Встретиться с официальными представителями СБУ было давней мечтой майора Мельниченко. Недаром он заочно соглашался на сотрудничество со службой, писал письма на имя Радченко и обращался во всевозможные инстанции, требуя, наконец, разобраться с его записями. Мыкола всегда стремился к признанию своего уникального статуса в Украине и ради этого был готов к переговорам с представителями “преступного” режима. В начале 2004 года я устроил ему встречу со Степаном и Верховским.

Вскоре после того, как Мыкола прибыл в Мюнхен, я перезвонил в Киев Верховскому:

– Тут Мельниченко ко мне прилетел. Собирается ехать в Страсбург. Вы не желаете к нам присоединиться?

– Хорошо, мы сейчас подумаем! – ответил сотрудник СБУ.

Очевидно, он пошел докладывать о моем предложении начальству. Через пару часов Верховский уже сам набрал мой номер:

– Так что, Владимир Иванович, с ним можно будет встретиться?

– Сто процентов, – говорю, – он давно мечтает с вами познакомиться!

– Вы шутите!

– Гарантирую: он постоянно просит меня об этом, жить не может без вас!

– Ну, хорошо. Мы уже вылетаем!

Верховский вместе со Степаном прибыли в Париж в день открытия сессии ПАСЕ. Оттуда они в сопровождении офицера безопасности нашего посольства во Франции отправились в Страсбург. Там мы все, как и было условлено, поселились в одном отеле – «Hotel Des Princes».

Пообещав свести Мыколу с сотрудниками СБУ, я призадумался: зачем это все мне нужно? Ну, допустим, рассуждал я, сотрудников СБУ можно понять. Как никак, это – зарубежная командировка. Полагаются суточные в валюте, и, значит, есть шанс привезти подарок семье в Украину – жене духи, детям игрушки. А я зачем сопровождаю Мельниченко и еду к ним навстречу? Ответа так и не нашел.

Официальное знакомство Мельниченко с делегацией СБУ состоялось утром, за завтраком. Взаимные приветствия были теплыми – Мыкола искренне обрадовался тому, что, наконец, попал в круг своих людей. В присутствии сотрудников службы он почувствовал себя деловым человеком: ведь не зря же они специально прилетели к нему из Киева. Усевшись за столом, Мыкола сразу же перешел на “ты”. Он вел себя так, как будто Степан и Верховский – его старые друзья.

– Мыкола, осторожнее, среди нас генералы, – предупредил его я.

– Какая разница! Подумаешь, генералы, – отрубил Мельниченко.

– Как это, какая разница? – удивился я, – ведь ты же майор!

Верховский и Степан были ошарашены фамильярным напором Мельниченко и чувствовали себя неловко. Особенно смущался Верховский. Перед ним, наконец, предстал живьем Штопаный – объект его длительной, трехлетней разработки. Человек, который представлял серьезную угрозу национальной безопасности Украины. Предатель, который подслушивал президента и вывез записи его разговоров в Америку. Впрочем, Мельниченко сразу же расставил точки над «і»:

– Я ничего не отдавал американцам! Это все ваш пидар-кривоножка Деркач и Жир. Это они сдали записи ФБР. Вот кого нужно судить, а не меня!

С тех пор, как Жир и Швец обманули Мыколу, он люто возненавидел бывшего главу парламентской комиссии. Вдобавок, майор почему-то считал Жира родственником Деркача и думал, что тот действовал с согласия экс-главы СБУ. Гости из Киева пробовали разубедить Мыколу, но тщетно. Я не вмешивался ибо знал: если Мельниченко вдолбил себе что-то в голову, то переубедить его невозможно. Он продолжал проклинать Жира и Деркача, возлагая на них всю ответственность за разглашение государственной тайны Украины. По словам Мельниченко, Жир передал его записи в ФБР официально, по акту. Бывший нардеп даже получил за это от американцев чек на какие-то смешные 32 доллара. Поэтому, по мнению Мельниченко, Жира нужно было привлечь к ответственности как предателя Украины.

Вечером Мельниченко заявил, что готов поделиться со службой записями, которые представляют интерес в плане сохранения государственных секретов Украины. Об этом мы говорили в ресторане, после дня, проведенного на заседании сессии ПАСЕ. Пока мы с майором и Андреем Захаркивым занимались высокой политикой, Верховский и Степан хорошо выспались и совершили легкую прогулку по городу. Очевидно, они приготовились к серьезному разговору за ужином.

Пили много. Мельниченко никогда не злоупотреблял алкоголем, но тут был особый случай. Захмелев, он завел речь о своем возвращении в Украину. Это была давняя мечта майора. С тех пор, как мы вместе покинули Львов дождливым утром 26 ноября 2000 года, его мучила ностальгия. Мыкола был готов отправиться в Украину немедленно и просил сотрудников СБУ гарантировать ему обратный выезд. Предложение майора было принято к рассмотрению. Затем Мельниченко предложил Верховскому и Степану заняться совместным прослушиванием его записей.

– У меня есть ноутбук, колонки, давайте слушать!

В Америке, за исключением Ельяшкевича, его записей уже никто не слушал. В лице сотрудников СБУ у Мыколы, наконец, появилась свежая аудитория. Выяснив для себя это, Мыкола сразу же почувствовал себя в своей тарелке.

В ответ на инициативу Мыколы делегация СБУ послушно закивала головами. Я предложил переместиться с этой целью на следующий день ко мне в Штарнберг. Степан и Верховский сразу же согласились.

Потом мы начали петь украинские песни. Заводил Андрей – он всегда, когда напивается, любит демонстрировать свой вокальный талант. Гостям из Киева очень понравился его репертуар. Степан поддержал Андрея и даже смог взять более высокую ноту. Мы пели в ресторане, на улице, в холле гостиницы и в моем номере. Началось всеобщее братание. Верховский пообещал Андрею специальную благодарность от СБУ, а Степан – отдых и гуцулок в Карпатах. Расставшись перед сном, мы условились, что завтра, в 12:00 все вместе выезжаем в Штарнберг, чтобы работать над записями Мельниченко. Правда, засыпая, у меня мелькнула мысль – с утра могут передумать. Интуиция не подвела.

…На следующий день с утра пошел снег. Ровно в 12:00 помятые Степан и Верховский спустились в холл. Они торопились в Париж. В это время у гостиницы припарковался автомобиль офицера безопасности посольства Украины во Франции. Увидев нас с Мыколой, они извинились:

– Мы обязательно прилетим еще раз, встретимся с вами в другом месте. Поработаем серьезно.

Мельниченко искренне рвался в бой, однако сотрудники СБУ рассудили, что их задача в Страсбурге выполнена: рабочий контакт с объектом установлен. Соответственно, будет о чем отчитаться перед “центром”, а для прослушивания записей можно выбить отдельную командировку. Весьма разумное решение с их стороны, отметил я. Мы договорились собраться вновь 11 февраля – чтобы отметить мой день рождения.

Прощаясь, Верховский обратил внимание на мою машину – это была BMW седьмой серии с пуленепробиваемыми стеклами:

– Да, Владимир Иванович, красивая у вас машина. Когда же я до такой доработаюсь?

– Ерунда. Это просто железо, – ответил я ему, – главное – здоровье!

Это было правдой. Через пол года, всего на 117 тысячах пробега у моего BMW внезапно застучал двигатель. Машину прямо из сервис-станции отправили на завод в Мюнхен – исправлять дефект за счет производителя.

О повторном визите делегации СБУ Верховский предупредил заранее, подчеркнув, что в Киеве придают большое значение сотрудничеству с Мельниченко. Как и было договорено, мы решили встретиться на мой день рождения.

На 10 февраля был запланирован приезд в Мюнхен председателя Верховной Рады Владимира Литвина. После посещения Страсбурга Мельниченко собирался засветиться во время этого события, тем более что Литвин был одним из фигурантов дела Гонгадзе. Однако спикер парламента перенес свой приезд, сославшись на важные дела в Украине и нежелание дублировать предстоящий официальный визит президента в Германию. Мельниченко остался удовлетворен таким поворотом событий. Он убедил себя в том, что Литвин просто испугался его присутствия в Мюнхене. Таким образом, его миссия была успешно выполнена. После этого мы отправились в Альпы.

Я рассудил так: для углубленной работы с записями Мыколы нужны надлежащие условия. И самое подходящее место для этого – альпийский горнолыжный курорт.

Мельниченко согласился на новую встречу со спецслужбистами при условии, что ему возместят определенные расходы. На время его отсутствия в Вашингтоне требовался присмотр за Лесей. Лиля каждый день ходила на работу и не могла одной уследить за дочкой. Обычно этим занимался сам Мыкола – возил Лесю на машине в школу, гулял с ней. Вообще, Мельниченко не стремился заработать деньги на СБУ. Он рассуждал так: со службой нужно работать бесплатно, из патриотических соображений. А если брать деньги, то только у олигархов.

Перед отъездом в Альпы майор разобрал мою домашнюю стереосистему, отсоединил оттуда колонки и засунул их в багажник.

Мельниченко не был трусом. Единственными, кого он всегда опасался, были журналисты. Однако по дороге в Альпы Мыкола вдруг забеспокоился: а что если сотрудники СБУ отравят его или убьют? Слава Богу, эти опасения оказались напрасными.

Степан и Верховский привезли мне подарок на День рождения – несколько тысяч долларов в старых купюрах. Эти деньги предназначались для компенсации затрат на Мельниченко.

На этот раз делегация СБУ состояла из трех человек. С Верховским и Степаном приехал какой-то бизнесмен из Ивано-Франковска. Я догадался, что этот человек выступал спонсором этой командировки. Выяснилось, что в советское время он работал в КГБ, был начальником Степана. Затем, после перестройки его арестовали, выпустили, он плюнул на все и занялся бизнесом.

Мы поселились в отдельном особняке высоко в горах – в Южном Тироле, на границе Италии с Австрией. Выбранное мною место очень понравилось гостям из Киева. Вокруг открывалась живописная панорама Альп; было рукой подать до подъемника горнолыжной трассы. Безопасность также была организована на солидном уровне. Это была наивысшая точка в окрестности – к нам вела одна дорога, которую можно было легко перекрыть. После этого группа захвата могла появиться разве что на вертолетах.

Работой над записями, в основном, занимался Степан. Генерал даже поселился с майором в одном номере: мы решили немного сэкономить деньги. Кровать там была достаточно широкая, и Мельниченко первый предложил Степану разделить с ним ложе. Ему казалось, что так он сможет лучше контролировать генерала. В их комнате была оборудована аудио студия: Мыкола поставил на стул свой ноутбук и присоединил к нему колонки от моей домашней стереосистемы.

По утрам я, бизнесмен и Верховский отправлялись на горнолыжную трассу, а Мельниченко и Степан оставались в коттедже. Они целый день слушали записи, выявляя там государственные секреты. Так в альпийской тишине раздавался до боли знакомый голос обитателя кабинета на Банковой. Вечером мы собирались все вместе. Интересовались, что нового им удалось обнаружить в записях.

Верховский любил кататься на лыжах и не переносил Мыколу. Он пытался это тщательно скрывать, но чувствовалось, что общение с Мельниченко его угнетает.

Бизнесмен из Ивано-Франковска тоже предпочитал горнолыжный спорт и не проявлял интереса к государственным секретам. По ходу дела мы с ним познакомились поближе. Он оказался очень приятным деловым человеком. Мне стало любопытно, что именно подвигло его профинансировать эту командировку:

– СБУ, наверное, твоя крыша? – поинтересовался я.

– Да какая крыша, ты что? – возмутился бизнесмен, – Я плачу только губернатору!

Остальные меня не волнуют. А служба – она сейчас помочь не способна. Может только навредить, если захочет. Поэтому приходится их тоже подкармливать.

Я никогда не видел Мельниченко таким довольным, как в Альпах. В компании Верховского и Степана он просто светился от счастья. Он понял, что его записи по-прежнему кому-то нужны и интересны.

Правда, почувствовав неподдельное внимание к себе, Мыкола сразу же решил схитрить. По ходу работы Степан попросил его переписать несколько выявленных государственных секретов на отдельный компакт-диск. Ему нужно было как-то отчитаться за командировку в Киеве. Пообещав выполнить его просьбу, Мыкола отвел меня в сторону и предложил:

– Значит так, Володя, сейчас мы сыграем с ними шутку. Надо чтобы они поехали к тебе в Штарнберг. Засветим их перед БНД, чтобы они уже не отвертелись от этих контактов.

Чтобы заманить сотрудников службы в Германию, майор внезапно заявил, что у него сломался ноутбук. Поэтому, чтобы переписать интересующие Степана фрагменты, нужно было починить его в Мюнхене. Я пытался возразить:

– Не делай глупостей, Мыкола они достаточно умные люди, чтобы поверить в это.

Однако майор стоял на своем. Было видно, что ему просто не хочется так быстро расставаться со Степаном и Верховским.

Тем не менее, наше пребывание в Альпах закончилось преждевременно. И виной тому оказался его спонсор. Отдохнуть бизнесмену не удалось. Каждый день, с утра до вечера его мобильный разрывался от телефонных звонков. Оказалось, что дома, в Ивано-Франковске, без главного не могли решить ни один вопрос. Несчастный бизнесмен не выдерживал. Он планировал пробыть с нами в горах неделю, однако уже на четвертый день взмолился:

– Ребята, мне нужно ехать! Пропадаю – ждут дела.

В конце концов, мы собрали свои вещи и поехали ко мне в Штарнберг. Мыкола сумел уговорить бизнесмена задержаться еще на один день. Я остался дома вместе с Верховским и Степаном, а Мельниченко вместе с бизнесменом поехал в Мюнхен – ремонтировать свой ноутбук.

Вскоре майор вернулся и сделал вид, что ему удалось что-то переписать. После этого гости сразу же выехали домой. Мы с Мельниченко решили провести их по пути в Украину.

Вместо автобана, мы поехали на Вену по обычной дороге – через леса и горы. Так настоял Мельниченко. Он хотел продемонстрировать людям из Киева, как мы умеем здесь работать, маскироваться. Степан с Верховским ехали вслед за нами и не понимали, зачем мы свернули с автобана. Они начали сигналить нам сзади фарами, но мы не обращали на это внимания и ехали дальше. Наконец Мельниченко выбрал удобное место и скомандовал остановиться. Это была маленькая парковка для отдыха среди густого леса, который окружал дорогу с обеих сторон. Как назло в этот момент к нам пристроилась какая-то немецкая машина. Майор сказал:

– Ну, вот и слежка.

– Да пошли они на хер! – не выдержал Верховский, – давай диск, не тяни!

Верховский не любил Западную Европу и хотел скорее вернуться домой. Он привык к Украине, ее порядкам и полностью терялся за границей, в цивилизованном мире.

После этого майор демонстративно вытащил диск в конверте и начал дразниться, оттягивая момент его передачи. С этой целью он завел какую-то нелепую беседу. Я взмолился:

– Мыкола, ну уже поздно! Хватит, нужно ехать назад.

Тогда Мельниченко заявил:

– Я отдаю этот диск тебе, Володя. В твои руки. И ты потом подтвердишь, что я лично СБУ ничего не передавал. Это сделал Цвиль!

С этими словами он протянул мне диск, а я торжественно вручил его Степану. На этом мы попрощались…