Евреи на шумячской земле (О книге А. Г. Максимчука «Порубежье»)
И. Цынман
Не всегда мы видим и ценим увлеченных простых людей, занимающихся изучением родного края. Часто им никто не помогает, не заботится, а зачастую им мешают. Лишь удачники оставляют потомкам о себе и своей поисковой работе полезную и добрую память. Не всем это удается.
В последние годы на Смоленщине появились такие краеведческие книги, как, например, книга В. М. Гавриленкова «На земле Демидовской»; Г. Т. Рябкова «В бассейне реки Вихры» (о Монастырщинском районе); Е. В. Муравьева «Звонкая радуга» (о поселке Первомайском) и другие. Но в них о евреях написано мало. Авторы словно стесняются. Не принято было тогда подробно писать о евреях. Слово «еврей» угнетало.
Шумячи — бывшее еврейское местечко, где мне приходилось бывать много раз. Там я встречался с увлеченными людьми. Например, с Валентиной Павловной Максимчук я знаком много лет. Она была директором школы, создала шумячские музеи. Муж ее, Алексей Григорьевич Максимчук, умер в 1992 году, оставив после себя неизданные очерки по истории Шумячского края. С ними я познакомился в 1993 году. Так появилась его книга «Порубежье».
Многие смоленские населенные пункты были в свое время еврейскими местечками. А что мы об их жизни знаем? Книга «Порубежье» приятное исключение. В книге много внимания уделяется местечкам Шумячи, Петровичи, Мстиславлю. На их примере можно судить о жизни евреев и в других смоленских местечках, которую автор прослеживает из глубины веков, начиная с 1239 года.
Автор сообщает, что, пользуясь тяжелым положением Смоленского княжества, вслед за татаро-монголами на его земли начали нападать литовские князья. Они захватили часть западных смоленских земель. Шумячская земля попала под власть Литвы. Но спустя некоторое время литовские войска были изгнаны, и она снова была возвращена в состав Смоленского княжества. В 1356 году отряд литовского войска занял важнейшую крепость Мстиславль. Шумячский край оказался под властью Литвы уже надолго. В 1403 году литовский князь Витовт направил свои войска против Смоленска, но застрял на болотах под Петровичами. Это было летописное упоминание о Петровичах. В 1404 году князь Витовт захватил Смоленск.
По литовскому статусу 1529 года одновременно с заселением шумячских, кричевских, мстиславльских земель польской шляхтой происходит переселение на эти земли евреев. Еще в XIV веке литовский князь Витовт начал расселять в западных и центральных землях своего княжества евреев, выходцев из центральной Европы. Они были необходимы ему как посредники в заграничной торговле. Специальным указом 1358 года Витовт предоставил евреям три очень важные привилегии: гарантию неприкосновенности личности, свободу отправления религиозных обрядов, право на занятие торговлей.
Евреи селились в основном в городах и местечках. Они не смешивались с городским населением, а жили своими общинами. В этих общинах постепенно образовывалась небольшая богатая прослойка, от которой зависела жизнь остальной еврейской плебейской массы. Члены общины были связаны круговой порукой.
По мере захвата литовскими князьями русских земель и продвижения их на восток, продвигалось и еврейское население. В XV–XVI веках значительная часть евреев поселилась на Шумячской земле. Они сыграли заметную положительную роль в развитии торговли и ремесла в нашем крае. Так утверждает автор книги «Порубежье».
Упоминает Максимчук и об Андрусовском перемирии в 1667 году, которое состоялось между Русским государством и Польшей. Деревня Андрусово располагалась по ту сторону реки Городня от еврейского местечка Кадино, принадлежащее теперь Монастырщинскому району.
Заметное место занимали Петровичи, которые с 1784 года уже назывались не селом, а местечком, в котором проживали русские (белорусы), поляки и евреи.
После войны 1812 года в России наблюдается дальнейшее развитие промышленного производства, растет число предприятий, появляются новые мануфактуры и даже небольшие заводы. Например, в 1823 году Мстиславльская суконная фабрика, принадлежащая титулярному советнику Игнатию Цехановскому и мещанину Меиру Фрумкину, произвела 3157 аршин тонких суконных тканей, 1200 талэсов* и 200 конфасов (вид еврейской одежды). В Мстиславле работали и другие текстильные фабрики купцов Евзика Фрумкина и Гершона Болотина. В Рославльском уезде появляются стекольные заводы. Происходит заметный рост городов.
В начале XIX века в Могилевской губернии складывается ряд торговых центров. Среди них видное место занимало местечко Шумячи. По статистическим данным за 1861 год, в нем проживало 2306 жителей, в том числе 1003 великоруса и белоруса, 1281 еврей, 22 поляка. В свое время польское население на нашей территории составляло довольно большой процент, но со временем поляки приняли русский язык, культуру, обычаи, нравы, многие из них сами начали причислять себя к русским. Этому также способствовали смешанные браки.
* Накидка для мужчин при молитве.
Еще более подробные сведения о Шумячах дают материалы переписи 1897 года. В Шумячах проживало 3773 человека, насчитывалось 563 жилых дома. Среди достопримечательностей отмечалось наличие двух церквей, четырех синагог, богадельни, школ, почтовой станции, 66 лавок, 5 питейных заведений. Следует обратить внимание на то, что в 1896 году численность населения и количество лавок в Шумячах значительно уменьшились. Связано это с тем, что в конце 80-х гг. великий князь Александр издал закон, по которому все еврейское население подлежало изгнанию из государства, а имущество его должно было быть конфисковано. Напуганные этим жестоким законом евреи начали закрывать свои лавки, ремесленные мастерские и спешили оставить места постоянного проживания. Однако вскоре этот дискриминационный закон был отменен, и часть евреев возвратилась на свои прежние места жительства, в том числе в Шумячи и Петровичи.
В Рославльском уезде процент еврейского населения был незначительным, так как уезд не входил в полосу оседлости евреев. Поэтому описанный закон на численность населения здесь не повлиял.
В самом древнем селении, известном на Шумячской земле, — Петровичах, насчитывалось 204 жилых дома, были церковно-приходские и еврейские школы, почтовое отделение, церковь, 3 еврейских молитвенных дома, 54 лавки, 3 питейных заведения, водяная мельница, 2 крупорушки. В местечке на речке Черная Немка был устроен прекрасный пруд. Ежегодно 29 июня и 8 сентября в Петровичах устраивались большие ярмарки, на которые привозили свои товары купцы Смоленской, Могилевской и Витебской губерний. Каждое воскресенье устраивались торжки с бойкой торговлей.
В 1868 году было завершено строительство железной дороги Орел-Витебск, сыгравшей большую роль в дальнейшем развитии этого края.
Промышленный рост начала XX века почти не коснулся Шумячского края, если не считать некоторых кустарного типа предприятий, возникших в местечках Шумячи и Петровичи.
Наиболее значительным предприятием на Шумячской земле оставался Фанинский (теперь Первомайский) стекольный завод промышленника из Рославля Я. М. Магидсона, основанный в 1879 году. Работали винокуренные заводы, лесопилки, мельницы, крупорушки. В 1907 году шумячский купец Лейкин основал кожевенный завод, который работал довольно успешно. В Шумячах работала пекарня, обеспечивавшая хлебом и кондитерскими изделиями все местечко.
В книге «Порубежье» отражена и моя информация о Шумячах:
«Напротив Форпоста находилось большое озеро. Здесь располагалась мельница, обеспечивающая помолом всю округу. Эта мельница, по свидетельству И. И. Цынмана, принадлежавшая семье его родственников Юде и Хаве Маневичам, была построена еще в прошлом веке. Недалеко от мельницы находилась сукновальня.
Земля, примыкавшая к Шумячам, принадлежала шумячскому обществу, однако ее было очень мало. Жители имели земли не более 1–2 десятин, а многие и вовсе не имели. Чтобы прокормить семью, они должны были заниматься промыслами: сапожничали, обрабатывали кожу, делали кирпич, глиняную посуду, извозничали, торговали.
Широкое распространение получили всевозможные коммерческие операции, скупка, перепродажа. Так, петровичский купец Арон Рухман скупал у крестьян лошадей и перепродавал их на ярмарках в Шумячах, Петровичах, Климовичах, Рославле, Мстиславле. Арон Гутман, тоже из Петровичей, ездил по деревням, скупал мелкий скот и перепродавал его на ярмарках. Карезо содержал в Шумячах большой трактир, который помог ему накопить столько денег, что он смог купить поместье. В Петровичах А. Хесин содержал мануфактурную лавку, приносившую ему большой доход, что давало возможность не только успешно вести торговые операции, но и учить сына в медицинском институте, что было редким исключением среди еврейского населения.
Наряду с лавками мелких товаров в деревнях было немало винных заведений, которые выколачивали из карманов крестьян большим трудом заработанные копейки.
К началу XX века местечко Шумячи, село Шумячи и деревня Забелорусье в результате их роста и расширения слились и образовали единый населенный пункт — Шумячи. В 1904 году в Шумячах числилось 4436 жителей. Там, где сейчас находится гараж бывшего райкома КПСС, находилось здание волостного управления. Напротив него, через дорогу, была расположена школа, а рядом с волостным управлением — полицейский участок. Старшиной волости перед революцией был Мощенков, волостным писарем — Яковлев. В подчиненном волостному управлению полицейском участке находились пристав, урядник и 7–8 жандармов. Кроме них был еще шумячский староста, занимавшийся вопросами только русского населения местечка. Еврейское население имело своего старосту. Эти люди и составляли весь административный аппарат Шумячей.
Контролировал и направлял работу волостного управления земский начальник, которым был один из помещиков.
Кроме школ, о чем сообщалось раньше, в Шумячах было две церкви, — Богородская и Ильинская, которые обслуживались двумя священниками и двумя дьячками. Служители церкви имели свою землю. Было также 4 синагоги, одна из них — Кафедральная, рассчитанная на 1200 человек.
На месте современного парка располагался торговый центр. Все лавки в основном были кирпичными.
Так как еврейское население шумячской земли не имело, то единственным источником его жизни были торговля и ремесло.
Поэтому в местечке было много сапожников, портных, жестянщиков, стекольщиков, гончарных дел и других специалистов-ремесленников.
Постройки в местечке располагались очень скученно. Между ними не было даже проходов. Их фасады выходили почти на проезжую часть улицы, которые были очень узкими. От постоянного движения телег, скота, плохого проветривания улицы почти никогда не просыхали. Особенно непролазная грязь стояла в период осенних дождей.
Недалеко от центра находился пожарный сарай добровольного общества. Часть этого сарая была занята телегами с бочками, которые постоянно были заполнены водой. Во второй половине был устроен зрительный зал на 200–250 человек со сценой. В этом «зале» в летнее время выступали артисты любительского театра. Здание не могло вместить всех желающих. Рядом находился небольшой садик-бульвар, где два раза в неделю играл духовой оркестр. Вход в садик был платным. Билет стоил 5 копеек. Этот оркестр за плату играл на свадьбах и различных торжествах. Небольшая общественная библиотека, которая была основана в 1894 году, влачила жалкое существование. В частной библиотеке книги для чтения выдавались за плату — 50 копеек в месяц. Некоторые жители выписывали газеты.
Цветущим местечком были Петровичи в начале XX века. Богатые леса, озера, пересечение двух трактов (Кричев — Хиславичи и Мстиславль — Рославль) благоприятствовали развитию кустарного промысла и торговли, а наличие в местечке школы, врачебного пункта, аптеки, церкви, синагоги, костела, почтового отделения влияло на культуру быта…
Вслед за поляками в Петровичах поселились евреи. В начале века их численность в два раза превышала численность всех остальных жителей местечка.
Съехавших из разных мест Европы, в частности из Польши, Украины, каждый со своей верой, со своими традициями, со своей мерой добра, совести и чести — эти люди жили в дружбе между собой и с местным населением, русскими и белорусами.
Земли у Петровичей не было. Небольшие приусадебные участки не могли обеспечить семью пропитанием. Брать землю в аренду у помещицы могли немногие, но и для них земля была лишь дополнительным средством существования. Основным средством для жизни были ремесла, кустарничество и торговля…
Знакомясь со сложившейся организацией кустарного производства, не перестаешь удивляться ее целесообразности, простоте и логике. Если вам нужно сшить повседневное платье, идите к Настеньке Фигловской, а если выходное — к Риве Азимовой. Ну, а если нужно очень нарядное, то — к Елисеевне, бывшей модистке Санкт-Петербургского Императорского театра.
Разделение специальностей было у всех. У каждого над дверью вывешивалась табличка: «Шапошник»; «Белошвейка»; «Мужской портной»; «Дамский портной». Сапожник, который шьет обувь, не станет заниматься починкой. Не престижно? Главное не в этом. Починка — дело другого мастера. Принять такой заказ означало бы лишить заработка другого мастера. Такого быть не должно. Такого и не было…
Существовала в местечке и своя служба услуг, особенно в предпраздничные дни, когда, например, воды требовалось больше обычного. Вот и разъезжала по улицам бочка с криничной водой, копейка — за ведро.
Специальность забойщика скота — особая. Забой доверяли только людям, знающим анатомию животных. В местечке были и такие специалисты. Один из них, специалист по забою телят, был Шеншель Азимов — родной дядя Айзека Азимова, крупнейшего американского писателя-фантаста, родившегося в Петровичах и в детском возрасте с родителями эмигрировавшего в Америку. Договорившись с заказчиком накануне, он приходил на рассвете, быстро и аккуратно разделав тушу, получал небольшую плату. Уносил потроха: в семье была нужда.
Забой и обработку скота все специалисты производили только на рассвете, когда дети еще спали. Ко времени их пробуждения все должно быть прибрано и к завтраку подана свежатина. Если дети спрашивали, откуда она взялась, бабушки отвечали: «Бог послал». Дети не должны видеть жестокость. Дети не должны слышать о жестокости.
У евреев был и «резник» — специальный мастер по убою птицы. Он один обслуживал все Петровичи. Для забоя взрослого скота существовала специальная бойня. За соблюдением правил убоя и разделки туш внимательно следили специалисты. Одна оплошность, и мясо шло вторым сортом.
Между жителями Петровичей и крестьянами окружающих деревень были установлены экономические связи. Крестьяне привозили на базар продукты, деревенскую утварь (грабли, корзины, самопрялки, дуги, колеса, сани, телеги), гончарные изделия, игрушки.
Крестьяне-мастера — плотники, кровельщики — работали у жителей местечка по найму на строительстве и ремонте жилья и надворных построек.
В то же время в Петровичах крестьяне пользовались мельницами, крупорушками, волноческами, кузницами, красильней. Обращались за помощью к врачам и ветеринарам. На базарах и в лавках они покупали промышленные изделия, а также соль, спички, керосин, свечи.
Петровичские мастера обходили и объезжали окрестные деревни, чтобы остеклить окна, наточить ножи, собрать тряпки в обмен на мелочи: иголки, пуговицы, ленты, табак и прочее. Еврейские купцы скупали у крестьян пеньку, полотно, щетину, скот, птицу, коноплю, кожи и т. п., перепродавали их.
Живя бок о бок в добрососедских отношениях и постоянном общении, русские и евреи оказывали влияние друг на друга, что сказывалось и на кухне. Многие еврейские блюда были привычными в русских семьях (цимес, кухоны, тэйгелы и др.). Некоторые русские восприняли от евреев раздельное употребление молока и мяса. Евреи же с удовольствием готовили русские щи, украинский борщ, белорусские «драные ладки». Согласно религиозным традициям, в еврейской кухне множество ограничений: запрещено употребление свинины, говяжье мясо должно быть кошерное — передняя часть туши здорового животного т. д.
Большинство еврейских семей соблюдали правила питания, диктуемые религиозными традициями, но были и такие, которые ели свинину. Нохем Маркович Вайнерман не мыслил обеда без сырого с морозца свиного сала с чесноком. А вот Альтер Элевич Лавочкин, по прозвищу Дер Магид (Илья Пророк) ревностно соблюдал все религиозные требования и обряды, как об этом пишет в своей книге воспоминаний «Память» Г. С. Локшин. Альтер Лавочкин был одним из самых грамотных в еврейской общине. Он владел не только идишем, но свободно читал и писал на древнееврейском языке, иврите. У него были сын и дочь. Дочь Рива вышла замуж и жила в Петровичах, а сын — Семен Алексеевич Лавочкин — стал известным авиаконструктором.
Были в Петровичах богатые, были бедные. Петровичская помещица Пелагея Волович занималась благотворительностью: оказывала помощь школе, церкви, синагоге. С крестьянами была в добрых отношениях. «Мы — петровчане», — эти слова жители местечка произносили с гордостью.
Отработав неделю, евреи в субботу, а русские в воскресенье отдыхали, ходили на базар. В обед в чисто вымытой избе семья собиралась за праздничным столом, к этому моменту всегда приберегалось что-нибудь вкусное.
Особенно были желанны годовые праздники. Еврейская и русская пасха следовали одна за другой. У евреев она была скромнее. Всю пасху они ели только мацу и приготовленные из нее разные блюда. После пасхи мацу разносили в белых скатертях по русским домам.
У русских после шестинедельного поста стол был обильным: пасхальные куличи, хворост, бисквиты, копченая колбаса, окорок, крашеные яйца. Перед пасхой все должны были одаривать нищих, бедных, чтобы праздничный стол был у каждого. Сбор денег для бедных в Петровичах — это устоявшаяся традиция.
Свое повествование об истории и жизни людей разных национальностей на Шумячской порубежной земле автор заканчивает 1917 годом. К порубежью можно отнести также Велижскую, Руднянскую, Монастырщинскую и Хиславичскую земли, позднее присоединенные к Смоленщине.
Хочу еще раз отметить, что материалы А. Г. Максимчука канули бы в Лету, если бы не поддержка при издании книги главы администрации Шумячского района Крупенева Павла Арсентьевича, энтузиазм и трудолюбие жены и соратника автора, Валентины Павловны Максимчук. И что удивительно, нигде в книге о ней нет никаких указаний. Даже обо мне в книге есть информация, а о Валентине Павловне — нет.
И не только своим участием в подготовке этой книги отмечается ее деятельность. В Шумячском районе она была самой инициативной и энергичной в создании Шумячских и Петровичского музеев, ей удалось составить список расстрелянных и замученных фашистами евреев по населенным пунктам района. Она пишет интересные очерки. Вместе с администрацией района она участвовала в сооружении памятного знака евреям, погибшим в поселке Первомайском. В Шумячах у кирпичного завода в 1995 году взамен ветхого установлен новый памятник расстрелянным и замученным фашистами шумячским евреям. В красивой обрешетке положили камни, сейчас стараются здесь прижить сосны.
Как о музейных экспонатах, в Шумячах заботятся о немногих уцелевших евреях. На 1996 год их осталось очень мало:
1. Локшина Мэра Шайновна, 1915 года рождения, инвалид 1-й группы, проживает с психически больным Лазарем Юдовичем, 1936 года рождения, в собственном ветхом доме.
2. Борода Роза Наумовна, 1935 года рождения, инвалид 2-й группы, проживает одна. Она лидер среди евреев, помогает им.
3. Ручикова Серафима Михайловна, 1927 года рождения, инвалид 1-й группы, проживает одна.
4. Цаур Раиса Самуиловна, 1916 года рождения, проживает с сыном, больным эпилепсией в собственном доме.
5. Григорьева Фаина Наумовна, 1928 года рождения, проживает с мужем — участником войны в собственном доме.
6. Итунин Лев Наумович, 1934 года рождения, вдовец, завуч средней школы, проживает вместе с дочерью Людмилой — учительницей русского языка и литературы. Мать у нее была русской.
Вот и все, что осталось от евреев Шумячей, где когда-то была кафедральная синагога на 1200 мест.
В Петровичах недалеко от почти исчезнувшего старого еврейского кладбища сооружен самый большой в Смоленской области сельский Дворец культуры.
Я посетил могилу А. Г. Максимчука, похороненного на русском кладбище в Петровичах. По его воле он захоронен рядом с последним уцелевшим в годы войны петровичским евреем, Вайнерманом, с которым их связывала дружба, теперь уже вечная.
Им обоим установлены памятники. Их могилы всегда ухожены, жители приносят цветы.
Апрель 1996 г.
Исчезнувшая быль
Записал И. Цынман
9 июня 1997 г. Виктор Максимович Зинуков, внештатный корреспондент смоленской газеты «Рабочий путь», уроженец местечка Шумячи, сообщил мне:
«Шумячи до войны было еврейским местечком, в нем жили тысячи евреев. В октябре 1941 года их созвали всех на собрание, и всех пришедших каратели погнали в Галюгин ров и расстреляли… Те, кто из евреев не пришел на то собрание и уцелел от первого расстрела, позднее были собраны, расстреляны и захоронены у кирпичного завода.
Двухэтажная синагога в местечке Шумячи находилась на Школьной улице».
Шумячи. О еврейских школах
Записал И. Цынман
17 августа 1993 года мне пришлось побывать в Шумячах, встречаться с долгожителями. Вот что рассказала Цаур Раиса Самуиловна, 1916 года рождения:
«После окончания Смоленского еврейского педтехникума в 1935 году, я была направлена на работу в Шумячскую еврейскую школу. Директором школы был Кунин Григорий Исакович. В 1937 году он стал «врагом народа», но уцелел и больным в 1947 году вернулся.
Шумячская еврейская семилетняя школа располагалась в двух синагогах. В ней работало 15 учителей. В начале было около 200 учеников, но в 1939 году школу расформировали, сделав русской неполной средней школой.
В Смоленской области в первые годы Советской власти еврейские школы были почти в каждом районе, в городах, в деревнях, где жило хотя бы несколько еврейских семей.
В 1935 году, когда я заканчивала педтехникум, выпустили сто учителей. В Шумячской еврейской школе я преподавала еврейский язык — идиш. В русской школе мне было трудно работать. Я вела начальные классы. Вскоре я уехала в г. Стародуб Брянской области, где еще сохранился еврейский детский дом.
В детдоме я работала с интересом. Я сама была воспитанницей детдома, была комсомолкой. Здесь меня застала война. Когда я с ребенком решила уехать, в ближайшей Унече уже высадили десант. Уходила я пешком на юг. Добралась до Новгород-Северска, а потом в Конотоп, поездом добралась до станции Фаянсовая, где встретила нескольких шумячеких евреев. Попала в Тамбов. В тамбовской деревне я работала учителем начальных классов до 1944 года. Там же похоронила свою девочку. В Тамбов приезжал с фронта мой муж. В Шумячах оставались родные мужа, и в 1944 году я вернулась в Шумячи вместе с немногими уцелевшими евреями. Куда они могли вернуться?
Памятник погибшим узникам Шумячского гетто у кирпичного завода
Жители показали нам место расстрела евреев у кирпичного завода. Возникло большое желание перезахоронить убитых родных на еврейском кладбище. Говорят, что после расстрела земля неделю «дышала». Палачи забросали убитых и еще живых людей, в том числе детей, лошадиными трупами. Кости лошадей мы обнаружили, когда производили перезахоронение.
Невыносимый трупный запах многих сотен, а возможно, тысяч убитых заставил нас прекратить работу. Сделали насыпь и установили скромный обелиск с надписью: «Здесь 18 ноября 1941 года расстреляно более 500 человек мирного советского населения еврейской национальности. Память о них будет вечно жить в наших сердцах». Надпись на обелиске составила я. Ее утвердили. Это первый памятник на Смоленщине, где написано, что убитые — евреи.
Памятник создан в еврейском религиозном стиле, имеет форму «Мацейвэ». Построили его в 1946 году, плиту сделал коммунальный отдел. Обидно, что его не ремонтируют, в районе сейчас осталось всего шесть старых евреев, им ремонт уже не под силу. За захоронением, в основном, пришлось следить мне».
В 1985 году в Шумячи в очередной раз из Москвы приезжала Галкина Тамара Давыдовна. Она рассказывала, что при расстреле евреев мать закрыла ее своим телом. Трупы долго лежали неубранными, и девочке ночью удалось уйти в Белоруссию. Потом она попала в действующую армию. Она же сообщила дату массового расстрела.
Надпись на доске памятника
Стариков и мужчин по одним данным было 75 человек, по другим — более 100, их расстреляли днем раньше, в карьере. Мы нашли то место, собрали сколько смогли их останки и перенесли их в общее захоронение. То место в карьере, где осталась часть останков, теперь уже безвозвратно потеряно.
Гетто, кажется, в Шумячах не было. Не успели создать. Евреев просто выбрасывали из своих домов, и все это сопровождалось избиениями и грабежами. В грабежах и расстреле участвовали местные и приезжие полицаи, которые этим занимались и в соседних населенных пунктах под руководством нескольких эсэсовцев.
В 1945 году в Шумячи вернулся с войны мой раненый муж. В 1955 году он утонул, оставив меня с тремя детьми.
Четыре года назад я стала почетным гражданином Шумячей, 50 лет была членом КПСС».
г. Смоленск
Сохранить как память
И. Цынман
10 июня 1993 года нам довелось побывать в бывшем местечке, теперь деревне Петровичи. С нами были от отдела культуры района В. А. Казепин, от музея — В. П. Максимчук и Л. Г. Потапова. Объяснения давала заведующая Домом культуры Светлана Васильевна.
Петровичи известны тем, что до войны значительную часть населения этой деревни составляли евреи. Жили они здесь до войны 1941–1945 годов многие столетия со времен Христофора Колумба. Были они хорошими ремесленниками, огородниками, предпринимателями, музыкантами, хорошо торговали.
Здесь нам показали огромный, недавно построенный Дом культуры, вернее, дворец, где можно разместить все население деревни. Успели все же построить его в годы перестройки. Затем повели к обелиску расстрелянным в войну еврейским жителям Петровичей и соседних деревень. Сейчас в Петровичах евреев нет, но их помнят все жители деревни. Потом сходили на бывшее еврейское кладбище. Оно представляет выровненную, видимо бульдозером, площадку с высоким травостоем для сенокоса. С тыльной стороны, прямо на кладбище, идет строительство. Мелких памятников на кладбище нет. Их использовали как дешевый строительный материал. Бульдозером сгребли в одно место несколько сохранившихся памятников покрупнее, фамилий на них прочесть нельзя. Долго ли они здесь будут лежать?
Между тем здесь в Петровичской земле лежат предки многих выдающихся людей, например, талантливого американского писателя-фантаста Айзека Азимова, крупнейшего авиаконструктора Лавочкина и многих других выходцев из Петровичей, о чем рассказывает экспозиция в Шумячском музее, а возможно, и в музее Петровичской школы, где мы не успели побывать.
Сопровождавший меня в поездке уроженец этих мест Моисей Айзикович Локшин, житель Смоленска, показал мне высокое место на спуске к реке Немка, где родился Айзек Азимов. Сейчас здесь стоит старый, заброшенный, но ещё красивый дом.
К жителям всего Шумячского района у меня большая просьба. Сохраните как память памятные знаки погибшим, еврейские кладбища. Установите памятные знаки там, где их нет. Например, в Первомайском. Поваленные, еще сохранившиеся еврейские памятники поставьте как надо. Благоустройте и отремонтируйте установленные памятные знаки. Для нас очень важно покаяние за прошлое, за то, что разрушали. Выделите дни в году, чтобы почтить память безвинно погибших.
Десятилетия умышленно, во вред народу, в нашей стране факт уничтожения евреев, цыган замалчивался. Сейчас осталось очень мало долгожителей, помнящих о том геноциде. Очень важно, чтобы пока еще живущее, но уходящее поколение написало, как все это происходило, кто в убийствах участвовал, и главное — были ли праведники — люди, которые с большим риском для своей жизни и имущества спасали евреев, пора назвать их имена и, как говорят, поставить им свечку.
Пусть школьники помогут пожилым написать воспоминания и послать письма в редакцию газеты «Шумячка». Часть их газета опубликует.
Шумячский музей ведет книгу памяти погибших. Помогите музею в этом деле. Это последняя надежда узнать и сохранить для потомков правду о судьбе погибших в войну евреев.
Публикация в «Шумячке» (10 июля 1993. С. 1, 4)