюбиться друг в друга. Мне не жалко. Я спать.

Она ушла в детскую комнату. Младшенький спал в своей кроватке, старший на раскладушке, а на полу была приготовлена ночлежка на матрасах для двоих. Она как только представила, что будет с ним лежать в одной постели, таким гулящим и противным, так поперхнулась.

– Нет уж, лучше я с ребёнком лягу.

Она не разделась, что стало входить в привычку. Просто какой-то кочевой образ жизни. Легла на кушетке у стенки, обняла ребёнка и уснула.