Если тебе нужно кого-нибудь догнать (очень-очень нужно), ты обязательно догонишь его, как бы он далеко ни ушёл. Силы для этого сами откуда-то берутся.

— Дядя, дядя, — снова кричал мальчишка, но Лёвка забежал вперёд и сказал Щукину отцу:

— Здравствуйте. Извините, пожалуйста, мы не знаем, как вас зовут, но нам очень нужно с вами поговорить.

Мужчина остановился.

— Это что за маскарад? — недовольно произнёс он, увидя футбольный мяч и размалёванное лицо, но инфекции почему-то не испугался и не сказал, что пойдёт в санчасть к самому заведующему для принятия мер.

— Щука наврал, это неправда, — нетерпеливо заговорил мальчишка.

— Щука? Объясните толком, что вам от меня надо?

— Щука — это ваш сын Константин, — начал Лёвка объяснять толком.

— Так, понятно, — кивнул мужчина, — только говори быстрее, а то мне сегодня в командировку ехать.

Он уже с интересом глядел на разговаривающий мяч и никак не мог понять, что перед ним такое. Но когда Лёвка толком объяснил всё до конца, мяч перестал интересовать мужчину.

— Позвольте, — вскипел он, — эдак голословно можно наговорить, что угодно. Вы ещё скажете, что мой сын убил кого-нибудь на большой дороге, и я должен этому верить? Смешно!

Мужчина возмущённо пожимал плечами, хмурил брови и даже забыл про часы, на которые всё время глядел, пока не разобрался, в чём дело.

— Это значит ты и есть, — глянул он в упор на мальчишку, — такая пигалица, от горшка два вершка, а за щенков по пятёрке дерёшь?

— Так не дерёт же! Ему самому подарили, я же объясняю…

— Подарили? За что?

— Потому что люди хорошие.

— Ах, люди хорошие? — мужчина расхохотался. — Так вот зарубите себе на носу: мой сын тоже хороший. Мой сын не может обманывать! Я ему верю. А чтобы вам поверил, нужны доказательства. Понимаете, до-ка-за-тель-ства, — мужчина резко отчеканил последнее слово по слогам и быстро пошёл прочь от ребят. Тёмно-синяя спина возмущалась вместе с его лицом, даже портфель стал ещё недоверчивее и злее сверкать замками.

«Вот так всегда, — подумал Лёвка, — взрослые люди не верят на слово, если им говоришь плохое. Если бы я сказал, что Щука человека спас или мировой рекорд поставил, то отец поверил бы и не требовал бы никаких до-ка-за-тельств. Просто взял и поверил».

Оба мальчишки стояли друг против друга и молчали. Как докажешь? Щука хитрый, он без свидетелей кровать стащил, без свидетелей Богатыря брал, так что никому неизвестно, давал он за щенка пять рублей или не давал. Он скажет — давал, мальчишка скажет — не давал. Кому верить? Чему верить? Неизвестно.

Как кому верить? Как чему верить? Почему неизвестно? Правде верить! Только ей одной! А правду доказать можно. Иногда трудно, очень трудно, но всё-таки можно. Одному, может, и не доказать, но друзья помогут. Они ведь тоже будут доказывать её, правду. А раз многие доказывают правду и только один — неправду, то всё становится совершенно ясным.

— Знаешь, что? — сказал Лёвка. — Надо ребят собрать. Ты своих соберёшь, а я своих. И пойдём к Нине Иванне и к Щукиным родителям. Нет, сначала к Щукиным родителям, а потом к Нине Иванне, а то Щукин отец в командировку уедет. Пойдём и всё-всё расскажем про Щуку. А когда много людей говорят честно, им всегда верят. Один Щука может соврать, а все же не могут врать! Так не бывает!

— Не бывает! — убеждённо и радостно закивал мальчишка. — А ты своих ребят тоже соберёшь?

— Соберу.

— А когда?

— Сейчас.

— Они же Щуку не знают.

— А мы им расскажем. У меня мировые ребята. Борька, может, не поверит на слово. Есть один такой. Ну и не надо, пускай не верит, без него народу хватит. Бежим ребят собирать!

— Прямо сейчас?

— А когда же? Я бегу за своими, ты за своими, а встретимся, знаешь, где? Около центральной почты, под часами, ладно?

Когда Лёвка упомянул про часы, мальчишка заволновался.

— А сколько сейчас времени, не знаешь?

— Не знаю, а что?

— Мне за Катюшкой надо.

— За какой ещё Катюшкой?

— За сестрёнкой. В детсад. Я её всегда беру, когда мама во вторую смену.

— А сегодня во вторую?

— Во вторую, — вздохнул мальчишка.

Лёвка тоже вздохнул.

— Ну, беги за своей Катюшкой, раз во вторую. Одних моих ребят хватит. Ясно?

— Ясно.

— Не беспокойся, докажем!

И он так здорово улыбнулся, наверно, прямо до ушей, но мальчишка, увы, не увидел этой улыбки.