В Москве появляется огромное количество молодых (и не очень) людей, одиноких или «перебивающихся» случайными связями, но предъявляющих крайне высокие материальные условия для создания семьи. Брак воспринимается прежде всего как способ подняться по имущественно-социальной лестнице, причем минимум ступенек на десять. Скажешь такому молодому человеку или девушке: «Обрати внимание на того, кто рядом», – реакция следует очень унылая. «Нет, это не тот вариант. Вот я видел(а) такого-то(такую-то) с машиной за сто тысяч, вот об этом еще стоит подумать». Результат – тоска, прожигание жизни, бесконечные поиски пары в богатых странах. Если и удается создать семью с человеком не своего круга, очень часто это в первые же годы заканчивается скандалами и разводом. Виновато же в огромной степени телевидение. Промывание мозгов картинами «шикарной жизни» убивает любовь. Делает человека неспособным глядеть в глаза, а не на модные дорогие примочки.

Порой удивляет, как дети, несмотря на все общественные перемены, копируют образ жизни родителей, их поведение в семье и социуме, да и вообще всю их судьбу. Брежневские времена, с их жалкими эмоциями, воспроизводятся среди вроде бы «продвинутых» наших современников, которые повторяют кое-как проживших жизнь папу с мамой. Только наиболее сильные личности способны сказать себе: «Нет, я не хочу быть как они, я не стану повторять их пороков!»

* * *

Позднее взросление серьезно меняет характер нашего общества. Один сикхский религиозный лидер как-то сказал, что в его традиции формирование личности должно заканчиваться в десять лет, после чего человек уже сам отвечает за свою судьбу. В традиционном русском обществе юноша или девушка становились взрослыми лет в 14–15. Сейчас образование заканчивается в лучшем случае лет в 25. В худшем – человек превращается в «вечного студента». Я знавал одного раба Божия, который окончил институт, семинарию, академию, поучился в Англии и Америке, а сейчас – приближаясь к шестому десятку – подрабатывает на Западе в качестве внештатного «молодого ученого» (это что-то вроде старшего аспиранта). Что ж, осталось протянуть еще лет пятнадцать – и можно будет поступать на курсы для пенсионеров…

Впрочем, бывает и так: человек устроился на работу, вступил в брак, родил детей – и все это будто бы свалилось на него как снег на голову, не встретив серьезного отношения и чувства сопричастности. Инфантилизм порождает массу проблем и одновременно побуждает обвинять в них родителей, общество, духовника, правительство, американский империализм и жидомасонский заговор. Взять в свои руки собственную судьбу инфантил не хочет и боится. Порой единственное, что может изменить его, – это перемена привычной среды и образа жизни, разрыв с застойным спокойствием и с теми, на кого он привык возлагать свои «бремена», в первую очередь бремя ответственности.

* * *

В мире да и в России образование все чаще предлагается понимать как товар или услугу, как средство перекачивания полезной информации из одного мозга в другой. При этом упор все больше делается на узкую профессиональную специализацию в ущерб созиданию целостной, всесторонне развитой личности. Зачем учить литературу или древние языки – тебе это не пригодится! Гораздо полезнее информатика, менеджерские приемы, английский язык! А воспитание – это вообще наследие мрачного прошлого. Что ребенку нравится – то для него и хорошо. Чем больше он «раскрепостится», чем скорее избавится от «комплексов», навязанных темными родителями, тем лучше для его свободной личности.

За всеми этими лозунгами – хорошо нам знакомое «просвещенческое» учение о человеке как изначально «хорошем» существе. Однако жизнь это учение совершенно опровергает. Опровергают его и плоды образования, отделенного от воспитания. Да, без практически полезных знаний и навыков человеку не обойтись. Но только их одних мало. «Человек-функция», которого сегодня предлагают формировать, становится внутренне беден и несчастен. K тому же жизнь наверняка покажет ему, что функции часто приходится менять, и «заточенность» лишь под одну из них делает человека несвободным и беззащитным перед переменами. Так было с миллионами советских специалистов, которым после перестройки пришлось с их «точечным» образованием торговать на рынках и прозябать в нищете. Не зря все-таки в старые времена старались учить всему – и воинскому делу, и точным наукам, и этикету, и музыке. При этом давали знания об истории, культуре и мысли своего и других народов. И, конечно, не забывали о воспитании, без которого все «полезные» знания человек запросто обратит себе во вред. Не говоря уж об окружающих.

* * *

Целостное образование, между прочим, сохраняется на Западе – для элиты, потомственной и новой. Но нельзя укрыть даже самых «избранных» школьников и студентов от клипового сознания, порожденного масскультурой, от модного стереотипного поведения «человека-функции», которое иногда уже отождествляют с простотой и искренностью. В результате следующие поколения «элиты» запросто могут превратиться в людей, начисто лишенных целостного видения мира, а значит, не способных принимать самостоятельные, нестандартные решения в непривычных для себя областях. И что мы получим в итоге? В отсутствие лидеров миром будут управлять компьютерные программы?

Отсутствие реального знания, передача его узкой группе людей, которая будет снабжать «несмысленных» автоматически работающими технологиями, вряд ли сделает мир лучше. Представим себе такой мир на церковном примере. Кто-нибудь когда-нибудь создаст программу для чтецов и певцов: все тропари, все стихиры, все каноны на каждый день года можно будет качать по мобильной связи прямо на клирос. Удобство будет необыкновенное! Но через двадцать лет понимать, что нужно петь и читать в храме, будут только составители этой программы: все остальные утратят «бесполезные» знания. Какое-то время «избранные» специалисты будут благоденствовать, считаясь великими авторитетами и собирая приличные гонорары монополистов. Но уже очень скоро их будет некем заменить. А новое их поколение, не желая вгрызаться в гранит науки, пойдет по пути упрощений и натяжек. И что тогда – придется отказаться от богатства нашего богослужения?

* * *

Александр Игоревич Кузнецов, российский посол в Испании, однажды сказал в интервью, что известная формула «ешь, пей, веселись» «из осуждаемой обществом модели поведения человека превратилась чуть ли не в общественную норму». Да, еще недавно открыто жить по этой формуле было стыдно. Среди православной молодежи даже ходила шутка: кто-то якобы взял эту фразу из Евангелия – а ведь это прямая цитата – и обосновывал таким образом гедонизм…

Не превращается ли эта шутка в реальность? Не будут ли наши потомки признавать в Евангелии лишь одну эту фразу, как сейчас некоторые признают только слова про левую щеку, пытаясь обосновать пацифизм, или трактуют Христовы слова о любви к грешникам как «благословение на грех»? Между прочим, один наш общественный деятель на полном серьезе говорил мне, что Христос был «за религиозную толерантность и против монополии на истину». Я привел ему пару цитат, говорящих об обратном. В ответ услышал: «Нет, Он не мог так говорить! Я Его по-другому ощущаю…»

* * *

Лучший аргумент против греха – показать его разрушительность. Наверное, нам нужно серьезно исследовать эту тему, постараться понять, как различные пороки сокращают человеческую жизнь, приводят к депрессии, агрессии, убийству, самоубийству… Мы хорошо знаем о вреде пьянства или наркомании. Нам много говорят о печальных последствиях преступности и коррупции.

И то, что хоть об этом говорят, – уже хорошо. Но вот знаем ли мы, насколько короче жизнь проститутки, насколько больше суицидов, кровавых разборок, случаев алкоголизма и наркомании среди гомосексуалистов? Наконец, как отражается на «качестве жизни» неверие?

Между прочим, некоторые данные есть. Так, согласно исследованию американского ученого Пола Камерона, представленному на ежегодной встрече Восточной психологической ассоциации, продолжительность жизни гомосексуалистов и лесбиянок в Дании и Норвегии оказалась более чем на 20 процентов ниже, нежели у обычных людей. Опять-таки на 20 процентов чаще гомосексуалисты думают о самоубийстве – об этом свидетельствует статья в «American Journal of Public Health», подготовленная специалистами Калифорнийского университета. А вот данные еще из 1910 года: согласно докладу П. И. Григорьева, прочитанному на Первом Всероссийском съезде по борьбе с торговлей женщинами, 13 процентов петербургских проституток добровольно уходили из жизни – главным образом травились уксусной эссенцией. Вот они какие, эти «развеселые», «довольные жизнью» люди!

Увы, о страшной реальности греха почти полностью молчат популярная наука и «большие» СМИ. Поэтому нам нужно самим, на основе твердых фактов, создать правдивый портрет грешника и грешащего общества. Уверен, что он окажется совсем непривлекательным. И разрушит ложь – а это именно ложь – о привлекательности порока и о счастливой жизни порочных людей.

Кстати, почему бы не сделать такой плакат или ролик: вот счастливая пара, выходящая из храма после венчания, вот – веселый гуляка с бокалом коньяка среди проституток и педерастов. И сразу же «вторая серия»: через пять лет первые – такие же счастливые, среди своих детей, второй – на больничной койке, умирает от СПИДа. Сразу же слышу возмущенных либералов: «Зачем пугать народ?» Но все-таки лучше испугать, чем не предупредить о смертельной опасности. Да и возмущаются наши оппоненты именно потому, что знают: правда на нашей стороне.

* * *

Меняется ли грех? Стал ли он в современном мире более «продвинутым»? Причины греховности остаются теми же, что и многие тысячи лет назад. Это гордыня, похоть, внутренняя нечистота, алчность, ненависть, эгоизм. А главное – отсутствие связи с Богом, неприятие Его благодати. Но, конечно, меняются обстоятельства жизни, и вместе с ними появляются новые разновидности старых по сути грехов. Раньше поклонники азарта увлекались костями и картами, сегодня они прикованы к игральным автоматам. В древние века те, кто горделиво пытался «расширить» возможности человеческой природы, прибегали к колдовству. Сегодня они эксплуатируют науку, экспериментируют с генами и органами.

Но вот что действительно меняет характер греха – так это новые мощные средства его пропаганды. Когда-то грех утаивали, сегодня его выставляют напоказ, призывая огромные массы людей повторять его. Само понятие греха стало вызывать раздражение у некоторых «лидеров общественного мнения». Этот термин объявляют наследием мрачного средневековья, а значит, чем-то недопустимым в общественном словоупотреблении. Если говоришь о грехе – тебе не место в школе, в крупных СМИ, в публичных дебатах. И то, что еще недавно повсюду считалось грехом, сейчас объявляется новыми гранями самореализации личности. Недаром католический епископ Джанфранко Джиротти, глава Апостольского пенитенциария – папской структуры, отвечающей за вопросы покаяния, – однажды сказал: «Грехи нашего времени имеют социальный резонанс… Причина тому – великий феномен глобализации. Сейчас как никогда важно обращать внимание на свои грехи, потому что их последствия будут значительнее и разрушительнее, чем раньше».

Трудно с этим не согласиться. Когда грех «поставляется на свещницу» и при этом объявляется нормой, иммунитет к нему утрачивается. Люди только со временем, подчас тогда, когда уже бывает поздно, начинают понимать: грех всегда ведет к разрушению и несчастью. Будь то грех «старый» или «новый», постыдный и дикий или «модный» и «продвинутый». Вот только тех, кто это понял на собственной судьбе, на телевидение не пускают…

* * *

Часто приходится обсуждать на разных конференциях тему СПИДа. Конечно, очень жалко тех, кто страдает от этой страшной, смертельной болезни. И Церковь призвана помогать таким людям, заботиться о них, делать все, чтобы они как можно дольше жили полноценной жизнью, принося пользу ближним, а главное – могли достойно подготовиться к вечности, которая нас всех ожидает. Отвергать этих людей, чураться их, осуждать их – все это недостойно христианина. И я рад, что сегодня наши пастыри и миряне таким людям помогают. Рад и тому, что в нашем храме, где регулярно молятся живущие со СПИДом и их близкие, никто из остальных прихожан ни разу на это не пожаловался, ни разу не испугался быть рядом со страдающими братьями и сестрами.

Но вот чего я не могу понять – это требований, чтобы христиане, говоря о СПИДе, не говорили о грехе. Да, не каждый заразившийся в этом виноват. Дети часто получают вирус от родителей, взрослые – из-за халатности врачей. Но в большинстве случаев эта болезнь связана с грехом. С развратом и употреблением наркотиков. Точно так же связаны с грехом и многие другие недуги! Разрушают здоровье человека пьянство, наркомания, разные излишества. Грех и бессмысленность жизни толкают человека на насилие, убийство, самоубийство. Разве Церковь может об этом молчать? Сказать о пагубности порока, о его разрушительности, равно как и о том, что осмысленная и нравственная жизнь является по-настоящему здоровой, – вот важнейшее средство профилактики СПИДа и многих других болезней. Это подтверждает опыт некоторых африканских стран, например Уганды. Об этом говорит и факт, признанный главным санитарным врачом России Геннадием Онищенко: в мусульманских регионах страны, где сильны религиозные и семейные традиции, СПИДа гораздо меньше.

Участвовал как-то в телевизионной дискуссии об эвтаназии. Один из моих собеседников, депутат Мосгордумы – сторонник, кстати, «благой смерти», – рассказал, что родственники забирают из клиник тяжелых больных, чтобы не платить за лечение и дорогие медикаменты. Не секрет, что по тем же соображениям человека часто подталкивают к самоубийству. Взывают к «совести»: пожил – и хватит, теперь нам не мешай, мы тоже хотим. Человек и сам начинает с этим соглашаться. Думает: зачем осложнять жизнь родным? Зачем позволять им тратиться?

Вот так, постепенно и исподволь, общество приучается к мысли о том, что жизнь имеет смысл только до тех пор, когда ты не потерял силу, здоровье, комфорт, а главное – способность «быть себе хозяином» в смысле физическом и материальном. Не удивлюсь, если такое отношение к жизни мало-помалу вернет народы к языческой практике «избавления» от старых, больных, инвалидов. Сначала «избавление» будет добровольным. Потом тех, кто не захочет, чтобы от них избавлялись, станут пристыживать. Потом – кто знает… Не случайно о массовой эвтаназии так много писали фантасты. Не случайно она де-факто уже практиковалась нацистами. Впрочем, пока мозги и души у людей протестуют против всего этого. Ведь стремление к смерти, несмотря ни на что, для человека противоестественно. А уход за больным, даже «безнадежным», оказывается полезен для души. Между прочим, на тогдашней теледискуссии, когда люди услышали, кому бывает выгодна эвтаназия и как ее могут навязать, ее почти никто не поддержал. Не принимать закон о «благой смерти» призвали даже те, кто пришли убеждать в ее полезности!

* * *

По словам знающих людей, в компьютерной игре «Medieval II: Total War» наличествуют персонажи-священнослужители. По виду и по рангам они вроде похожи на католиков. Баллы их «эффективности» оцениваются в том числе по таким параметрам: orthodoxy (не «православие», конечно, а скорее «правоверие»), piety (благочестие), purity (чистота). Среди критериев их игровой успешности нет ни красноречия, ни «современности», ни «близости к людям», ни какой-либо еще либеральной чепухи, которую западные церкви придумали назвать самыми главными качествами для священников и пасторов. Вот так. Что сокрыто от профессоров, то открыто младенцам. Главное в Церкви – не «социабельность» и не «продвинутость», а вера, молитва и чистота. Неужели западные богословские умы не замечают того, что может увидеть «невооруженный» их умопостроениями глаз?

* * *

Один почтенный лютеранский епископ однажды публично заявил: «Нам нужно спасать не религию, а жизнь. Не надо выступать апологетами религии. Лучше осуществлять гуманитарные миссии». Вот оно – настоящее исповедание веры «постхристианского христианства»! Главное – помогать людям в их земных нуждах. Никто, кстати, не говорит и не помышляет, что этого делать не надо… И, между прочим, вовсе не обязательно соединять благотворительность с проповедью, как это делают агрессивные западные миссионеры. Но можно ли далее называться христианином, если ты вообще отказываешься от свидетельства своей веры? Если считаешь, что главное – это то, как человек живет на земле, что он ест, во что одевается и как себя чувствует, а не то, как он верует, а значит, как готовится ко встрече с Христом в вечности? «Христианство», заботящееся только о земном, до противоположности расходится с Евангелием. Оно почти уже ничем не отличается от «мира сего», от общества бытового безбожия!

Святитель Московский Филарет писал: «Нет времени, которым не опасаясь можно было бы пренебрегать, ибо во всякое время можно спастись или погибнуть». Одна минута может решить нашу судьбу в вечности, как решила она судьбу благоразумного разбойника. И время – а его у нас, городских жителей, так мало – нужно научиться использовать. Мне, например, приходится править документы и читать новости практически повсюду – в очереди на посадку в самолет, вообще в любой дороге, а иногда, грешным делом, – на заседаниях… Но иначе невозможно. Ибо, если ты будешь заниматься этим в «присутственные» часы, ты лишишь себя общения с людьми, которые хотят поговорить о своих нуждах. Причем многие – о срочных вопросах, возникающих по ходу каждого дня. Я давно понял, что в ежедневном расписании нужно оставлять около двух часов на «неожиданные» дела, связанные как раз с тем, что кому-то срочно нужна твоя помощь. Если расписывать весь день по минутам, то ты просто не сможешь откликнуться или будешь вынужден сделать это настолько кратко и формально, что сам такой подход обидит человека.

Вместе с тем необходимо уделять время для молитвы, для чтения, для культуры… И это реально – если только ты твердо решил так поступать. Не могу понять людей, которые говорят на исповеди, что не имеют 15–20 минут на утреннюю или вечернюю молитву, но одновременно грешат привязанностью к телесериалам. «Личное время», если оно вообще должно быть у христианина, – это время для развития ума, очищения сердца, созидания души!

* * *

История «мира сего» развивается в сторону усложнения общественных процессов. Законы, нормы политкорректности, расходящиеся интерпретации поведения людей и народов становятся все более хитросплетенными. Проект Евроконституции (240 страниц, 465 статей, 5 протоколов, 3 декларации!) многие избиратели «прокатили» просто потому, что не смогли прочесть. Экономические правила и различные директивы Евросоюза толком неизвестны даже многим его чиновникам.

И не случайно: если посмотреть в окна какого-нибудь из зданий Еврокомиссии – правительства ЕС в Брюсселе, – там можно увидеть весьма ответственных лиц, часами раскладывающих компьютерные пасьянсы… Вспоминаешь слова Исаии, словно обращенные к Европе: Мудрость твоя и знание твое – они сбили тебя с пути, и ты говорила в сердце твоем: я, и никто кроме меня (Ис. 47: 10).

Впрочем, некоторые видят в нарастающей сложности глобального управления знак прогресса. И даже удивляются, как человечество жило раньше – наверное, просто прозябало в дремучей темноте? На самом деле, слыша о современных правовых и бюрократических нагромождениях, я исподволь вспоминаю хорошо всем нам знакомые слова: «Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено – там ни одного». Верующим людям не нужно усложнять правила поведения в обществе. Чистое, духовно просвещенное сердце заменит им сотни кодексов и тысячи инструкций. Сложность исторического процесса – это лишь еще один знак духовного кризиса человечества. На пороге конца этого мира в нем наверняка будут действовать сложнейшие законы, регламентирующие все до мелочей, но никому не известные и не понятные.

* * *

Среди положений турецкой конституции – светскость государства. О ней и о других базовых принципах 4-я статья конституции говорит, что они «не могут быть изменены, и их изменения не могут быть предложены». Не правда ли, напоминает решения древних церковных Соборов – например, вот такие слова из 2-го правила VI Вселенского Собора: «Никому да не будет позволено вышеозначенные правила изменять, или отменять, или, кроме предложенных правил, принимать другие». И пусть теперь кто-то поспорит, что секуляризм – не религия. По жесткости «догматического» сознания она уже догоняет и перегоняет древнее христианство. Нам сейчас все чаще говорят: «Демократические принципы – не предмет для дискуссий». Осталось только создать инквизицию, которая дискуссии будет пресекать.

* * *

Однажды в журнале для авиапассажиров ныне покойной компании «Сабена» я прочел, о чем не следует говорить в общественных местах по мобильному телефону: о сексе, политике и религии. Это, наверное, для начала. Скоро вообще запретят публично говорить обо всем, что реально волнует людей. Не надо тревожить сон разума…

* * *

Вавилонская башня обезбоженного мироустройства вполне может включать в себя религиозные «кирпичики». Вот, на вершине ее – статуя Свободы, украшенная знаками доллара и евро.

А где-то у подножия – так и быть, нарисуют и крест, и полумесяц, и звезду Давида, и инь-ян… Главное для нас, христиан – вовремя опомниться, чтобы не стать частью этого «проекта».