Когда Логана пригласили в конференц-зал на совещание, он предположил, что группа собравшихся будет такой же большой, как и на предыдущем, посвященном обсуждению происшествия с генератором. Однако вместо этого он обнаружил, что большая комната полупуста. В ней находились Фенвик Марч с одним из своих помощников, Тина Ромеро, Итан Раш, Фрэнк Валентино и еще два человека, которых он не знал.

Оглядывая небольшую группу, Джереми решил, что, вероятно, он мог бы захватить сюда свое открытие.

Вошел Стоун в сопровождении личного секретаря. Закрыв дверь, он миновал пару стульев, прошел в центр зала, занял место перед демонстрационной доской и резко произнес:

— Итак, господа, начнем. Пожалуйста, докладывайте кратко и по существу. Фенвик, начнем с вас.

Археолог пошуршал своими набросками и прочистил горло.

— Мы уже начали составлять инвентарную ведомость находок на основании видеоанализа камеры один. Наш эксперт по древним надписям записывает все в единый журнал. И, с позволения доктора Раша, мы отправим вниз топографа для того, чтобы тот сделал подробные измерения первой камеры и опись ее содержимого.

Стоун кивнул в знак одобрения.

— Наш историк искусств анализирует картины. На основании отснятого видеоматериала она приходит к тому, что те, несомненно, являются древнейшими из всех обнаруженных до сих пор. Возраст такой же древний, как и Расписной гробницы 100 в Иераконполе.

— Очень хорошо, — похвалил босс.

— На основании визуального осмотра артефактов можно сказать, что они находятся в прекрасном состоянии, учитывая их возраст; тем не менее некоторые из них нуждаются в тщательной реставрации. Кувшины с черными горлами и некоторые амулеты из бусин, к примеру. Когда мы можем приступить к процессу регистрации и транспортировки?

Это вызвало яростное возмущение Тины Ромеро.

— В первую очередь — самое главное, Фенвик, — осадил археолога Стоун. — Сначала камеру необходимо нанести на сетку, картографировать и сделать абсолютно безопасной. Затем мы можем приступать к работе с артефактами.

— Думаю, вам не нужно напоминать, что время поджимает, — возразил Марч.

— Нет, не нужно. Именно поэтому мы должны работать с максимальной отдачей. Однако мы не можем торопить события и мчаться сломя голову. Не имеем права рисковать гробницей или собственными жизнями. — Стоун повернулся к Ромеро. — Тина?

Ромеро поерзала на стуле.

— Пока еще рано переходить к конкретике. Но, конечно, мне необходимо более тщательно изучить таблички и папирусы. То, что я пока обнаружила, несколько сбивает меня с толку.

— Объясните, пожалуйста, — нахмурился Портер.

— Видите ли… — Кристина поколебалась, — …некоторые надписи были вырезаны и выкрашены грубовато, похоже, в спешке.

— Вы забываете, что мы имеем дело с архаическим периодом, — не преминул вставить Марч и при этом злорадно хмыкнул. — Первая династия. Египетское искусство декоративной живописи находилось в младенческом возрасте.

Ромеро пожала плечами, явно неудовлетворенная.

— В любом случае многие из предметов и надписей являются уникальными для египетской истории. Они рассказывают о богах, религиозных практиках, ритуалах и даже верованиях, которые расходятся с традиционной мудростью — с тем, что последовало в более поздние периоды истории Египта.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказал босс.

— Это трудно описать, поскольку все такое новое и незнакомое, и я только начала анализировать наши открытия и находки… Но это похоже на то, если бы… — Она опять замолчала. — Когда я впервые взглянула на надписи, на имена упомянутых богов, их пол, последовательность ритуалов — словом, все такие детали, — мне почти показалось, что… Нармер назвал их неправильно. Однако потом я, конечно, поняла, что такое просто невозможно. Нармер был первым: очевидно, что мы нашли самую старую гробницу египетского фараона из всех когда-либо найденных. Поэтому я могу только предположить, что переход верований и практик Нармера к последующим поколениям происходил с ошибками. Это похоже на то, что если бы его потомки не понимали, что он пытался сделать, и просто скопировали его поведение и ритуалы, не догадываясь об их истинном значении. Видите ли, существуют определенные атрибуты древнеегипетского ритуала, природу которых мы пока так и не поняли, и они крайне противоречивы. Вполне может статься, что если мы пересмотрим их сейчас, в свете «первоначального» Нармера, то сумеем выявить разницу. Мне не раз приходилось переформулировать те или иные выводы в ходе археологических раскопок. Но с какого угла вы бы их ни рассматривали, в конце концов это ставит египтологию с ног на голову.

Стоун задумчиво потер подбородок.

— Поразительно. Оказывается, все сводится к стражу гробницы?

— Поначалу я думала, что он изображает Аммут — Глотающего Монстра, который, в системе верований Древнего Египта, отсылает недостойные души Пожирателю Мертвых. Но потом поняла, что такая морфология неверна. Конечно, это всего лишь предположение, но полагаю, что это очень грубое и примитивное изображение бога, который в Среднем царстве был известен как Апеп, или Апоп. В более поздние годы его стали изображать в виде крокодила или змея. Это соответствует статуе, которую мы видели. Апоп — бог темноты, хаоса, пожиратель душ, воплощение всевозможного зла. Интересный выбор няньки. — Она сделала паузу. — Мы, возможно, увидели одно из самых ранних изображений этого бога, существовавшего до того, как были индивидуализированы Аммут и Апоп.

Логан заметил, как Раш перехватил его взгляд. «Пожиратель душ, — вспомнил он. Именно это божество упоминала Дженнифер. — Откуда она могла о нем знать, если только ей не сообщил это голос из древнего прошлого?»

Итан выглядел усталым — и Джереми этому не удивился. Дженнифер понадобилось почти два часа, чтобы прийти в себя после сеанса гипноза и эксперимента по переходу, проведенного за день до этого.

— Конечно, — продолжила Ромеро, — мы еще точно не знаем, каким образом этот бог фигурирует в теогонии Нармера или же кого он представлял в этот ранний период.

— А что насчет первоначальной картины в гробнице? — спросил Стоун. — Я имею в виду ту, на которой изображено какое-то наказание?

— Я знаю не больше, чем знала вчера. Извините. Это совершенно новая вещь в моей практике.

— А вторые врата?

— После первичного визуального осмотра можно утверждать, что печать на них идентична печати на первых вратах.

— Спасибо. — Стоун повернулся к Рашу. — А что скажете вы, Итан?

Доктор изменил свое положение на стуле, прочистил горло.

— Мой анализ атмосферы, пыли с поверхностей гробницы и частиц штукатурки завершен. Все оказалось инертным. Отмечена относительно высокая концентрация спор плесени и пыльцы, но не такая, о которой стоило бы беспокоиться. Конечно, риск можно свести до минимума, если тщательно все почистить. Я не нашел никаких свидетельств наличия вредных бактерий, вирусов или грибков. Однако пока не закончится процесс обеззараживания, я порекомендовал бы надевать личные респираторы для дополнительной фильтрации и латексные перчатки. Но это обычное стандартное правило при работе в незнакомых средах.

— Возможны ли яды? — спросил Стоун.

— Пока что они не проявились в моих тестах.

Босс удовлетворенно кивнул и повернулся к незнакомому Джереми парню.

— Отчет по глубинному радару?

Худой, нервный на вид молодой человек сел спереди и надел крупные очки на нос.

— Проникающий в глубину земли радар наметил вторую камеру, в которой выявлен отдельный предмет большой массы. Его приблизительные габариты равны четырем метрам в длину и двум метрам в высоту. Около него расположены четыре идентичных объекта меньших размеров.

В зале наступила минутная тишина.

— Саркофаг, — наконец пробормотал Марч.

— И четыре окружающих его канопы с крышками в виде животных, — добавила Ромеро.

— Возможно, — нахмурился Стоун. — Однако почему во второй камере, а не в третьей?

— Похоже, там находится еще несколько предметов, — добавил молодой человек, — но их трудно распознать из-за обратного рассеивания.

— Очень хорошо, — произнес Стоун и задумался. — Мы посвятим остаток дня укреплению, стабилизации и обеззараживанию камеры один. Потом перейдем ко вторым вратам. Тем временем продолжайте проводить анализ, и если он выявит что-то новое, немедленно сообщите мне.

Он повернулся к Логану:

— Джереми, вы хотите что-нибудь добавить по этому вопросу?

— Да. Прошлым вечером я переговорил с Фонтейном. Он сообщил мне, что один из электроприборов, за которыми он наблюдает, повел себя очень странно — неожиданно самопроизвольно включался, работал сам по себе, когда не должен был работать.

Ромеро очень тихо принялась насвистывать мелодию из «Сумеречной зоны».

— Электроприбор, о котором я говорю, — спутниковый телефон. Когда я узнал, что оба инцидента с ним произошли ровно в час тридцать ночи, я попросил Фонтейна проверить моментальную память спутникового телефона.

— И что? — спросил босс.

— Его встроенная память показала не два, а четыре несанкционированных соединения со спутником, каждый раз в одно и то же время. Результатом этих включений оказались кодированные электронные письма, прошедшие через виртуальный сервер переадресации, и отследить их невозможно.

Конференц-зал шокированно молчал. Лицо Стоуна стало пепельно-серым.

— Как это возможно? Ни у кого нет доступа к спутниковым телефонам; ими могут пользоваться только сотрудники связи.

— Дальнейшее исследование этого телефона показало, что им манипулировали через встроенную микросхему. Главной ее функцией является беспроводной прием текстовых сообщений со станции глобальной сети, шифровка их и пересылка на спутник поздно ночью, когда узел связи свободен. Потом спутник отсылает сообщения по заданным адресам.

Еще одна продолжительная пауза. Джереми заметил, как собравшиеся смущенно поглядывают друг на друга.

— Кто знает об этом? — резко спросил Стоун.

— Фонтейн, я, а теперь и каждый присутствующий в этом зале.

Портер нервно облизнул губы.

— Это не должно пойти дальше. Понятно? Никто больше не должен знать о случившемся. — Он покачал головой. — Невероятно! Шпион в моей команде!

— Или саботажник, — сказала Ромеро.

— Или и то, и другое, — добавил Логан.