Ночь была темной, небо — абсолютно безоблачным, но над землей стлался легкий туман. К югу от Фортинбраса ярко горели огни, и над ним разливалось призрачное зарево, но сам космопорт был почти не освещен. На верхушке Диспетчерской вышки ритмично вспыхивал красный сигнальный прожектор — это означало, что какой-то корабль стартует или заходит на посадку. Но единственное судно в порту — мы. Дата нашего отлета известна разве что Господу Богу. Что касается других кораблей, то в ближайшие три недели, если не ошибаюсь, никто к нам в гости не собирался.

— Я звонил начальнику порта, — сказал Кемп, — но к нему не прорваться. Линия занята наглухо. Попробуй ты, будь добр. Когда дозвонишься, дай мне знать.

Он поднял мощный бинокль и уставился на широкий круг ночного неба, которое было хорошо видно сквозь прозрачность прибора.

Я аккуратно принял телефон — он был собственностью порта и служил для связи с земной линией для связи систем Эльсинора — и набрал номер Портового Офиса. После шести бесполезных попыток, экран зажегся. Из него глядело встревоженное лицо человека, которого я узнал, как одного из младших портовых офицеров.

— Ну? — весьма невежливым тоном отозвался он, — Что вы хотите?

— Старший Офицер с «Гончей Приграничья», — сказал я ему, протягивая аппарат Алану.

— Что за шум, Слэнси? — спросил Алан.

Ответ я толком не расслышал.

— Прибывает неизвестный корабль. Так что лучше убирайте свою шаланду с площадки.

— Невозможно. Мы ремонтируемся, почти все топливо откачано.

— Тогда побыстрее эвакуируйте своих людей и делайте отсюда ноги. Похоже, у этих ребят своеобразное представление о хороших манерах.

— Что за ребята?

— Я что, неясно выразился? Неизвестный корабль. У них даже псионка на борту нет, насколько я понял. Они вообще не подают никаких сигналов, хотя радары их давным-давно засекли. Идут по нашему пеленгу, но по какой-то дивной траектории. Черт его знает, что у него на уме. Больше я тебе ничего сказать не могу. Доволен? А теперь дуй отсюда.

Алан вскинул брови и посмотрел на меня.

— Свистать всех наверх, Джордж, — фыркнул он, потом отключил внешнюю связь, взял микрофон интеркома и, терпеливо дождавшись, пока я перестану долбить по кнопке тревожной сирены и вой смолкнет, произнес, очень спокойно и тихо:

— Прошу внимания. Говорит Старший Офицер. Всем подготовиться к немедленной эвакуации. Всем покинуть корабль. Отбой.

Он повернулся ко мне.

— Похоже, нашей псине крышка, Джордж.

— Как ты думаешь, что это может быть, Алан?

— Возможно, пурпурные осьминоги-пираты с другой галактики, той, что третья отсюда. Примчались за моим призом. Я же говорил, что не умею выигрывать.

Мы спустились по лестнице из рубки обратно на офицерскую палубу, подождали несколько секунд, пока по осевой шахте подъедет маленький зарешеченный лифт, и через минуту уже стояли в воздушном шлюзе. Там уже собрались наши ребята — те, кто надеялся спокойно отоспаться на борту. Большинство действительно спали и вскочили, услышав сирену и приказ об эвакуации.

Среди них был Старина Джим Ларсен.

— Что стряслось, Алан? — спросил он.

— Чтоб я знал, — отозвался Кемп, — Неизвестный корабль… приперся ни с того ни с сего, как черт из преисподней. Начальник порта в панике, рвет и мечет. Поскольку мы не можем убрать с площадки «Гончую», он требует, чтобы мы убирались сами и не дожидались, пока это неизвестное корыто упадет нам на голову.

— Как черт из преисподней, — тихо договорил Старина Джим.

У ворот порта загрохотал автомобиль, потом взвизгнули тормоза. Старик — наш капитан — сидевший за рулем, выпрыгнул из кабины и торопливо подошел к нам.

— Мистер Кемп! Что происходит?

— Неизвестный корабль прибыл вне графика, идет на посадку. Приказ начальника порта: всем покинуть площадку, на тот случай, если эта посудина, паче чаяния, упадет.

— В таком случае, почему вы до сих пор здесь?

— Мы несем некоторую ответственность за «Гончую», сэр.

Старик коротко улыбнулся.

— Мы тоже, мистер Кемп. Почему-то мне кажется, что не стоит уходить далеко от корабля, пока не станет ясно, что к чему.

— Мы только что видели и слышали реактивный двигатель, — сказал кто-то.

— Тихо! — огрызнулся Джим Ларсен.

Теперь это слышали все — могучий глухой рокот, скорее вибрации, чем звук. Он приближался сверху и, кажется, с севера — потому что мы уставились в этом направлении и увидели — как раз перед тем, как портовые прожектора повернулись и ослепили нас — нечто, окутанное жутким синим заревом, нечто, что быстро расширялось с каждой секундой.

— Чужие? — прошептал Капитан.

— Нет, — в голосе старины Джима послышалась уверенность, — нет, сэр. Но я думал, что никогда в жизни не увижу этого и никогда не услышу этот звук.

— Но что это?

— «Гауссова глушилка». Наверно, последний из этих мастодонтов. Если официально — межзвездный корабль на генераторе Эренхафта».

Корабль быстро приближался — вернее, бесконтрольно падал, словно пикировал на поверхность планеты. Он прошел над «Гончей Приграничья», едва не зацепившись за ее острый нос. Нас опалило порывом горячего ветра и чуть не сбило с ног, когда это немыслимое сооружение, качаясь, опустилось на опоры… нет, рухнуло на бетон посередине посадочной площадки, заскользило вперед, и его очертания на миг исчезли в фонтане красноватых искр. Раздался пронзительный визг искореженного металла. Казалось, сейчас эта махина рухнет, повалив заодно и Диспетчерскую вышку. И вдруг случилось чудо. Корабль остановился, предварительно пропоров газон и кусты перед группой административных зданий.

Явление автомобилей аварийной службы с мигающими красными огнями и завывающими сиренами, вызвало у всех нас вздох облегчения.

Мы медленно двинулись к кораблю. Нелепый, готовый вот-вот развалиться на части, он лежал в глубокой рваной борозде, которую прорыл в бетоне. Не знаю почему, но эти повреждения интересовали меня куда больше, чем машина, которая их создала. Я почти не обращал внимания на странный корабль, хотя мы были почти рядом.

Он действительно выглядел странно: грубый корпус конической формы, причем скрученные остатки искореженного посадочного устройства находились на остром конце конуса. Другой конец, который по логике должен был служить основанием, был накрыт чем-то вроде плоского купола, с большим круглым иллюминатором посредине. Очевидно, там находилась рубка. Потом внутри вспыхнул неяркий свет, и мы заметили какое-то движение. На миг за прозрачной перегородкой появилось чье-то бледное лицо.

Итак, это люди.

— Назад! — властно крикнул кто-то. Я узнал Бэйнса, начальника порта. — Назад, люди. Мои спасатели вполне в состоянии оказать им помощь.

— Может быть, я смогу быть полезен, — предложил Джим Ларсен.

— Если мне потребуются помощники, я дам Вам знать, — отрезал Бэйнс.

— Вы знаете, что это за тип корабля? — не отставал Джим.

— Возможно, что-нибудь новое, экспериментальное, — неуверенно сказал Бэйнс. — Пожалуйста, не отнимайте у меня время.

— Ничего подобного, мистер Бэйнс. Этому кораблю столько лет, сколько Вам, если не больше. Это «гауссова глушилка», я их еще застал. Сейчас он лежит на боку, поэтому выходной шлюз зажат. Вы должны… перекатить его и поставить правильно.

— Вы уверены? — требовательно спросил Бэйнс.

— Абсолютно уверен.

Несмотря на свое нетерпение, Бэйнс был вынужден все взвесить, прежде чем принять новое решение. Примерно секунду он взирал на старину Джима, а потом подозвал старшего из спасательной команды.

— Мистер Ларсен знаком с кораблями этого типа. Вы поступаете в его распоряжение, Харрис.

Харрис повиновался. Его ребята закрепили тали согласно инструкциям Джима и взялись за дело. Корабль был невелик — чуть больше яхты, но оказался удивительно тяжелым. Впрочем, неудивительно: он выдержал весьма жесткую посадку и не только не развалился, но даже сохранил форму. Очевидно, корпус у него крепкий.

Я поделился своими соображениями со Стариной Джимом, пока тали, скрипя от натуги, поворачивали корабль вокруг продольной оси.

— Это мягкое железо, — ответил он. — В этих кораблях мягкое железо используется почти повсюду. Так нужно.

Он прервался, чтобы обратиться к рабочим на лебедке.

— Эй, полегче там, полегче! В этой штуковине — живые люди, им такое может не понравиться!

Вскоре на корпусе можно было разглядеть тонкий, как волосок, круг — очертания люка воздушного шлюза. Он оказался прямо над кучей земли, оставшейся на месте уничтоженного скверика. Ларсен шагнул вперед, довольно резко постучал по корпусу гаечным ключом. Изнутри послышались ответные удары.

Медленно, скрипя шарнирами, люк распахнулся.

Человек, который появился из шлюза, был весь в крови. Его бледный лоб был рассечен, но рана была явно не опасной. Он был в униформе — продуманном до мелочей мундире, синем с золотом, обшлага на рукавах отделаны широкой атласной тесьмой, на плечах массивные витиеватые эполеты. Он с любопытством разглядывал нас. Какими убогими, должно быть, казались ему наши простые шорты и рубахи! Он переводил взгляд с одного капитана на другого, с капитана Вильямса на капитана Бэйнса. У обоих на рукавах было по четыре золотых нашивки. Очевидно, в его времена знаки отличия у астронавтов выглядели иначе.

— Кто здесь главный? — спросил он, наконец, с неподражаемым акцентом.

— Я — капитан порта, — сказал Бэйнс.

— Я О’Хара, Адмирал Космического Флота Лондондерри, сэр. Некоторые из моих людей пострадали при посадке. Я требую, чтобы им была оказана медицинская помощь и госпитализация.

— Моя аварийная команда и медперсонал стоят здесь, адмирал. Можно им подняться на борт?

— Конечно, — О’Хара повернулся к младшему офицеру в униформе, который стоял в тамбуре шлюза. — Коммандер Моор, какого состояние оборудования? Эти люди готовы предоставить нам ремонтную бригаду.

Он снова устремил взгляд на Бэйнса, и его лицо стало раздраженным и хмурым.

— Капитан, я должен сделать Вам серьезные замечания.

— Да, Адмирал?

— Я приземлился на вашу площадку, сэр, только чтобы обнаружить, что ваш космопорт расположен ближе к магнитному экватору, чем к магнитному полюсу. Уверен, это должно быть очевидно, сэр: любой корабль, который совершает посадку в местности, где горизонтальная сила гораздо больше вертикальной, будет как минимум испытывать серьезные затруднения.

— Совершенно верно, — согласился Старина Ларсен.

Адмирал и оба капитана разом посмотрели на него. Потом Бэйнс прервал молчание.

— У вас все корабли наподобие этого, Адмирал?

— Конечно, капитан. А как еще, по-вашему, должен выглядеть межзвездный корабль?

— Мне сказали, — осторожно начал Бэйнс, — что это — «гауссова глушилка».

— Можно сказать и так. Это слэнговое выражение.

— Дело в том, что это первая «глушилка», которую мне довелось видеть собственными глазами. Правда, я читал о них в истории освоения космоса, — он немного оживился. — Более того, я никогда не слышал до этого момента ни о каком Лондондерри — ни о Республике, ни о Королевстве, ни о чем-либо еще. Хотя я надеюсь, искренне надеюсь, что оно в состоянии оплатить урон, причиненный моему космопорту. Кроме того…

Его монолог был прерван появлением одного из подчиненных О’Хары, который, приблизившись к Адмиралу, отсалютовал и доложил:

— Все раненые эвакуированы, сэр.

— Спасибо, коммандер, — О’Хара снова повернулся к Бэйнсу и проговорил очень мягко:

— Вы что-то сказали, капитан?

— Я предлагаю, сэр, — холодно сказал Бэйнс, — что беседу стоит продолжить в конфиденциальной обстановке. Не пройдете ли вы со мной в офис? И вы, Капитан Вильямс, если вы будете так любезны. И ваш Главный Офицер, — он помедлил. — Да, и мистер Ларсен. Мне нужен хоть кто-то, кто разбирается в этих… эренхафтовских движках.

Было поздно, когда Старик, Кемп и Джим Ларсен возвратились на «Гончую».

Капитан Вильямс направился прямо к себе в каюту, а Кемп и Ларсен зашли ко мне — мы с Дадли Хиллом как раз обсуждали события этой ночи.

— Много бы я дал за то, чтобы хорошенько там покопаться, — сказал Дадли. — Так нет же, дернул их черт выставить в шлюзе вахтенных, да еще и с пушками!

— У бравого Третьего Помощника опять зачесалось шило в заднице, — прокомментировал Алан.

Мы подняли глаза и увидели, что эта парочка стоит в дверях.

— Уже вернулись, — сказал я без особого энтузиазма.

— Заметил нетрезвый Джордж. Если вы пригласите нас и плеснете по чуть-чуть — я не слишком разорил мистера капитана на виски, — мы все вам расскажем.

— Идет. Проходите. Садитесь. Вот бутылка. Вот стаканы. А теперь выкладывайте.

Кемп расположился поудобнее — насколько вообще можно удобно расположиться в этом дурацком раскладном кресле — но я смог заметить, что, несмотря на обычную раскованность, он был не на шутку взбудоражен.

— Итак, мистер Бэйнс устроил заседание в своем кабинете, — начал он. — Поскольку снами был этот так называемый Адмирал, редкостный краснобай, нам оставалось только сидеть, как в театре, и слушать. Это было бесподобно. Прямо исторический роман. Надеюсь, вы уже догадались, что этот его Лондондерри — одна из Потерянных Колоний. Что это такое — думаю, объяснять не нужно. Старые добрые времена Второй Волны Экспансии. По дороге из пункта А в пункт Б «глушилка» попадает в магнитную бурю, и ее забрасывает черт знает куда. Реактору каюк, энергии нет, корабль висит посреди Галактики. Выход из этого был только один: они подключили запасные дизели, чтобы хоть как-то запустить Эренхафта. Им надо было добраться до любой ближайшей планеты. Это лотерея: повезет — не повезет. Если планета пригодна для жизни — значит, удача улыбнулась. А если нет…

— Честно говоря, — сказал я, — если бы мне платили хоть по одному доллару за каждую Потерянную Колонию, которую я найду в книжке или в кино, я был бы богаче тебя.

Алан бросил на меня свирепый взгляд.

— Ладно тебе. Теперь что касается этой «Железной Виселицы». Этот заблудший ковчег под командованием Капитана О’Хара направлялся с Земли в Атлантию. Когда они проходили вблизи Процеона, магнитная буря сбросила их с траектории. Экипаж более или менее взял ситуацию под контроль, но пришлось признать, что они безнадежно заблудились. Наконец удалось запустить дизели. Надеясь, что их молитвы будут услышаны — поскольку двигатели внутреннего сгорания, работают на углеводе, который нужен для пищи — отправились на поиски подходящей планеты. Вы слышали, что в секторе между Скоплением Беламы и Империей Вейверли, предположительно, есть несколько миров из антивещества? Это не совсем байки, но эти ребята побывали там. Может, им просто повезло. Они нашли маленькое скопление — полдюжина солнц, и у каждого несколько планет. Из нормального вещества. В общем, корабль приземлился на одну из планет. Два или три поколения вкалывали как проклятые, но в итоге построили общество с весьма развитыми технологиями. Конечно, им очень повезло: не смотря ни на что, корабль не пострадал, равно как и часть груза. Например, уцелел Торвальдсенский Инкубатор — так что в нем можно было легко выращивать живность любых размеров. Также уцелело несколько шлюпок. А главное, у них было достаточно опытных инженеров и техников. Как говорится в Библии, они трудились и размножались. Теперь они расширяют свои владения. Они научились строить корабли и Эренхафтовские генераторы. Понятно, это единственный вид межзвездных кораблей, который им известен, а до другого они не додумались — разве что их новые корабли гораздо меньше, чем «Железная Виселица»… Вообще мне кажется, что они не слишком изобретательны. Они понемногу колонизовали почти все планеты, своего крошечного скопления. Потом убедились на собственном опыте — очень горьком — что находятся на крошечном островке посередине огромного моря антиматерии. Как далеко оно простирается, они не знали. Кто-то думал, что их занесло из этой галактики в другую. Поэтому они собрались с силами и сделали самое лучшее, что могли. Потом опять магнитная буря — и О’Хара вместе со своей Железной Виселицей оказался у нас. — Что касается этого Адмирала… — подал голос Третий Помощник. — А, этот… Как я понял, звание передается по наследству. Первый О’Хара — капитан О’Хара, — сам произвел себя в адмиралы, а заодно и правителем колонии. Его потомки сохранили титул, и положение безо всяких на то оснований. Так что голубая мечта колонистов состояла в том, чтобы дать им маленький корабль и отправить на все четыре стороны. О’Хару не назовешь блестящим навигатором, и вся команда ему под стать — зеленые юнцы. Впрочем, О’Харе и в голову не приходит, что ему больше не видать Лондондерри. Он уже видит себя Посланником — это самое большее, на что он может замахнуться в этой части Галактики. И будет счастлив продолжить путешествие в качестве пассажира. — А на какие деньги он собирается путешествовать? — спросил я — во мне заговорил офицер снабжения.

— Если он доберется до Центра, — ответил Алан, — проблем не будет. Сколько лет никто не находил Потерянные Колонии — так что блудного сына встретят с распростертыми объятиями. — Для этого ему нужно добраться до Центра, — сказал я. — А для этого придется хорошенько раскошелиться. Или осесть на какое-то время на Эльсиноре. А эльсинорцы не отличаются ни гостеприимством, ни великодушием.

— Он может продать свой корабль, — предположил Алан.

— Кому? Согласен, это корыто сойдет в качестве музейного экспоната. Но Эльсинор, кажется, не собирается открывать музей астронавтики.

— Мне, — сказал Алан тихо.

— Тебе? Но ты ничего в нем не смыслишь.

— Вспомни, пожалуйста: у меня Сертификат Мастера Астронавтики.

— Но тебя учили работать с Манншенном и реактивным двигателем, а не с этой допотопной системой из генератора магнитной индукции и маховиков.

— Зато мой Главный Инженер прекрасно в этом разбирается, — Алан кивнул в сторону Старины Джима.

Тот рассмеялся.

— Что же касается навигации… Этот олух О’Хара — такой же космолетчик, как я балерина. Но он смог сюда долететь. И я смогу.

— Это называется «долететь»? Ты посмотри, как он приземлился.

— В Приграничье магнитных бурь почти не бывает.

— Почти. И в любом случае, Старик никогда не отпустит тебя.

— Отпустит, Джордж. После того, как я предложу ему некоторую сумму в качестве компенсации. А что до остального… На каждой планете есть бывшие космолетчики, которые душу продадут за то, чтобы еще раз отправиться в Космос.

— Компенсация? В долларах? Большая сумма в долларах?

— Ты понял меня. Еще понадобится «имам» вместо Старины Джима и новый Второй Помощник — Петерсен должен будет занять мое место. И новый Третий Помощник.

— Но Вторым Помощником буду я, — голос Дадли зазвенел. — Иначе я тебе никогда не прощу.

— Я надеялся, что будешь моим Помощником, — сказал Алан. — Не за жалование, конечно, но за долю… — Я так и думал, — сказал Третий, и его мальчишеская физиономия расплылась в улыбке. — Так и думал, что ты к этому ведешь. Ты же знаешь, мне всегда было скучно у «Бродяг». — И еще офицер снабжения, — продолжал Алан, — Желательно такой, кто хорошо знает агентов Ллойда и капитанов в Приграничье и Восточном Круге.

— Хорошо, — сказал я безропотно. — Я знаю одного из клерков в Офисе Ллойда — он мечтает стать офицером снабжения. Но прежде чем мы разделим шкуру неубитого медведя, давайте выясним, продаст ли О’Хара свою посудину.

— Продаст, можешь не беспокоиться. Единственное, что меня беспокоит — это цена, которую он заломил за свой антиквариат. Учитывая, сколько там надо переделать…

— И подмазать, — добавил я.