Ночь спустилась на равнину. Высыпали, уставились вниз мириады звезд, и снова заполыхали по горизонту зеленые сполохи небесных богов.

Нарты медленно скользили по склону вниз, и Макарин чувствовал себя букашкой на открытом блюде.

Снизу коч был почти не виден, только темнела на фоне снежного холма носовая корга.

Но даже отсюда было ясно, что он не поврежден. Свисали с ограждения канаты, и тускло блестела краска, покрывающая доски обшивки.

Еще на гребне холма воевода развязал тюки и раздал всем оружие. Отказалась только Иринья, и теперь многозарядник бесхозно лежал у ее ног. Макарин проверял замки ручницы и монашеской пищали, Кокарев обложился целым арсеналом из трех самопалов и сабли, а Шубин угрюмо сидел, разглядывая приближающийся коч, и машинально правил длинный нож.

— Никого вроде не видно, — прошептал воевода.

— Там пещера рядом, — сказал Макарин. — Кого угодно можно спрятать.

— Зря мы все туда премся. Сперва надо бы разведчика послать. А потом переговорщика. Мы сейчас как дичь на тарелке, в два счета перестрелять можно. Шубин! Скажи своему самоеду, чтоб приостановился. Осмотреться надо.

Шубин произнес пару слов. Хадри кивнул и стал было поворачивать, но сидевшая рядом Иринья вдруг выхватила у него из рук шест, заорала и огрела им оленью спину. Вожак присел и рванул вперед.

И тут же рядом с темнеющим кочем зажглись костры.

— Проклятье, — шепнул воевода. — Поздно. Нас заметили.

Олени неслись через равнину, и нарты подпрыгивали на отвалах борозды. Коч приближался, и вырастала рядом с ним зияющая дыра в холме. Костры разгорались все сильнее, и теперь яркое пламя плясало в нескольких местах, образуя перед кочем огненную цепь.

Вдоль борозды с обеих сторон потянулись ряды деревянных кольев. Макарин уже не удивился, когда разглядел на них человечьи черепа.

Нарты вынеслись на площадку перед цепью костров, олени заверещали, отпрянули назад, дергая упряжь и стараясь разбежаться в разные стороны.

Макарин вглядывался в темноту за огненным маревом и никого не видел. Сверкали блики на круглых проконопаченных бортах корабля и на бревнах под его днищем. Горели красными отсветами лежалые сугробы и нависающая над склоном холма снежная шапка. И чернел за кораблем вход в пещеру.

Иринья спрыгнула с нарт и быстро прошла меж двух костров.

Шубин с невнятным воплем кинулся следом.

— Ну чего, — сказал Макарину воевода. — Раз уже приехали, не здесь же околачиваться.

Они шагнули к огненной цепи почти одновременно, и Макарин почувствовал знакомый сладковатый запах, и увидел, что костры состоят из собранных в пирамиды палок. «Стойте…» — донес ветер еле слышный шепот.

— Подожди, — крикнул он, пересекая черту и пытаясь достать до плеча воеводы.

Но было уже поздно. Что-то неуловимо изменилось. Костры горели все также. И также темен был вход в пещеру. И также безмолвно возвышался над ними последний коч из каравана Степана Варзы.

Макарин почувствовал, как холод пробирается по внутренностям. Он попытался шагнуть назад, но понял, что не может этого сделать. Заклубился дым над кострами, пополз в стороны и вверх, скрывая звезды и полыхающие на небе сполохи. Огонь плясал над смолисто черными палками, и весело трещали в пламени зеленые и синие искры.

— Я не могу двинуться… — пробормотал воевода.

— Запах, — сказал Макарин. — Это какое-то самоедово зелье. Его нанесли на палки и подожгли.

— Выжимка из десятка здешних растений, — донесся из темноты глухой старческий голос. — И желчь медведя, разбавленная оленьей кровью. Человек становится покорным. С ним можно делать все, что хочется. Я целый год потратил на то, чтобы оно на меня не действовало. Вдыхал, пил раствор. Приучал себя, точно к яду.

Тьма у пещеры пошевелилась, и Макарин наконец разглядел в провале высокий навес из покрытых шкурами столбов. Под навесом двигалась сгорбленная черная тень. Послышались резкие удары кресала, сыпанули искры. Первые языки пламени облизали факел, разгорелись, осветив горбоносого старика с почти белой бородой и белесыми, как будто слепыми глазами.

— Варза… — прошептал Шубин.

Старик глянул на него коротко.

— Спасибо, друг Плехан, что привел ко мне заблудшую дочку. Я уже отчаялся. Подойди, Иринья.

Иринья, всхлипывая, шагнула к нему и опустилась на колени.

— Скоро все закончится, — сказал Варза.

— Что случилось, Степан? — спросил Шубин. — Где оставшаяся команда? Кто тебя похитил? Они далеко?

Варза подошел к нему, немного прихрамывая.

— Меня никто не похищал, старый друг. И здесь нет больше никого. Только я и неупокоенные призраки.

— Мы видели сожженный корабль, казненных людей. Вся дорога усеяна костями твоих спутников.

Варза улыбнулся.

— Нет… — прошептал Шубин.

— Это было необходимо, Плехан. Я совсем не рад, что мне пришлось это сделать, но иначе было нельзя.

Он посмотрел на Макарина с воеводой.

— Кого ты привел с собой, Плехан? У них замызганная одежда, но похожи они на сановных московитов.

— Это дьяк, которого прислали расследовать твое исчезновение. И воевода Мангазейского города, — угрюмо ответил Шубин. — Степан! Но как же так…

Варза шагнул к воеводе.

— Тебя я помню. Ты приехал на замену помершему Зенцову. А незадолго до отплытия приходил ко мне за самоедскими снадобьями и упрашивал растрезвонить по всем становищам о моем идоле. Я так и не понял, зачем тебе это было надо.

— Кстати, где он, твой идол? — хрипло поинтересовался Кокарев.

— Здесь. Он здесь. Так вы явились за ним? — Варза весело заперхал. — Неужто до самой Москвы дошли слухи про его силу? Что, московским боярам теперь не на что надеяться, кроме как на языческих демонов? Православные… Поскребешь каждого из вас, обязательно дьяволопоклонник вылезет.

— Найденный тобой предмет нужно доставить в Москву незамедлительно, — сказал Макарин. — Распоряжение князя Мстиславского, головы боярской думы. Ежели будешь препоны чинить…

— И что ты сделаешь, дьяк? — перебил Варза. — Рукой пошевелишь?

Макарин не мог пошевелить рукой. Он мог поворачивать голову, разговаривать. Дышать. Но даже смотреть было трудно. Мутная взвесь стояла перед глазами, размывая лица, фигуры, будто дым костров искажал все вокруг.

Варза похромал обратно к навесу. Кряхтя уселся на широкий стул с высокой резной спинкой, какие стояли обычно в писцовых конторах. Достал откуда-то небольшую книгу в темном кожаном переплете с медными застежками, положил на колени и раскрыл.

— «Придут они ночью, и встанут рядом, но ничего сделать не смогут. Пусть стоят и смотрят, как возрождается твой народ», — прочитал он. — Это о вас сказано, гости дорогие. Стойте и смотрите. Скоро все закончится. Я вас целый год ждал, а вам всего ничего осталось.

Варза захлопнул книгу, посмотрел на тисненную обложку.

— Гримориум Мортум. Книга Мертвых. Есть много книг, которые учат оживлять мертвецов. И только одна, способная возродить вымершие народы.

— Что ты несешь, Степан, — прошептал Шубин. — Какие народы?

— Те, что жили в этих краях задолго до московитов, самоедов, остяков, вогулов и всех прочих племен, которые сейчас делят их наследство. Те, что занимали весь север отсюда и до Помории. Те, что строили здесь каменные города, плавили металл и добывали в горах драгоценные камни. Те, что были завоеваны еще сотни лет назад, уничтожены, раздроблены, разбросаны и забыты так, что даже имени не осталось. Только тени, прячущиеся по глубоким пещерам.

— Ты говоришь о старом народе самоедских преданий? — спросил Макарин. — Что ушел под землю и сторожит свои сокровища?

— Ушел под землю… Враги загоняли женщин и детей в ямы, а потом забрасывали их землей. Живьем. Через поколения это стали называть уходом под землю.

— Самоеды не похожи на таких изуверов.

Варза отмахнулся.

— Это было задолго до самоедов. А в Помории даже задолго до прихода новгородцев. Никто уже ничего не помнит. У вас, поморцев, даже сказок про это не осталось.

— Но ты ведь тоже поморец, — сказал Шубин.

— Нет, Плехан. Я с детства слушал семейные предания. О старых временах, о героях. О том, как пришли враги, чье имя тоже забыто. И о том, что нас осталось мало, и что мы должны помнить, кто мы на самом деле. С тех пор я мечтал, что настанет время и мой народ возродится. Призраки выйдут из пещер, снова обретут плоть и вернут себе то, что им принадлежало.

Он раскрыл книгу и принялся листать потрепанные пожелтевшие страницы.

— Когда мне в руки попала эта книга, я понял, что у меня появился шанс. А когда ко мне пришли самоедские колдуны и сказали, что у них есть старый идол моего народа, я понял, что древние боги на моей стороне. Надо всего лишь отвезти святыню обратно в святилище. И принести жертвы древним богам.

— И ты один все это провернул, — недоверчиво спросил Макарин. — Уничтожил всю команду?

— Дело облегчается, если знать несколько полезных рецептов, — усмехнулся Варза. — Подсыпать нужное зелье в еду, так чтобы одни напали на других, приковали и сожгли вместе с кораблем. Разжечь костры из дров, пропитанных нужными растворами. Не забывать добавлять нужные порошки в воду. И вот уже люди тащат на себе коч, а на привалах казнят друг друга. А на следующий день все повторяется. Снова и снова. Пока не приходят на нужное место. Черепа последних десятерых я развесил уже в этой долине, собственноручно. Вы их, наверное, тоже видели.

— Ты чудовище, — пробормотал Шубин.

— Нет. Я просто сын своего народа. С нами не церемонились, почему мы должны жалеть других?

— Ты же сам говорил, что это было сотни лет назад!

— Есть боль, которую время не лечит. Я был бы рад сделать все по-другому. Но ритуал нужно было строго соблюдать. Нужно было не просто вернуть идол сюда, в древнее святилище, не просто по дороге напоить его кровью. Эта кровь должна принадлежать тем, кто топчет сейчас наши земли. Поэтому мне пришлось набирать в команду каждой твари по паре, словно на ковчег. Московитов, татар, поморцев, самоедов, остяков, вогулов. Даже зырянина выискал, много денег ему пообещал. Жаль только немец убег. Впрочем, немцы для наших земель пока в новинку, так что и бог с ним.

Воевода неуклюже сплюнул.

— Ты, поганый чернокнижник…

— В твоем состоянии лучше не плеваться, воевода. На себя попадешь.

— Ты поверил в какие-то безумные сказки и из-за этого угробил десятки людей. У тебя нет мозгов, Варза.

— По-твоему лучше гробить не десятки, а сотни людей? И не из-за сказок, а из-за пары-тройки караванов пушной рухляди, как это делаете вы, московитские воеводы? Безумные это сказки или нет, мы скоро узнаем. Остался последний штрих.

Он отложил книгу, поднялся и подошел к Иринье, все также стоящей на коленях.

— Девочка моя. Пришло время вернуть упавшую звезду на ее законное место.

Иринья медленно протянула ему ладонь с лежащим в ней плоским камнем. Багровые отсветы плясали в его глубине, то затухая, то вспыхивая с новой силой.

Варза поднес камень к глазам.

— Ты видишь, как она стремится к своей сестре? Пламя в ее глубине так и пытается выбраться наружу и полететь туда, где ее ждет единственная родная душа.

Иринья судорожно кивнула. Ее глаза казались пустыми и безумными.

— Так и мы должны стремиться всегда быть вместе со своим народом.

Варза подсеменил к навесу.

— Вы хотели увидеть то, зачем вас сюда послали, московиты? Так смотрите.

Он резким движением сдернул свисающее покрывало.

Красные блики сверкнули на высоком, в полтора человеческих роста, изваянии. Худой, будто изможденный воин в островерхом шлеме опирался на длинный меч и смотрел на них единственным глазом, в котором плясали багровые искры. Темная медь идола тускло переливалась, тени застревали в рытвинах у меча и искусно сделанных завитушках бороды.

— Вот он, — прошептал Варза. — Бог войны. Бог охоты. Бог богатства. Бог власти. Мейк Священная гора вогулов. Неназываемый самоедов. Зырянский Омэль. Зверь-из-Леса. Летун. Шептун. Хозяин Льда. У него десятки имен от десятков народов, но уже никто не знает, как его звали изначально. Те из московитов, кто его видел, потом рассказывали легенду о Золотой Бабе.

— Почему золотой? — спросил воевода. — Он же деревянный.

У Макарина поплыло перед глазами, будто реальность ускользала, менялась от ряби в воздухе.

— Потому что это не один бог, — ответил Варза. — С каждой стороны он разный. Ты видишь деревянное чудище из леса. А твой друг дьяк видит медного воина с мечом. А если бы ты заглянул с другой стороны, то увидел бы золотую богиню богатства и плодородия с ребенком в чреве. Или покрытую узорами каменную плиту. Дерево, медь, золото, камень. Основные материалы моих предков. Четыре стороны света, четыре главных бога. Дерево — это лес, реки, море, жизнь. Медь — оружие, война. Камень — города, крепкая власть. А золото — это всегда золото. Впрочем, навряд ли московиты видели именно эту золотую богиню. Этот идол столетиями стоял здесь, в пещере. Пока самоедские колдуны не выволокли его на свет божий. Наверняка были и другие.

Варза подошел к идолу вплотную, приподнялся, вставил круглый камень в пустую глазницу. Лицо изваяния будто ожило. Огни в глазах засверкали ярче.

— Говорят, эти звезды когда-то упали с неба. Вместе. И с тех пор, если их разлучат, они показывают путь друг к другу. Ночью красными огнями, днем зелеными.

Он попятился назад, любуясь истуканом.

— Теперь ты все видишь, бог войны. Готово ли твое воинство?

Макарин похолодел, когда услышал в ответ глухое скрежетание, будто медные губы, скрытые завитками медной бороды, пытались что-то сказать.

Варза шагнул в темноту пещеры и поднял над головой руки.

— Готово ли воинство? — крикнул он во мрак, и гулкое эхо разнесло его слова по далеким галереям.

Вспыхнули с новой силой костры за спиной, на мгновение отогнали подземную тьму, и тогда Макарин увидел далеко в глубине под каменными сводами призрачные фигуры с горящими белыми глазами. Сверкала чешуя доспехов, и плыли над островерхими шлемами льдистые наконечники копий.

Пламя за спиной опало, и пещеру снова затопила тьма.

Варза глянул назад торжествующе.

— Скоро погибнут все, кто топчет нашу землю, — он указал на идола. — Мне нужна другая сторона.

Макарин почувствовал, как его несет к истукану. Ноги шагали сами по себе, точно не принадлежали больше ему.

— Да что это такое… — шептал плетущийся рядом Шубин.

Их руки взялись за холодные бока идола, развернули. Он казался легким, будто внутри была только пустота. Теперь на свету была плоская плита из зеленоватого камня, испещренная глубоко вырезанными знаками. Темные потеки обильно покрывали плиту, и Макарин быстро догадался, что это давно засохшая кровь.

— Отойти, — приказал Варза, и ноги отнесли их обратно.

Он снова раскрыл книгу, и стал вчитываться, хмурясь и шевеля губами.

— «И пусть кровь потомка оросит мать народа», — прошептал он. — Я так долго ждал этого момента, и теперь не уверен, что все знаю. Эта вульгарная немецкая латынь может трактоваться по-разному. Дьяк, ты ведь знаешь латынь?

— Плохо, — ответил Макарин, хотя совсем не хотел ничего говорить.

Варза сунул ему под нос раскрытую книгу.

— Переведи нижнюю фразу.

Макарин рассматривал плотные бумажные листы с поблекшими буквами и пытался совладать с собой, закрыть рот, стиснуть зубы, ничего не говорить.

— Здесь написано «Пусть кровь потомка прольется на мать, и тогда народ проснется.»

Варза улыбнулся, показав сквозь белую бороду почерневшие зубы.

— Значит я понял все правильно. Шубин! Привяжи Иринью к идолу.

— Нет… — прохрипел Шубин, и шагнул к Иринье.

— Все народы, топчущие нашу землю, принесли жертву, — сказал Варза. — Осталась только одна, главная. Жертву должен принести сам народ.

— Значит, вот для чего ты ее ждал? — тихо спросил Макарин. — Чтобы зарезать ради собственных фантазий и твоих давно сдохших богов? Авраамом себя возомнил?

Варза не ответил, глядя, как Шубин обматывает веревкой стоящую у плиты Иринью.

— Веревкой-то зачем? — спросил Макарин. — Она же все равно никуда отойти не сможет.

— Это ритуал, дьяк. Здесь все надо делать точно.

Он услал Шубина в сторону и шагнул к дочери.

— Нет, Варза! — прокричал Шубин.

— Заткнись, Плехан, — приказал старик, и тот резко замолчал. — Это ритуал. Для его завершения нужна кровь потомка.

Варза поднял длинный костяной нож, поднес к глазам, любуясь искусной резьбой на лезвии.

— Но кто вам сказал, что она — потомок? Она — мать.

Он вогнал нож себе в шею и протащил лезвие от уха до уха. Кровь хлынула на каменную плиту и привязанную к ней Иринью. Варза сполз на землю, скорчился, дергая ногами и царапая камни скрюченными пальцами. Кровь толчками выливалась из распоротого горла, но вскоре иссякла.

— Вот этого я точно не ожидал, — сказал воевода.

И только тогда Иринья завизжала.