Рассказали мне в Полтаве местную «быль».
Начинается она банально: у попа была собака, он ее любил. Прослышал по случаю, что в Киевской академии учат псов человеческим языком разговаривать. Собрал своего Сирка, послал с ним пономаря Тараса и всяческие подношения: ректору конвертик, проректору, инспектору… Ну и конечно, сала, колбасы, солений и прочего всего на пропитание. Тарас по дороге заехал к Маричке, да и загулял с нею, а Сирка – под зад ногой. Потом пишет депешу: «Отец Игнат, так, мол, и так, подопечный ваш поступил успешно, учится прилежно, шлите еще сала да конвертиков». Через полгода, как водится, пошло у пса потомство, запросы повысились, Тарас с Маричкой гостинцы и подношения получают да получают…
Впрочем, вот и лето наступило. Надо ответ держать. Поехал Тарас к отцу Игнату. Тот сразу с расспросами:
– Ну как там мой Сирко? Не надо ли чего?
– Как сыр в масле катается, по-человечьи будто мы с вами разговаривает!
– И что говорит?
– Ой, даже сказать стыдно… Всем молвил, и митрополиту самому, что вы днем всё горилку пьете да песни орете, а на ночь глядя до регентши бегаете.
Помрачнел настоятель.
– Тарас, ты там это… Разберись, что к чему… Вот тебе еще конвертиков, тут и митрополиту хватит…
Побыл пономарь еще пару месяцев у Марички, а потом – к отцу Игнату:
– Ох, отче, взял я грех на душу. Как плыл по Днепру, так Сирка в нем и утопил.
– Вот и правильно. Разумных нам не надо.
* * *
Еще одна «полтавская быль».
Служил на тамошней кафедре известный епископ Феофан (Быстров). Роста он был небольшого, облачения любил древние, митры носил мехом отороченные – как у староверов.
Приехала однажды в город баба огурцы продавать. Ей и говорят:
– Сегодня в соборе-то архиерей служит, это такой поп самый главный, пойди посмотри.
Возвращается баба в свое село и рассказывает:
– Девки, видела я архиерея, это поп такой самый главный. Брюхо – во, борода – во, через плечо лента красная широкая, а как кадилом машет – загляденье! А посреди церкви стоит его архиерейша – маленькая, в золотом чепчике, да с собольей опушкой. Он ее ка́дит, а она его хрестит, он ее ка́дит, а она его хрестит!
Для тех, кто еще не догадался: речь шла о статном протодиаконе, кадившем епископа Феофана, который стоял на кафедре спиной к народу.
* * *
От одного епископа услышал такой «исторический» анекдот. Беседуют настоятели двух монастырей.
– Отченька, вот почему владыка к вам приезжает редко, а к нам часто? Прямо сил никаких нет: трапезу приготовь, хор хороший пригласи, алтарь побели заново…
– А мы вот ничего такого не делаем. Как приедет – сразу на акафист, потом всенощная по полному уставу, потом трапеза – хлеб да каша. Наутро – литургия, потом хлеб да вода, и сразу опять акафист… Сей род ведь как изгоняется? Постом и молитвой.
Рассказывают, как один архиерей говорил прочувствованную проповедь перед студентами семинарии и девушками из епархиального училища. Главная тема – обличение мирских пороков.
– В каком обществе мы живем? – воздевает руки владыка. – Посмотришь направо – проститутки! (Десница при этом указует направо, где стоят епархиалки.) Посмотришь налево – наркоманы! (Жест в сторону семинаристов.) Посмотришь прямо перед собой – бандиты, мафия!!! (Обе руки простираются к духовенству, которое, стоя под амвоном, смиренно внимает архипастырскому слову.)
* * *
Надеюсь, не быль. Священник во время отпевания забыл про евангельское чтение. Регентша ему:
– Батюшка, а Евангелие-то?
Требосовершитель смотрит на покойника, на родственников и опять на регентшу:
– Он не слышит, они не понимают, а ты молчи!
* * *
Тоже, надеюсь, анекдот не из жизни. Священник совершает венчание. Спрашивает невесту:
– Имеешь ли произволение благое и непринужденное и твердую мысль взять себе в мужья сего Иоанна, которого видишь здесь пред собою?
И невеста, и священник волнуются, тот роняет книгу, открывает ее на чине оглашения и «переспрашивает»:
– Отреклась ли от сатаны?
* * *
Религиозная безграмотность после советских лет была чудовищной. Один батюшка рассказывал, как в начале девяностых только что открывшийся монастырь посетила экскурсия. Прилично одетая дама, умильно взирая на иконы, говорит свой спутнице:
– У моей бабушки бог был Николай Угодник. У мамы – икона Казанская. А я вот выбрала себе в бога Смоленскую.
* * *
Сам слышал в эти же годы от рабочего в музее такую «интерпретацию» барочной скульптуры Архангела Михаила, одетого в ниспадающую тунику:
– А это вот святой у нас. Бог апостол, голый.
Такой «образовательный уровень» попадался даже у людей вроде бы воцерковленных! Тот же священник встретил в паломничестве заслуженного сельского пономаря со старухой женой, которая ему и говорит:
– В Киеве были, там игуменья уж так принимала, так принимала! Крест с мощами подарила – там и Иоанна Богослова мощи, и Варвары-мученицы, и Самого Спасителя!
– Мать, ты что, про Воскресение не знаешь? – спросил священник.
– Я тебе говорю: Самого Спасителя.
Как прекрасно, что сегодня таких «откровений» почти нигде уже не услышишь!
* * *
В одном светском молодежном лагере была православная группа. Молилась утром и вечером, давала желающим почитать духовную литературу. Когда я выступал перед широким кругом молодежи, одна девушка встала и задала возмущенный вопрос:
– Вот я вчера была на дискотеке… А вы знаете, что наши православные там пели и танцевали? Это как вообще?
Пришлось ответить, что это в любом случае лучше, чем если бы они пили пиво перед телеящиком…
* * *
Из иподиаконских историй. Архиерей выходит из храма после службы. В дверях перед папертью застряла старушенция. Не пускает стайку девиц, кричит:
– Шалавы, шлюхи! В чем в храм пришли! Срам! Вон отсюда!
Владыка трогает ее за плечо посохом, говорит:
– Мать, уймись. Архиерея пропусти…
Та – ноль внимания. Иподиакон рассказывает: «Судя по всему, глухая была. Кричала ведь так, что на весь храм было слышно! Подождали минуту. Бабка, кстати, подпрыгивала и вращалась вокруг своей оси, как соковыжималка советского производства. В конце концов повернулась к архиерею». И продолжает визжать:
– Дуры размалеванные! Вон из храма! Не пущу!
«Видать, еще и слепая была, – заключил рассказчик. – Но какая энергичная! Нам бы так…»
* * *
Девушка приходит к священнику за «благословением на пирсинг». Батюшка отвечает:
– Все дырки, какие тебе нужны, Господь и так уже создал. А будешь говорить глупости – одну из них может и закрыть!
* * *
Из поминальных записок. Одна из них вообще не содержала ни имен, ни указания, как поминать – за здравие или за упокой. Было только написано: «О всех родителях и сродственниках моих, о всех родителях и сродственниках его». Сколько же, в самом деле, у «него» родителей? А вот в другой записке значилось: «Об упокоении на 30 дней». Ну не хочет человек вечного покоя усопшему…
* * *
Мобильники, звонящие в храме, – все более популярная тема для невеселых историй. Рассказывает один монах: «Поставил на телефоне таймер, чтоб ненароком обед не проспать, да и зашел в храм. Слышу – у кого-то телефон звонит. Ну и давай отчитывать! А тут у меня под рясой: New York, New Yo-o-ork»!
* * *
На выходе из русского храма на Манхэттене стоит чернокожий бомж, просит у священника дать денег. Батюшка предлагает ему подождать и прощается с прихожанином:
– Ну, иди с миром, и главное – не греши! Не греши!
Попрошайка тут же кладет ему на плечо тяжелую руку:
– Что-что ты там сказал?! Negro – shit?!
* * *
Владыка Иларион рассказывал, как в советское время, будучи иеромонахом, пришел в подряснике в Успенский собор Кремля и спросил:
– А можно в алтарь зайти?
– Вам нельзя.
Чего все-таки боялись самоуверенные музейщики эпохи атеизма?
* * *
Священник произносит проповедь о вреде примет и суеверий. Посреди очередного обличения вдруг чихает, и сразу же:
– Вот, братья и сестры, видите? Я правду говорю!
* * *
Семинарский фольклор периодически пытается расширить списки грехов, которые нужно называть на исповеди. Предлагаются, например, такие:
• путал, как молиться за любимого профессора – за здравие или за упокой;
• помощнику ректора по дисциплине пел «многая лета» на мотив «вечной памяти»;
• не каялся в «великой» французской революции и в американской гражданской войне;
• не имел должной гексакосиойгексеконтагексафобии (боязни числа 666);
• не мог разглядеть в паспорте трех шестерок, четырех корон Люцифера, змеи, кусающей свой хвост, и рогов над собственным лицом;
• не жарил паспорт в микроволновке, чтобы расплавить антихристов чип под фотографией;
• принимал различные номера – пенсионного свидетельства, паспорта, машины или поезда, в которых передвигался, курса, на котором учишься;
• не распознавал в Клайве Льюисе, Александре Шмемане и Гарри Поттере агентов НАТО;
• грешил глобализацией: посещал «Макдоналдс», пользовался банкоматом, смотрел MTV, пил нерусскую водку.
* * *
Сам слышал, как военный чин произносил такой вот тост, держа в руках подарок архиерею:
– Владыка, Господь сказал: Бог любит троицу. Вот мы от нас троих, с моими замами, вам тут бутылку принесли. Для персонального причащения!
* * *
В радиопрограмму Михаила Веллера позвонила пожилая женщина. Начала с того, что заявила: «Вероисповедание у меня атеистическое». Вот и отрицайте теперь, что секуляризм – это религия!
* * *
Были мы однажды с владыкой Кириллом в Администрации Президента. Спорили о преподавании религии в школе. Сразу несколько чиновников убеждали нас, что вводить его совершенно преждевременно, потому что «народ не готов и вообще не поймет». Как водится, споры продолжились в коридоре. Проходит мимо пара людей, явно военной выправки. Прислушиваются к разговору. Вдруг один говорит:
– Я извиняюсь, дело, может, не наше… Но вот у нас все офицеры так считают: ввести Закон Божий, и точка! Чего обсуждать-то столько лет?
* * *
Владимир Жириновский однажды выдал любопытную фразу: «Религиозные общины – это духовный тормоз». Имелось в виду, что они должны предохранять общество от поспешных действий. Впрочем, еще чаще они должны быть и мотором, и рулем. Одного тормоза для движения явно недостаточно.
* * *
Писательница Дина Рубина приводит такую историю.
В Иерусалиме феминистка спрашивает гида:
– Вот мы уже весь день ходим по экскурсиям, и на всех иконах Дева Мария нарисована с мальчиком на руках, а где же девочки?
Скоро, наверное, начнут спрашивать, почему Святое Семейство неполиткорректно состоит из мужчины, женщины и ребенка…
Стилистические ошибки как-то уже и не замечаются… Вот воспроизвели многие сайты такую фразу из некролога об одном уважаемом протестанте: «Ранним воскресным утром, на 81-м году жизни, после перенесенного 1,5 года назад инфаркта, Господь отозвал в вечные обители верного и несгибаемого служителя…»
* * *
Продолжается, казалось бы, ушедшая в прошлое терминологическая путаница. Вот в одном церковном (!) журнале попалась мне статья об «автокефалии ламаистской церкви России». Так, глядишь, и в личного Бога буддисты уверуют, даже не догадываясь о том…
* * *
Опечатка в приходской газете: «дар чудохворений». А вот еще неологизм, рожденный светской прессой: «уцерковленный человек». Любопытно иногда могут интерпретировать библейские заповеди. Вот однажды попалось на одном весьма благочестивом и просвещенном сайте: «Не пожелай даму ближнего твоего». В расшифровке одной конференции стенографистка назвала меня аж «миротворным протоиереем». Явное преувеличение, надо сказать…
Нередко в церковной печати встречается такое выражение: «духовенство и верующие».
* * *
В одной провинциальной газете прочел: «Приход Михаила-Архангела состоит из трех храмов (Михаила-Архангела, мучеников Флора и Лавра и благочинного князя Александра Невского)».
Видимо, слова «благочинный» и «князь» в чьем-то сознании очень прочно ассоциируются…
* * *
Газета «Московский комсомолец» пишет о православных познавательных игрушках-конструкторах: «Все детали… являются экологически и гигиенически безопасными для юных строителей. Их можно кусать и грызть, совершенно не беспокоясь за молочные зубы и не боясь получить пищевое отравление». Главное, чтобы взрослые, особенно журналисты, не стали «кусать и грызть» производителей игрушек – мол, какой ужас, теперь и на этом фронте наступает клерикализм!
* * *
Из телерепортажа о человеческих костях, выставленных на продажу в интернете: «Судебно-медицинская экспертиза святости в мощах не обнаружила».
Отец Георгий Митрофанов рассказывал в интервью об описаниях чудес, которые присылают в Синодальную комиссию по канонизации. Было среди них и такое: по молитве к одному старцу у человека «улучшилось душевное состояние и даже появилось желание работать». Вот ведь что бывает! Редко, правда…
* * *
Афоризм, родившийся в прениях о православной интеллигенции: «Время собирать камни…
И класть их за пазуху».
* * *
Вот этот анекдот мне буквально приснился. Начальник немецкого концлагеря говорит коммунистам:
– Скоро я вас отправлю в царство небесное…
На что ему отвечают:
– А не будет там скоро царства! Мы уже готовимся побороться за демократию и парламентаризм!
* * *
Во время одного массового мероприятия подслушал разговор стоявших в охране лейтенанта и солдата-новобранца. Тот спрашивает:
– А вот вера наша, православная, она чем отличается?
– Ну, она правая. Вот католическая – левая. Они слева направо крестятся, и все у них слева. Левое все. А мы справа налево крестимся. И правое все. Правильное.
* * *
В Екатеринбурге один чиновник на обеде произносит тост: «Приветствую вас на Царских днях в Свердловской области!» Когда же кончится у нас этот театр абсурда…
* * *
Из переводческих ошибок. В ООН синхронисты иногда переводят Holy See, Святой Престол, как «Святое Море» (слова «see», епископская кафедра, и «sea», море, очень близки по звучанию). Так и видишь переводчика в будке, представляющего себе вместо Ватикана малоизвестное островное государство где-нибудь в Океании…
* * *
Говорят, скоро появится новый компьютерный вирус «Инквизитор». Он будет проверять Web-страницы на богословскую безупречность и иногда выдавать сигнал: «Alert! На сайте обнаружена ересь! Вам нужно немедленно покинуть этот сайт, а затем перезагрузить и переосвятить компьютер».
* * *
Из серии анекдотов про разные конфессии. Идет многодневный богословский диспут между доминиканцами и иезуитами. Никто не может взять верх в спорах. Наконец доминиканцы задают вопрос:
– Каковы были первые слова Христа после Его рождения?
Иезуиты думали неделю и сдались. Доминиканцы с победным видом дали «правильный» ответ:
– Христос родился в яслях для скота. Его окружали коровы, козы, бараны. Он огляделся и спросил: так это вот и есть знаменитое общество Иисуса? (Последние два слова – официальное название иезуитского ордена.)
* * *
На дороге столкнулись две машины. В одной ехал протестантский пастор, во второй – иезуит. Пастору плохо, монах чувствует себя получше. Он достает бутылку виски, наливает крышечку и предлагает пастору:
– Брат, тебе, я вижу, совсем плохо… Выпей пятьдесят грамм…
Лучше протестанту не стало, иезуит налил ему еще, и еще, и еще… Так была выпита почти вся бутылка. Повеселевший пастор говорит:
– Отец, а сам-то ты что? Выпей немножко, погрейся!
– А мне зачем? Я полицию жду…
* * *
Умирает англиканский епископ, человек очень добродетельной жизни. Апостол Петр, поприветствовав его в раю, устраивает экскурсию по аду.
– Вот здесь у нас убийцы, здесь богохульники, здесь грабители. А здесь те, кто грешил именно против своей конфессии. Вот православные, которые не соблюдали пост, вот католики, которые ругали Папу, вот баптисты, которые не читали Библию.
– А англикане есть?
– Да есть тут один…
– Что же он-то мог сделать? (Как известно, в англиканстве к вероучению и церковной практике относятся более чем либерально.)
– А он неправильно держал нож и вилку.
* * *
K известному либеральному лютеранскому богослову пришли археологи.
– Профессор, мы нашли могилу Христа!
– Не может быть… Что, и тип захоронения совпадает?
– Все точно так, как было в Палестине в первом веке.
– А радиоуглеродный анализ уже проводили?
– Конечно. Он полностью подтвердил наши догадки.
– А черты лица?
– Точь-в-точь как на Туринской плащанице.
– Какой ужас… Вы разрушили все мое мировоззрение, всю мою доктрину! Неужели Он действительно существовал?!
* * *
Баптист роет у себя во дворе глубокую яму. Прохожие интересуются, зачем он это делает.
– Братья, нам всем нужно жить буквально по Писанию. А ведь там сказано: «Из глубины взываю к Тебе, Господи!»
* * *
Перешедший в иной мир генсек Всемирного совета церквей решил отыскать своего ранее почившего предшественника. Приходит за справкой к апостолу Петру.
– Вроде был такой где-то, – говорит апостол. – Поищите в раю.
Генсек обошел весь рай, проверил все тамошние комнаты, коридоры, фойе. Не нашел собрата. Вновь – к апостолу.
– В раю, говорите, нет? Тогда посмотрите в аду.
Наш герой прошел по всем комнатам, коридорам, фойе – и опять безуспешно.
– Послушайте, – обращается он опять к святому Петру, – у вас тут полный беспорядок. В раю человека нет, в аду тоже, в чистилище я не верю…
– Постойте, постойте… Так кем, вы говорите, он был? Генсеком ВСЦ? Ах, точно! Он наверняка в баре!
* * *
В Католической Церкви кардиналы носят пурпурные сутаны, в менее торжественном варианте – пурпурные пояса. Впрочем, «повседневный» этикет сегодня предполагает простой черный костюм, рубашку с белым квадратиком, иногда – епископский крест. В этом случае сразу не разберешь, где простой епископ, а где – более высокий иерарх. Но вот однажды я видел, как некий кардинал с Ближнего Востока решил все-таки обозначить свой высокий сан. Из-под черных брюк у него выглядывали… ярко-красные носки. «Кардинальские»!
* * *
Говорят, что один видный норвежский лютеранин спросил за обедом Далай-ламу, который, как и все буддисты, личного Бога не признает:
– Расскажите мне о вашей религии.
– А у меня ее нет, – ответил знаменитый тибетский монах.
– А в Бога вы верите?
– Вряд ли.
– А молитесь?
– Ну, скорее размышляю внутри себя.
– Интересно… Все почти как у нас, – сделал неожиданный вывод норвежец.
* * *
1 апреля на ленте «Интерфакс-религия» прошло сообщение о том, что англикане собираются рукополагать верующих-нехристиан. Более того, некоему епископу Церкви Англии приписали слова о том, что и рукоположение атеистов в будущем не исключено. «Англиканская церковь, – “сказал” иерарх, – своим примером должна бороться с атавизмами ксенофобии в нашем мультикультурном, толерантном обществе и предоставлять равные возможности всем людям, вне зависимости от того, верят ли они в Бога, богов или какую-либо другую силу». Самое примечательное: мало кто понял, что это шутка. «Новость» воспроизвели многие церковные и светские сайты, один священник начал вполне серьезно интересоваться подробностями. Да, похоже, англикане окончательно убедили всех в том, что толерантность для них не имеет границ…
* * *
В католической традиции священник на исповеди обычно предлагает кающемуся прочесть «за покаяние» определенное количество молитв. Один американский православный батюшка рассказал мне такую историю. Едет он по трассе, превысив слегка скорость. Останавливает его полисмен, по виду ирландец, то есть наверняка добрый католик. Видит «клерикальную» рубашку с белым квадратиком на воротнике.
– Вы священник?
– Да.
– Штраф я с вас не возьму. Прочтите десять раз «Ave Maria», пять раз «Отче наш» и пообещайте ездить осторожнее.
* * *
В дискуссии с одним примирителем Православия и «современности» неожиданно для себя я произнес: «Человек – яко трава… Вот и все его права!» Мой собеседник хотел что-то ответить, задумался, да так и не произнес ни слова.