Annotation

Дарья Романова сразу после вуза приходит работать в госучреждение и почти сразу попадает на должность главного юриста. Но в тихом учреждении царят свои законы. Пришедшее к власти новое руководство пытается выжить девушку всеми возможными способами. На их стороне — вся мощь административного ресурса. У неё же нет ничего, кроме молодости и принципов. Сможет ли она добиться справедливости? Сумеет ли вести борьбу с системой на фоне личной драмы и найдёт ли ответы на волнующие вопросы?

У каждого своя правда

Глава 1. Собеседование

Глава 2. Секретарша

Глава 3. Начальник отдела кадров

Глава 4. Первый звоночек

Глава 5. "Что здесь происходит?"

Глава 6. "Опять!"

Глава 7. Тучи сгущаются

Глава 8. Предстоящее слияние

Глава 9. Новая должность

Глава 10. "У тебя большая зарплата!"

Глава 11. Переворот

Глава 12. Племянница

Глава 13. Что дальше?

Глава 14. Театр абсурда

Глава 15. Служебная записка

Глава 16. Борьба начинается

Глава 17. Ты скоро станешь такой же, как они

Глава 18. Важный суд

Глава 19. Как много для тебя еще здесь тайн!

Глава 20. Слишком много кофе

Глава 21. Почему все пошло не так?

Глава 22. Премия

Глава 23. Почему ты не уйдешь?

Глава 24. Шанс есть?

Глава 25. Хорошая девочка

Глава 26. Хэллоуин

Глава 27. Попытка №1

Глава 28. Он знает!

Глава 29. Телефон

Глава 30. Пачка бумаги

Глава 31. Декабрь

Глава 32. "Я тебе глаза выколю!"

Глава 33. "Что я наделала?"

Глава 34. Последняя капля?

Глава 35. Объединение состоялось

Глава 36. Потери

Глава 37. Знакомство с новыми заместителями

Глава 38. Снижение зарплаты

Глава 39. Попытка №2

Глава 40. Нервный срыв

Глава 41. Клевета

Глава 42. Удержание денег

Глава 43. "Я для тебя - царь и бог!"

Глава 44. Лишние деньги

Глава 45. Кошка

Глава 46. "Ты должна вернуть деньги"

Глава 47. "Подыскивай себе работу!"

Глава 48. "Мы тренировались"

Глава 49. Частичный возврат денег

Глава 50. "Ты должна уйти. Завтра же"

Глава 51. "Я остаюсь!"

Глава 52. Пропускной режим

Глава 53. Травля

Глава 54. Замечание

Глава 55. Телевизор

Глава 56. Голубь

Глава 57. Дежавю

Глава 58. Сжигая мосты, главное - не оглядываться назад

Глава 59. Бабочка

Глава 60. Корица и ваниль

Глава 61. Стоит ли верить в приметы?

Эпилог

У каждого своя правда

Юлия Цветкова

Глава 1. Собеседование

Свежая рана под джинсами неприятно жгла и явно саднила. Два падения за день - явный перебор. Вторую ногу она разбила, возвращаясь теперь уже знакомой дорогой к метро, думая о больших изменениях в жизни, которые сегодня с ней начали происходить. Может, это знак? Да нет, ерунда какая-то. Она же юрист, какие могут быть знаки? Сегодня ничто, даже пульсирующая боль в ноге, не могло перекрыть невероятные ощущения от яркой, густой, насыщенной смеси из счастья, радости и невероятного прилива энергии, разливавшейся теперь разноцветной радугой по всему телу. Выйдя из старого обшарпанного здания и двигаясь к торговому центру по залитой послеполуденным питерским солнцем улочке, Даша еле сдерживалась, чтобы не запрыгать от переполнявших её эмоций. Она получила работу! А ведь еще пару часов назад все было под угрозой срыва. Даша поглубже вдохнула уже по-летнему теплый воздух. Теперь все наладится, все будет хорошо.

Вот только Даша не знала, что в тот самый момент, когда она пятнадцать минут назад подписала трудовой договор, по которому она теперь будет работать юрисконсультом госучреждения, жизнь, к которой она привыкла, начала свой стремительный полет в пропасть, а всего через несколько месяцев, достигнув дна, и вовсе превратится в руины.

Звук бьющегося стекла. Очень громко. Где-то совсем близко, буквально рядом. Показалось? Вряд ли. Сон? Тоже непохоже. Звук был такой сильный, что, казалось, воздух в комнате звенел еще не меньше минуты. Или все же сон? Даша, зевая, потянулась к ночнику. Спросонья не сразу найдя кнопку выключателя, она еще лежала с закрытыми глазами. Но уже через пару мгновений ощутила, что в комнате стало светлее. Нехотя все же открыв глаза, Даша ахнула. Сон как рукой сняло. Вся её небольшая спальня была усыпана осколками. Пол, кровать, тумбочка - все серебрилось кусочками стекла - от совсем крохотных до огромных. А вот от большого двухметрового зеркала, обычно стоявшего у стены, осталась лишь металлическая конструкция. Внезапно Даше стало страшно. Разбитое зеркало - плохая примета... А это еще и такое большое было...

Оставшееся до звонка будильника время Даша убирала комнату. Если с большими осколками проблем не было, то маленькие было сложно разглядеть на светлом постельном белье. "Хорошо еще, что ковра нет" - подумала Даша, и, вздохнув, осторожно, стараясь не пораниться, отправила очередной маленький блестящий кусочек в мусор. Закончив, Даша отправилась на кухню готовить завтрак - ложиться спать уже все равно не было смысла. Достав из холодильника яйца, а из морозилки - пакет с замороженными овощами, она включила плиту и принялась делать омлет. Высыпав на горячую сковороду овощи, Даша задумалась о том, что ей сегодня предстоит. Если повезет - она скоро выйдет на работу. Скорее бы. И деньги нужны, и без дела сидеть надоело.

Позавтракав, в замешательстве стоя перед шкафом, Даша никак не могла решить, что же надеть. Как всегда, при полном шкафе вещей, надеть было, конечно же, нечего. Выбрав в итоге светло-голубое платье, она взглянула на часы. Четверть одиннадцатого. Пора выходить, времени должно быть с запасом. Пересчитав имевшиеся деньги, Даша с грустью вздохнула - в кошельке было негусто. Нервно пригладив непослушные светлые волосы, никак не поддававшиеся укладке, она с тоской посмотрела туда, где еще совсем недавно было зеркало, но, немного воспряв духом от мысли, что совсем скоро она может получить работу, поспешила к выходу. Выйдя из подъезда и убирая ключи в сумку, Даша неожиданно для себя вдруг споткнулась и упала. На ровном месте. Ключи отлетели в сторону. Взглянув на ногу, она застонала - разбитая коленка и порванные колготки. "Замечательно. По-другому быть просто не могло. Еще не хватало из-за этого опоздать и не получить работу!". Злая на себя, а еще больше - на асфальт, туфли и весь мир, она вернулась домой. Времени на полноценную обработку раны уже не оставалось, и, проворно сменив платье на джинсы и блузку, а туфли на высоких каблуках - на более удобные балетки, Даша побежала на автобусную остановку. Опаздывать было нельзя.

Направляясь в непривычно полупустом автобусе к метро, Даша обеспокоенно теребила краешек шелковой изумрудно-зеленой блузки. Получит ли она сегодня работу? С прошлой работы в небольшой юридической фирме она ушла почти пять месяцев назад, чтобы немного отдохнуть, написать диплом и подготовиться к госэкзаменам. Теперь же до получения заветных корочек о высшем образовании оставалось чуть больше месяца, выпускная работа была написана, а имеющиеся в запасе деньги почти закончились. Да и по работе Даша соскучилась - ей нравилось вникать в юридические тонкости документов, сделок, выстраивать стратегию ведения дела в суде.

Выйдя через час из метро, Даша прищурилась от слишком яркого для Питера солнца - солнцезащитные очки она в спешке забыла дома, хотя обычно никогда не выходила без них - и, открыв навигатор, стала сверяться с картой на экране. Чуть меньше четырехсот метров отделяли ее от пункта назначения. Свернув с оживленного проспекта, буквально до краев наполненного какофонией самых разных звуков - от громкого смеха группы студентов до рева грузовиков - за торговый центр, Даша попала на тихую затененную улочку, спокойствие которой нарушало лишь пение птиц. Она еще раз посмотрела на отображавшуюся на экране карту. Судя по всему, идти надо было прямо - самый лучший вариант для нее, человека, абсолютно неспособного ориентироваться на местности. Минут через десять она увидела небольшое пятиэтажное здание грязного серо-желтого цвета, местами обшарпанное и явно требующее если не капитального, то уж точно косметического ремонта. Неброская вывеска же говорила о том, что Даша пришла туда, куда нужно.

На проходной охранник, невысокий коренастый мужчина лет пятидесяти, нехотя оторвавшись от газеты, взял у нее документы и лениво стал записывать данные в журнал.

- Куда идете?

- На собеседование.

Охранник заметно оживился.

- На собеседование? А кем работать собираетесь?

- Юристом.

- А у нас уже есть юрист. Хороший. Куда ж его-то?

Даша пожала плечами.

- Значит, будет два юриста.

Мужчина не унимался:

- А наш юрист хорошо справляется, зачем же нам второй?

Не желая вступать в бессмысленную дискуссию с совершенно незнакомым человеком, Даша забрала у него свой паспорт и пройдя через турникет, отправилась искать приемную.

Глава 2. Секретарша

Найдя, наконец, в длинных запутанных коридорах приемную, Даша в ее дверях буквально столкнулась с темноволосой женщиной, активно командовавшей тремя грузчиками и процессом транспортировки каких-то коробок. Увидев Дашу, она резко спросила:

- Вы кто? Приемные часы закончились, справок посетителям не даем.

Даша поспешила объясниться.

- Нет-нет, мне назначена встреча. Точнее, собеседование.

Брюнетка смерила ее недоверчивым взглядом.

- Фамилия?

- Романова. Дарья Романова.

- Стойте и ждите здесь. - брюнетка, судя по всему, работавшая тут секретарем, с недовольным видом от того, что её оторвали от командования, развернулась и пошла докладывать начальству о посетительнице. Через минуту она вернулась и, кивком головы указав Даше на стул, уже чуть мягче произнесла:

- Присядьте.

Даша села и, рассмотрев всю приемную, украдкой стала поглядывать на секретаршу. Перед ней была невероятно энергичная женщина лет под пятьдесят, активно молодящаяся, с уложенными черными волосами и модной стрижкой, немодными длинными ногтями и тяжелым, терпким ароматом духов, от которого почти сразу начала болеть голова. По всему чувствовалось - по манере общения, по разговору с другими заходящими в приемную сотрудниками, по повелительным движениям рук - что она считает себя здесь, как минимум, королевой.

Спустя полчаса, эта самая секретарша, которая представилась Ириной Николаевной, вела ее по длинным извилистым коридорам второго этажа. Даша только что получила работу юрисконсульта хозяйственного отдела, и теперь Ирине Николаевне было поручено показать ей, где, собственно, этот самый отдел находится, и познакомить ее с сотрудниками.

Зайдя в кабинет без таблички и других опознавательных знаков на двери, Ирина Николаевна, которой явно не по душе была роль сопровождающей, раздраженно махнула рукой.

- Ну вот. Вот отдел, вот сотрудники. Дальше сама, надеюсь, справишься? - и, резко повернувшись на каблуках, вышла в еще не успевшую за ними закрыться дверь.

"Интересно, она всегда такая? Или это лично я ей не понравилась? Или, может, у нее голова болит?" - подумала Даша, несколько удивленная таким поведением новой знакомой. Но размышлять особо времени не было, к ней вышла молодая женщина лет тридцати с красиво уложенными рыжими волосами.

- Добрый день! Меня зовут Анна Викторовна, я руководитель этого отдела. Вы наш новый юрисконсульт? Замечательно, замечательно. У нас так много работы, наконец-то нам дали еще одного человека, сколько я уже об этом прошу руководство... - внезапно Анна Викторовна запнулась. - Вы совсем еще молоденькая, сколько вам лет?

- Двадцать два, - ответила Даша, глядя как вытягивается лицо собеседницы. Но Анна Викторовна быстро взяла себя в руки и, пробормотав себе под нос что-то неразборчивое, улыбнулась Даше.

- Я очень вам рада. Позже познакомлю вас с другими сотрудниками и расскажу, чем вам предстоит заниматься. А сейчас, думаю, вы можете пойти в отдел кадров и уладить там все формальности.

Даша, конечно, не могла не заметить, какую реакцию произвело на Анну Викторовну сообщение о возрасте, но решила не заострять на этом свое внимание. Это была не первая ее работа в качестве юриста, и Даша уже даже привыкла к тому, что многие так реагируют, узнавая о том, сколько ей лет. Пока она еще не знала, что скоро возраст станет одним из главных камней преткновения в ее карьере в этом учреждении.

Глава 3. Начальник отдела кадров

Даша спустилась на первый этаж и практически сразу же увидела отдел кадров. Дверей с соответствующими табличками было несколько, и Даша, постучав, легонько толкнула ближайшую к ней. Внутри она увидела небольшой кабинет, два стоящих близко друг к другу старых письменных стола, заваленных бумажками, папками и разноцветными исписанными черной ручкой стикерами для заметок. Чуть дальше, возле окна, возвышался новый блестящий сейф, который сильно диссонировал на фоне обшарпанной мебели и стареньких гудящих компьютеров. Около сейфа стояла женщина средних лет, что-то разыскивая внутри. Услышав, что кто-то вошел, она обернулась и увидела Дашу.

- Что вы хотели? - голос женщины звучал тихо и устало.

Даша сделала еще шаг вперед.

- Это же отдел кадров? Я устраиваюсь на работу, не подскажете, кто оформляет документы?

Женщина кивнула.

- Да, это отдел кадров, но я не занимаюсь приемом на работу. Обычно документы у новых сотрудников берет специалист, но сейчас он в отпуске, поэтому идите прямо к начальнику отдела кадров. Ее зовут Людмила Петровна, ее кабинет дальше по коридору, первый поворот направо.

Даша поблагодарила сотрудницу и пошла искать начальника отдела кадров.

За нужной дверью Даша обнаружила большой, залитый ярким солнцем кабинет. Он колоссально отличался от предыдущего - красивая новая мебель, темно-коричневый кожаный диван в углу, множество новой офисной техники, идеальный порядок на письменном столе, несмотря на большое количество аккуратно разложенной на нем рабочей документации. За длинным широким столом в высоком кожаном кресле сидела женщина лет сорока пяти в строгом черном костюме, мягкими чертами лица и уставшим взглядом.

- Добрый день! Мне нужна Людмила Петровна, это вы? Мне сказали, что вы принимаете документы на прием на работу.

Женщина кивнула.

- Все верно, вам ко мне. Кем устраиваетесь?

Людмила Петровна знаком предложила Даше сесть на свободный стул. Та протянула ей папку с документами.

- Юрисконсультом в хозяйственный отдел.

Начальник отдела кадров едва заметно вздрогнула, но так быстро взяла себя в руки, что Даша решила, что ей показалось.

- Это замечательно, мы уже очень давно ищем человека на эту должность.

Даша радостно заулыбалась.

- Значит, будем работать, - Людмила Петровна ей сразу понравилась - та показалась Даше очень доброй и справедливой женщиной, хотя такой вывод пока еще ни на чем не основывался - лишь на внутренних Дашиных ощущениях, а своим чувствам она привыкла доверять.

Начальник отдела кадров убрала тоненькую папку с документами новой сотрудницы в сейф, и, дождавшись, когда замок на металлической дверце захлопнется с глухим щелчком, подошла к окну. Она увидела, как девушка, которая только что приходила устраиваться на должность юрисконсульта хозяйственного отдела, вышла на залитую солнцем улицу и неспеша направилась в сторону метро. "Совсем молоденькая, вчерашняя студентка" - подумала Людмила Петровна и покачала головой. За несколько минут общения Даша показалась ей слишком доброй, слишком искренней, слишком наивной для места, куда её занесло непонятно каким ветром. - "Эта девочка еще не знает, куда попала. Впрочем, она сюда устраивается рядовым юрисконсультом и, если повезет, может быть, грядущие события ее не коснутся".

Даша возвращалась к метро уже знакомой дорогой. Ее переполняли счастье, волнение, радость ожидания чего-то нового. Она получила работу! Воображение рисовало ей картины интересной работы, роста, большие изменения в жизни. Но мысли о больших изменениях оборвала резкая боль в коленке, прикосновение горячего асфальта и что-то горячее, липкое, медленно растекавшееся по ноге и склеивавшее кожу и джинсы между собой. Кровь. За одно утро она разбила обе ноги, дважды упав практически на ровном месте. И зеркало разбилось... Может, это знак? Да ну, ерунда какая-то. Нельзя быть такой впечатлительной. Какие могут быть знаки? Она же юрист, как она может верить в подобную чушь?

Глава 4. Первый звоночек

"Аня, наверное, уже дома" - подумала Даша, доставая из сумки связку длинных ключей, и вставляя самый широкий в замочную скважину.

Аня была ее лучшей подругой еще со школьной скамьи. Звезда школы, идеально стройная, с длинными черными волосами, всегда веселая и жизнерадостная, ее все знали, хотели видеть в своей компании, звали на все вечеринки. Даша такой популярностью никогда не пользовалась, была очень замкнутой и почти не имела друзей. Они познакомились на каком-то школьном мероприятии и после него шли домой, разговорившись о какой-то девчачьей ерунде. С того дня девочки начали общаться все больше и, наконец, подружились. Даша никак не могла поверить, что такая популярная девушка общается и проводит с ней столько времени, но та быстро стала для нее по-настоящему близким человеком и лучшей подругой.

По мере того, как они сближались, Даша стала замечать, что Аня - в действительности не такая веселая и жизнерадостная, какой привыкла казаться - для нее было жизненно важно не подпускать к себе никого слишком близко. Но со временем, Даше стало казаться, что Аня подпустила ее к себе ближе, чем всех остальных, и расстояния вытянутой руки между ними больше нет.

Аня была весьма жестким человеком. Даже в еще весьма юном возрасте она могла осадить абсолютно любого человека, независимо от его возраста, положения и степени ее знакомства с ним. В том числе и с Дашей, Аня никогда не подбирала выражения, высказывая свое мнение, которое, к слову, было всегда для нее единственно верным. Когда со временем свое мнение начала высказывать Даша, а оно отличалось от мнения Ани, подруга всегда реагировала очень остро. Ее любимая фраза всегда звучала так: "Почему ты так хочешь засунуть свое мнение мне в глотку?"

Но Даша списывала все на непростой характер Ани, да и у кого он простой? - искренне веря, что дружба - это очень важно, и ради нее можно мириться с какими-то недостатками человека.

После получения аттестатов, их пути на некоторое время разошлись. Даша уехала из родного города в Питер воплощать в жизнь свою мечту - стать юристом, а Аня осталась в родном городе учиться на журфаке. Правда, Даша об этом узнала случайно -  о своем зачислении в вуз Аня почему-то не посчитала нужным рассказать лучшей подруге. Уезжая, Даша думала о том, почему подруга скрыла от нее такую важную новость, но после переезда в новый город, времени на размышления не осталось - ее охватили новые заботы, нужно было осваиваться на новом месте.

Несмотря на разделявшие их сотни километров, девушки продолжали близко общаться и делиться друг с другом важными новостями. Своих привычек Аня не поменяла, и по-прежнему много критиковала Дашу, высказываясь в негативном ключе практически обо всем. Даше это частенько было неприятно, но она старалась не придавать этому большого значения - она знала, что Ане не все равно и что она за нее искренне переживает и хочет помочь, просто делает это вот таким своеобразным способом.

Периодически приезжая в свой родной город, Даша, конечно же, ждала личной встречи с любимой подругой. Но все чаще Аня или куда-то уезжала, или у нее находились свои дела, но со временем даже в недолгие Дашины приезды они стали видеться совсем редко, но по-прежнему много общались и всячески поддерживали связь.

И вот наконец год назад Анина учеба подошла к концу, а Даше оставалось учиться еще один год. Журналистика Ане разонравилась, все эти годы она хотела уехать из родного города в Питер вслед за Дашей, и в итоге действительно поступила в желаемый вуз для продолжения образования. Вот только жить ей было негде, в общежитие заселяться не хотелось, а Даша жила в собственной отдельной квартире. Поэтому Даша не удивилась, когда однажды Аня ей позвонила именно по этому поводу.

- Даш, я хочу с тобой по поводу комнаты договориться. Ты ведь не против будешь? Какую комнату мне выделишь?

Даша была совсем не против, и даже очень обрадовалась, что любимая подруга теперь будет рядом. Ни о какой плате за жилье речи, конечно, не шло, договорились только, что коммунальные услуги будут оплачивать пополам.

Даша наконец отыскала ключи и вошла в квартиру. Уже на пороге, по доносившейся из комнаты музыке, она поняла, что Аня дома.

- Аня, привет!

Дверь в комнату открылась, и подруга выглянула в коридор.

- А, привет. Уже вернулась? Ну как, получила работу?

Даша светилась от счастья.

- Да! Теперь буду работать юрисконсультом, с понедельника выхожу на работу!

Аня кивнула.

- Ну здорово. Поздравляю, - и снова скрылась в комнате.

Но Дашу распирало от радости и волнения, и ей хотелось поговорить об этом. Она прошла в комнату за Аней.

- Нет, ты представляешь, как это круто! Какой опыт! И это сразу после вуза!

Аня включила утюг, и, подождав, пока он нагреется, стала гладить себе платье. Поняв, что сегодня от диалога уйти никак не удастся, она вяло ответила:

- Ну и что, что сразу после вуза. Ты же всегда хотела стать юристом. Вот, твоя мечта сбылась. К тому же, это не первая твоя работа, ты ведь и раньше работала.

- Да, но это же совсем другое! - Даша никак не могла понять, почему Аня не радуется вместе с ней. - К тому же я работала в частных фирмах, а это - госучреждение. Там же, наверное, все иначе!

- Ну вот скоро пойдешь и посмотришь, иначе там или не иначе.

Даша рассеянно кивнула, и тут ее взгляд вдруг зацепился за внешний вид комнаты. Ее облик явно изменился. Даша вдруг поняла, что диван, на краешек которого она только что присела, стоит в совершенно ином месте.

- Ань, ты сделала перестановку? - удивленно спросила Даша. - Ты ничего не говорила, что хочешь переставить мебель. Сама? Тяжело же одной.

- Нормально, - буркнула Аня. - Мне было неуютно, и я решила сделать здесь все по-своему. Мне нужно ощущение дома, понимаешь? А у меня его не было.

Даша посмотрела на простенький шкаф, на котором всегда хранила свои книги и всякую мелочевку, стоящий теперь в другом углу, и подошла поближе.

- А со шкафом что? - Даша легонько до него дотронулась, и полки зашатались. - Ты сломала шкаф? И заклеила его сзади скотчем?!

По мере того, как Даша осматривала сломанный стеллаж, ее глаза округлялись все больше. На задней стенке действительно блестела широкая полоска клейкой ленты, которая, впрочем, была абсолютно бесполезна, потому что то, что еще сегодня утром было единым целым, теперь разошлось на две части и никак не желало сводиться обратно.

- Ань, ты сломала шкаф! И это неудивительно, потому что для одного человека он слишком тяжелый!

Аня с вызовом ответила:

- А с кем мне его таскать? Ты же постоянно твердишь, что у тебя спина болит!

- Да вообще его не надо было трогать! Ты у меня разрешения на перестановку спросила? А главное, пока я сама не увидела, ни слова мне не сказала. Надо же было додуматься - скотчем залепить!

Дожидаться ответа Даша не стала. Разозлившись, она пулей вылетела из комнаты.

Глава 5. "Что здесь происходит?"

Первый рабочий день выпал - очень символично - на понедельник, да еще и первый день месяца. Прямо мечта любого, кто хочет "начать жить по-новому". Даше же предстояла если не новая жизнь, то, во всяком случае, новая работа в новом коллективе.

На работу Даша пришла гораздо раньше своих новых коллег - те опоздали минут на сорок. Наконец появившаяся руководитель отдела Анна Викторовна, быстренько выпив кофе и выкурив пару сигарет, сказала:

- Так, первым делом тебя надо всем представить. Сначала я познакомлю тебя с Игорем Львовичем. Он курирует наше направление, и ты будешь часто с ним общаться. Пошли.

Даша еле поспевала за стремительно мчащейся на высоченных каблуках Анной Викторовной. Та собиралась представить ее одному из заместителей, с тем, с кем еще Даша ни разу не встречалась лично, но чье имя уже успела услышать раз десять за утро.

Кабинет Игоря Львовича находился в самом конце длинного узкого коридора. Когда, наконец, Анна Викторовна толкнула тяжелую белую дверь, Даша оказалась в просторном кабинете, свежий ремонт и весьма недешевая обстановка которого явно диссонировали с обшарпанным сероватым коридором, где на стенах местами крошилась на пол штукатурка. За широким офисным столом в высоком кожаном кресле вальяжно сидел и курил невысокий темноволосый мужчина в мятом сером костюме, который явно был ему мал.

- Игорь Львович, можно к вам? - заискивающе произнесла Анна Викторовна.

Игорь Львович радушно вскинул руки, затушив сигарету.

- Конечно, конечно, прошу! Какие красавицы ко мне пожаловали! Чем обязан?

Его голос, жесты и мимика были пропитаны насквозь театральностью и неискренностью. "С ним надо быть настороже" - подумала Даша.

- Игорь Львович, хочу вам представить нового сотрудника нашего отдела - Дарья Андреевна Романова, молодой специалист, - вновь заговорила Анна Викторовна.

Игорь Львович заулыбался, рассматривая Дашу и не удостоив Анну Викторовну взглядом.

- Спасибо вам, Анна Викторовна, за труды. Вы можете идти, а мы с Дарьей Андреевной еще немного пообщаемся.

Анна Викторовна кивнула и вышла из кабинета. Игорь Львович жестом предложил Даше сесть.

- Итак, Даша, расскажи-ка мне о себе. Где училась, где работала?

Даша вкратце рассказала. Она не могла понять почему, но в присутствии Игоря Львовича она чувствовала себя некомфортно, как будто что-то было не так. При этом сам Игорь Львович явно чувствовал себя прекрасно, пока Даша рассказывала о себе, он пил кофе и кивал головой. Когда Даша замолчала, он наигранно-шутливо произнес:

- Прекрасно. Великолепно. Нам очень нужен именно такой специалист. А здесь как же ты оказалась? Слышал, ты даже уже успела пообщаться с руководством учреждения.

Даша пока не понимала, к чему он клонит, но чувствовала какой-то подвох. Поразмыслив пару секунд, она осторожно ответила:

- Да, мы действительно говорили, - это был общеизвестный факт, и Даша решила, что скрывать его смысла нет.

Игорь Львович расплылся в приторной улыбке.

- Очень хорошо. Замечательно. И о чем же вы говорили? У вас есть какие-то договоренности?

"Ничего себе! Вот это поворот. И это всего лишь первый день. А меня уже втягивают в какие-то местные интриги" - подумала Даша, стараясь не показать своих мыслей собеседнику. Решив, что подобное нужно пресечь сразу, она вежливо, но категорично ответила:

- Игорь Львович, извините меня, но, боюсь, что разговор носил конфиденциальный характер, и я не могу рассказать вам о его содержании.

Игорь Львович опешил, но быстро взял себя в руки. Видно было, что он не привык к отказам в своих просьбах. Когда он заговорил, от шутливой насмешливости в его голосе не осталось и следа, но он всячески старался скрыть появившийся холодок.

- Да, конечно же, извини, я как-то не подумал, - и, взглянув на дорогие наручные часы, негромко произнес - Что-то я тебя задержал, а у тебя наверняка масса работы. Можешь идти.

И, чуть помедлив, добавил:

- И еще я хочу знать все о твоих перемещениях и любых занятиях во время рабочего дня.

Даша молча кивнула и в растерянности вышла из кабинета.

Чем больше Даша вникала в дела учреждения, тем больше хваталась за голову. "Такое ощущение, что здесь минимум лет пять никто не прикасался к этим документам и не интересовался их содержанием" - такая мысль теперь мелькала в ее голове постоянно. То, что открылось Дашиному взору, было сродни сказочному дракону, которому отрубаешь голову, а на ее месте тут же вырастают еще три, и так до бесконечности. "Неудивительно, что предыдущий юрисконсульт сбежал отсюда, а нового они долго не могли найти" - думала Даша, проверяя очередной договор, уже двадцать четвертый или двадцать пятый по счету, и отмечая карандашом найденные в нем многочисленные недочеты.

Анна Викторовна сначала молча наблюдала за Дашей, а потом поинтересовалась:

- Ну что, не передумала еще у нас работать? Платят не так уж много, а работы - целый ворох, не разгребешь.

Даша, не отрываясь от документов, ответила:

- Ничего, разгребу. Работы действительно много, но, если выбрать правильную стратегию, можно достаточно быстро все наладить и выстроить хорошую систему.

Анна Викторовна удивленно приподняла брови:

- А ты, я смотрю, трудностей не боишься.

- Не боюсь.

Закончив с одной стопкой договоров, Даша подошла к шкафу, стоящему в противоположном углу кабинета, и взяла с полки следующую. Уже вторую неделю Анна Викторовна с интересом наблюдала за ней, думая о том, насколько у молодого специалиста хватит энтузиазма и терпения - видно было, что девочка с характером, но слишком уж молодая и неопытная, если не в профессиональном плане, то с точки зрения жизненного опыта точно. Впрочем, ее появлению Анна Викторовна была рада - теперь она могла переложить часть своих обязанностей на новую подчиненную, чем практически сразу же и воспользовалась.

Глава 6. "Опять!"

По пути домой Даша решила зайти в магазин и купить чего-нибудь к завтраку. Уже около кассы до нее донеслась мелодия входящего звонка откуда-то из глубины сумки. Даша остановилась и принялась искать телефон среди ключей, помад, документов, шоколадок и всякой ерунды. Да где же он? Наконец, достав смартфон, Даша посмотрела на экран - какой-то незнакомый номер. Она не сильно удивилась - в последнее время ей звонило много людей с новой работы. Правда, они еще ни разу не звонили после окончания рабочего дня.

- Да, слушаю.

- Даша, привет!

Вместо какой-нибудь новой коллеги, она услышала до боли знакомый бархатный голос, который всячески старалась забыть.

- Привет, дорогая! Как ты, как твои дела? Я так скучал!

Вновь обретя дар речи, Даша буквально закричала в трубку, не узнавая свой голос и не замечая, как вздрогнула проходившая мимо женщина.

- Сколько можно! Ты появляешься, только когда тебе что-то нужно! В любое другое время я для тебя просто не существую! Не звони, не пиши мне больше! Никогда! Слышишь, никогда!

К моменту, когда Даша вернулась домой и немного успокоилась, Аня уже приготовила ужин. Готовила она много и всегда очень вкусно. Когда они сели за стол, Аня спросила:

- Как дела? Что нового? Как новая работа?

Положив себе в тарелку салат и отрезая кусок запеченной в сметане с зеленью курицы, Даша ответила:

- Работа нормально, втягиваюсь потихоньку, - и после небольшой паузы добавила, - Денис сегодня звонил.

Аня от неожиданности выронила вилку.

- Денис? Зачем? Что он опять от тебя хочет?

- Не знаю. Ничего, наверно, не хочет. Правда, не знаю. Он не успел сказать. Я на него накричала и, сказав, чтобы больше не появлялся, бросила трубку.

Аня недоверчиво посмотрела на подругу.

- Ну хорошо, если так...

Аня считала Дениса главным отрицательным героем в жизни Даши, и у нее были на то определенные основания.

Денис появился в жизни Даши четыре года назад. Тот дождливый осенний день она помнила до сих пор.

- Господи, ну что за день сегодня? - страдальчески вопрошала она у подруги, выходя после лекции из аудитории в коридор. Сначала каблук сломался, потом опоздала на пару, купив почти на последние деньги кофе у метро. Настроения не было никакого.

- Наташ, подожди меня внизу, ладно? Я пойду еще раз гляну расписание.

Пройдя в конец коридора, она нашла на стене нужную бумажку. Зафиксировав ее в памяти телефона, Даша уже была готова направиться к выходу, как вдруг услышала сзади:

- Девушка, извините!

Даша обернулась. Перед ней стоял красивый парень с папкой для документов в руках. В следующие десять минут последовал диалог, детали которого позднее стерлись из ее памяти. Зато конец разговора хоть и был весьма банален, оказал влияние на ее дальнейшую жизнь, сравнимое по силе воздействия с извержением вулкана.

- Можно твой номер телефона?

Денис жил в другом городе и появлялся в Питере наездами, в основном по работе или учебе. Несколько месяцев они переписывались целыми днями - желали друг другу доброго утра и спокойной ночи, Денис звонил по утрам, чтобы Даша вовремя проснулась и не опоздала на занятия. Они рассказывали друг другу о своих планах и мечтах, и с нетерпением ждали встречи.

"Уже завтра! Наконец-то! Приезжает! Мы увидимся!"

Это сообщение Даша отправила Ане. В нетерпении она ходила по квартире из угла в угол, как будто это могло заставить время идти быстрее. Хотя получалось, скорее, наоборот. Темные волосы были выкрашены еще темнее и ярче обычного, память телефона забита нежными смс, а глаза горели. Несколько месяцев ежедневной переписки, томительного ожидания и надежды. И вот наконец уже завтра все должно разрешиться.

Ночью она почти не спала. Вместо этого перечитывала бесчисленные смс, адресованные «маленькой принцессе» и счастливо улыбалась.

Утро тянулось еще медленнее, чем все предыдущие дни. Даша уже начала нервничать, ежеминутно поглядывая на телефон, но тот предательски молчал. Она уже начала сомневаться, что он должен приехать.

Они встретились, когда Даша уже почти убедила себя, что ей все это приснилось или же она сама все это выдумала. Уже собираясь домой после лекции, она увидела его в том же самом коридоре, где они встретились в первый раз. Денис выглядел очень уставшим, но, увидев ее, заулыбался.

- Привет! Рад наконец-то тебя увидеть!

Даша ничего не говорила, только улыбалась. Денис снова нарушил молчание.

- Я уже почти освободился. Подождешь?

Даша, продолжая улыбаться, кивнула.

Через полтора часа они гуляли по весеннему городу, наслаждаясь солнцем, мороженым и друг другом. Говорили о фильмах, книгах, планах и обо всем на свете.

- Вкусное мороженое, - Денис с сожалением посмотрел на оставшуюся в его руках палочку от эскимо. - Я вообще сладкоежка. Торты люблю. Особенно йогуртовые.

- А с фруктами любишь? Приезжай завтра на торт.

Даша видела, как у Дениса загорелись глаза.

- Торт? Сама сделаешь? Я уже жду, когда наступит завтра.

В начале восьмого торт уже был готов и ждал на столе. Она, в легком нетерпении и еще более легком платье, уже стояла у окна. Зазвонил телефон.

- Какой у тебя номер квартиры?три минуты он был уже на пороге, а до торта они добрались только через час.

- Что же дальше?

Классический женский вопрос просто не мог не прозвучать. Они сидели на кухне и пили чай. Даша выжидательно смотрела на Дениса. Воображение уже рисовало ей радужные картины, но он медлил с ответом. Когда, наконец, заговорил, то его голос звучал тихо, почти неслышно.

- Понимаешь, у меня есть... была... девушка... Мы уже с ней много лет... Потерянный ребенок... Я с ней... Она... Я не могу... У нас с тобой ничего не получится...

Утренние лучи солнца ярко освещали комнату. Даша открыла глаза и по привычке сонно потянулась к телефону. Так, e-mail со всякой рекламой, сообщение из банка... Стоп, а это что? Сон как рукой сняло.

«Дашенька, привет! Как ты? Я скучаю. Кстати, через неделю приезжаю. Только с жильем на этот раз у меня проблема... Можно остановиться у тебя? На две недели. Ты не против? Скучаю и очень жду твоего ответа».

Даша поднялась с кровати и стала хаотично передвигаться по комнате, перечитывая сообщение. Когда она наконец поверила, что это не сон, то уже знала содержание почти наизусть.

«Он, наверное, все понял и осознал. Понял, что мы хотим одного и того же, теперь все будет иначе». Состояние эйфории перекрыло все остальные эмоции и лишило способности мыслить. В голове звучало только одно: «Теперь все будет хорошо».

Ответив Денису в то утро согласием, Даша думала, что начинается счастливый период ее жизни, даже не подозревая, каким унижением и кошмаром для нее это обернется.

Они снова радовались встрече, ели суши, пили вино, готовились к экзаменам. Даша готовила для него сложносочиненные блюда, а Денис постоянно решал с кем-то какие-то проблемы по телефону - Даша давно заметила, что девяносто процентов своего времени он неизменно посвящает работе, методично, шаг за шагом двигаясь к повышению, и ей импонировала его целеустремленность и настойчивость. Все было хорошо, и ничто, казалось, не может омрачить их счастья.

Гром грянул через неделю. Выходя утром из ванной, Даша услышала, как Денис с кем-то тихо разговаривает по телефону. Решив, что ему позвонили с работы, Даша не прислушивалась к разговору, отыскивая, куда могла положить фен, как вдруг до нее донесся обрывок разговора.

- Дорогая, ты купила себе новые джинсы? Я же оставил тебе деньги... Что? Ты что, снова поздно возвращалась домой одна? И почему не позвонила вчера, я же волновался! Сколько раз мы это уже обсуждали...

В тот миг Даше показалось, что мир рухнул. Мысли путались, пресловутый нож в спину ощущался почти физически. Эмоции и гнев душили изнутри, вытесняя все светлое и доброе, что было раньше в ее душе. Даша не стала устраивать скандал, выкидывать его вещи в окно, бить посуду и делать все, что в таких случаях делают в голливудских фильмах. И много раз потом об этом сожалела.

Оставшиеся три дня она просто делала вид, что вообще его не замечает. А Денис, уезжая, оставил на столе букет цветов.

Когда декабрьским вечером на исходе прошлого года Денис пригласил ее прогуляться, Даша понимала, что ее согласие выглядит, по меньшей мере, ненормально. Это уже были даже не отношения, а истязание самой себя. Но все же согласилась встретиться. Они долго гуляли по заснеженному городу, пили горячий латте и просто говорили на отвлеченные темы. Лишь в конце встречи Денис сказал что-то о том, что та девушка его все же бросила. Даша покачала головой, знаком останавливая его начавшуюся было исповедь.

- Не надо. Мне не интересно.

Конечно, как и все прошлые разы, в тот вечер она считала, что эта их встреча - точно последняя.

Иногда Денис присылал смс, с периодичностью где-то раз в полтора месяца, а Даша отвечала или не отвечала, в зависимости от настроения.

- Не вздумай снова с ним сойтись! - голос Ани вернул Дашу из воспоминаний в реальность.

Даша вздрогнула, и, встав из-за стола, собрала грязную посуду. Только уже стоя у раковины, когда Аня уже не могла видеть её лица, ответила:

- Я же тебе сказала, что не собираюсь.

Но мысленно она снова и снова возвращалась к дневному звонку Дениса.

Глава 7. Тучи сгущаются

Каждый раз, когда Даша пыталась решить какую-то возникшую проблему, объясняла, как нужно действовать по закону и не получить новых проблем, она лишь натыкалась на стену непонимания и равнодушия ко всему происходящему вокруг. Она видела в глазах коллег холодное безразличие и полную отстраненность. Даша, до этого работавшая только в частных компаниях, никак не могла этого понять - этих людей не интересовал результат, более того, их не интересовал и процесс - они приходили на работу лишь для того, чтобы ровно в пять часов вечера с нее уйти.

Даша шла в приемную, и, проходя мимо одного из кабинетов, удивленно увидела, как оттуда выходят, а сразу за ними входят новые люди. Насколько она знала, это был кабинет одного из заместителей руководителя - Сергея Петровича. Удивительным было не то, что к нему ходят какие-то сотрудники, а то, как часто у его дверей оказывались люди, которые Сергею Петровичу, как раз-таки и не подчинялись и по работе с ним никак не пересекались. А еще Даша была уверена - она видела этих людей здесь уже не раз.

Сама Даша ни разу у него не была, желанием не горела и от всей души надеялась, что ей и не придется входить в эту дверь. Она видела Сергея Петровича несколько раз в коридорах, и один раз на совещании, когда ей нужно было подменить заболевшего главного юриста. Этот человек с ледяным взглядом произвел на нее впечатление жадного до власти и при этом совершенно ни в чем не разбиравшегося позёра. Услышав в первый раз его речи на том совещании, Даша искренне порадовалась, что не подчиняется ему.

Глава 8. Предстоящее слияние

- Объединение? - удивленно произнесла вслух Даша, открыв утром корпоративную почту и обнаружив там разосланный всем сотрудникам документ.

Новый рабочий день начался с неожиданной новости. Это был приказ учредителя об объединении двух учреждений - того, в котором работала Даша и еще одного аналогичного, в максимально возможные кратчайшие сроки. Об этом слиянии ходили, конечно, слухи, но их никто официально не подтверждал. Но дыма без огня, как известно, не бывает, наверняка здесь были те, кто владел точной информацией. Перечитав документ, Даша задумалась. Слияние двух государственных учреждений - процесс трудоемкий, с массой юридических тонкостей и подводных камней. С профессиональной точки зрения это не только хороший опыт, но еще и большая ответственность, потому что на заключительной стадии объединения работает именно юрист. Но Даша была всего лишь юрисконсультом, поэтому будет иметь лишь косвенное отношение к этой реорганизации, основную работу будет выполнять главный юрист организации. Подумав об этом, Даша решила, что этот вопрос не заслуживает больше ее внимания, и, закрыв документ, вернулась к своим прямым обязанностям.

Но отвлечься от вопроса о реорганизации оказалось не так просто. Вопрос был животрепещущий и, став новостью номер один, интересовал всех без исключения. Из всех своих коллег Даша общалась только с сотрудниками из отдела, в котором работала, и иногда с начальником отдела кадров - та относилась к ней по-доброму. Решив уточнить, из-за чего столько шума, что, собственно, это за объединение им предстоит и к чему в итоге все это приведет, Даша отправилась к Людмиле Петровне.

Тихонько постучав, Даша приоткрыла дверь. Людмила Петровна была одна, хотя почти всегда у нее толпились посетители.

- Людмила Петровна, можно к вам?

Та, увидев Дашу, приветливо улыбнулась и махнула ей рукой.

- Заходи, Дашенька. Хочешь чаю?

- Людмила Петровна, расскажите, что это за объединение такое, про которое все говорят? Если я правильно поняла, то сегодняшнее письмо не стало ни для кого особым сюрпризом и неожиданностью?

Людмила Петровна кивнула.

- Да, все верно, ты права. Мы ждали этого письма только чтобы понимать, о каких сроках идет речь. Фактически решение уже было принято давно.

Даша молчала, ожидая продолжения.

- Есть еще одна организация, подобная нашей. Только крупнее в несколько раз. Учредитель у нас один, вот и было принято решение объединить два учреждения в одно, чтобы оптимизировать работу, ну и, конечно, чтобы удобнее было управлять. Ту организацию возглавляет Иван Валерьевич, один из наших бывших сотрудников. Может, слышала что-то о нем?

Даша постаралась вспомнить. Кажется, да, это имя она действительно уже слышала - он вроде сидел здесь где-то в руководстве, а потом перешел в другое место на более высокую должность.

- Вот, он и будет возглавлять объединенное учреждение. А теперь, оставшееся до формального слияния время, юридически будет, конечно, два руководителя, но по факту - один, Иван Валерьевич.

- Подождите, но ведь слияние же будет означать сокращение целых должностей, а, следовательно, и людей. Пусть не сразу, но вскоре после объединения - однозначно! Получится так, что многие должности дублируются, и "лишних" людей придется убирать.

Людмила Петровна вздохнула.

- Да, к сожалению, ты права. Никто не знает, как мы будем работать дальше, да и будем ли вообще. Конечно, вся верхушка останется на своих местах, так или иначе. Ну и, конечно, "приближенные" сотрудники. А вот за рядовых работников поручиться никто не может.

Даша задумалась. Приближенной она не была, а вот сохранить работу очень хотелось. Людмила Петровна словно прочитала её мысли.

- Не переживай. Тебя вряд ли тронут, ты же всего лишь простой юрисконсульт. Тебе и самим объединением-то практически не придется заниматься, - и, вздохнув, с легкой завистью в голосе добавила, - повезло. А вот у всех остальных работы будет через край.

Глава 9. Новая должность

Прошла неделя с того дня, когда пришел приказ о слиянии, но тема грядущего объединения продолжала по-прежнему оставаться самой популярной во всем учреждении, и Дашин отдел не был исключением. В разгар очередного жаркого спора о том, что же теперь будет дальше, Даше позвонила Людмила Петровна и попросила её зайти к ней в отдел кадров, сказав, что есть серьезный разговор. Даша пока еще не привыкла к "серьезным" разговорам, и поэтому не знала, чего ей ждать.

- У нас юрист уволился, - с места в карьер начала разговор Людмила Петровна.

- Что?

- Я говорю, наш главный юрист уволился, - повторила Людмила Петровна, прекрасно понимая, что Даша все отлично расслышала, но находится в некотором замешательстве.

- Правда? Жалко... А кто теперь вместо него будет? Объединение же скоро.

- Вот в том-то и дело, - вздохнула Людмила Петровна. - Времени кого-то искать уже нет. Поэтому руководство выбрало тебя.

Вот теперь Даше показалось, что она действительно чего-то не расслышала.

- Что?!

- Ты здесь единственный человек с юридическим образованием, да и к тому же успела неплохо себя зарекомендовать. Поэтому тебя переводят с понедельника на должность главного юриста.

Даша ответила не сразу, пытаясь осмыслить услышанное.

- Вы думаете, я смогу?

- Думаю, да. Не переживай. Ты быстро во всем разберешься. Где-то я смогу тебе что-то подсказать, помочь. Вот держи, все документы уже готовы, вот дополнительное соглашение к трудовому договору, вот приказ.

Пока Даша ошарашенно подписывала необходимые документы и читала протянутые Людмилой Петровной бумаги, та тихо продолжала:

- Ты умная, в том, что ты справишься, я даже не сомневаюсь. Но будь осторожна. Не доверяй никому, абсолютно никому. Общайся либо по работе, либо на нейтральные темы про погоду. Доверять можешь только мне, я тебя точно никогда не подведу и никому тебя не выдам. Все поняла?

Даша кивнула. Она уже успела заметить, что атмосфера здесь в последнее время отчего-то все заметнее накаляется и явно что-то происходит. В причинах ей разбираться не хотелось, лезть, куда не просят, тоже, а вот искренний и добрый совет еще никому не мешал.

Завершив через полчаса в отделе кадров все формальности, Даша вернулась в свой отдел - рабочий день подходил к концу, надо было закончить кое-какие дела и забрать вещи - с понедельника она переезжала в отдельный кабинет. Завидев Дашу в дверях, Анна Викторовна встала из-за стола, и, протягивая Даше огромную стопку каких-то разноцветных папок, из которых во все стороны вылезали мятые пожелтевшие бумажки, недовольно проговорила:

- Ну наконец-то! Где ты была столько времени? Работы полно! Значит, смотри, что ты должна будешь сделать в понедельник...

Даша дождалась паузы и негромко произнесла:

- Анна Викторовна, меня перевели на должность главного юриста. Как раз с понедельника.

Анна Викторовна заморгала. Видно было, что она неприятно удивлена, если не сказать - шокирована. Но, быстро взяв себя в руки, она выдавила улыбку и неожиданно севшим голосом произнесла:

- Вот это новость! Поздравляю! Искренне рада!

Даша знала, что это неправда. Ведь теперь Даша ей больше не подчиняется, а это значит, что после её перехода на новую должность, Анне Викторовне придется в своем отделе работать гораздо больше, и часть своих обязанностей уже не удастся на кого-то переложить. Ну, во всяком случае, пока не найдут нового сотрудника.

- Ты будешь главным юристом? Что ж, поздравляю. Это было ожидаемо.

Даша только что закончила рассказывать Ане о произошедшей с ней сегодня перемене, а та покачивала ногой, сидя в кресле, и не очень убедительно, как показалось Даше, изобразила радость.

- Что? Ты знала, что меня сегодня переведут на другую работу? - Даша удивленно посмотрела на подругу.

- Я имею ввиду, что так или иначе, рано или поздно, ты бы вышла на этот уровень. Ты неглупая, ответственная и работаешь хорошо. - Аня улыбнулась и, отведя взгляд и быстро отвернувшись, продолжила заниматься своими делами. Вот только улыбка у нее получилась какая-то вымученная.

Даша напряглась.

- Ань, что-то не так?

- Да нет, все хорошо. Я очень за тебя рада. Правда. Это очень ответственно и почетно, тем более что тебе всего двадцать два. Я уверена, ты со всем справишься. - чересчур быстро проговорила Аня и, поднявшись с кресла, вышла из комнаты.

Даша не стала заострять внимание на странном поведении Ани. Она была полностью в своих мыслях и услышала только то, что хотела. Потому что сама Даша совсем не была уверена в том, что действительно справится с доверенными ей новыми обязанностями - теперь ей предстояло проверять все документы, согласовывать их, ставя свою подпись, и разруливать самые разные проблемы, которые только могут возникнуть в мало-мальски правовом поле. "А предстоящее объединение? Смогу ли?" - опыт работы у нее, конечно, был, но он мало походил на то, чем ей теперь предстояло заниматься. Ну и Аня правильно заметила - возраст. Даша боялась, что из-за этого в лучшем случае к ней будут относиться скептично, а в худшем - ее назначение на эту должность и вовсе может быть истолковано превратно. Она взяла с журнального столика книгу и, мысленно задав волнующий вопрос о своем ближайшем будущем, открыла ее и наугад ткнула пальцем в строчку. Всего три слова. "Дорогу осилит идущий".

Как бы там ни было, но в тот момент все мысли и сомнения померкли перед ощущением того, что ее мечта стать юристом осуществилась настолько ярко - о таком она и помыслить не могла.

Даша оглядела свой новый кабинет. Свой первый собственный кабинет. Больше всего почему-то понравилось большое окно прямо за столом - было много света, а свет Даша очень любила. Подойдя к окну, она задумалась о том, чем с сегодняшнего дня ей предстояло заниматься - проверять и согласовывать все документы, которые должны потом идти на подпись руководителю, консультировать сотрудников, выступать в судах, если таковые будут, решать возникающие текущие вопросы, ну и, конечно, заниматься объединением. Даша закрыла глаза и мысленно повторила: "Я справлюсь".

Даша не могла не замечать, как отреагировали другие сотрудники на ее назначение. Конечно, никто открыто не высказывал своего мнения, но многое было ясно по взглядам, интонациям, словам. Исподлобья сверля ее холодными, оценивающими и в то же время любопытными взглядами, словно пытаясь разгадать неразрешимую загадку о том, кто же она такая, практически все так или иначе давали ей понять, что думают о ее возрасте, компетентности и самом факте назначения ее на должность главного юриста.

Одним из первых отреагировавших был Игорь Львович, который вызвал Дашу к себе под каким-то надуманным предлогом, потому что теперь она официально подчинялась только напрямую руководителю учреждения. Увидев появившуюся на пороге своего кабинета Дашу, он отвесил ей какой-то несуразный комплимент и, как всегда, наигранно-торжественным тоном, широко раскинув руки, громогласно воскликнул:

- Дарья Андреевна, поздравляю, поздравляю вас с таким стремительным рывком в карьере!

Даша сдержанно улыбнулась. "Надо быть настороже, здесь ни на секунду нельзя забывать об осторожности".

- Благодарю вас, Игорь Львович.

Глава 10. "У тебя большая зарплата!"

Даша стояла в банке у безнадежно медленно работающего платежного терминала и терпеливо ждала, пока тот распечатает ей чек за внесенную квартплату. Аня должна была отдать ей свою половину платежа еще две недели назад, но попросила об отсрочке на несколько дней. Даша согласилась - она не понаслышке знала, что такое безденежье, студенчество и маленькая зарплата. Правда, сейчас уже начинала опасаться, что Аня просто забыла - та никогда не отличалась особой обязательностью. Нет, вряд ли Аня намеренно не отдает деньги. Просто забыла.

Вернувшись домой, Даша подошла к подруге, смотревшей на ноутбуке очередной сезон какого-то сериала, и с явным наслаждением поедая приготовленный в микроволновке попкорн, карамельно-сладкий запах которого чувствовался даже на лестничной площадке.

- Ань, а что по поводу твоей половины квартплаты? - аккуратно, не желая ненароком обидеть, спросила Даша. Ей с самого начала был неприятен этот разговор, но иного выхода она не видела. - Я сегодня уже оплатила квитанцию, а до новой осталось не так много времени.

Аня отреагировала неожиданно резко.

- Я же сказала, что потом отдам! У меня были сложности с деньгами! Это что, разве такая проблема? И вообще, у тебя большая зарплата!

Даша остолбенела. Это явно было не то, что она ожидала услышать.

- Ты, извини меня, конечно. Но какое отношение к тебе имеет моя зарплата? Я всегда готова тебе помочь, но содержать тебя - не обязана. У меня эта, как ты говоришь, "большая зарплата", от силы месяц, а до этого мое материальное положение не сильно отличалось от твоего. Тебе прекрасно известно, что когда я устраивалась на работу, денег у меня почти не оставалось, а последнюю неделю до первой зарплатой я и вовсе растягивала последние пятьсот рублей! Мне эти деньги на голову с неба не сыпятся! Ты так говоришь, как будто я просыпаюсь утром, а у меня на тумбочке возле кровати лежит аккуратная пачечка денег на день грядущий, и так каждый день! К чему сейчас эти упреки? Я всегда готова пойти навстречу, подождать, я все понимаю. Я не беру с тебя денег за проживание, и, по-моему, тебе не на что жаловаться, ты живешь в хороших условиях, в отдельной комнате. Я пошла на определенные ограничения для себя, чтобы тебе было где жить, чтобы ты не отправилась в общежитие. Но я не обязана оплачивать твою половину коммунальных услуг, особенно учитывая, что сюда периодически приезжают твои друзья и родственники!

Даша понимала, как ужасно это все звучит и вовсе не хотела это говорить - она считала, что таких разговоров между друзьями быть не должно. Но Аня явно перегнула палку - её слова о зарплате очень задели Дашу.

Аня оттолкнула от себя дорогой ноутбук, выпуталась из старого выцветшего пледа, и в два прыжка оказалась у кресла. Выудив из-под лежащей на нем большой кучи мятых тряпок сумку, которую Даша еще ни разу у нее не видела, она рывком открыла её, и, достав дорогой кошелек, кинула в Дашу несколько смятых купюр.

- На вот, возьми. Я должна тебе три тысячи, но отдаю две с половиной. Если помнишь, мы позавчера ходили в театр, и я покупала билеты.

Даша молча кивнула. Да, точно. Билеты изначально не были каким-то подарком, их купила Аня только потому, что оказалась рядом с театральной кассой. Разумеется, Даша собиралась вернуть эти деньги подруге. Аня, бросив на Дашу злой взгляд, ушла в ванную, с силой хлопнув дверью. Вздрогнув от неожиданно громкого щелчка дверного замка, Даша наклонилась поднять упавшие на пол деньги. У нее остался горький осадок от разговора. Сказанное и сделанное Аней было плохим знаком.

Глава 11. Переворот

Рабочий день уже подходил к концу, и Даша постепенно заканчивала рабочие дела. Ей почему-то очень хотелось домой. Даше очень нравилась её новая работа, но сегодня весь день происходило что-то странное. И это были не какие-то события, которые можно было наблюдать или которые требовали какого-то участия. Нет, это была тяжелая, гнетущая атмосфера, словно грозное и молчаливое затишье перед бурей, как будто что-то вот-вот должно было случиться. А еще её сегодня никто никуда за весь день не вызвал и не было ни одного посетителя. Кроме какой-то сотрудницы, которая появилась несколько раз за день. Она просто открывала дверь в кабинет, быстро затравленно озиралась по сторонам, и, сталкиваясь взглядом с Дашей, быстро закрывала дверь. Когда в четвертый раз за день Даша снова увидела в дверном проеме просунувшуюся голову с мышиного цвета волосами и также быстро, как и в предыдущие разы, исчезнувшую, она уж было подумала, что за ней следят. Но, в конце концов, Даша решила, что ей все это просто показалось - сказались небольшое напряжение последних недель и масса впечатлений от новой должности. Надо просто отдохнуть и все придет в норму.

Услышав тихий щелчок открывающейся двери, Даша удивилась - обычно во второй половине дня народу у нее почти не бывало. Но, увидев показавшуюся в дверях Людмилу Петровну, радостно заулыбалась - она всегда была рада её видеть. Но сегодня лицо начальника отдела кадров выражало такую отстраненность и растерянность, что Дашина улыбка тут же погасла. Она сразу поняла - предчувствия её не обманули, все-таки что-то случилось. Что-то плохое.

- Людмила Петровна, что произошло? Что с вами?

Она растерянно смотрела, как Людмила Петровна собирается с мыслями, подыскивает слова, готовясь сообщить какую-то новость, о которой, судя по виду, сама бы предпочла не знать. Наконец, она медленно заговорила, мрачно, с тяжестью в голосе, камнем тянущей на дно.

- Даш, приказ пришёл.

Даша непонимающе смотрела на коллегу. О чем это она?

- Людмила Петровна, какой приказ?

- О смене руководства. Теперь у нас новый начальник - Сергей Петрович.

Даша замерла. Буря все-таки разразилась. Порывом ветра склонила тяжелую ветку дерева, а потом таким же порывом, резко распрямив её, с силой ударила ею по земле с другой стороны, расколов эту самую землю напополам. Последнее время и правда происходили какие-то странные вещи, сотрудники о чем-то шептались по углам, атмосфера в коллективе нагнеталась все сильнее, а Сергей Петрович все больше выходил на первый план. Но к такому кардинальному повороту событий Даша точно не была готова. А может быть, это только она и не была готова? Не замечала очевидного? Теперь все встало на свои места. Не зря ей показалось странным, что у дверей Сергея Петровича постоянно слоняются сотрудники, не имевшие к нему никакого отношения. Это все было спланированно - самый настоящий заговор, самый настоящий переворот. Потому что как это вообще может быть - руководителем назначили Сергея Петровича? Нельзя таких людей допускать до власти, нельзя... Хотя, по статистике, именно такие "у руля" и оказываются. Она смотрела на Людмилу Петровну, ища в её глазах ответы на свои бесчисленные вопросы, и не знала, что сказать.

- Что же теперь будет? - наконец тихо, еле слышно проговорила Даша сбившимся от волнения голосом.

- Не знаю.

Даша знала, что это единственный честный ответ, который она могла сейчас услышать. Но вообще не была уверена, что хочет что-то слышать, кроме того, что все это - глупая, ужасная шутка. Но Людмила Петровна не сказала, что это шутка, она еще немного молча постояла, видимо, желая сказать что-то еще, но передумала и вышла.

Глава 12. Племянница

Даша поймала себя на том, что последние двадцать минут просто бесцельно листает ленту социальной сети. Бездумно листает, не вчитываясь в тексты, не всматриваясь в фотографии и не вникая вообще в суть. Просто совершает какие-то механические движения пальцем вверх-вниз по экрану смартфона. Она еще не успела сообразить, а уж тем более осмыслить, что только что произошло, и какие последствия это будет иметь в целом, и лично для нее в частности, как раздался резкий звонок стоящего на столе рабочего телефона. Вздрогнув от неожиданности, Даша подняла трубку и услышала привычно надменный голос Ирины Николаевны.

- Тебя вызывает Сергей Петрович. Прямо сейчас, - и, не дождавшись ответа, секретарша бросила трубку.

Безрезультатно попытавшись привести мысли в порядок, Даша поднялась в кабинет к Сергею Петровичу. Буквально в дверях она столкнулась с той самой сотрудницей с мышиного цвета волосами и затравленным взглядом, которая сегодня весь день к ней украдкой заглядывала. Та увидела Дашу, но не придержала дверь, и та с грохотом закрылась прямо у нее перед носом. Массивная дверь с трудом поддалась хрупкой девушке и вела в просторное помещение с недавно сделанным ремонтом. К запаху новой мебели здесь примешивался режущий ноздри запах нескольких выкуренных сигарет, еще тлеющих в стоящей на столе белой пепельнице. У дальней стены стоял узкий кожаный диван и темно-коричневый шкаф с матовыми непрозрачными дверцами. Сам Сергей Петрович сидел за большим черным столом, на котором, кроме пепельницы, стоял еще широкий монитор, клавиатура, лежали пара каких-то бумаг и дорогая стильная ручка. Сергей Петрович был одет, как всегда, в строгий черный костюм, белоснежную рубашку и черный галстук. Хотя Дашины мысли и были в тот момент сосредоточены на другом, она не могла про себя не отметить, что Сергей Петрович всегда выглядит одинаково. Он будто бы принадлежал к категории людей, которые никогда внешне не меняются - независимо от обстановки, ситуации, состояния. Даша просто не могла представить его себе в каком-то чуть менее официальном виде - без галстука, в домашней, или хотя бы более повседневной одежде.

Увидев Дашу, Сергей Петрович отвел взгляд от монитора и, пристально посмотрев на посетительницу холодным, но в то же время любопытным взглядом, и тихим, вкрадчивым голосом заговорил:

- Присаживайтесь. Вы - Дарья Андреевна Романова?

Даша осторожно кивнула и отодвинула стул. Она не понимала, для чего она здесь, и куда зайдет этот разговор. Пока они знали друг друга лишь заочно, иногда - пересекались в коридорах, но еще ни разу не общались вот так, один на один. Несмотря на это, каждый раз при упоминании о нем или при мимолетной встрече, Даша испытывала к нему необъяснимую неприязнь. И сейчас при взгляде на Сергея Петровича ей почему-то показалось, что эта неприязнь взаимна.

- Итак, Дарья Андреевна, у нас произошли некоторые изменения, и я хочу сообщить вам новость. - Сергей Петрович немного помедлил для усиления эффекта торжественности момента. - С сегодняшнего дня я назначен руководителем этого учреждения.

Даша даже порадовалась, что уже знала о случившемся, иначе бы её эмоции сразу отразились на лице. А новоявленный руководитель явно ждал восторгов, оваций и прочих бурных проявлений восхищения - он внимательно вглядывался в Дашино лицо, пытаясь понять её реакцию, но не увидел ничего, кроме слегка настороженного безразличия. Так и не дождавшись ответа, Сергей Петрович продолжил, решив сменить тему:

- Итак, вы всего лишь два месяца назад закончили институт?

Даша по-прежнему молчала, смутно догадываясь, к чему клонит её собеседник. Сев за стол, она оказалась в опасной близости от пепельницы, и запах табака с новой силой вторгся в её сознание, мешая думать. Даша украдкой перевела взгляд на окна - те были наглухо закрыты. Снова не дождавшись ответа, Сергей Петрович ответил себе сам, кивая головой.

- Да, два месяца назад. И вы - главный юрист.

Это был не вопрос, а утверждение. Теперь выжидательно смотрел уже Сергей Петрович, надеясь, видимо, на какие-то пояснения столь удивительного для него факта. Даше нечего было ему на это ответить, а если бы и было - то все равно бы не сказала. А он все равно бы не поверил. Но продолжать играть в молчанку больше было нельзя, и Даша, нутром чувствуя еще неясную, но уже отчего-то кажущуюся неотвратимой, исходящую от нового начальника опасность, все так же осторожно и тщательно подбирая слова, уверенным голосом ответила:

- Да, я работаю главным юристом.

Сергей Петрович постучал пальцами по блестящей полированной крышке стола, в которой вызывающе сверкали его безумно дорогие часы.

- Дарья Андреевна, вы как-то связаны с предыдущим руководством? Вы родственница? Может быть, племянница?

Абсурдность вопроса и серьезность, с которой он был задан, лишили Дашу на мгновение возможности говорить. Сергей Петрович сам только что объявил, что теперь начальник, и, тем не менее, по какой-то причине все же не решился задать интересующий его вопрос прямо, а пошел в обход, выбрав при этом не самый удачный путь и высказав абсолютно глупое предположение. Вряд ли это было проявление простой вежливости или соблюдение этикета. Тогда вообще бы не стал спрашивать, а узнал бы все сам. В какой-то момент Дашино удивление даже пересилило растерянность и злость - "Племянница! Вот уж новость так новость. Он знает обо мне больше, чем я сама. Скорее бы закончился и этот бессмысленный разговор, и этот ужасный день, пока у меня снова не появились новое начальство и новые родственники". В какой-то момент Даше захотелось сострить, но она понимала, что делать этого категорически нельзя. Вместо этого она просто ответила:

- Нет, я не родственница.

Сергей Петрович, как бы соглашаясь, снова покивал головой, еще немного помолчал и наконец произнес:

- Ну что ж, будем работать. Для вас ничего не меняется. - на лице Сергея Петровича появилась улыбка, больше напоминавшая оскал.

Даша чувствовала, что тема её работы здесь отнюдь не закрыта и очень скоро напомнит о себе самым неожиданным и не самым приятным образом. А еще ей почему-то казалось, что Сергея Петровича мало интересовал ответ на его же собственный вопрос. Ну или интересовал, но мало что решал. У Даши закружилась голова, ей казалось, что начинает задыхаться - то ли от того, что в этом кабинете было ужасно душно и нечем дышать - словно весь кислород выкачали, то ли от ощущения необъяснимой опасности, исходившей от Сергея Петровича. И сейчас ей хотелось лишь одного - поскорее выйти из поля зрения этого человека и вдохнуть свежий воздух.

- Будем работать, - с этими словами Даша встала из-за стола и направилась к двери. В тот момент они уже оба понимали: для нее изменилось абсолютно все, и они никогда не сработаются.

Глава 13. Что дальше?

В этом году по-особенному яркая осень радовала глаз, но не грела душу. Всю дорогу домой Даша, сквозь окно автобуса, невидящим взглядом смотрела на поднимаемый с земли сильным ветром ворох желтых листьев, доживающими свою крохотную жизнь под ногами спешащих куда-то прохожих. Потонув в бесконечном круговороте мыслей, вновь и вновь она возвращалась к произошедшему сегодня. Господи, как же много может измениться в один момент! Она ощущала одновременно отчаяние и потрясение. Второй раз в её жизни за несколько часов все перевернулось с ног на голову. И вот опять - только жизнь начала как-то "выруливать", как снова непонятно, что будет дальше. И, судя по прошлому опыту, перемены, происходящие таким образом, как сегодня, не сулят ничего хорошего. План "А" с треском провалился, а плана "Б" не было с самого начала.

- То есть как это - новый руководитель? - Аня удивленно посмотрела на подругу, уже второй час подряд безучастно рассматривавшую незамысловатый узор на обоях.

- Ну вот так. Взяли и поменяли. Как всегда, просто росчерком пера.

Подруги сидели на кухне и пили чай, хотя Даша не отказалась бы сейчас от чего-нибудь покрепче. Её несказанно радовало присутствие Ани - ей очень хотелось выговориться, а Аня всегда была готова выслушать. Они всегда старались поддерживать друг друга в трудные минуты, даже на расстоянии, забывая на время все недомолвки и разногласия.

- И как ты теперь будешь работать?

- Не знаю.

- Как он тебе? - Аня всячески пыталась вызвать Дашу на какой-то более активный диалог.

- Ничего, кроме отторжения он у меня не вызывает. Тотальное неприятие. - Даша покачала головой. - Мы не сработаемся.

- Но почему? Может, ты преувеличиваешь? Он же еще вроде ничего тебе не сделал? И, может быть, вообще не сделает? Может, все обойдется? - подруга безуспешно пыталась найти хоть одно светлое пятно в этой истории.

"Под предлогом объединения можно вообще устроить все, что угодно" - и Даша отчего-то не сомневалась, что Сергей Петрович этим непременно воспользуется.

- Потому что то, каким образом он оказался на этой должности - уже мерзко и говорит само за себя. Это только кажется, что произошло все в один момент. На самом деле все началось гораздо раньше, и это буквально витало в воздухе. Он методично к этому шел. И вот результат. Знаешь, о чем он меня спросил? Не прихожусь ли я родственницей предыдущему руководству! Ничего глупее и придумать нельзя! - Даша закрыла лицо руками. - Нет, Ань, он идет по головам и рано или поздно пройдется и по моей. Причем, скорее рано, нежели поздно. Это всего лишь вопрос времени. Но как работать дальше и что теперь делать, я не знаю.

И Даша действительно не знала. Она всячески пыталась сосредоточиться, но мысли растекались в разные стороны. За последние несколько часов она пережила целую гамму эмоций - шок, неверие, растерянность, обиду, горечь. Но одно чувство заслоняло все другие - чувство брезгливости и отвращения. Ей отчего-то казалось, что ее облили несмываемыми помоями, и теперь она почти физически ощущала на себе их тяжелый запах.

Немного помолчав, Аня тихо спросила:

- Будешь увольняться?

Даша устало посмотрела на подругу долгим взглядом, словно пытаясь понять, о чем та её спрашивает. Наконец, сообразив, о чем идет речь, будто очнулась ото сна и энергично замотала головой.

- Нет. Не буду. Мне очень нужна эта работа. Я буду, как и раньше, добросовестно выполнять свои обязанности, держаться в стороне от всяческих интриг и ни за что не пойду на конфликт первая. И, может быть, все пройдет стороной.

Аня с сомнением посмотрела на подругу. Даша и сама понимала, что занимается, скорее, самовнушением, нежели высказывает настоящую уверенность в том, что говорит. Даша вообще жила эмоциями и впечатлениями - не самое обычное и полезное качество для юриста - но, как ни парадоксально, именно это двигало ее вперед. А иногда - отбрасывало назад. Но так или иначе, эмоции были важнейшей ее частью и играли в ее жизнь одну из главных ролей. Но сейчас какое-то шестое чувство ей подсказывало, что пришло время, когда она должна была упаковать свои эмоции в коробку, крепко-накрепко перевязать тугим узлом и задвинуть в самый дальний и темный угол. Только в этом Даша сейчас видела для себя единственную возможность сохранить себя и свою работу в новых враждебных условиях, а её импульсивность и эмоциональность могли лишь навредить. "Я просто обязана двигаться" - перед Дашей замаячила серьезная проблема, которая могла сбить её с ног, но она была готова оглядеться по сторонам и начать идти вперед. Может быть, медленно, осторожно, но - идти. "Тем более рядом есть Аня. Если что, она всегда поможет и поддержит".

Придя к себе в спальню и разобрав постель, Даша вдруг вспомнила, что, когда двадцать минут назад сказала Ане, что не станет увольняться, ей показалось, что на лице подруги мелькнуло сожаление. Даша потрясла головой, отгоняя непрошенные мысли. Да нет, не может такого быть. Аня - её лучшая подруга, и желает ей только добра. В конце концов Даша решила, что просто сегодня переутомилась и, открыв окно, глубоко вдохнула свежий, оживляющий, становившийся с каждым днем все более холодным, воздух, напоминавший о том, что до зимы осталось не так уж много времени. "Все, пора спать. Чтобы выстоять, нужно много сил" - подумала Даша, закрывая окно. Но в тот вечер, наверное, в первый раз в жизни, Даше так и не удалось хоть немного стабилизировать свое эмоциональное состояние. Чувство несправедливости, ощущение собственного бессилия и полная неизвестность долго не давали ей уснуть в ту ночь. Лишь далеко за полночь, она забылась беспокойным сном.

Глава 14. Театр абсурда

Первое рабочее утро в качестве руководителя Сергей Петрович решил начать с оформления официальных документов, связанных с его назначением и сразу же вызвал Дашу к себе. Когда она поднялась к нему, Сергей Петрович расхаживал по кабинету, то и дело поглядывая на часы. По всему видно было, что Сергей Петрович буквально сгорал от желания поскорее начать руководить. Увидев Дашу, он тут же напыщенно возвестил:

- Дарья Андреевна, готовьте документы для налоговой. И запишите нас к какому-нибудь нотариусу. Да поскорее. У вас на все есть пятнадцать минут.

Даша опешила.

- Сергей Петрович, но подобные документы за пятнадцать минут не делаются, нужно все тщательно выверять. Любая спешка в данном случае чревата ошибками и возвратом документов налоговой, а в результате все только затянется. Дайте мне один день, нам сроки позволяют, мы все сделаем вовремя.

Сергей Петрович буквально изменился в лице, мгновенно приобретшего багровый оттенок.

- У нас срочная задача! Вы хоть понимаете, какой это будет скандал?! Что скажет наш учредитель?! Нет, никаких завтра! Делайте прямо сейчас. Жду вас в машине через пятнадцать минут.

"Что? Что он такое говорит? Какая еще срочная задача? Какой скандал? Не делаются такие изменения одним днем, никогда и нигде" - изумленно подумала Даша, но сразу поняла, что никакие аргументы здесь не сработают, поэтому ей ничего не оставалось, как кивнуть.

- Хорошо, сделаю. - медленно проговорила она, правда, пока еще не понимая, как ей это удастся.

Даша со скоростью света составляла документы для налоговой, яростно вбивая на клавиатуре в форму паспортные данные нового руководителя, стараясь не ошибиться второпях в цифрах, и то и дело поглядывала на часы в углу экрана. Отведенные ей пятнадцать минут стремительно утекали, как будто их было пять. Ей казалось, что от волнения она ошибается буквально в каждой строчке, хоть это было и не так. Волнение сбивало с нужного направления и спутывало мысли. Дверь приоткрылась, и Даша увидела Людмилу Петровну.

- Дашенька, занята?

- Не то слово! - Даша ни на секунду не переставала стучать по клавишам, - Сергей Петрович хочет, чтобы документы, которые должны многократно выверяться, были готовы за пятнадцать минут. И они истекли уже две минуты назад.

- Не торопись, успокойся! А то сейчас наделаешь ошибок. Помощь нужна?

Даша кивнула, доставая из принтера только что распечатанную форму.

- Можете пробежаться свежим взглядом? А то я смотрю уже в сотый раз на одни и те же цифры и начинаю путаться. - Даша протянула Людмиле Петровне документы. - Вот, совпадать должно вот с этим.

Через пару минут Людмила Петровна кивнула, давая понять, что все сходится, а Дашин телефон завибрировал под рукой, высветив на экране номер Сергея Петровича.

- Дарья Андреевна, вы где? - раздался в трубке недовольный голос нового начальника. - Я жду!

- Сергей Петрович, три минуты. Последняя проверка документов.

- Быстрее. Жду.

Даша посмотрела на телефон, из которого только что доносился повелительный тон и покачала головой. Подняв глаза, она увидела, что Людмила Петровна смотрит на нее долгим грустным взглядом.

Выбежав на улицу с папкой только что распечатанных документов в руках, Даша увидела, что Сергей Петрович еще не появился. "Только страху нагонял и зря торопил" - с досадой подумала она. Через пять минут водитель, завидев выходящего из здания нового начальника, испуганно выкинул недокуренную сигарету, а как только Сергей Петрович поравнялся с черной служебной машиной, услужливо открыл ему дверь. Повелительным тоном Сергей Петрович, садясь в машину с видом, по меньшей мере, только что выигравшего войну императора, обратился к стоявшей рядом Даше.

- Дарья Андреевна, я поеду сзади, как и подобает руководителю. А вы поедете на переднем сидении, рядом с водителем.

Даша тихонько кивнула. Ей, в сущности, было все равно, где ехать - сзади или спереди, лишь бы подальше от Сергея Петровича. Водитель аккуратно, почти бережно закрыл дверь за руководителем, а Даша, наблюдая всю эту картину, поняла, что в ближайшее время ей скучно точно не будет.

Происходящее в последующие несколько недель напоминало Даше дешевую постановку в провинциальном театре с нетрезвыми актерами и психически нездоровым режиссером. Все это происходило в таких масштабах, что она чувствовала себя участницей третьесортного реалити-шоу. Сергей Петрович развил бурную деятельность, но проблема заключалась в том, что деятельность теперь велась совсем не там, где это было необходимо. Сотрудники целыми днями пропадали на совещаниях, единственная цель которых заключалась в восхвалении новоявленного руководителя, который крайне болезненно воспринимал малейшее невнимание к своей персоне. Сам он был настолько уверен в себе и своих способностях руководить, настолько упивался своим новым статусом, настолько хотел поклонения себе, что Даша стала мысленно называть его Луноликим.

Желание руководить, командовать и подчинять все своему контролю переходило все мыслимые границы - еще одной "фишкой" Луноликого стало составление план-графиков. Они составлялись по любому поводу и, чаще всего, абсолютно бездарно. Так, общий план-график деятельности учреждения на месяц, который был распечатан в большом формате и вывешен в приемной для всеобщего обозрения и благоговения, содержал в себе одновременно и рабочее совещание сотрудников кадровой службы, и конкурс "Алло, мы ищем таланты". Каждое подразделение обязано было регулярно присылать данные для новых план-графиков под угрозой наложения дисциплинарных взысканий.

Пока рядовые сотрудники перешептывались, что скоро будут составлять план-графики по составлению план-графиков, но послушно предоставляли данные, силы административного персонала были брошены на создание благоприятного имиджа Луноликого в глазах учредителя и общественности. Писались бесконечные отчеты, отправляемые куда-либо документы подкреплялись сопроводительными письмами за подписью Луноликого, даже тогда, когда это не требовалось.

Желая заработать авторитет в коллективе, Сергей Петрович выбрал явно не те способы и результат оказался прямо противоположным - вершиной происходящего безумия стали попытки Луноликого отправить часть сотрудников на молебны. Сотрудников государственного учреждения. У него это не очень получалось, поэтому он злился еще больше. Он очень старался при каждом удобном и неудобном случае ввернуть что-нибудь о том, как трепетно он относится к религии и церкви, сотрудничает с ней. Все бы хорошо, если бы вера не была напоказ, не использовалась бы как очередной инструмент создать вокруг себя некий ореол. По факту же, каждый его поступок шел вразрез с большой частью заповедей одновременно. Как ни странно, но чуть позднее Даша заметила, что это присуще не только Луноликому, но и всей верхушке обеих организаций. Все они соблюдали посты, приглашали на официальные мероприятия служителей церкви, совершали паломнические поездки в монастыри, но все это совершенно не мешало им более чем успешно осваивать бюджетные средства в свою пользу, плести интриги, и ломать чужие жизни.

Одни из самых заметных первых шагов новой власти стало увеличение зарплаты руководству и бухгалтерии. Казалось бы, никто не замечал очевидного абсурда ситуации - люди официально переходили на неполный рабочий день, а денег получали столько, сколько едва ли заработали ли бы, работая на трех должностях с утра до вечера и без выходных. Даше казалось, что она попала в какое-то королевство кривых зеркал - формулировки в официальных документах, которые ей приносили на согласование, "обосновывавшие" такие внушительные прибавки к зарплатам заставляли хвататься за голову - "За увеличение объема работ" - человеку, и официально, и фактически работавшему только до обеда, "за участие в процессе слияния организаций" - человеку, который впоследствии своими безграмотными действиями трижды чуть не сорвал этот самый процесс.

Апогеем безумия стал приказ, принесенный Даше вскоре после назначения Луноликого руководителем. Открыв папку с документами, Даша сразу увидела, что это приказ, связанный с зарплатой. Уже смутно догадываясь, что ничего хорошего она там не увидит, она вчиталась в текст и обомлела - заместителям нового руководителя назначались новые шестизначные зарплаты.

- Слушай, а чему ты так, собственно, удивляешься? - скептично спросила вечером того же дня Аня. - ты села работать в административный персонал, и теперь изумляешься, что накануне слияния началась глобальная дележка денег?

Даша понимала, что Аня, в общем-то, права и удивляться тут особо нечему. Но легче от этого не становилось. Дашу буквально трясло от этого бесконечного лицемерия и тщеславия. Но у нее была цель, которая все последующие месяцы двигала её вперед и поднимала с кровати по утрам: "Я должна продержаться хотя бы год, а дальше будет видно".

Глава 15. Служебная записка

Пытаясь хоть как-то более-менее качественно работать, находясь при этом практически в эпицентре хаоса, Даша не могла отделаться от навязчивой мысли, что ее просто так в покое не оставят. И то, что последние три недели прошли для нее хоть и весьма напряженно, но все же относительно безболезненно, говорило вовсе не о том, что о ней забыли и не вспоминают, а наоборот - о том, что готовят какую-то гадость. Такие люди не останавливаются. В общем-то, у Даши не было сомнений о том, что Луноликий про нее рано или поздно вспомнит. Она целыми днями строила догадки о том, что он может предпринять против нее, но толковых версий не было. В конце концов, Даше надоело гадать, и она решила просто посмотреть, что будет. А ждать пришлось недолго, и то, что она была совсем близка к истине, скоро подтвердилось.

Где-то в середине рабочей недели, дождливым октябрьским днем, пока Даша сидела у себя в кабинете и, как всегда, работала с документами, раздался телефонный звонок - это был Луноликий. Обычно он вызывал ее не через секретаря, а звонил сам по мобильному. Говорить с ним совсем не хотелось, но выбора у Даши не было.

- Да, Сергей Петрович, слушаю вас.

- Дарья Андреевна, поднимитесь ко мне, сейчас же.

Закончив разговор, Даша еще полминуты смотрела в окно на плотно затянутое тяжелыми черными тучами, надеясь все же разглядеть просвет. Но просвета не было, и Даша, взяв блокнот и ручку, закрыла кабинет и пошла к Луноликому. Он, как обычно, сидел в своем высоком кожаном кресле с минимумом бумаг на столе. Даша пыталась по выражению его лица понять, о чем пойдет речь, но оно было непроницаемо.

- Дарья Андреевна, я вызвал вас по следующему вопросу. - Сергей Петрович начал, как всегда, говорить так торжественно, будто собирался сообщить, что Даше только что присудили, по меньшей мере, Нобелевскую премию мира. - Руководством принято решение снизить вам зарплату. В два раза. Вот документы, - с этими словами он протянул Даше какие-то бумаги. - Сам приказ скоро будет готов, я уже дал соответствующее распоряжение.

Даша смотрела на то, что ей дал Луноликий. Это были какие-то служебные записки, подписанные чьей-то размашистой подписью.

"Прошу снизить размер заработной платы главному юристу Романовой Дарье Андреевне в связи с уменьшением объема работ".

"Уменьшение объема работ. Уменьшение объема работ". Даша дважды перечитала написанное, чтобы убедиться, что поняла все правильно. "Они что, серьезно?" - подумала она, но вслух ничего не сказала. Даша подняла глаза на Луноликого, и поняла, что тот смотрит на нее, ожидая реакции. Даша лишь с вызовом посмотрела в ответ. Так ничего и не дождавшись, Луноликий продолжил, сменив интонацию с торжественной на грустно-печальную, словно он и сам был расстроен тем, что приходилось говорить.

- Скажу вам сразу, это не мое решение.

Даша изогнула бровь и иронично посмотрела на Луноликого.

- Правда? Разве руководство - это не вы? А чье же тогда?

- Ивана Валерьевича.

Даша знала, что он лжет. Скорее всего, Главный даже не в курсе происходящего.

- Сергей Петрович, давайте кое-что проясним. Разве у меня объем работ уменьшился? У нас все-таки объединение идет полным ходом, в это время объем работы не может уменьшиться по определению.

- Это принципиальная позиция Ивана Валерьевича. - Сергей Петрович сменил интонацию на еще более печальную и сочувствующую.

- Но вы не можете вот так взять и снизить мне зарплату в два раза! - реплика получилась чуть более эмоциональной, чем хотелось бы Даше.

- Дарья Андреевна... - предупреждающе начал Луноликий.

"Надо быть осторожнее".

- Сергей Петрович, послушайте, - медленно, уже гораздо менее эмоционально, заговорила Даша, - у меня работы стало в несколько раз больше, я - единственный юрист на всю организацию, нареканий по качеству моей работы у вас ни разу не возникало. К тому же невозможно снизить зарплату вот так, одним днем!

- Поверьте, я пытался вас отстоять, - вздохнул Луноликий. - Но, к сожалению, у меня не вышло.

Даша ему не верила. У нее на языке вертелось много всяких слов, но истинные эмоции показывать было категорически нельзя.

- Сергей Петрович, я лишь имела ввиду, что закон запрещает одномоментное снижение зарплаты.

Луноликий заулыбался.

- Дарья Андреевна, я вас уверяю, здесь все законно. Вот наши внутренние документы, вот устав. Я специально для вас выделил цветом нужное. Ознакомьтесь.

"Юристом здесь работаю я. И мне виднее, что законно, а что - нет", - чуть помедлив, продумывая ответ, но так и не придумав ничего подходящего, Даша просто спросила:

- Я могу идти?

Луноликий, посмотрев на Дашу долгим взглядом, кивнул.

- Идите. Надеюсь, вы все поймете правильно, и мы будем работать в прежнем режиме. Одной командой.

Спустившись к себе, Даша заперла кабинет изнутри и задумалась. Вновь и вновь перечитывая короткую служебную записку, мало того, что составленную совершенно бездарно, так еще и абсолютно незаконную. Вместе со служебной запиской Луноликий передал ей копии внутренних документов, на основании которых он и пытался лишить её денег. Жаль лишь, что читал он их по диагонали, и, судя по всему, одним глазом, абсолютно не понимая смысла написанного. Вот для этого-то в организациях и работают юристы, подумала Даша. Она вовсе не собиралась отдавать кому-то половину своей зарплаты, которую она полностью отрабатывала, но никак не могла до конца разобраться в том, что происходит. Решив посоветоваться с Людмилой Петровной, она, прихватив бумаги, которые ей дал Луноликий, отправилась к ней за советом.

Людмила Петровна мрачно выслушала Дашу, но не выглядела удивленной.

- Что именно тебя удивляет? И что именно тебе непонятно? Тебя хотят выжить отсюда. Любым способом. Нужно, чтобы ты ушла. Ты - угроза. А Сергею Петровичу слишком дорого место, на котором он оказался, - и, уже с легкой грустью в голосе, добавила - Приказ по поводу твоей зарплаты, насколько я знаю, уже готовится. Мне правда жаль, Даш.

Даша не очень понимала, какую угрозу она, будучи молодой сотрудницей, может представлять для самого руководителя учреждения. Но Людмила Петровна знала ответ и на этот невысказанный вслух вопрос.

- Он почему-то вбил себе в голову, что ты как-то связана с предыдущим руководством. Вот и боится.

Даша вспомнила свой первый разговор с Луноликим, который случился сразу после его назначения. "Так он что, про племянницу на полном серьезе что ли спрашивал? А я и не думала, что все настолько запущено" - подумала Даша, но вслух сказала другое:

- Ну даже если бы и была связана, то как бы я могла ему помешать? А главное, зачем?

Людмила Петровна промолчала. То ли не знала ответа, то ли не хотела говорить, то ли ответ был очевиден для всех, кроме самой Даши.

Глава 16. Борьба начинается

Понятия о "правильности" у Даши и Луноликого были совершенно разные. Вернувшись в свой кабинет, Даша была полна решимости бороться за свою зарплату. Она вовсе не была готова лишиться в одночасье половины зарплаты по чьей-то прихоти. Весь следующий час она составляла документы, читая законы и вникая в комментарии к трудовому кодексу. Ей всегда нравилось вникать в нюансы законодательства и находить какие-то зацепки в делах, по которым ей приходилось работать, будучи еще помощником юриста. Но сейчас дело касалось ее самой, и, хотя эмоции по началу застилали разум, Даше все же удалось от них отгородиться, и, чем больше она погружалась в изучение внезапно возникшей проблемы, тем больше её охватывал энтузиазм. Ей казалось, что она сможет доказать свою точку зрения, отстоять её, во что бы то ни стало, ведь правда на её стороне.

Когда служебная записка была готова, она еще раз перечитала текст и осталась довольна написанным. Теперь нужно было довести ее до адресата. Немного подумав, как правильно поступить, Даша решила сначала зарегистрировать бумагу в канцелярии в журнале внутренней корреспонденции, а потом уже отнести ее Луноликому. Так эта служебная записка никуда не денется, если Луноликий вдруг этого захочет. А иначе может получиться печально.

Ирины Николаевны на месте не было, чему Даша очень обрадовалась - можно было пару секунд перевести дух. Она задержалась еще на полминуты перед дверью в кабинет Луноликого, желая хоть немного отсрочить неизбежный разговор. Несмотря на растущее в ней воодушевление, придавшее сил, неприязнь к Сергею Петровичу не только никуда не делась, но и разрослась еще сильнее. Наконец Даша глубоко вдохнула и постучала.

- Сергей Петрович, я могу войти?

Луноликий оторвал взгляд от экрана дорогого смартфона последней модели.

- Да, пожалуйста. Заходите, садитесь, - Даше показалось, что на его лице мелькнула ухмылка, - мне как раз принесли приказ по вашей зарплате.

Даша молча протянула ему служебную записку. Луноликий пробежал глазами текст и резко поднял голову.

- Что это? - в его голосе слышалось неприятное удивление.

Даша сделала вид, что не заметила смены тона.

- Вы хотите уменьшить мне зарплату. Я с этим не согласна. Причины изложены в этой служебной записке, - и, продолжила чуть помедлив, решая, стоит ли говорить дальше, все же продолжила. - К тому же, это незаконно. Нормы закона, которые вы нарушаете своим решением, я там тоже указала.

Даша действительно составила очень подробный документ, расписав, как относятся к незаконному снижению зарплаты трудовая инспекция, прокуратура и суды. А по реакции Луноликого было видно, что он явно не был готов к такому повороту событий. Ему совершенно ни к чему было связываться ни с прокуратурой, ни с трудовой инспекций, ни с учредителем. Но и в разговоре с Дашей задний ход дать не мог.

- И чего же вы хотите? - опасно спокойным голосом поинтересовался Луноликий.

Ответ на этот вопрос у Даши был готов.

- Объем работ у меня не уменьшился. В процессе объединения организаций он не может уменьшиться по определению. Считаю, что оснований снижать мне зарплату нет, - несмотря на бурю эмоций внутри, Даша говорила вежливо и помнила о необходимости соблюдать субординацию. - Впрочем, я так понимаю, решение вы уже приняли, но я настаиваю, чтобы все было по закону. С официальным письменным уведомлением об изменении условий труда и снижении заработной платы за два месяца.

Луноликий сверлил Дашу взглядом.

- Дарья Андреевна, я уже говорил вам, что это не мое решение. Я пытался вас отстоять, но мне это не удалось. Зачем вы идете на конфликт? - как Сергей Петрович не пытался скрыть досаду, ему это не удавалось. - С вами после объединения быстро распрощаются, вы как сотрудник станете никому здесь не нужны. Подумайте об этом. Вам будет не найти нормальную работу - вы молодая девушка, выйдете замуж, работодателям не нужны такие ненадежные в этом плане работники.

"Что он несет?" - подумала Даша, но с интересом продолжила слушать тот бред, который Луноликий вдохновенно придумывал на ходу.

- В той организации тоже есть юрист. На год вас младше. Ее зарплата меньше, чем у вас. Позиция руководства - все юристы должны получать одинаковую зарплату.

Даше показалось, что она ослышалась. "Так вот что они придумали! Что ж, позиция интересная, но, к сожалению, не выдерживает никакой критики".

- Сергей Петрович, вы серьезно? О какой одинаковой для всех юристов зарплате вы говорите? Тот факт, что мы с тем юрисконсультом - ровесницы, единственный аргумент, чтобы снизить мне зарплату? У нас разные должности, разное образование, разный объем обязанностей и ответственности, опыт работы разный, в конце концов! О каком сравнении может идти речь?

- Дарья Андреевна, еще раз вам говорю - это не мое решение, это позиция Ивана Валерьевича, и она принципиальна.

"Кто бы сомневался".

- Сергей Петрович, вы же понимаете, что вы - руководитель. И именно вам предстоит подписывать приказ о снижении мне зарплаты. - Даша начала давить в ответ. - А, значит, и отвечать за этот приказ и его последствия будете именно вы, а не кто-то другой, поэтому неважно чье это решение.

Пару минут Луноликий молчал, переваривая услышанное. Наконец он резко произнес:

- Я предлагаю вам отказаться от этой бесполезной борьбы, в которой вы все равно ничего не добьетесь, и идти вместе, одной командой, в новую, объединенную организацию.

В других обстоятельствах Даша бы рассмеялась, но сейчас было не до смеха. Около минуты оба молчали. Луноликий заговорил первым.

- Итак, что вы решили?

Даша посмотрела ему прямо в глаза.

- Я настаиваю на соблюдении установленного порядка. Выдайте мне уведомление.

Даша вернулась к себе в кабинет и устало закрыла глаза. Этот разговор дался ей нелегко. Луноликий - мастер психологического насилия. Ему вовсе незачем повышать голос, кричать, размахивать руками. Он говорит очень вкрадчиво, давит на собеседника и словами, и интонацией, с которой он эти слова произносит. Не гнушается он и весьма дешевыми приемами - угроза увольнением, как банально! Но фантазию он все же включил, чего стоит только его фраза про потенциальное замужество, из-за которого ее никто не возьмет на работу.

Даша понимала, что никто не обрадуется тому, что она стала защищаться. Никто не ждал такого поворота, все думали - ну совсем молодая девчонка, только после института, работает здесь, и хватит с нее. Они хотели сделать все тихо и без лишнего шума, а оно вон как обернулось... Теперь им придется выдать ей официальное уведомление о снижении зарплаты. Относительно этого уведомления у Даши был план. Уведомление будет действовать два месяца, все это время она продолжит получать зарплату в обыкновенном размере. Даша надеялась, что, когда срок уведомления истечет, уже произойдет объединение, и оно утратит свою силу. В том, что Главный не знает о происходящем, Даша не сомневалась ни минуты. Так же она не сомневалась и в том, что теперь в отношении нее начата война - людей, имеющих свое мнение, еще более-менее терпят. А вот от людей, начинающих это самое мнение отстаивать - избавляются всеми доступными способами.

Глава 17. Ты скоро станешь такой же, как они

- Слушай, это ужас какой-то. Как ты собираешься дальше работать?

Даша только что закончила свой рассказ о последних событиях прошедшего дня. Аня реагировала очень эмоционально.

- Почему ты до сих пор не ушла? Я просто поражаюсь, что ты вообще там делаешь? Это же самый настоящий гадюшник!

- Аня, я тебе уже говорила - я пришла туда работать. Сейчас у меня появилась отличная возможность получить новый опыт и наработать стаж, - устало, уже, казалось, в сотый раз, повторила Даша. - Ты же работала в подобной организации, понимаешь, что это значит для молодого специалиста.

Даша никак не могла взять в толк, почему Аня её не понимает. Ведь как часто бывает страшно что-то сделать или не сделать. Особенно когда решение уже принято, и очень сложно сделать шаг. И когда мы находим в себе смелость сказать о своих сомнениях друзьям, мы не ждем, чтобы они высказали свое мнение или сказали: "если боишься - не делай". Мы ждем, чтобы нам сказали: "Ты обязательно справишься". И Даша очень хотела это услышать.

- Да, работала. Но не относилась к административному персоналу. А ты - относишься. Главный юрист, как никак. - Аня хмыкнула. - И меня не прессовали, тем более так. Ты уверена, что бумаги, которые ты написала, помогут и тебе сохранят зарплату? И вообще оставят в покое?

Даша покачала головой.

- Нет, не уверена. Но очень на это надеюсь. Надеюсь, что они просто побоятся возможных проблем, особенно на фоне слияния. Все-таки, государственное учреждение.

Подруга задумалась.

- Подожди, ты же будешь как юрист готовить документы по слиянию?

- Да, я буду составлять бумаги на заключительной стадии, - кивнула Даша, откусывая шоколадное печенье. - А что?

Аня внимательно на нее посмотрела.

- То есть теоретически, ты можешь сорвать слияние?

От неожиданности высказанной подругой мысли Даша поперхнулась чаем.

- Теоретически, могу, конечно. Но делать этого не стану.

- Но почему? - Аня вдруг заговорила быстрее. - Если они все-таки отберут у тебя деньги, ты же все равно не останешься с ними работать. А так хоть какое-то моральное удовлетворение.

Даша остолбенела. Это даже для Ани - человека, весьма циничного по отношению к окружающим - было слишком.

- Аня, я не стану намеренно срывать процесс слияния из чувства мести! Потому что это объединение - труд множества людей, рядовых сотрудников, которые не имеют никакого отношения к тому, что сейчас со мной происходит. Это люди, которых заставляют работать сверхурочно и за бесплатно на это слияние, а они боятся возразить, чтобы не потерять работу. - Внезапно Даша запнулась. - Ты хочешь, чтобы я по своей прихоти все это разрушила? Потому что меня обидели? Чем я тогда буду отличаться от тех, с кем сейчас пытаюсь бороться?

Аня зло рассмеялась.

- Ты наивная! Веришь в добро? Да об тебя сейчас ноги, как следует, вытрут и забудут. А ты просто придешь домой и снова начнешь мне на них жаловаться и плакаться в жилетку, вместо того, чтобы сейчас за себя как следует, по-настоящему постоять, тем более, что у тебя в руках такая потрясающая возможность. Нет, я больше не собираюсь участвовать в этой театрализации ненависти. Даже не подходи ко мне с этим больше.

- Я не стану срывать объединение! Это исключено. Я не стану этого делать. Я выполню свою работу честно, независимо от того, заберут у меня половину зарплаты, или нет. Хотя бы потому, что я - не они!

Не допив чай, Даша с силой оттолкнула от себя кружку - остатки уже остывшего содержимого коричневыми пятнами выплеснулись на скатерть и моментально впитались в белую ткань - и, выскочив из-за стола, пулей вылетела из кухни. Но, к своему сожалению, она успела услышать последнюю фразу, негромко сказанную Аней:

- Ты уже такая же, как они. А если еще нет, то очень скоро станешь.

Хотя Даша и всячески гнала от себя эти мысли, она не могла не замечать, как менялся взгляд и интонации Ани, когда речь заходила о ее работе в целом и новой должности, в частности. У подруги моментально портилось настроение, взгляд холодел, а интонации становились еще более язвительными, чем обычно. Даша не хотела себе признаваться в этом, но, похоже, их многолетняя дружба оказалась под угрозой из-за банальной зависти.

На самом деле причин у кризиса их дружбы было много. Но все, что Даша перебирала у себя в голове, было второстепенно. Ей не хотелось признаваться себе в том, что главной причиной стала не просто зависть, а обоюдная зависть. Даша завидовала более удачной личной жизни подруги, Аня - более успешной финансовой и карьерной составляющей Даши. Даша не понимала, не знала, когда они обе перешли ту грань, за которой стали так отчаянно завидовать друг другу.

Однажды наступает день, когда начинаешь замечать, что окружающие люди стали относиться к тебе иначе. Иначе стали смотреть, иначе разговаривать, в особо тяжелых случаях - открыто игнорировать. По странному совпадению, такие перекосы в головах у людей начинаются, как только у человека намечается подъем в какой-нибудь сфере жизни. А если сразу во всех - вообще начинается аномалия. Зависть накрывает людей с головой и проявляется во всем - взгляде, едком замечании, улыбке. Зависть может проявляться даже в активности в социальных сетях, как бы нелепо это не звучало. Даша усмехнулась собственным мыслям. "Что ж, видимо, это тренд нашего времени - активность человека в социальных сетях как индикатор отношения человека".

Почему же зависть заслоняет разум? Почему люди не думают о том, что успехи другого человека, за определенным исключением, это результат приложенных усилий, килограммов потраченных нервных клеток и самого невосполнимого ресурса на Земле - времени? Ведь у этих людей тоже есть свои достижения, которые точно также дались им не сразу и не с первой попытки. Наверняка были бессонные ночи и коробки с успокоительным.

Так почему же, как только успеха добивается другой человек, у людей стираются воспоминания о том, как сами пытались чего-то добиться, чего им это стоило, какую цену пришлось заплатить?

Почему, если есть возможность не реагировать на чужие достижения, они просто проходят мимо, хотя сами очень бы хотели, чтобы их победам выказали определенное уважение? Что это - зависть, неуверенность в себе, лень что-то делать, чтобы достичь чего-то или хотя бы приблизиться к нужным результатам? Почему, вместо того, чтобы работать над своими внутренними переживаниями и проблемами, людям проще закидать камнями того, кто оказался чуть более сильным, чуть более настойчивым и чуть более выносливым? И почему этой болезни чаще других подвергаются именно близкие люди? Или же это своего рода лакмусовая бумажка - проверка отношений на прочность и искренность?

Глава 18. Важный суд

Вскоре после начала работы Даши в новой должности выяснилось, что в ближайшее время организацию ждет суд - необходимо было взыскать с компании, с которой когда-то довольно плотно работали, пять миллионов рублей, недополученных по одному из договоров, и теперь Даше предстояло отстаивать эти интересы в суде. Едва получив документы, Даша начала готовиться к предстоящему процессу, уделяя этому большую часть рабочего времени. Но Луноликому было мало докладов Даши о том, как продвигается подготовка. Каждый раз он заканчивал разговор примерно одной и той же фразой с нажимом в голосе:

- Дарья Андреевна, вы же понимаете, что от этого суда зависит ваше положение и дальнейшая работа в нашей организации?

Даша прекрасно знала - конечно же, он ждал ответа "да, понимаю". Но также она знала и то, что, ответив хотя бы раз подобным образом, Даша своими руками затянула бы петлю на своей шее. Соглашаться с подобной формулировкой было нельзя, судебный процесс - вещь непредсказуемая, исход дела зависит от множества факторов, и не всегда юрист может на них повлиять. Поэтому Даша просто отвечала:

- Приложу все усилия.

Было видно, что Луноликого совершенно не устраивает такой ответ, но возразить на это ему было нечего. Ему оставалось лишь надеяться, что эта самоуверенная девчонка с треском провалит многомиллионное дело и проблема решится сама собой.

Потом казавшаяся бесконечно глупой и наивной мысль о том, что усердная работа и выигрыш в суде ей помогут отстоять себя, в тот момент прочно засела в Дашиной голове. Хоть Даша и не верила, что ее полностью оставят в покое, она втайне надеялась, что, если она выиграет дело, ей, может быть, сохранят зарплату.

Накануне заседания, как и последние три дня перед судом, все, чем занималась Даша, возвратившись домой, было изучение судебной практики, бесконечное перечитывание материалов дела и поиск новых лазеек в стратегии противника. Экран тихо работающего телевизора превратился в сплошное яркое пятно, глаза слипались от усталости, а замелькавшие перед взором темные точки напомнили ей о том, что уже очень поздно. Даша взглянула на часы. Два часа ночи. "Пора идти спать, все равно от работы в таком состоянии толку уже никакого" - сонно подумала Даша и закрыла папку с документами. Она знала, что нужно было потерпеть. А в этом случае ей было, за что побороться - игра точно стоила свеч.

Время летело стремительно, и вот уже настал день судебного заседания. Суд был назначен на послеобеденное время, поэтому с утра Даша приехала на работу. Встречаться с Луноликим совершенно не хотелось - наверняка ведь сейчас опять скажет какую-нибудь гадость - но иллюзий относительно того, что он забудет о сегодняшнем суде и не вызовет ее к себе, Даша не питала. Ее правота подтвердилась через пятнадцать минут после начала рабочего дня - ответив на входящий звонок, она услышала в трубке ненавистный вкрадчивый голос, который меньше всего сейчас хотела бы слышать:

- Дарья Андреевна, зайдите ко мне. Прямо сейчас.

Даша вздохнула. Безусловно, сегодня работа с документами была бы более рациональным использованием рабочего времени, нежели выслушивание очередных разглагольствований Луноликого о том, что "от этого суда зависит ее положение здесь и работа", но выбора у нее не было, нужно было идти.

Увидев Дашу в дверях, Луноликий царским движением руки предложил ей сесть. Даша села и стала ждать, что он скажет, лишь поздоровавшись и не начиная диалог первой - "В конце концов, это он меня вызвал".

Луноликий, так и не дождавшись какой-то реакции от Даши, заговорил:

- Дарья Андреевна, вы помните, что сегодня у нас суд?

"Он это что, серьезно?" - Даже если бы Даша была самым безответственным на свете работником, он столько раз говорил о важности этого суда, что можно было бы запомнить даже против своей воли. Но нужно было сохранять спокойствие, поводов для волнения сегодня и так будет достаточно.

- Да, конечно, понимаю - кивнула Даша.

- Нужна какая-нибудь помощь?

Даша в очередной раз поразилась способности Луноликого нести полную чушь с невозмутимым видом, умудряясь повернуть все так, как будто он еще и помогает. "То есть целый месяц он только капал на мозги, что от этого суда зависит мое будущее, что этот суд чрезвычайно важен для организации, но помощь предложил за четыре часа до заседания. А потом, в случае чего, скажет, что предлагал содействие. Вот удобно. Потрясающая схема".

- Спасибо, Сергей Петрович. Все уже готово.

Луноликий кивнул и немного помедлил, формулируя новый вопрос, что, впрочем, явно давалось ему нелегко. Наконец он выдал:

- Может ли кто-нибудь пойти в суд вместе с вами?

"Что?"

- Ну у нас в стране гласность судопроизводства, заседания открыты. Чисто теоретически, со мной может пойти кто угодно, - осторожно ответила Даша. - Только кто и зачем?

- Кто-нибудь из сотрудников, - отводя взгляд в сторону, ответил Луноликий, уходя от ответа на вопрос, зачем ему это.

Но Даша и так все поняла. Он хочет отправить кого-нибудь следить за ней. И уж точно не потому, что переживает за нее или исход дела. "Вот ведь мерзкий мужик".

- Сергей Петрович, на ваше усмотрение.

Луноликий понял, что ему не удалось скрыть от Даши свои намерения. Чуть помедлив, он произнес:

- Ну ладно, это неважно. Я сейчас уеду по делам, и сегодня мы с вами уже не увидимся. Держите меня в курсе, как все закончится - сразу звоните.

Несмотря на то, что оппонентом была весьма серьезная организация, приславшая в качестве своего представителя солидного мужчину в строгом костюме, очках, с дорогим дипломатом и стильным зонтом-тростью в руках, судебный процесс больше напоминал цирк. Солидный мужчина оказался очень эмоциональным, размахивал руками, а в ответ на Дашины аргументы сумбурно выдавал полную ерунду. Он пытался вытянуть процесс, апеллируя к эмоциям судьи, что, в общем-то, изначально было провальной стратегией.

Немолодая судья устало, но внимательно изучала документы и постоянно задавала вопросы сторонам. Даше нравились такие судьи - глубоко вникающие в суть дела, невзирая на то огромное количество дел, которое им еще предстояло рассмотреть в этот день.

Когда судья ушла в совещательную комнату, Даша глубоко вдохнула и прикрыла глаза. Это было не первое ее судебное заседание в карьере, но еще ни разу на нее так сильно психологически не давили. Постоянные напоминания о важности суда не подстегивали ее, а, наоборот, угнетали. Даша и так всей душой болела за то, что делала, независимо от подначек Луноликого и косых взглядов коллег. Она надеялась, что, если она сейчас выиграет, то получит небольшой бонус в борьбе с Луноликим.

Наконец судья вернулась и начала оглашать решение.

- Объявляется резолютивная часть решения суда. Исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Глава 19. Как много для тебя еще здесь тайн!

На следующее утро Даша обнаружила, что отношение к ней сотрудников резко переменилось. Люди, которые с момента ее назначения на должность, смотрели на нее свысока, презрительно перешептывались за ее спиной, снисходительно разговаривали, вдруг стали с ней первыми здороваться, улыбаться ей. Поразительно, но еще до начала рабочего дня все знали о том, как закончился вчерашний суд, хотя заседание завершилось только вчера вечером, в уже нерабочее время. Даша лишь раз успела пройти по коридору, а за это время к ней подошла масса народа с поздравлениями и восхищениями. Уже начиная понимать, с какими людьми она работает, Даша не особо верила в искренность этих улыбок и восторгов, но, тем не менее, небольшое моральное удовлетворение она испытала. Пусть, пусть говорят, что хотят. Эта маленькая, но сладкая победа, лишает их возможности открыто высказывать свое пренебрежение и недовольство тем, что на посту главного юриста оказалась совсем молодая девушка. Непонятно только, как они узнали обо всем так быстро? Она после суда звонила Луноликому сообщить о результате, но вряд ли он после окончания рабочего дня стал обзванивать всех сотрудников и сообщать приятные новости.

Размышляя о причинах такой осведомленности, Даша поднялась к вызвавшему ее Луноликому. Увидев ее, Ирина Николаевна кивнула и знаком показала, что Даша может войти.

- Доброе утро, Сергей Петрович.

Луноликий оторвал взгляд от бумаг и кивнул:

- Доброе утро, Дарья Андреевна. Присаживайтесь. Как прошел суд?

Даша пересказала в общих чертах то, как прошло вчерашнее заседание. Все время, пока она рассказывала, Луноликий пристально смотрел на нее, никак при этом, не вмешиваясь в Дашин рассказ и не перебивая её. Наконец Даша не выдержала и спросила:

- Сергей Петрович, что-то не так?

Луноликий помедлил с ответом.

- Я располагаю иной информацией об этом суде и о том, как он проходил. И эта информация сильно отличается от вашей.

Даша недоуменно заморгала.

- Что? Какая другая информация?

- У меня есть данные, что на суде вы говорили что-то против нашей организации, - невозмутимо продолжал Луноликий. - Вы были не уверены в своих ответах, озвучили слабую позицию по делу.

У Даши голова шла кругом. "Что за бред он несет?"

- Ну, что скажете? - Луноликий выжидательно смотрел на растерявшуюся Дашу, явно наслаждаясь произведенным эффектом.

- Я не вполне понимаю, о чем идет речь, - медленно начала Даша. - Не знаю, где вы взяли эту информацию, но она неверна. Насколько я помню, в зале заседаний были только я, ответчик, судья и секретарь судебного заседания... Да, точно. Больше никого не было.

Теперь выжидательно смотрела уже Даша.

- Я послал своего человека, он пообщался с нашим оппонентом, - как ни в чем не бывало сообщил Луноликий.

"Руководитель организации, желающий выиграть дело в суде, подослал шпиона к оппоненту, который в итоге проиграл процесс, чтобы следить за своим же юристом?" - эта мысль казалась настолько абсурдной, что Даша не знала, что сказать. Вернее, знала, но слова, максимально хорошо подходившие к ситуации, нарушили бы профессиональную этику и деловую субординацию.

- Что скажете? - с нажимом повторил свой вопрос Луноликий.

- Сергей Петрович, я не знаю, что за человек снабжает вас информацией, но, думаю, ему стоит более тщательно проверять данные, - холодно ответила Даша. - И вообще, мы хотели выиграть суд, мы его выиграли. Что не так?

Целую минуту они сверлили друг друга ледяными взглядами. Видимо, других аргументов у Луноликого не нашлось.

- Хорошо. Вы можете идти, - наконец произнес он.

Как только за Дашей закрылась дверь, Сергей Петрович от досады стукнул кулаком по столу. Он всегда мечтал руководить. И вот, наконец, ему подвернулась редкая возможность. Такая, которая вообще, может быть, выпадает раз в жизни. А тут еще эта вчерашняя студентка, которая непонятно каким образом стала главным юристом и явно мнит себя умной. "Нет, хорошо, конечно, что суд выиграли. Но как? Это самоуверенная девчонка должна была провалиться, проиграть, развалить все дело. Тогда избавиться от нее не составило бы труда. А вместо этого она приобрела лишний козырь в свою пользу".

Встав из-за стола, Сергей Петрович подошел к шкафу, открыл непрозрачную дверцу, и, достав оттуда бокал и бутылку коньяка, плеснул себе немного горьковато пахнущей жидкости. Сделав несколько обжигающих глотков, он начал немного успокаиваться. Он не умел и не собирался проигрывать. "Ничего. Она всего лишь маленькая глупая девчонка. Надо лишь посильнее надавить, и она не просто уйдет, она убежит отсюда".

Даша вышла из кабинета Луноликого, раздумывая над его загадочными словами. Кого он послал следить за ней? Ей почему-то казалось, что она знает этого человека. Перед выходом Даша на секунду задержалась у секретарского стола.

Ирина Николаевна, как всегда, смотрела на нее свысока. Но сегодня к привычному высокомерию примешивалось что-то еще.

- А я вчера суд выиграла! - не без ликования сказала Даша, хотя и догадывалась, что та уже была в курсе одной из первых.

Ирина Николаевна отвела пренебрежительный взгляд на мерцающий монитор и ледяным тоном произнесла:

- Ну, я бы не сказала, что ты его выиграла, но... но все равно поздравляю.

"Так, похоже, не только Луноликий ждал моего провала" - позднее Даша не раз размышляла о том, что за проблемы с самооценкой были у всех этих взрослых и, в общем-то, уже состоявшихся в жизни людей, что они тратили столько своего времени на борьбу и дискредитацию совсем молодой девушки, искренне расстраиваясь, когда ей что-то удавалось?

- Не понимаю, о чем вы. Решение суда в нашу пользу.

Ирина Николаевна вновь посмотрела на Дашу и показала пальцем на что-то у нее за спиной. Даша обернулась. На полке среди каких-то бумаг и всякой мелочевки лежала цветная картонная корона, сделанная, видимо, для какого-то праздника или шутки. Даша вопросительно посмотрела на секретаршу. Та язвительно пояснила:

- Эта корона лежит здесь как символ того, что, примерив её раз, можно забыться.

"Вот уж точно. По-моему, кто-то здесь давно уже привык ходить с короной на голове".

- Чем все недовольны? Сергей Петрович, например, сказал мне только что какую-то странную вещь... Что послал какого-то человека, чтобы тот пообщался с нашим противником... - Внезапно у Даши мелькнула смутная догадка и она пристально посмотрела на секретаршу. - Не знаете случайно, о чем идет речь?

На лице Ирины Николаевны появилась самодовольная ухмылка.

- Вот видишь, сколько для тебя еще здесь тайн.

В ответ Даша промолчала. Ей не было абсолютно никакого дела до местных тайн, и меньше всего ей хотелось в них разбираться. Зато теперь она точно знала, кто снабжает Луноликого информацией. И наконец отчетливо поняла, куда попала на работу - в стаю гиен, готовых сожрать её заживо.

Глава 20. Слишком много кофе

Спустя еще один день, в самом начале рабочего дня, её вызвал к себе Игорь Львович. Еще только подходя к дверям его кабинета, Даша почувствовала горячий запах свежесваренного кофе. Открыв дверь, она увидела сидящую рядом с Игорем Львовичем Ирину Николаевну, которая, как всегда по утрам, совершала свой привычный ритуал - пила кофе в кабинете у заместителя.

- Дарья Андреевна, позвольте поздравить вас с победой в суде. Наслышан, наслышан, - Игорь Львович усиленно пытался изобразить восторг и восхищение, но получалось у него не очень хорошо. Сидевшая рядом Ирина Николаевна холодно смотрела на Дашу исподлобья, внимательно следя за происходящим и никак не встревая в разговор.

Даша кивнула Игорь Львовичу.

- Спасибо.

Игорь Львович немного помолчал, задумавшись. Потом все же продолжил.

- И расскажите же нам, каковы будут наши дальнейшие действия? Как нам теперь получить эти миллионы? Сумма, знаете ли, немаленькая для нашего скромного учреждения.

"Ему-то это зачем? Эти миллионы в его компетенцию не входят, не ему ими заниматься. Зачем тогда все это?" - каждый день у Даши возникало столько неразрешимых для нее вопросов, что она не успевала находить ответы и голова шла кругом.

- Как я вчера уже рассказывала Сергею Петровичу, нам нужно дождаться вступления решения суда в законную силу. На это уйдет месяц. Если наши противники не обжалуют решение, мы получим исполнительный лист и будем взыскивать через судебных приставов. Если же будет обжалование - снова пойдем в суд, уже во вторую инстанцию. Вот такие у нас варианты.

Игорь Львович выдавил из себя некое подобие улыбки и холодно произнес:

- Что ж, мы снова надеемся только на вас. - Слово "только" он интонацией выделил особенно.

Даша пристально посмотрела на него.

- Я сделаю все, что от меня будет зависеть, не сомневайтесь.

Игорь Львович и Ирина Николаевна молча переглянулись. Даша, сделав вид, что не заметила этих многозначительных переглядываний, развернулась и медленно пошла к выходу. Звенящую тишину в наполненном кофейно-молочными ароматами кабинете нарушал только отчетливо-ритмичный стук ее каблуков по новому паркету - пока за ней не закрылась дверь, находившиеся в кабинете не проронили ни слова.

Мысли о происходящем на работе занимали практически все Дашино время и отделаться от них было практически невозможно. Даша решила прибегнуть к старому доброму способу - хорошая книга всегда помогала отвлечься. Она давно заметила - пока читаешь о чужих приключениях и тревогах, свои как-то отходят на второй план. После окончания рабочего дня Даша в предвкушении прекрасного вечера поехала в самый большой в городе книжный.

Войдя внутрь, Даша испытала давно забытое легкое волнение. Давненько она здесь не была... А все осталось так, как было в тот раз... Запах новых книг, не очень яркий свет ламп, тишина, нарушаемая иногда лишь непродолжительными разговорами посетителей с продавцами и шелестом неспешно перелистываемых страниц. А вот и та лестница... Ноги сами понесли Дашу наверх, в кофейню. И тот самый столик у окна свободен... Когда к ней подошла официантка, Даша уже знала, что закажет.

- Латте, пожалуйста.

В ожидании заказа Даша смотрела на оживленную улицу, и воспоминания накрыли с головой...

... Ноябрь в том году выдался на редкость сухим и ветреным. Сильнее кутаясь в пальто и подняв повыше шарф, Даша перешла дорогу и, ускорив шаг, направилась в книжный магазин. Внезапно она почувствовала легкое прикосновение и обернулась. Нет. Этого просто не могло быть. Они не виделись с того самого дня, когда состоялся тот злополучный разговор, во время которого он сообщил, что любит другую девушку. "Да он даже не живет в этом городе, а я спонтанно решила заехать в этот магазин именно сегодня!"

- Привет!

Даша молчала. Разве они еще недостаточно сказали друг другу?

- Куда ты идешь?

- В магазин. Надо купить подарок подруге на День рождения.

- Давай зайдем. Не будем стоять на ветру. Еще простынешь. - Денис говорил таким обеспокоенным голосом, словно и правда переживал, как бы она не заболела.

Даша с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза -"Боже, сколько заботы".

Денис обогнал ее и открыл ей дверь, галантно пропуская вперед. Зайдя в магазин, Даша сразу направилась в отдел художественной литературы, всячески стараясь делать вид, что не замечает своего спутника.

- Подожди! Давай я помогу тебе найти.

Среди множества стеллажей Денис развил бурную деятельность по поиску нужной книги, привлек нескольких продавцов-консультантов, доставал с полки каждую третью книгу, каждые пять минут бегал к терминалу, установленному в магазине специально для поиска покупателями нужной литературы.

Когда через полчаса с покупками наконец было покончено, он предложил:

- Выпьем кофе? Тут наверху готовят совершенно потрясающий латте.

Чуть помедлив, Даша кивнула. Когда они поднимались по лестнице в кофейню, и пока устраивались за столиком, она думала о том, зачем согласилась и чего ждет от этого разговора. Сделав заказ, они молча смотрели друг на друга. Через пару минут Денис нарушил молчание.

- Как ты? Как твои дела?

"Ему что, правда интересно? Небось снова приехал по работе, и, если бы не эта случайная встреча, так бы обо мне и не вспомнил" - подумала Даша, отводя взгляд куда-то в сторону.

- Нормально. А ты как? Когда приехал?

- Два дня назад. Работы много.

Снова повисло неловкое молчание. Оба чувствовали, что между ними есть недосказанность, что-то, связанное с их отношениями, с их личной историей, а не с тем, у кого как дела, кто, когда приехал, и у кого сколько работы.

Наконец-то принесли кофе. Латте. Они пили этот кофе практически каждую свою встречу вне дома. Именно латте еще много лет ассоциировался у Даши именно с ним. Именно латте был практически единственным видом кофе, в который она всегда добавляла сахар. Сделав глоток, Даша не выдержала:

- Скажешь что-нибудь?

Размешивая сахар и, не глядя на нее, Денис тихо произнес:

- Я очень виноват перед тобой. Прости. Но я правда не мог иначе. Правда. По-другому было никак.

- Ты что, правда не понимаешь? - Даша грустно покачала головой. - Мне чужого не надо, - и, запнувшись, с плохо скрываемой болью в голосе добавила - Но ты мне ни слова о ней не сказал.

- Сейчас все уже в прошлом. У нас с ней больше ничего нет.

Что-то в его интонации настораживало.

- Но...?

- Но я пока не могу. - виновато пробубнил Денис, по-прежнему не глядя на Дашу и разглядывая внезапно появившиеся крупные капли дождя на окне. - Эти отношения слишком много для меня значили.

«А наши отношения слишком много значили для меня. Но тебе это было безразлично» ...

Даша не сразу заметила, что принесли её заказ. Добавив сахар, она сделала несколько обжигающе-сладких глотков и потрясла головой, возвращаясь из непрошенных воспоминаний в реальность - все было в прошлом.

Глава 21. Почему все пошло не так?

Ночью Дашу разбудил громкий смех. С трудом борясь со сном, она приоткрыла глаза. Телевизор, поставленный на таймер, работал очень тихо, и звук, разбудивший Дашу, исходил явно не от него. Смех доносился из соседней комнаты и принадлежал Ане. Даша посмотрела на время. Уже глубокая ночь. Снова громкий пронзительный смех и голос. Даша нехотя встала с постели и, накинув халат, пошла к Ане. Легонько постучав, она приоткрыла дверь. Аня сидела на диване с ноутбуком на коленях и, разговаривая по скайпу, громко над чем-то смеялась. Из обрывка разговора, который услышала Даша, она поняла, что подруга разговаривает с Игорем, своим молодым человеком.

- Ань, уже очень поздно. Давай потише, пожалуйста. И я, и все наши соседи сверху и снизу уже спят, - сонным голосом произнесла Даша. - Лично мне завтра, точнее, уже сегодня, рано вставать.

- Да-да. Извини. - уже гораздо тише рассеяно пробормотала Аня, не поднимая глаз на подругу.

Вернувшись к себе в комнату, Даша по привычке проверила телефон и с удивлением обнаружила сообщение от... Игоря. Они были знакомы, но никогда не переписывались и общались исключительно тогда, когда встречались на каких-то праздниках у Ани.

"Привет! Слушай, ты же юрист. Можешь мне помочь? Я завтра иду на собеседование на новую работу, не успел подготовиться как следует, расскажи мне, как мне лучше будет ответить на эти вопросы?" - и далее к сообщению был прикреплен весьма объемный документ с несколькими десятками вопросов.

Даша снова посмотрела на часы. Половина второго ночи. Через четыре с половиной часа ей вставать.

"Игорь, тут правда очень много всего. У нас на это пол ночи уйдет. Во сколько у тебя завтра собеседование? Это все терпит до утра?"

В ответ пришло сообщение, суть которого Даша, находившаяся в полудреме, поняла лишь частично. Решив, что утром, пока будет ехать на работу, она ему ответит и чем сможет - обязательно поможет, она заснула.

Утром Даша по пути на работу открыла документ, присланный Игорем, и начала писать ответы на интересующие его вопросы. Но спустя полчаса, отправив несколько весьма объемных сообщений, она получила ответ:

"Спасибо, уже неактуально. Я сам разобрался".

Даша почувствовала нарастающее раздражение. "Если уже неактуально - почему нельзя написать об этом? Я же трачу свое время. Почему, что Аня, что Игорь, считают, что у других людей нет своих дел и мир должен крутиться только вокруг них?" Но решив, что выяснять отношения с по сути, малознакомым ей человеком, не самая лучшая идея, Даша лишь пожелала ему удачи на собеседовании.

Произошедшая ситуация задела Дашу, к тому же она понимала, что нечто подобное со стороны Ани происходит не в первый раз. Приехав на работу, Даша решила не спускать все на тормозах и написала подруге. Они все чаще в последнее время ругались, и Даша не могла не заметить, что их ссоры многократно участились после её назначения на должность главного юриста. Даше это вовсе не нравилось, и её очень расстраивала реакция Ани, но и терпеть подобное обращение она не собиралась.

"Ань, как-то не очень хорошо получается. Твой Игорь просит у меня помощи, я начинаю что-то делать, трачу время, силы, а в итоге оказывается, что это никому уже не нужно. А предупредить заранее нельзя?

Аня, видимо, уже проснулась, и, судя по всему, не в самом лучшем расположении духа.

"Даш, ты помогла только утром. А ему надо было тогда, когда он тебе написал".

Даша удивленно подняла брови.

"А ничего, что он написал в половине второго ночи? Или я должна проснуться, все бросить, и всю ночь отвечать на огромный список вопросов Игоря к собеседованию, к которому он почему-то не удосужился подготовиться заранее, а вспомнил лишь накануне? И почему-то это не мешало вам болтать пол ночи по скайпу. Что же он вместо этого не готовился? Или вы оба ждали, что я проснусь и все сделаю за него, пока вы там хохочете над всякой ерундой?"

И, чуть погодя, отправила второе сообщение:

"Мне дорога наша дружба. Пожалуйста, давай не будем ругаться. Что происходит? Ты разве не замечаешь, что мы все разрушаем?"

Но Аня ответила лишь на первое сообщение, полностью проигнорировав второе, словно не слышала - или не желала слышать, чего Даша и боялась больше всего.

"Ах, ПРОСТИ, ПОЖАЛУЙСТА. "МОЙ" Игорь больше тебя не потревожит. Ни в половине второго ночи, ни в какое другое время".

Из каждого слова в Анином сообщении прямо-таки сочился обжигающий, липкий, как горячая смола, яд. А у Даши опускались руки - она не понимала, что делает не так, и почему их многолетняя дружба, казавшейся такой крепкой и способной обойти все преграды, так стремительно летит в пропасть.

Глава 22. Премия

После суда, на несколько дней сделавшего Дашу местной знаменитостью, прошла пара недель, и среди сотрудников стали ходить слухи о скорой выплате премии. По идее, она обычно выплачивается в канун Нового года, но в этот раз, из-за грядущего слияния и необходимости в связи с ним закрывать счета, было принято решение сделать это раньше. Даша, в общем-то, не особо рассчитывала, что ей что-то вообще дадут в свете всех последних событий, да и работала она не так давно. Но втайне все же надеялась получить какое-то поощрение за хорошую работу. Она не совершала фатальных ошибок и честно выполняла свои обязанности. В том мире, который она нарисовала в своей голове, было торжество справедливости. Хотя уже спустя несколько месяцев, глядя, во что превращается ее жизнь, она горько смеялась над своими надеждами и мыслями об этой самой мифической справедливости.

Приказы о премиях по правилам должны были согласовываться с целым рядом сотрудников - бухгалтерией, отделом кадров, юридической службой, а также в обязательном порядке регистрироваться в канцелярии. Однако ни Даше, ни в отдел кадров такой приказ на согласование так никто не принес.

- Может, премии вообще не будет? - в очередной раз рассуждала Даша, сидя в кабинете у Людмилы Петровны. - Приказа-то нет.

- Будет. Или уже есть, - мрачно ответила Людмила Петровна. - Им счета надо закрывать. Непонятно только в каком размере придет эта самая премия.

Даша долго обдумывала услышанное. Почему никто не видит приказа? Обычно такие вещи не являются секретными. Что там прятать? Разве что... Разве что те, кто назначал суммы премий, не хотели, чтобы была видна разница между премиями "своим" и премиями "всем остальным", потому что она, скорее всего, отличается в десятки раз.

Решив больше не гадать, Даша стала просто подождать и посмотреть, что будет. А ждать пришлось недолго. Через два дня, в пятницу, ближе к концу рабочего дня, уже предвкушая предстоящие выходные и встречи с друзьями, Даша, вернувшись с документами из канцелярии в свой кабинет, заметила, как мигает экран оставленного на столе телефона, возвещая о новых сообщениях. Это были сообщения из банка, возвещавшие о начислении зарплаты. Но в этот раз эсэмэсок было больше обычного. Третья была о начислении премии. Открыв ее и прочитав, Даша сначала подумала, что чего-то не поняла. Перечитала еще раз. Нет, никаких ошибок. Ей действительно дали премию. Четыреста четырнадцать рублей. "Интересно, а почему без копеек? Почему сумма "ровная"? Или тоже пожалели?"

Даше хотелось крушить все, что есть вокруг. И дело было вовсе не в деньгах. Эта насмешка, такая омерзительная и подлая, пробудила в ней злость неведомых ей ранее размеров. Уж лучше бы они ей вообще ничего не дали. Но на то и был расчет - премия в таком крошечном размере укалывала гораздо сильнее, чем ее полное отсутствие.

К понедельнику эмоции от полученной "премии" немного утихли, но чувство отвращения к Луноликому продолжало расти. Ближе к обеду, Сергей Петрович вызвал Дашу к себе, чтобы дать очередные поручения. Но выслушав его, и сделав все необходимые записи в ежедневнике, Даша не спешила уходить. Луноликий спросил:

- Что-то еще, Дарья Андреевна?

Даша улыбнулась ему своей самой очаровательной улыбкой.

- Всего лишь хотела поблагодарить вас за премию, Сергей Петрович. Четыреста четырнадцать рублей. Все выходные сидела, думала, куда потратить. Решила положить в банк. Под процент.

Луноликий отвел взгляд и стал пристально рассматривать свой полированный стол и блестевшие в нем дорогие часы, тихо проговорив с плохо скрываемым раздражением:

- Дарья Андреевна, как же много в вас желчи...

"Блестящая реплика" - подумала Даша и, наклонив голову, нервно усмехнулась, пряча предательски подрагивающие руки под стол.

- А вы считаете, что это - нормальная сумма? Больше напоминает подачку, чем премию. Или я плохо работаю? А как же недавний суд? Мне показалось, что вы были довольны результатом.

Луноликий все еще изучал предметы на столе, не поднимая глаз.

- Дарья Андреевна, это не мое решение. Вы же это понимаете. Зачем вам эта премия? Вы еще молодая, у вас все впереди.

"Вот заладил - не мое решение. И это говорит руководитель организации" - раздраженно подумала Даша, отметив про себя, что в этот раз риторика несколько сменилась. Теперь Луноликий говорит, что "все впереди". В прошлый же раз твердил, что Даша никому не будет нужна и работу себе не найдет. Но говорить все это вслух, приводить какие-то аргументы в свою пользу было бессмысленно, Даша это прекрасно понимала. Смерив Луноликого бесконечно презрительным взглядом, она молча вышла из кабинета. А Сергей Петрович, пока дверь не закрылась, так и не поднял на нее глаза.

Всю дорогу домой Даша раздумывала, как бы поинтереснее потратить премию, чтобы было весело и в то же время, чтобы её на что-нибудь хватило. Вдруг в голове мелькнула шальная мысль, при которой Даша заулыбалась. Придя домой, она открыла ноутбук, нашла в поисковике нужный сайт и, отправив ссылку своей давней институтской подруге Насте, набрала её номер.

- Настюш, привет! Как у тебя с планами на завтра? Есть идея сходить в зоопарк с экзотическими животными! Надеюсь, там есть террариум!

Глава 23. Почему ты не уйдешь?

- Твои амбиции тебя до добра не доведут. - покачала головой Настя.

В четверг вечером они с подругой сидели в новом кафе в центре города, пробовали корейскую кухню и обсуждали события последних недель. Даше было необходимо услышать мнение здравомыслящего, практичного человека, привыкшего оценивать происходящие события с точки зрения логики, с одной стороны, способного непредвзято взглянуть на ситуацию, отбросив эмоции, а с другой стороны - хорошо знающего саму Дашу. Настя идеально соответствовала этим двум критериям. В ней не было столько эмоциональности, сколько было её в Даше, и она была самым настоящим прагматиком.

- У меня просто волосы на голове шевелятся от того, что ты рассказываешь, - Настя явно пыталась подобрать правильные слова. - То, что происходит - просто за гранью добра и зла. Почему ты не уйдешь? Зачем тебе все это?

Вопросы были более чем уместны и логичны, но Даша покачала головой.

- Ты не понимаешь. Дело не в амбициях, и не в должности. Я не могу смириться с тем, что со мной так поступают ни за что. Пойми, у меня внутри все настолько противится тому, что они делают, что я не могу просто уйти, послушно склонив голову, тем самым дав им понять, что они победили.

Настя вздохнула.

- Вот сколько лет тебя знаю... Твоя главная проблема даже не в том, что ты постоянно ищешь справедливость, а в том, что, снова и снова не находя её, ты, с каждым разом все больше разочаровываясь в жизни, все же не перестаешь её искать. Я бы очень хотела сказать, что все будет хорошо, но... Держись, Даш. То ли еще будет.

В тот вечер Даше очень не хотелось прощаться с Настей - хотелось продлить их встречу еще хотя бы на полчаса. Ей было так хорошо от того, что она смогла кому-то выговориться, что, наконец, немного расслабилась. Было уже далеко за полночь, когда Даша ехала в такси домой, любуясь ночным городом и размышляя над словами подруги. Настя уже не первая, кто говорил ей про амбиции. Отчасти она была права, да. Глупо было бы это отрицать. Безусловно, Даше это льстило - особенно когда её спрашивали, кем она работает. Но здесь дело не только в амбициях. Было что-то еще, в чем Даша боялась самой себе, признаться. Она не хотела признаваться в том, что главная причина крылась внутри нее самой. В ее душе не было гармонии, сплошные черные дыры, которые она всячески стремилась заткнуть разными внешними достижениями. Эта проблема свойственна многим людям ее поколения, но об этом как-то не принято говорить в обществе. В эпоху расцвета социальных сетей, все делятся картинками идеальной жизни, всячески фильтруя события и мысли. Принято показывать результат, некий итог, но не принято говорить о самом процессе, о том, как человек достиг этого результата. Не принято говорить о трудностях, о неудачных попытках. Люди стараются всеми способами показать, как быстро и легко они достигли успеха, и, показав это единожды, уже не могут остановиться. Направляют свои усилия не на закрепление и развитие достигнутого, а на создание лучшего имиджа, даже если вокруг все рушится. В эти моменты, когда все идет кувырком, становится особенно важным показать всем, что на самом деле все в порядке, все идет так, как нужно. А чтобы это показать, нужно обязательно выдать что-то такое, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что что-то не так. Да и сила самовнушения велика. В определенный момент и сам начинаешь верить, что все действительно хорошо. Но ведь самообман не может длиться вечно - однажды он обязательно вскроется и станет только еще больнее.

Невысказанные мысли, нерешенные проблемы начинают идти вразрез с внешним успехом, кипят внутри, угрожая того и гляди выплеснуться наружу в самый неподходящий момент. А человек уже создал в глазах окружающих вокруг себя ореол успешности. Боится, что его страхов уже никто не поймет. И снова пытается задвинуть подальше нерешенные внутренние проблемы, убеждая себя, что на самом деле у него все в порядке, и, достигая новых высот, получает новую порцию социального одобрения. И чем больше он его получает, тем одновременно и легче, и тяжелее ему становится. И чем больше Даша узнавала людей, тем сильнее понимала - нет ни одного человека, у которого не было бы какой-то личной боли, какой-то ошибки, какого-то поступка, который не дает спать по ночам, и который скрыт от чужих глаз за семью печатями внешнего успеха.

Вот и сейчас - она уцепилась за эту работу, как за соломинку, как за новую возможность отрешиться от прошлых неудач, и новым успехом заставить всех окружающих - но в первую очередь, саму себя - поверить, что у нее на самом деле все хорошо. Но то ли стратегию она выбрала неверную, то ли делала что-то не так, но только "новый успех" не просто не закрывал старые раны, он острым лезвием швейцарского ножа методично вскрывал их заново - и Даша чувствовала это лезвие с каждым днем все острее и глубже. В конечном счете, круг, наконец, замкнулся, и чтобы разорвать его, нужны были невероятные душевные силы, которых Даша в себе пока не чувствовала.

Глава 24. Шанс есть?

Даша сидела в кабинете у Людмилы Петровны и пыталась решить, что же ей теперь делать. Людмила Петровна же, в свою очередь, устало отвергала все Дашины идеи, разнося их в пух и прах.

- Пойми же наконец, ну не тягаться тебе с ними! Ну не сможешь ведь! И в этой ситуации ты ничего не сможешь сделать. Просто смирись.

Но Даша не собиралась так просто сдаваться. Она напряженно думала, что же она может предпринять, и наконец её озарила немного шальная, но кажущаяся потрясающей своей простотой мысль. Даша воодушевленно посмотрела на коллегу. Может быть, Людмила Петровна и думала, что все решено и ничего уже не изменишь, но Даше казалось, что она нашла выход.

- Людмила Петровна, я хочу поговорить с Главным.

Людмила Петровна изменилась в лице и внезапно закашлялась. Ей казалось, она была готова услышать все, что угодно, любую сумасбродную идею, кроме того, что действительно услышала. С трудом сумев совладать с эмоциями, она наконец ответила:

- Что? Как ты себе это представляешь? Да тебя никто даже не пустит к нему! Где ты его будешь ловить? Здесь, в коридорах? Не смеши меня, - и, безнадежно махнув рукой, добавила - Забудь, забудь, выкинь из головы.

Но Даша уже не слышала того, что говорила ей Людмила Петровна - её уже полностью захватила эта идея. Только в ней она видела единственную возможность как-то повлиять на ситуацию, которая с каждым днем только усугублялась.

- Нет, не в коридорах. Я поеду туда и пойду к нему на прием, как все, - терпеливо пояснила Даша. - Я сотрудник, работаю здесь главным юристом. Не вижу проблемы.

Судя по выражению лица Людмилы Петровны, она проблему видела. И не одну.

- А что ты скажешь здесь? Да Сергей Петрович тебя никогда в жизни не отпустит туда!

Даша, наклонив голову, внимательно посмотрела на коллегу. "Она что, серьезно? Или здесь все без исключения считают меня глупой, несмышлёной девчонкой?"

- Я вообще не собираюсь ему говорить что-либо. Надо придумать причину, по которой меня здесь не будет. А лучше вообще ничего не говорить, глядишь, все нормально будет, не заметит моего отсутствия. Если спросит у вас, где я, просто скажите, что не знаете, пусть звонит мне напрямую. А я что-нибудь придумаю.

- Ладно, хорошо, - после небольшой паузы Людмила Петровна сдалась. - Только умоляю тебя - будь осторожна! Как следует продумай, что будешь говорить. Одно неверное слово, одна неверная интонация - и все, пропало, можешь бежать, куда глаза глядят.

- Конечно. Пожелайте мне удачи, - тихо произнесла Даша, подумав о том, что удача и чудо - это все, на что она может сейчас надеяться.

Конечно, Даша не могла не понимать, что тучи над ней сгущаются. Беспокойство в ней нарастало с каждым днем все больше. Чтобы немного отвлечься от мрачных мыслей, Даша бесцельно листала ленту социальной сети. В какой-то момент ее внимание привлекли яркие фотографии с красивыми украшениями. Даша перешла по ссылке, указанной под фотографиями, ведущей на страницу мастера, который эти самые украшения делал. Следующие полчаса Даша завороженно рассматривала серьги, браслеты, кольца, ожерелья, читала статьи про натуральные камни, из которых они были сделаны, про свойства, которыми наделены те или иные камни, и как они могут влиять на конкретную ситуацию в частности и на жизнь того, кто их носит, в целом. Красивая история для романтичных впечатлительных барышень, отзывами которых пестрила страница мастера. Даша, конечно же, сразу загорелась желанием иметь такое же украшение. Она тут же написала мастеру, которым оказалась приятная молодая девушка, почти ее ровесница, сразу предложившая перейти на "ты". Выслушав Дашин рассказ, она предложила:

- Давай сделаем тебе браслет из шерла, он еще называется "черный турмалин". Это самый мощный камень для защиты, используется для изготовления талисманов и амулетов, отлично защищает своего владельца от негативной энергии завистников и недоброжелателей, а еще от проклятий и колдовства. И дополню другими созвучными ему камнями. Будет очень здорово и красиво!

Даша согласилась, в тайне надеясь, что в ее случае до колдовства и проклятий дело не дойдет. А вот всего остального было через край.

Через неделю браслет был готов. Когда Даша его увидела, ей было уже все равно, какими свойствами обладают черные и зеленые камни, настолько ей понравилось само украшение и необычная серебряная фигурная застежка к нему. С тех пор она носила его на работу практически каждый день. И чем больше у нее становилось там проблем, тем сильнее камни в браслете темнели.

Глава 25. Хорошая девочка

Людмила Петровна заперлась у себя в кабинете и сидела, обхватив голову руками. Даша собиралась буквально идти на танки с голыми руками. Здесь мало кто решался на такое открытое противостояние существующей системе, и Людмила Петровна не уставала поражаться тому, что одним из таких людей стала новая сотрудница, вчерашняя студентка. Отчасти ей было немного жаль Дашу - она была слишком доброй, слишком наивной, слишком порядочной для этого места, она была "белой вороной", за что сейчас жестоко расплачивалась, а дальше будет только хуже. Но порой люди судят по внешности и забывают, что она бывает обманчива. Принимают вежливость и воспитанность за слабость. А хорошая и правильная девочка, внешне больше похожая на куклу, чем на юриста, может вдруг взбрыкнуть и дать отпор. И ведь не боится же! Грозит уголовным кодексом, проверками, еще Бог знает, чем... Конечно, никто не ждал от нее такой реакции, и, тем не менее, она была. Порой энтузиазм бывает гораздо важнее опыта. Никто не учел, что в момент опасности в человеке открываются такие ресурсы, о которых он и сам раньше не подозревал. Вот только Дашу Людмиле Петровне все равно было жаль - не понимает девчонка, куда лезет и с кем связывается. Думает, что сможет что-то сделать и победить. Но нет. Не сможет. Раздавят и не заметят. Борьба с ветряными мельницами еще никого не сделала счастливым.

Сергей Петрович закурил вторую по счету сигарету. Обычно его это успокаивало и помогало думать, но то, что сейчас происходило, с ним было впервые. Ситуация, мягко говоря, странная. Какая-то девчонка пытается рассказывать ему, что он должен делать, как руководитель? Да откуда она вообще взялась? Как её угораздило стать главным юристом? И ведь не уволишь её просто так! А если и правда пойдет жаловаться? Скандал и проблемы с учредителем ему точно сейчас не нужны... Не дай Бог проверка какая начнется... И в суд подать может - с такой станется... Но, с другой стороны, зарплату ей оставлять - тоже слишком жирно будет... А по ней ведь и не скажешь - внешне такая самая обыкновенная "хорошая девочка", таких по улице толпы ходят. Сергей Петрович с отвращением посмотрел на лежащие перед ним бумаги Даши и затушил недокуренную сигарету. Курить больше не хотелось. Вот тебе и хорошая девочка. С уголовным кодексом в руках.

Через полтора часа Даша зашла домой, только что выдержав испытание вечерней поездкой в забитом до отказа людьми вагоне метро. На самом деле ей было очень страшно идти против таких людей, понимая, что её, в общем-то, никто не поддержит и идти по этому пути ей предстоит совсем одной. А куда идти было непонятно. Но стоять на месте и ничего не делать было еще страшнее. Борьба за справедливость не может быть равной по определению - иначе этой борьбы не было бы вовсе. Эта мысль немного успокаивала ум, но еще больше распаляла и без того беспокойное сердце.

Глава 26. Хэллоуин

Близился Хэллоуин. Даша никогда не была особой фанаткой этого немного странного праздника, да и к тому же в последнее время в жизни страшилок и так хватало. Все вечеринки, проводимые в этот день в клубах из года в год, неизменно носили какой-то сатанинский характер и каждый раз было непонятно, почему организаторы смотрят на эту идею так однобоко. Но накануне дня, который пиарщики всех мастей объявляли "самым страшным" и "самым мистическим", Аня выдвинула предложение:

- Даш, а давай завтра в честь Хэллоуина устроим дома небольшой праздничный вечер? Закажем много вкусной и жутко вредной еды, включим какой-нибудь фильм, необязательно страшный, можно какой-нибудь сказочный, просто для атмосферы. А потом посидим, поболтаем!

Даша очень воодушевилась этой идеей и с нетерпением ждала окончания рабочего дня. Они с Аней постоянно переписывались, выбирая еду из приложения на заказ. Даша еще со школьных времен очень любила такие теплые посиделки с подругой - они могли говорить обо всем на свете до глубокой ночи.

С трудом дождавшись окончания рабочего дня, Даша поспешила домой. К счастью, Луноликий уехал куда-то еще в обед и не задержал её. Её так радовал предстоящий пятничный вечер, что она почти бежала.

Когда Даша зашла в квартиру, Аня уже была дома, включила бодрую латиноамериканскую музыку, которая всегда так нравилась Даше, и то и дело посматривала на часы - курьер из доставки еды должен был уже вот-вот подъехать.

Когда наконец пакет с едой был разобран и все было готово, Даша начала включать выбранный фильм, как вдруг Аня спросила.

- Слушай, Даш, тут такое дело. Ты не против, если мой Игорь здесь поживет пару недель?

Даша удивленно посмотрела на подругу.

- Здесь? С какой стати?

Аня замялась.

- Ну так складываются обстоятельства. Просто иначе в ближайшие две недели ему придется жить в квартире у родственников, а там куча народа.

- И поэтому он должен жить здесь? - уточнила Даша таким тоном, будто все поняла, кроме одной маленькой детальки.

- Ну Даш, он уже взял билеты из Москвы. Завтра утром будет здесь.

Даше показалось, что она ослышалась.

- Ань, а ты не считаешь, что правильнее было бы сначала спросить моего мнения, а уже потом решать вопрос с билетами? А если я сейчас скажу "нет", он что, пойдет и сдаст билеты?

- А ты что, против, чтобы он приехал? - теперь с удивлением смотрела уже Аня.

- А почему я должна быть "за"? - Даша распалялась все больше. - Ты вдруг ни с того, ни с сего, ставишь меня перед фактом, что с завтрашнего утра в моем доме будет две недели жить какой-то мужик. И как ты хочешь, чтобы я отреагировала? Тебе не кажется, что ты немного перегибаешь палку?

- Даш, ему некуда пойти.

- Ему есть куда пойти. Просто он, как и ты, желает жить в комфорте, а не в общежитиях и хостелах, не так ли? И чтобы в квартире при этом было не сильно много народу. А я вам не сильно мешаю? Может, мне пойти куда-нибудь на это время?

- Ну и что! Тебе что, так важно быть правой? - с вызовом спросила Аня.

- Нет, - просто ответила Даша. - Но мне не нравится, что ты совсем не хочешь меня слышать, пусть ты и не согласна со мной.

Но Аня и впрямь, казалось, не желала слышать подругу. Она схватила со столика свою порцию картофеля фри, вскочила из-за стола и зло, с вызовом, бросила:

- Ты бесишься потому, что у меня есть Игорь и у нас с ним все прекрасно. А у тебя с Денисом не ладится, - и, немного помолчав, саркастично добавила - И никогда не заладится, уверяю тебя.

С этими словами она усмехнулась, и, понаблюдав за Дашиной реакцией секунд десять, выскочила из спальни, где они собирались посмотреть фильм. Даша почувствовала, как по спине пробежал холодок и непроизвольно дернулась. Внутри снова поднимала голову ноющая, утихшая на время, боль, похожая на зубную, ненадолго приглушенную анальгетиками, только ставшую уже сильнее в несколько раз.

Посидев пару минут в замешательстве от услышанного, Даша вдруг испытала ярость. Сейчас вопрос был не в том, что Аня была права или не права, а в том, что она сказала это специально, прекрасно зная, какую реакцию и чувства это вызовет. В этом сила и главная опасность близких людей - они всегда точно знают, куда и как сильно бить. Она побежала вслед за Аней и, с силой толкнув дверь в комнату подруги, которую та захлопнула прямо у неё перед носом, влетела внутрь.

- В таком случае - раз ты позволяешь себе говорить такие вещи, то ни твоего Игоря, ни твоих друзей, ни твоих родственников, в этой квартире больше не будет. Никогда.

Даша не стала дожидаться ответной реакции, ей было неинтересно. Тяжело дыша, она вернулась к себе в комнату и подошла к окну. Разлюбить можно кого угодно, вопрос лишь в том, как сильно ударить. Нет, все-таки, не зря Хэллоуин - праздник нечистой силы.

Глава 27. Попытка №1

Встав около пяти часов утра, Даша спешила по пока еще не совсем оживленным улицам. Ей сказали, что Иван Валерьевич приезжает на работу очень рано, к восьми утра. Она намеревалась поговорить с ним, как-то донести свою позицию и хоть немного защитить себя.

Накануне Людмила Петровна, знавшая о планах Даши, инструктировала ее, о чем нужно сказать, а о чем ни в коем случае говорить не стоит.

- Запомни, ты должна взвешивать каждое слово, которое собираешься произнести. Каждое. Никого ни в чем не обвиняй, ни при каких обстоятельствах. Он сразу рассвирепеет и разговор будет закончен, - методично растолковывала ей Людмила Петровна, словно разговаривала с маленьким ребенком, - Сергей Петрович - его давний друг, когда будешь о нем говорить, тоже будь аккуратнее. Прикинься такой бедной овечкой, без претензий, не спорь, говори по делу, вежливо, но четко и грамотно донеси свою позицию. Я знаю, ты умеешь.

Даша и сама понимала, что нужно быть предельно осторожной - от этого разговора многое зависело. Весь вечер она думала о том, что скажет, делала копии документов, которые она собиралась показать в подтверждение своих слов, вновь и вновь прокручивая в голове их возможный разговор.

Без двадцати восемь секретарь встретила ее и проводила в приемную. Ивана Валерьевича еще не было.

Не появился он и в девять, и в одиннадцать, и в двенадцать часов. Приемная понемногу заполнялась людьми, такими же страждущими аудиенции, как и она сама. В руках у многих из них были папки с бумагами, которые нужно было подписать у руководителя. Некоторые нервно ходили по приемной и коридору, то и дело поглядывая на большие настенные часы, стрелки на которых двигались предательски медленно.

Не сводила с часов глаз и сама Даша. Время поджимало, ей нужно было вернуться к себе, ведь формально ее никто никуда не отпускал, потому что она в общем-то ни у кого и не отпрашивалась. Смелый, если не сказать - безрассудный - поступок, учитывая обстоятельства. Но выбора не было - Луноликий ее бы никогда не отпустил, а время летело стремительно и не за горами был день, когда истекал срок ее уведомления о снижении зарплаты. Она прекрасно понимала, что, снизив ей зарплату, уже никто не вернет все обратно. У нее была заготовлена версия насчет того, куда она уехала - в суд, знакомиться с делом. Оставался крохотный шанс, что Луноликий будет занят своими проблемами и не вспомнит о ней.

Примерно в половине первого Даша занервничала. А если Иван Валерьевич сегодня вообще не появится? Говорят, со дня на день он собирается в длительную командировку, да и она уже потеряла много времени и многим рисковала, чтобы сегодня с ним встретиться. Будет обидно, если все окажется впустую. Неужели она зря так рисковала? Но еще через десять минут все присутствующие оживились, прибежала какая-то брюнетка на высоких каблуках и открыла дверь в кабинет, в который так все хотели попасть.

Через несколько минут он появился. В окружении многочисленной свиты, Главный едва окинул присутствующих взглядом и вошел в кабинет. Один из заместителей закрыл дверь.

Их совещание длилось еще почти полтора часа. Народу в приемной только прибавлялось, очередь росла. Брюнетка, открывавшая кабинет, снова вернулась и села на диван рядом с Дашей, проверяя в папке какие-то документы. Многочасовое ожидание настолько утомило Дашу, что она негромко вслух сказала:

-Ну, когда же уже наконец!

Эта высказанная вслух мысль не адресовалась никому. Да никто и не услышал, все были поглощены либо собственными мыслями, либо разговорами друг с другом. Отреагировала только сидевшая рядом брюнетка.

- Сегодня не самый удачный день для посещения.

- Мне нужно именно сегодня.

Брюнетка пожала плечами и, поправив волосы, надменно бросила:

- Я просто высказала свое мнение.

"Я не спрашивала твоего мнения. Что у людей за дурацкая привычка лезть туда, куда не просят? И что за нужда всенепременно высказать свое мнение?" - Усталость от многочасового ожидания, неопределенность и раздражение от всего происходящего вокруг быстро наполняли Дашу.

Монотонное ожидание прервалось звонком телефона. Даша взглянула на экран. Луноликий. Ее обдало волной страха, сердце забилось быстрее.

- Дарья Андреевна, вы где? - послышался раздраженный голос на другом конце провода.

«Черт».

- В суде, знакомлюсь с делом. Скоро рассмотрение в апелляции, надо документы составлять.

- Почему не предупредили? Когда вернетесь?

- Очень большая очередь в канцелярию, долго ждать приходится.

Недовольство Луноликого Даша ощущала через телефон почти физически. Вся, превратившись в комок нервов, она пыталась выдать какую-то более-менее правдоподобную версию.

- После суда сразу возвращайтесь на работу. Я жду.

Даша понимала, что на этом история не закончится и Луноликий найдет способ отыграться за это. Еще не хватало дисциплинарное взыскание получить за прогул. Но отступать уже было некуда, она должна была попытаться отстоять себя и свою зарплату.

Еще через десять минут все заместители наконец вышли и начался прием простого народа. Так как Даша просидела в ожидании чуть менее семи часов, она вошла в заветный кабинет первая.

Она смотрела на человека, к которому оказалось не так-то просто попасть. На человека, который формально возглавлял одну организацию, а фактически - две. На человека, вокруг которого постоянно услужливо суетились какие-то люди и о котором говорили почти с трепетом. Впервые она была с ним один на один, а не на рабочих совещаниях в окружении толпы заместителей.

Он знаком предложил ей сесть.

- Добрый день, Иван Валерьевич. Я работаю главным юристом в организации Сергея Петровича.

На его лице Ивана Валерьевича удивление. Даша так и не поняла, что именно его удивило. То, что к нему пришел главный юрист другого учреждения или то, что главным юристом представилась совсем молодая девушка. А может, и то, и другое одновременно.

- Иван Валерьевич, к сожалению, сейчас вокруг меня сложилась не совсем понятная ситуация. Мне собираются снизить зарплату, угрожают уволить с работы. Говорят, что мне не найдется места в объединенной структуре. - Даша протянула ему копии бумаг.

Иван Валерьевич мельком пробежал взглядом.

- Угрожают? Кто?

- Сергей Петрович. Но утверждает, что это ваше решение.

Руководитель нахмурился.

- Первый раз слышу. Не давал я таких распоряжений. А, впрочем, давайте прямо сейчас ему позвоним и все выясним.

Пока он доставал телефон и набирал номер, Даша вжалась в дорогое кожаное кресло. Ситуация, и без того нездоровая с самого начала, принимала еще более болезненный оборот. Конечно, Луноликий и так узнает, что она здесь была, в противном случае, ее рискованная поездка не имела бы смысла, но произойти это должно несколько иначе. К счастью, он, видимо, был чем-то занят и не взял трубку.

- Не берет. - пожал плечами Иван Валерьевич, убирая телефон обратно в карман пиджака. - В любом случае, никакие кадровые решения относительно объединенного учреждения еще не принимались. А по поводу зарплаты - перешлите эти документы моей помощнице.

Даша встала, чувствуя, как туча, еще мгновение назад нависшая над ее головой, на время ушла в сторону.

- Спасибо за уделенное время.

Глава 28. Он знает!

Даша бежала - сильный ветер безжалостно выворачивал яркий зонтик, пальто было мокрое от противного дождя, не прекращавшегося уже второй день и очень хотелось остановиться и отдышаться, но времени уже было много. Она понимала, что сейчас ей предстоит серьезный разговор с Луноликим, а уж он, как никто, в совершенстве владел искусством психологического насилия.

Быстро сняв у себя в кабинете верхнюю одежду и бросив её на стол - аккуратно вешать в шкаф времени уже не было, Даша сменила сапоги, оставлявшие грязные следы после мокрой улицы на туфли, и подошла к зеркалу, в котором увидела раскрасневшееся от холода и утомленное многочасовым ожиданием лицо. Даша поправила волосы и, сделав глоток из наспех купленной по дороге бутылки воды, попыталась унять колотящееся сердце. "Все, тянуть дальше нельзя. Пора идти и будь что будет" - с этой мыслью Даша вышла в коридор и стала запирать дверь. "Вот черт!" - замок, как назло, именно сейчас не поддавался. Спустя еще минуту, справившись, наконец, с дверью, Даша направилась к лестнице, и через две минуты она была уже в ненавистном кабинете.

- Добрый день, Сергей Петрович.

- Где вы целый день были? - резко заговорил он, вскидывая голову. Даше хватило одного взгляда, чтобы понять - Луноликий был в ярости и с трудом держал себя в руках, а в стоявшей на столе пепельнице, как всегда, тлели окурки.

Даша старалась держаться уверенно и не выдать своего волнения и сбившегося от бега дыхания.

- В суде, знакомилась с делом.

Луноликий метал глазами молнии, лицо раскраснелось.

- Не смейте врать!

- Это правда.

- Почему не позвонили? - отрывисто продолжал вопрошать, не сводя расширившихся глаз с Даши, Луноликий.

- Деньги на телефоне кончились, - Даша прекрасно понимала, что это звучит глупо, но молчать было еще опаснее, чем говорить, а что нужно говорить, она не знала.

- Вы что, издеваетесь? - Луноликий был вне себя, Даше казалось, вот-вот зашатаются стены и обрушатся на весь этот зоопарк, превратив его в руины. - Может быть, вы хотите, чтобы я вам деньги на телефон положить?

Даша едва удержалась от едкого замечания по этому поводу и промолчала. Луноликий был на грани перехода на крик, в голосе уже слышались истеричные нотки, но еще каким-то загадочным образом ухитрялся держаться.

- Так, и с какими документами вы ознакомились? Что там?

К этому вопросу Даша была готова. С делом она ознакомилась еще в конце лета и прекрасно знала содержание документов. Она пересказала Луноликому несколько моментов - не ключевых, но таких, по которым стало бы понятно - эти нюансы можно было узнать только из материалов дела в суде. Но расслабляться было рано - вряд ли Луноликого удовлетворит это объяснение.

Сергей Петрович нервно стучал пальцами по столу, решая, как ему поступить.

- Пишите объяснительную. Прямо здесь. Сейчас. При мне.

Даша взяла протянутый ей листок бумаги. Изложила все то, о чем уже только что сказала Луноликому. Лишь в названии документа она немного поиграла со словами - написала не "Объяснительная", а "Служебная записка", это был маленький хитрый ход, чтобы лишить его возможности применить к ней какие-то санкции.

Луноликий быстро пробежав глазами документ, снова взглянул на Дашу. На его лице по-прежнему читалась ярость, Даша же старалась выглядеть спокойной - она видела, что он не заметил подвоха.

Они пристально смотрели друг на друга. Луноликий никак не мог добиться того покорного взгляда, который бы хотел видеть в Дашиных глазах. Вместо этого он видел в них, как ему казалось, вызов и объявление войны. Даша же, в свою очередь, видела, что Луноликий не поверил ни единому ее слову. И, скорее всего, прекрасно понял, где она была. Только прямых доказательств у него не было - не мог же он позвонить Главному и спросить об этом у него. Понимал, что, даже если и получит подтверждение своих слов, ему самому придется ответить на несколько неудобных вопросов. А, может быть, Иван Валерьевич уже дозвонился до него сам и рассказал о том, что Даша у него была. Тогда почему Луноликий промолчал? Впрочем, все это было совершенно неважно, относиться еще хуже к ней он уже не смог бы. Это было просто невозможно.

Глава 29. Телефон

Выпал первый снег, и, как это часто бывает поздней осенью, практически сразу растаял, оставив дороги утопать в грязных потоках воды под свинцовыми темно-серыми тучами. Выходить на улицу в такую погоду совершенно не хотелось, Аня куда-то убежала, и Даша предвкушала спокойный вечер под пледом, с горячим чаем, шоколадом и книгой. Завернувшись посильнее в мягкую теплую ткань, она удобно расположилась в кресле, и, поджав под себя ноги, придвинула поближе к креслу маленький журнальный столик. Но идиллия с книгой продлилась недолго - Даша прочитала от силы десять страниц. Не успела она допить чай, как услышала металлический звук поворачивающегося в замке ключа. После третьего оборота, дверь открылась и на пороге появилась Аня - раскрасневшаяся, возбужденная, тяжело дышавшая от быстрого бега и, задыхаясь, сообщила, что у нее украли телефон.

- Даш, можно я возьму твой? Мне маме надо позвонить, и на свой номер еще попробую, пожалуйста!

- Да, бери, конечно. - Даша протянула подруге свой смартфон.

Следующие полчаса Аня ходила по квартире взад и вперед, сначала пытаясь набрать свой собственный номер, потом позвонив маме, а затем снова и снова пытаясь набрать свой номер в надежде дозвониться до того, в чьих руках оказался телефон и предложить вознаграждение, но все было бесполезно. Даша в это время вскипятила чайник, заварила свежий чай с мятой на две кружки и порезала брусничный рулет.

Наконец Аня села за стол. Даша придвинула к ней кружку с чаем и спросила:

- Объясни, как так вышло-то?

Захлебываясь слезами, Аня начала что-то путанно рассказывать о том, как она пошла в магазин, как на что-то отвлеклась, как неподалеку крутился какой-то странный парень, а сумку она не закрыла... К слову, телефон был очень дорогой марки, последняя модель - никакие иные бренды Аня не признавала и нормальными телефонами не считала.

Аня вообще была ярой поклонницей брендовых вещей, и они с Дашей постоянно спорили по этому поводу. Аня практически не признавала масс-маркет как социальное явление, покупая дорогие джинсы, кроссовки и гаджеты последней модели, а едой при этом затариваясь в дешевых супермаркетах по акциям. Даша же считала, что брендовые вещи - это очень здорово, но, когда действительно можешь себе их позволить, а не когда у тебя вот-вот закончатся деньги на еду и житье. Собственно, так и происходило - Аня регулярно оставалась с пустыми карманами, не имея денег даже на проезд. Аня постоянно иронизировала над одеждой и украшениями Даши, на которых не было ярлычков с громкими лейблами, посмеивалась над смартфоном попроще, чем у нее самой, а Даша была вынуждена постоянно напоминать Ане о необходимости оплачивать коммунальные услуги. Ругались они по этому поводу постоянно, но ни к какому общему мнению в итоге все равно не приходили. Но сейчас, глядя на заплаканное лицо подруги и ее дрожащие руки, Даша невольно вспомнила один случай двухлетней давности, совершенно не связанный с Аниной любовью к брендам...

... В то холодное зимнее утро Даша ехала на автобусе на занятия. На улице еще было темно, людей много - все ехали на работу и учебу. Выйдя из автобуса около метро, Даша, буквально провалившись в огромный сугроб у остановки, вдруг почувствовала сильный толчок в бок, а за ним - рывок и резкую боль в руке. Инстинктивно оглянувшись, она успела лишь увидеть серую тень, на миг мелькнувшую перед глазами и сразу же исчезнувшую в плотном людском потоке с ее сумкой, в которой, было, конечно же, почти все - кошелек, телефон, косметичка. Косметику было жалко, в кошельке денег было совсем немного, но вот телефон... Эта модель была новая и дорогая, на которую Даша копила деньги, откладывая понемногу с каждой своей зарплаты в течение семи месяцев, и лишь три месяца назад наконец смогла его купить. Даша быстро вернулась домой, к счастью, именно в то утро, каким-то чудом, она положила ключи не в сумку, как обычно, а почему-то в карман куртки. Надо было что-то делать, но второго телефона у нее не было. Даша включила ноутбук и попыталась отправить сообщения в соцсети своим одногруппникам, но те как раз ехали в метро, и были не в сети. Внезапно Дашу озарила мысль, показавшаяся такой простой и очевидной, что она удивилась, почему раньше об этом не подумала.

"Господи, ну конечно, как же я сразу не догадалась! Я сейчас позвоню Ане по скайпу, и она мне поможет позвонить на телефон!"

Аня была в сети, гудки шли, но отвечать подруга не спешила. Через пять минут от нее все же пришло сообщение.

"Чего тебе от меня надо в восемь утра? Я сплю вообще-то".

Ответ был вполне обычным для Ани, и Даша не обратила внимания на хамоватый тон - к тому же сейчас мысли были заняты другим.

"Анечка, у меня сумку украли! А там телефон был! Можешь на мой номер подозваниваться? Мне ни с кем, кроме тебя больше не связаться, девчонки мои еще в метро, а время уходит! Пожалуйста, скорее!"

"Даш, я сплю. Мне сегодня аж к третьей паре, имею законное право поспать... Давай все потом, ладно? Ну новый себе купишь, если этот не найдется... Подумаешь, проблема..."

Даша медленно перечитала последнее сообщение Ани. Этот человек сотни раз клялся и божился, что всегда поможет, в любое время дня и ночи, что бы ни случилось....

Теперь же, вдыхая согревающий аромат чая с мятой, Даша молча смотрела на заплаканную Аню, по-прежнему вертевшую в руках ее телефон, безрезультатно с его помощью пытаясь разыскать свой украденный аппарат. Вряд ли Аня помнит тот случай. Всегда, когда Даша напоминала о чем-то, не совсем приятном для Ани, подруга неизменно говорила, что не запоминает, в отличие от Даши, "всякую ерунду". Даша не знала, действительно ли Аня не помнит, или же просто делает вид, чтобы избегать неприятных разговоров. Но сейчас это не имело никакого значения - Даша просто смотрела на нее и думала о том, как, все-таки, иногда интересно и неожиданно поворачивается жизнь...

Глава 30. Пачка бумаги

За окном вновь разыгралась непогода. Тучи настолько плотно затянули небо, что, несмотря на уже довольно позднее утро, было очень темно. Обычно успокаивающий Дашу шум дождя, сегодня только еще больше раздражал. Вот уже полчаса она пыталась найти выход из абсолютно нелепой ситуации - закончилась бумага для принтера, хотя уже целую неделю Даша поднимала этот вопрос, писала запросы и бесконечно одалживала бумагу в отделе кадров и других подразделениях. А сегодня, как назло, все утро шли сотрудники и простые посетители, и все, как один, за документами, которые нужно было печатать.

В конце концов, окончательно убедившись в полнейшем отсутствии главного расходного материала во всех закромах кабинета, Даша принялась звонить на склад. Трубку там взяли только на третий раз.

- Алло, добрый день. Это Дарья, юрист. Не могли бы вы выделить мне пару упаковок бумаги?

Даша была уверена, что проблема-то, в сущности, ерундовая, и быстро разрешится. Но Даша просто забыла, где работает.

Девушка со склада меланхолично ответила:

- Просто выделить не могу. Пишите бумагу, согласовывайте. Игорь Львович даст добро - я выдам бумагу. - и в трубке раздались короткие гудки.

Даша перевела взгляд на принтер - лоток для бумаги был пуст. Она была бы и рада написать "бумагу", да вот только бумаги не было. Что бы получить "канцелярку", надо составить документ. Чтобы написать этот документ, нужна "канцелярка". Все, круг замкнулся.

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул еще один посетитель.

- Добрый день! Мы созванивались с вами два дня назад, и вы сказали мне, что сегодня я могу зайти и получить договор.

Даша кивнула.

- Да, добрый день. Проходите, сейчас все решим.

Внеся все необходимые изменения в уже заготовленный документ, Даша сохранила его на флешке и встала из-за стола. Она не могла не выдать человеку требуемый документ, и вопрос с печатью надо было как-то срочно решать. Даша уже предвидела реакцию на то, как она собирается решить этот вопрос, но другого выхода не видела.

- Пойдемте со мной, поднимемся в приемную.

Ирина Николаевна, увидев заходящую в её владения Дашу с флешкой в руке, моментально поняла, что девушка собирается покуситься на ее копировальный аппарат, который оберегался лично Ириной Николаевной с необычайной тщательностью. То ли из банальной неприязни, то ли казенной краски было жалко, но она тут же запротестовала:

- Нет, нет, нет! Дарья Андреевна, даже не просите, ничего вам печатать не буду. У вас есть свой кабинет, свой компьютер - вот, пожалуйста. Сколько угодно. А это - моя территория.

Даша мило улыбнулась.

- Ирина Николаевна, мне - пожалуйста, можете ничего не печатать. Если мне что-нибудь понадобится напечатать, то я решу этот вопрос как-нибудь сама. А вот нашему посетителю - пожалуйста, распечатайте два экземпляра договора. К сожалению, у меня закончилась бумага, но мы же с вами, в конечном счете, делаем одно дело, работаем на благо нашего учреждения, ведь так?

Ирина Николаевна открыла рот, чтобы что-то ответить, но передумала. Устраивать разборки перед посетителями было ни к чему. Буквально вырвав флешку из Дашиных рук, она резко вставила ее в компьютер и через пару минут сунула Даше в руки еще теплые, только что напечатанные экземпляры договора.

Как только они остались одни, Ирина Николаевна, первым делом, не глядя на Дашу, достала мобильный и набрала номер.

- Игорь Львович, настоятельно прошу помочь. Сделайте, пожалуйста, с нашим дорогим главным юристом хоть что-нибудь. Дайте ей хоть какую-нибудь бумагу, а то я не смогу спокойно работать... Хорошо... Она сейчас поднимется.

Убрав телефон, она посмотрела на Дашу.

- Игорь Львович тебя ждет, прямо сейчас.

Через пару минут, двумя этажами выше, Игорь Львович деланно неодобрительно качал головой.

- Что же вы, Дарья Андреевна, людям работать мешаете? Почему не можете сами решить вопрос с бумагой?

- Я звонила на склад. Мне готовы выдать бумагу только по письменному запросу. А у меня нет бумаги даже вот этот самый письменный запрос составить.

Игорь Львович усмехнулся.

- Ну как же так? Ты же у нас здесь самая умная, главный юрист. Разве нет? Не могла более дипломатично решить вопрос?

Даша решила не реагировать на очередную колкость, и поэтому просто сказала:

- Ко мне сегодня весь день идут люди, всем нужно распечатывать документы. Я не могу получить бумагу уже почти неделю, как будто я не для работы прошу, а на личные нужды. У меня из пригодной для письма бумаги в кабинете остались только листы отрывного календаря на стене.

- Ах, вам не на чем писать запрос! Вот оно что, оказывается. Бедная вы наша. Но это не страшно. Лично мне для вас ничего не жалко, - с этими словами Игорь Петрович открыл ящик стола, выудил оттуда слегка помятый лист бумаги и бросил в сторону Даши. - Пожалуйста. Пишите. Уверяю вас, я тут же отправлю его в работу.

Даша схватила бумагу, и начала писать, так быстро, как только могла, нажимая на ручку всей имевшейся у нее силой. Ей хотелось поскорее завершить это очередное показательное выступление. Закончив, она холодно спросила:

- Надеюсь, все необходимое мне выдадут сегодня же?

На лице Игорь Петровича снова появилась усмешка.

- Даже не сомневайтесь.

Через сорок минут со склада действительно наконец принесли две пачки бумаги и даже несколько ручек и карандаш. Восхитившись такой щедростью отдела снабжения, Даша решила, что наконец может сесть за работу. Но спокойно поработать ей все равно не удалось - ее вызвал к себе Луноликий. Как и всегда, он сидел с непроницаемым лицом, по которому было не понять, что последует в ближайшие минуты.

- Дарья Андреевна, что у вас снова за проблема? Что за история с Ириной Николаевной, Игорем Львовичем? Почему они на вас жалуются?

Даша пожала плечами.

- Да нет никакой проблемы, кроме той, что я пол дня потратила на хождение по кабинетам, чтобы мне все-таки выделили бумагу для работы, вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями.

- И что же? У меня тоже масса проблем, но я же не мешаю никому работать! Или, может быть, вы хотите, чтобы я пошел и купил вам бумагу?

"Интересно, он это правда всерьез?" - Даша едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.

- Сергей Петрович, я правда не знаю, что вы хотите от меня сейчас услышать. Но я работаю здесь юристом, и одна из моих обязанностей - готовить документы и выдавать их по запросу сотрудников и посетителей. Но моя работа встала из-за того, что мне целую неделю не могут выдать бумагу. Но, к счастью, Игорь Львович не пожалел листочка бумаги, чтобы я смогла написать еще один запрос. Его щедрость поистине не знает границ. Извините, я могу идти? У меня очень много работы, а сегодняшний день почти пропал.

Луноликий еще полминуты сверлил ее ледяным взглядом.

- Идите.

Глава 31. Декабрь

Последний месяц года, традиционной считающийся предпраздничным, и обычно наполненный атмосферой приближающихся праздников и предстоящих длинных выходных, стал для Даши фатальным во всех отношениях. Весь мир, вся жизнь рушились прямо на глазах. Даша почти физически ощущала, как ее поглощает черная пропасть, и как из нее выбраться, она не имела ни малейшего представления. Её злило буквально все - необходимость выходить из дома в такую противную мрачную погоду, хотя раньше она очень любила ходить на работу и гулять всегда - и в дождь, и в снег, и в жару; троллейбус, которого слишком долго приходилось ждать, хотя обычно с транспортом проблем не было; зима, которая наступила слишком рано, хотя Даша всегда с замиранием сердца ждала первого снега.

Буквально за считанные недели, нет, даже дни, все в ее жизни вдруг приобрело какую-то извращенную форму. Или не вдруг? На поиск ответа на этот вопрос ушла большая часть следующего года, а сделанные выводы навсегда изменили ее сознание.

Даша давно заметила, что Луноликий явно страдал резкими переменами в настроении. И чем ближе было объединение, тем сильнее это проявлялось. Если раньше он еще как-то держал себя в руках, то теперь он все чаще практически впадал в истерику. Особенно последние дни перед объединением Луноликий отчаянно пытался удержать крохи стремительно уходящей из его рук власти, которой так дорожил, и солидной должности, которой так гордился. Порой доходило до абсурда.

Примерно за неделю до слияния, во втором учреждении, частью которого вскоре предстояло стать Даше и всем ее коллегам, неожиданно для всех уволился единственный юрисконсульт. Количество документов, которые надо было переделывать, а по факту - создавать заново, юридических вопросов, связанных с объединением, которые надо было разрешать прямо в момент их возникновения, и текущей работы, которую никто не отменял, в обоих, еще пока только готовившихся стать единым целым, учреждениях, зашкаливало все мыслимые пределы. И теперь Даша разрывалась между двумя организациями, пытаясь разруливать возникающие проблемы то тут, то там. Луноликий теперь все время грозил ей всеми возможными карами, не особо при этом интересуясь всякими юридические тонкостями, а ее новые коллеги всячески вмешивались в ее работу, задавая ненужные и глупые вопросы и отнимая драгоценное время.

Через несколько дней таких Дашиных метаний между организациями, Главный поручил своим заместителям вызвать Дашу на территорию вверенного ему учреждения, потому что именно она отвечала за юридическое сопровождение слияния. Даша, понимая, что все еще пока официально подчиняется Луноликому, была вынуждена поставить его в известность о том, что завтра утром должна ехать в другой корпус.

В кабинете снова было сильно накурено, а Луноликий, чье настроение и без того было отвратительным, услышав, с чем Даша к нему пришла, и вовсе буквально сорвался на крик.

- Вы никуда не поедете! Я вас не отпускаю! Запрещаю! Слышите, запрещаю! Не смейте проявлять инициативу! Завтра утром вы должны быть здесь, слышите? Здесь, и нигде больше!

Даша просто молча ждала окончания этого словесного безумия. Пытаться возражать или понять, что в голове у этого человека, было все равно бесполезно. Все прекрасно понимали сложившуюся ситуацию, и было не важно, кто кому подчиняется на бумаге, все знали, кто является фактическим руководителем и буквально через неделю станет руководителем еще и официально.

- Что вы молчите? Что вы о себе возомнили? - Луноликий кричал, брызжа слюной и размахивая руками. - Слишком высоко взлетели? Я вам быстро крылья обломаю!

У Даши не было никакого желания с ним спорить. Да и смысла в этом она не видела. Она прекрасно понимала, что скрывается за этими криками - очередная попытка самоутвердиться и, заодно, очередная попытка от неё избавиться. Было же понятно, что, если Даша нарушит волю Главного, она вылетит с работы. А Луноликий никогда не признается, что это он её не пустил - Дашу еще и выставят обманщицей. "Я его предупредила, что должна была - сделала" - подумала она. С тяжелым сердцем Даша приняла решение ехать. Ей вовсе не хотелось снова оказываться между двух огней, но она не могла нарушить приказ Главного, иначе одним из первых же его решений в роли руководителя объединенной организации станет приказ о её увольнении.

На следующее утро Даша сидела в приемной и ждала, пока Иван Валерьевич её примет. Только сегодня она уже не переживала, попадет ли она в заветный кабинет - в этот раз Главный вызвал её сам. Вдруг лежащий на коленях телефон, с заранее выключенным звуком, засветился новым входящим звонком, показав на экране имя Луноликого.

- Дарья Андреевна, вы где? - послышался в трубке недовольный голос и щелчок зажигалки. - Вы на работе? Зайдите ко мне. Сейчас же.

Даша, собрав волю в кулак, терпеливо ответила:

- Сергей Петрович, я же вам вчера говорила, что Иван Валерьевич вызвал меня к себе. Я должна была приехать сюда.

- Как вы посмели меня ослушаться?! Я запретил вам куда-либо ехать! - крик был такой силы, что Даша готова была поспорить, что его услышали все, кто находился рядом с ней в тот момент, а в кабинете у Луноликого задрожали стекла. - Немедленно возвращайтесь! У нас срочная задача! Немедленно! Если вас здесь не будет через полчаса, получите дисциплинарное взыскание!

Даша молча слушала короткие гудки в трубке. Даже если бы у нее был ковер-самолет, за полчаса она бы не добралась. А у Луноликого любая задача - срочная. Но вот дисциплинарное взыскание он запросто мог устроить к её возвращению - к Дашиному сожалению, это пока еще было в его власти, и она это прекрасно понимала.

Наконец её пригласили в кабинет к Главному. Он, как и всегда, был в окружении заместителей, которые постоянно что-то записывали и услужливо кивали в знак согласия. Иван Валерьевич долго задавал Даше интересующие его вопросы и, наконец, дал понять, что она может идти. Но Даша медлила. Оторвавшись от документов, Главный спросил:

- Вы что-то хотели?

Даше страшно было возвращаться на работу и поэтому она решилась.

- Да... Мне сейчас звонил Сергей Петрович, он очень недоволен тем, что я сейчас здесь. Грозит мне дисциплинарным взысканием.

Главный рассмеялся и переглянулся с заместителями. Те тут же с готовностью засмеялись.

- Сергей Петрович просто очень вспыльчивый и эмоциональный человек, любит рубить с плеча... Ничего, пока вы едете, мы решим этот вопрос, не беспокойтесь.

Даша встала, и, тихо поблагодарив, вышла из кабинета.

Когда она вернулась на работу, её снова вызвал Луноликий. Он больше не заговаривал ни про её "самовольный" отъезд, ни про обещанное дисциплинарное взыскание, но смотрел на неё с плохо скрываемой злобой. А Даша лишь мысленно радовалась тому, что уже через несколько дней перестанет ему подчиняться.

Глава 32. "Я тебе глаза выколю!"

Аня, подрабатывавшая ведущей на местном радио, еще была на работе и обычно возвращалась домой часов в одиннадцать вечера. Решив скоротать ожидание и отвлечься от происходящего, Даша налила себе бокал белого вина и включила фильм. Старая уловка сработала безотказно, и Даша действительно на два часа забыла о своих проблемах.

Ближе к полуночи Даша заволновалась - Аня до сих пор не вернулась. Даша попробовала позвонить, но ответа не было. Отправив два сообщения и не получив ответа, Даша приказала себе успокоиться. "Ну мало ли, где она может быть. Может, с ребятами после работы зашла в бар. Или еще куда. А вот мне утром рано вставать, так что надо уже идти спать".

Проснувшись утром, Даша обнаружила, что Аня так и не вернулась - постель была нетронута, а на телефоне от нее не было ни одного сообщения или пропущенного звонка. Внезапно Дашу охватила паника. Где Аня? Что с ней случилось? Почему не вернулась? Почему не отвечает на звонки? У своего молодого человека она остаться не могла, потому что тот находился в другом городе. Гнать плохие мысли не получалось, и Даша уже со слезами на глазах бегала по квартире и раз за разом, без остановки набирала номер подруги. Ответа по-прежнему не было. "Господи, что делать?"

Даша решила написать Игорю, молодому человеку Ани. Они были знакомы достаточно давно, но ни разу не общались посредством сообщений, кроме случая с собеседованием. Даша надеялась, что Игорь все же знает больше, чем она.

"Игорь, привет! Ты не знаешь, где может быть Аня? Она не пришла ночевать, не отвечает на звонки и сообщения, я очень волнуюсь за нее, боюсь, что что-то случилось".

К счастью, ответ от Игоря пришел быстро, буквально через пять минут.

"Привет! Да, разумеется, я знаю, где Аня. Она собиралась остаться с ночевкой у своей однокурсницы Марины. Разве она ничего тебе не сказала?"

У Даши внутри все буквально перевернулось. Она отказывалась верить в услышанное.

"Нет, она мне ничего об этом не сказала. Могла бы хоть предупредить".

"Хм. Странно. Да, согласен, нехорошо получилось. Не переживай, с ней все в порядке".

Страх и тревога сменились гневом. "Что за безответственность? Неужели сложно просто предупредить, что не придешь ночевать? Всего-то требовалось написать одну фразу". Вытерев слезы, Даша быстро набрала сообщение:

"Ты бездушная свинья. Друзья так не поступают. Всю жизнь думаешь только о себе. На близких тебе наплевать".

Вечером, когда Даша вернулась домой, Аня уже была дома. Даша сразу зашла к ней в комнату.

- Ты ничего не хочешь мне сказать?

Аня, не отрывая взгляд от ноутбука, ледяным тоном произнесла:

- По-моему, после того, что ты мне написала утром, говорить что-то бессмысленно.

И тут Дашу прорвало.

- Тебе сложно было написать два слова о том, что не придешь ночевать? Я думала, что с тобой что-то случилось - под машину попала, или плохо тебе стало, или еще что!

Аня хмыкнула.

- Я не обязана перед тобой отчитываться, куда, когда, с кем иду, где ночую - тебя не касается.

- Да ночуй ты хоть под мостом с бомжами, и не отчитывайся куда идешь, просто предупреди, чтобы тебя не ждали и о тебе не волновались! Тебе не приходила в голову мысль, что близкие люди могут места себе не находить от неизвестности? А если бы я домой не пришла? Ты бы через сколько времени меня хватилась? Хотя нет, ты бы не хватилась - даже не заметила бы, - Даша уже перешла на крик. - Игорь, между прочим, тоже согласен с тем, что тебе нужно было предупредить меня.

Аня резко вскинула голову. Ее глаза горели огнем, в них читалась нескрываемая, буквально животная ярость.

- Что?! Что ты сказала?! Ты написала Игорю?! Как ты посмела?!

Даша была шокирована произошедшей на ее глазах перемене. Никогда ранее, за все годы дружбы она не видела подругу такой. А самое главное, из-за чего? Что такого страшного и предосудительного она сделала?

- Аня, что происходит? Я переживала за тебя, думала, что-то произошло, не знала, где тебя искать, поэтому обратилась к Игорю, в чем проблема-то? Я же с ним не заигрывала, не флиртовала, хочешь, посмотри переписку, мне не жалко... Но, по-моему, мы ушли от основной темы разговора.

- За Игоря я тебе глаза выколю, - прошипела Аня с горящими недобрым огнем глазами.ошарашено смотрела на нее, даже не заметив, что у нее из рук выпала чашка и со звоном превратилась в груду осколков, из-под которых тонкими коричневыми струйками вытекали остатки кофе. Что она такое говорит? Выколет глаза? За что? За то, что Даша за нее переживала? Но, глядя на взбешенную Аню, она ни на секунду не сомневалась в искренности только что произнесенных роковых слов. Вот так вот, кажется, что знаешь человека годами, а через секунду знакомый до мелочей образ рушится и перед тобой незнакомец, и непонятно, что теперь делать и как с ним общаться дальше. С трудом подбирая слова, Даша тихо заговорила, прервав звенящую тишину.

- Знаешь, мне жаль тебя. Ты не знаешь, что такое переживать за близкого человека, ты не знаешь, каково это, думать не только о себе любимой. Ты не знаешь, что такое дружба. Потому что друзья так не поступают. Или же ты меня не считаешь близким другом. Но в этом случае, мне жаль себя. Жаль времени и сил, которые я вложила в наши с тобой отношения - мне их никто не вернет. Больше мне нечего сказать.

И, смахнув непрошенную слезу, Даша вышла из комнаты.

Следующие несколько дней они никак не обсуждали случившееся. Практически не разговаривали, обмениваясь лишь самыми необходимыми фразами. Все эти дни Даша думала о том, где же она ошиблась, и что теперь делать. То, что Аню надо удалять из квартиры, было очевидно. Но эта простое решение порождало еще целую цепочку внутренних противоречий. С одной стороны, Даша приютила Аню, приехавшую почти без денег в чужой город, чтобы та не жила в общежитии. Да и вопрос об этом даже не стоял, как не помочь дорогому и близкому человеку? По сути, Даша второй раз наступила на одни и те же грабли. Как и в случае с Денисом - в ответ получила пинок благодарности. С другой стороны, взять и просто выставить человека на улицу Даша не могла, хоть и имела после всего, что произошло, на это полное моральное право. В общем-то, понимая всю абсурдность ситуации, когда она, будучи хозяйкой, позволяла другим людям, временно живущим в ее доме, обращаться с ней как им угодно, унижая и подавляя, Даша всячески старалась найти наиболее безболезненное решение проблемы.

К счастью, через неделю проблема решилась сама собой. Когда Даша вернулась с работы, Аня вышла в коридор, грызя большое зеленое яблоко.

- Даш, у меня новости. Игорь переезжает в Питер.

Даша вскинула брови.

- И где вы собираетесь жить?

Аня хмыкнула.

- Не волнуйся, не здесь. Мы уже присмотрели квартиру.

- Вот и отлично, - буркнула Даша. - Словами не передать, как я рада за вас обоих.

"А еще больше - за себя".

- Надеюсь, ты не против, чтобы он зашел и помог мне вынести вещи? - Анин вопрос, как всегда, прозвучал скорее, как утверждение, нежели как вопрос. - Он приедет через два дня.

- Ну что ж, пусть поможет.

Даша устало поплелась в ванную. Еще два дня, и все закончится.

В условленный день Игорь действительно приехал. К его приходу Аня уже собрала все вещи, внизу ждала машина. Когда Игорь поднялся в квартиру, Даша кивнула ему в знак приветствия и ушла на кухню заниматься своими делами. Минут через десять в кухню вошла Аня и спросила:

- А ты чего здесь? Почему не идешь к нам, не помогаешь?

Даша огрызнулась:

- Потому что у меня есть свои дела. А вы вдвоем, думаю, вполне в состоянии спустить шесть сумок с третьего этажа на улицу. Или я не права?

Аня зло посмотрела на Дашу, но ничего не ответив, вернулась к Игорю руководить процессом выноса вещей.

Еще через пятнадцать минут Аня вернулась, и, отдав Даше связку ключей, попросила закрыть за ней дверь. Повернув ключ в замочной скважине, впервые за много месяцев, Даша испытала странное облегчение.

Съехав, Аня оставила после себя жуткий хаос. Клубы серой пыли за диваном, гора мятых коробок из-под обуви на кухне, какие-то грязные тряпки и старая одежда на кресле - все это пришлось убирать Даше. Увидев все это в первый раз, Даша, будучи в абсолютном шоке от увиденного, подумала: "Боже, неужели за целый год она ни разу не подметала, не мыла пол в комнате? И почему это должна теперь убирать я?". Решив не оставлять этот вопрос без ответа, она написала об этом Ане. Ответ пришел в уже, к Дашиному сожалению, ставшим привычным хамски-саркастичном тоне.

"Вообще-то я съезжала очень внезапно. И времени у меня не было. Тебе что, сложно выкинуть шесть-семь коробок?"

Даша опешила от такой наглости.

"Да в общем-то, шесть-семь коробок мне выкинуть не сложно. Непонятно только, как ты могла, съезжая, оставить столько грязи после себя? К тому же, ты не в другую страну переезжала, а в соседний район. И никакой необходимости в такой спешке не было. Тебя никто не гнал. Ты могла спокойно собираться, сколько нужно. А теперь я должна убирать после тебя. И это уже не в первый раз, кстати".

В следующем сообщении злость и раздражение Ани чувствовались буквально через текст, изливаясь на Дашу ядовитой смесью.

"Если тебе это так принципиально, я могу приехать и убрать "кучу мусора", которая после меня осталась!"

Раздражение передалось и Даше, разрастаясь с каждой секундой. Та тонкая невидимая грань, разделяющая "можно" и "нельзя" вдруг стала явной, окрашенной в кроваво-красный цвет, и стало понятно, что она уже давно осталась далеко позади.

"Нет, что ты, не утруждайся. Береги себя".

Глава 33. "Что я наделала?"

Суббота выдалась достаточно унылой. Даша всячески старалась не думать о ссоре с Аней, но ей это не удавалось. Пойти куда-нибудь было практически невозможно, третий день мела метель, и вся улица к выходным превратилась в один огромный сугроб. Желая хоть как-то отвлечься, Даша взяла с полки первую попавшуюся книгу и попыталась вникнуть в текст. Но история с Аней никак не желала ее отпускать и не давала сосредоточиться на сюжете. Внезапно лежащий рядом смартфон возвестил о новом сообщении. Даша посмотрела на экран.

"Дашенька, привет! Как твои дела? Я соскучился!"

Что? Опять? Этого еще не хватало. Почему он всегда появляется тогда, когда она меньше всего к этому готова? Нет, она не станет ему ничего отвечать. Хватит. Даша отложила телефон в сторону и снова попыталась погрузиться в чтение.

Но в течение следующего часа Денис прислал какое-то нереальное количество сообщений, и, в конце концов, Даша сдалась.

"Что тебе надо?"

Ответ пришел почти сразу.

"Я так рад, что ты ответила! Почему ты молчала? Я боялся, что ты так и не ответишь... В прошлый раз ты меня знатно послала..."

Даша усмехнулась.

"А тебе не приходило в голову, что ты это заслужил? Ты действительно всегда появлялся, только когда тебе это было нужно и выгодно! Постоянно меня обманывал и пользовался мной!"

Слова лились и лились, складываясь в бесконечные предложения, словно прорвались многолетние обиды, тщательно запрятанные и скрываемые от всего мира где-то очень глубоко. Слез уже не было, Даша просто писала, писала, писала... Она чувствовала, что настал момент окончательно все прояснить, иначе это никогда не закончится. Денис не прерывал этот поток новыми сообщениями, видимо, просто читая. А может, и не читал, Даша не знала и уже не была ни в чем уверена наверняка. Может быть, просто ждал, когда она успокоится, чтобы наконец написать истинную причину своего появления. Даша просто не верила, что он снова появился в ее жизни, спустя столько времени, просто так, чтобы узнать, как у нее дела. Когда, наконец, слова иссякли, Даша смотрела на телефон, будто ждала какого-то подвоха, тяжело дыша, как если бы она занималась тяжелой физической работой, а не просто писала сообщения. Когда прошла, как казалось Даше, целая вечность, пришел ответ:

"Ты права. Права во всем. Я безгранично перед тобой виноват. Прости меня, прости!"

Даша покачала головой. Как, оказывается, все просто! Пару минут посыпаешь голову пеплом, пишешь: "Я виноват, прости!" - и все, герой дня. Пока Даша раздумывала над ответом, Денис прислал новое сообщение.

"Я очень соскучился по тебе, и был бы счастлив тебя увидеть".

Даша посмотрела на часы. Девять вечера. После минутного сомнения она написала:

"А бери такси и приезжай прямо сейчас. Слабо?"

Даша была уверена, что он быстро придумает себе какую-нибудь отмазку, вроде "очень срочных дел", "невероятной занятости", "необходимостью подготовить какие-то важные рабочие документы" или что-то в этом духе, и никуда не поедет. Но на этот раз она ошиблась. Почти сразу экран засветился словами "Какое вино взять?"

С учетом того, что на улице было уже темно, а коммунальные службы весьма безуспешно пытались расчистить заледенелые, занесенные снегом дороги под непрекращающийся уже третьи сутки снегопад, а Денис ехал почти с другого конца города, добрался он невероятно быстро. Снег был настолько сильный, что за те две минуты, что Денис бежал от такси до парадной, он стал больше походить на снеговика, нежели на человека. Радостно обняв Дашу, он протянул ей мокрый от стремительно тающего снега пакет. Внутри была бутылка дорогого белого сухого вина, быстро остывшего на холодном воздухе, и огромный торт с апельсинами.

Они прошли в кухню, Денис сел поближе к батарее, погреться. Даша достала бокалы, тарелки и ложки для торта и большой нож. Потом отыскала в ящике штопор и протянула его Денису. Тот ловко откупорил бутылку и разлил вино. Только все приготовления были завершены, как вдруг погас свет. Выглянув в окно, Даша увидела, что во мрак погрузился и весь соседний дом. Звонок в управляющую компанию тоже ничего не дал - на том конце провода сообщили, что из-за непогоды повсеместно происходят аварии, и когда приедет аварийная служба, неизвестно. "Этого еще не хватало" - с тоской подумала Даша и поплелась искать свечи и спички в шкафу. Денис стоял сзади и светил фонариком на телефоне, чтобы ей удобнее было искать. Конечно же, обычных свечей не оказалось. Были только маленькие ароматические свечки, красные и белые. "Только разбросанных повсюду лепестков роз не хватает" - с горькой иронией усмехнулась про себя Даша. Она не хотела, чтобы это выглядело как свидание. Это не должно быть свиданием. Они просто должны все обсудить.

Когда, наконец, свечи были зажжены и кухню заполнил неяркий, неровный свет, они все-таки заговорили. Даша смотрела в его лицо - очень знакомое, уставшее, утомленное бесконечной работой, уже не такое беззаботное, как четыре года назад, когда они только познакомились. Денис же пытался разглядеть во взгляде Даши что-то такое, чего раньше никогда не было, появившееся лишь сейчас, но никак не мог понять, что именно. Грусть? Отстраненность? Усталость?

Они очень долго говорили о какой-то ерунде. О предстоящем повышении Дениса, о новой работе Даши. Она в красках рассказывала, как ей нравится ее новая должность, чем она занимается, чего хочет в дальнейшем и ни слова о свалившихся на нее проблемах. Даша не была уверена, что ему они будут интересны, а еще очень хотела показать, как прекрасно она живет, независимо от того, есть он в ее жизни или нет. Она все еще ждала какого-то подвоха, что вот она сейчас замолчит, и он наконец виноватым голосом, с грустной улыбкой на губах, скажет, что ему снова от нее что-то нужно.

Но Денис ничего такого не говорил. Он кивал головой в такт Дашиной речи и лишь иногда задавал какие-то вопросы, смысл которых Даше, дававшей какие-то ничего не значащие ответы, не запоминался. Так они и сидели в полумраке кухни, разговаривая обо всем, и, по сути, ни о чем. Им казалось, что они могут так просидеть если не вечно, то, во всяком случае, до утра. Но они не могли бесконечно избегать главной темы, которая витала в воздухе, с каждой минутой все больше и больше заполняя пространство. Почти все свечи догорели, осталась лишь одна, стоявшая между Денисом и Дашей. Пламя становилось все более неровным, готовясь через минуту исчезнуть насовсем. За секунду до того, как кухня погрузилась в темноту, Денис успел разглядеть блеснувшую на Дашином лице слезинку, и звенящую тишину нарушил хриплый, ни на что не похожий, едва слышный шепот:

- Прости меня...

Даша смотрела в окно. На улице было еще темно и медленно шел снег. Денис уехал полчаса назад. На столе еще стояли две кружки с недопитым чаем, а в раковине, как немой укор, два пустых бокала. В порыве эмоций, Даша схватила их и запустила об стену. Ни в чем не повинный хрусталь со звоном разлетелся в разные стороны, засыпав кухню осколками.

Даша пыталась разобраться в целом вихре нахлынувших чувств, а главное, ответить на один-единственный вопрос - зачем? Ответ на вопрос «что дальше», ее уже давно не интересовал, она и так знала ответ - ничего.

Очередная глупость, совершенная на эмоциях от встречи, подогретая несколькими бокалами вина, казавшаяся чем-то несерьезным в полночь, в предрассветной мгле приобрела вид почти катастрофы. Это как на Титанике, видишь айсберг и, когда еще есть шанс уйти от столкновения, увеличиваешь скорость.

Даша вздрогнула от внезапного тонкого звука. Лежавший на подушке телефон светился новым сообщением. От Дениса. На экране показались слова «Ни о чем не жалею» и смайлик. Она с тоской и злостью смахнула телефон в сторону. Кто бы сомневался! Ее снова обдало волной злости на саму себя. Немного подождав, после трех глотков крепкого несладкого кофе, она написала ответ: «Я тоже».

Электричество наконец-то починили, и магия ночи окончательно была разрушена зажженным светом и включенным телевизором, по которому шел какой-то старый итальянский фильм. Единственное, что сейчас могло привести Дашу в чувство, кроме обычно помогающего кофе, впрочем, сегодня оказавшимся абсолютно бесполезным, - это ванная. Ее отдельный мир, ее вселенная. С великим множеством баночек и флаконов, в которых были закупорены счастье, радость и спокойствие, замаскированными наклейками с вполне себе обычными надписями "Шампунь", "бальзам", "маска", "скраб".

Стоя под душем, Даша надеялась с помощью потоков горячей воды и мыльной пены, медленно стекающей по краям белоснежной ванны, привести мысли в порядок. За одну неделю окончательно рухнули отношения и с Аней, и с Денисом. Спонтанно, неосознанно. Эти два человека никогда не были знакомы, никогда не встречались, но, иногда - намеренно, иногда - не очень, влияли на отношения каждого из них с ней. В тот момент Даша еще не знала, насколько причудливым образом истории того, как закончились ее отношения с каждым из них, в конечном счете, тоже окажутся связаны. До того, как ей предстояло это узнать, оставалось еще два дня. А пока она пыталась разобраться в своих воспоминаниях и чувствах. Когда же она совершила непоправимую ошибку? Даша по-прежнему не могла понять, как все эти годы позволяла так с собой обходиться. А ответ на вопрос «Кто виноват?» - оказался очень прост, и она его знала. Виноваты все участники, и она в том числе. Слишком много доверяла, слишком часто закрывала глаза на неприятные вещи, слишком много значения придавала этим отношениям... Слишком много «слишком» ...

Вода была настолько горячей, что словно пронизывала кожу зарядами электрического тока. Даша не понимала, почему накануне вечером дала слабину. А, может быть, это Вселенная таким вот своеобразным образом решила отвлечь её от постоянных страхов за работу. Вчера она наконец-то высказала ему все то невысказанное за все четыре года, всю боль, все, что ее столько времени мучило. А он молча слушал, потом снова и снова просил прощения, все время подливая вина в бокалы и отрезая новые кусочки торта. Зачем, зачем она позвала его к себе? На что надеялась? Не понимала, чем закончится эта встреча?

Даша открыла посильнее кран с горячей водой и достала со стеклянной полки гель деля душа. Ванная наполнилась клубничным ароматом. Нет. Пора прекратить себя обманывать. Все она знала и понимала. И ничего не ждала. Ей нужно было поставить точку в этих отношениях. Неважно, каким способом. И только сейчас, перебрав в голове все воспоминания, кое-как собрав в одну кучу все чувства, она поняла, что простила его. Не простила только себя.

Глава 34. Последняя капля?

Завершение многолетних, тяжелых отношений с Денисом дало Даше если не внутреннюю свободу, то хотя бы некоторый покой и определенность. Что, впрочем, вовсе не означало отсутствия сожаления, горечи и боли. Она не была свободной от воспоминаний и переживаний, но стала свободной от бесцельного, изматывающего ожидания, от иллюзий, от болезненных манипуляций.

Даша еще не могла до конца разобраться в своих чувствах. Многие из них для нее были в новинку. Сожаление? Спокойствие? Удовлетворение? Сомнение? Горечь? Радость? Несмотря на диаметральную противоположность этих эмоций, Даша испытывала их все одновременно.

Через три дня в налоговой должны были быть готовы документы о завершении процесса объединения. Даша должна была их забрать и привезти на работу, а следом за этим уже было назначено большое совещание, на котором планировалось объявить о слиянии.

Накануне поездки в налоговую, чем ближе было к вечеру, тем сильнее в Даше росло беспокойство. Ответственность за правильность заполнения документов лежала на ней. Сотрудники налоговой - люди придирчивые, а сама система весьма неповоротлива. Малейшая ошибка или неточность - и документы вернут. Об этом лучше даже не думать. Тогда она будет не просто уволена, ее сожгут на ритуальном костре на заднем дворе, и пламя его будет видно всей округе.

Обычно помогающий в случае стресса шоколадный торт в этот раз не возымел должного действия. Попытки лечь спать пораньше тоже не увенчались успехом, а когда она все-таки уснула, ей снились кошмары.

- Сергей Петрович, документы получены, все в порядке, объединение состоялось.

- Хорошо. Приезжайте, привозите документы. Мы вас ждем. - после небольшой паузы ответил Луноликий.

Даша убрала телефон в сумку и, закрыв глаза, выдохнула - все получилось, казни не будет. Во всяком случае, пока.

По дороге на работу Даша решила заехать в торговый центр пообедать, понимая, что другого времени сегодня уже не будет. Расположившись за столиком у окна, она смотрела на проносившиеся за окном потоки машин и думала о ссоре с Аней. Точнее, вроде бы они и не ссорились, но расстались, мягко говоря, не очень. Даша не чувствовала своей вины, но готова была сделать шаг навстречу человеку, который, безусловно, был для нее очень дорогим и близким. К тому же ей очень хотелось поделиться именно с ней теми новыми чувствами, эмоциями, мыслями, которые возникли в ней после расставания с Денисом. Это было важно потому, что в этих отношениях была сосредоточена вся ее жизнь на протяжении нескольких лет, ее мысли, ее несбывшиеся надежды. Завершение этой истории хоть и далось ей нелегко, но однозначно было большим шагом вперед.

Сделав глоток кофе, Даша достала из сумки телефон и набрала сообщение:

"Привет! Как ты? Нехорошо мы расстались, все-таки не чужие люди".

Даша не была уверена, что это самая лучшая в данном случае формулировка, но она была уверена, что сейчас важно начать диалог, что Аня точно ее поймет. В конце концов, это была не первая их ссора, да это и неудивительно. Насколько они были похожи, настолько они были разные. У людей с такими разными, непростыми характерами не может не быть столкновений, какими бы близкими они не были.

Ответ пришел, когда Даша уже сидела у себя в кабинете, вернувшись от Луноликого. Едва взяв в руки документы, он тут же развил бурную деятельность, и Даша поняла, что пока до нее никому нет дела и можно немного отвлечься.

Полученное от Ани сообщение было весьма нейтральным по содержанию и слегка прохладным по тону.

"Привет! У меня все нормально, переехали, обживаемся. Мы так расстались потому, что у меня сейчас сложный период жизни, мне нужна поддержка, а от тебя я ее не увидела".

Даша покачала головой. Наверное, она чего-то не понимает.

"В чем, по-твоему, должна была выражаться моя поддержка? Вещи надо было помочь перевезти? Или что? Мне казалось, что я достаточно помогала тебе в пределах своих возможностей. У меня сейчас тоже не самый простой период, и ты об этом прекрасно знаешь. Давай, может, встретимся как-нибудь вечерком, пообщаемся?"

"Да я, в принципе, не против, только не знаю, когда. Времени нет, работы много. А у тебя как дела?"

Даша почувствовала, как сердце забилось сильнее.

"Ко мне Денис приезжал в субботу".

Ответ пришел незамедлительно и был очень лаконичен.

"И?"

"Уехал утром".

Следующий ответ от Ани пришел минут через десять.

"Ты с ума сошла? Зачем? Опять?"

Даше казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

"Ты не понимаешь. Это конец, больше ничего не будет, это была наша последняя встреча".

"Сколько раз я это уже от тебя слышала?" - приходящие практически мгновенно ответы неприятно обжигали, и все же не удивляли.

"Для меня это было важно".

"Ты просто дура. Ты кидаешься к нему каждый раз, как только он поманит. В этот раз будет то же самое".

"Я тебе говорю, в этот раз все иначе" - Даша никак не могла понять, почему Аня не хочет её услышать.

"Ты путаешь настоящие чувства и нормальные отношения с тупым вожделением. Просто не видишь разницы. Впрочем, если это было просто развлечение - я рада за тебя. Но слезы твои я вытирать больше не буду, потому что ты дура. Все, твоя жизнь меня больше не касается".

Вроде бы обычные слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Они стали последней каплей в череде событий, которые, безусловно, начались очень давно. Внутри словно что-то оборвалось, что-то очень важное, и на этом месте образовалась пустота.

Даша не понимала, почему вдруг начала оправдываться. Она же написала не для получения похвалы или осуждения, не собиралась спрашивать разрешения... А, действительно, зачем она написала? Чего хотела? Какой реакции ждала? Это называется - не задавай вопрос, если не уверен, что готов услышать ответ. Да, она и правда дура.

Даша несколько раз набирала и стирала последнее сообщение. В итоге она дала простой и очень тяжело давшийся ей ответ:

"Ты права. Моя жизнь действительно тебя больше не касается".

Почему люди связывают свою жизнь не с теми людьми и долго не могут понять, что те ломают их жизнь? Не понимают, что это не "их" человек? Или не знают, как это понять? А может, просто не задумываются об этом? Наверное, каждому периоду нашей жизни соответствует определенный человек. Если теория о том, что все происходит неслучайно, верна, то, наверное, появившийся в конкретный момент времени человек важен для нас именно сейчас. Ведь он дает нам именно то, в чем мы больше всего нуждаемся, будь то поддержка, забота, или, как ни странно, предательство. И мы для него тоже, безусловно, - ведь этот процесс не может быть односторонним, ведь в противном случае он будет крайне недолговечен.

Вот только взаимная необходимость друг в друге угасает вместе с меняющимися жизненными обстоятельствами. Если добровольно не дать этой связи распасться, а продолжать ее удерживать всеми силами, она все равно порвется, но процесс этот будет проходить болезненно для всех участников.

Почему люди не понимают, что те, кто долгие годы считался близким человеком, ломает их жизнь? Наверное, в глубине души все же понимают. Но не верят, не хотят верить, в память обо всем хорошем, что было, они всячески стараются сохранить эти отношения, затрачивая все больше душевных сил.

Даша не верила, что это можно не замечать. Понимала ли она, что отношения с Денисом и Аней давно исчерпали себя и начали разрушать её и её жизнь? Да, безусловно, понимала. Не желала себе в этом признаваться, сознательно жила в плену иллюзий, но понимала. Слишком дороги были для нее эти люди, слишком много надежд связывала она с ними. И вот теперь все рухнуло окончательно. Было ли больно себе в этом признаться? Да, очень. Пока она еще тешила себя пустыми надеждами, ей казалось, что все еще наладится. Как только она нашла в себе силы и мужество сказать самой себе правду, ее накрыла волна боли, тоски, отчаяния, сожаления и горечи. Жалела о несбывшихся ожиданиях, о потерянном времени, о полученных уроках и выводах, которые должна сделать. Думала о том, сколько людей в разное время пытались открыть ей глаза на Дениса и Аню, приводя самые разные доводы в пользу того, что от них нужно отойти. Но, наверное, смысл был как раз в том, чтобы дойти до этого своей головой, только так урок будет усвоен максимально эффективно.

Глава 35. Объединение состоялось

- Людмила Петровна, получилось! Объединение завершено! Документы получены, все в полном порядке!

Захлебываясь от радости, Даше не хватало слов, чтобы передать свою радость от того, что ей действительно удалось подготовить документы так, как нужно и никого не подвести. Теперь ей казалось, что она выиграла войну за зарплату. Срок ее уведомления истекает именно сегодня, но сегодня всем не до этого - руководство будет решать более важные вопросы и праздновать слияние, никто не будет ею заниматься. А завтра это уведомление превратится в ненужную бумажку - организация, которая его выдала, перестала существовать. Все эти соображения Даша радостно озвучила Людмиле Петровне. Та улыбалась.

- Дашенька, ты умница. Я и не сомневалась, что ты подготовишь все документы именно так, как нужно.

Даша продолжала светиться.

- Значит, мне оставят мою зарплату?

Людмила Петровна внезапно помрачнела.

- Дашенька, солнышко, тут такое дело... - начальник отдела кадров запнулась, пытаясь подобрать подходящие слова. - Боюсь, что зарплату тебе уже снизили.

Даша заморгала, не сразу сообразив, о чем говорит коллега.

- Что? Когда? Вы о чем?

Людмила Петровна что-то поискала глазами на столе, и, через пару мгновений достав из невысокой стопки какой-то документ, передала его Даше.

- Вот, смотри. Приказ оформили вчерашней датой. В самом конце рабочего дня, когда ты была в другом корпусе. Все было сделано очень тихо и подло, документ ни с кем не согласовывали, в нарушение всех установленных процедур. Принесли за десять минут до конца работы, поставили даже время - часы и минуты, чтобы не придраться было, что вроде как он относится еще к старой организации. Как видишь, все уже подписано, тебе нужно только поставить подпись, что ты ознакомлена.

Даша молча поставила свою подпись в нужном месте. Пару минут она просто смотрела на то, как росчерком пера кто-то реализовал свои амбиции, подкормил свое эго, просто развлекся за счет того, что ей причиталось по праву, за счет того, что она заработала, за счет её средств к существованию. Внезапно Дашу начала сотрясать нервная дрожь. Она вскочила и начала быстро ходить по кабинету Людмилы Петровны, нервно перебирая пальцами спутавшиеся волосы.

- Как же? Как же это так? Разве я плохо работала? К Ивану Валерьевичу ходила, он обещал разобраться...И работала за нескольких человек... Я так надеялась, так надеялась!

Людмила Петровна устало смотрела на нее.

- Дашенька, ты же прекрасно знаешь, в чем тут дело. Никого не интересует, хорошо ты работаешь или нет.

Даша не слышала её. Не хотела слышать. Хотелось заплакать от бессилия и обиды, но Даша знала, что потом еще будет время. А сейчас надо собрать волю в кулак.

- Я хочу позвонить Главному! Прямо сейчас! У вас есть его номер? - Даша внезапно остановилась и посмотрела на Людмилу Петровну.

Та встала, подошла к Даше и положила руки ей на плечи.

- Так, стоп, стоп, стоп. В таком состоянии Ивану Валерьевичу точно звонить нельзя. Да он даже слушать тебя не станет, моментально вылетишь с работы как пробка. Ты этого хочешь? Ты сейчас наговоришь ему всего... Ты что, не понимаешь, что на такие должности просто так не садятся? Для этого нужны очень большие ресурсы. Ты хоть осознаешь, где ты и где он? Раздавит, как букашку, и не заметит!

Но уже в следующее мгновение тон начальника отдела кадров значительно смягчился.

- Дашенька, солнышко, успокойся. Сядь, сейчас я тебя чаем напою.

Даша попыталась отказаться - в ней бушевали такие эмоции, что ей казалось - сейчас ей лучше побыть одной.

- Нет-нет, спасибо... Я пойду лучше...

- Никуда ты в таком состоянии не пойдешь, а сядешь и будешь пить чай. - голос Людмилы Петровны звучал мягко, но настойчиво. - Мне нужно, чтобы ты успокоилась.

Даша почувствовала, что сил спорить у нее нет, и покорно опустилась на стул, обхватив руками голову. Какой-то крошечной частичкой сознания она смутно осознавала, что сейчас и в самом деле не лучшее время кому-то звонить и что-то выяснять, но в то же время все её существо хотело куда-то побежать, кому-то что-то доказать, объяснить, чтобы услышали, чтобы поняли... Она слышала, как суетилась Людмила Петровна, слышала звон доставаемого из шкафа сервиза, скрип разрываемой пленки на подарочной коробке шоколадных конфет и звук наливаемого в чашки кипятка.

- Дашенька, жизнь не идеальна. Не всегда обстоятельства складываются так, как нам этого хочется. Тебе надо просто это принять.

Даша молча сделала глоток обжигающего чая, судя по запаху, фруктового, но вкуса не почувствовала. Слова Людмилы Петровны отдавались в голове боем десятка молотков и, казалось, вот-вот изнутри разорвут её на части. Ей не хотелось ничего отвечать. Потому что все слова мира не передали бы ее состояния.

Вернувшись через несколько часов домой в полном смятении, Даша по-прежнему была погружена в свои размышления. Растерянно побродив по квартире и выпив бокал белого вина, она устало заплакала. Ей хотелось сбежать. Сбежать от собственных эмоций. Но в голове путалось множество мыслей, перед глазами бесконечной каруселью кружились образы Дениса, Ани, Луноликого. Даша вновь и вновь видела перед собой приказ о снижении зарплаты, немногочисленные слова из которого намертво впечатались в ее память. Она снова слышала слова "Вы не найдете работу"... "Вы никому не нужны"... "Я тебе за Игоря глаза выколю"... Снова видела Дениса, садящегося в предрассветной мгле в такси, увозившим его навсегда... Разочарование в людях, которых любила и которым доверяла, несбывшиеся надежды, горечь от проигрыша на работе, бессилие - все это готово было излиться бесконечным мощным потоком боли на все, что ее окружало. Каждому человеку нужны друзья, а иногда просто жизненно необходимо, чтобы рядом оказался кто-то, кто просто будет рядом. Без осуждений, без оценок, без инструкции, что делать сейчас и как жить дальше. Просто рядом, просто чтобы выслушать и крепко обнять. Чтобы сказать, что все обязательно будет хорошо. У Даши такого человека рядом не оказалось - почему-то именно сейчас, в критический момент, человек, называвший себя "лучшим другом" магическим образом исчез, забыв даже помахать рукой на прощание. И было непонятно, то ли радоваться, что судьба развела с этим человеком именно сейчас, то ли корить себя за невнимательность к знакам и неразборчивость в людях. Тогда она еще не знала, что замалчивание проблем приводит не только к их усугублению, но и к возникновению новых. Ее мучило еще множество вопросов, ответов на которые она не знала, да и не была уверена, что хочет знать.

Глава 36. Потери

День за днем, Даша все больше ощущала себя буквально в эпицентре какого-то необъяснимого хаоса. Ей казалось, что все вокруг рушится со скоростью света и она стремительно теряет все, что имеет. Не проходило и дня, чтобы с ней не случилась какая-то потеря. Вернувшись на работу с документами о слиянии, через пару часов, подойдя к зеркалу поправить макияж, она обнаружила, что лишилась золотой сережки из комплекта, которым очень дорожила и носила очень часто. Еще через два дня она где-то забыла шарф. Все это по отдельности были сущие пустяки, но сейчас каждая такая мелочь все сильнее нарушала душевное равновесие Даши.

После очередного рабочего дня, радуясь предстоящим выходным, Даша хотела поскорее оказаться дома. Подойдя к турникетам метро, Даша привычным движением запустила руку в сумку, чтобы достать проездной. Но карточки не было. Даша наощупь стала искать ее между вещей, но сзади уже слышались недовольные голоса людей, не желающих ждать. Оглянувшись назад, она увидела рвущуюся вперед, заполняющую собой все зримое пространство, разношерстную толпу людей, желающих во что бы то ни стало попасть домой после слишком долгой рабочей недели, угрожающую лавиной снести любого, кто окажется на ее пути. Вовсе не желая быть затоптанной, Даша успела отскочить в сторону, подальше от турникетов.

Оказавшись в относительной безопасности, она с удвоенным рвением принялась рыться в сумке и карманах, но десять минут поисков не дали никакого результата. Заветной карточки нигде не было. Не желая глубоко вникать в этот вопрос и еще лелея надежду, что проездной просто завалился куда-нибудь за подкладку, или вдруг найдется между листами ежедневника, Даша наспех купила в кассе пару жетонов и слилась с бескрайней толпой людей, каждый из которых куда-то очень торопился.

Но дома, перетряхнув всю сумку, блокнот, кошелек, Даша так и не нашла пропавший проездной. Теперь еще надо ехать почти на другой конец города, чтобы его восстановить. "Да что же это!" - Даша с силой отбросила от себя сумку в сторону, как будто та была в чем-то виновата.

Даша постепенно теряла интерес ко всему происходящему вокруг. Ей не хотелось выходить из дома - она из последних сил серой тенью ходила по квартире, отклонив несколько приглашений в кино, кафе и в гости. Дашу занимало лишь то, как она допустила такое. Как не заметила, что её жизнь стала похожа на игру в домино, в которой все косточки неровные, и, стоит лишь случайно задеть одну, незамедлительно рушатся и все остальные. Её мучила мысль о том, что Аня была не так уж не права в своих обидных словах. На протяжении нескольких лет Даше все говорили, что отношения с Денисом - ошибка, что он ею пользуется. Но... В тот злополучный день Даша хотела услышать от Ани совсем другие слова. Ей нужна была поддержка, а не подначки и критика - этого ей с лихвой хватало на работе. "Как часто бывает страшно что-то сделать или не сделать. Особенно когда решение уже принято, очень сложно сделать шаг. И когда мы находим в себе смелость сказать о своих сомнениях друзьям, мы не ждем, чтобы они высказали свое мнение или сказали: "если боишься - не делай". Мы ждем, чтобы нам сказали: "Ты обязательно справишься". Чем больше проходило времени, чем больше Даша анализировала произошедшее, тем ярче она видела то, чего раньше по какой-то причине не замечала. Все недостатки Ани и Дениса в её голове теперь приобрели масштабы, сравнимые с масштабами вселенной. Хуже всего было осознавать, что ею пользовался не только Денис, но и Аня. "Почему, почему они так поступили?" - мысль, терроризировавшая Дашу, крутившаяся в голове, словно поставленная кем-то очень жестоким на бесконечный повтор, который невозможно было отключить. Даша знала, что большая часть сказанного Аней была вызвана исключительно её импульсивностью, но считала, что это её нисколько не оправдывает - Аня была взрослым человеком и должна была уже научиться держать себя в руках.

Хуже всего для Даши было осознание того, что в происходящем вокруг отчасти была и её вина. Конечно, она никак не могла повлиять на происходящее на работе, но мысль о том, что она сама позволяла близким людям, которыми так дорожила, ею пользоваться, угнетала еще больше. Ей казалось, что она уже израсходовала весь отведенный ей запас чувств и эмоций, и истратила его не на тех людей; что ничего хорошего больше с ней никогда не случится: "Как же так? Как я могла ничего не замечать столько лет? Разве после такого я могу на что-то надеяться?" - Даша день за днем изводила себя этой странной мыслью, которая приводила в отчаяние еще больше. Ей хотелось взять весь этот ужасный мир и разорвать его на мелкие кусочки, как ненужную исписанную бумажку. Тогда ей казалось - это уменьшит боль. Но взять и разорвать мир на мелкие кусочки было невозможно, и, наверное, поэтому боль никак не хотела утихать.

Но главной потерей стала утрата доверия к людям. Где найти в себе силы снова поверить в людей? Доверие - штука, конечно, хорошая, но все же имеет один недостаток. Близкие люди знают, куда бить и насколько сильно. Даша поставила на стол пустой бокал и покачала головой. Нет, слишком дорого это доверие ей обошлось. И теперь Даша приняла решение - больше никогда никого к себе близко не подпускать. Никогда и никого.

Глава 37. Знакомство с новыми заместителями

- Наша организация укрупняется, и, как ты понимаешь, юристов нам теперь требуется больше. Будет создаваться юридический отдел, и его должен кто-то возглавлять.

Людмила Петровна и Даша закончили обсуждать текущие рабочие вопросы и теперь начальник отдела кадров рассказывала Даше об их туманном будущем. Даша кивала головой, выражая согласие - конечно, юристов нужно больше, такой объем работы ни один человек физически не способен потянуть.

- Завтра ты едешь в другой корпус, знакомиться с начальством.

- Так я же уже знакома с Иваном Валерьевичем, - удивленно ответила Даша, снова открывая свой красный ежедневник.

Людмила Петровна усмехнулась.

- Причем здесь Иван Валерьевич? Теперь ты вряд ли будешь контактировать с ним напрямую. У него много заместителей, вот с одним из них тебе и предстоит познакомиться. Его зовут Степан Андреевич, ему поручено создать юридический отдел, найти туда сотрудников и принять решение о том, кто будет этим отделом руководить. Пока еще ты остаешься единственным юристом на все учреждение, поэтому он и хочет для начала познакомиться именно с тобой.

Даша задумалась. Значит, теперь у нее, помимо Главного, будет еще, как минимум, два начальника - пока еще неизвестный руководитель юридического отдела и этот Степан Андреевич. Ладно, главное, подальше от Луноликого.

- Завтра тебе надо быть у него в девять утра. И внимательно следи за тем, что будет говориться и происходить. - Людмила Петровна, как всегда, стала её подробно инструктировать. - Поменьше говори, побольше слушай. Как только все закончится, сразу приди ко мне.

- Как ты оказалась на этой работе? Как получилось так, что молодой специалист, только что закончивший университет, становится главным юристом?

Ну вот опять. Началось. Все то же самое, опять по кругу. Луноликому не удалось услышать то, что хотел, так теперь ей снова задает этот вопрос уже другой человек. Даша сидела за небольшим столом прямо напротив немолодого седеющего мужчины, всем своим видом, старавшимся показать, что он - царь, и смотревшим на Дашу холодным, насмешливым, но в то же время слегка настороженным взглядом. Постукивая короткими пальцами по столу, он, на этот раз уже требовательно, заговорил. Сразу стало понятно, что ответов он ждет незамедлительно и времени на раздумья давать не привык.

- Ну так что? Как ты стала главным юристом?

- Все просто. Предыдущий юрист уволился, искать нового времени не было, пришел приказ учредителя о предстоящем объединении, кто-то должен был работать. С юридическим образованием была я, вот меня и назначили.

Степан Андреевич недоверчиво смотрел на Дашу. "Наверное, тоже считает, что я родственница или что-то вроде того. Никто мне не верит" - подумала Даша, ожидая, когда её собеседник как-то отреагирует.

- Ну ладно. Я тебя пригласил не за этим. Мы создаем юридический отдел, ты будешь заниматься всем тем, что и раньше. Для отдела я нашел начальника, как раз сейчас она устраивается на работу, а как только уладит все формальности, ты с ней познакомишься. Теперь можешь идти, и помни - от тебя все ждут безукоризненной работы, мы все здесь привыкли работать на совесть. И ты учись.

Через два дня у Даши действительно состоялось обещанное Степаном Андреевичем знакомство с новой начальницей. Когда она утром пришла на работу, в кабинете, в котором теперь работала Даша и который был рассчитан на двух сотрудников, за вторым столом сидела девушка с сильно вьющимися каштановыми волосами. Увидев Дашу, та быстро кивнула.

- Добрый день! Меня зовут Ольга Геннадьевна. Но будет лучше, если ты будешь обращаться ко мне на "ты".

Даша пожала плечами и кивнула. Раз человеку так удобнее, то без проблем.

- Меня Степан Андреевич немного ввел в курс дела, но, как я поняла, всеми юридическими вопросами последние несколько месяцев занималась ты, поэтому будет лучше, если ты мне расскажешь, что тут к чему.

- Да, но всеми вопросами я занималась только в присоединенной организации. В вопросы этой организации я начала вникать не так давно, буквально пару недель назад.

Новая начальница улыбнулась.

- Ну тогда будем разбираться вместе.

Оля очень понравилась Даше, и та была рада её появлению - объем работы распределился на двоих, а чуть позже, когда на работу приняли еще одного юрисконсульта - на троих, как, впрочем, и должно было быть. Стало немного полегче, и Даша выдохнула. К тому же Оля не смотрела на неё свысока, как все остальные, и не относилась к ней как к глупой, несмышлёной девочке. С ней было легко общаться, она всегда внимательно выслушивала Дашины предложения, и они часто вместе обсуждали, как решить тот или иной вопрос. Впоследствии Даша стала думать, что, если бы вместо Оли её начальником в тот момент стал бы кто-нибудь другой, или же она бы подчинялась напрямую Степану Андреевичу, который курировал их отдел, она бы точно скоро сошла с ума.

Глава 38. Снижение зарплаты

Лишение денег стало для Даши очередным ударом за последние две недели. Не зря говорят - клин клином вышибают. И правда, какой бы сильной не была волнующая мысль или проблема, стоит найтись чуть более яркой мысли, чуть более яркому событию, как все то, что еще пять минут назад полностью занимало сознание, уже безнадежно меркнет. Она до последнего надеялась, что все спустят на тормозах и ей оставят ее зарплату. Уже спустя два месяца она сама смеялась над своей наивностью, но тогда, в предновогодние дни, измотанная нервным напряжением от подготовки документов по объединению, страхом за результат, личными переживаниями, безуспешной борьбой за зарплату, Даше как никогда хотелось верить в свои идеалы - торжество справедливости, порядочность людей и в то, что все плохое когда-нибудь заканчивается.

В один из таких серых и очень холодных вечеров Даша, решив сделать дома генеральную уборку к Новому году, разбирала накопившийся хлам в многочисленных ящиках и что-то искала в многочисленных ящиках. Вдруг, под стопкой каких-то старых документов, ей на глаза попалась длинная бархатная коробочка, про которую она почему-то напрочь забыла. Внутри оказалась золотая цепочка, подаренная кем-то из родственников очень давно на какой-то праздник. Даша никак не могла вспомнить, чей это был подарок, но сразу вспомнила, почему никогда не носила ее и почему отправила на дно нижнего ящика. Украшение было ей сильно не по возрасту - Даша не дотягивала до этой цепочки минимум лет двадцать. "Сколько она уже здесь лежит? Лет пять?"

В ближайший же выходной Даша отправилась в торговый центр. Сдав в ломбард абсолютно ненужную ей цепочку, она стала обладательницей вполне себе неплохой суммы денег. Даша бродила по магазинам, украшенным к Новому году, завороженно останавливалась перед каждой яркой витриной, в которых выставлялись самые лучшие, самые красивые вечерние платья, туфли и сумки. Но было там совершенно особенное черное платье - оно манило, переливалось, заполняя витрину магическим светом, и Даша оказалась бессильна уйти домой без него. Очутившись в примерочной, перед зеркалом в полный рост, Даша не смогла отвести взгляд от своего отражения. Платье идеально сидело, а ткань была совсем невесомой. Решив взять его во что бы то ни стало, она перевернула маленький аккуратный ценник. На нем "скромно" значилась цена, равная сумме, которую у Даши только что отобрали на работе. "Такого шанса может больше и не представиться. Проигрывать - так с блеском" - решила Даша, протягивая банковскую карту кассиру.

Это был поступок неразумного, капризного ребёнка, совершенный от обиды, от отчаяния, из чувства противоречия, но никак не взрослого человека, для которого наступили не лучшие времена, которого только что лишили половины зарплаты и чье финансовое положение оставляло желать лучшего. Но, как ни странно, такая "терапия" дала свои результаты - Даше ненадолго, но все же стало чуть легче.

Парадокс - несмотря на то, что отношения с Денисом и Аней рухнули именно в тот момент, когда ее карьера и отношения с коллегами, казалось бы, на полной скорости летели в пропасть, впоследствии Даше стало казаться, что все случилось в нужный момент. Во-первых, в этих условиях, как бы ей не хотелось, но она не могла с головой уйти в анализ проблем личной жизни. Во-вторых, тянуть дальше было нельзя, потому что чем дольше бы это длилось, тем тяжелее были бы последствия, а они и так уже лично для неё оказались фатальны. В-третьих, Даше казалось, что все события последних месяцев нужно было анализировать вместе, иначе целую картинку не получить, а, значит, не найти все ответы.

- Где собираешься провести новогодние праздники?

Этот вопрос был задан уже в третий раз за последние два дня. Даша терпеть не могла, когда с подобными расспросами к ней лезли совершенно посторонние люди. Учитывая и без того нездоровую обстановку вокруг себя, она больше прежнего старалась оберегать свою личную жизнь от непрошенных гостей.

- Мне всегда казалось, что то, где и как я собираюсь провести выходные - мое личное дело, - с улыбкой, но все же чуть более эмоционально, чем следовало, ответила Даша.

- Нехорошо быть такой скрытной, - с деланным сожалением покачал седеющей головой Степан Андреевич. - Надо делиться такими вещами с коллегами, а особенно - с начальством. Ну ладно, с этим мы еще будем работать... А что там с вопросами, которые я вчера перед тобой поставил?

Даша решила никак не реагировать на первую часть реплики, перейдя сразу ко второй.

- Вот выборка по законодательству, которую вы просили, это - правовые заключения по вопросам, озвученных на совещаниях за последние два дня, - Даша перебирала лежащие перед ней бумаги, передавая по одной своему еще одному новому начальнику. - А это - варианты решения озвученной на вчерашнем совещании проблемы с учетом изменений в законе.

Степан Андреевич быстро пролистал документы. Не читая, он отложил их в сиротливо лежащую у себя за спиной большую стопку папок, которые, как подозревала Даша, он ни разу не открывал и не собирался этого делать.

- Ладно, потом посмотрю. А ты уже разработала концепцию правового развития нашего учреждения?

"Концепция правового развития? Что за бред он несет?"

- Степан Андреевич, боюсь, я не совсем понимаю, о какой концепции правового развития идет речь, - медленно произнесла Даша. - Что вы имеете ввиду? И разве мне уже давалось такое поручение?

Задавая этот вопрос, Даша точно знала, что нет. Идея "концепции правового развития" сама по себе настолько абсурдна, что забыть такое было просто невозможно.

Ее собеседник театрально вскинул брови и закатил глаза.

- А тебе что, все поручать надо? А как насчет проявить инициативу? Сформулировать предложения, выйти с ними к руководству, реализовать? Ты же молодой специалист, должна работать на опережение, а не ждать заданий и поручений... Эх, молодежь... Вот учить тебя еще и учить...

Даша с трудом удержалась, чтобы не выказать весь свой внутренний скептицизм. Им бы всем в театре играть. Хотя нет, цирк подойдет больше.

Тем временем, Степан Андреевич, с видом столетнего мудрого старца-пророка, живущего где-то в горах, к которому стекаются люди со всего мира за советом, проникновенным голосом произнес, заканчивая разговор:

- Подумай над моими словами...

Даша вышла из кабинета и покачала головой. Она не переставала удивляться тому, что здесь происходило. Ей снижают зарплату, угрожают увольнением, скидывают на нее объем работы трех - четырех человек, а она должна проявлять инициативу и работать на опережение. Ага, конечно.

Глава 39. Попытка №2

Спустя четыре дня Даша сидела у себя в кабинете, пытаясь вникнуть в документы новой структуры. О существовании приказа на снижение зарплаты она уже знала, но пока оставался неясным вопрос, как с учетом этого приказа насчитают ближайшую зарплату, и какие суммы ей придут. Сейчас конец декабря, а значит, в преддверии длинных новогодних праздников, выплатят зарплату за весь месяц.

Пока Даша об этом размышляла, телефон возвестил о новой смс. Из банка. Увиденная на экране сумма ввела Дашу практически в ступор. Она потрясла головой, наверно, ей привиделось. Она взглянула еще раз. Этого не может быть. Это даже меньше, чем она предполагала с учетом снижения. Ее душила ярость, она не верила, что так может быть, она несколько недель была практически единственным юристом на две организации, объем работы возрос в пять раз, а ей выплатили меньше минимального... Все это было сделано так подло, так низко, так показательно... В первый раз в жизни она ощутила такую жгучую ненависть к другому человеку, даже к нескольким людям.

Даша вскочила с места, достала из сумки копии приказа о снижении зарплаты за подписью Луноликого, другие связанные с этой мерзкой ситуацией документы, и побежала к Главному.

Она еле успела. Иван Валерьевич, как всегда, в окружении толпы заместителей, уже снова собирался поскорее покинуть рабочее место, на котором и так появлялся не особо часто. Он едва взглянул на нее, параллельно расхаживая по кабинету и собирая какие-то свои вещи.

- Иван Валерьевич, прошу вас уделить мне пару минут. Я к вам за поддержкой и советом. Мне снизили зарплату. Я получила в два с половиной раза меньше денег чем то, что должна была получить, при том, что работала в несколько раз больше, и при этом две недели - одна на две организации.

Несмотря на свою бьющую через край эмоциональность, она говорила очень вежливо и соблюдая все правила делового этикета и субординации.

Реакция оказалась неожиданной.

- Вы мне надоели со своими хождениями! Мне проще расторгнуть с вами договор, вы слишком много доставляете мне проблем!

На Дашу как будто вылили ведро ледяной воды. Но несмотря на это, ей удалось сохранить остатки самообладания.

- Что ж, спасибо, что выслушали.

Она развернулась и пулей вылетела из кабинета.

Ноги сами несли ее в кабинет к Людмиле Петровне. Увидев Дашу, та поняла все без слов.

Через два с половиной часа, добравшись, наконец, на ватных ногах домой, Даша наконец дала волю слезам. Обида на несправедливость, усталость, скопившаяся за последние несколько недель выполнения, возросшего в несколько раз объема работы, постоянное давление со стороны Луноликого, новых заместителей, полнейшее безразличие Ивана Валерьевича ко всему происходящему, все события последних нескольких недель, отсутствие денег почти перед самым Новым годом, в то время, как в карманах многих других в очередной раз осели сотни тысяч рублей, практически лишили ее жизненных сил. Ей не хотелось ни есть, ни пить, ни что-либо делать. Даша зажгла большую красную свечу, и, глядя на неровно горящее пламя, пыталась найти ответ на вопрос "Почему?"...

...Чаще всего, главной причиной большинства внутренних и внешних конфликтов в жизни человека является его нежелание или неумение брать на себя ответственность за принимаемые решения. Сегодня этой болезни подвержено огромное количество людей разного пола, возраста, социального статуса, образования. Есть ли смысл ставить знак равенства между возрастом и умением нести ответственность? Если да, то почему так много взрослых, состоявшихся людей, занимающих ответственные посты в крупных организациях и при этом совершенно не способных принимать решения, которые затрагивали бы не только его, но и окружающих его людей - друзей, близких, подчиненных? Казалось бы, если человек становится руководителем, то он уже по определению готов принимать решения и нести ответственность за их последствия, сознает, что от них в определенной степени зависит чья-то жизнь. Но по факту, очень часто на руководящих должностях оказываются люди, чьи интересы сосредоточены только на состоянии собственного банковского счета, получении социальных поглаживаний, удовлетворении собственных амбиций. Их не интересует слаженная работа структуры, которую они только что возглавили, и уж, конечно, их не интересуют отдельно взятые рядовые работники. Для таких руководителей - все сотрудники, не входящие в узкий круг приближенных - лишь некая серая масса, с которой можно делать все, что угодно, лишь бы собственный имидж не страдал и амбиции свои и своих ближайших приспешников регулярно удовлетворялись.

Никого не интересуют ни знания, ни способности, ни количество затрачиваемых усилий - человек лишь должен за минимальные деньги выполнять огромный объем работы, выполнять бессмысленные и не всегда законные приказы и терпеть все прихоти самодура. Если человек начинает всячески сопротивляться заведенному порядку, он становится неудобен и опасен, начинается борьба. Изначально неравная, бессмысленная и ожесточенная. Происходит столкновение принципов и беспринципности, самодурства и желания справедливости, авторитета и отсутствия страхов перед ним. "Эти люди сделали главную ставку в своей жизни на карьеру. Почему? Как они такими стали?" - пока Даша раздумывала, память тут же услужливо подсунула ей непрошенное воспоминание...

... - Ну как тебе фильм? - спросил Денис, выключая телевизор. Они только что закончили смотреть кино, в котором у главного героя после длительных мытарств исполнилась заветная мечта.

Даша подвинулась к нему поближе и, мысленно еще переживая события на экране, ответила:

- Замечательный! Люблю такие фильмы - там, где мечты сбываются.

- Расскажи мне, какая мечта у тебя? - тихо прошептал Денис на ухо Даше, запуская руку в ее волосы.

Даша закрыла глаза и также тихо произнесла:

- Хочу побывать в Лондоне. Увидеть Букингемский дворец, Биг Бэн, Тауэр, прогуляться Трафальгарской площади... Хочу съездить туда хотя бы на недельку.

Ее воображение уже рисовало картины, как они с Денисом гуляют по Гайд-парку, вдыхая влажный воздух столицы Англии, а потом, чтобы согреться после лондонского дождя, пьют горячий чай, вкус которого она уже почти ощущала, в одном из многочисленных кафе где-нибудь на Оксфорд-стрит.

Внезапно Денис засмеялся.

- В Лондон? Потратить столько денег, чтобы просто неделю погулять по городу? Зачем? Нет, я понимаю еще, поехать в Лондон и привезти оттуда какой-нибудь сертификат или диплом об обучении. От бумажки хоть польза будет, ее в резюме можно будет вложить, на работе показать. А так - какой смысл?

Даша отстранилась от Дениса и пристально на него посмотрела.

- Причем здесь дипломы и сертификаты? Почему ты все в жизни меряешь карьерой и финансовым успехом? Неужели тебе не хочется просто отдохнуть, насытиться новыми впечатлениями, ощутить необычные эмоции, которые возможно, больше и шанса не выпадет когда-нибудь испытать?

Денис потянулся к ноутбуку - он никогда не позволял себе долго отдыхать. И, открыв какой-то рабочий файл, не глядя на Дашу, покачал головой.

- Какая ты еще все-таки маленькая и глупенькая, ничего не понимаешь в жизни.

... Даша не знала, почему ей сейчас вспомнился именно этот эпизод. Вернувшись мыслями к случившемуся сегодня, она уже не слышала голос разума, который не просто был громок, он буквально кричал: "Беги!". Она была полностью во власти противоречивых эмоций, порожденных неуверенностью в себе, упорством, граничащим с упрямством, жаждой справедливости и болью от незаживших душевных ран.

Глава 40. Нервный срыв

Где граница человеческого принятия? Бесконечны ли запасы терпения и стойкости перед неприятностями?

Жизнь в состоянии постоянного стресса, многочисленные потери за весьма короткий срок, недосып и физическая усталость от колоссального объема выполняемой работы сказались на Дашином здоровье. Возвращаясь с работы в день, когда стало известно о том, что с нее незаконно удержали деньги, и никто ничего не собирается с этим делать, Даша зашла в маленькое кафе недалеко от дома, чтобы взять еду на вынос. Делая заказ, она вдруг почувствовала, что теряет ощущение реальности и все вокруг начинает погружаться во мрак. Схватившись за стойку, Даша едва успела попросить воды. Уже почти ничего не видя и не слыша, она лишь крошечной частичкой сознания ощущала, что ее кто-то взял под руки и куда-то повел. Когда сознание начало проясняться, а зрение и слух - возвращаться, Даша обнаружила, что сидит в мягком кресле в дальнем углу кафе, а в дрожащих руках держит стаканчик с водой. Рядом стояла перепуганная девушка - сотрудница кафе.

- Девушка, как вы? Вам легче? Может, скорую?

Звенеть в ушах уже почти перестало, и Даша почувствовала себя гораздо легче. Только было безумно жарко и немного болела голова.

- Нет-нет, мне уже намного лучше. Спасибо вам огромное! - Даша с благодарностью посмотрела на испуганную официантку.

- Вы посидите еще на всякий случай. И воду обязательно допейте. Может быть, еще?

- Нет, спасибо, этого будет вполне достаточно. Еще раз огромное вам спасибо за помощь!

На морозном январском воздухе Даша окончательно пришла в себя и испугалась. Что это было? Если так дальше пойдет, ее надолго не хватит. С другой стороны, то, что сейчас происходит в ее жизни - не то, от чего можно просто отмахнуться. Кто-то скажет: "Да ну, это ерунда. Какие твои годы? Ты просто не знаешь, что такое настоящие проблемы. Через пять лет ты об этом и не вспомнишь". Даша слышала эту фразу постоянно. Да, может быть, через пять лет - это будет неважно. Дай Бог, чтобы так оно и было. Но именно сейчас - это очень важно, и в данный момент - это действительно проблема. Эта зарплата - ее единственный источник дохода, ей нужно себя содержать. В том, что она не заслуживает такого отношения, Даша не сомневалась. Проблему не решить, просто уволившись. Даша знала, что за этим последует. Сначала ей станет легче, потом на начнет сомневаться в правильности своего решения, а затем будет изводить себя, позволив вытереть об нее ноги. Уволиться сейчас - это не решение проблемы, а побег от нее. К тому же, ее противники именно этого и добиваются. На поиски новой работы нужно время, а уходить в никуда - опасно. Еще Даше хотелось подольше поработать в этой должности ради стажа. Хотя бы год в этой должности будет для нее прекрасным подспорьем в дальнейшем. Ну и, конечно, работа отвлекала от постоянных мыслей о Денисе и Ане. Но и реагировать на все так остро тоже нельзя. Эти люди не стоят того, чтобы из-за них загубить свое здоровье в столь молодом возрасте.

На следующее утро Даша позвонила на работу и сообщила о том, что уходит на больничный. Оля отнеслась с пониманием, все остальные - с недоверием, но ничего не могли с этим поделать. По рекомендации врача Даша много спала и дышала свежим зимним воздухом. Через пять дней она действительно стала лучше себя чувствовать физически, но внутренние переживания продолжали угнетать.

Встретившись с Настей за два дня перед возвращением на работу, Даша постаралась объяснить ей свое состояние. Та внимательно ее выслушала и вздохнула.

- Да, жесть, конечно. А на твоей работе уроды сидят. Хотя ты и сама это знаешь. И уйти, и остаться - и там, и там свои плюсы, и минусы. Я поддержу тебя в любом твоем решении. Как бы там ни было - ты мой друг, и всегда можешь на меня рассчитывать. Но с таким состоянием надо что-то делать. Может, тебе попить что-нибудь?

- Что, например? - глухо отозвалась Даша. - Обычные успокоительные мне не помогают, а на антидепрессанты нужен рецепт.

Настя задумалась.

- Возможно, я смогу тебе помочь. Я же из семьи врачей, забыла? Я посоветуюсь с братом, опишу в целом твою ситуацию, может, он что-то посоветует, чтобы могло помочь и в то же время не усугубить твое состояние.

Даша благодарно посмотрела на подругу.

- Спасибо огромное! Я передать не могу, как счастлива осознавать, что рядом есть настоящие друзья.

- Держись, Даш. И никогда не забывай, что вокруг тебя по-прежнему много людей, которым ты дорога, - ответила Настя.

Даша не знала, что сказать. В горле стоял ком. Тем временем, Настя продолжила.

- А почему ты не заявишь в трудовую инспекцию? Здесь же явное нарушение, ты же сама это понимаешь.

- Если я обращусь в трудовую инспекцию или прокуратуру, то вопрос, скорее всего, решится в мою пользу. Но после этого меня уберут. По согласию, или, что скорее всего, против моей воли, но уберут. К тому же у меня есть опасения, что они спустят все на тормозах, сила административного ресурса велика.

Настя покачала головой.

- Да, к сожалению, ты права. Но если вдруг они уволят тебя "по статье" под каким-нибудь надуманным предлогом, ты же пойдешь в суд?

Даша усмехнулась.

- В этом случае не просто пойду, а побегу. Увольнения "по статье" я им, конечно, не спущу. Мне уже просто нечего будет терять, и я постараюсь использовать все имеющиеся возможности.

Настю охватил азарт.

- Если что, мы им устроим веселую жизнь! В нашей стране масса контролирующих организаций по самым разным вопросам. Но ты же понимаешь, что если суд восстановит тебя на работе, на работу ты должна выйти на следующий день, а не ждать вступления решения суда в силу?

Даша заулыбалась впервые за долгое время.

- Конечно, помню. Только видишь в чем проблема - мы с тобой знаем, как должно быть правильно и по закону, а в итоге руки связаны. А они не знают, или делают вид, что не знают - и им все можно, без каких-либо последствий.

- Да, справедливости нет, - мрачно отозвалась Настя. - Но не горюй, ты не одна, тебя никто не бросит. У тебя есть я, Ира, Аня.

Даша промолчала, едва заметно кивнув. В тот вечер у нее не хватило духу рассказать Насте о том, что Ани, ее лучшей подруги, в ее жизни больше нет.

Через три дня Настя позвонила и сообщила:

- Даш, я поговорила с братом, описав ситуацию. Есть неплохой препарат, это антидепрессант, но он не вызывает привыкания, тяжелые препараты тебе ни к чему. Его не нужно пить постоянно, только тогда, когда это действительно необходимо, в моменты сильного стресса. Можешь считать это просто сильным успокоительным. Я договорилась, привезу для тебя упаковку. Давай после работы встретимся, отдам тебе?

Сидя вечером на кухне, Даша рассматривала небольшую цветную коробочку. Надо же. Если бы еще семь месяцев назад кто-нибудь сказал ей, что ее жизнь вскоре изменится так, что она начнет принимать антидепрессанты, она бы рассмеялась - настолько глупо это бы тогда прозвучало. Но сейчас ее жизнь стремительно летела в пропасть и было совсем не смешно.

Глава 41. Клевета

Тело болело, как будто в него вонзились десятки острых игл, не дававших не то что встать - пошевельнуться. Спустя полчаса, все же сделав почти героическую попытку встать с кровати, Даша медленно подошла к зеркалу, и, с минуту поглядев на свое отражение усталым взглядом, отвернулась. Опухшие от постоянных слёз глаза, бледное лицо, потрескавшиеся бескровные губы. Когда она не выходила из дома, это теперь был её обычный вид, но выходные кончились, и перед работой надо было хотя бы попытаться привести себя в порядок. Нельзя было, что бы кто-то догадался, что происходит, нельзя, чтобы её мучители чувствовали - их ужасный план срабатывает. Надо отодвинуть в сторону эмоции, поярче накрасить глаза, найти в косметичке румяна и всем улыбаться. Назло и вопреки.

"Какое счастье! Не придется стоять на ветру и мерзнуть!" - с этой воодушевляющей мыслью через два часа Даша смотрела на подъезжающий в темноте к остановке автобус, моргающий грязными фарами прохожим, которые выглядели уставшими уже с самого утра и столпились, толкая друг друга, желая первыми, во что бы то ни стало, попасть в долгожданный транспорт. "Что ж, мне не пришлось долго ждать. Начало дня хорошее, посмотрим, что будет дальше" - Даша оплатила проезд и через несколько минут вышла на нужной остановке.

Спустя еще час в конференц-зал, в котором теперь проходили совещания недавно объединенной организации, Даша пришла одной из первых. Это было одно из немногих помещений, в котором поддерживалась оптимальная температура, в остальных же сотрудники либо плавились от жары, либо покрывались инеем. В ожидании остальных участников совещания, Даша принялась изучать записи в ежедневнике.

Через пять минут в конференц-зал стали стекаться заместители руководителя, финансисты, кадровики. Когда все наконец расселись, появился Главный. Далее последовал краткий доклад каждого из руководителей подразделений. Главный слушал и иногда кивал головой, а его многочисленные заместители делали какие-то пометки. Все шло как обычно, пока слово не взял руководитель финансовой службы.

- У нас сложности по финансовой части с нашим представительством в Нижнем Новгороде. Существуют проблемы со счетами, невозможно выплатить зарплаты.

Иван Валерьевич поднял голову. В его глазах впервые с момента начала совещания мелькнуло некое подобие интереса.

- В чем же дело?

- Это вина нашего главного юриста, Дарьи Андреевны.

Даша резко вскинула голову. Главный финансист при этом продолжала говорить, не глядя на нее.

- Дарья Андреевна, подавая изменяющие документы в налоговую, допустила ряд ошибок, - финансист говорила громко и уверенно. - Из-за этого теперь у нашего представительства проблемы с налоговой.

В конференц-зале воцарилась тишина. Даша не могла поверить в только что услышанное. "Что? Какие документы? Какие ошибки? Им что, доплачивают за гадости в мой адрес?"

Иван Валерьевич исподлобья взглянул на Дашу.

- Как можете прокомментировать?

Теперь Главный, все заместители, среди которых Даша увидела Луноликого, занявшего место по правую руку от Главного; Игоря Львовича, скучающего где-то сбоку; ухмыляющегося Степана Андреевича, Ирину Николаевну, сидевшую прямо напротив неё и отложившей в сторону ежедневник, в котором, как всегда, подробно записывала все озвученные Иваном Валерьевичем поручения; главного бухгалтера, надменно глядевшую на неё поверх маленьких очков; и еще полтора десятка руководителей структурных подразделений, не сводивших с неё сейчас любопытных глаз, ожидая её реакции. Даша же смотрела только на Ивана Валерьевича, не удостоив руководителя финансовой службы взглядом.

- Иван Валерьевич, документы для налоговой, о которых идет речь, составлялись не мной, а предыдущим юрисконсультом. Это было еще до слияния, а доверенность на действия в налоговой от объединенного учреждения мне выдали неделю назад. Я не могла сделать там никаких ошибок, хотя бы потому что не работала с этими документами и не могла работать, потому что не имела полномочий.

Неожиданно для самой Даши ответ прозвучал очень громко и достаточно жестко. Иван Валерьевич уже не смотрел на Дашу, а о чем-то тихо переговаривался со своими заместителями. Наконец он произнес:

- Следующий вопрос, пожалуйста.

Все снова заговорили, началось какое-то обсуждение. Напряжение в теле начало понемногу спадать, и левую руку пронзила внезапная боль. Украдкой взглянув на ладонь, Даша увидела побелевшую кожу и впившиеся в нее свои собственные ногти.

- Оль, вот что это сейчас было?

Они возвращались с совещания к себе в кабинет, и эмоции, как всегда, накрывали Дашу с головой.

- Они просто наделали ошибок и наспех стараются их замаскировать, свалив все на тебя, - терпеливо пояснила Оля, хоть и знала, что Даша и сама это прекрасно понимает и сейчас имеет ввиду другое.

- Если бы они просто хотели закрыть свои промахи и сделать себе хорошо, это была бы одна ситуация, и можно было бы как-то понять. Но они не просто хотят сделать себе хорошо, они при этом стараются сделать плохо мне. А это уже вполне осознанные действия.

Оля ничего не ответила.

Финансовая служба была не единственным подразделением, регулярно подливавшим масла в огонь. Через несколько дней Оля вернулась от руководства и сообщила, что их подразделение отныне подчиняется не Главному, а Степану Андреевичу.

- Что? Как это? - Даша всячески пыталась в своей голове соединить несоединимое. - Как мы можем ему подчиняться? Везде, абсолютно везде юристы подчиняются только руководителю и больше никому! Это же абсурд! Степан Андреевич вообще курирует другое направление деятельности. Причем здесь мы?

Оля устало ответила:

- Ты, конечно, права, но... Я не знаю, что тебе сказать по этому поводу. В любом случае, мы должны подчиниться, изменить это мы не в силах. Придется работать с тем, что есть.

Степану Андреевичу очень нравилось чувствовать себя начальником. Почти в каждом разговоре с Дашей он постоянно повторял:

- Эх, учиться тебе еще и учиться! Таких элементарных вещей не знаешь...

Как же Дашу злила эта фраза! Раздражала, доводила до исступления, сказанная в шутку или всерьез - неважно. Она слышала ее постоянно почти от всех в той или иной формулировке. Разве она утверждает, что самая умная? Разве говорит, что знает все? Нет. Тогда к чему все это? Посильнее ее уколоть? Лишний раз ткнуть в ее возраст? Указать на то, что она не соответствует занимаемой должности? Как будто она не развивается, не занимается постоянным самообразованием! Да с тех пор, как стала работать на этой должности, она движется вперед семимильными шагами, лишь бы не допустить ошибку, лишь бы справится! Конечно, в ее возрасте у нее в принципе не может быть того опыта, который у нее будет, например, в тридцать лет. Но и на данный момент у нее уже есть свой небольшой, но весьма неплохой профессиональный багаж. Но разве это кому-то интересно? Да и к тому же, как правило, речь шла не о каких-то "элементарных" вещах, а о том, что Степан Андреевич просто изворачивал все наоборот, или же сам не знал верного ответа, и пытался это скрыть.

- Может быть, их все-таки снимут? - с надеждой в голосе уже, наверное, в сотый раз, спросила Даша, зайдя в отдел кадров подписать документы.

- Ты не понимаешь, о чем говоришь, - покачала головой Людмила Петровна. - Это невозможно. Да ты просто представь, какие ресурсы здесь задействованы. Неужели и правда не понимаешь?

Конечно, Даша все понимала - силы абсолютно не равны. Но не хотела принимать это, соглашаться с этим. Это бы означало, что она проиграла эту войну с самого начала. Но смелости признать это вслух не хватало. А иллюзия, что её мучителей могут вдруг снять с должностей, придавала ей сил и давала робкую надежду на победу в борьбе с ветряными мельницами.

Глава 42. Удержание денег

Ошибки, допущенные предыдущим юрисконсультом при заполнении документов по филиалу, надо было срочно исправлять. Перед тем, как сдать документы в налоговую, Даша должна была съездить с Главным к нотариусу и заверить их. Закончив утреннюю работу с приказами, Даша взглянула на часы - до поездки к нотариусу время еще было. Да и зарплата сегодня должна прийти. Конечно, из-за больничного денег в этом месяце она получит меньше. Ну да ничего, зато здоровье поправила.

Лежащий на зарядке телефон привычным тонким звуком возвестил о сообщении от банка. Даша уже мысленно прикинула, сколько примерно там пришло. Но, взглянув на экран, ее глаза расширились от удивления. Денег было почти на треть меньше от ожидаемой суммы. Что это?

Оля спокойно выслушала Дашу и сказала:

- Сходи в бухгалтерию, пусть тебе дадут расчетный листок. Там все можно будет посмотреть, какие суммы и за что они начислили. Может, какая-то ошибка.

Даша мгновенно встала из-за стола и спустилась в бухгалтерию. В расчетном отделе сидела грузная женщина лет сорока, и медленно, словно нехотя, нажимала на клавиши клавиатуры. Даше пришлось повторить свою просьбу о расчетном листке трижды, прежде чем та наконец кивнула, и также медленно начала искать Дашину фамилию в базе. Когда наконец заветный документ оказался у Даши в руках, она увидела в конце него строчку "удержание" и рядом с ней как раз те цифры, которые до нее так и не дошли. Даша кинулась к расчетчице:

- Что значит "удержание"? И с какой стати с меня удерживают деньги?

Расчетчица, не отрываясь от экрана компьютера, меланхолично ответила:

- Я не знаю. Задайте этот вопрос главному бухгалтеру.

Шок от услышанного перекрыл на мгновение шок от факта удержания денег.

- В каком смысле - не знаете? Вы - расчетчик, вы занимаетесь начислением заработной платы! Причем здесь главный бухгалтер? Вы должны владеть информацией по каждой строчке из вот этого расчетного листка! - Даша яростно трясла перед носом сотрудницы расчетного отдела только что полученной бумажкой.

Расчетчица не проявила никакого интереса и никак не отреагировала, продолжая с полнейшей пустотой во взгляде стучать по клавиатуре.

- Обратитесь к главному бухгалтеру.

Даша поняла, что здесь она все равно ничего не добьется, и вихрем вылетела из расчетного отдела.

В кабинет главного бухгалтера вела тяжелая железная дверь в тупике длинного коридора на первом этаже. После несильного надавливания на ручку, дверь поддалась, и Даша оказалась в святая святых бухгалтерского учета этого поистине удивительного учреждения. К радости Даши, главбух оказалась одна, без посетителей.

- Алевтина Дмитриевна, добрый день. Сейчас пришла зарплата, а с меня удержали деньги. Не очень понимаю, почему. Помогите разобраться. - Даша говорила эмоционально, но вежливо.

- А что, собственно, ты сюда врываешься? Между прочим, это кабинет главного бухгалтера! - подняв голову, надменно спросила сидевшая за столом женщина средних лет с высоким пучком на голове и абсолютно безжизненным лицом.

Алевтина Дмитриевна всегда смотрела на Дашу свысока и всячески пыталась очернить ее в глазах руководства. Впрочем, этим здесь занимались практически все, кому не лень, поэтому Дашу это не сильно волновало.

- Я знаю, чей это кабинет. Потому и пришла. Ваши сотрудники не могут дать никаких разъяснений, направляют к вам. Так давайте же вместе разберемся, почему мне зарплата пришла меньше положенного?

Алевтина Дмитриевна нехотя взяла в руки телефон и через пару мгновений произнесла в трубку:

- Екатерина, зайдите ко мне.

Еще минут через пять зашла какая-то сотрудница бухгалтерии, которую Даша раньше видела лишь мельком, держа в руках какие-то бумаги. Следующие десять минут они с Алевтиной Дмитриевной, склонившись над распечатками и расчетным листком Даши, что-то обсуждали, что-то считали на калькуляторе, потом достали какую-то огромную черную папку с приказами, и снова что-то считали. Наконец они закончили, приглашенная сотрудница ушла, а Алевтина Дмитриевна произнесла:

- Это была ошибка прошлого месяца. Когда случилось объединение, в компьютерную программу занесли неправильную информацию. Ну живые люди, всякое ведь бывает. Начислили денег больше положенного, не только тебе, многим. Теперь заметили ошибку и удержали со всех, кому переплатили тогда. Ну и что теперь? Ты тоже совершаешь массу ошибок.

Даша пропустила мимо ушей последний пассаж. Все равно никому ничего не докажешь, хоть на голове стой. Сейчас главное - разобраться с зарплатой.

- То есть вы просто взяли и удержали? Никого официально не уведомив, не предупредив? В нарушение всех норм, правил и здравого смысла? Вам не приходило в голову, что люди на эти деньги рассчитывают? Вы же не имеете права удерживать эти деньги без согласия работников!

Алевтина Дмитриевна отмахнулась.

- Вот только не надо эмоции здесь показывать. Эти деньги тебе не принадлежали, их с тебя удержали. И не надо мне рассказывать, что там по закону положено. Ты молодая, у тебя слишком мало опыта. Все остальное - твои проблемы, решай их как хочешь, они никого не волнуют.

Даша поняла, что дальнейший разговор бесполезен. Все ее аргументы разбивались о железобетонное безразличие Алевтины Дмитриевны, которая ничуть не скрывала своего отношения к Даше. Ничего не ответив, Даша пулей вылетела из кабинета.

Эмоции били через край. Даша бежала по бесконечным коридорам, а мозг лихорадочно подсчитывал бюджет - расходы по счетам в этом месяце превысили полученных на работе доход. Точнее, все было бы более-менее в порядке, если бы не это удержание. Но что делать при сложившемся раскладе, Даша плохо представляла. Наконец она оказалась перед дверью Степана Андреевича. Как ни странно, там тоже сегодня не оказалось очереди.

Пересказав проблему, Даша выжидательно посмотрела на Степана Андреевича. Сердце бешено колотилось, а руки тряслись. Степан Андреевич молчал.

- То, что было сделано - незаконно! Если проблема не решится, я пойду в трудовую инспекцию! Мне плевать на последствия! И мне все равно, сколько людей потеряют работу вместе со мной!

Степан Андреевич холодно заговорил:

- Успокойся! Оставь документы, я разберусь.

Оля, увидев трясущуюся Дашу, воскликнула:

- Нет, в таком состоянии тебе ехать к нотариусу с Иваном Валерьевичем категорически нельзя! Я поеду сама, а ты выпей чаю и успокойся.

Даше не верилось, что такое решение было продиктовано заботой о ней. Скорее, Оля боялась, что Даша на эмоциях что-нибудь скажет Главному. Хотя Даша уже ни в чем не была уверена.

Когда Даша уже подходила к дому, зазвонил телефон.

- Даша, я полчаса назад разговаривала со Степаном Андреевичем. Это правда, что ты грозила всем увольнением, прокуратурой, не давала ему сказать ни слова, и только что-то кричала? - голос Оли звучал как-то отрешенно.

Даша хмыкнула. Кто бы сомневался, что всё перевернут с ног на голову.

- Увольнением и прокуратурой не грозила. Сказала, что обращусь в трудовую инспекцию, и меня не будут волновать последствия этого обращения. Говорила эмоционально, но не кричала. А что-либо сказать у него была возможность, но он сам почему-то сидел и молчал.

Оля вздохнула.

- Мне он сказал иное.

- Конечно, он сказал тебе иное! Ты тут новенькая что ли? Кто кому здесь скажет правду? Впрочем, я тебе сейчас сказала, как было.

- Все равно, Даш, будь осторожнее в высказываниях и подбирай слова. Все, что ты говоришь, используется против тебя. А в данной ситуации ты никому ничего не докажешь, не будет он разбираться. Забудь про эти деньги.

У Даши уже не было сил что-то объяснять и доказывать. Она и сама понимала, что в общении с "руководством" ей частенько не хватает дипломатичности и изворотливости, и, может быть, еще хитрости, а вот прямолинейности было через край. То ли в силу возраста, то ли из-за неопытности, то ли от отчаяния.

- Ладно, Оль. Я тебя поняла. Давай завтра поговорим.

Войдя в квартиру, Даша прямо у порога бессильно опустилась на пол и закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. "Нет, надо держаться. А деньги... Как-нибудь выкручусь, что-нибудь придумаю. Не в первый же раз". Но чтобы трезво мыслить, сначала надо было успокоиться. Даша поднялась и зашла в кухню. В шкафчике над микроволновкой лежала уже знакомая ей маленькая цветная коробочка.

Деньги, конечно, Даше никто так и не вернул. Более того, выяснилось, что жертвами этой "ошибки" стало гораздо больше сотрудников, чем Даша предполагала в начале. Причем многие лишились гораздо больших сумм, чем она, по размеру достигавших почти трети их зарплаты.

- Людмила Петровна, но почему все молчат? Если заговорят все, толк будет! А один в поле не воин! Сейчас все промолчат, а через месяц всех лишат еще каких-нибудь денег! Это же только начала беспредела! - Даша никак не могла взять в толк, почему Людмила Петровна ее не понимает, почему никто ничего не делает и все сидят, сложа руки.

- Молчи и терпи! Успокойся! Просто надо перетерпеть! - совет, который Даша слышала от Людмилы Петровны с завидным постоянством.

Однако еще через день Людмила Петровна переменила точку зрения.

- Представляешь, Даш, моим подчиненным тоже удержали деньги в зарплате! А у них кредиты, ипотеки, дети! Представляешь? И все ведь по-тихому сделано, хоть бы предупредили... Или как-то частями удерживали что ли...

Даша все это молча слушала. Ну понятно. Ей - терпеть, молчать и понимать, а остальным терпеть, молчать и понимать не обязательно, у них ведь кредиты-ипотеки-дети. Каждого волнуют лишь его проблемы. Ну еще иногда немного проблемы приближенных. И Людмила Петровна, как оказалось, не исключение.

Глава 43. "Я для тебя - царь и бог!"

Теперь Даша точно знала, что где-то в огромном городе был маленький мир, воздух в котором был насквозь пропитан злостью, лицемерием, завистью, ненавистью и обидой. Мир, в котором правили бал некомпетентные в своем деле и безгранично жадные люди. Жадные до денег и власти. Пытающиеся самоутверждаться за счет тех, кто заведомо слабее. Ядовитая атмосфера отравляла всех, кто туда попадал, без исключения, поражая в самое сердце. Эта организация взращивала в попавших в ее сети людях злобу и нетерпимость, превращая их в бесчеловечных рабов, готовых отказаться от порядочности, борьбы, своих прежних идеалов. Эта организация сталкивала лбами тех, у кого еще не так давно были хорошие рабочие отношения, тех, чьи отношения в любых других условиях никогда не дошли бы до точки невозврата.

Из этой организации можно было уволиться, уйти, навсегда похоронив воспоминания. Но она брала в плен не ум, а сердце. Даша чувствовала, как с каждым месяцем, проведенным здесь, внутренние демоны, до сих пор сидевшие где-то очень глубоко внутри нее и не дававшие никак о себе знать, все больше поднимали голову и расправляли плечи. Непримиримость, переходящая в злость, ко всему происходящему, и прежде всего, к окружающим людям, росла в ней с каждым днем. Постоянные мысли о лишении денег, проблемах с начислениями зарплаты, бесконечных пинках со стороны руководства, сделали ее нервной и раздражительной. Ситуация осложнялась тем, что руководство создало потрясающую систему согласования документов, отправляемых начальнику на подпись, главным достижением которой стала полная невозможность не только быстро, но и вообще когда-нибудь согласовать, подписать и отправить в работу нужные документы. Срочность вопроса в данном случае никого не волновала и ровным счетом ничего не решала. Бумаги возвращались многочисленными заместителями с массой замечаний, сделанными ярко-красной ручкой, как правило, не имевшими никакого смысла, кроме как лишний раз продемонстрировать свою власть. Красная ручка перечеркивала уже постановленные подписи других специалистов - высшая степень наглости и неуважения. Чтобы попасть к Главному, люди занимали очередь за несколько часов. Причин тому было две - ставший слишком долгим процесс согласования и то, что Иван Валерьевич проводил на работе всего несколько часов и появлялся далеко не каждый день. Новый порядок добавил массу дополнительной работы Даше и всему немногочисленному юридическому отделу. Одни и те же документы возвращались на согласование по два, а иногда и по три раза. Но, как оказалось, это было не самой большой проблемой.

Вершиной безумия стало то, что Степан Андреевич теперь нашел для себя новое развлечение - он вызывал Дашу к себе и выспрашивал, почему она согласовала тот или иной документ, тыча пальцем в разрисованный красной ручкой документ. В девяносто пяти процентах случаев его придирки не имели под собой никакой основы, ему просто нравилось самоутверждаться, критиковать и чувствовать себя умнее. В оставшихся пяти процентах ему просто не нравился порядок слов в предложении, или же он хотел заменить какие-то слова синонимами. Теперь каждый третий сотрудник, приходивший к Даше, считал своим долгом поучить ее жизни и работе, говоря о том, что она - молодой специалист, и потому должна прислушиваться к их "советам". Многие позволяли себе разговаривать в хамской форме, видимо, искренне считая это нормой.

- Почему вы не можете согласовать мне документ прямо сейчас? Почему я должна ждать? - нервничала рыжеволосая сотрудница лет пятидесяти с короткой стрижкой из какого-то из множества существовавших у них отделов.

Даша в сотый раз устало повторила ей то, что говорила и всем остальным.

- Потому что прежде чем я поставлю свою подпись на этом документе, я должна его внимательно прочитать и проверить. У нас есть положение по документообороту, график приема сотрудников, и другие подразделения, которым нужно подписать документы. И, кроме этого, масса другой работы и поручения руководства, которые имеют приоритетный характер.

- Послушайте, милочка, - противным слащавым тоном проговорила рыжая, снисходительно глядя на Дашу поверх очков. - Я вижу, вы еще совсем молоденькая, находитесь в самом начале своего пути. Так вот советую вам прислушиваться к мнению старших и более опытных людей и выполнять их просьбы, для вашего же блага.

- Спасибо, конечно, - холодно ответила Даша, перелистывая документы, оценивая будущий объем работ, - но начало моего пути к вам никакого отношения не имеет и ни в чьих советах я не нуждаюсь.

- С таким подходом к работе вам не стать хорошим юристом, - зло бросила рыжеволосая и выскочила из кабинета.

После этого случая Даша стала незаметно включать диктофон на телефоне, записывая все, что ей говорят, на случай того, что её нарочно провоцируют и пытаются подставить. Отчасти она понимала этих людей и их накопившуюся злость, и усталость от постоянного ожидания и бесконечных срывов рабочего процесса. Но это был не повод ей хамить.

Степан Андреевич обычно звонил Даше по внутреннему телефону с требованием, как правило, немедленно явиться к нему.

- Степан Андреевич, я не могу прийти прямо сейчас. У меня много людей, я с ними работаю. Дайте мне двадцать минут, если это не срочно.

В ответ на это с другого конца провода Дашу захлестывала волна агрессии и хамства.

- Ты что там, совсем страх потеряла?! Ты должна делать то, что я говорю! Я для тебя здесь самый главный, больше до тебя тут никому нет никакого дела! Быстро все бросила и пришла ко мне, сейчас же! Слышишь, сейчас же!

Услышав такое в первый раз, Даша просто положила трубку. Никто, никто не имеет права так с ней разговаривать! По ее мнению, отношения "подчиненный-руководитель" не дает последнему права обращаться с работниками так, как диктует ему его настроения, комплексы, амбиции. Дашу невероятно раздражало то, с каким пренебрежением руководящая верхушка к ней относилась, обращаясь хуже, чем с пустым местом, несмотря на выполняемую Дашей работу всегда в полном объеме и в срок. Поэтому, услышав такое от Степана Андреевича в первый раз, она положила трубку и спокойно закончила работу с людьми, придя, как и обещала, через двадцать минут.

Степан Андреевич был вне себя.

- Что ты себе позволяешь?! Раз я сказал, ты должна прибежать в ту же минуту, где бы ни была и чем бы ни занималась! Все бросила - и прибежала! Я могу сделать так, что тебя тут через минуту не будет! Я для тебя царь и бог! - брызжа слюной кричал Степан Андреевич.

"Надо же, сколько царей вокруг развелось" - подумала Даша.

- Степан Андреевич, сегодня у меня было много народу. - Даша уже в сотый раз повторила ему одну и ту же фразу. - Объем работы колоссальный, я не могла на полуслове оборвать человека и выставить его за дверь, если ничего срочного не случилось.

Но то ли Даша непонятно говорила, то ли собеседник ей попался не очень смышлёный, но заместитель Ивана Валерьевича не унимался.

- Раз я сказал, значит, должна была! Чтобы больше такого не было! И вообще, ты должна быть мне благодарна!

Даша промолчала, но, видимо, невысказанный вопрос отразился у нее на лице.

- Ты должна мне быть благодарна за то, что здесь работаешь! - Степан Андреевич все никак не мог успокоиться.

Здесь Даша уже не могла молчать.

- Степан Андреевич, извините, но разве вы брали меня на работу?

Степан Андреевич побагровел.

- Если бы не я, тебя бы давно уже вышвырнули отсюда! Работаешь здесь только благодаря мне!

Даша промолчала. Она знала, что все это было ложью. Но как доказать свою правоту, она не знала. Да и сомневалась в том, был ли в этом хоть какой-то смысл.

Самый суровый ветер в Питере - в феврале. Именно он сейчас пробирал до костей, заставляя Дашу сжиматься всем телом, еле удерживаясь от того, чтобы еще и не зажмуриться. И все же это было лучше, чем сидеть в душном кабинете и выслушивать бесконечные жалобы сотрудников, недовольных тем, как долго руководство рассматривает их документы. Даша никак не могла понять, почему все свои претензии высказывают ей. Чего ждут? Что она сейчас сочувственно выслушает их, встанет и пойдет разбираться по этому поводу с руководством? Даша вдруг представила себе эту картину и невольно засмеялась своим мыслям, хотя ситуация была вовсе не смешная.

"Что у него за комплексы? Надо будет поговорить со знакомыми психологами" - думала Даша, внешне бесстрастно смотря на то, что лично у нее вызывало презрение.

Глава 44. Лишние деньги

После обеда, когда народ около её кабинета наконец рассосался, Даша открыла в телефоне онлайн-банк и стала записывать на листочке свои текущие расходы и платежи, которые необходимо было совершить в ближайшее время. Минут через пятнадцать Даша с силой скомкала исписанную бумажку и выбросила её в мусорное ведро - денег теперь хватало только на текущие расходы, ни о каких обязательных платежах и речи уже не шло. Много ушло на лекарства, часть с нее удержали, ну и, конечно, половины зарплаты теперь ощутимо не хватало. Даша выглянула в окно. Ряд темных блестящих иномарок представительского класса на парковке, все, как одна, принадлежащих руководству, начал постепенно редеть - уже три часа дня - в это время они разъезжаются по домам. Еще полчаса - и под окнами не останется ни одной машины. И то сегодня они как-то подзадержались.

С приходом весны запас антидепрессантов стал стремительно истощаться. Если зимой стычки с руководством и бухгалтерией случались временами и не были особо крупными, то, когда сошел снег, потребность в узко доступных лекарствах стала каждодневной. А они хоть и успокаивали, но все равно действовали угнетающе. Очень скоро подавленное состояние стало для Даши обыденным - ей не хотелось выходить из дома и общаться с людьми. Со всеми.

Даше не просто урезали зарплату. После слияния структур не было ни одного месяца, когда бы при начислении зарплаты не была бы сделана какая-нибудь ошибка. Но, как вскоре оказалось, удержание денег было весьма безобидной вещью.

В пятницу, канун таких долгожданных с самого понедельника выходных, примерно в середине рабочего дня, тонкий звук входящего сообщения возвестил о зачислении не менее долгожданной зарплаты. Даша оторвалась от компьютера, чтобы лично убедиться, что деньги все же пришли. А то мало ли.

Но, взглянув на экран, Даше суждено было в очередной раз испытать шок от увиденного. "Этого не может быть" - подумала она. Потом, взглянув на высветившиеся цифры еще раз, Даша убедилась, что видит все правильно. Пришедшая ей на карточку сумма превышала ту, которая должна была прийти, в три раза! "Что за ерунда?"

Версию, что ей подняли зарплату, Даша отмела сразу. Скорее, на Землю прилетят инопланетяне. Может, ей по ошибке начислили Олину зарплату? Исходя из суммы, это более-менее реально, но с точки зрения бухгалтерского учета, эта версия тоже не выдерживает никакой критики.

Оля была на больничном, поэтому единственным человеком, кому Даша могла высказать свои сомнения и спросить совета, была Людмила Петровна. Пока Даша спускалась на первый этаж в отдел кадров, на лестнице она заметила высокую фигуру главного бухгалтера. Поравнявшись с Дашей, с приторно-слащавой улыбкой та надменно поинтересовалась:

- Даша, зарплату уже получила? На этот раз всем довольна?

Еще не разобравшись в том, что происходит, Даша решила, что лучше говорить поменьше и поэтому просто кивнула.

- Благодарю вас, все в порядке.

На секунду ей показалось, что на лице главбуха мелькнула холодная усмешка. Но, может быть, только показалось.

Через пять минут, услышав о произошедшем, Людмила Петровна задумалась.

- Наверно, тебе подняли зарплату. Да, наверное. У вас с Олей чересчур большая разница в зарплатах, такого быть не должно.

Даша посмотрела на нее с сомнением.

- После всего, что было, мне повысили зарплату? С чего вдруг? Они внезапно осознали, что были неправы и решили все исправить, восстановив справедливость? Да ну нет, не может такого быть, я не верю. Тем более, должен быть приказ об увеличении зарплаты, а я его не видела, - и с робкой надеждой в голосе добавила - А вы?

Людмила Петровна покачала головой.

- Я тоже не видела. Но может, мы чего-то не знаем. Никому ничего не говори про эти деньги. Молчи! И сразу все не трать.

Даша промолчала. Рассказывать кому-либо об этих деньгах она не собиралась, тратить - пока тоже, так как в прошлом месяце ей недоплатили, в этом - переплатили, а в следующем месяце, судя по тенденции, вообще не заплатят. Ну а в том, что они чего-то не знают, Даша даже не сомневалась.

На протяжении последних трех месяцев Даша гнала от себя мысли об Ане. Потерпев фиаско в борьбе за зарплату, ей не хотелось думать о том, что и многолетняя дружба с человеком, которого она считала почти родным, лопнула как мыльный пузырь. Они, конечно, и раньше ссорились, конечно, случались конфликты. Но сейчас в глубине души Даша понимала, что это конец, достигнута определенная точка невозврата. Но открыто это признать, признать, что в случившемся есть и ее вина, Даше пока не хватало мужества. Они дружили почти треть жизни и отказаться от этого в один момент оказалось совсем непросто.

Может быть, возможен компромисс? Даша прекрасно понимала, что прежнего доверия не будет, но... Может быть, возможны простое общение с поздравлениями в день рождения, походами в кино и суши-бары, обмен впечатлениями, прогулки по городу с обжигающе горячими стаканчиками с двойным капучино и кленовым сиропом?

В тот момент Даша уже начала понимать, что добровольная изоляция от внешнего мира не приносит ровным счетом никаких результатов, и поэтому мысль встретиться показалась ей удачной, и, немного воспрянув духом, она отправила Ане сообщение с приглашением прогуляться по весеннему городу.

На встречу Аня опоздала. Для нее это было нормой, пунктуальным человеком она никогда не была. Даша не удивилась, но неожиданно поймала себя на мысли, что раздражена. Что мешает прийти вовремя, не считая каких-то экстренных случаев? Она вспомнила, как много раз говорила Ане о том, что ей не нравится каждый раз ждать ее по двадцать-тридцать минут, но, судя по тому, что за много лет Аня так и не научилась приходить в условленное время, для нее слова Даши были пустым звуком.

Сначала они зашли в кино на какой-то очередной разрекламированный голливудский блокбастер из серии "на один раз". Фильм оказался отвратительным, а вот погода не подвела. Яркое, хоть пока и совсем не греющее солнышко, радовало глаз и ласково приглашало на прогулку. Взяв в кафе возле кинотеатра кофе, Даша и Аня направились к городским фонтанам. Встреча прошла в натянутой обстановке. В какой-то момент Аня спросила про работу, а Даша, не желая касаться этой темы, что-то уклончиво ответила и перевела разговор. Ей не хотелось обсуждать то, в какой ад превратилась ее жизнь, в том числе, отчасти и по Аниной вине. Какая-то внутренняя преграда не давала ей это сделать.

Через пару часов они попрощались и, обнявшись, пообещали скоро встретиться вновь. Но возвращаясь домой, Даша окончательно поняла, что компромисс, на который она рассчитывала в начале встречи, невозможен. Они стали друг другу абсолютно чужими.

Глава 45. Кошка

Сквозь сон Даша услышала звук непрошенного телефонного звонка. "Господи, ну кто там еще?" - мелькнула в голове тоскливая мысль. Открывать глаза совершенно не хотелось - теперь Даша постоянно, когда находилась дома, спала. Практически все свободное время, в любое время суток и в любую погоду она плотно задергивала темные шторы и буквально проваливалась в сон. Беспокойный, некрепкий, готовый превратиться в призрачную дымку от любой мелочи - и все же для неё сейчас это был лучший способ сбежать от реальности. Перевернувшись на другой бок и закутавшись посильнее в плед, Даша твердо решила не отвечать.

Но тот, кто звонил, был очень настойчив и за одним звонком сразу следовал другой. Тихо застонав и решив отключить противный звук, нехотя, медленно дотянувшись до телефона, Даша с удивлением увидела высветившийся на экране фотографию улыбающейся Ани, которую она сама сделала пару лет назад.

"С чего вдруг? Наверно, как всегда, что-то надо"

Как и следовало ожидать, сама Аня, как обычно, ни за что не чувствовала своей вины и, спустя пару недель как ни в чем не бывало позвонила Даше.

- Даш, привет! - весело защебетала она в трубку. - А ты чего такая сонная? Три часа дня! - и, не дожидаясь ответа, со скоростью пулемета зачастила - Мы тут с Игорем на отдых собрались, на пару неделек. Но вот кошку нашу куда деть, не знаем. И с собой взять тоже не можем. Может, возьмешь к себе, присмотришь? Ну тебе же не сложно. Ну совсем некуда деть.

"Кошка? Взять к себе? А что, если это поможет наладить отношения хоть немного?"

- Если честно, я совсем не представляю, как ухаживать за кошками, - с сомнением в голосе произнесла Даша, - да и не уверена, как она себя поведет в новых условиях, с чужим человеком...

- Ой, да все нормально будет. Не переживай. Корм и лоток привезем, все объясним, там ничего сложного. Ну так что, ты согласна?

После минутной заминки Даша ответила:

- Да, ладно. Хорошо. Привози.

- Ой, вот и отлично. Спасибо тебе. Ладненько, мне уже надо бежать. Созвонимся еще.

Спустя два дня после опрометчиво данного обещания, Даша увидела ситуацию с совершенно другой стороны. Зачем она согласилась взять к себе чужую кошку? Действительно, неизвестно как животное поведет себя в незнакомой обстановке с чужим человеком. За ней придется постоянно следить, чтобы она что-нибудь не сломала/ не повредила/ не порвала, что невозможно, учитывая, что Даша до вечера работает. А если она заболеет? Куда с ней бежать, как лечить? Возможно, если бы у Даши был опыт содержания животных, она бы не сильно задавалась этими вопросами. Но такого опыта у нее не было, поэтому подобных сомнений было через край.

Но по-настоящему Дашу беспокоило другое. Она наконец осмелилась открыто себе в этом признаться - ей не давала покоя мысль "Почему я снова должна делать так, как удобно ей? Если я сейчас возьму эту кошку, две недели я проведу в стрессе. А Аня будет спокойно отдыхать, потому что все снова сложилось, как ей удобно".

Еще можно отказаться. Конечно, это будет выглядеть не очень красиво, но времени до поездки еще много, Аня успеет найти кого-нибудь еще. Разумеется, если бы до ее отъезда оставалась пара дней, Даша, несмотря на свои сомнения, выполнила бы взятые на себя обязательства и не стала бы отказываться в последний момент, подводя человека.

Даша согласилась помочь с кошкой, думая о том, что это поможет немного наладить их отношения с Аней. Но в глубине души она вовсе не была уверена, что хочет налаживать и реанимировать эти отношения.

Взяв в руки телефон, Даша долго набирала, стирала и снова набирала сообщение, подыскивая правильные слова и формулировки. "Все-таки, составлять официальные претензии и иски в суд намного легче. Все формализовано и никаких эмоций. Можно не бояться кого-то задеть или обидеть. А личная переписка в таких случаях - как хождение по минному полю" - Даша еще раз мысленно отметила, что раньше могла написать Ане что угодно, не боясь при этом быть непонятой. "Хотя нет, хватит себя обманывать. Аня очень часто не понимала меня и частенько высказывала свое недовольство в очень жестокой форме. Так почему же я сейчас сижу и подбираю слова, чтобы не обидеть её своим отказом?"

"Аня, привет! Я все обдумала, и поняла, что поторопилась дать согласие взять твою кошку. Я не готова взять на себя такую ответственность. Извини. У тебя еще достаточно времени, найти кого-то, кто сможет позаботиться о твоей кошке лучше, чем я".

Аня отреагировала моментально.

"Мне казалось, мы обо всем договорились. Тем более, я не боюсь доверить тебе кошку, ты ответственная".

Прочитав это, Даша горько усмехнулась. "Да уж, ответственная. Порой даже слишком. И из-за этого в итоге масса проблем. И этот разговор - прекрасное тому подтверждение".

"Аня, я же сказала - я поторопилась, приняла решение на эмоциях, не подумав толком. Мне искренне жаль, но у тебя еще много времени найти мне более достойную замену и решить вопрос".

В ответ начала нарастать уже ставшая привычной агрессия.

"Мне некому больше оставить кошку. Чтобы взять ее в самолет, ее нужно чипировать, а я не позволю так издеваться над животным, это же жестоко! Представляешь, тебе бы под кожу вживили бы какую-нибудь хрень? И что теперь, мне поездку отменять?"

Раньше бы Даша поддалась. Но теперь она чувствовала, что больше не намерена играть по Аниным правилам.

"А когда ты брала себе кошку, ты думала о том, что тебе придется куда-нибудь ездить? Конечно же, нет, зачем! Ты бесконечно безответственный человек, всегда такой была и сейчас ничего не изменилось! Ты живешь исключительно своими интересами, домашнее животное для тебя блажь и игрушка, ты не думаешь о том, что это живое существо! Мы в ответе за тех, кого приручили, помнишь? И вокруг тоже живые люди! Ты же сейчас не думаешь, что этой очередной прихотью создаешь мне массу проблем! Я не готова взять себе чужую кошку и нести за нее ответственность - открыто тебе сейчас об этом говорю! А по поводу отмены поездки - времени много, я уверена, что ты быстро решишь этот вопрос. Ну а если вдруг нет - будет тебе отличный урок!"

Ответа пришлось ждать минут пятнадцать. Было видно, как Аня набирает и вновь стирает сообщение. Наконец на экране появились слова:

"Ты в своем репертуаре. Я ждала от тебя помощи, а получила лишь нравоучения. Наверное, действительно, кошку лучше отдать кому-нибудь другому. Не удивлюсь, если с таким твоим настроем она вдруг вылетит из окна или на нее упадет горячий утюг".

Даша устало закрыла глаза. Трижды перечитав последнее сообщение Ани, она уже не сомневалась, что поступила правильно.

Глава 46. "Ты должна вернуть деньги"

Тайна загадочных денег открылась три дня спустя. Вышедшая с больничного Оля вернулась с традиционного утреннего совещания и сообщила последние новости:

- Даш, тебе надо вернуть эти деньги. Их тебе перечислили по ошибке.

Даша вскинула брови.

- Почему я что-то должна возвращать? По закону - не обязана, это не счетная ошибка, это они - идиоты!

Оля вздохнула.

- Я все понимаю, Даш. Но если ты не вернешь эти деньги, они накажут расчетчика.

Вот теперь все встало на свои места. Ей специально начислили эти деньги, чтобы потом публично унизить, заставив вернуть их любым способом. А если не вернет - тоже хороший вариант, можно будет пинать ее при каждом удобным случае. Вот и первый этап - шантажировать ее наказанием якобы невинного расчетчика. Гениальная схема.

- Да пускай, пускай накажут! Может, работать нормально научится! Меня постоянно тыкают в ошибки, которых я не совершала, я постоянно здесь для всех плохая, сколько бы не работала! При этом меня лишили моей зарплаты! С меня ни за что удерживают деньги! Не могут хотя бы раз без ошибок начислить зарплату! Как можно было начислить в три раза больше денег? Впрочем, я знаю, как. Это было сделано специально. Но я ничего возвращать не собираюсь. Ты правда веришь, что если я верну эти деньги, меня оставят в покое? Нет, они придумают что-нибудь еще. Поэтому это будет моя моральная компенсация. Пусть наказывают кого хотят, мне все равно.

Эмоции лились через край. Из-за всех этих финансовых манипуляций с ее зарплатой, Даша оказалась в финансовой яме, из которой только что с трудом выбралась. Но кого это волнует? Всем плевать.

Находясь во власти эмоций, Даша не заметила, как в кабинет тихо вошла Людмила Петровна.

- Дашенька, - тихо начала она. - Солнышко, верни деньги, не надо, не получится у тебя с ними бороться. Отдай.

Даша медленно подняла голову и посмотрела на Людмилу Петровну затуманенным взглядом.

- А я ни с кем и не борюсь. Это мне с самого начала вставляют палки в колеса, меня несправедливо лишили денег! Конечно, все остальные же остались при своей зарплате, у всех все хорошо! А эти деньги - теперь мои, почему я должна их кому-то отдавать?

- Даша, это - грязные деньги, не принесут они тебе счастья! У тебя не в меру обостренное чувство справедливости. Даже для юриста. Не бери на себя такую ответственность! Зачем тебе такие проблемы? Эти деньги не твои! Не твои, слышишь? - Людмила Петровна взывала к чувству страха и порядочности, только Даша никак не могла понять, почему взывают к ее порядочности. "Я вроде бы никого не обманывала, не крала эти злосчастные деньги. Крали у меня, а теперь решили подло подставить. Почему я должна играть по этим правилам? Почему должна быть пешкой в чужой грязной игре? И все из-за чего? Из-за того, что не похожа на них, и потому им не нравлюсь? Из-за этого меня надо травить?" - целых вихрь мыслей пронесся в Дашиной голове, но вслух она сказала другое.

- Людмила Петровна, мне нужны эти деньги. Я распорядилась ими по своему усмотрению. И ничего возвращать не стану, - самообладание внезапно изменило Даше и из глаз покатились слезы.

- А я тебе говорила - не трать! - мягко, но настойчиво продолжила наседать Людмила Петровна. - Это же не твои деньги, как же ты можешь их тратить? Ну хорошо, хорошо. Скажи, куда ты их потратила?

Дашу уже сотрясали рыдания.

- Из-за всех этих махинаций, я не получила даже того, на что могла рассчитывать! А мне нужно, как и всем, платить за квартиру, покупать продукты и лекарства, на что-то жить!

Оля вновь вернулась к разговору.

- Ну, милая, все мы имеем обязательства, содержим свои семьи, но ведь как-то рассчитываем свой бюджет, исходя из своей зарплаты.

Даша не стала говорить о том, что подобное сравнение некорректно хотя бы по причине колоссальной разницы между их зарплатами, по причине того, что в их семьях есть иные источники дохода, а ей нужно крутиться самой, и еще много всего, но... Говорить все это было бесполезно, ее все равно никто не слышал. Невозможно убедить в чем-то людей, если они с самого начала не готовы слышать.

- Хочешь, мы тебе займем денег, чтобы ты смогла отдать? - выдвинула новое предложение Людмила Петровна.

«Еще не хватало! Из-за этих идиотов в долги влезать!». Голос Даши внезапно обрел твердость.

- Нет, это исключено. Ис-клю-че-но. Никаких займов, никаких денег. Я не возьму. И вообще, с чего вы все решили, что у меня нет средств? Я еще не закончила тратить свою осеннюю премию. Там было целых четыреста четырнадцать рублей. Все никак не могу закончить их тратить. У меня три швейцарских банка отказались их брать, сказали, не могут взять на себя ответственность за такую сумму.

Людмила Петровна лишь качала головой. В принципе, она понимала Дашину горечь, которую та пыталась замаскировать под язвительность, но также она понимала, что никому нет никакого дела до этой горечи.

Даше не хотелось никуда выходить, ни с кем общаться, видеться, говорить, покидать свою квартиру - ей хотелось отгородиться от всего мира. Только дома она чувствовала себя в относительной безопасности. Снаружи - враги. Или не враги, но те, кому все равно. Или те, кому не все равно, но спасает себя и свои интересы. В любом случае, доверять никому нельзя. Люди только кажутся друзьями, пока им это выгодно или пока просто все хорошо. Как только что-то начинает идти не так, они показывают свое истинное лицо и намерения. Неужели все такие?

Погода за окном стремительно портилась. Молния ярко освещала вечернее небо, изливавшееся на землю мощными потоками воды и задерживавшееся на стекле крупными каплями. Весенний холодный ветер, такой, какой бывает только в середине апреля, врывался в неосвещенную комнату через открытое окно, спутывая тонкие бежевые занавески. Сквозь неплотно занавешенные окна в темную комнату проникал неверный свет уличного фонаря, отражаясь на светлой стене, обнажая огромные, пугающие тени раскачивающихся от сильного ветра веток. Но Даша не замечала бушующей стихии - происходившее снаружи было как никогда созвучно происходящему внутри нее. Тупая изматывающая боль отзывалась глухой пустотой где-то очень глубоко. Внешнее не определяет внутреннее. Казалось бы, довольно-таки избитая фраза, мелькающая то тут, то там в социальных сетях. Но пока это не коснётся тебя самого, она так и останется красивой фразой с философским оттенком. Смысл начинает доходить, когда у тебя самого в жизни все вроде бы красиво - молодость, крутая работа, собственный доход, образование и такая совокупность социальных благ, которая встречается даже не у каждого десятого, а внутри - выжженное поле, бессонные ночи и отсутствие какой-то радости от того, что имеешь. Никто бы и не поверил, если бы узнал, что творится у нее в голове. Да и она сама, в сущности, не всегда верила, стоило лишь ей со стороны взглянуть на свою жизнь. Внешне - счастливая, успешная, амбициозная девушка, с более чем ярким стартом в профессии юриста, а внутри насквозь переполненная тоской и отчаянием.

Что же ей теперь делать? Какое решение принять? Даша понимала - что бы она не решила - будет в проигрыше. Отдаст деньги - ее враги поймут, что добились желаемого и продолжать методично выталкивать ее, и, в конце концов, добьются своего. Не отдаст - у них появится отличный предлог поливать ее грязью, и они продолжат ставить ей подножки с удвоенным старанием. Союзников и друзей у нее там нет, да и глупо было думать иначе. Отчаяние мертвой хваткой спутало Дашу, не давая пошевелиться.

Впрочем, Даша уже начала понимать, что в этой истории - ничего личного, просто каждый сам за себя. Что ж, пусть будет так. Она теперь тоже будет блюсти только свои интересы. Если уж не получается избежать бесконечной клеветы и постоянно нарочно создаваемых препонов, она хоть немного поправит свое финансовое положение.

Глава 47. "Подыскивай себе работу!"

На следующий день в конце рабочего дня, закрыв кабинет, Даша зашла попрощаться перед выходными с Людмилой Петровной. Увидев Дашу, Людмила Петровна кивнула:

- Дашенька, зайди ненадолго.

Даша удивилась. Вряд ли Людмила Петровна хочет сказать ей что-то хорошее. Ну хотя бы потому, что хорошее в этом месте не приживается.

Людмила Петровна кивком головы указала на стул.

- Присядь.

Даша села и выжидательно посмотрела на коллегу.

- Что-то случилось?

Людмила Петровна отвела взгляд и стала перебирать бумаги. "Поразительно" - подумала Даша. - "Никто за все время, которое я здесь работаю, ни разу не посмотрел мне в глаза при мало-мальски важном разговоре".

- Даша, какие у тебя планы?

Даша удивилась. Конечно, она сразу поняла, что вопрос вызван не праздным любопытством на тему ближайших выходных - речь идет о чем-то куда более важном - ее дальнейшей работе. Было глупо делать вид, что она не поняла.

- Что вы имеете ввиду? Буду работать, как и прежде, здесь, юристом. Ну по крайней мере, до осени точно. А там подумаю.

Людмила Петровна покачала головой.

- Нет, вряд ли ты доработаешь здесь до осени. Не дадут.

Даша насторожилась.

- Что значит - не дадут? Вы что-то знаете? Что происходит?

- Ничего конкретного я не знаю. Но тучи здесь сгущаются, гайки закручиваются все сильнее. А ты у всех как бельмо на глазу. И следят за тобой здесь очень пристально. Уйди лучше сама, по-хорошему. Пока еще работаешь здесь, начинай подыскивать себе новую работу.

- Что? Почему? Я еще отпуск хочу, я заработала! - Даша терпеть не могла, когда окружающие начинали думать, что знают о том, что ей надо делать, лучше, чем она сама.

Людмила Петровна лишь отмахнулась.

- Получишь компенсацию за неиспользованный отпуск, заберешь трудовую книжку, вот и будет тебе отпуск. Сколько хочешь отдыхай.

Даша вцепилась в краешек стола так, что костяшки пальцев побелели.

- Зачем мне компенсация? Я хочу доработать год в должности, и уйти в официальный отпуск, у меня уже есть планы на лето. Я не хочу идти у них на поводу! По моей голове прошлись, а я должна поступать так, как им удобно?!

- По твоей голове еще никто не прошелся, глупая! - неожиданно резко ответила Людмила Петровна. - Твои планы на лето никого не волнуют! Сейчас ты можешь просто забрать документы и уйти на все четыре стороны, полная свобода. Все дороги перед тобой открыты. Можешь устроиться куда угодно, и больше никогда не вспоминать о том, что происходит сейчас. А будешь тянуть и упрямиться, бороться - то тебя все равно в конечном счете, уволят, и еще выяснят, куда ты устроилась, и будет во сто крат хуже.

Даша пристально посмотрела на Людмилу Петровну и тихо спросила:

- А как они узнают? Только если им кто-нибудь скажет. А лично я не собираюсь посвящать их в свои планы.

Людмила Петровна не успокаивалась.

- Ты хочешь вылететь "по статье"? Глупая! Ты хоть понимаешь, что тогда тебе придется все начинать с нуля? Весь твой стаж полетит к чертям!

- Уволят "по статье" - значит, пойду в суд! Терять мне все равно уже будет нечего! - Даша начала терять контроль над мыслями и словами.

Людмила Петровна продолжала перебирать документы на столе, но ее движения стали быстрее и резче.

- Ну пойдешь ты в суд, и что? С кем будешь бороться? Разве ты не понимаешь, кому поручат этим заниматься? Мне, как кадровику, и Ольге, как юристу. Ты будешь судиться не с руководством, а с нами. С людьми, которые тебе помогали. Каково тебе будет? Сможешь крепко спать?

Даша не ответила. Она понимала, что окружающим ее людям безразлично, как на нее давить - запугивать, давить на жалость или взывать к чувству справедливости и порядочности. Хотя в этих стенах уже давно нет и следа ни того, ни другого. Здесь у каждого своя правда. Немного подумав, она встала из-за стола.

- Людмила Петровна, я вас услышала. До понедельника. Хороших вам выходных.

Людмила Петровна еще долго смотрела на не закрывшуюся до конца за Дашей дверь. То, что она увидела в глазах девушки, лишь укрепило ее опасения - Даша не отступится, и в случае чего, устроит всем массу проблем.

Выйдя с работы, Даша решила сделать крюк и по дороге к метро зайти в парк. Проходя мимо старенького неработающего фонтанчика, она по пути встретила двух женщин. Та, что выглядела постарше, громко отчитывала свою спутницу, одновременно настойчиво рассказывая, как в ее ситуации поступить лучше. Даша задумалась - почему нас так тянет учить жизни других? Эта проблема повсеместна. Она касается каждого из нас. Это как еще одна базовая потребность человека наряду с едой, питьем, сном. Когда А. Маслоу создавал свою знаменитую пирамиду человеческих потребностей, к базовым потребностям он явно забыл добавить потребность учить жизни других людей. Мы раздаем советы близким, друзьям, знакомым, коллегам и, порой, совсем незнакомым людям. Потому что мы считаем себя умнее, считаем, что наш опыт и наши знания гораздо ценнее, чем опыт и знания того, кому мы даем совет. Нам кажется, что вот мы-то точно знаем, как правильно надо жить. Вот только если знаем, то почему не можем привести в порядок свою собственную жизнь? Находясь в самом эпицентре хаоса, мы улыбаемся и убеждаем всех, что все под контролем. Даже стоя на дымящихся развалинах своей жизни, мы продолжаем поучать других.

"Что за ерунда? Зачем люди взваливают на себя такое бремя? Много ли таких «советчиков» реально готовы нести ответственность за последствия своих советов? А даже если и готовы, какой их этого толк? Что их ответственность исправит в жизни другого человека? Людям просто не дано знать все - что чувствует в данной ситуации человек, какие обстоятельства на него влияют, какие у него внутренние мотивы, убеждения. А если совет неверен? Если он изначально губителен? Хорошо, если у человека есть внутренний стержень и он способен противостоять натиску «советчиков». А если нет? Его просто сломают, даже одна такая настойчивая атака "доброжелательных советов" может загубить человеку жизнь. А «советчики» пойдут дальше своей дорогой, искренне недоумевая, как можно было отказываться от их советов". Даша уже много раз сталкивалась с тем, что люди не могут понять того, что им самим не довелось испытать. Они оценивают ситуацию, пытаясь "загнать" её в понятные им, но абсолютно не работающие в данном случае рамки.

В конце концов, есть только сделанный выбор и его последствия. И если сделать выбор за человека и может кто-то другой, то с его последствиями человек неизбежно останется один на один. Поэтому нельзя, нельзя бездумно раздавать советы опираясь исключительно на свой жизненный опыт, на советское прошлое, без оглядки на современные реалии и жизнь конкретного человека. Потому что у каждого своя судьба, своя жизнь, в которой каждый следует своим, очень часто понятным только ему самому принципам, и это его право.

Потому что порой все совсем не так, как кажется. Потому что у каждого своя правда.

Глава 48. "Мы тренировались"

- Почему? Ну почему вы не можете хоть раз начислить мне зарплату без ошибок? Ну хотя бы просто для разнообразия! В чем дело на этот раз? На больничном я не была, отпуск за свой счет не брала... Или же вы опять решили с меня что-то удержать по своей прихоти?

Очередная зарплата снова пришла Даше в урезанном объеме. И теперь в Даше говорила ярость, причины произошедшего, как и ответ флегматичной расчетчицы, совершенно не понимающей, что происходит вокруг, и чего от нее хотят, сами по себе ее мало интересовали. Но то, что она услышала, повергло ее в шок, несмотря на то, что каждый раз ей казалось, что её уже сложно чем-то удивить.

- Ну, понимаете... Просто нам на днях установили новую программу, вот мы и тренировались в ней работать... - медленно, как будто нарочно, растягивая слова, словно надоевшую жевательную резинку, проговорила расчетчица.

- Вы ТРЕНИРОВАЛИСЬ? А можно впредь ТРЕНИРОВАТЬСЯ не на моей зарплате?!

Дашу буквально трясло от этих людей, которые в большинстве своем не умеют и не хотят работать, заполняют рабочее время какой-то ерундой, желая скоротать время между бесчисленными чаепитиями, а если вдруг и решаются поработать, то последствия их трудовых подвигов сравнимы разве что с выжженной землей.

Расчетчица равнодушно пожала плечами.

- Ну подумаешь, ну ошиблись. Ну и что здесь такого? Как будто катастрофа какая приключилась, ей-богу...

- Нас снова переподчинили, - сообщила на следующее утро Оля, увидев Дашу, входящую в кабинет и встряхивающую мокрый от проливного дождя зонт.

Даша уже ничему не удивлялась. У нее складывалось ощущение, что все это какая-то игра - бесконечный обмен должностями, постоянное переподчинение подразделений новым руководителям. Вот только на эффективности работы она сказывалась не просто плохо, а напрочь ее убила. Равнодушным тоном она в конце концов все же поинтересовалась:

- Серьезно? И кому на этот раз?

- Снова Ивану Валерьевичу, - Оля дождалась, пока чайник закипит и налила себе большую чашку кофе. - Мы снова подчиняемся напрямую Главному.

Даша обрадовалась. Вот это действительно была приятная новость.

- Ну слава Богу! Я больше не могу слушать тот бред, который несет Степан Андреевич. А то он замучил уже своей псевдоэрудицией. И мне кажется, у меня скоро начнется аллергия на красный цвет ручки на бумаге. Хоть поработаем спокойно.

Судя по лицу Оли, та была не совсем уверена в том, что работать они теперь будут спокойно, но ничего не сказала, лишь пожав плечами.

Новость о том, что они больше не подчиняются Степану Андреевичу, действительно создала Даше отличное настроение на весь день. Его даже не омрачило полученное после обеда сообщение от Ани.

"Даш, привет! Слушай, к тебе вопрос как к самому крутому юристу, которого я знаю. Ты же и в трудовом праве понимаешь, да?"

Даша усмехнулась. Да уж, проблемы угнетения работников с недавних пор ей были близки как никогда.

"Ну в общем да, что-то понимаю. А что такое?"

"Да у меня тут с отпуском какая-то проблема... Вот не знаю, что делать. Поможешь?"

Даша вздохнула. Помощь Ане постоянно выходила ей боком. Но и отказать вроде как неудобно. Все-таки же, наверное, не чужие люди, за столько-то лет.

"В чем вопрос?"

Стоит ли говорить, что после этого случая Аня снова пропала и перестала звонить, писать и вообще как-то давать о себе знать? Даша снова корила себя глупость и мягкотелость, так некстати проявленные в очередной раз. Её сердце опять заполнило это опустошающее чувство, как будто ею попользовались и выкинули. А когда понадобится - снова придут и опять все по кругу. "Вот как мне отсюда вырваться? Как вырвать из своего сердца всех этих людей?" - внешне абсолютно спокойная, внутри же себя Даша хотела кричать.

Глава 49. Частичный возврат денег

Не проходило и дня, чтобы Даше не напомнили о её так называемом "долге". У нее это вызывало только бесконечное раздражение, а через полторы недели не осталось и его, лишь безграничная усталость.

- Ты понимаешь, что делаешь себе только хуже, не возвращая эти деньги? - на разные лады постоянно твердили Людмила Петровна и Оля. - Вот главбух, например. Ходит и всем рассказывает, что ты смеялась ей в лицо, говоря, что с зарплатой у тебя все в порядке. Смеялась в лицо!

Даша поморщилась. Бесполезно было что-то доказывать, все равно никто не поверит. Главбух готова сочинить что угодно, лишь бы выйти сухой из воды, а то и вовсе специально посильнее нагадить Даше - все это они уже проходили не раз.

- Представляешь, она даже сама внесла уже эти деньги из своих личных средств! - произнесла Людмила Петровна таким тоном, как будто это что-то решало.

- Вот и славно, - в голосе Даши не было ровным счетом никаких эмоций, она по-прежнему не верила в то, что эта была случайность. - Поделом. В следующий раз подумает, прежде чем меня на совещаниях грязью поливать и будет лучше следить за своими сотрудниками.

Оля и Людмила Петровна, мрачно переглянувшись, поняли, что этот метод заставить Дашу почувствовать себя виноватой не действует, и решили зайти с другой стороны.

- Даш, верни деньги. Хуже ведь будет. Главного уже настроили против тебя.

"А что, был момент, когда он был за меня?"

Даша в отчаянии изо всех сил стукнула ладонью по столу. Рука мгновенно отозвалась звенящей болью.

- Как меня все это уже достало! Хорошо! Хорошо! Я верну эти чертовы деньги. Но не всю сумму сразу. А частями. Мне так удобнее.

Оля тяжело вздохнула.

- Хорошо. Я передам им. Может быть, и согласятся на твои условия.

- Либо так, либо никак.

Оля видела, что спорить было бесполезно. Её не переубедить.

Спустя час Даша написала заявление, в котором соглашалась вернуть "случайно" переплаченную ей сумму в течение нескольких месяцев самостоятельно, через кассу. "Еще не хватало, чтобы они начали удерживать эти деньги с зарплаты" - подумала Даша, ставя подпись под ненавистным заявлением, содержанию которого все у нее внутри всячески противилось. Не глядя на Олю, она протянула ей листок, которая та собиралась нести на подпись Главному.

Настал день, когда Даша должна была внести первую часть злополучных денег.

- Оль, пойдем со мной. Я хочу сделать это при свидетелях. А то эти идиоты потеряют все квитанции, сделают невинные глаза и скажут, что никаких денег от меня не видели.

Оля нервно засмеялась.

- Ты преувеличиваешь. У тебя же тоже будет квитанция на руках.

- Ну и что. Все равно, пошли со мной.

Оля вздохнула, не став спорить. Она понимала, что Даше сейчас и страшно, и обидно, и она ищет хоть какой-то поддержки.

- Ну хорошо. Давай я с тобой схожу.

И вот они уже шли по длинным извилистым коридорам в бухгалтерию. Но, как бы Даша не замедляла шаг, практически плетясь, окошко с надписью "Касса" на серой обшарпанной стене показалось быстрее, чем ей бы того хотелось.

- Что нужно? - недовольным голосом спросила полная кассирша, что-то жуя и вытирая руки какой-то старой грязной тряпкой.

"Да, вежливостью и воспитанностью здесь вообще никто особо не отличается".

- Я бы хотела внести деньги, излишне мне уплаченные. - Даша едва удержалась, чтобы не закрыть глаза и не видеть реакции на свои слова.

- Что? Какие деньги? - переспросила кассирша, явно не расслышав сказанное Дашей.

Даша повторила.

- А, так это вам сначала надо зайти в бухгалтерию, получить у них документ, который потом принесете мне. Вот сначала к ним. Дверь напротив, - и, потеряв к Даше интерес, кассирша отвернулась снова принялась что-то жевать.

Даша посмотрела на Олю. Та пожала плечами - ну надо так надо.

В кабинете, куда её отправила кассирша, сидело пять человек. Все столы были завалены документами, какими-то расчетами и огромными папками, на подоконнике закипал электрический чайник. Точно не зная, кто именно из присутствующих ей нужен, Даша обратилась к сотруднице, которая оказалась к ней ближе всех.

- Добрый день. Меня направили к вам из кассы, чтобы я получила у вас документ на внесение излишне выплаченных мне денег.

- Что? Каких денег? - бухгалтер подняла голову. - Вы кто?

"У них что, коллективная глухота у всех?"

- Романова Дарья Андреевна. Главный юрист.

Бухгалтер явно оживилась и с интересом посмотрела на Дашу. Даша про себя отметила, что в кабинете вдруг стало слишком тихо - даже еще только что закипавший на подоконнике старенький чайник уже не издавал никаких звуков, выдавая лишь клубы пара, тем самым показывая, что уже можно заваривать чай.

- Так, очень хорошо. И какие же деньги вы хотите вернуть, Дарья Андреевна?

- Излишне уплаченные в счет зарплаты деньги.

Даша была готова провалиться сквозь землю. Она заметила, что теперь все находящиеся в кабинете сотрудники, не скрывая, с интересом на нее смотрят и внимательно следят за разговором.

- И сколько же вы намеренны вернуть?

Даша вовсе не собиралась тешить любопытство людей, которые явно просто не знают, как скоротать время до конца рабочего дня, поэтому лишь сказала:

- Прошу выдать мне документ на шесть тысяч рублей.

Но бухгалтер не торопилась что-то выписывать и оформлять. Откинувшись на спинку офисного кресла, она с приторно-слащавой улыбкой многозначительно переспросила:

- Только на шесть? И все?

Оля, до сих пор молчавшая, вдруг заговорила.

- Слушайте, мы очень торопимся. У нас много работы. Выдайте, пожалуйста, квитанцию.

Бухгалтер недовольно поджала губы, но вынуждена была выполнить требуемое. Распечатав необходимую бумажку, она рывком протянула её Даше.

- Вот, возьмите, - и, недобро усмехнувшись, процедила - Удачи вам.

Внеся, наконец, деньги, Даша и Оля возвращались к себе. Оля пыталась как-то приободрить Дашу:

- Ты молодец. Все правильно сделала.

Даша молчала. Она вовсе не была уверена в правильности того, что сделала - легче ей не стало, и уверенности в завтрашнем дне тоже не прибавилось.

Глава 50. "Ты должна уйти. Завтра же"

Часы показывали половину одиннадцатого утра. Все на традиционном еженедельном совещании. Озвучивают проблемы, которые все равно никто не будет решать. У одних нет желания что-то делать в принципе, другие некомпетентны в вопросах, решение которых, в общем-то, входит в их прямые обязанности, а третьи, у которых есть и желание, и нужные знания, полностью зависимы от воли первых и вторых.

Но в целом утро проходило достаточно мирно, за целых полтора часа Дашу никто никуда не вызвал и не надавал бессмысленных невыполнимых поручений, что уже само по себе было достойным началом рабочей недели. Заварив чай, Даша оглядела стопки бумаг на своем столе, решая, с которой начать. Выбрав стопку с надписью "к середине недели" на голубом стикере, она взяла ручку и стала читать.

Еще примерно через час она вышла из кабинета и направилась в бухгалтерию за документами, которые запрашивала накануне. Примерно на середине пути встретила возвращавшуюся с совещания Людмилу Петровну.

- Людмила Петровна! Добрый день, Людмила Петровна! - заулыбалась Даша.

Людмилу Петровну пришлось окликнуть дважды. Она шла абсолютно потерянная, никого и ничего не замечая вокруг. Когда она подняла голову, Даша увидело поникшее, абсолютно серое лицо.

- Добрый день, Дашенька.

- Как прошло совещание? У вас все в порядке?

- Да-да, все в порядке, совещание прошло как обычно. Я попозже к тебе загляну.

И Людмила Петровна пошла дальше, также не замечая ничего вокруг. Даша пожала плечами. Она уже ничему не удивлялась, за последние полгода Людмила Петровна очень сильно сдала, превратившись из уверенного в себе руководителя кадровой службы, к мнению которого прислушиваются, в сотрудника, сдавшегося под гнетом манипуляций, и теперь делавшего то, что говорят, а не то, что считала бы правильным с моральной и профессиональной точки зрения, дабы не потерять работу.

Через час Даша с Олей пошли на обед. Начальница после утреннего совещания, как и Людмила Петровна, тоже выглядела поникшей.

- Оль, все нормально? Что такого сказали на совещании, что вы обе как в воду после него опущенные? Ты разве еще не привыкла, что ничего хорошего там обычно не происходит?

- Да нет, все в порядке, правда. - не глядя на Дашу ответила Оля и перевела разговор.

Даша пожала плечами.

Когда через двадцать минут они возвращались к себе, Оля заглянула по дороге в отдел кадров.

- Людмила Петровна, зайдете к нам?

Уже в кабинете Даша поставила чайник, когда пришла Людмила Петровна.

- Людмила Петровна, чай будете?

- Нет-нет, спасибо, - сбивчиво, с плохо скрываемым волнением в голосе, ответила Людмила Петровна. - Я уже пила.

Осторожно взяв горячую кружку, Даша вернулась к себе за стол.

- Что такое? Приказы надо посмотреть? - Даша пыталась понять цель визита Людмилы Петровны, которая явно пришла не просто так, а если ее еще и Оля звала...

- Ты чаю сначала попей, не спеши.

- Да все в порядке, говорите, что случилось, - Даша отставила в сторону кружку - чай еще был слишком горячий. - Я внимательно слушаю.

- Нет, сначала попей чаю.

Такая настойчивость Дашу удивила - что-то явно было не так. Она перевела взгляд на Олю. Та смотрела куда-то в пол. Через пять минут никем не нарушаемой тишины Даша объявила:

- Так, все, я допила чай. Что случилось?

Людмила Петровна замешкалась с ответом, явно подбирая слова и собираясь с духом.

- Дашенька, солнышко, я прошу тебя написать заявление на увольнение по собственному желанию.

- Что?

Даше показалась, что она ослышалась.

- Это решение Ивана Валерьевича. Он сказал сегодня "Я хочу, чтобы она ушла". Он не хочет ни во что вникать и настроен крайне отрицательно по отношению к тебе. Его накрутили.

Даша молчала, у нее зашумело в ушах.

- Я пыталась тебя как-то отстоять, но он слышать ничего не хочет. - упавшим голосом сказала Оля.

В кабинете воцарилось молчание. Теперь в пол смотрела Даша. Миллион самых разных мыслей одновременно ворвались в ее голову, и она никак не могла сосредоточиться на одной, единственно важной в тот момент. Лишь через пару минут Даша медленно произнесла:

- И когда я должна уйти? Через две недели?

- Нет. С завтрашнего дня. В крайнем случае - послезавтра. Он сказал: "Я готов подписать приказ прямо сейчас, и чтобы завтра ее здесь уже не было, никакого отпуска ей, получит положенную компенсацию и хватит".

В Даше начала закипать ярость.

- Что? Как это завтра? То есть я должна уйти в никуда, лишиться отпуска просто по прихоти не совсем здоровых на голову людей?

- Ну зачем тебе этот формальный отпуск? Получишь расчет, и отдыхай, сколько хочешь, потом спокойно найдешь себе новую работу. - Людмиле Петровне явно казалось, что предлагает Даше отличный вариант.

- Так, стоп, стоп, стоп. Что значит, зачем мне отпуск? Я его честно заработала, почему я не имею право на официальный отдых? Это с учетом того, что все они в отпуск за прошедший год, что я здесь работаю, уже раза по четыре, а то и по пять съездили, при том, что не особо-то здесь напрягаются. Главный вообще на появляется на рабочем месте, а если появляется, то дай Бог, на два часа, замы в три часа дня уже на полпути домой, и вообще, они отпуск через раз себе оформляют, а на официальном больничном ни разу замечены не были. И на фоне всего этого мне говорят "никакого отпуска, ей и компенсации хватит"?

Оля и Людмила Петровна молча слушали эту тираду. Они понимали, что Даша была права, но им во что бы то ни стало нужно было убедить ее уйти. Дождавшись, пока Даша замолчит, Людмила Петровна снова заговорила:

- Дашенька, не дадут они тебе здесь спокойной жизни, ну не доработаешь ты здесь до отпуска. Уволят по статье, найдут, за что, припишут какую-нибудь гадость, ты же знаешь, они могут.

- Я хочу, чтобы у меня был год стажа в этой должности, немного осталось, я хочу отпуск, и все, что мне причитается по закону. - Дашу начало трясти.

- Глупая, если тебя уволят по статье, это перечеркнет твой почти год в этой должности, тебе придется начинать все заново, - градус разговора явно начал повышаться. - Уйди по-хорошему, они от тебя все равно не отстанут и на твои условия не пойдут.

Эмоции били через край. Даша рывком выдернула из принтера листок бумаги, трясущейся рукой написала требуемое и не глядя на Людмилу Петровну, протянула ей листок. Та, получив нужное, больше ничего не сказала и вышла из кабинета.

Просидев в тишине пару минут, Даша повернулась к начальнице.

- Оль, можно я пойду, пожалуйста?

Ольга, по-прежнему не глядя на Дашу, молча кивнула.

Глава 51. "Я остаюсь!"

Даша шла по летнему запыленному городу, на который неожиданно обрушилась самая настоящая жара, и пыталась осознать, что только что произошло. Ярость и слезы душили изнутри, мешая объективно оценить случившееся. Конечно, она понимала, что такое может случиться, но рассматривала эту ситуацию лишь в теории. Столкнувшись же с ней в реальности, она увидела ее с совершенно другой стороны. Все оказалось неожиданно острее и больнее. И непонятнее. Как все-таки много может измениться за один миг и встать с ног на голову! Еще пару дней назад она в веселой компании праздновала день рождения подруги и не воспринимала сгущающиеся вокруг нее тучи на работе как центральное событие своей жизни. Да что там - пару дней назад, еще сегодня утром она не предполагала, что через несколько часов ей объявят о том, что она должна уйти. Вот так, по щелчку. То, как начинался сегодняшний день, совершенно не предвещало того, как он закончится - размышлениями о том, как жить дальше. Что же теперь делать - поддаться и уйти или же продолжить бороться? Если выберет борьбу, осилит ли она ее, чем это для нее закончится и не станет ли все еще хуже? А если уйдет, не будет ли жалеть об этом потом? Жалеть о том, что дала слабину, о том, что отступилась от своих принципов, о том, что прогнулась под прихоти самодура? Не станет ли жалеть о том, что не использовала все возможные варианты? Не будет ли терзаться мыслью о том, что все могло закончиться чуть иначе, поступи она сейчас по-другому?

Если она просто уйдет, то станет всего лишь очередной девочкой, по чьей голове прошлись эти люди, станет очередной игрушкой, послужившей для сиюминутного развлечения, которую опустошили и, потеряв всякий интерес, выкинули на свалку. Они привыкли делать это постоянно, они просто перешагивают через людей и идут дальше. Их не волнуют ни моральные, ни какие-либо другие аспекты, они не подозревают о существовании законодательства, решают вопросы при помощи денег и связей и озабочены лишь состоянием своего банковского счета, а еще тем, как бы их не тронули и не сдвинули с насиженного хлебного места. Их не волнует, что понукаемые ими люди - чьи-то дети, внуки, мужья, жены, братья, сестры. Их не заботит, что у людей есть обязательства в виде ипотек и кредитов - те, выполнение которых напрямую зависит от наличия у них работы. Они разбрасываются чужими жизнями, унижая морально всех неугодных, снижают зарплату или вовсе ее лишают по собственной прихоти, обращаются с людьми как с грязью. Они чувствуют себя императорами, властителями, при этом им мало власти в рамках вверенных им по недосмотру учреждениях, им нужна власть над чужими жизнями. Способ самоутвердиться для слабых людей, попытка заработать себе авторитет, который на самом деле ни стоит ни гроша. Но от этого ни Даше, ни другим людям - никому не легче.

Как много людей, ставших жертвами таких репрессий и которые не идут в суд, не жалуются в вышестоящие инстанции, никак не отстаивают свою позицию, так как боятся сделать еще хуже. Боятся, что чей-то административный ресурс, чьи-то связи окажутся сильнее, и правды будет не найти. Боятся остаться совсем без работы, боятся, что поиски новой могут затянуться, или же не найдут ее вовсе, боятся остаться без средств к существованию. Возможно, отчасти они правы, и, наверно, нельзя их винить за этот страх - ведь когда тебе двадцать лет и ты не обременен особыми обязательствами, ты можешь начать все сначала в случае какого-то неблагоприятного исхода, а если у тебя семья, которую нужно кормить, кредиты, которые нужно выплачивать, тридцатилетний опыт работы, который можно перечеркнуть всего лишь одной записью в трудовой книжке, то скорее всего, ты действительно десять раз подумаешь, прежде чем вступить в какую-то борьбу, которая изначально будет неравной. Молчание людей в таких ситуациях приводит, как правило, к печальному результату в виде безответственных руководителей, огромного количества заместителей, каждый из которых имеет свой шкурный интерес. В конечном счете, это замкнутый круг.

Задумчиво рассматривая разноцветное маслянистое пятно от бензина на асфальте, Даша вдруг поняла, что насколько сильно она устала от этой работы и была ею измотана, настолько же сильно она в этой работе сейчас нуждалась. Сейчас эта работа была для нее единственным источником дохода. Надо было на что-то жить, оплачивать приходящие каждый месяц счета. Она не могла себе позволить вот так взять и в одночасье лишиться средств к существованию. Даша вдруг остановилась, пораженная внезапной мыслью, загоревшейся спасительным маяком в холодной темноте. Почему абсолютно чужие люди решают за нее, как ей жить? Она прекрасно понимала, что всем на нее плевать. Так почему же она сейчас должна идти на поводу у чужих эгоистичных желаний и портить себе жизнь, которая у нее одна? Сколько впереди еще таких людей встретится? Сможет ли она прожить свою жизнь по-своему, если будет вот так поддаваться им? Сейчас у нее есть возможность отстоять свою позицию.

Чем она рискует? Трудовой книжкой с тремя годами работы, почти год из которых прошел на должности, ценной в любом возрасте, а уж для молодого специалиста - и подавно. Еще два года набирались параллельно учебе, ежедневными разъездами по судам и частыми ночными работами с документами. Рискует еще килограммом нервных клеток из-за горькой обиды и несправедливости, которые буквально выжигали изнутри. На другой чаше весов - заработанные деньги, заслуженный отпуск и хоть какое-то моральное удовлетворение.

Свернув в маленький переулок, до которого каким-то чудом не добралось невероятное для Питера палящее солнце, Даша почувствовала, как хаотичные мысли стали постепенно выстраиваться в ровный ряд. Да, конечно, она уйдет. Но не завтра. Уйдет, забрав то, что заработала, то, что причитается ей по праву. Будет бороться хотя бы за частичку справедливости в отношении себя. А сдаться она всегда успеет.

Достав из сумки почти разрядившийся телефон, Даша набрала номер.

- Алло, Людмила Петровна, я отзываю свое заявление. Я остаюсь.

Глава 52. Пропускной режим

Следующий день ознаменовал переход холодной войны в горячую фазу. Если раньше угнетение выражалось в периодических лишениях денег и грязных попытках клеветы, то сейчас добавилось полномасштабное, абсолютно открытое психологическое подавление со всех сторон. Конечно, принимая решение остаться еще на какое-то, пусть и непродолжительное время, Даша понимала, что её начнут всячески выживать. Но тогда ей казалось, что она была готова к этому. Теперь же Даша начала жить в постоянном страхе, постоянном ожидании обмана, подвоха, предательства. Стала бояться завтрашнего дня.

Сразу после того, как стало известно о том, что Даша отозвала свое заявление об увольнении по собственному желанию, Главный вызвал к себе начальника охраны и потребовал предоставить ему распечатку учета времени, в которое Даша приходит и уходит с работы, благо вход и выход из здания был по электронным пропускам. Увидев, что в некоторые дни, вместо того, чтобы прийти ровно в девять часов утра, она пришла в одну минуту десятого, он отдал приказ предоставить объяснительную от Даши по этому поводу. Даша вообще теперь постоянно писала объяснительные по любому поводу. Написав требуемую бумагу, Даша задумалась о том, что, даже если она будет приходить вовремя, данные из электронной системы учета при желании все равно могут быть подкорректированы, если это кому-нибудь будет нужно, и тут же сама себя оборвала. "Нет, это уже паранойя" - замотала головой Даша, пытаясь избавиться от навязчивой мысли. Решив хоть как-то себя обезопасить, она стала принципиально приходить за полчаса до начала рабочего дня и уходить не раньше, чем через полчаса после его окончания. Даша вовсе не собиралась в сложившихся обстоятельствах работать сверх нормы, приходя на тридцать минут раньше положенного - она просто закрывалась в кабинете и занималась своими делами, а ровно в девять часов открывала дверь и приступала к работе, точно также поступая и вечером. Впрочем, она до конца так и не была уверена, что это поможет.

Оля, видя все это, лишь устало качала головой.

- Кому что ты пытаешься доказать? К тебе не станут относиться лучше. Даже если ты начнешь здесь ночевать, это не поможет.

- Мне не надо, чтобы они относились ко мне лучше, мы обе знаем, что это невозможно. Я просто хочу лишить их всех формальных поводов для моего увольнения.

- Вряд ли тебе это удастся.

Даше казалось, что ее никто не слышит, не понимает ее мотивов, и не желает понимать. Её злило, что все считали, что знают, что она должна делать, говорить, думать и чувствовать. Всем казалось, что они знают лучше, потому что они старше, опытнее, мудрее. А знают ли? Куда их завели эти знания о том, как лучше? В конечном счете, они сами себя загнали в такую же ситуацию, а то еще и похуже, причем доведя ее до точки невозврата.

Все чаще Даша задумывалась о том, чем же измеряется жизненный опыт. "Измеряется ли он количеством прожитых лет? Наверное, жизненный опыт у каждого свой. Наверное, он измеряется событиями, через которые мы прошли, людьми, с которыми состояли в тех или иных отношениях, жизненными ситуациями, в которое попадали, тем, как мы из этих ситуаций выходили, какие вопросы себе задавали, а главное, какие выводы потом делали. Можно прожить многие десятилетия, но так и не приобрести жизненный опыт в том смысле, в котором его обычно понимают. Такие люди, как правило, тоже, конечно же, попадали в самые разные ситуации и сталкивались с самыми разными людьми, но не делали никаких выводов после таких встреч и событий. Они, как и все, тоже порой задают себе вопрос "зачем?" и "за что?", но разница в том, что кто-то находит ответ, а эти люди - нет. Потому что они привыкли мыслить немного в другой плоскости и не умет проводить причинно-следственную связь. Можно в шестьдесят лет не понимать того, что некоторые понимают в двадцать. И причины этого кроются не только в пресловутом жизненном опыте, но и в поведении, воспитании, условиях жизни, которые, безусловно, влияют на то, что принято называть "жизненным опытом". Подчас, люди в зрелом возрасте, имея приличный жизненный багаж за спиной, совершают настолько опрометчивые поступки, последствия которых, казалось бы, должны были предвидеть. Но сложность характеров, личные амбиции и жизненные обстоятельства и непредсказуемость самой жизни в определенный момент могут перечеркнуть весь накопленный так называемый "жизненный опыт".

Даша видела, как заметно переменилось отношение к ней Людмилы Петровны. Поначалу та не оставляла попыток отговорить Дашу оставаться и все же убедить её уйти прямо сейчас.

- Дашенька, тебе лучше уйти, это самый лучший для тебя вариант, поверь мне. Ведь я тебе добра желаю.

Даша лишь молчала в ответ, в то время как ей хотелось закричать, так громко, чтобы слышали все: "Да почему же вы все вокруг решили, что я нуждаюсь в ваших советах?! Почему я должна тратить свою жизнь на угождение людям, которые при любых других обстоятельствах про меня и не вспомнят?! Люди, не стесняясь, высказывают мне, какой я "должна" быть и как "должна" поступать!"

Нет, она не будет. Не позволит превратить себя в "расходный материал". Пускай воспитывают своих детей, внуков, рассказывают своим женам и мужьям, как те должны жить. А ей они никто. Они сами демонстрируют это каждую секунду каждым словом, каждым действием. И никто, абсолютно никто не желает ей добра, все спасают себя. Так ничего и не добившись, Людмила Петровна была вынуждена все же вернуть Даше отозванное заявление об увольнении по собственному желанию. После этого она стала держаться если не холодно, то заметно отстраненно. Дашу это, конечно, очень огорчало, ведь Людмила Петровна была едва ли не единственным человеком, который хорошо здесь к ней относился с самого начала её работы и частенько её поддерживал, но Даша уже оставила все попытки убедить кого-то в чем-то - это было бесполезно. Надо было карабкаться из этой выгребной ямы самой.

Глава 53. Травля

Иван Валерьевич сидел у себя в кабинете и нервно курил сигарету за сигаретой. За дверьми его кабинета опять скопилась масса народу, но сегодня он решил никого не принимать - ничего, подождут. Настроение было паршивое. Раздумывая о внезапно свалившихся на него проблемах, он услышал, как галдеж в коридоре неожиданно стих, а ему на смену пришел глухой звук шагов, уверенно и стремительно приближающихся к его кабинету. Вот на ком он сейчас отыграется, кто бы там ни был.

Дверь открылась, и Иван Валерьевич увидел Степана Андреевича. У него в руках были какие-то бумаги, которые он положил Главному на стол.

- Что это? - резко спросил Иван Валерьевич, не смотря на документы и не притрагиваясь к ним.

- Это объяснительные, которые написала Романова - коротко пояснил заместитель. - Вот, передала.

Степан Андреевич с удивлением смотрел на то, как лицо руководителя покрывается багровыми пятнами, а потом резко белеет, теряя мгновенно все краски. Главный рывком схватил со стола принесенные Степаном Андреевичем бумаги и с силой отшвырнул их в сторону - документы рассыпались по ковру.

- Я не буду ничего читать! Мне не нужно, чтобы она здесь работала! Сделать все, чтобы ее здесь не было! Уволить любым способом! И не хочу больше ничего слышать о ней!

Где граница человеческого принятия? Бесконечны ли запасы терпения и стойкости перед неприятностями? Кто-то скажет: "Да ну, это ерунда. Какие твои годы? Ты просто не знаешь, что такое настоящие проблемы. Через пять лет ты об этом и не вспомнишь". Даша слышала эту фразу постоянно. Да, может быть, через пять лет - это действительно будет неважно. И Даша искренне хотела, чтобы так оно и было. Но именно сейчас - для нее это было очень важно, и в данный момент - это была действительно проблема, которая грозила большими неприятностями. И ее было не решить, просто уволившись. Даша знала, что за этим последует. Сначала ей станет легче, потом она начнет сомневаться в правильности своего решения, а затем будет изводить себя мыслью, что позволила вытереть об нее ноги и отказалась от того, что заработала и на что имела полное право. Уволиться сейчас - это не решение проблемы, а побег от нее.

Голос Оли вернул Дашу от размышлений к реальности. Она только что закончила разговаривать с кем-то по телефону и теперь что-то говорила Даше.

- Пойдем, нас Степан Андреевич вызывает. Хочет поговорить с нами обеими.

Даша примерно догадывалась, о чем пойдет речь. Сейчас ей снова будут рассказывать, что она должна уйти, что для нее так будет лучше, и все в таком духе. Внешне Даша была абсолютно спокойной, но нервы были на пределе - сердце в груди бешено колотилось, дыхание участилось. Даша неимоверным усилием воли заставила себя перестать теребить смявшийся под её беспокойными пальцами рукав платья. Натянуто улыбнувшись, она кивнула Оле, и они вышли из кабинета.

Степан Андреевич пригласил их почему-то не в свой кабинет, а в конференц-зал. Едва дождавшись, пока Оля и Даша сядут напротив него, он тут же заговорил наигранно небрежным тоном:

- Даша, ты делаешь слишком много ошибок. Я постоянно возвращаю подписанные тобой документы. Это недопустимо. Ты не справляешься со своими обязанностями.

- Что? С чем я не справляюсь? Да ваши сотрудники совершают сотни ошибок каждый день! Хоть бы раз нормально начислили зарплату! - в голосе Даши звучал металл.

Степан Андреевич самодовольно ухмыльнулся, делая глоток кофе, только что сваренного в кофемашине в приемной.

- Это все эмоции. Они никому не интересны. Тебе лучше уйти. А если останешься, то можешь загубить свою дальнейшую жизнь. Ну сама подумай. Уйдешь сама, по-тихому, устроишься на новую работу. Если нас кто спросит - скажем "да, была у нас такая, неплохо работала". - Степан Андреевич немного помолчал для усиления эффекта своих отвратительных слов, и улыбнулся так, будто они обсуждали последние светские новости. - А если будешь поднимать крики - вылетишь отсюда с такой записью в трудовой, с которой никогда и нигде больше юристом работать не будешь. Ну зачем тебе это?

"Ого", - подумала Даша. - "Вот и пошли реальные угрозы. Хотя, чего я ждала? Это был лишь вопрос времени. Это только в сказках добро всегда побеждает зло. А это - не сказка, а какое-то артхаусное кино с элементами ужастика". Она перевела взгляд со Степана Андреевича на Олю, ища поддержки. Но та молча смотрела куда-то в пол. "И чего я ждала?" - снова подумала Даша. - "Здесь каждый сам за себя, давно уже пора это понять, а я все никак не могу".

- Советую тебе хорошенько подумать, - подняв руку, подвел итог беседе Степан Андреевич, давая понять, что на самом деле выбора Даше никто не предлагает и думать тут не о чем. - Только не долго.

Даша молча вышла из конференц-зала, не став дожидаться замешкавшуюся Олю. Она по-прежнему не собиралась увольняться раньше времени, но теперь её стали одолевать сомнения. А, может, и правда - она плохо работает и ни на что не годится, поэтому её работа здесь не складывается? Может, и правда, не справляется со своими обязанностями, и сама этого не замечает? Когда с завидной регулярностью, почти каждый день, тебя называют глупой и не способной хорошо работать, невольно начинаешь этому верить. И убедить себя в обратном, или даже позволить это сделать другим, более компетентным людям - уже оказывается очень сложной, почти непосильной задачей.

Разбираясь в принесенных ей каким-то из отделов документах, Даша вдруг увидела в одной из бумаг знакомые фамилию, имя и отчество. Нет, этого не могло быть. Не может Денис здесь появиться, это абсолютно исключено. Просто какой-то его полный тезка, всего лишь глупое совпадение, а она уже во всем видит подвох. Но все же Даша отложила документ со странной фамилией в сторону, решив вернуться к нему чуть позже и изучить гораздо тщательнее.

Через два часа, когда голова, казалось, совсем перестала работать, Даша достала из кошелька деньги и отправилась купить себе шоколадку для подзарядки и поднятия настроения в автомате, стоявшем этажом выше. Рассеяно поднявшись по лестнице, практически не смотря по сторонам, Даша вдруг почувствовала, что натолкнулась на какое-то препятствие. Немного отстранившись и подняв голову, она увидела стоящего перед ней... Дениса. Тот растерянно смотрел на нее, не выпуская её руки из своей.

- Привет!

- Ты что здесь делаешь? - Даша не могла поверить своим глазам. Ей казалось, что где-где, а здесь она точно его не встретит. Почему они без конца пересекаются в самых неожиданных местах? Точнее, нет, не так. Почему они вообще до сих пор пересекаются?

- У меня тут есть свои дела, - улыбнувшись самой очаровательной улыбкой, ответил Денис.

Даша высвободила свою руку и быстро проговорила:

- Ну ясно. Удачи тебе в твоих делах.

Шоколада больше не хотелось, и она стрелой летела обратно к себе в кабинет. Значит, это не совпадение, и в принесенных ей документах упоминается в самом деле он! Даша быстро перебрала кипу бумаг на столе и выудила из нее отложенный в отдельную белую папку документ. Перечитав его дважды, Даша не без удовольствия обнаружила в нем ошибки, которые позволяли ей вернуть документ на доработку. Сделав карандашом необходимые пометки, она довольно отложила бумагу в сторону на видное место, и сама позвонила в отдел, откуда его принесли, чтобы сказать, что за оставленным на согласование документом можно прийти.

Пришедшая через десять минут сотрудница долго сокрушалась, услышав, что документ придется переделывать, и, тем не менее, выбора у нее не было - юрист наотрез отказывался визировать документ в такой редакции, а такой документ без подписи юриста начальство вряд ли подпишет.

"Ну почему он постоянно появляется там, где я? Когда это кончится?" - устало думала Даша, все же ставя через два часа свою подпись на исправленном документе. К сожалению, не пустить в работу этот документ уже было не в ее силах.

Глава 54. Замечание

После обеда Даша привычно заглянула в отдел кадров - как правило, в это время там скапливалось множество документов на проверку. Увидев её, Людмила Петровна кивнула головой в знак приветствия и протянула Даше несколько листочков.

- Посмотри-ка приказики.

Просматривая документы, Даша в очередной раз усмехнулась:

- Если здесь уже стоит подпись руководителя, зачем мне их смотреть?

Ответа не последовало, но Даша его и не ждала - так случалось очень часто, документы на согласование приходили уже не только с подписью руководителя, но даже иногда с печатью и регистрационным номером, хотя смысл согласования заключался как раз в том, чтобы исключить в документе юридические, кадровые, бухгалтерские и иные ошибки перед подписанием руководителем. Но нынешний руководитель не особо вникал в рабочие процессы и далеко не всегда заботился о том, что и как подписывает.

Даша уже готова была закончить, взяв в руки последний приказ. Но, вчитавшись в первые три строчки, похолодела и буквально приросла к стулу. Она моргнула и перечитала снова. Нет, её глаза не обманывали. Перед ней лежал уже подписанный приказ о наложении на нее дисциплинарного взыскания. Ей объявили замечание с формулировкой "за невнимательное отношение к документам".

Все еще находясь в замешательстве, Даша перевернула приказ - стояли все необходимые визы согласования. От юридического отдела подписала ее начальница Оля.

Даша, конечно, догадывалась о такой возможности, но одно дело думать об этом теоретически, другое дело - лицезреть уже свершившийся факт.

Внутри неприятно кольнуло. Даша посмотрела на дату приказа. Прошлая пятница. Перевела взгляд на висевший за спиной Людмилы Петровны календарь - сегодня уже был четверг. Она посмотрела на Людмилу Петровну и, наклонив голову, улыбнулась.

- Прошлая пятница? Людмила Петровна, вы же не хуже меня знаете, сколько времени дается на ознакомление работника с приказом. А у вас уже больше трех дней прошло. А если я поставлю фактическую дату? Сегодняшнюю?

- Ну тогда я просто составлю акт о том, что ты отказалась вовремя ознакомиться с приказом и поставлю ту дату, которая нужна мне. Мои сотрудники все подпишут, все формальности будут соблюдены, поэтому совершенно неважно, какую дату ты поставишь, - равнодушным голосом, не глядя на нее, копаясь в ящике стола, ответила Людмила Петровна.

В тот же миг улыбка исчезла с Дашиного лица, а внутри погас какой-то маленький огонек, который вспыхивал в ней каждый раз при общении с Людмилой Петровной, и которому больше никогда было не суждено загореться вновь. За одно следующее мгновение в голове Даши пронесся вихрь мыслей. Все это время для нее не стоял вопрос, прогнуться под действующее руководство или уйти, но она понимала, что Людмила Петровна находится в иной жизненной ситуации.

И все же, Даша не знала, что ее поразило больше - само дисциплинарное взыскание или то, как только что повела себя Людмила Петровна. Нет, Даша прекрасно отдавала себе отчет, что та просто выполняла свою работу и поручения руководства. Понимала, что она просто исполнитель и ничего не могла с этим сделать. Но у нее было достаточно времени, чтобы просто по-человечески предупредить, сказать, хоть ничего это и не изменило бы... Да и эта фраза, брошенная ею - "я просто составлю акт"... Наверное, верно говорят, что у каждого своя правда и каждый блюдет свои интересы. Да, безусловно. Только люди делают это по-разному. Порой некоторые, отчаянно цепляясь за ту жизнь, которой еще недавно жили, но которая уже безвозвратно ушла, теряют голову. Они еще не понимают, что весьма жалко выглядящие попытки выслужиться любыми средствами не повернут время вспять, не изменят ситуацию, ставшую уже необратимой. Проблему уже не решить на том уровне, на котором она возникла. И, конечно, борьба с системой не под силу одному человеку, скорее всего, она его просто сломает. Но даже тогда забыть о простых человеческих ценностях и порядочности - значит, встать на тот же путь, что и те люди, с которыми изначально и задумывалась борьба.

Но говорить все это вслух не хотелось. У Даши было ощущение, что она упала в липкую грязь и теперь ей хотелось помыть хотя бы руки. А еще она чувствовала безграничное разочарование. В последнее время Даша очень много разочаровывалась в людях, и ей казалось, что уже смогла привыкнуть к этому. Но, как выяснилось, привыкнуть к этому было невозможно. Она просто поставила требуемую дату и свою подпись об ознакомлении на приказе, взяла себе копию, и, ни сказав больше ни слова, вышла из кабинета.

Дневная жара сменилась вечерней прохладой, но напряжение дня никуда не ушло. Сначала Даша хотела кому-нибудь позвонить, поговорить. Но, вспомнив события уходящего дня, передумала. Потому что, в сущности, как ей тогда казалось, никто в этом мире никому не нужен и никому ни до кого нет дела. Этажом выше гремела музыка - вечно пьяные соседи горланили какие-то блатные песни. Бороться еще и с ними Даше совсем не хотелось. Бесцельно побродив по квартире, Даша вдруг осознала, чего боится на самом деле. Не увольнения, хотя насколько эта работа угнетала ее психологически, настолько же она была ей необходима. Не испорченной трудовой книжки и вместе с тем весьма туманной и обидной перспективы начать все заново. Она боялась, что никто так никогда и не узнает, что на самом деле она чувствует и как воспринимает всю эту череду событий. Даша невольно угодила в ловушку мнимого счастья - весьма успешно скрывая истинные трудности и переживания от своего окружения, она привыкла полагаться на Дениса, на Аню, которые, казалось, всегда ее понимали и всегда будут рядом. Теперь же в ее жизни не было ни Дениса, ни Ани - получив от нее то, что им было нужно, они исчезли, а те немногие люди, которые частично знали о происходящем с ней сейчас, все, как один, твердили, что она должна "смириться", "уступить", "подумать о себе и своем здоровье", "уйти и забыть" - и желательно прямо сейчас. Головой Даша понимала, что в этих советах были некое рациональное зерно и смысл, но сердцем чувствовала, что это - не выход. И боялась, что сама она так и не сможет его найти, а окружающие ее люди так никогда и не узнают, что она чувствует на самом деле.

Выпив уже по привычке сильное успокоительное и плотно задернув шторы, Даша постаралась заснуть. Успокоительное почти не действовало - она до крови искусала губы. Сон никак не приходил, а Даша боялась, сделав вздох, вновь ощутить тот тягучий комок в груди, тревогой и болью сковавший все ее существо, разливавшийся едкой массой по всему телу, затмевая иные мысли и ядом проникая в самое сердце.

Глава 55. Телевизор

Когда Аня съезжала с квартиры, она оставила у Даши свой телевизор. Первое время Даша не обращала на него внимания, машинально стирая с него пыль. Но после истории с кошкой, и массы высказанных Аней в связи с этим претензий, этот злосчастный телевизор - было первым, что бросалось в глаза Даше, когда она входила в комнату. С этим пора было что-то делать. В конце концов, ее квартира - не склад, не кладовка. Даша знала, когда Аня с Игорем должны были вернуться в город, и выждала еще несколько дней после, чтобы дать им отдохнуть с дороги и немного втянуться в привычную жизнь. Ближе к выходным, Даша отправила Ане сообщение.

"Аня, привет! Давай решим вопрос с твоим телевизором. Когда ты сможешь его забрать? Давай выберем день, удобный нам обеим".

Долго ждать ответа не пришлось.

"Хм, пока не знаю. Я только вернулась, у меня много дел. Давай напишу тебе через несколько дней".

Прошла неделя, но Аня так и не написала. Но в этот раз Даша не собиралась идти у нее на поводу, и написала вновь.

"Аня, ты приняла какое-нибудь решение по поводу телевизора?"

В ответ пришла новая волна агрессии.

"Я же сказала, я занята! Это что, такая проблема? Почему он не может постоять у тебя? Мне некуда его ставить. И вообще, насколько я помню, ты не была против этого телевизора".

Даша яростно застучала по клавишам.

"А почему у меня должен стоять твой телевизор? Что за бред? Я не должна бесконечно решать твои проблемы - с жильем, с телевизором, с твоими друзьями. И да, я была не против, чтобы ты притащила ко мне этот дебильный телевизор, но по поводу того, чтобы он остался у меня, как на складе, речи у нас не было. Реши этот вопрос в ближайшие три дня. А потом... Я не знаю, как нам дальше с тобой общаться, правда. Хорошего было много, и я его буду вспоминать".

"Зачем ты мне все это говоришь? Устроила какие-то прощальные речи... Или опять поругаться хочешь? Я вот не хотела с тобой ссориться. Конечно, история с кошкой меня очень задела. Но я бы пообижалась еще немного и пришла бы первая мириться, мне тебя очень не хватает. Но такая половинчатая дружба мне не нужна".

Еще несколько месяцев назад Даша бы обрадовалась и забыла бы все обиды. Но сейчас она смотрела на все иными глазами. Она словно увидела в другом свете этого человека. Насколько Даша была эмоциональным человеком, но это не шло ни в какое сравнение с эмоциональностью Ани. Та была исключительно человеком настроения. И ни наличие каких-то договоренностей, ни обязательства - ничто не могло перекрыть ее эмоции. Если у Ани было плохое настроение, она могла подвести кого угодно, обрушив небеса на головы тех, кто был рядом. Аня была взрослым человеком по паспорту, но капризным ребенком по сути. Весь мир должен был крутиться вокруг нее, если ей что-то было нужно, она не считалась ни с кем и ни с чем, вопрос комфорта другого человека для нее никогда не стоял. Только Даша пока не могла понять - Аня просто избалованная эгоистка, которая живет как умеет и действительно понимает дружбу, как постоянные жертвы и уступки в ее пользу, или искусный манипулятор, который подпустил к себе человека ровно настолько, чтобы спокойно решать через него свои проблемы? Даша боялась, что знает ответ - Аня была воплощением и того, и другого.

"Аня, я очень переживала за наши отношения. И честно делала все, чтобы их сохранить" - написав это, Даша вдруг почувствовала, что все вот-вот закончится.

Через минуту телефон замигал новым сообщением.

"А у нас что, разве были какие-то отношения? Вот уж сюрприз! А я и не знала! Ни одна моя подружка мне еще не говорила, что "переживает за наши отношения"!

Даше, которой каждый раз казалось, что она уже видела все мыслимые пределы человеческого цинизма, оставалось лишь снова и снова удивляться его пугающей безграничности. А она-то наивно думала, что умеет выбирать себе друзей. На секунду у нее мелькнула мысль, что там, где она сейчас работала, Аня бы прижилась с куда большим успехом, но, не желая развивать тему и раскручивать новый виток скандала, сразу же отмахнулась от неё и лишь написала в ответ:

"Аня, реши вопрос с телевизором. Даю тебе три дня".

"Что? Да иди на ..."

Даша горько рассмеялась. Вот и подошел этот момент. Слёз уже не было. Осталось лишь гнетущее, всепоглощающее разочарование, с головой накрывшее тяжелой волной. "Господи, столько лет. Я сделала ставку не на тех людей. Доверяла, связывала свои надежды и мысли с теми, кто, как мне казалось, дорожили мною, а на самом деле просто использовали. Почему так вышло? Где же я ошиблась?". Но в глубине души Даша знала, что ответ на эти вопросы она уже нашла.

В отношениях любого рода неизменно должны быть границы. Если в рабочих отношениях все проще - субординация, соподчиненность, есть даже некоторые регуляторы, обязательные для всех, то в личных отношениях все несколько сложнее. Как выстроить границы с любимым человеком, с друзьями? И что будет, если этого не сделать?

Выстраивание границ поможет не разочароваться, если отношения закончатся. Точнее, разочарование в случае расставания, конечно, все равно настанет, но заранее грамотно выстроенные границы помогут избежать многих неприятных открытий и сэкономить множество нервных клеток.

Самая большая сложность в установлении границ заключается в том, что в начале тех или иных отношений мы по разным причинам считаем это ненужным. В начале романа - это переполненность чувствами, непоколебимая убежденность в том, что избранник - самый лучший, самый порядочный и, как следствие, тотальное доверие. С друзьями - иногда как раз-таки в начале некие границы есть, но если по мере развития дружбы эти границы стираются, то люди начинают чувствовать вседозволенность, считают, как само собой разумеющееся все, что получают в процессе такой дружбы, и в итоге дружба превращается в выкачивание одним «другом» из другого энергии, денег, каких-то «плюшек». Но в мире нет ничего бесконечного - как бы ни были велики запасы терпения у одного из "друзей", рано или поздно они обязательно иссякнут, и, скорее всего, абсолютно внезапно для обеих сторон.

Решив, что историю с Аней пора было заканчивать, Даша включила ноутбук и стала методично удалять совместные фотографии, которых за восемь лет накопилось огромное количество. Закончив, стала выкидывать вещи, связанные с этим, теперь уже совсем чужим человеком. Через полчаса осталось лишь избавиться от последней детали - телевизора. Даша выложила фото телевизора на сайт объявлений и на мгновение засомневалась, какую цену поставить. В принципе, ей было все равно, за сколько его купят, лишь бы телевизор поскорее забрали. Подумав пару секунд, она указала символическую цену - пятьдесят рублей. Телевизор забрали через полчаса.

Глава 56. Голубь

Противный звонок будильника, ледяной волной каждое утро врывавшийся в Дашино сознание и возвращавший её из сна в ненавистную реальность, теперь стал для неё самым отвратительным звуком на свете. Рабочая обстановка тяготила настолько сильно, что теперь по утрам Даше приходилось себя буквально уговаривать встать с постели. Ей тяжело было физически поднять голову с подушки. Все ее существо противилось тому, чтобы просто поехать на работу, не говоря уже о том, чтобы работать там в полную силу. Собственно, сил-то уже почти и не осталось. Спасало исключительно природное упрямство. К счастью, оставалось всего пять недель до заветной даты - год в должности главного юриста - то, за что все это время Даша так отчаянно цеплялась.

И вот наконец сегодня предстоял очень важный день. "Главное, чтобы все получилось" - подумала Даша, и тут же постаралась отвлечься на что-то другое. "Когда я в прошлый раз решила, что меня ждет важный день, у меня разбилось зеркало, я два раза упала и устроилась работать в очень веселое место, поэтому не буду загадывать".

Когда Даша пришла на работу, Оля сидела мрачнее тучи. Она знала, что Даша собирается сегодня сделать.

- Значит, уходишь? Все-таки решила сначала в отпуск, а потом не выходя на работу, уволиться? - в очередной раз переспросила она, взяв Дашино заявление о предоставлении отпуска с последующим увольнением.

Даша заулыбалась и кивнула.

- Ага. Это единственный способ доработать ровно год и не ходить при этом сюда каждый день еще несколько недель. - Даша даже закрыла глаза, представив себе такую роскошь. - К тому же я получаю полноценный заслуженный отпуск.

Оля в очередной раз покачала головой и поднялась со стула.

- Ладно, попробуем. Может, и получится, - с этими словами она вышла из кабинета и направилась к Главному, подписывать Дашино заявление. Обычно такие вещи делались через отдел кадров, но, учитывая ситуацию, Оля решила сделать это сама.

Даша закрыла глаза, скрестила пальцы и стала ждать. Минуты ожидания тянулись невыносимо долго. Наконец дверь открылась, и она снова увидела Олю.

- Ну что? Получилось? - с надеждой в голосе выпалила Даша? - Подписал?

Она очень хотела узнать ответ и в то же время боялась его услышать, потому что знала - услышать она может все, что угодно.

Оля немного помедлила и заулыбалась, протягивая Даше листок.

- На, держи! Подписал!

Даша не верила своим глазам. Вот она, заветная подпись под тем, что было для нее так значимо! Она не стала расспрашивать Олю о том, как все прошло. Ей уже было совершенно не важно, что говорил Иван Валерьевич, подписывая это заявление, и говорил ли вообще, а может быть, вообще подписал, не вникая в суть - теперь это все уже не имело ровным счетом никакого значения. Впервые за долгое время Даша испытала радостное волнение. Совсем скоро она будет свободна.

- Вы увольняетесь? - выпалила простодушная полноватая шатенка из какого-то отдела, чье имя Даша никак не могла вспомнить, пока читала принесенные ей на проверку документы.

Услышав такой неожиданный вопрос от человека, которого практически не помнила, Даша удивленно подняла голову. Шатенка с неподдельным любопытством смотрела на неё и было видно, что её буквально-таки распирало от желания услышать ответ.

"Мое заявление подписано пятнадцать минут назад. Даже отдел кадров еще не успел подготовить приказ. Вот это скорость распространения слухов, никак не могу привыкнуть", - подумала Даша, усмехаясь про себя и по-прежнему недоумевая, что всем за дело до нее - неужели ни у кого нет своей жизни и работы? Надо обязательно влезть к ней? - "Вот я даже не помню, как зовут эту женщину, и видела её от силы два раза, как, впрочем, и она меня, но я и мое увольнение её почему-то сейчас волнуют очень сильно".

- Да, я увольняюсь, - коротко ответила она шатенке, которая, видимо, очень любила совать свой нос в то, что её совершенно не касалось.

Шатенка тут же сочувствующе закивала.

- Конечно, конечно, - затараторила она трескучим голоском, - да, если не складывается, конечно, лучше уйти.

Даша не ответила. Да и какой был смысл? Наделать еще больше слухов? Она уже привыкла, что абсолютно посторонним людям постоянно казалось, что им виднее, как ей жить и что делать - они жить спокойно не могли, не дав какого-нибудь идиотского совета, которого у них никто, и особенно Даша, не спрашивал. Пусть думают, что хотят, совсем скоро она отсюда уйдет и навсегда забудет о них.

- Вот ваши документы, - Даша поставила свою подпись в листе согласования и протянула папку шатенке, давая понять, что разговор окончен.

Даша шла домой, в тысячный раз думая о том, что же её теперь ждет в ближайшем будущем. Как она ни старалась, ни одной светлой мысли на этот счет у нее не было. И дело было даже не в пошатнувшейся вере в идеалы. Как Даша не радовалась скорому освобождению, её не могли не занимать более приземленные вещи - она прекрасно понимала, что скоро лишится работы, а, значит, останется без средств к существованию. В общем-то, Даша понимала, что сможет найти себе работу, и вроде бы было понятно, что самое время что-то искать, что-то решать, но... Не было ни сил, не желания. Только усталость и сомнение в том, что что-то хорошее в её жизни еще возможно. А неопределенность будущего лишь усугубляла и без того непростое состояние. Бояться неизвестности - нормально. Ненормально постоянно в ней жить.

Даша оказалась в пустынном дворе, но совершенно этого не заметила - она была полностью погружена в свои размышления. Сам собой вырвался отчаянный крик, эхом разнесшийся по двору:

- Да что же это такое! Ну пожалуйста, хоть какой-нибудь знак!

В этот самый момент яркое белое пятно на мгновение мелькнуло перед глазами, и Даша почувствовала несильный удар в лицо. Как только пятно исчезло, Даша успела краем глаза заметить перо. Обернувшись, она увидела улетающего от нее белого голубя. Не обычную серую птицу, коих масса в каждом дворе, а красивого декоративного белого голубя - таких обычно используют на свадьбах. Даша смотрела ему вслед и ей казалось, что она до сих пор чувствует на щеке прикосновение крыла. Откуда он вообще здесь взялся? Впрочем, этот вопрос казался Даше второстепенным и не интересовал ее так, как сам факт столкновения с голубем в целом.

Ответ на запрос поисковая система дала моментально, выдав массу ссылок. Даша открывала их одну за другой, но общих смысл содержания сайтов не менялся.

"Добрый знак"

"предвещает хорошие вести"

"скоро в жизни начнется счастливый и удачливый период".

Даша глубоко вдохнула. Может, и глупо верить в приметы, но именно сейчас в них хотелось верить, как никогда.

Глава 57. Дежавю

Даша боялась даже думать о том, что скоро все будет хорошо - слишком уж часто в последнее время это "хорошо" срывалось. Она не могла отделаться от мысли, что что-то может пойти не так или же что её враги устроят ей напоследок какую-нибудь гадость. Очень сложно было поверить в то, что трудности временны, потому что в какой-то момент они стали казаться нескончаемыми. Чтобы как-то отвлечься, она с радостью согласилась на поход в театр с Настей, и это сработало. Постановка оказалась весьма необычной, своеобразной, но отнюдь не плохой и наталкивала на самые разные размышления. Даша настолько глубоко погрузилась в собственные мысли, что, как это часто бывало с ней в последнее время, практически перестала замечать что-либо вокруг. Но когда она выходила из метро, что-то до боли знакомое мелькнуло в серой толпе спешащих на выход пассажиров. Даше показалось, что увидела Дениса, хотя вероятность такой встречи была крайне мала. Хотя встретились же они когда-то у книжного, когда она этого совсем не ждала. Даша потрясла головой - нет, не может этого быть, просто впечатлилась сильно, а нервная система в последнее время у неё пошатнулась.

Блуждая по пустынному супермаркету в поисках чего-нибудь к завтраку, Даша уже почти забыла про свое мимолетное видение, как вдруг услышала привычный тонкий звук входящего сообщения. Взглянув на экран, она почувствовала, что её будто бросили в ледяную пропасть.

"Привет! Как твои дела? Надеюсь, не отвлекаю тебя?"

"Черт. Черт. Черт. Какого лешего ему снова от меня надо?" - эта простая мысль моментально вытеснила из Дашиной головы и работу, и спектакль, и покупки к завтраку, и все остальное.

"Поздно уже... Наверное, ты уже ко сну готовишься... Я угадал?"

Пальцы тянулись к кнопке "Заблокировать", но вместо этого Даша написала:

"Нет. Я еще даже не дома".

Ответ, конечно же, пришел моментально. "Да, когда ему надо, отвечает он быстро" - мысленно подметила Даша.

"Ничего себе! Уже так поздно... Где же ты была?"

"В театре". - Даша старалась отвечать максимально односложно, не совсем при этом понимая, зачем отвечает вообще.

"Какая ты умница... Сейчас, наверно, напишешь, что будешь раздеваться и отправишься в ванную, да? Чтобы я совсем покой потерял..."

"Как ты, наверное, догадываешься, это - обязательная программа" - Даша как раз только вошла в квартиру, бросила телефон на кровать и, захватив белый махровый халат, отправилась в душ.

Выйдя из ванной спустя двадцать минут, она обнаружила на телефоне сразу несколько сообщений:

"Ты специально мне это говоришь, чтобы я голову потерял..." "Как насчет романтического ужина? Как насчет четверга? А если ты согласишься со мной поужинать, я буду рад потом проводить тебя до дома и как-нибудь отблагодарить... Например, массажем..."

Комната внезапно показалась слишком тесной и давящей, стало нечем дышать. Голоса актеров, мелькавших на экране включенного телевизора в каком-то очередном детективе, превратились в какой-то бессвязный поток глухих звуков где-то очень далеко. Не слишком отдавая себе отчет в своих действиях, Даша продолжала отвечать:

"Это с чего же это вдруг - такие щедрые предложения?"

"Просто хочу тебя увидеть... Вот и все. Разве этого мало? Но твое желание для меня тоже важно. Так что предлагаю подумать над моим предложением".

Даша отложила телефон. Господи, ну зачем он опять появился? Сколько раз она себе говорила, что все в прошлом, и вот опять... "Что же мне теперь делать?" - она прекрасно помнила, чем для нее заканчивались почти все их предыдущие встречи - горечью, опустошением, разочарованием, обидой, которые нарастали друг на друга все более тяжелыми пластами - набор, ставший её личной грустной классикой. "Как уже все знакомо и предсказуемо! И почему мне никто не предлагает делать ставки на исход?" - горько усмехнулась про себя Даша. Хотя нет, понятно, почему никто не предлагает. Всем давно уже слишком очевиден этот самый исход, лишь до нее самой это очень долго доходило. Но оказалось, что самое очевидное решение - гордо отказать ему и послать на все четыре стороны - было не самым простым для неё. Решив, что утро вечера мудренее, она, дав предварительное согласие на встречу, отправилась спать, надеясь, что в ближайшие пару дней сумеет принять правильное решение.

В последующие два дня возможная встреча с Денисом и ее возможные последствия полностью завладели Дашиными мыслями, вытеснив из головы даже грядущий уход с работы и долгожданный отпуск. По странному стечению обстоятельств, ужин намечался именно накануне её последнего рабочего дня. "Ну вот почему все важные события и в работе, и в личной жизни, происходят у меня теперь почти одновременно?" - Даша не могла не заметить эту новую тенденцию.

Не проходило и десяти минут, чтобы Даша снова и снова мысленно не возвращалась к истории с Денисом, которая все никак не могла закончиться, как Даша ни старалась. "А, может, не так уж я и старалась?" - мелькнула внезапная мысль, но Даша её тут же в страхе отогнала. Она не знала, хочет ли этой встречи, а если и хочет, то чего от нее ждет. Ежесекундно, словно на невидимых весах, взвешивались неоценимые вещи - время, спокойствие, желание, гордость, любопытство, страх. Она понимала, что уже потеряла слишком много времени, чтобы отдать этому человеку еще хоть одну минуту сверху. Осознавала, что эта встреча может лишить ее спокойного сна и подкинуть еще больше проблем, чем было сейчас. Не хотела "потерять лицо", побежав к нему по первому же зову. И в то же время её все же влекла возможность этой встречи, было интересно узнать, чем все закончится и как он в этот раз себя поведет, несмотря на то, что при этом Даша вовсе не хотела начинать отношения заново, давая ему уже тысячный по счету "второй" шанс. А еще безумно боялась, что то, что может произойти после этого ужина, разрушит то хрупкое душевное равновесие, которое она с таким трудом по маленьким кусочкам собирала много месяцев.

Конечно, Даша не могла не заметить, как нагло, и даже по-хамски Денис себя вел. "Ведь он даже не позвонил - только сообщения пишет. Ни одного звонка" - эта мысль была одним из главных аргументов, почему встречаться с ним не стоит. Встреча с ним - всегда история с заведомо плохим концом. А самое главное, Даша четко осознавала, что не хочет возобновления отношений ни в какой форме и ни при каких обстоятельствах. И тем не менее, эта встреча необъяснимо манила её, заполняя мысли и не давая переключиться на что-то другое.

В конце концов, Даша, не очень отчетливо понимая зачем, подтвердила свое согласие на встречу, втайне надеясь, что сможет наконец разорвать этот замкнутый круг и в то же время боясь, что снова у нее не хватит на это сил.

Глава 58. Сжигая мосты, главное - не оглядываться назад

Даша не просто не знала, зачем согласилась на это свидание, но и совершенно не имела ни малейшего понятия о том, какого результата от него ждет. После некоторого замешательства что же надеть на этот странный ужин с непредсказуемым финалом, она выбрала ярко-красную пышную юбку, легкую, почти невесомую черную блузку и бежевые туфли на огромной шпильке. Капелька сладковатых духов, любимые серьги, яркая помада - и Даша уже была готова к встрече. Только отчаянно колотящееся сердце убеждало её в обратном.

Без пятнадцать девять Даша вышла из такси около ресторана на Невском проспекте, который выбрал Денис. Постояв перед входом пару минут, собираясь с мыслями, она вошла внутрь.

Денис уже ждал её в глубине зала, за столиком, который специальными ограждениями был скрыт от посторонних глаз. Увидев Дашу, он встал и, обняв её, протянул ей лежавший на столе букет роз.

- Прекрасно выглядишь.

- Спасибо.

"Зачем я сюда пришла? Для чего?" - эта мысль снова вернулась в Дашину голову и с удвоенной силой стала пульсировать в голове.

- Как ты? Как живешь? - Денис, как всегда, начал с вопросов, ответы на которые ему слушать, как казалось Даше, было совсем неинтересно.

Даша собралась что-то ответить, но в этот момент, к счастью, подошел официант с уже заказанной Денисом бутылкой белого вина. Пока он открывал бутылку и разливал содержимое по бокалам, Даша, радуясь возможности хоть ненадолго, но все же отсрочить разговор, углубилась в изучение меню. Ей казалось, что она готова выбирать блюдо вечно, и ей было абсолютно безразлично, на чем остановить свой выбор.

- Что ты будешь? - знакомым бархатным голосом Денис вернул её к реальности.

- Я не знаю. Давай на твой вкус.

Денис повернулся к подошедшему принять заказ официанту.

- Нам, пожалуйста, большую порцию креветок, два греческих салата и рыбу с овощами на гриле.

Официант кивнул и удалился также быстро и незаметно, как и появился.

- Ну же, расскажи, как твоя жизнь? - Денис радостно заулыбался.

Даша сделала глоток вина. Нет, на трезвую голову ей этого не вынести.

- Хорошо. Работаю.

Складывалось ощущение, будто Денису и впрямь было интересно. "Главное, не дать ему меня в этом убедить. Главное - не поверить ему снова" - мысленно твердила себе Даша. - "Помни, чем это закончилось в прошлый раз. И в предыдущий. И вообще всегда".

- Все там же работаешь? И как, нравится? Интересно, наверное?

Даша улыбнулась в ответ. "Ну не рассказывать же ему правду. Тем более, что меня саму от этой правды уже тошнит".

- Не то слово. Скучать точно некогда. А ты как? По-прежнему, весь в работе?

Денис виновато улыбнулся. А Даша, глядя на него подумала: "Сколько раз я видела эту улыбку и слышала сожаление, смешанное с извинениями в голосе..."

- Да, ты права. Работы меньше не становится, вот и сейчас к тебе еле вырвался.

"Интересно, я должна радоваться? А ничего, что ты сам назначил эту встречу?" - подумала Даша, но ничего ответить не успела. Заиграла музыка. Медленная, яркая, чувственная.

- Потанцуем? - Денис встал и подал Даше руку.

"Господи, что я делаю? Зачем я сюда вообще пришла?" - Денис уверенно вел - он всегда замечательно танцевал - а Даша была поглощена своими однообразными мыслями, в сотый раз возникающими и без конца повторяющимися в голове, двигаясь в такт мелодии и чувствуя лишь руку Дениса на талии. Сомнения в правильности своего прихода сюда, сожаление о том, что Денис снова появился в её жизни, желание, чтобы этот танец поскорее закончился и в то же время чтобы он никогда не кончался. Все-таки это было прекрасно. Когда через пару минут они вернулись за свой столик, им уже принесли еду.

Лосось на гриле был выше всяких похвал. Горячие сочные кусочки, оттененные легким оригинальным соусом, в котором угадывались мятные нотки, буквально таяли во рту. Несколько минут они молча ели, и Дашу очень радовало то, что не приходится лихорадочно придумывать подходящий ответ, но все же ей очень хотелось узнать, что же будет дальше.

Когда принеся еще вина, официант удалился, Денис внезапно выпалил:

- Даш, выходи за меня замуж!

Даша замерла. "Что? Что он говорит? Я что, ослышалась? Или выпила слишком много вина?"

Но Денис, словно желая подтвердить, что она все услышала правильно, снова заговорил:

- Даш, ты выйдешь за меня замуж?

В одно мгновение перед глазами пронеслись несколько лет - их знакомство, свидания, ссоры, разговоры, случайные встречи, ожидание, слезы, смех, радость, тоска, надежды, разочарования, и снова надежды... Сколько раз она себе это представляла! Сколько раз думала об этом! И вот сейчас её отделяет от этого всего лишь одно слово...

- Нет.

Денис заморгал.

- Что? Как - нет? Почему?

- Свадьбы у нас с тобой будут разные, - голос звучал неожиданно для самой Даши твердо. - У тебя - своя, у меня - своя. Иначе это будет самой большой ошибкой в моей жизни, - произнести это оказалось невыносимо сложно и в то же время неожиданно легко. Не дожидаясь, пока Денис начнет что-то возражать, Даша схватила сумочку, оставив на столе подаренный Денисом букет роз, выбежала из ресторана на улицу и стала жадно глотать прохладный вечерний воздух, из глаз лились слёзы. Но на этот раз это были слёзы счастья и опьяняющей свободы. "Господи, неужели я это сделала? Неужели смогла?" - Даша достал из сумочки телефон и наконец сделала то, что давно хотела и должна была сделать - удалила всю переписку, навсегда отправив Дениса в "черный список". Больше никаких сообщений. Никаких звонков. Никакой помощи. Никаких "приветов" из прошлого. Никаких встреч.

Боль, годами удерживавшая Дашу, вдруг отступила. Пришло время воспрянуть духом. Она была свободна - теперь Денис остался в прошлом. Больше никаких сомнений. Не оглядываясь назад, Даша зашагала прочь от ресторана - она не чувствовала высоких каблуков и ей было совершенно неинтересно, что происходило позади нее. Вышел ли Денис за ней или остался внутри - это уже не имело никакого значения. Внезапно Даша ощутила такую легкость, которой не испытывала уже очень, очень давно. Она почувствовала свободу. Настоящую. Как будто рухнула какая-то стена, заслонявшая солнечный свет, и вот теперь Даша видела и чувствовала этот свет, непривычно яркий и теплый. Она не понимала, как еще сутки она сомневалась в своих намерениях и не знала, что делать, а теперь была счастлива от того, как эта встреча закончилась. Прошлые сомнения сменились непоколебимой уверенностью в том, что теперь все правильно, все так, как должно быть. Внутри робко поднимало голову что-то живое и настоящее, что-то, что подавлялось месяцами и даже годами. Оставалось только пережить завтрашний день. Последний рабочий день.

Глава 59. Бабочка

Утром, в свой последний рабочий день перед уходом и долгожданным отпуском, Даша проснулась еще до звонка будильника в необычайно приподнятом настроении. Утреннее солнышко светило по-летнему ярко и легкий ветерок через открытое окно наполнял комнату свежестью и пением птиц. Сонно разглядывая лучики солнца, Даша вдруг заметила на занавесках какое-то яркое пятнышко. Пока она раздумывала, что это может быть, пятнышко взлетело и яркой бабочкой начало кружить по комнате, то приближаясь к Даше, то снова немного отдаляясь. Даша откинулась на подушки, запустив руку в спутанные после сна волосы, и завороженно следила за бабочкой. Добрый знак. Вдруг бабочка неожиданно села прямо на руку Даше. Все это казалось каким-то сном, чем-то нереальным. Даша закрыла глаза и загадала желание, а через мгновение бабочка уже улетела в открытое окно. Даша улыбнулась. Так хорошо ей не было очень давно. Еще каких-то восемь или девять часов - и она будет свободна. Встав с кровати, она первым делом взяла с прикроватного столика блокнот и закрасила красным фломастером последний кружочек. Таких кружочков изначально было нарисовано десять - по количеству оставшихся после подписания её заявления рабочих дней.

Следующие несколько часов Оля грустно смотрела на то, как Даша воодушевленно наводит порядок на рабочем столе, передает ей дела и собирает немногочисленные личные вещи. Она очень хорошо относилась к Даше, и та была ей за это очень благодарна. Ну и, конечно, ей не хотелось лишаться сотрудника - ведь теперь тот немалый объем работы, который выполняла Даша, ляжет на ее плечи, по крайней мере, до того, как не подыщут нового юриста. Хотя еще было неизвестно, кого и когда найдут.

Вскоре Оле позвонили из приемной и попросили прийти. Даша осталась в кабинете одна. "Вроде бы ничего не забыла - все дела доделала, всю ненужную документацию уничтожила, все личные вещи собрала. Осталось совсем чуть-чуть" - подумала Даша, то и дело поглядывая на время, которое никак не хотело идти чуточку быстрее.

Минут через двадцать вернулась Оля в невероятно возбужденном состоянии и, полностью погруженная в какие-то свои мысли, села за свой стол.

- Что случилось на этот раз? - Даша про себя отметила, что впервые за много месяцев произнесла эту фразу спокойно, сердце внутри не сжалось, мозг не начал лихорадочно отыскивать пути спасения из еще не озвученной проблемы - ей уже не было никакого дела до того, что за напасть здесь приключилась на этот раз.

Оля медленно подняла голову, и, посмотрев на Дашу долгим взглядом, произнесла:

- Даш, приказ пришел.

- Что? Какой еще приказ? - судя по реакции Оли, видимо, предполагалось, что Даша сразу все поймет, но она не поняла.

- Приказ учредителя. Главного сняли с должности. Он уходит. А вместе с ним - вся руководящая верхушка.

Оля смотрела на Дашу, ожидая реакции. А Даша пыталась осмыслить только что услышанное. "Сняли. Сняли". - Даша несколько раз мысленно повторила это слово, еще не понимая до конца, что оно значит. "Неужели справедливость все же восторжествовала?"

- Может, теперь останешься? - так и не дождавшись ответа, спросила Оля с легкой надеждой в голосе.

После небольшой паузы Даша с улыбкой покачала головой.

- Нет, Оль, не останусь. Уже не останусь. Еще пару недель назад при таком раскладе, может быть, и осталась бы. А теперь нет. Не хочу. Я за эти две недели настолько сжилась с мыслью, что скоро все это останется в прошлом, настолько я сейчас к этому близка - вот, стоит только руку протянуть - и я свободна, что мысль остаться здесь гнетет меня и ввергает в какой-то ледяной ужас, кто бы здесь не руководил. Слишком много здесь было того, что хочется поскорее забыть. Кто бы ни пришел на место руководителя - здесь по-прежнему останутся люди, без конца тыкающие мне в мой возраст, распускающие обо мне какие-то непонятные слухи, обсуждающие меня за моей спиной. А я хочу работать, заниматься тем, что мне нравится, и получать от этого удовольствие, а не вести бесконечные войны с людьми, которые работать не хотят. - Даша нажала на кнопку выключения компьютера. - Нет, я не останусь. Я все решила.

Перед своим уходом Даша так больше и не встретилась с Людмилой Петровной. Та была в отпуске, который неожиданно решила продлить еще на несколько дней. В том, что Людмиле Петровне было известно об уходе Даши, девушка не сомневалась. После подписания ее заявления слухи разлетелись моментально. Наверняка и Людмиле Петровне ее подчиненные сообщили для кого-то совершенно неожиданную, а для кого-то долгожданную новость. Впрочем, Даша не была уверена, хочет ли на прощание повидать Людмилу Петровну. С одной стороны, та действительно сделала ей много добра, а с другой... Ситуация с наложением на Дашу дисциплинарного взыскания, реакция и слова Людмилы Петровны настолько горько разочаровали ее, что, наверно, она была рада тому, что их прощальная встреча не состоялась. Как много все-таки может перечеркнуть одна фраза, брошенная небрежным тоном...

Получив на руки трудовую книжку и забрав кое-какие личные вещи, Даша в последний раз закрыла кабинет и без сожаления сдала ключи вахтеру, а в отделе охраны - служебный пропуск. Выйдя на улицу, она толкнула входную дверь посильнее правой рукой, на которой был тот самый защитный браслет из черного турмалина, который Даша заказала много месяцев назад и носила на работу практически ежедневно. Как только дверь с глухим звуком закрылась, браслет, который был ее оберегом на протяжении долгого времени, рассыпался. Даша усмехнулась. Она не стала собирать разлетевшиеся в разные стороны камни - красивое украшение было, конечно, жалко, но... Даша сочла это еще одним, заключительным знаком свыше. Эта история в ее жизни подошла к концу, угрозы больше не было, и защита камней ей была больше не нужна. Она почувствовала, как напряжение, последние месяцы сжимавшее её изнутри холодной железной хваткой, которое она даже уже перестала замечать, начало понемногу ослабевать.

Глава 60. Корица и ваниль

По дороге к метро Даша, окрыленная долгожданной и так нелегко давшейся свободой, которую еще не до конца осознала, размышляла, куда бы ей сходить отметить сегодняшний, да и вчерашний тоже, день - поводы-то были хоть куда. В это время в кармане пискнул телефон, возвестив о новом сообщении в соцсети - пришло сообщение от Ани:

"Даш, привет! Может, давай встретимся сегодня? Я очень по тебе соскучилась! А давай в кондитерской? Безумно, безумно хочу сладкого, много сладкого. Хочу прямо чувствовать, как сахар попадает в кровь и течет по ней".

Даша задумалась. Да, ей хотелось увидеться с Аней. Она вынуждена была признаться себе, что скучала по подруге и все это время ей не хватало их старой дружбы. Она не могла вот так взять и в одночасье отказаться от того, что выстраивалось годами. Нет, Даша уже не строила иллюзий насчет "возрождения дружбы" и всякого такого. К тому же Даша вдруг заметила похожесть Дениса и Ани, похожесть их манеры общения, а, главное, удивительную способность появляться только тогда, когда им самим это выгодно. Но сегодня такой знаменательный день - так почему же нельзя просто встретиться попить кофе с пирожными, болтая о всякой ничего не значащей ерунде?

Маленькая кондитерская в старой части города была наполнена ароматами кофе, шоколада, корицы и ванили. Теплые, глубокие, горячие запахи моментально проникали внутрь и уже невозможно было уйти просто так, не попробовав их на вкус, не насладившись, не запечатлев в памяти их мельчайшие подробности. Запах карамели здесь причудливым образом переплетался с чувством спокойствия и умиротворения, а аромат подаваемого за соседний столик чая с мятой и вовсе наводил на мысли о том, что все тревоги позади, а впереди - только хорошее.

Даша расположилась в низком плетеном кресле за дальним столиком в углу кафе и стала изучать меню. Глаза разбегались - хотелось заказать сразу все. Аня появилась через десять минут, слегка запыхавшаяся, в ярко-голубом платье, бежевых балетках и с маленькой сумочкой через плечо, как ни странно, даже не опоздав. Наверное, впервые за все годы их знакомства. Они сделали заказ - две чашки кофе и набор разных пирожных. Аня говорила, не умолкая - рассказывала про свою новую работу, про Игоря, про свои с ним отношения, про новых знакомых, а потом снова про Игоря. Даша молча слушала, лишь изредка задавая ничего не значащие вопросы, ответы на которые её, в общем-то, не слишком сильно интересовали.

- Ну а у тебя что нового? - в конце концов, через сорок минут почти непрерываемого монолога, беззаботно спросила Аня, размешивая ложечкой сахар во второй по счету чашке капучино.

В один момент у Даши перед глазами пронесся весь последний год - борьба за зарплату, за простую возможность работать, обман с деньгами, дисциплинарное взыскание, угрозы, клевета, объяснительные, предательство, отношения с Денисом, внутренние метания, антидепрессанты, как её никто не слышал, и как она не знала, что делать. Почти физически ощущая лежащую в боковом кармашке сумки трудовую книжку и еще слыша звуки музыки, под которую они с Денисом вчера танцевали в последний раз, впервые за много месяцев испытывая радость, Даша вдруг отчетливо поняла, что не хочет делиться всем этим с Аней - ведь её не было рядом, когда было плохо, когда ломало изнутри, когда она не знала, что делать и как жить дальше. И, сделав от волнения слишком большой глоток слегка остывшего кофе, покачала головой.

- Все по-прежнему, ничего особо нового или интересного со мной не произошло.

Аня рассеянно кивнула и снова пустилась в долгий рассказ о своей жизни с массой подробностей. А Даша продолжала слушать вполуха, не сводя с бывшей подруги глаз. Горечи уже почти не было, обида потихоньку начинала рассасываться, но вместе с ней ушло и доверие.

Через час, выйдя из кафе, они, еще не так давно очень близкие друг другу люди, знавшие друг о друге столько такого, о чем многие даже не догадывались, постояли еще немного у дверей, прежде чем разойтись навсегда в разные стороны. Никто из них вслух это не произнес, да и из разговора это никак не следовало. Более того, в ту минуту Даша даже не думала о том, что больше они никогда не встретятся, по крайней мере, намеренно - она поняла это мгновением позже, после того, как прозвучало последнее "Пока!".

Даша шла вперед, не оборачиваясь. Все оказалось неожиданно просто, без каких-либо сложностей. Сегодня закончилась еще одна большая глава в ее жизни. Буквально за сутки завершились три очень важные для нее истории. Такие сложные для нее и казавшиеся полной ерундой всем окружающим.

Всем нам кажется, что события, происходящие с нами, необычны, уникальны и, конечно же, произошли только с нами. На самом деле с нами происходят примерно одни и те же события, и все мы сталкиваемся примерно с одними и теми же проблемами. История, произошедшая с Дашей, сама по себе была самой обыкновенной и в то же время абсолютно невероятной. Такое может произойти с каждым, и необязательно с молодым специалистом и необязательно с девушкой. И каждая такая обыкновенная история становится невероятной, яркой, уникальной благодаря пережитым эмоциям, совершенным ошибкам и сделанному выбору.

Из-за туч выглянуло солнце. Еще ощущая вкус ванильных пирожных и кофе с корицей, Даша улыбнулась. Слишком много в последнее время было поводов для печали и слез. Пробившийся сквозь серые облака солнечный лучик напомнил ей о том, что завтра - свадьба ее подруги Иры, и завтра она отметит сразу два праздника. А впереди ее ждут другие, теперь уже счастливые события.

Глава 61. Стоит ли верить в приметы?

Стоит ли верить в приметы и существуют ли на самом деле предзнаменования? Если да, то как узнать, что они предзнаменуют? Теперь Даша не сомневалась - она получала знаки и предупреждения в начале этого пути. Но иногда лучше не стоит размышлять о значениях получаемых предупреждений - иначе можно испугаться и сдаться в самом начале, или же не хватит душевных сил справиться со всем. А если бы Даша сдалась бы на полпути и пошла другой дорогой - то не смогла бы пережить ту трансформацию, которая с ней произошла. Она была необходима, чтобы Даша стала той, кем должна быть. Глубокие изменения, полностью меняющие человека, не могут проходить безболезненно. Иногда они начинаются незаметно, могут занимать продолжительное время, но всегда кардинально меняют человека. За прошедший год изменилось Дашино восприятие жизни. Произошедшие за это время события перевернули ее мир, разрушив отношения с двумя близкими ей людьми и то, во что она верила. Ее убеждения проверялись на прочность, и давались жесткие, а подчас, и жестокие уроки.

Спустя две недели после ухода с работы, наслаждаясь долгожданным, заслуженным и с таким трудом отвоеванным отпуском, Даша сидела в кафе с Настей и просто радовалась тому, что ей легко и хорошо. Она наконец могла говорить о том, что произошло.

- Не жалеешь, что пошла туда работать? И что не ушла сразу?

Даша ждала этого вопроса. Сама себе она его уже задавала много раз и точно знала ответ.

- Нет, Насть, не жалею. Как бы там ни было, я благодарна, что туда попала. Я там обрела такую душевную силу, о которой и помыслить раньше не могла, хоть и осознала это только сейчас. И многому научилась. Например, не осуждать. Оказывается, очень важно давать людям возможность быть собой и делать то, что они хотят и считают правильным для себя. В конце концов, ни у кого нет инструкции к жизни. И у нас с тобой её нет. Вот, смотри, сколько я наделала ошибок. - Даша запнулась и немного помолчала. - Но тогда и у меня есть право поступать так, как я считаю нужным.

- То есть получается, все так просто? Нужно просто давать людям возможность поступать так, как они считают правильным? - удивленно проговорила Настя. - Но то, что они делали - было плохо для тебя, получается, по твоей теории, ты даешь право людям делать тебе плохо потому, что они считают это правильным?

Даша замотала головой.

- Нет. Я тоже никак не могла этого понять и всячески противилась этой идее. А потом поняла, что все дело в ответственности. Абсолютно каждый может поступать так, как считает нужным. Но далеко не каждый готов нести ответственность за свой выбор и поступки. Любая мысль, слово, поступок имеют свои последствия, и с этим нужно мириться. Вот она, недостающая деталька пазла. Все эти люди просто не умели и не готовы были нести ответственность за принятые ими же самими решения.

- А если ты с кем-нибудь из них когда-нибудь встретишься? Будешь общаться?

- Я никого не виню и не держу обиды. Но если наши пути вдруг когда-нибудь снова и пересекутся, то это будет лишь мгновение - ведь людям свойственно повторяться в своих поступках, а я хочу себя впредь оградить от этого, насколько смогу. Там были люди, которые мне помогали, и я им искренне благодарна за хорошее отношение и посильную помощь.

Даша сделала из высокого стакана глоток ледяного сладковатого коктейля и продолжила.

- Вообще, знаешь, по-моему, настоящее развитие человека происходит только в критических ситуациях. Вот только тогда, когда болезненную ситуацию доводят до точки невозврата.

- Как ты решилась-то?

- А я и не решалась. Просто сначала было страшно и больно, а потом стало легче. И тогда я поняла, что, если не продолжу идти по этому пути - буду снова и снова возвращаться назад, к своим мучителям и думать при этом "наверно, это я делаю что-то не так. В этот раз точно все будет иначе". Главное - найти в себе силы сказать "нет". Это самое сложное. Ты же видела, сколько лет длилась история с Денисом? Вот именно по этой причине она так долго и длилась. Но прежде, чем сжигать мосты, важно постараться понять, почему так произошло, иначе будешь мыслями постоянно возвращаться назад. Поняв свои ошибки, легче будет простить себя. Других простить сразу не получится. У меня до сих пор всех простить не получилось.

- Даш, а ты помнишь, сколько раз мы, твои друзья, тебя предупреждали и насчет Дениса, и насчет Ани, пытались открыть тебе глаза на то, что тобой пользуются, что доверять им не стоит? - грустно спросила Настя, тоже пробуя принесенный коктейль. - Ты же понимаешь, что многое из того, что с тобой случилось, произошло не "вдруг"?

Даша понимала. И не знала, как могла быть так слепа. Ведь столько раз ей посылались знаки, что надо притормозить и повнимательнее посмотреть по сторонам.

- Я упорно продолжала попытки удерживать рядом с собой этих людей, не желая расставаться с иллюзиями, потому что так было проще и удобнее. А потом моя жизнь зашла в тупик, единственным выходом из которого могла стать только сильная встряска, которая в итоге и произошла. А еще теперь я знаю точно - есть вещи, до которых нужно дойти самостоятельно. Ну послушала бы я всех вас и что? Был бы толк? Нет. Если бы послушала - не случилось бы этих ситуаций, и я бы не увидела истинную сущность этих людей, в глубине души продолжая считать их хорошими, думая, что совершила ошибку, отойдя от них. И тогда бы я корила себя, советчиков, всех. Да и кто из нас верит в плохое о дорогих людях? Вот ты бы поверила?

Настя не ответила. Она понимала, что Даша по-своему права.

- Знаешь, это ведь теперь ясно, как день, что ни с Денисом, ни с Аней у меня нет, да и не могло быть будущего. Сложности в личной жизни у каждого из нас, некоторые несбывшиеся надежды, совершенно разные и по-своему сложные характеры - это все, конечно, поспособствовало печальному финалу во многом прекрасных историй. Сейчас я признаю вслух это впервые, - Даша замолчала, и, собравшись с духом, продолжила, - в глубине души я с самого начала понимала, что реанимировать уже ничего нельзя, и все, что случилось - как ни банально, но к лучшему. Именно эти отношения, неправильные, болезненные, отчасти извращенные, многому меня научили. Дали бесценный опыт. Именно эти истории стали моими первыми шагами на пути принятия себя. И, наверное, главное, что я должна была сделать - это простить.

- Даш, тебе нужно перестать себя мучить за прошлое ради спокойного настоящего и счастливого будущего, - покачала головой Аня. - За минуты счастья ты расплатилась месяцами боли и слез. За первые жизненные уроки прощения ты и так уже заплатила очень высокую цену.

- А вот еще одна моя ошибка. Я думала, что никому ни до кого нет дела. А оказалось, что это неправда. Вот ты, например. Или Ира. Просто неравнодушных людей нужно найти, мой поиск затянулся, и я много раз перепутала стекляшку с бриллиантом. А самая главная ошибка - все это время я переоценивала окружающих ее людей. Я ждала от них больше, чем они могли дать. Требовала от них невозможного.

- Знаешь, мне кажется, что именно благодаря всем этим произошедшим за год событиям с тобой произошла трансформация. Та, через которую хоть раз в жизни рано или поздно проходит каждый человек. В результате такой трансформации человек либо ломается, либо преображается и становится сильнее. Вот ты стала сильнее. Внутренний рост не только необходим, но и неизбежен. Ты никогда не задумывалась, что помогает человеку стать тем, кем он должен быть? Раскрыть его таланты, способности, стать внутренне и внешне тем, кем суждено? Именно кризисы и их преодоление. Только это, как ничто иное, дает мощный, невероятный по своей силе, толчок к развитию. Пытаясь найти внутренний покой и защититься от происходящего, человек пробует какие-то новые для себя занятия и сферы. И вдруг обнаруживается, что есть что-то, что делает его жизнь чуть легче, чуть интереснее, чуть значимее хотя бы для него самого. И оказывается, что к новому занятию есть и способности, и желание заниматься и развиваться. Как только человек это осознает и признается себе в этом, перед ним открывается совершенно новый путь, который на самом деле всегда был рядом, но, если бы не случившийся кризис в жизни, он так и остался бы невидимым. Это вовсе не значит, что человеку нужно теперь бросить свои старые занятия и кардинально поменять жизнь, это лишь значит, что теперь у него появилось то, что возродит, откроет заново, и будет поддерживать в нем тот огонь, который в итоге и приведет его к счастливому будущему. Может, и с тобой так произошло?

Даша усмехнулась.

*- Вот ты знаешь, во время таких перемен, оказывается, самое главное и самое трудное - это найти баланс. Нужно как-то примирить две противоречивые грани - не сопротивляться происходящим переменам, но в тоже время не пускать все на самотек, не давать себя в обиду, бороться за свои идеалы. И не дать сомнениям, которые непременно будут появляться снова и снова, одержать победу. Жаль только, что люди не понимают - у каждого свой личный ад. И порой бывает, что события, кажущиеся незначительными, несут разрушительные последствия, складываясь в сложную, иногда страшную, но в то же время такую необходимую для данного человека цепочку. Чтобы, пройдя и распутав её до конца, он смог жить уже совершенно другой жизнью - счастливой и свободной, - и, допив свой коктейль, с улыбкой добавила, - я свою распутала.

Эпилог

Даша сидела на уже остывшем песке после дневной жары песке и, смотря на закат, вдыхала соленый морской воздух. Он наполнял каждую клеточку, возрождая внутри жизнь, понемногу исцеляя отравленные ненавистью воспоминания.

Неужели это все было с ней? Какими далекими и чужими теперь казались теперь все эти люди, все эти события... Аня и Денис... За прошедший год все, что она слышала о Денисе от общих знакомых - это то, что для него по-прежнему на первом месте стоит профессиональная реализация и он продолжает активно строить карьеру, как и раньше, ценой собственного здоровья и личного счастья. По тому, как он поступал с Дашей, было несложно предсказать его будущее. И теперь Даша искренне радовалась, что их дороги разошлись, и она не будет его частью.

С Аней они больше не встречались, лишь обменялись сообщениями пару раз. Аня не поздравила Дашу с Днем рождения, что, впрочем, не помешало ей через несколько дней позвонить и снова попросить помощи. После этого их общение плавно сошло на нет. Иногда в социальных сетях мелькали фотографии Ани и Игоря, с какими-то провокационными подписями и избытком самомнения. Но теперь это все уже Дашу не волновало. Их будущее Даше тоже было примерно понятно, и она снова порадовалась, что тоже не будет его частью.

Теперь Даша знала, что ей встретилось много плохих людей, но хороших ей встретилось больше. Во время всех тех событий, и сразу после их окончания в ее жизни появились те, кому она и ее жизнь действительно небезразличны, и эти люди не требовали ничего взамен.

Старая работа порадовала почти сразу после ее ухода оттуда. Они снова допустили какую-то очередную ошибку, и начислили ей денег чуть больше, чем полагалось. Уже уйдя, Даша не стала указывать им на их промах - она помнила, как болезненно они всегда на это реагировали. В конце концов, была в этом некая поэтическая справедливость - ее так часто лишали причитающихся ей по праву средств, что эта небольшая переплата показалась ей маленькой приятной компенсацией.

Даша знала, что никогда не забудет то наполненное страхом, отчаянием и болью время. Но отныне она вспоминала его не с содроганием, но как сложный и необходимый период, подаривший ей способность ценить добро, искренность и счастье.

А желание, загаданное в последний рабочий день, под тихий шелест крыльев прилетевшей утром бабочки - сбылось. И как после этого не верить в знаки судьбы?