В январе 2004 года Мельниченко прибыл с ответным визитом в Мюнхен. Программа пребывания в Европе была обширной. Планировалось принять участие в нескольких важных мероприятиях. Но главным для Мыколы, как и раньше была встреча с Болданюком. С тех пор, как Мельниченко покинул Чехию в апреле 2001 года, он постоянно стремился встретиться с Володей. Первая встреча состоялась летом 2002 года в Вене. Мыкола попросил моего друга отдать ему записи, но получил отказ. С тех пор Болданюк с майором практически не общались – ни по телефону, ни по электронной почте. В конце января 2004 года, после долгой разлуки, Мельниченко вновь встретился с Болданюком. Для этого мой друг специально приехал из Остравы в Штарнберг.

Во время моего приезда в Вашингтон, мы с Мыколой условились продолжить переговоры о получении 250 тысяч долларов в Германии. Пригласив Мельниченко в Мюнхен, я пообещал устроить ему серию консультаций со знакомыми немецкими бизнесменами – возможно, кто-то из них возмется профинансировать наш проект. Вскоре появился дополнительный повод для встречи: стало известно, что на 19-20 февраля 2004 года запланирован официальный визит в Берлин президента Украины. Узнав об этом, я сделал вывод, что майор обязательно появится в Европе. Поездки Кучмы на Запад он всегда воспринимал как личный вызов.

Понимая, что интерес к его записям неуклонно падает, Мельниченко был вынужден рекламировать себя самостоятельно. Прежде всего он старался демонстрировать свое присутствие во время зарубежных визитов Кучмы. Обычно Мыкола проводил пресс-конференции, устраивал демонстрации и пикеты, напоминая иностранным журналистам о деле Гонгадзе и проданных в Ирак «Кольчугах».

Весной 2001 года, перед отлетом в США, Мельниченко пообещал Болданюку, что обязательно вернется и отблагодарит его. Майор заявил, что мой друг спас ему жизнь и теперь он вечный должник чешского бизнесмена. Володя в ответ отшучивался:

– Мыкола, сделай лучше то, что ты всегда обещал, измени жизнь в Украине вместе с командой Мороза. Цвиль в это не верит, а мне интересно посмотреть, что у тебя выйдет.

Обосновавшись в Штатах Мельниченко, старался поддерживать постоянную связь с Володей. Поначалу они переписывались через Интернет, используя какие-то пароли и шифры. Со временем Мыкола начал открыто звонить в Остраву. Рассказывая о своих проектах, он уверял Болданюка, что вскоре заработает миллионы и неизменно просил его передать оставшиеся записи. Он всегда говорил, что там есть много новой информации, которая поможет ему в работе.

В своих посланиях майор анализировал результаты своей деятельности, утверждая, что сумел повысить уровень демократии в Украине. Володя не мог с этим согласиться и возражал Мыколе, что тот полностью утратил реальность и живет в какой-то сказке. Болданюк каждое утро начинал с чтения «Украинской Правды» и других изданий, и неплохо ориентировался в событиях в Украине.

После отъезда Мельниченко в США он встретился с Володей летом 2002 в Вене. Мельниченко приехал в австрийскую столицу из Лондона, за деньги Березовского. Попросив о встрече, Мыкола рассчитывал уговорить моего друга вернуть ему архив записей.

В Вене Болданюк и Мельниченко провели несколько часов, гуляя вместе по городу. Мыкола убеждал моего друга, скoлькo он уже сдeлaл дoбрoгo для Украины. Володя в ответ попросил его конкретно указать, что он сделал. Мой друг считал, что пока не видно никаких результатов, и наоборот – Мыкола только все испортил. По мнению Болданюка, Мыкола и его союзники-политики не сумели правильно распорядится записями. Поэтому кассетный скандал не принес ничего хорошего Украине. Мыкола продолжал фантазировать и заявлял, что весь прогресс в политической жизни в Украине основан на его деятельности. Майор, как обычно говорил, что самое главное – бомбить Кучму и Кучма тогда уйдет.

Все как всегда закончилось на том, что Болданюк попросил Мыколу показать реальные результаты его работы. Только при этом условии может идти речь о возвращении ему архива. Володя заявил, что по-прежнему не знает на кого, с кем и для чего работает Мыкола и нет никаких гарантий того, что его записи не попадут в плохие руки и не будут использованы против Украины.

На этом Болданюк и Мельниченко расстались.

На следующий день в Вену отправился знакомый Володи по имени Рене – один из тех, кто охранял майора во время проживания в Чехии. Он привез Мыколе несколько копий с дисков и письмо моего друга. Рене встретил Мельниченко в обществе Рудьковского. Прочитав письмо Болданюка, они буквально вышли из себя. Рудьковский заявил, что сейчас вместе в майором отправиться в Остраву и лично выяснит отношения с Болданюком. Рене предупредил, что мой друг их не примет и, в случае визита непрошеных гостей, обратится в полицию. Тогда Мыкола сочинил ответ Володе и передал его в Остраву. Мельниченко писал, что искренне не понимает причину недоверия к нему.

С этого момента их отношения окончательно похолодели – Болданюку надоело заниматься инструктажем майора.

Со времени встречи в Вене, Болданюк отвечал ему по телефону редко, кассетную тематику не обсуждал вообще, а лишь ограничивался регулярными поздравлениями с праздниками и днями рождения Мыколы, Лили и Леси.

Разлука майора с Болданюком продолжалась до февраля 2004 года. Узнав, что майор собирается в Мюнхен, мой друг решил повидать Мельниченко. Эта встреча должна была стать большим событием для них.

Володя со всей серьезностью относился к предстоящей встрече. Во-первых, ему было любопытно взглянуть на Мыколу. Он предполагал, что мировоззрение Мельниченко наконец изменилось. Надеялся, что майор за прошедшее время интеллектуально возмужал и дозрел к серьезному разговору. По-видимому, рассчитывал мой друг из Чехии, можно будет серьезно поговорить с ним о судьбе его архива.

Болданюк приехал в Штарнберг вечером. Он вынес из своей машины костюмы и тщательно отглаженные рубашки. Аккуратно развесил их в своей комнате. Судя по всему, Володя рассчитывал погостить у нас с Иванкой несколько дней.

Иванка специально приготовила для гостей торжественный ужин. Долгожданная встреча Мельниченко и Болданюка состоялась в гостиной, у празднично накрытого стола. Сначала они пожали друг другу руки, потом стали обниматься и даже поцеловались. Затем мои гости начали неторопливую беседу за ужином. Мельниченко изо всех сил старался выглядеть представительно и пытался продемонстрировать Володе свою солидность. Начал хвастаться своими связями в Америке, рассказывать о каких-то новых фантастических проектах.

Болданюк ожидал от него совсем другого поведения. Он хотел сначала завести разговор о жизни, о семье. Хотел узнать, как живет сейчас Мыкола, как устроилась в Америке Лиля, как растет их дочь Леся. Вместо этого майор изо всех сил старался подчеркнуть собственное высокое реноме за океаном.

– Да я, в Америке, – повторял Мельниченко, – да у нас, в Штатах… Да меня в Госдепартамент каждый день приглашают!

С некоторого момента Болданюк перестал поддерживать разговор с Мыколой. На его реплики отвечал только кивками головы. Было видно, что диалога между ними не получилось.

После ужина мой друг решил прогуляться по улице. Увидев это, майор быстро оделся и устремился вслед за ним. Вероятно, он предположил, что настало время для беседы тет-а-тет и рассчитывал поговорить о судьбе оставленных в Чехии записей. Однако, выйдя из дома, Мельниченко, внезапно заметил машину Болданюка. Это был красивый черный джип «Мерседес» М-серии.

– Новый? – поинтересовался Мельниченко.

– Угу, – кивнул Болданюк.

– У нас в Штатах, кстати, это довольно дешевая машина считается!

Переночевав, наш гость рано утром собрал все свои вещи и перенес обратно в машину. Прощаясь с Иванкой, Болданюк шепнул ей на ухо:

– Если ты можешь все это вынести, терпи! Если не можешь – убегай отсюда в Остраву.