Вилли уже давно ломал голову над тем, куда делась его шапка-невидимка. Рассеянным он был всегда, а в последние годы – в особенности. Если, к примеру, Вилли рисовал, а его вдруг звали к бякобуку, он шёл туда, прихватив кисть, и оставлял её где-нибудь по пути. А если он в это время готовил, то отправлялся в путешествие по норе вместе с ложкой. Стоит ли говорить, что ложку приходилось потом долго искать? Иногда, бывало, он собирался что-нибудь сделать, а потом никак не мог вспомнить, что именно.

В тот злополучный день Вилли начисто забыл, куда положил шапку. Неужели она выпала из сумки? Да нет же, уговаривал он себя, не могла она выпасть, сумка глубокая и с застёжкой.

И в белом поезде, и даже в летающем дворце, перед лицом смертельной опасности, он не мог отделаться от мыслей о шапке – её местонахождение казалось ему почему-то самым важным на свете. И наконец он вспомнил, где её оставил. «Вот растяпа! Почему было не убрать в сумку?» – отругал себя Вилли.

– Ух, а я вдруг вспомнил, куда делась моя шапка-невидимка, – радостно сообщил ухарь друзьям. – Я повесил её на голову какой-то статуи в замке Мобиуса.

В момент этого признания Аля, Вилли и Мишель висели в воздухе, не зная, что делать дальше. Вилли держался за ногу Али, а та – за хвост Мишеля. Мишель не зря называл себя волшебником. Плохим он был волшебником или хорошим – это уже другой вопрос. Зато он умел не падать вниз, если его сбросили с большой высоты, а это далеко не каждому удаётся. Болтаясь в небе, он мог удерживать на своём хвосте до центнера живого веса, и в данной ситуации этот его талант очень пригодился. К тому же, Мишель мог летать при помощи своей магии. Услышав рассказ Вилли о том, что шапка-невидимка осталась в замке Мобиуса на голове статуи, мышонок несказанно обрадовался. Эту шапку он взял из личного сейфа Лешего, код от которого знал только он один. В сейфе хранилось множество волшебных вещей, какие-то бумаги, колдовские рецепты и пароли от тайников, – чрезвычайно важные для Бякандии вещи. Леший строго-настрого запретил Мишелю совать туда нос, но Мишель не послушался, подобрал код к сейфу, достал шапку-невидимку и отдал её Вилли. Ведь если бы Крендебобель увидел Вилли на спине Каркала, он ни за что не пропустил бы его на Чёрные Холмы.

«Как хорошо, что шапку ещё можно вернуть, – подумал Мишель. – Надеюсь, злыдни не забрали её при обыске».

Мышонок произнёс волшебное слово и медленно поплыл в воздухе на северо-восток – куда подсказывала интуиция: именно там, как ему казалось, находилась Башня-На-Круче. Положение было крайне неудобным – бяка сильно оттягивала его хвост вниз – до этого Мишель и не подозревал, что существа такие тяжёлые. Надолго ли его хватит? Но если лететь по прямой, а не крутиться и не вихлять, как белый поезд, то замок Мобиуса совсем рядом. Главное – не сбиться с пути. Он во что бы то ни стало должен вернуть эту шапку, иначе Леший его… Размышления мышонка прервала Аля.

– Ты куда это собрался? – произнесла она сердито. – Спасибо, конечно, что мы тут висим и не падаем, но не мешало бы и приземлиться. Как ты думаешь?

– Ни за что на свете, – дерзко пискнул Мишель. – Если хотите, приземляйтесь без меня, но мягкой посадки не обещаю. Скорее наоборот – она будет чрезвычайно жёсткой. А я тем временем слетаю в замок Мобиуса и заберу шапку-невидимку, она мне ещё пригодится.

– Чур, я с тобой, – вызвался Вилли.

– Ладно, так и быть, полетели, – якобы нехотя согласилась Аля. На самом-то деле она обрадовалась – Башня-на-Круче ей безумно понравилась: настоящий сказочный замок, таинственный, полный загадок и магии, с привидениями вдобавок. Что может быть интереснее, чем побывать в таком месте. А вдруг они всё-таки найдут Мобиуса – может, они его не заметили в прошлый раз, и он сидит себе спокойненько где-нибудь под столом, или прячется на чердаке за грудой рухляди… Тут-то он и вручит им лекарство для Сюсьтика.

– Думаешь, злыдни уже ушли? – спросила Аля Мишеля.

– Заодно и проверим, – пропищал Мишель.

– Что-то мышь у нас расхрабрилась, – язвительно произнесла бяка и тут же пожалела о своих словах: Мишель напрягся, взмахнул хвостом, и они с Вилли начали раскачиваться в воздухе из стороны в сторону.

– Зловредная мышь, – пробубнила Аля. – Вилли, а как статуя-то выглядела, на которую ты шапку повесил?

– Не помню точно, – сказал Вилли. – Белая, как все статуи. Мраморная, наверное. Кажется, на голове волосы были кудрявые, длинные, тоже белые. Но я не уверен.

Они замолчали. Руки устали, и вскоре существа уже начали подумывать о том, что могут и не долететь до замка Мобиуса, а упадут где-нибудь на полпути.

– Мне вдруг очень захотелось жареных гусениц, – мечтательно произнёс Вилли.

– Я тоже голодная как Мымра, – подхватила Аля. – Хочу грибов с картошкой.

– А мне всё равно чего, – сказал Мишель. – Просто чего-нибудь погрызть. Да хоть угол от шкафа или книгу.

Наконец показалась знакомая гора, а на ней – Башня-На-Круче, цель их путешествия. Не встретив никаких препятствий, Мишель, Аля и Вилли влетели через высокое окно в комнату, служившую Мобиусу кабинетом, и только тут, отцепившись друг от друга, попадали на пол.

– Фухх… – выдохнула бяка. – Забавно было. Никогда раньше не летала, держась за мышиный хвост.

В кабинете царил беспорядок, после обыска злыдней стулья были перевёрнуты вверх дном, тут и там валялись свечи, блюдца, плошки, клочки бумаги, зеркала, сушёные лягушки и прочие магические принадлежности. Но злыдней, к счастью, не было – не иначе как они ничего не нашли и вернулись в летающий город с пустыми руками.

Аля с трудом поднялась с пола, долгое висение на вытянутых руках не прошло даром: лапы дрожали, голова кружилась.

– Ну, Вилли, показывай, где та статуя.

Ухарь в недоумении огляделся.

– Вот камин, из которого я вывалился.

– Ага, а я стоял здесь, когда сказал: «Из трубус вывалиусс!» – подтвердил Мишель.

– А потом мы пошли к столу, посмотреть на котелок и лужицу с дохлыми мухами.

– Значит, статуя была вот тут, – ухарь неопределённо махнул рукой вправо.

Существа в недоумении переглянулись: никакой статуи они не видели!

Алю вдруг осенило:

– Мы же ищем шапку-невидимку! Статуя-то стала невидимая после того, как Вилли повесил на неё шапку!

Мишель с печальным видом отрицательно покачал головой.

– Нет, Аля, ты ошибаешься. Шапка-невидимка делает невидимыми только живых существ, а статуя – неживая, значит, на неё шапка не действует. Одно из двух: или статую унесли злыдни, или же Вилли как всегда всё перепутал.

Они стояли рядом, уныло глядя перед собой – в пустоту возле камина. И вдруг все трое заметили, как от пола к потолку почти вертикально вверх по воздуху ползут два таракана. Вид у насекомых был озадаченный. Первый таракан оглянулся на своего приятеля, ползущего следом, и произнёс:

– Што проишходит, Шавелий? Што это за штукенция под нашими ношками?

– Шура, не шурши, – отозвался приятель. – Помнишь, тут шкульптура штояла? Большая такая, вышокая? Ты не поверишь, но мы по ней шагаем.

Услышав эти слова, Мишель рванулся вперёд и тут же с писком отлетел, стукнувшись обо что-то лбом.

Перед глазами мышонка закружились разноцветные искры, а цилиндр упал с головы на пол. Чуть позже, когда мышонок пришёл в чувство, Аля и Вилли обшарили перед собой лапами нечто невидимое и нащупали шапку. Шапка-невидимка так и лежала на голове заколдованного Мобиуса – там, где Вилли её оставил. Не успели они стянуть со статуи шапку и как следует порадоваться находке, как Мишель понял, что произошло.

– Это Мобиус! – закричал мышонок. – Статуя под шапкой-невидимкой стала невидимой, потому что была живой. Это не статуя, это и есть сам волшебник Мобиус. Я слышал, что он странный: носит кудрявый парик и ходит в камзоле, чтобы быть похожим на древнего учёного Исаака Ньютона. Глядите, у него глаза крутятся!

Злыдень действительно закатывал глаза. Хоть они и были почти совсем чёрными и без белков, но движение и блеск всё равно были заметны – зрачки кружились так интенсивно, как будто злыдень хотел им что-то сказать. Но остальное туловище – всё, кроме глаз, оставалось неподвижным и безжизненным как мраморная статуя.

Тараканы в испуге убежали.

– М-а-агия, – с восхищением выдохнул Вилли.

– Магия высшей ступени, – уточнил Мишель. – Это о-очень сложная магия, помочь Мобиусу не под силу даже мне, одному из лучших волшебников Бякандии.

Бяка фыркнула.

– Жаль, что нет кнута превращений, а то я бы эту статую в два счёта расколдовала.

– Почему нет кнута? – удивился Вилли. – Конечно, есть! Вот он, лежит в моей сумке.

Повторять два раза было не надо: Аля в мгновение ока подскочила к Вилли, выхватила у него из сумки кнут и хлестнула им по статуе.

– Оживи! – крикнула она.

Вилли и Мишель замерли, с ужасом глядя на мраморного Мобиуса – по камню побежала трещина. А затем мрамор растрескался на куски, которые один за другим, крошась, со стуком упали на пол. И перед существами во всей красе предстал Мобиус – министр магии Чёрных Холмов, в седом парике, красном камзоле, белых чулках и туфлях с пряжками. Но, несмотря на человеческую одежду, это был не человек, а злыдень – худое существо с белой кожей и огромными чёрными глазами миндалевидного разреза.

Мобиус с усилием расправил спину и заохал – тяжело стоять несколько дней подряд, согнувшись в три погибели.

– Спасибо, – пробулькал злыдень, обращаясь к Але. – Ты спасла мне жизнь, и теперь я твой должник. Я думал, что проведу в обличии статуи целую вечность, но не прошло и трёх дней, и я снова живой и невредимый. Как тебя зовут, спасительница?

– Я Аля! – бяка запрыгала от радости, завертела хвостом. – Я отлично колдую, правда?

Мобиус улыбнулся.

– Ты везучая, – уклончиво ответил он. – После того, как Верховная меня заколдовала, она загадала мне загадку. Я разгадал эту загадку и понял, что единственное оружие, которое может меня расколдовать – это кнут превращений. По счастливому стечению обстоятельств, он оказался в твоих руках.

– Вы знакомы с Верховной? – хором переспросили Аля и Мишель.

– К сожалению, да, – признался Мобиус. – Это она превратила меня в статую. Я мечтал заполучить колдовскую книгу – Верховная предложила мне её в обмен на три услуги. Но, увы, я проиграл. Верховная крайне опасна. Она ни перед чем не остановится ради достижения своих целей, а цели у неё самые коварные. Если не остановить злую колдунью, она наломает столько дров, что нарушится привычный порядок вещей. Вы меня понимаете?

Злыдень обвёл взглядом Алю, Вилли и Мишеля.

– Не совсем, – призналась Аля. – Лучше скажите прямо, что она задумала.

– Она хочет завладеть миром при помощи чёрной магии – покорить леса, моря, Чёрные Холмы и даже людей.

– Ух, как бы не так, – заухал Вилли. – Много хочет, мало получит.

– Точно! Ничего у неё не получится, мы этого не допустим, – беззаботно произнесла бяка.

Мобиус уставился на них.

– А знаете что? Кажется, я про вас слышал, – сказал он. – Не вы ли спасли Бякандию прошлым летом? Бяка Аля и ухарь Вилли, если не ошибаюсь?

– Ага, – обрадовалась бяка. – Это точно мы.

– А ты – мышонок Мишель, волшебник.

– Да, да, да! – Мишель от гордости перешёл на сверхзвуковой писк. – Я великий маг, выдающийся колдун, лучший из ныне здравствующих!

– Я этого не говорил, – деликатно пробулькал злыдень. Он размял затёкшие от долгого бездействия руки и ноги.

– Итак, вы мои гости. Добро пожаловать в Башню-На-Круче и… прошу к столу!

– Ура! – воскликнули существа в один голос. – Мы очень, очень проголодались.

– Жареная картошка с грибами – вот моё любимое блюдо! – закричала Аля. – И малиновый сироп, пусть несут сразу целую бочку!

– Ух, а мне червячков, пожалуйста, яблочных, – попросил Вилли. – С квашеной вербой, если можно. И с соусом из голубой плесени. И ещё салат из тополиного пуха с одуванчиками. Спасибо большое.

– А ты что будешь есть? – обратился Мобиус к мышонку.

– Дайте мне сыра, мыла и свечку, – пропищал Мишель. – И ножку стула на закуску.