— Это надо уметь — так славно завалить все вверенное вам дело, — хмыкнул сидевший в кресле Дэвид после того, как выслушал подробный рассказ канцлера.
— Я вас умоляю, — поморщился Зоренсон. — Вы же не отчитывать меня прилетели? С этим прекрасно справляются мудрецы. Так что ближе к делу.
— А что вы сделали с этим их фальшивым посланцем?
— Дал команду на его ликвидацию, как они и велели, — пожал плечами канцлер.
— А кто исполнитель? — усмехнулся Дэвид.
— Это важно? — окрысился Зоренсон.
— Не забывайте, что в иерархии нашего тайного общества мой ранг выше вашего. Так что извольте отвечать, когда я спрашиваю.
— Подобные дела решает Эрвин Валдис. Вы с ним уже знакомы. — Лейба вздохнул.
— И он доложил, что Ди Рэйв ликвидирован? Так?
— Совершенно верно.
— А труп видели?
— Нет, не видел. К чему вы клоните? — Зоренсон начал звереть.
Блондин усмехнулся и на минуту задумался. Повернул голову и взглянул на роботов, стоявших в дальнем углу огромного кабинета правителя Зети. Сайлер и Текнас торчали столбами.
— Интересные какие у вас роботы, — задумчиво сказал Дэвид. — Я таких в кино видел. — Он встал и медленно подошел к ним.
— Наследство от Ди Рэйва, — пояснил канцлер.
— Ага, понятно. Он вроде в том фильме тоже участвовал. Так, значит, вы утверждаете, что Ди Рэйв мертв, но вывод сделали из слов Валдиса?
— Да.
— А мы вот тут ехали, — блондин пристально посмотрел в светящиеся красными диодами глазки Сайлера, — и ваш помощник рассказывал мне интересные вещи. Он считает, что Ди Рэйв был послан мудрецами, но вы решили повести свою игру и выйти из-под опеки мудрецов, для чего и приказали убить ни о чем не подозревающего гостя. Только вот Эрвин тоже игрок и предупредил Ди Рэйва, желая тем самым отличиться перед мудрецами.
— Что-о-о? — Зоренсон вытаращил на Дэймонда глаза.
— Ваш помощник Валдис копает под вас, любезный Лейба. — Сказав это, Дэвид расплылся в очаровательной улыбке.
Зоренсон медленно опустился в кресло, не сводя глаз с Дэвида.
— Итак, любезный. С этой минуты всю ситуацию на Зети я беру в свои руки, и вы обязаны мне подчиняться, хотя номинально вы, конечно же, по-прежнему остаетесь правителем планеты. Я теневой игрок. Кукловод, так сказать. Но вы и шагу не посмеете сделать без моего ведома. Наш разговор должен остаться в тайне. С Эрвином ведите себя как прежде. Вам все понятно, любезный?
— Да…
— Иного выхода нет. По плану я должен был лишь оставить вам кое-какие устные инструкции и передать подарочек от мудрецов, но дела совершенно плохи. Двух специалистов по промыванию мозгов вы потеряли, инициатива тоже от вас уплывает. Так что вы просто радоваться должны, что часть бремени я переложу с ваших плеч на свои.
— Я так рад, — пробормотал Зоренсон. — А что за подарочек?
— В грузовом отсеке звездолета, на котором я прилетел, находятся двадцать ядерных зарядов по мегатонне каждый.
— Как-как?! — Теперь канцлер не верил своим ушам.
— Вы не ослышались, любезный. Я привез вам ядерное оружие. — Довольный произведенным эффектом, блондин надменно улыбался.
— Но зачем?!
— Я знаю, что вы не посвящены во все хитросплетения тайной политики «Золотой элиты». Каждый член секретного общества знает лишь то, что нужно для его деятельности в данном месте и в данное время. Так обстоит и с вами. Но я хочу просветить вас. — Дэвид принялся расхаживать по кабинету. — Эти ядерные заряды идентичны универсальным спецбоеприпасам армии планеты Спейсар. Они могут использоваться как боеголовка для ракеты, как скрытый фугас, свободнопадающая или управляемая бомба. Как угодно. Произведены они не на Спейсаре, а на одной тайной пиратской базе. Вся техническая оснастка, наиболее важные элементы заряда и идентичность спейсарским образцам созданы при техническом участии секретных агентов Фенфиры. Их служба называется «Зарзат Ранзи Забазд», или просто «ЗАРАЗА». Конечно, возникает вопрос, к чему такой маскарад и почему фенфирийцы сами не предоставили вам такое оружие — ведь на Зети уже находятся их войска. Объясняю. Оружие это вряд ли будет вами использовано. Скорее, против вас…
— Что-о?!
— Не перебивайте, любезный. Лично вас никто взрывать не собирается. Вероятнее всего, некие диверсанты нанесут удар по базе пиратов — ряженых полицейских. Вы должны понимать, что это своеобразная публика и рано или поздно вскроется, кого вы наняли для борьбы с оппозицией. От этих бандитов все равно придется избавиться как от нежелательных свидетелей. И для нашего дела будет лучше, когда их взорвут еще в момент уверенности общества в их полицейской функции, а не тогда, когда все узнают, что это бандиты. Взорвана будет одна бомба. Ну две. Посмотрим, как пойдет. После этого сюда немедленно прибудут рейнджеры из ближайшего космического патруля. Все-таки ядерный взрыв — событие чрезвычайное. Ваша полиция совместно с рейнджерами перехватит террористов с остальными бомбами. На Зети прибудут эксперты и выяснят, что оружие спейсарское и было доставлено сюда русскими на звездолете «Альтаир».
— Вы в своем уме?! — завопил Зоренсон. — Это же прямая конфронтация с русскими! Мне сразу застрелиться?! Вы представляете последствия?
— Угомонитесь, Лейба. Это давно спланированная акция. России долго придется отмываться, а механизм уже будет запущен. Наша цель — дискредитировать их. Это начало нашего реванша после почти векового позора и упадка. На Спейсаре царит политика расовой нетерпимости к представителям внеземных рас. Логично, что они помогают вашему врагу Рейнхарду Бисту. Спейсар находится под действием межпланетных экономических санкций, но архиважный для всех а-бириум имеется только у них. Поэтому торговля с этой планетой все-таки осуществляется, однако по условиям мандата контроль за соблюдением торговых ограничений осуществляется Русским военно-космическим флотом. Поверьте, им будет очень трудно отвертеться.
— Но зачем, объясните, нам подставлять русских?!
— Оглянитесь в прошлое, любезный Лейба. Вы думаете, кто мешает воцарению на вселенском троне «Золотой элиты» и всех ее предшественников? Кто является непреодолимым барьером для установления нового мирового порядка? Думаете, «Светлые силы»? Нет! Русь! Именно о нее разбивали свои лбы стратеги мирового господства. Острие борьбы тайного общества и всех хитросплетений его политики направлены именно против России. Эта борьба идет больше тысячи лет. А они все живы. Сколько раз уже было, что им, казалось, конец, но они совершали невозможное. Откуда ни возьмись, либо возникает человек, являвший собой квинтэссенцию всей их мощи, либо вся их нация в мгновение ока превращалась в стальной монолит. Великая Римская империя, покорившая весь обозримый мир, не смела воевать со славянами. Хазары жгли и грабили Русь, но появился князь Владимир и снес им бошки. Непобедимых шведских рыцарей малыми силами разбил молодой Александр, который тогда был более юн, чем я сейчас. Потом он вдребезги разнес тевтонцев, покоривших практически всю Европу. Минин и Пожарский в период смуты и разобщения объединили русских против польских оккупантов. Иван Грозный, Петр Великий… Стоит ли продолжать — а, любезный?
— Вот! Вот! — сорвался на крик Зоренсон. — Вы хотите, чтобы и вас они побили? Вы же сами только что резюмировали, что ОНИ НЕПОБЕДИМЫ! Зачем же драться с ветряными мельницами?! Это безумие!
— Вовсе нет, господин канцлер. Несколько раз они стояли на грани гибели. Последний раз это случилось совсем недавно. На рубеже тысячелетий. Они спивались, деградировали, вымирали. Если не лукавить с собой, то мы, любезный, должны признать, что наша сторона — темная. Мы суть зло. В общечеловеческих масштабах, разумеется. Для самих себя и в нашем понимании мы, конечно, делаем благое дело.
— Что вы хотите этим сказать?
— Жаль, что вы не смотрели тот фильм. — Он указал на Сайлера и Текнаса. — Там происходит борьба между добром и злом. Извечная тема. Только в кино добро побеждает, потому что так написано в сценарии. Хотя именно добро любит толочь воду в ступе, размышляя о том, что такое хорошо, а что такое плохо. Зло свободно от этого бремени. Злодействует. И что на деле? Зло беспринципно. Зло не стесняется в средствах во имя целей. А добро сковано моралью и химерой совести. Они скажут: «Так нельзя, это неправильно, это бесчестно» — и не поступят так, как поступили бы мы. Они обречены проиграть. Даже Иуда победил Христа.
— Иуда повесился.
— Правильно. Химера совести.
— Но почему этот ваш извечный враг всегда побеждал? Ответьте!
— Это не мой враг, а ваш. Я лишь высокопрофессиональный наемник. А побеждали они потому, что мир был заперт в рамках крохотной планеты. Необходимо было установить равновесие. Иначе все на Земле пришлось бы начинать с нуля. Так устроена Вселенная. Но теперь перед человечеством открыта вся бесконечность этой Вселенной. Рамок не осталось. Сегодня мы обживаем Млечный Путь. Завтра — десяток галактик. И так до бесконечности. Теперь реванш неизбежен. — Сказав это, блондин повернулся к высокому роботу и, улыбнувшись, подмигнул ему.
* * *
Полуметровый серебристый паук двигался по дну пещеры, уходившему вниз. Быстро перебирая лапами, он семенил вперед, ловко огибая возникавшие на пути редкие камни.
Это был автономный модуль типа разведывательного робота третьего поколения. Весьма примитивный по сегодняшним меркам, но достаточно полезный для первопроходцев, покорителей новых миров.
Робот мчался в кромешной тьме, но его спектральные, инфракрасные и фотонные сенсоры видели все, как если бы дело происходило ярким солнечным днем. Именно такую декодированную картинку он передавал на монитор внутри флайера, где находились Ховард, Карлос, Ермак и Ди Рэйв.
Робот влетел в очередное усыпанное камнями углубление, и в этот момент у Симона зазвонил телефон. В качестве рингтона на его телефоне был установлен какой-то жуткий звук, и все в машине, включая хозяина аппарата, не на шутку перепугались. Кто-то даже вскрикнул.
— Выкинь свою мобилу на помойку! — завопил Ермак.
— Очумел, что ли? Платиновый корпус и рубиновые кнопки!.. Под классику… Алло! Алло-о-о!!!
— Хозяин!!! — крикнул Сайлер.
— Ты чего орешь?! — возмутился Симон.
— А вы? Тут такое происходит! Вы должны это срочно увидеть! Я перешлю вам видеофайл на телефон. Посмотрите непременно! Все! До скорой связи!
Телефон сообщил о прибытии файла. Симон взял свободный компьютер и вывел изображение с телефона на монитор, чтобы видно было всем.
В центре своего кабинета стоял канцлер Зоренсон. Его Ди Рэйв сразу узнал. Дверь открылась, и в кабинет вошел среднего роста молодой блондин.
— Здравствуйте, господин канцлер. Я эмиссар верховных мудрецов, Дэвид Дэймонд…
* * *
В кабинет генерала Сотникова снова вошел полковник Калашников.
— Ну, что там за внеплановый доклад от «Октавы»? — поинтересовался генерал.
— Аналитики его три раза просматривали. Очень интересное и неоднозначное донесение.
— Показывай.
— Вот. — Калашников нажал кнопку на своем планшете, и на мониторе генерала возникло изображение.
Канцлера Зоренсона Сотников знал в лицо. Дверь отворилась, и в кабинет вошел светловолосый незнакомец.
— Здравствуйте, господин канцлер. Я эмиссар верховных мудрецов, Дэвид Дэймонд…
Генерал внимательно следил за разговором двух людей, записанным роботами Ди Рэйва.
Полковник тоже с интересом наблюдал за происходящим на экране и неустанно хмурился.
«Так устроена Вселенная. Но теперь перед человечеством вся бесконечность этой Вселенной. Рамок больше нет. Сегодня мы обживаем Млечный Путь. Завтра десяток галактик. И так до бесконечности. Теперь реванш неизбежен», — это были последние слова в переданном видеофайле.
— Однако! — хмыкнул Сотников, откинувшись на спинку кресла после просмотра видеофайла. — Распустили мы этих клопов, черт возьми! Что скажешь, Володя?
— А ты, Иван, не обратил внимание, что этот Дэвид рисуется перед роботами, словно знает и о том, что они все пишут?
— То-то и оно, товарищ полковник. Обратил. Как сие объяснить?
— Аналитики составили отчет по данному сюжету. Вот три основных пункта. Первое — демонстрация силы и уверенности в себе. Эмиссар, подозревая, что за ним шпионят, демонстрирует решимость и возможности своей организации. Однако очевидно, что блондин действительно профессионал, а кичиться означает проявлять непрофессионализм. Тогда возникает версия вторая. Провокация. Возможно, Дэвид подсовывает нам дезинформацию. Провоцирует на какие-то действия. Хочет заставить проявить себя тех, кто может за ними следить. Но это рискованно. Тут речь идет о крупномасштабной акции, и он рискует навлечь на свою голову и головы своих покровителей крупную операцию по зачистке. Дезинформация должна была быть не такой наглой, но, вероятно, расчет делался именно на то, что мы так подумаем. Третий вариант. Эмиссар не подозревает, что роботы шпионят за ним и Зоренсоном. Но сам Дэвид несколько раз мимикой и жестами, а также взглядом и интонацией дал понять, что он знает о записи разговора. Тогда есть еще альтернативный, четвертый вариант. Дэвид Дэймонд просто «слил» своих работодателей. Он сдал нам «Золотую элиту».
— А мотив?
— Тут ничего нельзя сказать с уверенностью. Мы до сих пор ничего не знаем об этом блондине.
— Ну хорошо. Откуда он может пронюхать о шпионаже роботов? Вот так сразу вошел и определил?
— Он настоящий профессионал. Владеет оперативными навыками. У него аналитический склад ума, причем отточенный многими тренировками и реальными действиями. Профессионалу просчитать такой вариант — проще некуда. Конечно, не так быстро. Но, повторюсь, мы не знаем, кто он и каковы его подлинные способности. Мы не знаем, какой информацией он владеет. Ясно одно. Он настоящий игрок и, вероятно, желает сам устанавливать правила.
— М-да. Хотел бы я с ним пообщаться, черт возьми. По крайней мере, мы теперь знаем, где находятся «Альтаир» и пропавшие курсанты. Передай Вдовченкову, пусть готовят операцию по спасению заложников. И дай ему распоряжение на подготовку к зачистке на Зети. Нельзя дать взорваться ни одному заряду. Я свяжусь с верховным. Надо перебросить крупные военные силы поближе к системе Ковирры.
— Иван, они того и ждут. Может быть, это и есть цель провокации? Мы отправим туда военных, и в это время начнется вся свистопляска. Тогда нам действительно нечем будет оправдаться.
— Для этого и нужна зачистка, Володя. План меняется. Ди Рэйву не удалось внедриться в тайное общество. От глубокого внедрения наших людей мы вынуждены перейти к ликвидации основных действующих лиц. Передай ребятам в Европе, пусть будут готовы «закрыть» «БеркМедиаХолдинг». Это не совсем то, что мы хотели, но других вариантов нет. Действуй.
* * *
— Ребята, нам надо ускориться, — подытожил Симон. — Вы все видели, что назревает. Нам необходимо помешать канцлеру применить ядерное оружие.
— У меня возникло ощущение, что этот Дэвид знает о шпионских функциях твоего робота, — заметил Ховард.
— Согласен, — кивнул Ермак. — Он будто сливал нам информацию.
— Провокация? — подал голос молчаливый Рауль.
— Нам следует в любом случае подготовить спасение беженцев и выступить в ключевые города планеты, — мотнул головой Ди Рэйв. — А эта запись поможет вывести на чистую воду Зоренсона. Главное — показать это всем жителям Зети перед нашим наступлением и завоевать симпатии населения. Иначе нас примут за террористов.
— Отправлю эту запись Рейнхарду и Лингу. Пусть будут в курсе, — сказал Рауль, беря телефон Ди Рэйва.
— Я вспомнил этого хмыря! — воскликнул Роман. — Помнишь, в «Афродите»? Он сидел за соседним столиком. С ним еще Алекс повздорил!
— Шутишь? Ты помнишь, в каком я был состоянии?
— Помню! — засмеялся Ермак.
— А я — нет.
— Так мы будем помогать русским? — спросил Ховард.
— А что, у тебя проблемы с русскими? — Симон пристально посмотрел на него и нахмурился.
— Нет у меня с ними проблем. Просто не думаю, что они бы пришли нам на помощь. Мы же для них расисты. Хотя наша фракция не считает себя таковыми.
— Гитлер себя тоже негодяем не считал, — покачал головой Ермак.
Карл уставился на него. Роман понял, что зря это ляпнул, и уже представил, как ему придется ударить Ховарда ребром ладони по сонной артерии.
— Слушай, макаронник, а ты знаешь, на что способна эта штука? — Карл показал ему огромный кулак.
— Русские Кубе помогали. Я за русских, — произнес Рауль Карлос.
— Вот видишь? — обратился Ермак к Ховарду.
— Вижу. Но не смей нас с Гитлером сравнивать, ты, правнук Муссолини.
— Тихо вы! Робот исчез! — воскликнул Симон, глядя на монитор.
— Как исчез?! — Все разом уставились на темный экран с надписью, гласившей, что связь потеряна.
— Да вот так и исчез! Не знаю как! С вами все на свете проморгаешь!
— Отмотай запись назад, — предложил Роман.
— Сейчас. Вообще, это ты должен был следить за ним, — проворчал Ди Рэйв.
На мониторе вновь появилось передававшееся роботом-разведчиком изображение. Только на этот раз это была лишь сохраненная запись. Вот робот мчится по дну пещеры, которое постепенно уходит все ниже и ниже. Вот редкие камни на пути. Дно почти идеальное, и тут машина могла бы проехать. Вот из маленькой трещины в стене выскочил жуткий ритс, размерами почти не уступавший роботу. Ритс был чем-то средним между скорпионом и тарантулом. Он попытался атаковать робота, но, поняв, что это бесполезно и яд из его длинного жала на титанового паука не действует, убрался восвояси.
— Так, насекомое тут ни при чем, — хмыкнул Ермак.
— Да ты гений! — огрызнулся Ховард.
— Ну, хватит уже! — повысил голос Симон. — Смотрим дальше.
Робот продолжал движение вперед. На счетчике было уже восемьсот метров, но ничего страшного и сверхъестественного не происходило. Также не было никаких следов семи сотен разумных, которые якобы сгинули в этой пещере. Робот спокойно двигался, за все свое путешествие встретив лишь еще одного ритса и шесть мокриц. Вот-вот он преодолеет свой девятисотметровый рубеж, но яркая вспышка охватила нестерпимым светом весь экран, который через мгновение погас, обозначив потерю связи с роботом.
— И что это было? — хмыкнул Ермак.
— Надо послать еще одного робота, — подытожил Симон.
— Ага. У нас их два осталось. Потеряем обоих — сам туда пойдешь? — усмехнулся Ховард.
— А что? Вот сейчас и пойду, — изрек вдруг киномагнат. — Чего тянуть. Тем более что нужно действовать быстрее.
— Ты это серьезно? — Ховард скептически смотрел на него.
— Вполне. — Ди Рэйв надел шлем с прозрачным забралом, который довершил облачение в спецкомбинезон. — Дайте оружие.
— Оно тебе надо? — спросил Ермак.
— Оружие?
— Нет. Идти туда.
— Нам всем надо, — отмахнулся Симон и вышел из флайера. Дождь барабанил теперь не только по корпусу летающей машины, но и по его костюму.
— Черт! Чуть не забыл! — Он вдруг всплеснул руками и залез обратно во флайер.
— Что, передумал? — усмехнулся Карл.
— Нет, помоги лучше. — Ди Рэйв начал расстегивать костюм.
— Что там? — недоумевал Ермак.
— Вот. — Симон достал из внутреннего кармана своего кожаного пиджака, поверх которого был надет комбинезон, плоскую золотую фляжку и, открутив крышку, сделал три больших глотка.
— Самое время для выпивки, — вздохнул Роман.
Ди Рэйв застегнул комбинезон и, положив фляжку в нагрудный карман спецкостюма, произнес:
— Теперь можно идти.
* * *
В Титограде царила глубокая ночь. Валдис и Дэвид в сопровождении десятка боевиков стояли на летном поле под проливным дождем. Перед ними лежали четыре трупа оставленных Эрвином пиратов. «Альтаира» не было.
— Кто был в вашем корабле? — резко спросил Валдис у блондина.
— Кто бы там ни был, ваши люди сами спровоцировали то, что произошло, — столь же резко ответил Дэймонд.
— Это почему?
— Потому что я знаю людей, которые прилетели со мной. И знаю, что за публика нанята вами. Кто дал им право заходить на мой корабль? Вы?
— А с чего вы взяли, что мои люди заходили на ваш корабль?
— Из всех четверых здесь был убит только вот этот здоровяк. Вот его кровь. Остальных убили в другом месте. Их вынесли сюда, когда кровь в ране уже свернулась. А при лучевых ранениях она сворачивается быстро. Этот, видимо, был подстрелен в зад и пытался бежать, но его догнали и добили тут. Я повторяю вопрос, какого дьявола они сунулись на борт?
Валдис молчал.
Дэвид достал из кармана брюк телефонную трубку и отошел подальше от остальных. Видя, что расстояние достаточное, чтобы его никто не слышал, он нажал кнопку вызова. После долгой паузы ему наконец ответили.
— Да.
— Алло, Рональд? Вы живы? — спросил блондин. — Значит, эти трупы — ваша работа?
— Нет, любезный Дэвид. Это ваша работа. Все, что произошло, ваша работа. Будь проклят тот день, когда я впервые увидел вашу нахальную рожу.
— Ну будет вам, — засмеялся Дэймонд. — А что они натворили? Напали на заложниц? И вы как настоящий мужчина заступились?
— Как вы догадались? Это вы подстроили? — Голос Ловского был как никогда враждебным.
— Нет, естественно. Но догадаться не так уж трудно. Однако, признаться честно, я восхищен. Это действительно достойный поступок, а вы, к сожалению, такими деяниями не часто можете похвастать. Меня одно удивляет. Вы мне совсем недавно предлагали убить заложников. А теперь заступаетесь за них.
— Пора браться за ум.
— Еще раз браво, любезный!
— Да пошел ты к черту!
— Что за тон, мой друг?! — Дэвид снова засмеялся, смахивая с волос влагу.
— Я тебе не друг — понял, сволочь?
— Где вы находитесь? — Блондин резко сменил интонацию на повелительную.
— Ага. Сейчас скажу. — Теперь смеялся Рональд, на которого, казалось, гипнотизм голоса Дэймонда больше не действовал.
— Позвольте, угадаю, любезный. «Альтаир» не может набрать высоту. Выше десяти тысяч метров его не пускает какая-то непреодолимая сила. Не так ли? И вы с этими недотепами-курсантами пытаетесь выяснить причину. Угадал?
Ловский молчал.
— Крохотный ограничитель превращает могучий звездолет, способный пересечь галактику, в обычный авиалайнер, лишенный какой-либо связи, любезный Рональд. Вы можете только принимать сигналы, но не передавать. И я сильно сомневаюсь, что если вы этот ограничитель каким-то чудом найдете, то сможете его раскодировать. Вы должны были привыкнуть к моей предусмотрительности и догадаться, что я защищу свой звездолет от вашего ребячества.
— Это не твой звездолет, скотина.
— Послушайте, любезный. Мне нужны этот корабль и мой груз. Я гарантирую безопасность и вам, и заложникам. Завтра к вечеру вы сможете улететь хоть в Большое Магелланово Облако. А сейчас вы мне потребны здесь.
— Сделки не будет, Дэвид. На орбите парит российский суперлайнер, и я найду способ дать им о себе знать. Прощайте. — В трубке послышались гудки.
Дэвид убрал телефон и, усмехнувшись, тихо сказал:
— Молодец, однако, сукин сын. Кто бы мог подумать…
* * *
— Восемьсот шестнадцать метров, — послышался в динамике голос Романа. Восемьсот семнадцать.
Симон замедлил шаг. Он держал наготове лучемет, из которого поджарил пять минут назад назойливого ритса.
— В какой точке исчез робот?
— Восемьсот семьдесят метров, — отозвался Ермак.
— Значит, дальше восьмисот шестидесяти девяти идти нельзя. Ты только предупредить не забудь!
— Ладно. Топай.
Симон продолжил движение. В пещере царили темно-бурые тона и было влажно. Прожектор на шлеме хорошо освещал все вокруг. Потолок был усыпан сталактитами, стены были бесформенными, зато дно оказалось ровным, словно кто-то нарочно укатал здесь дорогу. Иногда под ногами суетились группы больших и противных мокриц, бледных от пребывания в вечной темноте. Все это он уже видел, так как их погибший робот-первопроходец здесь пробегал.
— Восемьсот шестьдесят.
— Ага. — Шаги стали короче и медленнее.
— Восемьсот шестьдесят восемь. Стой.
— Стою. — Симон ожидал увидеть место гибели робота, но ничего подобного не обнаружил. — Странно. Должно было хоть что-то остаться. Может, он цел и побежал дальше?
— Как ты хочешь это проверить?
Вместо ответа Ди Рэйв достал из кармана фляжку и поднес ее к шлему.
— Зафиксируй ее видеоискателем, — распорядился он.
— Сейчас. — Роман потрудился над монитором, где камера в шлеме Ди Рэйва крупным планом транслировала фляжку. — Готово.
— Теперь смотрим. — Симон швырнул драгоценный сосуд вперед.
Камера четко следила за траекторией полета. Симон вдруг увидел едва различимые тонкие зеленоватые лучи, с двух сторон захватившие фляжку, и тут же яркая вспышка заставила его зажмуриться. На пол тоннеля посыпались мелкие крошки золота — все, что осталось от фляги.
— Что это было? Ты цел? — возопил Роман.
— Цел, — пробормотал Симон. — Двести граммов чистого золота. Триста граммов пятизвездочного коньяка. В задницу. — Он вздохнул.
— Именно поэтому эта пещера так и называется, — донесся голос Ховарда.
— Черт! Что это?! — воскликнул Ди Рэйв.
— Где?! — в тон ему закричал Роман.
— Да вот!
Из едва заметных трещин в стенах тоннеля выскочили пауки цвета вороненой стали и размером с ладонь. Их было десятка два. Они, как по команде, набросились на обломки фляги и быстро поволокли их в свое убежище. Куски покрупнее они моментально перемалывали в труху, которую тоже уносили. Симон выстрелил в одного. Паук разлетелся на мелкие металлические части, и стало ясно, что это не биологические существа. Это были роботы. Остальные пауки принялись быстро убирать останки своего товарища. Всего минута — и они попрятались по своим норам, не оставив и следа от события.
— Так вот куда делись останки нашего разведчика. Я, кажется, начинаю понимать.
— Понимать что?
— Понимать, что стало с семью сотнями пропавших в этой пещере. Или по крайней мере с большей их частью. Ты видел лучи перед взрывом фляги?
— Такие зеленые, тоньше волоса?
— Именно. Откуда они шли?
— С потолка. Справа и слева от тебя. Прямо над точкой, где прервалась связь с нашим роботом.
— Отлично. — Симон взглянул вверх, но там виднелись только сталактиты, большие и маленькие. — Сейчас я вам устрою.
— Ты что удумал?
— Лазерное шоу, — усмехнулся киномагнат и перевел свой лучемет в режим максимального поражения. Сделав несколько шагов назад, он прицелился в место, откуда предположительно ударили зеленые лучи, и открыл огонь. — Это вам за мою фляжку, уроды! — крикнул он.
С потолка сыпались сталактиты и камни. В двух местах вырвались снопы искр, что было странно. Однако киномагнат продолжал стрелять и делал это с удовольствием. Давно ему не случалось держать в руках настоящее боевое оружие. А уж пострелять из него…
Из нор снова высыпали пауки-уборщики, и Симон принялся их расстреливать. Сначала казалось, что их поток неисчерпаем, но вскоре стало заметно, что ряды поредели. Сквозь шум, наполнивший пещеру, и собственные радостные возгласы он услышал голос Романа.
— Карл и Рауль пошли к тебе, — сообщил тот. — Смотри не пришей их в пылу нешуточной страсти.
* * *
«Альтаир» стоял на поляне в глухом лесу где-то на юге континента. Ливень здесь стихал. Ловский погасил корабельные огни и прожекторы. Он также потушил свет в пилотской кабине, где мерцали только приборы управления кораблем. Рональд включил режим ночного видения, и теперь через иллюминаторы в зеленоватых тонах было видно все, что происходило снаружи. Еще поискав на панели приборов, он нашел нужную кнопку и включил наружные микрофоны. В кабину ворвались звуки стихавшего дождя и ночного леса, жизнь в котором кипела круглые сутки. Над ближайшими деревьями раскачивалась голова огромного животного. Оно медленно двигалось к поляне, и шаги его разносились глухим эхом.
Это было существо, похожее сложением на жирафа, но только не такое изящное, а скорее массивное, как слон. Любой крупный земной жираф был раза в четыре меньше этого существа. Выйдя на поляну, гигант уставился на «Альтаир», который в его планы явно не входил. Он остановился на опушке леса и вытянул лопоухую голову вперед, нюхая воздух. Следом резво выскочил детеныш размером с бизона или даже крупнее. Увидев настороженную позу взрослого, он опустился на четыре своих колена и заполз под родителя.
Федор и Сергей с интересом наблюдали за происходящим, восхищаясь размерами этих животных. Ловский сидел в стороне и тоже смотрел в обширное лобовое стекло звездолета.
Старший гигант, запрокинув голову, издал глухой утробный звук. Его возглас раскачал деревья вокруг. Находившиеся в пилотской кабине люди на секунду заткнули уши. Родитель стал громко бить по очереди ножищами о землю, выказывая «Альтаиру» угрозу. Он откровенно защищал своего отпрыска.
— Это травоядное животное, — покачал головой Жуков. — Повадки характерные. Да и хищнику таких размеров не прокормиться.
— Индрикотерий. — Петров, глядя на свой монитор, утвердительно кивнул. — Действительно, травоядный. Тут написано, что с потомством возятся исключительно самки. Значит, перед нами самка. У взрослых особей врагов в животном мире нет, из-за большой массы и силы удара лапы.
— Нашему кораблю она угрожает?
— Нет. Но вот звездолетам поменьше может доставить хлопот.
Самка индрикотерия снова издала угрожающий звук и стала отходить в лес, громко топая лапами. Детеныш выскочил из-под нее и начал блеять, прижимаясь к матери. Они ушли обратно в заросли, и еще долго снаружи доносились треск деревьев и бормотание недовольной мамаши.
— Юные натуралисты, — пробормотал Ловский. — Вы бы лучше продолжили поиски этого чертова ограничителя.
— Отпустите остальных ребят, — мотнул головой Федор. — Вшестером это будет легче сделать.
— Ну иди и выпусти их, — равнодушно произнес Рональд, глядя на редевшие капли, ударявшие в стекло.
— Вы серьезно? — недоверчиво спросил Жуков.
— Да, — пожал плечами Ловский. — Какой мне смысл держать вас в заложниках? Хватит уже.
— Серый, сходи, а? — Петров взглянул на Сергея.
— Хорошо. — Тот кивнул.
После того как Жуков вышел из кабины, Федор развернулся лицом к Рональду и осведомился:
— Что же с вами произошло, Рональд Генрихович?
Ловский молчал, задумчиво раскачиваясь в кресле. Затем вздохнул:
— Тебе едва ли удастся понять это, юноша. И я от всей души надеюсь, что ты никогда не приобретешь опыт, который дал бы тебе понять все, что со мной произошло за последнее время. Мне страшно об этом говорить, но и больно молчать. Я…
Его монолог прервало нечто, сверкнувшее на ночном горизонте ярчайшей вспышкой. Ловский и Петров прикрыли глаза ладонями. Интенсивность загадочного свечения снизилась, и сидевшие в кабине обратили взоры к горизонту. Было похоже, что далеко на востоке кто-то запустил в небо сигнально-осветительную ракету. Но кто мог сделать это в дремучем и полном опасностей лесу, на планете с едва ли не самой малой плотностью населения в Контактике? Да еще в краях, наиболее удаленных от населенных пунктов.
— Что это такое? — Рональд вопросительно уставился на курсанта.
— Может, ваш друг Дэвид вас ищет?
— Молодой человек. Он установил ограничитель, лишающий нас возможности космического полета и связи. Ты думаешь, он такой идиот, что забыл предусмотреть маяк, выдающий ему наше местоположение?