Если заряд, который получила Калия, по большей части пришелся в грудь, то Джозеф мог представить, как она выглядит под ржаво-красным скафандром. Прежде она носила шрам на лице из гордости и ради защиты, теперь же…
Почти половина ее лица – правая сторона, на которой уже был шрам, – стала маской обугленной плоти, сквозь которую этот огромный, уродливый шрам проступал еще сильнее. Большая часть ее коротких волос сгорела, а те, что остались с левой стороны, побелели. Обе брови, даже левая, исчезли, и когда ожог затянется, это вряд ли улучшит положение. Правая сторона ее лица стала не просто страшной, а буквально чудовищной; левая была практически нетронута. Левый профиль все еще давал какое-то представление о ее былой красоте; правый был уродлив – как будто бы два разных существа слились воедино. Правой рукой Калия двигала с явным трудом и делала это только по необходимости.
– Ты уверена, что справишься с этим? – решительно спросил ее Джозеф.
– Левый глаз, похоже, в порядке – я рефлекторно закрыла его, – отозвалась Калия. – Я левша. И мне оказана медицинская помощь, насколько это было возможно в полевых условиях. Ноги у меня целы. Я – солдат Миколя и готова исполнять свой долг до самой смерти. Ты уже говорил нам, что смерть – наиболее вероятный исход этого предприятия. Я не хочу остаться здесь одна как жертва. Если нам предстоит битва, я буду сражаться с тем, что у меня осталось. Поражение – это смерть. Я выбрала жизнь до тех пор, пока не придет мое время.
Джозеф кивнул. Ничего другого он и не ожидал. И все же он спросил:
– Ты знаешь, как ты выглядишь?
– Посмотрела в челноке. Солдат носит боевые раны как медаль за храбрость, – отозвалась она.
Джозеф понимал, что несмотря на то, что хороший госпиталь и современная медицина могли снова сделать ее прекрасной, Калия никогда не согласится на косметическое восстановление. Так же, как отказалась убрать этот проклятый шрам еще до того, как стала военной с их традициями ношения ран. Тот шрам освободил ее от короткой, несчастной жизни рабыни и проститутки, и Джозеф сомневался, что она сможет быть счастлива, пока жизнь не сотрет с нее все следы былой красоты. Он поймал ее взгляд, и она не успела отвести глаза.
– Ты не чувствуешь своих ран, – сказал он мягким, спокойным голосом. – Ты в такой же хорошей форме, как и всегда.
Он вздохнул и ослабил ментальный контроль над ней.
– Хорошо. Тобруш, дай мне сканирование. Калия, ты тоже.
Телепатка и эмпатка изучили обстановку вокруг.
– Ничего, – почти в унисон сказали обе.
Джозеф кивнул.
– Отлично. Можно предположить, что наш стрелок вошел внутрь, пока мы были здесь. Это значит, что мы можем рассчитывать по крайней мере на одну засаду с самого начала.
– Позволь мне пойти первой! – заявила Калия. – Я вызову на себя огонь и засеку их. Возможно, мне даже удастся добраться до них, если они отвлекутся на тебя.
– Вы с Дезретом пойдете вместе, каждый со своей стороны. Калия, тебя ранили, потому что ты левша. Из-за этого ты была вынуждена выйти и повернуться, прежде чем смогла стрелять. На этот раз иди справа. Если силы тех, кто окажется в засаде, будут превосходящими, вы выйдете и сообщите об этом. Тобруш и я пойдем следом через минуту. Робакук на всякий случай прикроет наш тыл и войдет внутрь, как только удостоверится, что все в порядке. Понятно?
Робакук взглянул на зазубренный вход в находящееся перед ними строение.
– Есть идеи, что это может быть? – спросил он.
– Мы слишком заняты, чтобы заниматься серьезными исследованиями, – сказала Тобруш. – Сейчас это не имеет жизненного значения. Однако все приборы или сканеры, которые я опробовала на этой штуке, дают совершенно невозможные и противоречивые результаты. Я не смогла даже точно определить, как именно оно меняется. Кроме того, я получаю какие-то нечеткие ощущения, когда пытаюсь телепатически сканировать это сооружение. Я никого не ощущаю внутри, но это может быть просто результатом какого-нибудь поля, которое защищает эту штуку и дает аномальные результаты. И тем не менее я чувствую какое-то присутствие, как если бы это здание само было живым, но на таком уровне, которого я не могу постигнуть.
– Я тоже это чувствую, – подтвердила Калия. – А ты не думала, что это может быть огромное чудовище, которому мы собираемся влезть прямо в открытую пасть?
– Маловероятно, – ответила Тобруш. – Эти ученые какое-то время находились здесь. Если бы кого-нибудь из них съели, я подозреваю, что этот лагерь выглядел бы по-другому. И кроме того, никто не строит освещаемый проход в чей-то живот. Здесь есть кабели, которые идут по проходу внутрь. Это значит, что они там работали.
– Ты получила что-нибудь от этих Святых Кошмаров до того, как они сорвались и побежали? – озабоченно спросил Джозеф. – Нет каких-нибудь предположений – что они могли найти в этих записях, чего-нибудь, что объяснило бы все это?
– Лишь немногие из их мыслей имели смысл – если, конечно, они не добивались этого эффекта специально, – ответил телепат. – Они все хорошо тренированы, и с ними гипнот. Гипнот – единственный, от кого я смог хоть что-то получить, и это было лишь какое-то неразборчивое бормотание об ангелах, полубогах и демонах.
– Демоны – это наверняка о нас, – хмыкнул Джозеф. – В их космологии демоны – это создания чистого зла. Вы все видели, как выглядела резня в лаборатории. Легко представить, что они приняли это за работу демонов.
– Теперь, когда ты заговорил об этом – пожалуй, не совсем так, – задумавшись, проговорила джулки. – Из отдельных мыслей в критической ситуации обычно много не поймешь, но несколько раз от нескольких из них я уловила понятие, которое можно перевести только как «дом демонов».
– Какая-нибудь очередная святая чепуха! – фыркнул Робакук.
– Я так не думаю, – отрубил Джозеф. – Легко смеяться над ними, но не будем забывать, что они управляют межзвездной империей со сложными технологиями, и делают это успешно. Может быть, они ненормальные, но они не тупые! Команда, с которой мы имеем дело, отлично обучена и не менее эффективна, чем мы.
– Они еще выбьют из нас дерьмо и выставят нас дураками, – промолвила Калия. – Это я гарантирую.
– Ты предполагаешь, что они и в самом деле думали об этой штуке как о доме демонов? – спросила Тобруш капитана.
Джозеф покачал головой.
– Забудь об этом. Мы все узнаем, когда войдем внутрь, и у нас нет больше причин затягивать с этим. Я предпочитаю драться с мицликами внутри, чем сидеть здесь и угодить в плен, когда появится флот Биржи. Проверяйте снаряжение! Мы идем.
Чем бы ни было это здание, вблизи оно сверхъестественным не выглядело. Похожее на чудовищный кристалл кварца или зуб некоего непостижимо огромного монстра, наполовину похороненное в древней скале, оно возвышалось над ними, время от времени неуловимо изменяясь, хотя никто не мог точно зафиксировать эти изменения. Его вход наподобие тоннеля углублялся внутрь сооружения.
Дверь, очевидно, была энергетическим барьером, который сдерживал стихии снаружи, но не препятствовал входу. Этот барьер располагался в глубине тоннеля, и только до сих пор действующие лампы злополучной научной экспедиции освещали его, хотя, казалось, сами стены тоже слегка светились.
Держа оружие наготове и прикрывая вход с фланга, Джозеф кивнул Калии и Дезрету, и они вошли. Темнота «двери» быстро поглотила их.
Прошло долгих две минуты, и Джозеф с Тобруш тоже вошли – Джозеф справа, Тобруш слева. Внутри не было слышно ни звука, не видно ни единого лучика света.
С удивлением капитан обнаружил, что внутри помещение неплохо освещено рассеянным, но довольно ярким светом, сочащимся изнутри стен – если это были стены. Зал был тесным, и стены его, сработанные из того же полупрозрачного материала, что и внешняя поверхность, выглядели скругленными, как и все внутри. Казалось, все это было отлито как единое целое, а затем выжжено, выплавлено изнутри неким страшным жаром, так что с потолка стекли колонны, а стены проходов осели книзу. Матовый, белый с розовым отливом материал стен казался лишенным внутренней структуры, словно это помещение было чудовищной, противоестественной каверной, проточенной внутри мягкой скалы.
Джозеф подошел к Калии и присел рядом с ней.
– Есть что-нибудь? – прошептал он.
– Несколько голосов отдаются эхом впереди, – ответила она. – Они звучат так, как будто идут откуда-то издалека, но невозможно сказать, как далеко и где именно они находятся. Это очень странное место.
Он кивнул.
– А как насчет чтения? Есть что-нибудь эмпатическое?
– Поля этого здания очень сильны. Они блокируют мои способности.
Тобруш, двигавшаяся рядом, доложила то же самое.
– Слишком много помех. Такого я никогда прежде не испытывала.
– Ну, раз мы не можем прочитать их, значит, и они не могут читать нас, – резонно заметил Джозеф. Внезапно он остановился и поднял руку, призывая к тишине. Откуда-то из глубины сооружения до них донеслись голоса.
– Мы подождем Робакука, и затем двинемся дальше в том же порядке, только не будем задерживаться, – сказал он.
– Помехи могут сделать это бесполезным, но мне удалось настроиться на частоту их интеркома, – сказала Тобруш. – Если мы подберемся достаточно близко, я подрегулирую коммуникатор, и возможно, мы услышим, что они говорят.
– Давайте просто убьем их и покончим с этим! – буркнула Калия.
Джозеф покачал головой, обернулся, увидел вошедшего Робакука, который направлялся к ним, и снова повернулся.
– Нет. Никто не будет стрелять, пока нас не обнаружат. Все поняли? Никто. До тех пор, пока я не прикажу. Мы не знаем, что находится там, куда мы направляемся. Если мы сможем выяснить что-то из их разговоров, тем лучше.
– Они слишком беспечны, слишком небрежны, – отметила Калия.
– Ты подозреваешь ловушку?
– А ты нет?
– Я не уверен. Если бы они собирались подстроить нам ловушку, она была бы здесь. Здесь есть где укрыться, и нет обходных путей…
– Правда, – согласился Робакук, – но мицлики тоже знают, что мы здесь и идем следом за ними. Если то существо догнало их, то им известно о нас все. Если нет, то его отсутствие заставит их быть настороже.
– Вы все говорите так, будто это имеет смысл, – сухо прокомментировал офицер. – Давайте пойдем и выясним это. Все оружие, кроме моего, ставим на оглушение. Если я доберусь до их гипнота, я хочу вырубить его навсегда. Но если мы сможем взять кого-то из остальных живым, это будет удачно. Убивать только в том случае, если этого нельзя избежать. Нам надо выяснить, что они успели здесь узнать. После этого можете делать с ними что угодно. Понятно?
Все согласились, кроме Калии, которая тоже сдалась, когда поняла, что Джозеф собирается снова применить к ней свой Талант.
– Ни слова по интеркому, – предупредила Тобруш. – Когда я настроюсь на них, они тоже будут нас слышать, поэтому настройте свои передатчики только на прием и пользуйтесь жестами. Понятно?
– Всем немедленно произвести необходимые настройки. И переключите каналы на полную мощность, как только удастся настроиться, – сказал Джозеф. – Хорошо. Калия, Дезрет – по местам. Осматриваем по одному помещению за раз. Мне кажется, это место очень похоже на пещеру, и мы будем передвигаться от зала к залу.
Его сравнение с пещерой было верным, хотя эта пещера казалась искусственной. Джозеф не мог преодолеть ощущения, что он находится внутри чьего-то жилья, или, может быть, какой-то исследовательской станции, или разбившегося корабля, наполовину вросшего в землю, вроде того брошенного корабля на орбите над ними, только принадлежащего какой-то неизвестной и древней расе. Хотя какой это корабль, или лаборатория или даже здание, если тут нет ни инструментов, ни мебели – ничего, кроме пустых помещений?
Единственное место, которое было похоже на это, он видел давно, в юности – сложное, распланированное и построенное большими усилиями, где не было ничего, кроме пустых гробниц – это был… мавзолей благородного семейства.
Чем больше он об этом думал, тем больше ему казалось, что это место, несмотря на жуткое освещение, отсутствие углов и прямых линий и аморфный вид, все больше и больше напоминает ему неиспользуемую, незаполненную семейную гробницу.
Калия и Дезрет двигались по очередному овальному коридору, когда внезапно они остановились. Калия повернулась и жестами показала, что следующая комната не пуста и там находятся не только трупы.
Тобруш скользнула ближе, тихо, как могут только джулки, выпустила усики и начала настраивать внешнюю систему скафандра. Внезапно все услышали голоса, переведенные на их родной язык. Переводчик не был точен на все сто процентов, и голоса мицлапланцев звучали похоже на голос Дезрета, но переводчик работал.
* * *
Голова Морока в волнении двигалась взад и вперед на длинной, тощей шее.
– Кто или что могло сделать подобное?
– Здесь были заключены два демона, – сказала Манья, указывая на разрушенные, похожие на сталагмиты образования, которые они уже видели в записи. – Ученые длительное время с величайшей осторожностью занимались их исследованием. Прошли недели, даже месяцы, прежде чем они попытались извлечь их оттуда, или даже просто решили, стоит ли это делать. А когда это все же наконец произошло, они уничтожили работу ангелов, создавших это место, и освободили зло, которое отплатило им за услугу, убив все, что было вокруг.
– Так ты больше не думаешь, что это постройка демонов? – спросил Морок.
– Сомневаюсь. Зачем им заключать себя? Нет, должно быть, это были самые ужасные из демонов, чья сила и жестокость намного превосходила остальных. Их нельзя было убить – кто может убить демонов? Единственным выходом было создать это место и заключить их в оковы. Они оставались здесь тысячелетиями, пойманные, связанные, сосланные от греха подальше в этот отдаленный мир. А потом пришли люди Биржи и в своем невежестве разрушили работу Воинства Богов.
Ган Ро Чин посмотрел на следы бойни вокруг.
– Где же они теперь?
– А? Что?… Это же очевидно! Демоны не связаны нашими законами. У них свои, непредставимые для нас способы перемещения, они могут переходить из мира в мир мгновенно, силой мысли, как сказано в древних книгах. Возможно, они захотели увидеть, насколько все изменилось, пока они находились здесь в заточении, прежде чем начать вновь творить зло. А здесь они просто принесли свои благодарственные жертвы!
Ган Ро Чин рассматривал труп. Он не мог определить расу этого существа, и это его беспокоило. Останков было недостаточно для того, чтобы сделать даже предварительное предположение, и повсюду валялись кости. Кости, которые выглядели так, будто их грызли.
– Может быть, они проснулись очень голодными? – предположил он. – Эти люди не были принесены в жертву. Они были разорваны и съедены. Тела в лагере не обглоданы. Там людей просто безжалостно убили. Корабль также подвергся атаке и был приведен в неактивное состояние, чтобы люди не могли отправиться за помощью. Сначала эти создания были неразумными и голодными, как дикие животные. Потом они начали думать и планировать, и действовать в соответствии с этим планом. Они активировали свое оружие, – возможно, какие-то оборонные средства здесь, на борту, – и расправились с кораблем, в котором видели угрозу. Тех, что снаружи, они просто убрали без особого труда. К тому времени они уже знали, что эти люди не могут повредить им.
– На борту? Что вы имели в виду, говоря «на борту», капитан? – с нажимом спросил Морок.
– На борту этого корабля, я так думаю. Это какой-то вид транспорта. Что бы он ни нес, это уже было выгружено, так как все помещения, которые мы видели, пусты. Затем, на пути назад, что-то случилось. Судно разбилось здесь, вдали от обычных трасс, среди пустоты. Персонал – скорее всего, остались только эти двое – выбрал единственное средство выживания. Они погрузили себя в какого-то рода стазис, в надежде, что в некий день кто-нибудь найдет и спасет их. У корабля еще оставалась энергия, но недостаточно для того, чтобы взлететь. С тех самых пор, как они разбились, он их защищал от сил здешней природы – тысячи, возможно, миллионы лет. Но они были освобождены не своими сородичами, а этими несчастными. Настолько длительная приостановка жизненных процессов – кто знает, какой эффект она может оказывать на них или кого-то другого? Они проснулись дикими животными, сумасшедшими, голодными. Позже их память восстановилась, а за ней и разумность. Им необходимо было выиграть время, и кроме того, они воспринимали других как чужаков, захватчиков. Поэтому они уничтожили их.
– Ты говоришь, как какой-нибудь биржанец! – с отвращением прошипела Манья. – Они были заключены здесь! Это же демоны! Настоящие демоны! Если все было действительно так, то где же они? Они не могли улететь на этом, как ты говоришь, корабле – как и прежде. Если ты прав, и это были представители древней сверхцивилизации, они не убили бы всех! Они бы попытались понять, кто эти люди, и узнать про них что-нибудь. Они бы изучили записи!
– Здесь она тебя поймала, капитан, – согласился Морок.
– Не совсем. Посмотрите на это место! Это совсем другой вид технологий, совсем другой способ мышления, чем у любой из рас, которые мы знаем. Тот факт, что они опознали исследовательский корабль и сумели вычислить и уничтожить его, показывает, что они как-то получили необходимые для этого сведения. Мы не имеем представления, все ли люди были убиты, так как не знаем, сколько их здесь было изначально. А если демоны тоже обладают Талантами, – предположим, телепатией, – то им ничего больше и не было надо. С таким уровнем технологии, возможно, их корабль сам сканировал и сообщал им то, что они желали знать.
– Это не дает нам ответа на главный вопрос, – парировала Манья. – Куда они пошли, если не на другой корабль?
Внезапно по интеркому прозвучал голос Криши:
– Сорок один «Б».
Они немедленно отдали своим скафандрам ментальный приказ переключить частоту.
– Группа, – сообщила Криша. – Пять миколианцев, сразу за входом. Медленно и спокойно передвиньтесь, чтобы не дать им зайти с тыла.
* * *
В коридоре Джозеф и остальные услышали код, затем тишину.
– Они обнаружили нас, – тихо сказал он. – Атакуйте.
Дезрет первым двинулся вперед и немедленно был встречен шквальным огнем. Не видя места, куда бы он мог спрятаться, коринфианец отступил почти так же быстро, как и пошел в атаку.
– У них там в коридоре по крайней мере двое часовых с оружием, настроенным на максимум, – отрапортовал он. – Я опасаюсь, что получу повреждения прежде, чем смогу добраться до подходящего прикрытия. Они хорошо разместили своих людей.
– Дайте, я попробую! – нетерпеливо сказала Калия. – Мне не нужно столько места для прикрытия, как Дезрету.
– Они убьют тебя прежде, чем ты войдешь, – ответил коринфианец. – У них ушло меньше трех секунд, чтобы полностью сконцентрировать огонь на мне и просчитать мои дальнейшие движения, а сейчас остальные тоже вышли на позиции.
Джозеф тер подбородок, обдумывая ситуацию.
– Мы немного подождем. Это не только единственный вход, но и единственный выход из лабиринта. Если бы не силовой кабель ученых, мы бы и сами не дошли досюда. Поскольку мы шли за ними по пятам, маловероятно, что они успели толком исследовать лабиринт, так что они застряли. Тобруш, найди их нынешнюю частоту! Они будут часто менять ее, но если мы услышим хоть что-нибудь, то будем знать, чего нам ожидать. Дезрет, будешь повторять попытки войти с интервалами в пять минут – я хочу, чтобы они занервничали. Рано или поздно они поймут, что им поневоле придется выйти. Пусть они придут к нам сами! Выход за спинами у нас, а не у них.
Мицлапланцы тоже сообразили это. Они отступили к дальнему выходу из огромной комнаты. У входа остались только Савин и Криша, у которых было хорошее укрытие за инструментами и обломками в дальнем углу, позволявшее им сконцентрировать огонь на любом входившем.
– Мы не можем здесь оставаться, – заметил Ган Ро Чин, несмотря ни на что довольный тем, что отошел подальше от комнаты ужасов. – Это патовая ситуация: у нас есть второй выход, но он неправильный.
– Есть предложения? – спросил Морок. Он думал о том же.
– Мне кажется, что эта постройка тянется намного дальше. Вероятно, там какие-то пустые помещения, но мы не можем знать наверняка. Я думаю, что если здесь и было что-то достойное интереса, биржанцы уже нашли это.
– Это не спасает нашего положения, – хмуро ответил Морок.
– Может, и спасает, если там такой же лабиринт, как у входа. Мы шли сюда так же, как ходили ученые – вдоль кабеля. Но там были и другие коридоры и ответвления. Вполне возможно, что некоторые из них обходят эту центральную комнату.
– Ты хочешь сказать, что мы можем обойти их, так, что ли? Возможно. Но некоторые из них также могли пойти в обход – к тому же, вряд ли мы сможем найти путь без проводника.
Чин еще раз оглядел камеру.
– Насколько велико может быть это сооружение? Оно довольно длинное, это верно – я сказал бы, что мы уже в подземной части, хотя и не чувствовал понижения пола. Но ширина? Мне кажется, эта комната запросто займет три четверти ширины здания.
– Капитан прав, – прошипела Манья. – Боги благоволят смелым! И если мы будем колебаться слишком долго, миколианцы тоже подумают об этой возможности.
Капитан взглянул на лидера команды:
– Хотите, я разведаю боковые проходы?
– Нет, – ответил Морок, подумав. – Если уж теряться, то теряться всем вместе. В нынешних обстоятельствах, разделившись, мы будем еще более слабы, чем были бы в других условиях. Если мы правы, и они действительно послали кого-то другим путем, то у нас будет численное преимущество. Как только нам удастся выйти наружу, ситуация полностью изменится. Пора оставить этот реликт Тьмы и отправляться домой. Пусть другие воспользуются тем, что мы нашли, чтобы обдумать дальнейшие действия. Мы больше ничего не можем здесь сделать, – он сделал несколько шагов к центру помещения, и один из миколианцев тут же выстрелил в его направлении. Морок сумел увернуться, но прицел был взят хорошо. – Мы должны как-то вернуть к нам Савина и Кришу.
– Я пойду, – сказала Манья.
– Коринфианец может тебя видеть, – напомнил ей Чин.
– Значит, там четверо слепых и один зрячий. Если пойдешь ты, тебя увидят все. Разрешите, Святой?
– Иди, Манья, – сказал Морок, и она решительно двинулась вперед.
Впрочем, совсем без прикрытия Манья не осталась, да и дистанция от входа до выхода была большая. Она спряталась за большую колонну в центре и повернулась к Крише.
– Внутрь! Внутрь! – закричала она, затем обратилась к Савину, крикнув ему то же самое. Ее громкий скрипучий голос рождал в комнате жуткое эхо. – Идите, я прикрою вас!
Криша начала отступать первой, и когда перед ней замелькали трассы разрядов, Манья тоже открыла огонь по входу, стреляя очень быстро. Она не надеялась попасть в кого-нибудь, но не хотела давать миколианцам шанс открыть счет.
– Они отходят! – прошипел Джозеф. – Что-то случилось! Робакук! Похоже, пришло время дать им несколько поводов для размышлений. Остальные – прикрывайте сзади!
Черный тхион осторожно переместился в ту точку, откуда его огромные глаза могли видеть комнату. Манья стреляла беспорядочно, и только случайный выстрел мог причинить ему вред.
Внезапно лежащие тела задергались, зашевелились и начали подниматься, оставляя на полу свои внутренности.
Манья замерла, парализованная представшим перед ней жутким зрелищем, и громко закричала.
Криша, уже почти добежавшая до безопасного места, остановилась, увидев наступление трупов. Савин тоже был ошеломлен.
– Перестаньте паниковать и идите сюда! – закричал Ган Ро Чин. – С ними левитатор! Тот пятый, которого мы не могли вычислить – левитатор! Только и всего!
Однако, к действию их побудили не его крики, а несколько довольно близких попаданий. Они поспешили отступить, прежде чем миколианцы успели занять позицию, которая позволила бы им держать выход под огнем.
– Быстрее! – кричал Морок. – Всем назад! Так они смогут стрелять по нам, держась под прикрытием! Отступайте туда, где этот трюк не сработает!
Криша вся дрожала.
– Даже если я когда-то и сомневалась в том, что у миколианцев внутри нет ничего, кроме зла, хоть они и похожи на нас, этот момент я запомню!
Они отступали по коридору, пока не обнаружили очередной зал с несколькими выходами.
– Налево! – сказал им Ган Ро Чин.
– А если это не путь назад? – спросил Морок, не доверявший в таких вещах логике существа другой расы.
– Это такой же выбор, как и любой другой. Все они с равной вероятностью хороши, – ответил капитан. – Мы знаем, что миколианцы непременно здесь появятся. Поэтому мы не можем здесь оставаться, так что давайте двигаться!
Они свернули влево и выбрали первый же коридор, который, как казалось, плавно заворачивал обратно к выходу, затем остановились и еще раз взяли вход под прицел, на случай, если преследователи все же пошли за ними. Долгое время не было слышно ни звука, кроме их тихого дыхания.
Наконец Морок нагнулся к капитану и прошептал:
– Почему налево? Почему ты так уверен?
Ган Ро Чин пожал плечами.
– Я не уверен. Но мы знаем, что их лидер – терранин, а это значит, что он правша – девять к одному. Терране-правши, когда делают выбор, обычно поворачивают направо.
Морок был ошеломлен.
– Я… О, вы очень необычный человек, капитан!
Чин пожал плечами.
– Полагаю, Святой, что мы тоже не станем здесь задерживаться? Посмотрим, может быть, нам удастся обойти их и устроить засаду или хотя бы выбраться из этого проклятого лабиринта. Если они захотят тратить свое время на поиски нас, тем лучше. А мы будем где-нибудь в другом месте.
– Хорошо. Манья, иди вперед. Криша, ты с ней. Савин, прикрой нас с тыла, и не слишком отставай. Держись так, чтобы видеть нас.
Месок кивнул.
Глаза Морока остановились на бесстрастных чертах Ган Ро Чина.
– После вас, капитан.
Капитан открыл свой портсигар, достал сигару, откусил кончик и воткнул ее, не зажигая, в рот. И последовал за женщинами.