— Меня зовут Ганнор, — представился усатый, усаживаясь за стол напротив меня.

Скользнув по нему взглядом, я снова мысленно устремилась к обрывистому берегу, и вот я бегу вдоль воды и вижу в тихой заводи бездыханное тело Эда. Бросаюсь к нему, вытаскиваю на берег, припадаю ухом к груди…

— Вианта! — Мой новый знакомый хлопнул по столу ладонью — я вздрогнула. — Ты слушаешь меня или нет?

— Извини, — пробормотала я, с трудом подавив желание подтянуть колени к подбородку. — Так что ты говорил?

— Откуда я знаю тебя. Лично князь Баррелио распорядился найти тебя и препроводить в орден Справедливости.

— Да? По просьбе муженька, который хочет моей смерти. Так что ж ты ждешь? Зачем спас меня? Или он лично хочет меня заколоть?

Усатый мотнул головой:

— Он предупредил, чтобы имя Ратона не упоминали, потому что ты думаешь, это он виноват в твоих бедах. На самом деле Ратон пытался найти тебя и защитить.

Наверное, при других обстоятельствах я удивилась бы, но не сейчас.

— А кто тогда те? — Я кивнула на восток, подразумевая наемников.

— Пока не знаю. Надо разговорить пленников, ими уже занимаются.

— Разговорите. Только в орден меня прямо сейчас не… — я откашлялась и прохрипела: — Не надо. Туда вчера уехал Арлито, утром обещал вернуться. С ним мне будет спокойнее.

Усатый налил мне воды в единственную кружку, я сделала глоток и больше не смогла — душили спазмы. Еще и воображение рисовало ужасы, только и успевала от них отмахиваться. Говорят, близкие люди связаны невидимыми узами и чувствуют друг друга сквозь расстояния, вот и я чувствовала, что Эд жив и его скоро найдут.

Тянулось время, я слушала ободрения седого усача, похожего на Мазая, и изо всех сил старалась не сорваться, балансируя на кромке отчаянья. Надо мной будто повисла гильотина.

Каждый раз, когда кто-то пробегал мимо, я напрягалась — думала, вот он сейчас войдет и скажет, что нашли Эда, живого, но немного потрепанного. Или — что нашли утопленника, и тогда… Не знаю, что будет тогда. Упадет гильотина и отрубит огромный кусок моей души. Без головы, понятно, не живут, а когда вместо души — дыра с рваными клочьями краев? Все смотрят на тебя, думают, ты — человек, а на деле — обрубок.

Хлопнула входная дверь — я вскочила, перевернув стул, и в каморку смотрителя вбежал Арлито, швырнул дорожный плащ на койку, обнял меня. И хотя маг был на полторы головы ниже и вдвое легче, сейчас он казался мне большим и могущественным как никогда. Единственным близким человеком во вселенной.

— Он ведь не умер… — пробормотала я, и слезы хлынули сами собой.

Арлито не стал дарить напрасных надежд:

— Прошло много времени, солнце уже в зените, а его еще не нашли. Знаешь, кто на вас напал? Нет? Наемники, которых наняла Элайна Зонн. Жена Ледаара. Он знал и поэтому заколол убийцу в таверне, не дал мне его расспросить.

— Ну и что. Он все равно защищал нас.

Осмысление раскрывшегося обмана будто надавало мне по щекам, проснулась обида. Почему он продолжал оговаривать Ратона? Сказал бы, что к чему…

И на переправе он не просто так приказывал наемникам остановиться, они просто не услышали его. И не они стреляли в Эда, а постояльцы, решившие покарать воров, но не разобравшиеся, кто есть кто. Вспомнилась стрела с желтыми перьями в спине Эда и другая, с пергаментом вместо перьев, что едва не убила его в первый раз… Или его никто и не планировал убивать? Конечно!

Да какая разница! Он был с тобой все это время и просто не мог оговорить мать своих детей.

Закралась подленькая мыслишка: а ведь было бы здорово, если бы ее убрали с моего пути! Точнее, она таким образом самоустранилась. Теперь будет большое расследование. Элайну покарают, дети… У него их четверо! Куда их? И не возненавидит ли он меня?

И снова я думаю о нем как о живом!

— Арлито, — пробормотала я, отстраняясь. — Ты можешь сказать, жив ли Эд?

Маг вскинул бровь, покосился на Мазая:

— Выйди.

Тот склонил голову и исчез из каморки. Арлито сел, вздохнул:

— Прямо сейчас — нет. Надо посмотреть, есть ли его отражение в Зеркале вод, это сложный ритуал, я один не справлюсь.

От бессилия я сжала кулаки, ударила стену, уперлась в нее лбом.

— Все равно надо в орден?

— Я приехал не один, со мной два мага и отряд легионеров.

— Лучше бы я поехала с тобой. Да, меня ждали, но — люди Ратона. Ты уже знаешь, что они нам не опасны?

— К сожалению, я не провидец. Давай еще пару часов подождем, вдруг Ледаар и вправду выжил, и тогда поедем. После ритуала сомнений не останется. Только нужна какая-то его вещь.

— У меня есть оберег. — Я показала фенечку-браслет.

— Мощная штука. — Арлито потянулся, чтобы прикоснуться к магическому предмету, но убрал руку, глянул исподлобья. — И еще. Если у тебя есть что-то, что ты хотела бы спрятать от посторонних глаз, лучше отдать это мне, но чтобы я тоже не видел.

Не сразу дошло, что он намекает на печать Незваного. Неужели разглядел? И не сдал меня. Почему?

— Почему ты помогаешь мне? — не выдержала я.

— Если я отвечу, что ты мне нравишься, поверишь?

— Не знаю.

— Более правдоподобный ответ нужно придумывать. Будь осторожна с магами. Твоя версия с загробным миром убедительна, можешь ее излагать. Моя специализация — боевая магия, контактная магия. Пророчества, управление временем и пространством — не мое, я могу проглядеть что-то важное, они — нет. Потому предмет, который у тебя, нужно спрятать, он… — Арлито поморщился, подбирая слово. — Ощущается.

Пару дней назад я насторожилась бы, сейчас просто потянулась к пластине на шее и подумала, что Эд ни разу не спросил про нее.

— Нет! — Арлито вскинул руку, отвернулся. — Не показывай мне это. Спрячь и только тогда отдавай. Но перед тем как маги увидят тебя.

— Ладно.

И опять все мысли — об Эде. Механически я нашла тряпку на постели, сняла пластину Незваного, завернула, отдала Арлито и равнодушно отметила, что он ради меня рискует жизнью, и не от большой любви, зачем-то я нужна ему. А может, не я, а пластина? Толку-то теперь, пусть забирает. Дарю.

Да что скрывать, я в таком состоянии, что любой может прийти и сделать со мной что угодно — мне все равно. Только бы Эд выжил! Душу бы продала за его жизнь…

Вспомнился рассказ Ларсо, моего отвергнутого любовника, про девушку… Как ее… Аделина? Аделия! Которая повернула время вспять, попав в Изначальный дом, откуда началось творение. А вдруг это правда и я так смогу?

Арлито положил печать Незваного в сумку, перекинутую через плечо, и сказал:

— На вечер запланировано слушанье по твоему делу…

— Плевать, — скривилась я. — Лучше скажи, где на Беззаконных землях находится Изначальный дом?

Маг не удержался от смешка:

— Если бы его было так просто найти, туда ходили бы толпы, перекраивали мир по своему усмотрению.

— Но Аделии же удалось его найти! Она была обычной девушкой отсюда. И выжила, добралась.

— Она не оставила записей о своих злоключениях. Никто до сих пор не может с уверенностью сказать, что в легенде про Аделию правда, а что — вымысел. Может, и нет никакого Изначального дома… — Заметив, как я изменилась в лице, он поспешил исправить свою ошибку и принялся приукрашивать правду. — Если он и существует, то или открывается не каждому, или находится в труднодоступном месте, куда согласится идти только смертник. Например, далеко на юго-востоке, где обитают питрисы, ацхары и прочая нечисть, а попавшие к ним люди превращаются в серых странников.

За окном вдоль дома прохаживался Ганнор, поглядывая то на вход, то в сторону переправы, где кипела жизнь, туда-сюда ходили люди и «воздушные кареты» ж скользили над бездной.

— Если понадобится, и туда доберусь, — с уверенностью сказала я и поспешила к выходу, когда к Ганнору подошли два охранника и начали отчитываться, махая в сторону оврага.

Увидев меня, подоспевшие мужчины сделали виноватые лица, и я подумала, что Эда все-таки нашли, и сердце оборвалось, но Ганнор сказал:

— Ничего.

— Тело унесло вниз по течению, а там… — брякнул молодой стриженный под горшок охранник, но смолк и виновато покосился на смотрителя.

— Поехали в орден, — проговорил Арлито, положив мне руку на плечо. — Посмотрим, отражается ли Ледаар в Зеркале вод.

* * *

Возле кареты — легкой, двухместной, с откидным верхом, как у брички, — нас ждали два мага. Один возился с лошадью и не обращал на меня внимания, второй — высокий, узкий в плечах верзила приложил руку к груди и наклонился, сверкнув совершенно лысой головой:

— Бэрри Вианта, к вашим услугам я, пэрр Одрик, и мой напарник пэрр Август.

Услышав свое имя, показался узколицый блондин с выступающим тонким носом и узкими губами, просканировал меня взглядом-рентгеном, тряхнул головой. Волосы у него были настолько густыми, что стояли дыбом, при том, что в длину достигали сантиметров десяти, из-за чего он походил на ежа.

Лысому Одрику на вид было лет сорок пять, Августу — не больше тридцати, но я понимала, что внешность магов обманчива, им обоим может быть и за пятьдесят, и даже за семьдесят.

В бричку уселся Арлито, похлопал рядом с собой, взял поводья, подождал, пока я залезу, и стегнул мясистого жеребца мышастой масти.

Когда миновали стойла под открытым небом, нас настигли маги. Август поехал возле меня, Одрик, надевший шляпу, — возле Арлито.

За поворотом к нам присоединились легионеры, ненадолго я засмотрелась на них. Ни дать ни взять римские гладиаторы в стальных шлемах с гребнями, украшенными алыми перьями, в кирасах, с защитными пластинами на мускулистых плечах, бедрах и голенях, в длинных серых рубахах и облегающих штанах. В отличие от наемников, легионеры Дааля предпочитали луки, а не арбалеты.

Их доспехи отражали солнце и казались золотыми.

Мы ехали вниз по течению реки, но потом взяли южнее и покатили между каменистыми холмами и фантастическими каменными изваяниями, выточенными ветрами и водой. За ними синели горы. В другое время я восхитилась бы красотами, сейчас же мысленно обгоняла бричку, чтобы поскорее заглянуть в неизвестность и успокоить саднящее сердце.

Пока есть надежда, можно убедить себя, что все хорошо. Главное, не останавливаться, чтобы не настигла правда. Не обманываться, что если повернуть направо и добежать до быстрой воды, то между камней в заводи лежит Эд, он пока еще жив, но если ему не помочь… Люди Ганнора справятся лучше! Если им не удалось его найти, то куда уж тебе!

А может, они его нашли и заперли в подвал как врага, чтобы требовать у Элайны выкуп? Лучше бы так.

Арлито коснулся моего плеча, я подпрыгнула и чуть из брички не вылетела.

— Извини, — проговорил он и посмотрел с сочувствием. — До сумерек доберемся, потерпи.

— Не знаю, что лучше: мучиться неведением или узнать правду. Вдруг она мне не понравится? А так есть надежда, вот я и держусь за эту соломинку, и не тону. Знаешь, чего я боюсь? Тишины и темноты, которую можно населить любыми призраками. Боюсь остановиться.

— Я буду с тобой, — с уверенностью сказал Арлито. — Знаю, каково это — терять.

— Спасибо, — прошептала я.

В глубине души шевельнулось дурное предчувствие, я подивилась ему — с чего бы? Все самое плохое уже случилось. Господи, позволь мне уснуть, нет — забыться! Пусть в голове — ни мысли, и все события — мимо меня. Замереть в своем ничто, как муха в янтаре.

* * *

Отгородиться от мира ненадолго удалось. Очнулась я, когда мы приблизились к легендарному Даалю, и за пригорками сверкнуло море.

Дыхание перехватило. Да! Здесь я хотела бы остаться! На востоке серые, будто присыпанные пеплом холмы переходили в сиреневато-розовые горы, казалось, до них рукой подать, а на западе плавно стекали в море. Дааль, по местным меркам, был огромным. Белокаменные дома с черепичными крышами, издали похожие на подосиновики, взбегали на два пологих холма, толпились по внешнюю сторону крепостной стены и простирались по равнине, преграждая нам путь.

Дааль не знал войн, потому крепостная стена выполняла скорее декоративную функцию, а новый город, населенный в основном мелкими торговцами и ремесленниками, разросся далеко за ее пределы.

Мы тряслись на широкой булыжной дороге, а в стороны разбегались узкие улочки, где и два человека разойдутся с трудом. Дома были в основном двухэтажные, с резными ставнями и деревянными дверями. На первом этаже — харчевня, мастерская или магазин, на втором — жилище.

По тротуару бродили прохожие, бегали дети. Ветер трепал белье, развешенное на длинных шестах, закрепленных на крышах, и казалось, что это паруса огромных кораблей восходят над городом. Люди, кошки и даже чайки здесь были неторопливыми, важными, одна я торопилась и диссонировала со степенной умиротворенностью.

Скорее бы уже узнать!

Оставив город позади, мы с Арлито и магами покатили к далеким горам, виднеющимся над рыжеватыми холмами, затем взяли правее, въехали на каменистое плоскогорье, поросшее рыжей травой и кустарником с мелкими бурыми листьями и скрюченными стволами. Пронзительный ультрамарин моря, простирающийся до горизонта, контрастировал с блеклой, выжженной солнцем растительностью и резал глаз.

Наш путь лежал к крепости, будто высеченной из бежевой пористой горы: узкая дорога вдоль обрыва, стена, за ней — красные башенки. Где-то там находится Зеркало вод, если, конечно, это предмет, а не название ритуала.

Когда лошадь ступила на узкую дорогу, захотелось зажмуриться.

— Раньше в Зеркале вод отражались и наши люди, сосланные или отправленные с миссией в Беззаконные земли, — ввел меня в курс дела Арлито. — Но десять лет назад его повредили.

— Кто? — хрипнула я без интереса, впилась взглядом в крепостную стену, на фоне которой маячил скачущий впереди Одрик. Мысленно я уже бежала по коридорам, освещенным факелами, и эхо шагов мячиком билось о стены.

— Предыдущий правитель, магистр Раян, усомнился в том, что женщинам нельзя быть магами, и они отблагодарили его. Точнее, одна… Ладно, потом расскажу.

Распахнулись огромные деревянные ворота, и бричка въехала в просторный каменный двор. Он был гладким, как обработанный мрамор, и невольно приходили мысли, что камень здесь срезали огромной болгаркой. Со всех сторон меня окружали стены, и казалось, что стоишь на дне пустого колодца, а над тобой — два коридора, которые идут из одной стены в другую на уровне третьего этажа, а их здесь пять.

В середине площади — мужчина в мантии, в одной руке скипетр, в другой — книга, а над ним висят в воздухе цветочные горшки, и одни диковинные растения, будто ивы, свешивают стебли до земли, а другие тянут вверх.

— Это иллюзия, — объяснил Арлито, спешиваясь. — На самом деле горшки на подставках.

Мы направились в арочный проход, прошивающий стену насквозь, и оказались во втором дворе с парящими в воздухе фонтанами. Точнее, в воздухе висели цветы, изливая воду… Ага, понятно: там, в падающем потоке — прозрачная трубка. Но куда девается вода на подлете к земле? Все равно не пойму, тут ведь маги заправляют.

Пространство перед нами пошло волнами, как вода от брошенного камня, и перед нами возник не маг в мантии, расшитой рунами, а самый обыкновенный мужчина в бесформенной серой одежде, рыжий, веснушчатый, со вздернутым носом.

— Добро пожаловать в обитель, — проговорил он без интонации.

Я сжала плечо Арлито, и он не растерялся:

— Кларенс, проводи нас в зал Грез, а сам доложи, что мы прибыли, пусть после ужина собирают слушанье.

— Хорошо. Следуйте за мной.

По тоннелю в здании-стене мы прошли в следующий двор, весь зеленый, причем посадки напоминали висячие сады Семирамиды. Здесь на лавочках маги, одетые кто во что горазд, вели беседы. Прямо не маги, а мужики за домино!

Арлито здоровался с ними молча, поднимая руку. Меня они не замечали, только седой, коротко стриженный старик со смуглым, исчерченным морщинами лицом остановил на мне взгляд — что насквозь прожег.

Мы двинулись вдоль стены без дверей. Провожатый остановился, надавил на стену, и ее часть с грохотом отъехала назад и в сторону.

Когда поднимались по каменной лестнице, казалось, что я лежу на рельсах и не могу встать, а на меня несется товарняк-правда, грохочет так, что отдает в висках. Сердце колотится отчаянно, будто стремится вырваться из груди и снова спрятаться в неизвестности.

Со скрипом отворилась дверь, и мы шагнули в фосфоресцирующий полумрак. Зал напоминал маленький Колизей. В середине — бассейн в виде цветка с шестью целыми лепестками и двумя обломанными, от лепестков по полу тянутся светящиеся пятиметровые лучи, упираются в шесть каменных коробок, похожих на жилища фей. На полу стоит штук тридцать таких коробок, над ними — больше, выше — еще больше, и так десятки рядов коробок, издали похожих на зрительские ложи.

Дыхание перехватило, я остолбенела, не решаясь подойти к цветку-бассейну, запрокинула голову, уставившись на черный купол потолка. Господи, если ты там, услышь меня! Пусть Эд выживет! Это ведь мир Справедливости, да? Четверо детей лишатся отца, а у меня сердце от горя разорвется!

— Вианта, — позвал Арлито, глядящий в бассейн. — Подойди.

Я представила, как черная вода пенится и из глубины на меня смотрит Эд бельмами глаз, шевелит синюшными губами, зажмурилась и помотала головой:

— Н-не могу!

— Пока тут нет ничего. Мне нужен оберег и чтобы ты представила Ледаара, назвала его по имени, глядя в воду. К слову, почему ты зовешь его Эдом?

— Это его настоящее имя, тайное. Только мать его так называла, — пролепетала я, обмирая, подошла к каменному цветку, глянула на темную воду, отвернулась. Заставила себя впериться в черноту, развязала браслет и сразу почувствовала себя будто голой, протянула его Арлито.

— Тогда пусть будет Эдом. — Он сжал браслет в кулаке, свел брови у переносицы и стал напоминать обиженного подростка. — Представь, что он под водой, позови, поговори с ним, и он откликнется, если жив. Ты увидишь мир его глазами.

— А если…

— Вода останется черной.

С минуту я не решалась что-либо делать, меня бил озноб, зуб на зуб не попадал, руки леденели.

— Представь, что меня здесь нет, — сказал Арлито.

Хотелось попросить, чтоб провожатый вышел, я завертела головой и только сейчас поняла, что мы тут одни. Опершись о сломанный лепесток, я представила Эда — его сияющие глаза, синющие, как здешнее море, родинку между бровей, волну светло-русых волос, ухмылку, мускулистую грудь, к которой хочется прикоснуться, шершавую ладонь, в которой спит моя рука.

— Эд, как же мне сейчас тебя не хватает, — пробормотала я. — Я умру без тебя, слышишь? Ты нужен мне, очень-очень нужен, сильней, чем воздух. Я люблю тебя, слышишь? Эд, отзовись! Пожалуйста, отзовись!

Сообразив, что кричу, я закрыла рот рукой, улыбнулась, потому что водная поверхность заволновалась. Но пара секунд — и она снова стала гладкой, я увидела свое отражение: свешивающиеся локоны, бледное лицо с черными кругами вокруг глаз и красным носом. По щеке скатилась слезинка, сорвалась вниз — и побежали круги, как от брошенного камня.

— Это… все? — прошептала я, кусая губу, впилась взглядом в Арлито.

Маг потупился и не смотрел на меня, будто в чем-то провинился. Я разделилась на двух разных людей. Моя живая, никому не видимая половина упала на колени и завыла, обливаясь слезами. Я мертвая осталась стоять, опустив руки и понурившись. Слез не было, ни слова не сорвалось с моих губ.

Ко всему равнодушная, я позволила себя уговорить и увести на суд, где маги собрались доказывать мою непричастность к смерти Саяни.

И правда похоже на суд: просторный зал, на витражных окнах — алые шторы. У стены напротив выхода — длинный стол, за ним — шестеро судий в черно-белых мантиях и треуголках. Зачем ты привел меня сюда сейчас, Арлито? Смогу ли я внятно излагать свои мысли?

Голос Арлито донесся будто издалека:

— Это бэрри Вианта Дайр-Маэль, в девичестве Эльрих, хозяйка земель, вверенных мне. Муж пытался обвинить ее в убийстве своей бывшей жены, бэрри Саяни Эльрих. Вианта отправилась сюда в надежде на справедливость, но по дороге на нее напали, она потеряла друга и сама едва не погибла. Потому прошу позволить мне выступать ее поручителем.

Встали два пожилых седовласых мага, сидевших по краям, загрохотали голосами. Они давали какие-то гарантии, мне даже удавалось разобрать некоторые фразы «во имя Справедливости», «да позволит Спящий», «решение выше мирского закона». Инквизиция какая-то! Только осознание, что этот момент очень важен, удерживало меня от желания закрыть уши и свернуться на полу калачиком.

Голоса загрохотали громче — я втянула голову в плечи, не понимая, чего они от меня хотят. Тот, что слева, ткнул в меня пальцем, и сквозь защиту пробилось:

— …твое имя!

— Вианта, — пролепетала я.

— На тебе печать Незваного. Ты вступала с ним в сговор?

И снова моя защита с треском рассыпалась, разбитая инстинктом самосохранения, я похлопала себя по груди, не нашла пластину, скосила глаза на Арлито — он побледнел, и губа его дрожала. Зыркнул на меня, дернул плечом и покачал головой.

— Арлито! — возмутился толстый маг, сидящий в середине. — Понимаю, что ты — слепыш, но даже бездарный соискатель заметит, что с ней не все в порядке.

Вот тебе и высшая Справедливость! Я завертела головой в поисках выхода. Бесполезно, это логово инквизиции, и теперь меня точно сожгут на костре.