Глава 19

Все случилось, как я и боялась. Ориен не понял меня. После того как мы сообщили обо всем случившемся (упуская, каким именно образом и при каких обстоятельствах мы с Гремом решили обручиться), он просто пожелал нам счастья и вышел из комнаты отдыха, где все собрались.

Я чуть ли не выбежала за ним вслед, меня вовремя остановил почти незаметный кивок головы дедушки. Он показал, что сейчас не стоит этого делать, и мне пришлось остаться. Грем тоже ждал моей реакции, но я постаралась не выказать ее. Не хотелось, чтобы еще и он стал злиться, не правильно истолковав мой порыв.

Я всего на всего хотела объясниться с другом. Чтобы он понял — любви между нами не может быть. Ну не могу я разорваться на две половины! Сердце у меня одно. И оно болело от непонимания Ориена.

Было невыносимо проходить мимо него и понимать, что он сильно расстроен. А Ориен не хотел даже разговаривать, находя множество причин не оставаться со мной наедине. Будто я чумная. Как же меня это обижало и злило. Вот как подойти к нему и объясниться, если он сам этого не желает? Я оставила свои попытки. Все рано толку нет.

Завтра мы с девочками должны будем отправиться в деревню. Уже прошла почти половина осени, с каждым днем все приближая нас к роковой дате. Нервозное ожидание нарастало. И Тия видя, что твориться что-то не ладное, решилась поговорить об этом с Тайком. Я ей ничего так и не рассказала (хотя она просто изматывала меня своими расспросами). Боялась напугать еще больше, лишь отнекивалась от вопросов, которые теперь стали мучить ее все больше и больше. Она мудро решила спросить обо всем у него. Ведь Тайк вряд ли станет врать ей.

Он сидел в полном одиночестве на краю колодца. Наполненное до отказа ведро воды стояло около его ног. Парень в задумчивости обтачивал какую-то палку, найденную им неподалеку. Такое дело всегда отвлекало его от нехороших мыслей. А подумать было над чем.

Сон, про который им рассказал учитель, был весьма тяжелый и гнетущий. В особенности там, где он чуть ли не сам, собственными руками, убивает свою любимую Тию.

Это действительно страшно осознавать! Хорошо, что им всем об этом рассказали. Теперь-то он точно будет предельно сосредоточенный и внимательный. И хорошо, что девушек не будет в монастыре. Это намного облегчает задачу. Не нужно будет каждый раз думать об их безопасности.

— Привет! — неожиданно для парня, сказала Тия.

Она тихо подошла к нему, в надежде, что Тайк не уйдет в дом, оставив ее опять без ответа. Тия любила смотреть на то, как он ловко управляется острым ножом. Неважно где. Либо на кухне, нарезая овощи, либо на тренировочной площадке, метко кидая их в цель. Его руки всегда ловкие и умелые, а движения отточенные. Он осторожно положил нож около себя и улыбнулся при виде девушки.

— Привет. Что ты тут делаешь? Я думал, все уже спят.

— Да. Все и пошли спать. Ты, кажется, оставался прибраться на кухне. Там я тебя не нашла. Пришлось идти сюда в надежде, что именно здесь я найду тебя. И не ошиблась.

— Ты искала меня, зачем? — сильно удивился парень.

Хотя ему все же понравилось, то что она пришла сюда. Ему сейчас было необходимо видеть её, слышать. Ведь совсем скоро никто не знает, чем все закончится.

— Хотела поговорить с тобой. Ты не возражаешь?

— Нет. Я действительно управлялся на кухне. Вот, воду осталось в дом принести и все.

— Хорошо, — сказала Тия и тоже села около парня, на край колодца. — Тайк, скажи честно, почему нас уже завтра отсылают в деревню? Вы знаете, когда придут чужаки?

Она пристально вглядывалась в глаза парня, пытаясь уловить хоть что-то, что может ей помочь с ответом. А Тайк лишь улыбнулся ей, не смея пугать.

— С чего такие мысли? Просто видение Рисы ясно дают понять, что наемники придут. Зачем же, вам, их ждать?

— Откуда ты знаешь, что это наемники? Тайк! Ты мне что-то недоговариваешь?

Проницательности и догадливости девушки можно было позавидовать. Говоря это, Тия схватила парня за ворот рубахи, чтоб тот не смел, даже делать попытки увернуться от ответа. Но он лишь спокойно взял ее руки в свои и нежно поцеловал их.

Это было настолько неожиданно для нее, что все вопросы вмиг вылетели из головы девушки. А когда она увидела, что Тайк и вовсе хочет ее поцеловать, что выпрямилась словно струна, готовясь в случае чего сорваться с места.

Она еще ни разу не позволяла себя целовать, кому бы то ни было. Даже в Варжке, где провела всю свою жизнь, она ловко уворачивалась от нахалов, которые пытались сделать это, не спрашивая на то разрешения. И вот теперь парень, к которому она относиться не так как ко всем остальным, хочет поцеловать ее. Было очень волнительно!

И когда Тия почувствовала теплые губы Тайка на своих, то не смогла даже шелохнуться, сильно при этом зажмурившись.

Парень лишь усмехнулся, видя реакцию девушки:

— Неужели ты никогда раньше не целовалась? — слегка удивился Тайк, когда отстранился от нее.

— С чего ты взял? — стушевалась девушка. — Просто это стала полной неожиданностью для меня.

Конечно она врала. Просто не хотела, чтобы Тайк знал об этом. Ей почему-то казалось неловким говорить правду.

— Ты пытаешься меня обмануть? — пожурил он смущенную лгунью.

— Ну…

— Ладно, можешь не отвечать на мой вопрос.

Парень убрал руку Тии с ее челки, которую та стала усиленно трепать. Боясь, как бы она совсем ее не запутала. Он точно знал, что в такие моменты (когда она это делала), Тия сильно начинала нервничать. Это немного забавляло его.

Поднялся сильный пронизывающий ветер, быстро нагоняя на темный бархат неба облака. Звезд почти не осталось, а луна так и вовсе скрылась из виду. Стал слышен сильный шелест листвы, как будто деревья стали тревожно переговариваться о чем-то. Тия сильно озябла (так как не одела поверх халата даже платка) и Тайк это заметил.

Он обнял девушку, согревая и думая, что может быть это первый и последний раз, когда они смогут остаться наедине. С завтрашнего дня может все круто поменяться. И может случиться так, что больше он не сможет, вот так просто прикоснутся к ней, почувствовать ее трепет и еле слышное, но такое приятное дыхание на своей шее.

Тия молчала, не смея нарушать этот волнительный, для них обоих, момент. Говорить так и вовсе расхотелось. Теперь она точно понимала, что он и все остальные (включая Рису) знают намного больше. Просто никто из них, даже под угрозой жизни, не станет говорить этого ей и Ами, дабы не пугать еще сильнее.

— Так намного лучше, — сказала Тия вслух свои мысли, имея в виду не только их объятия, но и всю ситуацию в целом.

Ведь в действительности, так не хочется знать, про что-то по-настоящему страшное. Просто быть уверенной в том, что тебя обязательно защитят, в случае опасности.

— Да, моя любимая. Ты абсолютно права.

Сказав это, Тайк стал целовать свою девушку, которая не только не оттолкнула его, но и всем телом прижалась к нему, всецело отдаваясь новым ощущениям…

 

Глава 20

Я встала от неясной тревоги, которая неожиданно появилась у меня внутри. Словно тоненький голосок пытался вырвать меня из объятий сна. Сначала мне хотелось просто отмахнуться от надоедливого звона в ушах, который мешал спать дальше. Спустя мгновения, меня будто выдернули, из беспокойной дрёмы.

Усевшись на своем ложе, я стала вслушиваться в шумы, исходящие, как мне казалось, отовсюду. За окном ветер с силой и каким-то свистом срывал листья с деревьев. Иной раз было слышно, как мелкие ветки не могли удержаться на своем месте и падали вниз, глухо ударяясь о крышу. Чей-то шепот или страстный вздох. А может быть это мое больное воображение?! Ничего похожего на звуки драки или ругани мне так и не удалось различить. Но вот чувство тревожности не только не уходило, а еще и нарастало.

Я не выдержала такого издевательства над собой, и наспех накинув халат на плечи, вышла в коридор. Свечу с собой не взяла, просто забыв про столь необходимую вещь для хождения по темным коридорам. Но мне и так было неплохо все видно… глаза уже привыкли к мраку. Шла и вслушивалась…

Тихо! Никто не ходит. Только я, как неприкаянный призрак с распущенными и растрепанными волосами хожу, брожу по монастырю. Кто увидит, точно заикой останется на всю жизнь. Уже и на кухню заглянула и в ванну. Теперь, направлялась в главный зал….

Как только я вошла в помещение, то услышала, как отворилась входная двустворчатая дверь. Мне пришлось спрятаться за колонну, чтоб меня никто не заметил. И очень даже не зря! В темноте мне кое как, но все же удалось разглядеть силуэт мужчины. Все те, кто мог находиться в монастыре уже спали, поэтому я отчетливо понимала, что это чужой, незнакомый нам человек. Сразу за ним, аккуратно ступая, вошли еще четверо или пятеро.

Заткнув рот рукой, дабы не раскрыть своего присутствия, я через силу, заставила себя тихо скользнуть обратно в коридор жилой постройки. А те, стараясь не издавать лишнего шума, стали ходить по залу и осматриваться, ища что-то.

Поджилки тряслись как у загнанного зайца. Но я знала, что найти дверь, за которую спряталась, с первого раза не так-то и просто. Все из-за колонн, стоящих в зале. Особенно если нет огня, без которого заявились чужаки.

«Неужели мы все же просчитались? — вертелось у меня в голове, пока я открывала дверь в спальню парней, чтоб разбудить их. — Дедушка сказал, что безлунная ночь настанет лишь через пять дней. Что не так пошло»?

Я подбежала к первому спящему парню и стала трясти его за плечо. Это был Ориен. Он подскочил на постели, не понимая, зачем я его бужу посреди ночи.

— Риса! — удивился он, сонно подтягиваясь. — Ты с ума сошла? Чего тебе надо? Я не хочу с…

— Да вставай же ты!!! — шепотом «кричала» я, тряся парня за плечи. — Они пришли!!!

— Кто?! — все еще не до конца понимал меня Ориен.

— Чужаки!

Я уже трясла Емана и Данке. Когда до них дошло что я не шучу (блага духам, для этого потребовались секунды), они вскочили на ноги и стали будить остальных. Уже через минуту все стояли с мечами в руках и собирались выходить. Я вылетела первой, так как даже не стала никого слушать, о том, чтоб остаться тут и подождать. Буквально вырвавшись из крепких объятий, которыми Ориен пытался меня удержать.

«Чего ждать? Девчонок будить нужно, да и деда тоже! А потом уже прятаться».

Хотя куда здесь спрячешься, я не знала. Только если в лес бежать через заднюю калитку, которой не пользовались уже довольно таки давно. Даже не знаю, сможем ли мы ее открыть. Надеюсь, что да.

Спальня Ами была следующая, я буквально выволокла ее в коридор. Подруга искренне не понимала, что происходит, а когда услышала, что пришли чужаки, то в ужасе побежала за мной, наспех завязывая пояс на халате. Только мы хотели с ней забежать в комнату Тии, как оттуда выскочил взъерошенный Тайк. Он был без оружия, и я в эту секунду почему-то не смогла вспомнить, чтоб он находился в комнате парней со всеми остальными. Эта мысль пробежала в моей голове со скоростью рыси и покинула ее, как только я увидела Тию с огромными от испуга глазами.

Тайк уставился на нас с Ами и стал давать указания, быстренько подталкивая к задней двери:

— Девочки бегом к калитке, что за сараем находиться. Не оглядывайтесь и не останавливайтесь, даже если будет очень страшно. Все понятно?

Мы, как послушные марионетки кивнули одновременно головами и мигом сорвались с места. Почти добегая к повороту коридора, до нас стали доноситься звуки борьбы. Треск ломающихся досок, громкая, грязная ругань наемников. Они видимо не ожидали появления парней. Думали, что придут сюда совсем неожиданно для всех нас.

Не угадали! Мой дар вовремя вмешался и разбудил меня.

Девчонки от страха прикрыли уши руками, и мы выскочили на улицу. Но тут Ами увидела несколько теней. Благо свечей у нас в руках не было (это дало возможность быть не сразу замеченными), а выходили мы уже под сильный шум. Я с подругами застыли, как вкопанные, боясь куда-либо двинуться. Неожиданно из окна чьей-то спальни выпал человек. Кто именно это был, узнать не представлялось возможным, но это отвлекло тех чужаков, что шли на встречу к нам. Они резко повернули в ту сторону. И мы быстро перебежали открытый участок, «прилипнув» к стене сарая. И тут я уставилась на небо….

Оно было черное и безлунное. Как и тогда в моем сне. До меня стало потихоньку доходить это. Луны нет! Совсем! Дед просто неправильно истолковал мое ведение, собственно, как и я с Гремом. Как мы могли не подумать о такой простой вещи, как облака, которые просто на просто закрыли луну! Я-то тоже не приняла это во внимание, когда во второй раз «появилась» в своем видении. Поэтому теперь все шло не так как в моем сне. И чего ожидать дальше я не представляла. Было обидно до слез. Ведь если бы мы поняли все правильно….

Тогда что? Мы, все же не смогли бы знать, в какую из таких ночей придут эти чужаки. Осенние тяжёлые облака почти каждый день нависали над землей, поэтому таких ночей было великое множество. И вот теперь могут погибнуть наши друзья, дед, любимые, в конце концов. По моим щекам текли слезы, когда я стала об этом думать. Меня дернули за руку девчонки, призывая идти дальше. Оказывается, на улице уже никого не было. Весь бой шел в стенах монастыря.

Я чуть ли не выдала нас с головой своим вскриком, когда внезапно меня стала тянуть Ами. Она приложила свою ладонь к моим губам, чтоб я не шумела. И повела меня аккуратно за сарай. Чувствовалось, что рука у нее сильно дрожит. Это и мне передалось, особенно когда слышишь такие звуки позади себя. Калитку нам удалось отыскать не с первого раза. В кромешной темноте сделать это оказалось практически не реально. Хорошо, что я наказана была не единожды. Убирая весь двор, раза два натыкалась на нее.

Она была сделана из тех же бревен, что и остальной забор, поэтому найти ее не так-то просто оказалось. Петли были настолько старыми и их так давно не смазывали, что открыть калитку мы поначалу не смогли. Я даже ухватилась за Ами, а та в свою очередь за Тию, чтоб хоть попытаться это сделать. Мы так увлеклись процессом, что не замечали ничего вокруг, наивно полагая легко убежать подальше от стен монастыря.

Я почувствовала сильную боль в затылке. Сзади неожиданно подошел чужак и схватил меня за волосы. Ему это легко было сделать, так как они были распущенны. Я невольно отпустила Ами, и попыталась вывернуться из хватки незнакомца. Но тот лишь крепче стал удерживать меня, прижимая к своей огромной груди и причиняя еще больше боли.

В ужасе я поняла, что этот человек был тем, кто схватил меня в том ужасном сне. Его злобное лицо, огромный рост, сильная хватка, не дающая возможности даже пошевелиться — все было знакомо.

«Он все же нашел меня»! — пронеслось у меня в голове.

Девочки поначалу не сразу сообразили, что произошло и все пытались отворить калитку. Но как только они услышали мои вскрики, сразу же кинулись на помощь. Вокруг была сплошная темень, и найти что-либо, подходящее для защиты все, никак не удавалось. Подруги не знали, что делать, даже если нас и учили самозащите. Занятия это одно, а вот реальность совсем другое дело. В особенности, если так страшно!

«Как чужак вообще смог нас отыскать, когда не видать ничего на расстоянии вытянутой руки? Может быть, он услышал нас каким-то образом. Хотя мы старались не издавать ни звука».

Перед моими глазами начали летать «белые мушки». Горло начало саднить от нехватки кислорода, и я стала задыхаться. Мужик видимо понял это, когда мое тело начало обмякать в его руках. Заминкой воспользовались девчонки и с криком кинулись на чужака.

Ами неожиданно ловко сделала подсечку ногой и он, потеряв равновесие, упал вместе со мной на землю. Я неудачно оказалась под ним. Это совсем не добавило комфорта (я уже не говорю про боль!). Но чужак был не простым крестьянским пахарем. Ему понадобилось несколько секунд, чтоб прийти в норму. И вот он уже поднялся на ноги (не смотря на свои немалые размеры), успев схватить меня за запястье. Я как собачонка осталась сидеть около его ног, не в силах встать самостоятельно.

Мне было плохо и болело все тело от тяжести далеко не маленького мужика. Девчонки хотели опять напасть на обидчика, но тот не позволил им этого сделать.

— Стойте, глупые гусыни! — зло рявкнул он. — Иначе я вашей подружке глотку перережу, как овце на заклании.

И вдруг к моему горлу чужак приставил свой изогнутый меч. Я почувствовала холодную сталь остро наточенного клинка. Он опять ухватился за мою челку и с силой потянул на себя, чтобы подруги смогли увидеть это. Они тут же остановились, не смея делать и шага в нашу сторону.

А я уже не обращала внимания на жгучую боль. Во мне оставался лишь страх, от безысходности такого положения. Посторонние шумы стали слышны как в тумане. Только стук собственного сердца, отдающийся у меня в ушах.

— Мы сейчас все вместе прогуляемся. Если вы не возражаете, девушки?!

Учтивость его тона была настолько разительна по сравнению с недавними высказываниями, что девочки молча уставились на него, даже не пытаясь возразить. Они сейчас сильно за меня боялись. Не дай бог, этот верзила причинит мне еще больший вред! Видя реакцию моих подруг, тот ухмыльнулся. Смрад, исходящий от его разинутого рта был настолько противен, что я попыталась отвернуть свою голову, лишь бы не чувствовать этого. Но это было не реально. Конский пот, которым он провонялся вперемешку с его собственным, просто не давали возможности дышать свободно.

— Тогда вы двое, спокойно и без резких движений идите вперед. Вон туда… — кивком головы он указал на вход в главное здание. — Только без глупостей! Идем не спеша, чтоб я вас мог отчетливо видеть.

Тия и Ами послушно двинулись в указанном направлении. Как только мы стали приближаться к крыльцу, двери главного зала распахнулись настежь. Нам в глаза резко ударил свет от горящих факелов. Тия неожиданно отскочила в сторону, утаскивая за рукав Ами. Мы с чужаком сначала не поняли, почему они так сделали, но уже через мгновение это стало понятно. Около наших с ним ног упало раскромсанное тело одного из пришлых.

Кровь хлестала из его изувеченного тела, а левая рука (чуть ниже локтя) вовсе держалась только на остатках ткани. Я думала, что упаду в обморок. Хорошо, что чужак держал меня крепко. В этот момент это было совсем не лишне. От злости, мужик, крепко выругался и сплюнул на землю. Ами попятилась назад и, споткнувшись о деревянный обломок, упала.

— Вставай! Чего разлеглась… Не в постели, — ругался мужик. — Заходим во внутрь. Живо!!!

Громко скомандовав, чужак поволок меня по ступеням. Я запнулась об искалеченное тело, так как девичий шаг был несравнимо меньше. Незнакомец не дал мне упасть, ловко подымая и ставя на место. Мы не успели зайти на верхнюю ступень, как из распахнутых дверей выбежал Ориен. Он остановился, как вкопанный, при виде нас. В руках парень держал меч. Лицо и тело перепачкано кровью. И тут не понять, чьей именно! Я очень надеялась, что не его.

Видно было, что бой давался нелегко, но Ориен держался, не опуская рук. Он тяжело дышал, переводя взгляд с меня на чужака. Мужик довольно осклабился, прижимая меня к себе еще сильнее, как можно крепче. Дабы дать понять, что отпустить он сможет лишь мой труп. Никак иначе!

— Парень, а вы не промах. Так уделать наш отряд, ввосьмером! Приятно удивлен. Где старик?

— Отпусти девушку, — спокойно произнес друг, вытирая липкий лоб рукавом. — Я отвечу на твой вопрос.

— Э нет! Я ж не дурак… Мы с дамой вместе войдем в помещение, если ты не возражаешь?

Ориен спокойно отошел в сторону, показывая тем самым, что пропускает нас. Незнакомец обернулся к Тии и Ами, но при этом, не упуская из виду парня.

— Девушки! Только после вас… — произнес чужак, сильнее прижимая меч к моему горлу.

Краем глаза я видела его лицо: «А в сообразительности ему не откажешь! Явно знает, как вести себя в этой ситуации. Ничего не пропускает. Ни одной мелочи. Бегите дурочки!!! Пусть хотя бы вы, двое, спасете свои жизни. Я уже не боюсь. Только молюсь о том, чтобы остальные мои друзья и дед были живы».

Но подруги, как пойманные в силки зверята, безропотно пошли вверх по ступеням. Они не желали рисковать мной. Даже если сами поплатятся за это. Было слышно, как судорожно стала всхлипывать Тия, когда проходила мимо статуй волков. Ведь на одной из них лежал труп убитого чужака, а при входе еще двое. Как я и помнила, поэтому даже не взглянула в их сторону. Это заметил мужик и немало удивился.

— А тебе, не страшно? — полюбопытствовал тот, когда мы вместе с ним поравнялись со статуей.

— Я уже ничего не боюсь. Единственное от чего мне страшно, так это задохнуться от твоей вони. Обидно будет.

Чужак сдавил меня сильнее, от таких слов. Я скривилась, но не произнесла более ни слова. А он наклонился к моему уху и тихо произнес.

— А ты привыкай милашка. Развлекать меня потом будешь. Там уже не до приверед будет.

И опять я не ответила ему, понимая, что если ничего не измениться, то его обещание исполниться. А чем все закончиться мне не было известно. Сон изменился очень сильно, хотя ключевые моменты остались прежними.

«Только бы девочки остались живы»! — повторяла я снова и снова, как молитву.

Из задумчивости меня вывел сдавленный вскрик подруг. То, что они увидели никак не укладывалось у них в головах. Те же истерзанные тела, лежащие повсюду, что видела я во сне. Кровь и жуткий запах неприятно щекотали ноздри. Я увидела Данке, тяжело дышащим, около одной из колонн. Он прислонился спиной к деревянной опоре, по которой размазался кровавый след, пока тот медленно сползал на пол. Друг был жив, но очень сильно ранен и измотан. Я уверена, что позже, когда все закончится, ему помогут.

Те наемники, что убили его в моем сне, сломанными марионетками лежали около него. Узнать их мне не составило никакого труда.

«Ты справился! Смог! Умничка»! — устало подумала я.

Данке поднял на вновь вошедших глаза и сильно выругался, при виде нас. Помочь нам, сейчас было выше его сил. Но как только он увидел входящим следом Ориена, то немного успокоился. Даже попытался подняться с места. Не получилось, так как рана стала болеть еще сильнее, отнимая последние силы.

Подруги, в немом оцепенении, смотрели по сторонам, пытаясь отыскать своих любимых мальчишек. Тех нигде не было видно. Видимо они находились в другой части монастыря, истребляя пришлых наемников там. Судя по всему, здесь они уже основательно поработали мечами.

Ами не смогла сдержаться и ее вырвало. Она только успела отвернуться от нас. Тия так же выглядела неважно, но стойко боролась со своим приступом. В противоположном конце комнаты, из-за колонны, вдруг вышел еще один наемник, которого мы совершенно не готовы были увидеть. Глаз его был в крови, и струйка алой крови стекала по левой щеке к подбородку. Волосы, паклей прилипли ко лбу. В руках он держал натянутый лук, кончик стрелы был наставлен на нас. Но как только чужак увидел всю картину, то тут же опустил свое оружие.

— Ты все же справился Радгар, — криво улыбнулся лучник. — Прекрасно! А я уже стал сомневаться…

Не успел тот договорить, как в стороне от него открылась маленькая дверь, что ведет в жилую часть дома и оттуда вышел мой дед и трое его учеников. Тот отскочил в сторону, направляя свое оружие на моих подруг. Старик, так же, как и все остальные был уставшим. Тайк, Еман и Митрий шли за ним, оглядываясь по сторонам, дабы не упустить еще кого-нибудь. Они остановились при виде меня и девочек. Дед остановил парней жестом руки, когда понял, что они хотят двинуться дальше.

— Правильно старик, — произнес Радгар, — иначе вашим милым девушкам станет нестерпимо больно. Лыка отменный лучник. Один из лучших в наших рядах. Он пустить стрелу в одну из этих красоток, прежде, чем вы что-либо успеете сделать.

— Отпустите девушек, — произнес дед. — Вас осталось только двое. Все остальные мертвы. И вы сможете покинуть монастырь живыми.

— Но согласись, старик, шанс у нас еще есть!

Отозвался мой мучитель, указывая на свою добычу. Сзади послышались шаги, кто-то бегом подымался по ступеням крыльца. У чужака действительно была хорошая реакция. Он тут же развернул меня к вновь пришедшему. Это был Грем. Он внимательно уставился на нас, и опустил свое оружие. Сделать что-либо, не причиняя мне вреда, он сейчас никак не мог. Я была бесконечно рада видеть его живым и судя по всему почти невредимым. Как это ему удалось? Даже одежда была мало испачкана в крови, лишь разводами украшала грязь и только кое-где были видны коричневые капли. Теперь мне было совсем не страшно.

Для полного счастья я хотела увидеть остальных парней, Пашия и Айвена. Где их носит? Надеюсь, что я смогу их увидеть. Ами бегала глазами по всем собравшимся, не понимая где ее рыжеволосый друг.

— Чего ты хочешь? — спросил дедушка. — Я отдам тебе «источник», если вы отпустите их.

Чужак лишь громко расхохотался, ему вторил другой приятель.

— Старик, я тебя удивлю… Нам не нужен ваш источник. Даже не знаю, что это такое!!!

— ?!!!

Он удивил не только деда, но и всех нас. Я даже на секунду забыла про боль и острый меч около своего горла. Мне не верилось этому верзиле.

«Тогда для чего они явились? Просто так — поразвлечься»?

— Я не понимаю, — неожиданно осевшим голосом спросил дед.

— А я охотно поясню. Видишь ли, нам нужна провидица, — у меня внутри все похолодело. — Мы точно знаем, что она одна из этих троих. Вот только кто именно, нам не известно. Поэтому придется забрать всех. Если вы конечно не хотите, чтоб я оставил этот милый труп лежать у моих ног.

— НЕТ! — вырвалось у меня.

— Да, крошка!.. У меня есть еще одно предложение. Поскольку нас осталось всего лишь двое, то всех троих девиц, будет взять проблематично. Поэтому я предлагаю сказать, кто именно из вас, милый дамы, является провидицей. Это и нам упрощает задачу и остальные двое останутся здесь. Целые и невредимые. Мы ведь все, здесь присутствующие, отлично понимаем, что-либо я и мой товарищ уйдем отсюда с провидицей, либо и мы, и девушки останемся тут навечно. Выбирайте. Вам решать.

— А ты не глуп, — отозвался дед.

— Учитель, — Тайк тронул его за плечо, — может быть, мы попытаемся….

— Не выйдет. Это отлично обученный наемник. Вы просто не успеете.

Дедушка был в смятении. Никогда раньше я не видела у него такого озабоченного и грустного выражения лица. Решение давалось ему не просто.

А вот мне казалось единственно правильным только одно.

— Я.

Мой тихий голос сначала никто не услышал. Дед хотел немного протянуть время, а я понимала, что если не сознаться, то пострадают мои самые близкие подруги. Они могут взять и всех нас, даже если им этого не хочется делать. Если он так и не выяснит, кто именно им нужен. А такого я допустить никак не могу. Девочки слишком дороги мне, чтобы рисковать ими.

— Так что скажете? — опять громко спросил чужак.

— Я!!! Это меня вы ищите.

Радгар, не веря в такую удачу, посмотрел на меня. Тут он заметил руну, четко выделяющуюся у меня на шее, ошибочно приняв ее за отличительный знак.

— Риса не надо! — ошарашенный моими словами Ориен не мог поверить, в то, что я созналась.

Вот так просто, не давая шанса на свое спасение. Ведь он и Грем только и ждали удобного момента, как бы вырвать меня из его объятий. Даже Тайк незаметно для тех двоих, стал медленно вытягивать нож из рукава своей рубахи. Одним метким движением руки и лучник был бы мёртв. Парни точно знали, что нужно делать в отличие от меня. А я, всего на всего, лишь испугалась.

«Пусть лучше это буду я, нежели потом мне будет плохо от того, что не смогла защитить своих близких. Тия и Ами не будут страдать. Они этого не заслужили. Лучше и добрее их никого нет. Они должны жить. Должны любить и быть любимыми, а не держать ответ за меня. Никто не должен»!

Я увидела, как Грем потихоньку начал злиться на мою глупость. Было заметно, как играют желваки на его скулах. Мне казалось, что если бы не чужак, крепко удерживающий меня, то он самолично прибил бы меня, за язык без костей.

— Надо же какая удача! Знаешь, а я тебе верю. Слепой нам так и сказал, что, когда мы найдем тебя, ты не станешь скрываться. Боишься за своих подруг? Ну, тогда может быть, мы возьмем одну из них с собой? Будет, кому постель греть, холодными ночами, — он опять расхохотался, но тут же стал серьезен и обратился уже ко всем остальным. — Ладно… Это было нелегко, как мы считали изначально. Мы уходим с провидицей. Никому не преследовать нас, иначе девка очень сильно пострадает. Думаю, калеченный труп вам ни к чему. Так что даже не пытайтесь за нами идти. Надеюсь, вам ее жизнь и здоровье дороги. И кстати мы тут вам несколько сюрпризов оставили. Чтобы вы не скучали, когда мы уйдем.

 

Глава 21

Я видела, какими глазами нас провожал Грем и Ориен. На девчонок я не смотрела, боясь разревется. Быстрым шагом меня волокли к воротам, за которыми мы скрылись. Лучник прикрывал путь к отступлению. Недалеко в лесу были лошади. Столько, что теперь я была уверена — в деревне очень обрадуются новому (внезапному!) пополнению. Тем более совершенно бесплатно. Если конечно волки или еще кто, не доберутся до привязанных коней раньше.

Чужаки взяли лишь пятерых. Так как остальных просто не было времени отвязывать. Они все делали быстро и слаженно. Затем сами уселись на своих (при этом перекинув меня через луку седла, как куль с горохом), а других троих просто пустили следом на привязи. Видимо решив не оставлять столько коней просто так. Слишком это расточительно и жалко прекрасных, сильных животных.

Естественно никто из них даже и не думал, что так получится, и уходить они будут лишь вдвоем. По количеству лошадей я поняла, что их было не меньше двадцати человек. И неслыханно удивилась этому! Столько народу… а остались двое. В этот момент я была счастлива за своих парней и дедушку, который научил их всему. Даже если мне больше не удастся их увидеть. Чуть погодя мне показалось, что я услышала нечто напоминающее хлопок. Но понять, что это не смогла. Сейчас думала только о том, как бы суметь вырваться от этих верзил.

Лежать поперек седла было неудобно и даже больно. От бешенной скачки, которую чужаки не прекращали, несмотря на густую темноту, меня трясло и нестерпимо хотелось выпрямиться. Почувствовать хоть чуточку свободы. Поднять, наконец, голову. Руки мои были связаны сзади, что еще больше доставляло неудобств. Лишь огромная ручища наемника придерживала, прижимая спину к седлу. В таком положении я промучилась до самого рассвета. Дальше мой организм все же не смог выдержать, и я просто провалилась в сон.

Меня разбудили, спустив на землю. Благо не скинув! Я открыла глаза и поняла, что сижу на сырой, холодной земле около трухлявого пня. Сколько времени прошло понять было сложно. Солнце светило высоко, а может даже начинало близиться к закату. Местность конечно я не узнавала. Везде густой ельник, который доставал своими колючими лапами прямо до земли, роняя коричневые иголки. Даже если кто-нибудь будет проезжать мимо, никогда не увидит нас.

Чужаки, больше не обращая на меня никакого внимания, стали разводить костер. Из седельных сумок они достали какой-то провиант. Мне было абсолютно все равно, о чем они говорят (все лишь потому, что в основном они хаяли наших парней и деда). И из-за того, что не смогли справится с кучкой учеников, их переполняли негативные эмоции. Их взбесило, что они, одни из самых лучших в своем деле, теперь вынуждены были сидеть тут лишь вдвоем. И не стеснялись при этом в выражениях и присутствием девушки.

Я очень сильно замерзла. В последние дни стало заметно холодать. И теперь уже выйти на улицу без теплого платка было невозможно. В этих местах холода всегда наступали стремительно быстро. А сейчас на мне был лишь халат и ночнушка, а на голых ногах простые домашние тапочки. Было не то чтобы холодно… Просто стук моих зубов услышали даже эти двое. Они неожиданно перестали переговариваться друг с другом и обратили наконец на меня свое внимание.

— Замерзла, провидица? — обратился ко мне Радгар.

Я отмалчивалась, делая вид, что не услышала его. Даже отвернулась от ненавистных рож.

— Ну и ладно. Молчишь — значит, не замерзла. Тогда нечего зубами стучать…

— Постой Радгар, — вдруг заступился за меня второй. — Если она заболеет и, не дай духи загнется, что мы тогда делать будем? Айшэнг нас убьет. Дай ей какой-нибудь свитер. Пусть оденется. Как-никак провидица! А не просто девка из деревни.

— А что она молчит!? — разозлился громила. — Нечего со мной в молчанку играть.

— Не злись. Толку никакого от этого нет. Сказано привести в здравии, значит выполняй. На кой она Айшэнгу чахлая нужна? Смотри — не вздумай с ней играть, — остерег приятеля Лыка. — Голову оторвут… и не только!!!

— Я помню, что было велено. Не надо меня учить. Ты лучше сам ее одень. А то чувствую, что сама она ни в жизнь не оденется. Удрать еще решиться, если развяжем. Проблемы нам не нужны. И нужно ей штаны раздобыть. Топать нам еще долго. А ночи уже холодные. По утрам уже заморозки есть.

— Ладно, поищу что-нибудь.

Я слушала их и не хотела даже шевелиться. По мне, так лучше с холода замерзнуть. Чем с ними к какому-то Айвергу или как его там, идти. Что они от меня хотят? Я ведь толком ничего не умею. Если б они знали, что провидица с меня никакая… наверное убили бы.

«Сказать им что ли? Так будет намного легче. Только вот рта раскрывать, пока не стоит. Может повезет, да я сбегу».

Пока «заботливый» Лыка искал в седельных сумах хоть что-нибудь подходящее, я всеми силами (как можно незаметнее) пыталась развязать узел на тканевой повязке, которой была связана. Ничегошеньки не выходило, что злило меня еще сильнее. Следить за перемещениями двух чужаков я не переставала. Иначе, если кто-нибудь из них увидит, что творю — настучат по голове. А этого мне совсем не хотелось бы.

— Ты что творишь? — неожиданно для меня спросил Радгар.

Я невинно уставилась на верзилу, делая вид, что не понимаю, о чем он. Все-таки меня вычислили! Но попыталась отвертеться, пока тот занят разведением костра и не обращает на меня слишком пристального внимания.

— Ничего, — почти искренне ответила я.

— Чего тогда ерзаешь? Замерзла? Так и скажи. Учти, от холода не помрешь, а с температурой мучиться долго будешь. Мы тебе не няньки, лечить не будем. Ну что там, — обратился он к приятелю, — нашел что-нибудь? А то она совсем окоченела. Хоть сейчас и тепло, чего она дурью страдает.

— Это тебе тепло, — возразил Лыка, — одет в три шкуры, а она в одном халате. Возьми да поделись с ней свитером. Что жалко?

— А тебе? Сам-то в двух штанах паришься. Как еще совсем не упарился?

Спор продлился недолго. Им велено было привезти меня в целости и сохранности. На том они и порешали. Когда каждый из них (с сильной неохотой) стал стягивать одежду, я даже зажмурилась, чтоб не видеть этого. Те, так и вовсе не стеснялись. Лишь ворчали, что в сумках ничего путного нет. А с себя снимать жалко! Видели те, куда они меня волокут, погода не балует своим теплом.

Мне даже любопытно стало: «А где это? Куда они меня ведут? Ведь здесь, днем действительно пока еще довольно-таки сносно. Неужели до того места ещё топать да топать! Я ж не выдержу, такой пытки поперек седла лежать мешком».

Но, как всегда спрашивать у них что-либо я даже не собиралась. Сами расскажут. Что-что, а поболтать они любили. Хуже бабок на рынке. Пока мы тут сидели, я услышала очень многое. Вот только все больше про ерунду всякую. А ежели самой спросить, так подозревать начнут, глаз совсем спускать не будут. Решат, что каким-либо образом могу сообщить своим друзьям, как и где меня найти. Далеко не дураки попались, хоть и болтливые.

Как я не сопротивлялась (даже пнула Лыку по коленке), но они меня вдвоем одели. Было радостно одно — халат оставили (стягивать не стали), только поверх него еще и свитер натянули. Штаны на меня были огромные. Те долго думать не стали и стянули поясь с халата, да им и подпоясали. На ноги одеть было нечего. И они обвязали их всяким тряпьем, которое нашли в седельных сумка.

Я б ни за что не стала брыкаться (уж больно замерзла, а свитер и штаны — это то, что надо, хоть и не первой свежести), но этот негодяй Лыка, который будто бы нечаянно, прошелся своей рукой по моей груди. Этого стерпеть я никак не могла, поэтому и пнула его.

Тот взвыл, ухватившись за ногу.

— А-а-а-а!!! Ты что творишь, ненормальная! Я тебе сейчас…

Он попытался замахнутся на меня и ударить по лицу, но Радгар перехватил его руку и свирепо уставился на приятеля.

— Не махай лапами! Сам виноват — не че лезть. А девка молодец, спуску не дает. Скажи спасибо, что по твоему дружку не заехала. Вот там бы взвыл, так взвыл.

— Да я не специально. Чё она дёргается, когда ее одевают? Между прочим, для нее стараемся, а она еще и ногами размахивает! — обиделся Лыка.

— Ты это нарочно сделал и не пытайся из себя паиньку делать, — огрызнулась я. — Еще раз тронешь, стукну туда, куда твой приятель указал. Понял!

— Отойди от нее Лыка. Лучше не трогай. Так и нам спокойней, и она молчать будет.

И тут я окончательно поняла, что тронут они меня не могут. Кто-то нанял их, чтоб найти и привезти к нему в целости и сохранности. А это значит я могу не переживать особо за себя. По крайней мере, пока мы в пути. А что там дальше будет, сейчас не буду думать об этом. Может быть, мне удастся от них сбежать… Я очень на это надеюсь. Или меня спасут парни. Слава богу, они остались живы. Не оставят же они меня, в самом-то деле!

Лыка еще долго смотрел зверем в мою сторону, но не решался больше подходить. Кормил меня Радгар. Хотя кормил — это сильно сказано. Пытался впихнуть в мой закрытый рот хоть ложку недавно сваренной (и не доваренной) каши. К тому же еще и пересолёной изрядно. Я, конечно, люблю, когда еда хорошо посолена, но не настолько!

Естественно меня особо никто не спрашивал, хочу ли я есть. Даже если это и было так, но лучше с голоду опухнуть, чем дать им возможность без проблем доставить меня к Айв… Не помню, как там его зовут.

— Открой свой рот, девка паршивая! — всерьез злился Радгар. — Иначе я тебе не знаю, что сделаю…

Я со стиснутыми зубами промычала ему мол, ничегошеньки не сделаешь!

«Когда хочу, тогда и кушаю и не тебе меня кормить».

По моему выражению лица Радгар все понял и кинул деревянную ложку обратно в котелок. Часть каши разлетелась в разные стороны и попала прямо на нос к Лыке. Тот осторожно вытерся рукавом и недобро скосился в мою сторону.

— Я ж тебе говорил, что эта гусыня та еще стервь! Чует зараза, что бить ее не станем, вот и поскудничает нам назло. Лучше не кормить ее вовсе. Оголодает, там и поспокойнее станет. Сама еды запросит. Как миленькая.

— А если не запросит. Так и с голоду сдохнет. Не с тем связалась красотка, — обратился он уже ко мне. — Я силой заставлять умею. Поверь мне…

И я поверила! А точнее он показал мне, как можно впихнуть в человека ложку с едой, когда тот этого совсем не хочет. Своей рукой он сильно сжал мне челюсть, и та рефлекторно открылась на столько, чтобы влезла ложка.

Конечно, и я без боя не сдавалась. Сила это естественно весомая штука, но меня не так-то просто сломить. Я даже у деда отстояла свое законное право на то, чтобы не называть его учителем. Своим языком я выталкивала большую часть каши. Со стороны это выглядело отвратительно, но сдаваться мне не хотелось. Радгар психанул уже на третьей ложке и перестал меня кормить.

— Ну и сиди голодная! Бестолочь! — крикнул он мне в лицо. — Что привезем, то привезем. Пусть Айшэнг сам потом с тобой разбирается. Наше дело маленькое.

Конечно было хорошо, что я такая сильная и независимая, но вот мой желудок уже к вечеру стал молить о перекусе. Хоть крошечку, хоть ту самую соленую ложечку каши, которой пренебрегла вначале. Даже трава, каким-то чудом, мелкими зелеными островками все же попадавшаяся на пути казалась весьма пригодной для еды. Причем все чаще и чаще!

И к моему внутреннему огорчению эти двое тоже были сильны в своем намерении ничегошеньки мне больше хорошего не делать. В том числе и кормить. По крайней мере несколько дней. Это мне, с ехидной ухмылкой заявил Лыка, когда мой живот громко заурчал от голода.

«Да больно то и надо, — грустно подумала я. — Помру, так помру. Все равно никто меня так и не нашёл. Хотя прошло уже три дня. Хоть бы с ними все было в порядке. Может случилось чего такого, о чем я не знаю»?

Слава всем шийенским духам меня все же пересадили на «свою» лошадь. Их осталось только три. Последних двоих ещё прошлым вечером пустили на волю. Зачем, мне так и не сказали. Просто видимо надоело, что ними необходимо присматривать. Ту, что теперь была подо мной тоже изначально хотели пустить куда глаза глядят, но видя мое состояние, видимо передумали. После того, как я (даже сама, не замечая того) расплакалась от неудобной позы «куля». Было нестерпимо больно. Ныла каждая частичка моего нечастного, местами онемевшего тела.

Дорога уходила с равнины на сопки. Шийенские леса мы миновали давным-давно. И теперь северные ветра все отчетливее давали понять, что дорога будет только хуже. Копыта ступали по каменистым склонам, сильно потряхивая меня. Я отбила все бока, поэтому не смогла сдержать слез. Хотя не произнесла даже слова, сама поражаясь своей выдержке.

— Эй Радгар, поглянь, по-моему, девица рыдает! — неожиданно спохватился лучник.

— А мне с чего до этого? — не обращая внимания на меня, ответил тот.

— Не, ты посмотри. Может она уже того… совсем плоха стала. Уже третьи сутки не кормим. А она сама и не просит. Чую Айшэнг нас по головке не погладит за такое.

— Да пусть хоть трижды вывернет. Я и так её из последних сил терплю. Надоело так ехать. Самому неудобно.

— Ну, тогда давай её на другую лошадь пересадим. Убежать-то, не убежит. Куда ей. Видать и ей неудобно. Небось, все тело затекло.

Радгар приподнял мне голову за подбородок и увидел грязные дорожки от струек слез, бежавших по моим щекам. Глаза были «потухшие», а взгляд отрешенный. В них читалось абсолютное безразличие ко всему окружающему и к тому, что будет происходить дальше. От увиденного его передернуло немного, видать струхнул (довести меня до такого состояния), поэтому согласился с приятелем.

— Ладно, согласен. Помоги пересадить её. Или лучше вообще накормить. Что-то она мне совсем не нравится такая. Помрет ненароком! Плохо не только ей будет. Айшэнг нас из-под земли достанет. А дальше даже думать не хочется, что он сделает с нами.

— Это точно. Что-то мы заигрались с ней. Привал не помешает. Пусть мышцы разомнет.

…Я лежала на ворохе сухих листьев, наспех сооруженных наемниками. Было хорошо. Даже очень. Я наслаждалась этой передышкой в скачке, будто бы она была последней в моей жизни. Раскинув руки в стороны и уставившись в яркое голубое небо с разводами белых, почти невидимых облаков, я вспоминала монастырь.

Первая и неожиданная встреча у ворот. Зеленоглазый, рыжий и такой симпатичный парень. Он так искренне удивился при виде трех девиц. А потом еще и неожиданно влюбился в одну из нас. Первый поцелуй, такой легкий и приятный (даже если непрошенный). Грем! Мой милый и любимы Грем. Такой смешной и заботливый (хотя и немного вспыльчивый). Его объятья, его…

— Эй, провидица!

Меня буквально вырвали от размышлений и теплых воспоминаний, но я даже и головы не повернула в сторону говорившего Луки.

— Есть давай. Все равно помереть не дадим. А силы тебе ещё пригодятся.

— Зачем? — неожиданно для наемников спросила я.

— Так это… Нужно и точка, — разозлился тот, понимая, что опять придется со мной возиться.

Но Радгар был умнее в этот раз. Сходив куда-то вглубь небольшого пролеска, он принес с собой подстреленную дичь. На разожженном костре её быстренько приготовили, и кусочек поднесли ко мне. Честно сказать я не ожидала от себя такого, но как только почувствовала запах прожаренного мяса, тотчас же выхватила из рук наемника угощение. Будто бы собиралась вместе с ним оторвать его конечность. Было бы конечно хорошо, но тут есть, как есть.

Я буквально вгрызлась в мясо птицы, нисколечко не заботясь о том, что обо мне подумают те двое. Такого громадного наслаждения не испытывала довольно таки давно. По маленькой толике ко мне возвращалась утраченная энергия. Буквально наполняя жизненной силой каждую клеточку. А утолив первый голод, я стала наедятся на то, что эти двое не съедят все остальное и подселяться еще хоть крошечкой.

— Что, наелась провидица? — довольный и сытый спросил Радгар откусывая огромный кусок мяса от не менее огромного куска ножки.

— Угу, — тихонечко буркнула я.

Но он видел, что я вру. Поэтому не стал со мной затевать бессмысленный разговор и отдал остатки дичи. Даже если этому был не рад Лука и даже попытался высказаться на этот счет. За что получил словесную оплеуху от приятеля и мой угрюмый взгляд.

Жизнь понемногу стала налаживаться, как могла…

 

Глава 22

По крайней мере, я ехала вертикально на лошади. Тоже не совсем удобно. Многочасовые переходы по сопкам, совсем небольшие передыхи. Спустя некоторое время стала замечать некоторые странности в поведении этих двоих. Теперь мне было очень удобно наблюдать за ними и попутно запоминать местность. Конечно же, надеясь каким-либо образом сбежать, при первой же удачной возможности.

На очередном повороте лучник неожиданно для меня сломал небольшую ветку низкорослого кустарника, затем ещё и ещё. Дальше он и вовсе свернул в другую сторону от нас, и мы уже встретились у небольшого ручья. Тот пустил свою лошадь вдоль русла и плелся таким образом ещё какое-то расстояние, чтобы в концовке поравняться с нами. Зачем это было нужно, я догадалась не сразу. И то вряд ли сама бы это сделала. Как всегда, словоохотливый Лыка с удовольствием пояснил мне:

— Чего ты удивляешься? — с насмешкой спросил лучник. — Ты думаешь, что я из ума выжил, езжу по воде?!

— Мне все равно где тебя черти носят, — «любезничала» я. А саму любопытство съедало просто.

— И что, совсем не интересно? — допытывал тот.

Я неопределённо пожала плечами, а тот конечно охотно стал объяснять мне свои действия.

— Это чтобы твои приятели, когда на поиски отправились, нас не вычислили. И те две лошади пустил для отвода глаз в другую сторону. Чтоб со следа сбить. Да, чего уставилась. Или ты думаешь мы не понимаем, что эти парни не просты. След возьмут конечно. Я в этом нисколечко не сомневаюсь, но будет уже поздно.

— Почему? — вырвалось у меня.

— Да потому, что мы тебя привезем Айшэнгу, тот нам заплатит, и мы будем жить припеваючи, да горя не знать. Ты даже не представляешь, сколько за тебя заплатили…

— Лыка, язык твой бес костей. Ты заткнись, пока чего не выболтал. Как баба на ярмарке растрепался. Что язык почесать охота стало?

Радгар грубо заткнул своего приятеля, а тот даже и не думал обижаться. Просто перешёл на другие темы. Видимо действительно однообразная поездка вызывала в нем тоску по трёпу. А мне вдруг совсем тоскливо стало. Я, конечно, понимала, что мои друзья обязательно пойдут за мной. Но время шло, а опять-таки никаких признаком их появления, даже на горизонте, не было. Я все сильнее впадала в отчаяние.

Все мои попытки к бегству прекращались сразу же, как только я об этом начинала задумываться. Невесть где, находясь и совсем не имея оружия, мне даже страшно было представить бежать одной, даже не имея ни малейшего понятия, в какую сторону двигаться. Множество раз я видела диких хищников. А те, кто не побоялся приблизится к нам в плотную, были безжалостно убиты наемниками.

Мне, даже если бы и было оружие, никак не одолеть дикую кошку, либо волка. Для этого как минимум нужны навыки охотника и грубая сила, в случае прямого нападения хищника.

Ни единого маломальского поселения мы не встретили на своем пути. Их сознательно обходили наемники. Потому что весь их вид выдавал в них пришлых с чужих земель. А с теперешней обстановкой на границах шийенских земель с марбекскими, так и вовсе подымут на колья. Их двое, и я в довесок со связанными руками. Хоть и полукровка, но все рано своя. Они не рисковали.

Обратный путь был для наемников быстрее и легче, так как выискивать мое местонахождение уже было не нужно. Поэтому петляли мы исключительно, для моих парней, чтоб им было труднее в поисках.

Теперь мы передвигались медленно, так как недавние сопки стали «расти» и взмывать ввысь. Серые камни крошились под копытами, затрудняя тем самым переходы по узким ущельям. Ветер завывал и дул порывами. Я перестала ощущать свои конечности пронизываемая холодным воздухом. Стук зубов отдавался в моих ушах и переходил в дрожь по всему телу.

Эти двое видели, как я мучаюсь, но вот сделать ничего не могли. Как-то они не подумали о том, что здесь будет так холодно. Хотя я уверенна знали это прекрасно, но вот догадаться, что мне понадобится дополнительная одежда, не смогли. Впрочем, сомнений в их умственных способностях не было.

— За что! — шептала я себе под нос, еле как удерживаясь в седле заледенелыми пальцами, — Так и загнуться не долго.

— Потерпи провидица — скоро наши будут. Там отогреешься.

От неожиданного голоса Радгара рядом с собой я чуть поводья не отпустила и не свалилась в высоченной лошади. В этот момент она спотыкнулась об выступ камня. Благо наемник успел перехватить повод и выровнять кобылу.

— Наши? — глупо уставилась на громилу, не понимая, о чем тот толкует.

— Да, наши. Приграничные земли вон за тем холмом. Через пару часов будем там. Ты только язык за зубами держи. Если что скажешь не того, мы тебя защитить не сможем. Там одно отребье расположилось. Народу много. Но для ночлега сойдет. Да и приодеть тебя нужно. Нам никак нельзя доставить твой труп.

— Я через пару часов точно помру от холода, — заявила я, находясь в неком ужасе от услышанного.

— Ничего потерпишь. Главное молчи. Иначе в целости оттуда не уйдешь. Мужиков много, а такая красотка как ты — это как тряпка для быка. Поняла?

— Поняла, — буркнула в некотором оцепенении.

Изначально я этого боялась от этих двоих, но те и не думали ко мне лезть. Конечно, Лыка посматривал на меня частенько, на этом все и заканчивалось. Особенно когда ему кулак показывала, недвусмысленно намекая на принципиальную несговорчивость с моей стороны в этом вопросе. А вот пристанище множества других мужиков, которые не так будут со мной любезничать, меня неслыханно волновало.

Спустя этих злосчастных пару, а может и более, часов мне было уже абсолютно все равно, что и кто будет со мной делать. Хоть на части резать. От холода по моим щекам текли слезы. Я их лихорадочно заглатывала вместе с сильными порывами ветра и трепавшими им прядями волос. Естественно закашливалась, когда волос попадал глубоко в горло.

Я, правда, была счастлива увидеть наспех сооруженные походные шатры и дым по центру, который валил из каждого «жилища». Мы прибавили шагу и остановились у первого шатра, сделанного из грубой ткани и обмазанной жиром животного, для того чтобы не пропускать ветер. Выглядело это омерзительно, зато прекрасно предотвращало проникновение холода.

Незамедлительно к нам вышел один из обитателей, как только услышал конское ржание. Чуть на шею ему не кинулась от радости. Благо вовремя спохватилась и вспомнила о предостережениях Радгара. Невысокого роста, одет он был явно по погоде. Шапка из лисьей шкуры, поверх одежды добротный меховой плащ. Я чуть не рванула его отбирать. Пусть даже это будет моей последней выходкой. Остановило меня лишь его суровое и совершенно не приятное лицо. К тому же испещренное все зарубцевавшимися шрамами от язвенной болезни. Жуть, да и только.

— Кто такие? — задал вопрос этот человек.

Я, честно говоря, думала, что это знакомые Радгара и Лыки. И поэтому этот вопрос поставил меня в тупик. Значит, совсем несладко придется.

— Мы из личной армии Великого Айшэнга. Везем ему невесту.

И он указал на обалдевшую от такого заявления меня. Но язык свой я прикусила, как и было велено. Пусть городит чего хочет, лишь бы меня не трогали. У того глазки сузились. Видимо прикидывал, насколько они честны.

— Проходите в шатер, коль не врете, — заявил наемник.

В лицо ударил жар. Было настолько тепло и хорошо, что беспорядок, который творился внутри временного жилища, меня совершенно не трогал. И остатки вечерней трапезы, разбросанной где попало не вызывали никаких негативных чувств. Я даже улыбнулась.

Кончики пальцев стали неприятно покалывать, отогреваясь. Спустя несколько минут они заболели с большей силой. Я пыталась их растирать, пока мои конвоиры разговаривали с присутствующими мужчинами. В этом шатре их было семеро. Кто совсем молодой юнец, а кто и поживший жизнь. Они сидели на теплых шкурах, и пили какой-то напиток из маленьких пиал. По их раскрасневшимся лицам я догадалась, что это был далеко не чай или травяной настой.

Было страшновато, когда они все без исключения внимательно пялились на меня. Я была, можно сказать раздета, по сравнению с ними. Но как только Радгар объяснил им кто я, то дышать стало легче. Пристально внимание сменилось неким разочарованием, но лезть к «невесте» этого Айшэнга никто не рискнул.

Я громко чихнула и на бедную несчастную меня обратили внимания. В смысле Радгар и тот главный.

— Ей нужна теплая одежда и еда, — объявил громила.

— Для начала пусть руки отогреет, вон сейчас разревется. Наверное больно, — сказал один из сидевшим мужиков. — Это как же вы невесту-то нашего Айшэнга везете? Совсем о ней не печетесь.

Они с подозрением уставились на моих конвоиров.

— Так она и не по собственной воле пошла с нами. Великий её захотел и выбрал. Кто спрашивать девчонку станет. Выкрали в чем была и везем. Или вы думаете, мы просто так ей руки связали, — нисколечко не растерялся Радгар.

Те переглянулись, но больше вопросов не стали задавать. Меня посадили ближе к костру. Прошло немалое количество времени прежде, чем мои руки и ноги перестали изнывать от боли. А после того как меня еще и накормили, жизнь показалась мне не такой уж и плачевной. Для ещё большего согреву выпила их жуткой, горькой настойки.

Я совсем этого не хотела, но кто меня спрашивал. Сказали, что если не выпью, то ночевать буду на свежем воздухе. Верилось с трудом, но в их способности я не сомневалась. Поэтому пришлось пить.

— Это, чтоб не разболеться совсем, — увешивал Лыка. — Пей, и не дергайся. Это только на пользу. И горло пролечишь. На горных травах, между прочим настоянная.

Спала я у самого костра на огромной медвежьей шкуре, укрытая меховой накидкой. Рядом примостился Лыка, но до него мне уже не было никакого дела. Веки мои сомкнулись, как только голова упала на подложенную под неё руку. Предоставив свою безопасность своим конвоирам. Ведь это им, в случае чего, придется отвечать перед Айшэнгом.

Спать пришлось не долго, к моему огромному разочарованию. Ещё не совсем проснувшись, с закрытыми глазами и в сонной неге (из которой так не хотелось вырываться) услышала, как кто-то из здешних прошёл мимо меня. Конечно это меня немного встревожило, но шевелится или показывать, что проснулась я не стала.

На несколько секунд тот остановился, видимо вслушиваясь в наше мерное дыхание. Мне это показалось подозрительным. И как только я решила, что мне просто мерещатся всякие ужасы, которые вертелись в моей голове, тот резко накрыл мой рот своей рукой, для того чтобы небыли слышны лишние звуки.

Ни вздохнуть, ни вскрикнуть мне не удавалось. Я лишь стала брыкаться, как необъезженная кобыла, которую хотят обуздать. Голова закружилась от нехватки кислорода. А те двое, которые должны были привезти меня к Айшэнгу, даже и ухом не повели. Спали как медведи в глубокой спячке.

Что делать я не знала. Как быть, если тебя волокут куда-то силой и при этом почти невозможно дышать. Лишь крохи воздуха попадали в мои легкие, что давало небольшую возможность оставаться в сознании.

Через несколько, показавшимися для меня бесконечностью минут, этот похититель остановился около очередного шатра. Он находился на весьма большом отдалении от того, где я изначально пребывала. Почти на противоположной стороне. Вход в жилище резко распахнулся и меня обдало теплым воздухом. Так как рот мой еще был закрыт, то издать более громкие звуки, чем гортанный рык мне не удавалось.

Те, кто находился здесь понимали, что, если убрать руку с моего рта, ничем хорошим (естественно для них) не обернётся.

«Зачем они меня сюда притащили? Какой смысл? Я ведь „невеста“ ихнего… Кого? Может быть они и вовсе не служат Айшэнгу? Лыка и Радгар ошиблись, приведя меня сюда. Это очень плохо. Что будет тогда со мной»?

Даже догадываться было страшно. Ведь как только наемник, что закрывал мне рот, убрал свою руку, то немедленно на ее месте появился внушительный кляп. Я лишь успела набрать побольше воздуха в легкие.

— Ты уверен, что это будет лучшая идея? — спросил у своих подельников тот, который приволок меня сюда.

— Ты ещё сомневаешься? — усмехнулся его приятель. — Нам это будет только на руку. Тех двоих пришьём, а девчонку сами доставим. Представь только, сколько золота нам отвалит Айшэнг, за то, что мы сами притащили эту девицу ему, а не эти неудачники.

— Ты думаешь, те двое не догадались обо всем? — усомнился мой похититель.

— Даже если и так, это уже им не поможет. Их трупы теперь только волков порадуют. Завтра мы выдвигаемся на север в горы.

Я была в ступоре от услышанного. Как так можно? Они ведь на одного человека работают. И так предавать друг друга! Для меня это было немыслимо.

Тут в шатер вошёл знакомый мне по вчерашней встрече мужик, который был среди тех семерых, которые я впервые увидела здесь. Почти седые, растрёпанные волосы покрывала наспех надвинутая меховая шапка. А утепленная куртка с обоих боков была вымазана чем-то смутно знакомым… Бордовые разводы… Кровь!

Конечно я не сразу, но все же догадалась чьей она была. Страх отчаянно завладел моим сознанием, а вошедший даже криво заулыбался, глядя на мое окаменевшее лицо.

— Ты так не смотри, — сказал он мне, — все рано толку не будет. Теперь ты наша. Вся!!! А Айшэнгу скажем, что так и была.

Все трое громко и заливисто заржали, чуть ли, не сотрясая тонкие стенки шатра…

 

Глава 23

Я подскочила со своего теплого ложа как ошпаренная. В моей голове творился сплошной кавардак. Внимательно осмотревшись по сторонам, до меня дошло, что все это было сном. А точнее очередным, внезапным видением. Я и представить не могла, что оно вот так неожиданно «проснется», делая попытку предостеречь меня от неминуемого ужаса.

Увидев Радгара спокойно сидящего у костра и выпивая их настойку, немного успокоилась, но вот второго конвоира нигде не было. И только я стала потихоньку впадать в отчаяние, как Лыка вошел в шатер. Это придавала хоть какого-то спокойствия. Конечно я понимала, что то, о чем было мое видение обязательно произойдет, поэтому лихорадочно стала соображать, как быть дальше.

Предупредить этих двоих не было никакой возможности. Они как два болвана наслаждались выпивкой и теплом костра. А вот мне теперь совсем худо делалось, как вспомню, что задумали те трое… А может и совсем не трое. Скорее всего, никто не будет против из присутствующих, чтоб не поделить «добычу». А точнее меня. Как это было страшно!

И тут я начала думать, как выпутываться из этой передряги. Хоть эти двое мне далеко не друзья, и в другой ситуации вряд ли стали бы помогать, но сейчас это было в их интересах.

— Эй! — позвала я Радгара, ну или Лыку (как повезет).

Меня никто не услышал. Все были заняты разговорами, выпивкой или просто ничего не деланием. Я приподнялась на локте и попыталась сказать громче. Горло начало неприятно «царапать» изнутри. Видимо все же простудилась.

— Радгар, Лыка! — вскрикнула я, как смогла громко. Теперь-то они оба повернулись на мой зов.

— Чего тебе? — первым ответил Радгар. — Спи давай, завтра рано в путь.

— Я не могу.

— Чего не можешь? — удивился тот.

— Спать не могу, — как умственно недалекому пояснила я.

— И что, мне тебе колыбельную спеть? Или укачать? — тот явно был на веселее и поэтому глупо хихикнул. — Ты смотри, я могу. Даже приласкать, чтоб спалось лучше.

И вся орава заржала в голос. Конечно, это слушать мне было неприятно, но я не стала обращать на это внимание. Главное было вывести наружу наемника, а там объяснить все. Надеюсь, что получится.

— Мне плохо очень. Живот болит и тошнит сильно, — врала я.

Даже для пущего эффекта схватилась за «больную» часть тела, сильно скривившись. Слава всем духам это подействовало как надо. Тот с неохотой, которую как мог, так и выказывал, вывел меня наружу.

— Ну, давай быстрее, а то так и замерзнуть не долго.

Мы отошли подальше от всех шатров, чтоб скрыться от любопытных глаз. Как только в поле нашей видимости не осталось ни одного из здешних, я вцепилась в руку Радгара. Тот оторопел и хотел уже было скинуть ее, но я быстро затараторила.

— Послушай меня сейчас внимательно наемник, или к утру, ты будешь своим трупом кормить волком неподалеку, как и твой приятель Лыка.

— Ты чё несешь девка! — взъелся тот. — Совсем уже…

— Да послушай же меня, — перебила его я. — Мой дар сказал то, что эти люди хотят воспользоваться ситуацией. Они убьют вас, а меня сами отвезут к вашему Айшэнгу. Или ты мне веришь на слово. Или завтра ты не получишь ничего, кроме клинка в бок. Понятно?

Я смотрела на него со всей решительностью, на которую была способна. Видимо Айшэнг действительно не ошибся, посылая именно этих людей для того, чтобы найти меня. Он ровно секунду колебался.

— Ладно провидица. Хоть к тебе у меня есть недоверие, но к этому отребью тем более. Мы попробуем перехитрить их. Было бы конечно неплохо знать, кто именно задумал это, но тут уж как есть.

— Я знаю, кто это, — чуть не подпрыгнула от нетерпения. — «Неужели получится избежать этого ужаса».

Во временное жилище мы зашли, как и положено. Радгар вел меня под локоть. Ни единого мускула не дрогнуло у него на лице при виде тех, с кем нам сегодня предстояло заночевать. Да и я немного успокоилась, зная, что сделала все от меня зависящее. Надежды было мало. Конечно, избежать того, что было предвидено во сне, для меня не сильно отличалось от того, что ждало у их предводителя. Просто сдаваться, пока есть хоть малейший шанс на спасение, было просто глупо.

Время текло медленно, словно сладкий мед с ложки. В ожидании пока все уснут, мне с трудом удавалось не шевелиться, делая вид, будто сама сплю. Нервы отбивали барабанную дробь у меня в висках. Ждать становилось нетерпимо. Пока мысли одолевали меня, вытесняя остатки сна, я не заметила, как вокруг стало тихо. Все наконец-таки улеглись спать. И даже самые стойкие теперь стали издавать грохочущий храп. При других обстоятельствах я бы никогда не смогла заснуть при таком ужасе, зато сейчас это было только на руку.

Лежать и ждать, пока что-то случиться было не выносимо. Тут либо моё видение возьмет вверх, либо Радгар и Лыка все же сделают что-нибудь, дабы сбежать отсюда. Главное верить во второй вариант развития событий.

Пока я вслушивалась в эту какофонию звуков, состоящих из храпа и даже свиста, вперемешку с кашлем, то неожиданно для себя почувствовала руку на своем плече. От панического страха, охватившего меня в эту секунду, я не сразу поняла, кому она принадлежала. Рот мой резко закрыли ладонью, что ввело меня в крайний ступор. И даже если мне захотелось бы закричать, то вряд ли удалось.

— Тихо провидица, — шепотом проговорил мне прямо в ухо Радгар, — нам нужно поскорее смываться.

Этих слов мне было более чем достаточно. С резвостью, на которую сама от себя не ожидала, я подскочила с постели. Мне в этом помог мой конвоир. Не мешкая ни секунды и стараясь никого не задеть из спящих, мы вышли на морозный воздух. Так этому холоду я никогда не была рада! Пусть впереди меня ждала неизвестность, зато то, что я предвидела, теперь не должно было случиться. Как же хотелось в это верить!

Лошадь издала тихое фырканье, когда мы приблизились к ней. Наемник потрепал её по холке и та, признавая своего хозяина, перестала нас выдавать. Молча Радгар сел в седло и схватив меня за руки, поднял вверх, усадив впереди себя.

Лагерь спал в безмолвии. Часовых нигде не было видно. Видимо холод доконал и их. Никто не хотел стоять и охранять всех присутствующих. Мало ли кто или что находиться в этих горах. Это подтверждало то, что здесь собралось одно отребье, а не армия способная на военные действия. Каждый думал лишь о себе. При таком раскладе любые их намерения были обречены на провал. Это меня весьма радовало.

В полной ночной темноте мы вдвоем двинулись куда-то на север. Поначалу я не сразу вспомнила о лучнике, гонимая собственными страхами. Но как только лошадь увозила нас от лагеря все дальше, а мои страхи понемногу утихали, конечно же теперь не заметить его отсутствия было невозможно.

— А где Лыка? — удивилась я, даже немного испугавшись за своего похитителя.

— Он делает свое дело, — напряженно ответил мне наемник.

— Но… Как же так?! Почему мы его не взяли с собой, его ведь убьют.

Понимаю, что сейчас беспокоится о лучнике, было вверх идиотизма, но поделать с собой ничего не могла. Радгар лишь сдвинул челюсть, но пояснил мне.

— Тот, кто задумал предать нас, сейчас сам захлебывается в собственной крови.

Я похолодела от его спокойного тона, как будто наемник говорил об убитой вороне. А тот продолжил:

— Когда ты мне рассказала про свое видение, я не поверил тебе. Подумал, что ты пытаешься каким-то образом сбежать от нас. Или натравить нас на этот сброд, чтобы мы поубивали друг друга. Но как только мы вошли вовнутрь, то я обратил внимание на того человека, про которого ты мне сказала. И заметил, как он внимательно (чересчур внимательно) следит за нами. Я делал вид, что пью на ровне со всеми и из-под тяжка, наблюдал за этим, гхм… Ладно. Короче я понял, что ты говорила правду. Тот тоже только делал вид, будто пьет на равных. И невзначай переглядывался еще с некоторыми ублюд… В общем раскусить мне их удалось. И вот теперь Лыка остался, чтоб перерезать глотку этим гадам, а потом он должен уехать на другой лошади изменив направление.

— Чтобы те, кто остался, не сразу сообразили в какую сторону мы поехали? — уточнила я.

— Конечно!

— А если ему не удастся спастись? Если его догонят или чего хуже убьют там же, на месте?

— Ты будешь горевать по нему? — слегка удивился моим вопросам наемник. — Тебе не все ли равно что с ним случится? Неужели ты влюбилась в него?

Я чуть воздухом не подавилась…

«Влюбилась? В Лыку? Да ты в своем уме? Мало того, что вы похитили меня и везете черте куда, так он еще и знатный урод. И нахальник, каких мало? ФУУУ!»

— Ты, когда такое говоришь, думай сначала, — заявила я ему ошарашено.

— Ты язычок-то прикуси. А то больно словоохотливая стала. Откуда мне знать, может и влюбилась, раз так печешься.

Я не нашла что сказать. Как по мне, так полная чушь. Украдкой взглянув на Радгара, мне почему-то подумалось, что он сам не в восторге от своей «догадки». Скривился, как старый кожаный башмак, недовольно уставившись в одну точку вдали. Будто я ему в чем-то отказала. У меня закрались смутные подозрения, но вслух я их не стала высказывать. Но решила проверить свои догадки…

Спустя, наверное, часа четыре я все же решилась на маленькое нытье. Конечно, понимаю, что сейчас еще раненько останавливаться, но тело понемногу стало затекать от постоянной скачки. Охота было размять мышцы. Да и просто пройтись ногами.

Горные хребты высились уже позади нас, мы свернули немного левее, чем как я предполагаю, необходимо. Невдалеке протекал ручей. Это был горная река, которая теперь тихо и мирно несла свои спокойные холодные воды по равнине. Мы ехали среди больших валунов, что давало хоть небольшую защиту от посторонних глаз.

— Радгар давай остановимся, — заныла я.

— Зачем? — он сурово покосился на меня. — Нас могут нагнать преследователи.

— Но я устала, хочу есть. У меня ноет все тело. Неужели тебе меня совсем не жалко? Ну хоть самую малость! Знаешь, я не привыкла ездить верхом на лошадях. Я не из знати, между прочим и…

— Ладно! — рявкнул тот. — Только совсем немного. Разомнешь мышцы, и снова вперед едем. Поняла?

— Конечно!

Как я и рассчитывала, наемник подчинился мне. Или я действительно умею уговаривать. А может быть, ему самому надоело столько времени скакать без остановки. Все же неудобно вдвоем в седле. Мои распущенные и уже окончательно спутанные волосы все время лезли к нему в лицо и тот с раздражением их постоянно убирал. Иногда было больно, когда он неосторожно хватался за них, не рассчитав свои силы. И только лишь благодаря моем чуткому слуху я слышала, как тот извинялся. Но очень и очень тихо. Это почти подтверждало мои догадки. Но нужно было еще немного подождать.

Я пила из ручья воду, а руки немели от холода. И чем дольше мне приходилось опускать в ледяную воду руки, тем сильнее у меня свербело в горле. Это было моей задумкой.

Если мои расчеты верны и этот тип неровно ко мне дышит, хотя сам пытается отвертеться от этого, то мое подкошенное здоровье даст отсрочку. Ему придется остановиться, чтобы не дать загнутся совсем. Ведь здесь очень холодно. Даже если не мне теперь была шапка из непонятного облезлого меха и накидка. От холода она меня не очень-то и защищала. Только огромная спина моего конвоира спасала меня от ледяного пронизывающего северного ветра.

— Эй, провидица, — отвлек меня от моих размышлений Радгар. — Ты чего там, в воде плескаешься, как будто сейчас лето? Заболеешь, знай, лечить не стану. — А сам отворачиваясь бормочет себе под нос: «Нечем лечить, да я и не лекарь вовсе».

Конечно он думал, я не услышу. А я только усмехнулась и продолжило свое плескание. Спустя минуты две меня бесцеремонно отволокли за руки от речки и немилостиво усадили на свой плащ. Наемник свирепо зыркнул на меня, пока я потирал ушибленное мягкое место.

— Ты совсем без ума, девка? — зло «выплюнул» тот. — Я же предубеждал, что лечить не буду. Губы вон посинели уже. Нам еще пару дней топать нужно, а ты…

— А что я, — невинно хлопала я глазами, — просто столько дней в пути. Мне просто необходимо хорошенько умыться, хоть руки вымыть, как следует. Я про все остальное вообще молчу. Я ведь девушка, в конце-то концов. Причем чистоту люблю, да будет тебе известно. Вот Лыка бы меня понял. Он вообще ко мне лучше относился.

Сказав это, я стала ждать реакции мужика. Тот не заставил меня долго ждать. Его огромное и некрасивое лицо еще больше перекосило, как только он услышал это. Мне даже немного не по себе стало.

— Лыка говоришь. Так вот нет тут твоего любезного Лыки. И относится, как ты сказала, получше, больше некому.

— Он не мой «любезный» Лыка. Не неси чушь! Но признай, тот действительно понапрасну на меня не кричал. И вообще всегда замечал первый, когда мне становилось плохо…

— Да! — его это задело. — А кто тебе помог сейчас сбежать от того отребья…

— А давай начнем с начала, — стала заводиться я. — Кто меня туда вообще притащил. Если бы не вы со своими проклятыми наемниками, заявившимися в монастырь, меня бы тут вообще не было.

— Мы, между прочим, делаем свою работу, за которую нам платят. Понятно?

— Понятно! А что теперь со мною будет. Тебе, конечно, все равно! — уже орала я, чувствуя, как сипнет горло и начинает болеть все сильнее. — Тебе плевать на то, что со мною будет делать этот ваш Айшэнг. А что если издеваться надо мной? Что если….

Мне не дали договорить. Наемник стал метаться из стороны в сторону, вихрем проносясь мимо меня. Схватившись за свой шлем, больше похожий на походный котелок, тот швырнул его со всего маха об землю. Мне стало страшно. Что с ним происходит. Неужели я была права, и Айшэнг будет мучить меня. Я побледнела от этих мыслей. Мои расширенные глаза были, наверное, на пол лица. Даже дурнота стала подкатывать к горлу.

— Не станет Айшэнг издеваться над тобой, — сказал Радгар, видя, как я реагирую. — Это ему не к чему. Ты провидица и нужна ему для какой-то другой цели.

— Какой? — еле выдавила я из себя.

— Не знаю, — он шаркнул ногой, раскидывая мелкие камни вперемешку со снегом.

— А про невесту ты специально выдумал или…

— Выдумал конечно, но…

— Что «НО»? — занервничала я.

— А то, что, увидев тебя, вряд ли Айшэнг упустит такую возможность. Он еще холост. Ему всего тридцать пять лет. Молодой мужик.

— С чего вдруг. Если до таких лет не женился, значит особенную ищет. Причем здесь я? — ко мне подкрадывалась истерика.

— Так ты особенней и некуда! Приручить тебя только больно хлопотно будет, а так…

— А я не кобыла, чтоб меня приручать. Тем более если он не сказал, для чего я нужна, может быть и вовсе не посмотрит на меня. Я не слишком хороша, сильно болтлива, огрызаюсь и грублю. Маленькая еще, в конце-то концов!

— Маленькая? — искренне изумился наемник. — Не хороша?!

Мне показалось, что его глаза расширились до размеров серебряную шийенскую монету. По-моему, он не разделял моих взглядов. Вот только этого мне и не хватало до полного «счастья». Показаться какому-то там Айшэнгу достаточно взрослой и симпатичной, для того чтобы еще и жениться. В это мгновения я совсем позабыла, что уже была обручена. И не с кем-нибудь, а с любимым парнем!

На этом наш странный и эмоциональный разговор был окончен. Радгар быстро подобрал свой плащ, на котором я недавно сидела, и накинул себе на плечи. Не сказав больше ни слова, он усадил меня в седло и сам уселся сзади.

Теперь ехать было как-то неудобно. Молчание было каким-то тягостным. Хотя раньше мне совсем не хотелось разговаривать с этим человеком. Но сейчас я хотела много выяснить про то, что же меня может ждать там, у ихнего предводителя. Радгар многого не договаривал. А неизвестность меня сильно тяготила. И то, что я выяснила про Айшэнга меня совсем не радовало. Да как так! Зачем ему провидица? Что будет, когда он узнает, что дар мой не работает. По крайней мере, как нужно даже мне самой.

 

Глава 24

К вечеру мне стало совсем плохо. Глаза слипались, невероятная слабость накатила так неожиданно, что я поняла это только тогда, когда очутилась прямо в объятиях у наемника. До этого я старалась все время сидеть прямо. Хоть сделать это было необычайно сложно. Озноб прошиб меня так же внезапно. Мелкая дрожь пробирала до костей так, что мне становилось больно. Естественно Радгар сначала не понял меня. Думал, что я уснула, поэтому и облокотилась на него. Но как только через толстый слой одежды, разделяющий нас, он все же почувствовал, как меня трясет, естественно первое что сделал это обругал меня:

— Я ведь тебя предупреждал, чтобы ты не плескалась в ледяной речке. Как знал, что заболеешь. Вот что мне теперь с тобою делать? Почему ты такая бестолковая?

— Н-ничего со мною н-не надо делать, — отстукивая барабанную дробь на зубах отвечала я. — Само пр-ройдет.

Хотя в таком состоянии мне в это совсем не верилось. Хотелось сильно спать и одновременно горячего чаю. А еще, чтобы рядом со мной полежал и согрел меня своим теплом Грем. Как же я по нему скучала и волновалась за него. И, конечно же, за всех остальных. Долгое их отсутствие очень сильно волновало меня.

— Ничего, это то, что я могу сейчас сделать. У нас даже воды не в чем согреть, — сетовал наемник.

— Значит просто дай мне поспать.

— Нельзя сейчас спать. Так можно и вовсе не проснутся. Болезнь слишком сильно тебя подкосила. Правильно, — продолжал тот сокрушатся, — не слушаешь никого, потом болеешь. Такая хрупкая, как лоза винограда. Где ж здоровому духу взяться. Кушать надо было лучше.

— Так кто б мне давал… — решила пожаловаться Рдгару, хоть и понимала, что это не к месту.

Того смутили мои слова, он посмотрел на меня, как бы не веря.

— Что ты этим хочешь сказать? — удивленно, с нажимом спросил он.

— Просто, апчхи! Я слишком неугомонная, меня часто н-н-наказывали в монастыре — и опять меня пробил озноб, я застучала зубами с новой силой, — а н-наказанием было либо уборка монастыря, либо отказ в пище. АПЧХИ! Вот и результат.

— Старик там, что совсем из ума выжил! Он хоть смотрел в твою сторону? — всерьез разозлился наемник.

— Нет, просто учил уму разуму и знаешь…Апч… Да чтоб тебя! — выругалась я, сил чихать не было никаких, — мне это пошло на пользу. Наверное.

— На пользу? — поразился он моим высказыванием. — Ты так говоришь лишь бы выгородить чокнутого старикашку, да он совсем сдурел раз…

— Не смей так говорить о моем деде! — воскликнула я, приподымаясь выше и чуть — ли не слетела с седла, так как обессиленное тело не совсем слушалось меня.

Радгар в это время поднял свою руку, чтоб поправить шлем, служивший, в том числе и зашитой от ветра. Ему пришлось схватить меня за плечи и сильно прижать к себе. Я морщилась, но промолчала.

— Как дедом?! Это твой дед? Тот монах, который смог перебить кучу наших, несмотря на свою дряхлость?

— Он не дряхлый, а очень умный и выносливый… И вообще дай мне поспать. Не могу больше разговаривать.

Из последних сил я попыталась отстранится от наемника, но те как будто насмехались надо мной, показывая тем самым какую я совершила ошибку, решив специально заболеть.

«Ну нет, так нет. Надеюсь, завтра мне будет лучше».

Я не знаю, когда провалилась в сон. Мне было холодно, когда я почувствовала, как с меня пытаются снять одежду. До меня не сразу дошло это. Хотелось наоборот, чтобы побольше тепла, может быть шерстяное одеяло или на крайний случай жар от костра. Но ничего, кроме холода не было. Я попыталась укутаться своим плащом. Руки шарили по бокам в поиске искомой вещи, и только несколько секунд спустя мне стало понятно, что ни его, ни чего-либо другого на мне нет. Совсем без одежды!

Я резко открыла свои глаза, ничегошеньки не понимая. Почему так и кто это мог сделать? Неужели наемник что-то задумал. Прибывая в заторможенном состоянии мне пока что не удавалось окончательно выйти из него. Повернув голову в бок, я увидела, как ко мне медленно шаркающей походкой идет пожилая женщина. Волосы были наполовину седы и заплетены в две тоненькие, короткие косички. Одета была в теплое платье с причудливой вышивкой в виде лесных ягод, явно собственной работы. Она смотрела на меня озабоченно, но как только заметила, что я очнулась, то радостно заулыбалась.

— Вы кто? — тихим, сиплым голосом спросила я, так как впервые в жизни видела эту женщину.

— Тише деточка, тебе сейчас не стоит разговаривать. Ты слишком ослаблена. Жар только отступил. Я сейчас укрою тебя. Мне только необходимо закончить.

С этими словами она подошла ко мне и стала обтирать ноги тряпицей, смоченной в теплой воде с травами, переходя от ступней к бедрам, затем тоже самое сделала и с руками. Было одновременно и приятно, и прохладно. Мое тело покрыли мурашки. Женщина, конечно, это заметила. Поэтому поспешила накрыть меня теплым, толстенным одеялом. Я была благодарна. Мои веки опять начали слипаться, но любопытство все же пересилило. С неимоверным усилием мне пришлось открыть их снова.

— Спасибо, — решалась я сначала поблагодарить её. — Но кто вы и как я сюда попала?

— О, всегда пожалуйста, деточка! — ласково улыбнулась та. — Я Ирса. Твой мужчина привел тебя ко мне четыре дня назад.

— Мой кто!? — изумилась я.

— Мужчина, — ничуть не смутилась женщина. — Он зашел ко мне в дом с тобою на руках. Ты вся пылала. Конечно, я не смогла отказать в просьбе этому человеку. Ты такая хрупкая, если бы ещё немного промедления, то болезнь убила бы тебя.

Мне нечего было больше сказать Ирсе. Ведь я совсем ничего не помнила.

«Как четыре дня?»

— А где мы находимся? — сообразила спросить я.

Надеюсь, что это мне очень поможет. Если тут есть эта милая женщина, значит, наверняка есть и остальные. Этим необходимо воспользоваться.

— Вы находитесь у мня в хижине. Живу я одна в лесу. И это хорошо, что твоему мужчине удалось наткнуться на меня. Вокруг на многие расстояния ни души.

При этих опять произнесенных словах меня перекосило, как старое колесо. Но я слушала не перебивая. Экономия свои силы и время.

— Я уже лет десять не выходила к людям. Как осталась совсем одна, без мужа. Здесь очень суровые места. Много хищного зверья, да и пограничные земли не так далеко. Все что мне нужно нахожу здесь. Я уже привыкла к одиночеству. А большего и не надо. Тишина и относительный покой.

Только я хотела расстроиться таким известием, как в хижину открылась дверь. Вместе с клубами морозного воздуха, зашел и сам Радгар. Он нес в руках охапку дров. Видимо Ирса попросила его об этом.

— А вот и твой…

— Он не мой! — хрипло простонала я, перебивая женщину.

— Да! — удивилась та, видя, как посмотрел на меня наемник.

Видимо она не поверила мне. Так как видела его сильную обеспокоенность за моё ужасное состояние, когда тот принес меня. И как он переживал, не отходя от моей постели, пока лихорадка отбирала последние силы… Стоял «над душой» женщины, когда она лечила меня, отпаивала. Сам не замечая своих метаний. Уверяя Ирсу, что печется лишь обо мне, как о провидице, не более того… Но от внимательного взгляда женщины не ускользнула настоящая причина его беспокойства.

— Очнулась, — скорее подтверждал, нежели спрашивал Радгар. — Ну вот и отлично. Думал уже не встанешь больше. Тогда нам нужно двигаться дальше. Мы и так слишком сильно задержались здесь.

— Вы не можете это сделать прямо сейчас! — запротестовала Ирса, уперев руки в бока. — Девочка слишком слаба. За окном подымается метель. Это просто убьет ее. Зачем ты тогда принес её сюда, если не хотел, чтобы она выздоровела?

— Я подумал, что, если она пришла в себя, значит, беда миновала, и мы можем уходить, — начал оправдываться наемник, не желая вступать в спор с хозяйкой хижины.

— Нет! Только не при такой погоде и не тогда, когда девочка только очнулась. Ты лучше принеси воды. Тебе и самому необходимо вымыться, да и твоей спутнице не помешало бы.

Я очень смутилась от этих слов, как будто все это мне предстояло сделать прямо сейчас и у всех на глазах. Даже в жар кинула от того, что я себе представила.

«Ну уж нет! Я лучше в метель пойду, дровишек пособираю… Ползком»!

Мне просто пришлось притворится спящей, так как бадью с горячей водой поставили около печи. А так как комнат в хижине было не много, точнее одна на все про все, то и мне приходилось терпеть тесное соседство с хозяйкой и, конечно же, самого наемника. Который ко всему прочему еще и соизволил-таки искупаться. Даже совершенно не стесняясь нас.

Слава всем духам мое состояние милостиво не позволило мне слушать все, что происходило в комнате. Я тихо и мирно уснула, так и не дождавшись своей очереди. Чему позже было неслыханно рада.

Утро встретило меня не добрыми вестями. Не успела открыть глаза, как увидела прямо над собой большое задумчивое лицо наемника. Чуть заикой не осталась. Хотя теперь он не казался таким уж и ужасным. Наверное, уже свыклась или он просто побрился, стал на человека похожим. Мне показалось, что он был чем-то озадачен. И как всегда оказалась права.

— Ты как себя чувствуешь провидица? — немного озабоченно спросил тот.

— Если бы ты не пялился на меня в упор, то намного лучше, — не смогла сдержаться я. — Ты меня пугаешь.

— Чем это я тебя так пугаю? — обиделся Радгар. — Просто хотел удостовериться, что сегодня мы сможем отправиться в путь.

— Тебе так хочется от меня поскорее избавиться?

Ну никак мне не хотелось куда-либо отправляться… хоть режь. Мне просто необходимо было время, для того чтобы дождаться хоть кого-нибудь себе на помощь. И уж тем более, меньше всего хотелось отправляться к своему тюремщику. Я сделала изнеможенное лицо и попыталась сильно закашляться. Получилось очень даже не плохо.

— Мне нужно выполнить свое задание, — нехотя признался тот, — но я вижу, что тебе все еще плохо. Пока остаемся тут. Надеюсь, что вскоре тебе станет лучше, и мы сможет ехать.

«О, тут ты ошибаешься наемник. Мне ой как не скоро станет лучше. Я просто-таки буду на смертном одре здесь лежать».

И для пущей убедительности стала стонать, прося подать мне стакан воды. Ирсы нигде не было видно. Наверное, вышла по своим делам. Как же мне хотелось выйти тоже и не только для того, чтобы сбежать. По своей нужде. Но не просить же наемника помочь мне в этом. Во-первых, не знала где тут можно это сделать; а во-вторых, я просто напросто была не одета. И это смущало меня еще больше. Хорошо, что хозяйка не заставила себя долго ждать, иначе бы не выдержала и побежала на улицу в чем мама родила.

Были моменты, когда Радгар выходил из хижины. Это случалось редко и все время ненадолго. Я никак не могла остаться наедине с Ирсой. Мне хотелось поговорить с ней. Может быть, она мне поможет, это ведь шанс. Все же я не зря мучилась от этой лихорадки несколько дней и последствий в виде насморка и кашля. Но наемник был умнее, в конце концов я не его подруга, а всего на всего пленница и поэтому старался не оставлять меня наедине с женщиной.

Лишь однажды он оставил меня на попечение хозяйки, но, к сожалению, я об этом узнала только когда проснулась. Это меня сильно взбесило и расстроило… И тогда я не придумала ничего умнее, как самой попробовать отправить его за пределы хижины, чтоб остаться с женщиной наедине.

— Ирса, — позвала я хозяйку, когда та была занята приготовлением ужина, — а можно мне как-нибудь искупаться? Я же скоро вся чесаться начну. Боюсь, что и насекомых так недолго завести. Мне бы это очень не хотелось. Я одна тут немытая осталась.

Говоря это я, конечно же, надеялась, что мой конвоир учтиво выйдет из хижины и даст мне спокойно принять ванну. Но, каково же было мое удивление, когда тот даже слушать ничего не стал о том, чтобы выйти.

— Либо ты моешься в моем присутствии, либо не моешься совсем, — сурово заявил тот.

У меня глаза на лоб вылезли. Ирса так и вовсе перестала наливать в ванну кипящую воду и перемешивать ее с холодной. И лишь уставилась на него, как на нечто невообразимое.

— Радгар, — удивилась женщина, — она девушка! Я не позволю тебе смотреть, как она принимает ванну.

— А я и не собираюсь смотреть, — неожиданно заявил тот, — отвернусь.

Ирса искоса взглянула на наемника, но дальнейшие споры, почему-то не стала развязывать. Она покачала своей головой в знак неодобрения, но дальше заступаться за меня не стала.

И тут я неожиданно поняла, что она точно знает кто он, а кто я. Всего лишь пленница. Видимо Радгар все ей объяснил с самого начала. И та не стала идти против его хозяина, разумно решив, что это просто глупо в её положении. Она лишь помогала мне, чем могла. А я как дурочка наивная полагала, что могу что-то предпринять для побега. Чуть в голос не взвыла от обиды. Теперь мне совсем расхотелось делать хоть что-нибудь. Но посмотрев на манящую воду в бадье, решила не сдаваться.

— Ну уж нет, — с норовом отвечала я наглому наемнику. — Только через мой хладный, посиневший труп. Ни при каких обстоятельствах я не стану раздеваться, и уж тем более мыться при тебе. Ещё чего не хватало! Я воспитана не так, как тебе бы того хотелось.

— Мне от тебя ничего не хотелось, — огрызнулся мужик, — не хочешь быть чистой тебе же хуже. В таком грязном виде и приведу к Айшэнгу.

Я неосознанно потрогала свои засаленные сосульки волос. От этих прикосновений мне было противно, но как заставить покинуть комнату Радгара я не представляла. За руку что ль вывести? Ванна манила своим паром. Это было выше моих сил. Конечно, я хотела смыть всю ту грязь и усталость со своего измученного тела. Когда ещё представится такая возможность. Вполне возможно — это последняя моя ванна. Что же дальше ждало меня, я так и не знала.

— Послушай Радгар, — все же попыталась договориться с наемником, — ну куда я могу деться отсюда? Сам подумай. Выпрыгну в окно, в чем мать родила, посреди заснеженного леса, где повсюду бродят голодные хищники. Не смешно! А так хоть в приличном виде предстану перед вашим любимым Айшэнгом.

Я посмотрела на наемника с обреченностью неизбежного. Так собственно себя и ощущала на самом деле. А что я смогу сделать. Ничего! Тот думал…Долго. Как будто идея покинуть теплое жилище совсем ему не нравилась. Но делать было нечего. Глядя на меня, тот решил, что я действительно никуда не денусь.

— Хорошо, — наконец сдался Радгар. — Только недолго. Я на улице коченеть не стану. Так и знай. Даю пять минут.

— Сколько! — возмутилась я. — Ты видел какой длины у меня волос? Я его только минуть десять мыть буду, а как же все остальное. Так не пойдет. Оденься потеплее и сделай над собой усилие, потерпи пока не вымоюсь до конца. Тебе никто не мешал мыться.

— А при мне никто и не ждал на улице….

— Ну, извини! А вот тебе придется это сделать. И хватит спорить. Выходи.

Я указала пальцем на дверь, прям как императорская жена. Даже подбородок немного взлетел вверх. Ирса только тихонечко засмеялась, не делая попыток встрять в наш разговор. Наемник недовольно морщился, в упор глядя на меня.

— Ладно, — махнул он рукой, — но чтоб без глупостей. Иначе я даже не знаю, что с тобой сделаю. И поверь мне, тебе это не понравиться.

Взглянув исподлобья, вышел вон из хаты. Этой маленькой победе я радовалась, как будто выиграла целое сражение…

В очаге горело открытое пламя, освещая добрую половину всей хижины. Старая постройка была уже совсем ветхой и щели между бревнами, из которых она была сооружена, имели весьма ощутимые бреши. Даже если хозяйка старалась их заделать мхом, то это не совсем помогало. Легкий сквозняк гулял по полу, доставая своими «щупальцами» до моих голых лодыжек. Я зябко куталась в свой халат, который надела как, только искупавшись, вылезла из бадьи. Но этого было недостаточно. Тогда Ирса поделилась со мной носками, связанными собственноручно. Вот теперь все было хорошо.

Наемник зашел в хижину, как только я закончила. Будто подслушивал под дверью. Или подсматривал. Тут такие дыры, что я не удивлюсь этому. Конечно, мне было не очень приятно об этом думать. Даже мерзко, но сделала над собой усилие и не проронила об этом ни слова. Просто сидела около огня и сушила свои длинные и чистые волосы, отвернувшись от наемника. Чувствуя на себе его пристальный, тяжелый взгляд.

Ирса даже слушать меня не стала, когда я попыталась поговорить с ней во время своего купания. Сказав лишь то, что у меня ничего не выйдет. Наемник даже на минуту не теряет своей бдительности. Я только разозлю его, а саму хозяйку никогда после этого не оставит в живых.

— Мне-то конечно терять нечего. Я пожила свое, но вот помочь…действительно помочь, не в силах. Что в такой глуши можно сделать? Ни позвать на помощь, ни привести никого нельзя. Тут только марбеки. А они никогда не станут идти против их господина. Айшэнг велик для своих людей.

Я была в отчаянии, но говорить что-либо уже не имело никакого значения. На том разговор и закончился. Ирса действительно была добра ко мне и помогла чем смогла. Её настои и растирания сотворили просто чудо. Я чувствовала себя отлично, хотя бы физически. Потому что в душе было абсолютно пусто. Мне оставалось смериться с судьбой. И ждать встречи с Айшэнгом.

 

Глава 25

— Кто он?

— Он… — задумался наемник, потирая подбородок, — мой господин. Айшэнг великий и могущественный правитель. Он возглавил армию марбеков, чтоб расширить границы и дать своим людям свободы и ещё больше земель.

— Насколько я помню шийенская земля ненамного больше марбекской. Для чего ему нужно это?

Мы ехали уже довольно таки долго. Позади осталась теплая, хоть и со сквозняками хижина Ирсы. Как я ни старалась изображать из себя «умирающую», но и этому пришел конец. Видя мой вполне устраивающий наемника вид, тот решил, что нам пора отправляться в путь. Мы и так слишком подзадержались. От усталости и ничего не делания я решила расспросить про того человека, к которому меня везут. Я ведь должна иметь хоть малейшее о нем представление.

— Чем меньше земли, с которыми граничишь, тем быстрее их завоевать. А на сколько я знаю, ваши — шийенские ещё и богаты своими минералами и рудой. Говорят, что даже драгоценные камни и металлы есть. Которые залегают в горах, что к западу… ммм… Как там их Тнг…

— Тингшея, — машинально помогла ему. — Так это священные горы? К ним нельзя прикасаться. Даже монастыри, которые находятся на нем, построены с разрешения духов. Так мой дед говорил, по крайней мере.

— А нам то, что с этого! — усмехнулся Радгар. — Это для вас какие-то там духи гор и всякая ерунда. Для марбеков главное благополучие своего народа. Никаких духов мы не признаем. Только человек — главный на всем свете. Только он велик! И поэтому для нас Айшэнг — это воплощение силы и мудрости всего марбекского народа.

Я искоса взглянула на наемника, не веря, как можно быть таким ограниченным в своем восприятии мира. Это ведь такое узкое понимание. Конечно, они пойдут и сделают все, что скажет их «бог».

— А зачем такому великому человеку, как ты изволил выразиться, я? Такая маленькая и никчемная в вашем мире. У вас ведь есть слепой. Ты не раз упомянул его. Ведь именно он указал, где меня искать. И наверняка этот ваш всезнайка больше подходит для помощи или чего бы то ни было. Зачем я? — у меня никак это не укладывается в голове.

— Мне не объясняли, для чего ты нужна; просто сказали привезти. Но насколько я понимаю, у тебя есть знания, которые нужны нашему господину. Точнее твой дар. Ведь для того чтобы быть точно уверенным в победе необходимо заручится поддержкой со всех сторон. А ты как нельзя лучше подходишь. Разве не так? Я лично в том убедился. Ведь ты нас спасла в пограничном лагере.

— Это потому что я защищала лично себя. Без вашей помощи мне пришлось бы ОЧЕНЬ плохо.

Радгар конечно понимал, что я это сделала не из лучших чувств к нему и Лыке. А всего лишь на всего воспользовалась их помощью, но и им это было не менее необходимо. Хоть одному из них теперь удастся выполнить задание.

— И тем не менее, мы тут. Целые и не вередимые, — продолжил наемник.

— Ты про своего приятеля забыл!

— Что тебе дался тот лучник? И вовсе он мне не приятель, — взъерепенился конвоир. — Просто мы всем отрядом шли за тобой. Затем остались с ним только вдвоем. Тебе так плохо без его присутствия?

Я видела, что Радгару опять не понравилось, что меня заботит судьба лучника. Но мне всего лишь на всего было непонятно, где он и что случилось. К стыду, сказать, просто брало женское любопытство. Не более того. Что бы не накалять обстановку решилась немного оправдаться:

— Ты не так меня понимаешь. Просто я не могу как ты… Нет человека, и пусть так будет. Это неправильно. Даже если вы и не были друзьями изначально. Лыка был с тобой все это время. Как можно не думать о том, как он и где.

— Я думаю, — немного успокоившись отвечал тот, — просто не переживаю по этому поводу. Это его задание. Он сам за себя, я сам. Мы просто делаем одно дело — везем тебя. И если необходимо положить голову значит, так тому и быть.

— И все рано мне это чуждо.

Я поежилась не столько от холода, сколько от его слов. Вот поэтому их осталась только двое. И то, если бы не я со своим не вовремя высунувшимся языком, то наверняка и их бы тоже не было в живых. А мне не нужно было бы сейчас трястись тут от холода и порядком надоевшей скачки.

На этом мы умолкли оба, думая каждый о своем.

Наш путь опять лежал в горы. Я этому очень удивилась. Так как ещё час назад мы двигались по небольшому лесу, все чаще состоящем из маленьких чахлых деревцев. Неказистый, корявый, но все же лес. Это получается, что мы сделали крюк и опять возвращались в горы?

— Радгар, почему мы опять движемся в обратном направлении? — удивлению моему не было границ.

— Кто сказал, что обратно? Марбекские земли — это не поля и равнины. Здесь в основном сопки и горы. Ещё одна причина, чтоб расширить свои границы. Жителям слишком сложно выживать в таких условиях. Мало пригодной земли и мест под пашни. Погода, как ты могла заметить, тоже не балует.

— И все же это не повод проливать чужую и свою кровь, — ворчала недовольная я, — вы столько столетий занимаете эти земли, могли бы уже и привыкнуть. Вот Калкидония вообще в основном на болотах стоит. Тоже, между прочим, не сахар. Вонь, особенно когда вода цветет такая, что дышать невозможно. И ничего, даже мыслей нет, чтобы идти в наступление на соседей.

— Это потому, что силенок не хватает и ума, для серьезного нападения, — отвечал Радгар.

— Ага. А у вашего Айшэнга, почему ума не хватает, коль ты меня тащишь? Значит не такой уж и великий, — ехидничала я.

— В том-то и есть его ум. Найти наиболее легкий способ для победы.

— Да если бы не ваш слепой, никогда бы тот не догадался об этом.

Я уперла руки в бока и даже осмелилась показать кончик языка наемнику. Тот удивленно уставился на меня и… неожиданно расхохотался от этого. Мне было не совсем понятно, что именно развеселило его. Но выглядел он сейчас как-то по-мальчишески. Я впервые видела и слышала, как он смеется. Ведь даже улыбка ни разу не посетила его лицо за все то время, что мы были в пути.

И вовсе теперь он не казался уродливым. Это в самом начале, когда ужас и страх застилали глаза, конечно вид его был безобразен. Сейчас мне так не казалось, хотя нежности или любви к наемнику я не чувствовала нисколечко. Видимо просто привыкла его видеть рядом каждый день. Суровые черты лица сгладились, а сеточка мелких морщинок вокруг глаз наоборот стала видна немного отчетливее. И тут я задумалась, что и его кто-то может любить. Такого, какой он есть. Ведь это со мной он наемник, а с кем-то совсем нет. Мне стало очень любопытно это узнать.

— Радгар, а у тебя есть жена?

Это был такой неожиданный вопрос, что Радгару пришлось закашляться, когда он не смог правильно набрать в легкие воздух. А я ждала ответ, уставившись во все глаза на него.

— Зачем тебе это? — еле отдышался тот.

— Просто любопытно, — неопределенно пожала я плечами.

Он внимательно на меня уставился, не понимая, зачем задавать такие вопросы.

— Была… — нехотя ответил наемник.

Я конечно почувствовала, что это не самая лучшая темя для разговора. Увидела по его взгляду, который он отвел в другую сторону, как только я внимательно уставилась на него. Воспоминания были не самые приятные. Это было отчетливо видно, но он продолжил:

— Умерла при родах. Так и не дав жизнь моему сыну. С того времени я присоединился к армии Айшэнга. Ведь владение мечом — это единственное что у меня оставалось. И чем я смог занять себя, стараясь забыть все.

Наемнику было нелегко говорить это, а мне так и вовсе — услышать такое.

— Это ведь никогда не забудешь, — тихонько сказала я. — Твоя жена всегда будет с тобой. В твоих мыслях.

Мне было очень жаль Радгара. Потерять любимую женщину, при таких страшных обстоятельствах. Ещё и не родившийся ребенок — вдвойне ужасно.

— Когда это произошло? — решилась я на дальнейший расспрос.

— Одиннадцать лет назад. Но сейчас уже все в прошлом. Возвращаться к нему не имеет смысла. Теперь я живу по-иному. Так что хватит разговоров про это.

Он не слишком вежливо заткнул меня, не давая возможности дальше о чем-либо спрашивать. Да и честно сказать уже и не хотелось. Слишком сильным любопытством я никогда не страдала, поэтому довольствовалась и этими ответами. Про его жену естественно.

— А что теперь?

— Едем дальше, — не правильно понял моего вопроса наемник, — к Айшэнгу.

— Нет, — сейчас я не хотела думать про его господина. — Я имею ввиду, сейчас у тебя никого нет? Ведь время лечит душевные раны. Разве не так?

— Ну ты и пиявка, провидица! — немного веселее отвечал тот (опять улыбнувшись мне). — Зачем тебе столько знать? Тебе, не все ли равно кто?

— Ага! — воскликнула я — Значит, есть та, ради которой ты пойдешь на многое.

«Видимо я ошибалась на счет себя. У него действительно есть женщина, из-за которой можно рискнуть жизнью. Теперь точно помощи ждать не стоит. Кто я такая? Просто „работа“, которую необходимо выполнит до конца, во что бы то ни стало. Какая я все-таки наивная, раз верила ещё во что-то».

— Даже если и есть, то тебе знать это не нужно, — не грубо ответил Радгар. — Сейчас абсолютно неважны мои желания. Слишком они смелые и никогда не сбудутся. А теперь давай хоть немного помолчим. Ветер крепчает, и дуть стал сильнее. Лично мне не хочется заморозить глотку. Если ты опять хочешь заболеть, то предупрежу заранее: я больше не знаю и не слышал, что где-нибудь здесь есть люди. Так что береги здоровье. Так и тебе, и особенно мне будет легче.

— Угу, — буркнула я, уже обидевшись на всё и всех (из-за собственной самоуверенности).

Все же мне хотелось верить, что Радгар сможет понять меня и не отдать в лапы к этому извергу. Мне казалось, что мы нашли с ним общий язык. Наше совместное путешествие было хоть и не легкой увеселительной прогулкой, но к его концу я думала, что обрету если не друга, то помощника. Видимо в жизни так и не научусь видеть в людях тех, кем они действительно являются на самом деле. Если наемник — значит, не жди помощи.

Теперь я ехала, уныло уставившись вдаль на приближающиеся скалы, покрытые плотным покровом снега. Лишь кое-где, рваными полосами, они оставались не укрыты, и казались совсем черными. Два гиганта с острыми горными пиками вздымались в небо и «растекаясь» вдоль горизонта, перекрывали всю долину. Как можно было на них взобраться? Но я ехала молча, не задавая никаких вопросов, как и велел наемник, стараясь не прижиматься к нему. Хоть теперь мне и становилось все холоднее от подымающегося ветра. Глядя вдаль, возникало такое чувство, что вскоре наш путь будет окончен. И чем быстрее приближались громадины гор, тем хуже становилось мое настроение…

Наемник смотрел на прямую спину своей спутницы. Он так привык к её присутствию за эти несколько недель пути, что уже не знал, как будет без неё обходиться. Словно она стала неотъемлемой частью его жизни. Хотя, когда успела? Спросить его — он ни никогда не ответит. Лишь недолгий путь от монастыря…и вот теперь она не просто пленница, которую необходимо доставить — она его мысли и чувства. Невыносимо было думать о том, что уже совсем скоро придется её отдать. Свои собственные размышления мучили наемника и доводили до отчаяния. Будто если он прямо сейчас отпустит её, то больше никогда не услышит голоса, не почувствует, как хрупкое нежное тело прикасается к его широкой груди. Ехать и знать, что она будет принадлежать другому, пусть даже это его правитель, было невыносимо. Но по-иному он не мог. Тот всего лишь наемник. Без права на свою жизнь.

Да и какая жизнь может быть у него и этой юной девочки? Даже думать смешно и как-то неловко. Она только что вышла из детского возраста, совсем не разбираясь в этой жизни. Ему все сильнее хотелось оградить её от всех страхов и ужаса, которые одолевали девушку. Конечно, он был неглуп и видел это. В её словах, поведении. Несомненно, ей было не просто страшно, когда отряд наемников вломились к ним в монастырь и силой, зверством заставили покинуть свой дом и родных.

Видя перед собой гордо выпрямленную спину провидицы, он четко отдавал себе отчет в том, что могла чувствовать эта миниатюрная, нежная девушка на всем протяжении их пути. Причем очень нелегкого, тяжелого пути…

Мысли «затягивали» наемника. Он не замечал, что те скалы, которые ждали их впереди — это последнее препятствие на их пути. Дальше будет небольшой, но не менее опасный и тяжелый перевал, а за ним уже сами Ардыновы Горы и дворец Айшэнга.

Все… их путь будет окончен.

Над головой неожиданно раздался громкий крик птицы. Мы подняли головы вверх, прерывая каждый свои мысли. Большой беркут на несколько секунд завис в воздухе, и уже через мгновение его сильное тело стремглав кинулось вниз. Я затаила дыхание в неожиданном испуге, решив, что грозная птица нападет сейчас на нас.

— Радгар! — крикнула я наемнику, боясь, что тот поздно спохватиться и ничего не успеет предпринять.

— Я вижу его, не пугайся, — спокойно отвечал мне конвоир, попутно выхватывая из сапога свой остро наточенный клинок.

От страха я зажмурила глаза, но как только почувствовала, как Радгар замахнулся и с силой кинул нож, то тут же их открыла. Узнать, чем же дело закончится: победой птицы над нами, или же наоборот. Хищник трепыхался в предсмертных конвульсиях недалеко от нас. Его огромные коричневые крылья были неестественно подвернуты, а вокруг него на белом снегу, не большими алыми бусинами, блестела кровь.

— Ты убил его? — ошарашено спросила я у наемника.

— Да, — подтвердил очевидное тот. — Теперь пора бы и подкрепится. Это удачно беркут решил полакомиться…

— Боюсь с тобой не согласится, — возразила я. — Как по мне, так лучше голодной остаться, чем быть растерзанной этой птицей: её огромными когтистыми лапами. Вряд ли он хотел просто так полетать рядом с нами, показывая чудеса полета.

— Конечно вряд ли, — усмехнувшись, подтвердит Радгар. — Вот только нападать на нас ему не было нужды.

— Это как? — ещё больше удивилась я словам наемника.

— Просто, провидица… Он нападал на менее мелкую добычу, нежели мы с тобой. Видишь под ним что…

Как только Радгар слез с лошади около хищной птицы и ухватил ее за сломанное от падения с огромной высоты крыло, то неожиданно из-под туши стремглав «вылетел» белый пушистый заяц. Тот так резко стал улепётывать, что мне стало жалко бедолагу даже больше чем нас, еже ли этот беркут решил бы действительно нами полакомится. Боюсь, после такого у зайца где-нибудь под кустом сердце остановится от такого переживания.

Я только успела поразиться, как это метко наемник пустил свой кинжал, прям в глотку птице. Или просто случайное попадание. Но я этому была только рада. Ведь теперь нам предстояло съесть его! Что неслыханно радовало, порядком изголодавшихся нас. Пока Радгар возился с перьями и всем остальным, я пошла в небольшой, редкий лесок, который тут присутствовал. Корявые и низкорослые деревья давали отличную возможность насобирать хвороста для костра.

Не знаю почему, но Радгар с легкостью отпустил меня одну. Может быт был точно уверен, что уж отсюда мне точно никуда не деться. А ведь я могла бы уйти и не вернутся. Если б была полной идиоткой!

Мне было вкусно. Очень… мясо было немного жестковато, зато много. Воду для заваривания трав мы поставили позже на костер. В небольшом котелке, что дала нам Ирса потихоньку таял набранный снег, превращаясь в воду. Без этой чудесной утвари было ох как плохо в пути. Ни сварить ничего нельзя было, ни воды вскипятить. Тот котелок, что был у наемников изначально, исчез в неизвестном направлении вместе с лошадью Лыки и им самим, собственно.

Съест эту довольно-таки большую тушу нам, конечно же, не удалось. Даже если ели мы как в последний раз, ни в чем себе не отказывая. Чуть больше половины еще оставалось в запасе, когда мы опять двинулись в путь. Не забыв привязать остатки нашей трапезы к луке седла. Может быть, еще сгодится, но я была совсем не уверенна в этом. были уже близко, как собственно и моя внезапно начинающаяся истерика. Чем быстрее мы приближались, тем сильнее становилась мое уныние, и ближе подбирался страх. Будто холодными скользкими щупальцами охватывая меня изнутри. Так мне не хотелось двигаться дальше, хоть волком вой. И тут я запаниковала:

— Радгар! — осмелилась я заговорить с наемником от отчаяния. — Отпусти меня…я не хочу к Айшэнгу. Прошу тебя. Мне страшно! — внезапно, даже для самой себя, взмолилась я. накрыла меня полностью, не позволяя мыслить отчетливо. Даже не осознавая, как и когда это началось… словно охваченная плотным коконом всеобъемлющего ужаса. В моих глазах появились слезы, а руки сами начали трястись, вцепившись в края Радгаровой накидки. Это был сиюминутный порыв, который даже я не смогла бы объяснить, если кто спросил бы: «зачем»?

Но неизбежно надвигающаяся опасность, заставила умолять его, крича изнутри о скором завершении моего пути. Дальше, как я и боялась (пытаясь, все время подавить это в себе) — неминуемая встреча с Айшэнгом. Будь он проклят всеми духами мира!

Наемник отчетливо увидел дикий страх в моих глазах. Точно такой же, как в ту ночь, когда заставил меня покинуть монастырь и своих близких. Он сильнее сжал челюсть, и сдавил кулаки, так что поводья натянулись. Лошадь сбилась с отлаженного пути. Ведя ушами и громко фыркая, та стала перебирать ногами на месте, не понимая, что от нее хотят. От этого казалось, что кобыла стала плясать. Радгар выровнял обеспокоенное животное и попытался меня успокоить, сам до конца не понимая, как это сделать:

— Я ведь говорил тебе, что плохого нечего не случится с тобой. Ты нужна Айшэнгу для очень серьезного дела. Он не станет…

— Откуда тебе знать!? Ты ведь сам говорил, что ничего не знаешь о том, что он хочет со мной делать, — теперь я окончательно потеряла над собой контроль и стала кричать Радгару в лицо. — Зачем ты мучаешь меня… отпусти!.. Я тебя умоляю! Айшэнг будет издеваться надо мной. Это совершенно точно. Я не вынесу его истязаний…

Слезы уже потоком текли из моих глаз, а Радгар все никак не мог понять, о чем я говорю:

— Ты не права. Он не станет напрасно мучать тебя. Просто ему и нам всем нужен твой дар провидицы и…

— НЕТ его у меня!!! НЕТ — слышишь! — орала я, глядя ему в лицо.

Имея ввиду, что дар не работал как нужно… Как нужно мне, и как необходимо Айшэнгу. Просто выразилась я совсем не так. Да и думать в этот момент о правильности своих мыслей не получалось.

Теперь смысла скрывать это я не видела. Все равно за время нашего похода никто за мной так и не явился. Я точно знала (скорее чувствовала), что в монастыре что-то произошло, когда меня увозили оттуда. Ну не могут меня бросить на растерзание марбекскому правителю… не могут! Только не дед. Грем и даже Ориен сделали бы все, но отыскали меня. Я в этом точно была уверена.

По лицу наемника сейчас невозможно было понять, толи он удивлен, толи просто ошарашен моим заявлением. Его глаза сузились и превратились в одни лишь щелочки, когда до него стало доходить:

— Так ты обманула нас тогда в монастыре? — скосился на меня тот. — Провидица одна из тех, что остались?

Мне стало ох как страшно от его взгляда и интонации, с которой он заговорил. Конечно, наемник не так понял меня. Хотя — это, наверное, и лучше. Переубеждать и объяснять что-либо совсем не хотелось. И, наверное, не к чему вовсе. До девочек все равно ему уже не добраться, а за себя я даже была немного рада. Сейчас Радгар просто перережет мне глотку, так как мое вранье (по его мнению) помешало выполнить задание. И мои мучения останутся позади. Лучше так, чем попасть в лапы к Айшэнгу.

Но наемник почему-то медлил. Обдумывая сложившуюся ситуацию.

— Ладно, — вдруг неожиданно выдал Радгар, — сейчас ничего уже не изменишь. Тогда остается только одно…

Я ждала с замиранием сердца, когда же его рука потянется к правому сапогу, где был спрятан клинок. Мне даже удалось не дышать какое-то время, чтоб меньше ощущать ту боль, что принесет с собой холодное оружие. Но мне пришлось вздрогнуть совершенно от других прикосновений. Со всей нежностью, на которую только был способен наемник, тот обнял меня и притянул к себе. Я даже взвизгнула от неожиданности. А Радгар только наклонился к моему уху и заговорил:

— Тогда я рад, что так случилось, и ты на самом деле не провидица.

— П-почему? — заикаясь, спросила я в ступоре, так и не высвободившись из объятий наемника.

— Потому что теперь тебя везти к Айшэнгу не имеет смысла. Он просто убьет меня. Так глупо провалить это задание — непростительно. А с тобой, я не хочу даже думать о том, что он будет делать, оставшись наедине. Тебе тоже вряд ли будет это по душе. Вижу, что воспитана ты в самых строгих и лучших традициях. Мы просто уедем сейчас отсюда вдвоем. Поверь мне, так будет лучше. В первую очередь для тебя.

— Ты увезешь меня обратно к моему деду? — не верила я в услышанное, сердце сейчас билось настолько часто, что готово было выпрыгнуть из груди. Теперь я удостоверилась, что неправильно высказанные мною слова сейчас сыграют на руку.

— Зачем к деду? Домой… ко мне домой.

От такого внезапного заявления я резко вскинула свои руки, тут же высвобождаясь из крепких объятий наемника. Услышать такое было просто невообразимо! Тот не ожидал от меня такой прыти и поэтому тут же убрал свои руки. А я, не удержав равновесия, сама того не ожидая соскочила с седла, упав с высокой лошади прямо в снег.

Резкая, сильная боль пронзила мое плечо. Я скривилась даже, не пытаясь делать попытки подняться со своего места или пошевелиться. Сделать это сейчас казалось просто невозможным. Как будто плечо пронзила острая палка, торчащая из снега. Но ничего подобного там не было. Просто неудачное падение. Я заорала еще сильнее, как только наемник стал подымать меня за плечи. Теперь боль была просто невыносимая. Она жгла меня изнутри, затапливая каждую частичку тела.

Радгар сильно чертыхнулся, не стесняясь прибегнуть к более ярко окрашенной речи. Он стал раздевать меня, невзирая на страшный холод, и мою попытку отдалится от него. Точнее сделать все, чтобы он не делал мне ещё больнее. На мои жалкие попытки отодвинутся, наемник не обращал ровно никакого внимания. Он развязал мой плащ и стащил его. Дальше был свитер, «любезно» предоставленный им же. Это было серьезное препятствие. Так как снять его, не навредив мне ещё больше, не представлялось никакой возможности. Тогда Радгар, не придумав ничего другого, просто засунул свою огромную и очень холодную руку мне за шиворот, мягко ощупывая мои повреждения.

Наверное, это он так думал, что делает это со всей осторожностью, а я выла битой собакой, от прикосновений его больших грубых пальцев. Не могла дождаться, когда же прекратиться эта пытка и была просто раздавлена тем, что сообщал мне наемник:

— Плечо вывихнуто, может быть даже перелом. Но кожа цела никаких внешних повреждений нет. Это хорошо. Тебе придётся потерпеть немного ещё. Будет больно, — честно предупреди меня Радгар.

А я уставилась на него, не понимая, как же может быть ещё больнее. Мне и так удавалось оставаться в сознании только чудом. Куда ж ещё сильнее?! Конечно я преувеличивала с обмороком, но долгая выматывающая дорога, недавняя болезнь не давали достаточно сил, чтобы долго выносить острую, жгучую боль в плече.

Радгар соображал в данной ситуации без промедлений. Он нашел неподалеку небольшой обломок ветки, просто нашарив его рукой под снегом, и впихнул мне в рот. Я неслыханно удивилась, даже попыталась выплюнуть грязную деревяшку.

— Не делай так, — предостерег меня Радгар. — Тебе сейчас будет больно. И чтобы ты не прикусила себе язык или не сломала зубы, нужно зажать ветку. Потерпи девочка!

У меня от страха прошиб холодный пот, но я сделала, как велел наемник. Сидя на корточках, Радгар усадил меня прямо. Своими руками он стал медленно вращать лопаткой моей вывихнутой руки, доставляя еще больше боли. Я не брыкалась и старалась помочь ему вставить кость на место. Немного времени прошло, с тех пор как я почувствовала значительное облегчение, но боль никак не хотела меня покидать. И как только наемник опять ухватил за мое плечо, желая убедиться, что все в порядке, то резкая боль повторилась.

— Вывих мы устранили, но мне кажется, у тебя треснула кость, — не обрадовал меня наемник.

— И что же мне теперь делать? — захныкала я как маленькая девочка.

— Привяжем руку к туловищу. Ничего, это не страшно. Ты молода и кость срастется быстро… собственно, как и поломалась. Не стоило тебе так резко вертеться в седле. Падать высоко было.

«А то я не знаю. Это все от твоих неожиданных слов», — уныло подумала я, но вслух так ничего и не сказала.

Перевязывать было нечем, поэтому в ход пошел подол моего халата. Я, конечно, не обрадовалась этому, зато теперь моя рука была надежно зафиксирована и не причиняла мне острой, внезапной боли. И наконец, руки наемника не касались меня, а теплый плащ согревал окоченевшее тело.

Неприятнее чем ноющая боль было то, что теперь мы опять уставились друг на друга, не зная, как поступить дальше. К наемнику я никогда не поеду.

«С чего вдруг? У меня дом есть. И если не монастырь, то хотя бы к родителям в Варжок».

Я стала говорить это ему, а тот упорно не желал везти меня к моим родным.

— Я тебя не понимаю, — расхаживая взад и вперед перед хмурым наемником, говорила я. — Если не хочешь опять возвращаться на шийенские земли, так отвези меня на калкидонские. Чего там-то тебе опасаться? Никто не будет тебя останавливать или подозревать в чем-то. Им вообще не важно, зачем ты явился туда. И уж тем более не станут совать свой нос в дела, связанные с калкидонской женщиной. Там не спрашивают, кто и зачем её привез. Хоть на скотобойню отволоки. Никому и дела не будет до этого.

Радгар был сильно озадачен и раздражен. Он видел, что я ни в какую не стану ехать с ним, понимая, что он мне не нравится. По крайней мере, как мужчина. Видимо это ему не совсем пришлось по душе. Хотя догадаться почему, я так и не могла. Ведь наемник ясно дал понять, что есть женщина, которую он любит. Наверное, сильно сомневался, что его не станут наказывать или вообще убивать. Зачем ему рисковать собственной жизнью, ради несговорчивой меня? Легче отпустить на все четыре стороны. Так спокойней будет. По крайней мере Радгару. Мне-то без его помощи будет плохо-плохо…рассуждала я.

И поэтому было необходимо уговорить наемника, прислушаться к моим словам, и отвезти туда, куда нужно именно мне. Пока не случилось чего-нибудь худого. Мы находилась в опасной близости от Айшэнга. Моё чутье просто «кричало» об этом. Я точно знала, что за этими сопками закончится наш путь…и скорее всего моя жизнь.

 

Глава 26

Радгар колебался. Я ждала и верила, что у меня получиться его уговорить. Даже руки начали чесаться от предвкушения скорой победы… Моей! Видя, как я чуть не прыгаю от нетерпения, наемник все же решился…

«Кто я для неё? Всего лишь ненавистный похититель. Какая к чертям любовь! Она даже слово то такого ещё не слыхивала, небось даже поцелуя мужчины не знала. Совсем дитя… Гори оно все огнём!!! Отвезу домой, пусть хоть у нее все сложится хорошо», — думал Радгар, принимая свое нелегкое решение.

Он помог мне усесться в седло, уверенно поддерживая за талию и стараясь не задеть больную руку. Боль, конечно, присутствовала, но я ее почти не замечала, уносясь мыслями далеко в родные края. Еще пару мгновений тот всматривался в горы и решался, как ему быть. Пробурчав себе под нос непонятно что, он натянул повод и развернул лошадь, чтобы умчать нас прочь.

Не проехав и минуты, что-то со свистом «резануло» воздух около нас и приземлилось аккурат перед лошадью. Та встала на дыбы, чуть не скинув своих седоков. Благо Радгар знал, как реагировать в данной ситуации, он заставил животное опуститься на все четыре конечности, пока я одной рукой пыталась удержаться в седле и опять не вылететь. Конечно девушке не пристало выражаться бранью, но в данной ситуации я решила, что не лишнее вспомнить несколько слов из запаса самого наемника.

— Что это Радгар? — в оцепенении спросила я, указывая вперед.

— Это стрела, — натянуто сообщил он, — которая принадлежит марбекским лучникам.

— А как она тут оказалась? — задала я, наверное, самый глупый вопрос на свете.

— Её выпустил один из лучников Айшэнга, — констатировал Радгар. — И сейчас они движутся в нашу сторону.

Я посмотрела в ту сторону, в которую глядел сам наемник. К нам со стороны гор выдвигался отряд состоящий, кажется из десятка, а то и более, человек. Когда они были уже достаточно близко, я смогла разглядеть оружие в их руках. Несколько из них держали наготове лук и стрелы, одна из которых перегородила нам путь.

Как мы не смогли их заметить? Ведь они выделялись своими черными доспехами (как у Радгара) на фоне заснеженного покрова, как зленная, пушистая ель среди «голых» деревьев. Наемник, кажется, тоже этому удивился и естественно выругался. Видимо те укрывались в больших расщелинах скал, делая свое присутствие не заметным до поры до времени.

Бежать уже не имело смысла. Все равно они догонят нас. Я со своей калеченой рукой не смогла бы достаточно хорошо удержаться в седле. Это очень сильно снизило бы нашу скорость. Да и лошадь не может достаточно быстро бежать, имея у себя на спине двух седоков, одетых как меховые шарики (причем один из нас с железной начинкой).

Видя, что Радгар не делает даже попытки к бегству я разревелась, как будто прямо сейчас попаду в пасть к голодному медведю, нечаянно разбуженному не удачливым охотником из зимней спячки. Больше даже от обиды, чем от страха!

«У меня ведь почти получилось! За что вы так со мной?»

Мысленно я обращалась к духам, которые как мне казалось, услышали мои молитвы и стали помогать. Может быть я что-то делала не так. Может быть нужно было раньше сделать хотя бы попытку убежать. Когда мы еще были на шийенских землях, где каждый мог защитить меня. Но ведь у меня не было даже малейшей возможности. Я была под тщательнейшим надзором и мои попытки увенчались бы только большей озлобленностью конвоиров.

Пока я терзалась мыслями к нам подъехал марбекский отряд наемников. Один из, видимо главный, «тяжело» уставился на нас. Сначала на Радгара, затем уже на меня, собственно. Выглядел он очень устрашающе. Наверное, во мне говорил первородный страх. Глаза его были узкими и почему-то раскосыми, как у шийенцев. Но рост его говорил, что видимо только где-то в родне (весьма далекой) они имелись. Остальные не сильно отличались от старшего. Такие же суровые и готовые моментально среагировать на любую угрозу. Они внимательно следили за каждым нашим движением, точнее за реакцией Радгара. Тот видел, что делать что-то сейчас сравни самоубийству, поэтому даже не шевелился.

— Что с девчонкой? — спросил главный, явно указывая на мою замотанную и привязанную к телу руку.

— Неудачно свалилась с лошади, — не стал врать Радгар.

— Почему двигались в обратном направлении? — взгляд старшего стал просто ледяным.

Мне становилось совсем плохо. Паника опять начала охватывать и без того возбужденный мозг рисуя в голове картины одна страшнее другой.

— Теперь, когда у провидицы только одна здоровая рука, передвигаться по этим ущельям было бы очень опасно. Я вез её в обход. Понимаю, что так дольше, но если она опять свалиться, то это может стать последним ее днем. А великому Айшэнгу она нужна живая. По возможности невредимая. Рука — это ерунда. Заживет.

— Как получилось, что ты не уследил за ней и она сломала ее себе? — допытывал тот.

— Как ты понимаешь, девка с большой неохотой едет к нашему господину. Вот и вертится как уж на палке.

— Почему один едешь? — резко переменил тему старший.

Радгар пересказал им все как было. Врать не стал, да и незачем это было делать. В отряде были нескрываемые злорадные смешки и даже не приятные высказывания в сторону тех, кто остался в монастыре. Я конечно не защищаю кого перебили там, но зная и видя, что происходило в тех стенах, я бы посмотрела на этих самоуверенных ослов. И как бы они сами выжили в том аду… И что говорили бы потом. Да и говорили бы вообще хоть что-то?

После недолгого разговора на холодном ветру решено было ехать, как и намеревались ранее. Через тот перевал, что каменной угрозой стелился впереди. Радгару лишь дали веревку, чтоб он привязал меня к себе, дабы я чего не учудила и не свалилась опять в пропасть. Коих там было просто не счесть.

Когда наемник сделал как ему было велено мы двинулись к ущельям. Смотря вперед я понимала, что это конец. Мы проиграли с Радгаром. Мыслями прощалась со всеми моими родными и любимыми. А что оставалось делать? Слезы тоненькими струйками стекали с оледеневших щек, но бурных рыданий не было. Как и остальных чувств. Что-то внутри перегорело и теперь лишь горсткой пепла разметалось по углам.

 

Глава 27

Пусто…совсем ничего!

Только холод и полнейшее безразличие ко всему происходящему. Тряпичная кукла, которой даже держаться не обязательно. Сижу не падая ничком, только благодаря веревке и сильным, крепким рукам моего конвоира. Лишь он служит мне опорой.

Отряд шел по видимой только им тропе, которая вела через узкое ущелье. Каменные глыбы с налипшим на них снегом угрожающе нависали над проезжающими, как бы захватывая в свои тесные клещи. Казалось бы, малейший шум и вот одна, а то и несколько смертоносных твердей, сейчас же обрушаться на наши на головы.

Но мне было абсолютно все равно. Пусть я останусь здесь, похороненная под тяжестью этих камней. Хочу, чтобы это место стало моей усыпальницей. Все равно я почти мертва.

Эта мысль пронеслась в моей голове стремительной птицей. И я, не совсем понимая, что делаю (словно заговоренная злыми духами), резко вскинула голову вверх…

Оглушающий крик громким рокотом прокатил по поверхности скал. Отзываясь болью и бесконечным отчаянием от пустых, ледяных стен. Где-то недалеко, взмахнула ввысь испуганная птица, вторя мне своим пронзительным вскриком.

— Ты что творишь, идиотка! — в оцепенении уставившись на меня, спросил один из отряда. По озверевшим взглядам остальных, я поняла, что и они были ошарашены моей выходкой. Вот только слов не могли подобрать… — Нас же может завалить камнем. Ты это понимаешь, ненормальная!? — еще свирепее взревел тот.

Конечно я понимала. Собственно, это то, что мне было нужно. Даже Радгар сильнее стиснул меня в объятиях, но не проронил ни слова. Ему было не по себе, но он понимал мое состояние и даже ждал, когда же я «выкину» что-то подобное. Видимо хорошо изучил меня по пути.

Пока мы застыли столбами, наши головы стала посыпать мелкая крошка каменной глыбы. Сначала совсем как пыль, а затем к ней перемешались и более крупные камни. Это было начало…

По глазам и выражениям лиц всех собравшихся я понимала, что они и сами хотят меня придушить. На что лично мне было полностью безразлично. Вдруг где-то сверху послышались звуки напоминающие далекие раскаты грома, но это было совсем не то. И все понимали, что если стоять тут и ничего не делать, то раскрошившиеся скалы похоронят всех под своими обломками. Но никто, кроме меня не хотел остаться здесь на веки вечные. Даже Радгар, понимая меня, не хотел вот так, впустую, закончить свою жизнь. Слишком бесполезно так сгинуть.

Не сговариваясь и не давая мне возможности совершить самую большую и глупую ошибку, наемник резко пнул нашу лошадь по крупу, и та опрометью помчала вперед, перескакивая попадающиеся на пути каменные преграды.

Не разбирая дороги испуганное животное несло нас из ада, который творился вокруг. Позади с диким грохотом падали камни и обломки скал, хороня под собой тех, кто не успел выбраться. Крики ужаса и истошное ржании ни в чем не повинных животных, заглушалось падением тяжелых каменных глыб.

Я и Радгар сумели вовремя выскочить из-под обломков. И вот теперь стояли на небольшом выступе, где до нас долетали лишь небольшие осколки каменной крошки. Лошадь нервно переступала ногами, показывая тем самым как напугана, но наемник держал крепко за поводья, не давая ей оступиться. А я с ужасом наблюдала, что сейчас натворила…

До моего сознания наконец потихонечку начало доходить, какую непростительную и необдуманную ошибку совершила только что… Совсем не думая о последствиях. Я всего лишь хотела сама сгинуть, но никак не тянуть с собой кого бы то ни было. Не отбирать у людей их жизни. Просто внутренняя пустота не дала мне возможности обдумать свои действия. Словно кто-то решил все за меня.

Сердце пропустило удар…затем еще…

Из облака пыли, чихающие и кашляющие смогли выбраться только двое. Они были все в серой грязи. Мелкие камни щедро покрывали капюшон и плечи несчастных. Им досталось неплохо. Кажется, у последнего выскочившего из каменного плена, конь волочил заднюю ногу.

Я закрыла рот руками, трясясь от распирающего изнутри рыдания. Мне стало совсем плохо от осознания своего поступка:

«Что я сделала? Как мне вообще пришло такое в голову!?»

Радгар резко стал отвязывать веревку, связывающую нас. Он видел мою начавшуюся истерику, смотрел прямо в заплаканные широкие глаза, замечая, как трясутся губы и руки.

— Прости меня Радгар! — шептала я, глядя на него. — Я не думала, что так получится. Я…

— Тише девочка. Не плачь, — он спокойно отошел, не переставая разглядывать мое лицо.

И тут не выдержали те двое. Первое оцепенение спало. С бешеной злобой они уставились на меня, переполняемые свирепой яростью. Осторожно, с неким трудом они слезли со своих коней и двинулись в нашу сторону. Я была уверена, что теперь точно останусь тут кормить своими останками местных хищников. Страх накатил волной, когда в руках у обоих я увидела длинные ножи. Точно такие же, какой был у самого наемника.

— Не стоит этого делать, — совершенно неожиданно для всех нас предупредил Радгар, вставая непреступной стеной между мной и этими двумя.

— Отойди приятель. Иначе ляжешь вместе с ней тут же, — прорычал один из выживших.

— И не подумаю. Она, — наемник указал пальцем на онемевшую от страха меня, — провидица. Я везу ее нашему господину.

— Эта потаскуха… Из-за нее почти весь наш отряд сейчас лежит там, под завалами.

Слова Радгара ничуть не остудили пыл несчастного. Его плечи опускались и подымались сильно и тяжело. Каждое слово давалось с трудом от переполняющего гнева. На что наемник неожиданно расхохотался. Даже я удивленно уставилась на него, не понимая к чему вдруг такое веселье. Неужели совсем с головой беда! Только не сейчас!

— Маленькая кучка никчемных охранников, которые не смогли выбраться вовремя. Плелись как слизни по листу. Там им и место! — прорычал наемник. — Я только один остался из всего нашего отряда, посланного Айшэнгом на поиски провидицы… Так что, не нойте. Молитесь, что сами живы остались! А теперь хватит соплями размазывать, нужно двигать дальше.

— Ну ты и сукин сын! — одуревшим голосом произнес второй.

Видимо из-за сильного потрясения слова Радгара не возымели своего действия. И они одновременно налетели на наемника. Я вскрикнул от ужаса, когда два человека и два острых ножа угрожающе попытались достать до моего защитника.

Не тут-то было! В руках тех двоих, от пережито страха за свою жизнь, не было достаточно сил и ловкости. Они были еще молоды и не так хорошо обучены. Это давало о себе знать. Слова наемника вывели их из себя, что так же действовало не в их пользу.

Да, их было двое, но у Радгара был опыт и закалка. Он резко перехватил руку нападавшего и вывернул кисть в неестественном положении. Тот скривился и выронил нож. И до того, как второй достанет его холодной сталью, швырнул первого прямо на нож своего приятеля. Лезвие вошло в предплечье, аккурат между защитными пластинами, причинная острую боль первому нападавшему. Оба уволились, не удержавшись на ногах. Но это не только не остановило нападавших, но и придало сил. Как будто злой дух вселился сейчас в обоих. С диким ревом они снова накинулись на Радгара.

Я запаниковала, лошадь чувствуя мое состояние тоже не стала спокойно ждать развития этой схватки. Животные ведь не могут понять, что лично им угрозы нет, они лишь инстинктивно пытаются уйти от опасности.

Драка происходил совсем близко. Те двое пытались прорваться до меня. И вот опять один из нападавших сделал попытку нанести смертельный удар Радгару, уже схваченным с земли, острым обломком горной пароды. Наемник на несколько мгновений отвлекся на первого, и я увидела, что этого хватит для атаки второго противника.

Конечно не смогла смолчать и крикнула Радгару, предупреждая его об опасности. Лошадь, как и следовало ожидать поднялась на дыбы от сильного испуга и громкой ругани, вперемешку с дракой… И все было бы просто отлично: животное в панике удачно (для меня конечно) ударило копытом в грудь тому, кто стоял ближе к нам, вышибая из него весь дух. Тот повалился ничком на землю, а вот дальше я уже ничего не увидела…

Поскольку у самой была в наличии только одна действующая рука, то удержаться в седле, естественно, не смогла. Полетела опять с лошади и головой ударилась о выступ скалы. Мир вокруг меня померк и больше ничего не осталось.

Конец…все, я больше не о чем могу не беспокоиться?

Все закончилось…и пусть так плохо! Пусть не об этом я грезила, когда ехала в монастырь. Где всегда рядом находились мои любимые девочки. Был дедушка, заботливый и строгий. А мальчишки: Ориен, Данке, Митрий, Паший, Еман, Тайк и… Грем! Мой самый желанный, самый лучший, нежный и… любимый.

 

Глава 28

«Нет, ну где справедливость в этой жизни? Почему даже здесь мне так плохо? А где легкость спрашивается… спокойствие, умиротворение? И с чего вдруг так сильно болит голова»?!

В полной тишине я думала…

«Хм! Думала? С какой это стати я вообще думаю? Чего это мне не покоится с миром. Не познаются истины уже „этого“ мира? Разве так не должно быть на „том“ свете, точнее на „этом“»?

Как всегда, мое возмущение и негодование вылезло вперед меня. Тут хоть бы глаза открыть для начала. Так нет, я опять за старое. Когда начну сперва четко осознавать, что произошло, а затем пытаться понять хоть что-нибудь.

«Хотя, я вроде как уже решила все для себя…умерла. Нет»?

Глубокий спокойный вдох…выдох…опять вдох.

«Так, пора прекращать медитировать. А то голова опять начинает гудеть».

Все же мне было плохо. Это я решила для себя окончательно. Приложив руку к больному месту на голове, нащупала плотную повязку.

«Нет, точно не померла. Вряд ли мне там пригодилось бы обматывать голову».

Наконец соизволила приоткрыть хоть один глаз. Думала, что яркий свет больно ударит, но он вопреки моим ожиданиям был тусклым. И вот уже смело открыв оба глаза я стала разглядывать обстановку.

Первое что меня не порадовало, так это отсутствие окон: «Неужели темница»?

Второе — это то, что рядом никого нет. Неизвестность пугала: «Где Радгар? Что случилось»?

Пока паника не накрыла меня с головой, нужно было смотреться получше. Голова шла кругом, поэтому соображать здраво пока не получалось. Оперившись здоровой рукой о койку (ну хоть не прогнившая солома) попыталась сесть. С трудом, но получилось.

Меня качнуло в сторону, но я удержалась. Словно выпила перед сном целый кувшин «горькой». Это такой напиток, состоящий из трав настоянный на забродившей клюкве. Почти все калкидонские мужики любили ее. Вот и тискали потом всех девок, которые попадались им на пути. Благо эти попойки были лишь в определенных местах, чтоб драк и беспорядков меньше было. Пьянницами их у нас называли.

В глазах у меня «заплясали» «белые мушки». Пришлось опять их закрыть, чтобы в норму прийти. Глубокой вдох, и я опять начинаю подниматься. Сил нет, но я упорствую. Раз не померла, значить нужно двигаться! Иначе одуреть можно от неизвестности. Вот это уже обидно будет.

Пока пыталась встать, семь потов сошло… не меньше. Я так на грядках у деда в монастыре не уматывалась, как тут. Но упорство мое было вознаграждено… и с невероятным трудом и пыхтением мне удалось принять вертикальное положение. Почти вертикальное, сели бы я не сгибалась от слабости, словно пожившая свое старуха. Потому что в ногах силы тоже не скопилось.

«Может быть меня специально кто-то напоил, пока я была без сознания» — промелькнуло у меня в голове. Ну так плохо ощущать себя — это ж не спроста! Ведь даже в глазах все плыло, если резко повернуть голову в сторону.

Я попыталась разобраться где нахожусь. Здоровой рукой пришлось держаться за стену, чтобы не упасть от пошатывания. Было странно ощущать ледяной холод под ладонью. Ведь я была в помещении. Тогда откуда на стене местами было «белое кружево» из кристалликов снега? В тех местах, где свет почти не попадал на стены и куда не доходило тепло.

В углу тлел угли, отдавая свой последний жар этой маленькой комнатке. Но удивительно было то, что очага или печи не было. Просто камни, составленные полукругом к стенам, чтобы огонь не мог натворить бед. И это весь заслон. Видимо тот, кто сооружал эту нехитрую конструкцию вовсе не переживал за сохранность всей постройки.

Шаря рукой по стене, двигалась дальше к открытому проему из которого был виден свет. В этой крохоткой коморке совершенно не хотелось оставаться. Тут было мало места. Всего-то для узкой койки и маленького низенького столика на трех ножах с составленными на нем кружкой и мелкой пустой тарелки. И все…ничего более. Ни половичка, ни чего бы то еще, что могло бы украсить сие пространство. Стены и то были кривые с шероховатостями и мелкими трещинами. Будто высеченные из камня, а не сделанные руками человека. Проем, к которому я двигалась, и тот был кривой словно сделанный наспех пьяным неумехой.

«Наверно, меня в чулане положили».

Дышать и то с трудом удавалось. Гарь и копоть покрывали большую часть комнатушки.

«Может быть из-за этого мне так плохо. Кружиться голова. Про боль я промолчу. Видимо шибанулась здорово. Вот только не помню, как. А может быть меня ударили. Но кто и за что? Я ведь никому и слова гадкого не сказала… или сказала»?

Пока я думала обо все этом, успела доковылять до выхода. Стояла, мужественно отлипнув от спасительницы — стены. Сморю на руки, а они черные, все в саже. Будто угольник выгребала. Противно смотреть было, а еще хотелось почесать руну на шее, которая зудеть начинала сильно. Но грязными руками лезть не стала, поскребла запястьем, чтоб хоть чуть-чуть зуд унять. «Плюнула» и двинулась дальше.

Выйдя из своего временного пристанища дышать стало намного легче. По полу просторного помещения спальни гулял сквозняк, который чувствовался даже через меховые носки и сапоги (прощальный подарок Ирсы), давая возможность вдохнуть свежего воздуха.

Держась ближе левой стены, я почти прошло половину комнаты. Посередине стояла огромная кровать вся устланная меховыми шкурами и толстенным одеялом поверх всего. Чуть дальше у той же стены где и было расположено ложе в небольшом углублении горел огонь, ярко освещая часть помещения, согревая воздух и тех, кто спал. Повсюду на расстоянии примерно в половину меня самой были выдолблены ниши, где стояли множество свечей. Сейчас они не горели за ненадобностью. Большой стол стоял в углу с разбросанными на нем книгами и духи знает с чем еще. Я не вникала и не пыталась разглядеть что там. Как и на полки, с разнообразными на них предметами. А вот окно огромной дырой зияющее в стене, чуть дальше стола, не заметить было трудно. Медленно, шаркающей походкой я побрела к нему, чтобы увидеть наконец где очутилась.

Пыталась идти как можно тише, даже пригнулась, проходя мимо кровати. Но как только поравнялась с ней, то услышала негромкое бормотание. Будто кто-то разговаривал во сне. Конечно я испугалась и замерла. Духи были благосклонны ко мне, и никто не проснулся и не встал. Лишь из-под одеяла высунулась голая изящная женская ножка и замерла неподвижно, накрывая кого-то спящего рядом с ней.

Я только поежилась от озноба. Толи от страха, то ли от прохлады комнаты. А той хоть бы что, даже не пытается спрятаться в тепло одеяла.

«Может быть самой ее прикрыть? А то так и простудиться не долго, — вдруг пробежала шальная мысль. — Совсем уже…Точно сильно головой приложилась обо что-то, раз такие мысли. Тут бы ноги негнущиеся унести», — остудила я саму себя.

Чуть дыша доковыляла до окна. Рамы кое-где не плотно прилегали к каменным стенам. И там, где были щели, торчали мелкие тряпицы, не дающие холоду проникать во внутрь. Стекла были обледенелые с красивыми морозными рисунками будто бы сказочного леса, где еловые лапы причудливо касались друг друга, создавая замысловатый узор. Я невольно залюбовалась этой красотой. И только спустя мгновения поняла, что за окном ночь и при любом желании увидеть что-либо не получится. Нужно выбраться из комнаты наружу, а точнее из помещения в целом.

Пришлось тихонечко выскользнуть за двери. Нутром ощущала, что оставаться дальше здесь нельзя и будить спящих категорически не нужно. Поэтому мысль о том, чтобы спросить у хозяев покоев, где я и что со мной случилось, даже не возникало. Но я не заметила, что тот, кто остался в кровати проснулся, от едва слышимого скрипа деревянных дверных досок.

«Мне нужен был только Радгар. Найти его и спросить обо все у него самого», — вертелась одна единственная мысль в голове.

Узкий коридор встретил меня своей темнотой. Лишь у самого входа в спальню горел факел. Дальше судя по всему передвигаться нужно было только на ощупь. Я не знала, как быть и куда податься. Чуть дальше вглубь, темными провалами, уходили три коридора. Как будто предолгая мне варианты куда можно двинуться дальше. И только мне самой решать какой из них верный.

Где-то внутри было неясное чувство, которое подсказывало мне ступать вправо. Я не стала долго думать, гадать правильно ли поступаю и двинулась в том направлении. Пришлось опять нащупать холодную стену и идти, опираясь на нее.

«Почему нет огня? — спрашивала я себя, споткнувшись об очередной выступ на полу. — Как тут передвигаются люди? Или они ползком, чтобы меньше падать…»

Мое негодование было не долгим, как только я зашла за очередной поворот, то услышала вдали чьи-то голоса. Внутренний голос подсказывал мне, что они будут не рады нашей неожиданной встрече… Как и я с ними, собственно. Поэтому не дожидаясь, когда свет от их факела достигнет меня, юркнула в очередной очень узкий провал коридора, почти втискиваясь между завалом из камней. Тут точно кто-то основательно потрудился, делая лабиринт из узких проходов, причем некоторые из них, как этот, давно не очищали. Больше с кем-либо из здешних я не встречалась.

Люди тут были и много. Это я чувствовала своим чутьем. Вот только все благодаря моему внутреннему голосу мне удавалось остаться незамеченной. А еще потому, что была ночь. Многие попросту спали.

Стало заметно холоднее, пришлось кутаться в свою меховую накидку. Каким-то чудом оставленную мне. Тут конечно не дом из дерева — это я почти сразу поняла, поэтому снимать с меня верхнюю одежду и не стали. Я так полагаю, что это место где-то под землей. Стены не ровные, холодно, как в леднике, где люди оставляют свои запасы, чтобы не испортились.

Впереди был выход. Явно наружу. Потому, что оттуда сквозило, словно из старой прогнившей бочки… Наконец выберусь отсюда.

Дверь поддалась на удивление легко. Я вышла на узенький скалистый выступ. Дальше были такие же ступени, которые уходили вниз по крутому склону чуть ли не отвесной скалы. Ветер был в лицо порывами, я даже сглатывать его начала пока осознавала, что нахожусь не внизу (под землей), а как раз — таки наоборот. По левую сторону от меня брезжил рассвет, окрашивая маленькую полоску звездного неба в ярко-оранжевую гамму переходя в нежные полупрозрачные тона, с каждой минутой отвоевывая свое место у ночной мглы.

Я смотрела на этот чудесный восход солнца, как будто впервые его видела в своей жизни. Щемящее чувство радости и восторга. Вот только этот восторг омрачает чувство безысходности. Отсюда невозможно просто так уйти. Нужно знать в каком направлении двигаться. Везде, куда ни глянь сторожевые башни, высеченные из скал. Там точно сидели люди и охраняли эту крепость.

Лестница уходила под крутым углом вниз. Было страшно даже смотреть, не то чтобы идти по ней. Перила здесь отсутствовали, но так было не везде. Кое-где, по стенам скалы тянулись узкие неглубокие переходы, заканчивающиеся башнями-бойницами. Даже были видны небольшие выступы почти ровных площадок на которых стояли тяжелые орудия стреляющими небольшими ядрами, кучами, сваленными рядышком. Дальше я смогла увидеть высеченные в скале окна. Где большие, а где и совсем крохотные, словно гнезда скальных птиц. Шпилями крыш служили сами горы, уходящими прямо в небо. Высота была аховая!

Разглядывая сверху, плохо можно было понять насколько велико это творение рук человеческих. Одно то, что замок был высечен прямо в горной тверди, говорило о многом! И внутри тоже поражало множество переходов, залов и просто комнат различного предназначения.

И кому вообще пришло в голову делать здесь жилище? Это же уму не постижимо! Мало того, что высоко, так еще и холодно. Протопить эту громадину невозможно, а ветра так и вовсе гуляют насквозь.

«Тут живет явно псих, — подумалось мне. — И что же делать? Куда идти»?

Ветер рвал и трепал мои распущенные спутанные волосы, словно реющее знамя. Мысли метались в голове не давая сосредоточится, и только еле слышимая мелодия доносилась непонятно откуда… Сначала я не придавала этому никакого значение. И только прислушавшись к ней поняла, что это не просто музыка, которую могли бы издавать инструменты того, кто находился в замке, а нечто совершенно другое.

Мелодия лилась как — будто из самих гор, даря спокойствие и придавая решимости. Еле уловимые звуки, которые можно было услышать… И я пошла. Легонько ступая на скалистые выступы. Осторожно, словно шагая по хрупкому льду… все ниже и ниже.

Рассвет только-только озарял верхушки гор, щедро «поливая» янтарным золотом. Мне можно было не опасаться, что кто-нибудь увидит меня. Но тут я почему-то решила осмотреться вокруг, остановившись на пол пути и неожиданно поняла, насколько это страшно. Было слишком высоко, даже не за что было ухватится, в случае чего. Если только за крохотные каменные выступы. Но они были настолько не надежны, что удержаться, в случае падения, можно было, если только вцепиться в них зубами. И конечно теперь, будто скованная в тяжелые кандалы, не могла двинуться дальше…

И снова я услышала тихую нежную мелодию, вытесняющую из головы все сомнения и уверенно подталкивающую дальше вниз. Словно кто-то решительно призывал меня к действиям, заставляя отступить дикий страх. Я снова шла будто во сне, не особо сейчас понимая, что могу легко сорваться в пропасть. До ближайшего стенного перехода добралась чудом, не соскользнув с обледенелых ступеней. Дальше двигаться некуда было. Вниз, если только прыгать.

Я сомневалась, но делать было нечего. Не стоять же тут, пока кто-нибудь не выйдет из башни-бойницы. Путь только один — идти туда самой. Дверь во внутрь не открылась с первого раза, пришлось поднатужится. Здоровым плечом толкнула ее и буквально ввалилась в крохотное помещение. Оно было даже меньше той комнатушки, где я очнулась. Здесь стоял стол, почти на пол комнаты и три табурета. Двое играли в кости, сильно при этом крича и ругаясь друг на друга. Видимо мухлевали оба, вот и наводили разборки.

Как только дверь резко открылась и ввалилась я, вместе с вихрем морозного воздуха, то они как по команде вскочили со своих мест и похватали лежащие рядом оружие. Острые мечи были направлены мне в горло.

Я застыла столбом, не пытаясь шелохнуться. От маленькой печки, что стояла в углу комнатки приятно веяло теплом. Хотелось даже зажмуриться от удовольствия, но вид двоих часовых, с мечами наперевес, отрезвил мои порывы.

Мы уставились друг на друга. Я с улицы не могла отчетливо увидеть лица этих двоих, как и они мое. Свет исходящий от дверного проема не давал возможности с точностью определить кто к ним пожаловал с самого раннего утра. Буквально несколько долгих секунд прошли в глубочайшем ступоре. Первыми опомнились они:

— Ты кто и как сюда попала? — удивился один их них, выпучив глаза. — Там ходе нет.

— Провидица?! Это ты? — еще удивленнее чем первый спросил Радгар, узнавая мой силуэт в проеме.

Это был он. Его голос я теперь узнаю из тысячи. И счастью моему не было предела. Наконец мне удалось отыскать его. Кидаться в объятия наемника конечно никто не собирался, поэтому всего лишь подошла к нему ближе, чтобы он мог точно убедиться, кто пред ним.

— Да, это я Радгар. Ты можешь мне объяснить: что со мной произошло и где я нахожусь?

Те двое смотрели на меня, как на редкую диковинную зверушку сбежавшую из клетки своего хозяина. Наемник все же опомнился:

— Ты как смогла сюда прийти? — он задал совершенной неожиданный для меня вопрос и тут же пояснил. — Там, откуда ты пришла дозорный проход, а дальше почти отвесная стена.

Я неопределенно пожала плечами:

— Откуда мне знать. Там были ступени.

— Какие ступени? — просто оторопел наемник. — Нет там никаких ступеней. Сивак, посмотри. Может быть мы не углядели их.

Второй дозорный вышел в указанном мной направлении, а Радгар в непонимании опять смотрел на меня. Будто увидел оживший труп. Он бегло осматривал меня глазами ища подтверждения, что это действительно я тут стою, а не моя тень. Даже руку протянул и захватил одну из спутанных прядей волос. Стал ощупывать их, затем и вовсе шершавыми пальца дотронулся до замерзших щек. Я не успела и шелохнутся, как большое уже совсем не страшное лицо наемника склонилось надо мной. Зачем ему понадобилось так близко рассматривать меня, я не понимала. Может быть он что-то хотел сказать? Но ему не дали ничего сделать. В башню вошел дозорный, ходивший проверять наличие ступеней. Радгар резко отпрянул от меня и тут же стал спрашивать:

— Ну, есть? — с легким нажимом вопрошал наемник.

— Нет, — заявил наемник. — Вообще ничего подобного, только не большие скальные выступы. Да и откуда взяться ступеням? Кто там по ним ходить будет? По отвесной-то скале! Самоубийцы если только. Девица что-то недоговаривает.

Я в недоумении уставилась сначала на Радгара, а затем и на другого дозорного.

— Что значит нет!? А как я по-вашему тут оказалась? Птица в лапах принесла? Я, между прочим сверху спустилась. И были там ступени… я их видела.

Мне пришлось отстаивать свои слова. Не могла же я спрыгнуть. Ведь точно шла…по ступеням шагала. И вот уже мы с наемником вышли к этой злосчастной лестнице без перил.

— Ну, что я вам говорил, — сзади подошел второй дозорный. — Нет там ничего.

И в самом деле, только мелкие выступы, как и по все поверхности скал. Ничего не понимая я рассматривала гору. Вверху была площадка (довольно — таки высоко) чуть шире самих «ступеней», на нее-то я и вышла, открыв дверь туннеля. С нее и спускалась только что. Даже ту самую дверь было видно, распахнутую настежь.

— Там заброшенные туннели. Ими никто не пользуется уже давно, — заявил дозорный. — Как ты могла в них попасть? Там темнота.

— Я шла медленно, на ощупь. Рукой вела по стенам, чтобы не упасть. Обходила те места где были люди и свет.

Мне самой было не понятно почему я так шла. Кто вел меня? Сама бы никогда не стала ходить в кромешной тьме. Просто испугалась бы. Сейчас я это понимала, как никогда. Становилось жутко. Будто во сне шагала, ничего не понимая. Наверное, так и спустилась. Только бы найти того, кого искала — Радгара. И ведь нашла!

А по лицам этих двоих было видно, что они не понимают, как я смогла это сделать. Точно понимают только одно — девица спустилась с невероятной высоты. Больше мне взяться здесь было неоткуда. Со сломанной рукой, разбитой головой и блуждающим взглядом… Зрелище было не для слабонервных.

Дозорный что-то пробурчал о том, что пойдет докладывать. И как только мы с наемником остались одни, то как — будто очнулась.

— Радгар, помоги уйти отсюда, — взмолилась я, как делала это тогда, перед ущельем.

— Я не могу…Айшэнг знает, что ты провидица. Точнее думает так…

Он ухватился за край выступающей скалы, служившей оградой для находившихся здесь дозорных.

— Так ты меня все же доставил до места назначения, — не весело подытожила я. Теперь мне было окончательно ясно где нахожусь.

— Ты сильно ушибла голову, когда лошадь скинула тебя. Сначала я подумал, что это твой конец, но ошибся. Мне пришлось привезти тебя сюда. Иначе ты бы погибла, — он уныло уставился на залитые солнцем вершины гор.

— Это было бы лучше, нежели оказаться тут…

— Нет, — перебил меня наемник, — ты не должна умирать. Еще слишком молода. Тебе жить и жить.

— А что будет, когда Айшэнг узнает правду? Он оставит меня в покое? — иронично, но слишком уж спокойно я продолжила наш разговор.

— Я много думал… — начал медленно Радгар. — Пойду и признаюсь во всем. От тебя ему все равно толку никакого нет, кроме…гхм… ладно, опустим остальное. Но этого я тоже допустить не могу. А может быть он просто отпустит тебя.

— Ты в это веришь? А как же сам?

— А что мне? Пусть будет как будет. Что смог, то сделал.

— Он никогда не оставит тебе жизнь.

И опять из-за меня пострадает человек. Пусть даже из-за него я оказалась тут. Это был его приказ. Он не мог и не должен был поступать иначе. Даже сейчас, когда на моей голове была рана и плотная повязка, замотанная сломанная рука, я понимала, что он делал все, чтобы мне не было еще хуже. По крайней мере последнее время, когда мы узнали друг друга лучше. Он делал все, чтобы хотя бы спасти мне жизнь. Хоть я его об этом и не просила.

«Не хочу опять быть причиной бессмысленной гибели. Нет, такой груз слишком тяжелый для моей души. Хватит и тех, кто остался под завалами в ущелье».

— Радгар, стой! — пришлось буквально схватиться за рукав наемника, который собирался куда-то идти. — Ты тогда неправильно понял мои слова.

Он и сейчас не понимал, о чем я говорю. Пришлось пояснять чуть того высказывания. Я отодвинула ворот накидки и показала ему руну:

— Это не отличительный знак провидицы. Это знак моей помолвки. Ты ошибся тогда в монастыре только в этом. Я не врала… провидица действительно я.

— Зачем? — было одно лишь слово.

— Что зачем? — не совсем поняла я.

— Зачем соврала, что дара нет.

— Не хотела ехать к Айшэнгу, — тихо ответила я. — До безумия, до дрожи во всем теле не хотела. Изнутри все рвало на части, понимаешь!? Так вышло. А потом ты решил, что везти к своему господину меня теперь бессмысленно. И я обрадовалась, смолчала о неправильно сформулированной фразе.

— Значит в лагере на границе ты все же спасла нас благодаря своему дару? — усмехнулся наемник.

— Да. Но в этом-то вся и беда, — уныло сообщила я. — Он не работает, когда я сама этого хочу.

— Как это?

— А вот так. Проявляется, когда пожелает, а точнее когда мне грозит опасность и замолкает, что невозможно потом достучаться. Поэтому-то я вряд ли пригожусь Айшэнгу. Об этом я и говорила тебе тогда.

От долгого стояния на утреннем морозе ноги заледенели, и я невольно начала приплясывать. Радгар это увидел и завел наконец в теплое помещение. Мне протянули кружку с не самым приятным на вид и запах напитком.

— Выпей. Это не даст тебе разболеться. Не волнуйся, там слишком маленький градус. Лишь столько, чтобы не закоченеть, когда в дозоре холод прошибает до костей.

— Спасибо. Я не хочу это пить — и протянула кружку опять наемнику. — Ты лучше скажи мне, как выбраться отсюда?

Тяжелый взгляд Радгара говорил о том, что сделать это если не невозможно, то у ж точно не как сплести косы из моих волос. А может быть отсюда действительно невозможно удрать? Тут такое количество наемников, дозорных и прочих марбеков. Которые точно не будут расположены мне помогать.

— Сказать честно? — спросил наемник.

— По возможности. Но ты хорошенько подумай прежде чем отвечать.

— Даже думать не о чем. Здесь слишком много людей Айшэнга. Ты просто еще не знаешь. Это место не просто его дворец. Тут он собирает всю свою армию. Лучших, тех кто пойдет за ним. За последнее время к его армии присоединилось не менее четырех тысяч человек. Но этого катастрофически мало. Для сравнения, армия вашего императора насчитывает огромное десятитысячное войско. Согласись, расклад не в нашу пользу. Здесь собрались и те, кто непосредственно живет под этой крышей и те, которых ты выдела в лагере. Таких сотни, разбросанных по всей границе с шийенскими землями. Айшэнг умеет собирать людей и давать им надежду на лучшее будущее. Богатую и сытную жизнь. Многим марбекам это естественно по душе. Они пойдут за ним и как ты понимаешь помогать чуть ли главной надежде на успех никто не станет.

— Вот ведь! — в сердцах стукнула по столу. — Я-то ему на кой? Рассказать одержит он победу или нет.

— Может быть. Я ж говорил, что не знаю о его планах на счет тебя. Слепой дал ему подсказку — найти провидицу. Сказал где, а вот что делать дальше не сказал.

— Как это? Почему?

— Помер старик. Хотя все же он сказал что-то Айшэнгу, раз тот велел привезти тебя любой ценой.

Я опустила больную голову на здоровую руку: «Не знаю, что и делать»! — и тут меня как будто ужалила пчела в самое мягкое место.

— Радгар, сколько времени прошло с тех пор как ты увез меня из монастыря? — спросила, подскакивая с места.

Наемник даже умудрился поморщиться от этого вопроса, помня, как это было и что мне пришлось пережить. Мол осознал свою ошибку. Но сейчас меня вовсе не волновал приступ раскаяния наемника.

— Ну же? — торопила я.

— Да, — подсчитывал тот, — почти месяц. Нет больше… или нет?

— Так, который сейчас месяц?

— Уже треть первого месяца зимы прошла.

— Треть! — опешила я, не веря свои ушам. — Это сколько ж я тут в забытье провела?

— Довольно-таки долго. Тебя опять пришлось вытаскивать почти с того света. Мирна однажды отчаялась, но ты выкарабкалась.

Я слушала Радгара в пол уха, занятая теперь своими размышлениями.

«Почти два месяца…ДВА! Это что, мне месяц остался? И потом, как ни крути, все эти мои вытаскивания с „того света“ будут бесполезны. И что получается: я напрасно перенесла весь этот ужас? Зря надеялась на спасение? На то что меня найдут? Так ведь нечестно! И ведь даже если мне удастся каким-то чудом сбежать отсюда, то к своей свадьбе я никогда уже не успею. Ведь я даже не знаю где Грем. Может быть его уже нет в монастыре. А вдруг он ищет меня».

Мой разум погружался в отчаяние. Я сидела на табурете и раскачивалась взад-вперед, уставившись в одну точку. Даже не услышала, как ко мне обратился Радгар. Не обратила внимание, как дверь, что вела в тоннель внутри крепостного коридора открылась и вошли двое. Их пришло гораздо больше, но коморка не могла вместить столько и поэтому остальным пришлось остаться в тесном проходе.

— Что с ней? — услышала, как бы издалека незнакомый голос. — Как она здесь очутилась, рассказала?

— Мой господин, — поклонился Радгар вошедшему мужчине, который был даже чуть выше самого наемника, — провидица утверждает, что спустилась сверху. Оттуда, где заброшенные тоннели.

— Ты сам-то веришь во что говоришь? — спокойно осведомился мужчина.

Я не смотрела на него. Я точно знала кто стоит передо мной. Зачем разглядывать заведомо ненавистное лицо. Слушала их голоса, но не вникала в их смысл. Радгар что-то объяснял, тот внимательно слушал и задавал очередные вопросы. Потом перед моим лицом стало что-то мельтешить. Не сразу сообразила, что это рука наемника и только отмахнулась, как от назойливой мухи.

— Провидица, очнись!

Меня ухватили за плечо и тихонько встряхнули. Боль в голове чуть всколыхнулась, выводя меня из оцепенения.

— Ну вот и хорошо. А то я уже подумал, что она мне не пригодится со свихнувшимся умом. Ты говорить можешь? — обратился марбекский правитель ко мне.

— Вы кто? — вместо ответа я стала костить под дурочку.

А что, головой ударилась. В бессознательном состоянии провалялась две недели, не меньше. Мне можно. Вряд ли Радгар меня выдаст. Ему не зачем, а я хоть развлекусь немного.

— Я, Айшэнг, — спокойно пояснил он. — Ты будешь служить мне.

— Почему? — этот вопрос немного сбил с толку правителя.

— Что значит почему? Я так сказал. Мне нужно то, что ты умеешь видеть.

— Я вижу вас и вас, и вас — указывала поочередно на каждого пальцем. — Вы разве сами не видите этого?

Айшэнг сделал вид, что ничуть не расстроен моим поведением, как у больной на голову. Но все же недовольство промелькнуло на его красивом(!) лице. Я только сейчас это поняла, когда внимательно уставилась на своего собеседника.

Нет, он не был красив настолько, чтобы покорится его чарам, кинуться на шею или даже просто молча любоваться. Айшэнг был высок, даже очень. И статно сложен, как и любой, кто занимался военной подготовкой. Смуглое лицо с правильными чертами лица. Как многие марбеки он не носил бороды, а вот тоненькие усы красовались над верхней губой. Черные глаза смотрели чересчур внимательно. Я-то думала, что все марбеки, если не уроды, то не красавцы точно. Честное слово! Даже Радгар, теперь, когда он не страшил меня, не казался даже симпатичным. Просто к нему можно было привыкнуть, что я и сделала. А этот, как будто и не марбек вовсе! Хотя мне без разницы. Хоть бес из преисподней пусть будет у него в родне.

— Ты пойдешь со мной, — объявил Айшэнг и направился к выходу из башни, более не обращая на меня внимания.

Как же мне не хотелось идти с ним. Но я понимала, что тут меня точно не оставят, поэтому поплелась следом. Шла очень медленно, тяжело вздыхая всякий раз, когда на меня обращали внимания, сопровождающие правителя. Тот давно ушел куда-то вперед, оставив меня на попечении пяти своих солдат.

И не то чтобы я сильно притворялась. Действительно каждый новый шаг давался мне труднее предыдущего. Силы убывали, пока мы бродили по запутанным коридорам. Теперь так и вовсе еле ноги переставляла.

— Быстрее давай, — не очень-то вежливо прикрикнул кто-то из пятерки.

— Хочешь быстрее — неси. Я больше не могу идти. Сил не осталось.

С этими словами осела на каменный пол, словно у меня закончился завод. Не могу! Ни шагу!

— Э!!! Ты чего удумала девчонка? — спохватились те.

Не падаю в обморок только чудом. Меня и вправду подхватили под руки и повели куда-то. Мой вид заставил действовать их решительней. Было очевидно, что криком и руганью сил мне не прибавишь.

Затащили меня все ту же комнатушку с закопчёнными стенами и воздухом пропитанным гарью, где я очнулась сегодня. Уложив на кровать, меня оставили в покое. Все вокруг меня неслось в веселом хороводе. Словно я раскружилась на качелях, как в детстве. Пришлось закрыть глаза и глубоко дышать, не дожидаясь пока меня начнет тошнить. Спустя некоторое время ко мне подошли. Так как я не могла открыть глаза из-за усталости, то и не видела кто это был. Только почувствовала, как женская рука залезла под повязку на лбу и стала ощупывать его. Затем ощутила ее руку у себя на шее, там, где билась вена.

— Ну, вроде жива, — сказал мелодичный женский голос. — Сейчас отпою и ей станет лучше.

— Ты слишком долго с ней возишься. Прошло уже достаточно много времени для того, чтобы она могла ходить и быть полезной мне.

— Не спешите, мой господин. Я не знаю по какой причине ее тело столь ослабленно. Наемник, который вез ее, говорит, что она сильно болела в пути.

— Это может послужить тем, в каком состоянии она сейчас?

— Естественно. Она слишком маленькая и худая, чтобы нормально переносить тяжелые болезни. Тем более разбила себе голову. А это еще хуже.

— Ты думаешь она больше не сможет быть мне полезной? Голова ведь заживет. Сделай все что сможешь, чтобы привести ее в порядок. Даже больше, чем все! — зло прошипел Айшэнг.

 

Глава 29

Он был в бешенстве, метался из угла в угол своей комнате, словно загнанный в ловушку зверь. Ведь все шло как нельзя лучше. Слепой был тем, кто указал на провидицу, сказал где ее найти. Знал, что девчонка сможет больше чем он сам.

Но что стоило выведать эту информацию у самого старика. Только силой и жестокостью можно было разговорить его, открыть знания, которые послужат ключом к успеху марбексому народу. Что Айшэнг и сделал, не стесняясь в своих методах. Шийенские земли со всеми своими богатствами и благами будут их. И ничто и никто не сможет остановить завоевателей.

Слепого искали долго, вообще случайно узнав о его существовании. Так однажды к марбекскому правителю пришел в наемники один из беглых шийенских солдат. Тот решил обогатится за счет марбеков, присоединившись к их правителю на службу, предав тем самым своего императора своей жаждой наживы. Он слышал про старика, владеющего необычайными знаниями и рассказал об этом, но он не знал где именно искать его.

Слишком много Айшэнгу пришлось ждать. Это нервировало его, доводило до исступления. Но тот упорно ждал. Те мелкие и кровавые набеги на шийенские земли были лишь ширмой. Его люди искали старика… и наши его.

Несговорчивость слепого доводила марбекского правителя до бешенства. Но он знал, как можно разговорить несговорчивого пленника. В итоге тот не выдержал мучений, угроз расправы над его близкими и скончался. Это совершенно не огорчило Айшэнга, ведь теперь он знал, ту которая может видеть гораздо больше, чем кто бы то ни был. Которую слепой назвал — провидицей:

— Ты найдёшь ее в шийенских лесах, — тихо говорил умирающий старец. — Там, где родился свет. Она одна из трех, но не станет этого скрывать. Ее сердце слишком велико и сострадательно.

Глухой сильный кашель вперемешку с темными сгустками крови вырывался из чахлой груди несчастного старика. С каждым тяжелым вдохом жизнь уходила из истерзанного тела. Он стоял на коленях перед своим мучителем, и чтобы не упасть лицом в пол, его держали за поломанные руки двое из личной охраны марбекского правителя. Причиняя тем самым еще больше боли и мучений.

— Говори конкретней. Какой свет? — злился Айшэнг нервно расхаживая взад-вперед.

Он прекрасно видел, что старику осталось совсем немного. Это бесило его еще больше. Ведь если слепой не расскажет, как ему победить могучую шийенскую армию, то шансов на победу будет ничтожно мало.

Айшэнг был далеко не глуп и понимал, что истинных хорошо обученных воинов, знающих свое дело, в его собственной армии слишком недоставало. Всю основную массу 23составляли лишь «расходный материал», как выражался сам правитель. Простые мужики, что жили в соседних деревнях. Которые держали нож только для того, чтобы зарезать свинью или курицу. И никогда не шли убивать людей.

Но и тут ему очень повезло. Старик решил выдать секрет о девушке с великими знаниями. Его терзала сама мысль о то, что может сделать этот изувер, но все же решил говорить:

— Я рассказываю, как знаю, — в очередной раз закашлялся тот. — Это монастырь, возможно святилище духов. К югу от границы твоих земель. Но не в деревне или городе… лес, где живет старый отшельник. Больше я ничего не вижу. Там вы найдете провидицу, она знает, как одержать победу. Она видит…

— Хорошо слепой. Я тебя понял. Но учти, если ты сказал неправду, я вырежу всю твою деревню под корень. Даже вшивой псины не оставлю. А сам ты будешь подыхать мучительно долго.

— Я тебя понял Айшэнг. Если ты сумеешь привезти ее сюда…я буду рад и спокоен…

Это были последние слова умирающего.

И вот опять, в очередной раз, правителю марбеков улыбнулась удача. Провидица была у него. Долго он ждал, когда же его люди привезут девчонку. Конечно не ожидал, что это сможет сделать лишь один наемник. Видимо ее слишком хорошо охраняли. Но не уберегли!

Вот только привезли ее с поломанной рукой, разбитой головой и без каких-либо признаков жизни. Тогда Айшэнг чуть ли не убил Радгара, но тот уверял, что провидица жива. И не ошибся, к своему счастью.

Девчонка очнулась, но ведет себя как-то странно!

«Память потеряла от удара…или разум»?

В бессильной ярости Айшэнг смел на пол все, что лежало на столе: книги, свитки и другие мелочи. Грохот падающих вещей испугал девушку, которая ухаживала за мной. Рука ее дернулась и содержимое кружки, из которой она отпаивала меня пролилось. Чуть теплая жидкость попала за шиворот. Приятного мало, но я смолчала.

 

Глава 30

Я не понимала, что конкретно могу сделать для этого человека. Великий и могучий правитель марбекского народа стоял посредине какой-то комнаты. Точнее небольшого зала, где стояли длинные столы и приставленные к ним лавки. Я могла бы подумать, что это трапезная, но ужасающее количество всякого рода оружия расставленного около стен, лежащих на столах и даже лавках, давали понять, что пищу тут принимают если только сметут всю эту груду металла на пол под ноги. Скорее всего это помещение когда-то и являлось местом приема пищи, но вот почему-то сейчас его сделали складом для оружия.

Я видела лежащие в полнейшем беспорядке клинки, мечи разной длины, палки с цепями, тяжелые и угрожающие даже на вид топоры. Большее я не могла разглядеть, Айшэнг вплотную приблизился ко мне и заговорил. Я испугалась внезапного голоса, раздавшегося совсем рядом, так как была занята рассматриванием все этого «великолепия».

— Ну что провидица, ты узнаешь хоть что-нибудь из этого?

Рукой тот указал на весь этот металлический хлам. Мне были не понятны его вопросы. Почему я должна знать, как называется это оружие. Я же девочка! Ну допустим, несколько месяцев прожила со своим дедом и его учениками. У них было некоторое оружие, что представлено тут, но я даже не пыталась узнать их название. Мне бы запомнить, то что вдалбливали нам с девочками учителя. А еще руны. Чуть не покрутила пальцем у виска. Вовремя сдержалась, делая вид, будто пытаюсь вспомнить.

— Ну…это — указала я пальцем на длинный узкий меч, — точно ножик, только что-то он длинный очень, нарезать овощи сложно будет. А это — показывала я на палки с цепью, — точно для выбивания пыли. А это…эээ…не знаю…

Айшэнг, только в голос не выл. Кулаки чуть подрагивали, но он не решался применять ко мне грубую силу. Боялся, что навредить мне еще больше. А вот как повлиять на то, чтобы привести меня в норму и быть полезной, он не знал.

Я этим пользовалась в полную силу и врала ему во всем. О том, что не помню, как меня зовут, как попала к нему, откуда пришла. Даже считала и то неправильно. Причем очень даже убедительно врала, при этом закатывала глаза и все время хваталась за голову.

— Я не могу понять, ты точно ничего не помнишь или обманываешь меня?

Его цепкому взгляду позавидовали бы орлы. Он внимательно изучал мое лицо и пытался понять. Но с того момента, как я поднялась с постели прошло всего четыре дня. И мне было легко обманывать его. Вот только с каждым днем делать это становилось все сложнее. Вот и сейчас он долго меня разглядывал, пришлось отвлечь его.

— Мне бы по нужде сбегать…можно? А еще голова разболелась. Все время пытаюсь вспомнить, вот она и начинает раскалываться.

Это в общем-то было частичной правдой. Сильнейший ушиб постоянно давал о себе знать и не позволял надолго забыть о боли.

— Потом сходишь. Потерпишь, не маленькая. И послушай меня внимательно провидица, — вкрадчиво начал правитель. — Я понимаю, что ты перенесла не самый легкий путь, но учти… Я далеко не дурак и знаю, что хоть соображаешь ты плохо на данный момент, но разуму тебе не занимать. Пойми только одно… Сейчас или позже, но ты будешь со мной сотрудничать иначе тебе будет очень плохо. Я не намерен сюсюкать с тобой и делать поблажки. Если твой дар не будет работать на меня, то ты мне будешь не нужна… а вот моим солдатам очень даже пригодишься. Я думаю ты займешь их на долгое время. Хоть и выглядишь ты паршиво. Мало кому по вкусу худосочные, мелкие замухрышки, с невменяемым взглядом. Но думаю, здесь не так много женщин, для того чтобы выбирать. Они не будут против и такой как ты.

Я похолодела от его слов и той интонации, которой они были произнесены. Айшэнг не шутил. Это было понятно даже «умственно отсталой» мне.

— Я не понимаю вас…

Пощечина обожгла мою левую щеку. Удар был такой силы, что устоять на ногах я не смогла. На секунду в глазах все померкло. И это испугало меня сильнее, чем внезапный порыв ярости Айшэнга. Тело отозвалось болью от удара об каменный пол. Попытка встать не увенчалась успехом, и я смогла лишь сесть, приходя в себя от этого кошмара. Марбекский правитель стоял с ненавистью глядя на меня. В его глазах еще отражалась ярость. Но уже в следующую секунду он взял себя в руки, будто ничего не произошло.

— Ты получила первый урок, — спокойно сказал тот. — Теперь думай, прежде чем соврать мне. И поверь, я не ограничусь пощечиной в следующий раз. С этой минуты ты будешь заниматься.

— Чем? — испугавшись, удивилась я, не смея больше выводить его из себя.

— Восстановлением своей памяти. Будешь читать книги и вспоминать. Если ты не сумеешь проявить свой дар… я надеюсь напоминать тебе не стоит, что будет в том случае. Это в твоих интересах.

— Я поняла вас.

— Хорошо. Иди к себе и жди.

Он стремительно вышел из зала с оружием. Я же еще сидела и пыталась справиться с собой до тех пор, пока за мной не пришел один из охранников. Меня опять отвели в каморку, которая совмещалась с собственными покоями Айшэнга. Мое присутствие сильно мешало ему, но он терпел. Я должна была быть всегда под его личным присмотром.

Мне выдали огромное количество книг, для того чтобы, читая их ко мне возвращалась память. Это единственное, что мог придумать Айшэнг не теряя даром слишком много драгоценного времени на мое восстановление. Но вот полезной информации в них было слишком мало. Почти все они заключали в себе знания о походах, военных компаниях, оружии и даже медицине. И если последнее мне хоть как-то интересовало, то остальные я считала абсолютно бесполезным для себя. И совершенно не понимала, как они могут помочь открыть во мне дар, точнее пробудить его снова. А вот правитель почему-то был уверен — это именно то, что будет способствовать его восстановлению. Потому что ничего другого к его сожалению он сделать не мог.

Сейчас Айшэнг стоял над душой и лично проверял, как я занимаюсь. Читала вслух, в начале делая большие паузы, якобы вспоминая некоторые буквы. Марбекского правителя это только злило, но руку он больше не подымал, понимая, что это бесполезно и может только ухудшить мое потрепанное состояние.

Что он хотел добиться своими действиями мне было не понятно. Читать я рано научилась. Все благодаря моему дедушке. Это он обучал меня чтению и письму еще в раннем детстве. Помниться, что познавать эту сложную науку будучи еще маленьким ребенком совершенно не хотелось. Вот и сейчас я испытывала схожие чувства. Но перечить не решалась.

Иногда неожиданно Айшэнг прерывал меня и задавал вопросы, касающиеся его самого. Какие у него были первые учителя или где он получил свою первую боевую рану. Я смотрела на него с огромными от удивления глазами и не знала, что сказать. Про него мне не было известно абсолютно ничего. И мой дар, никак не пытался помочь. В эти секунды я ждала от правителя очередной пощечины, так как не могла ответить на его вопросы. Тот пока сдерживался, но было видно, что он на грани. Чего-чего, а ждать тот ненавидел больше всего на свете.

Эти изощренные пытки, как я сама их окрестила в душе, продолжались уже пять дней. Причем не читать позволялось лишь во время приема пищи и на время сна. Так меня не мучал даже дед со своей рунописью. Зато теперь я могла похвастаться знаниями о многих видах оружия, их предназначении и даже способах их изготовления.

«Просто жить не могла без этих полезных и нужных знаний»! — злилась я, разглядывая ненавистные книги.

Но вот эти все познания никак не влияли на мой дар. Тот спал, как младенец у матери на руках. Лично меня это никак не беспокоило, в отличии от Айшэнга. Я считала дни и в уме загибала пальцы до последнего своего вздоха. Даже угрозы ненавистного марбекского правителя меня не сильно сейчас волновали. Время убегало и это придавало мне душевных сил.

Сколько за последние три месяца я думала о своей смерти, если посчитать, то даже страшно становиться. За это время уже и привыкла к таким мыслям. Единственное что меня пугало — неизвестность. Когда и как это произойдет. Хотелось бы поскорее, но желательно без мучений. О чем собственно я и молила духов. Сейчас же, кроме ноющей боли в шее меня ничего особо не беспокоило. И то, та боль была от постоянного сидения в неудобной позе из-за чтения книг. Глаза слезились от тусклого света единственной свечи и гари, что была тут всегда.

Вид у меня тоже был плачевный. О том, чтобы привести себя в порядок не было и речи. Айшэнг будто бы не замечал, что мне необходимо элементарно мыться, хоть изредка. Разрешалось только умываться. Ничто не должно было отвлекать меня от восстановление своего дара. В этом он был неумолим. Я и не лезла к нему с этим.

Волосы давно уже висели грязными тоненькими веревками. Их пришлось смотать в куль на затылке. Тот и без каких-либо заколок держался не плохо. Об остальном я позорно промолчу.

Мой вид был неприятен правителю, но ему по большому счету было плевать на меня. И слава духам, что выпускали из своего крохотного убежища меня изредка. Так хоть почти не попадалась остальным на глаза. Личная охрана Айшэнга не в счет. Меня здесь никто не трогал и не приставал. Именно этого изначально и боялась. Теперь даже я не могла глядеть на себя в зеркало, что висело в покоях правителя. Просто быстро проходила мимо, когда отправлялась по своим нуждам. Я вспоминала слова Радгара о том, что придусь по вкусу этому извергу и почти смеялась в голос видя с каким отвращением тот смотрит на меня.

Мирна, девушка-лекарь, по совместительству любовница Айшэнга не раз говорила ему о том, что меня необходимо привести в порядок. Подругой конечно она не была, зато благодаря ей раны мои почти зажили и чувствовала я себя вполне хорошо. Хоть за стеночки теперь не держалась.

Шли дни, я никак не могла восстановить свой дар, Айшэнг нервничал, но упорно ждал. Хотя иногда все же стала отвечать на неожиданно задаваемые правителем вопросы, изначально даже не понимая, как это у меня выходило. Просто ответы приходили на ум сами собой. Это-то и вдохновляло его. Но происходило это так изредка, что опять-таки бесило Айшэнга.

А я в свою очередь все чаще просто стала держать язык за зубами. По ночам я начала видеть его прошлое: какие-то события, происходящие в жизни правителя и даже Мирны, которая часто находилась около меня. А вот будущее мне было не под властно. Оно как будто нарочно не собиралось открывать завесу.

Эту ночь я спала очень плохо. Все время ворочалась и не могла уснуть. Меня заставляли читать и читать. От постоянного напряжения хотелось просто взять и придушить абсолютно всех, находящихся здесь. Окунулась в забытье лишь под утро, но и там меня мучали кошмары, которых к своему удивлению я абсолютно не помнила. Лишь маленький отрывок, где дух огня пытается мне сказать что-то. Я видела бушующее пламя и не могла разобрать ни слова из того-что мне пытались сказать. Это меня немного испугало. Ведь теперь я привыкла слушать и слышать свои сны. А сегодня разобрать что-либо мне не удалось. Просто не успела…

Утро было совсем не добрым. Разбудили меня жестко, схватив за руки и буквально вырвали с постели. Сонная и ошарашенная я не поняла, что произошло. Просто стояла испуганно смотрела на вусмерть пьяного правителя, когда тот больно сжимал мои запястья.

Он выволок меня в свои покои и чуть ли не швырнул на кровать. Я не смогла ровно упасть на мягкие шкуры и соскользнула на пол, больно ударившись. Мне было жутко страшно, и я не понимала, что происходит. Бежать и звать на помощь конечно было бесполезно. Его собственные покои никогда не охранялись лишь потому что не было в этом нужды. Повсюду и так были преданные ему люди.

— Вставай маленькая дрянь, — злобно говорил Айшэнг, слегка неразборчиво. — Я знаю, что ты обманываешь меня.

Пошатываясь, он подошел ко мне и присел рядом на корточки, одной рукой опираясь о каменный пол для равновесия. Взгляд был стеклянный и немного рассеянный. Я испуганно смотрела на него и понимала, что тот сам не понимает, что несет. Видимо выпивка сильно вышибла его. Дышать становилось все нестерпимее от жуткого запаха, выпитого им накануне.

Айшэнг слишком близко наклонился ко мне решив заглянуть в мои глаза. Видимо хотел углядеть в них всю правду, которую я тщательно скрывала. Только пьяное состояние не позволяло сделать это точно и поэтому он буквально впечатался в мой лоб своим, не рассчитав расстояние. При этом усиленно пытаясь не свести своего взора с моих больших глаз… теперь мой лоб сильно болел ко всему остальному.

— Чего вы хотите от меня? Я правда ничего не могу… — жутко нервничая оправдывалась я.

— ХА! — только и смог выдавить он, не отрываясь от моей ушибленной головушки.

Было видно, что правитель пытается думать, как отреагировать на мои высказывания, но процесс длился долго. Тот лишь угрюмо уставился на меня и даже почему-то махнул рукой. Это ослабило его тело, и оно рухнуло на меня. Я была придавлена его тяжестью. Но еще больше остолбенела от того, что вставать или отодвигаться он был не намерен. Судя по всему, не потому что не мог, а потому что вовсе не хотел этого делать. Его рука резко просунулась под Радгаров свитер и властно обхватила мою грудь. Хорошо, что под ним была моя ночная рубаха и порванный халат. Я и пискнуть не успела, как Айшэнг сделал неловкую попытку пробраться под слои одежды, чтобы добраться до обнажённого тела.

В истерике я попыталась спихнуть тяжелого мужчину с себя. Хорошо, что сил в нем не оставалось с пьянки и перевернуть его мне с трудом, но удалось, пока тот пыхтел над жалкими попытками.

— Не надо! — надрывно крикнула я ему в ухо, когда тот снова попытался овладеть моей грудью, так и не вытащив своей руки из-под свитера.

Конечно мои попытки вырваться от одурманенного мужика были тщетны. Он снова навалился на меня и уже пытался стянуть теплую защиту. Руки мои он перехватил и зажал в своей одной, не давая мне возможности отпихивать его. Было страшно от понимания того, что Айшэнг хоть и мертвецки пьян, но силы в нем намного больше, чем в моем изнеможённом болезнями теле. Силы явно были не равны.

Пока я пыталась освободиться от его хватки и извивалась как червь вытащенный из-под земли на поверхность, то не заметила, как он умудрился стянуть свитер и рванул халат. Теперь моей единственной защитой и преградой была тоненькая ночная рубаха. И даже грязный ее вид теперь не вызывал отвращение у марбекского правителя. В его глазах была похоть. А в моих, первородный страх. Ни уговоры, ни попытки вырваться не были успешны. Он не слышал меня, занятый лишь своими низменными желаниями… как ни кричи. Никто не спешил прийти мне на помощь.

И я затихла…просто лежала придавленная тяжелым мужским телом, больше не пытаясь сопротивляться. Это было просто бесполезно, у меня не осталось сил на борьбу с огромным невменяемым мужчиной. Айшэнг гладил меня, грубо обхватывая под рубахой то одну, то другую грудь, переходя к животу и бедрам. В пьяном угаре он срывал с меня одежду, причиняя еще больше боли. Так как ткань, там, где она неохотно подчинялась грубой силе, больно впивалась в тонкую кожу.

От бессилия лились слезы. Не так я хотела прийти к концу своей жизни. Только не лежа на ледяном полу в остатках от одежды, терзаемая ненавистным Айшэнгом…

Я видела его красивое, но такое гадкое лицо, искореженное похотью. Чувствовала его руки на своей обнажённой груди, его губы на своей шее, оставляющие липкие, мерзкие влажные следы. Спешными рывками он стягивал с меня штаны, и теперь только пояс от халата сиротливо обхватывал талию. Своим коленом он уперся между моих ног делая попытку раздвинуть их. Внутри у меня все похолодело.

Горела одна единственная свеча, которая стояла на столе. В отчаянии я вытянула к ней руку, призывая на помощь духа огня. Так как больше сделать ничего не могла. Просто шепнула глядя с мольбой на маленькое пламя:

— Помоги!

Собственно, рассчитывать было не на что. Что сможет сделать крохотный огонек. Да и надо ли оно ему?

Но вопреки всему, то как будто ждало одного лишь слова мольбы. Я смотрела заплаканными глазами на пламя свечи… и оно вспыхнуло.

Нет, не тот огарочек, на который я молилась… Пламя в очаге, рядом с которым мы лежали словно взбунтовалось, наполняясь неведомой силой. Туда будто кинули горсть пороха. Пламенной лавиной огонь выплеснулся из своих тесных каменных границ и бушующей волной кинулся к нам обоим. От такого жуткого зрелища я заверезжала как оглашенная, уже не обращая внимания на Айшэнга. Тот сообразил не сразу, занятый неуклюжими попытками снять с себя остатки одежды и овладеть мной.

Вид огненной лавы предал мне просто неимоверных сил. Я отпихнула правителя от себя, упиревшись ногами в его торс. Не знаю, как это у мен получилось, видимо страх оказался очень сильным. Но тело огромного мужчины отлетело от меня как горошина от стены, и он ударился головой об дубовую ножку массивного стола… Видимо сильно ударился. Да так, что отключился мгновенно. А я, не теряя ни секунды вскочила на ноги и попыталась выбежать из покоев.

Но меня как будто что-то остановило. Я встала как вкопанная перед тяжёлой дверью, ухватившись за ее ручку. Секундное замешательство и вот я уже оборачиваюсь назад. Пришлось сглотнуть слюну, так как в глотке мгновенно все пересохло.

Там, где еще секунду назад я лежала придавленная похотливым правителем, мирно «плескалось» море чистого огня, растекаясь почти на половину комнаты. Но оно не доходило до ног лежащего недалеко Айшэнга. Еще секунда и пламя «отошло» опять в свои пределы, где находился очаг. Это было неописуемо и странно.

Но удивительно было еще и то, что пространство, которое было в огне, теперь оставалось совершенно нетронутым его жаром. Будто бы и не было его вовсе. Огонь мирно потрескивал на поленьях даря покой и уют холодному помещению.

Я же стояла в разорванных лохмотьях, пытаясь привести себя и свои мысли в порядок. Теперь все было тихо и спокойно, и лишь разбросанные вещи могли рассказать, что тут происходило только что.

— Спасибо! — искренне поблагодарила я дух огня, смотря на бессознательно развалившегося правителя и понимая, как меня только что спасло пламя.

Неожиданно дверь комнаты открылась, впуская Мирну. Она шла с подносом, где стояли стаканы с непонятной жидкостью. Видимо она хотела принести настой, для того чтобы отпоить правителя после попойки. Она уставилась сначала на зарёванную и оборванную меня, а затем уже увидела лежащего без движения Айшэнга.

— Что тут произошло? — резко спросила она, подбегая к правителю и ощупывая его голову. — Говори!

— Он…он пытался со мной… — я не могла выговорить то, что могло произойти со мной еще несколько мгновений назад.

— И что? Ты толкнула его, и он теперь без сознания лежит?

— Я! Нет! Он сам упал. Точнее пытался встать, но был слишком пьян и вот. Не удержался на ногах и свалился, видимо ударился. Как я могу столкнуть его? У меня сил нет даже на то чтобы сдвинуть.

Каким-то чудом я смогла выгородить саму себя. Получилось очень правдоподобно. Будто бы от действительно упал самостоятельно. Не говорить же про огненную лаву. Она меня просто прибьет тогда за «вранье».

— Ладно, — чуть успокоилась девушка, — помоги уложить его на постель и подай мне чистую тряпку. Да не смотри ты так. Здесь никого постороннего нет. Потом будем тебя одевать. Ничего с тобой не случится, походишь пока так. Подумаешь… очередная.

Она брезгливо повела изящным плечиком, явно намекая на недавние события, происходящие в этой комнате между мной и правителем. Она явно не догадывалась, что тут происходило. Думала, что я с ним лихо развлекалась, поэтому тут такой кавардак на полу и на мне, собственно.

Я попыталась укутаться в свой валявшийся на полу халат. Благо он пострадал только тогда, когда Радгар порезал его для перевязки моей сломанной руки. Хоть как-то прикрыть свое измученное тело, на котором теперь стали проявляться многочисленные синяки. Благо до самого главного Айшэнгу все же не удалось добраться. Этому была рада больше всего. Пусть даже теперь я буду бояться даже шороха, постоянно смотреть со страхом на Айшэнга и ждать повторения этого кошмара.

Слава духам, события этого утра остались лишь в моих ужасных воспоминаниях. После того, как этот похотливый самец очухался (после стараний Мирны разумеется), то вспомнить что-либо не сумел. Я была счастлива, когда это поняла. Теперь можно было не опасаться реакции правителя на произошедшее. Благо Мирна, ухаживая за своим господином и словом не обмолвилась о нас с ним, не дала повода к размышлению. По крайней мере ему было не до того. Голова более нещадно и встать с постели тот смог лишь к вечеру следующего дня.

Я как всегда сидела читала очередную глупую книжку. Сегодня в его покоях, чтобы господину меньше надо было вставать и не делать лишних телодвижений. Он долго и упорно сверлил мою спину взглядом, пока мне приходилось бороться с приступом страха. А вдруг он вспомнил и теперь хочет завершить начатое! Но тот лишь сидел на краю своей кровати и думал о чем-то своем. Я вздрогнула от его голоса, так, что книга, которую читала упала на пол.

— Сегодня я покажу тебя остальным, — неожиданно выдал тот, не обратив на это никакого внимания, — тебя должны увидеть мои люди.

— Зачем? — спросила я тихо, чтобы не злить его.

— Это мои лучшие воины. Они должны увидеть провидицу своими глазами. Знать, что я не подвел их. И выполнил то, что все ждали… точнее кого.

— Так ведь это не секрет, что я здесь.

— Да. Но они хотят увидеть тебя собственными глазами. Так что сейчас ты должна будешь привести себя в порядок. Хоть как-нибудь выглядеть прилично. Надеюсь, что получится не стыдиться тебя.

Он последние слова сказал, бубня их себе под нос. Мне не было обидно. Потому что выглядела я так не по собственной воле. И была рада, что он по-прежнему ко мне так относиться. Это немного да успокаивало. А то ведь и так спала мало из-за чтения, так теперь еще и страх повторения не давал покоя.

 

Глава 31

Мирна привела меня в небольшое помещение. Это была маленькая, но весьма уютная купальня. Там стояли три небольшие лавки вдоль стен для удобного сидения с двумя тазами для набора воды, а прямо в полу было небольшое отверстие для слива. Стояла большая деревянная бочка с холодной водой. Дальше в углу я увидела раскалённую печь на ней было большое жестяное ведро для нагрева воды. Та пылала жаром отдавая тепло стенам, а те в свою очередь ровно грели все пространство вокруг. Было очень тепло и приятно.

Наконец я была чистая. Возникало такое чувство, что я даже стала намного легче. Хорошего настроения добавляло и то, что одежда на мне тоже была не та, что всегда. Мирна сказала, что выкинула ее. Я бы даже сожгла для надежности. Потому что привести ее в порядок просто было бы невозможно еще и потому, что многое напоминало лохмотья дорожных бродяг.

Времени было катастрофически мало. Я даже не успела толком высушить свои волосы. Пыталась сделать это около печи, но те из-за своей густоты не могли так скоро просохнуть и все равно остались немного сырыми. Даже если и простыну, то хоть не буду чесаться и плохо пахнуть.

Мирна дала мне теплые штаны-шаровары, поверх свободной синей льняной рубахи с рисунком по вороту. Сверху довершал наряд узорчатый темно-зеленый халат, вышитый серебряной нитью и широким в тон поясом. Очень красивый. Видимо Айшэнг пытался не упасть в грязь лицом перед своими лучшими воинами и не показать меня замученной бродяжкой. На ногах были тёплые мягкие сапожки.

Зеркала не было, но я и так знала, что выгляжу прекрасно. Это и радовало меня, и в тоже время нервировало. А что, если кому-нибудь захочется поиграть со мной? Позволит ли это Айшэнг? В принципе-то ему все равно на меня, может и уступить. И что из этого будет хуже я не знала. Либо сам Айшэнг, либо кто-то из его воинов.

Очередное зальное помещение. Гораздо больше той пресловутой трапезной — оружейной. Вне этих стен была ночь, пока я закончила со своим видом. В зале горели пять больших люстр со множеством свечей, капающими «слезами» прямо на головы собравшихся. Они давали много света, а тепло давали два больших камина, как и все остальные выдолбленный в самой скальной тверди и «смотрящих» друг напротив друга. Длинные дубовые столы были отодвинут к стене, вместе с лавками, чтобы не мешал стоявшим людям. Их было много. Человек двести или даже больше. Все эти люди являлись личной армией Айшэнга. Лучшие воины, которых тот собрал чтобы продемонстрировать меня, как залог успешной военной компании. Мой дар взамен превышающей по численности армию шийенского императора Хундхау. По залу разносился гул мужских голосов в вперемешку со смехом. Настроение у всех было отличное, несмотря на недавнюю грандиозную попойку, после которой многие отходили так же, как и их господин.

Хорошее настроение от своей чистоты улетучилось, как только Мирна буквально впихнула меня в этот душный зал. Чтобы не упасть, споткнувшись о неровности пола, пришлось внимательно уставиться себе под ноги. Да и подымать головы совсем не хотелось. Еще хорошо, что волосы, черным водопадом скрывали меня по бокам от любопытных взглядов. Челка так и вовсе не давала меня разглядеть.

— Ну что, мои верные воины! Я, как и обещал привел провидицу к нам. Смотрите на нее — эта девушка будет нашим талисманом на удачу!

— А ты уверен, что она будет помогать нам? — раздался чей-то голос из толпы воинов.

— Провидица далеко не глупа и понимает, чем ей грозит отказ.

И тут он сам взглянул на меня. Он впервые видел мои распушенные волосы, в блеске которых отражалось свечное пламя. Любопытство взяло над ним вверх, ведь он даже не подозревал, что у замусоленной замухрышки может оказаться такая необыкновенная красота. Теперь ему захотелось взглянуть в лицо той, кого он считал недостойной даже мимолетного взгляда.

Легонько ухватив меня за подбородок, он поднял мою голову, заставляя взглянуть на него. На его лице отразилось изумление. Он больше не обращал никакого внимания на своих воинов, которые начали задавать различные вопросы о том, как и что я говорю, чем конкретно могу помочь, когда они смогу выступать на земли шийенов. Но тот молчал, внимательно изучая мое лицо, будто видел его впервые. Не мог поверить, что я, красивая, юная и хрупкая, и та замусоленная, измученная «бродяжка» одно и тоже лицо. Лишь спустя несколько минут стал реагировать на собравшихся.

От его взгляда пробежали мурашки. Такие мерзкие, будто паучьи лапки. Мне стало совсем не по себе.

«Чего он на меня так уставился? Неужели только разглядел»?

Ничего кроме страшных и пугающих воспоминаний его взгляд не вызывал во мне. Даже внезапная легкая улыбка, которая очень шла этому мерзавцу, нервировала еще больше. Я понимала, что теперь, когда он «увидел» меня, наверняка захочет повторить то, о чем даже и не помнил.

«И что мне теперь делать? Смогут ли меня защитить духи огня еще раз? А если не захотят. Скажут, что я слишком много прошу. Что тогда»?

Мерзкий табун мурашек опять пробежал по моей спине, сворачивая все внутри… так стало страшно!

Это видел Айшэнг, но думал, что я испугалась всех этих мужчин, собравшихся здесь.

— Не бойся провидица. Они не сделают тебе плохо, — тихим голосом говорил марбекский правитель. — Пока ты со мной, разумеется. И это зависит только от тебя.

Теперь он отодвинулся от остолбеневшей меня и уже говорил со своими воинами, наконец отвечая на их вопросы. Слышать, о чем они разговаривали я не могла всецело погруженная в свои тяжёлые мысли.

Но сейчас мои страхи перемешивались с чем-то ещё. Некоторое время я стояла и не понимала, что где-то внутри зарождалось беспокойство. И оно никак не было связано с правителем. Глазами я стала шарить по толпе мужчин, понимая сейчас, что инстинктивно ищу среди них причину своего волнения.

В дальнем углу, наконец мой взгляд остановился на массивной фигуре. Шлема либо шапки на голове, как у многих среди собравшихся не было. Радгар стоял и не пытался выделиться среди толпы, не задавал вопросов своему господину. Но был одним из немногих, кто знал, про меня если не все, то достаточно, чтобы молчать.

На сердце потеплело от его взгляда. Хоть какая-то поддержка мне была необходима. Даже если сделать тот ничего не мог. Просто стоял, а мне уже было легче дышать.

Но вот только это все никак не приносило покоя. Найти Радгара среди прочих было не тем, что успокоило бы меня… уже через мгновения непонятное волнение возникло снова и оторвавшись от наемника я продолжила рассматривать незнакомые лица. Будто бы измученный жаждой путник ищет источник спасительной влаги. Руки начало трясти, только понять от чего я никак не могла, судорожно впиваясь взглядом в каждого.

Их было слишком много. Так, что хотелось в них вцепиться и срывать шапки, шлемы, надвинутые на самые брови. Лишь бы найти.

Будто бег по каменной пустыне, где цель видна впереди…ты бежишь к ней и спотыкаешься на каждом выступе — лице каждого из воинов. Хочется кричать и толкать ненужных в пропасть, чтобы не мешались.

Лицо, ещё и ещё. Всё ни то… все ни те!

Его синие холодные глаза не дали «проскочить» мимо. Я застыла, будто ударившись о невидимую преграду, не дающую двигаться дальше. И не верила своим глазам. Нет, не может быть! Одежда как у всех марбекских наемников, стоит среди «своих». Почти спрятавшись за спины «товарищей», никак и ничем не выделяясь.

«Нет, точно не он! Чушь полная, как такое может быть? Только не ты…только не среди них»!

Я не понимала, как реагировать на внезапное появление Грема среди этих людей. Моего любимого, долгожданного! В эту секунду хотелось рвануть к нему и укрыться в любимых объятиях от всего этого ужаса. Но его взгляд и четкое слово «нет» одними губами заставили меня только дернутся, но встать словно вкопанная на месте.

Вопросов было много: как он сюда попал, почему стоит среди этих людей и выглядит как они, что задумал и вообще, каков его план, один ли здесь? Но кроме него мне не удавалось разглядеть среди серой массы людей хоть кого-нибудь еще из моих парней. Я все смотрела не него и не могла оторвать взгляд, пока вокруг стоял гвалт. Некоторые даже пихали друг друга, пытались переорать, чтобы быть услышанными своим правителем и получить ответы.

— …слышала.

Меня резко встряхнули и повернули к себе лицом. Я испуганной пичугой смотрела на правителя, не понимая, что тот от меня хочет.

— Ты слышишь, что я тебе говорю или тебе понравился кто-то из моих воинов на столько, что ты забыла про все остальное?

Айшэнг уставился на меня, пытаясь понять причину моего ступора.

— Нет, мне никто не нравиться. С чего вы это взяли?

— Просто ты уставилась в одну точку и не отвечаешь на мои вопросы. Почему?

«Что значит почему? Потому что слышать тебя не хочу, а видеть твою мерзкую рожу так тем более»!

— Потому что мне плохо, — это было отчасти правда. — От этой толпы у меня болит голова. Звон в ушах стоит такой, что я сейчас в обморок упаду.

— Не говори ерунды, — отмахнулся правитель, — от толпы мужиков еще никто в обморок не падал.

— А я особенная.

— Теперь я это вижу, — многозначительно произнес Айшэнг. — Мирна, уведи ее. Пусть ждет моего возвращения.

— Как скажете, мой господин, — покорно отвечала девушка.

А у самой искры заблестели в глазах от ревности. Она еле сдерживала себя и поэтому сильно схватила меня за запястье (где и так остались синяки от рук Айшэнга) и почти выволокла из зала. Я успела только кинуть последний, тоскливый взгляд на любимое лицо.

Грем провожал меня взглядом, но стоял, не делая ничего чтобы привлечь к себе внимание. Словно я была давняя знакомая, которую он неожиданно встретил и больше не обращал внимания. Но меня это не обидело. Теперь я почти не боялась. Не знаю как, но Грем был здесь и он сделает все, чтобы вытащить меня отсюда.

«Только бы не было поздно»!

Его появление придало мне внутренней энергии, словно расправились невидимые крылья. И больше умирать мне совершенно не хотелось. Наоборот — жить несмотря ни на что! А время еще осталось… правда совсем мало, даже не знаю сколько.

— Ты делаешь мне больно, — сквозь зубы процедила я нервной девушке.

Мирна рывками тащила меня за руку, буквально выталкивая из-за очередного поворота.

— Ничего, потерпишь. Скоро тебя приласкают, не волнуйся.

— По этому поводу больше волнуешься ты, нежели я.

Конечно ее слова сильно задели меня и напугали еще больше. Но сейчас, как никогда в последнее время внутри было легко и спокойно. На столько, на сколько сейчас позволило душевное равновесие при неожиданной встрече с Гремом.

Я никогда не боялась Мирну. Ее заносчивость и весьма скверный характер изначально не был столь очевидным. Лишь потому что я была слаба и совершенно не интересовала ее господина как женщина, а наоборот. Мирну это радовало… до последних событий в покоях Айшэнга. Вот тогда она не стала скрывать как на самом деле относиться ко мне и чуть ли не возненавидела меня. Хотя искренне не понимаю почему. Я ведь никогда не хотела быть с правителем и никогда этого не скрывала. Пусть забирает его себе всего, целиком! Мне и взгляда его не нужно.

Но Мирна была непреклонна в своей ревности. А сейчас так и вовсе делала все, чтобы причинить больше неудобств и боли. Ведь знала, что мои запястья болят от синяков, оставленных Айшэнгом. А мое последнее высказывание так и вовсе вышибло ее из равновесия. Ведь услышать такое от молчаливой и пугливой девчонки было неслыханно.

— Что ты сказала? — опешил та, резко остановившись.

— Вселишь то, что твой господин меня нисколечко не интересует. Скажу больше — он мне противен!

— Ты лучше заткнись, пока кто не услышал. Поняла, маленькая дрянь! Развлекалась с ним, а теперь противен? Да что ты из себя невинную строишь. Ты думаешь я не понимаю куда ты клонишь? Хочешь не только его в постель, а еще и самого к рукам прибрать. Высоко прыгнуть пытаешься. Не получиться…

— Да больно надо! — перебила я раскрасневшуюся от ярости девицу, которая только слюной не брызжила. — Меня сюда не спросив приволокли… если ты уже забыла. Неужели ты думаешь я буду сходить с ума от того, кто силой заставляет меня делать то, что я не хочу и никогда не стану делать. Особенно спать с ним! Уж лучше подохнуть, чем позволить еще раз хоть пальцем прикоснуться до себя. Ненавижу ублюдка!!!

Она замахнулась на меня рукой, намереваясь ударить по лицу. Но с ней мне было легко справиться. Страха я не испытывала, поэтому перехватила ее руку в запястье и выкрутила так, что она вскрикнула от острой боли, заведя ее за спину девушке.

— Ненавижу, — вторила я своим словам, прижимая скрюченную Мирну к холодной стене.

Как хорошо, что те навыки что преподали мне в монастыре хоть как-то, но пригождались. Оставаться здесь и тем более позволить Мирне привести меня прямо в похотливые лапы Айшэнга я не могла. Только не сейчас, когда рядом мой Грем. Даже если мне не удастся осуществить задуманное, оставаться и покорно ждать своей участи было невыносимо. Особенно вспоминая тот ужас, пережитый под пьяным и невменяемым правителем.

Но как назло на ум ничего не приходило. Куда бежать и где искать Грема я не знала. Поэтому, отпустив девушку, решилась на отчаянный шаг.

— Послушай меня Мирна, давай договоримся. Я понимаю, что ты чувствуешь сейчас, но и ты пойми меня. Я действительно не хочу быть с твоим господином. А ты любишь его, так может быть мы поможем друг другу?

— Я ничем не стану тебе помогать, — шипела та словно змея из-под колоды.

Она растирала больную руку и злобно зыркала на меня, не делая попыток опять ухватить. А я отчаянно соображала, что делать. Можно конечно стукнуть ее так, чтобы она потеряла сознание, но что, если я покалечу ее. Нет, нужно дальше говорить с ней, пока коридоры пусты, и никто нас не слышит.

— Я знаю, как тебе не легко… ты была одна для Айшэнга. Всегда помогала ему, была и лекарем, и любовницей. Вот только любимой никак не можешь стать. Это делает тебе больно…

— Заткнись! — рявкнула Мирна. — Ты знать не знаешь ничегошеньки про меня…

— Ты жила со своей матерью, которая избивала тебя по малейшему проступку, — неожиданно я стала рассказывать про девушку, которая в ступоре уставилась на меня и не верила в услышанное. — Еще не расставшись со своей любимой и единственной куклой она положила тебя с мужиком, который заплатил ей. А она не купила даже новенькое платье тебе… совсем ничего.

Мне было очень сложно говорить про все это. Я даже не представляла каково это. Мои родители любили меня, оберегали и сделали все, чтобы я была счастлива.

Мирна буквально вжалась в стену, не веря своим ушам. Она никогда и никому не рассказывала о себе, тем более такое позорное прошлое.

— Замолчи, — шептала она, — я не хочу ничего слышать… пошла прочь!!! Вон отсюда! — уже орала она, отпихивая меня от себя.

Я бы и рада была бежать, но оставлять Мирну в таком состоянии не хотелось. Было видно, как мучается девушка от собственных воспоминаний и от того, что об этом знаю я.

— Мирна, мне не хотелось тебя расстраивать. Знать и видеть такое самой не легко. Но теперь-то ты здесь. Все позади…

— Ах как мало ты оказывается видишь, — опять не на шутку взбесилась девушка. — Позади? Да если бы не твое появление, все было бы по-другому… особенно после твоих с Айшэнгом игр. Надо было не дать тебе очнуться еще тогда, когда приволокли твое бессознательное тело. А сейчас он и вовсе не отступиться от такой милашки. Хотя, как по мне, так палка и то повыразительнее будет. Что он в тебе увидел такого, чего во мне нет?

— У него и спроси, — фыркнула я немного обиженная от таких высказываний, но тем не менее внутри соглашаясь с ее мнением. После изнурительного путешествия и постоянных болезней я изрядно исхудала и отощала. Даже если сейчас потихоньку приходила в норму.

— Ага, спроси… чтоб он мне голову оторвал. Хотя знаешь, — издевательская улыбка появилась на ее лице, — я даже немного рада, что сегодня Айшэнг смог наконец разглядеть тебя во всей красе.

— С чего это вдруг? — внутренне содрогнулась я.

— Теперь он не будет давать тебе передыху в постели. Забавно, ты не находишь? Твоя ненависть к нему… и твое тело в его распоряжении. Теперь ты полностью почувствуешь каково это спать и ненавидеть. А я буду радоваться хотя бы тому, что тебе от этого будет паршиво.

Ее смех раздался в узком проходе, уходя вглубь коридора. Я же содрогнулась от такой перспективы. А Мирна тем временем, опять схватила меня за руку и попыталась тащить в покои к правителю… к моему ужасу. Ну уж нет! Только если я помру. Но такого удовольствия я ей не доставлю. Я опять хотела перехватить ее руку, но та увидела это и отпустила меня первая. Она понимала, что не сможет вести меня как овцу на заклание. Мы уставились друг на друга и соображали, что же делать.

Мирна увидела за моей спиной свет от факела и приближающихся людей. Ее злорадная улыбка расползлась на пол лица, предвкушая свой триумф. Я же заметила их не сразу и теперь не знала, что делать. Идти к Айшэнгу, понимая всю правдивость того, что Мирна мне только что наговорила, не хотелось. И это не то слово, каким можно было описать мое состояние.

Но вот идти или бежать куда-либо я не смогла, застыв на месте. Все равно догонят. До покоев марбекского правителя оставалось совсем недалеко. Если только попробовать опять скрыться в том заброшенном туннеле, где я бывала однажды. Вот только вспомню ли, где он находиться. Тут столько ходов, что наверняка и сами обитатели замка не смогут отыскать его, а я так и вовсе не помню, как нашла его.

До появления воинов оставались считанные секунды, а впереди стояла Мирна и явно не собиралась пропускать меня. Но я решилась…

Девушка ухватила меня за широкий рукав, удерживая на месте, будто поняла, чего я задумала. Резко рванув плотную ткань на себя мне лишь удалось приблизить Мирну к себе. Та как будто цепной пес своими зубами, вцепилась намертво и не отпустила. Сил у нее было больше моего, а вот ловкости и сноровки не особо. Чем я и воспользовалась. Сначала выводя ее из равновесия, а затем выдвинув свою ногу, сделала подсечку. Та мгновенно потеряла опору и упала около меня. Я попыталась перескочить соперницу и убежать, но ей каким-то образом удалось ухватиться за подол моего халата. Это удержало, но не остановило меня. Теперь отступать было нельзя. Увидев силуэты нескольких человек с факелами я уже неслась по каменному коридору.

Это был не страх, то что гнало меня по узким, темным тоннелям. Хотя может быть и он. Мне некогда было разбираться со своими чувствами, когда за спиной слышны голоса погони, ругань и непонятное лязганье. Будто они бились друг о друга в спешке, не помещаясь в тесных проемах. Это останавливало их и давало мне хоть небольшое, но преимущество.

Неслась наугад, снова отдаваясь на волю своему внутреннему голосу. Несколько раз падала там, где была кромешная темнота, но не издавала ни вопля. Иной раз приходилось закрывать рукой рот, так было больно. Наверное, и праздничную одежду порвала. Хотелось надеяться, что нет. Слишком было жалко такую красоту. Но бежать туда где горел свет я не собиралась.

Все же иногда факелы попадались на моем пути. И вот один из них сыграл со мной злую шутку. В его свете я не заметила приближение наемников. Услышать их мне не удалось. Виной была моя отдышка и пульсирующий стук в ушах от бесконечно выматывающей беготни. Да и эти трое небыли одеты в доспехи. Их звон я бы точно услышала несмотря ни на что.

— Нет… — простонала я, ударившись в грудь одному из тех, кто неожиданно выбежал из-за угла.

Меня ухватили за плечи не давая упасть и вырваться. Я честно пыталась увернуться или хоть как-нибудь вывернуться из «железной» хватки. Колотила руками, пыталась пнуть в самое уязвимое место. Все тщетно, он был слишком огромен. Один из троицы вдруг, неожиданно свалился на пол словно куль с зерном.

— Ты че творишь? — удивился тот, кто удерживал меня.

Услышав голос, я сообразила посмотреть на этого человека. Чуть от радости не взвизгнула на весь горный замок. Блага от облегчения удалось только сдавленно пискнуть:

— Радгар!..

— Никуда не двигайся я сейчас разберусь с ним.

С этими словами, кинутыми мне наспех, он повернулся к тому, кто уложил третьего наемника. Из-за широкой спины увидеть того я не могла. И лишь когда мой защитник кинулся, на него, то, не мешкая ни секунды встряла между дерущимися. Думала, что меня убьют, но реакция у обоих была отменная и меня лишь откинуло к стеночке. Тоже хочу заметить не слабо припечатало, о чем я конечно не преминула сообщить:

— Вы сейчас меня чуть не убили оба! Прекратите драться!

Радгар и Грем стояли, вцепившись друг в друга. Первый превосходил по объемам, а второй по умению. И оба хотели одного — защитить меня. И тут до них дошло то, что никто из них не собирается причинять мне вред.

— Слава духам, успокоились. Времени и так мало, а тут вас еще разнимать. А я между прочим слишком маленькая для вас обоих. Чуть сильнее стукнете и все… нет провидицы.

— Ты как? — тут же спохватился мой любимый.

— Жить буду, если поспешим спрятаться. Вот только куда — понятия не имею.

— Нужно уходить туда, где меньше людей и есть выход. Я совсем плохо ориентируюсь тут, — говорил Грем.

Радгар смотрел исподлобья и чего-то решал. Мне некогда было расспрашивать его.

— Идем со мной. Я выведу. Радгар, ты с нами?

Объяснять что-либо или выяснять отношения сейчас не было времени. Это если выберемся, тогда будем вспоминать произошедшее и разбираться в остальном. Времени было в обрез. Я чувствовала, что оставаться здесь уже нельзя. Пока сюда не добрались остальные. А они были уже близко. Я и оба мужчины это понимали.

Грем взял меня за руку и потащил дальше по тоннелю, не дожидаясь ответа от наемника. Радгар думал недолго и все же решил исправить свою ошибку. Ту, из-за которой я находилась сейчас здесь. Никакие богатства не могли теперь сравниться с моей хрупкой, невинной жизнью. Позже, если мы выберемся отсюда, нужно будет поблагодарить его за помощь.

— Сюда, — кивнут Радгар на очередной коридор.

Я и сама знала, что это именно тот путь каким нам следует бежать… И мы бежали. Неслись по путаным тоннелям, не забегая ни в одну из попадавшихся нам дверей. Лестницы убегали вниз. А там, где все же нам пришлось встретиться с другими наемниками, моим мужчинам приходилось вступать в бой. Слаженно и жестко. Не оставляя в живых и не давая хоть малейшей возможности быть пойманными, либо выдать наше местонахождение.

Весь дворец стоял «на ушах» в поисках сбежавшей провидицы. Кое-где нам удавалось проскочить людей Айшэнга благодаря знаниям Радгара, а многим — моему чутью. Дыханье сбивалось, а ноги несли меня уже сами. Так хотелось остановиться, но отступать сейчас было отчаянно глупо. Поэтому я неслась, вцепившись в руку Грема, а тот не давал мне упасть и резко подымал, если я все же спотыкалась.

После стольких километров беготни и погонь я начала думать, что мы никогда не выберемся отсюда. Пробегая мимо очередного прохода я рывком остановилась и потянула за собой Грема. Наемник бежал сзади, если что, прикрывая нас и поэтому остановился тоже.

— Ты чего? — сильно запыхавшись спросил Грем.

— Нам нужно туда, — отвечала я.

— Эти тоннели никуда не ведут. Там завалы, поэтому их никто не использовал, — сообщил Радгар. — Видишь, даже при входе лежат камни. Причем не маленькие.

— Там есть выход. Я точно знаю. Давайте скорее, — настаивал я на своем.

— Ну как знаешь, — махнул рукой наемник и мы двинулись туда.

Хорошо, что факел был при нас. Иначе здесь можно было и ногу сломать, и голову оставить. А я и так уже была с ней не в ладах. Еще больше травмировать ее и точно дурочкой останусь.

Первое препятствие не заставило себя долго ждать. Нагромождение скальной пароды не давало возможности с легкостью пролезть. Мои спутники были согласны друг с другом в том, что это не самая лучшая идея — лезть туда.

— Ты уверена, что там есть путь? — сомневался Радгар. — Может вернемся, пока не поздно?

— Нет. Назад пути точно нет. Нужно пробираться через это.

— И каким это образом? — усомнился Грем.

— Ну…нужно отодвинуть вот эту часть камня, — указала я на кусок скалы, лежащий сверху на более мелком камне. Тут только если ее сдвинуть, то еще можно было ползком пролезть.

— Отличная идея, солнышко. Давай попробуем, — с огромным сомнением изрек Грем, прикидывая как это у него получится.

Сначала он, а затем уже и Радгар пытались сдвинуть глыбу. Та «брыкалась», не поддавалась изначально, но все же сдалась под натиском сильных мужских рук. Я тоже пыталась ухватиться за какой-нибудь край, но только лишь мешала. Оставила свои жалкие попытки тогда, когда Грем отодвинул меня себе за спину.

— Ты лучше факел держи и попробуй не спалить меня, хорошо? — попросил он.

Не сильно-то и шумя каменюка грохнулась под ноги еле успевших отскочить мужчин. Сверху образовался провал и много пыли вокруг. Хотелось чихать, но я укрылась рукавом и попыталась не издавать громких звуков. А то вдруг кто услышит. Первым полез Радгар. Долго колупался, но все же смог протиснуться в проем.

— Дальше идти можно, — сообщил наемник, с другой стороны.

— Теперь ты, — подтолкнул меня Грем.

Я неуклюже пыталась взобраться на камни, но соскользнула. Так как одежда была не совсем удобной для таких целей. Меня уверенно подтолкнули, бесцеремонно подхватив под попу. И вот я уже скользкой гадюкой легко проползла в щель. Грем не заставил себя ждать, еще быстрее справившись с этой задачей. Дальше было легче. Таких завалов больше не встречалось, а вот запах становился не приятый. Или это мне так казалось в узком, никак не проветриваемом тоннеле. Воздуха становилось все меньше, а температура неожиданно стала повышаться.

Так казалось не только мне, но и моим спутникам. Я уже расстегнула халат, но снимать не стала. Знаю, что снаружи лютуют морозы. И кстати, как мы будем без теплой верхней одежды, не знала. Я задалась этим вопросом совершенно неожиданно, когда вертела в руках пояс от халата. Не возвращаться же за ней в замок.

— Для начала нужно выбраться отсюда, — говорил Радгар.

— А когда выберемся, где ее брать будем? — не унималась я.

В голове было как-то непонятно и странно. Толи из-за вони, толи из-за нехватки воздуха. Я уселась на пол, облокотившись о холодную стену. Пока мои мужчины остановились для осмотра тоннеля.

— Пока не знаю, там видно будет, — не унимался наемник, осматриваясь вокруг.

— Ты как себя чувствуешь? — ко мне подошел Грем и аккуратно убрал челку с раскрасневшегося лица. Ему совсем не понравилось мое состояние. — Ты вся будто горишь. Что с тобой?

— Не знаю. Просто тут слишком душно и воняет.

— Чем воняет? — искренне изумился парень.

— А разве вы не чувствуете? — в свою очередь удивилась я.

— Нет тут никакой вони, — убежденно говорил Грем, — тебе это просто кажется. Так бывает, когда ты сильно истощена. Кажутся не только звуки, но и разные запахи, которых на самом деле нет.

С ним был согласен и Радгар. Я их не понимала: как это не чувствовать такого удушливого, противного запаха от которого свербит в носу. Но тут же поняла, что эта вонь иной раз будто исчезает, а затем снова появляется. А потом «махнула» рукой — значит кажется! Вон они, оба нос-то не воротят. Идут и словом не обмолвились об этом. Наверняка это мне от бесконечной беготни что-то чудиться. Разбираться с такой мелочью было некогда. Вот только теперь встать с каменного пола с трудом удалось. Меня качнуло, еле устояла, ухватившись за руку Грема.

— Ладно, позже будем разбираться с твоим самочувствием. Выбираться нужно.

— Легко тебе говорить, — ворчала я, — а мне жарко и сил не осталось.

Конечно останавливаться сейчас я не собиралась. Хоть ползком, но буду двигаться. Правда верилось с трудом в собственные силенки. Особенно когда ноги уже не слушаются. Грем верно оценил мое состояние. Не говоря лишних слов, он поднял меня на руки и понес по узкому проходу. Сначала я уговаривала отпустить меня, мол «сама идти могу». Но слава духам тот и слушать не стал.

Мне было бесконечно хорошо находиться на его сильных руках, прижиматься к крепкому телу. Чувствовать его запах и наслаждаться таким родным теплом. Как же я скучала по нему, даже и не подозревала, пока сейчас не задумалась об этом. Чуть не потянулась за поцелуем. Опомнилась вовремя и не стала вызывать неодобрительного взгляда наемника. Он и так стал хмуро коситься на нашу парочку. Да так, что хотелось остановиться и объяснить ему все про нас. Но времени на это совсем не было. Да и проход, по которому мы двигались неожиданно начал сужаться. Это естественно никому из нас не понравилось.

— Дальше хода нет, — угрюмо сообщил Радгар.

— Как нет! Ты уверен? — неприятно удивился Грем.

— Сам посмотри…

Наёмник, со своими не малыми размерами, которые закрывали всю видимость, попытался посторониться. Это почти не удалось грузному мужчине, но оказалось достаточно, чтобы мы убедились в верности его слов. Вместо, хоть узкого и низкого тоннеля, перед нами оказался лаз.

На уровне чуть выше моих коленей в скале была вертикальная щель. Видимо те, кто строил сюда проход, наткнулись на более твёрдую горную пароду, и не смогли (или не захотели) делать его дальше. Просто бросили свою работу. Таких тоннелей здесь было достаточно много.

— И что нам теперь делать? — спросила я, чуть не всхлипнув от досады.

— Нужно возвращаться обратно, — неумолимо сообщил наемник, — другого пути просто нет.

— Риса, что скажешь? — Грем внимательно рассматривал этот скальный разлом.

— Что? — не поняла я своего жениха.

— Ты говорила, что этот путь верный. Сейчас ты так же думаешь? Слушай себя внимательно, — предостерёг парень, — может нам стоит продолжить этот путь и лезть туда?

— Туда?! — округлила я свои глаза. — Как это возможно?

— Ползком, — был не умолим парень.

— Но там слишком тесно и страшно. А вдруг какой-нибудь паук вылезет.

— Риса, не будь смешной. Снаружи зима. И сели здесь и обитают эти милые создания, то сейчас они точно все спят.

— А если мы их разбудим? — не унималась я.

— В этом узком лазе тебе будет не до того, — «успокоил» Грем. — Так что говорит твой дар?

— Молчит зараза, вот что, — надулась я как дитятко малое на то, что мой почти муж ни капельки мне не сопереживает. А потом опомнилась: «что это я глупости говорю»? — Отпусти меня на землю. Стоя мне думать удобнее будет.

Что-что, а слушать свой внутренней голос я теперь умела почти без ошибочно. Несколько долгих минут в моей голове были лишь мысли о пресловутых пауках, но времени на эту ерунду не было совсем. Пришлось расслабиться и сосредоточиться. Благо силы немного поднакопились на руках у любимого и теперь я могла немного постоять, не опираясь на парня и не смущая Радгара.

Никаких внутренних протестов не смогла ощутить. Это означало лишь одно — путь верный. И нам совершенно точно необходимо лезть в ужасно узкий скальный проем. Причем если не идти туда и вернутся, как предлагает Радгар, то это будет последнее, что мы сделаем. Вывод был однозначный, хоть жутко пугал и нервировал.

Мало того, что факел придётся погасит, чтобы тот не натворил бед (что само по себе безумно страшно), так еще и непонятно что там нас будет ждать. Но делать нечего и необходимо собрать всю волю в кулак и лезть в кромешную тьму.

— Только не заставляйте лезть туда первой. Я не переживу этого.

— То есть ты точно уверенна, что нам туда? — уточнил Грем.

— Да. Назад дороги нет. Если конечно мы не хоти остаться у Айшэнга погостить еще какое-то время. Но боюсь теперь нам будут не рады. Точнее вам двоим. Про себя я вообще говорить не хочу.

— Тогда первым полезу я, — сообщил парень.

— Вы идите. Снаружи есть отдельно стоящие постройки. Смотря, конечно, где вы выберитесь. У западного склона. Там собираются те, кто приходить вступать в армию Айшэнга (из крестьян) и лошади. Сейчас предрассветная мгла, она поможет остаться незамеченными. Надеюсь вы сможете отыскать одежду и лошадей…

— А как же ты? — удивилась я, понимая, что Радгар не намерен идти снами.

— А мне придется остаться здесь.

— Почему?

— Потому что я не смогу пролезть в эту узкую щель. А если смогу, то наверняка застряну где-нибудь внутри.

— Не застрянешь, — уверенно говорила я.

— Это вряд ли, — невесело спорил наемник. — С моими-то плечами… и везением.

— Радгар…

Я спорила с ним чуть ли не до хрипоты. Грем не вмешивался, лишь сказав однажды, что если он не доверяет мне и моему чутью, то тогда ему точно лучше остаться. Но это будет его последним решением.

Мой любимый, по понятным причинам не доверял Радгару, но сейчас он был очень кстати. Его знания здешним мест очень бы помогли нам. Да и еще одна пара умелых рук была совсем не лишней.

Лезть по узкому разлому было страшно. Ни света, ни лишнего пространства. Из жара меня бросило в дрожь. Внутри все сжималось в комок, когда Грем останавливался и тихо ругался, что-то шаря перед собой. Сзади каким-то чудом полз Радгар.

Я смогла его уговорить, ведь точно знала, что он сможет. Этот человек не просто так появился в моей жизни. Он почти разрушил ее, но в тоже время дал возможность стать сильнее. Может быть и я смогу помочь ему обрести себя, найти свое место в жизни. А не плыть по течению, куда велят другие. Не зря же жизнь нас сталкивает с теми, которых изначально ты боишься принять.

Мне казалось, что конца этому ползанию в темноте никогда не будет. Даже начала сомневаться в правильности свое решения. Что если ошиблась? Неужели мы так и останемся среди «скальных клещей». Панический страх то находил, то отступал, подкатывая тошнотой к глотке. И если бы не подбадривания Грема, то мне вряд ли удалось бы справиться. Радгар тоже изредка вставлял ободряющее слово… Так и ползла, еле-еле.

Не ожидая никакого подвоха Грем резко провалился в никуда. Я и Радгар лишь услышали, как с громким шуршанием стали осыпаться мелкие камни. Затем звук упавшего тела. Я запаниковала:

— Грем! Грем!

— Тиши ты… — раздалось где-то внизу. — Со мной все в порядке. Всех пауков распугаешь.

— Каких пауков! Ты там как?

— Нормально. Давай осторожно сползай вниз, я тебя поймаю.

— Туда!? Ты уверен?

— Хочешь еще немного побыть в узком лазе?

— Нет! — еще сильнее занервничала я. — Ты только лови меня. И учти, если я упаду и больно ударюсь, то разговаривать с тобой больше не буду.

— Учту, — слышался сдавленный смех парня.

А вот мне совершенно было не до смеха. Нырять в глубину, не видя ничего было совсем не весело. Впереди себя рука не находила опоры. И вот как туда падать?! Даже если тебя совершенно точно поймают.

— Провидица, ты скорей решайся. Тут слишком тесно для меня. Уже шея болит нагибаться, — подталкивал меня сзади Радгар.

— Прости, — набираясь смелости, — я уже…

Как ни старалась сделать это с наименьшим шумом — не смогла. И как только руки соскользнули в никуда, я закричала. Благо на каких-то несколько мгновений. Меня подхватил Грем и прижал к себе. Я мигом затихла, понимая, что больно ударяться не придётся.

— Спасибо! — искренне поблагодарила своего любимого.

— Всегда пожалуйста.

В кромешной тьме мне не удавалось видеть лица парня. И тут неожиданно он поцеловал меня. Это было так внезапно, что возразить я не успела. Ведь мы были не одни. Но сообразив, что Радгар при всем своем желании нас не увидит, то прижалась к любимым губам и с огромным наслаждением стала упиваться их мягкостью и нежностью. Моя рука гладила короткие жесткие волосы… опомнилась тогда, когда наемник, с не меньшим грохотом чем Грем, свалился около нас.

— С тобой все в порядке? — уточнила я.

— Если бы ты меня поймала, было бы мягче, — шутил тот.

— Если бы я тебя поймала, то это было бы последнее, что я сделала.

Шутки шутками, но теперь встал вопрос куда дальше двигаться. Допустим проход здесь единственный, а вот какой — это еще нужно видеть. Может быть тут еще ямы имеются. А ведь они могут оказаться намного глубже. И что там на дне нас может ждать, тоже не лишне знать. Короче говоря — нужен свет. Факел потушить-то дело простое, а зажечь уже труднее будет. Грем предложил высечь искру из камня. Это разумно, но очень хлопотно. Хорошо, что твердость пароды позволяла сделать это. Было огромное количество попыток, но кроме совсем мелких огненных вспышек ничего не выходило. Так факел мы точно не зажжем.

— Может плюнем на это и пойдем на ощупь, — предложил Радгар.

— Я не могу на ощупь! А вдруг кто-нибудь из нас ногу сломает… или шею. Нет, так рисковать мы не будем, — настаивала я.

— Есть другие предложения? — спросил Грем запыхавшийся от постоянных попыток договориться с огнем.

— Есть одна, — подумав сообщила я. — Только у меня совсем нет уверенности в успехе.

— Что ты придумала? — уточнял парень.

— Грем, нужно чтобы ты еще высек искры. А я попробую кое-что.

Он больше не задавал вопросов. Наемник стоял в стороне и совершенно не понимал, что я могу сделать. Видел лишь крохотные яркие вспышки, отлетающие от камней в руках парня. Мы стояли молча, но это было не совсем так. Со стороны могло казаться, что ничего не происходит. Я же напротив, мысленно сосредоточилась, успокоилась и стала просить духа огня в очередной раз помочь. Не думаю, что ему сложно опять пойти мне навстречу. После последней помощи мы можно сказать стали друзьями.

Еще несколько маленьких ярких всполохов в полной тишине и Радгар увидел поразительное зрелище. Конечно он совершенно не ожидал такого… Искра будто встрепенулась, вспыхивая ярким крошечным огоньком. Словно живая воздушная сказочная змейка, та кувыркнулась в воздухе и попадая на факел, разожгла пламя. Его глаза округлились, когда он смог наконец видеть наши с Гремом лица в свете огня. И тут я смогла увидеть большую ссадину на подбородке парня, которую он получил при падении. Конечно мне это очень не понравилось, и я нахмурилась, но меня отвлек Радгар:

— Как… это? — чуть заикаясь вопрошал наемник. — С чего вдруг, это же невозможно!

— Ну, — замялась я, не зная, как объяснить, — иногда такое у меня получается.

— А что ты сделала?

— Попросила духа огня помочь.

— Так тишина ж была! — не понимал наемник.

— Я с ним мысленно общаюсь. Могу конечно и словами, но боюсь вы бы меня сбили и ничего бы не вышло.

Долго оставаться тут и болтать, объясняя, что да как мы не могли. Спустя некоторое время нашего пути заметно похолодало. Мне и так идти было тяжко, так теперь еще и морозно. Пришлось опять кутаться в халат, но это не помогало. Выход наружу был недалеко. Изо рта шел пар, а зубы начали отстукивать не веселый мотивчик.

Грем стянул с себя вязанный жилет и одел на меня. Даже шапку нахлобучил. А сам остался в теплой черной рубахе и штанах. Конечно сначала я сопротивлялась, но недолго. Не хотела, чтобы мой любимый окоченел, но его закалке можно было только позавидовать. Поэтому мои препирания были недолгими. Одежда Грема, хоть и принадлежавшая наемникам Айшэнга, теперь согревала меня.

Понятно, что этого было недостаточно. И мне и моим спутникам была жизненно необходима теплая верхняя одежда. Тут, в тоннелях хоть ветра не было, а снаружи будет все очень плачевно.

Дойдя до выхода недостроенного прохода, мы поняли, что оказались среди узкого ущелья. Здесь не было дорог, троп, каких-либо построек. Оказалось, этот тоннель (а точнее лаз и дальнейший каменный коридор) выводил далеко за пределы дворца Айшэнга. И вряд ли кто-либо из обитателей замка мог знать об этом. Нас искали везде, но только лишь в пределах дворца.

Это и радовало, и огорчало меня. Потому что как ни крути, а возвращаться назад придется. Лошади и одежду больше брать не откуда. Зато отдельно стоящие постройки с лошадьми были не так далеко.

— Вы оба сидите здесь и ждите, — начал Радгар. — Я пойду и разузнаю обстановку.

— Тебя схватят, — разволновалась я.

— Не должны. Там все еще ищут тебя и вряд ли смогут догадаться, что мы сбежали вместе. По крайней мере не сразу. А мне этого времени должно хватить. Тут конечно холодно, но делать нечего, придется ждать. Укройтесь в тоннеле. Ветер меньше будет доставать.

— Но…

— Никаких «но», — угомонил меня Грем. — Он прав. Тебе необходимо оставаться здесь. Я бы тоже пошел, но оставлять тебя одну, конечно, никак нельзя.

Это я и сама понимала. В утренние часы небо чернее, а мороз крепче.

Мы стояли чуть в глубине скального проема из которого только что вышли. Грем обнимал меня, согревая обоих. Было даже хорошо. Вот только низкая температура давала о себе знать. Руки и ноги окоченели. Мне казалось, что Радгара не было уже достаточно долго, хотя на в самом деле ушел всего-то несколько минут назад. Чтобы хоть как-то отвлечься от холода стала расспрашивать Грема:

— Как ты нашел меня? Почему оказался среди марбекских наемников? Где остальные мальчики, с ними все в порядке?

— Тише… я столько вопросов за один раз не запомню. Ты такая болтушка, — повеселел парень, целуя меня в нос. — Остальные в относительном порядке.

— Как это?

— Живы точно все, но со здоровьем не у всех порядок.

— Что с ними? Кто пострадал, как?

— Данке сильно был ранен (еще при атаке наемников), думали, что не выкарабкается. Но вроде жив остался. Девчонки за ним ухаживали, когда мы уходили. Сейчас, конечно не знаю, как он. Надеюсь, что в порядке. Митрий и Паший тоже пострадали. Дело в том, что когда марбекские наемники пришли, то они заложили несколько взрывных ловушек. И после вашего ухода они сработали. Часть монастыря была разрушена. В основном главная зала, где находились почти все. Парней придавило обломками. Митрий пострадал сильно, но остался жив. Не пугайся, все будет хорошо.

Я смотрела на Грема и боялась спросить о чем-либо еще. Не хотела услышать более страшных новостей. Радовало только то, что все живы. Пока для меня этого было достаточно.

— Те, кто остался на ногах: я, Ориен, Тайк и Еман разбирали завалы. Мы наткнулись на одного наемника. Тот оказался ещё жив. Это и помогло нам разузнать куда увезли тебя.

— Он все рассказал вам?

— Естественно… нам было трудно не рассказать. Отправиться сразу в погоню за тобой было невозможно. Взрывы сильно задержали нас. Разведка не дала быстрых результатов, да и план нам был нужен. Наемники оказались не глупыми. Пришлось выслеживать вас.

— И ты нашел меня… неужели в одиночку?

— Нет. Одному трудно выследить. Нужно двигаться в разных направлениях, чтобы быть уверенными в правильности своих действий. Со мной пошли Тайк и Ориен.

— А где они? — нервничала я, напрочь забыв о холоде, даже пот прошиб от волнения.

— Они ждут. Не так далеко отсюда. Всем вместе соваться в логово к марбекам было бы глупо.

— А одному нет? — искренне возмутилась я, поражаясь браваде своего жениха.

— Мне легче втереться в доверие к другим людям, — объяснял Грем, не обращая внимания на мой тон. — Это из-за собственного дара. Я умею убеждать. Поэтому мне одному удалось попасть во дворец Айшэнга, внушив его приближенным воинам, что я на стороне их правителя.

Грем нарочно упустил, каких нечеловеческих усилий ему стоило это сделать. Подробности всех проверок на присоединение к армии Айшэнга тот опустил. Ему было необходимо как можно ближе подобраться к самому правителю и ко мне в особенности. Так вышло, что оказывается, он был среди приближённых воинов еще до того, как я появилась во дворце. Ждал моего появления почти две недели.

— А если бы я так и не появилась? — испугалась я того, что могла бы и не увидеть Грема вовсе. — Тут ведь не угадаешь — привезут, не привезут.

— Да, такая вероятность тоже была. И что делать в таком случае — ждать. Сколько бы не потребовалось. Вот только времени совсем мало. Не более трех лун, ты же помнишь.

Грем еще сильнее прижал меня к себе, зарываясь рукой в мои распущенные волосы, пропуская длинные пряди сквозь пальцы. Так он успокаивал себя, пока думал об этом. Нам нужно как можно скорее попасть в монастырь, — опять заговорил парень. — Учитель Шин должен обвенчать нас. Наши молитвы должны быть произнесены до того, как истечёт срок.

— А если мы не успеем? — тихонечко спросила я, прижимаясь щекой к груди любимого.

— Должны, — твердо заявил Грем, — иначе зачем все это?

 

Глава 32

Снаружи послышались негромкие звуки. Мы оба замолчали и стали вслушиваться. Кто-то шел к нам. И надеюсь это Радгар. Факел мы затушили, как только все вместе выбрались наружу. Это позволило нам остаться незамеченными. Несколько секунд нам понадобилось, чтобы понят — эти звуки издавали конские копыта скользя по мелким камням. Чуть погодя мы услышали лошадиное фырканье.

Грем не спешил выходить и не дал мне такой возможности, опасаясь подставы. В случае чего, мы могли укрыться глубже в скале. А там уж действовать по обстановке.

— Провидица — это Радгар. Можете выходить, — раздался знакомый голос снаружи.

— Погоди, сначала я, — остановил меня Грем, первым выходя из расщелины. Затем я услышала, как он меня зовет: «Риса можешь выходить».

После его разрешения быстренько выскочила из укрытия. Тут же утренний мороз весело поприветствовал меня. Радгар стоял и под уздцы вел всего лишь одну лошадь. Это означало что: либо он сумел раздобыть только единственное животное, либо вовсе не собирается ехать с нами.

На лошади было навалено какое-то тряпье. Скорее всего чья-то верхняя одежда. Пока я соображала Грем накинул мне на плечи толстенный тулуп. Очень теплый. Сам же укутался в единственное что осталось — зимний плащ. Все, что смог раздобыть Радгар, но и этого было достаточно с лихвой. Теперь зимняя стужа не так пугала.

— Уходите, — быстро «кинул» наемник. — Вам нельзя тут больше оставаться.

Радгар не собирался идти с нами. Это было понятно по решительному взгляду и никаким уговорам тот не поддастся. А когда он увидел, что и я не собираюсь так скоро сдаваться, то остановил меня:

— Провидица… Риса… — попробовал «на вкус» мое имя наемник. — Нам всем никак не уйти от преследователей. Да и лошадь всего одна. Не смог увести больше. Скоро они поймут, что ты находишься вне стен дворца и тогда вам будет очень сложно скрыться. Многим здесь знакомы эти ущелья, как и мне. Я покажу выход… там искать меньше всего станут. Надеюсь они не скоро смогут догадаться, что вы отыскали ту тропу.

Я колебалась, но понимала, что Радгар прав. Если мы будем медлить, то это будет конец. Лошадь просто физически не выдержит троих. А поскольку пешим идти слишком медленно, то одному из нас придётся остаться… и я даже знаю кому. Несмотря на то, что среди скал мы не сможем воспользоваться животным, только после того как спустимся.

Мне почему-то стало жаль, что мы вот так расстаемся. Обиды или злобы на этого сурового наемника совершенно не было. Даже не смотря на то, сколько всего плохого он мне сделал вначале. Сейчас это не имело никакого значения. Я смогла сделать его человечнее и лучше. Теперь Радгар был свободен от своей злобы и обиды на горькое прошлого, которое не давало ему покоя все эти годы. Он научился опять сострадать людям, отдавать не забирая взамен. Моя душа была спокойна.

Я не смогла сдержать порыв и обняла наемника сколько хватило рук, прижавшись к мощной груди щекой. Этого тот никак не ожидал и поэтому застыл в полной растерянности, но уже через мгновения крепко прижал меня, всего лишь на долю секунды. Грем мужественно промолчал, даже не показав виду, что недоволен, хотя меня его напускное безразличие никоем образом не обмануло.

Отпуская меня Радгар сказал следовать за ним. На востоке небо понемногу стало терять свои темные краски, растворяя их еще сонными лучами восходящего солнца. Совсем пока незаметно. И поэтому вокруг было еще слишком темно, что не позволяло отчетливо видеть саму тропу среди скал. Как ее не терял из вида наемник для меня было загадкой. Это слишком замедляло наш ход. Неожиданно Радгар остановился и велел сделать нам тоже самое:

— Вот ведь… — тихо, чтоб не дай духи услышали, прорычал наемник. — Все-таки успели. Как смогли тут оказаться? Да еще и вперед нас, — сокрушался Радгар.

— Еще есть пути? — спросил Грем, внимательно всматриваясь в предрассветную мглу.

Чтобы их не увидели ищейки, пришлось на корточках подползти к краю обрыва, около которого в данный момент мы и проходили. Благо тропа была не настолько узкой, чтобы мы шли с замиранием сердца. И все же я прижималась к самой скале иногда хватаясь за ее выступы для надежности. Было жутко ходить здесь особенно если кругом пока еще темно. Наши глаза привыкли к отсутствию света, это немного помогало в передвижении и надежно скрывало от остальных, наше местоположение. Ведь те, кто искал нас постоянно носили с собой факелы, это позволяло нам точно определять где кто находиться.

Ищейки были гораздо ниже, но они перегораживали нам путь. Это совсем никому из нас не понравилось. И хорошо, что лошадь оказалась весьма спокойной. Ее еле слышное фырканье не доходило до ушей преследователей. Мне приходилось постоянно прикрывать ей морду всякий раз, как она собиралась издать звук, боясь быть услышанными.

— Есть один, — отвечал Радгар, обдумывая как лучше поступить: либо идти искать другой путь, либо встретить тех наемников и дать отпор. Но на этом участке тропы было слишком опасно вступать в бой. Как бы самим не сгинуть в пропасть. Одно неверное движение и какой бы ты ни был ловкий, сильный и смелый, а лежать тебе на дне ущелья переломанным во всех местах.

С ним полностью был согласен Грем. Ему так и вовсе не хотелось рисковать мной. Ладно он может и сможет быть ловким, а вот я — это другое дело.

— Нам необходим другой путь, — тихо, чтобы не выдать нашего местоположения, говорил Грем. — Этот не вариант. Слишком опасный склон.

— Тот еще опасней, — хмуро сообщил Радгар.

— Делать нечего, — настаивал парень. — Если бы не те, внизу, тогда без проблем прошли здесь… а так, Риса может пострадать.

— Я буду осторожна! — было страшно отступать. Особенно если мы уже так продвинулись. Эта тропа и так наводила ужас, что же будет если другая окажется более опасной?

— Нет, Риса… Будет бой — ты пострадаешь. Слишком большая вероятность быть скинутым в обрыв…слишком! — был непреклонен Грем.

— Я согласен, — поддакнул наемник. — Та тропа хоть и хуже, но зато вряд ли хоть кто-нибудь еще подумает о том, чтобы воспользоваться ей.

Спор бы коротким. Сердце мое сжималось в тугой комок от понимания того, что ждало нас впереди. Я уже не «слышала» себя и не понимала, что нужно делать… как правильно поступить. Дар молча отдал бразды правления в мои собственные руки. Не вмешиваясь и не помогая. Будто опять затих. Конечно этого я испугалась больше всего остального. Ведь так привыкла к своему внутреннему голосу, а сейчас словно оглохла.

«Что если мы поступаем неправильно? Не лучше ль было дать отпор тем немногим ищейкам, что шарили там внизу? Их там всего человека четыре или пять».

Но мы шли назад, туда куда нас вел наемник. С горем пополам заставляя идти встревоженное животное чуточку быстрее. Она также, как и я, нехотя передвигала ногами, чуть спотыкаясь о мелкие камни и выбоины.

Рассвет все больше начинал выдавать нас, отгоняя защитную темень. Это нервировало нас, даже если сейчас видно было гораздо лучше. Теперь свет играл не в нашу пользу. Передвигаться и быть незамеченными стало почти невозможно. Только крутые склоны и расщелины скал служили нам защитой. Сейчас мы будто играли в игры с преследователями: кто кого найдет первым.

Неожиданно впереди не оказалось спасительных «стен». Открытый и довольно-таки большой участок грозил раскрыть наше местонахождение. Конечно никто не стал высовываться. Наоборот меня запихнули поглубже, чтоб ненароком никто не заметил среди двух марбекских воинов сбежавшую провидицу.

Мы находились чуть ли не на самой вершине скалы. Высота была неимоверная. И если посмотреть вниз, на дно ущелья — голова кругом пойдет. Ужасно было и то, что чуть ниже нас на противоположной стороне оказался сам дворец Айшэнга. Все его окна и башни-бойницы «смотрели» строго на нас. Это был неожиданный и очень паршивый сюрприз. Расстояние между двумя скалами было совсем небольшое и не увидеть нас просто было не реально. Конечно если мы решим покинуть свое спасительное укрытие. По переходам сновали туда-сюда марбекские воины, словно крысы перед потопом, в поисках пропажи. Много людей рыскали вне стен дворца… короче говоря — мы попались!

— Да чтоб тебя!!! — в сердцах ругался Радгар. — Я думал мы успеем пройти этот открытый участок до наступления рассвета. Теперь нас точно заметят… Прости провидица, — он повернулся ко мне, и я увидела печаль и безысходность, — я сделал все, что смог. Не знаю, как дальше быть.

— А может быть проскочим? — с надеждой и замиранием сердца спросила я.

— Нас увидят если не все, то не меньше половины всего Айшенгового войска, — иронично изрек Грем. — Я думаю они будут рады увидеть нас, как на блюдечке. Место лучше и не придумаешь, да Радгар?

Он внимательно посмотрел на наемника ища в том подтверждение своей догадки. Мне не хотелось верить, но Грем говорил очевидные вещи — он нас подставил… Я чуть не заплакала от обиды. Но Радгар был спокоен, по-моему, даже немного обижен на нас с Гремом… или мне так показалось.

— Место может быть и отличное, но что-то уж слишком сложное… мне было легче вас сдать и получить свою награду тогда, когда вы ждали меня в пещере. Приведя с собой толпу воинов, а не лошадь и верхнюю одежду.

Он более ничего не стал объяснять, просто отвернулся в другую сторону, опустил голову и плечи.

— Я тебе верю Радгар.

Тихонько подойдя сзади я положила ему руки на спину. Вот только что теперь делать — не знаю. Грем ничего не сказал. Было видно, что он сомневается в искренности слов наемника. Но и не признать то, что Радгар говорил было глупо. Вот только как быть сейчас?..

Со всей этой безумной беготней и «игр в прятки» Грем совершенно позабыл о том, что дал ему с собой учитель Шин. Кажется, какую-то бумажку. Этот клочок весьма древнего свитка в спешке всучил старик, когда они с друзьями собирались на поиски Рисы. Без сожаления вырвав его из бесценного писания.

Я не понимала, что делает мой возлюбленный. Тот засунул руку за пазуху и шарил под одеждой.

«Неужели кто-то заполз? Может помощь нужна»?

— Грем, что с тобой? — я никак не могла понять, что же он делает.

— Сейчас… погоди немного. Не могу понять куда она запропастилась.

— Что ты потерял?

— Увидишь. Я не знаю… Твой дед дал мне это и сказал, что ты должна будешь понять.

В спешке Грем вытащил из штанов рубаху и тут же на землю выпал помятый серо-желтый листок. Мы с Радгаром уставились на него с любопытством, явно ничего не понимая. Парень быстренько поднял, судя по всему, важную бумажку и протянул ее мне.

Я аккуратно развернула клочок и уставилась на мелкий почерк, который принадлежал непонятно кому. Судя по изрядно истершимся надписям, жил тот кто-то в далеком прошлом.

Мне не сразу удалось прочесть, что же тут написано. А когда поняла, то уставилась сначала на Грема, а затем уже и на наемника. Сердце зашлось бешенным ритмом. Даже немного ладони вспотели.

— Я не могу… это… это… — блеяла я как тронутая умом. Вид был соответствующий: безумные большие глаза и перекошенное лицо.

— Что там написано? — удивленный моей реакцией спросил парень.

— Там… это… — начала я опять лепетать.

— Провидица не пугай нас. Это всего лишь листок бумаги с непонятными закорючками. Как ты вообще понимаешь, что там написано? Как по мне, так просто какие-то черточки, закорючки и палочки.

— Это рунопись, — пояснил Грем, — которую должна понять Риса. И она кажется поняла…

— Так прочти что там, — настаивал Радгар.

Времени было очень мало. В любой момент их могли обнаружить преследователи.

— Не могу, — сдавленно пискнула я. — С меня хватит и тех, кто остался под завалами…

— Какими завалами? — не понял Грем.

— Не хочу вспоминать. Это было словно помутнение рассудка, но это никак не оправдывает моей выходки и смерть невинных людей.

— Провидица, невинными они были тогда, когда родились и находились в пеленках. На их счету столько смертей, что тебе и не снилось.

— И все же…

Наемнику пришлось рассказал Грему, что произошло тогда в ущелье. Мне было очень нехорошо от этих воспоминаний, на душе «скребли кошки». А тут вообще… кошмар, что написано. С моего лица сошла вся краска.

— Риса, объясни, что в этом клочке свитка? Что тебе дал учитель? Это важно!

— Здесь, — указала я на листок, — печать.

— Не понятно, поясни пожалуйста. Ты должна открыть печать и что произойдет?

— Духи гор… они пробудятся.

— И чем это нам поможет? — уточнил Грем.

— Погибнут все, — тихонечко произнесла я.

Не самое лучшее, что мог дать учитель нам в помощь. Воцарилось гробовое молчание. Каждый из нас обдумывал то, что я сказала. Грем стал пинать мелкие камешки. Причем те, которые отлетали к наемнику, тот тоже откидывал обратно. Получалась своеобразная игра.

— Скажи Риса… а погибнут все-все или те, кто по ту сторону ущелья? — вдруг стал уточнять Грем.

— Все — это абсолютно все, включая и нас. Духи гор не будут разбирать кто хороший, а кто должен лежать под завалами. Им все рано. Если я взломаю печать и выпущу духов, они будут вершить свою правду.

— А почему именно разрушения? — не унимался парень. — Может быть там можно конкретно указать на тех. — Он указала рукой на противоположную сторону.

— Понятия не имею, но даже если возможно это сделать, то я все равно не буду… Не могу взять на себя столько человеческих жизней… я не смогу с этим жить.

Слезы покатились по замерзшему лицу, понимая всю безысходность ситуации. Если не сделать то, что написано в древнем писании, то скорее всего они получат назад свою провидицу. Радгар и Грем будут убиты… впрочем, как и многие другие.

Марбекский правитель, собрав свою армию двинется войной на шийенские земли. И будет она жестокой и кровопролитной. Погибнут многие и многие и в чем не повинные люди, причем с обоих сторон. На пути марбекских захватчиков вначале окажутся не большие селения с совершенно необученными жителями (женщинами и детьми). И те немногие приграничные форды, которые будут встречать их, падут почти мгновенно. А многие так и не дождутся подмоги…

Но я могу и не дать того, что ждет от меня Айшэнг. Думать о том, что станет со мной в том случае было подобно сумасшествию. И все же никогда он не получит желаемого. Лучше сдохнуть как последней собаке. Вот только как быть с Гремом? Это все равно, что своими собственными руками убить любимого. Да и Радгар… он тоже не заслужил смерти. Я даже не заметила, как стала скулить в голос.

Меня обнял подошедший сзади Грем. Его крепкие и такие нужные объятия придавили сил… но не решимости.

— Я тебя люблю, — тихо на ухо сказал он. — Это твой выбор, и я всегда буду с тобой.

— Провидица, — к нам подошел наемник, — подумай, как следует. Здесь и сейчас… или чуть позже, но люди начнут умирать.

Он не сказал больше ни слова. Решение оставалось за мной… и я приняла его. Больше не стесняясь Радгара, я повернулась лицом к Грему и впилась поцелуем в его губы. Отдавая частичку себя и забирая всю любовь, и тепло своего любимого. Словно хотела запечатлеть в памяти его образ.

— Отойдите, — чуть хрипло произнесла я, буквально отпихивая парня. — Мне нужно место.

Развернув помятый клочок, я стала срисовывать рисунок печати поднятым с земли острым куском камня. Словно находясь под гипнозом выводила руны в нарисованном кругу, размещая их там, где положено. Думать совершенно не хотелось, и я гнала от себя дурные мысли, иногда ругаясь тихонько вслух. Мне никто не мешал и не говорил. Все чаще, сама, не понимая, молила духов помочь нам… хотела быть услышанной. Но кажется это была моя судьба. Остаться тут и не дать пролиться крови невинных.

Когда последний символ был проверен и выведен на снегу необходимо было читать… четко и не сбиваясь. Вокруг гулким эхом раздавались голоса ищущих марбекских воинов, перекрикивающихся между собой. Словно подгоняя меня к нелегкому шагу. Времени на сожаления уже не осталось. Я стала читать…

Со стороны могло показаться, будто я вслух произношу нечто, что сама и выдумала. Настолько это было необычно. Руки дрожали, а руны расплывались перед глазами, словно размытые водой. От этого казалось, что я забываю слова. Крючки символов «цеплялись» друг за друга. Было страшно напутать чего-нибудь.

— Грем! — испуганно позвала я и уставилась на парня.

— Что? — тут же среагировал он и подошел ко мне.

— Я… Я не понимаю, что тут написано. Последние два символа… они почти стерлись. Что делать? Нельзя не закончить то, что начато. Духи обидятся и…

— Не волнуйся. Посмотри на меня. Я тебе помогу. Только ты сейчас возьми себя в руки, хорошо!

Я кивала, но совершенно не понимала его. Ведь он не умеет читать руны, никогда не учил их. А парень взял меня за обледеневшие пальцы и закрыл глаза. Я услышала, как ойкнул наемник и отодвинулся от нашей странной парочки подальше.

На лбу Грема появилась знакомая мне руна, и чтобы лучше принять его помощь пришлось тоже закрыть глаза и сосредоточиться. Он пытался помочь моему подсознанию найти правильные ответ… Словно не своим голосом я произнесла последние два значения и молча уставилась на любимое лицо. Пытаясь в последний раз разглядеть каждую линию, изгиб, очертание… легкую щетину, совершенно невероятным образом шедшую ему (только слегка колется, когда целуешься). Вот только руна все не исчезала. Это меня очень удивило и озадачило. Такого еще не было.

Мне не удалось и слова сказать, как земля под ногами вздрогнула. Словно кого-то огромного и жутко злого неведомые силы когда-то давно заточили под землей во избежание катастроф. И вот теперь он не сдерживаемый более печатью пытался вырваться из подземного плена на волю. Стены ущелий дрогнули, отдавая дрожью и мы услышали первые людские крики где-то внизу. Волна неподдельного ужаса накрыла меня с головой… это было начало нашего конца.

Там, где мы с Гремом стояли по стене, пошел разлом, сопровождаемый громким характерным треском.

— Бегом! — скомандовал опомнившийся парень, хватая меня за руку и потащил подальше от камней, грозивших нас раздавить.

— Куда? — испуганно кричала я сквозь бешенный грохот и крики. — Это бесполезно!

— Бесполезно будет тогда, — он рывком отодвинул меня с того места, где тут же упала глыба, — когда я испущу последний вздох. А пока бежим. Просто смотри под ноги, остальное оставь мне.

Толи его голос и решительный взгляд передали мне уверенности, толи сильная рука, сжимающая мою, но неожиданно внутри стало спокойно. И вроде нет рушащихся скал, не слышны истеричные вопли несчастных марбекских воинов, испуганного ржания нашей единственной лошади. Ее по странному истечению обстоятельств мы взяли с собой… точнее я намотала повод на руку и так вела нечастное испуганное животное. Конечно лучше б отпустить лошадь и дать себе возможность свободно двигаться, но хаос, творившийся вокруг не давал возможности думать нормально. Так и тащилась та на привязи всякий раз брыкаясь в попытках освободиться и ускакать.

Бежал ли за нами Радгар я не видела, только внутренняя уверенность давала понять, что он еще жив и двигается следом. Мы неслись, не разбирая дороги. Грем знал куда нужно свернуть или где остановиться, чтобы камни не раздавили нас словно мух. Скалы ревели и обрушивали весь гнев и всю свою силу пытаясь похоронить под собой всех и каждого. Но его руна безошибочно вела нас, находя путь даже там, куда смотреть было страшно.

Большая половина пути осталась позади и только тогда я подумала, что может быть нам повезет и мы останемся в живых. Сзади нас опять раздался громкий рокот и часть скальной породы обвалилась. Лошадь резко метнулась в сторону обрыва не понимая, что ей грозит. Задние ноги начали скользить на мелкой крошке и к моему ужасу животное не могло никак встать на все четыре конечности начиная потихоньку соскальзывать вниз со склона. Высота была все еще внушительная, а я все еще была привязана к лошади.

Но теперь меня держал за талию Грем и пытался что есть сил тащить вместе с кобылой на ровную площадку. Получалось плохо. Силы были не равны и наши ноги тоже скользили, не давая возможности стоять на месте. И тут я уперлась ногами в небольшой камень валявшийся на пути. Это дало возможность притормозить. А затем уже и Грем нашел упор. Левую руку, где был обмотаны поводья, сильно тянуло и теперь она жутко болела, норовя и вовсе оторваться.

— Больно! — вскрикнула я.

— Потерпи Риса, — уговаривал меня парень, — сейчас я тебя вытащу. Еще немного… черт!

Мы с Гремом не сдавались. Ему было трудно держать меня… тянуть, чтобы лошадь не свалилась и попытаться освободить мою руку. Радгар где-то отстал, но поначалу никто из нас этого не заметил. Но уже через секунды он выбежал к нам весь в пыли, которую оттряхивал с плеч и головы. Увидев нас тот без промедлений подбежал и стал перерезать поводья.

Более ничем не удерживаемая лошадь свалилась в пропасть, а мы с Гремом упали назад. Мне повезло, и я упала прям на своего любимого, что смягчило мое падение. Среди прочего грохота и ора я даже не расслышала ее ржания. Но знала точно, что теперь у нас не будет этого животного. И как ни странно стало немного легче. Конечно жаль было лошадку, но так действительно гораздо свободнее и не нужно всякий раз останавливаться или думать куда же лучше идти, чтобы прошла и она. Я потом себя буду ненавидеть, а сейчас мы снова неслись вниз по словно ожившему склону перепрыгивая расщелины и уворачиваясь от очередного оползня.

Еще совсем немного… буквально пару шагов, и мы выскочили на то место, где выпущенные на волю духи не могли причинить нам вред. Позади смолкал рев, грохот и крики. В груди горело огнем. Дышать удавалось через раз и то с жуткой болью в глотке. Я упала на колени, так как держаться просто не осталось сил. Весь этот бег на перегонки со смертью почти забрал все силы.

Грем молча лег рядом и обхватил меня за талию сворачиваясь вокруг клубочком, словно кот. Ему было гораздо труднее. Ведь он не только тащил меня, а буквально на руках перетаскивал, через завалы и постоянно тянул за собой. Я просто поражаюсь его выдержке, и силе. Еще благодарна от все души дедушке, который дал ему возможность все это вынести. Научил его преодолевать страх и трудности.

 

Глава 33

Не могу сказать сколько прошло времени прежде чем я смогла поднять голову. Грем кажется спал, положив свою голову мне на колени, уткнувшись носом в меховой тулуп. Вокруг воцарилась тишина и только легкий ветерок трепал мои распущенные волосы отдаваясь мелодией в ушах. Я вслушалась в эти звуки. Это была словно прощальная песнь, оплакивающая души погребенных под завалами воинов. Сердце отдавалось глухой болью внутри, но вины почему-то не было. Как я не старалась найти в себе этот грех, не получалось… Как же так! Столько душ, а многие безвинно погибли, просто собираясь идти за своим господином. В чем их вина?

Сколько я не пыталась корить себя, душа моя была спокойна. Мелодия ветра давала успокоение не только погибшим, но и мне. Словно говорила: «Ты поступила как должна была. Здесь нет твоей вины». Странно, но раньше я совсем не понимала, что мне говорили духи. Но они наводили порядок не только в моей голове, но и в моем сердце.

И тут неожиданно я вспомнила про Радгара. Беглым взглядом обвела все вокруг и не могла отыскать. Его не было сейчас с нами. Это означало лишь одно — он погиб там… или остался под завалами. Не смог выбраться самостоятельно. Ему нужна помощь. Я не принимала даже мысли о том, что он погиб вместе с остальными.

«Я должна его отыскать! Должна спасти… Еще не поздно»!

Голову Грема я уложила на тулуп, который пришлось снять. Ведь нельзя же оставить его лежать на снегу. Холода не ощущалось совершенно, словно мороз уступил свое место теплу. Я еле ковыляла опять к камням, бесформенными кучами, лежащими у подножия «мертвых» скал.

— Радгар! — позвала я в пустоту, глядя на развороченные скалы. — Радгар!

Тишина. От серых камней ощущался могильный холод. Идти туда не было никакого желания, но я должна была. Мне казалось, что если найти его, то он окажется непременно жив. И я полезла опять на оползневую массу. Среди больших и маленьких груд не было ничего. Цепляясь одеревеневшими пальцами за острые выступы ползла вглубь. Нога застряла в неглубокой расщелине и мне все никак не удавалось вытащить ее. Я разревелась от бессилия и полной пустоты внутри. Села на камень, так и не сумев вытащить ногу, давая себе возможность набраться сил и оплакать своего наемника.

На мои плечи накинули тулуп. Я не оборачивалась, знала, что это Грем. Он помог вытащить ногу, аккуратно вытаскивая и стараясь не ранить ее еще больше.

— Ты не найдешь его, — спокойно говорил он. — Теперь они все остались здесь. Каждому своя судьба и дорога. Он выбрал свою еще задолго до сегодняшнего дня.

Я молча уткнулась в грудь парня и тихо всхлипывала, пока он нежно гладил мои волосы и целовал макушку. Грем был прав и от этого понимания было еще горше.

— Нам пора уходить. Наше время тоже на исходе.

Это я понимала. Взглянув в последний раз на серые, холодные, развороченные глыбы поплелась рядом с любимым. Еще долго меня преследовала печальная мелодия, которая теперь навсегда запечатлелась в памяти.

От усталости ломило все тело. Очень хотелось спать. С Гремом мы шли молча, давая возможность экономить энергию. Снега вокруг было гораздо больше, чем в горах и это усугубляло наше положение (ноги переставлять труднее). Хорошо, что густого леса тоже не было, лишь редкие невысокие деревца. Хищнику негде было спрятаться, и мы в случае чего могли легко его заметить. Так было не всегда и к концу светового дня мы все же смогли добраться до ельника. Но и он не мог похвастаться своей густотой, зато там можно было передохнуть, может быть даже перекусить… мечтала я. Ноги ныли от усталости и подгибались сами собой.

— Я больше не могу, — было тяжело повышать голос больше шепота.

— Риса… если мы остановимся, то замерзнем и умрем. Ты это понимаешь? Пока есть хоть немного сил, нужно двигаться. Осталось немного… обещаю.

— Хорошо. Я смогу. Пока есть хоть капля сил, буду переставлять ноги.

От нехватки этих самых сил голова шла кругом, стали мерещатся какие-то огоньки, плавно покачивающиеся перед глазами словно лодочки на волнах. Странные звуки, непонятно какого происхождения. Я даже попыталась отмахнуться от назойливых светлячков. Попытка не удалась. Видимо мой организм решил, что поднятие руки и тем более махание ею — это слишком большая роскошь для меня и решил, что с него хватит. Перед глазами в последний раз всполохнул огонек и все вокруг померкло.

 

Глава 34

В последний раз, когда я думала, что умерла, мое пробуждение не принесло ожидаемой радости. Сейчас я попыталась открыть глаза… внутреннее ощущение было не на высоте. Тошнило очень сильно… точно, как и в прошлый раз. Голова болела… как тогда. Невероятная слабость по всему телу…

«Нет! Что происходит?.. Мне все это приснилось»?

Так! Второй раз я этого не переживу. Неужели мой дар просто опять предупредил меня о грозящей опасности. И все то, что я пережила недавно было всего лишь сном… предупреждением!? От жутких мыслей хотелось закричать или просто завыть в голос. И тут я вспомнила, что ждет меня в стенах дворца Айшэнга… его самого… его пьяную похоть… пробудившихся духов гор…

Голова готова была расколоться на части от страха и боли. Я схватилась за нее вскакивая на постели и ко мне в руки упала мокрая повязка. Вокруг темнота…

«Нет, нет, нет! Я не хочу опять так… Я же не смогу… За что вы так со мной»!?

Слезы опять, как и всегда в последнее время, текли по моим щекам, словно никогда не высыхали. От всего ужаса хотелось умереть на месте… Я заорала от отчаяния, обхватывая себя руками и пряча голову, словно избитая собака. Кричала так, что наверняка сорвала бы голос…

Неожиданно меня схватили за плечи и притянули к себе. Так сильно, что дышать стало невозможно. Убаюкивая и шепча ласковые слова. Из-за истерики понять, что происходить не получалось. Хотелось оттолкнуть этого человека и забиться в самый дальний угол. А лучше сразу умереть.

— Риса! Риса! — буквально орали мне в лицо. — Да посмотри же ты на меня. Это Ориен… ты меня понимаешь?

— О…Ориен? — заплаканная уставилась в лицо друга, абсолютно не понимая, как он здесь оказался… во дворце Айшэнга. — Ты!

— Да, я. Наконец ты очнулась. Мы уже думали, что все… Больше так нас не пугай, ладно.

— А??? — все что смогла промямлить я.

Все вокруг стало приобретать очертания. Не только лицо светловолосого парня, но и обстановка, где я сейчас находилась. У меня пропала речь…слово вымолвить не могла. Я сидела на своей собственной постели в монастыре. Этот старый скрипучий шкаф я не могла не узнать, да и стул с висевшим над ним зеркалом. Только криво оно как-то висело…

— А почему зеркало криво висит? — задала я странный для парня вопрос, пытаясь прийти в себя.

— Зеркало? — удивился тот и посмотрел на предмет. — Не знаю, наверное, после взрывов немного перекосило. Потом повесишь как надо.

— Взрывов? — уже я не понимала его, хотя сейчас память услужливо подсказывала что произошло.

Как будто бочку воды выплеснули сверху. Я абсолютно все вспомнила и поняла… Это было не во сне, а на самом деле. Все, что было со мной, уже случилось. Погибли люди, Радгар…

— А где Грем! — сильно нервничая я попыталась встать. Не получилось совсем. И Ориен подхватил меня подмышки не давая упасть лицом о деревянные доски. Даже если на них постель. Тонкое одеяло не спасло бы мой нос от удара.

— Он в столовой. Сильно вымотан, но после продолжительного сна вроде бы в норме. Я его сейчас позову. Ты лежи, хорошо. Силы у тебя еще совсем мало. Потерпи.

— Не могу терпеть.

Ориен совсем немного погрустнел, понимая, что я чувствую к его другу. Но затем улыбнулся мне принимая мои чувства и больше не обижаясь на них.

— Ты не понял, — смутилась я, — мне в уборную надо. Наверно долго без сознания валялась. Сил нет самой справиться. А где девочки?

— А, ты про это, — повеселел парень, понимая, что я не намеренна дальше валяться на «смертном одре». — Сейчас. Они все здесь.

Он быстро вышел из спальни, и я услышала, как тот крикнул девчонок:

— Тия, Ами! Она очнулась… вы ей очень нужны.

«Вот последнее мог бы и не орать во всеуслышание»!

По коридору раздались торопливы и взволнованные голоса моих подруг. Я так не ожидала их услышать, что поначалу не верила своим ушам. Словно боялась, что это окажется неправдой. К их голосам присоединились еще — это были парни. И вот уже девочки и некоторые из парней буквально впихивая друг друга проталкивались сквозь не такой уж и маленький дверной проем.

Ами, Тия, Тайк, Еман, Айвен, Паший и конечно же Ориен. Все они выглядели хорошо. От этого стало радостно на душе. Девочки такие же красивые, а парни вроде бы здоровы. Времени после моего ухода прошло достаточно много, чтобы они смогли восстановиться. Тем более, что подруги уже достаточно знали для того, чтобы помочь в выздоровлении.

Меня буквально облепили с двух сторон Ами и Тия, не давая возможности двигаться. Обнимали так, будто если не держать меня руками, я обязательно испарюсь. Но больше я никому не позволю решать за меня свою судьбу. Мне кажется я достаточно много перенесла и поэтому высвободив руки тоже обняла их… самых родных и любимых девчонок.

В комнате стоял невообразимый гвалт. Много расспросов, как и что было. Кажется, все они задавали одни и те же вопросы о моем самочувствии и, по-моему, не по одному разу. Словно боялись, что я совру и начну говорить нечто другое, что позволит им уличит меня во лжи. И конечно же утроить свою заботу. А тем временем в уборную хотелось все больше…

— Так, все ребята! — угомонил остальных Ориен. — Вы так ее замучаете своими расспросами. Все потом. Сейчас Рисе нужна помощь девочек… надеюсь уговаривать оставить в покое нашу провидицу никого не надо.

— Зануда! — весело смеялись парни.

— Ладно не будем мучить Рису. Ей и так не сладко. Давай побыстрее приходи в норму, — сжалился над несчастной мной Тайк и весело подмигнул мне.

— Постараюсь, — улыбалась я в ответ.

Девчонки помогли мне встать и отвели на улицу. Здесь, дома было гораздо теплее, чем в марбекских горах. Словно сама природа радостно встречала меня. На белом, пушистом снегу деловито расхаживали куры, разгребая своими лапками белую «перину» и выискивая себе что-нибудь вкусненькое. Знают, что насекомых не найдут, зато может быть завалявшееся зернышко — легко. От радости того, что я наконец-таки дома хотелось погонять их. Иначе, смотрю, они совсем позабыли каково это!

Вот только сил было недостаточно. Мне сказали, что я пролежала без сознания и каких-либо признаков жизни (кроме еле заметного дыхания) около трех дней. Девочки молились за меня постоянно, испугавшись моего вида. Как они говорили, я была бледная, словно простыня, покойник и тот лучше выглядит. Черные круги под глазами, впалые щеки и очень худая. Словно высохшая мумия. Я уверенна, что и сейчас выгляжу не лучше, поэтому прошла мимо своего зеркала, не смотрясь в него.

Очень сильно хотелось есть. Так, что желудок болел. Девочки повели меня на кухню. Она была ближе всего с улицы. Там никого не оказалось. Усевшись за стол предо мной поставили чашку с дымящимся супом. Аромат просто сводил с ума. Я попыталась взять ложку, но та выпала из трясущихся рук.

— Дай я помогу, — тут же спохватилась Ами.

— А я пока чаю сделаю, — не отставала Тия.

— Девочки, а где деда? Я его не видела сегодня… и Данке… Митрий? — расспрашивала я, спешно глотая суп.

— Учитель Шин сейчас, наверное, уже на пол пути назад из гор Тингшея. Везет какого-то монаха. Он не пояснил нам ничего. Сказал, чтобы, когда ты очнешься, то не отходили от тебя ни на шаг. Мы и сами это знаем. С ним поехал Данке… а Митрий…

Мне не понравилось, как Тия отвела взгляд от меня, словно пряча от меня какую-то тайну.

— Что с Митрием? — испугалась я.

— Жив он, ты кушай. Береги себя, силы восстанавливай, — как-то странно отвечала она.

— Что с Митрием?! — настойчиво повторила я свой вопрос уже Ами.

— Он не может встать, но он очень рад, что ты теперь с нами, — быстренько ответила подруга.

— Девочки, пожалуйста, отведите меня к нему. Я вас очень прошу.

— Нет! Ты слишком слаба еще. Тебе лежать нужно. Нам вообще надо было тебя в постели накормить. Чего сюда потащили, — сокрушалась Тия.

— Риса, Тия права, тебе отдых нужен…

— Я и так провалялась три дня! — запротестовала, сама пытаясь подняться и намереваясь пойти к парню. Даже если без помощи подруг.

— Куда ты? — девочки ухватили меня под руки, потому что я начала оседать.

Совсем не было сил. Почему-то мне казалось, что они и не собираются возвращаться ко мне. Словно потихоньку выливаются, по капле, как вода из дырявого ведра.

— Я иду к Митрию. Если не хотите помогать, то не надо…сама справлюсь.

— Ты не обижайся на нас. Просто… ты слишком слаба. Мы беспокоимся за тебя. Очень!

— Спасибо Ами, за заботу. Я ценю, честное слово. Вы самые лучшие, самые хорошие и замечательные подруги. Просто я хочу видеть всех вас и не важно, кто в каком состоянии. Я и сама, как видите, словно покойник.

— Не смешно! — закатила глаза Тия. — Ладно уж, пошли. Все равно с тебя покойничек какой-то буйный получается. Это нам нравиться. Значит поживешь еще.

Комната мальчишек почти не изменилась. Лишь стена, которая граничила с главной залой была в наспех залепленных дырах. Циновки, небольшие тумбы… все, кроме мечей на стенах. Чуть вглубь комнаты, почти на самой дальней постели лежал, укутавшись в одеяло, чуть ли не с головой, Митрий. От тихого шороха открывающейся двери он вздрогнул и повернул голову.

— Риса, — улыбнулся парень, увидев меня и девочек. — Ты наконец-таки пришла в себя. Я очень рад.

— Привет Митрий. И я рада вернуться домой, видеть всех… Что с тобой? Почему ты не встаешь? Тебе плохо?

Парень, почти мальчишка, улыбнулся мне совсем по-взрослому. Ни одна из его конечностей не шевельнулась под покрывалом. Только повернутая голова в мою сторону. Мне стало понятно, что Митрий пострадал очень серьезно. Вот почему девочки не хотели, чтобы я его видела пока сама не приду в норму. Увидеть это оказалось слишком тяжело.

— Со мной полный порядок, — совершенно серьезно отвечал он. — Жив… за мной ухаживают две красивые, добрые девушки. И надеюсь, что ты тоже не откажешь в милости и присмотришь за мной.

Он улыбался, а у меня ком к горлу подкатывал. Я не понимала откуда в таком юном парне столько силы духа. Лежа парализованным, тот находил в себе способность шутить. Не смотря на свое паршивое состояние, я убрала руки подруг от себя, чтобы самостоятельно подойти к нему.

— Я сама, — девчонки хотели опять ухватить меня, когда я пошатнулась.

«Если у Митрия получается жить, значит и у меня получится»!

Голова стала кружится сильнее. Глубокий вдох и мелкими шажками я наконец оказалась у постели больного друга. Стоять получалось лучше, чем сесть у его ложа. Чуть опять носом не уткнулась в пол. Помогла сама себе, вовремя выставив руки вперед.

— Девочки не нужно бежать ко мне всякий раз. Иногда я и сама могу справиться.

— Да уж, можешь, — невесело отозвалась Тия. — А лучше всего, что ты сейчас можешь, так это упасть и навредить себе еще больше. Нам этого никто не простит. Особенно твой жених.

— Точно, — поддакнула Ами. — И так белая словно моль, так еще и с разбитым носом будешь на своем венчании.

— Спасибо подруги мои любезные, — ехидничала я, — вы как всегда нашли столько ласковых и ободряющих слов…

Они обе показали мне язык. Вот ведь!

Но уже через секунду веселость как рукой сняло. Митрий, лежавший неподвижной мумией вызывал щемящее чувство жалости. Но показать это я бы никогда себе не позволила. Он ни за что не примет от кого бы то ни было столь обидные чувства. Сострадание, сочувствие… но только не жалость. Я нежно улыбнулась храброму во всех отношениях парню.

— Очень рада, что ты в полном порядке, — искренне говорила я. — Но все же я вижу, что ты лукавишь. Нос иногда ведь хочется почесать самому?

— О! Как ты права, Риса, — весело улыбнулся Митрий. — Зато боль не ощущается от переломанных костей рук и ног. Между прочим, тоже хорошо!

— Я за тебя рада, — повторилась я, так как больше сказать было нечего.

Мне пришлось отвернуть голову и сделать вид будто поправляю одеяло, съехавшее с правой ноги парня… а у самой слезы, душат. Еле справилась… Митрий ничего не говорил. Видел, что я чувствую, глядя на него. Ему было приятно, что я не жалею его, а искренне сочувствую. Ведь он еще так молод, а так сильно покалечен.

«Неужели уже никогда не сможет ходить? Нужно попытаться помочь ему»!

Хотя сама еще толком не разобралась что нужно делать. Но начать с чего-то было необходимо. В глубине души отчаянно надеялась на то, что смогу сделать хоть что-нибудь. Не хотелось верить, что Митрий так и останется лежать неподвижным камнем. Я отвергала это всем своим существом. Наверное, потому что упрямая, как ослица.

Все сначала подумали будто я хочу поддержать парня в трудную минуту. Но не для этого мне понадобилось положить обе руки ему на грудь. Хотелось для начала понять, что можно сделать для исцеления. Может быть дар мне подскажет, даст направление как действовать. Приходилось наедятся исключительно на него.

Конечно я еще толком не поняла, как и для чего духи наделили меня этим даром. Но раз он во мне, значит должен помогать, приносить пользу людям. Даже если пришлось жертвовать другими во благо целого народа.

Мне показалось что одеяло и прочая одежда парня слишком мешают. Или мне настолько плохо что ничего не приходит в голову. Но я отмела всякие посторонние мысли и сосредоточилась на своем деле. Пришлось убрать одеяло и распахнуть рубаху, положив туда руки.

— Прости. Руки холодные, — извинилась я перед изумленным парнем.

— Ничего, я все равно этого не чувствую. Что ты делаешь?

— Не знаю, — честно призналась я. — Просто понятия не имею! Но должна хотя бы попытаться помочь тебе.

— Это бесполезно, Риса, — грустно отозвался тот. — Тия и Ами пытались лечить меня. Получилось только срастить кости и залечить раны. Даже учитель пытался отыскать в своих древних свитках хоть что-нибудь, что помогло бы мне… Ничего.

— Ты это еще видел, что я могу! — воодушевленно говорила я и Митрий увидел в моих глазах полную уверенность в своих возможностях. Почему-то ему захотелось верить в чудо под названием «Риса». Сейчас он верил в меня, как ни в кого… даже в учителя.

Свои руки я положила на его грудь, там, где сильнее всего чувствовалось биение сердца. Ощущалась лишь теплота тела, его ровное дыхание… Но вскоре кожу пальце стало покалывать. И через них ко мне начал передаваться ледяной холод. Теперь я будто дотрагивалась до кусочка льда. Ногти мои сильно посинели и это заметили даже девочки, молча сидевшие рядом. Мы переглянулись.

— Митрий, ты что-нибудь чувствуешь? — спросила пораженная Ами.

— Пока нет, а что? Холодно… немного в груди, но… Я чувствую холод! — опешил парень. — Холод!

Это значило, что я двигаюсь в правильном направлении. Тело парня стало понемногу реагировать на прикосновения, появилась некая чувствительность, которой раньше, само собой, и быть не могло. Вот только с каждой секундой становилось все хуже мне самой. Руки начало трясти от нехватки энергии, опять стала накатывать тошнота. Перед глазами «заплясали» «белые мушки». Но останавливаться я не хотела.

Вместе с собственными неприятными ощущениями я будто почувствовала где, в каких местах у него когда-то были переломы. Холод шел именно от них: правая рука — чуть выше запястья, левая — предплечье, обе ноги — бедренные кости. Там, где придавило тяжелым бревном. Я даже на секунду увидела, как обломок тяжелого дерева взрывом откинуло на ноги парня и словно огромной мухобойкой прибила его к полу. Он попытался высвободится, находясь в шоковом состоянии, но был придавлен еще одним бревном, упавшим откуда-то сверху. Чтобы второй удар не раздавил его, он инстинктивно выставил руки вперед, пытаясь оттолкнуть огромный обломок, ломая их и повреждая позвоночник.

Я резко вздрогнула и посмотрела на Митрия. Не веря, что после такого можно было остаться в живых.

— Как ты… — не могла подобрать нужных слов. — Бревна… они ведь могли убить тебя!

— Ты сейчас увидела, как на меня падали бревна? — просто в ступоре спросил он.

— Да, — еле дыша отвечала я. — Да! Это же уму не постижимо! Митрий…

— Уже все прошло, — остановил меня друг, видя, как я сильно начинаю нервничать. — Не надо так. Ты лучше успокойся. Сейчас это уже не важно.

— Хорошо… ты прав. Сейчас важно сделать так, чтобы ты поправился.

— Сделай, — опять грустно улыбнулся парень, — если сможешь. Я буду рад.

— Риса, что ты творишь?

От неожиданного вопроса я резко убрала руки, спрятав их за спину, словно меня застукали за воровством сладостей. В комнату вошел Грем и вопросительно уставился на меня. За всеми переживаниями я упустила тот момент, что не видела своего жениха с самого пробуждения. Он даже не зашел ко мне, как все остальные. Что возмутило меня сейчас.

— А почему ты не пришел навестить меня как это сделал другие? Неужели я тебе уже надоела?

— Еще не очень, — улыбнулся парень.

Я приподняла одну бровь в ожидании продолжения его слов. Как хорошо, что на нем не было марбекского тряпья. Он выглядел, как и все остальные мужчины этого монастыря. Даже сбрил щетину. Хотя она мне понравилась (на вид, но не на ощупь).

— Я хотел, чтобы остальные убедились, что я привез их живую подругу, а не ее труп. Тем более, что уже устал от постоянных расспросов. Прости, что бросил тебя одну на растерзание.

— Ну если ты искренне раскаиваешься, то ладно, считай прощен. Кстати подойди ко мне. Нужна твоя помощь. Что-то в последнее время без тебя у меня не очень получается.

— Так это и правильно, — не удивился тот. — Мы просто дополняем друг друга. Без твоего дара, мой собственный тоже «стоял» на месте. А сейчас я уже научился точно и безошибочно направлять тебя.

— Ну надо же какая вы интересная пара, — изрекла Тия, молча до этого наблюдавшая за нами. — Риса, вот ты могла бы подумать про то, что встретишь здесь свою судьбу, когда тряслась в старой почтовой карете и ругалась на весь белый свет, что тебя отправили родители к деду?

— Если бы знала, что ради этого мне пришлось бы пережить… кстати и вам всем в том числе, то никогда…Никогда бы в жизни сюда не сунулась. Уж лучше бы Грем сам ко мне явился в Варжок, если это судьба.

— Ой ли! — всплеснула руками подруга. — Если бы, да ка бы… Нет уж милая. Тут уж как есть. И слава всем духам, что теперь твои злоключения окончены. Ты опять с нами, и я очень надеюсь, что впредь все будет хорошо. Благодаря не только тебе, но и Грему, другим парням удалось предотвратить страшное — войну. Это дорогого стоит! Так что я благодарна судьбе за то, что мы оказались здесь.

— Так-то оно так, — грустно согласилась я со словами подруги, — но вот не всем повезло.

Я опять посмотрела на Митрия, который лежал неподвижно. Вспомнила тех, кто погиб (по моей вине)… но… Тия абсолютно права. Каждое ее слово — это правда. Не смотря на все это, мы спасли многие, многие жизни. И может быть нам скажут спасибо наши потомки.

— Риса, — Грем взял меня за руки и присел на корточки, чтобы получше разглядеть мое измученное лицо. — Тебе сейчас нельзя использовать дар. Ты…

— Почему!? — перебила я его. — Мы должны помочь, я чувствую, что смогу. Честное слово!

— Я тебе верю, — спокойно угомонил мою пламенную речь Грем. — Дело в том, что ты не сможешь сейчас этого сделать. Сил в тебе почти не осталось. Сидишь и не падаешь только благодаря своему упрямству. Даже если ты начнешь, то не сможешь завершить начатое. Я думаю Митрий не будет возражать против того, чтобы ты отдохнула и набралась сил. Ты ведь не против? — спросил он у своего друга.

— Естественно нет, — заверил он. — Буду лежать здесь и дам честное слово, что никуда отсюда не уйду. Тем более я уверен, что ты Грем, будешь сильно возражать, если Риса ляжет рядом со мной от потери сил. А я бы не хотел портить с тобой дружеские отношения.

Все конечно посмеялись, но мне так не хотелось бросать начатое. Митрий уже ощущал холод, значит его можно будет исцелить. Может быть не сегодня, не сразу… со временем. Сейчас его предостаточно. По крайней мере я думаю, что успею.

Но кто ж меня будет слушать. Грем и рта не дал раскрыть, подхватив на руки понес из их спальни в мою собственную. Тия и Ами привели Митрия в порядок, то есть укрыли и направились следом за нами, чтобы помочь уже мне. Они все время о чем-то шептались и иногда посмеивались. Не пойму, что смешного! Сами-то от меня не далеко ушли. Я имею ввиду Пашия и Тайка. Мне было точно известно, что они уже вместе. Меня опять словно прошибло молнией, и я уставилась на веселую Тию, нашептывающую что-то Ами.

«Не может быть! Ого»!

Это было неожиданно, как и прочие ведения, которые приходили спонтанно, но то, что я увидела поразило меня.

— Тия, а ты ему сказала?

— Ты, о чем Риса, — насторожилась подруга, открывая дверь в мою комнату и пропуская нас.

— Я о твоем…

— Риса!!! — чуть ли не крикнула девушка, заставляя замолчать на полуслове. — Не надо… я…

— Понятно, трусиха! — не строго пожурила я ее. Ами опустила взгляд, давая понять, что обо всем знает.

— Девушки, вы сейчас это о чем? — как бы между прочим спросил Грем.

— А собираешься говорить или ждать станешь? — я не обратила никакого внимания на вопрос своего жениха, просто не услышав его, думая о подруге.

— Риса, можно я с тобой об этом позже поговорю? Сейчас не место и не время… пожалуйста.

— Это всецело твое дело Тия. Как скажешь. Просто я не ожидала этого увидеть. Видения сами, когда хотят, тогда и приходят. Я специально их не вызываю. Поэтому сильно удивилась.

— Я тоже, — смутилась подруга.

— Так Риса, я не знаю, о чем речь, но тебе нужно отдохнуть. Надеюсь возражений у тебя нет?

— Пока нет.

Действительно спать хотелось очень сильно. Я готова была забыться сном даже не донося голову до подушки. И все же эта новость не давала мне покоя.

«Тия ждет ребенка! Вот это да! Тайк будет окрылен этой новостью. Глупенькая она, что не призналась еще. Боится чего-то…Зря. Никто и не подумает ее осуждать. Тем более срок уже больше двух месяцев — большой. Скоро и не скроешь тайну»!

Я улыбалась своим мыслям. Это была самая лучшая новость за последнее время. Меня так не радовало то, что мы с Гремом остались живы и оказались в монастыре. Парни сообщили мне, что Ориен и Тайк встретили нас еще на марбекских землях. Они успели выйти нам навстречу и вовремя помогли.

 

Глава 35

Я проснулась от сильного жара. Словно кто-то разжег огромное пламя прямо около меня и теперь оно плотным огнем охватывало по кругу. Рубаха прилипла к телу, а со лба липкими, противными струйками лился пот. Что происходило со мной было не понятно. Внутри болело и жгло, словно я проглотила раскаленный кусочек металла, но он застрял где-то в районе груди. Ухватившись за шиворот, попыталась отлепить мокрую ткань. Руки не слушались меня и пальцы лишь скользили по телу. Внутренний огонь стал разливаться ко всем конечностям, причиняя еще большие страдания. Словно яростное пламя выжигало изнутри каждую клеточку.

Мне стало безумно страшно… Такое чувство, что время ушло и теперь я должна буду заплатить за свои слова. Не думала, что мне будет настолько больно. Это дух огня брал плату за свою помощь или все же высшие силы, с которыми я по незнанию играла?

Я сорвала с себя одеяло и попыталась встать. Получались лишь метания на скомканной постели. Позвать кого-нибудь не получалось. Глотку жгло и открыть рот было невыносимо больно. Пришлось ползти на карачках к выходу, каждый раз сжимаясь от сильных судорог. Падала и вновь приподнималась, чтобы добраться до коридора. Еле справилась с открыванием двери. Из груди вырывались тихие хриплые стоны, но никто этого не слышал. Все спали. От боли в голове было помутнение и теперь я не понимала, что делаю. Лишь небольшие проблески сознания все же появлялись, тогда-то мне и пришло на ум, что зимний холод остудить дикую агонию…

Митрий единственный, кто плохо спал. В последнее время часто просто лежал с открытыми глазами. Ведь теперь энергию девать было некуда. Но сейчас же его что-то разбудило, резко вырвав из полуночной дремы. За окнами было тихо и спокойно. От вчерашней непогоды не осталось и воспоминаний. Он стал вслушиваться в эту тишину.

«Что происходит? Какие-то звуки непонятые… стоны или хрипы… Риса»!!! — оторопел парень, безошибочно понимая кому принадлежат странные звуки.

— Грем! — позвал он друга. Тот лежал рядом с ним на соседней постели. Ему все еще был нужен крепкий сон для восстановления. — Грем!

В ответ он не услышал даже невнятного бурчания. Дотянутся до друга ему было не под силу. И он беспомощно соображал, что же делать. Все остальные тоже спали словно убитые. Им слишком много приходилось выкладываться днем и на восстановление монастыря и тренировки. Но Митрию показалось, что это не спроста. Никто его не слышал… так не бывает, хоть один, но должен был проснуться.

— Грем! — в отчаянии звал парень. — Там Риса, ей плохо!

Словно по неведомой команде, глаза парня открылись, и он вскочил на постели. Митрию показалось, что Грем не понимал, что делает и словно во сне выполняет команды.

— Очнись Грем! — озлобился тот. — Иначе будет поздно! Слышишь!

От накатившей злости и собственного бессилия Митрий лишь смотрел на своего друга, который просто сидел на своей постели и неподвижно смотрел в стену. Что делать он не знал. Грема нужно было выводить из этого странного состояния. Пальцы на руке неожиданно шевельнулись, но парализованный парень поначалу этого даже не заметил.

Еще неожиданней для него стало увидеть еле заметные очертания какой-то руны, светившейся голубоватым светом на лбу у друга. Ведь Грем никогда не рассказывал ему, про наличие такого странно явления у себя. Это было настолько необычно, что на секунду Митрий даже позабыл что собственно хотел от друга, но…

В коридоре послышался непонятный шорох и сильно сдавленные хрипы. Рисе было совсем плохо. Что-то происходило с ней. В отчаяние Митрий попытался ухватиться за Грема, чтобы тот очнулся. Конечно в этот момент парень напрочь забыл, что обездвижен. И совершенно не обратил внимания на то, что невероятно каким образом все же смог дотянуться до друга.

От еле заметного прикосновения «деревянных» пальце к своей руке Грем очнулся, как будто его ударила молния. Мощный разряд прошелся от руки по всему телу приводя в чувства.

— Что? — не понял растерянный парень и уставился на руку Митрия спокойно лежавшую на его собственной. — Как ты это сделал?

Митрий и сам поразился тому, что смог дотянутся до него. И теперь они оба уставились на свои руки в крайнем изумлении, пока их не вывели из оцепенения звуки настежь открывшейся двери, гулко ударившейся об стену. Та, которая вела на задний двор.

— Грем… Риса.

Митрию не требовалось ничего говорить. Тот и сам понимал, что его любимой опять грозит беда. Руна четко давала это понять. И теперь не сдерживаемый более никакими силами помчался к ней.

В дверях он остановился, буквально вцепившись в косяк, чтобы не упасть на скрюченную девушку. Она лежала около самого порога. Моментальный ступор сковал парня, и он не понимал, что происходит. Его Риса металась по снегу и пыталась сорвать с себя мокрую одежду. Сильно хрипела и стонала. Было видно, что ей мучительно больно.

«Неужели опоздали»! — пронеслось в голове парня.

— Нет Риса! Потерпи моя девочка. Я сейчас помогу.

Хотя, чем, не знал. Он поднял ее с холодной засыпанной снегом земли, но неожиданно ощутил горячее тело. Она будто пылала изнутри. Жуткий страх парализовал его. Он стоял и прижимал девушку к себе не зная, чем можно помочь. Она уже не понимала, что была не одна. Боль окутала все ее сознание. От отчаяния Грем молил духов помочь… не забирать. Ведь она так нужна ему…

Тело девушки наконец обмякло, и она больше не дергалась в агонии. Боль отступила, забирая страдания девушки и даря покой. Грем заметил это чуть погодя, не до конца понимая, что все закончилось.

— Нет… Нет… Только не это. Риса! Я прошу тебя. Очнись любимая. Не уходи от меня. Как же я смогу жить, если тебя не будет рядом? Я люблю тебя…Риса!

Он держал ее хрупкое нежное тело, сильно прижимая к себе. Не мог отпустить… поверить, что ее не стало. Что он не смог помочь ей, тогда, когда она так в нем нуждалась. Ей было так мучительно больно… она заплатила слишком высокую цену…

— Грем, бегом неси ее в часовню! Нужно спешить!

За их спиной стоял запыхавшийся учитель. Он только что прибыл… бежал словно сумасшедший чувствуя, что может не успеть. Сзади поспел Данке. Тот встал, как истукан не понимая, что происходит, а когда понял, то побледнел. Он впервые видел слезы на глазах друга. Никогда, даже если ему было безумно больно, тот не показывал их. Каковы бы не были обстоятельства… но сейчас было все иначе. От такого зрелища кровь стыла в жилах. На руках парень держал неподвижное тело Рисы… босоногую, в одной ночной сорочке и распущенными, спутанными волосами, касающимися земли. Словно собирался положить ее на погребальный костер.

— Бегом! — крикнул старик.

Ступор прошел и Грем следом за своим учителем побежал к часовне. Источник светился неярким белым светом пытаясь озарить маленькое пространство. Словом, никогда раньше тот не источал свет ночью, будто светлячок теплым летним вечером.

Из полумрака навстречу им вышел старый монах. Никто из парней не видел его до этого. Половина лица старца была словно оплавлена и левый глаз от этого был как будто залеплен рубцовой тканью.

— Заходи сюда, — сказал незнакомый монах Грему, — положи ее прямо на пол. Не беспокойся, ей от этого хуже уже не будет.

Грем молча и с особой осторожностью уложил тело любимой девушки около своих ног и ног старого монаха. Тяжело вздохнув тот наклонился к ней и морщинистой рукой накрыл глаза… стал шептать что-то. Учитель Шин тем временем зажег аромопалочки и разложил их в лампадках над всеми пятью постаментами. Терпкий запах разнесся по маленькой часовенке. Затем стал зажигать многочисленные свечи, стоявшие на полках около погребальных урн. Тихо воздал молитвы усопшим и попросил у них помощи.

— Девушка еще жива, — неожиданный голос старого монаха словно прорезал гнетущую тишину. — У нее сильный дух. Она не может вас всех оставить. Слишком много незаконченных дел. Однако высшие силы требуют либо выполнить условия, либо они заберут ее. Нужно спешить, пока есть время.

— А что делать-то? Риса без сознания, — растерялся Грем, не понимая, что делать. — Если ее сознание вообще при ней…

— При ней, — утверждал монах. — Нужны ваши клятвы. Но в принципе достаточно будет только слов согласия. Мы с учителем Шином произнесем молитвы, а вы должны будете ответить на них.

— Ладно Грем, ом сможет произнести все, что скажите, а как же Риса? — спросил удивленный Данке, молча до этого стоявший у входя в часовню и наблюдавший за происходящим внутри. Он искренне недоумевал, как можно выполнить требуемое, когда смотришь на лежащую у ног друга девушку и видишь лишь ее труп. Просто невозможно поверить, что она еще жива.

— Мы доберемся до ее сознания при помощи тебя Грем, — отозвался учитель. — Как тогда, когда мы повторяли видение — сон Рисы.

Грем сразу понял, о чем шла речь. Данке, конечно не понимал, но всей душой надеялся на своего друга и учителя Шина. Он верил, что те точно знают, как действовать.

Никаких специальных приготовлений не потребовалось как в прошлый раз. Ведь сейчас сама девушка уже была готова принять их вмешательство. У Грема не было никаких препятствий со стороны Рисы. Оставалось лишь проникнуть в ее сознание.

Ему это удалось почти сразу. Учитель Шин склонился над своей единственной внучкой и положил свои ладони ей на виски. Затем стал читать молитву при помощи особой техники. Сначала невнятными обрывками фраз, а затем в нарастающем темпе… громче и громче.

Пораженный Данке, так же, как и Митрий впервые видел, что у Грема на лбу есть странный символ. Сейчас он сильно выделялся своим ярким свечением, намного больше, чем источник в пасти у волка. Парень встал на колени около тела Рисы и взял ее за руку. Полностью погрузившись в себя, тот застыл над ней совершенно неподвижно, будто дух покинул его тело. Учитель читал молитву, не умолкая ни на секунду.

…..

«Риса!.. Риса, ты меня слышишь»?

Все будто в сизой дымке. Словно стоишь на пепелище. Ноздри щекочет неприятный запах палёного. Вот только ничего вокруг нет… и никого. Даже самого себя не видно.

«Риса, — опять зову, — ну ответь хоть что-нибудь. Это Грем. Я пришел за тобой».

Секунды тянуться словно года и безмолвие становится в тягость.

«Грем»! — удивляется женский голос. Такой тихий… еле различимый. Словно каждое слово — это мука.

«Да, моя девочка — это я», — становится намного легче, услышав ее голос.

«Мне очень плохо Грем… — слова, словно тихий шелест. — Я так хочу пить. Очень жарко… невыносимо! Помоги мне»!

«Конечно помогу! Сделаю все для этого. Ты только потерпи еще немного, хорошо»?

«Я не могу терпеть… так устала от этой боли. Хочу, чтобы все наконец закончилось, — плачет девушка. От этого становится не по себе. — Больше не могу. Сил не осталось… За что они так со мной? Я просто хотела помочь… Отпусти меня Грем. Не нужно больше держать. Не хочу».

«Не могу отпустить, — упорствует он. — Ты мне очень нужна. Я без тебя не могу обходиться».

«Почему»?

«Потому что я тебя люблю! Потому что ты самое лучшее, что есть у меня в жизни. Кроме тебя у меня никого нет»!

«Тогда помоги мне. Забери боль… дышать трудно… в груди все печет… болит каждая клеточка».

«Я заберу всю твою боль себе, родная, ты только согласись остаться со мной. Прошу тебя».

«Невыносимо больше терпеть»! — слышаться уже отчаянные всхлипы.

«Скоро тебе будет легче. Я обещаю. Ты только будь со мной, не уходи. Не оставляй меня».

«Хорошо, — слышатся еле различимые слова девушки, — не оставлю. Я верю тебе Грем и согласна быть всегда рядом с тобой, потому что тоже люблю тебя».

…..

Никто из собравшихся в маленькой часовне не смог бы с точностью сказать сколько прошло времени. Может быть минуты, а может часы. Время будто остановилось. Двое старых монахов читали клятвы, предназначавшиеся высшим силам, приклонив колени около неподвижных тел парня и девушки. Те застыли каменными изваяниями и лишь едва различимый пар, шедший изо рта молодого человека, свидетельствовал о том, что он живой. Девушка напротив, словно вырезанная из белого камня, лежала спокойно, будто время для нее уже давно закончилось.

Данке с замиранием сердца упорно ждал, когда же хоть кто-нибудь из них откроет глаза или сдвинется с места. Он почти не верил, что Рису можно вернуть из мира духов. Это было за гранью его понимания. Слова клятв остались позади и теперь тишину ничто не тревожило. И уже трое с надеждой стали ждать «возвращение» Грема… и Рисы.

Руна на лбу парня неожиданно резко исчезла, словно никогда и не было. Учитель Шин дернулся, будто хотел остановить ее. Или не поверил, что все так внезапно закончилось. Мгновения спустя Грем открыл глаза и глубоко вдохнул не скованный больше оцепенением. Словно в измененном сознании ему не удавалось дышать полной грудью. Он тут же наклонился к лицу девушки, внимательно рассматривая застывшие черты.

«Почему она не открывает глаза»? — нервно думал Данке. Он уже сам хотел подбежать к друзьям и убедится, что все прошло как надо. Должно пройти!

— Ты смог? — с надеждой спросил учитель.

— Она не хотела возвращаться. Говорила, что ей очень плохо…

— Не смог, — печально склонил голову старый монах, так и не дав закончить до конца то, что собирался сказать, сильно уставший парень.

Грем ничего не ответил, а лишь с большим трудом, но все же самостоятельно поднял девушку на руки и понес в дом. Уже спускаясь со ступеней часовни, он бросил через плечо:

— Ей нужно согреться. Слишком долго она пробыла на холоде. Не хочу, чтобы ее колотило от озноба.

— Что? — оторопел старик. — Так она жива… согласилась остаться?

— Да, — просто ответил тот.

Теперь все будет хорошо. Его любимая сумела найти в себе силы и не оставила. Он словно сам вернулся с того света вместе с ней.

Зайдя в дом Грем уложил свою драгоценную ношу на постель. Укрыл покрывалом. Теперь ее тело не пылало жаром, наоборот ему требовалось больше тепла. И он растопил небольшую чугунную печь в комнате Рисы. Оранжевые язычки пламени охотно проглатывали предоставленное угощение из небольших поленьев, отдавая в благодарность свое тепло и мягкий неяркий свет.

Риса спала, так и не очнувшись. Но Грем знал наверняка, что любимая больше не покинет его. Он не ушел, не оставил ее одну. Хотел, чтобы, когда она проснется, то первым кого увидит, открыв глаза, непременно был он. Тем более что согреть замерзшую девушку просто было необходимо. О мокрой и холодной сорочке, в которую была одета Риса, Грем не подумал сначала и теперь постель была сырой. Он лег рядом, притягивая хрупкую девушку поближе к себе… к своему теплу.

Было странно…то жар, поглощающий меня изнутри, то теперь холод. Кто-то играл со мной в страшные игры. Но боль отступила, и я была счастлива. Всё-таки Грем выполнил свое обещание. Холодно, но не больно — это главное! И как-то тесновато, словно лежу в ящике. Это изначально мне так показалось и когда я уже хотела испугаться, то поняла, что меня просто обнимают, сильно прижимая к себе. И главное я точно знала кто это. Слабость в теле не давала возможности обнять в ответ, но все же я сделала над собой усилие и открыла глаза. Хоть что-то!

— Привет солнышко! — почти шепотом поздоровался Грем. — Я так рад, что ты очнулась. Очень скучал.

— Правда? — было очень приятно слышать такие слова. — Я тоже.

Он коснулся губами моего носа. Стало немного щекотно и приятно. Затем его губы, мягкими касаниями прошлись по моим щекам; чуть ниже, к уголкам губ и наконец я почувствовала нежное прикосновение легкого поцелуя. Не настойчиво, а наоборот, словно он боялся причинить мне хоть малейшую боль. Как я хотела, чтобы он не прекращал. И судя по тому, как его рука медленно, но настырно пробралась ко мне под одеяло, тот и не думал убирать ее оттуда. Скользя ладонью по плавным изгибам от груди к бедрам. По моему телу прошла волна необъяснимого восторга.

— Не останавливайся, — сказала я, почувствовав, что Грем колеблется, застыв на месте.

— Ты слишком слаба еще, — сомневался он.

— Я ведь не буду сейчас заниматься уборкой монастыря, — лукаво улыбаюсь, заставляя парня действовать.

От моей нежной улыбки Грем стал смелее. И вот он уже снимал с меня сырую рубаху, восхищенно разглядывая обнаженное тело. Стыда или стеснения почему-то я не ощутила, лишь хотела видеть всегда этот блеск в его глазах. То с каким восторгом он смотрел на меня вызывало бурю эмоций. Он наклонился ко мне и стал целовать изгиб шеи, там, где пульсировала вена знаменуя жизнь. Затем ниже и ниже, захватывая губами нежную плоть, легонько терзая ее, доводя до восторга. Голова шла кругом от этого восхитительного чувства… Любви!!!