Ренару понадобилось сделать всего несколько шагов, чтобы убедиться – мост действительно находился под напряжением.

– Ренар! Не глупи, возвращайся! – позвала Вули. – Может, он и врал по поводу всяких хитростей, но тебе одному ни за что не открыть эту дверь! Зачем же рисковать? Юлин надул нас, и единственное, что мы можем, – это убраться отсюда.

Аджитар с неохотой признал ее правоту и пошел обратно. Сквозь него равномерно проходили электрические разряды, и в результате впервые за многие годы он хорошенько заправился. Чувство, что в его теле накопилось более восьми тысяч вольт, опьяняло – от переизбытка электричества у самцов Аджитара начинала идти кругом голова и появлялась уверенность, что они всесильны. Но Ренар вернулся.

– Не дотрагивайтесь до меня! – предупредил он остальных. – Мне надо разрядиться, или я кого-нибудь убью!

Обнаружив отрезок металлического штыря, который, по всей видимости, не был ни к чему подсоединен проводящим материалом, аджитар сначала попробовал короткий удар, а потом разрядил где-то две тысячи вольт.

– И что теперь? – безнадежно поинтересовался он, ни к кому конкретно не обращаясь. Гискайнд вошел в бозога.

– Попробую забраться туда, – сказал он притихшим членам экспедиции. – Даже если меня обнаружат, ни электричество, ни любое другое оружие мне не повредят. А если я попаду внутрь, то наверняка смогу взять тело этого мерзавца.

Остальные согласились, что попробовать стоит. Югашец спокойно проплыл над мостом, но вернулся уже через несколько минут.

– Бесполезно, – сообщил он при помощи бозога. – Сплошная стена, ни единой трещины. На двери изолированные печати. Там внутри самоконтролируемая атмосфера. И если этот компьютер способен хотя бы на половину того, о чем мы слышали, Юлин может жить там практически бесконечно. Он может просто переждать нас.

– Ну и влипли мы, – пробормотала Вистару. – Совершенно непонятно, что делать дальше.

– Предлагаю вернуться в Надземную часть, – сказал аджитар. – Во-первых, Белден мертв. Так что хоть он нам не угрожает. Во-вторых, только наверху у нас будут вода и пища. А в-третьих, мне скоро срочно понадобится туалет.

Впрочем, выбора у них не было. Оставаться в Подземной части означало подвергнуть свою жизнь ненужному риску – Бен Юлин наверняка воспользуется возможностью расквитаться со своими недоброжелателями. Поникшие, они медленно зашагали обратно по коридору.

Спать решили на открытом месте и по очереди – чтобы не прозевать Юлина или какую-нибудь его ловушку. К тому же все сомневались, что Надземная часть полностью безопасна.

Мавра спала как убитая и, проснувшись, почувствовала себя гораздо лучше – голова прояснилась, а тело уже так не болело.

"Это последняя экспедиция, – решительно подумала она, – и я должна действовать самостоятельно. Особенно когда дело будет касаться мозгов. Если я не справлюсь…"

Но нет, о поражении лучше не заикаться. Откровенно говоря, Мавре было наплевать, что Юлин натворил или натворит с помощью Оби, но она не хотела упустить последнюю возможность утвердиться в собственных глазах и доказать, что Мавра Чанг никогда себя не переоценивала.

Успех в данном предприятии был бы заключительным аккордом ее жизни, свидетельствующим о том, что Мавра Чанг – уникальный индивидуум, который на целую голову выше остальных. Тогда она сможет спокойно умереть (в случае неудачи она и так покойница), потому что с первого же шага по Новым Помпеям поняла: планетоид – последнее ее прибежище. Она не вернется в Мир Колодца, чтобы по Воле случая превратиться в макиемскую жабу, кроммианский цветок, а может, во что и похуже. И тем более не вернется говорящая лошадь. Да во всех мирах над ней животики надорвут!

Нет. Ждет ли ее триумф или несчастье, оно произойдет и окончится здесь.

Неожиданно в голове Мавры замелькали архитектурные планы Новых Помпеи. "Что-то в этом есть, – решила она, – мне пытаются дать какой-то ключ или подсказывают способ насолить Бену Юлину".

Она вспоминала какие-то на первый взгляд неважные факты и пыталась сложить их в единое целое, как головоломку. Но ее мозг, который Гискайнд признал сильнейшим из всех ему ранее встречавшихся, не мог ни на чем сосредоточиться.

Оби, Ключом был Оби. Должно быть что-то, связанное с Оби. Думай, Мавра, думай! Нет, если напрягаться, ничего не выйдет. Не спеши. Расслабься. Пусть решение придет само.

Вот оно – по крайней мере его часть.

– Ренар! – резко позвала она. Аджитар уже задремал и ничего не понимал спросонья:

– Что такое?

– Помнишь, как мы украли корабль, удрали из этой дыры и направились к Миру Колодца?

– Да, конечно… припоминаю, – промямлил он, зевая и собираясь снова заснуть.

– Оби говорил с нами по корабельному радио. Ренар тут же пришел в себя.

– Да, он это делал, – ответил он, начиная понимать, куда она клонит.

– Пошли на корабль, – предложила Мавра.

* * *

Ее сильно раздражало то, что она сама не может управляться с панелями. К счастью, на космическом челноке был центральный передатчик, а не просто пара наушников. Мавра быстро проинструктировала Ренара: настроить радио, включить питание и так далее. Наконец все было готово.

– Мавра Чанг вызывает Оби, – сказала она в переговорное устройство.

– Я давно уже жду, когда ты до этого додумаешься, – немедленно отозвался теплый, человеческий голос машины.

– Сейчас не до острот, Оби. Мы же не вычислительные центры, – тихо ответила Мавра. – Что там у вас происходит?

– Ничего хорошего, – сказал компьютер. – У Вена полная власть. Говорить с кем-то по собственной инициативе я еще могу, но делать что-либо мало-мальски значимое – только по его команде. И остановить этого монстра я тоже не в состоянии. А что еще хуже, Никки Зиндер и ее дочь не убежали и были здесь, когда явился Бен Юлин. Он захватил их.

– Что?!

Ренар и Мавра заговорили одновременно, не слыша и перебивая друг друга. Когда они немного успокоились, Оби объяснил:

– Оставшись один, я очень долго пытался связаться с Колодцем и в конце концов понял, что, если задавать конкретный, точно сформулированный вопрос, марковианский компьютер на него ответит. К этому времени Трелиг, Юлин и доктор Зиндер – которого я, собственно, и искал, – уже прошли через классификационные Ворота. Было слишком поздно. Все, что я мог, – это постараться переместить дока в высокотехнологический гекс. Задача оказалась довольно простой, и я с ней справился. А когда появились вы, подготовился заранее. Ренара я сделал аджитаром, в основном потому, что Трелиг попал в Макием, а это по соседству. Я надеялся, что ты окажешь на него сдерживающее влияние, Ренар.

Ренар кивнул. Это многое объясняло и исключало совершенно невероятную случайность, на которой он в результате долгих раздумий остановился.

– Однако Никки была всего лишь неопытной девочкой, – продолжал Оби. – Предоставленная самой себе, она оказалась бы совершенно беспомощной в любом гексе Мира Колодца, а я не мог направить ее в Оолагаш, к отцу. Колодец следует довольно сложным правилам, и бедняжка просто не подходила для Оолагаша. Так что я остановился на единственно возможном варианте – перехватил в пути. Из Ворот она попала в математический лимб, а затем я перебросил ее на Помпеи с помощью большой зеркальной тарелки и обработал у себя в аппаратной. Я излечил Никки от наркозависимости и избавил от лишнего веса. Оказалось, что она неплохо выглядит. Единственное, кажется, что стало для меня сюрпризом, так это ее беременность.

Снова раздалось дружное:

– Что?!

– Это твой ребенок, Ренар, – ответил Оби. – Зачатый в Телагине, где вы оба загибались от губки и думали, что скоро умрете.

Аджитар напрочь забыл об этом. И даже подсказка Оби ему ни о чем не напомнила.

– Мне нужны были руки и нужны были люди, – сказал Оби. – Так что я даже обрадовался. Родилась девочка, и Никки назвала ее Маврой – в твою честь, Мавра Чанг. Ты сильно повлияла на нее.

Мавра почувствовала себя польщенной.

– Значит, она прожила здесь с тобой двадцать два года? – спросила она недоверчиво. – И дочери столько же лет?

– О нет, – ответил Оби. – Гораздо меньше. Девочке всего пятнадцать. Она очень симпатичная – мне пришлось кое-что в ней подправить. Никки примерно двадцать пять. Я не хотел, чтобы они жили в линейном течении времени, и несколько раз прерывал их существование.

– А я думал, что ты самодостаточен, как бог, – сказал Ренар, немного огорченный словами компьютера. – Зачем тебе понадобились люди?

– Дело в том, что я могу создавать продолжение себя, – объяснил Оби, – но не новую жизнь. Я не гожусь для этого. Даже марковианам пришлось стать материалом для собственных творений. Ну и, конечно, не забывайте о факторе одиночества. Мне нужно общество, и я его получил. А с той поры, как доктору Зиндеру удалось связаться со мной, Никки и ее дочь – наши помощницы.

Удивленное "что?!" начало становиться монотонным.

– Для меня настали почти что старые времена, – рассказывал компьютер. – У доктора Зиндера дела шли отлично, он замечательно себя чувствовал, мог сотрудничать со мной. Мы держали связь с Ортегой и знали, как вы все поживаете. Я изучал компьютерные системы марковиан и, хотя это занятие бесконечное, кое в чем преуспел. Например, я установил, каким образом мне можно избавиться от Колодца.

– Ты хочешь сказать, что ты сумел освободиться? – спросила Мавра.

– Нет, я просто знаю, как это сделать. Беда в том, что только одна моя половина контролируется сознательными цепями – почти как человеческий мозг. Чтобы освободиться, мне надо накоротко замкнуть несколько цепей в шахте. Пустяк, но без этого я не в состоянии поддерживать нормальный контакт с Колодцем.

– Тогда почему ты до сих пор сидишь как привязанный? – спросил Ренар. – Несознательная цепь?

– Вроде того, – ответил Оби. – Видишь ли, меня оставили в режиме защиты. А в режиме защиты дверь аппаратной закрыта. Я мог преобразовать Никки с Маврой во что угодно и дать им соответствующие умения или же создать робота и сделать все сам, но для этого надо попасть в шахту.

Мысли Мавры разбегались, в мозгу с молниеносной скоростью проносилось множество вопросов.

– Оби, – спросила она, – почему ты выбрал именно меня, чтобы похитить Никки?

– Я не выбирал. Я вкладывал информацию в каждого, кто, по моему мнению, был способен провести эту операцию, – усмехнулся компьютер.

Мавра надеялась получить другой ответ, и на какое-то мгновение разочарование отвлекло ее от раздумий.

– Оби, Бен Юлин рано или поздно узнает про цепи в шахте, – медленно проговорил Ренар. – Он наверняка освободит тебя от Колодца, но останется у руля. Что тогда?

– Как только связи разрушатся, – ответил компьютер, – Новые Помпеи вернутся обратно и займут свое место среди миров Конфедерации. А большая тарелка в Надземной части снова заработает. С моими знаниями о Колодце и с помощью большой тарелки у Юлина будет возможность преобразовать любую планету.

– Сколько у нас времени, чтобы остановить этого проходимца? – спросила Мавра.

– Немного, – недовольно сказал Оби. – Юли ну уже известно, что с Оолагашем можно связаться по радио. Трелиг заставил доктора Зиндера заняться проектом на Новых Помпеях, угрожая, что расправится с Никки. Вы не думаете, что ради дочери и внучки старый док способен и на большее? Юлин докопается до информации о возможности моего освобождепия уже через несколько часов и тут же разрушит контакт с Колодцем. Кроме того, он очень осторожен и чрезвычайно изворотлив. Полагаю, ему не потребуется много времени, чтобы положить конец нашим переговорам по корабельному радио.

В мозгу Мавры продолжали мелькать всевозможные планы и схемы. Она знала, что где-то среди них есть ключ к спасению. Но где? "У меня слишком много данных, – думала она расстроенно. – Не подступиться".

– Значит, время работает против нас, – беспомощно вздохнул Ренар.

– Оно работает на Бена Юлина, – уточнил Оби,