Утром разбудил звонок на пейджере. Это Лёша спрашивал, определилась ли Надя с выбором. Она набрала его номер:

– Лёш, ну какой выбор?

– Я или он?

– Лёша, перестань. Ты же знаешь, что я его люблю.

– А меня ты любишь? – хотелось ему снова слышать её признания.

– Любила.

– Так значит, я прав? Любовь проходит?

– Господи! Да зачем ты это говоришь? Чтобы я страдала? – она опять не могла ему ответить, потому что он снова оказался прав. Она не чувствовала к нему любви, мечтая только о Саше.

– Лучше сейчас пострадать и забыть его, чем всю жизнь мучиться! Согласись, есть разница? – не унимался он, Надя бросила трубку и больше не отвечала на звонки.

Ей было очень больно и плохо от слов Лёши. Она чувствовала, что её загнали в угол, и не могла оттуда найти выход. Она лежала в кровати и не могла решить что делать. На пейджер снова пришло сообщение, но она так боялась его читать, что отодвинула и отвернулась к стене, стараясь уснуть. Через полчаса зазвонил телефон, она взяла трубку.

– Так ты едешь с нами или нет? Мы у подъезда стоим, – спросил Саша.

– Ой, подожди, – крикнула Надя и положила трубку, подбегая к пейджеру и читая сообщение от Саши: «Одевайся и выходи. Через полчаса на том же месте».

Она в ужасе поняла, что ей давали полчаса на сборы, а сейчас уже ждали внизу. Она быстро умылась, оделась, собрала волосы в хвостик и голодной выбежала вниз. Саша встретил её у подъезда и усадил на заднее сиденье чёрной «Ауди» своего старого знакомого.

– Евгений Михайлович, – протянул ей руку статный серьёзный мужчина средних лет.

– Надежда, – улыбнулась она и пожала ему руку. Было так приятно и неожиданно, что их представили друг другу.

– Бывший спецназовец, ныне пенсионер, – улыбнулся Саша и хлопнул боевого товарища по плечу.

– Да, это я, – поклонился он ей почтительно, и своим спокойствием и приветливостью сразу вызвал к себе уважение. – А вы чем увлекаетесь?

– Я учусь.

– Вождение и академия? – уточнил он. Надя посмотрела на Сашу, но вспомнила, что он не знал, где она получает высшее образование, и испуганно взглянула на нового знакомого. – Разведка донесла, – улыбнулся он, отлично читая мысли по глазам, – и как успехи?

Надя решила отшутиться:

– А разведка что говорит?

Он рассмеялся от неожиданного ответа, Саша тоже расхохотался, и Надя засмеялась вместе с ними.

– Я потрясён, какую ты девушку нашёл! – восхитился Евгений Михайлович и повернулся к Наде, держа руку на груди: – Вы мне с первой минуты попали сразу в сердце, так что я теперь ваш друг навсегда!

Саша улыбался и благодарил Надю за то, что она смогла произвести впечатление на его знакомого. Он сам был в восторге от её умения преподнести себя в лучшем свете.

– Я же вам говорил, что только увидел её – сразу влюбился.

– Ну что ж, я за тебя рад. Так мы едем?

– Да, – кивнул Саша и обратился к Наде: – Ты читай пока свои билеты, а мы на авторынок за запчастями к моей машине.

– Ой, я забыла билеты.

– Вернуться? – сразу отреагировал Саша, но она отрицательно покачала головой.

Надя хотела нового знакомого расспросить, где он воевал, как они познакомились с Сашей, но Евгений Михайлович сразу обратился к Саше:

– Так что там у тебя? Не будем терять время.

Надя уселась поудобнее, прислонившись спиной к двери, чтобы видно было Сашино лицо. Играло радио, и ей слышны были только мужские басы, разобрать слова было практически невозможно. Но за всю дорогу по отдельным фразам она всё-таки уловила, о чём шла речь.

Саша успел до Надиного прихода рассказать, что решил жениться. Евгений Михайлович советовал не бросать учёбу, раз за него платит завод. Лучше найти дополнительную или вечернюю работу, без чёткого графика, но с реальными деньгами. Начать с чего-то нужно было однозначно, а впоследствии, может быть, появились бы ещё какие-то варианты. Жить, он говорил, нужно только отдельно, иначе отношения можно испортить и с девушкой, и с родителями.

Мужчины быстро приобрели нужное на авторынке, а Надя удивлённо смотрела по сторонам: неужели когда у неё появится машина, ей тоже придётся разбираться во всех деталях машины и ходить по рынкам.

Обратную дорогу они продолжали общаться по поводу семьи, детей и денег. Евгений Михайлович давал ему очень полезные и хорошие советы, о чём нужно подумать сейчас, чтобы сохранить отношения. Надя не слышала разговора, но когда стали повторяться одни и те же слова: семья, дети, состояние… – она поняла по серьёзному лицу Саши, что он действительно не шутил про свадьбу. Он ставил всех друзей в известность, строил планы и действовал, а она металась между ним и Лёшей. Ей стало стыдно, хотелось, чтобы он прекратил любые разговоры об их совместной жизни, пока не был решён вопрос о любви. Ведь получалось так, что если бы они стали жить вместе, то должна была исчезнуть любовь, начались бы серые будни, ссоры, скандалы, а в заключение – развод или смирение одного из партнёров со своей участью. А если бы они дальше продолжали встречаться, то всегда бы радовались встречам, испытывали притяжение, любовь, хотелось бы обниматься, целоваться и наслаждаться друг другом. Хотя бы пока учатся и копят деньги на совместное жильё. Она совсем не хотела втягивать его в долги, кредиты или обременять круглосуточной работой. Тогда бы Лёшины слова оказались правдой: не будет ни любви, ни даже отношений, потому что люди просто не видят друг друга.

Евгений Михайлович остановился около незнакомой ей остановки, Саша обратился к Наде и сказал, что им выходить здесь. Она очнулась от своих мыслей и надела туфли.

– Заскучала твоя любимая, – заметил Евгений Михайлович.

– Я не скучала. Мне есть о чём подумать, – ответила Надя и улыбнулась на прощание. – Приятно было познакомиться с вами.

– Ну, ещё увидимся. Так что до скорой встречи, – поцеловал он Надину руку, что было очень непривычно, но приятно для неё.

Она вышла из машины, и Саша сразу взял её за руку, переходя через дорогу.

– А мы куда? – Надя была первый раз в этих краях.

– Нас пригласили на день рождения к моей тёте, – улыбался Саша, вспоминая, как мама хотела, чтобы Надя стала частью их семьи.

– А где подарок?

– Ты подарок.

– Это как? Я должна буду из торта выскочить?

– Нет. Тётя Наташа хочет познакомиться с моей невестой, поэтому сказала, что можно и без подарка, лишь бы тебя увидеть.

– Давай хоть цветы купим. Женщины любят цветы.

– Ну давай.

Они зашли в магазин, который находился по пути. Он купил пять бордовых роз.

– Тебе явно нравятся только такие цветы.

– Да. Они у меня ассоциируются с любовью.

Надя отметила, что он одинаково любил своих женщин: маму, тётю, её, хотя между ними была огромная разница. Одна родила и вырастила, вторая помогала и водилась, а третья должна была разделить с ним всю оставшуюся жизнь.

Пока они шли между обычными серыми хрущёвскими дворами с детскими площадками и хаотичными насаждениями, ей становилось всё неприятнее, что он всё глубже заводил её в свою семью, и она шла за ним, не имея права свернуть с этого пути. Словно засасывала трясина, а выход был только один – свадьба, после которой – серая семейная жизнь, без чувств, радости и счастья. Она смотрела на него и ужасно не хотела убивать ту любовь, которая сейчас была между ними, но уже угасала за возникшими проблемами с жильём, деньгами и учёбой. Любовь словно была создана для взрослых и обеспеченных людей, которым уже не нужно было думать ни о чём и можно было отдаваться этому странному чувству. А молодые много должны были окружающему миру – учиться, находясь под властью родителей, круглосуточно работать. А потом расплачивались разочарованиями в любви и потерей отношений.

Он уже нажал звонок, когда Надя вдруг очнулась от своих мыслей. Дверь открыла невысокого роста женщина, черноволосая и с яркими чёрными глазами. Она улыбнулась и пригласила гостей пройти. Оказалось, что день рождения отметили вчера, а сегодня ждали дорогую гостью, чтобы познакомиться, но ей всё равно было приятно получить цветы от племянника, и она сразу поцеловала Сашу и Надю в щёки, крепко обнимая.

Коридор был узким, и Саша первым прошёл в гостиную. Тётя Наташа ставила цветы в вазу, а Надя последней зашла в комнату. За круглым столом около стены сидела Сашина мама. Она сразу поздоровалась с Надей и пригласила к столу.

Комната была мрачной, в чёрно-коричневых тонах, схожих с Надиным настроением и мыслями, поэтому она почувствовала, что долго здесь находиться не сможет. Саша включил свет, и красивая яркая люстра немного осветила комнату. Все вчетвером сели за стол, и Саша стал ухаживать за подругой, накладывая салаты.

Разговор сначала не шёл, потому что все знали, зачем собрались, одна Надя не выражала радости, и другие думали, что с ней что-то произошло. Но она сказала, что все мысли только об учёбе, потому что через неделю уже начинались экзамены, а она ещё делала ошибки.

– А Саша не помогает? – спросила мама.

– Он мне сначала помог, но, похоже, мне одной проще и спокойнее, потому что я отвлекаюсь на него, – вспомнила она историю, как чуть не упала в кювет. Он рассказал женщинам об этой ситуации, и все постарались понять, почему она такая грустная, но увлечённая.

Им захотелось побольше узнать об этой девушке, потому что она действительно была милой, в меру скромной, с чувством юмора. Они хотели в ней рассмотреть и то, что радовало Сашу – любовь и желание создать с ним семью. Заочно они её уже полюбили и относились к ней как к члену семьи.

Поэтому они стали рассказывать истории из его детства. Что он рос трудолюбивым малышом и на даче помогал папе строить дом. Всегда и во всём был самостоятельным, как в выборе профессии, так и в выборе друзей и увлечений, настойчиво и уверенно шёл к цели.

Надя посмотрела на счастливого Сашу, он прижал её к себе, не в силах сдерживать эмоции, потому что видел, как мама с тётей одобряют его выбор и любят его девушку. Надя положила на его руку свою, в знак благодарности за то, что он её не оставил с женщинами наедине. Их глаза светились счастьем, и казалось, что это не день рождения тёти, а смотрины, тем более что мама в конце сделала заключение:

– Именно такого счастья и хотелось моему сыну.

И тётя Наташа добавила:

– Мы были бы очень рады видеть тебя Сашиной женой.

Надя никогда не испытывала большего удовольствия, чем сейчас: её приняли в семью, где она была чужая, но относились как к родной. Саша был счастлив и крепко прижимал любимую к груди, тем более что руки уже почти зажили.

Все эти люди должны были стать частью её дальнейшей жизни, а это означало, что она теперь не одна со своими переживаниями, что есть поддержка и любовь, которой её могли окружить.

Саша чувствовал не только любовь к своей девочке, но и уверенность в том, что теперь он будет всю жизнь счастлив. Словно уже завтра начнётся их совместная жизнь, когда они смогут, не прячась и не ища мест для уединения, обниматься, целоваться и заниматься любовью. И всё это будет длиться столько, сколько им захочется. Любовью длиною в жизнь, со своими страстями и нежностями. И будут в их семье малыши, к которым станут ездить бабушки и дедушки. А все радости и горести они будут переживать вместе, взявшись за руки, как сидели сейчас, в любви и согласии.

Все надеялись услышать от Нади, что она рада войти в их семью и стать Сашиной женой, но она молчала. Она понимала, что должна дать ответ, но не могла. Она видела другую картину: они неосознанно разрушают ту идиллию, в которой сейчас находился их сын и его любимая. Ни одна из этих женщин не была счастлива, и это читалось по замученным и грустным лицам, но они как будто бы знали, что такое счастье и как в нём можно прожить всю жизнь. Ведь то, что происходило сейчас, – обычные формальности сына перед родителями, а что происходило в его душе и как сложится жизнь, не знал никто, веря в хорошее будущее, но сами так и не нашедшие его.

Она опустила глаза, понимая, что не даст разрушить эту любовь никому, чего бы ей это ни стоило, и была намерена поговорить с Сашей, чтобы он прекратил ненужные хлопоты с приготовлениями к неизвестности. Поэтому только ответила:

– Мне было очень приятно с вами познакомиться и провести вечер, но я после экзаменов буду думать об отношениях, а не сейчас. Мне правда очень страшно не сдать то, что мне очень-очень нужно сейчас!

Все только поддержали её старания и целеустремлённость. Саша сразу стал собираться, чтобы проводить любимую. Мама и тётя Наташа восхищались и радовались знакомству, провожая их.

Как только дверь закрылась, Надя облегчённо вздохнула.

Саша спросил:

– Всё нормально?

– Нет, – не стала скрывать она. – Ты не понимаешь, видимо, что мы разрушаем наши отношения.

Она крепко держала его руку, чтобы он постарался её понять, пока она говорит.

– Как разрушаем?

– Саша, твоя мама и тётя Наташа счастливы?

– Тётя Наташа развелась давно, а мама как будет счастлива, если отец постоянно пьёт.

– А ведь когда они женились, любили друг друга. Ведь так?

– Ну, скорее всего. Мы можем только догадываться. А что случилось?

– Понимаешь, мы поженимся и будем жить как все: работать, видеться вечерами, если получится, а потом пройдёт любовь и мы просто будем существовать, как миллионы семей, без чувств и радости.

– Так все живут, – он не представлял других семей, – что в этом плохого? И всё равно какие-то чувства будут.

– Ненависть, желание напиться и забыться, злость, страдания и ежедневная боль? Что останется?

– Ну зачем ты так мрачно? – обнял он её, чтобы успокоить. Он об этом даже не размышлял, живя в той сказке, которую себе придумал. – Всё у нас с тобой будет хорошо. Не переживай. Я не брошу тебя. И буду всю жизнь любить. Я без тебя просто жить не смогу, понимаешь, девочка моя? Я только благодаря этой любви и выжил. А так бы не было уже меня, милая, – его сердце обливалось слезами. Ему было даже страшно представить, что её не будет рядом. Тогда бы время остановилось и всё остальное было бы уже не важно.

Её растрогали слова, и она крепко прижалась к его груди, закрывая глаза:

– Как хочется остановить время, чтобы наша любовь всю жизнь жила в нас, чтобы мы никогда не ругались, всегда понимали и поддерживали друг друга, и ничего бы эту любовь не изменило: ни время, ни деньги, ни другие люди.

– Малышка моя, девочка, так и будет всегда. Поверь мне! – поднял он её личико и посмотрел в голубые печальные глазки. – Не бойся, я смогу защитить и нас, и наши отношения. Ты же видишь, что на заводе происходит: нам даже не мешают, чтоб мы могли пообщаться.

Она рассмеялась, вспоминая тот странный день, когда люди ждали за дверью:

– Ты попросил их не входить?

Он улыбался:

– Да сами всё видят. Как я люблю тебя!

Она осознала, что их любовь действительно меняла людей. Всё вокруг становилось чище и светлее. Словно аура их отношений распространялась и заражала любовью, всё, до чего дотрагивалась или что попадало в её поле зрения.

Она успокоилась, забывая свои странные мысли, понимая, что рядом с ней сильный и любящий мужчина. Она, счастливая, вернулась домой и долго занималась билетами, так как пропустила два дня без занятий.

Саша перед сном смотрел на картину Парижа. Ему казалось, что все его мечты сбудутся очень скоро, потому что его семья приняла невесту и дала согласие на брак, а это было так важно, ведь мама чувствовала то же, что и он. Его девочка, единственная и неповторимая во всём мире, была скромная, умная, красивая и стройная, добрая и душевная, милая и нежная, заботливая и любящая. А как много они о ней не знали, но догадывались по счастливому лицу Саши, что она творит чудеса с их сыном. Её образ постоянно стоял перед глазами, и всё, что было связано с будущим, виделось только с её участием.