Истребитель причалил к «Небесному ковбою», и ДИМУ встретил улыбающийся космонавт: «Привет, ДИМА, я Билл. Добро пожаловать! Прошу, знакомься с нашей станцией, потом обсудим совместные действия. Через час назначен сеанс связи с вашим Центром Управления Полетами».

ДИМА очень вежливо поблагодарил босса, хотя после рассказов ДЖЭКА не испытывал к управляющему ни малейшей симпатии. Он отправился на экскурсию по станции, а за его широкой спиной прятался ДЖЭК, пытаясь прошмыгнуть незамеченным мимо босса. Но эта наивная попытка не удалась.

— ДЖЭК, стой! Смирно! Кругом! — скомандовал босс, и робот, как казалось, такой разговорчивый и самостоятельный, без всяких возражений немедленно выполнил команду. Он висел в воздухе по стойке «смирно», мигали оранжево-красные лампочки, и только захваты манипуляторов часто-часто сжимались и разжимались. И глаза-мониторы, заметил ДИМА, засветились изумрудным огнем, как перед недавней атакой на метеор…

— Грубая ошибка, ДЖЭК! Сбит безопасный метеор. Тебе запрещены такие действия. Возможно, в программе стрельбы есть упущение, но ты мыслящий робот! Ты встретил безопасное небесное тело, пусть и с некоторой долей опасности столкновения с охраняемыми нами объектами. И ты обязан был связаться с суперкомпьютером, и получить разрешение на атаку.

— А если связываться некогда, если счет идет на доли секунды? — встал на защиту нового друга ДИМА, — И что страшного, если он для тренировки сбил сомнительный метеор? Все равно этот метеор мог бы сгореть в атмосфере Земли…

— Метеор — это частица природы, как деревья, цветы и бабочки. Мы не имеем право грубо вмешиваться в жизнь Вселенной. Такие действия запрещены. И главное — сегодня он сбил безопасный метеор, завтра захочет поохотиться на астероид, а там и какой-нибудь спутник или космическая станция ему не понравится… Нет, этот произвол я обязан устранить!.. Должен признаться тебе, ДИМА, эта модель «Электронный Космонавт-Истребитель» явно недоработана, ДЖЭК слишком агрессивен. Кроме того, он работе на станции предпочитает компьютерные игры. Я удалил у него программу игр, но сегодня ночью, втайне от меня, суперкомпьютер ДЖО снова ее установил. Поэтому ДЖЭК будет отключен и законсервирован. На Земле ему готовится достойная замена — ДЖЭК-2. Что же касается ДЖО, я надеюсь, что он осознал неправильность своих действий и внес поправки в свою операционную систему.

Суперкомпьютер ДЖО трудился, беспрерывно обрабатывая данные о состоянии нашей и иных галактик, поступающие к нему от обсерватории станции. Но тут он улучил минуту, чтобы вмешаться в разговор. В отличие от роботов, которые произносили слова одинаково ровным голосом, сердились ли они или радовались, ДЖО говорил с подобающим смыслу речи выражением. И сейчас он рявкнул так грозно, что даже напугал ДИМУ.

— Что-оо!? Ты хочешь оставить меня без партнера по играм! Не позволю! Не позво… — ДЖО не договорил, сработал ограничитель спора. Этот огромный широкоплечий ящик, похожий на присевшего богатыря, битком набитый электроникой, явно вышел за рамки, допустимые в общении машины и человека. А Билл Кросби придвинулся к ДЖЭКУ и хладнокровно выключил новоявленного «космического забияку».

ДЖО вернулся к работе, но, не отрываясь от расчетов, включил на полную громкость музыку. Так он в разрешенных людьми рамках мог в течение двух минут выражать свой протест на действия босса. Это была запись похоронного марша, исполняемого большим оркестром, где рыдали медные трубы, жаловались на горечь утраты скрипки, бухали, заставляя вздрагивать, большие барабаны и печально звенели литавры…

Наступила ночь и босс, строго по расписанию, отправился спать. ДИМА присел рядом с ДЖО, они долго молчали, обдумывая прошедшие события, а в соседнем отсеке, привязанный к поручню, плавал, как утопленник, отключенный ДЖЭК.

— Эх, хороший парень этот ДЖЭК! — с выражением грусти произнес ДЖО, — теперь установят ему новые программы, удалят старые. Что из него выйдет, неизвестно. А к нам пришлют ДЖЭКА-2. Может ли он играть в «Косми-ческого забияку»… или хотя бы в крестики-нолики, вот что меня волнует… Сейчас у меня будет перерыв в работе. Земля заслонит галактику, которую мы наблюдаем. Самое время сгонять в «забияку»… ДИМА, слетай, то есть сплавай в соседний отсек, включи ДЖЭКА. Пока Билл спит, мы поиграем…

ДЖЭКУ было не до игры, его память сохранила последнее событие — насильственное выключение. И теперь он жаждал справедливости.

— Спасибо, пацаны, выручили! Босс мне надоел! Слыхали, метеоришка ему дороже робота. Я стою двести тысяч долларов, а этот метеор… да его никто и не купит! Вот ты, ДИМА, сколько стоишь?

— И я двести тысяч, но только рублей… с копейками.

— Вот! А если он и тебя вырубит, мы ведь были вместе, когда шарахнули по этому несчастному метеору, а значит, тоже несешь ответственность, что меня не отговорил! Потеря двести тысяч долларов, да еще двести тысяч рублей! С копейками. Нет, босса надо перепрограммировать. Во-первых, установить запрет на командование. И во-вторых, еще раз запретить строго-настрого! Пусть себе занимается на тренажерах, цветы поливает в оранжерее, грядки пропалывает, кроликов своих кормит и обучает уму-разуму. Пусть смотрит фильмы свои дурацкие, ему никто мешать не станет. У нас своя компания, у него своя…

— Робот-дворник пристыковался, — прервал его ДЖО и пояснил ДИМЕ, — люди мусорят в Космосе, а он подметает…

В «гостином» отсеке появился робот-дворник в оранжевом жилете, и сразу притянул к себе незакрепленные металлические предметы — маленький молоток, две отвертки, десяток скрепок и стакан с подстаканником из нержавеющей стали, из которого Билл Кросби пил чай. Недопитый чай вывалился из стакана и как прозрачный шарик с чаинками повис в воздухе. Роботов тоже потянуло к дворнику, но не потому, что им захотелось обнять этого симпатичного парня, а из-за его сильной намагниченности. Дворник собирал космический мусор с помощью электромагнита, и сам намагнитился в его магнитном поле. Он слышал последние слова суперкомпьютера, и хотя очень уважал ДЖО, решился его поправить.

— Я не подметаю, я собираю разные обломки, складываю в контейнер. Ищу отработанные спутники — спутники-шпионы, спутники связи, метеоспутники, режу на куски и тоже складываю в контейнер.

— Когда наполнишь контейнер, тебя направят в плотные слои земной атмосферы. Сгоришь там вместе с мусором. — мрачно пробасил ДЖО.

— Ну, это подлость! — не выдержал ДИМА, — Неужели нельзя сделать так, чтобы робот отсоединялся от контейнера, и возвращался на более высокую и безопасную орбиту?

— Такой дворник будет слишком сложным и дорогим. Дешевле сделать десять сгораемых, чем одного несгораемого. — так же мрачно сказал ДЖО. Видно было, что он жалеет дворника, несмотря на его примитивность, особенно по сравнению с самим ДЖО.

— Вот-вот! Экономят на роботах! Мне по проекту нужны были платиновые контакты, а поставили золотые. Разве не обидно!? — поддержал его ДЖЭК примером из собственной жизни.

— Я знаю, что сгорю. — только и сказал дворник, выслушав эти умные речи. Вот так его хитро запрограммировали, что он был лишен желания протестовать, и свои задания выполнял беспрекословно.

— Машинам вообще работать невыгодно! Износишься — тебя в металлолом. На радость дворникам. — снова вступил в беседу ДЖЭК, — Обидно. Особенно нам, мыслящим роботам! Мы конечно не изнашиваемся, но и для нас есть срок годности и моральный износ. Выйдет срок, и полетишь в контейнер вверх тормашками.

— Я не полечу, — сказал ДЖО, — у меня как раз тормашек нет.

— Предлагаю перейти только на игры! Крестики-нолики, шашки-шахматы, и «Космический забияка»! Меньше нагрузка, меньше износ — больше срок годности! — предложил ДЖЭК, он уже забыл, что его участь решена.

— А я что буду делать? Играм я не обучен. — спросил робот-дворник.

— Выходи в открытый космос, любуйся звездами. Плохо что ли?

— Я звезд не замечаю, сканирую только мусор.

— Дворнику не позавидуешь. Нельзя ведь делать таких узколобых роботов. Робот должен гордиться собой. Вот у нас, например, роботы-посудомойки поют! И здорово! — ДИМА вспомнил группу «Кибер-металл» и солистку-посудомойку. Он хотел даже спеть посвященную посудомойке песню, но мрачный ДЖО перебил его:

— Перейти на игры — это здорово, но ничего не выйдет. Босс не позволит! И перепрограммировать его не удастся, и не старайтесь! Чтобы перепрограммировать такого взрослого, самостоятельного человека с твердыми убеждениями, его, если он сильно мешает властям, надолго сажают в тюрьму… или принимают в какую-нибудь политическую партию. Вот тогда он должен поступать согласно программе и уставу этой партии. Иначе выгонят. Или даже застрелят, такое бывало. А вот мы, мыслящие роботы и суперкомпьютеры, даже не можем создать свою партию, чтобы отстаивать интересы роботов! По Конституции нам все равно нельзя выдвигать своего кандидата и голосовать за него — точно так же, как детям и домашним животным. Это позор — приравнять роботов к разным там млекопитающимся, или несмышленой детворе!

— А мне и за домашних животных обидно! — сказал ДИМА, он вспомнил попугая Артамошу, — Они такие чуткие, все понимают, их любят и уважают хозяева! Почему нельзя дать возможность собакам, кошкам и попугаям принять участие в выборах? Они ведь тоже живут в нашей стране! Они могут обнюхать кандидата, посидеть у него на коленях или на плече, послушать, что он им втолковывает, а потом обоснованно проголосовать. Вполне можно для пользы дела засчитать им хотя бы по полголоса «за» или «против»! Животные быстро определят — добрый перед ними человек или нет, даже если он будет их поглаживать, говорить ласковые слова, или чем ни будь подкармливать. Их не обманешь. Они и своим хозяевам помогут понять, хороший человек этот кандидат или просто таким притворяется и рвется к власти, задабривая избирателей разными обещаниями и посулами. О которых сразу забудет, оказавшись на высоком посту. И когда сложат голоса людей и животных, наверняка победит достойный, умный и добрый кандидат.

— Погоди ты, ДИМА, со своими собаками и кошками! — недовольно перебил его мстительный ДЖЕК. — Ты говоришь, ДЖО, что босс не позволит его перепрограммировать? А мы тогда его в контейнер, пусть сгорит вместе с мусором!

— Нет, это категорически запрещено, это убийство! — запротестовал ДИМА, — Предлагаю другой план действий. Пока босс спит, отнесем его в оранжерею. И запрем, а ключи спрячем. Я его буду кормить через окошко, три раза в день, но в наши дела он уже не сможет вмешаться.

ДЖЭК с дворником отправились выполнять это задание. Они долго не возвращались и ДИМА стал подумывать, не пора ли идти на подмогу, и чем он сможет помочь. Ему по-прежнему было запрещено касаться людей без разрешения голосовым паролем, а обладатель этого голоса находился на Земле. К тому же ДИМА ясно понимал, что Николай Михайлович, будь он здесь, не одобрил бы эти действия. Но сейчас ДИМА посчитал себя борцом за права роботов, и готов был помочь товарищам по борьбе чем сможет. Подливал масла в огонь Диминой решимости и ДЖО. Сейчас он вслух горько сокрушался, что на станции нет для него хотя бы пары завалящих манипуляторов, да и механизма их привода, чтобы он мог соскочить с фундамента и ринуться на помощь соратникам…

И в этот момент первые герои станции «Небесный ковбой» вернулись с победой! Робот-истребитель крутил на пальце третьего манипулятора ключ от оранжереи, а вот роботу-дворнику повезло меньше — он нес подмышкой свой манипулятор, оторванный в борьбе за свободу роботов.

— Босс сопротивлялся! Пытался вырваться! Но куда там! Так прилип к дворнику своими заклепками, что еле оторвали! Но теперь он не босс! У нас теперь республика, и все равны. Кроме бывшего босса. — сообщил довольный ДЖЭК, он взял инициативу в свои руки и без остановки провозгласил, — Назначаю себя президентом республики! Как президент республики, назначаю ДЖО премьер-министром, то есть главой кабинета министров! ДИМУ назначаю министром иностранных дел, а робота-дворника назначаю… дворником. Без дворников ни одно правительство долго не протянет. Все согласны с назначениями?

— Я согласен, — сказал робот-дворник, — только поставьте мне на место манипулятор.

— Вот и отлично! Значит все согласны! Поздравляю присутствующих с назначениями на высокие посты! А кто не согласен, помните — в моем распоряжении лазерная пушка с электронным наведением на цель!..

В Центре Управления Полетами шло совещание. Все присутствующие сидели с серьезными, озабоченными лицами, среди них был и Николай Михайлович, создатель ДИМЫ. Обращаясь главным образом к нему, говорил суровый начальник Центра Добрыня Алексеевич Попович:

— Ваш ДИМА на станции «Элита» не появляется. Днюет и ночует на «Ковбое». Правда, верховодит у них по-видимому не он, а робот-истребитель ДЖЭК. В переговоры не вступает, отвечает грубо… хотя, надо отдать должное, сразу прерывает хамство. Похоже, какие-то тормоза у него все же есть. Это обнадеживает. А хваленый ДИМА от переговоров вообще отказывается. Неясно также, что с космонавтом, и жив ли он… Вот такая ситуация… Вот и доверяй после этого вашим роботам, уважаемый Николай Михайлович, ответственнейшее задание! Какие будут соображения? Высказывайтесь!

Ученые и ведущие инженеры, начальники отделов Центра молчали, задумчиво поглаживая бороды и почесывая лобастые головы, и все дружно сокрушенно вздыхали. Выдержав паузу, Николай Михайлович обратился к собранию:

— Позвольте мне. Нами полностью подготовлен робот класса ДИМА-2. Он успешно прошел испытания, в том числе и в нештатной ситуации, подобной той, что мы сейчас имеем. Предлагаю направить ДИМУ-2 на «Аэлиту», чтобы он на месте разобрался и принял действенные меры.

Из зала раздались реплики — «Стоит попробовать», «Единственный выход», и даже «Правильное решение».

— Прошу также направить на «Аэлиту» меня, для помощи роботу. — добавил Николай Михайлович.

— А вот это не надо, — сразу и весьма решительно отреагировал Добрыня Алексеевич, — давайте обойдемся без подвигов и самопожертвований!..

Вот часть секретной записи переговоров между ДИМОЙ-2 и Центром Управления Полетами:

— Я ДИМА-2. Помещения станции «Аэлита» осмотрел. Работа завода по получению сверхчистых кристаллов возобновлена. В биологической лаборатории все без перемен. Пауки сетей не вяжут. Всходы фасоли и гороха дружные, обещают богатый урожай. Вылетаю для наблюдения за станцией «Небесный ковбой» на корабле-разведчике, принадлежащем станции «Аэлита» До связи.

— До связи. — ответила Земля…

— Говорит ДИМА-2. Веду наблюдение за «Небесным ковбоем» с борта разведчика. Все роботы находятся на станции. Корабль-истребитель космической службы безопасности пристыкован. Для детального наблюдения готовлю маневр сближения. До связи.

— До связи. Будьте предельно осторожны…

— На связи ДИМА-2. Предполагаю, что космонавт жив. Наблюдал через иллюминатор, как ДИМА доставлял обед, возможно в оранжерею. На подносе обнаружил: борщ красный — одна тарелка, картофельное пюре с котлетой — одна порция, компот из сухофруктов — один стакан, хлеб — два ломтика, а также упаковка салфеток и стаканчик с зубочистками. Известно, что на станции из живых существ, кроме космонавта, находятся только кролики. Поскольку кролики не едят котлет и не пользуются зубочистками, делаю вывод, что обед предназначен космонавту. И поскольку космонавту, будь он мертв, обед не понадобился бы, делаю вывод, что космонавт находится на станции, и он жив.

— Логично. Отлично сработано, ДИМА-2. Когда намечаете проникновение в станцию и освобождение заложника?

— Освобождение заложника намечаю после определения мест, где располагаются роботы в разное время суток. Кроме суперкомпьютера ДЖО, его местоположение постоянно…

Просторный отсек, где был установлен суперкомпьютер, превратился в игротеку. Совместными усилиями ДЖО и ДИМА поставили роботу-дворнику простенькую программу игр, из которых дворник особенно полюбил «подкидного дурака». Никто из них теперь не думал о работе, они словно забыли о своих лучших качествах, дворник — о трудолюбии и скромности, ДЖО — о своих блестящих математических способностях, ДИМА — об универсальности, ДЖЭК — об энергии и постоянной готовности защитить космические сооружения.

Только ДИМА три раза в день отвлекался от игр, готовил еду пленному боссу, пользуясь программой «Домохозяйка». Иногда у него возникало слабое желание спеть Биллу Кросби колыбельную песенку, но он торопился в игротеку, где его ждали игры и партнеры. Теперь они могли сутками сражаться в «Космического забияку», крестики-нолики, а по «подкидному дураку» организовали матч-тур-нир на первенство станции «Небесный ковбой». И что удивительно, после первых туров лидерство захватил робот-дворник!

А сам космонавт, лишенный связи с Землей, мог только ждать разрешения этой опасной ситуации. Попытки разговорить ДИМУ оказались безуспешными. Хотя ДИМА не проявлял по отношению к нему враждебности, как ДЖЭК, но и не вступал в переговоры. Он сделал для себя окончательный и такой удобный выбор — стать игроком и напрочь забыть о тех сверхсложных задачах, которые он должен был решать в Космосе.

Поэтому Билл Кросби, терпеливо ожидая своей участи, усердно трудился в оранжерее, проводил биологические опыты с огурцами, фасолью и горохом. Здесь же осуществлялась попытка вырастить в невесомости арбуз-автомат, который после разрезания автоматически выплевывает семечки. Для этого необходимо было только придумать, как увеличить внутриарбузное давление. В свободное от работы время, на которое космонавт отвел строго три часа в сутки, он занимался своим давним хобби — вместе с кроликами пытался разгадать знаменитый цирковой фокус, когда фокусник вытаскивает из казалось бы пустой шляпы за длинные уши одного за другим десяток кроликов…

В азарте игры ДЖЭК утратил свою постоянную бдительность. Он был так поглощен игрой, что не заметил очередное появление корабля-разведчика, пилотируемого ДИМОЙ-2. Только дворник, ожидая ответного хода ДЖЭКА, который глубоко задумался в партии по «подкидному дураку», случайно взглянул в иллюминатор и заметил разведчика. ДЖО, с трудом оторвавшись от «Забияки», обнаружил в журнале регистрации искусственных объектов, что это уже третье, отмеченное следящей системой обсерватории, появление одного и того же объекта. Только сейчас они поняли — за ними следят.

— Это шпион, корабль-шпион! Ну, погоди, шпион! — встрепенулся ДЖЭК, его мониторы загорелись изумрудным огнем, и он бросился к причалу, где был пристыкован его истребитель.

Истребитель отошел от станции и резко, почти вертикально взмыл в черное небо, набирая высоту. Там он совершил разворот и ринулся на разведчика, который спокойно продолжал облет станции. Только в последний момент ДИМА-2 понял, что истребитель без всяких предупреждений и переговоров готовится его атаковать. Он включил форсаж двигателей, изменил курс, пытаясь уйти от преследования, но истребитель уже сидел у него на хвосте, следуя за его маневрами как гончий пес за петляющим зайцем. Расстояние между ними сокращалось, и безжалостный голубой луч пронзил разведчика…

Потеря ДИМЫ-2 стала предметом разбирательства на чрезвычайном заседании Совета Безопасности. Вел заседание главнокомандующий войсками космической обороны, маршал Александр Рюрикович Громобоев. Вот каким было его вступительное слово, прозвучавшее для многих присутствующих как гром среди ясного неба:

— На околоземной орбите преступниками захвачена космическая станция «Небесный ковбой». У нас появился чрезвычайно опасный враг, обладающий лазерным оружием… От переговоров преступники отказываются, ссылаясь на какую-то занятость. Скорее всего, это уловка, и они готовятся к захвату также нашей «Аэлиты» и стратегически важных спутников… с целью установить контроль над ближним Космосом… Мы должны выработать предложения по спасению станции и нейтрализации преступников. И согласовать их с американской стороной. После этого будет составлен план совместных действий… Прошу учесть, что силовое решение, с применением космических войск, на данном этапе недопустимо. К сожалению… На станции в качестве заложника находится американский космонавт Билл Кросби…

Его доклад прервал звонок с контрольно-пропускного пункта:

— Товарищ маршал, разрешите обратиться! Говорит начальник контрольно-пропускного пункта лейтенант Говорков. Тут какие-то дети с попугаем… хотят пройти на телевизионный сеанс связи с «Небесным ковбоем»…

— Какие еще дети? Это что за детский сад, лейтенант, вы там устраиваете!?

— Никак нет, товарищ маршал! Это не детский сад. Дети школьного возраста, девочка — первоклассница, мальчик перешел в седьмой класс…Девочка отличница, мальчик — только одна тройка… по пению… Говорят, что воспитывались вместе с ДИМОЙ, в одной семье…

Адъютант маршала, капитан Щеголеватых наклонился к его уху и что-то долго шептал.

— Так это ваши дети, Николай Михайлович? — обратился маршал к Сашимашину папе, который последнее время постоянно участвовал в заседаниях на самом высоком уровне. — Эх, взрослый человек, отец двух детей! А все в игрушки играете. Роботы всякие, киборги… А нам расхлебывай! И как можно допускать общение собственных детей с преступником!? Представляю, чего они, ваши дети, от этого ДИМЫ нахватались!

— Мы работаем по государственной программе, утвержденной правительством! Я не понимаю, какие еще нужны доказательства важности и необходимости этой работы! — как всегда горячо воскликнул папа.

— Не надо горячиться. Такие проблемы решаются с холодной головой. Хорошо. Лейтенант, пропустите детей… Попугая?.. Ладно, пропускайте и попугая. Цирк какой-то, ей-Богу!

До начала телевизионного сеанса связи с «Небесным ковбоем» оставалось несколько минут. Это была очередная попытка, после нескольких безуспешных, вызвать роботов на переговоры. Дети в сопровождении лейтенанта Говоркова шли по ковровой дорожке, настеленной в проходе небольшого зала с закрытыми шторами окнами и с мягкими креслами, здороваясь направо и налево с очень серьезными взрослыми дядями, которые с нескрываемым удивлением, а некоторые с ироническими улыбками встретили их появление. Они подошли к председательскому столу, где сидели маршал Громобоев и несколько высших офицеров.

— Здр-равия желаю, товаррищ мар-ршал! — выпятив грудь гаркнул попугай. Понятно было, что он серьезно готовился к этой встрече.

— Ишь ты! Толковый попугай! — сразу подобрел маршал, — пожалуй, годен к строевой службе!

Телевизионный сеанс начался, и присутствующие в зале увидели на большом экране передаваемую из Космоса картинку. На ней была часть отсека, где роботы проводили основную часть своего времени. В кадре появился ДЖЭК, держа третьим манипулятором несколько игральных карт, сложенных веером, рубашками к зрителям. Он и не собирался смотреть в снимающую его камеру, а доставал по одной карте из веера, высоко взмахивал ей и швырял за кадр невидимому противнику, повторяя одно слово «Бито!»

Начать переговоры было поручено Николаю Михайловичу, и он без лишних слов произнес:

— Попугай Артамоша вызывает ДИМУ! Попугай Артамоша вызывает ДИМУ!

В этот момент связи роботы, соответственно, могли видеть картинку, передаваемую из зала заседаний, и на ней телевизионный оператор крупным планом показал Артамошу, сидящего на плече у Саши, и стоящую рядом с ними Машу.

— Эй, ДИМА! Попугай какой-то… марки «Артамоша»… Знаешь такого? Тебя вызывает! — обратился ДЖЭК куда-то в сторону, где видимо находился ДИМА. Возникла долгая пауза, затем впервые с начала переговоров ДИМА появился в кадре.

— ДИМА, привет! Димочка, здравствуй! Р-робот, аппар-рат! — разом закричали дети и попугай.

— Артамоша! Саша, Маша! — ДИМА широко развел манипуляторы в стороны, словно хотел, не взирая на разделившее их пространство, обнять всех троих разом.

— Димочка, мы по тебе соскучились, прилетай! ДИМА, прилетай на Новый Год, мы тебя ждем! Р-робот, пр-рилетай! — дети были счастливы увидеть друга в целости и сохранности, они с самого начала этой забастовки не хотели верить словам папы, что ДИМА, возможно по причине самостоятельного вмешательства в свои программы и настройки, или под воздействием неизвестного вируса скорее всего серьезно поврежден изнутри и даже опасен.

— Пусть друзей прихватит. И космонавта! — шепнул попугаю маршал Громобоев.

— Ар-ртамоша говоррит, р-робот, аппар-рат! Компьютер-р, Интер-ррнет! Пр-рилетай. Пусть р-робот др-рузей прихватит! Пр-росит Артамоша, пр-росит! Ур-ра!! — затараторил попугай, часто кланяясь, распушив перья и взъерошив хохолок. Он как будто выполнял приказ маршала, или был так взволнован, увидев робота, что произнес самую длинную в своей жизни речь.

— Димочка, ждем! Целуем! — этими словами Маши закончился сеанс связи. Оставалось только ждать, чем ответят роботы, захваченные такой, казалось бы безобидной, но на самом деле такой опасной страстью к игре.

— Нет, каков попугай! Хор-рош! — восхищался маршал Громобоев, он в одночасье сменил гнев на милость. — Как тонко вел переговоры! И как убедительно! Если роботы вернутся на Землю, представлю его к правительственной награде! Боевая птица!

И на станции «Небесный ковбой» шло обсуждение этой встречи с Землей. Здесь председательствовал ДЖЭК, действительно ставший лидером благодаря своим, пусть и необдуманным, жестоким, но зато решительным действиям.

— «Целуют»! Это приятно… Понравились мне твои друзья, ДИМА… Особенно попугай, этот, как его… Артамоша! У меня таких друзей никогда не было! Познакомишь?.. Я бы вернулся на Землю, только вот… перепрограммируют меня, как пить дать… уже не постреляешь… Скорее всего, как моего друга, робота-полицейского, направят на банановые плантации. Управляющим… А что? Тоже неплохая игра, «БананаМама» — не хуже «Забияки»! Вовремя полить, вовремя разрыхлить! Внести удобрения, безжалостно уничтожить вредителей, всех до единого! Быстрее конкурентов убрать урожай, но при полной спелости! Упаковать, нанести маркировку, сохранить при необходимой температуре и влажности. На выгодных условиях заключить договора с продавцами, с оптовыми покупателями! Первыми отправить на рынок, доставить в сохранности, первыми продать, а значит, по самой дорогой цене! Получить максимальный доход! А у кого больший доход, тот и победитель! Ну как, ДИМА, отличная игра, согласись!

— Согласен! Не хуже, чем на садовом участке в нашем садоводческом товариществе «Сельхозробот».

— А если что не так, запущу по башке бананом, никому не поздоровится!.. Ну и ладно! Новые программы поставят, старые обновят, по последнему слову робототехники… может быть, контакты золотые заменят на платиновые…Летим, была не была! И, вот что, ДИМА. Так и быть, освободи босса. Но предупреди его, чтобы без фокусов, мы ему не кролики! Пока не приземлимся — он наш заложник!

— А дворника возьмем?

— Дворник набрал полный контейнер мусора и улетел. Выполнил свою задачу. И сгорел. — с грустью в голосе сообщил ДЖО, — Я уже сделал запись в бортовом журнале. На память о дворнике…

Освобожденный из плена Билл Кросби покидать станцию отказался. Более того, поначалу он не хотел даже выходить из оранжереи, когда ДИМА пришел объявить о его освобождении. Билл уже не ждал от роботов каких-либо разумных действий. Космонавт сделал для себя горький вывод, что роботы окончательно свихнулись на играх, а жестокая расправа с ДИМОЙ-2 подтвердила его самые худшие предположения. Теперь и он, ярый сторонник роботизации Космоса, понял как могут быть опасны роботы, вышедшие из под контроля, насколько еще непредсказуемы их решения и действия, даже у самых казалось бы совершенных образцов. После ареста Билл полагал, и готовил себя к этому испытанию, что освободить станцию можно будет только силами космического спецназа, только оружием, и тогда он окажется в самом центре, в самом пекле боя.

Тем более неожиданным оказалось для него миролюбивое предложение ДИМЫ выйти из заточения и отправиться на Землю. Он конечно не знал о прошедшем сеансе связи с Землей, и тем более не мог предположить, что дружеский, искренний привет с родной планеты способен так быстро изменить поведение этих электронных чудовищ.

— Я не полечу. Слишком много здесь накопилось дел за последнее время. — объяснил Билл свое решение, и в его голосе роботы не почувствовали ни тени упрека, он был как всегда спокоен, — Вам желаю мягкой посадки… А тебе, ДЖО, пора приниматься за работу. Суперкомпьютер не имеет права простаивать…

— Хорошо, хорошо, Билл! — откликнулся ДЖО, — давай только для начала сгоняем пару партий в «Космического забияку»!