В конверте Айви нашла три страницы. Первой была записка от руки, которая была едва разборчива, но Айви узнала подпись в конце: Каролина. Ниже его было письмо из офиса Эдварда Гента, M. Д. — дальше письмо отца Эрика, Айви, с внезапным внутренним толчком поняла, что третья страница была похожа на фотокопию технического отчета от компании "MediLabs".
Айви перешла к короткому письму от отца Эрика. Были пустые места между словами и несколько исправлениями.
"Уважаемая Каролина,
В закрытом докладе указывается, ситуация, которую вы и подозревали.
Как мне объяснили в офисе, этот тест на кровь может доказать, в некоторых случаях, что мужчина не является отцом ребенка.
Очевидно, Эндрю таковым не является".
— Не отец Грегори? — удивилась Айви и продолжила читать.
"Тесты не могут доказать, что Том С. является отцом, разве, что он может быть кандидатом, но я понимаю, что этот вопрос не к вам".
— Том С., Том С… — пробормотала Айви.
"— Том Стетсон, — подумала она. — Человек на вечеринке, высокий, худой и темноволосый, как Грегори, как-то о нем рассказывал Тристан, что он был учителем в колледже Эндрю, мужчина, который оставляет розы на могиле Каролины".
Айви дочитывала письмо:
"Если я могу быть вам еще полезен, дайте мне знать.
Это, конечно же, останется конфиденциально".
"— Значит, — думала Айви. — Никто не знает, кто является настоящим отцом Грегори? Никто другой, в том числе и Эндрю?" Ответ на этот вопрос может быть похоронен в каракулях письма Кэролайн.
Айви попыталась прочитать письмо.
"Эндрю,
Я оставляю это здесь, пока не придет время.
При разводе твой сын остался с тобой, лгал тебе, убедил судью позволить ему жить с тобой или это с твоими деньгами он хотел жить? А он действительно твой сын?
Мне очень жаль.
Каролина".
"— Так что Эндрю не знал, — подумала Айви. — И если Грегори знал, он бы не хотел, чтобы кто-то еще узнал. Он рассчитывал на деньги Бэйнсов".
Айви задумалась, что произойдет, если Эндрю узнает, что Грегори не его сын? А что будет теперь, когда у Эндрю есть еще один сын, которого он растил с любовью? Может быть, Каролина догадывалась, что произойдет? Может быть, она поняла, что это ее шанс, чтобы вернуть их обоих — Эндрю и Грегори.
Айви могла себе представить, как бы ее дразнил Грегори. Она вспомнила тот день, когда он пришел из дома матери очень расстроенный, Айви представила себе, как Каролина угрожала все рассказать.
Грегори мог бы заставил ее замолчать, убив ради наследства? Этих писем было бы достаточно для полиции, достаточно для того, чтобы начать серьезное расследование. Эрик спрятал это тут для нее.
"— Ангелы, — молилась она. — Пусть Эрик покоится с миром".
Затем она взглянула на часы. Они показывали без двадцати семь минут третьего, но она останавливала их, и прошло, по крайней мере, минут пять.
Грегори скоро будет дома. Айви быстро завела часы, качнула маятник, закрыла и заперла дверцы часов. Она вытащила ключ из скважины и повесила его на шею, затем аккуратно сложила все листы бумаги обратно в конверт.
Потом она кинулась к задней двери. Снаружи туман превратился в мелкий моросящий дождь. Айви засунула конверт под рубашку и побежала к своей машине. Она поехала в полицейский участок, ее влажные руки, покрылись гусиной кожей.
Проехав на красный свет в городе, Айви пыталась найти в сумочке на нее коленях, визитку с именем детектива, который расследовал нападение на нее.
— Лейтенант Патрик Доннелли, — считывает она с визитки, а затем бросает все, что вывалила из сумки на колени, на заднее сиденье и одеяльце кошки.
В то же время, Айви вспомнила о ней.
— Элла, — позвала она, надеясь, что кошка была под одеялом. — Элла!
На следующем светофоре Айви потянулась назад и порыскала под старыми одеялами. Мягкого и пушистого комочка там не было.
Айви поняла, что кошка сбежала, когда она вышла из машины и оставила дверь открытой.
— Останься на улице, Элла, — прошептала Айви. — Он не сможет загнать тебя там в угол.
Когда она прибыла на станцию, дежурный сержант спросил ее имя, затем сообщил ей, что лейтенанта не было на месте.
— Он может вернуться в любое время. В любое время, — повторил он, наблюдая голубыми глазами, как она разрывает на мелкие кусочки визитку детектива.
— Могу ли я для вас что-то сделать?
— Нет, — она дорвала визитку.
— Я позову кто-то другого, чтобы он поговорил с вами, — предложил он.
— Нет, я подожду, — настаивала Айви.
История была слишком странной и запутанной, чтобы рассказывать ее кому-то еще. Она села на жесткую скамью и уставилась на оливкового цвета стены комнаты и тоскливую плитку. Прямо напротив нее висели большие часы.
Айви наблюдала за движением стрелки от одной точки к другой, пока размышляла, что именно сказать детективу.
— Лучше вообще не упоминать ангелов, — подумала она.
Было бы достаточно тяжело, убедить его принять ее слова всерьез. Двери станции распахнулись, и Айви с надеждой посмотрела на них.
Два молодых офицера сообщали что-то дежурному сержанту, повернувшись к ней спиной. Айви встала, чтобы спросить, мог бы кто-то из них позвонить лейтенанту Доннелли.
— Ожидаем, что Пет вернутся, — тихо говорил сержант другим должностным лицам, когда она приблизилась. — Он разговаривает с ребенком семьи О'Лири.
— Ребенок семьи О'Лири? Уилл?
Офицеры вдруг обернулись, и встретились с ней глазами.
— Вы уверены, что мы не можем вам ничем помочь?
— Вы можете передать это лейтенанту Доннелли, — сказала Айви, вытаскивая конверт Каролины.
Она попросила конверт побольше и написала на нем: "Я должна поговорить с вами как можно скорее". Она записала свое имя, адрес и номер телефона, затем запечатала в конверт послание Кэролайн. Она молча передала его дежурному сержанту и поспешила на улицу.
Спеша домой, Айви не могла перестать беспокоиться об Элле и Филиппе. Когда она остановилась перед домом, то увидела только машину своей матери в гараже.
"— Хорошо, — подумала она. — Филипп в безопасности, и у меня есть шанс найти Эллу прежде, чем приедет Грегори".
Айви сделала круг, пройдя через столовую, чтобы убедиться, что она не оставила после себя никаких признаков поиска, прежде чем подняться на верх. Часы шли, как обычно, хотя отставали всего на несколько минут.
Айви поднималась по лестнице, переступая две ступени за раз. Услышав мать, говорящую по телефону в своей спальне, Айви просунула голову за дверь и помахала ей, затем направилась к себе.
Дверь была открыта настежь, а Эллы не было там и в помине. На кровати не было никакого круглого комочка, поэтому Айви проверила под ней, думая, что после всего, что случилось, Элла может скрываться там.
Ее там не было, но Айви заметила, что обувь и коробка под кроватью была смещена в одну сторону, образуя стену.
Изучив стену, она стянула одеяло со своей кровати. Возможно, Грегори сделал это, загоняя Эллу в угол, в день, когда ранил ее лапу. Возможно, это помогло ему поймать Эллу, когда он изрезал ее бок. Но частью стены были тапочки Айви, которые она надевала сегодня утром.
Она медленно выпрямилась и увидела, что дверь в музыкальную комнату была открыта. Хотя она всегда держала его закрытой.
— Элла, — произнесла она одними губами, чувство страха было настолько сильно, что она не могла говорить вслух.
Она даже не могла ходить. Она подползла к двери и увидела, что наверху горел свет. Держась за дверной косяк, Айви подтянула себя вверх, а затем медленно поднялась по лестнице.
Что он сделал ей сейчас? Порезал другую лапу? Отрезал кусок уха?
Когда Айви добралась до верха лестницы, посмотрела сначала под фортепиано, а затем под всеми стульями в комнате.
Наконец она увидела тень в окне.
— Элла! О, нет! Элла!
Кошка висела на веревке, прибитой гвоздем к крыше. Айви сдернула за веревку и подняла Эллу, но ее тело было мягким. Голова свисала, а ее маленькая шея была сломана.
Айви кричала, прижимаясь лицом к мертвому телу Эллы, все еще мягкому и теплому. Ее пальцы двигались вокруг ушей Эллы, нежно касаясь ее, как если бы Элла просто спала.
— Элла, — то стонала она, то снова начинала кричать. — Он убил ее! Он убил ее!
— Айви! Что случилось? — спросила ее мать.
Айви изо всех сил пыталась взять над собой контроль. Все ее тело дрожало. Она прильнула лицом к мягкой кошачьей шерсти Эллы. Она не могла отпустить ее.
— Он убил ее. Он убил ее!
Ее мать поднималась вверх по лестнице.
— Грегори убили ее, мама!
— Айви успокойся. Что ты сказала? — спросила Мэгги, когда достигла вершины лестницы.
— Он убил Эллу! — Айви отпустила кошку и встала между ней и матерью.
— О чем ты говоришь? — переспросила мать.
Айви отступила в сторону.
— О, мой… — рука матери взметнулась к ее рту. — Айви, что ты сделала?
— Что я сделала? Ты обвиняешь меня? Ты все еще думаешь, что я сумасшедшая, мама? Это Грегори. Он единственный за всем этим стоит.
Ее мать смотрела на нее так, как будто она говорила на другом языке.
— Я позвоню психологу.
— Мама, послушай меня.
Но Айви видела, что мать не слушала и не понимала ее, она была слишком напугана от того, что увидела, она боялась Айви, потому что думала, что это она сделала. Мэгги взяла сложенный лист бумаги, который был оставлен на рояле, и замахала им снова и снова, не глядя на него.
Айви вырвала его из рук матери, развернула записку и прочитала: "Я могу причинить боль тем, кого ты любишь".
Она сунула лист матери в руки.
— Смотри! Неужели ты не понимаешь? Грегори следит за мной! Грегори убил ее, чтобы добраться до меня.
Мать Айви попятился от нее.
— Но Грегори уехали гулять с Филиппом, — сказала она, — и…
— С Филиппом, где?!
— Я позвоню мисс Брайс. Она знает что делать.
— Где? — требовала Айви, тряся мать за плечи. — Скажи мне, куда он забрал Филиппа?!
Мегги отстранилась от нее и съежилась в углу.
— Нет причин, чтобы так расстраиваться, Айви.
— Он причинит ему боль!
— Грегори любит Филиппа, — утверждала ее мать, из угла комнаты.
Она двинулась в сторону, к перилам лестницы.
— Ты, наверное, заметила, сколько он играл с ним в последнее время.
— Я заметила, — отрезала Айви.
— Он обещал Филиппу пойти на старый железнодорожный мост, чтобы собрать шипы сегодня, — сказала ее мать. — И сдержал свое обещание даже при такой ужасной погоде. Грегори хорошо относиться к Филиппу. Поэтому я сказала ему, хотя Эндрю был против, чтобы я говорила, что он и Филипп скоро будут настоящими братьями.
— О, нет, — сказала Айви, опускаясь на колени напротив стереосистемы.
"Я могу причинить боль тем, кого ты любишь" — услышала она слова так же ясно, как если бы Грегори стоял рядом с ней и шептал ей на ухо.
Она посмотрела на мать и спросила:
— Ты знаешь, куда именно они пошли?
Ее мать медленно спускалась вниз по ступенькам.
— К железнодорожному мосту. Грегори сказал, что сможет взобраться повыше и собрать много шипов для Филиппа.
Мэгги облегченно вздохнула, достигнув нижней ступеньки лестницы.
— Айви, спускайся. Оставь Эллу одну там. Я позвоню психологу. Айви, спускайся.
Айви стала спускаться по ступенькам, а ее мать побежала в спальню. Айви подождала, пока Мэгги зайдет в свою комнату позвонить мисс Брайс, затем бросилась через ванную комнату в спальню Филиппа и спустилась вниз по черной лестнице.
— Тристан, где ты? — закричала она, выбегая к машине.
Она сунула ключ в замок зажигания.
— Тристан, где ты?
Айви забуксовала колесами, плохо закрыв дверь. Она открыла и захлопнул ее вновь, пока мчалась вниз по склону. Она ехала быстро, опасно быстро, когда петляла по мокрому асфальту, ей казалось, что она никогда туда не попадет.
— Ангелы, — она молилась, и слезы текли по ее лицу. — не позволяйте ему… Не позволяйте ему причинить вред Филиппу…