ТРОЕ ЛЕГЕНД: ЧУА ЛАМ, ДЖЕК МА И МА ВЭЙДУ

ЧУА ЛАМ

Впервые я встретил его на съёмочной площадке кинокомпании «Шоу Бразерс», когда мне было лет 16–17. Он уже тогда трудился в киноиндустрии. Он родом из Сингапура, но почему-то перебрался работать в Гонконг. Потом компания Shaw Bros. отправила его на учёбу в Японию, а по возвращении он занял должность исполнительного продюсера. В его жизни очень многое связано с кинокомпанией братьев Шоу, здесь он проработал двадцать лет. Также двадцать лет он проработал и в компании Golden Harvest, пройдя через все испытания, через которые пришлось пройти гонконгской киноиндустрии тех лет.

Он восхищался господином Ран-Ран Шоу и часто цитировал мне его слова: «Ты любишь кино, и я тоже люблю. И раз ты так любишь эту профессию, то так и будешь работать в этой сфере, так что, когда она пребывает в упадке, ты должен найти способ выжить». Впоследствии он стал работать на кинокомпанию Golden Harvest — это было в тот период, когда в Гонконге цвела буйным цветом деятельность разнообразных преступных группировок. Из-за контрактов у меня тоже возникли с ними проблемы, и глава Golden Harvest Рэймонд Чоу велел Чуа Ламу: «Бери Джеки Чана и отправляйся с ним на съёмки за пределы Гонконга, езжайте куда захотите». Это был счастливый поворот, именно тогда мы отправились в Испанию и сняли фильм «Закусочная на колёсах». У нас были прекрасные условия, для съёмок одного из эпизодов нам даже предоставили в аренду замок.

В 1997 г. господин Леонард Хо скоропостижно скончался от сердечной болезни. Именно он в своё время переманил Чуа Лама у братьев Шоу. Они очень хорошо поладили, и после смерти Леонарда Хо Чуа Лам ушёл из киноиндустрии.

Он очень образован и начитан, занимается каллиграфией, сочиняет стихи и умеет вырезать печати, коллекционирует антиквариат, старинные изделия из нефрита и прекрасно во всём этом разбирается.

Раньше я и не знал, что это человек такой высокой культуры, я знал его лишь как кинопродюсера. Когда я заключил контракт с кинокомпанией Golden Harvest, он уже какое-то время работал там, он-то и занялся моими фильмами. Мы много времени проводили вместе, я очень многому у него научился: что и как пить, что и как коллекционировать, — он во всём превосходно разбирается. Я учился у него даже взгляду на мир и на человеческую жизнь. Этот человек по-настоящему умеет наслаждаться жизнью. Благодаря ему я стал разбираться в напитках, в остром перце, в упаковочных материалах, иногда я выступал его представителем, у нас с ним всегда были прекрасные отношения, во многом он стал для меня учителем.

ДЖЕК МА

Всё, что я о нём знал — это то, что он человек выдающихся талантов и директор компании Alibaba Group. Меня познакомили с ним наши общие друзья, и мы время от времени приглашали друг друга пообедать. Я всегда считал его выдающимся талантом, а он считал талантом меня, он говорил мне:

— Джеки, ты очень крутой!

— Я не крутой, — возражал я ему, — вот ты по-настоящему крут, ты сумел благодаря своему уму заработать несколько миллиардов, это потрясающе!

Недавно корпорация Alibaba вышла на американский рынок, и я за него очень порадовался.

Во время промо-тура фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак», когда я приехал в Ханчжоу, мы с ним встретились и вместе поужинали. За ужином он стал рассказывать о том, как открыл магазин TMALL. Поведал он и о том, что идея логотипа взята с дизайна китайского юаня. Я удивился, а он отыскал у себя стоюаневую купюру и показал её мне: на ней и впрямь есть значок в виде кошки, которая теперь изображена на логотипе магазина TMALL. Очень интересный человек.

Я как-то услышал, что репортёры обнаружили очень старую видеозапись интервью с Джеком Ма, которое он когда-то давал телевидению Ханчжоу. Тогда он был обыкновенным юношей, а тот телеканал устроил на улицах города съёмки скрытой камерой, чтобы посмотреть, кто из прохожих окажется достаточно смелым, чтобы остановить негодяя, который ворует крышки люков. Все проходили мимо, и только один парень остановился и попытался задержать вора. Этим парнем был Джек Ма. Тогда ханчжоуское телевидение и взяло интервью у храброго прохожего. Это очень мило! Вот вам доказательство того, что все великие люди в чём-то превосходят обычных людей.

МА ВЭЙДУ

Мы с почтенным Ма подружились благодаря общему увлечению — коллекционированию. Я очень многое от него узнал — например, как мошенники изготавливают подделки. Узнал я и о том, что сейчас уже почти не осталось оригинальных артефактов, 99 % товаров на антикварных рынках являются подделками.

Фильм «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» затрагивает проблему охраны объектов культурного наследия, и очень много знаний, необходимых для сюжета, я почерпнул, общаясь с учителем Ма. Во время промо-тура я снял с ним интервью, в котором он, в частности, сказал, что по силе воздействия кино является очень мощным способом передачи информации, ведь меня знают и мои фильмы смотрят даже в таких отдалённых уголках планеты, как Африка.

В интервью он также рассказал один случай, который приключился с ним во время поездки в Грецию. Он отправился за город, взяв с собой подаренный мною фотоаппарат. Там ему повстречался какой-то незнакомец, который стал настойчиво показывать на его фотокамеру. Мой друг не сразу понял, чего от него хотят: фотоаппарат он вроде бы взял свой, он не мог перепутать. Потом до него дошло, что человек показывает на его имя, написанное на фотоаппарате. Тогда он через переводчика объяснил незнакомцу, что этот фотоаппарат подарил ему господин Джеки Чан и что на камере имеется серийный номер. Человек с завистью уставился на фотоаппарат и на господина Ма, а тот оставил ему свою визитку и сказал связаться с ним, если он когда-нибудь окажется в Пекине.

Учитель Ма всегда доброжелателен даже к незнакомым людям. Его жизненный путь известен очень и очень многим людям. Я им безмерно восхищаюсь. У него есть личный музей, где он хранит множество интересных экспонатов. Он говорит, что в будущем намерен передать этот музей государству.

МОЙ ДОБРЫЙ ЗНАКОМЫЙ: УИЛЛ СМИТ

Раньше, когда я ещё не общался так часто с голливудскими звёздами, при встрече они всё равно меня узнавали и проявляли большой интерес. Вероятно, их тёплое отношение ко мне объясняется тем, что они видели мои фильмы. Так происходило при встрече со Сталлоне, со Спилбергом, с Уиллом Смитом.

Как-то раз, когда я находился в Америке, мой менеджер сказал, что со мной хочет встретиться Уилл Смит и что он надеется со мной сотрудничать. Я удивился: «Что, серьёзно?». Он-то на тот момент был уже мировой знаменитостью. Вообще всему, что сообщает мне менеджер, я верю лишь наполовину, так как в киноиндустрии можно считать дело решённым только с того момента, когда на площадке включается камера. Даже если актёр уже надел костюм, нанёс грим, а на площадке установили декорации, он в любой момент может отказаться от съёмок.

Однажды, находясь в Японии, я узнал, что Уилл Смит тоже здесь, он как раз привёз свой фильм — если не ошибаюсь, это была картина «Я — легенда». По случайному совпадению и он, и я пришли в один и тот же ресторан NOBU, чтобы пообедать. Я сидел в отдельной кабинке, а он обедал снаружи. Потом ко мне подошёл работник ресторана и сообщил, что снаружи Уилл Смит. Я удивился и вышел к Уиллу. Мы крепко обнялись, и затем он сказал мне, что хочет со мной сотрудничать. Я говорю: «Да, да, конечно». Я постоянно от всех слышу про сотрудничество, все, с кем я встречаюсь, обязательно говорят, что хотят поработать со мной, и я каждый раз отвечаю: «А, да, давайте», а потом мы расходимся и об этом разговоре больше никто не вспоминает.

Вскоре после той встречи в ресторане Уилл Смит действительно прислал мне официальное приглашение и предложил снять фильм «Карате-пацан». Сам он выступил в качестве продюсера, а одну из главных ролей исполнил его сын.

«Карате-пацан»

На пресс-конференции вместе с Джейденом Смитом и Уиллом Смитом

За четыре месяца до начала съёмок я отправил своего постановщика боёв У Гана, который трудится в моей команде уже более десяти лет, в Америку тренировать сына Уилла Смита, Джейдена. У Ган умеет практически всё, что умею я. Он понял, чего я от него хочу, и принялся готовить Джейдена Смита к съёмкам, а сам за эти четыре месяца научился хорошо говорить по-английски. Поначалу Уилл беспокоился за сына, но потом я приехал в Америку и сам тренировал Джейдена более двух месяцев, мы много времени проводили вместе, старались привыкнуть друг к другу и подружиться.

Всё это время Уилл Смит был рядом с нами и наблюдал за тренировками — наверное так ему было спокойнее. Но мы с его сыном очень быстро нашли общий язык, это воспитанный мальчик, который с уважением относится к своим учителям и к занятиям. Если во время тренировки ему нужно было отлучиться в туалет, он обращался ко мне:

— Учитель, можно мне в туалет?

Он всё время обращался ко мне «учитель» и без моего позволения не смел и пошевелиться, очень послушный мальчик. Он видел много моих фильмов и относился ко мне с огромным уважением. Его папа постепенно успокоился и перестал каждый день наблюдать за тренировками.

Закончилась подготовка и настало время съёмок. Тогда я снова убедился, какой это сознательный и трудолюбивый парнишка. На день рождения, который выпал как раз на съёмочный период, я подарил Джейдену собственную фотографию, на которой я запечатлён молодым и мускулистым, и пожелал ему продолжать тренироваться, чтобы у него появился такой же рельефный пресс, как у меня на фото. Кто бы мог подумать, что такой рельефный пресс появится у него уже к концу съёмок! А ему тогда было всего 12 лет!

Во время промо-тура фильма «Карате-пацан» Уилл Смит в самолёте сообщил, что хочет рассказать мне один сценарий, который он уже тщательно продумал:

— Я бы хотел пригласить тебя сниматься в этом фильме, сюжет будет такой: …

Ох, слушая его, я чуть не расплакался! В том сценарии не было ни единой драки, ни одного удара, это оказалась самая настоящая драма под названием «Лучший подарок». Сейчас пока ещё идёт работа над сценарием. Продюсировать фильм будет Уилл Смит, возможно, он же будет и режиссёром. Эта роль станет для меня настоящим вызовом, но я с огромным нетерпением этого жду. Когда я кому-нибудь пересказываю сюжет, мне говорят: «Джеки, ты обязательно должен сыграть эту роль».

«ПРОДЮСЕР-ДЕМОН»: ДЖОНАТАН ЛИ [124]

Я уже и забыл, как мы с ним познакомились, помню лишь, что всегда его очень уважал.

Благодаря его посредничеству я несколько раз исполнял песни на благотворительных мероприятиях, а затем он, полностью взяв на себя все хлопоты, помог мне выпустить пластинку. Мой первый сольный альбом назывался «В первый раз», Джонатан был его продюсером, и ему удалось продать более миллиона экземпляров. Мой альбом тогда стал лидером продаж. Потом он помогал мне выпустить второй альбом. Постепенно мы с ним крепко сдружились. Он ко мне очень требователен во всём, что касается музыки, поэтому я прозвал его «продюсер-демон».

Я тогда одну пластинку мог записывать по три года, другие исполнители не могли даже вообразить таких сроков. Где ещё сыщется человек, который будет ездить по всему свету, записывая там и сям по паре фраз: что-то записал на Тайване, что-то — в Австралии, что-то — в Гонконге, что-то — в Америке. У меня был очень плотный график, из которого я лишь изредка мог выкроить чуть-чуть свободного времени на запись, поэтому работа над альбомом продвигалась черепашьими темпами.

Во время записи альбома «В первый раз» мне предложили попробовать записать две песни на фуцзяньском диалекте. На тот момент я был уже очень популярен во всей Юго-Восточной Азии, и когда записывался на Тайване, подумал, что неплохо было бы таким образом придать альбому немного местного колорита. Лишь позже я узнал, что надо мной посмеивались. Мне объяснили, что фуцзяньский диалект у меня выходит с шаньдунским акцентом, да ещё с интонациями арий из пекинской оперы, и всё это звучит, как речь маленького ребёнка, который только учится говорить на родном диалекте. Когда альбом был готов, он разошёлся огромными тиражами, и, наверное, все тайваньцы тогда дружно надо мной потешались.

Как-то в один из дней я записывал песню на фуцзяньском диалекте, и чтобы лучше сосредоточиться, опустил шторку в комнате звукозаписи. Оставшись один, я допел песню, прислушался и не услышал снаружи ни звука. Обычно, когда я заканчивал петь, Джонатан или кто-нибудь ещё говорили мне, что нужно скорректировать, с какого места начать во время повторной записи. В этот раз никто ничего не говорил. Я открыл дверь и вышел из комнаты. Снаружи все валялись от хохота. Я был смущён и озадачен: неужели моё произношение на фуцзяньском диалекте и впрямь так смешно звучит?

Когда мы записывали второй альбом, песни, которые выбрал Джонатан Ли, оказались для меня очень сложными — к примеру, в песне «Стряхну с себя пыль, взбодрю усталый дух», написанной Джонатаном Ли, припев «хэй-йо-хэй-хэй-хэй-йо-хэй» должен петься в быстром темпе, и я никак не мог уловить ритм. А в некоторых песнях тональность была слишком высока. Я порядком намучился, записывая их.

Я с Джонатаном Ли

Как-то раз, промучившись с очередной песней, я по-прежнему был недоволен результатом. Выйдя из комнаты звукозаписи, я сказал Джонатану:

— Вы бы писали мне такие песни, как «Мою душу видно насквозь» — вот её и запомнить легко, и со сцены можно исполнять. Не хочу я записывать те песни, которые ты мне сейчас дал.

— Ты же не можешь всё время петь только такие песни, как «Мою душу видно насквозь» или «Каждый день в моей жизни», — ответил Джонатан Ли. — Я хочу, чтобы ты развивался, повышал свой уровень.

— Не нужно мне ничего повышать, я может понижать хочу. Я хочу петь обычные песни. Сочини для меня такие песни, которые смогут подпевать обычные слушатели, зачем делать их все такими сложными? Я снимаю фильмы, которые доступны и понятны каждому, мне не нужно высокое искусство, всякий там арт-хаус, его может смотреть лишь горстка избранных. Не заставляй меня завывать все эти высокие «хэй-йо-хэй-хэй-хэй-йо-хэй» или «а-а-а-а», я хочу петь «Мою душу видно насквозь»!

Я вещал перед ними минут 45, а они меня терпеливо слушали. Наконец Джонатан Ли спросил:

— Ты закончил свои излияния?

— Закончил.

— Отлично, тогда возвращайся в комнату и продолжай запись.

— О… — только и смог вымолвить я.

Впоследствии, где бы я ни исполнял песню «Моя грудь полна несгибаемой воли», я всегда брал с собой Джонатана Ли, даже если это был концерт

в американском Лас-Вегасе. Когда наступал черёд этой песни, он всякий раз подходил к сцене и, дождавшись припева «хэй-йо-хэй-хэй-хэй-йо-хэй», снизу подавал мне знаки руками, а я пел припев, следуя его знакам. Убедившись, что я уловил ритм, он разворачивался и уходил от сцены. И так было каждый раз: он ждал у сцены припева «хэй-йо» и подавал мне знаки.

Песню «Как же так» мы записывали в Америке.

Я каждый день приходил в студию звукозаписи, трудился и уходил в конце рабочего дня, на следующий день приходил снова. Так прошёл месяц, и Джонатан Ли сказал:

— Прекрасно, а теперь приступим к записи.

Что?! А чем же я тогда занимался целый месяц? Оказывается, весь месяц я просто тренировался.

На запись одной только этой песни мы в итоге потратили целый месяц. Обычно песни записывают по кусочкам, а Джонатан не позволял мне записывать отдельными фразами, он настаивал, чтобы я каждый раз исполнял песню от начала и до конца. Он просто маньяк! Но у меня не было выхода.

Капризничая, я просил его:

— Спой сперва ты, а я послушаю!

И он начинал петь. И каждый раз пел по-разному, но всегда очень красиво. Он мог исполнять песню в быстром или в медленном темпе, и всегда умело контролировал свой ритм. А ещё он мог сказать мне «Давай-ка ещё раз» на самых разных языках и диалектах: на английском, на кантонском, на фуцзяньском, на путунхуа, и каждый раз говорил в таком духе: «Вот сейчас очень хорошо спел, но нужно переписать».

Однажды я решил снова закрыться занавеской, в этот раз из вредности, чтобы не смотреть на него. Пою я один в комнате, и вдруг на середине песни он мне говорит:

— Рабочий день окончен.

— Это ещё почему? — не понял я.

— В твоём пении слышится раздражение, сегодня не будем больше ничего записывать.

Я рассмеялся.

— Ну скажи сам, ты ведь был раздражён во время пения?

— Верно! — ответил я.

Исполняя песню, я весь кипел от негодования, был сильно напряжён и чуть ли не скрипел зубами от злости, пел «Как же так? Ну как же так?…», а сам в это время думал: ведь музыка — не основная профессия, которая меня кормит, ради чего я трачу столько усилий?

Пусть я не могу поставить себя в один ряд с настоящими певцами, но по крайней мере я пою получше, чем многие звёзды, ха-ха. Я никогда не стремился стать профессиональным певцом, но я действительно исполнил немало хороших песен, среди которых многие стали очень популярными. «Мою душу видно насквозь», «Каждый день в моей жизни», «Искренний герой», «Миф»… Я счастлив, что имею возможность исполнять эти песни. Сейчас я готовлюсь выпустить новый альбом, для которого привлеку к сотрудничеству многих молодых исполнителей. Я не стану браться за то, чего не умею, каждый должен заниматься тем, в чём он силён.

То, что я могу петь на сцене, — это огромная заслуга Джонатана Ли, я ему безумно благодарен. И если слушатели находят весьма неплохими мои вокальные данные, то это тоже заслуга Джонатана. Я благодарю его от всего сердца, он мой учитель, мой друг, мой брат, мой кореш, который всегда стоит за меня горой.

МОЙ ПЕРВЫЙ АССИСТЕНТ: ТЕДДИ ЧАН

Когда я только подписал контракт с кинокомпанией Golden Harvest, мой менеджер Вилли Чан решил нанять для меня ассистента. В то время ещё не было принято иметь ассистентов, Брюс Ли был единственный, у кого был свой менеджер, а ассистента не было даже у него. Итак, кого же для меня нанял ассистентом Вилли Чан? Тедди Чана.

Первый фильм, над которым я работал с Тедди Чаном, был «Молодой мастер». Я тогда только-только испробовал вкус славы, но имел мало жизненного опыта. Каждый день после работы я брал его с собой в бар и угощал выпивкой. Если я шёл в магазин покупать одежду, то покупал и ему тоже. Мне тогда было всего 22 года, а ему только исполнилось 18. Нас обоих нельзя было назвать взрослыми, скорее собрались вместе двое мальчишек. Во время съёмок мы жили в гостинице Hilton. Напившись, мы валились спать, и где спал я, там спал и он. На следующий день он не просыпался до тех пор, пока не просыпался я. Прямо как старший барчук и младший барчук.

В понимании самого Тедди, он подчинялся одному и был главой над десятью тысячами. Перед этим чертёнком, которому не было ещё и двадцати лет, заискивали и лебезили, через него передавали мне сценарии, а потом через него же выспрашивали моё мнение, к нему относились с подобострастным уважением. На самом деле работы как таковой у него не было, в его обязанности входило обслуживать мою машину, моё жильё, встречать и провожать моих друзей, приезжавших в Гонконг, встречаться с моими иностранными поклонниками, поскольку он умел немного говорить по-английски.

Я в то время увлекался автомобильными гонками. Однажды вечером мы с ним поехали погонять в горы. Я был за рулём. В какой-то момент я обратил внимание, что он чем-то обеспокоен. Он сказал, что хотел бы обсудить со мной одно дело.

— Ну рассказывай.

— Я больше не хочу заниматься этой работой.

Я очень удивился, съехал на обочину на повороте, остановил машину и стал расспрашивать:

— Разве я плохо к тебе отношусь?

— Нет, вовсе не плохо.

— Ну раз так, почему ты больше не хочешь работать?

— Потому что у меня нет возможности работать на съёмочной площадке, — признался он, — а я очень хотел бы туда попасть, чтобы научиться снимать кино.

Тедди Чан позже рассказывал мне, что я уставился на него с таким презрением и негодованием, словно хотел от злости перевернуть небо. А его юное самолюбие было этим сильно уязвлено, и от обиды он едва не расплакался. Я же небрежно отбросил сигарету, которую в тот момент курил, и спросил:

— И как же ты собираешься стать режиссёром?

— Я начну с самых низов.

— А что значит «самые низы»?

— Для начала пойду работать «хлопушкой».

— Ну хорошо, — ответил я.

Неделю спустя он по моей рекомендации пошёл работать «хлопушкой» в каком-то фильме. А себе я взял нового ассистента. Моим вторым ассистентом стала девушка по имени Энджи Чан, она тогда только вернулась из Америки. Сейчас она тоже кинорежиссёр.

По словам Тедди Чана, я с тех пор в течение двадцати лет не обращал на него внимания при встрече, а он чувствовал себя очень виноватым передо мной. Поначалу я и правда был очень зол: я к нему так хорошо относился, а он взял и ушёл. Но потом я потихоньку остыл, успокоился и вовсе не относился к нему с таким презрением, как ему кажется.

Однажды я сам ему позвонил, мой внезапный звонок его до смерти перепугал.

— Чем занимаешься?

— Ем.

— Не хочешь поесть со мной японскую кухню?

Он был сильно озадачен и мысленно гадал, чего я от него хочу.

— Я слышал, что у тебя есть классный сценарий под названием «Случайный шпион», в который хочет вложиться Golden Harvest. Давай его обсудим, я бы хотел снять этот фильм.

— Джеки, ты ведь один из акционеров компании Golden Harvest, конечно же, снимай, если хочешь, — от волнения Тедди Чан говорил немного сбивчиво.

— Тогда приезжай, мы всё обсудим.

Прежде чем отправиться ко мне, Тедди Чан дома уговорил полбутылки вина — видимо, для храбрости, — и пришёл ко мне уже пошатываясь. Едва я его увидел, тут же спросил:

— Ты что, выпил?

— Да.

— Давай-ка ещё выпей, — пригласил я и заговорил: — Так вот, в том фильме я буду играть главную роль, а ты будешь режиссёром.

Он был потрясён моим предложением. Мы с ним всё больше напивались, а он всё время переспрашивал:

— Ну что, это точно? Смотри не забудь, когда протрезвеешь. Ты сам предложил мне быть режиссёром.

Я потом признался ему:

— Все эти двадцать лет я за тобой наблюдал. Чёрт возьми, ты и правда стал отличным режиссёром. Я видел твой последний фильм, он очень хорош. И когда ты дважды привозил в компанию Golden Harvest свой сценарий «Случайного шпиона», я внимательно следил за переговорами. Я зря тебя недооценивал, ты за эти годы славно потрудился. И теперь я уже не твой начальник, я актёр в твоём фильме, а ты мой режиссёр. Мы вместе сделаем замечательное кино.

Он слушал меня с довольным видом, а я добавил:

— Ещё никто из моих работников не увольнялся у меня по своей инициативе, ты стал первым и последним!

ОН МНЕ КАК БРАТ И КАК СЫН: ДЭНИЕЛ ВУ

Дэниела Ву можно считать одной из самых удачных моих находок.

Я познакомился с ним на одном вечере. Ко мне подошёл приятель и сказал, что хочет представить мне некоего молодого человека.

— Он твой поклонник и специально приехал в Гонконг из Америки, чтобы с тобой встретиться.

— Хорошо, — ответил я. И он подвёл ко мне Дэниела Ву.

Дэниел тогда ещё не очень хорошо говорил по-китайски. Его внешность меня впечатлила, и я предложил ему перебраться в Гонконг и попробовать свои силы в кино.

— Ты можешь оставить мне свой номер телефона, — сказал я ему.

Потом, вернувшись в офис, я передал его номер своему менеджеру со словами:

— Есть один молодой человек, из него может выйти что-нибудь толковое, позвони ему, пригласи к нам в офис и оформи с ним контракт.

Вскоре после того, как Дэниел подписал контракт, режиссёр Йонфан пригласил его сняться в фильме «Красавчик», и эта роль моментально сделала его знаменитым. Он же каждый день приходил в офис, искал свободную комнату, запирался там и прилежно учил кантонский диалект, а потом так же прилежно стал осваивать путунхуа. Время от времени он посещал языковые курсы. Энтузиазм у него бил ключом. Такие люди всегда вызывали у меня восхищение.

Фильм «Новая полицейская история» стал нашей с ним первой совместной работой. Он прекрасно справился с ролью отрицательного персонажа, его актёрская игра получила у всех очень высокую оценку. Нашим следующим совместным фильмом был «Инцидент в Синдзюку», и характер наших взаимоотношений постепенно менялся. Если в начале нашего знакомства это были отношения между звездой и фанатом, то потом мы с ним стали хорошими друзьями. Обычно я отношусь к нему как к сыну, а на съёмочной площадке мы с ним скорее как братья. Мы знакомы уже много лет, и он всегда говорит, что восхищается мною как человеком, который ничего не боится. На самом деле на свете много вещей, которые меня пугают, просто он не знает об этом.

В фильме «Инцидент в Синдзюку» есть эпизод, где мы с ним моемся в бане. По сценарию наши герои пришли в японскую общественную баню, и конечно, там логично мыться голыми, если бы мы двое мылись в полотенцах, это выглядело бы странно.

Поэтому я предложил, чтобы в кадре мы со спины были полностью обнажены. Он поначалу застеснялся и стал отнекиваться, и я ему говорю:

— Я же буду рядом, чего ты боишься?

В конце концов в этом эпизоде мы снялись без одежды, а потом во время промо-тура он всем рассказывал, что это я заставил его сниматься голым.

После окончания работы над «Инцидентом в Синдзюку» Дэниел однажды признался мне, что во время съёмок самым сложным было воспринимать меня как друга-ровесника. Он всегда относился ко мне как к своему кумиру, а с такой позицией расстаться очень трудно. Помогло то, что я постоянно поддерживал с ним общение, каждый день был рядом, и постепенно он привык. Но едва мы выезжали за ворота, я выходил из машины и меня окружали толпы поклонников, как он снова терялся: я опять становился в его глазах великой звездой, а он сам превращался обратно в простого фаната.

В одном из эпизодов фильма «Инцидент в Синдзюку» героя Дэниела Ву избивает целая толпа. Я уже очень давно работаю в кино и чего только не повидал, но в тот день, глядя на него, почему-то особенно распереживался. Я задумался: если бы у меня действительно был такой друг, славный, добродушный парень, и его избили бы до полусмерти, что бы я почувствовал и как поступил? Я всё никак не мог отделаться от этих мыслей. Весь перебинтованный, на теле ни одного живого места от ссадин и ушибов — от этой картины я расплакался и никак не мог успокоиться. После съёмок этой сцены я весь день не мог вымолвить ни слова. Вот тогда ко мне пришло понимание того чувства, о котором я часто слышал от других актёров: когда слишком вживаешься в роль, потом требуется какое-то время, чтобы прийти в себя.

Обычно я отношусь к нему как к сыну, а на съёмочной площадке мы с ним скорее как братья

Если задуматься, у меня всегда было хорошее чутьё на красивых и талантливых молодых людей, я люблю трудолюбивых парней с приятной внешностью. К тому же, я публичный человек и на меня всегда обращено внимание множества людей, так что, если бы я находил и продвигал красивых девушек, обязательно поползли бы сплетни. А с ребятами — другое дело.

Вот например, группа «Семь новых счастливчиков», Ю Сон Чжун — я в любое время могу взять их с собой на какое-нибудь мероприятие. Во время съёмок и во время монтажа они могут находиться рядом со мной и учиться разным тонкостям. Если бы за мной вот так каждый день таскалась какая-нибудь девушка, сплетням не было бы конца и края.

Я надеюсь, что эти молодые люди, пока ещё новички, однажды зажгутся, как звёзды на небосводе. Главное — чтобы они не стали падающими звёздами. Сейчас таких «падающих звёзд» полно и в Китае, и в Корее, и в Японии, да и по всей Азии: сегодня о них все говорят, а через месяц глядишь — пропали. Мы, представители старшего поколения, после стольких лет до сих пор остаёмся в строю, потому что умеем трудиться. Если человек не приучен к труду, а полагается только на свою красивую внешность, то его очень быстро обойдут другие. Только трудолюбие поможет вам всегда оставаться на вершине.

«Я ТЕБЯ ОБОЖАЮ»: ВАН ЛИХОМ [136]

Из всех молодых звёзд самые тёплые отношения у меня сложились с Ван Лихомом. Такие трудолюбивые молодые люди всегда вызывали у меня восхищение. Когда я с ним познакомился, его энтузиазм бил ключом, да и сейчас по-прежнему не угасает.

Мы познакомились, кажется, в 2000 г., когда он только приехал в Гонконг и ещё не был знаменит. Так что мы с ним дружим уже более десяти лет. Нас представили друг другу, и я пригласил его поужинать, а после ужина повёз в караоке. Это наше собственное караоке, которое мы открыли вместе с Эриком Цаном и ещё несколькими друзьями. Тогда я и обнаружил, что этот парень — настоящий талантище. Нет такой песни, которую он не сумел бы исполнить: он может спеть и на английском, и на кантонском, и на путунхуа. Потом он взошёл на сцену и сыграл на пианино, а после этого сел за барабаны, а ещё он умеет играть на скрипке — похоже, нет такого музыкального инструмента, которым он не владеет. «Обалдеть! — подумал я. — И петь умеет, и собой хорош! Он обязательно прославится».

После совместной работы над фильмом «Большой солдат» мы очень сдружились. На съёмочной площадке он показал себя добросовестным актёром. У нас у обоих было много проектов, и мы очень уставали, но он мужественно держался и ни разу не пожаловался на усталость. Во время съёмок он не проявлял никаких «звёздных» замашек. В кадре мы с ним всё время тащились по пыльным и грязным дорогам, вечно были по уши в пыли, выглядели весьма грязно и неряшливо — однако ему после нанесения грима всё казалось, что он выглядит недостаточно грязным, и он специально зачерпывал рукой землю и посыпал себя, старался, чтобы под ногтями и в волосах было побольше земли. Его это даже веселило.

Он очень радовался возможности сняться со мной в одном фильме и считал свою роль выигрышной, так как она позволит зрителям увидеть его в новом свете. По сравнению с моими предыдущими картинами, «Большой солдат» не столь насыщен боевыми сценами, значительная часть фильма представляет собой путешествие по определённому маршруту, сопровождаемое лёгким юмором, и никаких опасных сцен там нет. Однако этот фильм всё равно оказался для Ван Лихома непростым, ведь он впервые снимался в кино жанра экшн. Несмотря на то, что перед съёмками боевых сцен обязательно отрабатывались все движения, непосредственно во время съёмок он часто ошибался, а поскольку в этом фильме побоям обычно подвергался именно мой герой, которого избивал герой Ван Лихома, он, бывало, бил слишком сильно, и частенько — по незащищённым суставам. Как же мне было больно! И я прямо на съёмочной площадке начинал гоняться за ним, чтобы дать сдачи. Кроме того, выросший в Америке Ван Лихом оказался левшой. В нашей съёмочной группе об этом не знали, и когда с ним отрабатывали движения, ориентировались на правую руку. Только во время съёмок выяснилось, что он левша, и это вызвало массу неудобств. Поэтому он прямо в процессе учился держать оружие правой рукой, ему было очень сложно.

Мне всегда нравились такие трудолюбивые и талантливые молодые люди, как Ван Лихом

Когда я побывал у него в гостях, я застал там абсолютный бардак, зато у него в доме имеется специальная комната для занятий музыкой, где он может репетировать круглыми сутками. Подобно тому, как мы везде, куда бы ни приезжали, сразу ищем место, где бы потренироваться, так же и он всюду таскает за собой портативную музыкальную студию. В наших домах развешены боксёрские груши, а у него расставлена звуказаписывающая аппаратура и разложены музыкальные инструменты. Во время пребывания в Сингапуре я попросил его написать песню к фильму «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак». Он сразу же с головой зарылся в свою портативную студию, и вскоре песня была готова. Ван Лихом передал мне демо-запись, песня мне очень понравилась, и я утвердил её для фильма.

Этот парнишка днём работает, а по вечерам, возвращаясь домой, ещё и репетирует. Где бы он ни находился, в конце рабочего дня он возвращается к себе и пишет музыку. Я очень уважаю таких трудолюбивых и скромных молодых людей. Теперь — будь то в Китае, в Америке или где-то ещё — стоит нам с Лихомом оказаться в одном городе, и мы не упускаем случая встретиться, да и вообще остаёмся всегда на связи. Наверно те, кто нас не очень хорошо знает, вполне могли бы принять нас за влюблённую пару. У нас даже SMS друг другу выглядят так: «Где ты?», «Я скучаю», «Люблю тебя», «Я тебя обожаю».

НАСТОЯЩАЯ ЗВЕЗДА КУНГ-ФУ: МИШЕЛЬ ЙЕО

Мишель Йео родом из Малайзии и с детства увлекается спортом, а ещё обладает способностью к языкам. Уже в детстве она резво болтала на кантонском и на путунхуа. Став постарше, она победила в конкурсе «Мисс Малайзия» и стала сниматься в кино. Вообще она с детства занималась балетом, но в возрасте 23 лет получила травму, а когда оправилась от неё, стала учиться кунг-фу у меня и у Саммо Хунга. Каждый день тренировалась до упаду по девять часов. Мы занимались ежедневно, и ей с Мэгги Чун приходилось тренироваться вместе с нами. Благодаря занятиям балетом у Мишель Йео уже имелась определённая база, так что кунг-фу давалось ей неплохо.

Когда мы готовились к съёмкам фильма «Полицейская история 3: Супер-полицейский», я пригласил её сотрудничать. Мы оба владели кунг-фу и сыграли двух полицейских, совершенно разных по характеру — эффект получился замечательный. В фильме у неё не меньше боевых сцен, чем у меня, и даже в том эпизоде, где её героиня на полном ходу перепрыгивает с мотоцикла на поезд, она исполняла трюки сама, без дублёров. Она отчаянная и бесстрашная, я был ею восхищён. Впервые в моих фильмах появился женский персонаж, способный не только наблюдать в сторонке, но и драться. Впоследствии она сделала успешную карьеру в Голливуде, сыграв самую боевую девушку Джеймса Бонда за всю историю бондианы. Позже роль в фильме «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» принесла Мишель ещё большую славу, я очень ею горжусь.

Я с Мишель Йео

Расскажу здесь одну историю, связанную с Мишель Йео. Дело было в Гонконге. Она, как и в детстве, по-прежнему увлекалась спортом и однажды говорит мне:

— Джеки, давай соберём компанию и поедем куда-нибудь покататься на лыжах.

— Не получится, я не катаюсь на лыжах, — возразил я.

На вопрос, почему, я ответил так:

— Я не хочу заниматься опасными видами спорта, моя жизнь и так сплошной адреналин, я чуть ли не каждый день выполняю рискованные трюки, и мне с трудом удаётся выкроить время на спокойный отдых, зачем мне тратить его на такие опасные развлечения? К тому же, если поеду кататься на лыжах или на коньках и со мной произойдёт несчастный случай, это будет вдвойне обидно! Если он произойдёт во время работы, когда я, предположим, веду съёмку, люди, по крайней мере, будут знать, что я занимался делом. Когда я выполняю опасные трюки на съёмках, всё фиксирует видеокамера, и, посмотрев видеозапись, люди смогут оценить моё бесстрашие.

Она слегка обиделась, и я добавил:

— Ты езжай, если хочешь, только будь осторожна.

Позже, когда я пригласил её пообедать со мной, она явилась на костылях. Как выяснилось, после того разговора она отправилась кататься на лыжах, подвернула ногу и порвала сухожилие. Я сказал:

— Ну вот посмотри, как обидно, покалечилась из-за опасных развлечений.

— Да, Джеки, ты был прав… — ответила она со страдальческим выражением на лице.

На восстановление после такой травмы требуется довольно много времени, и Мишель пришлось провести без дела целый год. Никто не знал, что ей приходилось прятаться от журналистов, ведь если бы новость о травме просочилась в массы и всюду появились бы заголовки «Звезда кунг-фу Мишель Йео порвала сухожилие на лыжном курорте», она бы со стыда сгорела! Поэтому она целый год пряталась дома и нигде не снималась.

Я столько лет снимаю кино, за эти годы я перепробовал множество разнообразных видов спорта и знаю, что лыжи — один из самых травмоопасных. Когда мы снимали в Австралии, в местную больницу каждый день приходили пациенты, получившие различные травмы во время катания на лыжах. Я обратил на это внимание и частенько запугивал съёмочную группу: если кого-то застукаю за катанием на лыжах, немедленно отправлю его обратно в Гонконг.

Расскажу попутно ещё кое-что. Как гласит пословица, плавать на лодке и ездить верхом — это самое опасное. Я уже много лет снимаю кино с опаснейшими трюками, в том числе и на лошадях, и очень внимательно к этому отношусь. Когда после начала тренировки я немного освоился и слез с лошади, тренер спросил:

— Ну как, всё ещё страшно?

— Сейчас уже нет, — ответил я.

— И это неправильно, — заметил тренер. — Каждый раз, когда ты садишься на лошадь, можно считать первым разом, ты должен постоянно сохранять бдительность, нельзя ни на йоту ослаблять внимание. Поэтому до сих пор, прежде чем сесть на лошадь, я каждый раз сперва всё проверяю, чтобы убедиться, что с лошадью и с седлом всё в порядке. Так же, как в авиации перед каждым полётом необходимо тщательно проверять всё оборудование. Находясь в Японии, я обратил внимание, что водители автобусов на каждой остановке обязательно проверяют переднее, левое и правое зеркала заднего вида, это очень похвально.

Во время съёмок, когда дело доходит до опасных трюков, тоже появляется страх, но совсем иного рода — когда боишься, но всё равно делаешь. Много ли найдётся людей, готовых по своей воле спрыгнуть с крыши, выпрыгнуть из самолёта или нырнуть в открытое море? У меня хватает смелости рискнуть, попытаться. Даже если со мной что-то случится, то я рискнул жизнью и здоровьем ради кино, и это навсегда останется запечатлённым на киноплёнку.

ОНА ГОТОВА ВСЁ ПОСТАВИТЬ НА КОН: МЭГГИ ЧУН [139]

Мэгги Чун — актриса, готовая на всё ради кино. Когда мы с ней впервые снимались вместе, она от меня порядочно натерпелась.

В фильме «Проект А. Часть вторая» снимались Мэгги Чун, Розамунд Кван и Карина Лау. В одном из эпизодов мы втроём с Мэгги Чун и Розамунд Кван, спасаясь от преследования, оказываемся на крыше и виснем на ней, чтобы не свалиться вниз. Процесс съёмок этого эпизода был весьма захватывающим.

Мы оказались на самой верхушке, бросились убегать от преследователей, а далее у нас было два способа спуска с крыши. Первый — спрыгнуть вниз на навес, второй — спуститься в корзине. Розамунд Кван оказалась впереди всех, и я ей сказал:

— Чтобы тебя не догнали, тебе лучше спрыгнуть.

— А! Я боюсь прыгать! — ответила она.

— Это же отличный сюжет, тебе нужно лишь отсюда спрыгнуть, и можешь считать, что твоя роль удалась! — уговаривал я.

Она забралась на крышу, но едва глянув вниз, пришла в панический ужас и выругалась в мой адрес, обозвав меня сумасшедшим:

— Ты за кого меня принимаешь, за одного из своих каскадёров?!

И, не желая больше со мной разговаривать, ушла, предоставив мне краснеть от стыда.

Затем я обернулся, и взгляд мой упал на Мэгги Чун. Я поманил её к себе:

— Давай-ка, получится отличный кадр! Это очень просто, я сперва позову кого-нибудь, чтобы показали, что нужно делать, а ты посмотри. Гляди: когда мы всё подготовим, спрыгнешь на тот навес, это как скатиться на скейтборде.

Она неуверенно кивнула.

Наши декорации были высотой в три этажа. Я попросил работников набросать внизу пустые картонные коробки, и Мэгги совершила пробный прыжок.

— Нормально, — заключила она.

— Мы не можем подключить в этом кадре дублёров, если кадр будет смонтирован из твоего прыжка и прыжка дублёра, он не вызовет доверия у зрителя. Мы должны снять весь твой прыжок одним дублем.

Я сказал, чтобы картонные коробки накидали до уровня второго этажа, и снова обратился к ней:

— А теперь спрыгни на навес, который на втором этаже. Это невысоко, а ниже будут коробки, всё должно получиться.

— Ладно, я попробую, — процедила она сквозь зубы.

Я обрадовался и стал всех торопить, чтобы пошевеливались и живее подготовили декорации. В это время Розамунд Кван находилась внизу возле гримёрки и наблюдала за происходящим, а я мысленно проворчал: «Ха, вот сейчас сделаю отличный кадр для неё, и удачная роль будет у неё, а не у тебя, а ты сама виновата, надо было меня слушаться!».

Я поднялся наверх и прокричал: «Мотор!». Мэгги Чун собралась с духом и спрыгнула, дважды раздался глухой стук: бум-бум — и она приземлилась на картонные коробки.

— Прекрасно! — воскликнул я. — Можно ли снять ещё один дубль?

Я с Мэгги Чун

Придя в себя, Мэгги ответила:

— Хорошо, давайте.

Она снова забралась на крышу, и мы сделали ещё один дубль. Я подошёл к ней и опять за старое:

— Замечательно! Ну как, ты уже чувствуешь себя увереннее?

— Да.

— Тогда давай ещё разок. На этот раз мы уберём все коробки, но когда ты будешь подлетать к земле, я тебя поймаю. Что скажешь?

Она взглянула на меня и в следующую секунду вдруг громко разрыдалась!

Я перепугался и бросился её утешать:

— Ладно, ладно, не нужно больше прыгать!

Я очень долго пытался её успокоить, она была смертельно обижена на меня. На самом деле она и так уже проявила недюжинную смелость и доверие ко мне. Хотя я и сам не был на сто процентов уверен, что конкретно должно получиться, но уж точно не собирался причинять девушкам вреда, я лишь хотел, чтобы эпизоды с их участием получились как можно интереснее. Трюки, которые я просил их выполнять, были относительно безопасны, я всё заранее продумывал и просчитывал, и только убедившись, что вероятность каких-либо инцидентов очень мала, предлагал им выполнить тот или иной трюк. Если бы тот эпизод мы сняли так, как я запланировал, я бы обязательно её поймал, даже если бы это было чревато опасными последствиями для меня.

Кстати, я тут вспомнил об одном саунд-треке. Когда я только начинал работу над новым альбомом на Тайване, я собирался снять музыкальный клип на одну из песен, под названием «Ты подарила мне новый мир». Я был недоволен работой команды, которой были поручены съёмки клипа, и настоял на том, чтобы самостоятельно снять на плёнку. Я пригласил Мэгги Чун на роль героини клипа, видео было снято по всем правилам кинопроизводства и с помощью оборудования, которое задействуют при работе в кино. Мы с Мэгги, наверное, создали тогда самый высококлассный музыкальный клип за всю историю шоу-бизнеса.

«Я НЕ ПРИДУ К ТЕБЕ НА ПОМОЩЬ»: БРИДЖИТ ЛИНЬ [142]

Эту историю я уже когда-то рассказывал, но мне никто не поверил, и у меня пропало всякое желание рассказывать. Недавно друзья сообщили, что Бриджит Линь в своей книге упомянула тот случай, значит, и я теперь могу о нём написать.

В 1978 г. меня в составе группы актёров пригласили в Таиланд для участия в благотворительном представлении. Вместе со мной поехало много коллег: Сюй Фэн, Цинь Хань, Чарли Чин, Бриджит Линь и другие. Тогда я только закончил съёмки в фильме «Пьяный мастер», и имя моё уже набирало популярность, меня все называли «малец-пьяный кулак».

Мы все вместе ездили на пляж, там было много интересного: катамараны, катера, предлагался даже парасейлинг — это катер с прицепленным к нему парашютом. Катер разгонялся, и купол парашюта вместе с пассажиром отрывался от земли и взмывал в воздух. Достигнув определённой высоты, он останавливался, затем, следуя за катером, описывал круг и снова приземлялся на воду. На этом аттракцион заканчивался, и пассажир сменялся.

Я тогда не умел прыгать с парашютом, не умел его контролировать, но я подумал, что такой опыт мог бы мне пригодиться в будущем для работы над каким-нибудь фильмом, поэтому я решил воспользоваться благоприятным моментом и попробовать, поучиться. Выстроившись в очередь, все немножко струсили и пропустили меня вперёд.

— Ладно, — говорю. — Давайте я пойду первым!

На меня надели снаряжение, и я стоял на песчаном пляже, ожидая, когда тронется катер. Судно разогналось и резко потянуло меня за собой, я постепенно поднялся в воздух.

Когда я оказался на самой высоте, до меня донёсся хлопок, что-то оборвалось и больно хлестнуло меня по левой стороне лица: по губам, по глазу, по лбу. Меня резко подбросило вверх, и я врезался в купол своего парашюта. Должно быть, после обрыва меня силой сопротивления выбросило наверх, как на резинке.

Парашют в мгновение ока облепил меня со всех сторон, и я полетел вниз с огромной высоты.

Возможно, благодаря тому, что я оказался полностью завёрнут в парашют, я не почувствовал сильной боли при падении. Но едва я упал, как сразу же погрузился в воду, а плавать я не умел.

Поначалу я запаниковал, так как запутался в ремнях парашюта, а глаза и лоб были изранены до крови, и когда я погрузился в морскую воду, раны стали щипать.

Однако я сказал себе: не паникуй, на берегу столько людей, и все видели, как ты упал, все знают, что ты не умеешь плавать, и сейчас к тебе обязательно придут на помощь.

Хотя я уже погрузился под воду, однако в облепившем меня парашюте ещё оставалось немного воздуха. Я оказался как раз в этом воздушном кармане. Тогда я глубоко вдохнул и задержал дыхание. Тело моё погружалось всё глубже.

Не знаю, сколько времени я провёл под водой, когда меня схватило множество рук, и меня вытащили на берег.

Только тогда я узнал, в какое ужасное положение попал!

Две красавицы с абсолютно противоположными характерами

Мне рассказали, что я упал в щель между двумя катерами. В том месте было очень много яхт, катеров, водных мотоциклов… И я проскользнул аккурат в щель между ними! Мне, как настоящему дураку, невероятно повезло!

Все товарищи подбежали ко мне. Чарли Чин первым бросился в воду, чтобы спасти меня. Мы с ним впоследствии очень крепко подружились. Я увидел, что Бриджит Линь стоит в сторонке, и спросил, почему это она осталась безучастной, когда все бросились меня спасать.

Она ответила:

— Я тоже хотела, но у меня под одеждой только бикини. Я уже наполовину разделась, но рядом оказался журналист, который всё говорил, что сфотографирует меня, как только я полностью разденусь. И я побоялась раздеваться. И потом, я увидела, что к тебе уже бросилось столько людей, ничего страшного, если я не присоединюсь, никому от этого хуже не будет.

Ха-ха.

Я и раньше рассказывал об этом случае, но мне лишь говорили: эх, Джеки, что ты всё какие-то небылицы о себе рассказываешь, наверняка опять сочиняешь! Меня это так взбесило, что я перестал об этом упоминать. На самом деле я до сих пор плаваю очень плохо, могу плавать разве что под водой.

ВЕЧНЫЕ ЛЕГЕНДЫ: ЛЕСЛИ ЧУН [143] И АНИТА МУИ [144]

Я решил написать о них обоих в одном разделе, так как, во-первых, оба были моими добрыми друзьями, а во-вторых, скончались они в один год.

У нас с Лесли Чуном всегда были прекрасные отношения. Когда ещё был жив Дэнни Чан, они любили надо мной подшучивать. Я тогда носил длинную причёску. Едва завидев меня, Лесли подходил, аккуратно отодвигал мне рукой волосы, приближал губы к моему уху и принимался что-то нашёптывать, нарочно поддувая мне в ухо. Мне было щекотно, я весь застывал и покрывался мурашками, но просто не мог на него сердиться. Я обратил внимание, что по сети гуляет старое фото времён нашей молодости, где он треплет меня за щёки. На самом деле это лишь один из множества подобных эпизодов нашей дружбы, он обожал надо мной подшучивать.

Находясь в Гонконге, я регулярно виделся с Лесли, мы вместе обедали, веселились, мне очень нравилось проводить время в этой компании. Потом заболел Роман Там. Когда я пришёл в больницу проведать его, он был уже совсем плох. Я очень переживал. Я сказал ему: «Поскорее поправляйся, и мы с тобой снова выпьем». Раньше каждый раз, когда мы с ним виделись, он непременно выпивал огромный стакан виски, да и я от него не отставал. В тот мой визит мы с ним немножко поболтали, а затем я сказал, что потом ещё зайду, и снова отправился на съёмки. Но когда съёмки закончились и я вернулся в Гонконг, он уже покинул нас. Я подумал тогда: эх, нужно чаще видеться с друзьями, при любой удобной возможности!

Однажды я пригласил в ресторан нескольких друзей, в том числе Мэгги Чун, Аниту Муи, Лесли Чуна и Карен Мок. Мы расселись вокруг длинного стола. По правую руку от меня села Мэгги Чун, напротив — Анита Муи, чуть наискосок — Карен Мок с ещё двумя друзьями. Лесли Чун сидел сбоку. Разумеется, за длинным столом неудобно общаться, разговаривать получается только с теми, кто сидит рядом и напротив. Поэтому, на мой взгляд самым великим изобретением китайцев стал обеденный стол круглой формы: за таким столом видно всех присутствующих и со всеми можно пообщаться.

В общем, тот стол оказался очень неудобным. Во время обеда мне понадобилось отлучиться в туалет, и вдруг я заметил, что Лесли Чун пропал. Ресторан, в котором мы сидели, представлял собой винный погреб. Друзья сказали, что Лесли почувствовал себя нехорошо, здесь, под землёй обстановка для него слишком давящая, поэтому он ушёл. Я немного удивился, но не придал этому значения, сам я человек не суеверный и решил, что он просто был не в настроении. После этого я вернулся в Германию, где шли съёмки моего фильма, и уже там я узнал, что Лесли спрыгнул с крыши. Я был ужасно подавлен. Ну почему я сразу не обратил внимания на его душевное состояние? Такой прекрасный человек ушёл навсегда…

Вечные легенды, вечные друзья

Вскоре после этого заболела Анита Муи. Вернувшись в Гонконг, я прямо из аэропорта поехал навестить её к ней домой. Домашние впустили меня и сказали, что она в своей комнате. Когда я увидел, что с ней стало, я не выдержал и расплакался. Она проходила терапию, и волос на голове совсем не осталось, а сама она ужасно похудела и осунулась.

У меня стало горько на душе: когда я уезжал из Гонконга, оба моих друга были живы и здоровы, а вернувшись, одного из них я уже не застал в живых, а второго болезнь довела до такого состояния…

На свои последние концерты Анита пригласила всех своих друзей — таким способом она хотела с нами попрощаться. Во время выступлений она была одета так прелестно, словно невеста на свадьбе, и у всех от этого на душе стало ещё тяжелее. У меня всё ещё продолжались съёмки в Германии, и на концерты я приехать не смог. Но в последние дни её жизни я постоянно был рядом в больнице, вплоть до того самого дня, когда пришлось проводить её в последний путь…

Сейчас оба они — великие легенды гонконгского кино. Мне очень повезло, что у меня были такие друзья.

МОИ ОТЕЦ И МАТЬ

Долгое время я и не думал, что у меня могут быть братья и сёстры и тем более не представлял себе, какой мощный водоворот страстей когда-то кипел вокруг моих родителей.

После того, как папа вернулся из Австралии, я заметил, что он время от времени берёт из офиса деньги и посылает их на материк, в Китай, да и сам туда наведывался, однако он никогда не говорил, зачем, а мне неохота было выспрашивать. Я не любитель совать нос в чужие дела.

Однажды в офисе мне на глаза попалось письмо. Написанная в нём фраза «Дорогой отец» привела меня в ступор: я не писал отцу никаких писем. Показав письмо отцу, я спросил:

— От кого это? К письму приложены фотографии, кто эти люди на фото?

Папа не ответил на мои вопросы, а лишь отмахнулся:

— Ай, к чему все эти расспросы?

Я подумал: ну ладно, не хочет рассказывать — не надо, какое это имеет значение. На самом деле в Гонконге тогда ещё было весьма распространено многожёнство, я решил, что это как раз тот случай.

А потом до меня стали доходить слухи, что моя настоящая фамилия вовсе не Чэнь, а Фан.

— Не может быть, — подумал я. — Как такое возможно?

И при первой же возможности задал отцу этот вопрос, но он снова с улыбкой уклонился от ответа:

— Зачем ты всё это выспрашиваешь? Чтобы обо всём рассказать, одного дня не хватит, я как-нибудь потом расскажу тебе всё не торопясь.

С тех пор меня стало съедать любопытство, что же такое он собирается мне поведать?

Наконец настал заветный день. Мы с отцом ехали по одной из автострад Гонконга, и вдруг он сказал:

— Сынок, нам надо выбрать время, чтобы я тебе кое-что рассказал. Я уже не молод и боюсь, что однажды могу уснуть и не проснуться, и ты уже никогда не узнаешь историю своей семьи.

Я почувствовал, что это будет долгая и насыщенная история, поэтому я должен снять на камеру всё, что он будет рассказывать — чтобы эта история сохранилась навсегда.

В тот же день я пригласил в ресторан нескольких членов Ассоциации режиссёров Гонконга, чтобы приглядеться к разным режиссёрам и определить, кто из них мог бы мне помочь. В конце концов, я остановил свой выбор на Мэйбл Чун, изложил ей задачу и спросил, интересно ли ей было бы поработать над таким документальным фильмом. Идея её весьма воодушевила, и она охотно согласилась. Так мы и договорились.

Съёмочный процесс проходил вовсе не так гладко, как я предполагал вначале. Каждый день всё зависело от настроения отца. Съёмочная группа расставляла камеры, налаживала освещение, а после всех приготовлений он раздражённо говорил: «Ну и что вы тут снимать собрались?» — и уходил. И нам приходилось ждать. Иногда он неожиданно обращался ко мне:

— Ай, расскажу-ка тебе…

И тогда нужно было пользоваться моментом и снимать.

Бывало, он рассказывал, рассказывал, и вдруг замолкал. Я спрашивал:

— Папа, а что было дальше?

А он раздражённо отвечал:

— Отстань, дай мне порыбачить.

Работа осложнялась ещё и тем, что я постоянно отлучался по делам, мотаясь по всему свету. В общем, мы потратили на эти съёмки три года. А снимали мы тогда ещё на плёнку. Представьте, как дорого нам всё это обошлось!

Папа родился в 1915 г. в провинции Шаньдун, жил в разное время в провинциях Аньхой и Цзянсу. Когда ему было 16 лет, он стал изучать кунг-фу стиля хунцюань, завершив обучение в год своего девятнадцатилетия. В возрасте 20 лет в Нанкине он поступил на службу в Гоминьдан в качестве ординарца, а затем служил гоминьдановским разведчиком.

Когда началось вторжение в Китай японской армии, папа окольными путями вернулся в Аньхой, где состоялся его первый брак. У него родилось двое сыновей, их назвали Фан Шидэ и Фан Шишэн. Вскоре после этого его жена скончалась от рака. После начала национально-освободительной войны отец оказался в опасном положении, учитывая его гоминьдановское прошлое. Ему пришлось с болью в сердце покинуть маленьких сыновей и ступить на путь скитаний. Так несчастные малыши в восьмилетнем возрасте лишились родительской заботы. Они всё же подвергались преследованиям и допросам, однако, поскольку следов отца так и не обнаружилось, детей оставили в покое. В августе 2013 года я, наконец, побывал в провинции Аньхой и встретился со своими старшими братьями и со многими родственниками. Эта встреча взволновала меня до глубины души.

Я с отцом и матерью

Моя мама родилась после смерти своего отца, моя бабушка в ней души не чаяла и растила как сына. В то время бабушка держала бакалейную лавку, так что дела у них шли неплохо. Мамин первый муж был хозяином обувной лавки. В годы японского вторжения его случайно убило снарядом во время бомбёжки. Лишившись сына, свекровь хотела продать невестку, но мама сбежала и, продолжая носить траур, стала промышлять частной торговлей вразнос, чтобы заработать денег на жизнь и на обучение двух дочерей.

Затем она покинула родные края и в одиночестве добралась до Шанхая. Там она устроилась работать горничной в семью иностранцев и самостоятельно осваивала английский язык. Тогда же, спасаясь от коммунистов, в Шанхай приехал мой папа — там он участвовал в разделе территории, то есть, стал одним из головорезов, взявших себе определённую территорию для контроля.

Их первая встреча получилась весьма любопытной. Папа тогда служил инспектором и задержал маму, когда она пыталась провезти контрабандой опиум. По всем правилам её полагалось арестовать, но он потихоньку её отпустил, решив, что одинокая женщина, да ещё и в трауре, занялась таким промыслом не от хорошей жизни. Позже он узнал, что мама была в Шанхае известной личностью. Она часто появлялась в публичных местах, носила прозвище «Третья Сестра», курила и играла в азартные игры.

Так судьба свела их вместе, и они становились всё ближе друг другу. Однажды папа обнаружил у мамы целый ворох закладных квитанций из ломбарда. Он взял их, пока она не видела, и выкупил обратно все вещи. После такого поступка отца мама бросила играть в азартные игры и с тех пор больше никогда к ним не притрагивалась. Когда жизнь более-менее наладилась, мама перевезла в Шанхай дочерей.

В 1949 г. многие члены Гоминьдана бежали на Тайвань. Сменив своё прежнее имя Фан Даолун на новое — Чэнь Чжипин, папа последовал их примеру и бежал в Гонконг. Спустя два года туда перебралась из Макао и моя мама. Она приплыла в трюме корабля, битком набитом беженцами. Из-за плохого воздуха на борту умерло пять человек. Когда корабль подплывал к берегу, мама была уже почти без сознания, но она стойко выдержала и спустилась на берег. Приехав в Гонконг, папа по рекомендации друзей поступил на работу в иностранное консульство на пике Виктория. Отец, который до этого даже не заходил на кухню и никогда в жизни не занимался домашним хозяйством, поначалу работал уборщиком, садовником и учился искусству шеф-повара. Мама тоже поступила на работу в консульство и стала горничной.

Двое скитальцев, пройдя через годы бед и лишений, наконец, поженились в Гонконге, а в 1954 году родился я.

С детства мне врезалась в память мамина бережливость — пожалуй, это самая запомнившаяся её черта. Я часто видел, как она штопала бельё, делая заплатки из старого папиного белья. Она никогда не выбрасывала рваную одежду, а вместо этого чисто выстирывала её и убирала. А потом, когда где-то на другой одежде образовывалась дыра, она чинила её, делая заплатки из того рваного белья, которое тогда выстирала и отложила. Таким образом можно было починить немало одежды. У папы на белье было много-много заплаток.

Когда я подрос, мама по-прежнему ходила в той же одежде, которую носила, когда я был маленький. Все чаевые, полученные за долгие годы работы горничной, она откладывала и копила. Помню, когда я бывал в Австралии, она частенько извлекала на свет какую-то коробочку и говорила мне, что в ней хранятся браслет и несколько сотен американских долларов. Однажды она неожиданно спросила:

— Сынок, ты можешь дать мне 130 долларов?

— А для чего тебе? — спросил я.

— Если ты дашь мне 130 долларов, то у меня будет ровно тысяча.

Она придвинула ту коробочку, внутри оказалось множество бумажных купюр — двушек, пятёрок и десяток. Это были чаевые, которые она бережно копила десять лет, там было около 870 долларов. На душе у меня стало тяжело. Я взял мамины доллары, дав ей взамен десять тысяч.

28 февраля 2002 г. мамы не стало. 26 февраля 2008 г. этот мир покинул отец. Меня не было рядом, когда они умирали.

На последней стадии болезни мамы врач сказал мне, что надежд на выздоровление больше нет, и теперь ей остаётся только промучиться до последнего вздоха. Я сказал маме на ухо, что мне пора уезжать, что я ещё не закончил съёмки фильма и меня ждут. Я не знаю, слышала ли она меня, но я точно знаю, что она меня понимала. Если бы я остался, я каждый день был бы рядом с ней, держал бы её за руку, разговаривал бы с ней. Когда бы она ни очнулась, открыв глаза, она увидела бы меня рядом. Но тогда это было невозможно.

На тот момент я занимался съёмками фильма «Медальон» в Таиланде.

Как-то раз, когда я налаживал камеру, меня позвали:

— Джеки, тебе из дома звонят.

Я взял трубку, и на том конце сообщили:

— Мама умерла.

Я положил трубку, обернулся и сказал:

— Камеру поставим здесь. Снимаем.

Никто из присутствующих не узнал о том, что случилось.

Закончив съёмки эпизода, я подошёл к первому попавшемуся джипу, открыл его и залез внутрь. Там я дал волю слезам и проплакал очень долго. На следующий день я улетел в Австралию, чтобы распорядиться похоронами.

Последние свои дни папа провёл в Гонконге. Он лежал в больнице, и я каждый день приходил его навещать, наблюдая, как он слабеет день ото дня. Пока он ещё был в состоянии говорить, я полушутя сказал ему:

— Папа, когда ты умрёшь, я не буду приходить к тебе на могилу.

— И не надо, зачем это нужно, — отвечал папа.

Джейси сидел позади меня, я обернулся и сказал ему:

— И когда умру я, не нужно приходить ко мне на могилу. Если хочешь быть почтительным сыном, будь им сейчас, а не после моей смерти.

Иногда я спрашиваю себя, что же правильнее считать сыновней почтительностью? Не должен ли я был находиться рядом с родителями каждый день, быть с ними до самой последней минуты, проводить их в последний путь и уладить все необходимые дела? Я могу с чистой совестью сказать, что я — почтительный сын. Когда родители были живы, я был к ним внимателен, старался побольше бывать с ними, делал всё, чтобы при жизни они ни в чём не нуждались. Наверное, многим приходит в голову старинная поговорка «сын хочет позаботиться о родителях, а их уже нет». Именно! Нужно заботиться о родителях, пока они живы, а не ждать, когда вы их потеряете, и заниматься всякими формальными ритуалами, вроде сжигания ритуальных денег — неужели вы серьёзно думаете, что умерший их получит? Это всё пустое, это лишь попытка успокоить себя, либо просто-напросто показуха. Я никогда не помнил дни рождения своих родителей, да и сейчас не помню. Потому что я старался делать так, чтобы для них каждый день был как день рождения.

История моих родителей, с одной стороны, вполне заурядная, а с другой — весьма необычная. Представляю себе, сколько семей в те годы прошло через похожие испытания. Мне очень повезло, что я родился именно их сыном, и я знаю, что они всегда мною гордились.

ОН БЫЛ МНЕ КАК ОТЕЦ: ЛЕОНАРД ХО

В 1978–1979 гг. подряд один за другим вышли три моих фильма: «Змея в тени орла», «Пьяный мастер» и «Бесстрашная гиена», которые имели оглушительный успех. Именно тогда я узнал, что такое прославиться за одну ночь и какова на вкус слава.

Всё началось с того, что кинокомпания Golden Harvest предложила мне подписать с ними контракт, пообещав задаток — астрономическую сумму в размере 1 млн гонконгских долларов. Чтобы вам проще было оценить эту цифру, скажу, что мой гонорар к тому моменту составлял 3000 гонконгских долларов за фильм. Квартира в небольшом многоквартирном доме тогда стоила всего лишь несколько десятков тысяч гонконгских долларов. Так что сумма в 1 млн долларов представлялась мне такой огромной, что её хватило бы на всю жизнь. Но это было только начало, а потом сумма, предложенная компанией Golden Harvest, с 2,4 млн подскочила до 4,8.

Мне поступали предложения и от других фирм, но мой менеджер Вилли Чан посоветовал остановиться на Golden Harvest. Он считал, что эта молодая компания станет лучшим трамплином для моей будущей карьеры. По его мнению, Рэймонд Чоу и Леонард Хо — надёжные партнёры для сотрудничества. К тому же они посулили мне широкий рынок, выходящий за пределы Гонконга и Юго-Восточной Азии. Они поставили своей целью вывести меня на международный рынок, чтобы я стал второй после Брюса Ли китайской звездой, покорившей весь мир.

Возвращение в Golden Harvest вызвало во мне бурю эмоций.

Раньше я уже работал здесь обычным каскадёром. Каждый день я рисковал жизнью, получая за это малюсенькую зарплату и потихоньку выжидая, когда меня заметят. Кто бы мог подумать, что этот день настанет так скоро!

Мы договорились о встрече с тогдашним заместителем директора Леонардом Хо, сооснователем Golden Harvest наряду с Рэймондом Чоу. Они друг друга прекрасно дополняли и чётко распределили между собой обязанности: Рэймонд Чоу взял на себя коммерческие вопросы, а Леонард Хо отвечал за производство фильмов. Ещё до этого, работая вместе в кинокомпании Shaw Bros., они составляли идеальный дуэт, и теперь их сотрудничество давало созданной ими кинокомпании множество новых возможностей.

При встрече мы коротко поприветствовали друг друга, и первое, что сказал мне Леонард Хо, было:

— Сегодня я буду слушать, а ты — говорить. Я хотел бы выслушать твои идеи.

Где уж мне было излагать свои идеи, пребывая в таком состоянии: от свалившегося мне на голову везения я целыми днями витал в грёзах и фантазиях. Однако, когда прозвучало его предложение, мне захотелось поскорее выложить все свои мысли, чтобы собеседник почувствовал, что я достоин этой работы. В итоге я заговорил сбивчиво, всё время путался, а потом почувствовал боль в желудке — в общем, выглядел абсолютно бестолковым.

Вилли Чан заметил, что мне нехорошо, и пришёл мне на помощь:

— Его недавние фильмы имели огромный успех. Спасибо, что оценили его работы по достоинству. Сейчас мы хотели бы выслушать, что вам нравится в этих фильмах и что вы рассчитываете увидеть в тех картинах, которые он будет снимать у вас. Возможно, это поможет нам в дальнейшем наладить сотрудничество.

— До того, как стать кинозвездой, он уже успел заработать себе имя как каскадёр, и я ещё с тех пор им восхищаюсь. Однако я считаю, что вышедшие недавно фильмы всё же не раскрыли в полной мере его потенциал. Я бы хотел, чтобы он с нашей помощью нашёл и закрепил за собой собственный стиль. К примеру, он сделал попытку сочетать элементы экшна с комедией, и мы могли бы в дальнейшем действовать в этом направлении, стараться, чтобы каждый фильм оставлял у зрителей ощущение новизны. Нужно, чтобы Джеки выработал свой уникальный стиль.

Я был потрясён тем, что услышал. Он полностью выразил мои мысли.

Но его дальнейшие слова ещё больше меня удивили:

— Конечно же, мы создали компанию, чтобы зарабатывать деньги, но я гарантирую вам, что не стану вмешиваться в планирование бюджета и как-то его ограничивать. Если вы согласитесь снимать кино у нас, мы предоставим вам полную свободу действий в съёмочном процессе и в производстве фильмов. Я не буду ограничивать вас ни в сумме бюджета, ни в сроках. Работайте над фильмами, а заботы о финансах предоставьте нам.

Я прямо-таки потерял дар речи. Для новичка, только недавно начавшего свой путь в кинематографе, это был настоящий рай.

Я с названым отцом Леонардом Хо

Так началось наше многолетнее сотрудничество. Хотя Рэймонд Чоу был главой компании и мне доводилось часто с ним общаться, однако большинство вопросов, непосредственно связанных с кинопроизводством, я решал с Леонардом Хо. На первый взгляд, мы с ним были абсолютно разные: он постоянно носил опрятный и прекрасно скроенный костюм, со вкусом подобранный галстук и часы; я же, хотя деньги у меня уже водились, одевался, словно недавно вырвавшийся из бедноты деревенщина. Тем не менее, с каждым днём наше общение перерастало во всё более крепкую дружбу. В конце концов он стал считать меня своим названым сыном, а я относился к нему с глубоким почтением, как к родному отцу.

Первым фильмом, который я снял, официально состоя в штате компании Golden Harvest, стал «Молодой мастер». Я сделал всё, что было в моих силах, чтобы оправдать доверие обоих начальников и доказать всем, что мой успех — это не просто мимолётное везение. Помню, на съёмки одной сцены мы потратили более 50 дублей, чтобы запечатлеть, как я подбрасываю веер ногой в воздух и красиво ловлю его одной рукой. После несчастного случая, который произошёл со мной на съёмках фильма «Доспехи Бога», Леонард Хо взял с меня два обещания: первое — не стричься коротко; второе — герои, которых я играю, ни в коем случае не должны умирать. Эти два запрета я соблюдал до тех пор, пока Леонард Хо не скончался.

Очень многому я у него научился и в житейских вопросах. Помню, как он говорил мне: прежде чем покупать квартиру, нужно убедиться, что перед домом сможет проехать пожарная машина и что спасательная лестница достанет до твоего этажа. Не стоит покупать квартиру в слишком высоком доме. Всё это я и сейчас помню очень отчётливо. В Сингапуре моя квартира — на четвёртом этаже, так что я в любой момент могу, в случае чего, выбраться на улицу. Главное, чтобы под окном было какое-нибудь дерево или выступ.

Первая моя попытка покорить Голливуд, окончившаяся провалом, привела меня в полное уныние. Вернувшись в Гонконг, я только и думал о том, как бы отыграться за свои неудачи. Названый отец посоветовал мне встретиться с друзьями, взять отпуск и наслаждаться жизнью. Я его даже слушать не хотел, а он со вздохом сказал:

— Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь, что жизнь — это не только работа, что в жизни есть вещи гораздо важнее. Не упускай их, потом может быть слишком поздно.

Я же считал, что это всё преходяще, и лишь то, что записано на плёнку, будет существовать вечно. Моя профессия была для меня всем. И я не прислушивался к словам названого отца.

Лишь много позже, с возрастом, я начал понимать, о чём он говорил. Последнее время я стараюсь больше времени уделять родным и друзьям, я начал ценить ту жизнь, которая существует за пределами съёмочной площадки. К счастью, ещё не слишком поздно.

ЛЮБОВЬ ВСЕЙ МОЕЙ ЖИЗНИ: ДЖОАН ЛИНЬ

Когда-то в Гонконге выпускался журнал под названием «Серебряный мир». Однажды его редактор Энни Вонг сказала, что хочет дать мне посмотреть кое-какие фотографии, которые она сделала сама. Мы договорились встретиться в Парке Мира в районе Ша-Тин. Как только я вошёл, заметил двух девушек. Одной из них была Энни Вонг, а второй — Джоан Линь. Эта девушка с первого взгляда показалась мне прелестной и невинной и очень выделялась из толпы.

Я был очень дружен с Чарли Чином и благодаря ему посмотрел несколько фильмов, где снималась Джоан Линь. Потом, оказавшись на Тайване, я воспользовался моментом и позвонил ей:

— Ты говорила, что, если я буду на Тайване, ты на правах хозяйки пригласишь меня пообедать.

— Хорошо, — ответила она. — Выбирай, что ты хочешь на обед.

Я, как обычно, привёл с собой в ресторан целую компанию, а Джоан взяла с собой младшую сестру. Хотя мы и договорились, что она меня приглашает, но поскольку я привёл столько людей, я сказал ей, что это будет обед за мой счёт. Она не стала возражать и проследила, чтобы все сделали заказ и спокойно поели. В молодости я придавал большое значение производимому мною эффекту. Помню, когда-то я говорил всем, что не люблю рыбу и испытываю отвращение к сырым морепродуктам. Ребята из моей тогдашней команды каскадёров восприняли это как табу и каждый раз, когда мы ели в ресторане, говорили:

— Джеки не любит рыбу, не будем её заказывать.

А когда видели где-то рядом морепродукты, поспешно просили:

— Скорее уберите это подальше, Джеки не любит морепродукты.

Мне очень нравилось чувствовать себя хозяином, и со временем я и сам поверил, что не ем рыбу.

Заказывая разные блюда, мои ребята сказали Джоан: «Наш старший брат не ест рыбу».

— Почему не ест? — Удивилась она. — Здесь очень вкусная рыба. Давайте я вам закажу.

Все безумно обрадовались! За нашим столом царила весёлая и оживлённая атмосфера, и время пролетело незаметно. Кажется, мы тогда мало о чём говорили, но после того обеда оказалось, что все мои ребята просто в восторге от Джоан. Все говорили мне:

— Джеки, она такая красивая и такая милая!

А я нарочно отвечал:

— Да, и она за мной бегает.

В общем, вёл себя, как ребёнок.

После этого мы с ней ещё несколько раз встречались и вместе обедали. Постепенно я убеждался в том, что она совершенно не похожа на других. Она отличалась мягким характером, была общительная и легко сходилась с людьми. Несмотря на то, что она была звездой, она вовсе не была заносчивой, не питала страсти к роскошным шмоткам и богатым украшениям, всегда одевалась просто. Я был неотёсанным мужланом с грубыми манерами, но она не обращала на это внимания, всегда старалась подстраиваться под меня, чтобы мне было комфортно. Она никогда не делала мне замечаний по поводу неправильного произношения, грамматических ошибок или нарушения этикета. Подстраиваясь под меня, она частенько обедала со мной в простых забегаловках, не таких роскошных, как она привыкла, и заказывала то же, что и я. Когда я встречался с друзьями, она приходила вместе со мной. Целая компания неотёсанных парней собиралась в баре, мы пили и играли в карты или в кости, а она сидела рядом и была очень довольна. Что бы я ни рассказывал, она всегда улыбалась.

Благодаря её поведению я вскоре почувствовал, что могу быть собой, что она любит бывать со мной не потому, что я звезда, а потому, что я ей нравлюсь как человек. Я никогда не спрашивал её, чем я ей приглянулся, но мысленно иногда задавался вопросом, как ей мог понравиться я? А она, похоже, не собиралась отступать.

Однажды за обедом она обмолвилась, что сейчас снимается в одном фильме и что завтра ей предстоят съёмки в боевой сцене, а у неё нет никакого опыта, и она не знает, как защищаться. Она попросила у меня совета. Я спросил, где будут проходить съёмки. Джоан сказала мне адрес, и я пообещал, что завтра кое-что ей привезу. На следующий день я заявился к ней на съёмочную площадку и привёл всю свою команду каскадёров, повергнув в шок всех присутствующих.

Таков был мой способ ухаживания, я тогда уже перешёл в наступление. В то время я снимался в Гонконге, а у неё были съёмки на Тайване. Как только у меня появлялось свободное время, я приезжал к ней на съёмки, привозил ей что-нибудь вкусненькое, а иногда приглашал к себе на съёмочную площадку. Мы тогда уже испытывали друг к другу определённые чувства. Однажды получилось довольно забавно: она приехала ко мне на площадку и мы нашли местечко, где можно было спокойно пообщаться. В тот день солнце пекло нещадно, я специально встал прямо под солнце, а Джоан уступил тенёк. В конце дня оказалось, что солнце не причинило мне вреда, зато Джоан обгорела, и у неё потом всё болело.

В прессе стали одна за другой появляться сплетни. Многие были недовольны нашими отношениями. Она была знаменитой актрисой, которая пользовалась всеобщей любовью и имела добрую репутацию. Я же слыл грубым деревенщиной, который прославился за счёт боевых искусств и которому нельзя доверять. Многие считали, что я ей не пара. Но самое страшное случилось, когда в какой-то японской газете написали, что я женился — две мои японские поклонницы после этого покончили с собой. Дело принимало серьёзный оборот. Я боялся, что эти бесконечные кривотолки навредят Джоан и моим поклонникам. Мне кажется, если бы система СМИ в то время была так же хорошо развита, как сейчас, мы с Джоан давно расстались бы.

Тогда же она сообщила мне, что забеременела. Я сказал, что хочу оставить ребёнка, и она ответила:

— Хорошо, раз ты так говоришь, я буду рожать.

Внешне я сохранял спокойствие, но в душе моей творился хаос, я был совершенно растерян. Ложная новость о моей женитьбе уже лишила жизни двух поклонниц. Кто знает, что произойдёт теперь, если новость о беременности Джоан просочится в прессу. Я решил посоветоваться со своим названым отцом Леонардом Хо. Он посоветовал отправить Джоан в Америку, чтобы она родила ребёнка там. Я обсудил с ней эту идею, она была не против. Находясь на самом пике популярности, Джоан резко отказалась от всех съёмок и улетела в Америку. Я тогда был занят очередным фильмом и не смог полететь с ней, её сопровождал мой менеджер. Он помог ей обустроиться и вернулся в Гонконг, а она осталась там одна, без заботы и поддержки.

Я постоянно был занят работой и за весь период её беременности ни разу не приехал её навестить. Я прилетел в Америку лишь накануне родов. Для процедуры родов нужно заполнять анкету, и она спросила, можно ли дать ребёнку фамилию отца. Я согласился, но не знал, как уладить эту формальность, и тогда менеджер посоветовал нам сначала пожениться.

Мы наняли в Лос-Анджелесе священника. Церемонию решили провести в ресторане Cofee shop, который размещался в мансарде какого-то здания. Там было людно, как в чайной, как раз настало время обеда. Мы прошли в отдельную комнатку, но в ней всё равно было шумно, было слышно, как кто-то разговаривает за стенкой. Священник провёл для нас церемонию бракосочетания. “Согласны ли вы?” — мы с Джоан кивнули. Вот и вся церемония, довольно скомканно и небрежно.

Тем же вечером она легла в больницу. Я остался там вместе с ней. Прошло полночи, а Джоан ещё не родила. Из-за разницы во времени меня жутко клонило в сон, поэтому я попросил друга побыть с Джоан вместо меня, а сам поехал домой поспать.

Однако когда я добрался до кровати, сон как рукой сняло. Мы с менеджером стали придумывать для сына имя. Я верил, что без хорошего имени в жизни человеку всегда будет чего-то не хватать, так же, как лошадь никогда не раздобреет без дикой травы. Какое же имя придумать для сына, чтобы оно было красивым и звучным? Я долго думал над этим. Сначала думал о двойном иероглифе «чэнь»: чтобы его звали Чэнь Чэнь; либо пусть будет Дянь, иероглиф «дянь» из слова «немного»: Чэнь Дянь. Ещё была мысль назвать его Чэнь Пе — тогда в будущем, когда учитель заставит его в наказание прописывать собственное имя, он его быстрее напишет. Мой менеджер сказал, что это всё не годится для имени, его так не зарегистрируют. Идеи у меня закончились. Тогда я посоветовался с папой, и так появилось имя Цзумин. А как же быть с английским именем? Мы перебрали целую кучу имён: Питер, Дэвид и прочие, но ни одно не понравилось. Потом мне пришла в голову идея взять инициалы J (джей) и C (си) своего английского имени Jackie Chan, и из них получилось имя Jaycee (Джейси).

Пока мы ломали голову над именем, из больницы позвонил друг и сообщил, что ребёнок родился. Я поспешил в больницу и там увидел Фан Цзумина.

Новорождённые дети — зрелище мало приятное, так что при первом взгляде на своего сына я ничего не почувствовал. Я тогда не задумывался о том, как он будет выглядеть, когда подрастёт, только проверил первым делом, какая у него кость — «двойная» или «одинарная». Обычно у людей «одинарная» кость, но мне говорят, что у меня «двойная» — это означает, что у меня кость широкая. Убедившись, что и у сына «двойная» кость, я обрадовался. И в тот момент, когда я снова взглянул на этого малыша, сам не заметил, как из глаз у меня закапали слёзы. Мой менеджер, стоявший рядом, тоже заплакал. Я и сам не верил, что у нынешнего Джеки Чана теперь есть собственный ребёнок. Слёзы закончились, и я рассмеялся.

Джоан Линь всё ещё лежала в больничной палате, но я с ней не остался.

Попросив друга как следует о ней позаботиться, я вернулся в Гонконг, чтобы продолжить прерванные съёмки.

Я вышел из среды каскадёров, и все мои друзья тоже были каскадёрами. Каждому из нас доводилось переживать душевные раны. Мы собирались вместе, болтали и слышали друг от друга множество разных историй. Например, один вернулся домой со съёмок и обнаружил, что оттуда всё пропало: деньги, банковские книжки, мебель — ничего не осталось, его девушка обобрала его дочиста и исчезла. В то время жертвой аферистки стал даже знаменитый режиссёр Ло Вэй, а ведь это человек, сделавший звездой Брюса Ли! Однажды, вернувшись в Гонконг после съёмок, он обнаружил, что пропали не только деньги, но и дом. Девушка, с которой он тогда встречался, тайком перевела все его деньги, а перед тем, как уйти, ещё и выписала ему чек на 500 000 долларов — каким это было для него унижением! Разразившись бранью, он разорвал чек на мелкие клочки и бросил их девушке в лицо:

— Мне не нужно ни одного мао!

Девушка рассмеялась и ушла. Рассказывая нам об этой беде, он горько плакал:

— Почему женщины такие подлые?

Наслушавшись в мужской компании историй о том, как женщины обманом забирали у мужчин деньги, которые те зарабатывали потом и кровью, рискуя жизнью, мы тоже соглашались с тем, что многие женщины плохие. Иногда, когда речь заходила обо мне, ребята говорили:

— Джоан забеременела, чтобы привязать тебя к себе, наверняка заранее всё спланировала.

Наслушавшись их, я и сам начал подозревать Джоан в корыстных помыслах и стал её остерегаться. Я щедро транжирил все деньги, которые зарабатывал, а ей раз в месяц посылал определённую сумму, обеспечивал её и сына жильём, личным транспортом и деньгами на ежемесячные расходы, но никогда не передавал ей весь свой заработок. Я не хотел, чтобы в случае развода ей удалось забрать мои деньги. Я вёл себя по-детски, глупо и некрасиво, стараясь по возможности перевести всю собственность на своё имя. И как мне не пришло в голову, что она на тот момент была успешной актрисой с высокими гонорарами — зачем ей мои деньги? Она хотела быть со мной, потому что искренне любила меня. Но я был волей-неволей подвержен влиянию чужого мнения и даже не задумывался об этом. Точно так же женщины собираются вместе и перемывают косточки своим мужчинам, а потом расходятся убеждённые в том, что все мужики — сволочи.

Как бы я с ней ни обращался, её отношение ко мне не менялось. Иногда я даже специально пытался найти повод, чтобы с ней развестись и вновь обрести свободу, но за все эти годы она ни разу не дала мне ни одного повода. Она всегда была прекрасной матерью нашему сыну, заботилась о семье и никогда не вмешивалась в мои дела.

И вот однажды я оступился.

Та новость буквально взорвала СМИ. Я хотел позвонить Джоан, но не знал, что говорить. Я не мог ничего ей объяснить. Это не простая провинность, где достаточно извиниться и продолжать жить, как ни в чём не бывало. Тут ничего уже было не исправить. Тогда я решил, что не буду ничего объяснять, что будет проще развестись. После такого поступка это будет правильнее всего. После того, как я принял это решение, на душе стало легко и спокойно, так как не нужно было ничего объяснять. Нужно лишь набрать номер, и когда она по телефону начнёт расспрашивать меня и укорять, я скажу, что мы разводимся, и повешу трубку. Так будет проще нам обоим.

Я набрал номер.

— Алло, — я услышал на том конце провода её спокойный голос.

— Привет, ты видела газеты?

— Видела.

Повисла пауза. Джоан молчала, а я не знал, как продолжить разговор.

“Ну давай, отругай меня, — мысленно сказал я. — Почему ты меня не ругаешь?”. Но она продолжала молчать. Тогда я снова заговорил:

— Я… даже не знаю… как объяснить.

— Не нужно ничего объяснять. Главное — чтобы ты не причинил вреда этой женщине и чтобы она не причинила вреда нашей семье. Если тебе понадобится моя поддержка или поддержка сына, то мы всегда рядом. Я знаю, как тебе сейчас тяжело. Не беспокойся обо мне, со мной всё в порядке, спокойно разбирайся со своими делами.

Из глаз у меня полились слёзы. Я ничего больше не сказал и повесил трубку. Передо мной возник второй Джеки Чан, который сказал мне:

— Ну и подлец же ты! Все эти годы ты старался отгородиться от своей жены, а она к тебе так искренне добра.

Именно тогда моё отношение к ней кардинально изменилось. Я почувствовал себя абсолютным негодяем. Я понял, как сильно перед ней виноват.

Через два дня я вернулся к семье. Она открыла мне дверь и сказала «Привет» без какого-либо выражения на лице, а потом вернулась на кухню и продолжила готовить обед. Она спросила, что мне приготовить, но я ничего не смог ответить, только стоял возле неё, не зная, что сказать. Постояв так какое-то время, я ушёл в гостиную, сел и стал ждать, а она продолжала хлопотать по хозяйству, пока сын не вернулся из школы. Беспечно взглянув на меня, он тоже сказал «Привет», затем бросил портфель и ушёл наверх. Мы так давно не виделись, а он ничего больше не сказал и даже не подошёл, чтобы меня обнять. И я остался сидеть один в гостиной нашего огромного дома.

Тогда я заглянул на кухню и позвал Джоан, а потом кликнул сына, и мы уселись рядом. Я попросил разрешения провести наше первое семейное собрание — первое за столько лет.

— Я совершил ошибку, за которую не прощают. Я не знаю, как вам всё объяснить, да и не хочу ничего объяснять. Спасибо вам за понимание. Я знаю, что вам из-за меня пришлось многое вытерпеть, и сейчас вам нелегко, и в будущем, возможно, тоже придётся нелегко. Я очень виноват перед вами, простите меня.

Пока я говорил, сын не отрываясь смотрел на меня, а Джоан Линь плакала. Сын легонько похлопывал маму по спине. Глядя на них, я не решился продолжать свою речь.

— Собрание окончено, — сказал я. — Давайте есть.

Она не проронила ни слова. То был первый и последний раз, когда я говорил на эту тему с семьёй, больше мы об этом ни разу не вспоминали.

После того случая я нашёл адвоката и изменил завещание: теперь я весь свой капитал и всё своё имущество завещал ей. Я стал больше уважать и понимать её, и мне пришло в голову, что я должен получше узнать её, познакомиться с её внутренним миром.

Я всегда жил в собственном мире, мотался вместе со своими каскадёрами по всему свету. Сегодня снимаем сцену с гигантским взрывом и радуемся, что остались живы, а на следующий день уже снимаем новый фильм, и так до бесконечности. Она никогда не приходила на съёмочную площадку, если я сам не приглашал. Я не хотел, чтобы она видела, как мы снимаем все эти опасные эпизоды.

На съёмках фильма «Доспехи Бога» со мной произошёл несчастный случай, который едва не стоил мне жизни. Она узнала об этом лишь неделю спустя после моей операции на черепе. Она позвонила и спросила, почему ей ничего не сказали. Я ответил очень раздражённо:

— Это не твоё дело. Даже если бы ты узнала, как это изменило бы ситуацию? Мне не пришлось бы ложиться под нож? Или это гарантировало бы успешность операции? Вряд ли! А раз так, зачем тебя лишний раз волновать? Я взрослый мужчина, умри я или выживи — так тому и быть.

Она заплакала, а меня это ещё больше разозлило:

— Чего ты ревёшь? Я что, должен каждый день тебе всё докладывать?

Сегодня порезал руку, завтра сломал ногу, ах какая тяжёлая работа — так что ли? Так только избалованные дети матери жалуются, а я этого делать не собираюсь.

Однажды я спросил сына, чем он хочет заняться, когда вырастет.

— Я бы хотел, чтобы ты поступил в университет.

— Я не хочу учиться, — ответил сын.

— Тогда чем же ты будешь заниматься?

— Я буду сниматься в кино, — сказал он, повернувшись к матери.

— Хорошо! — ответил я. — Но сперва нужно закончить университет.

— Закончу и буду сниматься в кино, — не сдавался сын.

Тем же вечером до меня из туалета донёсся плач. Я заглянул и увидел, что плачет Джоан.

— Почему ты плачешь? Что я опять не так сделал?

— Ты не слышал, что ребёнок утром сказал?

— Что он сказал? — Я уже и забыл о том разговоре.

— Он сказал, что хочет сниматься в кино!

— Но это же здорово!

Тут её плач перешёл в рыдания.

— Да что плохого, если он хочет сниматься в кино?

— Из-за кино у меня практически нет мужа, а если ещё и сын начнёт сниматься, у меня и сына не будет!

Я только и смог ответить:

— Глупенькая, что ты такое говоришь!

У нас с Джоан существует давняя договорённость: не сердиться из-за мелочей, если что-то не так, нужно это обсудить. Обычно, если я не занят на съёмках и живу дома, мы раз в неделю проводим «собрания»: общаемся и высказываем мнение друг о друге, я выслушиваю, чем недовольна она, а она выслушивает, чем недоволен я. Мы вдвоём садимся на балконе, и она рассказывает: на этой неделе был такой-то и такой-то случай, тебе лучше было бы поступить так-то и так-то. Но когда наступает моя очередь говорить, оказывается, что мне и сказать-то нечего, не на что пожаловаться. И так каждую неделю — на ум не приходит ни одного замечания. Мы столько лет вместе, и всё это время она была рядом. С каждым годом мы всё лучше узнавали друг друга. Со временем желание брать сменилось желанием отдавать. 15 лет назад я пожертвовал половину своего состояния благотворительным фондам. В завещании я подробно расписал, кому и что должно достаться. Этому научило меня общество: слишком часто члены богатых семей судятся между собой из-за наследства, независимо от того, есть у них деньги или нет. Я не хочу, чтобы то же самое случилось с моей семьёй, чтобы жена однажды начала судиться с сыном, чтобы благотворительный фонд начал судиться с моей фирмой. Это абсолютно неприемлемо, поэтому я давно уже в своём завещании расписал всё предельно чётко и подробно.

Через тридцать лет после того, как она оставила кинокарьеру, Джоан Линь снова мелькнула на телеэкране в фильме «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак», буквально на одну секунду. Чтобы она согласилась сняться в этом эпизоде, я уговаривал её целый год. Она никак не хотела появляться перед камерой, говорила, что раз она ушла из кино, то нужно быть последовательной в своих решениях. Наконец однажды я позвал её в свой рабочий кабинет и показал кое-какие уже отснятые фрагменты. Вид моих травм глубоко расстроил её, и я рассказал ей, как нелегко снимать этот фильм, и что эти съёмки я финансирую сам, и сам же являюсь режиссёром и исполнителем главной роли, и что возможно, это последний фильм, где я выполняю столько опасных трюков. Мне удалось её растрогать, и она скрепя сердце согласилась сняться в том эпизоде.

Чтобы ей было комфортно, я перенёс съёмки из Пекина в собственный съёмочный павильон в Гонконге. В назначенный день она появилась на площадке лишь после полудня. Опасаясь, что она передумает, я заранее договорился со всей своей командой, чтобы, когда я объявлю пробный дубль, они снимали по-настоящему. Едва она появилась, как я её тут же позвал:

— Давай-ка порепетируем эту сцену!

Мы отыграли эту сцену, и я объявил:

— Отлично, снято!

Хоть Джоан и согласилась сняться, она всё же настаивала, чтобы в кадре её было видно только со спины. Я использовал небольшую уловку: когда она ко мне подошла, я обнял её и поцеловал, стараясь, чтобы лицо её было повёрнуто к камере. Вот так мы отсняли тот эпизод длительностью менее секунды.

Чтобы Линь Фэнцзяо снялась в «Доспехах Бога 3: Миссия Зодиак», я уговаривал её целый год

Раньше я бóльшую часть времени проводил в разъездах, и даже когда возвращался в Гонконг, у меня было полно дел, я не имел возможности проводить время с женой и сыном. Жалел ли я об этом когда-нибудь? Да, бывало такое. Но наверно и так тоже неплохо. Жизненный опыт показывает, что потери и обретения, успехи и поражения случаются с нами потому, что так надо. Если бы в то время я каждый день был рядом с Джоан, мы бы, вероятно, уже давно расстались. Сейчас Джоан часто говорит всем, что это было её самое правильное вложение. Когда мы с ней только начинали встречаться, я был неотёсанным мужланом. С тех пор прошло много лет, и именно благодаря тому, что она все эти годы безропотно посвящала себя семье, не жалуясь и не предъявляя никаких претензий, семья никогда не тяготила меня, и мы с ней вместе дожили до сегодняшнего дня в мире и гармонии. В детстве меня часто обижали, в юности я жил в нищете и, бывало, приходил от этого в отчаяние. Но в конце концов я не упустил свой шанс и, стремясь к успеху, старался каждым своим фильмом доказать всему миру, что я чего-то стою.

Я уже не раз говорил, что всегда вёл себя с окружающими достойно, но перед собственной семьёй я очень виноват. В молодости я был абсолютным эгоистом и никогда не пытался поставить себя на место других, чтобы понять их, легко поддавался чужому влиянию, но она помогла мне освободиться от этих влияний. Она потратила на меня много сил, и я ещё больше зауважал её. Я плохой муж и плохой отец, но я чувствую ответственность за жену и сына. За прошедшие годы развелось множество даже самых любящих пар, а мы с Джоан, несмотря на многочисленные трудности, по-прежнему вместе и чувствуем себя порой счастливее, чем образцовые семьи.

Конечно, наш с Джоан брак далёк от идеала, но, тем не менее, дожив до сегодняшнего дня, мы стали ещё больше ценить друг друга. Мы — одна семья, и это навсегда.

Я И ФАН ЦЗУМИН

Пожалуй, уже всему миру известна эта история. Джейси всегда жаловался, что я не забирал его с занятий. Однажды у меня нашлось свободное время, я пришёл к школе и стал ждать его у ворот, но так и не дождался. Лишь вернувшись домой, я узнал, что он уже учится в средней школе, а я ждал его у входа в начальную. С Джейси у меня связано множество любопытных историй, которые сейчас забавно вспоминать.

2–3 ГОДА

За всё время я ударил сына всего однажды.

Тогда я очень редко бывал с ним, и он меня не очень жаловал. Однажды я поругался с Джоан, мы с ней оба были крайне раздражены, и я ушёл, хлопнув дверью. Я пошёл к своему названому отцу Леонарду Хо, и он долго меня вразумлял:

— Что ты вытворяешь? Так нельзя. Немедленно возвращайся домой, извинитесь друг перед другом и помиритесь.

Я послушался его и пошёл домой.

Толкнув входную дверь, я увидел, как Джоан Линь сидит на диване и весело болтает со своей подругой. Во мне снова всё закипело: ты вывела меня из себя, дождалась, когда я уйду, и теперь как ни в чём не бывало с кем-то треплешься и тебе весело. Едва я собрался высказаться, как прибежал Джейси. Он сложил руки в форме пистолета, направив их в мою сторону: «пах-пах» — словно решил отомстить за маму. Потом он подбежал ко мне, выхватил у меня из рук ключи и с силой швырнул их на пол. Я наклонился их поднять, а Джейси пнул их ногой, отбросив подальше. Тут я окончательно вышел из себя.

Широкими шагами я подошёл к нему, схватил за шиворот и бросил на дальний диван. Джейси приземлился на диван с глухим стуком.

Я кинул его с такой силой, что, если бы он врезался в спинку или в подлокотник, то последствия могли бы быть очень плачевными. Но прежде чем его бросить, я прицелился, и он приземлился точно посередине дивана. Я делал это специально напоказ для Джоан. Ребёнок был напуган до смерти, а я подошёл и, снова взяв его за шкирку, прижал к стене. Болтаясь в воздухе, он разревелся так, что слёзы полились водопадом.

Мама тоже перепугалась. Она вскочила и велела Джейси:

— Немедленно извинись! Попроси у папы прощения!

Он не отреагировал.

— Скорее проси прощения! — повторила Джоан.

Её подруга была так напугана, что не смела пошевелиться.

Я смотрел на Джейси, который и не думал извиняться, и не знал, что делать дальше. Я расслабил руку, и ребёнок с глухим стуком упал на пол. Я тем временем вышел из комнаты.

По правде говоря, я уже в тот момент раскаивался в том, что делаю, но мне не хотелось потерять лицо. Дождавшись, когда я успокоюсь, Джоан подошла и сказала:

— Он же маленький ребёнок, он ещё ничего не понимает, разве можно с ним так обращаться?

Да я и сам уже себя укорял: «Что ты творишь?». Я ответил Джоан:

— Прости меня, я клянусь, что больше никогда его не ударю.

Джоан Линь сказала Джейси:

— Папа пообещал, что больше такого не повторится.

Они мне поверили, они знали, что я сдержу клятву, ведь нужно всегда выполнять свои обещания.

Мы с Джоан специально приехали, чтобы присутствовать на выпускной церемонии Джейси . Этот чудик вспомнил о том, что не взял с собой ни мантию, ни шапку, лишь в последний момент перед тем, как взойти на сцену. Пришлось срочно отправлять за ними кого-то. К счастью, всё успели

3–4 ГОДА (ЧАСТЬ 1)

В этом возрасте он никак не мог приучиться нормально есть, за каждым приёмом пищи он маялся целый час, а то и два.

Однажды он, как обычно, отказывался есть и просился в туалет. Подносишь ему ко рту ложку с едой, а он:

— Я писать хочу.

Он ушёл в туалет и просидел там довольно долго. Когда он вернулся, мама хотела продолжить его кормить и сказала ему открыть рот. Он широко раскрыл рот, показывая нам, что там всё ещё лежит еда. Не проглотив ещё и двух ложек после возвращения из туалета, он снова попросился пописать и снова ушёл на десять с лишним минут. А во рту у него по-прежнему оставалась еда.

Всё это время я сидел с ними рядом и в конце концов разозлился, сам повёл его в туалет и снял с него штанишки.

— Ты же пописать хотел? Ну давай, а я посмотрю!

Но ничего не произошло. Тогда я сделал вид, что собираюсь засучить рукава. Глядя на меня, он выпалил:

— Не надо, ты же поклялся, что больше не будешь меня бить!

Я мысленно выругался: чёрт возьми, такой мелкий, а уже знает, что можно поймать на слове. Я уставился на него и процедил:

— Ты у меня будешь есть как следует! Нечего мне бегать писать! Ты знаешь, что я бандит? Я крупный гангстер!

Он обиженно понурил голову:

— Если ты крупный гангстер, то я тогда маленький гангстер.

3–4 ГОДА (ЧАСТЬ 2)

В детстве он был настоящим озорником и обожал переворачивать мои вещи с ног на голову. Сумка, ключи, стол, шкаф — везде ему нужно было влезть.

Мой названый отец Леонард Хо как-то подарил мне антикварный шкаф, который стоил больше ста тысяч долларов, по тем временам это было очень дорого. Мне некуда было его поставить, и я привёз его домой. Когда шкаф привезли, Джейси был дома, и всё время, пока его заносили, он неотрывно пялился на новую вещь.

Тот шкаф был особенный, таких стёкол, которые в нём были вставлены, нигде уже не продавали, так что, если их разбить, то новых уже не найдёшь. Я боялся, что Джейси и за этот шкаф примется, и придумал, как мне его отвадить.

Когда все ушли, он по-прежнему рассматривал шкаф. Я подмигнул Джоан, она поняла, что я что-то задумал, и подошла поближе.

— Remember, nobody can touch, — сказал я по-английски, показывая на шкаф.

Джейси в это время как раз осваивал английский, поэтому я нарочно сказал по-английски. Мама закивала:

— Oh, ok, ok.

Прошло немного времени. Джейси по-прежнему ошивался возле привезённой вещи. Проходя мимо него, Джоан нарочно задела шкаф рукой. Как только она это сделала, я тут же схватил газету и, скрутив валиком, принялся колотить Джоан:

— I told you, nobody can touch! — приговаривал я, громко шлёпая газетой жену, а та притворялась, что всхлипывает и плачет.

С тех пор Джейси, направляясь в свою комнату, делал огромный крюк, держась подальше от шкафа, чтобы его не задеть, хотя ему было бы удобно пройти напрямик мимо шкафа. Я торжествовал. Потом я стал спокойно расставлять в шкафу всякие антикварные вещички, подаренные названым отцом. А Джейси всякий раз, проходя мимо него, держался подальше. Я не мог нарадоваться: моя хитрость удалась!

Однажды, когда он в чём-то провинился — уже не помню, в чём, — я закричал на него:

— Выйди вон! Out!

Поскольку я поклялся не поднимать на него руку, мне оставалось только кричать. Вытолкав его из комнаты, я прикрыл дверь, но оставил щель, чтобы было видно, что происходит снаружи. За дверью ярко горел свет, а в моей комнате он был приглушен, так что мне было прекрасно видно Джейси, а он меня видеть не мог.

Я видел, как он остановился недалеко от моей комнаты и развернулся, прищурился и, нахмурив брови, сердито уставился на мою дверь. Сначала он смотрел в мою сторону, потом взглянул на шкаф, опять посмотрел в мою сторону, опять на шкаф, затем быстро подошёл к шкафу, метнул взгляд в мою сторону и вдруг начал быстро молотить рукой по шкафу. Потом он сделал передышку и опять взглянул в мою сторону. Увидев, что ничего не происходит, он снова принялся колотить шкаф.

Я тихонько подозвал Джоан, и мы вдвоём, наблюдая за Джейси из комнаты, покатывались со смеху. А тот шкаф до сих пор стоит в моём доме.

5–6 ЛЕТ

У меня есть несколько «нехороших» друзей, которые, приходя ко мне в гости, иногда подшучивали над Джейси: говорили, что его мама скоро родит ещё одного малыша.

— Когда родится новый ребёнок, твой папа больше не будет тебя любить.

Джейси это ужасно бесило. Однажды очередной гость сказал ему:

— Посмотри, как вырос живот у мамы, это значит, что она скоро родит малыша.

Джейси подбежал к маме и стал колотить её по животу своими маленькими кулачками, крича:

— Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе!

6–7 ЛЕТ

Однажды мы с Джейси летели в самолёте. Он летел эконом-классом, а я сидел в передней части самолёта в первом классе.

В то время я был вдохновлён примером Ли Кашина, который воспитывал в своих детях самостоятельность и независимость, чтобы те не привыкали сидеть на шее у родителей. В воспитании сына я всегда старался ориентироваться на опыт других и в то же время служить примером для окружающих. Итак, я первым делом привёл его в отсек первого класса, чтобы показать своё место. Увидев, где я сижу, Джейси воскликнул:

— Ого, здесь так просторно!

— Ага, — ответил я. — Смотри, это называется первый класс. Когда у тебя будут деньги, ты тоже сможешь сидеть впереди. А пока у тебя денег нет, и ты можешь лететь только сзади.

Чуть погодя я почувствовал какое-то шевеление рядом. Повернул голову, смотрю — это Джейси пришёл и сел на соседнее место.

— Ты зачем пришёл? — спросил я. — Нельзя здесь сидеть, тебя ругать будут.

— Я не знаю, — ответил Джейси, — меня стюардесса пересадила.

Я обратился к стюардессе, и она пояснила:

— Ничего страшного, здесь всё равно свободное место, я пересадила его сюда.

Ему повысили класс обслуживания!

И потом всякий раз, когда мы вместе куда-то летели, я покупал ему билет эконом-класса, но то ли из-за милого личика, то ли потому, что все знали, что он мой сын, его часто пересаживали в первый класс. Он хвастливо говорил:

— Смотри, меня опять посадили на крутое место, мне и денег иметь не нужно.

Я объяснял ему:

— Тебя выделяют среди других только потому, что твой папа — я. А у многих такого папы нет, и им приходится всего добиваться самим. Человек достоин уважения только тогда, когда он своими силами заслужил место в первом классе.

Он и сейчас время от времени летает эконом-классом. Иногда его пересаживают в первый класс. А если не пересаживают, то его и эконом вполне устраивает.

7–8 ЛЕТ

Однажды Леонард Хо подарил мне две стеклянных фигурки в виде попугаев на дереве. Они мне очень нравились.

Как-то раз Джейси играл в баскетбол и мячом разбил одну из фигурок.

Рядом с ним была Джоан, она ему и говорит:

— Ну всё, тебе конец. Если папа увидит, тебе несдобровать.

Джейси занервничал, спросил, как быть. Мама сказала:

— Скорее позвони папе и признайся.

Я поднял трубку и, услышав на том конце его всхлипывания и плач, спросил, что случилось.

— Я разбил твоего попугая! Уууу….

— С рукой всё в порядке? Сам не поранился? — поспешно спросил я.

— Я не поранился, но я разбил твоего попугая! Уууу…

— Ну не плачь, не плачь, ничего страшного, всё хорошо. Поскорее подмети осколки, только не поранься. Я нового куплю, всё нормально.

Вернувшись домой, я первым делом спросил у жены, всё ли в порядке с сыном. Он же совсем малыш, нельзя, чтобы он испытывал такой шок.

Джоан расхохоталась

— Чего ты смеёшься? — удивился я.

— Знаешь, что сделал твой сын? Я сказала ему позвонить тебе. Он поднял трубку и пока его соединяли, повернулся ко мне и спросил: «Мам, а плакать нужно?». Я ему: «Ну да, поплачь». Он дождался, когда ты возьмёшь трубку и начал реветь.

Чёрт возьми, оказывается, он притворялся! Но я не стал его разоблачать.

8–9 ЛЕТ

Однажды он ни с того ни с сего спросил меня:

— Daddy, are we rich? (Папа, мы богаты?)

Я удивлённо уставился на него, не понимая, с чего он вдруг задал такой вопрос. Подумав немного, я ответил:

— We are not rich, but I have some money. (Мы не богаты, но у меня имеются кое-какие деньги).

9 ЛЕТ

Когда мы снимали фильм «Криминальная история», Джейси было девять лет. Я впервые взял его с собой на съёмочную площадку. Завидев его, все говорили:

— О, молодой хозяин пришёл!

За всю свою девятилетнюю жизнь Джейси впервые оказался в окружении такого количества людей, но выглядел невозмутимым и, похоже, нисколько не стеснялся.

В тот день я снимался в сцене под водой, было очень холодно. Я оставил его вместе со своей командой каскадёров, а сам полез в воду. Всё время, пока снимали сцену, он находился рядом, наблюдал, как я сражаюсь в воде, как корчу лицо от боли, как оператор меняет кадр и мы начинаем заново — как я опять лезу в воду и начинаю драться…

Вода на самом деле была тёплая, не совсем ледяная, но когда из неё вылезаешь, дует ветер и ощущаешь жуткий холод. Каждый раз, когда я вылезал на сушу, ко мне бросались с полотенцами и накрывали меня, а я трясся от холода и стучал зубами. Помня, что рядом сын, я нарочно притворялся, будто мне ещё хуже, чем на самом деле, специально трясся ещё сильнее, стучал челюстью и дрожал всем телом. На самом деле, если бы я захотел, я вполне мог бы себя контролировать и не дрожать. Работники съёмочной группы на некотором отдалении зажгли софиты и направили на меня, помогая согреться. От меня повалил пар, густой, словно дым.

Пока мы снимали, Джейси незаметно исчез, я не заметил, куда он ушёл.

В конце рабочего дня мы вместе вернулись домой, и я ему говорю:

— Теперь ты видел, какая тяжёлая работа у твоего папы. Раньше ты об этом понятия не имел.

— Правда же? — подхватила Джоан, которая находилась тут же. — Твой папа на съёмках совершенно выматывается!

Джейси кивнул:

— Да! Поэтому я ещё в середине съёмок убежал в туалет и там плакал.

10 ЛЕТ

В детстве всякий раз, когда он мне звонил, первое, что он спрашивал, это где я нахожусь: “Where are you?”. Эту фразу он всегда произносил с такой интонацией, словно затаил обиду: «Ну где тебя опять носит?».

Однажды я сказал, что снимаю кино в Австралии в горах, среди снегов.

— Вау, снег! — воскликнул он с сожалением в голосе. — Я никогда в жизни не видел снега!

Мы поговорили ещё немного, и я повесил трубку. Но после нашего разговора его возглас не давал мне покоя, и мне было очень грустно. Меня ведь практически никогда не было рядом, пока он был ребёнком.

Я снова позвонил домой. На этот раз трубку взяла Джоан, и я сказал ей:

— Завтра купи билет на самолёт и прилетай вместе с Джейси.

— Ты с ума сошёл, у него же учёба, мы не полетим.

— Может быть, это моя единственная возможность куда-нибудь с ним съездить. Ничего криминального не случится, если он один день пропустит занятия, потом наверстает. Если я сейчас упущу такую возможность, кто знает, когда мне снова выпадет шанс провести время с сыном. Сейчас я могу это сделать, поэтому прилетай завтра вместе с ним ко мне на съёмки.

Джоан выслушала меня и согласилась.

На следующий день Джейси прилетел, но, придя на съёмочную площадку, не подошёл поздороваться со мной. Я-то думал, что он сейчас же бросится ко мне с объятиями, а вышло совсем не так, как я ожидал. Он повалился на снег и долго лежал так, а я стоял и ждал его.

Когда он поднялся, я стал учить его всяким зимним развлечениям: показал, как кататься на лыжах, как водить снегоход и так далее.

Взгляните на фото, посмотрите, какой счастливой выглядит Джоан.

— Ну вот, видишь, как здорово, — сказал я ей.

Джейси впервые увидел снег

МЕЖДУ 10 И 15 ГОДАМИ (1)

У Джейси есть несколько фотографий, на которых он играет в баскетбол. В то время он носил длинные волосы и жил в Америке.

Все говорят, что он прекрасно играет в баскетбол и особенно виртуозно забрасывает трёхочковые. Я не верил, что он такой мастер.

Однажды я ему предложил:

— Плачу 1000 американских долларов за каждый мяч. Если ты забросишь подряд десять трёхочковых, то получишь от меня 10 000 долларов. Если хотя бы один из десяти пробьёшь мимо, то забудь о них.

Он согласился и сразу же встал на линию, готовясь к броску. Я подавал ему мяч. Он забрасывал мяч, я подавал ему заново, он его ловил, чеканил об пол и бросал, снова ловил, снова чеканил и бросал. Я смотрел и удивлялся: он забил подряд девять трёхочковых! Когда настала очередь десятого, я нарочно не стал бросать ему мяч, а вместо этого пустил его по полу в сторону Джейси. Он не ожидал такого поворота, нагнулся и поднял мяч, а когда разогнулся, чтобы бросить в корзину, успел несколько сместиться с исходной позиции, и в конце концов последний трёхочковый ему забить не удалось.

— Как тебе не стыдно, — возмутился Джейси.

— Ха-ха, чуть не проиграл тебе 10 тысяч долларов.

Несколько месяцев спустя я решил ещё раз его испытать.

— На этот раз я по-честному подам тебе мяч все десять раз, забьёшь все десять — получишь 10 000 долларов.

Он забил десять трёхочковых подряд. Забив последний мяч, он не подошёл ко мне, а повернулся к маме:

— Папа должен мне 10 тысяч долларов.

Джоан сразу же достала бумажку и написала на ней: «Я должен сыну 10 000 американских долларов». Потом попросила меня поставить там подпись.

В конце концов я выплатил ему эти деньги только в год его двадцатипятилетия или двадцатишестилетия.

МЕЖДУ 10 И 15 ГОДАМИ (2)

Когда он перебрался из Америки в Гонконг, я выделил ему в качестве жилья половину дома.

Каждый день по вечерам на его половине зажигался весь свет, какой там имелся. Когда я зашёл посмотреть, чем он занят, я обнаружил, что там никого нет, однако там горели все до единой лампочки, даже в туалете и в буфете. Дождавшись его возвращения, я спросил:

— А ты не можешь выключать свет?

— Когда свет включен, чувствуешь себя бодрее, — ответил Джейси.

— За электричество плачу я, а ты так рассуждаешь. Нельзя впустую расходовать ресурсы. Если завтра ты опять не выключишь свет, будешь сам оплачивать счета.

На следующий день свет снова горел ярче яркого.

А на третий день я вызвал электрика и попросил его разделить счётчик, установив ещё один электрощиток на половине сына:

— Отныне все расходы за электричество ты будешь оплачивать сам.

С тех пор он никогда не забывал выключать свет.

15 ЛЕТ (1)

Когда он жил в Америке, Коко очень о нём заботилась и постоянно была рядом, так что он к ней относился как к старшей сестре.

Перебравшись в Гонконг, Джейси выразил желание пригласить названую сестру в итальянский ресторан. Я ему говорю:

— Хорошо, сходите.

Он ушёл, но вскоре позвонил мне и говорит:

— Пап, приезжай, Коко хочет с тобой увидеться.

Я ответил:

— Вы — молодёжь, зачем я вам буду мешать, пообедайте без меня.

Но Джейси настаивал, чтобы я приехал, и я сдался. Приехав в ресторан, я понял, зачем меня так настойчиво звал сын. Коко привела с собой в ресторан целую компанию из десяти с лишним человек, и я понадобился, чтобы оплатить счёт. У Джейси не было практически ни одного доллара.

Проходя по коридору, я заметил Луиса Ча, который обедал там вместе с женой. Я подошёл поздороваться и поклонился ему. Луис Ча улыбнулся мне. Поприветствовав писателя, я прошёл в глубину зала и сказал официанту, что счёт господина Луиса Ча тоже оплачу я.

В итальянских ресторанах столы вытянуты в длину. Я вошёл и сразу же сел на ближайший ко входу стул. Джейси сидел в глубине. Когда все уже почти покончили с едой, вдруг вошёл Луис Ча и обратился ко мне на шанхайском диалекте:

— Братец, это чрезвычайно любезно с твоей стороны, спасибо тебе!

— Ну что вы, не за что, я не мог не сделать этого, — вежливо ответил я.

Я поднялся из-за стола, и следом за мной поднялся Джейси. Увидев это, я сразу подозвал его к себе, чтобы он тоже поздоровался с писателем. По моему примеру он почтительно поклонился.

— Это твой сын? Какой большой уже! — воскликнул Луис Ча.

— Да, верно, верно, — отвечал я.

Обменявшись с нами ещё парой любезностей, он собрался уходить. Я вышел его провожать, и Джейси поспешил следом за нами. Мы проводили господина Ча до машины.

На обратном пути к столику Джейси спросил:

— Пап, кто это был?

— Ча Лянъюн.

— А кто это?

— Как кто??? Цзинь Юн!!!

— Оу, банкир, да? Неудивительно, что ты перед ним так трепещешь, он же управляет твоими деньгами.

15 ЛЕТ (2)

В то время, когда я отправил его в Шанхай к Джонатану Ли учиться музыкальным премудростям, Гонконг ещё находился под юрисдикцией Великобритании, и мы, жители Гонконга, практически ничего не знали о том, что происходит на материке. Многие напоминали мне, что Джейси лишь совсем недавно приехал на родину предков, и нужно особенно заботиться о его безопасности. Поэтому я отправил вместе с ним нескольких телохранителей, которые везде ходили бы за ним по пятам и следили, чтобы его не похитили.

Телохранители оказались ребятами весьма ответственными и никуда его не пускали. Он говорил, что хочет поехать на озеро Сиху, а они ему: нельзя, это опасно. Куда бы он ни захотел поехать, ему неизменно отвечали, что это опасно, и не отпускали. Каждый день его обманом отвозили прямиком домой и запирали. Вскоре все разъезжались, и он оставался один, и никуда нельзя было выйти.

Он написал тогда песню под названием «Стена, созданная людьми». В ней были такие слова:

Он тогда пояснил, что первая стена — это я, вторая — мама, третья — Джонатан Ли, а четвёртая — телохранители. Когда он писал эту песню, у хозяина квартиры, где он жил, была маленькая птичка, и Джейси её выпустил.

Услышав песню, я решил во что бы то ни стало избавить его от телохранителей и предоставить свободу.

Ему было всего 15 лет, когда он написал ту песню.

15 ЛЕТ (3)

Во время работы над фильмом «Шанхайский полдень» Джейси снимался в массовке, он был одним из тех, кто мельком попал в кадр.

У него были летние каникулы, и он каждый день приходил на съёмки. Поначалу ему всё казалось новым и необычным, он постоянно чему-то учился у моих каскадёров, помогал передвигать маты, переносить аппаратуру, смотрел, как я готовлюсь к боевым сценам. Меня очень радовала его заинтересованность.

Вечера он проводил с моими каскадёрами. По моей просьбе они учили его боевым приёмам, а через несколько дней вместо привычных звуков кулачного боя я услышал какие-то шлепки. Я заглянул к ним и застал Джейси и всю команду каскадёров за игрой в баскетбол. В ответ на мои упрёки Джейси возразил:

— Но ведь это тоже спорт!

Он не очень любил занятия по боевым искусствам, зато интересовался стрельбой из ружья. Я тайком заснял его в саду, пока он упражнялся в стрельбе, у меня до сих пор сохранилась эта видеозапись.

Через несколько дней Джейси пропал со съёмочной площадки. Ему стало скучно, а работа казалась ему слишком тяжёлой, поэтому он сбежал со съёмок и спал в дальней машине. Поскольку действие фильма «Шанхайский полдень» происходит в прошлом веке, все актёры носили старинную одежду, а на земле не должно было виднеться следов автомобильных шин, так что все машины мы оставляли вдалеке от площадки. Вот в одной из тех машин он и уснул.

При съёмках одного из эпизодов я сделал сальто назад и задел за что-то головой. Было очень больно, и я подумал: «Ну вот, я получил травму, а сын этого не видит. Обязательно нужно, чтобы он видел, какая у папы тяжёлая работа». Я попросил одного из работников немедленно разыскать Джейси и сообщить, что я получил травму, а сам тем временем обхватил руками голову, делая вид, что мне ужасно больно.

Человек отыскал его и разбудил:

— Джейси, Джейси, папа получил травму!

Он перепугался, выскочил из машины и помчался ко мне. У него был очень обеспокоенный вид. Я видел, как он приближается, на ходу выписывая ногами дуги и окружности. Дойдя до губчатых матов, он вдруг рухнул на них и моментально уснул! Представляете, уснул, едва увидев маты!

Сейчас я сожалею, что никто этого не заснял, было бы очень забавно сейчас пересмотреть.

На следующий день ему было стыдно появляться на площадке, он слонялся вдалеке и ловил землероек. Животные прятались в норах. Джейси раскапывал нору, делая круглое отверстие, а затем клал что-нибудь возле выхода, чтобы выманить животное. Так он поймал четыре землеройки.

Я стал придумывать какую-нибудь хитрость, чтобы он их отпустил. Никакие уговоры на него не действовали:

— Не отпущу, я с таким трудом их поймал, ни за что не отпущу! — упрямо повторял он.

Тогда я решил, что раз его нельзя уговорить, нужно, чтобы кто-то его напугал.

И мы с моим учителем английского придумали уловку. Учитель изобразил ужас:

— О боже! Ты её трогал? Скорее иди вымой руки! Она же ядовитая! У них на теле живут опасные бактерии, ни в коем случае нельзя, чтобы она тебя укусила! У меня одного друга укусила землеройка, так ему пришлось ампутировать всю руку!

Джейси испугался и бросил землероек. Когда они пробегали мимо нас, мы с учителем испуганно завопили:

Под «делами» мамы на самом деле подразумевалась игра в маджонг, а у меня из-за работы не было времени на сына. После того, как мы услышали эту песню, Джоан перестала играть в маджонг.

Именно тогда я понял: все свои мысли, которые он хотел бы до нас донести, он облекает в форму песен, в них он высказывает всё, что хочет нам сказать.

ДОМАШНИЕ ЖИВОТНЫЕ

В молодости у меня было множество увлечений. У многих знакомых были домашние животные, но мне не хотелось держать каких-то обыкновенных животных, ведь это не так круто. Поэтому мне иногда рассказывали о всяких необычных животных.

А один приятель продал мне настоящего львёнка, совсем маленького, почти новорождённого. Продавец взял с меня 10 000 долларов. Львёнок был очарователен, к тому же это весьма необычное домашнее животное. Довольный, я поселил его в офисе и каждый день кормил его, поил молоком, заботился о нём. Однажды я взял его на руки и стал трепать его за мордочку, как я люблю обычно делать. Трепал-трепал, и тут львёнок поднял свою когтистую лапку, пытаясь оттолкнуть мою руку. Видимо, он хотел этим сказать: «Ай, ну всё, хватит». Он слегка задел меня когтями, но лицо у меня во всю длину оказалось исполосовано кровоточащими царапинами.

А ведь он пока ещё такой маленький, размером с небольшую собачку. Если такое произойдёт месяца через три, когда он подрастёт, мне и вовсе не поздоровится. Я бросился звонить человеку, который продал мне львёнка:

— Хочу вам его вернуть, он мне не нужен, я боюсь держать его у себя.

В конце концов, он забрал львёнка себе, а я выбросил на ветер 10 000 долларов.

Спустя некоторое время друзья подарили мне красавца-сокола. Каждый раз, когда я находился на съёмочной площадке, он прилетал ко мне и садился на плечо, а стоило слегка тряхнуть плечом, и он улетал. Иногда он прилетал, когда я занимался монтажом, я встряхивал плечом, и он опять улетал. А потом я держал у себя пару лемуров с огромными глазами, они были очень милые. На одной из детских фотографий Джейси держит одного лемура на руке, а второй сидит у него на ноге.

А потом мне стали всё чаще сбагривать животных, я держал дома самое разнообразное зверьё: белку-летягу, белую змею, летучих мышей. Их становилось всё больше, и в конце концов я просто построил на склоне горы позади здания Golden Harvest огромный питомник, потратив 7000 долларов, и поселил их там, отведя для каждого отдельный вольер. Каждый день после работы я заходил их проведать.

И вот однажды над Гонконгом пронёсся мощный тайфун, и когда я на утро пришёл в питомник, оказалось, что они все мертвы…

Я полагал, что животные не боятся тайфунов, а на самом деле в лесах им не приходилось сталкиваться один на один со стихией. Я не подумал о том, что в лесу они могли укрыться среди деревьев, а сейчас, в клетке, им некуда было убежать, на склоне горы для них не нашлось никакого укрытия, и все они погибли от сильного ветра. А я даже не сделал для них закрытых помещений, они жили в простых клетках с прутьями из проволоки. Мне кажется, из-за того, что накануне тайфуна стояла жаркая погода, они перегрелись и потом погибли из-за сильного ветра и из-за потоков воды, которые обрушились на них. При виде их мёртвых тел я впал в глубокую депрессию и с тех пор не мог даже думать о том, чтобы держать домашних питомцев.

Потом у меня были два сенбернара. Что представляют собой эти собаки? Приходилось вставать спозаранку, я разбивал для них на завтрак шесть больших яиц и смешивал с молоком, а собаки смирно сидели в сторонке и ждали. Когда я, наконец, ставил перед ними миску с едой, они сметали всё в мгновение ока, одним глотком. На то, чтобы прокормить такую собаку, в месяц уходило около 3000 долларов.

Однажды пришёл ко мне ассистент режиссёра, а я как раз собирался выгуливать собаку. Я позвал его с собой. Общий вес обоих собак составлял более 300 фунтов, а я тогда был очень худенький. Когда мы только вышли, я вёл на поводке обоих собак, но потом одна из них остановилась, чтобы пописать, и я попросил своего спутника взять поводок от второй собаки.

Когда я поднял голову, послышался какой-то вопль, и я увидел, как мой спутник вцепился в столб, а собака изо всех сил тянет его за поводок вперёд. Он никак не мог перетянуть поводок на свою сторону и боялся отпустить столб, потому что в таком случае собака просто потащила бы его по земле. При виде этой картины я чуть не умер со смеху.

Сейчас у меня дома три собаки и две кошки, и ещё пять кошек живут у меня в офисе.

Обе мои собаки — золотистые ретриверы. Их мне когда-то давно подарили. Двор моего дома в Гонконге довольно просторный, и собакам есть где побегать. Эти крупные пёсики — родные братья, они живут у меня уже около восьми лет. Когда я в разъездах, они по мне очень скучают, а один из них, не имея возможности видеть меня чаще, даже заболел ипохондрией.

А первая собака, которая была у меня до них, уже во взрослом возрасте однажды убежала и не вернулась. Я давал объявления в газетах, обещал щедрое вознаграждение и обклеивал всю улицу её фотографиями, но мне так и не удалось её найти. В это время Джонс, собака моего друга, ощенилась, и он, видя, как я переживаю, подарил мне двоих щенков. Друг знал, как трепетно я отношусь к собакам. Я придумал им имена: одного назвал JJ (Джей-Джей), второго — CC (Си-Си). Потом, когда Джонс умерла, я решил поменять второй собаке имя, и назвал его в честь мамы — Джонс.

Ипохондрией заболел Джей-Джей. Однажды он убежал, и поймавшие его люди едва не усыпили его. Ночью наружная автоматическая дверь каким-то образом раскрылась, и, проснувшись с утра, я обнаружил, что обе собаки пропали. Я немедленно отправил всех на поиски. Спустя несколько дней нашёлся Джонс, а Джей-Джея мы безуспешно искали две недели подряд. Я был как на иголках, ведь моя первая собака сбежала и так и не нашлась, я боялся, что и Джей-Джея я навсегда потерял.

В Гонконге есть ассоциация по борьбе с жестокостью по отношению к животным, они следят за тем, чтобы домашних собак не выбрасывали на улицу. Они могут приютить потерявшуюся собаку, но если за ней долго никто не приходит, собаку усыпляют. Один коллега вспомнил об этой организации и сразу же обратился туда. Однако там ответили, что нужной нам собаки у них нет. Коллега вернулся и доложил мне о результатах. Я распереживался, и он вызвался сходить туда ещё раз:

— На этот раз я обязательно прорвусь внутрь и своими глазами рассмотрю всех собак, которые там содержатся.

Я с Джей-Джеем и Джонсом

Вернувшись туда, он попросил работников провести его внутрь и показать собак. Сначала его не хотели впускать, и он проторчал там очень долго, пытаясь договориться, обещая, что он лишь глянет одним глазком и сразу уйдёт. Наконец его впустили. Едва он вошёл, как сразу же увидел ДжейДжея. Коллега указал на него и сказал, что он именно эту собаку и ищет, но ему ответили, что в их регистрационных записях на неё указан совсем другой адрес.

В конце концов, выяснилась причина недоразумения: я переехал, а на чипе в теле Джей-Джея остался записан прежний адрес, который, разумеется, не совпадал с моим новым адресом.

Коллега привёз Джей-Джея домой, но с тех пор у пса развилась небольшая ипохондрия — возможно, из-за долгого пребывания в Ассоциации. Наверное, он плохо питался, там было грязно, и ему было страшно, а может быть, его ещё и обижали другие собаки. Бедняжка!

После возвращения домой Джей-Джей ещё долго не мог прийти в себя, боялся всего, даже наших кошек. Когда на его пути оказывалась кошка, он боялся идти дальше. Бывало, я его позову, а на его пути стоит кошка, тогда он не осмеливался идти по прямой, он поворачивал назад и подходил ко мне, сделав огромный крюк. Если кошка сидела возле моей ноги, он обходил меня с другой стороны. Потом Джейси завёл малюсенькую собачку, и Джей-Джей боялся даже её. А эта малявка любила на нём сидеть.

Сейчас каждый раз, возвращаясь в Гонконг, я сажаю Джей-Джея и Джонса в машину, и мы выезжаем покататься. Их это приводит в восторг. Для того, чтобы можно было возить собак, я специально купил машину с кузовом. Всякий раз, едва увидев, как я обуваюсь у порога, они бросаются ко мне и мешают выйти, так как знают, что если я уйду, то неизвестно, когда вернусь снова.

Бывало, я захожу в гараж и задумчиво смотрю на стоящие в ряд машины, не зная, какую выбрать, и в это время ко мне радостно подбегают оба пса, глядя на меня умоляющим взглядом, как будто говоря: «Возьми нас прокатиться!». И мне ничего не остаётся, как выбрать джип. Однажды в Гонконг приехал один приятель, я вспомнил, что у меня в гараже целая куча машин простаивает без дела, и предложил одолжить ему на несколько дней одну из них. В итоге, сев за руль выбранной машины, он даже не смог её завести — она так долго стояла в гараже, что в конце концов испортилась.

Иногда я сажаю собак в машину и беру с собой в офис, они уже выучили дорогу от дома до офиса. Джонс — очень живой и весёлый пёс. Когда по дороге попадается пейзаж или люди, он радостно лает навстречу ветру. А когда мы въезжаем в тоннель или проезжаем под мостом и вокруг ничего не видно, он ложится и отдыхает. Когда мы приезжаем в офис, Джонс везде бегает за мной по пятам. В противоположность ему, Джей-Джей тихий и спокойный, в офисе он обычно гуляет в одиночестве или тоже ходит за мной.

Кошек я держу, главным образом, чтобы гонять крыс. С тех пор, как я завёл кошек, крысы пропали.

У меня дома было две кошки: одну зовут Диндин, вторую — Дандан. Диндин добрый и ласковый, а Дандан — озорник, везде носится, повсюду лазит. Один раз возвращаюсь в Гонконг, а у него целого куска мяса нет, в другой раз вернулся — у него рана на губе. Все эти травмы он получил в драках с другими котами. А мне каждый раз приходилось его лечить, через месяц раны заживали, он опять убегал и возвращался с новыми ранами после очередной драки, и я опять его лечил. В конце концов, он убежал и больше не вернулся. Думаю, он либо остался жить на улице, либо погиб в очередной драке.

Четверо из пяти кошек, живущих у нас в офисе, боятся меня, и только одна, по имени Сяохэй, меня не боится. Когда они увидели меня впервые, все четверо бросились врассыпную, а Сяохэй стоял на месте и смотрел на меня. Я тогда сразу понял, что это очень храбрый кот.

Некоторые никак не могут понять, почему я так трепетно отношусь к животным, почему я могу горько оплакивать животное, умершее от болезни. Но это те люди, у которых никогда не было животных, они никогда не испытывали подобных чувств. Во время промо-тура фильма «Карате-пацан» в Америке я сделал на заказ двух мягких пандочек и назвал их Лэй и Зи. С тех пор я всюду вожу их с собой и фотографирую со знаменитостями и на фоне известных достопримечательностей.

Малявка, обижающая больших собак

Я и мои домашние питомцы

Чжу Мо

НЕИСПРАВИМЫЙ ХАРАКТЕР

При упоминании Джеки Чана многие первым делом вспоминают, что это человек, который любит флиртовать с женщинами, лезет в чужие дела и несёт всякий бред. Но близкие люди, которые тесно общаются с Джеки, знают его как человека, который не способен кому-либо в чём-либо отказать, который добр и внимателен к окружающим, всегда защищает слабых и ведёт себя достойно. Это прекрасный человек, который всё принимает близко к сердцу. Узнавая его всё лучше и лучше, преодолев череду объективных или предвзятых мнений, вы обнаружите, что большинство черт его характера сформировались ещё в детстве. Именно об этом гласит поговорка: «Легче сдвинуть реки и горы, чем изменить характер человека».

Начнём с пристрастия Джеки Чана к женскому полу. Эта его черта известна всем, а проистекает она от привычки Джеки заботиться о девушках. Эта забота не зависит ни от возраста, ни от внешности и телосложения, ни от социального положения девушки, любая особа женского пола автоматически становится объектом заботы и опеки со стороны Джеки Чана. Он проявляет свою заботу в самых разных видах, и в первую очередь — во внимании и комплиментах.

Агент Джеки на Тайване, Эмма, рассказала мне такую историю. Много лет назад Джеки участвовал в каком-то мероприятии, которое проводилось в одном огромном спортзале в Тайбэе. В зале присутствовали целые делегации студентов из разных учебных заведений, и между этими делегациями были распределены конкретные обязанности. Обязанностью студенток из Женской школы № 1 — самой знаменитой женской средней школы Тайбэя — было держать картонные таблички с иероглифами и составлять из них фразы. Ведущими на том мероприятии были Сибелль Ху и Чжан Фэй, а пели на сцене, помимо Джеки, также Энди Лау, Аарон Квок и другие звёзды.

Когда уже подходила очередь Джеки выйти на сцену, он вспомнил, что в песне «Стремиться к солнцу» довольно длинный проигрыш, и перед выходом на сцену спросил Эмму:

— Что мне делать во время проигрыша? Просто стоять столбом или покачиваться?

А после этого уточнил имена почётных гостей, сидевших в зале. На сцене, когда начался проигрыш, он произнёс:

— Спасибо всем членам администрации, присутствующим здесь сегодня — господину такому-то и такому-то, но самую большую благодарность я выражаю этой тысяче девочек из Женской школы № 1 Тайбэя, вы сегодня отлично поработали!

Все девочки замерли от неожиданности, а затем зал взорвался аплодисментами, все, побросав таблички, бурно аплодировали и громко вопили от радости. Казалось, спортзал вот-вот рассыплется от такого шума. Девочки не ожидали, что Джеки не только про них вспомнит, но ещё и точно назовёт их школу. Эмма, которая в это время находилась за кулисами, услышала, как кто-то рядом прокомментировал:

— Во даёт Джеки Чан!

— И как он такое придумал! Какой молодец!

Когда Джеки допел и спустился со сцены, Эмма спросила:

— Как ты узнал, что эти дети — из Женской школы № 1?

Джеки загадочно улыбнулся:

— Когда я только начал работать постановщиком боевых сцен, меня ещё никто не знал. Я снимал фильм на Тайване, и две девочки из этой школы приходили на съёмочную площадку, хотели договориться со мной об эксклюзивном интервью, чтобы опубликовать его в школьной газете. Помню, они были одеты в школьную форму, она была белая с зелёным, очень броская. Девочки были скромные, хорошенькие и приятные в общении. Мне всегда были симпатичны такие интеллигентные и утончённые девушки, общение с ними глубоко впечатлило меня, и я очень благодарен им за то интервью. Сегодня, стоя на сцене, я с первого взгляда узнал эту форму и понял, что девочки — из той школы.

Когда Эмма рассказывала историю, к нам подошёл Джеки. Мы стали его подкалывать:

— Джеки, у тебя врождённый талант в обращении с девушками!

— Это не врождённый талант, это всего лишь показатель того, насколько искренна твоя забота об окружающих, — серьёзно ответил Джеки.

Джеки любит говорить девушкам что-то приятное — это, похоже, вошло у него в привычку.

— Вау, ты сегодня одета совсем как кукла Барби!

— Эту шоколадку я принёс специально для тебя.

— Вау, эта юбка так здорово подчёркивает твою прекрасную фигуру.

Все эти комплименты выскакивают у него словно сами собой.

Однажды я отправилась с ним в командировку и в дороге спросила у него:

— Джеки, какие девушки, по-твоему, самые красивые и привлекательные?

Он улыбнулся:

— По правде говоря, я с детства пользуюсь успехом у женского пола. В школе пекинской оперы одна из старших сестёр, помощниц учителя, была особенно добра ко мне, но я в то время ещё ничего не понимал. Когда я вырос и стал работать каскадёром, мы с другими каскадёрами после работы обычно шли в какой-нибудь ночной клуб. В возрасте чуть старше 20 лет я вдруг резко стал знаменитым и богатым, и девчонки липли ко мне, как мухи, они мне буквально не давали прохода. За столько лет у меня уже взгляд «замылился». Я видел слишком много красоток — и китаянок, и иностранок. Сейчас я уже не могу выделить для себя какой-то идеал красоты.

Многие представляют себе Джеки Чана крепким суровым мужчиной, но те, кто близко знаком с ним, знают, что это человек с мягкой душой, не способный никому отказать.

Друзья и знакомые часто шутят, что самое эффективное — это расплакаться перед Джеки. Однажды вечером на съёмках фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» во Франции по возвращении в отель Джеки застал одну из своих сотрудниц всю в слезах. Она выглядела очень расстроенной.

Он спросил, что случилось. Оказалось, у неё украли ноутбук. Потом съёмки во Франции закончились, и большая часть команды вернулась в Гонконг, и в первый же рабочий день в офисе та сотрудница обнаружила на своём столе новенький ноутбук.

А вот ещё один случай. Одна подруга Джеки плакалась Дороти, что у неё пропал айпад. На следующий день Джеки купил и подарил ей новый айпад. Если у кого-то из коллег в офисе Джеки потерялся мобильник или фотоаппарат, Джеки обязательно подарит новый. Когда мы с Дороти заговорили на эту тему, она стала меня подначивать:

— Момо, ты в следующий раз пусти слезу и скажи Джеки, что потеряла какой-нибудь там айфон или айпад, он тут же подарит тебе новый.

Когда подошли к концу съёмки фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» и кто-то произнёс: «Джеки, съёмки окончены!», этот крепкий суровый мужчина вдруг залился слезами. Стесняясь плакать при всех, он торопливо протиснулся к своей машине и спрятался внутри. Там он сидел, пока не успокоился, а потом вышел, чтобы вместе со всеми открыть шампанское и отпраздновать.

Позже я спросила его:

— Почему ты тогда заплакал?

— Я столько лет снимаю кино, я снял множество фильмов, но лишь сейчас окончание съёмок меня настолько взволновало. И это вовсе не те причины, о которых вы могли бы подумать: что это сказывается возраст или что работа была очень тяжёлая. Просто я вдруг осознал, со сколькими трудностями мне пришлось столкнуться. В ходе съёмок возникало множество противоречий и разногласий. Сегодня один недоволен, завтра другие разводятся, и у каждого своя правда, и невозможно категорично сказать, кто прав, кто виноват. Мне приходилось занимать позицию посредника и улаживать ссоры, хотелось, чтобы все были довольны. Меня всё это изрядно вымотало. В тот день, когда объявили об окончании съёмок, я вдруг почувствовал себя несправедливо обиженным.

Один коллега, который много лет проработал с ним бок о бок, рассказал мне:

— Джеки — такой человек, который всегда чувствует себя чем-то обязанным. Если он знает, что у кого-то проблемы, он не может спокойно оставить их в стороне и продолжать работать. При этом он никогда ни на что не жалуется, тянет эту лямку до конца, и только когда чувствует, что его силы исчерпаны, просит кого-то другого вмешаться и решить проблему.

Джеки рассказал мне об одном случае — таком чудном, что не знаешь, плакать, или смеяться. Дело было в тот год, когда он готовился снимать фильм «Шанхайский полдень». Он искал актрису на главную роль, и ему хотелось, чтобы это было новое лицо, актриса, с которой он никогда раньше не работал. Он сказал ассистенту режиссёра:

— Нам нужно что-то совершенно особенное. Лучше всего, если это будет какая-нибудь певица, популярная во всей Юго-Восточной Азии. Точно, Ван Фэй!

Помощником режиссёра был иностранец, и он понятия не имел, кто такая Ван Фэй. Джеки ему объяснил:

— Она очень знаменита, здорово поёт и в точности соответствует тому персонажу, которого требует сценарий. Её английское имя — Фэй Вонг.

— Значит, Фэй Вонг? — уточнил ассистент режиссёра. — Хорошо, мы обратимся к ней.

Через несколько дней ассистент режиссёра позвонил Джеки:

— Мы связались с Фэй Вонг.

— Ух ты, правда?

— Когда она услышала ваше имя и узнала, что вы хотите с ней сниматься, она очень обрадовалась!

— Серьёзно? Замечательно!

— Она сейчас в Сингапуре, но скоро прилетит сюда, чтобы с вами встретиться.

— Да, отлично.

Когда раздался стук в дверь, Джеки находился в трейлере-гримёрке для съёмочной группы. Заглянул ассистент режиссёра:

— Фэй Вонг только что вышла из самолёта и скоро будет здесь.

— Хорошо, — ответил Джеки.

Вскоре помощник режиссёра снова постучал в дверь:

— Она приехала.

Джеки поспешил наружу, чтобы не заставлять гостью ждать: этикет требовал лично выйти на улицу и встретить посетительницу. Выйдя из трейлера, Джеки про себя удивился: «А? И где же Фэй Вонг?». Ассистент режиссёра стал по очереди представлять людей, которых он привёл: это такой-то, это такой-то, а вот это Фэй Вонг. Джеки продолжал про себя недоумевать: «Да нет же, какая же это Фэй Вонг?». Но девушка тем временем уже подошла и, пожимая ему руку, произнесла:

— Джеки, спасибо, что обратили внимание на меня и выбрали меня для своего фильма.

А Джеки лишь жал ей руку и улыбался:

— Ну да, ну да…

Обменявшись приветствиями с гостями, Джеки вернулся в трейлер и сказал ассистенту режиссёра:

— Это же не Фэй Вонг! Это не та Фэй Вонг, которую я имел в виду!

Помощник режиссёра совершенно растерялся:

— Но я же привёл вам, кого вы просили. Разве вы просили не Фэй Вонг?

Кого вы просили, я того и привёл. Что значит не та?…

Оказывается, съёмочная группа перепутала и привезла ему сингапурскую актрису по имени Фань Вэньфан, английское имя которой — Фэнн Вонг. Звучит почти так же, как Фэй Вонг…

Джеки тогда редко смотрел телевизор и не разбирался в звёздах телесериалов, поэтому не знал о Фэнн Вонг. Только потом ему стало известно, что она очень популярна как в Сингапуре, так и в Китае. Ассистент режиссёра был подавлен, никак не мог придумать, как разрешить эту неразбериху, и донимал Джеки:

— Что же теперь делать?

— Ничего, не будем менять, пусть она играет! — ответил Джеки.

Фэнн Вонг в итоге прекрасно показала себя в этом фильме, так что сейчас снова ворошить это дело — немного несправедливо по отношению к ней, но я уверена, что она и по сей день благодарна Джеки за это сотрудничество. Между тем данный случай наглядно показывает, насколько Джеки безотказный.

За день до написания данного текста мы сопровождали Джеки Чана на какую-то церемонию награждения в области короткометражного кино. Организаторы сказали Джеки, что к шести надо прибыть на мероприятие, и пообещали, что в семь уже можно будет уехать. Джеки прибыл в назначенное время без опозданий и обнаружил, что всё совсем не так, как ему обещали. Когда он приехал, ещё почти ничего не было готово, и хотя работники делали всё возможное, чтобы ускорить процесс, однако в любом случае это означало, что мероприятие рано не закончится. В итоге Джеки прождал в комнате отдыха до 10:30 вечера, пока до него дошла очередь.

Пока мы ждали, он спросил у нас:

— Почему меня так легко обмануть? Почему меня всё время обманывают?

Я ответила:

— Проблема не в том, что тебя легко обмануть, просто в этой индустрии давно уже образовался порочный круг. Каков бы ни был по величине и значимости деятель искусства, он в совершенстве владеет искусством опаздывать. Чтобы подстраховаться, организаторы назначают время намного раньше времени фактического начала, с расчётом, что гость всё равно опоздает. С обеих сторон получается обман, но такой расчёт в большинстве случаев оказывается верным. Хотя от такого обычая страдают пунктуальные люди вроде тебя.

Несколько лет назад было очень модным японское слово «отаку», так вот, я думаю, Джеки можно назвать настоящим филантропом-отаку. И это никак не связано с его нынешним финансовым или общественным положением, он такой с самой ранней юности. В те времена, когда он зарабатывал всего 65 долларов в день, он как-то раз направлялся в кинотеатр Golden Harvest. Проходя по улице Джордан-роад, он повернул за угол и увидел молодого человека, лежащего ничком на земле. Мелом он писал на земле, как ему плохо и какой он несчастный, выпрашивая у прохожих деньги. Вокруг него собралось множество зевак, но мало кто давал деньги. Джеки заметил, что у молодого человека очень красивый почерк. Он остановился и стал за ним наблюдать. Джеки стало жалко юношу, он подошёл и положил перед ним пятидесятидолларовую купюру. Все зеваки уставились на него. Оставив деньги, Джеки не стал больше задерживаться, перешёл дорогу и отправился дальше. Джеки очень переживал из-за увиденного, но оттого, что он смог помочь другому, на душе у него стало радостно. Лишь чуть позже пришло к нему осознание реальности, он понял, что отдал молодому человеку все свои деньги и ему не на что жить до следующей зарплаты. В то время доход был нестабильный, не было никакой гарантии, что сегодня будет работа и будут деньги.

Однажды мы вместе ехали на съёмочную площадку. На светофоре машина остановилась под мостом, и к нам подошёл попрошайка. Джеки попросил ассистента, чтобы ему дали денег. Ему ответили, что большинство таких попрошаек — обыкновенные мошенники, и попытались отговорить, но Джеки стоял на своём. Тогда вмешалась я:

— Джеки, в таких ситуациях нужно ориентироваться на определённые показатели. Если попрошайка — старик, уже не способный к физическому труду, я охотно даю ему деньги, независимо от того, мошенник он или нет. Но если передо мной молодой человек в полном расцвете сил, я ни в коем случае не стану подавать ему милостыню, он вполне способен пойти и заработать деньги.

Выслушав меня, Джеки на некоторое время замолчал, а потом ответил:

— Вы просто не понимаете. Даже молодые люди иногда оказываются в безвыходных ситуациях. Их тоже нужно жалеть.

С тех пор прошло много времени, и узнав историю жизни Джеки, узнав, в каких условиях он рос, я наконец поняла, что он имел в виду. Наверно мы просто никогда не оказывались в по-настоящему безвыходных ситуациях, поэтому нам легко рассуждать так, как рассуждаем мы, и наш ход мыслей кажется нам весьма логичным. Джеки же в совсем юном возрасте уже успел побывать на самом дне жизни, поэтому ему проще поставить себя на место других.

— Во времена моей молодости, — говорит Джеки, — ты мог обладать недюжинной силой, и, тем не менее, перед многими ситуациями ты оказывался абсолютно бессилен, как бы ни было велико твоё желание действовать.

Во время съёмок сцены автомобильной погони на горном серпантине в пригороде Пекина для фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак», чтобы не мешать процессу, была перекрыта горная траса. Джеки увидел на обочине старичка, продающего фрукты. Он выкупил у старика все фрукты, чтобы тот не переутомился и смог пораньше вернуться домой.

Несколько дней назад в Гуанчжоу нам попался один молодой попрошайка, и Джеки велел ассистенту сунуть ему в руку 500 долларов. Когда машина стала потихоньку удаляться, Джеки, глядя в зеркало заднего вида, стал представлять себе разные варианты развития событий. Может быть, молодой человек сразу купит себе на эти 500 долларов вещи первой необходимости. А может быть, он сейчас посмеивается и радуется, что одурачил ещё одного простофилю. Для Джеки это не важно, для него главное — что он дал кому-то денег:

— Мне доставляет радость делиться деньгами с другими. А почему бы и нет? Я занимаюсь благотворительностью. Но если всё время прислушиваться к пересудам — мол, этот человек обманщик, тот — пройдоха, то тогда нет смысла заниматься благотворительностью.

Однажды рабочий день на съёмках в Америке был прерван известием о забастовке. Все актёры разбрелись по своим трейлерам смотреть новости. Джеки, следуя примеру остальных, вернулся в трейлер, но так и не понял, что произошло. Лишь позже он узнал о том, что многие звёзды, в том числе Мадонна, Сильвестр Сталлоне и другие вышли на улицу и устроили демонстрацию, настаивая на обязательном отчислении актёрам процентов от продаж соответствующей аудио — и видеопродукции. В результате той забастовки удалось добиться выплаты процентов от продажи видеопродукции. Джеки Чан до сих пор получает авторские отчисления от продаж фильма «Час Пик», каждое отчисление — это несколько сотен долларов бумажными банкнотами. Этот случай продемонстрировал эффективность системы гильдий и профсоюзов, надёжно защищающих права и интересы своих членов.

Джеки тогда подумал:

— Протестная демонстрация помогла мне отвоевать определённые права. Когда я вернусь в Гонконг, я должен буду так же помочь коллегам бороться за свои права. Американская гильдия актёров в начале своего существования состояла всего из 11 человек, а ныне разрослась до огромной организации не просто всеамериканского, а мирового масштаба. Если они справились, то и мы справимся.

Вернувшись в Гонконг, Джеки создал Гильдию работников исполнительского искусства, а затем собственные организации появились у сценаристов, работников цеха монтажа, работников осветительного цеха и у операторов. У них был очень тяжёлый период, когда организации едва не рассыпались, но Джеки сказал, что обязательно надо его пережить, и если понадобится, он готов помочь им материально. И потом в течение долгого времени Гильдия работников исполнительского искусства выживала лишь благодаря финансовой поддержке со стороны Джеки. На восьмой церемонии вручения кинопремии «Золотой Багряник» председатель от организаторов поблагодарил Джеки Чана и сказал, что, если бы не его поддержка, этой кинопремии не существовало бы.

Помню, Джеки тогда сказал мне: «Океан вмещает сотню рек, имей терпение, если ты сейчас не рискнёшь, то никогда не узнаешь, ждёт ли тебя успех. Не дай другим сбить себя с толку, никого не слушай и делай то, что задумал».

Джеки всегда ведёт себя приветливо и дружелюбно. Обычно, где бы он ни оказался, к нему обязательно кто-нибудь подходит и тепло приветствует, и он всегда тепло отвечает на приветствия, пожимает руки, обнимает, фотографируется, хотя в большинстве случаев он не может даже вспомнить, кто это перед ним.

В конце 2014 г., вернувшись из Лондона в Пекин, я встретилась с Джеки. Я бросилась к нему навстречу, настроившись на крепкие объятия. Ци Цзун поспешил предупредить:

— Поосторожнее, у Джеки повреждено ребро.

Я поинтересовалась, откуда у него эта травма, но Джеки в ответ лишь улыбнулся и промолчал. Позже из разговора с его сотрудниками я узнала, что ребро он повредил на съёмках нового фильма «По следу». Радуясь редкой возможности вести съёмки в Гонконге, Джеки пригласил поработать на площадке своих прежних каскадёров. Поскольку они уже давно не работали «на передовой», они утратили соответствующие навыки. При съёмках одного из эпизодов, натягивая страховочный трос, они плохо рассчитали, так что Джеки остался болтаться в воздухе и, налетев на стальную пластину, повредил ребро. После этого происшествия каскадёры стали в Вичате заваливать У Гана извинениями, они чувствовали себя очень виноватыми, а Джеки всё повторял, что ничего страшного не произошло, не нужно переживать.

Джеки очень терпелив и с пониманием относится к работе других. Он то и дело участвует во всяких мероприятиях, на которых частенько возникают какие-то непредвиденные или экстренные ситуации, и в этих ситуациях он всегда остаётся невозмутимым.

— Даже если тщательно продумать всё до мелочей, обязательно возникнут какие-то проблемы. Я уже пятьдесят лет снимаю кино, и до сих пор всякий раз, приходя на съёмочную площадку, я сталкиваюсь с какими-нибудь трудностями. Поэтому я никогда не требую от окружающих совершенства.

Проработав семь лет в Huayi Bros., каких только режиссёров и актёров я не повидала, но комфортнее всего оказалось работать именно с Джеки Чаном.

У актёров, которые едва-едва успели немного прославиться, обычно куча всяких требований и капризов: им нужна отдельная комната отдыха, они непременно должны знать порядок выступлений и заранее иметь у себя вопросы предстоящих интервью, требуют чтобы еда соответствовала определённым стандартам, у них чётко определены временные рамки рабочего дня, они требуют определённого гримёра, требуют переделать текст своего выступления… В общем, нет такого, чего они бы не могли потребовать.

Во время промо-тура фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» мы заметили, что у Джеки Чана практически не возникает подобных требований. Убедившись, что ты профессионал, он будет во всём полагаться на тебя. Если позволяет время, он соглашается на все визиты, которые мы ему предлагаем. На всех интервью он всегда в отличной форме. Зная, что вопросами питания занимаются специально нанятые для этого сотрудники, он не станет беспокоить других. Когда его приглашают на фотосессии для журналов, он обычно сам приводит в порядок причёску: расчёсывает волосы и укладывает спреем, ему не нужна помощь гримёра. Он никогда не капризничает по поводу одежды, которую его просят надеть в редакции для фотосессии, не ноет, что она некрасивая или что это не его стиль. После окончания фотосессии он сам предлагает всем сняться для совместного фото, избавляя особо стеснительных от необходимости просить о фотографии.

Однажды мы обсуждали возможное сотрудничество с одним видеосайтом. Они хотели, чтобы Джеки снялся для них в одном видео, из которого потом сделали бы рекламный баннер для сайта. Съёмочная бригада целиком состояла из молодёжи, все, начиная с режиссёра и заканчивая оператором, выглядели такими юными и неопытными, можно вообразить себе, как им было не по себе, когда нужно было указывать Джеки Чану, как играть. Однако Джеки на протяжении всего процесса безропотно выполнял всё, что от него требовалось. Поначалу голос у режиссёра дрожал, когда он выкрикивал: «Мотор!», «Снято!». Но видя, как просто ведёт себя Джеки, без тени заносчивости, все почувствовали себя раскованнее. Процесс пошёл легко и быстро, и съёмка закончилась намного раньше, чем предполагалось. На многочисленных пресс-конференциях, посвящённых фильму «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» он много раз со сцены хвалил рекламный отдел компании Huayi Bros. за наш творческий подход к делу и за качественную организацию мероприятий. Сидя в зале и слушая его речь, мы были тронуты до глубины души.

Что касается историй о том, какой Джеки милый и внимательный и как он всё воспринимает близко к сердцу, то их очень и очень много. Пожалуй, начнём со второго.

Съёмки фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» начались в 2009 г. Вся многочисленная съёмочная группа собралась в Шанхае, актёрский состав был набран, декорации установлены, а через три или четыре месяца съёмки резко оборвались и не возобновлялись на протяжении девяти месяцев. Инвестор Альберт Юн был слегка недоволен, так как подготовка к этому проекту тянулась с 2003 года, и он вложил в него 30 млн долларов — сумма для инвестиций в кинематограф немалая — и из них на момент приостановки съёмок было израсходовано уже 22 млн. Когда остановилась работа над «Миссией Зодиак», Джеки занялся съёмками в фильме «1911». Вернувшись в Гонконг, он положил перед Альбертом Юном чек на 22 млн долларов, добавив банковский чек на 8 млн.

— Что ты делаешь? — удивился Альберт Юн.

— Пожалуйста, не сердись, — ответил Джеки. — Просто, во-первых, мне перед тобой неудобно, за столько лет я так и не снял ни одного дубля, а когда наконец начались съёмки, их пришлось сразу же остановить. Во-вторых, отныне я решил сам инвестировать свои фильмы. На меня очень давит, когда инвесторы урезают бюджет, навязывают определённые сроки, всё время напоминают про дату премьеры и торопят со съёмками и монтажом. Я столько лет снимаю кино. Я хочу заканчивать съёмки только тогда, когда я действительно всё снял, хочу, чтобы фильм выходил на экран лишь после того, как я успею его подготовить. Я не хочу сильно заранее выбирать дату премьеры. Чтобы получился хороший фильм, его нельзя снимать в условиях бесконечных ограничений. Вот почему я решил сам инвестировать свои фильмы.

Альберт Юн сказал:

— Вот что. Ты можешь сам инвестировать фильм, но эти 30 млн. я оставлю, пусть это будет моё вложение как мелкого акционера.

Только после этих слов Джеки забрал обратно свои 30 млн. К тому времени, когда в 2011 г. возобновились съёмки, от этой суммы уже ничего не осталось, она была потрачена впустую, всё пришлось начинать заново. Инвестиции Джеки в этот фильм выросли с 200 млн до 250 млн, а затем и до 300 млн., но он заверил Альберта Юна:

— Не беспокойся, твои 30 млн я считаю за 200 млн.

Джеки всегда принимает близко к сердцу всё, что происходит с окружающими, а свои собственные проблемы решает как Бог на душу положит. Вот уже в течение многих лет он то и дело становится объектом сплетен и пересудов и подвергается всяческим нападкам. Искажая факты, недоброжелатели часто распространяют клевету. Людям, которые находятся рядом с Джеки, очень обидно за него, но у Джеки своя философия:

— Я с юности закалился и на меня это всё не действует, к оскорблениям я давно привык, и такие вещи не выведут меня из душевного равновесия. Если человек сыплет оскорблениями, значит либо он по ошибке считает, что я виноват, либо высказывает то, что действительно думает. В любом случае — какое это имеет отношение ко мне? У каждого в жизни свои проблемы, и если я стал для кого-то средством выместить накопившуюся злобу, то, будем считать, я совершил хорошее дело!

С другой стороны, как известно, не совершает ошибок лишь тот, кто ничего не делает. Что бы ни случилось, Джеки обязательно высказывает своё мнение, даже если сказанное может повлечь за собой опасные последствия, он всё равно делает по-своему. Пожалуй, это одна из черт, которая демонстрирует серьёзное отношение Джеки ко всему, что происходит вокруг.

У Саммо Хунга трое сыновей. Старший, Тимми Хунг — названый сын Юэнь Вупина, средний, Джимми Хунг — названый сын Юэня Бяо, а младший, Сэмми Хунг, приходится названым сыном Джеки. Когда Сэмми приезжает в Пекин, он часто видится с Джеки и играет с ним в бильярд, а Джеки, когда представляет его другим, говорит:

— Это мой сын.

Однажды он признался: Послесловие от Чжу Мо. Неисправимый характер.

— У меня только один названый сын. Ведь это большая ответственность, поэтому я не готов признать названым сыном кого-то ещё. У некоторых много названых сыновей, а я так не могу. Мы с ним в прекрасных отношениях и Джейси тоже с ним отлично ладит.

Как видим, к проблеме кумовства он тоже относится очень серьёзно.

А теперь поговорим о том, какой он милый.

— Это Наньнань.

— Это Синьсинь.

— Это Сяосяо.

Джеки:

— Здравствуйте. А я Лунлун.

Многие друзья знакомят Джеки с актёрами, и Джеки со всеми очень любезен, со всеми готов встретиться и пообщаться. Приведённая выше беседа — начало одной их таких встреч.

Во время съёмок фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» в Латвии один из эпизодов снимали в аэродинамической трубе, и Джеки, подвешенный в воздух, провёл в продуваемой ветром трубе много часов. После окончания рабочего дня Джеки, обливаясь кровью и слезами, отправил сообщение продюсеру Ван Чжунлэю:

«Дружище, последние несколько дней погода подводит, мы очень торопимся доснять. Сегодня во второй половине дня хлынул дождь. Не было даже четырёх часов, а мы уже не могли продолжать съёмки. Вчера мы прибыли на площадку в 5:30, было очень пасмурно. Работа началась в шесть часов, и всё время снимали одного меня, а я был подвешен в воздухе либо летал туда-сюда, и так весь день до тех пор, пока не подали обед. Сегодня всего два градуса тепла и на меня ещё дует ветер со скоростью 280 м/с от гигантского вентилятора. Я летаю туда-сюда, у меня уже лицо форму поменяло. По-моему, для девчонок это был бы отличный способ наводить красоту! Представляешь, насколько мне здесь холодно! Это очень тяжёлые съёмки, я безумно устал и у меня всё болит! Я даже не смог пообедать, так как от постоянного висения в воздухе и от непрерывного ветра у меня раскалывается голова. После обеда меня снова подвесили и я опять летал туда-сюда! Снимали до вечера, уже огни пора было зажигать, а мы всё снимали. В половине одиннадцатого наконец закончили, но после этого мне ещё нужно было раздать автографы своим поклонникам, которые, прождав меня целый день, к концу дня тоже замёрзли и оголодали до смерти, сфотографироваться с ними и попрощаться. Поужинали мы только в 23:45, а потом собрались огромной толпой в моём номере и обсуждали предстоящую работу по пост-продакшену. Я думал, что окончание съёмок нас обрадует и взбодрит, но все, напротив, чувствовали себя потерянными. В работе над фильмом, который мы готовили семь лет и потом больше года снимали, наконец поставлена точка! Это чувство никогда не понять и не испытать обычным людям, которые каждый свой день проводят в офисе, где для холодной погоды есть отопление, а для жаркой — кондиционер, которые играют на бирже, после обеда принимают ванну или идут на массаж, после ужина пьют красное вино и курят сигары, хвалятся друг перед другом и флиртуют с девушками».

Джеки любит вот так кокетничать, и приведённое выше письмо — лишь одно из многих писем, которые он посылает друзьям.

Участвуя в различных мероприятиях в Китае, Джеки, стоя за кулисами, часто слышит оглушительные вопли из зала, когда на сцену выходит та или иная звезда. Он выглядывает из-за кулис, чтобы посмотреть, кто там, и обнаруживает совершенно незнакомое лицо. Перед выходом на сцену он шутит:

— Ох, кто эти люди? Их так горячо принимают! Что если, когда я выйду на сцену, никто даже не закричит?

Однажды он присутствовал на церемонии вручения каких-то музыкальных наград. В зале все поклонники были разделены по секторам: в одном секторе сидели одни только поклонники Ли Юйчунь, в другом — только поклонники Биби Чоу, в третьем — исключительно фанаты Джея Чоу, и когда их кумир выходил на сцену, они поднимали таблички с его именем и кричали: «Цзелунь! Цзелунь!» или «Чуньчунь! Чуньчунь!» или «Биби! Биби!». Джеки сказал тем, кто стоял с ним рядом:

— Смотрите, а для меня не будет табличек.

Едва он вышел на сцену, как весь зал дружно и громко заорал, громче, чем когда-либо. Джеки был очень рад:

— Перед тем, как выйти на сцену, я страшно волновался. Я увидел, что в зале есть поклонники песен Джея и Чуньчунь, а поклонников моих песен нет. Но когда я вышел на сцену, выяснилось, что вы все — поклонники моих фильмов. Спасибо вам!

В молодости Джеки умел очень быстро бегать. Этому он научился, постоянно спасаясь бегством от кулаков Саммо Хунга. Правила школы запрещали поднимать руку на старших братьев, зато бегать не запрещалось. Когда в Гонконге формировали футбольную сборную из знаменитых актёров, Джеки, конечно же, взяли в команду. Он бегал потрясающе быстро — и за это его даже прозвали пантерой, — но в футбол играл из рук вон плохо, мог даже не попасть мячом по пустым воротам. Поэтому спустя несколько минут после начала матча его обычно выпроваживали с площадки и заменяли другим игроком. Он ужасно злился:

— Вы же сами видите, когда я на площадке, стадион оживляется и громче всего орёт, почему вы прогоняете меня с площадки?

Из-за этого он в конце концов со всеми рассорился. Однажды команда поехала играть матч за границу. Иностранные зрители из всей команды только одного Джеки Чана и знали. Тот матч для Джеки снова закончился через несколько минут после начала. Это так разозлило его, что он раз и навсегда ушёл из команды…

Джеки Чан — человек вспыльчивый, но в то же время умеет смеяться над собой.

Один из дней рождения Джеки выпал на период съёмок фильма «Час Пик 2» в Америке. Праздновали всей съёмочной группой прямо на площадке. Все знали, что там затесались журналисты, но их не особо стеснялись, все беззаботно веселились. А потом пресса запестрила фотографиями с места событий и подпортила всем настроение. Из этих фотографий сразу же раздули небывалых размеров историю, папарацци смачно описывали, как Джеки кушал виноград и сплёвывал кожуру на ладонь к Чжан Цзыи.

Несколько месяцев спустя в рамках промо-тура фильма «Час Пик 2» Джеки прибыл в Тайбэй. Компания-дистрибьютор устроила для него ужин с журналистами, на котором присутствовала и тайваньский агент Джеки — Эмма. Во время ужина Джеки прямо перед журналистами нарочно стал кормить Эмму виноградом и принимал у неё кожуру, с издёвкой предлагая журналистам пофотографировать.

Однажды я сказала ему:

— Джеки, по пути домой мне как-то попался на глаза рекламный плакат, на котором ты призываешь беречь окружающую среду. Я даже испугалась.

— Мне тоже всё время становится не по себе, — признался Джеки. — Иногда прихожу домой, включаю телевизор, а там мой голос: по тому каналу, который я включил, идёт мой фильм. Переключаю на другой канал, а там опять мой фильм. Еду в машине, включаю радио, а оттуда: «Когда прекратится незаконная торговля, перестанут истреблять животных…».

Его друзья ездили в Австралию на отдых, и когда они проезжали через какой-то дачный посёлок, гид заявил, что там находится дом Джеки Чана.

— Какая бессовестная клевета! — воскликнул Джеки. — Когда-то я снимал там фильм, и вокруг площадки собиралось слишком много зевак, так что меня отвозили на машине куда-нибудь в соседнюю местность на то время, пока площадку готовили к съёмкам. Как раз тогда я заметил, что там строится дом, и прогулялся, чтобы взглянуть на стройку поближе. Меня там очень дружелюбно приняли, всё мне показали и рассказали, я похвалил: «Неплохо! Очень красиво!». И с тех пор то место стало считаться домом Джеки Чана, и очень многие стремились приобрести там дом по этой причине. Я всего лишь постоял там чуть-чуть, а они до сих пор делают себе рекламу на моём имени…

Вдоволь потешившись над собой, Джеки начинает подшучивать над другими.

Он любит напугать кого-нибудь громким окриком или, незаметно подкравшись сзади, неожиданно пнуть человека под коленом. Помимо этого, в его арсенале много других способов. Позанимавшись в спортзале отеля, он может спуститься вниз, весь потный с головы до ног, и подозвать к себе первого встречного:

— Эй, поди-ка сюда, я должен тебе кое-что сказать.

Когда к нему подходят, он отряхивает пот прямо на собеседника и, посмеиваясь, довольный возвращается в свой номер принимать душ.

Однажды Джеки сидел в ресторане с друзьями, среди них были Джон Шам, Вилли Чан, Эрик Цан, Альберт Юн и другие. Во время ужина он внезапно заявил:

— Обязательно нужно, чтобы я умер первым, потому что тогда вы устроите мне шикарные похороны.

— Что ты, что ты! — испуганно ответили друзья.

А Джеки не унимался:

— А после того, как меня кремируют, вы тоже все умрёте, чтобы сопровождать меня на том свете.

Джеки — он такой, у него язык без костей.

Однажды я отправилась в командировку вместе с ним, на мне были туфли на плоской подошве. Как только он меня увидел, отметил:

— Ты сейчас примерно такого же роста, как шестилетний ребёнок.

С тех пор он стал частенько отпускать шутки по поводу моего роста:

— Когда мы охотились в Австралии, самый крупный кролик был ростом примерно с тебя.

— Мой домашний пёс, если встанет на задние лапы, будет выше тебя.

Как-то раз мы поехали на кинофестиваль в Торонто — там был запланирован показ фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак». В свободное время мы решили сходить в ресторан перекусить. По дороге нам попалось кафе с навесом, который был натянут довольно высоко. Джеки нарочно притормозил и, обернувшись ко мне, сказал:

— Пригнись, смотри не ударься головой!

Однажды мы ехали в машине: я, Джеки и его американский агент Филип. Я сидела на переднем сиденье рядом с водителем, а Филип позади меня. Джеки ему и говорит, поддразнивая меня:

— Ты можешь подвинуться вперёд, она же низенькая и ей не нужно много места.

Когда мы вылезли из машины, на улице дул приятный ветерок и ярко светило солнце — в общем, стоял чудесный денёк.

— Момо, если к тебе привязать верёвку, тебя можно было бы запускать в небо, как воздушного змея, — выдал Джеки Чан.

И напоследок расскажу вам десять случаев, иллюстрирующих чуткость и внимательность Джеки.

(1)

В первый раз я сопровождала Джеки в поездке в Бирму, которая тогда ещё едва успела открыться для внешнего мира. И даже там вокруг отеля собрались огромные полчища фанатов. Все толпились около входа, надеясь увидеть, как Джеки будет выходить из отеля, а в его комнате возвышались горы подарков, полученных от поклонников. Увидев, как я вошла, Джеки протянул мне букет орхидей со словами:

— Держи, это тебе подарок от Старшего Брата.

(2)

Во время полёта в частном самолёте Джеки помогает тем, кто летит впервые, отрегулировать кресла. Если он заметил, что вас клонит в сон, он непременно укроет вас пледом. Во время обеда обо всех заботится, помогает стюардессам разносить и подавать еду… Куда бы ни направлялся самолёт, Джеки всегда садится на то место, с которого удобнее всего выходить из самолёта: после открытия дверей — если только его тут же не облепляют фанаты — он обязательно помогает каждой женщине сойти с самолёта.

(3)

В Таиланде у меня на сумочке сломалась молния. Тогда Джеки снял бегунок с молнии своего рюкзака и склонился над моей сумочкой. Он долго над ней медитировал, и в конце концов ему удалось заменить на моей молнии собачку. Это была сумочка известного бренда и довольно дорогая, но я не стала сдавать её в ремонт, на ней до сих пор та маленькая молния с застёжкой, напоминающей парашют.

(4)

Куда бы я ни отправилась с Джеки в командировку, у него повсюду друзья, и каждый раз он собирает за обеденным столом всех местных сотрудников. Каждый вечер после работы все, не сговариваясь, собираются у него в комнате, иногда курят сигары и пьют молодое вино. В ресторане Джеки сам распределяет места. Однажды в Таиланде нас отвезли поужинать в какой-то знаменитый ресторан. Джеки, как обычно, распределил места между сотрудниками, намеренно усадив меня между двумя иностранцами.

— Ты ведь хотела поупражняться в английском? — объяснил

Джеки. — Сидя между ними, тебе будет удобнее с ними общаться.

Во время ужина я вышла в туалет, и вдруг снаружи донеслись радостные возгласы. Когда я вышла, оказалось, что Джеки согласился со всеми сфотографироваться.

(5)

Это случилось за несколько месяцев до премьеры фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак». В ресторане Джеки продемонстрировал всем трейлер, а сам попутно помогал накрывать на стол. У меня разряжался телефон. После ужина по дороге в отель Джеки включил ноутбук и поставил музыку, и наша ночная поездка обрела особый привкус. Потом мы вышли из машины, а вместе с нами и музыка, потом музыка вошла в лифт, а выйдя из лифта, переместилась в комнату Джеки. Когда мы всей компанией ввалились в его комнату, Джеки первым делом поинтересовался, не разрядился ли мой телефон окончательно, и сразу же достал свой чехол-аккумулятор и надел его на мой телефон, проворчав:

— Ну вот, я уже на тебя работаю.

(6)

Несколько дней назад я приехала к нему на собрание, держа в руках сумочку, у которой порвался один из ремней. Увидев порванный ремень, который я кое-как склеила скотчем, Джеки серьёзно заметил, что я могла бы пойти в магазин и обменять сумочку или попросить, чтобы её починили.

— Ничего, — ответила я, — я её склеила, так пойдёт, мне лень идти в магазин.

После недолгого молчания Джеки повторил:

— Это же так удобно, пусть они обменяют тебе её на новую.

— Да ну, не пойду, — ответила я.

Я понимала, что, будучи перфекционистом, он не сможет спокойно смотреть на то, как уродливо я перемотала ремень скотчем. И действительно, Джеки взял у меня сумочку и, немного повозившись с ней, переклеил скотч так, чтобы он смотрелся не так уродливо.

(7)

На протяжении продолжительного путешествия с промо-туром фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» я всегда ездила в одной машине с Джеки и его сотрудниками. Временами, когда становилось скучно, пели песни. Я обмолвилась, что обожаю песню-саундтрек под названием «Я больше себе не хозяин» из фильма «Случайный шпион», которую Джеки записал в дуэте с Мэвис Фан. Когда промо-тур в Китае подошёл к концу, в конечном пункте путешествия в городе Шэньчжэнь Джеки пригласил всех на грандиозную вечеринку к своему другу на загородную горную виллу. Как он сам выразился:

— Куда бы я ни приехал, в любом уголке мира я обязательно ищу себе богатенького парня, чтобы закатить у него на даче вечеринку для друзей.

Шутки шутками, но когда мы покончили с едой и настало время караоке, Джеки подозвал меня и предложил:

— Момо, давай споём «Я больше себе не хозяин»!

(8)

В сентябре 2012 г. мы с Джеки, Анной Яо, Чжан Ланьсинь и с ассистенткой Джеки Дороти летели в Торонто, продолжался промо-тур фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак: Мисссия Зодиак». Перед отъездом я прислала ему смс, в котором рассказала, что у меня случились кое-какие неприятности, так что я немножко расстроена. Когда мы встретились в аэропорту, он первым делом спросил меня:

— Как настроение? Депрессия прошла?

(9)

Весной 2013 г. после китайского нового года Джеки, взяв с собой всю съёмочную группу фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак», отправился путешествовать в Юго-Восточную Азию, чтобы отпраздновать успешный выход фильма. Как только мы встретились, он сразу же сунул мне в руку пухлый красный конверт, набитый американскими долларами, на конверте красовался его логотип с иероглифом «дракон». Это был самый прекрасный новогодний подарок.

(10)

Я готовилась поехать в Англию на учёбу, и Джеки сам предложил написать для меня рекомендацию. Это было так неожиданно, я была очень польщена такой честью. Наступил март, я вовсю была занята сбором необходимых документов и укладывалась в срок только при условии, что Джеки вовремя подпишет свою рекомендацию. Я сообщила ему крайний срок, когда нужно это сделать. Как раз на эти дни пришлось очередное заседание НПКСК, и Джеки всё время пребывал взаперти. Прошло десять с чем-то дней, и наступил мой дедлайн, неожиданно в 10 часов вечера раздался телефонный звонок от Джеки:

— У меня есть разрешение выйти на два часа. Где ты сейчас? Привези бумагу, чтобы я подписал.

В этом весь Джеки Чан, и неудивительно, что его любят столько людей во всём мире.

Чжу Мо и актёры фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» в частном самолёте Джеки Чана на пути в Торонто