Охотники за генными прохиндеями вновь воспользовались потайным ходом и вернулись на свои рабочие места — конечно же, прихватив с собой не только набитый деньгами чемодан, но и директора зоопарка вкупе с четырьмя предпринимателями. В зоопарке Гериберту и его стае устроили триумфальный прием. Гонзо, Мокка и Шульц даже сочинили по этому случаю «Гимн Гериберта», еще не совсем складный, но именно поэтому растрогавший все сердца. Одна из строф гимна звучала так:
Львам было очень-очень стыдно, что в трудную минуту они не поддержали Гериберта, но он только махнул лапой:
— Меня это не удивляет: месяц назад я сам поступил бы так же. Не будем ворошить прошлое. У нас еще столько дел! Через час зоопарк открывается, нужно успеть навести порядок.
Ровно в восемь тридцать Гериберт сидел в кресле директора зоопарка и с улыбкой разглядывал пятерых запуганных людишек.
— Так-так, — снисходительно проговорил он. — Стало быть, если я вас правильно понял, вы все хотите поменять профессию. — Он поднял телефонную трубку:
— Фрау Шлютер, зайдите-ка ко мне в кабинет.
И, посовещавшись с сотрудницей, Гериберт постановил: — Доктор Греве начнет свою карьеру скунсом-вонючкой. Фрау Зёдербаум получит место кистеперой рыбы — это очень спокойная должность, мадам. Господин Бройштедт станет электрическим угрем, а доктор Морелли будет трудиться в контактном зоопарке — я его назначаю вислобрюхой свиньей. Ну что ж, желаю вам всяческих успехов на новом поприще! Фрау Шлютер выдаст каждому подходящую рабочую одежду.
Одного из пятерых Гериберт пока еще не упомянул.
— Ах, господин… э-э… экс-директор. Что же нам делать с вами? В качестве льва я вас, к сожалению, использовать не могу — львами я мог бы обклеить весь кабинет. С этой минуты вы числитесь вспомогательным вомбатом. Доложитесь господину Грегору, дорогу вы знаете.
Через несколько минут зоопарк открылся, и в него устремились толпы посетителей — среди горожан давно распространился слух, что в этом заведении произошла смена руководства. Без волнительных моментов не обошлось, так как у кистеперой рыбы возникли проблемы с жаберным дыханием, а вонючка-скунс норовил сунуть под нос посетителям визитную карточку с нацарапанной на ней просьбой позвонить его адвокату. Доктора Морелли в контактном зоопарке донимали плохо воспитанные дети, закармливавшие его липкими сладостями. А у нового электрического угря то и дело вылетали предохранители. Но в общем и целом первый рабочий день нового директора прошел вполне удачно. Тем не менее, когда вечером Грегор столкнулся с Герибертом, шеф показался ему несколько расстроенным.
— Привет, старина лев! — крикнул Грегор при виде своего прежнего вожака.
— Сам ты лев, — пробурчал Гериберт.
— Чего это ты такой кислый? — полюбопытствовал Грегор. — Ты же всего добился, возглавил собственную стаю, всем доказал, что ты — лев. Даже твой папаша тобой гордится. А теперь ты и директором зоопарка стал!
— Знаешь что? У меня почему-то пропало желание непременно быть львом, а уж тем более — директором зоопарка. Так здорово было работать антилопой гну, черепахой быть для меня скучновато, а вот должность вомбата могла бы меня заинтересовать…
Грегор почесал затылок.
— Да, жизнь этих ночных сумчатых действительно довольно интересна. Особенно теперь, когда наш бывший директор все время скачет перед стеклом. Если тебе больше неохота быть львом, то и не будь им — можешь опять устроиться к нам.
— Так ведь у меня внешность льва.
— Ну и что? Это все гены, ты же сам говорил. Необязательно быть львом только потому, что выглядишь как лев. Ты здесь достаточно проработал, чтобы понимать такие вещи. Каждый вправе быть, кем он хочет. Лев может стать антилопой гну, а антилопа гну — львом, без проблем. Лев — это не тот, кто внешне похож на льва, а тот, у кого львиное сердце, понятно? Ты вот навсегда останешься моим любимым львом, а как ты будешь выглядеть, мне плевать.
— Аминь, — подытожил отец Гериберта, подкравшийся к ним незаметно, как и полагается представителю крупных кошачьих. — Я уж думал, этот вомбат никогда не закончит болтать. Нам срочно нужно паковать чемоданы, пока ты не решил примерить на себя костюм белки. Да и мама уже наверняка волнуется.
Предстоящая разлука с друзьями опечалила Гериберта, но он знал, что отец прав. Однако прежде чем покинуть зоопарк, нужно было еще кое-что уладить. Должность директора, разумеется, получил полковник Вальтер, который немедля посетовал, что директор — не военный чин. Тогда Гериберт назначил его генерал-директором зоопарка. Заместителем и финансовым советником генерал-директора стал Франц Фердинанд, помимо прочих ценных качеств отличавшийся тем, что ему невероятно везло на бегах. Всем животным было предложено выбрать работу по вкусу, и, как выяснилось, большинство из них было вполне довольно своей теперешней профессией. Джеронимо официально получил должность главного архитектора зоопарка. Ахмед переквалифицировался в пеликана, поскольку Франц Фердинанд всегда производил на него сильное впечатление.
Господин Кальберматтен из-за аллергии на полоски больше не хотел работать зеброй. На свет он появился муравьедом, но всю жизнь мечтал стать гигантским рыжим кенгуру — и позднее добился на этой должности поразительных успехов, которые даже полковник Вальтер не мог себе до конца объяснить. Каэтано, боевой гну, стал львом, и все боялись его профессиональной брутальности. Шакира, маленькая крольчиха, повысила квалификацию до беркута, чему все удивлялись, поскольку родилась она карликовой бегемотихой. Самого Гериберта озорной Грегор столкнул в бассейн с пингвинами и выпустил оттуда, только когда лев пообещал приехать в зоопарк в летние каникулы, чтобы на время отпуска заменить на директорском посту полковника Вальтера, который собирался съездить на Галапагосские острова, где не был уже более ста пятидесяти лет.
Доктор Греве стал легендарной «вонючкой с визитной карточкой», тогда как господин Бройштедт, электрический угорь, аккумулировал в себе все больший заряд и вскоре уже полностью обеспечивал электроснабжение зоопарка. Фрау доктор Зёдербаум получила служебное повышение и из кистеперой рыбы превратилась в утконоса, после чего, ко всеобщему изумлению, вышла замуж за Франца Фердинанда. А вот доктор Морелли исчез — и до отъезда двух львиных вожаков так и не нашелся.
Когда оба они уже сидели в самолете, который должен был доставить их обратно в саванну, отец доверительно наклонился к сыну:
— Если хочешь знать мое мнение, то в душе ты, конечно, можешь быть хоть антилопой, хоть бородавочником, но я был бы тебе очень обязан, если бы для начала ты поработал некоторое время нормальным львом. Во всяком случае, пока будешь членом моей стаи.
— Но я ведь так и не полюбил мясо.
— А тебе и не надо его любить. Я тут подумал: может, будешь вести у меня бумажные дела: подписывать счета, разрешения на охоту и тому подобное, а по вечерам читать своему старому отцу что-нибудь интересное…
— Что-нибудь из «Справочника вожака», папа?
— А что же еще, или ты и другие книги читаешь?
Гериберт в эту минуту не мог не подумать о фройляйн Мвумбана, открывшей ему чудесный мир библиотеки. Отец тоже вдруг вспомнил библиотекаршу, самые сочные куски которой ждали его дома, в морозилке.
Мать расплакалась от радости, когда заключила в объятия обоих своих мужчин.
— Гериберт, мой маленький лев!
— Ба, — проворчал отец, — видела бы ты, как этот «маленький лев» командовал своим старым отцом! Мне пришлось гнать по улицам города четырех генных пройдох и, поверишь ли, я охотился на них вместе с антилопой гну, крольчихой и тремя вомбатами — впрочем, все они были настоящими львами. Но самое интересное — мне довелось управлять такси…
— Ладно-ладно, Эрвин, угомонись. Авиаперелеты, похоже, не пошли тебе на пользу.
— Нет, папа говорит правду! — воскликнул Гериберт. — Все именно так и было, и он даже хочет в самое ближайшее время научиться читать.
— Перво-наперво я заведу себе читательский пистолет…
— Хватит, наконец, нести вздор! — прервала их мама. — Сперва вы оба как следует выспитесь, а завтра поговорим.
Назавтра вожак собрал свою стаю на короткое оперативное совещание.
— Господа, по-моему, за время моего отсутствия антилопы гну и зебры недопустимо размножились.
— Шеф, да тебя всего пять дней не было!
— Но они воспользовались передышкой на полную катушку. Как бы то ни было, настало время выгнать этих скотов из их экологической ниши…
— Чего?
— Э-э, я хотел сказать, давно пора порадовать себя чем-нибудь, что входит в нашу пищевую схему…
— Послушай, что ты несешь?
— Короче, предлагаю просто довериться инстинкту и дать волю нашим охотничьим влечениям.
Гериберт отвел отца в сторону:
— Стало быть, ты все-таки сожрал доктора Морелли?
— Отчасти да, я просто не мог устоять! Когда я увидел его в костюме вислобрюхой свиньи, он окончательно вписался в мою пищевую схему. И мне почему-то кажется, что его знания перешли в меня, я чувствую себя так, будто уже умею читать…
Гериберт ухмыльнулся:
— Интересно! А ты вообще-то прочитал табличку на вольере доктора Морелли?
— Должно быть, я проглядел ее. И что же там было написано?
— «Кормиться животными контактного зоопарка запрещено!»
— Что-о?! Послушай-ка, сейчас я воспользуюсь своим правом альфа-самца и употреблю в качестве корма тебя!
— Раз уж мы заговорили о еде… Знаешь что, папа? Сегодня, пожалуй, в честь нашего возвращения я приготовлю вкуснейший суп с вермишельными буквами.
— Согласен, но только, пожалуйста, с мясом!