+Значит, провал.+

+Нет, успех. Теперь мы знаем, что Ольтанир Йегара — не тот, кого мы ищем.+

+Должны ли мы слепо продолжать, пока не наткнемся на ответ?+

+Возрадуйтесь! Мы будем просто заниматься своим искусством, и оно само по себе предаст злодея правосудию.+

+Вне зависимости от сопутствующего ущерба?+

+Случайное правосудие также может попутно падать на головы других виновных, это правда.+

+Не будем проливать по ним слезы. Я полагаю, в этом отношении мы служим некой высшей силе.+

+Ну, не так кисло! Ты что, не видишь юмора в этой ситуации?+

На следующее утро Кассаис нашел Вайла на крепостной стене. После вчерашней грозы ее старые камни были подметены ветром и мокры от дождя, но, посидев взаперти в пахнущем плесенью замке с его монохромными залами, Кассаис был рад найти здесь свежий воздух. Перспектива провести целую неделю в Гробнице Ветров уже начинала казаться некой неприятно опосредованной формой пытки.

Вайл стоял с длинноствольной осколочной винтовкой в руках и целился во что-то внизу, в лесу. Приближаясь, Кассаис услышал пронзительный треск выстрела, а затем Вайл выругался, шипя, словно джиринкс. Видимо, промахнулся.

— Не повезло, — дружески утешил его Кассаис. — Дашь мне попробовать?

Вайл повернулся и угрюмо посмотрел на него, но смягчился и с очевидным отвращением сунул ему осколочную винтовку.

— Вперед, — сказал Лорд-Сорокопут. — Посмотрим, в чем проблема — в винтовке или во мне.

Кассаис пожал плечами и принял винтовку. Это было прекрасное оружие явно комморритского производства. Тонкие желобки на стволе и микроскопическая филигранная обработка рукоятей напомнила Кассаису изделия с улицы Ножей. На самом деле ее мог изготовить любой из нескольких тысяч оружейников Комморры, которые служили высшим эшелонам города. Это была охотничья винтовка с удлиненным стволом, амортизированным прикладом и мультиспектральным оптическим прицелом. Кассаис отработанным движением приложил ее к плечу и начал всматриваться в кромку леса.

То, что он увидел, заставило его снова опустить оружие, чтобы убедиться собственными глазами. За подстриженной травой газона рядом с крепостью простирался лес, и его зеленые кроны покачивались на порывистом ветру. Вчера он казался древним и недвижимым, но теперь вся эта чертова масса как будто двигалась подобно медлительному зеленому морю.

Однако не это удивило Кассаиса. По всей кромке леса он видел большеглазые лица, которые таращились на него в ответ, и гладкие тела туземцев, рассевшихся группами между толстыми стволами деревьев. На виду было несколько сотен, а за пределами видимости, в лесу могла скрываться целая армия. Те, кого он видел, вели себя не агрессивно, даже более, они почти не шевелились. Все просто выжидающе и пристально глядели на крепость.

Кассаис поднял винтовку к плечу и навел ее на одну из морд под деревьями. Прицел отреагировал на движения крошечных глазных мышц и стал увеличивать изображение, пока отметка целеуказателя не остановилась точно между выпученными немигающими глазами существа. Каким бы токсином не были снаряжены боеприпасы к винтовке Вайла, они наверняка были достаточно смертоносны, чтобы убить, даже нанеся мельчайшую царапину, но Кассаис был фанатом точности, даже — или, скорее, особенно — когда она не была необходима. Он хотел попасть в голову.

Когда он убедился, что винтовка не может не попасть в назначенную цель, то прикоснулся к кнопке активации и почувствовал едва заметный толчок отдачи. В тот же самый миг абориген, сидевший вдалеке, необъяснимым образом пригнулся, исчезнув из виду. Сверхскоростной осколок, выпущенный винтовкой, долетел до назначенного места долей секунды позже. Кассаис выругался с той же злобой, что и Вайл незадолго до него.

— Проблема в винтовке, — с отвращением заключил Кассаис и бросил оружие обратно Вайлу. — Должно быть, центровка нарушена.

— Я так и думал, что ты это скажешь, — холодно отозвался Лорд-Сорокопут.

— Что случилось с жабой? Я ожидал, что к этому времени он уже будет здесь, преданно лебезить перед тобой.

— Йегара исчез, — без интереса ответил Вайл, снова приложив винтовку к плечу и вглядываясь в кромку леса. — Мои стражники его ищут, уже нашли кровь, но я сомневаюсь, что они еще что-то обнаружат. Думаю, рабы Йегары уже убили его и избавились от тела.

Кассаис улыбнулся. В Комморре смерть от рук собственных рабов считалась признаком того, что убитый опустился на самое дно слабости и некомпетентности. Такое событие обыкновенно приветствовалось как долгожданное очищение генофонда. Этот исход был неудивителен, учитывая откровения на вчерашнем банкете, но от него можно было ожидать большего. Кассаис с нетерпением предвкушал, когда же наконец Вайл перестанет походя издеваться над Ольтаниром Йегарой и перейдет к каким-нибудь серьезным пыткам. В последнем Йегаре было нечто наивное и непорочное, что Кассаис страстно желал увидеть сломанным. Теперь ему отказали в этом удовольствии, и он чувствовал себя в какой-то мере обманутым.

— Надо согнать всех подозреваемых вместе и допросить их, — задумчиво сказал Кассаис. — И прихватить еще несколько этих пучеглазых снаружи — я уверен, они тут как-то замешаны.

— Я уверен, тебе бы это понравилось, Кассаис, — раздраженно ответил Вайл, — но мои ресурсы не бесконечны. Эти туземцы пялятся на нас именно для того, чтобы выманить нас из крепости. Они, определенно, достаточно хорошо знают наши склонности, чтобы ими пользоваться.

— Должен признать, мне начинает казаться, что гостить у тебя совсем невесело, — пожаловался Кассаис, когда Вайл снова всмотрелся в прицел. — Можно было хотя бы поднять сюда несколько орудий и поджечь лес…

То, как напрягся Лорд-Сорокопут, заставило Кассаиса быстро повернуться и с некоторой тревогой осмотреть деревья. От резкого движения в плече вспыхнула боль, напомнив Кассаису, что раны от встречи с ресзиксом еще не полностью зажили. Кассаис поглядел на лес и не увидел никаких перемен. Туземцы все еще сидели там, единственные неподвижные элементы на постоянно шевелящемся зеленом фоне. Деревья, трава, небо.

Когда он повернулся, чтобы спросить Вайла, что тот увидел, то уловил краем глаза слабое отдаленное мелькание чего-то белого. Он вовремя обернулся, чтобы увидеть, как бледная, подозрительно напоминающая кошку тень скользнула между двумя стволами.

— Он все еще там, — мрачно кивнул Вайл. — Теперь, когда он попробовал твоего мяса, ему наверняка хочется того, что осталось…

— О, очень смешно, — скривился Кассаис и потер шею. Ему захотелось побыстрее сменить тему на что-то менее неприятное. — Как ты думаешь, вернутся ли сегодня арлекины после того, как их в первый раз приняли столь безвкусным образом?

— Готов поспорить на твою жизнь, что вернутся, — проворчал Вайл. — Они предупредили Йегару об опасностях, и он все равно пошел. Что касается выступления, то арлекины, наверное, трактуют сумасшествие одного из участников как бурный успех. Они ведь, в конце концов, говорят, что цель представления — вызвать сильные эмоции. Наверное, тебе бы лучше отдохнуть и собраться с силами.

— Ну нет, Йегара был слаб, а я нет, — возразил Кассаис, следуя за Вайлом обратно внутрь. — Чтобы лишить меня рассудка, понадобится больше, чем постановочные призраки и провинциальная мелодрама.

— Не сомневаюсь, и я буду иметь это в виду на сегодняшнем банкете. Я до последнего мгновения не буду говорить, в каком зале мы будем пировать, чтобы эти негодяи не смогли снова подобрать костюмы под цвет стен. Пора им научиться адаптироваться.

Сидящие в кронах деревьев Ашантурус, Цилия, Ло'тос, Храдхири Ра и Пестрый наблюдали, как фигуры Кассаиса и Лорда-Сорокопута исчезают в нависающей вдали громаде крепости Гробница Ветров. Цилия тихо вздохнула, расслабляясь после того, как она, просчитав направление очередного выстрела, всякий раз побуждала намеченную жертву отклониться.

— Случайный выбор сцены может сделать все значительно труднее, — выразил мнение Пестрый. — Я сам большой любитель импровизации, но всегда приятно, когда можно положиться на готовый план.

— Разницы не будет, — равнодушно отрезал Ашантурус.

— Заставить Кассаиса, метафорически выражаясь, излить нам душу будет несложно, — прошептал Храдхири Ра. — Он воин и любит бахвалиться. А вот добраться до его души, в буквальном смысле, будет труднее.

— Пфф, чепуха и прочий нонсенс! — воскликнул Пестрый. — Я думаю, что могу сказать, не опускаясь до лести: я вполне уверен в том, что мы сможем это сделать.

— Ты слишком спешишь отвергнуть сомнения Храдхири, — напряженным голосом ответил Ашантурус. — Извлечь из разума Ольтанира Йегары историю всей его жизни, а потом интерпретировать ее, не дав ему это заметить — это был не трюк, с каким выступают в гостиных. Я уже утомлен и чувствую, что Цилия и Ло'тос устали еще больше, чем я.

— Не надо давать мне поблажек, — твердо сказала Цилия. — Видимо, меня не так легко затмить, как нашего Короля-Солнце.

Ло'тос наклонил голову и заскулил, а потом перекатился на спину, подставив Цилии живот. Когда та удостоила его щекотки, Мастер-мим живо подскочил и начал быстро скакать с ветки на ветку, цепляясь руками, словно тощий примат. Ашантуруса, судя по виду, не тронули эти проделки.

— Отважные слова, моя Королева-Луна, и все же я знаю тебя лучше, чем ты знаешь себя. Мы едва преодолели треть пути этого Маскарада, и я боюсь, что нашей труппе не хватит умения, чтобы его завершить.

— Но мы должны набраться отваги, Ашантурус. Все представления и Маскарады, которые мы устраиваем в иных обстоятельствах — просто репетиции для подобных случаев. Бывают времена, когда Цегорах действительно подвергает наше искусство испытаниям, потому что мы должны выступать, что бы ни случилось.

Если слова Провидицы Теней и убедили Ашантуруса, то он не подал виду. Высший Аватар обратил мрачный взгляд ухмыляющейся маски к крепости и стал молча ждать наступления ночи.