Юэ Фэй громит разбойников и благодарит верного друга. Ши Цюань преграждает тропу и встречает доброго приятеля.
В лагере мятежников Цзун Цзэ вступил в смертельный бой, хотя и не рассчитывал на победу. Он понимал, что одному справиться с целым войском невозможно. Стоило врагам открыть стрельбу из луков, и он в один миг стал бы похож на утыканного стрелами ежа. Однако Ван Шань отдал строгий приказ взять Цзун Цзэ живым, и вокруг него все туже сжималось кольцо мятежников.
В это время Ван Гуй, который отдыхал и лечился в Чжаофынчжэне, почувствовал себя лучше и попросил пить.
— Брат Тан Хуай, — сказал Юэ Фэй, — сходи к хозяину и принеси чашку чаю.
Но хозяина дома не оказалось. Тан Хуаю пришлось кипятить чай самому. Вдруг скрипнула дверь, — в комнату вбежал встревоженный хозяин, за ним — двое слуг.
— Куда это вы запропастились? — спросил Тан Хуай. — Весь дом обыскал, и нигде ни души.
— А я спешил к вам, чтобы сообщить важную новость, — сказал хозяин. — Разбойники с гор Тайхан подняли мятеж и двинулись на столицу. Если им удастся взять город, все обойдется, но если императорские войска их разобьют и обратят в бегство, разбойники начнут грабить деревни и села на своем пути. Придется тогда собирать пожитки и уходить. Советую и вам, господа, поспешить с отъездом.
— Вот оно что! — воскликнул Тан Хуай. — Да эти разбойники и носа в Чжаофынчжэнь не посмеют сунуть, если узнают, что мы здесь! Ну, а если и явятся, так только для того, чтобы поднести нам что-нибудь на дорожные расходы!
Хозяин и слуги загалдели:
— Не до шуток сейчас, господин, положение опасное!
Тан Хуай улыбнулся, взял чай и отправился в комнату Ван Гуя.
— Почему ты так задержался? — спросил его Юэ Фэй. — Брат Ван ждет не дождется чаю.
Узнав, в чем дело, Юэ Фэй вызвал хозяина.
— Быть может, это ложные слухи?
— Нет, истинная правда! — заверил его хозяин. — Император уже выслал войско против мятежников.
— В таком случае приготовь нам скорее поесть!
Хозяин решил, что постояльцы решили уехать, и со всех ног бросился на кухню.
А Юэ Фэй между тем сказал братьям:
— Сдается мне, что государь поставил во главе войска нашего благодетеля Цзуна.
— С чего ты взял? — возразил Тан Хуай.
— При дворе почти все сановники взяточники и трусы, разве кто из них добровольно согласится пойти в бой? Лишь господин Цзун бескорыстно служит государству. Сделаем так: брат Ню Гао останется ухаживать за больным, а мы поедем и разузнаем: если во главе императорского войска наш благодетель — поможем ему, если нет — вернемся назад.
Чжан Сянь и Тан Хуай одобрили такое решение, только Ню Гао запротестовал:
— Брат Ван уже поправился, зачем мне сидеть около него?
— Пусть поправился, но одного его оставлять нельзя, — твердо сказал Юэ Фэй. — Я еду помочь нашему благодетелю, это уже значит, что мы помогаем ему все вместе.
Ню Гао хотел еще что-то возразить, но Ван Гуй незаметно ущипнул его за ногу.
— Ладно, мне все равно, — махнул рукой Ню Гао. — Не хочешь меня брать — не бери.
Слуга принес еду, и братья сели за стол. Ню Гао ничего не мог есть от возбуждения, у Ван Гуя вообще не было аппетита.
Наскоро перекусив, Юэ Фэй, Тан Хуай и Чжан Сянь вскочили на коней и уехали.
— Ты зачем меня ущипнул? — спросил Ню Гао у Ван Гуя.
— Эх ты тупая башка! — улыбнулся Ван Гуй, — Понимать надо: раз старший брат сказал, что не возьмет тебя, значит — не возьмет! А ты знаешь, почему я заболел?
— Откуда мне знать!
— От досады, что в тот день на ристалище не удалось никого пристукнуть! Ты слышал, что разбойники с гор Тайхан угрожают захватить столицу? Стало быть, войско у них большое, и предстоит горячая схватка. Я хотел, чтобы братья уехали, а потом и мы с тобой отправимся вслед за ними. Для меня сражение лучше любого лекарства! Ну, как?
Ню Гао даже в ладоши захлопал:
— Едем, едем!
Они тоже поели, снарядились и сказали хозяину:
— Стереги наши вещи, — мы едем биться с разбойниками!
Скоро и их кони скакали в направлении Наньсюньмыня.
Между тем Юэ Фэй с двумя братьями добрался до холмов Моутоган. Над военным лагерем действительно развевалось знамя Цзун Цзэ.
— Что такое! — вдруг с тревогой вскричал Юэ Фэй. — Наш благодетель превосходно знает военное дело — почему же он разбил лагерь на холмах? Видно, дела у него идут неважно!
Братья подстегнули коней и скоро оказались у стана. Воины доложили о них Цзун Фану, и тот выехал встречать молодых людей.
— Как же это ваш почтенный батюшка, искушенный в военном деле, мог расположиться в таком опасном месте? — был первый вопрос Юэ Фэя. — А если разбойники отрежут ваше войско от воды и провианта?
Взволнованный Цзун Фан рассказал, как продажные сановники задумали погубить его отца и не дали ему достаточно войск и как Цзун Цзэ, желая своей смертью отблагодарить государя за милости, оставил свой отряд на холмах, а сам ворвался в неприятельский стан.
— Мы вызволим из беды вашего отца! — воскликнул Юэ Фэй. — Едем, братья! Тан Хуай, ты ударишь слева, а ты, Чжан Сянь, — справа. Кто первый увидит нашего благодетеля, за тем и будет числиться первая заслуга.
— Старший брат, ты погляди, сколько недругов! — заметил Тан Хуай. — Разве их всех перебьешь?
— Нечего зря считать! Наше дело спасти благодетеля!
Братья отважно ринулись вперед. Тан Хуай, размахивая своим посеребренным копьем, налетел слева:
А справа атаковал Чжан Сянь:
Чжан Сянь разил врагов без промаха, стоны поверженных сотрясали небо.
А Юэ Фэй уже прорвался в самое сердце вражеского лагеря.
Раздались испуганные крики:
— Берегитесь! Юэ Фэй здесь!
Поистине:
Окруженный врагами, Цзун Цзэ сражался из последних сил.
— Цзун Цзэ! — кричали ему разбойники. — Если сдашься, наш великий ван обещает сохранить тебе жизнь! Переходи на нашу сторону!
Казалось, спасения не было. Но вдруг среди разбойников поднялась паника:
— Юэ Фэй, Юэ Фэй напал! Тот самый, что убил лянского вана!
«Неужели Юэ Фэй вернулся? — мелькнуло в голове Цзун Цзэ. — Или мне это снится?»
Нет! Юэ Фэй действительно был рядом.
— Простите меня, благодетель, за опоздание! — крикнул он, пробиваясь сквозь толпу врагов.
Почти в тот же момент появились Тан Хуай и Чжан Сянь.
— Братья, наш благодетель здесь! — крикнул им Юэ Фэй. — Будем выходить из окружения!
И с новой силой они ударили по врагу. Разбойники падали вокруг них, как скошенная трава.
К этому времени Ван Гуй и Ню Гао добрались до входа в лагерь мятежников.
— Ого! Бой в самом разгаре! — радостно воскликнули они. — Еще не всех перебили! Нам оставили!
— Постой, брат Ню Гао, дай мне для поднятия духа проглотить пилюлю! — попросил Ван Гуй.
— Какие там еще пилюли! Бей мятежников!
Ню Гао подхлестнул коня и, размахивая своими саблями, ринулся на врагов с яростью Сюань-таня. Ван Гуй орудовал мечом, как воскресший Гуань Юй.
Разбойники бросились к Ван Шаню:
— Великий ван, беда! У врага новое пополнение. Рубят всех, кто попадется, — никто с ними не справится! Особенно тот, в красном халате!
— Коня! — крикнул Ван Шань. — Я сам буду драться!
Ему подвели коня, подали меч. Приободрившиеся разбойники закричали Ван Гую:
— Погоди, сейчас наш великий ван тебе покажет!
Как только Ван Гуй увидел Ван Шаня, с уст его сорвалось радостное восклицание:
— Мой брат всегда говорит: «Хочешь сразить всадника — сначала срази его коня; хочешь выловить разбойников — сначала поймай их главаря».
И он ястребом кинулся на Ван Шаня. Ню Гао мчался за ним следом и отчаянно взывал:
— Брат Ван, остановись, дай и мне укрепляющую пилюлю!
Этот неожиданный возглас прозвучал для Ван Шаня как гром среди ясного неба. Не успел он опомниться, как его отрубленная рука; все еще сжимавшая знаменитый Золотой меч, упала на землю.
Ван Гуй соскочил с коня, привесил к поясу отрубленную голову поверженного врага, подхватил Золотой меч и снова ринулся в бой.
Ню Гао заволновался: «Не успокоюсь, пока не убью такого же главаря!» — и он врезался в самую гущу сражения.
В это время его и заметил Юэ Фэй.
«Неужели он оставил Ван Гуя одного?» — подумал он, но тут же увидел Ван Гуя с отрубленной головой у пояса. Тот преследовал неприятельского военачальника Дэн Чэна. Удар копья — и Дэн Чэн полетел с коня!
Тянь Ци пытался помочь Дэн Чэну, но Ню Гао одной саблей отбил его алебарду, а другой рассек противнику голову.
После гибели главарей мятежники обратились в бегство.
Цзун Фан, с вершины холма наблюдавший за боем, заметил панику в стане врага и тоже перешел в наступление. Большинство разбойников было перебито, около десяти тысяч сдалось в плен, и лишь тысяче удалось спастись бегством.
Ударами гонгов Цзун Цзэ созвал воинов. На поле боя собрали множество знамен, оружия и провианта, брошенных мятежниками.
Цзун Цзэ приказал отряду располагаться на отдых, намереваясь завтра же вернуться в столицу.
Юэ Фэй стал прощаться.
— Дорогой друг, вы совершили великий подвиг, и уезжать вам никак нельзя, — запротестовал Цзун Цзэ. — Я представлю доклад государю, и он вас щедро наградит.
Пришлось остаться.
На следующий день войско вступило в город. Цзун Цзэ явился во дворец, опустился на колени перед золотым крыльцом и доложил:
— Государь, по вашему высочайшему повелению я выступил против мятежников. Меня окружили, и если бы не помощь Юэ Фэя из Таньиня и его братьев, я бы погиб! Но они вовремя подоспели, убили Ван Шаня и его военных наставников Дэн Чэна и Тянь Ци! Подношу вам отрубленные головы врагов и прошу наградить героев!
Хуэй-цзун сделал знак Цзун Цзэ встать и распорядился вызвать Юэ Фэя с братьями.
Юноши вошли и почтительно преклонили колена перед государем.
— Какая должность полагается за такой подвиг? — обратился Хуэй-цзун к Чжан Бан-чану.
— За такой подвиг полагается жаловать высшую должность, — ответил Чжан Бан-чан. — Но, государь, они ведь совершили преступление на экзаменах! Пожалуйте пока звания младших военачальников, а если они еще отличатся, можно будет их и повысить!
Хуэй-цзун кивнул, Юэ Фэй низко поклонился и вышел.
Захваченное у мятежников добро было передано в казну.
На этом прием окончился, и сановники покинули дворец.
«Каков злодей! — негодовал Цзун Цзэ. — Разве в Поднебесной будет мир, пока у трона стоят такие предатели?!»
Когда Цзун Цзэ покидал дворец, ему доложили, что Юэ Фэй с братьями дожидаются его у ворот. Он пригласил молодых людей к себе домой.
— Я хотел рекомендовать вас на высокие должности, но опять взяточники помешали! — с сожалением сказал он. — Время сейчас такое — способных людей не жалуют, так что возвращайтесь в деревню и ждите. Хотелось бы оставить вас у себя на несколько деньков погостить, но не могу — стыдно мне перед вами!
— Я до конца дней своих не забуду вашу доброту! — воскликнул растроганный Юэ Фэй. — Мы принимаем ваши наставления, ну, а теперь разрешите попрощаться!
Не хотелось Цзун Цзэ расставаться с молодыми героями, да что поделаешь! Сердечно попрощавшись со своим благодетелем, Юэ Фэй и его братья возвратились в Чжаофынчжэнь, забрали вещи и отправились в Таньинь.
По этому поводу написаны такие стихи:
По дороге братья завели беседу о зле, которое продажные сановники чинят честным людям, и о том, как трудно прославиться в нынешние времена.
— Хватит с меня, обойдусь и без славы! — рассердился Ню Гао. — Погодите, придет день — порублю всех взяточников!
— Перестань болтать вздор! — оборвал его Юэ Фэй.
— Старший брат, если бы ты не мешал, мы перебили бы всех этих Чжан Бан-чанов! — подхватил Ван Гуй. — Надо снести им головы, пока они не снесли наши.
Вдруг впереди раздались возгласы — навстречу братьям бежали люди.
— Господа, поворачивайте назад! Дальше ехать нельзя!
Чжан Сянь спрыгнул с коня и схватил одного из бегущих:
— Толком говори, что там такое?
Бедняга совсем перепугался.
— У холмов Хунло на нас напали разбойники! Мы насилу спаслись!
— Стало быть, разбойники на вас напали! — усмехнулся Чжан Сянь. — Стоило ли из-за этого поднимать такой шум!
И он выпустил беглеца. От неожиданности тот упал, но тут же вскочил и пустился наутек.
Чжан Сянь обернулся к Юэ Фэю:
— Старший брат, опять разбойники!
— Есть о чем горевать! — оживился Ню Гао. — Побить их — раз плюнуть!
— Не торопись! — удержал его Юэ Фэй. — Брат Тан, поезжай на разведку!
Тан Хуай поскакал вперед. Остальные приготовились к бою и двинулись следом.
У подножья холма путь Тан Хуаю преградил рослый разбойник. Он восседал на рыжем коне, потрясал огромным мечом и кричал:
— Плати деньги за проезд!
— Деньги за проезд? — пожал плечами Тан Хуай. — Что это ты вздумал лезть ко мне с такими пустяками? Спроси у моего приказчика.
А где твой приказчик?
— Вот он! — Тан Хуай поднял кверху копье.
Разбойник в ярости обрушил меч на Тан Хуая. Тот ловко отразил удар. Силы обоих противников были приблизительно равными, и никто из них не мог взять верх.
Братья подоспели вовремя. Чжан Сянь вскинул копье и с криком «берегись!» бросился на помощь Тан Хуаю. Но с холма навстречу ему устремился всадник в красном боевом халате, в золоченом шлеме и латах, вооруженный стальным копьем. Тогда на подмогу поскакал Ван Гуй. Еще один желтолицый разбойник спустился с холма и, вращая над головой трезубцем, вступил в бой с Ван Гуем. Ню Гао не выдержал и тоже ввязался в драку. Против него выступил разбойник на черногривом коне, вооруженный дубинкой Волчий зуб.
«Сколько же на холме разбойников? — подумал Юэ Фэй. — Бой идет давно, и конца ему не видно — придется вмешаться».
Он тронул коня, но на холме зазвенели бубенцы, и человек в блестящем серебряном шлеме и латах, на белом коне, вооруженный алебардой, стремительно бросился в атаку на Юэ Фэя. Снова и снова сходились они в жаркой схватке. Вдруг разбойник повернул коня и отъехал в сторону:
— Давай отдохнем! Я хочу кое-что у тебя спросить.
— Спрашивай! — Юэ Фэй убрал копье.
— Гляжу я, лицо твое мне знакомо — только не припомню, где мы встречались? Скажи мне, кто ты и откуда родом?
— Мы из уезда Таньинь, ездили на столичные экзамены! — отвечал Юэ Фэй. — И с такими нечестивцами, как ты, никогда не водили знакомства.
— Вспомнил! — вскричал разбойник. — Ты тот самый Юэ Фэй, который в поединке убил лянского вана?
— Тот самый.
Разбойник мгновенно спрыгнул с коня, воткнул в землю алебарду, поклонился Юэ Фэю и сказал:
— Простите, я не видел вас никогда в латах и сразу не опознал!
Юэ Фэй тоже сошел с коня.
— Откуда же ты меня знаешь?
Погодите, я позову братьев — потом расскажу, — ответил тот.
Поистине:
Если вы не знаете, откуда этому человеку был знаком Юэ Фэй, то прочтите следующую главу.