29 сентября, суббота. В этом году как общее собрание учеников, так и выборы Президента школьного совета завершились без происшествий. Чтобы не было испорченных бюллетеней, как в прошлом году, в этом году и дальше будут использовать одноразовые беспроводные карты малого радиуса действия. Карты были адаптированы так, чтобы становиться устройством для голосования, когда ученик садится на своё место. И, как в большинстве годов, кандидат был лишь один, на карте были кнопки «Одобряю» и «Против». Карта по беспроводной связи передавала какая кнопка была нажата, чтобы можно было подсчитать голоса.

Как только электронное сообщение передавалось, карта становилась мусором. Электронные метки в карте были достаточно распространенными, чтобы считаться дешёвыми, но всё же они были дороже бумаги. Так ли необходимы на обычных выборах старшей школы эти расходы? Многие задавались таким вопросом. Однако эти карты пожертвовала компания, имеющая отношение к семье Китаяма, так что проблема была решена. Вследствие этого семья Шизуку запоздало начала экспансию в коммерческую сферу академической магии, эффективно захватив плацдарм в Первой школе.

Какую бы выгоду взрослые в этом ни видели, но новый метод электронного голосования позволил получить результаты в реальном времени. Миюки выбрали на пост Президента школьного совета со стопроцентным «одобрением». Никто не нажал кнопку «против» даже в шутку; это обожание или страх?.. определить было трудно.

— Так давайте отпразднуем инаугурацию Миюки в качестве Президента школьного совета. Ура! — сказала тост Эрика и все подняли стаканы с безалкогольными напитками.

Кричали «ура» родственники, друзья и кохаи; они все собрались в кафе «Eine Brise». А именно: Тацуя, Лео, Мизуки, Микихико, Хонока, Шизуку, Минами, Изуми, Касуми и Кэнто. Касуми не так часто была с группой Тацуи, но сегодня её притянула Изуми.

— Что называется, неизбежное случается неизбежно, — сразу же после тоста добавила Эрика, никто не возразил.

— Конечно! Было бы немыслимо, если бы Президентом Первой школы стала не Миюки! Никто другой не подходит, чтобы представлять школу как в способностях! Таланте! Красоте! Элегантных манерах! Сами небеса повлияли на результат!

Вместо Миюки тут была чрезвычайно взволнованная младшеклассница.

— Э, правда? — Миюки съежилась от такой напористой восторженности. А Касуми из-за такого постыдного поведения сестры уже сдалась, она попивала напиток, будто не имеет с ней ничего общего.

— Миюки, ты уже выбрала членов совета? — когда все не решались заговорить — даже Тацуя — Шизуку любезно задала вопрос, или, скорее, совершенно проигнорировала Изуми.

После её слов Изуми посмотрела на Миюки ещё более горячо. Хоноке тоже это было интересно, но её глаза мелькали между Миюки и Тацуей.

Миюки знала об обеих их взглядах, но сделала вид, что не заметила — в особенности взгляд Изуми — и ответила на вопрос Шизуку:

— Я думала попросить Изуми-тян стать вице-президентом.

Радостный возглас Изуми можно было спутать с криком, естественно это ещё сильнее смутило Касуми, она закрыла рот и сделала вид, что эта сцена не имеет с ней ничего общего.

— Относительно остальных я ещё не решила. Мне не помешала бы помощь Хоноки, но…

Миюки бросила взгляд не на Хоноку, а на Тацую.

Наверное, из-за того, что Миюки показала нерешительность, ни Шизуку, ни Хонока не решились задавать больше вопросов.

Хотя была некая непокорная ученица, в общем-то, всё до самого конца было мирно и почтительно к тишине кафе. Поскольку была суббота, они вышли из кафе ещё до заката. Тем не менее когда Тацуя и девушки пришли домой, закатное небо из ярко-красного превратилось в индиго.

В кафе они заказали лишь закуски, но поели достаточно. Завтра будет воскресенье и ни Тацуя, ни Миюки, ни Минами сегодня ещё не ужинали.

Между Миюки и Минами произошла небольшая размолвка относительно того, кто будет делать чай, но авторитетное заявление Тацуи: «Миюки, сегодня ведь твоё празднование», — заставило её, согласившись на временный мир, вернуться из кухни, и она села возле него довольно близко.

Минами вошла в гостиную, неся поднос. Когда она увидела их вместе, от удивления у неё дернулись брови. Однако, ничего не сказав и не показав больше никаких эмоций, она поставила чашку чая с молоком перед Миюки и кофе перед Тацуей, затем стала возле стола.

Сегодня Тацуя даже не попросил Минами присесть. Скорее даже, он хотел освободить её от домашней работы и попросить покинуть комнату. Однако Миюки желала что-то обговорить с Минами, она, прежде чем взять чашку чая, заговорила с ней:

— Минами-тян.

— Да, Миюки-нээсама.

— Я хочу, чтобы ты стала секретарем школьного совета.

Лицо у Минами не сильно изменилось, но тело напряглось, будто она попала под давление. Она явно сдерживает дрожь — любой это заметил бы, не один Тацуя.

— …Согласна, — очень кратко ответила она. И тон был больше напряженным, нежели смиренным.

Честно говоря, Минами не хотела присоединяться к школьному совету. Однако она понимала, что если вступит в школьный совет, то так будет удобнее выполнять долг Стража. Её неуверенный ответ был признаком внутреннего конфликта.

— Верно. Будет также удобно носить с собой CAD. Минами должна стать членом школьного совета.

— Ты прав, Онии-сама.

Тацуя поддержал мысль Миюки, а та счастливо ответила и подсунулась к нему ещё ближе.

Глядя, как расстояние между братом и сестрой, её мастерами, стало практически равным нулю, Минами осознала, что бесполезно что-либо говорить.

Хоть с неохотой, но Тацуе — а тем более с неохотой Миюки — пришлось отказаться от такого умиротворения. Когда время для чая завершилось, Тацуя пошел к себе и взял телефон. Он собирался позвонить по прямой линии с главой Йоцубы. Однако на звонок ответила не Мая.

— Тацуя-доно, извините, но сейчас госпожа не может говорить, — сообщил ответивший вместо неё Хаяма. Короткое объяснение даже не говорило о том, что она делает. По-видимому, она притворилась, что её нет на месте, подумал Тацуя.

Однако ему незачем было спрашивать, почему она это сделала. Не обязательно было говорить о сегодняшнем деле с Майей напрямую. Хорошо иметь отговорку, когда сообщаешь ей о своём деле. Извиниться и передать сообщение через Хаяму было более гладким способом добиться цели.

— Тогда вы передадите моё сообщение Оба-уэ относительно долга, который я взял в тот день?

— Пожалуйста, продолжайте.

Похоже, Хаяма ожидал этих слов, он согласился довольно быстро.

— В поиске цели я хочу заручиться поддержкой семьи Кудо. Через семью Фудзибаяси я уже договорился о встрече с бывшим главой клана Кудо.

— Охх…

По голосу было трудно понять, в самом деле ли удивился Хаяма, или просто притворился. Впрочем, вряд ли Тацуя это понял бы, даже если бы видел его лицо.

— Вы попросили о помощи не Отдельный батальон; вы просите помощи у Кудо-какка?

— От кого бы ни пришел изначальный запрос, я считаю, что лучше не просить военных о помощи, когда дело касается Йоцубы.

— Но вы не возражаете просить об одолжении семью Кудо?

— С высокой вероятностью Чжоу заключил союз с «Традиционалистами», разве не так? В таком случае попросить помощи у семей «девяти», у которых давняя вражда с Традиционалистами, — хороший план. Кроме того, из-за инцидента в прошлом месяце семья Кудо нам задолжала. Если время между одолжением и возмещением долга станет слишком большим, всё сильно усложнится, полагаю, лучше, чтобы весы уравновесились прежде, чем это произойдет.

Из динамика послышался смех. Похоже, Хаяма искренне удивился. Нет смысла смеяться намеренно, подумал Тацуя, отстраненно ожидая, пока Хаяма ответит.

— Несмотря на юность, вы хорошо понимаете, как работает мир, Тацуя-доно!

Хаяма быстро оправился от приступа смеха. Преимущество зрелости? Однако он не скрыл своё удивление.

— Да, просить в такое время помощи у семьи Кудо — во многих отношениях мудрое решение. Хорошо. Я передам это госпоже.

— Пожалуйста.

Несмотря на то что связь была лишь голосовой, Тацуя склонил голову.

— Что до условия получения помощи, подробные рапорты не обязательны. Поскольку другая сторона — военные и часть Десяти главных кланов, я сообщу госпоже, чтобы этот вопрос оставить на ваше усмотрение, Тацуи-доно.

Сделав большой прощальный выстрел, Хаяма прервал связь.

* * *

Хаяма, говоривший с Тацуей по телефону в режиме голосовой связи, положил трубку и низко поклонился к стене напротив стола.

— Как вы и слышали, госпожа.

Дедукция Тацуи о том, что Мая на месте, попала прямо в точку. Однако он даже представить не мог, что она окажется в той же комнате и будет слушать разговор.

Мая пыталась не открыть рот. По-видимому, сдерживать смех было очень трудно. Наверное, она поняла, что раз Хаяма к ней обратился, то телефонный звонок завершился, она издала неподобающий леди смех.

Но даже перед лишенными блеска величественными манерами госпожи Хаяма не изменил своего почтительного отношения. Он не только ей не сделал замечание, он даже не посмотрел на неё неодобрительно.

Однако Мая, похоже, под его стоическим взглядом почувствовала себя неудобно, её смех вскоре стих.

— Извини, Хаяма-сан. Просто слова Тацуи-сана были такими восхитительными, я не смогла сдержаться. — Мая платком вытерла несколько слезинок. И сразу же посерьезнела. — Кто же наполнил этого мальчика такой скрученной мудростью? — Она с серьезным выражением на лице склонила голову на бок.

— Разве в рассуждениях Тацуи-доно были ошибки?

— С одной стороны, он прав, но это не нормально. — Наверное, потому что Хаяма говорил в защиту Тацуи, Мая ответила с незаинтересованным тоном и взглядом. — Хотя, как правило, обмен услугами углубляет связи.

— Тацуе-доно не нужны связи, которые укрепляются через обмен услугами, да.

— Эх, молодость.

Хаяма не согласился с теми словами Майи, но и не возразил ей. Однако чувствуя, что легкомыслие требует меры, Мая сменила тему разговора:

— Кстати, как идёт поиск Чжоу Гунцзиня? Интересно, есть ли новости.

Быстрое изменение разговора не взволновало Хаяму, он ответил без колебаний:

— Ничего нового нет. К сожалению, нет никаких новостей с того дня, как в конце прошлого месяца произошла небольшая стычка у Санзэн-ина в Киото.

— Вот, значит, где мы утратили его след. Поскольку было бы нежелательно, чтобы иностранный волшебник навлек на себя гнев возле известного храма… «Традиционалисты», вероятно, поработали за кулисами, — с отвращением пробормотала Мая.

Говорят, что чтобы защитить традиции древней магии, волшебники древней магии объединили свои школы. На самом деле эта банда древних волшебников, известная как «Традиционалисты», сотрудничала с бывшей Девятой лабораторией ради собственных целей. Но когда оказалось, что полученные результаты не те, которых они желали, — такая детская причина, — они обиделись на кланы «девяти», которых ошибочно посчитали в этом виновными. Это и побудило их действовать беспринципно и противоправно, совершать враждебные и агрессивные акты. Мая ненавидела их детское поведение, но это отличалась от их ненависти к кланам «девяти».

— Госпожа, может, следует передать эту информацию Тацуе-доно?

— Нет надобности. Мицугу-сан тщательно обследует окрестности Охары, так ведь? Кроме того, этот человек, скорее всего, не останется надолго в одном месте.

Хаяма поклонился, признавая точку зрения госпожи.

* * *

В последнее время Тацуя каждый вечер проводил в храме Якумо, разрабатывая новую магию на практике, утром, проснувшись, он шел на утреннюю тренировку, затем, если это будни, была школа, а в выходные он разрабатывал теорию новой магии.

Сегодня было 30 сентября, воскресенье. В этот день Тацуя, позавтракав, тоже уединился в подземной лаборатории, чтобы сразиться с трудностями отладки новой магии.

— …В процессе, производящем Барионы, проблем не возникает. Этого с самого начала можно было добиться, анализируя и придерживаясь нужных стандартов скорости и, если возможно, однородного состава.

Этот монолог он говорил специально. Тацуя был в таком безвыходном положении, что если бы не говорил в голос свои идеи, то попросту не запомнил бы их.

— Далее, согласно симуляции, в заклинании Движения проблем тоже нет. В конце концов, это, по сути, то же самое, что двигать газ. Ещё есть трюк с использованием силы Лоренца, как делала Лина, но, учитывая природу СПИ, двигать напрямую магией будет, наверное, быстрее.

Тацуя глубоко вздохнул. В конце концов, он пришел лишь к таким выводам.

— Как я и думал, очень важно построить заклинание так, чтобы магия Движения завершалась в пределах необходимого для СПИ времени?

Использовав аналитическую магию, он заключил, что нужно завершить магию Движения настолько быстро, чтобы законы физики не успели задействоваться. Благодаря способности Мгновенного вызова у него перед обычными волшебниками было преимущество. Однако для того, чтобы завершить магию, была обязательна сила вмешательства. Для Тацуи, у которого изначально была сила вмешательства лишь для «Анализа» и «Восстановления», это было серьезной проблемой.

Тацуя посчитал, что следует сменить настроение, и пошел наверх.

Но как только он взобрался по лестнице — заметил аномалию. Проанализировав дом, он нашел нечеловеческое присутствие.

— Синтетический организм? Нет. Искусственный дух?

«Искусственный дух» — в современной магии так называли определенный тип «последовательностей»: шикигами или шики. «Дух» — это естественное явление, которое сопровождает описанное информационным измерением псионовое информационное тело, которое, после прекращения явления, продолжило отдельно существовать в качестве независимого информационного тела. Этот рукотворный «дух», созданный процессами, главным образом представляющими собой техники древней магии по созданию независимых информационных тел, и есть «искусственный дух». Однако все независимые информационные тела с потенциалом «подчинения», которые можно вызвать «последовательностью», не создавались этими техниками. Псионовая информация, обладающая созданным в естественных условиях пушионовым информационным телом в качестве ядра, которую можно поймать и подчинить, встречалась довольно часто.

Независимое информационное тело зависло в воздухе, будто вцепившись за выступ стены дома. Заклинания, которые его сдерживали, были такими же, как защищающие от нарушителей внешний периметр Первой школы. Тем не менее…

«Я не знаю, какие данные этот дух собрал».

Тацуя не думал, что в совершенстве знает последовательности магии. «Шики» мог быть оснащен функцией, о которой он ничего не знает, он не мог исключать возможность того, что шики мог обследовать дом из-за пределов защитной стены.

Тацуя снова через стену направил свой «взгляд» на искусственный дух.

Он начал анализировать структурную информацию.

Независимое информационное тело состояло только лишь из Псионов.

Отсутствие пушионового ядра значило, что это искусственный дух, как он и думал. Так что, как и последовательность магии, Тацуя мог полностью его проанализировать.

Тацуя вытянул в сторону искусственного духа правую руку. В руке не было CAD.

— Ввод переменной: закрепиться на структурных данных искусственного духа.

Вместо того чтобы выводить последовательность активации из CAD, процесс создания последовательности магии хлынул из центра данных в Зоне расчета магии Тацуи в сектор актуализации.

— Проекция последовательности магии: «Рассечение», активировать.

Сверкнула невидимая вспышка.

Связи, формирующие структурную информацию искусственного духа, были полностью разрезаны. Псионовое информационное тело превратилось в хаотическое скопление Псионов и поглотилось информационным измерением.

Как только он открыл дверь гостиной, его встретил резкий голос Миюки:

— Онии-сама, что это было только что?

Впрочем, хоть голос и был резким, Миюки не была зла на Тацую, самая сильная эмоция у неё на лице была тревогой.

— Ты поняла, что только что произошло? — выразил удивление Тацуя.

По-видимому, Миюки ощутила его «Рассечение». Казалось, что Тацуя озабочен тем, что обнаружили, как он применил магию; казалось, что это часть его гордости, ведь его магию не так-то просто обнаружить; но у Тацуи не было такого самомнения. Минами, пошедшая за Миюки, явно не понимала их разговор.

— Я ощутила это недостаточно хорошо, чтобы сказать, что случилось, но… у меня возникло такое чувство, будто ты применил «Рассечение».

— А. Я встретил искусственного духа, изучающего наш дом.

Тацуя не собирался сообщать ей сам, но он также не собирался это скрывать, он ответил на вопрос сестры и объяснил положение дел.

— Наверное, это относится к работе, которую ты принял прошлым месяцем.

— Это работа человека, называющего себя Чжоу Гунцзинь?

— Скорее всего, подчиненного. Это, вероятно, работа товарищей тех, кто его укрывает. — Сказав это, Тацуя неожиданно разборчиво вздохнул. — Может, за Фумией и его сестрой был хвост?

Миюки и Минами широко открыли глаза когда услышали, как он это прошептал.

— Неужели… Аяко-тян допустила слежку?

Потрясение Миюки даже превзошло её твёрдое убеждение в том, что всё сказанное Тацуей — правда, но у Минами не было времени на сомнения.

— Возможно, это было сделано намеренно.

— Аяко-тян намеренно позволила кому-то проследить за ней до нашего дома?!

Вокруг Миюки закружились Псионы.

Это был предвестник магического взрыва.

Однако Миюки взрослела. Прежде чем неосознанно выполнить магию, она себя успокоила. Тацуя сузил глаза, наблюдая за процессом.

— Думаю, это немного не так. Скорее всего, Аяко… нет, даже Фумие было запрещено уходить от хвоста, даже если бы они его обнаружили.

Догадка брата вернула Миюки спокойствие, но никак не полностью.

— Но кто… нет, это и так ясно. Зачем?

— Не спросив — не узнаешь, но вероятнее всего они собирались использовать меня в качестве приманки.

— Они посмели?!

— Миюки, не нужно злиться. Я ведь говорил, мы не узнаем правду, пока не спросим.

— Но…

Миюки уже попала в ловушку «не учитывать никаких альтернатив». Однако Тацуя не упрекал её за это.

— К тому же в качестве приманки использовать меня разумно. На этот раз наш враг даже сумел сильно поранить Куробу Мицугу. Неизвестно, насколько он силен. А я ничему кроме смертельной раны не проиграю, сделать меня приманкой — тактически не ошибка.

Так что не нужно злиться, Тацуя улыбнулся.

— Онии-сама! — Однако своим ответом Миюки заявляла, что не позволит никаких приманок. — Пожалуйста, не говори больше о таком безрассудном риске! Даже если ты не умрешь, и не останется никаких ран — ничего не в порядке, даже ты должен это понимать! — Миюки посмотрела на него невообразимо угрожающе, взглядом, не терпящим никаких оправданий. — Пожалуйста, Онии-сама, подумай о том, что я буду чувствовать, прежде чем рисковать собой и пораниться!

— …Прости. — Тацуя сумел-таки выдавить извинения. — Минами, прости, что заставили ждать. Ты приготовила обед? — затем он сменил тему разговора и обратился к Минами.

— Да, Тацуя-ниисама. Пожалуйста, пойдем на кухню, ты тоже, Миюки-нээсама.

Минами даже не подумала Тацую побеспокоить, она была по-настоящему послушной девушкой.

* * *

Как раз когда Тацуя закончил анализ созданного человеком духа, шикигами…

— Что за?!

В маленьком парке приблизительно в пятистах метрах от дома Тацуи сидевший на скамейке мужчина, которому было около тридцати, вдруг пронзительно вскрикнул.

Другой мужчина, сидевший рядом, растерянно несколько раз прокрутил головой. Блокирующий внимание барьер, который он возвел, работал нормально. Хотя он убедился, что их изображение и голос не сохраняются в памяти прохожих, он всё равно спросил шепотом: «Что случилось?».

— Шикигами был стерт…

— Стерт? Не обращен вспять или украден?

— Полагаю ни то, ни то.

Мужчина, которому задали вопрос, повернул голову влево и вправо несколько раз, говоря: «Я не знаю почему».

— Отклик от шикигами вдруг исчез.

— Хочешь сказать, что человек в том доме применил какое-то буддистское заклинание роспуска?

— Нет!.. нет, я не знаю.

Его замешательство достигло своего пика, мужчина, который тогда кричал, немного успокоился.

— Я не чувствую сигнал, который изучает заклинание. Ты ведь тоже, да?

— Это, ну, да…

Два волшебника древней магии разделили между собой работу по обыску дома Тацуи. Один управлял шикигами, а второй отвечал за безопасность. Отвечавший за безопасность, чтобы предотвратить травмы от «инверсии», кроме барьера разложил магический радар, обнаруживающий признаки магии.

— Но шикагами ведь не должны просто так исчезать без вмешательства того тайного искусства? Не думаю, что ты просто утратил контроль над шикигами.

— Конечно нет! Но…

Он снова озадачился, мужчина, по-прежнему глядя вниз, повернул голову. Вдруг на землю упала тень.

Двое мужчин в удивлении посмотрели вверх. Кто-то явно шел в их сторону, а они об этом даже не подозревали, хотя возвели барьер, не дающий прохожим к ним подходить, однако потрясение, вызванное тенью врага, превратилось в осторожность и воинственность.

Перед ними стоял человек в буддийской одежде. На голове была нависающая плетеная шляпа, а сам он был в монашеской накидке, в одной руке держал колокол ваджры.

Мужчины провели расследование своей цели и узнали о дружеских отношениях между братом и сестрой Шиба и храмом Кютёдзи. Принявшись за это задание, первым делом они запомнили, что мастер этого храма — известный Коконоэ Якумо. Они мгновенно переглянулись и решили нанести превентивный удар.

Как только они собрались подняться со скамьи, монах, будто ожидая этого мгновения, позвонил в колокол ваджры.

С трех сторон прогремел ясный тембр.

С потрясением на лице мужчина, сидевший слева, посмотрел влево, а сидевший справа — вправо.

Два монаха, идентичные первому, стоявшему впереди, точно так же взмахнули колоколом ваджры.

Мужчины, начавшие было вставать, потеряли силы в ногах.

Когда они осознали, что под заклинанием, их разум уже был в наполовину бессознательном состоянии.

* * *

Когда Тацуя посетил храм Кютёдзи, чтобы позаимствовать подземную тренировочную комнату, его пригласили в монашескую комнату. Это была та же комната, где он консультировался с Якумо по поводу Кукол-паразитов. Якумо сел одновременно с Тацуей, и без предисловия начал разговор:

— Похоже, ты попал в ещё одно беспокойное дело.

Тацуя понял, что он говорит о сегодняшнем происшествии с шикигами.

— Извините, я доставил вам хлопоты?

Если подумать, применение следящих на длинной дистанции заклинаний сред бела дня над теми, кто, можно сказать, находится под его защитой в соседнем городе, это не то, на что его ученики будут смотреть, ничего не делая.

— У многих из моих учеников горячая кровь. — Криво улыбаясь, Якумо непрямо утвердительно ответил на вопрос Тацуи. — Так что случилось на этот раз?

Наверное, Тацуе следовало как-то ответить, но, как и ожидалось, он был озадачен над тем, как ответить. Однако он задумался лишь на мизерное время. Он решил ответить только наполовину:

— Думаю, эта проблема относится к работе, которую я взял.

— Работе? На Казаму-куна?

— Нет, работа пришла не от военных.

Якумо, продолжая улыбаться, сузил глаза, которые вспыхнули огнем.

— Могу спросить подробности работы?

— Скорее всего, эта работа приведет меня в Киото. Так что, полагаю, будет лучше, если я не буду доставлять вам ещё больше неприятностей, мастер.

Губы Якумо чуть дернулись вверх. Свет в глазах ослаб, а легкая улыбка стала его обычной улыбкой.

— Не нужно так скрытничать. Тут есть некоторая связь с «традиционалистами».

Якумо первым поднял тему «традиционалистов», для Тацуи это стало неожиданностью, но он был убежден, что поиск Йоцубой одного волшебника не попал под взор Якумо.

— Как я и думал, это имеет отношение к группе волшебников древней магии, которые зовутся «традиционалистами».

— Они так не зовутся, они сами себя так назвали…

Привередливость Якумо Тацуе показалась забавной, но он это не показал.

— Поэтому, мастер, вам ненужно мне помогать. Гражданская война между собратьями по древней магии — не шутка.

Среди пользователей древней магии страны никто не относился к «традиционалистам» легкомысленно. С самого начала волшебники древней магии, заявившие, что являются «традиционалистами», были не особо-то лояльны к традиционным режимам обучения, они сотрудничали с бывшей Девятой лабораторией, потому что желали знаний современной магии. Для тех, кто продолжал строго защищать свои традиции, было самым сильным стыдом претендовать на мантию «традиционалистов». Многие из волшебников, примкнувших к традиционалистам, были задействованы в тайных операциях, так что немало волшебников, знающих об этой фракции не более чем имя, заявляло, что «традиционалисты должны быть очищены».

— Вот чёрт, я ещё далек от просветления.

Наверное, Якумо понял, что почувствовал так ему не свойственную вражду, он показал смущенную улыбку.

— Типы, которые следили за моим домом, всё ещё здесь? Я хочу у них кое-что спросить.

— Сегодня это невозможно, — пронизывающе холодной улыбкой ответил Якумо. — Сегодня я немного устал. Сейчас мне следует отдохнуть в тишине.

Конечно же, такой уровень давления не повлиял на Тацую. Он с любезной улыбкой продолжал вежливо задавать вопросы:

— Неужели? Тогда не могли бы вы по крайней мере сообщить мне, откуда они?

— Ох, это дикие волшебники, нанятые «Традиционалистами».

— Дикие? — с сомнением повторил Тацуя. — Вы имеете в виду вольных волшебников?

— Так их тоже можно назвать.

— В стране еще остались такие люди?

Волшебники — это редкий человеческий ресурс, все они, как хорошие, так и плохие, под контролем страны. Тацуя был исключением в том, что он был не под правительственным контролем, но такие люди, как он, в целом были под управлением частной боевой силы Двадцати восьми семей, системы Десяти главных кланов, которую можно назвать непрямой формой государственного управления. Тацуя удивился, что остались волшебники с практическими навыками, не связанные с организацией.

— Остались. Есть довольно много людей, которые не могут овладеть навыками современной магии, но могут использовать уникальные умения.

— …Хотите сказать, что со стороны древней магии осталось довольно много свободных волшебников?

— Ну, я не знаю точное число, но, полагаю, их не мало.

Одним словом, потенциально он может столкнуться с большим числом противников, чем предполагал. В уме Тацуя повысил уровень сложности работы.

1 октября 2096 года. Инаугурация нового школьного совета Первой старшей школы при Национальном университете магии. Члены: Президент Шиба Миюки, вице-президент Саэгуса Изуми, казначей Мицуи Хонока, секретарь Сакурай Минами и главный секретарь Шиба Тацуя.

Конечно же, были возражения в отношении загадочного поста «главный секретарь». В учительской, когда, как обычно, проверяли предоставленные посты школьного совета, спросили: «Что, черт возьми, это?» — обычно в школах совет состоял из «Президента, вице-президента, казначея и секретаря». Не было никакого «главного секретаря», однако Миюки с улыбкой отвергла всю оппозицию и заявила, что официальное название «главного секретаря» — секретарь. Никто не сумел придумать разумное возражение тому, что нет никаких причин называть секретаря «главным секретарем».

К тому же довольно много учеников хотело, чтобы Тацуя оставался членом школьного совета. Если Миюки выйдет из-под контроля, её сможет остановить лишь Тацуя. Второгодки и третьегодки это уже давно признали, и если бы Тацую убрали из школьного совета, они бы собственными глазами увидели, как Миюки выходит из-под контроля.

Утро в школьном совете Первой школы было наполнено страхом политической диктатуры, но угнетаемые ученики выглядели счастливыми. Можно сказать, это была диктаторская система, управляемая идолом. Для диктатора это был своеобразный рай.

Конечно, Миюки не желала доминировать, и ещё меньше желала становиться диктатором. По-правде, ей не хотелось даже принимать обязанности Президента школьного совета. «Разве не было бы великолепно, если бы Президентом школьного совета стал Онии-сама?» — такими были её подлинные чувства. А иногда она впадала в иллюзии, например «если бы это случилось, я бы всё для него сделала, была бы вице-президентом, секретарем, приносила бы чай, была бы кем угодно».

Как бы там ни было, Миюки не хотела, чтобы Тацуя был её подчиненным. Это было для неё невыносимо, несмотря на частые напоминания от семьи Йоцуба о том, что собой представляют их отношения. Поэтому она создала необычную должность «главный секретарь», чтобы хоть немного его повысить и достичь компромисса с собой.

В любом случае, все возражения и логические доводы были опровергнуты за один час обеденного перерыва и ещё за один час после школы убедительностью Миюки, и наконец в комнате школьного совета настал мир.

Будто просчитав время, в комнату школьного совета вошли только что вступившие в должность Председатель группы управления клубами и Шеф дисциплинарного комитета.

— Эм, надеюсь, мы хорошо поработаем в этом году.

— Да, я тоже надеюсь, что мы хорошо поработаем, Йошида-кун, — ответила Миюки нервничающему Микихико; он всегда выглядел неуклюже, когда пытался с этой впечатленной улыбкой показать дружеское отношение.

Большинство ожидали, что после Канон пост Главы дисциплинарного комитета займет Шизуку, но вместо неё выбрали Микихико. Шеф дисциплинарного комитета выбирался как членами комитета, так и из членов комитета. В этот раз результаты были почти одинаковыми: пять голосов за Микихико и четыре за Шизуку. Между прочим, Микихико голосовал за Шизуку, а Шизуку — за Микихико. Микихико попытался отказаться, заявив, что раньше был учеником второго потока, но большинство членов комитета уступили невероятной ауре Шизуку «я не хочу такую беспокойную работу».

А тем временем Шизуку, не обращая внимания на нервничающего Микихико, завязала оживленный девчачий разговор с Хонокой. «Разве не чудесно, что Тацуя-сан остался в школьном совете?» — говорила она.

— Ух…

Президент школьного совета и новый Глава дисциплинарного комитета впервые встретились лицом к лицу, им нужно было обсудить, кого выбрать на замену ушедшим в отставку членам дисциплинарного комитета. Но поскольку школьный совет ещё не выбрал три рекомендации из учеников второго года, на самом деле разговор с Микихико закончился на приветствии. Впрочем, нужно было ещё решить некоторые процедурные проблемы, так что Микихико было чем заняться. Он и Тацуя пошли в уголок комнаты, где стоял изолированный терминал.

— Что случилось, Тацуя? — спросил шепотом Микихико, сев на стул перед терминалом. По позе ставшего рядом Тацуи он понял, что что-то происходит.

— Для начала посмотри на это.

Тацуя не ответил на вопрос прямо, он одной рукой нажал несколько кнопок терминала.

На мониторе отобразились строки кода и график.

— Последовательность активации?

Это была последовательность активации в машинном коде, не преобразованная в Псионовые сигналы, для большей понятности она была преобразована в язык моделирования и график.

— Это… описание последовательности активации, которая создает шикигами? Тебе повезло найти такие редкие данные.

— Просто случайность. Хочу спросить, конструкция шикигами отличается от школы к школе или чем-то подобным?

Похоже, Микихико предположил, что он взял это в какой-то библиотеке. Тацуя не сказал, что сам создал этот анализ, он непрямо спрашивал о происхождении шикигами.

— Конечно. Более того, эти отличия очень легко обнаружить. Например, это… должно быть, из школы Шигэндо. Оккультисты, использующие этот шикигами, скорее всего, принадлежат группе Шугэндо Тодзан, нет, точно.

— Это фракции Шугэндо?

— Я бы называл их школами, а не фракциями, нет, сектами? Шугэндо произошли от Сингон-буддизма.

— Сингон-буддизм? Я думал, что шикигами — это заклинания Онмё, магические искусства и тому подобное, неужели заклинания шикигами есть в тайных буддийских учениях?

Микихико кивнул в ответ на наивный вопрос Тацуи. Его лицо было несколько гордым.

— Есть. Хотя практики тайных буддийских учений называют их Гоху. Но это, по сути, одно и то же. — Затем Микихико вскользь снова посмотрел на монитор, и у него на лице появилось удивление. — Что это? Оно как-то необычно и странно организовано… — Поглядев немного на монитор, Микихико, будто что-то поняв, перевел взгляд на Тацую. — Ясно, я понял, почему ты столь скрытен, Тацуя. Ты достал эти данные из нелегального сайта, да? — Почему ты так подумал?

Тацуя просто хотел услышать ответ, но Микихико кивнул с «понял, понял» видом.

— Этот шикигами явно для прослушки и наблюдения, так ведь?

— Правда?

Одно слово Тацуи означало «Шикигами отличаются по ограничениях в использовании?», однако…

— Он явно создан для использования в нелегальных целях, — более прямо ответил Микихико.

— Опасная вещь. Я правильно сделал, что с тобой посоветовался. Я сотру эти данные.

— Да, так будет лучше всего.

Лесть Тацуи заставила Микихико в приподнятом настроении улыбнулся.

Микихико вернулся в штаб-квартиру дисциплинарного комитета, чтобы написать патрульный рапорт. Уже очень давно главы дисциплинарного комитета лично не писали патрульные рапорты. Уже почти настало время закрытия школьных врат, следующим поприветствовал Президента новый Председатель группы управления клубами.

— Игараси-кун, поздравляю с принятием председательства группы управления клубами.

— Ух. Благодарю, Президент.

Новый Председатель нервничал ещё заметнее.

— Чтобы более гладко управлять делами школьного совета, мы должны во многом сотрудничать с комитетом управления клубами. Надеюсь, мы хорошо поработаем вместе.

— И-и я тоже! Полагаю, в школьном совете мне помогут со многими делами. Я тоже надеюсь, мы хорошо вместе поработаем.

Изуми, которая неподалеку наблюдала за встречей между Миюки и Игараси, прошептала сидевшей рядом Хоноке: «Как-то он ненадежно выглядит». — Хонока ответила лишь болезненной улыбкой.

— Новый Председатель Игараси-сэмпай кажется отчасти робким, или, скорее, послушным. — Изуми, продолжая работать, будто невзначай отметила это, сообщив Миюки о своём впечатлении от нового Председателя.

— Интересно почему? Он казался таким напряженным.

— Напряженным? — с сильным сомнением спросила Изуми.

— Миюки, ты знаешь Игараси?

Тацуя кинул спасательный круг Миюки, которая гадала, как же ответить на излишне откровенную реакцию Изуми.

— Да, мы в разных классах, но несмотря на то, что у него неплохие практические навыки, я работала с ним много раз, когда дело касалось управления данными. Однако, полагаю, Хонока и Шизуку знают его лучше. Уверена, они в одном клубе.

Получив зрительный сигнал от Миюки, Хонока открыла рот:

— Он — младший брат бывшего президента клуба биатлона девушек, Игараси-сэмпай.

— Поскольку он не склонен к какой-либо специализированной магии, его очки на соревнованиях не такие уж большие, но с точки зрения одних способностей его критиковать нельзя.

— Одних способностей? — почувствовав в заявлении Шизуку намек, Тацуя повторил её слова, но с вопросительным тоном.

— Игараси-кун, как бы сказать… называть его робким не совсем правильно, но в критические моменты…

Он склонен колебаться. А это значит, что если его загонят в угол и ему придется рисковать, чтобы выбраться, он уничтожит сам себя… Можно сказать, что именно из-за этой склонности ему не везло на соревнованиях.

— Так ему больше подходит роль штабного офицера или заместителя. Не очень подходит для лидера.

После того как Хонока с усердием выбрала слова помягче, чтобы его критиковать, Шизуку испортила это своей строгой оценкой.

— Если подумать. Почему новым Председателем стал не Томицука-кун? — задал вопрос Микихико, после того как работа в дисциплинарном комитете была завершена и он снова вошел в комнату школьного совета.

— Ходили слухи, что Томицука-сэмпай точно им станет, не так ли? — быстро согласилась Касуми. Она тоже была членом дисциплинарного комитета и, похоже, была с Томицукой хорошо знакома.

— Хаттори-сэмпай, похоже, считает иначе.

Заявив, что выбор Председателя — дело группы управления клубами, Миюки заставила их прекратить сплетничать об Игараси.

* * *

Между выборами Президента и до назначения членов школьного совета должно было пройти немного времени. Подготовка к Конкурсу диссертаций пошла полным ходом. Хотя на диссертациях в Киото господствовала чистая теория, всё равно Конкурс требовал создания презентации магии, а это значило, что нужно быстро разработать устройства.

Однако, в отличие от прошлого года, местом подготовки стал не школьный двор, а лекционный зал. Большого производства, как в прошлом году, не было, волнения были сравнимы с тенью прошлого года. Было видно, как молчаливые фигуры строят сложные чертежи.

Со второго этажа лекционного зала наблюдая за тем, как Исори направляет создание «Магического круга проекционного типа», Тацуя встретился с Микихико обсудить вопрос безопасности.

— …Так что я считаю, что следует выбирать охрану не только из членов дисциплинарного комитета, как обычно объявим о наборе добровольцев и выберем охранников из них. — Конечно. Ведь в дисциплинарном комитете лишь девять человек, этого недостаточно для нормальной работы. Полагаю, многим ученикам будет интересно охранять не только представителей, но и место.

— В этом году за общую безопасность отвечает Хаттори-сэмпай?

— Да, сейчас сэмпай на конференции с руководителями сил безопасности других школ.

— А другие школы не выразили недовольство из-за того, что второй год подряд за всеобщую безопасность отвечает ученик Первой школы?

— Нет. Похоже, неписаное правило гласит, что начальником всей службы безопасности становится тот, чья школа выиграла «Код монолита» Турнира девяти школ.

— А, так вот как оно работает.

— Так Дзюмондзи-сэмпай был начальником службы безопасности не только потому, что член Десяти главных кланов.

Разговор Тацуи и Микихико прервали Лео и Эрика. До сих пор они молчали и не мешали, но эта внутренняя информация заставила их не думая заговорить.

— Ах, я тоже слышу об этом впервые.

— По правде, я тоже совсем недавно об этом узнал. Это нельзя узнать, если тебе об этом не скажут.

Однако Тацуя и Микихико, похоже, не возражали, и просто сделали вид, что дразнят их.

— Так что ты намерен делать, быть телохранителем или охранять место?

— Значит, мое сотрудничество воспринимается как данность?

— Конечно. Я на тебя рассчитываю, — нахально ответил Микихико. Тацуя молча улыбнулся. Он не стал делать вид, что собирается отказать Микихико. Он пришел поговорить с Микихико относительно взаимодействия школьного совета и дисциплинарного комитета, однако также был готов предоставить личную помощь.

— Хорошо. Как насчет того, чтобы я отвечал за безопасность места?

Ведь именно в Киото у него была другая работа.

— Тогда я тебе помогу.

Услышав это, Лео, о чем-то думая, вдруг поднял руку.

— Если я стану охранять место, нужно будет предварительно осмотреть Киото.

То, о чём он говорил, было совершенно очевидно.

— Э, поскольку в Киото с Тацуей-куном собираюсь поехать я, ты присоединишься к телохранителям. Твоя сильная черта — стена из мяса, разве не так? — высказала другое мнение Эрика тоном, который не был похож на шутку.

— Разве стена из мяса не значит, что меня будут бить и резать?! Не говори такой ерунды!

— Иногда принять на себя удар — правильный выбор.

Естественно, вторая половина её слов потрясала. Однако Микихико всерьез забеспокоился о первых её словах.

— Эрика… ты собираешься поехать в Киото и остаться там на ночь?

— Ну и что?

Теперь было не так уж и невозможно за день съездить в Киото и назад. Часто деловые поездки именно такими и были. Однако это был предварительный осмотр безопасности. Нужно будет обследовать не только место проведения Конкурса, киотский конференц-центр, и его окрестности, но и широкую область вокруг. Сразу на ум приходил прошлогодний инцидент, но именно потому, что инцидент произошел в прошлом году, никто не будет ожидать поймать их врасплох столь быстро.

— …Ты хочешь поехать с ночевкой с Тацуей?..

— И-идиот!..

Почему-то подозрение в том, что она останется на ночь, заставило Эрику не покраснеть, а побледнеть.

— Ч-что?

Грозный взгляд, столь отчаянный и неистовый, будто в опасности её жизнь, заставил Микихико прикусить язык.

— Что бы ты сделал, если бы это услышала Миюки?! Она бы не позволила нам отшутиться.

А когда он услышал её умозаключение, у него тоже кровь отхлынула от лица.

Микихико поспешно посмотрел туда-сюда. Более того, он смотрел так, будто попал на поле боя. Не таким уж великим преувеличением будет сказать, что он выглядел так, будто находится на пороге жизни и смерти.

Миюки не прошла бы мимо, пусть это и была шутка. Это не значит, что она восприняла бы их шутку серьезно, просто она не простила бы их, даже если бы знала, что они шутят. И это не просто вероятность, именно так всё и было бы, подумал Микихико. Неужели на них уже надвигается сверх холодный фронт… Микихико искреннее забоялся, что так оно и есть.

Зря они так неприкрыто показывали страх.

— …Эй, что это вы думаете о моей сестре?

Микихико и Эрика, будто со скрипом, повернули голову в сторону голоса.

Когда они оглянулись, то увидели Тацую, на лице которого была пронизывающе холодная улыбка.

— Боже мой… твои безответственные слова забрали у меня несколько лет жизни, Мики.

— Мое имя Микихико…

Голосу, которым Микихико высказал своё обычное возражение, недоставало энергии. Правда в том, что Микихико был охвачен сочувствием к Эрике, и это было не в первый раз.

Они, конечно, не были напрямую ранены Тацуей. Он просто посмотрел на них холодным взглядом. Однако этого было достаточно, чтобы Микихико подумал, что его жизнь в опасности.

Это не был холод снега и льда. Это был холод острого лезвия. Он будто напрямую угрожал самому существованию.

Эрика была в таком же состоянии, лицо у неё стало полностью истощенным.

— Думаю, Эрика, Микихико, вы были безответственно грубы.

Они, видно, ещё не были очищены от подозрений. Тацуя с разочарованием на лице выражал своё недовольство. Явный запугивающий взгляд уже исчез, но всем было ясно, что у него плохое настроение. Не только Эрика и Микихико, но и Лео, невинный свидетель, почувствовали необходимость сменить тему разговора.

— Что ж, разве нам нельзя всем охранять место? Тиёда-сэмпай прилипнет к Исори-сэмпаю, а Китаяма будет охранять Накадзо-сэмпай, так ведь?

На деле ничего не случилось и Тацуя, наверное, решил, что и дальше злиться — несерьезно. Именно он ответил на деликатную попытку Лео.

— Не только Шизуку. Для охраны Накадзо-сэмпай с ней скооперируются Тикура-сэмпай и Мибу-сэмпай.

Видя, что Тацуя положительно ответил на изменение разговора, Эрика и Микихико вздохнули с облегчением. Впрочем, они на самом деле не вздохнули, просто по их виду было ясно, что напряжение исчезло.

— С Кэем-сэмпаем должно быть всё в порядке даже без охраны.

— Кирихара-сэмпай вызвался охранять Минаками-сэмпая.

После слов Эрики Микихико добавил о том, кто будет охранять другого представителя, Минаками Кэри. Услышав эти слова, Лео почему-то издал стон.

— Минаками-сэмпай… а этому парню правда нужна охрана?

Видно, он не мог понять, почему многие говорили о том, чтобы Кирихару приставить к Кэри.

— Даже в нашей школе он считается одним из сильнейших, не так ли? Хотя Микихико, который был с ним в команде, должен знать лучше.

Как Лео и заявил, Кэри, Хаттори и Микихико объединились в команду на «Коде монолита» этого года и заработали Первой школе победу. В поединках он оборонялся, словно железная стена, он был сильным игроком, не позволившим противникам хоть раз добраться до монолита, который защищал.

— У Минаками-сэмпая обширные знания о персональных заклинаниях. Вот почему он мог в «Коде монолита» полностью блокировать вражеские атаки, он при первом выстреле правильно понял магию противников, и последующие выстрелы уравновешивал своей отличной магией. Это просто невероятное умение.

Магическое заклинание не может изменять магическое заклинание. Укрепление данных постоянно стабилизует явление, из-за этой техники у магии врага происходит осечка; а зона подавления магии работает, запрещая силой вмешательства изменение содержимого. Какой бы ни была сила изменения явления, она никогда не сможет изменить заклинание.

Однако ведь результаты проявляются в эффектах, вызванных магией. В случае, когда магия вмешивается в настоящее физическое явление, явление так и остается физическим. Из этого следует, что результаты изменения могут друг друга сбалансировать. Например, если на пути траектории пули сжатого воздуха поместить блок воздуха, где магией уменьшено давление, сжатие невозможно будет поддерживать. Одним словом, магия будет нейтрализована. Это явление называется уравновешивание магии. Если сила вмешательства больше, нежели у противника, то можно вычислить магию, которая затенит изменение явления, но если сила вмешательства лишь немного выше, сила восстановления преодолеет эффект уравновешивания.

Однако чтобы эффективно применять уравновешивание, нужно правильно предсказывать, какая магия будет использована, включая координаты модификации события. Что называется «проще сказать, чем сделать».

— Парень, который, раз увидев магию, не позволит по себе попасть? Вот это да.

Хотя Лео сказал это шутливым тоном, он знал достаточно, чтобы признавать, что это высокоуровневый навык.

— Ха-ха-ха, по этой причине Минаками-сэмпай на самом деле гораздо лучше в теории.

Хотя Микихико присоединился к шутке Лео, его ответ на самом деле не ответил на вопрос. На вопрос, нужен ли Кэри охранник, ответила Эрика:

— В общем, Минаками нужен танк, который возьмет на себя первый удар.

— Ох. Точно!

Эрику, которая так и не отказалась от идеи «стены из мяса», и Лео, который только что уловил суть…

— Эрика-тян… Лео-кун.

Мизуки пронзила холодным взглядом.

* * *

Переход общественного транспорта на индивидуальные транспортные средства не ограничился одними поездами. В пригородных зонах стало обычным делом вызывать такси с искусственным интеллектом, чтобы поехать из дому в близлежащую станцию. Когда жители хотели добраться из дому до станции, они своей идентификационной карточкой вызывали домой такси. А когда возвращались домой из станции, то брали пустую машину в зоне стоянки. На улицах, где нет зон стоянки, можно было смартфоном войти в транспортную сеть и вызвать ближайшую пустую машину.

Тацуя и остальные, как правило, ездили между домом и станцией на такси. Если бы можно было использовать магию, в такси не было бы необходимости, но, к сожалению, на использование магии накладывались правовые ограничения. Современное общество по-прежнему не было терпимо к волшебникам.

Тацуя, Миюки и Минами сильно задержались в школе, они были заняты подготовкой к Конкурсу диссертаций, и теперь под небом фиолетового цвета ожидали перед станцией приезда такси. В этом месте пустые машины отсутствовали не так уж и редко. Просто это значило, что пассажиров оказалось больше, чем машин. В общем, перенаселение.

Кроме того, распределение такси было связано с передвижением Кабинок, очень редко ожидание затягивалось больше чем на пять минут. Одним словом, машин было достаточно, чтобы люди не чувствовали дискомфорт.

Тацуя, Миюки и Минами прождали всего лишь две минуты. Через выделенную линию перед станцией они уже заказали такси. Они стали в зоне ожидания, которая была в десяти метрах от стоянки, где тридцатью секундами ранее вышел мужчина. Дверь автоматически закрылась, Тацуя наблюдал, как такси медленно приблизилось к парковочному месту, не выезжая на дорогу… и положил правую руку в карман, где был его CAD.

Минами встревожено посмотрела Тацуе в лицо, затем перевела взгляд на такси. Как только дверь остановившейся машины начала открываться, изнутри вспыхнула псионовая волна.

Тацуя ещё не успел выхватить CAD, а Минами уже возвела цилиндрический барьер, защищающий от жара и физических объектов. Она защитила себя и Миюки. Она не включила в барьер Тацую, потому что это бы ему помешало. Это был результат полугода практики.

Однако поток Псионов, который вырвался из машины, не был предназначен, чтобы активировать магию.

Он хаотически транслировал перекрывающееся эхо псионового шума. Эффекта, препятствующего применению магии, как у Помех, не было. Вместо этого густоты, чуть большей, нежели у Помех, было достаточно, чтобы не давать воспринимать магию и различать Псионы. Наверное, подходяще будет назвать это псионовой завесой.

«Искусственный дух самоуничтожился?! Будто псионовая бомба замедленного действия!»

Миюки и Минами были в замешательстве, они не ожидали такой атаки. А Тацуя с первого взгляда понял характер атаки.

«Если это магическая дымовая завеса, то следующим шагом будет…»

— Минами, «Нисходящий вихрь».

— Д-да!

Минами активировала магию почти одновременно с тем, как Тацуя отдал ей приказ. В это время из стоявшего недалеко фонтана закружилась вода, свирепо превращаясь в брызги — водными каплями стала вся вода из фонтана и мгновенно превратилась в густой туман. Затем туман начал заволакивать всю округу, от него будет трудно избавиться, даже магически подняв ветер. Поскольку под влиянием врага оказались микроскопические капли воды, смешанные с потоками воздуха, они были трудной мишенью.

Тем не менее Минами активировала свою магию прежде, чем туман до них добрался. Управлять потоками воздуха, в которых сконцентрировано много микроскопических капель воды, было очень трудно, ведь цель всегда была вне поля зрения, после применения, туманом не должна уже управлять магия.

В итоге «Нисходящий вихрь» закрутил в круговорот потоки воздуха в верхних слоях атмосферы и спустил их на поверхность. Минами была в центре этого вихря. Мешающий туман был сдут вихрем в мгновение ока.

И они сразу же увидели худощавого мужчину, который выбежал из остановленного такси и встретился глазами с Тацуей, стоявшим впереди девушек. Мужчина держал в руке небольшой арбалет, а глаза у него были широко открыты от потрясения. Похоже, он не ожидал, что магия так быстро разрушит завесу. Однако стать столбом от неожиданности — признак неопытности. Всё, что это дало — возможность противникам.

Тацуя просто не мог это упустить. Он искусно согнул правую ногу, целясь в небольшого человека, пока тот был временно беззащитен.

Он ударил с разворота.

И выбил с руки мужчины арбалет.

Затем снова согнул ногу и нанес боковой удар.

Небольшой человек, согнувшись, полетел в стоявшее сзади такси. Он врезался в машину и, похоже, ударился головой. Не было признаков, что он собирается подняться. Разум слишком сильно затуманился или, возможно, он потерял сознания.

Похоже, предохранитель уже был убран — арбалет, стукнувшись о дорогу, выстрелил. К счастью, дротик попал по дороге, никто не пострадал.

Когда Тацуя опустил правую ногу, то справа ощутил, как строится последовательность магии. Он быстро повернул голову в ту сторону. Упавший возле такси человек пытался применить магию.

Тацуя почти достал CAD, но остановился.

Ведь пришла контратака Миюки.

Вероятнее всего, мужчина начал конструировать заклинание первым. Однако Миюки первой завершила активацию.

Своей способностью наблюдения за информационными телами Тацуя уловил проекцию последовательности магии, нацеленную на один метр над головой Миюки. И он также «увидел», как последовательность магии развалилась на части.

— Онии-сама. Это записалось? — спросила Миюки о том, записали ли магию врага сенсоры псионовых волн, установленные на уличных камерах. Одним словом, она спрашивала, появилось ли оправдание для законной самообороны.

— Наверное. Всё равно даже если не записалось, я увидел троих свидетелей.

Своим ответом Тацуя показал, что одобрил атаку Миюки. Они были перед станцией и тут было по крайней мере четверо прохожих, которые почувствовали псионовые волны первой конструируемой последовательности магии. Их лица были запечатлены у него в памяти. Поскольку они были волшебниками, то должны были видеть обмен ударами.

Пока брат с сестрой переговаривались, мужчина выпустил заклинание в третий раз.

Миюки блокировала его своей зоной подавления магии.

Мужчина начал конструировать заклинание в четвертый раз. Не для того, чтобы атаковать, а чтобы бежать. Он бросился прочь.

— Не сбежишь, — тихо объявила Миюки. На мгновение мужчина потерял цвет. И тут же цвет вернулся и он будто марионетка, которой отрезали нити, рухнул на землю.

Тацуя наклонился к нему сбоку и проверил пульс. Затем положил руку ему перед носом — он дышал, хоть и слабо.

— Похоже, побочных действий никаких нет. Твои навыки улучшились, Миюки.

Она применила заклинание понижения температуры тела противника, тем самым отняв у него способность двигаться. Понизить температуру тела всего лишь на несколько градусов, не причинив никаких последствий, — очень сложная техника, но в этот раз Миюки умело применила её на площади, чтобы не понизить температуру слишком сильно. Миюки ответила на похвалу брата покрасневшими щеками, говорившими «спасибо огромное!». Тогда мужчина был в такой растерянности, что даже не предполагал, что придется обороняться, сейчас его лицо было просто ужасным. А красавица покраснела от смущения, стоя перед мужчиной, в которого выстрелила магией, поранила и оставила с кровоточащим носом. С точки зрения постороннего — очень сюрреалистичная сцена.

Конечно же, раны, которые Тацуя нанес своими ударами ногой, были более серьезными. Завязав ему руки и ноги, чтобы не сбежал, Тацуя оставил его на дороге. В терминах «жестокости» Тацуя был, без сомнений, в кругу победителей.

— Тацуя-ниисама.

Невозможно, чтобы Тацуя оказывал первую помощь напавшему на них человеку, он быстро поднялся, услышав обращение Минами.

— Посмотри на это.

— Полагаю, это священная стрела очищения, — спокойно прошептал Тацуя, глядя на арбалетный дротик, который Минами держала в вытянутой руке, чтобы он посмотрел.

— …Ты знаешь?

Он не показал даже намека на удивление, наверное, это и вызвало у Минами любопытство. Машинально заданный вопрос был явно неполон.

— Нет, я лишь мельком взглянул, когда отправил его в полёт.

Минами не спросила с удивлением «в ту секунду?!». Её растили в Йоцубе в качестве горничной — претендента в Стражи. Во время тренировки она видела многих отклоняющихся от нормы людей. Её шкала нормальности была ближе к ненормальности. Для неё мастерство Тацуи входило как раз таки в нормальную категорию.

Тацуя лишь бросил на «священную стрелу» взгляд, но Миюки внимательно её изучила.

— Она используется в древней магии. Инструмент, мешающий применению магии?

— Точнее, это инструмент, не дающий использовать Магию духов. Он мало влияет на заклинания, которые последовательностью магии напрямую влияют на цель.

Услышав объяснение Тацуи, Миюки склонила на бок голову:

— Неужели они думают, что мы волшебники древней магии?

— В отличие от истинной священной стрелы, эта может поранить или даже убить, но… — цинично пробормотал Тацуя, глядя на заостренный наконечник. Древко и наконечник были единым целым, отличительной чертой было лишь перо птицы, которые использовались в священных стрелах. Всё остальное было обычным, это был обычный арбалетный дротик. Тем не менее на древко из плотной древесины были нанесены магические надписи (заклинания из Сигон-буддизма) и завернуты, будто тонкие бумажные свитки.

Хотя это называется «Священная стрела», ею пользовались не только волшебники синтоизма. Пользователями древней магии «текст» широко применялся в качестве проводника для заклинаний.

— Как я и думал, он предполагал, что для защиты мы используем магию духов. Почему-то нас ошибочно приняли за волшебников древней магии, если только он не принял нас за кого-то ещё.

В эту секунду Тацуя услышал, как кто-то сказал, что приближается полиция.

— Давайте вернемся к этому разговору позже.

Происшествие случилось перед станцией недалеко от их дома. Было много свидетелей и уличные камеры всё записали. Бежать было бы глупо.

Тацуя выпустил огромный вздох, думая о времени, которое потратится на дачу показаний.

Полиция отпустила их примерно через час. Довольно быстро. Их статус свидетелей не ставили под сомнение с самого начала; как и ожидалось, в связи с данными из уличных камер и псионовых сенсоров.

— Поздновато уже.

Судя по времени, слишком поздно ещё не было. Однако психологическая усталость заставила их чувствовать, что уже поздняя ночь.

Это было верно не только для Тацуи.

— Ты прав… я должна сразу же начать готовить ужин.

Усталость было слышно даже в голосе Миюки.

— Миюки-нээсама, это моя работа.

Минами тоже говорила странно приглушенно. Но тем не менее она настойчиво заявила свои права на кухню. Может, из-за упрямства, а может, от старательности. Наверное, от того и того.

— Правда? Тогда пожалуйста.

— Принято.

Миюки, выглядя изнеможенно, быстро сдалась, Минами, не переодеваясь, пошла на кухню.

— Онии-сама, я должна подготовиться на завтра.

Однако Минами на полпути от удивления обернулась. Её лицо выглядело немного кисловатым. Завтра настанет тот день, когда нужно будет ехать в Икому в дом Кудо. В отношении своего долга она оказалась как между молотом и наковальней: «это лишь поездка на одну ночь, но следует ли мне помочь собрать багаж в качестве горничной? Но ведь нужно начинать готовить ужин…».

— Не нужно так спешить. Как насчет того, чтобы вы обе сначала переоделись? А подготовиться к завтрашнему дню можно и после ужина.

— Да, Тацуя-ниисама. Мы так и сделаем.

Для попавшей в тяжелое положение Минами слова Тацуи были спасательным кругом.

— Это указания Тацуи-ниисамы. Давай сделаем так, как он говорит, Миюки-нээсама.

Минами даже не дала Миюки заговорить, она поторопила свою госпожу на второй этаж.

Всё закончилось тем, что Миюки и Минами вместе приготовили багаж для Тацуи. Свой багаж они приготовили по отдельности. Наблюдая, как пара оживленно решает, какую выбрать ему одежду, Тацуя лишь улыбнулся: «Это неотвратимо».

Позже в гостиной за запоздалой чашкой чая они начали обсуждать недавнее нападение.

— Тот тип точно был волшебником древней магии. Не только священная стрела, но и заклинание, которым он попытался сбежать, было древним. Заклинание невидимости, которое вмешивается не в отражение или преломление света, а в разум, не давая человеку распознать заклинателя. Это заклинание похоже на то, которое в прошлом году на вступительной церемонии Турнира девяти школ применил Кудо Рэцу.

— Так это был подчиненный клана Кудо? — спросила Миюки.

Тацуя покачал головой:

— Члены клана Кудо не спутают нас с волшебниками древней магии. Скорее всего, он мелкая сошка «Традиционалистов», которые явно враждебны к клану Кудо.

— «Традиционалисты», которых упомянул Фумия… довольно грандиозное имя, так за какие же традиции они выступают? — озадачено склонила набок голову Миюки.

У любого, кто не знает, как появилось имя «Традиционалисты», появился бы такой вопрос.

— Может быть, в нём нет особого смысла.

Тацуя криво улыбнулся и повернул голову.

— Похоже, Минами что-то знает о «Традиционалистах».

— Да. Меня учили обо всех них, поскольку они — одни из магических обществ, за которыми главный дом должен следить. Волшебники древней магии, которые почувствовали себя преданными Девятой лабораторией, должно быть, собрались вместе ради того, чтобы отомстить Десяти главным кланам.

В голосе не было признаков неуверенности, она, как Тацуя и предположил, определенно о них знала.

— Думаю, говорить, что их целью является месть, немного чересчур, но остальное соответствует тому, что я знаю.

Конечно, информация немного отличались в деталях, но это всё было из-за разницы в том, как Тацуя и Минами её получили, можно сказать, это было неизбежно.

— Но почему тогда нас приняли за волшебников древней магии… Миюки, помнишь искусственный дух, несколько дней назад следивший за нашим домом?

— Да, имеешь в виду в воскресенье?

— Похоже, ученики мастера поймали для нас виновных.

— Так вот оно что… ты хочешь сказать, нас приняли за подчиненных Якумо-сэнсэя, — с понимающим видом кивнула Миюки. Однако Минами, с другой стороны, не выглядела убежденной. — Что такое, Минами-тян. Ты ведь знаешь о Якумо-сэнсэе? — Миюки не обладала сильно острыми способностями восприятия, но она это заметила и «не сдерживайся из-за вежливости, если что-то хочешь спросить — спроси» включила в свой вопрос.

— Да, я знаю о нём… но почему Якумо-сэнсэй задержал волшебников, которые обследовали наш домом?

Свет в глазах Минами показывал, что её сомнения были больше, чем простая озадаченность, и превратились в подозрение. Миюки не поняла, что её так обеспокоило, но Тацуя понял.

— Нет, Минами, ты ошиблась. Ни я, ни Миюки не принимали покровительства мастера.

Минами, наверное, подумала, что они не только обучались боевому искусству у Якумо, но и были под его покровительством, а это своего рода предательство семьи Йоцуба.

— Одно из самых любимых занятий мастера — заявлять, что он является шиноби, а не монахом. Осмелюсь сказать, что как «шиноби» он, наверное, не может игнорировать всякого, разнюхивающего у него в саду. Даже если специально их не ищет.

— Он такой человек?

По-видимому, Минами наконец поняла. Из её глаз исчезли подозрения.

— Благодаря сегодняшнему нападению я кое-что понял.

Они прояснили нечеткие подозрения и теперь перешли к главной теме.

— Первое: мы явно стали целью традиционалистов.

Миюки и Минами напряглись.

— И второе: наш враг не знает о том, кто мы на самом деле.

Миюки успешно подавила своё удивление, но Минами издала небольшое «Э?».

— Теперь очевидно, что за Фумией и Аяко был хвост. Если они знали, что Фумия и Аяко — «Куробы», тогда они должны были знать, что семья Куроба связана с семьей Йоцуба. По меньшей мере, Чжоу Гунцзинь должен знать, что Куроба отвечает за тайные операции Йоцубы.

Похоже, в этом Тацуя нашел что-то забавное, он чуть улыбнулся.

— Онии-сама?

— Ах, извини. Я сказал «тайные операции Йоцубы», будто бы Йоцуба проводит и не тайные операции, это и заставило меня улыбнуться. Не обращай внимания. — Тацуя стряхнул свою праздную мысль и вернулся к главной теме. — В общем, они знали, что наш дом посетили люди, связанные с семьей Йоцуба. Но они не знали, что мы напрямую связаны с Йоцубой. Они подумали, что мы не более чем мелкие подчиненные Йоцубы. Поскольку если бы они знали, что мы волшебники Йоцубы, они не решили бы, что мы используем инструменты и заклинания древней магии.

— Одним словом… они поверили, что мы волшебники древней магии, нанятые Куробой, подчиненными Йоцубы, я правильно поняла? — спросила Минами. Хоть и слабо, но она ощутила опасность.

— Совершенно верно. Хоть они знают о нашем существовании, они не знают, кто мы на самом деле. Они не знают, почему Куробы выбрали нас в качестве сообщников.

— Так это значит… есть вероятность, что они нападут и на других? — заключила Минами.

У Миюки чуть расширились глаза, а у Тацуи — сузились.

— Верно, нельзя исключать возможность, что Эрика, Микихико и остальные могут стать целями. Есть даже вероятность, что Хоноку или Мизуки могут взять в заложники.

— Следует ли попросить охрану от Оба-самы или Куробы-сан?

Миюки была относительно спокойной, потому что спокойным был Тацуя. Тем не менее было понятно, что положение чрезвычайное. Доказательством чего было то, что она без колебаний предложила положиться на Маю.

— На Оба-уэ мы не станем полагаться. Мы, конечно, могли бы попросить защиты, но всё закончилось бы тем, что их использовали бы в качестве приманки.

— Тогда Сэнсэя?

— У меня такое чувство, что стоить это будет дорого… но придется. — Тацуя допил содержимое своей чашки и поднялся. — Я пойду к Мастеру. — Тацуя всё равно пошел бы туда практиковать новую магию, но он, похоже, хотел выходить немедленно. Он взял кобуру с экспериментальным CAD и пошел в прихожую. — Пожалуйста, идите спать раньше меня. Закройте крепко дверь. — Он достал из ящика в прихожей свой Трайдент и обратился к Миюки и Минами, пока те смотрели, как он надевает тонкий свитер.

— Хорошо.

Девушки одновременно поклонились, и Тацуя открыл дверь.