26 апреля, четверг. Тацуя, Миюки и Минами направлялись в школу в Кабинке. На лице Тацуи проявилось удивленное выражение, когда он занимался просмотром ежедневных новостей по информационному терминалу.

— Онии-сама, что-то не так?

Изменение выражения его лица было недолгим, но, как обычно, даже этого хватало, чтобы привлечь внимание Миюки.

Сидевшая напротив Миюки Минами также подняла свою голову. Эмоции на её лице были почти незаметны, но они, всё же, присутствовали. Взгляд Минами посланный Тацуе также выражал её интерес к вопросу Миюки.

— Это новости относительно эксперимента, с которым вы мне вчера помогли.

Тацуя повернулся к Миюки, сидевшей рядом с ним и заговорил достаточно громко, чтобы Минами, которая сидела по диагонали от него, могла его услышать.

— Я знал, что сегодня появятся как положительные, так и негативные новости. Однако я полагаю, что позитива намного больше, нежели негатива.

Глаза и лицо Миюки ясно задавали вопрос «И что в этом такого?» побуждая Тацую к ответу.

— Если не брать в расчет национального конгрессмена, который следит за настроениями в СМИ, я не думаю, что журналисты ведущих газет так просто капитулируют перед такой демонстрацией. Я думал, что они сами будут сочинять новости со своими односторонними оценками. Если честно, я планировал использовать это как ловушку на тех, кто манипулирует общественным мнением.

Услышав признание Тацуи, глаза Миюки округлились, словно говоря «Разве?».

— С этой точки зрения... Онии-сама – а ты злой человек.

Хотя Миюки и не критиковала его, Тацуя давно понял, что в подобных ситуациях ему стоит реагировать лишь злыми смешками. Минами же казалось по-настоящему впала в ступор.

— Как я и подозревал, статьи написаны довольно смешно...

Сказав это, Тацуя показал Миюки экран информационного терминала, который он держал. Заголовок был таким: «Ученики магической старшей школы экспериментируют с взрывом воды». По сравнению с крупными газетами подобная статья отдавала желтой журналистикой и была направлена на возбуждение всего города.

— Даже я не мог предсказать это.

Говоря это, Тацуя убрал с дисплея эту статью, и другая цепочка статей появилась на экране информационного терминала.

— «Вызов молодежи – навстречу 22-му веку»? Выглядит как специальный репортаж от этой группы новостей. Они действительно пишут о вчерашних событиях?

Миюки разделила удивление Тацуи, склонив на бок голову и спросив его. Этот блог был посвящен определенной теме и дополнен позитивными новостями о революционных попытках начинающих юнцов. Подобные новости были явно несовместимы с предметом разжигания антимагических настроений.

— Ааа. Вчера, репортеры этой газеты также приходили, поэтому не стоит удивляться появлению подобной статьи. И всё же, как я припоминаю, сводка их новостей вчера полностью состояла их антимагических публикаций.

— Они изменили своё мышление, благодаря «Звездному реактору» Онии-самы?

По сравнению с растерянным выражением лица Тацуи, голос Миюки подразумевал, что подобные действия были совершенно естественны.

— ... если репортер интересовался новыми событиями или лично интересовался этим, то такая возможность существует. Судя по тому, что это блог, не стоит исключать возможность того, что не все в редакции разделяют это мнение.

Тацуя понимал, что организации были такой системой, которая не могла дать тесной сплоченности и чем больше была организация, тем больше противоречий в ней было – он имел персональный опыт в этой сфере. Были ситуации, когда один из отделов не принимал политику руководства и расформировывался, поэтому Тацуя пока что решил смириться с результатом своих действий.

По правде говоря, всё было не так просто. Для крупных газет, которые до этого писали антимагические статьи, вчерашний эксперимент стал катализатором, который вызвал появление статей в поддержку магии. Тот факт, что национальный конгрессмен был удивлен и признал школьников магической старшей школы, был также новостной темой у некоторых репортеров, но естественно одним этим всё не ограничилось.

Запись декларации конгрессмена Канды, сделанная Тсузурой, была передана самому конгрессмену в благодарность за то, что он уделяет время университету магии. Кроме того, в этом заключалась скрытая просьба обуздать его деятельность. Основной причиной того, что эта запись не была предана огласке, конечно же, заключалась в помощи репортеров, работающих на него.

Кроме того, директор Момояма подал серьезную жалобу в верхние властные круги оппозиционной партии, из-за незапланированного посещения территории школы в компании журналистов, принуждая конгрессмена Канду и других конгрессменов из их антимагического лагеря временно обуздать свою деятельность. С определенной точки зрения, директор Момояма полностью воспользовался небольшой уловкой Тацуи.

Кроме того, помощь пришла оттуда, откуда не ждали.

— Эй, смотри, Тацуя. Интервью всё еще показывают.

Во время обеда в кафетерии Лео показал пальцем на рекомендованные новости, которые показывались на настенном мониторе. Не утруждая себя посмотреть в указанную Лео сторону, Тацуя продолжил молча обедать.

— Довольно необычно для Розенов изъявлять желание появиться в Японских новостях, Онии-сама.

Однако то, что он мог игнорировать Лео, не означало для Тацуи, что он мог игнорировать и Миюки.

— Учитывая, что член семьи Розен был направлен в Японию, возможно существенное изменение их политики.

Проявив особое внимание, чтобы избежать взглядов Эрики и Микихико, Тацуя ответил в беззаботной манере.

Из шестнадцати широкоэкранных мониторов на стене четыре транслировали интервью Эрнста Розена, генерального директора Японского филиала Rozen Magicraft. На экране Эрнст Розен отвечал на вопросы диктора на чистом японском языке.

— Я никогда не думал, что ученики старшей школы настолько способны. Я изумлен способностями Японских волшебников.

— Разве он не хвалит вас?

— ...

В отличие от своего обычного поведения, Эрика молчала с самого начала разговора. Понимая, что это не самый лучший путь для обрывания разговора, Тацуя вновь проигнорировал Лео, который снова пытался вовлечь его в обсуждение.

— После вчерашнего удачного эксперимента, проведенного учениками Первой школы, я начал понимать как техники и возможности магии могут привести к процветанию человечества.

— Невероятно. Он даже сказал о процветании человечества.

Видя как Шизуку искренне, без скрытых намеков, удивляется, Тацуя опять вежливо ответил Это всё благодаря вам.

— Хм, Миюки и Хонока были великолепны.

— Я-я, не сделала ничего такого впечатляющего...

Глядя на перепалку между Шизуку и Хонокой, Тацуя снова начал размышлять на тему «какова цель Розенов?» и удивился тому, что «они довольно мудро поступили, убедившись в том, что имена учеников старшей школы не были выявлены».

◊ ◊ ◊

Пусть и неожиданно, но различные положительные отзывы об эксперименте «Звездного реактора» существенно подняли настроение учеников Первой школы. Даже если они не были ответственны за его проведение – они всё равно были учениками той же школы, признанной обществом. Хоть это было лишь поверхностно, но желание быть признанным в их нежном возрасте было удовлетворено обычным признанием группы, к которой они принадлежали.

Во время 5-го занятия или сразу после окончания последнего занятия после обеда. В классе 1А Такума готовился приступить к клубной деятельности, в то время как неприятный разговор достиг его ушей уже в сотый раз. Темой разговора учениц был генеральный директор Японского отделения Rozen Magicraft, Эрнст Розен, а также его интервью, записанное вчера. Другие ученицы в классе также оживленно галдели о присоединении к эксперименту. Такума внезапно встал на ноги, не обращая ни на кого внимания и не скрывая свою раздраженность. Заметив внезапный зловещий порыв Такумы, девушки прервали свой разговор.

Причина его поведения была в том, что атмосфера в классе была слишком легкомысленной. Очевидно, что ученики из класса А не принимали непосредственного участия во вчерашнем эксперименте. Касуми и Минами участвовали от класса С, Изуми из B, а от класса А не было ни персонала поддержки, ни операторов машин. Что не говори, но получение столь больших похвал от всемирной известной корпорации взбудоражило всех, как будто они все были ответственны за этот подвиг. Но в число этих ВСЕХ учеников не был включен Такума.

Пока проклятия по этому поводу носились в голове у Такумы, он не мог взять под контроль свои собственные мысли. Вся слава, возносимая семье Саэгуса – по крайней мере, он в это верил – или что бы это ни было, истощило терпение Такумы. Наконец, он не сказав ни слова чтобы извиниться перед всеми, покинул классную комнату, словно бежал от чего-то.

Испорченное настроение Такумы не рассеялось даже во время собрания Группы управления клубами. Его действия приводили к беспорядку из-за отсутствия концентрации, вызывая ещё больший стресс из-за ошибок в тех вещах, которые обычно для него не представляли проблем. После школы, волнение Такумы достигло своего пика.

Это был неудачный день для него.

После получения своего CAD из хранилища в учительской, Такума наткнулся на школьном дворе на Касуми, которая носила браслет дисциплинарного комитета и направлялась домой.

После недели набора в клубы, члены дисциплинарного комитета вернулись к исполнению своих обязанностей посменно. Обычно, патрулирование проводились в одиночку, и это не являлось исключением для новичков, поэтому Касуми была одна. Не было ничего необычного в том, что Касуми кинула на Такуму беглый взгляд, проходя мимо него. По всей вероятности, всё то что произошло следом было продуктом комплекса неполноценности Такумы.

— Похоже, всё прошло в соответствии с планом, Саэгуса.

Такума верил, что Касуми насмехается над ним.

— ... что ты имеешь в виду?

Касуми остановилась и повернулась к нему с потрясенным взглядом на лице, который не был наигран.

Однако в глазах Такумы, из-за всего того остаточного стресса, который его отец аккуратно взбаламутил две ночи назад, Касуми притворялась.

Продолжая следовать этому недоразумению, Такума изливал свое негодование на Касуми.

— Я говорю о вчерашнем публичном эксперименте. Разве вы не привлекли внимание генерального директора отделения Розенов?

— Публичный эксперимент? Шиппоу-кун, ты что-то не так понял?

Касуми определенно не обладала милым характером. Даже играя роль послушного ребенка, она легко ввязывалась в драки из-за своего характера. Она никогда не петляла или темнила, идя окольными путями – она просто шла напролом. Вот и здесь у неё не было никакого намерения прятать своё недовольство на злобу в словах Такумы.

— Кончай придуриваться. Вы знали заранее, что национальный конгрессмен, враждебный волшебникам, придет, поэтому и устроили вчера это шоу, не так ли? Вы использовали Шибу-сэмпая и прославились.

— Ты сказал «использовали»? Кончай пороть чушь.

Ответ Касуми был грубым. Пусть слова Такумы о том, что они знали заранее о прибытии конгрессмена Канды и являлись правдой, но Такума полностью верил, что они сыграли на этом.

— Ах, как неосторожно с моей стороны. Репутация этого парня давно вышла за пределы девяти школ. Как и ожидалось от Саэгусы – вы не упустили шанс. В конце концов, твоя старшая сестра соблазнила его? Вы, родственники, всегда безупречны, когда дело касается внешности.

— Кончай шутить над этим!

Внезапно Касуми взорвалась. Этой силы было достаточно, чтобы на секунду заткнуть Такуму. Кровь ударила в голову Касуми всего лишь на секунду.

— ... Соблазнить, да? Направление мыслей Шиппоу несомненно унизительно. Мы, Саэгуса, никогда не прибегали к таким методам. Ты и сам неплох, поэтому может тебе стоит работать каким-нибудь магическим Жигало? Хотя, любой, кто захотел бы иметь Жигало такого возраста в наше время, обязательно должен обладать какими-то извращенными наклонностями.

В этот раз, Такума буквально покраснел от ярости.

Метафора Касуми не несла в себе особого смысла. Про извращенные наклонности она знала из недавних новостей, которые жарко рассказывали о порно-сайтах, на которых выкладывали информацию об отношениях известной актрисы с молодым юношей, поэтому Касуми немного знала об этом. Она использовала термин «Жигало» просто потому что она хотела позаимствовать удобный заголовок из статей, а не потому, что им обычно называли молодых любовников взрослых женщин.

Однако для Такумы этот термин явно намекал на его отношения с Савамурой Маки.

— ... нарываешься на драку, Саэгуса?

— Я думаю, что ты первый начал, Шиппоу. Кроме того, ты уже забыл? Я уже говорила ранее, что буду играть с тобой, пока не сотру в порошок, дабы ты не осмелился бросить вызов Саэгуса ещё раз.

Такума и Касуми уставились друг на друга. Их правые руки ухватились за левые рукава. Они оба использовали одинаковые браслетные типы CAD. Они оба уже перешли точку невозврата.

— Эй, вы двое! Что вы делаете?!

— Вы двое, опустили руки, немедленно!

Тем не менее, когда они стали манипулировать их CAD, голоса, прозвучавшие сзади них, заставили их остановиться.

Голос сзади Такумы принадлежал ученику.

Голос позади Касуми принадлежал ученице.

Такума оттянул левый рукав правой рукой и обернулся.

С другой стороны, Касуми опустила свою правую руку и развернулась.

В поле зрении Такумы слегка знакомо-выглядевший старшеклассник с серьёзным выражением лица направил свою правую руку во внутренний левый карман.

Такума посчитал, что он планировал вынуть из нагрудной кобуры свой CAD в форме пистолета.

Контратака Такумы была рефлекторной.

Его правая рука прикоснулась к переключателю питания CAD.

Старшеклассник, который был его противником, также вынул свой CAD,

Я выиграл, – как только Такума так подумал...

Качнувшись от ударных волн, ударивших его спереди и сзади, Такума потерял сознание и упал на колени.

Обнаружив следы активирующейся магии позади неё, Касуми не могла не повернуться. Пусть она понимала, что ненужные движения в затруднительной ситуации не самый лучший выбор, но она не могла игнорировать активацию боевой магии, даже если она сама не являлась её целью.

Тот, кто планировал использовать эту магию, был её предыдущим противником – Шиппоу Такума, а его оппонентом был член дисциплинарного комитета – Морисаки-сэмпай. К тому времени, как Касуми поняла это, магия уже активировалась.

И первой активировалась магия Морисаки. Пусть Укрепление данных Такумы всё же немного снизило силу, но Морисаки мог активировать магию, которая сильно ударяла по телу спереди и сзади, поэтому с точки зрения прерывания атаки Такумы, его действия были успешны.

— «Без выхвата»…

Немного шокированная Касуми невольно пробормотала это. Было очевидно, что Такума быстрее приготовил свой CAD. Специализированные CAD были быстрее, нежели общие CAD, но даже учитывая это, Такума был всё же быстрее, несмотря на скоростные разницы между общими и специализированными CAD. Всё потому что Морисаки нужно было выполнить процесс «вытащить CAD и нацелить».

И всё же, перед тем как вытащить CAD из кобуры, Морисаки уже воспользовался своими чувствами, чтобы нацелить приготовленную магию. Подобная высшая техника обращения с CAD в форме пистолета называется «Без выхвата». Так как в такой CAD была встроена система поддержки, которая «активировала магию в той точке, куда CAD был направлен», то было очень сложно атаковать магией пистолетообразными CAD, не нацеливая их. Тем не менее, Морисаки сделал это безупречно, не пожертвовав преимуществом в скорости специализированного CAD.

По правде говоря, Касуми не оценивала Морисаки так высоко. Масштаб его последовательности магии и сила вмешательства были средними, и единственным чем он выделялся – это скоростью развертывания магии. Однажды она сомнительно отнеслась к тому, почему же такой человек как он, обладающий средним талантом, состоял в дисциплинарном комитете, но в эту секунду, Касуми лишь могла признать, что она не слишком хорошо умеет оценивать людей.

Даже сейчас, её вера в то, что Морисаки обладал средней магической силой, оставалась неизменной. Но эта магическая сила, данная с рождения, абсолютно не была связана с уровнем техники, которая была столь естественна для этого старшеклассника. Вот о чем думала Касуми.

Мне надо работать еще усерднее.

Внутренне мотивируя себя, Касуми сжала кулаки.

— Касуми.

Но когда скучный голос произнес сзади её имя, тело Касуми моментально сжалось, словно она хотела прыгнуть.

— Китаяма-сэмпай...

Прямо напротив смущенной Касуми стояла Шизуку с темным выражением лица.

Конвоированные силами Морисаки и Шизуку в штаб дисциплинарного комитета, Касуми и Такума чувствовали себя, словно сидели на булавках и иголках. Из членов дисциплинарного комитета здесь была глава Канон, а также Морисаки и Шизуку, которые привели их сюда (Шизуку не патрулировала сегодня, но по совпадению была втянута в это). Группа управления клубами была представлена главой Хаттори и его заместителем Томицукой, а представителем школьного совета по какой-то неизвестной причине был Тацуя.

— Касуми, как член дисциплинарного комитета, что, черт возьми, ты делала? Ты ведь была в патруле...

Канон тяжело вздохнула, в то время как Касуми смущенно отвела взгляд.

— Шиппоу, ты осознаешь, что несанкционированное использование магии противоречит школьным правилам? Использование магии во время боя уже является серьёзным нарушением, но ты пошел дальше и атаковал члена дисциплинарного комитета, который пытался разрядить обстановку...

Вздох Томицуки проник в уши Такумы, и он уставил свой взор четко в потолок.

— В любом случае, полагаю нам сначала надо услышать всю историю целиком.

Услышав слова Хаттори, Канон безрадостно кивнула.

— Серьёзно... А я думала, что у нас не будет никаких хлопот после недели набора в клубы...

Канон наклонила голову, а затем грубо её почесала, перед тем как резко её поднять и направить острый взор на Касуми и Такуму.

— Я выскажусь первой. Касуми пыталась остановиться, поэтому ей еще можно простить случившееся. Пусть ситуация и похожа, но случай Шиппоу принадлежит к худшим нарушениям, связанным с CAD, поэтому его могут даже исключить.

Такума прослушал заявление Канон не двинув и мускулом. Он заставил своё тело встать, лишь бы дрожь не распространилась по всему его телу.

— Я хочу, чтобы вы имели это в виду, когда будете говорить. Итак, с чего все началось?

Канон сперва глянула на Касуми.

— Шиппоу-кун оскорбил семью Саэгуса.

Потом она направила взор на Такуму.

— Меня непростительно оклеветала Саэгуса.

Касуми и Такума отказывались смотреть друг на друга.

— Хех... Хаттори, как ты хочешь разбираться с этим инцидентом?

Услышав слова Канон, Хаттори открыл свои плотно закрытые глаза.

— Шиппоу состоит в Группе управления клубами. У меня нет уверенности, что я смогу вынести объективное решение.

— Но разве Касуми не является членом дисциплинарного комитета?

— Тогда давайте третья сторона, Школьный совет, примет решение.

Канон и Хаттори сообща посмотрели на него, и Тацуя глубоко вздохнул про себя. Этот вздох означал, что всё тут происходило именно так, как он и предвидел. Он был единственным представителем школьного совета, потому что Азуса сбежала, предвидев нечто беспокойное на горизонте. Исори так же сбежал в кусты, отвечая великолепной улыбкой и фразой «представителем школьного совета должен быть вице-президент». Пусть был ещё один вице-президент, но Тацуя не мог спихнуть это дело на свою сестру, поэтому он пришел сюда выполнить свой долг. Короче говоря, он мысленно приготовился к проблемным вопросам в тот момент, когда вошел в эту комнату.

— Я думаю, будет лучше, если мы позволим им сразиться.

Брови Хаттори слегка дернулись.

— Эээ, мы никак не накажем их?

Спросила шокированная Канон, но Хаттори ничего не сказал. Тацуя намекал на свои мысли по этому поводу, но это не то, что можно было сказать.

— Если разговоры не помогают, пусть сила рассудит их. Я слышал от предыдущего Шефа дисциплинарного комитета, что это является одной из рекомендаций данной школы.

Томицука выразил изумление на предложение Тацуи, но Канон и Хаттори ответили одобряющими взглядами, словно говоря, что это вполне естественно. Да кстати, Шизуку смотрела на всё это со спящим выражением лица – словно желая, чтобы всё это поскорее закончилось.

— Пусть несанкционированное использование магии является крупным нарушением, но нам не надо наказывать учеников, которые только пытались это сделать. Разве подобное редко встречается среди новичков?

В этот раз, Морисаки отвел свой взгляд с горькой миной на лице, но к счастью, никто не стал продолжать с колкостями.

— Я думаю, раз обе стороны положили на алтарь свою честь, использование силы для выявления правого устроит всех.

— Я думаю, что идея вице-президента довольно неплоха, Хаттори.

Выслушав мнение Тацуи, Канон сразу спросила, что Хаттори думает по этому поводу.

— У меня нет возражений. Шиба, позаботишься о формальностях?

— Понял.

Тацуя кивнул Хаттори и направился к лестнице, чтобы получить согласие Азусы.

— Шиба-сэмпай.

Сзади него заговорил Такума.

— Шиппоу, ты чем-то недоволен?

Выговор ему сделал Томицука.

— Нет! Но если у меня будет схватка с Саэгусой, то у меня есть просьба.

Такума не мог диктовать условия и этот факт он очень хорошо осознавал.

— Продолжай.

Поэтому Канон поторопила его.

— Я хочу, чтобы моим оппонентом была не Саэгуса Касуми, а одновременно Саэгуса Касуми и Саэгуса Изуми.

— Шиппоу, ты смотришь на меня свысока?

Оставив в стороне несоблюдение правил этикета в присутствии старшеклассников, вопрос Касуми был законным.

— Причина?

Но всё же, когда она услышала вопрос Тацуи к Такуме, Касуми временно закрыла свой рот и внимательно слушала.

— Эта битва за честь семей Шиппоу и Саэгуса. Более того, всем известно, что близняшки Саэгуса могут раскрыть свою истинную мощь только когда они вместе.

— Поэтому победив одну, победа не считается истинной?

— Точно.

Тацуя сразу же замолчал и повернулся к Касуми.

— Такова позиция Шиппоу-куна. У тебя есть какие-то возражения по этому поводу, Касуми?

— Совсем нет. Я заставлю его сильно пожалеть об этом.

— Да будет так.

Сказав это, Тацуя пошел по лестнице, ведущей в комнату Школьного совета.

Вернувшись с разрешением, заверенным печатью Президента школьного совета, Тацуя привел с собой Изуми, а также, по неизвестной причине, Миюки и Хоноку.

— Шеф, пожалуйста, приложите свою печать сюда.

— Ээ, печать?.. куда я дела её?

Видя паникующую Канон, Шизуку выдвинула маленькую шкатулку с важными вещами из шкафчика стола. Пытаясь скрыть своё смущение за маской любезности, Канон взяла шкатулку и приложила печать к разрешению.

Пытаясь развеять неудобную атмосферу, Хаттори громко кашлянул.

— Где будет проходить бой?

— Пожалуйста, пройдемте в Тренировочную комнату №2.

Хонока ответила на вопрос Хаттори, предназначавшийся Тацуе. Все понимали, что она пришла с ключом от Тренировочной комнаты №2.

— Шиба-сан будет судьёй?

Этот вопрос задал Томицука. С самого начала его очень интересовал вопрос присутствия здесь Миюки.

— Нет, я всего лишь наблюдатель от школьного совета.

Миюки улыбнулась, опровергнув гипотезу Томицуки.

— Тогда, судьёй будет Тацуя-кун?

Вопрос Шизуку был обращен к самому Тацуе, но Канон прервала его, прежде чем он смог ответить на него.

— Хорошая идея.

— У меня нет возражений.

Хаттори высказался сразу за Канон. Никого из них не интересовало мнение Тацуи по этому вопросу.

— Тогда пойдемте. У нас не так много времени до закрытия школы.

Предложившим эту дуэль был Тацуя, поэтому никто не давал ему права сказать «Нет». Тацуя мог лишь сопротивляться желанию тяжело вздохнуть, поэтому он предложил всем пройти.

В Тренировочную комнату №2 шли: участники дуэли, которая называлась матчем – Такума, Касуми и Изуми, Тацуя в роли судьи, Миюки в роли наблюдателя от школьного совета и Хонока в роли хранителя ключей (паролей). Завершали колонну Томицука от Группы управления клубами и Шизуку от Дисциплинарного комитета. Морисаки должен был быть свидетелем от Дисциплинарного комитета, но сегодня была его смена, поэтому Шизуку вызвалась его заменить.

Глядя на всех свидетелей матча, Такума чувствовал себя несколько неловко. По его знаниям, Тацуя и Миюки были в лагере Саэгусы. Судья и наблюдатель были на стороне врага, так что даже если не учитывать сложную схватку, ему предстояла тяжелейшая битва во всех отношениях.

С другой стороны, Хонока и Шизуку были талантливыми волшебницами, которых Такума хотел видеть помощницами в восстановлении положения семьи Шиппоу. Простая логика Такумы говорила ему, что если он сможет впечатлить их здесь, то ему будет проще убедить их потом. Ну, впрочем, чего еще можно было ожидать от 15-ти летнего молодого юноши, ведь умственный возраст Такумы соответствовал его реальному возрасту. Но, знакомые Тацуи уже давным-давно не соответствовали молодежи их возраста.

Неблагоприятное положение вместе с наградой, сулили ему, если бы он смог обратить преимущество и вырвать победу.

Стоя лицом к сестрам Саэгуса, замешательство Такумы лишь обострило его боевой дух.

С другой стороны, Касуми и Изуми не были так заинтересованы, в отличие от Такумы. Касуми была здесь из-за одностороннего вмешательства Такумы, пусть это и не совсем было правдой, но Изуми чувствовала себя насильно втянутой во всё это. Никто из них не питал к семье Шиппоу каких-либо чувств. Для них он был обычным раздражителем, причем враждебным, но пока он держал всё в себе, их совершенно не заботило, были ли у него лучше оценки или выбирали ли его представителем новичков.

В сущности, никто их них не заботился о всемирном статусе или известности. Им нравилось, когда их хвалили, терпеть не могли, если на них смотрели свысока, но они не старались добиться чего-то особого. В какой-то степени, можно было сказать, что небеса их наградили всем, но это не было их желанием.

Они были единодушны, когда дело доходило до «пора закончить эти раздражающие дела». Для этого они должны были полностью сокрушить его до такой степени, чтобы он никогда не подумал о таких провокациях снова. С этими мыслями они обе выступили против Такумы.

Тренировочная комната №2 была длиннее, нежели Тренировочная комната №3, где в прошлом году Тацуя дрался с Хаттори. Это помещение было разработано для магии среднего радиуса действия. По всему периметру 1 метр пола от стены был покрашен в красный цвет.

Такума стоял в синей зоне, а Касуми и Изуми стояли в желтой.

Такума был одет в обычную школьную униформу и держал под левой подмышкой книгу в древнем переплете.

Касуми и Изуми переоделись в спортивную униформу, которая максимально облегчала их движения – рабочая одежда с длинными рукавами и брюками, изготовленными из плотной ткани. Как правило, обычно присутствовала ещё безрукавка со свойствами поглощения, которую одевали на уличных технических упражнениях, которые проводились в искусственном лесу за горой, но сейчас ни одна из них не одела этот жакет. Плотно прилегающая рабочая одежда, которая была на них, идеально точно повторяла изгибы их тел, но из всех присутствующих только Томицука не знал куда деть свой взгляд.

— Правилами запрещен физический контакт.

Тацуя объявил это стоя на разделяющей линии между синей и желтой зонами. Запрет на физический контакт относился к правилу, который запрещал физический контакт во время матча из-за естественных анатомических различий между парнями и девушками, если только не вводились какие-то определенные условия (впрочем, обычно матчи между девушками также использовали это правило).

— Я верю, что обе стороны уже всё знают, но я ещё раз пройдусь по всем правилам. Обе стороны не могут выходить за пределы своих цветных зон. Заступ в зону вашего противника, а также в красную зону будут считаться вашим поражением. Вам нельзя физически касаться тела противника. Это правило также распространяется на контакт с помощью оружия. Однако...

Сказав это, Тацуя украдкой посмотрел в лицо Такумы.

— Использование манипуляции оружием с помощью магии не входит в это ограничение.

Однако Тацуя сразу перевел взгляд в нейтральное положение промеж двух сторон.

— И наконец, смертельные атаки или атаки, которые нанесут неизлечимый урон вашему противнику, строго запрещены. Если я решу, что ситуация опасная – то своей силой остановлю матч.

На секунду, на лице у Такумы промелькнуло насмешливое выражение, которое, наверное, изображало его мысли «ну попробуй, если сможешь». Хотя Тацуя, Миюки, Хонока и Шизуку заметили это, но никто не ругал Такуму за неуважительное отношение.

— Тогда, приготовились.

Касуми и Изуми сместились к центру своей зоны.

Такума не сдвинулся со своей позиции рядом с разделяющей линией и позволил книге, которая была у него под мышкой, упасть к его ногам.

Тацуя посмотрел каждому из них в лицо. Все как один ответили ему кивком.

Отступив к стене, Тацуя поднял свой правый кулак над головой и резко махнул им вниз.

С вспышкой псионов, они высвободили магию.

Выпустившими свои атакующие заклинания были Такума и Касуми, в то время как Изуми полностью сосредоточилась на защите Зоной подавления магии.

Так как он был один, Такуме приходилось то атаковать, то оборонятся, в то время как Касуми могла полностью сосредоточиться на атаке.

Такие условия явно благоволили Касуми.

— Что ты думаешь?

Шизуку прошептала Хоноке.

— Кажется, силы у них равны...

Ответный шепот Хоноки не был наполнен уверенностью.

Касуми в основном полагалась на магию Движения, выставляя Такуму целью для атаки воздушными блоками. Эта стратегия была направлена на выталкивание противника за границы. Обороняясь, Такума полагался на Укрепление данных и на физические препятствия.

С другой стороны, Такума использовал магию Колебания для прямых контратак, но так как они не проходили Зону подавления магии Изуми, он сменил стратегию на атаку сжатыми воздушными пулями, которые создавались у него в руках. Эта популярная магия называлась «Воздушная пуля» и, в соответствии со своей популярностью, была очень эффективна. Однако Зона подавления магии Изуми простиралась шире, чем он думал и Воздушная Пуля сразу начинала рассеиваться, как только входила в Зону подавления магии, что очень затрудняло проведение эффективной атаки.

— Мне так кажется, что Касуми-тян не хочет навредить Шиппоу-куну. Вот почему возможности её атак так сильно ограничены.

— Верно.

— Шиппоу-кун же... Такое чувство, что он не понял полностью, как надо использовать Воздушную пулю.

— Разве тоже самое нельзя сказать и об Изуми?

— Ага. Если не брать под контроль всю комнату, как это делает Миюки, использование Зоны подавления магии недостаточно, чтобы полностью блокировать Воздушную пулю. Они оба настолько талантливы, что полностью пренебрегли доведением своих навыков до идеала.

— Они, все-таки, лишь новички.

— Правильно. Мы были где-то на их уровне до Турнира девяти школ.

Пусть он и не мог слышать разговора Хоноки и Шизуку, но Такума хорошо осознавал тот факт, что «так дальше продолжаться не может». Он отчаянно пытался успокоить своё взволнованное сердце и рьяно искал возможности для запуска своей магии.

Он не чувствовал, что уступал им в магической силе. Он ни за что не проиграл бы им, даже в бою 2-на-1, так как он был уверен в своей победе, при использовании своего козыря. Однако, Такума осознавал, что был велик риск ранить своих противников, если он этот козырь использует. Пусть он был старшеклассником Первой школы, но он не верил, что Тацуя, который не был даже одним из двадцати восьми семей, мог вовремя остановить его магию, но всё же шанс проигрыша из-за нарушении правил у него оставался. Это и было причиной колебаний Такумы.

Однако

Это плохо!

Он пытался думать, оперируя магией в бою. Как и ожидалось – у него это не особо получалось.

Он использовал «Рассеивание» на блоке воздуха, который целился ему в спину. Обменявшись ударами, Такума более или менее понял разницу между ним и его противниками. Касуми имела преимущество в масштабе магии, создании цепочек заклинаний и в универсальности своей магии. Такума был сильнее Касуми когда дело доходило до силы вмешательства, но он зашел в тупик из-за действий Изуми.

Так как сила вмешательства была сильнее и последовательность магии была довольно проста, Такуме надо было всего лишь активировать «Рассеивание» на короткий период и «Воздушный молот» Касуми тут же рассыпался. Несмотря на это, Такума немного страдал от сильного ветра, который образовывался от освобождения воздуха из сжатого состояния. Сила сжатия воздуха у Воздушного молота была намного ниже, нежели у Воздушной пули. Пусть высвобождаемый ветер не мог никак нанести урон плоти Такумы, но его было достаточно, чтобы Такума согнулся. Тело Такумы наклонялось, из-за чего точность его магии падала.

Воздушная пуля включала в себя множество переменных, таких как размер пули, степень сжатия воздуха, скорость пули, которые становились постоянными как только загружались в последовательность активации, а направление и максимальная дальность выстрела могли изменяться в зависимости от желания волшебника. Хотя направление огня не требовало зрительного подтверждения, но прямая видимость цели намного упрощала прицеливание.

Вот почему Воздушные пули Такумы пошли по направлению к полу. Из-за длинной дистанции до ног Изуми одна из пуль, проходя по своей траектории, вошла в Зону подавления магии и высвободилась от сжатого состояния прямо перед контактом с полом и пошла к ногам Изуми.

Изуми слабо вскрикнула, а её тело затрясло ветром. Неожиданный порыв ветра привел к потере устойчивости. Видя это, Такума сразу понял свою ошибку. Только теперь он понял, что Зона подавления магии обнуляла сжатие воздуха и непрерывно замедляла ускорение, но абсолютно ничего не делала с кинетической энергией воздуха.

Сфера пустого воздуха нейтрализовывала в воздухе всё по всем направлениям. Если коротко, то пули, высвобождаемые около пола, сталкивались с его сопротивлением, что ограничивало их высвобождение. Кинетическая энергия поступательного движения присутствовала в воздухе, который расширялся вниз, и превращалась в порыв ветра, дующий на его противников.

Другими словами, мне надо стрелять по направлениям, которые просто обнулят магию, а не атаковать напрямую!

Такума сформировал семь Воздушных пуль в воздухе перед ним. Они создали вершины шестиугольника, а одна из них была в его центре. Эта центральная и полетела первой, а следом за ней одна за другой последовали и другие, с маленькими промежутками времени.

Магия Шиппоу была разработана в седьмом Исследовательском институте и называлась Стадный контроль. Однако слово «Стадо» относилось не к группе биологических организмов, а к любой группе, которая соединялась вместе без каких-либо причин к этому. Множественные независимые объекты или даже явления контролировались так, словно они были одним целым.

Стадный контроль мог применяться как для падения ста гранул льда на землю, так и как способность по контролю одной цели. Для старшего сына семьи Шиппоу, одновременный запуск семи Воздушных пуль был легкой задачей.

Первая пуля упала в Зону подавления магии Изуми и взорвалась. Однако, расширяющийся воздух был сразу окружен последующими 6-ю пулями и последовательно продвигался вперед. В конце, Воздушные пули сильно снизили плотность воздуха, превратив ветер в шрапнель, которая понеслась на Изуми.

— Ах?!

Изуми вскрикнула не из-за удара ветровой шрапнелью, а из-за толчка, который сместил её в другую сторону. Скорость, с которой Касуми рванулась к Изуми, была определенно увеличена за счет магии. Она, должно быть, сменила цель магии Движения с Такумы на себя, игнорируя нарастающее давление на тело, которое пришло с ускоряющим процессом магии Движения. Даже если это была её магия, всё равно толчок в сторону нанесет ей определенный урон. Вот он шанс, – подумал Такума.

Он хлопнул в ладоши на уровне груди. Внутри его зоны звук был изменен. Этот звук хлопка Такумы был многократно усилен, и собранная звуковая волна была выпущена на Касуми.

Даже если Зона подавления магии обнуляла магию, сам усиленный звук проходил без изменений. Если собранная звуковая волна будет высвобождена, то полученный звук сопоставим со звуком взорвавшейся оглушающей гранаты, если бы она рванула близ Касуми. Этого более чем хватило бы, чтобы она потеряла сознание – по крайней мере таким был план.

Однако, звуковая атакующая волна Такумы попала в вакуумную тюрьму, воздвигнутую Изуми.

Воздух был высосан по вине вакуума. Порыв ветра, а также аккомпанирующая ему какофония всколошматили волосы Касуми и Изуми. Пусть у Касуми они были короткими, но длинные локоны Изуми были хаотично растрепаны, но всё что она сделала – это слегка расчесала их разок одной рукой.

— Касуми-тян, ты в порядке?

Подняв немного своё туловище, Изуми спросила Касуми, которая всё еще сидела рядом с ней.

— Спасибо, Изуми. Сейчас было довольно опасно.

Касуми ответила ей и передвинула свое тело от Изуми.

Прямо сейчас, Такума собирался продолжать свои атаки. Разделив обязанности по обороне, Касуми и Изуми еле-еле справлялись, сдерживая его.

Тем не менее, ни у одной из них на лице не было даже намека на беспокойство.

— Кажется, мы недооценили этого парня.

— Я не совсем согласна с такой оценкой, но, похоже, ты права.

— Будет плохо, если это будет так продолжаться.

— Ты же не хочешь проиграть?

— Конечно. Изуми, давай сделаем ЭТО.

— Ага, Касуми-тян. Как обычно.

— Я выстрелю.

— Я усилю.

— Отсчет.

— Три. — Два. —Один.

— Роли назначены!

Сразу после крика Касуми, ревущая сила магии направилась к Такуме, увеличиваясь в геометрической прогрессии.

Такума сразу понял цель сил вмешательства, возникших вокруг его спины, головы и по бокам. Из-за обнаруженной доселе несравненно мощной магии, Такума сразу перешел от атаки к обороне.

Он чувствовал, что целью магии являются молекулы воздуха, которые собирались и двигались – значит это магия, которая контролирует воздушные потоки, но у него не было времени продолжать наблюдать за этим. Инстинктивно поднятый всесторонний барьер спас Такуму. Он смог вовремя создать его только потому, что эта последовательность магии была намного проще, нежели вызванная магия Касуми и Изуми.

В узких стенах классной комнаты закрутился яростный торнадо. Как только ветер коснулся макушки его головы, а затем всего его тела, потоки ветра дули в его спину и по бокам. Его почти сдуло вместе с барьером вокруг него. С воздвигнутым вокруг него барьером увеличилась и сила столкновения с ним воздуха, так как воздушное давление увеличивалось от площади, на которую это давление оказывалось. И он также не мог снизить размеры барьера или его проницаемость. Как волшебник, Такума заметил, что уровень азота в окружающем его ветре также возрос.

Это была магия, которая одновременно повышала концентрацию азота в воздухе, а также двигала воздушные потоки. Составная магия Концентрации–Движения – «Азотный шторм». Один глоток такого воздуха, в котором был сильный дефицит кислорода, сразу же заставит потерять сознание из-за недостатка кислорода в крови. Если он уменьшит барьер, чтобы не дать себя сдуть турбулентностью, то сразу же испытает дефицит кислорода.

Под ногами Такумы, где он гневно топтался, стараясь удержаться на ногах, доносился звук от хлопающих страниц, которые яростно трепал ветер. Сама книга не была сдута ветром только потому, что нижняя граница ветра была выставлена где-то на уровне колен. Тем более что книга в древнем переплете, которую принес Такума, была довольно тяжелой. Такума посмотрел на обложку книги, на которой были нанесены одни и те же геометрические узоры с первой страницы и до последней, и решил всё же использовать свою козырную карту.

— Это же... Азотный Шторм?

— Верно.

Лицо Миюки одновременно выражало шок и восхищение. Тацуя дал краткое подтверждение.

— Свободное управление подобной высокоуровневой магией – что и следовало ожидать от младших сестер Саэгусы-сэмпай.

— Техника не совсем отработанная, но всё равно впечатляет.

По уровню нейтрализации противника с помощью магии, вызывающей нехватку кислорода, эта магия, скорее всего, принадлежала к той же категории, что и противопехотный козырь Маюми – «Сухой метеор». Касуми и Изуми разработали подобный козырь под влиянием Маюми. Но всё же, если сравнивать сложность магии, то Азотный шторм был намного сложнее Сухого метеора. Если в одном случае требовалось собрать большой объём сухого льда с добавлением углекислого газа в воздухе, причем заранее, то Азотный Шторм требовал поддержания молекулярного состава воздуха, а также тщательного контроля над воздушными потоками, поэтому эта магия была крайне сложна.

Контроль воздуха у Касуми и Изуми в текущем Азотном шторме был слишком грубым, вот почему Тацуя сказал «техника не до конца отработанна», но всё же это была высокоуровневая магия, которую обычно в магических старших школах не увидишь.

— Так это мультипликативная магия... Не удивительно, что люди говорят, что Близняшки Саэгуса могут показать свою истинную силу только когда они вместе.

Строго говоря, до этого момента Касуми и Изуми использовали лишь фундаментальную магию, прибегая к высокоуровневой магии лишь тогда, когда попадали в тяжелые ситуации. Касуми, которая отвечала за атаку, не использовала это заклинание, потому что Азотный шторм был слишком труден для неё одной, а не потому, что просто не хотела этого делать или жалела своего противника.

Саэгуса Касуми и Саэгуса Изуми обе носили прозвище «Близняшки Саэгуса» из-за особого значения, скрывающегося под этим именем, а также из-за уникальных возможностей, которые имели только они. Из-за их абсолютного взаимодействия они могли использовать очень мощные и сложные магии, которые ни одна из них не могла использовать поодиночке.

Люди, которые не были волшебниками, вероятно даже не подозревали об этом, но это было нетипичным проявлением для волшебников. Существовало большое количество высокоуровневых магий, которые требовали для запуска большого числа волшебников. Особенно это относилось к древней магии, хотя примеры подобного были единичны, но они не были редкостью, ведь эти техники передавались из поколения в поколение. Однако подобный магический ритуал требовал произношения, поклонения, танца или похожих средств, которые использовали все пять человеческих чувств.

Когда множество волшебников использовали одну и ту же магию одновременно, магическая сила не добавлялась. В этой ситуации, только заклинание волшебника с наибольшей магической силой активировалось, в то время как магическая сила других волшебников на самом деле мешала изменению явления. Магические ритуалы, проводимые множественными индивидами, требовали консенсуса между волшебниками, чтобы не перекрывать последовательности магии и создавать более сложные или даже гигантские последовательности магии. Определенные характеристики или основные точки взаимодействия позволяли достигать нужной цели каждому волшебнику отдельно или помогали выполнять одну и ту же задачу снова и снова.

Тем не менее, Касуми и Изуми могли усилить магическую силу просто используя обычную магию с помощью своих CAD. Кроме того, они вдвоём не собирали единую последовательность магии, а комбинировали единичную мощную магическую силу.

Касуми нравилось столкнуть последовательность магии со своей целью, а Изуми давала для этого силу вмешательства. Когда они сообща создавали магию, их магическая сила скорее умножалась, нежели прибавлялась. Чтобы достичь такого не только их тела должны были состоять из одинаковых генов, но и их умственные способности и уникальные Зоны расчета магии должны быть одинаковы. Такума определил, что Касуми была сильна в скорости вызова и в масштабе формируемой последовательности магии, в то время как Изуми обладала огромной силой вмешательства, но это, на самом деле, было не так. Он в это поверил, видя, как Касуми и Изуми используют магию, но результат был бы абсолютно такой же, если бы они поменялись ролями.

Всё это являлось чистой случайностью, которую невозможно было повторить, даже используя генную медицину. Вот в чём заключался секрет силы «Близняшек Саэгуса».

Сдерживая своё дыхание и твердо стоя на полу, Такума опустился на одно колено и закрыл книгу, которая уже была готова разлететься на странички из-за ветра. Но сразу же, Такума ещё раз открыл древний переплет этой книги. В то же мгновение, каждая страница книги взлетела в воздух, словно снежинки, развевающиеся на ветру.

Книга, которую принес Такума, насчитывала 720 страниц формата B5. Книга была 182мм шириной и 256мм длинной (стандартная бумага B5 была размером 182х257мм). Исключая 2мм каждой страницы, вшиваемые в обложку книги, оставшийся объем каждой страницы разрезался на мелкие квадраты, размером 4х4мм. С такими размерами, каждые 2 страницы (1 лист) разделялся на 2880 фрагментов. Из всех 720 страниц или 360 листов получалось 1036800 кусочков бумаги.

Более миллиона маленьких бумажных фрагментов летели в этом завихрении, словно снежинки, навстречу близняшкам. И так понятно, что эти квадраты 4х4мм не были обычными кусочками бумаги. Любой, кто мог различить мелькание этих бесчисленных бумажных фрагментов своими глазами, мог с уверенностью сказать, что они не гнулись на ветру, а выглядели, словно тонкие лезвия, квадратной формы, с прочностью стекла. На первый взгляд, миллион странных клинков танцевал по ветру без какой-либо организации, но они на самом деле собирались вокруг Касуми и Изуми.

Касуми и Изуми, а также Тацуя и Миюки хорошо понимали, что все эти «бумажные снежинки» управлялись эти парнем. Они хорошо знали магию семьи Шиппоу, поэтому хорошо понимали, что это была за магия.

Одна из козырных карт семьи Шиппоу – «Миллион Лезвий». Магия, которая использовала Стадный контроль для контроля за миллионом фрагментов бумаги и превращала их в острые лезвия, чтобы распотрошить врага.

Близняшки продолжали контролировать Азотный шторм, запустив при этом другую магию. Сталкивая потоки воздуха, насыщенного кислородом, с бумажными снежинками, они использовали адиабатическое сжатие для создания горячего воздуха, который превращал бумагу в горящие лезвия бумаги.

Это была альтернативная форма «Горячий шторм». Это была ещё одна высокоуровневая магия, а не простое создание адиабатически сжатых потоков воздуха. Они активировали эту магию во время продолжающегося Азотного шторма, но это всё ещё было в пределах их возможностей. Главным объектом исследований третьего Исследовательского института был одновременный контроль над множеством магий. Третий Исследовательский институт первоначально предназначался для выявления предельного числа магий, которые могли быть активированы в одно и то же время, а также повышения этого предела с помощью проекта Усиления волшебников. Среди Институтов развития волшебников, третий Исследовательский институт на удивление всех публиковал свои достижения, чем также помогал десятому Исследовательскому институту с извлечением выгоды из этих открытий. Семье Дзюмондзи, которая освоила магию Фаланга, это помогло включением большего количества магий и как результат – одновременное использование множества магий. Волшебникам семьи Саэгуса, которые переехали в седьмой Исследовательский институт, одновременное использование двух или трех магий не являлось трудной задачей, даже если это были высокоуровневые магии.

Торнадо, которое не позволяло даже вздохнуть, поглотило Такуму, а воздух в нём нагрелся до температуры 500 градусов Цельсия и был готов сжечь бумажные квадратики.

Купаясь в жаре, которая давно превзошла точку возгорания, миллион странных клинков под контролем Такумы и его магической защитой, жаждали крови Касуми и Изуми.

Если так пойдет и дальше, Такума упадет от недостатка кислорода, а Касуми и Изуми будут изрезаны на кусочки бесчисленными клинками, которые всё не возгорались. Было очевидно, что подобные действия нанесут обоим сторонам необратимые ранения.

— Достаточно!

Тацуя поднял правую руку.

В его протянутой руке блестяще мелькнул серебряный CAD. Это был специализированный CAD в форме пистолета – Silver Horn.

Азотный шторм.

Миллион лезвий.

Горячий шторм.

Их последовательности магии были разорваны на куски, и всплеск псионов разбросал эти сломанные остатки.

Это был голос Тацуи, объявивший об остановке матча, но кто знал, достиг ли он сознаний этой троицы в порыве боя?

В полной тишине, вызванной исчезновением магии, независимо от того, кто это был: Такума, Касуми или Изуми – никто не мог понять, что произошло и они все стояли в оцепенении. У всех остальных присутствующих здесь было иное понимание этой ситуации. К слову, единственными, кто мог лишь в ступоре молча стоять – были трое участников этого матча, трое учеников первого года обучения.

Пусть глаза Томицуки были широко раскрыты, но на его лице не было серьезного шока. Хотя у него было некоторое удивление, оно больше склонялось к трепету, от понимания, что здесь произошло. Что же до трёх других – Миюки, Хоноки и Шизуку – у всех у них было надето одно и то же выражение лица, говорящее «что и ожидалось от Тацуи».

На самом деле, одна только Миюки могла полностью понять произошедшее здесь. И всё же, трое учеников первого года обучения не могли понять тот факт, что «Контрмагия Тацуи только что в одно мгновение стерла магии Такумы, Касуми и Изуми».

— Результат этого матча – обе стороны потеряли право продолжать бой.

Как судья, Тацуя объявил о своём решении. К этому моменту, все первогодки смогли наконец отойти от своего замороженного состояния.

— Что черт возьми происходит?

Первый вопрос Тацуе пришел Касуми.

— Я, кажется, говорил перед матчем. Смертельные удары или атаки, которые приведут к тяжелым травмам, строго запрещены. Если я посчитаю ситуацию очень рискованной, то силой остановлю матч.

— И каковы результаты матча?

Изуми была более сдержана, нежели её сестра-близнец, но её голос был жестче обычного, когда она задавала этот вопрос.

— Обоим сторонам запрещено продолжать матч, поэтому обе стороны признаны проигравшими.

Это было обоюдное поражение. Тацуя намеренно сказал это, намекая, что «другого матча не будет», но смогли ли Изуми и компания понять нюансы, осталось неизвезвестным.

— Но, Шиба-сэмпай, я полагаю, что Азотный шторм отличается от Миллиона лезвий в том, что он не является смертельной магией, а также не наносит неизлечимых ран.

Изуми хотела сказать «Разве не Шиппоу-кун – проигравший, так как он нарушил правила?». Эту деталь сразу подметил Такума. Но он не смог ей ответить, так как Тацуя успел ответить раньше.

— Действительно, если сила тщательно контролируется, то Азотный шторм не нанесет существенных травм противнику. Однако, Изуми, вы двое не выдавали такой уровень контроля.

На вопросительный взгляд Тацуи «Не так ли?» не ответила ни одна из близнецов.

— Не в этом дело!

Теперь Такума опровергал решение Тацуи, вместо близнецов, пусть уже и по другой причине.

— Исход поединка определился бы намного раньше.

Искра – не восхищения, а интереса – промелькнула в глазах Тацуи.

— Ты хочешь сказать, что веришь в свою победу?

— Естественно.

Бесстрашный, перед холодным взором Тацуи, Такума продолжал высокомерную речь.

— Горячий шторм Саэгус не смог остановить Миллион лезвий. До того как Азотный шторм смог бы прорваться через мой барьер, я бы смог атаковать Саэгус!

Отблески иронии проскользнули в холодный взор Тацуи.

— Ты хочешь сказать, что если бы я не вмешался, то сотни и даже тысячи кусков бумаги, наполненные жаром, изрезали нежную кожу пары учениц первого года обучения. Ты этого хотел?

Около них было, по крайней мере, два человека, которые пытались побороть свой смех.

Такума покраснел. Краснота его лица была столь очевидна, что любой мог видеть это.

— В этом случае, Шиппоу, этот матч заканчивается твоим поражением вследствие нарушения правил.

До того как возбужденный Такума взорвался, Тацуя объявил это своим голосом, холод в котором был жестокий.

— Я не позволю тебе сказать, что ты не знал, что случиться с теми, кто получит урон от Миллиона лезвий.

Такума уже открыл рот, чтобы сказать что-то, но Тацуя даже не думал дать ему шанса защитить себя.

— Разрешить атаку, которая абсолютно выходит за рамки дозволенного – то же самое, что разрешить убийство. Правилами данного матча это не позволено.

— Тогда!

Казалось, что Такума пытался освободиться от оказываемого на него Тацуей огромного давления и его ответ был более резок, нежели это было необходимо. Просто выжать из себя одно простое слово стоило ему большого количества энергии.

— Итак, ты говоришь, что если бы с самого начала матча я хоть раз использовал Миллион лезвий, то проиграл бы?

— Если ты не способен контролировать силу, то это означает то же самое, что и нарушение правил.

— Как такое возможно! Это бред!

Тацуя оставался спокойным и собранным, стоя перед озлобленным Такумой, но подобное отношение лишь раздувало пламя ярости в Такуме. Видя его злое состояние не только его сэмпай, Томицука из Группы управления клубами, беспокоился о нём, но и бывшая до этого его противником, Касуми, также разделяла эти чувства.

— Это фактическое отрицание моего козыря еще до того как матч начался! Разве это честный матч?

— Условия для всех были одинаковы. Для сестер Саэгус слишком сильная магия также была запрещена.

И всё же, эти двое были единственными, кто спорил о результатах матча. Ученицы второго года обучения – Миюки, Шизуку и Хонока – все смотрели на Такуму жалостливым взглядом.

— Чушь! Они не обладают магией, сила которой попадает под запрет!

— Азотный шторм обладает более чем достаточной огневой мощью. Я не остановил его вначале, так как их контроль над этой силой был в допустимых значениях.

Такума потерял дар речи после того, как Тацуя заговорил голосом, который ну никак нельзя было назвать неприятным, с какой стороны не смотри. Он чувствовал не только холодный взор, исходящий от Тацуи, но и то, что старшеклассницы смеются над ним. Он отчаянно напрягал мозг, в поисках контраргументов.

— Однако ты, Шиппоу, не мог полностью контролировать силу Миллиона лезвий.

— Это чушь, я превосходно контролировал заклинание!

Ответ Такумы не имел под собой оснований, и он только рефлекторно отвечал под действием эмоций, которые управляли его решениями. Все ученики второго года обучения, присутствующие здесь, понимали очень хорошо, что Такума полностью не контролировал Миллион лезвий.

Если бы Тацуя попросил озвучить мнение Миюки, Шизуки, Хоноки и Томицуки, то Такуме пришлось бы принять очевидное. Даже отложив в сторону девушек –если бы Томицука поддержал решение Тацуи, то ему, несомненно, пришлось очень трудно в отстаивании своей позиции.

— Я судья матча, и я определяю победившего и проигравшего. Я сказал об этом в самом начале.

И всё же, Тацуя не сделал этого. Победитель и проигравший определяется судьёй. Тацуя решил, что нет нужды менять это правило.

— ... А, я понял! Так ты говоришь, что использование Миллиона лезвий выходило за рамки правил! Тогда тебе следовало сказать об этом с самого начала! Если бы я знал, что Миллион лезвий был вне правил, то выбрал другую стратегию!

Такума не догадывался, но его истерика выглядела так, словно он был маленьким ребенком.

Взгляд Томицуки на Такуму изменился с обеспокоенного на тревожный.

Взгляд Миюки на Такуму изменился с жалостливого на пронизывающий.

И, тем не менее, Тацуя продолжал использовать холодную логику против шума Такумы.

— Прекращай дуться, Шиппоу. Ты не мог контролировать свою силу, так как всё еще молод. Независимо от того запрещено это было или нет, неспособность выполнить требования доказывает то, что ты ещё не дорос до этого.

— Ты сорняк. У тебя нет права так говорить!

Школьная комната внезапно... погрузилась в тишину. Эта тишина насквозь была пронизана почти болезненной тревогой.

Красное лицо Такумы теперь стало мертвецки белым. Он не хотел доводить до такого. Выглядело так, словно вся его кровь ушла из головы, но то, что он сказал, уже нельзя было вернуть назад.

Бледные Шизуку и Хонока посмотрели друг на друга. Всё потому, что они боялись зимнего шторма, который мог внезапно накрыть всю комнату. К счастью, до того как это произошло, Тацуя открыл свой рот.

— Тебе не нравится то, что я сказал?

Такума также заметил, что его заявление было неуместным в связи с двумя фактами. «Сорняк» – этот термин был запрещен на территории школы. Более того, Тацуя был «исключением». Он был выбран в Департамент магической Инженерии из второго потока из-за своего исключительного таланта. Такума изо всех сил думал, как оправиться от этой грубой ошибки, но он уже был зажат в угол и не мог успокоиться, поэтому ни одного решения не приходило ему на ум. Тем не менее, Такума не думал молчать.

— Хмпф... Я не удовлетворен только нечестным судейством! Саэгусы могли контролировать Азотный шторм, в то время как я не мог контролировать Миллион лезвий. Разве это не попахивает предвзятостью, Шиба-сэмпай? Я – идеально контролировал Миллион лезвий! Шиба-сэмпай явно подсуживает Саэгусам!

— Шиппоу... Твои слова абсолютно не связаны меж собой.

Такума разрешил своим эмоциям управлять им, а его рот говорил такое, что обычно говорит ребенок, впавший в истерику. Ошеломленные слова, которые делали выговор Такуме, пришли не от Тацуи, а от Томицуки.

— Если бы матч продолжался, то твоя магия нанесла бы сестрам Саэгуса урон, превосходящий допустимый правилами. Разве ты сам не понимаешь это?

— Всё потому, что Саэгусы использовали Горячий шторм!

Слова Такумы не поддавались никакой логике. К сожалению, в подобных обстоятельствах эти слова звучали так, будто он пытался избежать ответственности.

— Достаточно, Шиппоу.

Безэмоциональный голос влез в разговор Шиппоу и Томицуки.

Эти слова слетели с губ Касуми.

— Если ты не хочешь признавать поражение, то пусть это будет твоя победа.

— Касуми-тян, это нормально?

У всех присутствующих здесь эти слова вызвали разные степени удивления, но той, кто спросила Касуми, была та, кто знала её лучше всех – Изуми.

— Ага~, сейчас, думая об этом, я понимаю, что нам не надо так распинаться из-за этого. Как не посмотри на это, но использование мультипликативных магий в неофициальных школьных матчах, а также комбинация Азотного шторма и Горячего шторма явно переходит все грани разумного. Шиба-сэмпай прав.

Говоря эти слова, Касуми выглядела совершенно спокойной.

Она не только не проявляла вражды против Такумы, но и была абсолютно беззаботна.

— ... Ну если этого хочет Касуми-тян.

Изуми легко приняла слова Касуми. С самого начала, она лишь помогала своей близняшке. Если для Касуми было всё нормально, то Изуми не собиралась добиваться определенных результатов.

Такума выглядел так, словно не мог решить – говорить ему или нет. Хотя он хотел гневно прокричать «Не смеши меня!», но был слишком смущен. В конце концов, крика от него не последовало. Благодаря неожиданному шоку он утих, и наконец, смог восстановить рациональность.

Касуми пошла навстречу Тацуе, и Изуми следовала за ней.

— Шиба-сэмпай, просим прощения, что потревожили вас.

Касуми и Изуми склонили головы перед Тацуей. Тот факт, что 70% внимания Изуми было сосредоточено на Миюки вероятно можно было принять за её милую натуру.

... Пока Такума скрипел зубами и наблюдал за этой сценой.

— И всё же, могу я кое-что сказать?

Конечно же, простое извинение в конце – было слишком странным для Касуми. Нет, скорее это было для того, чтобы не столкнуться лицом к лицу с Тацуей – что идеально подходило Касуми.

— И что же?

В отличии от выражения лица, с которым он общался с Такумой, на лице Тацуи сейчас была кривая улыбка.

— Я, нет, Мы никогда не теряли контроль над магией. Останавливать матч из-за этого – вот в чём заключается ошибка сэмпая.

Выбросив эти слова с абсолютной решительностью в глазах, Касуми покинула Тренировочную комнату, не дожидаясь ответа Тацуи.

— Эм, ну.

Бегая взглядом со спины Касуми на лицо Тацуи, Изуми была действительно (что случалось очень редко) растеряна.

— Изуми.

— Э!

Хотя это и не было абсолютной неожиданностью, но Изуми всё равно подпрыгнула из-за того, что Тацуя назвал её имя. Сразу после этого, Изуми склонила свою голову в смущении, и не могла вымолвить ни слова.

Тацуя не дразнил Изуми и не толкал торжественные речи. Вместо этого, он продолжал говорить нежным голосом.

— Передай Касуми сообщение от меня. Если она не удовлетворена, то я всегда могу быть вашим оппонентом. Это всё.

Это из-за её изумления? Глаза Изуми расширились. И всё же, Изуми сразу поняла, что Тацуя говорил это, так как понимал текущие чувства Касуми. Это всё значительно отличалась от того впечатления, которое Тацуя произвел на неё в первый раз.

— ... Я поняла, сэмпай. Благодарю вас.

Изуми ответила Тацуе и низко поклонилась ему, пусть не слишком низко, но и не слабо. Когда Изуми подняла голову, по какой-то причине оставалась стоять на месте.

— Ещё что-то?

Тацуя задал вопрос Изуми. В первый раз, Изуми улыбнулась Тацуе от чистого сердца.

— Я думаю, что немного изменю своё мнение о вас, сэмпай. У вас есть то, что делает вас старшим братом Миюки-онээсамы.

Это предложение далеко выходило за рамки ожидаемого и конкурировало со сходом поезда с рельс. Несмотря на это, возможно из-за того, что подобная честность просто скрутила ему язык, Тацуя ничего не сказал и просто смотрел как Изуми отвесила еще один короткий поклон и ушла, со словами «Прошу меня извинить».

После того, как Касуми и Изуми покинули Тренировочную Комнату, Такума продолжал стоять на месте не говоря ни слова. В глазах учеников второго года обучения, его словно бросили, но сам Такума так о себе не думал.

— Шиба-сэмпай.

По крайней мере, с его точки зрения, он всё еще хотел поговорить с Тацуей без свидетелей, поэтому он и не двигался с места.

— Тебе есть что сказать?

Голос Тацуи оставался холодным, но никто не называл его «юнцом». Все, кто слышали разговор, который происходил в этой комнате, обвиняли точку зрения Такумы. По правде, Такума также думал об этом, восстановив свою рациональность. И в то же время, он решил не извиняться, так как чувствовал, что для извинений уже было слишком поздно. Не желая признавать свою ошибку, он хотел восстановить своё лицо.

— Я всё ещё не признал это!

— Не признал что?

— Что я нарушил правила.

— Шиппоу!

Томицука закричал на Такуму, так как он уже не мог терпеть это. Однако глаза Такумы были зафиксированы на Тацуе и он даже не удостоил Томицуки взглядом.

— Что же ты хочешь?

Тацуя мог серьёзно оспорить возражение Такумы. В первую очередь этот матч был проведен, чтобы защитить Касуми и Такуму от серьезного наказания, которое грозило им за нарушение школьных правил. Защищали в частности Такуму, так как он совершил настолько серьёзное нарушение, что был под угрозой исключения. Даже если это было фаворитизмом или актерским фарсом, Такума был не в том положении, чтобы что-то требовать.

И всё же, Тацуя спросил: в чём заключался источник недовольства Такумы. Нежели говорить, что у Тацуи была добрая душа, уместнее был сказать, что он был человеком такого характера, который не хотел медлить, разбираясь со сложными вопросами.

— Разрешите мне доказать это!

— Доказать что?

— Доказать, что я могу идеально контролировать Миллион лезвий.

— И как ты собираешься сделать это?

— Сразитесь со мной на дуэли. Я использую Миллион лезвий и заставлю сэмпая сдаться, не навредив вам при этом!

Слова Такумы заставили Миюки деликатно приподнять брови.

Тем не менее, белая темнота не смогла заполонить классную комнату.

До того как её эмоции взорвались, прозвучал звук яростного удара и человеческое тело ударилось об пол. Внезапный порыв смог сдержать приступ ярости Миюки.

Тем, кто упал на пол, был Такума.

Тем, кто кинул его на пол, был Томицука.

— ... Томицука-сэмпай?

Напротив абсолютно растерянного Такумы, который поднял вверх руки...

— Шиппоу, не испытывай свою удачу!

... Томицука рычал гневным голосом. Возможно, лицо Томицуки было настолько неприятно для взора, хоть его лицо нельзя было сравнить с лицом разъяренного упыря, в этот раз он был действительно зол.

— С самого начала ты лишь разбрасывался этими высокомерными и лицемерными словами... Ты что, черт возьми, о себе надумал? А? Или ты хочешь сказать, что двадцати восьми семьям позволительно так себя вести?

— Я... Нет, я не это имел в виду.

Такума оставался сидеть на полу, бормоча эти слова, словно самому себе. Он оставался в этой позе лишь потому, что невероятное потрясение от этих слов отбило всё его желание вставать.

Такума действительно не замечал. Он на самом деле не замечал этого. Зациклившись на месте среди Десяти главных кланов, он всегда смотрел только вверх и никогда – вниз. Нет, даже если бы он и опустил свою голову, то никогда бы не кинул свой взор вниз.

Так как Такума никогда не признавал значение семьи Шиппоу, отсутствующей среди Десяти Главных Кланов, поэтому он невольно смотрел свысока на волшебников, которые не имели права присоединиться к Десяти главным кланам; он насмешливо смотрел на них также, как и на своего отца.

— Шиппоу. Если ты так хочешь доказать это себе, тогда я буду твоим оппонентом! Или хочешь сказать, что я недостаточно хорош для тебя? Что «Нулевой диапазон» Томицука всего лишь мусор из ста семей и недостоин быть твоим оппонентом?!

Возможно, он был подавлен внушительной манерой разговора Томицуки, но Такума лишь отползал назад по полу от него. То ли Томицука демонстрировал, как следует нажимать в разговоре, то ли Такума показывал «как надо бежать, поджав хвост»? Неважно на что это было больше похоже, но атмосфера в Тренировочной комнате была буквально наполнена насилием.

— Томицука-кун, успокойся, пожалуйста.

Пока ситуация стала не слишком опасной, ясный голос Миюки призвал успокоить атмосферу в комнате.

— Без разрешения Президента школьного совета и Главы дисциплинарного комитета дуэли запрещены. К тому же, разве Шиппоу-куну не требуется время, чтобы обдумать это? И к тому же, ему ведь нужно какое-то время, чтобы подготовить активацию Миллиона лезвий, не так ли?

— ... Это так. Приношу извинения.

Благодаря выговору Миюки, Томицуке стало немного стыдно за свою вспыльчивость.

— Шиппоу-кун, можешь встать?

Вместо Томицуки, который отошел в угол, перед Такумой встала Хонока. Хотя она всё ещё была расстроена из-за грубого отношения Такумы к Тацуе, но всё же не хотела оставлять роль старшеклассницы из-за этого. Если судить только по этому, можно было сказать, что Хонока была слишком добра.

— Я в порядке!

Такума быстро встал на ноги. Его лицо было красным из-за того, что девушка, которую он хотел заманить в свой лагерь, видела его со слабой стороны – по крайней мере именно так видел это Такума.

— Шиппоу, у меня нет желания играться с тобой. Томицука, если ты хочешь матч с Шиппоу, тебе лучше сначала поговорить с Хаттори.

— Э? А да, ты прав.

Ответ Томицуки вначале был сильным, но к концу уже был тихим. Такума лишь угрюмо уставился на Тацую.

— Хонока, прости что беспокою, но не могла бы ты закрыть дверь?

— Конечно Тацуя-сан.

Тацуя был окружен аурой «не беспокойте меня больше» и тот час отправился.

Следом за ним шла только Миюки.

К сожалению, Тацуя не мог так просто сбежать.

Примерно 15 минут спустя Хонока, закрыв двери, вернулась в комнату школьного совета. Когда Тацуя встал на ноги и был готов отправиться домой, зазвенел звонок в комнате школьного совета.

— Я открою. Пожалуйста, входите.

— Прошу прощения.

Как только Азуса с помощью пульта дистанционного управления открыла замок, то тот, кто прошел через эти двери, был Председатель группы управления клубами, Хаттори.

Не то чтобы Тацуя, вставая со своего кресла, мог сказать, что у него были плохие подозрения по этому поводу – уместнее сказать, что он предвещал нечто ужасное, что должно было случиться.

Очень недовольный, или, может быть, с горьким и угрюмым видом, Хаттори подошел к Азусе.

Одна деталь удивила Тацую – Азуса, сидящая за столом, абсолютно не выражала никакого беспокойства.

— Накадзо, мне очень нелегко это говорить, хотя, скорее всего, то, что я скажу, будет очень нелепо...

— Хаттори-кун, в чём дело?

Это всё что могла сказать Азуса, услышав такое.

— Прости, но я запрашиваю ещё одно разрешение на матч.

— Снова?! И кто же на этот раз?

В подобных условиях, тот факт, что Хаттори никак не критиковал дуэлянтов, было ни чем иным, как проявлением его характера.

По крайней мере, чувство долга у него было развито лучше, нежели у Тацуи, который уже предвидел возможность такого поворота событий, но выбрал защиту самого себя и никак не стал докладывать об этом.

— Это Томицука и Шиппоу.

— Снова Шиппоу-кун?..

Глубокие морщины промеж бровей Хаттори говорили о том, что у него было такое же настроение как и у Азусы.

— ... Я чувствовала, что будут проблемы с его поведением, когда он отказался вступать в школьный совет. Сейчас та же ситуация, и, если честно, я думаю, что его надо хорошенько побить, чтобы до него дошло это.

Миюки и Хонока кивнули, но Хаттори не заметил этого.

— Но всё же, это печально, учитывая его талант. Я чувствую, что если бы он был более покорен, то он был бы способен на великие дела.

И снова Хаттори пропустил визуальный разговор между Миюки и Хонокой, который чем-то напоминал обмен фраз «А ты как думаешь?» «Вряд ли».

— Я думаю, для того, чтобы помочь ему взобраться на ступень повыше, гораздо эффективней будет заставить его немного пострадать, нежели просто махнуть на него рукой.

— Ах вот в чём причина... Томицука-кун согласен быть его оппонентом? Разве для этого случая Саваки-кун или даже ты сам, Хаттори-кун, не был бы лучшим оппонентом?

Когда Катсуто, Маюми и Мари окончили школу, сильнейшими на первый взгляд в Первой школе были выбраны Хаттори и Саваки. («Были выбраны» потому что так решили ученики, а не потому что они участвовали в каком-то турнире, чтобы определить это)

— Я бы хотел вбить в него этот урок лично, но Томицука страстно просил разрешения сделать это самому. До сих пор Томицука был ответственен за тренировку Шиппоу, поэтому он более чем способен сделать это. Поэтому, в этот раз я решил доверить это дело ему.

— Всё будет в порядке?

Исори, до этого тихо сидевший и слушавший Хаттори, решил поддержать его.

— Томицука-кун очень силён. Как Хаттори-кун и сказал, он более чем способен сделать это.

Благодаря близким специализациям двух семей, между семьями Томицука и Исори были особые дружественные отношения. Пусть их личные отношения не были так близки, но не было ничего странного в том, что Исори Кэй знал возможные пределы силы Томицуки Хаганэ.

— Более того, Томицука-кун очень искренен. Даже в подобных условиях, его характер не извратится. Я не думаю, что получится нежелательный результат, если мы позволим ему сразиться с Шиппоу-куном.

Азуса знала это, поэтому она так легко приняла предложение Исори.

— На какой день ты назначаешь матч? Школа уже закрывается, поэтому проведение матча сегодня невозможно.

Ответ на вопрос Азусы Хаттори подготовил заранее.

— Через два дня.

— Не завтра?

— Всё потому, что я не хочу, чтобы он мог использовать усталость в качестве оправдания. Для него будет лучше выделить один день на подготовку.

— Через два дня будет суббота. Я не уверена, что Тренировочные комнаты будут открыты после занятий...

Азуса произнесла это, открывая на экране окно распределения помещений.

— О, в 15 часов будет свободна Тренировочная комната №3. Одного часа будет достаточно?

— Можешь ли ты зарезервировать её на 2 часа?

— Хм~, без проблем.

Хотя она немного удивилась просьбе Хаттори, Азуса сделала так, как он просил и завершила создание запроса на помещение.

— Тогда я заранее предоставлю тебе разрешение на матч.

— Прости за беспокойство.

Хаттори кивнул, поблагодарив Азусу. Она же радостно хихикнула.

— ... Что тебя рассмешило?

— Я чувствую, что Хаттори-кун становится похожим на Дзюмондзи-сэмпая.

Азуса, несомненно, хвалила его. Однако Хаттори душой чувствовал, что он и Катсуто были абсолютно разными людьми. С его точки зрения, эта фраза звучала так, словно он пытался подражать Катсуто, чтобы уменьшить разницу между ним и собой, что, безусловно, несколько портило ему настроение.

◊ ◊ ◊

Стоя у входа в гостиную, Миюки смотрела беспокойным взором на своего брата, сидящего на диване, который только что переоделся в повседневную одежду.

По пути домой из школы, Тацуя выглядел так, словно он над чем-то думал. Но всё же, это были лишь чувства Миюки, ведь внешний вид Тацуи ничем не отличался от обычного. Он отвечал каждый раз, когда ему задавали вопрос. Он не только отвечал на вопросы, но также и спрашивал Минами о её мыслях о школьной жизни, а также о сегодняшних событиях, произошедших среди учеников первого года обучения.

Однако, несмотря на внешнюю нормальность, Тацую бесспорно что-то беспокоило, по крайней мере, Миюки искренне верила в это. Это не было результатом её наблюдательных навыков, а идеей, о том, что её брата что-то беспокоит, которая передалась её сердцу.

Это можно было назвать связью сердец.

Миюки чутко чувствовала, что это чувство развилось у неё совсем недавно. Иногда оно выглядело, словно телепатическая связь, но в других случаях оно выглядело по-другому. Впрочем, не важно каким именно было это чувство – Миюки очень радовалась такому повороту дел. Просто чувствовать связь с сердцем её любимого брата –наполняло сердце Миюки счастьем.

Миюки очень радовало то, что она могла разглядеть проблемы брата. Однако именно поэтому Миюки обращала особое внимание на проблемы Тацуи. Так как она знала, что её брат расстроен, то Миюки ни за что не подошла бы к проблеме прямо в лоб.

— Онии-сама.

В конце концов, Миюки решила прямо спросить об этом. Даже если меж их сердцами была связь, то явно не телепатическая, поэтому они всяко не могли читать мысли друг друга. И всё же, даже если бы она обладала силой телепатии, то идея о том, что она могла читать мысли брата, была для неё столь нелепа, что она бы ни за что ею не воспользовалась. Если бы у неё была такая сила, то она не смогла стать опорой для брата, ведь она бы просто не знала что ей делать. (Для пометки: в 21-м веке исследования доказали, что с помощью телепатии можно лишь читать поверхностные мысли, которые были преобразованы в слова.)

Получив разрешение брата, Миюки села напротив него и спросила, с придирчивым выражением на своём лице (пусть она и не осознавала это).

— Онии-сама, тебя что-то тревожит?

Даже если это было попадание в цель, такой вопрос был, вероятно, чересчур прямым. Даже Тацуя посмотрел на сестру ошарашенным взглядом, хотя, возможно, это было из-за того, что он не хотел поднимать этот вопрос.

— Я просто немного задумался о Шиппоу.

— ... Онии-сама. Если ты чувствуешь, что не сможешь простить его наглость – просто дай мне знать.

— Подожди, подожди, Миюки. Не стоит так гнать лошадей.

Видя опасный блеск в глубине глаз Миюки, который напоминал намерение убийства, Тацуя отчаянно замахал рукой влево вправо.

— Пусть и верно то, что у этого парня очень грубое поведение, но оно меня абсолютно не беспокоит. К тому же, когда дело доходит до общения со старшими, я не в том положении чтобы что-то говорить об этом.

— Ничего подобного. У Онии-самы всегда безупречный этикет и поведение.

Хотя Тацуя заранее знал, какой ответ придет от Миюки, он не хотел спорить с ней.

— Меня беспокоит то, почему Шиппоу так сильно старается. Отказался вступить в школьный совет, усложнил отношения с семьёй Саэгуса, даже готов сражаться со старшеклассниками.

— Может потому что он ни о чём не думает наперед?

Услышав яростное мнение сестры, Тацуя не мог сопротивляться смешку, хотя прекрасно знал, что она сказала это абсолютно серьезно.

— Нет, тут что-то другое. У Шиппоу есть какая-то цель, ради которой он идёт напролом. Глядя на него, я чувствую, что он не смирился с тем, что он не является частью Десяти главных кланов.

— ... Но тогда его действия необдуманны. Обычно, люди хотели бы попасть в Школьный совет, чтобы укрепить связи.

— Я тоже так думаю.

Казалось, что Миюки пришла к какому-то выводу, так как она накрыла уголок своего рта рукой.

— Тогда, ты имеешь в виду, есть что то странное в его причинах? Онии-сама, вот как ты думаешь?

— Ну, это было бы разумным...

Как только Тацуя стал нерешительно это говорить, в комнату вошла Минами, сопроводив это фразой «Прошу прощения».

В её руках был поднос с несколькими кружками кофе.

Видя это, на лице Миюки промелькнуло выражение «Ох, нет». Миюки несколько злобно посмотрела на Минами, но она естественно отвела взгляд, словно не заметив этого.

— Я принесла кофе.

— Ах, благодарю.

Хотя Тацуя осознавал происходящую визуальную войну, он решил не поднимать глупый разговор на эту тему.

— А, точно. Я бы хотел также спросить мнение Минами. Не могла бы ты сесть?

Тацуя сделал так, не потому что был на стороне Минами в этом вопросе.

Миюки была под сильным влиянием познавательного стиля Тацуи. Её мнение отображало уклон Тацуи в каждом вопросе. Тацуя высоко ценил это и считал это методом заполнения пробелов в собственном анализе, но сейчас он хотел услышать другую точку зрения.

— Хорошо.

Несмотря на сказанное, Минами не стала присаживаться и осталась стоять рядом со столом. В этом Тацуя увидел её профессионализм, поэтому он не стал тратить время, уговаривая её сесть.

— Минами, каково твоё мнение о Шиппоу Такуме?

— Он глупый человек, который не знает себе цену.

Ответ Минами не содержал ни тени сомнения.

Напротив Минами Миюки кивнула головой с энтузиазмом. Увидев это краем глаза, Тацуя подумал, что «он слишком плохо сформулировал вопрос» и рассматривал появившуюся головную боль, как следствие этого заблуждения (пусть эта головная боль и не была настоящей).

— ... И в чём причина подобных мыслей?

Тацуя, сперва хотел услышать её обоснования.

Минами не сомневалась в своём ответе на этот вопрос.

— Он как дикий пёс. Он кусает всякого, не обращая внимания на разницу в силе или власти со своим оппонентом. Из-за такого универсального атакующего подхода, Шиппоу верит в то, что он – самый сильный, поэтому он должен быть сильнейшим.

Минами была очень возмущена подобным отношением Такумы, поэтому она вложила нетипично много слов, чтобы описать то, что чувствовала.

— Хочет быть сильнейшим, да...

Пусть он и не мог сказать, насколько глубоко Минами продумала это, но Тацуя чувствовал, что её точка зрения была абсолютно верной.

— Итак, кто же ответственен за побуждение его к этому?

Вопрос Тацуи не был адресован ни к Миюки, ни к Минами. Он сказал это лишь для того, чтобы упорядочить своё мышления, как будто разговаривая с собой, но Миюки не правильно поняла его.

— Побудил... Может это образовательная система в семье Шиппоу? К примеру: старший сын семьи Шиппоу просто обязан быть сильнее всех... Или что-то наподобие этого.

Строго говоря, гипотеза Миюки больше походила заветам Йоцубы. Однако все трое присутствующие тут были настолько обучены по доктрине Йоцубы, что даже не осознавали это.

— Нет, я слышал, что глава семьи Шиппоу, Шиппоу Такуми, благоразумен настолько, что его можно было бы назвать немного трусливым. Если бы это было курсом семьи Шиппоу, тогда игнорируя свои текущие чувства, они должны были быть более сфокусированны на самосохранении.

— Тацуя-ониисама. Я полагаю, что лучше не говорить, что Шиппоу Такуму подстрекают к действиям, а думать, что его действия – это результат его самообольщения.

Миюки была той, кто отреагировала на фразу Минами.

— Ты думаешь, что есть кто-то, кто не разделяет интересов Шиппоу-куна и пытается использовать его?

— Я не настолько продумывала этот вопрос... Но, я думаю, что Миюки-онээсама права в этом.

Миюки и Тацуя кивнули в согласии. Жесткая оценка действий Такумы приводила к выводу, что его лишь использовали. Этот вывод был поддержан сердцем Тацуи, когда он думал над теми событиями, в которых участвовал Такума.

— Тут точно есть на что обратить внимание. А что на счет их целей... Может мне стоит исследовать их?

— Собираешься попросить об этом сэнсэя?

Миюки спросила, собирался ли он звонить Якумо, когда...

— Установить соединение с Куробой-сама?

... Минами предложила подключить к делу Куробу.

— Нет.

Тацуя покачал головой и отверг обе идеи.

— Я не хочу беспокоить сэнсэя подобной неясной темой и мы также не можем просить Оба-саму о поддержке. Но, что ни говори, действовать в одиночку как-то...

Тацуя покачал головой, словно пытался вырваться из сети.

— Оставить его одного не позволяют плохие предчувствия... Но я ничего не могу сейчас сделать, поэтому, пока что, я могу лишь ждать и наблюдать.

Пусть это и было довольно пассивное умозаключение, но Тацуя не мог придумать любую другую альтернативу. Если бы акт насилия произошел прямо перед ним, он был бы способен справиться с этим, но расследование требовало времени и усилий. Если бы он действовал в паре с хакером Санадой или Фудзибаяси это было бы реально, но сейчас у него не было таких возможностей. Тацуя уже намеревался сдаться, как...

Бог (или дьявол?) неприятностей решил выбрать его своим вестником.

Как только Тацуя допил кофе и встал на ноги, зазвучал телефон. Проверяя ID звонящего, выведенное на монитор, Тацуя нахмурил брови от удивления. Ему звонила Фудзибаяси Кёко.

— Здравствуй, это Шиба.

Ответив на вызов, монитор в гостиной переключился в режим видео звонка.

— Тацуя-кун, добрый вечер. Кажется, еще рано для ужина. У тебя сейчас есть время для разговора?

— Да, никаких проблем.

Ответив ей, Тацуя дал сигнал двум девушкам, стоящим рядом с ним.

— Ах, Миюки и Минами-тян могут остаться.

Это был обычный сигнал, чтобы они ушли, но Фудзибаяси попросила их остаться. Может она пыталась втянуть и их в это, хотя Тацуя мог слишком много думать об этом, но он насторожился, когда услышал что Фудзибаяси говорила о Минами.

— На самом деле, разговор касается переполоха, который сегодня поднял старший сын семьи Шиппоу.

— Подожди секунду.

Тацуя прервал Фудзибаяси на полуслове. Она говорила об очень важных вещах, поэтому он не мог просто так их принять, не задавая вопросов.

— Как вы узнали об этом? В отличие от матчей Турнира девяти школ, мы не публикуем школьные дуэли. Неужели ты хочешь сказать, что вы внедрили агента в Первую школу?

Услышав вопрос Тацуи, выражение лица Фудзибаяси напоминало лицо человека, который очень старался не засмеяться.

— Похоже, я должна её наградить. Всё же Тацуя-кун не заметил, что находится под наблюдением.

— Значит под наблюдением, да...

Тацуя несколько помрачнел, когда говорил это.

— Хм~, на самом деле, всё немного не так. Не наблюдать за тобой, а наблюдать за людьми вокруг тебя. Похоже, она честно выполняла приказы и не следила за тобой или за Миюки. Именно поэтому она до сих пор не была замечена Тацуей-куном.

— Почему... Нет, это всё потому, что я волшебник Стратегического класса?

— Конечно, а разве это не очевидно? Разве могут военные просто оставить волшебника Стратегического класса без какой-либо защиты?

Абсолютно не чувствующая вину Фудзибаяси с готовностью подтвердила ему это.

— Предположим, я спрошу у тебя, кто это.

— Конечно же, я никак не могу раскрыть её.

Тацуя вздохнул и решил оставить эту тему. На самом деле, Тацуя не был членом Отдельного магического батальона, поэтому не был их марионеткой. Кроме того, пусть они и были его компаньонами, он мог понять логику обращения их особого внимания на действия волшебника Стратегического класса.

— Я понимаю... Так что там про Шиппоу?

Видя, как Тацуя откинул в сторону эту тему и его лицо приняло выражение, словно этого разговора и не было, На лице Фудзибаяси появилось то же выражение лица, которое было на ней, когда она позвонила.

— Я просто думала, что ты хотел бы знать, кто его поддерживает, не так ли?

Как и ранее, она сказала фразу, которая намекала на то, словно она подслушала весь разговор, который был только что между ними.

— ... Почему ты так думаешь?

Однако даже если это была Фудзибаяси, Тацуя не был настолько расслабленным, чтобы пропустить установку жучков в своём доме. А если бы его дом и прослушивался, то Фудзибаяси и его командир не были бы так глупы, чтобы позволить Тацуе узнать об этом.

Семья Шиппоу была одной из восемнадцати замещающих семей, которые поддерживали Десять главных кланов. Кто-то оказывал сильное влияние на сына, который наследовал одну из этих семей. Существование подобного нестабильного элемента не могло быть проигнорировано Отдельным магическим батальоном, потому что магия являлась важнейшим элементом национальной безопасности. Они уже должны были сами добыть всю необходимую информацию.

На вопрос Тацуи она дала один из двух ответов, которые он и ожидал.

— Потому что мне стало интересно.

Однако принять такой ответ было очень опасно. Он не был абсолютно лживым, но в то же время, не был и абсолютно правдивым.

— Тогда, не хочешь пойти узнать о нём вместе со мной? Я просто предлагаю это.

И всё же, подобное предложение было именно тем, что он искал.

— Просто уточняю – что мне нужно делать?

— Оставь наблюдение за его домом мне. Я просто хотела, чтобы Тацуя-кун нанес визит стороннику Шиппоу-куна.

— Я, вообще-то, надеялся на подобное предложение... Но зачем?

— Потому что мы не можем вмешиваться в дела общества. Но если это Тацуя-кун, тогда ты можешь использовать как предлог заботу о своем кохае? Однако, в подобной ситуации, мы не можем просить у ученика ввязываться в настолько опасное дело.

А меня, значит, просить об этом нормально?! Подобное возражение даже не материализовалось в уме у Тацуи.

— Я понимаю. В таком случае, позволь предложить свои услуги.

— Я сразу же свяжусь с тобой, как только мы засечем их. Тогда, Миюки, основываясь на этом разговоре, я позаимствую Тацую на короткое время.

Услышав изумленное подтверждение Миюки, Фудзибаяси попрощалась с Минами и повесила трубку.