С уходом частей 25-й дивизии на Колчака под Уральском осталась IV армия в составе 22-й дивизии, Киргизской кавалерийской бригады и Савинского полка с задачей удержать занятый район Уральской области. Уральское белое казачество, используя ослабление IV армии и помощь английских интервентов через Кавказ и порт Гурьев, сильно активизировалось. Через десять дней после того, как В. И. Чапаев и Д. А. Фурманов расследовали причины поражения, понесенного 64-й бригадой 22-й дивизии в районе Лбищенска, белоказаки вновь атаковали ее.
В ночь на 17 апреля 1919 года противник силой до 4000 штыков и 3000 сабель подошел к Лбищенску, обороняемому бригадой, и нанес ей поражение. Лучшая в дивизии бригада, которая сражалась с Чапаевым в октябре 1918 года против уральских казаков в районе Таловое и вышла из окружения победительницей, теперь была разбита. Потеряв 10 орудий, почти все пулеметы и большую часть личного состава, она быстро откатывалась к Уральску. Подошедшая из Уральска помощь положения не изменила. 19 апреля 22-я дивизия вела бои уже в районе Янайский (Янайкино), что в 60 километрах севернее Лбищенска, и продолжала отход на рубеж Скворкин, Ширяев. К 23 апреля расстроенные полки дивизии отошли частью — в сторону Уральска, в район форпоста Чаганский (Большой Шаган), частью — к железной дороге западнее Уральска. Савинский полк отходил от Сломихинской на Александров Гай. 25 апреля часть сил 65-й и 66-й бригад со штабом дивизии пробилась в Уральск. Другая их часть, 22-й и 64-й кавалерийские дивизионы, броневик и бронепоезд сосредоточились вдоль железной дороги на участке Деркул — Шипово; отряд особого назначения Соколова отошел на Семиглавый Мар. Всю эту группу возглавил командир 65-й бригады В. Ф. Наумов.
Назначенный командующим IV армией К. А. Авксентьевский свел части 22-й дивизии, находившиеся вне Уральска, в одну бригаду. Командование бригадой (Деркульской группой) с 4 мая принял Плясунков, который в том же месяце был назначен командиром отдельной Самарской бригады, и группу снова возглавил Наумов. Дорогу между Уральском и станцией Деркул противник захватил — Уральская и Деркульская группы оказались разобщенными.
М. В. Фрунзе 20 апреля сообщил командующему Восточным фронтом о проведении казаками поголовной мобилизации казачьего и иногороднего населения от Лбищенска до Гурьева, о необходимости немедленной помощи Уральску свежими частями, которых в резерве не имел. В тот же день он потребовал от саратовского губ-военкома вооружить и отправить в распоряжение командующего IV армией К. А. Авксентьевского находившийся в Покровске бронепоезд, а также железнодорожный отряд для исправления путей. Бузулукскому военкому 23 апреля им было приказано направить формировавшийся там Коммунистический полк в район хутора Соболев (в 85 километрах южнее Бузулука) для связи с Уральском. Начальника штаба Туркестанской армии М. В. Фрунзе обязал направить под охраной этого полка 2000 снарядов и 1–2 миллиона патронов для 22-й дивизии. К 25 апреля из Саратова подошли несколько отрядов общей численностью до 1000 человек и влились в Деркульскую группу, имевшую до этого около 3000 штыков. В Уральске находилось около 2500 штыков. Из Саратова же в Деркульскую группу по распоряжению М. В. Фрунзе был направлен бронеотряд из трех машин.
К 28 апреля противник сосредоточился северо-западнее Уральска, его разведывательные группы выдвигались более чем на 50 километров на север. В населенных пунктах западнее и севернее Илецкого Городка (Грязно-Иртецкое, Мустаевский, Кондратьев, Кинделя, Ташла, Иртецкое и др.) началось контрреволюционное восстание. Находившемуся в Илецком Городке 224-му полку было дано распоряжение подавить его. Однако наступление белых на илецком направлении и восстание в районе Илецкого Городка создали такие условия, что 224-й полк с трудом пробился к своим до станции Новосергиевская Оренбургской железной дороги, где срочно формировались сборные отряды Илецкой группы для ликвидации восстания. Илецкое восстание не дало белому командованию ожидаемых результатов, но надолго сковало часть сил Южной группы.
Под Уральском 1 мая войска противника под личным командованием генерала Савельева наступали на станцию Деркул силою двух пехотных и трех конных полков при 11 орудиях. После пятичасового боя казаки отступили, оставив более 200 человек убитыми и бросив семь пулеметов. Несмотря на отражение наступления на Деркульскую группу, положение оставалось тяжелым. Противник занял Александров Гай. Активность его возрастала. Поддерживать связь с Уральском становилось все труднее. Выступивший 3 мая из Бузулука на Соболев отряд маршевых рот по пути был разбит. 4 мая противник уже вел артиллерийский обстрел Уральска. Связь с Уральском через Соболев, после захвата последнего противником 6 мая, прекратилась.
Ободряя защитников Уральска, М. В. Фрунзе 8 мая послал им радиограмму, в которой призывал к спокойствию, твердости и уверенности в удержании Уральска. Сообщал о победах, одержанных под Уфой, прочном положении Оренбурга и об организации им помощи Уральску. Сутками позже М. В. Фрунзе радировал начдиву 22-й: «Приказываю держаться до последнего человека. Это единственное средство сохранить отряд».
А казаки перенесли свои боевые действия уже за пределы Уральской области. 9 мая они захватили станцию Чалыкла, в 150 километрах западнее Уральска, разобрали железнодорожный путь, что привело к крушению рабочего поезда и бронепоезда, захватили паровоз, 2 броневика, орудие и пулеметы. Для восстановления положения были высланы 5 эскадронов кавалерийской дивизии, двигавшейся в это время эшелонами через Ершов в Николаевск.
Для борьбы с казачеством командование Южной группы продолжало собирать местные силы, не отрывая войска, направленные против Колчака. Из частей местного формирования полк «Красной звезды», выступивший 10 мая из Николаевска на Таловое в количестве 1350 штыков, 12 мая был разбит казаками в районе Рахмановки, пройдя всего 50 километров. Не имея боевого опыта, полк потерял более половины личного состава. Юго-западнее Уральска казаки захватили город Новоузенск.
На намерение начдива 22 оставить Уральск М. В. Фрунзе 13 мая радировал: «Подкрепления в Уральск идут. Приказываю держаться до последнего человека. Оставление Уральска буду рассматривать как нарушение воинского долга».
30 мая Деркульская группа перешла в наступление с задачей деблокировать Уральск. С упорными боями части группы продвинулись на 15–18 километров и подошли к станции Переметное. На этом наступление, вследствие недостатка сил и понесенных потерь, было остановлено. Самарская бригада и другие части, которые должны были участвовать в наступлении, в результате сложившейся на фронте обстановки не подошли.
В середине июня противник, сосредоточив силы, нанес удар на станцию Шипово. После ожесточенного боя стрелковый полк и кавалерийский полк 1-й Московской кавдивизии отошли на Семиглавый Мар. Железнодорожный путь от Шипова до Семиглавого Мара казаки разрушили и повели дальнейшее наступление в северном направлении — на Николаевск и от Новоузенска — в сторону Саратова, на Красный Кут.
Попытки Деркульской группы восстановить положение наступлением в направлении Деркул, Шипово успеха не имели. Группа оказалась изолированной от всех войск и от тылов, осталась без боеприпасов и продовольствия. В этой обстановке командование группы приняло решение на выход к Николаевску. Оставляемый бронепоезд был взорван. В ночь на 20 июня части тихо оставили позиции. Шесть дней длился 240-километровый отход под воздействием противника. Полки редели, бойцы теряли силы. Пять броневиков, особенно необходимые для отражения казачьей конницы, были выведены из строя и оставлены из-за отсутствия горючего. Шестой передвигался на волах и заводился для отражения атак противника только в критических случаях. 25 июня Деркульская группа в составе 1400 штыков и сабель при 21 орудии и 60 пулеметах вышла в район в 20 километрах северо-восточнее Николаевска и с боем заняла Большую Таволожку. Николаевск находился в руках казаков и белогвардейской Семеновской дружины. К этому времени противник выдвинулся отдельными отрядами на широком фронте севернее Уральска, заняв Николаевск, Б. Глушицу, Соболев, Грязно-Иртецкое и Нижнеозерное. В конце мая и начале июня, когда шла Уфимская операция, казачьи разъезды появлялись у станции Кротовка Самаро-Златоустовской железной дороги, в тылу ударной группы Фрунзе. Несколько населенных пунктов казаки захватили в 40–50 километрах от Самары.
Осажденный в Уральске гарнизон оказался далеко от своих войск. Чтобы поддержать его боевой дух, М. В. Фрунзе 15 июня обратился к В. И. Ленину со следующей телеграммой: «Уральск уже 50 дней выдерживает осаду. Необходимо продержаться еще минимум две недели. Мужество же гарнизона иссякает. Полагал бы целесообразным посылку приветственной телеграммы лично Вами. Телеграмму можно прислать на штаб Южгруппы, который передаст по радио». На другой же день был получен ответ: «Прошу передать уральским товарищам мой горячий привет героям пятидесятидневной обороны осажденного Уральска, просьбу не падать духом, продержаться еще немного недель. Геройское дело защиты Уральска увенчается успехом. Предсовобороны Ленин».
Телеграмма вождя придала новые силы защитникам Уральска, укрепила в них надежду на помощь.
Заместитель командующего Южной группой Ф. Ф. Новицкий написал впоследствии: «При осуществлении всех мероприятий по оказанию помощи IV армии М. В. Фрунзе сознавал, что коренное изменение обстановки под Уральском произойдет только после возвращения в этот район 25-й стрелковой дивизии». Сам М. В. Фрунзе в докладе командующему войсками фронта сообщал: «Мной уже давно было предположено после Уфимской операции перебросить 25-ю дивизию на Уральский фронт, требующий немедленной поддержки значительными силами, так как состояние IV армии совершенно не гарантирует не только обладания нами Уральским районом, но грозит полной неустойкой, в результате каковой чрезвычайно осложнится положение на всех фронтах Южной группы, и это поставит в безвыходное положение I армию… Переброска в район Уральска 25-й дивизии ныне необходима более чем когда-либо в связи с неудачами IV армии и серьезной угрозой уничтожения последних ее сил. Переброску 25-й дивизии предполагаю начать примерно с 18 июня».
М. В. Фрунзе приступил к подготовке операции на оренбургском и уральском направлениях силами I и IV армий. В его приказе № 02158 от 23 июня ближайшими боевыми задачами ставилось:
IV армии во взаимодействии с группой начдива 25-й Чапаева, подчиняемого непосредственно М. В. Фрунзе, разгромить главные силы противника в районе Уральска и соединиться с уральским гарнизоном. Для выполнения задачи сосредоточить силы армии в районе Семиглавого Мара, развивать наступление вдоль железной дороги на Переметное, далее на форпосты Чаганский, Кушумский, перехватывая ближайшие пути отхода противника от Уральска на юг. В целях выполнения дальнейшей задачи — овладения всей Уральской областью — принять срочные меры к усилению Александров-Гайской группы для наступления через Сломихинскую на Калмыков, отрезая пути отхода казакам, против которых предстояло действовать с севера, от Уральска, главными силами армии.
Группе В. И. Чапаева, в которую, кроме 25-й дивизии, входила Особая бригада под командованием И. М. Плясункова в составе 210-го имени Ленина и Рязанского стрелковых полков, 10-го кавалерийского полка, гаубичного дивизиона и легкой пушечной батареи, приказывалось сосредоточиться в районах: Особой бригаде — Александровна, Ивановка, Ореховка; 73-й бригаде 25-й дивизии — Славянка, Михайловна, Патровка, Алексеевка, Несмеяновка; 74-й бригаде — Сергеевна (Бобровка), Семеновна, Ромашкино; 75-й бригаде — Кандауровка, Курманаевка, Петровка (схема 16).
Схема 16. Наступление ударной группы В. И. Чапаева для прорыва блокады Уральска.
По особому приказу начать решительное наступление в направлении на Уральск, выйти на фронт кордон Деркульский, Уральск, Дарвинский, во взаимодействии с частями IV и I армий разгромить главные силы противника и освободить осажденный уральский гарнизон.
I армии во взаимодействии с группой В. И. Чапаева наступать частями Оренбургской дивизии из района Шулаевка, Злобина, Елховка на Иртецкое и из района Ново-Киндельский, Жахов — на Илецкий Городок. В районе Оренбурга и в полосе 20-й стрелковой дивизии удерживать занимаемый фронт.
Готовность всей Южной группы к наступлению устанавливалась 27 июня. Этим же приказом требовалось от начальника военных сообщений придать группе В. И. Чапаева и соседней с ней группе I армии военно-дорожные отряды для исправления дорог и переправ; начальнику инженеров Южной группы и коменданту Самарского укрепленного района — передать в распоряжение В. И. Чапаева инженерный батальон.
Готовя операцию, М. В. Фрунзе продолжал поддерживать морально уральский гарнизон. В радиограмме от 24 июня он писал: «Извещаю героев-защитников Уральска о том, что работа по сосредоточению войск заканчивается. Не позднее 28 июня мною будет начато общее наступление… Уверен в том, что уральцы, отбивавшиеся от врага два месяца, сумеют продержаться еще немного…».
На наиболее опасном самарском направлении противник занимал Николаевск и Б. Глушицу. М. В. Фрунзе решил до начала намеченной операции предварительно разгромить николаевскую группу противника и войти в соприкосновение с ним на занимаемом им фронте. С этой целью 30 июня отдал боевой приказ № 02276, в котором от командующего IV армией требовалось наступать на Николаевск с северо-востока (из района Б. Таволожки) Деркульской группой, с юга — 314-м и 315-м полками, придав им артиллерию и конницу, и с запада— 313-м полком, если к началу частной операции удастся получить недостающее вооружение. Выступление частей предлагалось предусмотреть с таким расчетом, чтобы к моменту атаки в район Николаевска подойти одновременно.
Операция рассчитывалась на окружение и уничтожение противника, захват всего имущества и вооружения. Для достижения наибольшей внезапности и исключения возможности переброски противником сил к Николаевску с других участков наступление приказывалось начать, не ожидая полного сосредоточения 25-й дивизии. В итоге операции войска должны были выйти на линию М. Глушица, Б. Глушица, Пестравский выселок (Тамбовка), Каралыцкий Умет, Мурашино, Ивановка, Сергеевка, Гаршино, Васильевка (Красногорье), Любимовка, Сайнова и занять их. От 25-й дивизии к операции привлекались только что выгрузившаяся из эшелонов 73-я бригада и вся конница, подошедшая из-под Уфы утром 30 июня на станцию Погромное своим ходом. До прибытия управления 25-й дивизии Особая бригада подчинялась командиру 73-й бригады, который в свою очередь подчинялся непосредственно М. В. Фрунзе.
Разграничительные линии между Особой и 73-й бригадами были Дмитриевка, Александровка, Устинов, Ново-Павловка, Б. Глущица — все пункты для 73-й бригады включительно; между 25-й дивизией и I армией — Бузулук, Родионовка, Александровка (Грачевка), Сергеевка — все пункты, кроме Сергеевки, для I армии включительно. Командующий I армией, направляя основные усилия на овладение районом Гаршино, обязывался обеспечить операцию слева (с востока) всей армейской конницей, в состав которой включались части 3-й кавалерийской дивизии бывшей Туркестанской армии, следовавшей также походным порядком из-под Уфы в район Бузулука.
Из приказа видно, что М. В. Фрунзе стремился как можно быстрее разрядить создавшуюся в районе Николаевска обстановку. Но В. И. Ленин, внимательно следивший за положением на фронтах, запросил М. В. Фрунзе 1 июля телеграммой следующего содержания: «Развитие успехов противника в районе Николаевска вызывает большое беспокойство. Точно информируйте, достаточное ли внимание обратили Вы на этот район. Какие Вы сосредоточиваете силы и почему не ускоряете сосредоточение? Срочно сообщите о всех мерах, которые принимаете».
М. В. Фрунзе в тот же день доложил, что операциям на уральском участке фронта и, в частности, в районе Николаевска им уделяется самое серьезное внимание ввиду очевидной опасности соединения колчаковско-деникинского фронта на Волге. Но до сих пор в его распоряжении на этом направлении были лишь слабые, совершенно не подготовленные и плохо вооруженные части. Все остальное было занято под Уфой.
Теперь же из-под Уфы самым спешным порядком и с напряжением всех сил перебрасывается 25-я дивизия в район Богатое, Бузулук для нанесения удара с севера. Одной этой дивизии для ликвидации Уральско-Оренбургского фронта далеко не достаточно, но не позднее 10–14 дней Уральск и весь север области будут освобождены. Взятие Николаевска обеспечено в ближайшее время.
Несмотря на принимавшиеся меры, командование IV армии, так же, как и командир 22-й дивизии, возбуждало ходатайство об оставлении Уральска. 2 июля М. В. Фрунзе командарму Авксентьевскому ответил телеграммой, что это — проявление непонимания общей обстановки, которая в настоящее время больше, чем когда-либо, требует решительных действий для ликвидации противника в Уральской области при непременном условии удержания Уральска, приказал выполнять данную армии задачу и не возбуждать никаких ходатайств, которые нежелательны в смысле морального воздействия на подчиненных.
Обращаясь в приказе к войскам, М. В. Фрунзе писал: «Необходимо на фронте IV армии перейти в решительное наступление, нанести противнику сокрушительный удар, от которого он не мог бы более оправиться, и навсегда искоренить зародыши и очаги восстаний и мятежей в Уральской области. Задача эта возлагается мною на I и IV армии со славной 25-й дивизией, грозное оружие которой хорошо известно мятежникам».
Главный удар на Уральск наносила группа В. И. Чапаева. Полки 25-й дивизии перебрасывались от Уфы на уральское направление по железной дороге, выгружались на станциях Богатое, Неприк, Бузулук и других и, не задерживаясь, уходили в районы сосредоточения для наступления. Слух о прибытии дивизии разнесся по окрестным деревням. На станциях выгрузки скапливалось много крестьянских подвод. Чапаевцы вначале думали, что крестьяне съезжались на базары, но оказалось, они прибывали встречать их, повидать близких и знакомых, оказать помощь. Встреча для прибывших была приятна, а помощь очень кстати, так как обозы к боевым частям еще не подошли.
Но с началом переброски дивизии между Чапаевым и Фурмановым вместо дружной работы произошел разлад: комиссар высказал недоверие к Василию Ивановичу, в результате которого ни тот, ни другой не пожелали вместе работать. 26 июня Чапаев дал на имя М. В. Фрунзе следующую телеграмму: «Прошу в самом срочном порядке отстранить меня от занимаемой должности, так как я не могу быть вместе с Фурмановым ни одного дня».
Фрунзе дал Чапаеву категоричное приказание: «Ваш отъезд из дивизии не разрешаю. Только личное ваше присутствие сможет ускорить столь необходимую ей переброску. Ко мне явиться при приезде. Следовать при 2-й бригаде дивизии».
2 июля 1919 года между командующим Восточным фронтом С. С. Каменевым, членом Реввоенсовета М. М. Лашевичем происходил разговор по прямому проводу с членами Реввоенсовета Южной группы Восточного фронта В. В. Куйбышевым и Ш. 3. Элиавой (М. В. Фрунзе лежал больной).
Симбирск (Каменев): «Вступил ли Чапаев в командование ударными частями?»
Самара (Куйбышев): «Чапаев сейчас в Самаре. Между ним и комиссаром дивизии Фурмановым произошел резкий конфликт, после которого ни тот, ни другой не считают возможным оставление на посту. Причем Фурманов неожиданно после многомесячной работы вдруг „обнаружил“ в Чапаеве карьериста и авантюриста. Лично я считаю правым Чапаева и буду настаивать вот сейчас, при назначенном свидании с Фрунзе, на оставлении Чапаева и на смещении и наказании Фурманова, ибо конфликт возник из-за пустяка. Элиава говорит, что он присоединяется к моему мнению. Если Фрунзе согласится, то Чапаев завтра вступит в командование».
М. В. Фрунзе, как известно, согласился, но до окончания операции по освобождению Уральска было приказано обоим — и Чапаеву, и Фурманову — оставаться на своих местах.
В связи с положением под Уральском у ряда должностных лиц штаба IV армии и уральского гарнизона росло паническое настроение. Член Реввоенсовета IV армии Зуль, вопреки возражению другого члена Реввоенсовета, Кураева, и в нарушение дисциплины, самовольно выехал в Москву, чтобы обратиться за помощью через голову Реввоенсовета Южной группы. Возмущенный М. В. Фрунзе написал от имени Реввоенсовета в ЦК РКП(б): «Член Реввоенсовета IV армии тов. Зуль выехал в Москву без разрешения Реввоенсовета Южной группы. Считаем подобные поступки абсолютно недопустимыми и просим сделать тов. Зулю соответствующее внушение и немедленно вернуть его по месту работы». Заведующий политотделом армии Кучмин сбежал на самолете из осажденного Уральска, куда он был специально послан как член Реввоенсовета. Этим также немало был возмущен М. В. Фрунзе. Вылетела из Уральска и заведующая политотделом 22-й дивизии Тартаковская с намерением «нажать на все кнопки», чтобы «разрешить» создавшееся положение. Минуя все инстанции, она потребовала вызова для разговора по телефону М. В. Фрунзе, то есть решила «нажать» на него. К аппарату вместо болевшего Фрунзе подошел В. В. Куйбышев. Тартаковская спрашивала: «Какие силы двигаются со стороны Бузулука, где они находятся, какие надежды на них и когда можно ожидать их хотя бы на полпути к Уральску? Если Вы не уверены в группе Чапаева, предоставляете ли Вы начдиву-22 свободу действий?»
Разговор с В. В. Куйбышевым велся ею из штаба IV армии, с ведома и санкции командования армии, и, следовательно, негласно им вновь поднимался вопрос о «свободе действий», то есть сдаче Уральска противнику, после того как М. В. Фрунзе приказал не возбуждать никаких ходатайств об этом и выполнять поставленную задачу.
В. В. Куйбышев, выслушав Тартаковскую, ответил: «…Со стороны Бузулука движутся 25-я дивизия и Особая бригада, как одна ударная группа, имеющая задачи путем концентрического наступления в кратчайший срок разгромить противника севернее Уральска и соединиться с уральским гарнизоном. Ударной группой командует Чапаев. Мы глубоко убеждены и уверены в успехе операции. Сегодня ночью вы получите приказ войскам Южной группы, из которого увидите, с каких исходных пунктов, когда и в каком направлении будет происходить наступление. Операция продлится не более 2 недель, поэтому не возникает и тени сомнения в скором освобождении уральского гарнизона. У Чапаева, его комиссаров и красноармейцев полнейшее убеждение в блестящем успехе и жажда мести за разоренные поля и села. Через пару дней Уральск уже будет чувствовать отвлечение сил противника на север, и гарнизон продержится. Думаю, что тут сыграет роль и популярность имени Чапаева. Завтра думаю предложить Чапаеву выступить по радио и сказать: „Иду на вы“».
Член Реввоенсовета армии В. В. Кураев предложил воздержаться от возвращения Тартаковской в Уральск, чтобы не нервировать гарнизон, и вылетел туда сам.
Войска тем временем выполняли поставленные им задачи. Ударом частей IV армии, указанных в приказе М. В. Фрунзе от 30 июня, и кавалерийского полка 1-й Московской кавалерийской дивизии, подведенного из Семиглавого Мара, Николаевск 3 июля был освобожден. Сковывая силы противника на остальных участках фронта, как того требовал тот же приказ, части 25-й дивизии 4 июля овладели населенными пунктами Константиновна, Малая Глушица, Мурашино, Ивановка и Сергеевка. В тот же день М. В. Фрунзе известил радиограммой начдива 22-й и весь гарнизон Уральска: «Наступление армий Южной группы на Уральск началось. Сегодня к вечеру наши части уже выходят на линию Глушица — Гаршино. Согласно моему приказу паши войска не позднее 15 июля должны очистить всю линию реки Урала и Уральской железной дороги. Уверен в полном успехе начатого наступления и в неизбежном разгроме врага. Ожидаю, что в ликвидации противника примет участие и гарнизон Уральска, ударив в нужную минуту в тыл врагу но особому моему распоряжению. Ревсовет Южгруппы, принимая во внимание факт более чем двухмесячной геройской защиты Уральска, убежден, что доблестный гарнизон его исполнит свой революционный долг до конца. Будьте уверены, помощь и освобождение близки».
С прибытием 25-й дивизии в исходный район для наступления и овладением г. Николаевском М. В. Фрунзе 3 июля 1919 года отдал приказ войскам Южной группы о переходе с утра 5 июля в общее наступление. От войск требовалось разгромить противника, действовавшего севернее Уральска, и не позднее 15 июля выйти на линию железной дороги западнее Уральска и далее на восток по реке Урал до Илецкого Городка. Группе Чапаева, имея тесную связь с соседями, выйти к указанной линии на участке Переметное, Дьяков.
I армии, направляя удар правого фланга (Оренбургской дивизии) на Соболев, выйти к реке Урал на участке Рубежный, Иртецкое, Илецкий Городок.
Командарму-IV, продолжая подготовку Александров-Гайской группы, с утра 6 июля перейти в наступление левым флангом на окружение и разгром Николаевской группировки противника. В дальнейшем в тесной связи с группой В. И. Чапаева выйти на линию Деркул — Переметное. С развитием наступления группы Чапаева и левого фланга IV армии Шиповско-Деркульской группе перейти в решительное наступление в направлении станции Переметное и форпост Чаганский, преграждая пути отхода противника на юг. Иметь в виду использование уральского гарнизона для встречного выступления к станции Переметное с обязательным оставлением достаточных сил в Уральске.
Наступление всех войск Южной группы требовалось вести в высоком темпе. От этого зависел успех операции(схема 16).
Возвратившись из Самары, Чапаев 4 июля отдал боевой приказ возглавляемой им группе на наступление. Особой бригаде Плясункова, обеспечивавшей правый фланг группы, приказывалось выступить в 4 часа 5 июля и не позже чем на третий день, 8 июля занять хутора Тяглинский, Землянский и Мордовский.
73-й бригаде дивизии, поддерживая тесную связь 73-м кавалерийским дивизионом с бригадой Плясункова, овладеть пунктами Ростошский и Умет Грязный.
Исполнявшему обязанности командира 75-й бригады П. Ф. Чекову бригадой без 75-го кавдивизиона овладеть Пономаревом и Соболевом.
74-й бригаде, составляя 2-й эшелон группы, двигаться в 10–15 километрах за стыком между 73-й и 75-й бригадами в готовности войти в бой с рубежа Пономарев, Грязный по овладении 75-й бригадой Пономаревом и Соболевом.
Командиру 25-го кавдивизиона с приданным 75-м кавдивизионом, держа связь с правым флангом I армии, обеспечить левый фланг группы. С овладением Соболевой выслать сильные разъезды и заставы к истоку реки Малая Быковка.
Большое внимание М. В. Фрунзе и В. И. Чапаев уделяли обучению частей, не умевших, как показал опыт многих боев, действовать против казачьей конницы. Требовалось помнить, что противник, превосходивший в подвижности, всегда мог иметь возможность ударить во фланг, прорвать фронт наступавших и действовать в тылу. Это не должно вызывать смятения. Конница не сильнее пехоты, но нельзя допускать застать себя врасплох, иначе неизбежны паника и неминуемая гибель. На походе все ценное, особенно боеприпасы, требовалось иметь в середине колонн, не допуская захвата их противником. Во все стороны высылать охранение. При появлении казаков не приостанавливать движения, как того добивается противник, а выполнять задачу дня, будучи готовыми к отражению атак с близких расстояний; не открывать огня с дальних дистанций и не расходовать патроны, не достигая цели, становясь потом, без боеприпасов, добычей даже уступавшему в силе противнику. Особое внимание обращалось на охранение и поддержание боеготовности на стоянках и ночлегах. Требовалось каждое селение, занимаемое на ночь, приводить в оборонительное состояние путем наскоро используемых подручных средств. Кроме частей, несущих круговое охранение, иметь дежурные части силой не менее одной трети гарнизона, держать их сосредоточенно и в полной готовности, занять заранее назначенные места, засветло нацеливать пулеметы.
Эти требования особенно касались группы Чапаева, которой предстояло совершить длительный поход в степях, имея необеспеченный тыл. С началом наступления необходимо было взять возможно больше боеприпасов, чтобы временный перехват противником сообщений с тылом не имел серьезных последствий.
М. В. Фрунзе приказал организовать в Бузулуке расходный склад огневых и других припасов, а командарму-1 — надежно его прикрыть. Все попутные селения приводить в оборонительное состояние, оставляя в них небольшие гарнизоны из этапных частей, создавать таким образом прочно обозначенные пути подвоза и сообщения с тылом.
Полки 25-й дивизии, кроме 74-й бригады, формировавшейся перед наступлением на Колчака в Самаре, имели большой опыт борьбы с казаками. Перед ними был противник, которого они не раз били. Части имели боевое настроение. Красноармейцы и командиры шли в родные места освобождать свои семьи и еще в Уфе волновались за них, узнав о вторжении казаков. О настроении воинов в те дни в политдонесении 224-го полка 75-й бригады говорилось, что, несмотря на недостатки в снабжении, длительные задержки жалованья, боеспособность полка находится на должной высоте. Красноармейцы уважают своих командиров. Почти ежедневно несколько человек записываются в сочувствующие Коммунистической партии.
В красноармейском боевом листке 219-го полка 73-й бригады в начале июля 1919 года писалось: «Героизм не имеет ничего общего с обмундированием, но и обмундирование, и обувь все-таки необходимы. Скоро всем дадут новое. Это успокоительно. Колчаковцы же как в лаптях, так и в богатой английской форме бежали от нас, как от огня». В другой заметке говорилось: «Недавно мы пережили один праздник. Это был час, когда из Киржацкого затона переправлялись через р. Белую в Уфу… сумели показать, насколько силен в нас дух свободы и революции, насколько умеем бороться за свое право и святой труд». И вот новая «близкая радость — скорая встреча с гарнизоном осажденного Уральска».
В соответствии с приказом войска группы Чапаева 5 июля перешли в общее наступление. Ввиду наступления с захождением правым флангом бригады первого эшелона выступали разновременно: в 4, 5 и 7 часов, начиная с правофланговой. Противник первое время решительных схваток избегал, действовал налетами, нанося короткие удары. Препятствуя движению наступавших войск, разрушал дороги, мосты через овраги и речки, опустошал села, сжигал хлеба. По всей полосе наступления пылали пожары в селах, горела степь. Бойцов изнуряла жара и жажда. По мере продвижения наступавших частей сопротивление противника возрастало. На левом фланге ожесточенный бой происходил за Соболев, который упорно обороняли три полка казаков при поддержке броневиков и артиллерии. Только после 12-часового боя полкам 75-й бригады при активной помощи 25-го и 75-го кавалерийских дивизионов под командованием мастера конных атак П. А. Сурова удалось сломить сопротивление противника и отбросить его к Сергиевску и Пономареву.
Пантелей Алексеевич Суров — командир кавалерийского полка 25-го кавдивизиона 25-й стрелковой дивизии.
Иван Михайлович Плясунков — командир 1-го Николаевского советского полка, 73-й и 74-й бригад 25-й дивизии.
217-й Пугачевский полк, занявший Умет Грязный, подвергся контратаке. Пугачевцы организованно встретили казаков плотным ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем, а затем обратили в бегство.
Кавалерийский дивизион 73-й бригады, державший связь с правофланговой бригадой И. М. Плясункова, 7 июля занял хутор Ольховский. Казаки, воспользовавшись его оторванностью, нанесли по нему удар. Кавдивизион мужественно защищался, неся потери. Командир дивизиона В. Т. Ханин был тяжело ранен. Узнав о критическом положении, командир 218-го полка И. К. Бубенец выслал на помощь роту, но она вместе с кавдивизионом была окружена в Ольховском. Командир полка послал еще роту с командиром батальона — результат был тот же. Только самому командиру полка, пришедшему с двумя ротами, удалось вызволить понесших большие потери из окружения. Недооцененный противник получил возможность бить подразделения по частям, на что командиру полка резко и справедливо было указано командиром бригады И. С. Кутяковым.
И все же наступление шло успешно. В приказе 7 июля Чапаев писал, что войска вышли на намеченный рубеж на сутки раньше срока, и ориентировал на возможность освобождения Уральска ранее 15 июля. Приказал не позже 10 июля командиру Особой бригады И. М. Плясункову достичь реки Вербовка, занять хутора Пузановский, Пеньков, Чапурин; комбригу 73-й овладеть хуторами Сладков, Ялов, Яганов, Астафьев и ударом во фланг и тыл противнику оказать содействие 74-й бригаде в овладении Красным; комбригу 74-й, оставив 221-й Сызранский полк в резерве группы (2 батальона в Соболеве, батальон в Ивановке, наступать в направлении Пономарев, Лебедев (Чесноков), Б. Усов, обходя Озерное и Таловой глубже с востока, овладеть Красным; комбригу 75-й, держа связь 75-м кавдивизионом с правым флангом I армии, овладеть хуторами Павлов, Чеботарев, Шанталов и выйти на линию дороги на М. Усов и устье реки Малая Быковка; 25-му кавдивизиону следовать впереди стыка между 74-й и 75-й бригадами, содействовать им в выполнении поставленных задач.
В районе Пономарева противник контратаковал 74-ю бригаду. На цепи 220-го полка Г. А. Горбачева шли броневики белых, сопровождаемые казачьей конницей. Противник рассчитывал смешать броневиками боевые порядки наступающей пехоты, вызвать панику и довершить дело пущенной в ход конницей. Но ожидаемого эффекта не получилось. Цепи залегли и, пропустив через себя бронемашины, отсекли от них огнем конницу. Под огнем артиллерии броневики вынуждены были поспешно отступить.
После 9-часового боя 8 июля 210-й полк имени Ленина Особой бригады занял хутор Курлин. Бригада шла на Кожевников, Верхний Гремячий. 73-я бригада преследовала противника 217-м полком в направлении хутора Погодаев. Ее 218-й и 219-й полки овладели хуторами Сладков и Афанасьев. Полки 74-й бригады заняли Красный. 75-я бригада вышла на указанный ей рубеж.
Приказом от 10 июля Чапаев потребовал от войск группы еще большего темпа наступления.
Командиру Особой бригады приказано не позднее 12 июля пересечь железную дорогу Саратов — Уральск в районе Широкого и занять хутора Зеленый, Халилов и разъезд Ростошский. Комбригу 73-й — стремительным натиском очистить правобережье реки Чаган от противника, прижать и сбросить его в реку. Комбригу 74-й — минуя Соболев, наступать юго-восточнее и 11 июля овладеть пунктами Гниловский, Дьяков. Овладев ими, развивать энергичное наступление на Уральск, очищая правый берег реки Урал от противника. Комбригу 75-й — немедля продолжать наступление и не позднее 10 часов 11 июля занять Рубежный и в тот же день — Требухин. Командиру 25-го кавалерийского дивизиона, двигаясь впереди, оказывать содействие 75-й бригаде, а при подходе к Дьякову стремительным налетом на Уральск вдоль реки Урал уничтожить противника при попытке его переправиться на левый берег.
Приказ имел целью скорейший прорыв осады Уральска, лишение противника путей отхода на восток и запад, куда для этого направлялись основные силы группы, и только два полка 74-й бригады нацеливались непосредственно на город. Отступлению противника на юг должны были воспрепятствовать части IV армии со стороны Шипова и уральский гарнизон — наступлением навстречу. Такова была их задача, поставленная приказом командующим Южной группой войск 3 июля.
Наступательный порыв войск ударной группы по мере приближения к Уральску все более нарастал. Части стремились выполнить приказ, несмотря на яростное сопротивление противника. Успешными боями 11 июля кольцо блокады было прорвано, и полки 74-й бригады 25-й дивизии соединились с уральским гарнизоном. Задача, поставленная перед ударной группой В. И. Чапаева, была блестяще и досрочно выполнена.
Героическая оборона Уральска, длившаяся два с половиной месяца, завершилась славной победой. Защитники Уральска выполнили свой долг перед Республикой. В тяжелейших условиях голода, болезней, недостатка людей и боеприпасов они мужественно отражали удары противника и выстояли.
Трогательны были встречи уральцев со своими освободителями. Руководители уральского гарнизона выехали навстречу в сопровождении кавалерийского эскадрона с оркестром километров за десять. Встретясь, обнимались со слезами радости на глазах, хотели рассказать все сразу — от волнения говорить не могли. Воины гарнизона и жители Уральска встретили освободителей под звуки «Интернационала» и криками «ура!».
Телеграммой И июля М. В. Фрунзе доложил В. И. Ленину: «Сегодня в двенадцать часов снята блокада с Уральска. Наши части вошли в город».
В. И. Ленин высоко оценил подвиг защитников Уральска. Совет Обороны под его председательством вынес специальное постановление, в котором говорилось: «В упорной борьбе за рабоче-крестьянскую власть доблестные части IV армии, окруженные со всех сторон озлобленным врагом, выдержали в г. Уральске двухмесячную осаду. Терпя лишения, подвергая свою жизнь постоянной опасности, защитники Уральска показали пример истинной преданности делу революции.
За проявленную революционную боевую доблесть Совет Обороны объявляет войсковым частям IV армии, красноармейцам и командному составу особую благодарность.
Вместе с тем, имея в виду, что защитники Уральска, окруженные со всех сторон врагом, в течение двух месяцев не могли получать установленного довольствия и продовольствия, а также содержания и несли тяжелые лишения, Совет Обороны постановляет:
Выдать красноармейцам и командному составу частей IV армии, выдержавших в г. Уральске двухмесячную осаду, жалованье в размере трех месяцев за каждый месяц осады».
Небогато было в то время наше, государство и несло тяжелое бремя войны с интервентами. И тем дороже это постановление, принятое в знак признания заслуг осажденного гарнизона Уральска.