Глава 1. Высадка в неизвестной локации

Как-то на четвертом курсе мы скучали на первой лекции, в большой аудитории ветеринарных клиник — отдельного комплекса зданий, расположенного на отшибе университетского городка. Был понедельник, осень, конец сентября. Еще не слишком похолодало, но бабье лето стремилось к концу, стояла теплая, влажная погода с мелким моросящим дождем. Сам университет был весьма необычным, он располагался не в городе, а в самой настоящей деревне, с колхозом и прочими атрибутами. Утопая в зелени, на огромной территории вольготно раскинулись старинные корпуса. Многим из них уже было хорошо под сотню лет, а сама история ВУЗа насчитывала на момент повествования больше 160 лет.

Лекция была монотонной и скучной, что-то о болезнях пчел и плановых диагностических мероприятиях по их выявлению. Неожиданно дверь распахнулась и в аудиторию вошел наш декан. Студенты мгновенно вскочили со своих мест, приветствуя «Великого Магистра».

Примечательно, что это прозвище Федор Николаевич получил за мелодию звонка своего сотового — тему из известного кинофильма «Mortal Kombat». На первой лекции по паразитологии, когда у него в кармане пиджака под халатом заиграла это мелодия, кто-то из студентов крикнул с заднего ряда.

— Ничего себе музычка!

— А какая еще должна быть у предводителя ордена светлых сил? — резонно спросил Федор Николаевич. С тех пор его стали звать Великим Магистром Светлого Ордена или просто Магистром. Федор Николаевич пользовался уважением студентов за справедливое и объективное отношение и простоту в общении. А еще он отличался оригинальным чувством юмора, многим запомнилось его первое обращение к первокурсникам на общем собрании всех факультетов. Перед дворцом культуры стояла внушительная толпа из студентов и их родителей. Выступали деканы всех факультетов, на разные лады расхваливая свои специальности и правильность сделанного абитуриентами выбора. Последним выступал декан ветеринаров:

— Ветеринары умирают последними! — громогласно объявил он собравшимся. — Благодаря своей стойкости, подготовке и небрезгливости! Когда агрономы, зоотехники и экономисты помрут с голоду, ветеринары смогут добыть себе пищу и выстоять!

Хорошо что от уточнения, где ветеринары будут добывать пищу, декан воздержался…

Сегодня Федор Николаевич был явно чем-то взволнован. Он сделал жест, призывая садиться, и сразу перешел к делу:

— Коллеги! Скучно на лекции, небось? Особенно после выходных. Ну ничего, для важного задания мне нужно два крепких добровольца!

Аудитория настороженно загудела. Подобным образом снимали с занятий для выполнения каких-нибудь общественно-полезных поручений, типа вкапывания скамеек или разгрузки машины с занозистыми досками. Но обычно этими делами ведал завхоз или заместители декана, но не Магистр лично. Таскать тяжести под моросящим дождем никто не рвался и декан с минуту продолжал обводить взглядом аудиторию в поисках смельчаков. «Все лучше, чем со сном бороться» — подумал я и поднял руку: «авось под это дело удастся слинять пораньше». Сидевший справа Тоха, мой друг и земляк, видимо подумал о том же, и потянул руку вверх.

— Отлично! Бойцы, собирайте барахло и бегом ко мне в кабинет, — бодро сказал декан и покинул аудиторию. Мы забросили тетради в рюкзаки и двинули следом.

В кабинете Федор Николаевич подошел к большой карте области, висевшей на стене, и ткнул пальцем куда-то в южную её часть.

— Ребята, в крупном хозяйстве расположенном здесь — хутор «Правдивый путь» Нижне-Донского района произошла вспышка бактериальной инфекции. Для ликвидации не хватает специалистов. Вчера мне звонил Петрович из ОблВетЛаборатории и просил оказать содействие в ликвидации и проведении адекватной диагностики, в частности отбора проб крови и патологического материала. Мы будем формировать специальный отряд из лучших студентов для участия в этом важном деле. Я мог выбрать сам и назначить, но думаю, что добровольцы всегда лучше. Вы готовы по-настоящему поработать?

Упоминание Петровича произвело серьезный эффект. Опытный эпизоотолог, директор лаборатории, личный друг Фиделя Кастро, руководивший ликвидацией африканской чумы свиней на Кубе и имевший множество других заслуг — он был живой легендой ветеринарной службы. Одно упоминание его имени окружало задание ореолом опасных романтических приключений. Мы, не раздумывая, кивнули, после чего Тоха все же решился задать вопрос:

— А как с занятиями быть? Пропуски практики, все дела… Мы надолго туда едем?

— На две недели точно, потом оценим ситуацию. Скорее всего пошлем и еще бойцов, вам на усиление, ситуация достаточно сложная. Все прогулы вам будут закрыты, к сессии автоматический допуск, но уж экзамены извольте сами сдать, как и полагается.

— Мы готовы, Федор Николаевич. Когда отправляться? — я ответил сразу за двоих.

— Сюда на клиники к 20–00 приедет уазик за вами. Соберите вещи и будьте готовы к этому времени. Полевая форма, резиновые сапоги, сами знаете. Вопросы есть?

— Девушек можно попросить на усиление прислать? Чтобы не скучно было, — Тоха вытянулся во фрунт с ехидной улыбкой.

— Рассчитывайте на местные ресурсы пока что, — усмехнулся декан. — А там посмотрим.

Мы вышли из кабинета и остановились у входа на клиники.

— Куда теперь? — спросил Тоха — в общагу?

— Я бы в облцентр, домой сгонял, — ответил я, взглянув на часы. — Если поспешим, успеем на утренний автобус, а потом на «четырехчасовом» успеем вернуться. У меня не вся экипировка в наличии, плюс запас одежды хотел взять.

— Ты лучше вина у своего бати возьми, оно у него знатное, нам наверняка пригодится. Едем ведь надолго, бери литра три, а лучше четыре. Я с тобой не поеду, у меня в общаге все есть. Я посплю лучше, — зевнул Антон.

— Ишь, какой хитрый, вина ему. Ты тоже чем-нибудь полезным разживись раз такое дело. Что я один должен лишнюю тяжесть тянуть.

— Заметано. Встретимся на «Персике» в полвосьмого, как раз автобус придет. Я поспешил на автобус и через несколько часов уже был дома. Собрал вещи и выпросил у отца две бутылки домашнего вина, а так же небольшой запас денег «на всякий случай». Из-за вина сумка вышла довольно объемной, но это не слишком расстраивало. Впереди маячили приключения, и это согревало душу не меньше, чем мысли о запасе отличного вина.

Несмотря на то, что видавший виды автобус припоздал, я прибыл в срок на место встречи. Тоха, одетый в военную форму, уже скучал, сидя на перилах пивной веранды.

— Семечки будешь? — щедро предложил он при моем появлении.

— Давай. Сколько там на твоих часах?

— Полчаса еще, сейчас в магаз зайдем и двинем. Ты пожрал чего?

— Дома обедал, но да, запас карман не тянет. Ты угощаешь?

— А то! Если ты вино взял…

— Взял, четыре литра, лучшее с прошлого года.

— Отлично, тогда двинули.

Мы купили консервированного паштета, кильку в томатном соусе и хлеба. Потом пошли и уселись напротив входа в клиники в ожидании машины. Форма на Тохе сидела слегка мешковато, так как была куплена по случаю у солдат одной из близлежащих частей, и размер был подобран примерно. Сам Антон был высокого роста, очень худой и гораздо спортивней меня. Всегда очень веселый, подтянутый и оптимистичный, Тоха увлекался альпинизмом, походами и выживанием в дикой природе. Он мог организовать ночлег из подручных материалов. Найти в лесу лечебные травы и съедобные (или не очень) полезные корешки, развести костер трением и многое другое. Я же, в отличие от него, был несколько тяжелее, спорт не любил и довольно много времени проводил за компом или книгами. Мы оба были из областного центра и тяжело адаптировались к деревенской среде, но к четвертому курсу все сложности были вполне успешно преодолены и мы стали практически настоящими сельскими жителями — могли доить коров, ездить верхом, разговаривать матом и потреблять самогон без закуски.

Мы сидели под фонарем в темноте, лузгали семечки, а обещанного уазика все не было. Когда уже собирались достать паштет и открыть вино, то вдруг услышали оглушительный грохот. К клиникам подкатил потертый уазик, местами прогнивший до дыр, явно не имевший глушителя как такового. Из него выскочил небольшой небритый мужичок и выпалил скороговоркой:

— Вы что ли, хлопцы, к нам докторами? Сажайтесь быстрей нам еще ехать далеко. А я уж сломался раз, глушак подлюка отгнил, потярялся де то…

— Зашибись, — резюмировал Тоха. — Приключения начинаются!

Мы погрузились в пепелац и отправились в путь. Водитель представился как Дядя Коля и принялся что-то рассказывать про «нашинский колхоз». Но благодаря отсутствующему глушителю слышно было чуть меньше, чем ничего. Ехали мы долго, часа через три свернули с трассы на какие-то проселки и довольно скоро вообще потеряли понятие, где находимся в данный момент. Уазик по-прежнему грохотал со страшной силой, Дядя Коля что-то вещал размахивая руками и периодически бросая руль. Из обрывков его рассказов я понял только то, что коровы дохнут, врачей сменилось много, начальство приезжает, но все как-то плохо. Наконец, мы объехали последнюю лесопосадку, и впереди показались редкие огоньки какого-то поселения. С чувством исполненного долга уазик чихнул последний раз и заглох. Дядя Коля виртуозно выругался, после чего обратился к нам:

— Хлопцы, ну приехали ужо. Я тут этот гребаный карбюратор пиздошить буду, вам-то че сидеть? Топайте вон на огни, тут с километр всего, там увидите — контора двухэтажная, напротив ней гостиница. Там вам комнату должны были приготовить, постучитесь, должна дежурная быть.

Было где-то около часа ночи. Мы взяли сумки и зашагали по узкой асфальтовой дороге в указанном направлении.

— Знаешь на что это похоже? — устало спросил меня Тоха.

— Нет.

— На начало компьютерной игры. Высаживают в неизвестную локацию. Кругом темно, карты нет, квест выдали приблизительный — разбирайся как хочешь.

— Точно! И из оружия в наличии только пара ножей.

— Нет, я еще топорик захватил.

— Ну, тогда точно не пропадем! Но лучше бы у Вована дробовик взяли.

— Так он тебе его и дал. Но с дробовиком да, любая игра веселей становится.

Мы продолжали двигаться по краю неизвестной локации, уровень реализма поражал, жаль, сохраниться было нельзя…

 

Глава 2. Колхоз имени Индианы Джонса

Огни поселка приближались. По краям дороги простирались перепаханные поля, на краю села виднелась старая еще советская АЗС освещенная одиноким фонарем на столбе. Неожиданно через дорогу ломанулась буквально целая стая полевых мышей. Их было штук 30 или 40, не меньше. От неожиданности мы резко остановились.

— Ты такое видел когда-нибудь? — спросил Тоха, напряженно вглядываясь во тьму на обочине, где исчезли мыши.

— Первый раз. Не думал, что они стадами мигрируют. Может у них тут чума?

— Ага, и её силами двух могучих студентов ликвидируют, скажешь тоже. Разве что бешенство, но тогда они бы на нас наверняка набросились.

От мысли о сражении со стаей бешеных полевых мышей стало как-то не по себе и дальше мы зашагали молча. Подойдя к фонарю у заправки, Тоха остановился:

— Знаешь, что странно?

— Что?

— Нет санпропускника на въезде в поселок. Если тут вспышка опасной инфекции, настоящая эпизоотия, то должен быть санпропускник, чтобы колеса машин дезинфицировать, пост санитарный и объявление о карантине. Тут ничего такого нет.

— Может этот чудак на своём пепелаце нас не там высадил?

— Но как можно перепутать, асфальт тут заканчивается, дальше, похоже, ехать уже некуда.

— С чего ты взял? Может тут сквозной проезд и за этим поселком еще есть? Что, дорога через поселок проходить не может? Сколько у нас поворотов по дороге было, может он и свернул не туда?

— Пойдем дальше, в любом случае все сейчас разузнаем.

— Пошли.

Мы миновали пустую заправку и попали на «центральную улицу поселка», которая пересекала шоссе, по которому мы шли. Было на удивление тихо и пустынно, даже собаки особо не лаяли. Слева виднелось какое-то высокое сооружение, видимо элеватор, а дальше за ним что-то вроде дворца культуры или деревенского клуба. Пройдя еще немного вперед по центральной улице, мы заметили двухэтажное здание с флагштоком и радиовышкой, окруженное голубыми елями. Похоже, это и была «контора» — административное здание хозяйства. Напротив обнаружилось одноэтажное здание, окруженное газоном, густо поросшим сорняками. Мы предположили, что это и есть искомая гостиница. Внутри не горела ни одна лампочка, а дверь была наглухо закрыта. Мы некоторое время стучали в дверь и окна, но никакой реакции не последовало.

— Зашибись! — резюмировал Тоха. — Как думаешь, Магистру не поздно еще звонить?

— Магистр студентам всегда рад как родной отец, помнишь, он сам говорил на лекции, — ответил я и взглянул на сотовый. — Только звонить ты ему будешь разве что в рельсу, тут связь не ловит от слова «совсем».

— Ну ничего, давай отойдем от поселка в посадку, разведем костер и там переночуем. А с рассветом уже сюда вернемся, — бодро предложил Тоха.

— Иди ты в жопу со своими туристическими штучками, я хочу спать на нормальной кровати, а не в лесопосадке в компании бешеных полевых мышей. Пойдем, поищем кого-нибудь из местных.

— И что ты предлагаешь? Постучаться в первый попавшийся дом? Пустите, люди добрые, переночевать? Как в сказках добры молодцы делают?

— Просто найдем дом где окна светятся и спросим где найти кого-нибудь из руководства, например главного ветврача или зоотехника. В конце концов раз нас сюда послали, значит нас здесь ждут?

— Или они все нахрен вымерли вместе с собаками…

Мы пошли по «центральной улице». Обнаружилось, что улиц в поселке примерно три: одна центральная, и две поменьше, а их пересекают несколько «переулков». Дома в основном кирпичные и деревянные (или саманные, обшитые досками). На краю деревни виднелось несколько новостроек — коттеджей, обшитых сайдингом. Пройдя «центральную улицу» почти до конца мы заметили свет в окне небольшого дома, расположенного в проулке. Это было, по-видимому, нежилое строение, так как выходило окнами прямо на улицу и не имело забора и палисадника. Подойдя чуть поближе, мы почувствовали аппетитный запах. Это явно была колхозная пекарня, работавшая в ночную смену, чтобы обеспечить поселок свежим хлебом. Антон собрался постучать в окно, но я его остановил.

— Ты кепку-то сними, а то решат, что ты дезертир какой — сказал я, сбрасывая капюшон. — Может лучше я?

— Ты себя в зеркале видел? — огрызнулся Тоха, — да с твоей бородой они решат, что к ним террористы пожаловали.

И он постучал в окно. Приоткрылась форточка и недовольный женский голос произнес:

— Кто тут шастает по ночам? Хлеб утром будет, сейчас не дам ничего, чем хотите закусывайте.

— Мы не за хлебом, мы студенты-ветеринары, нас на практику прислали, а гостиница закрыта. Вы не подскажете, как нам в гостиницу попасть?

За дверью послышалась какая-то возня и через секунду она отворилась. На пороге стояла высокая плотная женщина лет 30 в белом халате и косынке. В руке она держала устрашающих размеров самодельный тесак с деревянной ручкой. Судя по толщине лезвия, нож был сделан из рессоры от трактора или еще чего-то такого и больше походил на короткий меч.

— Студенты? Вы-то чего здесь забыли?

— Декан нас снял с занятий и послал к вам, оказать помощь в ликвидации заболевания. Говорят у вас тут на ферме падеж коров, вот нас в помощь и определили, — я старался говорить как можно более спокойно и убедительно. — Нас ваш местный, колхозный водитель вез, на уазике, дядя Коля зовут. Уазик в полях заглох, мы дальше пешком пошли.

— Хорёк что ли? — недоверчиво спросила хозяйка пекарни.

— Кто хорёк? — не понял я.

— Коля-хорек — водила, — пояснила женщина. — Ладно, заходите, внутри поговорим.

Она повернулась и шагнула в помещение. Мне бросилось в глаза, что косынка на её голове топорщиться странным образом, будто скрывая какого-то неведомого инопланетного паразита, голова из-за этого казалось неестественно большой, несколько вытянутой назад. Мы вошли в помещение пекарни. Оно состояло из двух комнат, без двери, но отделенных друг от друга неким подобием прилавка. Видимо сюда заходили посетители, для получения хлеба. Во втором помещении стояла печь для хлеба, тестомес, тележка с лотками, формы и прочее оборудование. На тележке с лотками «отдыхала» партия свежего хлеба, наполняя помещение густым ароматом, который мы и почувствовали на улице. Женщина подошла к печи, заглянула через дверь вовнутрь, а затем обернулась к нам.

— Меня Женя зовут. Я пекарем тут в ночную. Извините, сейчас не смогу отойти, минут через тридцать хлеб доставать надо. А потом я вас отведу к Розе Петровне, она тут гостиницей заведует. Наверное, она гостиницу закрыла и домой спать ушла, а постояльцы там если спят, то открывать не станут. Вы чай будете?

— Спасибо, непременно будем, — радостно отозвался Тоха и принялся шурудить в походной сумке в поисках припасов. Вскоре он выудил плитку шоколада и протянул Жене. — Вот! Мы тоже не с пустыми руками.

— Замечательно, — улыбнулась Женя. — Вот булочки мои попробуйте с яблочным повидлом. Я для детского садика пекла.

Мы уселись за маленький столик и принялись пить ароматный чай «принцесса Дури». Женя развязала косынку и мы увидели её секрет. Это была пышная коса невероятной длинны, её кончик был где-то в районе щиколоток.

— Завязываю на работе, но так долго тяжело ходить, — пояснила пекарь. — Я со средней школы волосы не стригу, такая вот отросла.

Женя принялась расспрашивать нас о жизни, об учебе, откуда мы родом, о новостях и вообще. Мы тоже пытались задавать вопросы о странном поселке, но они сразу же тонули в пучине Жениного любопытства. Мы поняли только, что в хозяйстве построен новый молочный комплекс и все проблемы заключаются в нем, в самой деревне падежа скота не было и лично её, Женина, корова чувствует себя хорошо. Наконец, запищал электрический будильник и Женя принялась доставать из печи хлеб. Закончив, она сбросила халат и стало понятно, что и тучность ее была обманчивым следствием большого размера груди. Женя надела куртку и мы вышли на улицу.

Роза Петровна жила в проулке неподалеку от гостинцы, но так как номера домов тут были не в чести, найти самим нам было бы очень непросто. Пекарь вошла во двор и громко постучала в окошко. Минут через пять открылась форточка и оттуда послышался недовольный возглас:

— Кому тута не спится?

— Роза Петровна, это Женя, тут к вам постояльцы приехали, студенты. Хотят в гостиницу попасть.

— Ветеринары что-ль? Сашка лопоухий в обед забегал, сказал к вечеру будут. Ну я посидела до восьми, да и домой пошла, тута сериал посмотрю — думаю, ежели приедут, так водила знает где меня искать. А вы чой ли на собачьих упряжках добирались, чо поздно так?

— Машина сломалась, ответил я, — Нам бы разместится, да поспать, на работу завтра.

— Отдельной комнаты нету, я вас к Степке — новому агроному — подселю. Там кровать одна, да я еще раскладушку дам, чай, разместитесь.

Женя отправилась обратно в пекарню, а мы поплелись за Розой Петровной в гостиницу. Номер оказался узким как пенал. У окна вдоль стен стояло две кровати, на одной из которых под одеялом храпело грузное тело, не обратившее на наше появление никакого внимания. Кроме кроватей в комнате имелось две тумбочки, два стула и более ничего. Я притащил из чулана раскладушку, а Роза Петровна выдала нам комплект чистого, но очень ветхого постельного белья.

— Размещайтеся, — сортир в углу по коридору, душ с раковиной в нем же. Утром Санек прибежит, расскажет, че вам дальше делать, — сообщила Роза Петровна, закрывая дверь.

Мы улеглись: я на раскладушку, а Тоха на кровать. Поворочавшись с полминуты он спросил у меня:

— Ну и как твои впечатления? Сервис на уровне?

— Хрен с ними с впечатлениями, я не могу отделаться от ощущения, что мы в компьютерную рпг попали. Прямо «фоллаут» какой-то. Неизвестная локация, закрытая дверь, которую не откроешь, пока не найдешь нужного персонажа и не пройдешь проверку на красноречие.

— Завязывай уже с компьютерными играми, а то ты сейчас начнешь в каждой новой комнате первым делом по шкафам шерстить. Местные в компьютер не играли, они не так поймут, а дробовик с самоходной броней ты, как я вижу, не захватил.

Утром мы проснулись под отвратительные звуки какого-то блатного шансонье. Звуки изрыгал видавший виды кассетный магнитофон, стоявший на полу у стены. У окна под это подобие музыки делал нечто отдаленно напоминающее зарядку мордатый молодой человек с пивным брюшком и рыжими усами.

— Здорово, пацаны, — дружелюбно поприветствовал нас усач. — Меня Василий зовут, я новый семеновод, неделю как устроился. Дом еще не выделили, пока здесь чалюсь. А вы кто будете?

— Ветеринары будем, — сухо отозвался Тоха. — Я Антон, а он Ярослав.

— Сами-то откудова? Я с Ленинградской вот.

— Мы с Нахичевани.

— С самой Нахичевани?

— Самее некуда.

В этот момент раздался громкий стук в дверь. Я открыл и в комнату быстро вошел невысокий худой парень в кепке-бейсболке, на вид чуть старше нас. Он заговорил пулеметной скороговоркой:

— Драсте хлопцы, я Саша, главный ветврач молочного комплекса, хорошо, что приехали. Я вас очень ждал, но не встретил, устал — работы много, тут отелы, вакцинацию надо. Вот разместились — молодцы, трошки поторопитеся, тама на против въезда в элеватор столовая, я предупрежу — вас завтраком-то накормят. Потом по дороге на выход, идите прямо, за ставком комплекс увидите, мимо-то не пройдете, тама дорога одна. Я на пункте предупрежу, как придете — меня позовут, я как чо покажу…

— А что, у вас случилось? Наша какая работа?

— Ребята, трошки бегу, нет времени объяснять, надо молоковозы отправлять, — выпалил Санек напоследок и тут же исчез за дверью.

— Что это было, бля? — задумчиво произнес Тоха.

— Это Саня — главный ветврач с фермы, — изобразил капитана очевидность семеновод Вася. — Он суетный такой, все бежит куда-то, я с ним и не говорил почти никогда.

— Главное я уловил — в столовой нам дадут пожрать, остальное вторично, — резюмировал я. — Не знаю, как ты, а лично я очень проголодался.

Мы на скорую руку собрались и двинули в столовую. Это было типовое кирпичное здание советской постройки с классически рукомойниками и плакатами «Мойте руки перед едой». Персонал столовой тоже был взят из палаты мер и весов — две толстенные поварихи неопределенного возраста, с лицами, поразительно напоминавшими крышки от кастрюль. Ушлый Тоха сумел добиться их благосклонности, уверенно нахваливая капусту и макароны, благодаря чему мы сумели раздобыть удвоенную порцию вполне приличной тушеной свинины. Запивая сытный ужин бледным чаем, он изрек:

— А жизнь-то налаживается. В общаге мы бы лапшой из бич-пакета давились, а тут мяса на халяву хоть обожрись. Мне здесь определенно нравится.

— Тебе лишь бы пожрать, заводчик глистов — чемпионов. Ты о еде можешь круглосуточно мечтать.

— У меня организм такой, я энергии много трачу!

— Вот и пошли тратить, а то бесплатный сыр только в мышеловках.

Мы сдали грязную посуду и, поблагодарив поварих, отправились на ферму.

Молочный комплекс был обнесен сплошным бетонным забором с колючей егозой, фонарными столбами и даже (что выглядело невероятно) видеокамерами. Главный вход представлял собой вагончик санпропускник, а рядом с ним огромный бассейн с дезраствором, столь широкий, что в нем свободно могли разъехаться два «кировца» и глубокий настолько, что его не смог бы преодолеть легковой автомобиль. На санпропускнике нас встретила недоверчивая бабулька, представившаяся Марией Семеновной и заявившая, что ни о каких ветврачах её не предупреждали и без начальства нас никуда не пустят. Она принялась звонить по вполне современному внутреннему телефону. И вскоре на санпропускнике появился уже известный нам Саня-главврач. Он тащил с собой два ведра с какой-то странной субстанцией. Из каждого ведра торчала палка, толщиной в палец и длинной около полуметра.

— Хлопцы. Нет времени объяснять. У нас тут с мышами совсем капец, склады кормовые грызут — аж треск стоит. Берите ведра и идите с наружной стены отраву раскладывайте, через каждый метр. Один налево, другой направо. Как закончите, приходите сюда, я тута еще ведра оставлю.

Произнеся эту скороговорку, Саня оставил ведра и тут же умчался прочь. Он мне сильно напомнил тасманского дьявола — персонажа американского мультфильма, перемещавшегося в виде маленького смерча. Мы взяли ведра. К концу каждой палки была примотана проволокой обыкновенная столовая ложка, а в ведрах оказалась пшеница, видимо сваренная или вымоченная в растворе какого-то химиката.

— Да уж, тяжелая у них ситуация, без нас не справятся, — протянул я. — Пошли, чо! Дератизируем местность.

Мы разделились и направились в разные стороны. Работа оказалась совсем не такой простой как на первый взгляд. Дорожек вдоль забора не было и местами приходилось продираться через густые кушири. Кроме того сам комплекс занимал внушительную площадь, поэтому мы встретились с обратной стороны уже ближе к обеду.

— Я тут кое-что интересное нашел, пошли, покажу, — заинтриговал меня Тоха. — Следы местной партизанской войны.

Вскоре мы приблизились к небольшому оврагу, проходившему вдоль стены. От края оврага была прокопана тщательно замаскированная траншея, уходившая под бетонную стену. Все было сделано настолько аккуратно и тщательно, что я вероятно прошел бы мимо и не заметил, но Антон со своим мастерством следопыта, обнаружил ход сразу.

— Видимо это местная тропа Хо-Ши-Мина, по которой выносят ресурсы расхитители колхозной собственности, — предположил юный разведчик. — Что делать будем?

— Ничего не будем, ни ты, ни я этого не видели, — коротко ответил я. — За оперативную информацию нам вряд ли медаль дадут, а вот звездюлей от местных наверняка по полной огребем. Пошли быстрей, пока нас тут не заметили.

Мы вернулись на санпропускник, где нас уже ждал Саша.

— Парни давайте за мной, надо нам сегодня срочно телят провакцинировать.

— Что у вас тут вообще происходит? Что за вспышка заболевания?

Мы еле поспевали за ураганным Сашей, который рысцой бежал между крупных корпусов, явно построенных по европейскому стандарту. Вообще комплекс был впечатляющим, но мы толком ничего не успевали рассмотреть. Саша на ходу продолжал:

— Хлопцы, трошки некогда отвечать. Вы «шилки» чинить умеете?

— Аппараты Шилова? А что там чинить?

— Да у меня дуры побросали немытыми, не работают все, надо штуки четыре перебрать, промыть, проверить. Я вас на пункте оставлю, вы сделайте, а я потом с вакциной прибегу.

С этими словами Саша остановился возле синего строительного вагончика, прилепившегося сбоку какого-то корпуса, явно еще старой советской постройки.

— Там внутри все найдете, на стене висят, занимайтеся. — выпалил он и растворился в пространстве.

— Бля, точно компьютерная игра какая-то, — угрюмо сказал Тоха. — Дают квест, нихера не объясняют, только выполнил — следующий. И ни сюжета тебе, ни свободы действий.

— Зато графика 10 из 10, — пошутил я. — Пошли оружие готовить.

Мы зашли в вагончик. Это был некий филиал ветаптеки. В шкафах стояли препараты, на полу мешки с какими-то витаминными добавками. На одной стене висели веревки и приспособления для родовспоможения, а на другой, небольшая коллекция инъекторов разных марок, причем, не только классические аппараты Шилова, но и что-то более современное и даже импортное. Ближе к окну стоял стол, заваленный бланками и журналами, которыми явно никто давно не занимался. Тоха снял со стены пару «шилок», которые на вид были наиболее работоспособны, и подал один инъектор мне. Ремонт этого простого инструмента не представлял ничего сложного, нужно было только разобрать и вымыть все детали от засохших остатков препаратов, которые нерадивые работники из них не удалили. У меня дело шло хорошо, а вот в Антохином аппарате кто-то забыл какую-то маслянистую субстанцию, и водой его отмыть не получалось. Для этой цели хорошо подошел бы спирт, но хранение его в открытом доступе было совершенно исключено. Внезапно дверь распахнулась и в вагончик вихрем ворвался Санек.

— Хлопцы, бросайте все и в столовку живо! Как пожрете, сидите в гостинице, ща сюда комиссия с Москвы приедет, тута вас быть совсем не должно! Бегом, быстрей давайте!

Мы поспешили выполнить распоряжение. По дороге в столовую я размышлял вслух:

— Как-то сюжет у игры линейный слишком. Мы и осмотреться толком не успеваем, как нас уже послали еще куда-нибудь. Прямо уже не рпг, а натуральный квейк.

— Только дробовика по прежнему нема, — согласился Тоха. — Пошли к конторе подойдем, узнаем, как хоть это хозяйство называется.

Мы свернули к спрятавшемуся за елками административному зданию. Вычурная черная табличка с золотыми буквами гласила: «ЗАО Агрофирима ИНДИАНА».

— Да уж. «Колхоз имени Индианы Джонса» — интересно, почему его так назвали? — задумчиво произнес Тоха.

— Жрать пошли — оборвал я его размышления. — ТРОШКИ НЕКОГДА ОБЪЯСНЯТЬ…

 

Глава 3. Супер Марио и опасная связь

Мы отправились обедать. В обед столовая была не такой пустынной, как во время завтрака. Толпились какие-то рабочие, водители-камазисты, скотники и еще какие-то люди.

Мы с трудом разыскали свободный столик и принялись за еду. Кормили по-прежнему сытно, однако в этот раз из-за обилия людей, дополнительную порцию выпросить не удалось.

— Интересно, почему за завтраком тут столько народу не было? Почему в обед набежали? — полюбопытствовал Тоха.

— Видимо тут, на центральной усадьбе, работают люди из соседних мелких деревень и хуторов. Их утром собирают дежурные автобусы, а вечером развозят по домам. Соответственно завтракают и ужинают они дома, а обед в столовой. Мы когда в междуреченском колхозе на втором курсе практику батрачили — такая же фигня была.

— А, это когда я с вами не поехал и клиники красил весь месяц.

— Ну и зря, очень весело было.

— Ага, весело — это ведь там тебе нос сломали, ты потом еще два месяца гнусавил ходил.

— Зато какой жизненный опыт и есть что вспомнить!

Мы доели и отправились в гостиницу. Подремав пару часов, соорудили чаю из кипятильника и принялись решать, что будем делать дальше.

— Я чего-то не пойму, что мы здесь забыли? В каком мы юридическом статусе? У нас ни документы никто не спрашивал, ни оформлял никак, это не практика — у нас нет ни договоров, ни дневников, вообще звездец какой-то! — лениво возмущался Тоха, развалившись на кровати.

— Не говоря уже о том, что уже скоро сутки, как никто точно не знает где мы, — согласился я. — «МТС» тут не ловит, похоже из связи тут только «Мегафон», да и то не везде. Я видел, как пара человек возле столовой с сотовыми «привидений» ловили.

— Твоим родителям не пофиг где ты пропадаешь? Ты и в обычные дни им звонишь чуть реже, чем никогда.

— Родители, допустим, не переживают, а вот Света, Наташа и Ася от меня вечерние и утренние смс со стихами не дождались и обидятся наверняка.

— От бля, сначала создал проблему, а теперь решаешь героически. И чо?

— Я думаю надо спросить местных, может где-то возможно позвонить? Из конторы например, должна же тут быть проводная связь. А вообще может быть тут и МТС где-нибудь ловит? Мы в междуречье на крышу элеватора забирались и оттуда звонили, а на земле не ловило совсем.

— Раз они комиссию ждут, в контору лучше пока не соваться. А у аборигенов, конечно, надо спросить. И вообще, я предлагаю прогуляться при свете дня, рассмотреть окрестности, карту стратегических пунктов набросать. Где тут у них бухлом можно разжиться и вообще. Винища-то твоего нам надолго не хватит.

— Я вино брал не тебя, дармоеда, поить, а на какой-нибудь особый случай.

— Как бы то ни было, без связи грустно. А еще хотелось бы понять, что мы будем здесь делать и как долго.

— Давай с заведующей гостиницы начнем сбор информации? Она должна хоть приблизительно знать, сколько у неё времени комната будет занята.

Мы постучались в дверь комнаты заведующей.

— Войдите! — крикнула Роза Петровна, не открывая дверь.

— Добрый день, мы хотели Вас про поселок расспросить, где тут чего расположено. Ну, аптека там, магазины.

— А вы сами слепые что ль? Ну выйди по улице два шага пройди вон те аптека, вот те магазин. Еще бар есть, он сбоку в магазине, за столовкой который, но он только вечером работает. Днем магазин, вечером бухаловка. Ежели скучно вам, вон в клуб на дискотеку сходите. Или в кино, ежели четверг. По четвергам у нас тама кино крутят. Хорошее кино, импортное, мы вот недавно с мужем ходили «Матриксу» смотрели — ох уж интересное кино, поназакручено — страсть!

— А вы не в курсе случайно, мы надолго к вам? Ну, в смысле знаете может, когда комнату освободить нужно, — Тоха несколько замялся из-за неудобной постановки вопроса.

— Да кто ж вас знает? До обеда Жанна Григорьевна, заведующая комплексом, заходила, говорит — как комната монтажников освободится, вас туды переселить. Она большая, вроде на следующей неделе еще ваши приедут. Вы у начальства в конторе спрашивайте.

— А как тут со связью? Нам бы позвонить, а сотовые у нас тут не ловят.

— Че это не ловят? У меня работает все. Только мне звонить некуда, я карточку не запускала давно. Лежит дома на крайний случай. Ну пойдите с конторы позвоните, там у секретаря есть проводной. Еще на почте можно, но сегодня вы не успеете, она до трех работает.

— Спасибо, Роза Петровна. Мы пойдем, осмотримся.

Мы вышли из гостиницы и остановились на «центральной площади».

— Куда двинем? — осведомился Тоха?

— Я думаю начать стоит с магазинов. Если мы тут застряли на неопределенный срок — отовариваться точно придется. Лично меня очень заинтересовал местный магазин-бар. Пойдем, поглядим на это чудо?

Отправившись в указанном направлении, мы обнаружили тот самый магазин-бар, который был ничем не примечательным вытянутым в длину домом с двускатной крышей и парой вкопанных в землю столов с лавочками перед входом. Вывеска над входом гласила «Магазин-Бар Надежда». Мы поднялись по ступенькам и вошли внутрь. Обстановка внутри сильно напоминала колхозную столовую (столы и стулья во всяком случае были точно такие). Отличие было только в висевшей на стене елочной гирлянде и видавшем виды музыкальном центре, висевшем напротив входа. Там же была расположена стойка-прилавок, за которой скучала женщина средних лет с прической а-ля молодая Пугачева. Когда мы вошли, продавщица окинула нас настороженным взглядом и неожиданно спросила:

— Мобильники есть?

— А что, отобрать хотите? — с удивлением спросил Тоха.

«Пугачева» молча ткнула в надпись висевшую на стене напротив входа:

«ВХОД СО ВКЛЮЧЕННЫМИ СОТОВЫМИ ТЕЛЕФОНАМИ И ПЭЙДЖЕРАМИ СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!!!»

— Это почему так? — удивился я.

— У нас тут элеватор рядом. На нем антенна для этих телефонов висит. Когда человек сюда к нам заходит, антенна вслед за ним поворачивается и на его телефон излучением светит, чтобы его телефон звонил, когда нужно. А от этого излучения у нас кассовый аппарат размагничивается и потом неверные данные выдает. К нам проверка из райцентра приезжала и за это оштрафовали, мы теперь объявление повесили. Я по вам вижу, вы не местные, с сотовыми сто пудов. А ну быстро выключили, а то я вам ничего не продам!

— Херасе! — потянул Тоха и полез в карман за телефоном.

Я последовал его примеру. Держа телефоны над головой, мы продемонстрировали Пугачевой выключенные экраны и подошли к прилавку. Ассортимент магазина был идентичен любому ларьку: жвачка, сигареты, сникерсы, пиво, водка и презервативы. На особом месте лежала вяленая рыба, а возле стены были заметны бутылки без этикеток — видимо местный спец-напиток.

— Чего хотели? — по-прежнему недружелюбно спросила продавщица.

— Дайте пачку «Донской Табак» — «светлый» и зажигалку, — отозвался я.

— Ты ж год как бросил?! — удивился мой товарищ.

— Заткнись! Тебя забыл спросить, — огрызнулся я. — Скажите, Любезная, а вы не в курсе, откуда здесь можно позвонить? А то у нас связь МТС и она тут, похоже, не ловит совсем, а у местных только Мегафон, видимо. Может, дадите нам связью воспользоваться?

— Да я ж вам говорю, тут с сотовыми нельзя, мой телефон вообще дома лежит выключенный. Как эту антенну повесили вообще жизни не стало, люди на головную боль жалуются от этой гадости.

— Извините за беспокойство, мы, пожалуй, пойдем.

— Заходите вечерком, тут хорошо, музыка, девчата заходят. Дискотека в клубе только до 11, а потом все тут у нас. Все дни, кроме понедельника и вторника.

— Спасибо, как-нибудь обязательно заглянем!

Мы вышли на улицу и Тоха обратился ко мне:

— У тебя чего денег лишних много? Если много лучше бы мне пивка взял.

— Много ты понимаешь. Нам сейчас не пиво, а информация нужна. А за неё чем-то платить нужно. Дуй за мной, сейчас научу.

Я перешел дорогу и направился к въезду на элеватор. Справа от него располагалась весовая для грузовых машин. У входа в весовую будку скучал пожилой мужичок в кепке. Я обратился к нему:

— Мужик, у тебя огоньку не найдется? — я достал пачку сигарет и принялся демонстративно распаковывать.

— А чего ж, спички имеются, — оживился мужик и юркнул в весовую, а через секунду вернулся с коробком. — Может и меня сигареткой угостите?

— Конечно, не вопрос, бери две! — я гостеприимно протянул пачку и мужик, не стесняясь, потянул сразу четыре штуки.

— А вы сами, ребята, кто будете? — подозрительно поинтересовался мужик, пряча добытые сигареты.

— А мы студенты-ветеринары, к вам на МТФ на практику приехали, — влез в разговор Тоха.

— Понятно, ну тута вы хорошо поучитесь. Комплекс-то у нас как в Европе, кады построили, аж с Москвы телевидение приезжало снимать. А коровы-то какие — вы видели? С уазик-буханку размером. А зал доильный? Даже в Подмосковье такого нет! — мужик довольно ухмыльнулся и затянулся сигареткой.

— Что ж они тогда у вас дох… — я ткнул Тоху локтем в бок, и он немедленно заткнулся, а я продолжил.

— А не найдется ли у вас мобильного телефона, позвонить? У нас просто связь МТС, а у вас, похоже, в поселке такой нет. Мы бы оплатили потраченные единицы.

— Да телефон-то есть, только не с собой. Но единиц нету на нем. Тут у нас с карточками на телефон проблема, привозят редко, вот народ и экономит. Не знаю у кого взять. О, кстати, водилы говорили, что на кривом хуторе нормально ловит эти ваши машино-тракторные телефоны, — мужик махнул рукой куда-то на север. — Но там-то хутор к трассе ближе и на пригорке, а мы, вишь, в ямке-то. Вы залезьте куда повыше, может и дозвонитесь. Ну или в контору сходите, коли срочно, там у секретаря проводной.

— Спасибо! Как вас величать? Меня Ярослав зовут, а это Антон.

— Михаил Георгиевич, можно дядя Миша. Я тут учетчик, на элеваторе.

— Очень приятно, спасибо за совет!

Мы развернулись и пошли к гостинице. Тоха спросил у меня недовольным тоном:

— Ты чего пихаешься? Может он бы внятно нам рассказал, что у них тут за дела творятся?

— Друг мой, если ты не заметил, местное население к пришлым относиться очень…настороженно и не слишком радушно. Этот дядя Миша не работник молочного комплекса, не ветеринар и не зоотехник. Точный диагноз ему вряд ли известен, а от слухов и домыслов нам мало проку. Что убийственной заразы тут нет — это и так понятно, а зачем мы тут оказались ему тем более неизвестно. Предлагаю пойти в указанную им сторону и поискать высокое место. Может быть, действительно удастся позвонить Магистру.

— Хорошо, пошли.

Выйдя по северной дороге за околицу, мы увидели на холме какое-то строение, примерно двухэтажной высоты, похожее на склад или ангар. Рядом были уложены тюки соломы и длиннющая скирда сена. Людей поблизости не наблюдалось.

— Это что-то типа кормосклада, — предположил я. — Как раз молочный комплекс рядом, возить не далеко. Как думаешь, сможешь на крышу забраться?

— Как два пальца об асфальт! — уверенно заявил Тоха — А ты?

— А я пока на шухере внизу постою. На телефоне три смс-ки наберу и в черновики сохраню, тебе только послать останется. Если, конечно, связь будет. А Магистру ты и со своего позвонишь.

— Хорошо, я полез.

Он разбежался и принялся ловко взбираться, прыгая на тюки соломы, потом на какие-то ящики и вскоре, подпрыгнув, зацепился за край крыши и подтянулся наверх. «Опять на компьютерную игру похоже, но теперь это уже какой-то Супер-Марио начался» — подумал я про себя. Тоха между тем достал из кармана оба наших телефона и принялся «охотится на привидения» — водить телефонами в воздухе, в надежде поймать хоть одну «палку» сигнала.

— Есть контакт! — радостно крикнул Тоха — Ого, тебе тут смс-ки посыпались, семь, нет, уже восемь, что, мне их тебе читать?

— Магистру сперва позвони и родакам своим, а моим пусть они передадут! — сложив руки рупором крикнул я. — С смс-ками потом разберемся!

Тоха принялся звонить, но слов с такого расстояния было не разобрать. Минут через пять он закончил и закричал мне сверху:

— С родаками все нормально! Магистр говорит, слушать местного врача и не совать свой нос куда не надо, сказал, что нам в конце заплатят как фельдшерам. Когда конец не сказал, но вроде через неделю и правда еще ребят пришлют! Твои смс-ки послал, тебе еще пара штук пришло. Может, я тебе прочту, а ты крикнешь что в ответ послать? Я второй раз сюда уже не полезу!

— Хрен с тобой, давай!

— Вован пишет, что взял твой магнитофон с кассетами, обещает в целости вернуть. Катя про какую-то книгу спрашивает, что бы ты отдал, Ася три смс-ки стихов накатала. О-о, вот это нихрена себе! ОГО-ГО! ЧУВАК, ТУТ СВЕТА ПИШЕТ, ЧТО ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ТЫ БЫЛ ЧЕРТОВСКИ ХОРОШ! И ПИШЕТ, ЧТО ТЫ СКОРО СТАНЕШЬ ПАПОЙ!!!

Мне на секунду стало дурно. Света была очень хорошей девушкой, но вот становиться отцом в мои планы пока не входило. Я несколько раз глубоко вздохнул, сложил руки рупором и заорал:

— НЕ ЗВЕЗДИ, УРОДЕЦ! МЫ ПРОСТО В КИНО ХОДИЛИ!

— А я почем знаю, тут написано, что она хочет повторить, — весело заржал Тоха — Слушай, ты фотик взял?

— Да, тут он, в кармане, а что?

— Сфоткай меня на крыше, я сейчас майку сниму и помашу, как флагом! Типа захватил высоту! — Тоха сбросил куртку и принялся снимать майку. Я тем временем извлек из кармана видавшую виды пленочную мыльницу «кодак» и принялся наводить на Тоху. Он развернул свою знаменитую красную футболку с Че Геварой и принялся махать над головой. Я щелкнул фотоаппаратом и махнул рукой, мол, сделано. Тоха кивнул и с разбегу прыгнул на солому. Через минуту он стоял рядом со мной.

— Держи! — он протянул мне телефон. — Пока майкой махал, еще пара смс-ок пришла.

Я заглянул в сообщения. Последнее выглядело весьма зловеще:

«ЕСЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО СМОЖЕШЬ ТАМ СКРЫТЬСЯ ОТ ВЫПОЛНЕНИЯ СВОИХ ОБЕЩАНИЙ, ТО ГЛУБОКО ОШИБАЕШЬСЯ, Я ДО ТЕБЯ ДОБЕРУСЬ!» — сообщал мне абонент «Беговая». Я поёжился, а Тоха задорно ухмыльнулся:

— Тут ты смс-кой со стихами не отделаешься, эта точно доберется, уж не сомневайся.

— Не лезь не в свое дело! — огрызнулся я — И что теперь дальше?

— Ночь надвигается, я предлагаю вернуться в гостинцу и хорошенько отдохнуть. По-любому комиссия из Москвы тут надолго не задержится, значит нас завтра задействуют по полной и сегодняшний простой припомнят. Думаю сейчас в столовой уже ужин должны давать. Давай туда поспешим. А вот попозже вечером, я бы взял у тебя бутылку вина, да за хлебушком сходил.

— Ишь, хитрый какой! Может, мне тоже булочки понравились и я бы не прочь их употребить!

— У тебя уже передоз скоро будет от сладкого, а если сюда Беговая доберется, то ты рискуешь скоропостижно скончаться от асфиксии!

— Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Пошли быстрей, а то без ужина останемся.

— Пошли! Блин, а все равно я не могу отделаться от чувства, что мы в компьютерной игре. Вот сейчас мы пока квестовый предмет не нашли, пока нужному персу не отнесли, мы на связь выйти не могли. Все точно, как в рпг хардкорном!

— Ну, давай тогда во все бочки ящики по дороге заглядывать? Там наверняка найдем дробовик, броню и журнал «Кошачья лапка»!

 

Первое лирическое отступление: «Мастер боевых искусств»

Однажды, на втором курсе, отдыхали мы компанией студентов в небольшом городке. Ехали вечером на трамвае и зашёл у нас спор о боевых искусствах. Какое девушке изучать для самообороны эффективнее всего. И одна из девушек по прозвищу Пчёлка (от фамилии Пчеловодова) говорит:

— Я владею самым эффективным боевым искусством для девушки — бегом! Могу защититься от большего количества противников, чем любая рукопашница.

Парни ей возражают:

— Ну для бега много ума не нужно, беги да и всё! Им и так все владеют.

Пчелка взвилась:

— Ах, не нужно? А вы сами часто бегаете? Разве что на остановку за трамваем, да и то не догоните. А я, если на одной не догоню, до следующей остановки добегу и там на него сяду!

— Врешь!

— Поспорим на бутылку шампанского?

— Идет!

На остановке Пчелка вышла из трамвая, стала вровень с кабиной и как только он тронулся — побежала по тротуару. А на следующей остановке зашла в трамвай как ни в чем не бывало, даже дыхание почти ровное было.

— Цимлянское красное, парни, или Абрау-Дюрсо на крайний случай, — заявила она.

— Как тебе это удалось? Это же мировой рекорд, наверное!

— Это мозг, мальчики. Следующая остановка на проспекте, справа за поворотом. Трамвай не будет разгоняться перед поворотом и пересечением проезжей части на проспекте. А за поворотом и остановка недалеко — тоже незачем гнать, тормозить потом. Мне же на тротуаре ничего не мешало бежать во всю прыть. А титул чемпионки среди юниоров помогал только!

С тех пор Пчеловодову мы звали Беговая…

 

Глава 4. Трудоустройство методом изнасилования

После ужина мы вернулись в гостиницу и застали нашего соседа за странными приготовлениями. Агроном Василий стоял перед зеркалом и тщательно причесывался. Скрупулёзно и последовательно он укладывал каждый волос на голове. Закончив с этой процедурой, он принялся с такой же тщательностью подрезать маникюрными ножницами усы. Обернувшись на нас, Василий на секунду прервался и произнес виноватым тоном:

— Я тут это, на дискотеку собрался. Всю неделю хотел, да все как-то некогда. А сейчас дай, думаю, пойду. Девчата тут в поселке вроде ничего, потанцую, познакомлюсь. Со мной не хотите?

— Нет, спасибо, — отозвался я. — В другой раз как-нибудь.

— Ну ладно, хлопцы, тут такое дело, — засопел Василий. — Комендантша часов в десять сваливает и дверь входную запирает. Ежели я после приду в окно постучусь, пустите, а?

— Пустим, все свои, — успокоил семеновода Тоха. — Иди, оторвись хорошенько, расскажешь потом что к чему!

— Отлично! Спасибо, хлопцы! — обрадовался Василий.

Он полез под кровать и выудил оттуда две бутылки водки. Потом надел висевший на спинке стула лихой клетчатый пиджак, взял бутылки на манер гранат и вышел в наступающую ночь.

— Лихой чувак. Я бы не стал один на сельскую дискотеку отправляться, — восхищенно заметил Тоха.

— Я бы и втроем не стал, пока не заведем достаточно знакомств среди местных. Кроме отвратительной музыки там и проблем можно заиметь.

— Ты это наверное нюхом чуешь? — съязвил товарищ, намекая на мой сломанный в деревенской драке нос.

— Там не дискотека была, а эпическая битва на день колхоза. И вообще, я как рыцарь сражался за честь прекрасных дам, — гордо ответил я.

— Ну, тебе там в итоге все равно не дали, только помогли огородами драпать, — не унимался Тоха. — Мне Катя с Ниной во всех подробностях рассказывали.

— Хватит тут вечер воспоминаний устраивать. Кто ночью за хлебушком пойдет?

— Давай жребий кинем? — предложил Тоха. — Хотя если честно, ты бы в гостинице лучше посидел, вон уже сколько хапнуть пытаешься, здоровья не хватит. Посиди, стихи по сочиняй, может и мне пригодится.

— Жребий, так жребий, — согласился я, доставая монету — выбираю орла.

Пятирублевка взмыла к потолку и шлепнулась на пол цифрой вверх.

— Я передам Евгении твой пламенный привет! — радостно сообщил Антон.

— Булочек с повидлом притащи! — огрызнулся я.

Тоха привел себя в порядок и, захватив литр вина в бутылке из под минералки, отправился «за хлебом». Я решил выпить чайку, взял банку для воды и отправился в коридор. Открыв дверь, я чуть не задел высокого худого парня в очках, видимо одного из монтажников, живших в комнате по соседству. Неожиданно тот остановился и обратился ко мне:

— Варвар, ты?

— О, Леха-эльф, вот уж не ждал тебя тут встретить! — удивился я городскому знакомому. Мы несколько раз участвовали в турнирах по настольной игре Magic the Gathering в моем городе. Я тогда играл колодой построенной на варварах, а Леха на эльфах (отсюда и обращения). — Откуда ты в этой дыре?

— Да я тут в командировке, мы с ребятами тут противопожарную сигнализацию меняли на элеваторе и еще кое-какое оборудование ставили. В общем, возимся уже три дня и еще на три осталось. А сам-то ты откуда? — поинтересовался Алексей.

— Нас с другом сюда типа «на практику» прислали на молочный комплекс. Вчера приехали, осваиваемся потихоньку. Эх, знал бы, что ты тут будешь, я бы колоды захватил, — посетовал я.

— Ну да, было бы неплохо, а то скучновато тут, — согласился Леха — Мои товарищи по вечерам прибухнуть не прочь, а я как-то не любитель. О! У меня же шахматы есть, сыграем?

— Давай, тащи в мою комнату, а я пока чайку сделаю, — обрадовался я.

Мы уселись в комнате и принялись играть в шахматы, неторопливо беседуя о тактике и стратегии настольных интеллектуальных игр. Минут через сорок вернулся недовольный Тоха, с буханкой хлеба, непочатой бутылкой вина и стеклянной литровой банкой, наполненной неизвестной жидкостью.

— О, знакомься — это Алексей, мой приятель по Magic-клубу из нашего города. Он тут оборудование монтирует на элеваторе, — представил я гостя.

— Приятно познакомится, Антон — почти ветеринарный врач.

— Взаимно. Алексей — почти инженер.

— Ну и как твой поход? — ехидно поинтересовался я.

— Никак, там бабка какая то работает сегодня. А я мог бы и догадаться, что две ночные смены подряд никто не работает, — посетовал Тоха. — Зато я узнал, где приличным самогоном разжиться и даже вот литрушку на пробу прикупил.

— Молодец, но я что-то бухать не настроен, еще неизвестно что там завтра за работа нас ждет. Давай повременим пока, он же не испортится, — предложил я.

— Ну давай, — согласился Тоха и взглянул на доску. — Кто тут у вас побеждает?

— Позиционная ничья, — прокомментировал я. — С переменным успехом.

— Понятно. Алексей, а ты давно тут со своими коллегами? Может хоть ты расскажешь, чего у них тут твориться, почему народ такой подозрительный и неразговорчивый? — обратился Антон к гостю.

— Да мы и не общались особо с местными, так, только по рабочим вопросам. В первый день к нам генеральный директор всей агрофирмы приезжал, Я его фамилию забыл, работу смотрел. Предлагал остаться на постоянную, дескать ему специалистов не хватает. Зарплату хорошую обещал, новый дом с участком, подъемные. Потом только с Андреем, главным инженером беседовали в основном. Толковый парень, из города сюда перебрался. Может видели, рыжий такой с веснушками, мой ВУЗ заканчивал лет семь назад, — поведал Леха.

— В эту дыру с города перебрался? — удивился я. — Это надо сильно сельское хозяйство любить.

— В том то и дело, что он то не сильно любит, похоже, — продолжил рассказ Алексей. — Видно, что работу делает, но через силу как-то, без огонька. Мне потом наш начальник рассказал причину, там интересная история.

— Ну так и нам расскажи, — заинтересовался Антон.

— Меня Виталий Викторович, наш бригадир, предупредил в первый день, что бы я тут с местными девушками поосторожнее был. Типа дело молодое, всякое бывает. Тут когда элеватор новый строили, этот самый Андрей-инженер установкой оборудования занимался. Ну и подружился с местной девушкой. Полевые цветы, романтика, любовь в бытовке, с кем не бывает? А в предпоследний день приезжают из райцентра менты и забирают его за изнасилование. Оказалось барышня заявление на него накатала и справка из местной больницы есть и свидетели, того как они по полю возле посадки гуляли. Полный комплект короче. Парень думает все, вляпался песец. А к нему через день приезжает в КПЗ этот Кундрюченко. Ну этот самый, который директор агрофирмы, я фамилию его вспомнил. Пришел на свидание и говорит: «Я, дескать, все с барышней улажу и с прокуратурой тоже. Женишься, я вам дом выделю, должность главного инженера, зарплату хорошую. А не захочешь — в тюрьму тебе дорога, по нехорошей статье». Ну, Андрей, делать нечего, согласился. Живет теперь, инженером работает, дочку с женой воспитывает. Только что-то сильно счастливым не выглядит. Я, честно говоря, охренел с этого рассказа. Ничего себе, — думаю, — подстава какая. Так что лишний раз никуда, не хожу, сижу в гостинице, книжки читаю.

— Может это единичный случай? Совпадение просто? — возразил я. — Откуда твой бригадир все узнал, он что, свечку держал?

— Ему инженер сам по пьянке рассказал, в прошлый приезд, — пояснил Алексей. — По-моему, вполне правдоподобно.

— А может им и правда двигала настоящая любовь, — романтично потянул Тоха. — Чего только в жизни не случается.

— В любом случае спасибо за предупреждение, — подытожил я. — Может быть ты, Антон, наоборот удачно только за хлебушком сходил?

— Вы что, девушку из пекарни обсуждаете? — проявил феноменальную догадливость Алексей — Такая высокая с длинной косой, да? Она еще днем в магазинчике подрабатывает, на той стороне поселка.

— Про магазинчик не знали, но да, видимо про неё, — ответил я. — А ты её знаешь?

— Видел пару раз, с ней еще один наш монтажник, Костя, хотел замутить, но она его отшила.

— Может быть, она замужем? — предположил Тоха.

— Или им инженеры больше в колхоз не нужны, — пошутил я. — Леха, тебе шах, если что. И даже мат сразу, вроде.

— Действительно… — Леха задумчиво поправил очки. — Я, пожалуй, пойду, устал сегодня, спать хочу. До свидания, парни.

— Пока.

— Увидимся.

Мы остались одни. С улицы через форточку доносилась музыка сельской дискотеки. Что-то давно забытое, еще со школьных времен — то ли «Отпетые мошенники», то ли «Иванушки интернешнл». Иногда музыку прерывал рев пролетавшего по дороге мотоцикла без глушителя или яростные пьяные вопли, требовавшие продолжение банкета.

— Хорошая деревенька… И люди душевные, — задумчиво потянул Тоха. — Че-то я ничего не делал, а устал. Короче, я спать.

— Я тоже, — зевнул я. — Утро вечера мудренее…

* * *

Ночь прошла на удивление спокойно. Агроном Василий так и не вернулся, видимо, на дискотеке у него все сложилось удачно. После завтрака на выходе из столовой нас уже поджидал Александр, главный врач молочного комплекса.

— Доброе утро, ребята. Мы комиссию спровадили, наконец, теперь спокойно можем поговорить и все посмотреть.

— Отлично! — обрадовался я. — А то мы уже устали теряться в догадках.

По дороге к комплексу Саша начал свое повествование:

— У нас тут в советские годы была пара крепких МТФ с местной красной степной породой. Худо-бедно, но даже в самые тяжелые годы, под нож поголовье не пускали и молоко давали исправно. А четыре года назад бывший председатель наш колхоз в агрофирму преобразовал. И соседний колхоз в её состав вошел, так что теперь это в районе самое мощное хозяйство. Тогда же Семен Георгиевич — так директора нашего зовут, но скотники все больше его прозвищем Курдюк называют — решил молочный комплекс построить по европейскому образцу. Он как раз из поездки по Европе вернулся, нашел каких-то инвесторов из Москвы, нам этот комплекс и отгрохали.

Мы как раз миновали санпропускник и Александр продолжил рассказ уже в формате экскурсии.

— Тут у нас справа четыре основных корпуса дойного стада. Все соединены общей крытой галереей, которая ведет в доильный корпус. Там у нас кабинеты директора, ветврача, зоотехника, пункт управления, там же лаборатория и пункт охлаждения и хранения молока. Ну и собственно автоматизированный доильный зал, один из самых больших в России! Слева у нас корпус ремонтного молодняка, карантинный корпус, родильный корпус и телятник. К родилке ветаптека примыкает, а возле корпуса рем. молодняка пристроен пункт искусственного осеменения. Коровы у нас все голштино-фризской породы, высокоудойные, стельными телками завезены год назад из Голландии. Содержание круглогодично на комплексе, безвыгульное, но и беспривязное. Тут же у нас на территории два кормосклада, четыре бетонированные силосные ямы. В корпусах автоматизированная система навозоудаления, а стены корпусов выполнены из специальной тентовой ткани, позволяющей открывать их в солнечные дни и компенсировать отсутствие выгула.

— Да у вас тут прямо наступивший коммунизм какой-то, — удивлялся Тоха, разглядывая великолепно выкрашенное здание доильного корпуса. Оборудование импортное, коровы породные. Я одного не могу понять, зачем вам студенты-недоучки здесь?

— Ну это… — Александр замер и нервно оглянулся. — Пойдемте в кабинет, я вам там все расскажу…

Мы вошли в здание, Саша дернул дверь слева и мы вошли в довольно просторный кабинет ветеринарных врачей. Он был просто великолепно обставлен. Кроме удобных столов и шкафов тут имелось ДВА компьютера с жидкокристаллическими мониторами. Мы с Антоном были практически шокированы. Александр закрыл дверь на ключ, уселся за стол и продолжил рассказ.

— Тут такое дело, хлопцы. Специалистов нам не хватает. По штату тут три ветврача должно быть и отдельно еще ветврач-акушер, это не считая фельдшеров. А я сейчас один остался, скотники за фельдшеров помогают. У нас разом все врачи и зоотехники уволились. Я один остался, а в зоотехники Аньку из осеменаторов перевели. За главного зоотехника сейчас директор комплекса, Жанна Григорьевна, но и ей тяжело — приходиться все совмещать.

— А почему это так внезапно случилось? — спросил я с немалым любопытством. — У вас тут просто шикарные условия работы. Новый комплекс, поголовье, оборудование. Жилье предоставляют, зарплату, подъемные. Чего еще в деревне нужно?

Александр замялся. По лицу его пробежала тень, а пальцы правой руки легонько забарабанили по столу.

— Как бы вам, ребята, это попроще объяснить. Тут проблемы с мелочей начались. С первичного звена сотрудников так сказать. Сначала толковые скотники и фельдшера поуходили. Наверное, главная причина в том, что не смогли работать по европейским стандартам, кое-кого даже уволили со скандалом. В итоге помощников не стало, начали проблемы копиться мелкие, потом уже и крупные пошли. Нагрузка на специалистов сильно выросла. Затем начался падеж, маститы, репродуктивные проблемы и с осеменением. Все накапливалось как снежный ком, по два-три специалиста на каждой должности менялось. Пока две недели назад почти все разом отсюда не свалили. Теперь вроде уволиться пытаются — дистанционно, по переписке. Тогда Семен Горгивич вызвал из райцентра госветслужбу. И потребовал, чтобы сотрудники станции по борьбе с болезнями животных обслуживали поголовье, пока он не наберет новых специалистов. Но районным тут киснуть тоже резона нет, это вам не на бойни справки выписывать. Вот главврач района похоже вас на подмогу и выпросил, уж не знаю какими правдами и неправдами. Такие дела, хлопцы. Только смотрите, никому ни слова, что я вам рассказал. На совещании Курдюк строго-настрого запретил рассказывать приезжим о ситуации, говорит «вспугнёте мне специалистов, до конца жизни без выходных пахать будете по 18 часов!». А я вот и так третий месяц без выходных, задолбался писец как.

— А почему ты тоже не свалил? — удивился я, — вместе со всеми?

— Это долгая история, парни, я потом как-нибудь расскажу.

Повисло неприятное молчание. Тоха прошелся по комнате и заглянул под стол, осматривая системный блок.

— Машинки-то мощные наверно? Сеть тут имеется? — деловито поинтересовался он.

Саша обрадовался перемене темы:

— Да, есть, есть и игры кое-какие. Мы тут с Максом-зоотехником когда дежурили, рубали по ночам в Warcraft и Need for Speed. Там в пункте управления еще три компа в сети и два у зоотехников, так что можно ночью оторваться!

— А мне нравится ваш колхоз! — оживился Тоха. — Не знаю, как работать, но производственную практику я бы тут прошел!

— Александр, а какое тут у вас бактериальное заболевание вспыхнуло? — спросил я настороженно. — Наш декан упомянул протекцию Владимира Петровича, директора областной лаборатории, а он точно бы не стал этим заниматься только что бы заткнуть ваши кадровые дыры. Что вызывало падеж?

Саша снова помрачнел и нехотя выдавил:

— Некробактериоз…

 

Глава 5. Принцесса и тракторотерапия

— Некробактериоз?

Мы на минуту задумались, а потом я сказал:

— Подожди, но это не особо-то опасное заболевание! Оно вполне лечится. Это же обычная копытная гниль!

— Обычная гниль, говоришь? Да у нас от неё три-четыре коровы в день погибало, дорезать не успевали. Да и если бы успевали — мясо в пищу не пригодно. Тут все одно на другое наложилось и покатилось, как снежный ком.

— Расскажи все по порядку. Если ты хочешь, чтобы мы здесь эффективно работали, сообщи нам все как есть! — обосновано предложил я.

Саша согласно кивнул.

— Все началось с того, что завезенные из Голландии телки не были приспособлены к закрытому содержанию на промышленном комплексе. Их закупали на разных мелких фермах, где они содержались на травке, в идеальных условиях. А у нас тут смена кормления, климата, да еще и бетонные полы. Видимо на фоне стресса и произошло снижение иммунитета, и у нескольких животных проявился некробактериоз. Наверняка они были носителями, то есть мы завезли его на комплекс вместе со скотом. Но это были единичные случаи и мы с ними относительно легко справились. Проблемы начались позже. Из-за недостаточной подвижности у коров начали отрастать копыта. У некоторых прямо до состояния лыж. И при этом массово. У нас не хватало специалистов для обрезки у такого количества животных. И тогда Курдюченко нанял где-то в Подмосковье бригаду шабашников-обрезчиков. Человек десять их было, то ли турки то ли казахи, хрен их разберешь. Они резво за дело взялись, за пару недель нам всех коров почикали, взяли деньги и свалили. А потом у нас сломалась подстанция и на два дня остановилась система навозоудаления. И тут полыхнуло будь здоров. Почти половина поголовья захромала разом, у многих болезнь с копыт по ноге стала подниматься с очень быстрым развитием. Падеж начался такой, что скотомогильники рыть не успевали. Мы, конечно, приняли меры, но напряг просто адский был, сутками никто не спал. Так вот теперь и выкручиваемся кое-как. Больных животных стало меньше, но победить полностью никак не удается. То тут вылезет, то там. А еще и маститы пошли, как назло, на телятах падеж. А уж как народ увольняться стал, то и обычная плановая дезинфекция в серьезную проблему превратилась, — Саша махнул рукой. — В карантином корпусе под сотню голов лечения по копытам ожидают, колоть-то я их колю, а вот обработать и зачищать копыта совсем не успеваю.

— Так, а что конкретно требуется от нас? — прагматичный Тоха решил перейти к делу.

— От вас требуется помочь с текущим лечением, массовым взятием крови, ночными дежурствами в родилке, дезинфекциями, отбором проб для лаборатории, — загибал пальцы главный ветврач.

— Короче говоря — поработать ветврачами, но без диплома, — подытожил я. — Какие будут задания на сегодня?

— Пойдемте, я вас с остальными познакомлю, а там разберемся. Директор комплекса на вас свои планы имеет, у неё сперва спросим.

— Ясно, пошли! — резюмировал Тоха.

Мы поднялись на второй этаж доильного корпуса. Здесь располагался центр управления, из-за большого количества окон и полукруглой формы помещения чем-то напоминавший рубку корабля. Внутренние окна в стене выходили в доильный зал, а вдоль стояли три стола с компьютерами. За одним из них сидела массивная женщина средних лет в коричневом берете из-под которого торчали в разные стороны нечесаные волосы.

— Здравствуйте, Жанна Григорьевна. А вот и наше пополнение наконец прибыло, — поприветствовал женщину Саша.

— Привет, ребята, я Жанна Григорьевна, директор этого комплекса, — радушно представилась она, крутанувшись на стуле.

— Ярослав.

— Антон.

— Очень приятно, — продолжила директор. — Ну и как вам у нас?

— Очень впечатляет! — честно признался Тоха. — Мы такого нигде не видели.

— Это все равно, как если бы вы в Европу съездили! — гордо сказала директор. — Вам Александр объяснил ваши обязанности?

Меня подмывало спросить, а нельзя ли нам лучше в Европу поехать, но я сказал вместо этого:

— В общих чертах, но конкретики не хватает.

— Если предельно конкретно — вам выпал шанс сразу попробовать работать в полную силу, без придирок и ограничений. Вы теперь не практиканты «принеси-подай», вы сразу настоящие врачи! — вдохновенно произнесла Жанна Григорьевна.

— А зарплата у нас тоже будет настоящая? — резонно осведомился Тоха.

— Мы еще обсуждаем этот вопрос, — резко сменила тон директор. — Если будете хорошо работать, вам что-то заплатят в конце. Но главная зарплата для вас — тот бесценный европейский опыт, который вы получите здесь!

— Спасибо, мы очень рады! — дипломатично заявил я. — Быть может, Вы нам расскажите, как тут что устроено и дадите воспользоваться уникальным оборудованием как в Европе?

Мой вопрос вызвал у директора резкое снижение энтузиазма. Она с грустью посмотрела на компьютер, а затем полезла в ящик стола.

— Самое главное, что вы должны знать об оборудовании — оно может быть очень опасно! Особенно система навозоудаления, тракторы с кормораздатчиками, электросистема и так далее. Так что первым делам распишитесь мне в журналах о технике безопасности. Вот здесь и здесь, — Жанна Григорьевна ткнула пальцем в раскрытые страницы. — А дальше вам Александр все в кабинете врачей объяснит!

— Жанна Григорьевна! Можно я им тут покажу систему отделения больных животных после дойки? — заискивающе спросил Александр.

— Хорошо, я пойду, покурю пока, только осторожно, — милостиво согласилась директор.

Она удалилась, а Саша сел на её место, набрал пароль и открыл какую-то программу.

— Глядите, хлопцы, вот оно — будущее! — гордо ткнул он пальцем в экран, оставив грязный след. — Тут у нас статистика на все поголовье. Можно каждую корову открыть и посмотреть: какой удой, когда болела, когда осеменена — все как на ладони! Можно добавлять заметки, вести историю болезни… и еще тут куча всяких других функции. Но главное вот — автоматическое отбивание от стада и фиксация в индивидуальном станке. У каждой коровы, кроме ушных бирок, на есть ошейник с магнитным чипом и индивидуальным номером. Вот тут я ввожу номер нужной мне коровы. Когда она будет идти с дойки, сработает датчик. Проход перед ней перекроет автоматическая калитка, а сбоку откроется вход в индивидуальный станок-раскол. Как только она туда зайдет, калитка откроется и остальные коровы пойдут дальше в корпус, а выбранная останется ждать пока придет врач и сделает необходимые манипуляции. Вот смотрите!

Александр ввел четыре цифры и позвал нас к окну. Внизу был виден широкий проход, по которому автоматические движущиеся ворота загоняли коров в доильный зал и два узких прохода с боковыми станками и воротцами, по которым коровы выходили из зала.

— Вон видите, молодая коровка справа пошла? — показал рукой Саша. — Я её номер ввел, сейчас она в отдельный станок попадет!

В этот момент упомянутая корова прошла под датчиком и перед ней с лязгом захлопнулась металлическая калитка. Однако вместо того, чтобы спокойно зайти в отдельный станок, корова перепугалась и резко рванула назад. В результате шедшая следом корова рванула вперед, сзади подперли остальные и в станке оказались две коровы вместо одной.

— Вот сучка! — воскликнул Саша. — И такие хитрожопые попадаются. Иной раз вообще не ту отбивает, что заказывал. Тут просто корпус строила одна компания, а оборудование другая монтировала, получились с размерами нестыковки. Проходы шире, чем надо, и теперь такое иногда случается. Пошли, выпустим их, пока Жанна не заметила.

Мы спустились вниз и вышли во внутреннюю галерею, откуда коровы заходили в доильный зал. Александр открыл калитку и пинками выгнал коров из станка.

— Пошли отседова, заразы!

— Ты мне зачем удои снижаешь, говнюк? — сказал скотник, стоявший с другой стороны зала. — У ей стресс и так, а ты еще подсрачник. Вот я тебя ща тяпкой огрею!

— Бля, не умничай, Михалыч, ты их и сам тяпкой охаживаешь так что «мама, не горюй»! — огрызнулся ветврач. — Видишь, к нам студенты-ветеринары приехали, теперь с лечением получше станет, не придется тебе уколы ставить!

Михалыч подошел поближе. Это был худой мужичок лет пятидесяти, с кучерявыми волосами, торчащими из-под грязной кепки-бейсболки, и живыми хитрыми глазами. Он с поклоном подал нам руку и представился:

— Михал Михалыч, заведующий правым базом третьего корпуса.

— Ярослав.

— Антон.

— О, Антонио, а я вас где-то видел. Быть может, ваша матушка была из здешних мест? — хитрым тоном поинтересовался скотник.

— Да нет, вроде она в городе родилась, — несколько смутился Тоха.

— Ну, я и в городе в молодости шалил, — признался Михаил. — Быть может, Вы мой давно потерянный сын?

— Иди работай, ушлепок! — резко оборвал излияния скотника Саша. — Уже следующий баз давно должен идти, ты все сроки срываешь.

— А студентов-скотников у вас там не водится? — как ни в чем не бывало продолжил Михалыч. — А то у нас народа не хватает. Галя не вышла, следующий баз сейчас Анютка-малая сюда погонит, больше некому.

— Вот и двигай свою жопу отсюда! — рявкнул Саня — Или мне Жанну позвать?

Михалыч закинул свою тяпку на плечо и громко свистнув, погнал остаток своих коров по галерее обратно в корпус. Через несколько минут на другом конце галереи открылись ворота и масса животных затрусила по привычному маршруту в доильный зал. Неожиданно одна из коров вырвалась вперед и буквально галопом понеслась вперед. Через пару секунд она была рядом с нами и я с удивлением заметил, что на спине коровы сидит молодая девушка, на вид совсем школьница.

— Йоу, парни! Камон эврибади! — воскликнула она и ловко спрыгнула на пол.

— Аня, сколько раз тебя просили не кататься на коровах! — возмущенно воскликнул Саша.

Девушка поправила бандану и произнесла с очаровательной улыбкой:

— Сашенька, ну прости, так быстрее. Я и так за скотника вкалываю, а у меня и в лаборатории дел полно, и на пункте со спермой куча возни. Ты когда за азотом в райцентр? А эти мальчики кто? — скороговоркой произнесла она и лопнула большой пузырь из розовой жвачки.

— Это из института студентов нам в подмогу прислали, — пояснил Александр. — Знакомьтесь, это Антон, а это Ярослав.

— О, привет! Вы в город когда поедете, у меня к вам дело есть! Меня Аней зовут. Я тут зоотехник-лаборант типа, после техникума. Вы мне с города видеокассеты привезете с клипами? Только чтоб самые последние, с танцами, я хип-хоп люблю, танцевать хочу! У меня уже круто получается. Смотрите! Йоу, дэнс! Дэнс экшен! — она принялась танцевать на месте сама себе напевая ритм. — Вы каких исполнителей слушаете? У вас аудиокассеты свежие есть?

Шквал вопросов не прекращался и совершенно непонятно было в какой момент Аня предполагала получить ответ. Она была невысокого роста, с длинными прямыми волосами, торчащими из-под банданы. Особенное умиление вызывала ей обувь, в виде резиновых галош, надетых поверх кроссовок.

— Хватит мне парней отвлекать, не видишь — они челюсти с пола никак поднять не могут, — резко прервал её Саша. — У тебя, между прочим, парень есть, нечего тут соблазнением заниматься.

— Фу, какой ты невоспитанный, лезть девушке в личную жизнь! — обиделась Аня. — Мальчики, а вы в столовой обедаете да? Как пойдете, загляните в лабораторию. Тут на первом этаже справа, я с вами на обед пойду, поговорим спокойно. Не забудьте, ладно?

— Конечно, не забудем! — хором рявкнули мы и отправились догонять Александра.

На выходе из корпуса нас уже поджидала Жанна Григорьевна.

— Так ребята, у меня для вас важное дело. Вон, видите родильный корпус? — директор указала рукой направление. — Там уже вторую неделю корова лежит и не встает. Саша думал, что у неё послеродовой парез, но ничего не помогает, видимо там перелом таза или еще что-то такое. В общем, возьмите в аптеке веревки, найдите трактор-стогомет, он где-то возле кормосклада. Помогите трактористу подцепить корову, вытащить из корпуса и отвезти на бойню. Да не возитесь долго, у меня для вас еще дела есть. А ты, Саша, пойдем со мной, поговорить нужно.

Мы отправились на поиски стогомета.

— Опять какой-то квест! — возмутился Тоха. — Ей только в конце осталось добавить что-то типа «когда выполните, возвращайтесь ко мне за наградой!»

— Зато какие тут зоотехники водятся! — восхищенно произнес я — С такими данными ей фотомоделью надо быть и на «Феррари» рассекать, а не на корове!

— А мне она напомнила принцессу Мононоке из аниме… — задумчиво проговорил Антон. — Там правда она на волках ездила, но сходство точно есть.

За кормоскладом действительно обнаружился трактор-стогомет, бодро таскавший тюки соломы от задней стены к телятнику.

— Давай, дуй за трактором, а я побежал за веревками, встретимся в родилке, — предложил я.

Тоха кивнул и побежал догонять машину. Выйдя из аптеки с парой подходящих, как мне показалось, веревок, я увидел, что Антон уже мчит, стоя на подножке трактора, в сторону родилки. Я поспешил следом. Войдя внутрь, мы обнаружили скотницу, которая убиралась в станках. Антон обратился к ней:

— Скажите пожалуйста, которая корова не встает? Директор сказала её на бойню оттянуть.

— Где только таких забойщиков понабирают страшных? Вон она, во втором справа базу, бедняжка. Такая хорошая была и тут… — женщина обреченно махнула рукой.

— Давай я пока веревки продену и узлы навяжу, — скомандовал Тоха. — У меня-то опыта в узлах — ого-го! А ты трактористу покажи куда подъезжать, пусть сразу к корове клещи стогомета опустит, мы там за зубья веревки и зацепим. Тут, я думаю, главное её из загона вытянуть, а дальше по проходу легко!

— Тебе не кажется, что ты слишком самоуверен? — усомнился в товарище я и пошел к трактористу.

За штурвалом трактора сидел толстый мужик в потертой кепке и драной спецовке.

— Серега, — представился он.

— Ярослав, — ответил я, пожимая руку. — Подъезжайте ко второму базу и опускайте клещи сразу внутрь.

— Сделаем!

Я пошел вслед за трактором. Антон уже обвязал корову через туловище и вытянул наверх две петли, что бы зацепить их за зубья стогомета. Чуть поднапрягшись, мы сделали это и Тоха махнул трактористу. Тот принялся медленно поднимать клещи к потолку и корова стала потихоньку отрываться от земли. Когда она поднялась сантиметров на тридцать, то вдруг стала ерзать и, выскользнув из веревок, шлепнулась на бетон.

— Вот зараза! — выдохнул Тоха.

— Это просто ты рукожоп, — констатировал я. — Давай заново.

Во второй раз мы обвязали корову гораздо тщательнее и трактор, приподняв её, почти вытащил на проход. В этот момент одна из веревок лопнула и корова снова рухнула на землю.

— Чую, мясо будет с гематомами… — мрачно предположил я.

— И так сожрут! — отмахнулся Тоха. — Пора уже заканчивать.

Дважды перепроверив, мы снова махнули трактористу: «Давай!». Корова плавно выплыла по воздуху из корпуса и стогомет приподнял её повыше, чтобы погрузить в стоящую рядом тележку. В этот ответственный момент раздался металлический хруст и зуб захвата, к которому были привязаны веревки, отломился. Корова третий раз свалилась на бетон, но уже с полутораметровой высоты. Неожиданно она вскочила на ноги и галопом понеслась в сторону основных корпусов. Мы так и замерли, разинув рты.

— Ни хрена себе лежачая! — воскликнул тракторист, пораженный не меньше нас. — Ловите её, хлопцы, нас же с ней на бойне ждут!

Мы подхватили веревки и бросились в погоню. Но после перенесенного стресса буренка явно решила подороже продать свою жизнь. Мы около часа гоняли её по комплексу, однако даже приблизиться так и не смогли. Пришлось идти с повинной к директору и просить помощи.

— Где вы лазаете? — возмутилась Жанна Григорьевна — Мне уже с бойни звонили, они скоро на обед уйдут, а коровы нет.

— Мы это, хм… как бы её вылечили… — промямлил я. — Она на ноги встала и бегает теперь, а мы поймать не можем.

— Как вылечили? — удивилась директор. — Саша сказал, там бесполезно все…

— Шоковая тракторотерапия! — бодро ответил Тоха. — Экспериментальный метод, мы в универе разрабатываем, это научная работа!

— Я вам пошучу, идиоты, а ну пошли за мной!

Директор мобилизовала нескольких скотников на операцию по поимке удивительной коровы и общими усилиями мы не сразу, но загнали беглянку в карантинный корпус. Я взглянул на часы и сказал:

— Жанна Григорьевна, можно мы на обед пойдем, десять минут осталось, а то в прошлый раз мы свободный столик еле нашли.

— Ладно, идите, целители херовы. С обеда не опаздывать, дел у вас дуром, — смягчилась директор.

Мы пошли в сторону столовой, но я вдруг вспомнил обещание «принцессе».

— Тоха, раз уж мы застряли в этой то ли игре, то ли фильме, нам следует поступить как настоящим героям! — воодушевленно начал я.

— Не понял?

— Говорю — нам надо разделиться. Обычно герои всегда так делают, — начал я. — Ты беги в столовую — столик занимать, а я за Аней в лабораторию вернусь.

— А чего это не наоборот? — обиделся Тоха.

— Ты бегаешь в разы быстрее, а свой прошлый тематический квест ты сам позорно провалил. Теперь моя очередь!

 

Второе лирическое отступление: «Понимание экономики»

Преподавали нам на ветеринарном факультете на третьем курсе очень важный предмет. «Экономика» называется. Лекции читала Александра Николаевна — красивая женщина лет тридцати. Она любила свой предмет и предпочитала, чтобы студенты вникали в суть, а не заучивали как молитвы различные термины и определения.

Об этом она прямо и заявила на первой лекции:

— На экзамене я приму любой ответ, правильный по своей сути, пусть даже он будет изложен на доступных любому примерах и своими словами. Самое главное — понимание!

Пришла зимняя сессия и наступило время экзаменов. Мой одногруппник Юра, вытянул билет и садится отвечать. Остальные, человек семь, сидят в аудитории и готовятся.

Юра торжественно начинает:

— Первый вопрос «Основные и оборотные средства»! Александра Николаевна, можно я на примерах и своими словами?

Александра Николаевна, измученная студентами-ветеринарами, сдающими 4 января экзамен с жутким перегаром, устало кивает:

— Давай, Сергеев, начинай.

— Вот был бы я, к примеру, фермер. И вот я, фермер, имею корову. Имею… Эм… имею и осеменил…

По аудитории проносится легкий смешок. Юра оглядывается и продолжает:

— Ну не в том смысле. Имею я её в коровнике и это… Ну в смысле рукой с пипеткой осеменил. И вот теперь корова у меня основное средство. А сперма у ней внутри. Ну то есть не сперма, а зародыш, ну, который теленок — это оборотное. Теперь как она отелится, у меня стало быть две коровы, обе основные…

Смех в аудитории продолжает нарастать. Александра Николаевна устало прикрывает лицо рукой и тяжело произносит:

— Сергеев, вам тройки хватит?

— Александра Николаевна, мне стипендия нужна, вы меня как экономист экономиста поймите — без денег никуда! Я знаю, учил, сейчас дорасскажу. Вот, скажем, если этот теленок — бычок окажется. И вот его выращиваю, выращиваю и решаю извлечь из него дополнительные оборотные средства. Значит беру я его…

— Четыре! Давай зачетку и иди с глаз моих! — не выдержала Александра Николаевна.

— Спасибо! В экономике ж главное понимание. Экономист — экономиста всегда поймет…

С тех пор и до пятого курса Юра приобрел кличку — ЭКОНОМИСТ!

 

Глава 6. План побега

Я зашел в доильный корпус и постучался в дверь лаборатории.

— Открыто там, чего тарабанишь? — звонко крикнула из-за двери Аня-лаборант.

Я последовал приглашению и вошел. В небольшой и ну очень чистой комнате стояли экспресс анализаторы, микроскоп, центрифуга и холодильники. Хозяйка сидела на вращающемся лабораторном стуле и сушила волосы феном. Короткий белый халат шел ей куда больше, чем замызганная спецовка.

— Так торопилась работать, что после душа с мокрой головой кинулась, прямо в полотенце, ничего тут не успеваю! — пожаловалась она. — Подожди минутку, сейчас пойдём.

— Можешь не спешить, я выслал вперед Тоху, он нам столик займет.

— Отличная идея, а он быстро бегает? — рассмеялась Аня.

— Очень, я его точно не догоню. Давно ты тут работаешь?

— Нет, официально месяца четыре только. А неофициально давно. То на практике, то просто. Я ведь местная, у меня мать главбухом тут работает, а отец завгар. Ну, все, я закончила, побежали! — Аня сбросила халат, рванула с вешалки куртку и буквально выбежала из лаборатории.

— Я техникум закончила, в райцентре. Хотела в город учиться поехать, или хотя бы к вам в ВУЗ. Но родители против, говорят, что я потом не вернусь и брошу их. Может они и правы, мне тут не нравится, я бы в городе хотела жить. Тусить, в клубы ходить. Ну и танцами я хочу всерьез заниматься. Это круто! А ты сам откуда?

— Из города. К сожалению, в городе на ветеринара не учат, пришлось в деревню перебираться.

— И ты правда сам решил переехать в деревню? Или тоже родители настояли?

— Сам решил. Антоха, кстати, тоже городской. Он мой земляк и тоже сам решил.

— Фигасе вы долбанутые! Это же уму непостижимо! — Аня замахала в воздухе руками. — У тебя все возможности в городе. Учись, туси, все в доступе, ехать никуда не надо — а он в деревню ломанулся. Не понимаю!

— Ну вот так получилось. Я не знаю, где буду после окончания работать. Может быть, в город вернусь и в клинику пойду кошечек-собачек лечить. А может быть, и правда в какой-нибудь тихой деревне осяду. Тут есть своя прелесть… — мечтательно произнес я.

— Говна тут до хрена — вот что тут есть точно! — возмущенно отрезала моя спутница. — Вон, пойди в навозной лакуне поплавай, проникнись деревенским духом по самые уши. Я прямо возмущена, это надо таким идиотом быть, а?!

— Знаешь в городе тоже не сахар. Пыль, грязь, толпы, давка в автобусах, шум. Хорошо там, где нас нет, — возразил я.

— Ладно, давай к делу. Я тут сама по клипам учусь танцевать потихоньку, но телевизор у нас показывает так себе, смотрю что на видеокассетах есть. Уже затерла все до дыр, хочу новое раздобыть. Ты сможешь мне с этим помочь?

— Вот в современной музыке шарю чуть хуже чем никак, — честно признался я. — Я по русскому року больше спец, и то по-старому все-таки.

— Металлист значит? «Рэп — кал», косухи-цепи, все дела… — надула губки Аня. — А ну-ка покажи, кто у тебя на пузе нарисован?

Она неожиданно подскочила ко мне и дернула молнию куртки, открыв рисунок с группой «Король и Шут» на моем балахоне.

— Ого, это еще кто? Я таких не знаю, — удивилась она.

— Так, сказочники одни… — отмахнулся я. — Пошли быстрее, что-то кушать очень хочется.

Мы вошли в столовую. Антон уже «забронировал» столик на четверых у окна и даже притащил три тарелки борща. Мы с Тохой накинулись на еду, а Аня лениво ковыряла ложкой свою порцию.

— Худею, — пояснила она. — Надо форму держать.

— Куда тебе худеть? — возмутился Тоха. — Ветром будет уносить.

— Много ты понимаешь, — обиделась Аня. — Вы в город когда поедете-то?

— Без понятия, нам не сообщили, — отозвался я. — Ты хочешь, чтобы мы тебе кассет новых привезли?

— Нет, я хочу выбраться туда и сама купить. Мне нужен гид-проводник, я там совершенно не ориентируюсь. Один раз с родителями была, да и то давным-давно. Вы же там знаете какие где музыкальные магазины? А в идеале и еще в клуб сходить — потусить. Но с работы, блин, надолго не отпустят, а рейсовый автобус напрямую раз в два дня ходит. Можно конечно с пересадкой через райцентр, но это просто трындец как долго, полдня туда, полдня обратно — крюк-то большой. Короче… Я хочу к вам на хвост упасть, когда вы поедете, а потом на рейсовом вернуться. Если вдруг не успею, у вас есть где в городе переночевать?

Я несколько обалдел от такого напора, а Тоха быстро сориентировался:

— Конечно же есть. У моей бабушки в квартире одна комната всегда свободна, там легко поместимся. Буду рад показать тебе достопримечательности. Клубы, правда, только рокерские знаю, но там тоже очень круто. Радиорынок есть опять же, там любые кассеты в наличии, не хуже, чем в Москве.

— Вот и отлично! — обрадовалась Аня. — Говорят, через неделю должны новые специалисты приехать, как минимум ветврач-акушер и пара зоотехников. Тогда работать полегче станет и выходной можно будет взять. А то я уже третью неделю пашу как лошадь, без выходных.

— Сколько? — переспросил я. — Ты, что не в курсе, что крепостное право еще в девятнадцатом веке отменили?

— В некоторых местах еще и восемнадцатый не закончился, — мрачно отозвалась зоотехник. — Но здесь не лучшее место, что бы об этом беседовать. Спасибо за компанию, ребята, а мне еще надо домой сбегать.

— Может у тебя какое-нибудь задание для нас есть? — заискивающим тоном поинтересовался Антон. — Что бы мы с тобой после обеда поработали.

— После обеда я сперму подготовлю, осеменаторам раздам и домой побегу поспать. У меня сегодня дежурство в ночь. Перед утренней дойкой молоковозы придут большие, а кроме этого по документации недоделанной куча работы. Ты как насчет коров поосеменять? — обратилась Аня к Тохе. — У тебя руки длинные, хорошо получится.

— У меня с этим делом как-то не очень… — честно признался тот.

— Тогда лучше Сане помогите, он прямо с ног валится, жалко его.

— А ты не знаешь, почему он с другими специалистами не уволился? — поинтересовался я. — Он ведь тоже не местный?

— Знаю, — ответила Аня. — Но сейчас не самое лучшее время об этом беседовать. Вам вот, кстати, ночью нечего ведь делать? Приходите, нам с Сашей дежурить поможете. У него отелы ожидаются и журналов незаполненных гора, да и мне может помощь кое-какая понадобится.

— Обязательно придем! — обрадовался Тоха. — Саша говорил, что у вас по сетке можно на компах порубиться, в порядке передыха?

— Блин, да нам бы поспать просто, — зевая, промямлила Аня. — Но да, раньше, когда поспокойнее было, мы баттлы устраивали «двое на двое». Мне особенно одна стрелялка нравилась. «Что-то там» — «Ренегады» называется. Там можно было еще на танке рассекать очень круто. Если поможете нам, может и развеемся часок-другой.

— А у нас еще есть отличное домашнее вино. Мой отец по древнему рецепту делает, — похвастался я. — Может, захватить бутылочку, что бы дежурить веселее было?

— А вот этого не нужно, — резко посерьезнела Аня. — Я алкоголь ни в каком виде не употребляю. Просто терпеть не могу! Ладно, чуваки, мне пора, увидимся!

— Пока.

— До встречи.

Когда она ушла, Тоха обратился ко мне.

— Тебе не кажется, что она какая-то странная?

— Не более чем остальные, в этом диком местечке. Но мне очень понравилась, — признался я.

— Конечно, встретить в глухой деревне прекрасную девушку-геймера… Ууу, такого даже сценаристы в аниме не придумают! — согласился Антон. — Но нам тоже рассиживаться не стоит, давай Анину порцию поделим и айда на комплекс обратно.

Мы доели и пошли работать. На санпропускнике нас уже ждал Саша с целым списком важных дел:

— Так хлопцы, трошки некогда бездельничать. Ты, Слава, бери ведро и дуй ко второму складу. Там внутри справа за деревянной загородкой мешки с каустиком стоят. Приедет ДУК — сделай в нем 2 % раствор и поезжайте дезинфицировать четвертый корпус. А ты, Антон, держи шприц, иглы и антибиотик. Иди в карантинный корпус и проколи животных из этого списка, — Саня протянул ему густо исписанный лист А4 с номерами животных.

Как закончите, я в кабинете, в доильном корпусе. Давайте, двигайтесь, не стойте.

— Сэр! Есть, сэр! — рявкнул Тоха и побежал выполнять задачу.

Я вяло поплелся следом. Бездействие первого дня нас несколько расслабило и поэтому обрушившийся на нас после обеда град заданий воспринимался довольно-таки тяжело.

Второй склад представлял собой длинное кирпичное здание с железными воротами, высотой в стандартных два этажа. Внутри было темно, можно было различить, что основную часть склада занимает разнообразное оборудование. Поилки, кормушки, трубы, секции ограждений, калитки и прочий непонятный металлолом. Я разыскал каустик, аккуратно набрал ведро и вышел из склада. Помня замечательный фильм «Бойцовский клуб», я старался совсем не трогать волшебных кристаллов. Вскоре со стороны санпропускника подкатил сияющей свежей краской ДУК на базе грузовика ГАЗ. Из него выбрался улыбчивый парень крепкого телосложения.

— Вадим! — представился он — Открывать кубышку?

— Ярослав, рад знакомству! — ответил я, пожимая здоровенную ладонь. — Да, открывай, засыплю и сразу поедем.

Я засыпал требуемое количество едкого натра и мы поехали в четвертый корпус. Тут Вадим начал разматывать шланг и собрался включить насос. Я остановил его.

— Подожди, ты что, холодной собрался заливать?

— А что не так? — удивился Вадим. — Я всегда так делаю. Знаешь сколько возни этот самовар раскочегаривать? А я, между прочим, не только на ДУКе работаю, мне еще в город на КАМАЗе семечку везти. Так что не выеживайся, бери шланг и поливай, а я буду по проходу ехать потихонечку. Хорошо, что тебя в помощь выделили. Одному это мандец, как неудобно.

— Ты дебил что ли? Обработка холодным раствором снижает эффективность в разы. Понятно, почему вы тут болезни победить не можете.

— Ты самый умный тут что ли, бля? — Вадим навис надо мной и в гневе замахал руками. — Делать тебе нехрен?

— Нет смысла так обрабатывать, — сопротивлялся я, — Если хочешь, то пойдем, с директором комплекса это обсудим.

— Хрен с тобой, чмо очкастое… — процедил Вадим, схватил ведро и вышел из корпуса.

Вскоре он возвратился с ведром соляры, видимо, добытой с одного из рабочих тракторов. Он принялся заливать солярку в бачок нагревателя, и мне стала понятна причина его раздражения. Очевидно, солярка, предназначенная для нагрева раствора, расходовалась на другие нужды, а из-за отсутствия контроля, водителю это сходило с рук. Для того чтобы разжечь нагреватель потребовалось довольно много усилий, но наконец, нужная температура была достигнута, и я принялся за обработку. Дело продвигалось достаточно быстро, ДУК выдавал мощную струю, я быстро и обильно орошал требуемую площадь. Вскоре работа была выполнена, и ДУК укатил восвояси. Вадим на прощание еще раз обматерил меня, а я посоветовал в следующий раз приезжать уже с соляркой, во избежание лишней потери времени.

Придя в кабинет, я застал там Тоху, который стоял посреди комнаты с аппаратом Шилова. Саша сидел за столом и извлекал из оберточной бумаги какой-то прибор.

— Ты как раз во время, — обрадовался Саша. — Вот бери термокаутер, будешь у младших телят рога прижигать, а Антон пока вакцинацию будет делать тем, что постарше.

Все коровы на комплексе были комолые (безрогие) для предотвращения травматизма. Удаление рогов производили в возрасте примерно трех недель, чем мне и предстояло заняться.

Телятник представлял собой ряды небольших сарайчиков со скошенной крышей, где в отдельных узких загончиках содержались телята. Крыша в них была такой низкой, что мне приходилось серьезно наклоняться, проникая внутрь.

Бычков со временем переводили на площадку откорма, расположенную в соседнем селе. Перспективных же телочек оставляли на комплексе и переводили в корпус ремонтного молодняка, для пополнения основного стада. Мы разделились и принялись за работу. Антону приходилось чуть проще — сделал укол и вышел, а мне приходилось повозиться, вдобавок приходилось таскать за собой удлинитель термокаутера. Сама операция была несложной, фиксируешь ногами и левой рукой теленка, а правой прикладываешь «паяльник» к зоне роста рогов.

Но некоторые телята сильно дергались и приложить ровно не получалось, иногда случалось задеть паяльником кожу и тогда телята еще сильнее дергались и жалобно мычали.

— Ну ты и живодер! — неожиданно обратилась ко мне зоотехник Аня. Видимо, она незаметно подошла и наблюдала за мной несколько минут. — Тебе их не жалко?

— Жалко, но такова их судьба, — ответил я.

— Знаешь, никак не привыкну к этой мысли, — призналась Аня. — Я быстро привязываюсь к животным и довольно давно перестала помогать родителям с хозяйством. Тяжело смотреть, как любимца на бойню тащат. Мать меня заставляла кур резать и щипать, до сих пор тошнит при мысли, что я это делала.

— Ты не веган часом? — настороженно спросил я. — Не борешься за права коров?

— Нет, но мне их очень жалко, — сказала она. — Часто хочется сменить профессию, что бы этого не видеть.

— Да с такими представлениями в зоотехники лучше не идти, — согласился я. — У нас на втором курсе девушка была, Настя, её отчислили за то, что отказалась мышей и лягушек резать.

— Прямо с такой формулировкой? — удивилась Аня.

— Нет, просто профессор до экзамена не допустил. Сказал: слабакам в ветеринарии не место. А еще сказал, что вы должны работать ради людей, а не ради животных. Ибо ветеринарные врачи стоят на страже человечества. После этого от опытов больше никто не отказывался.

— Сурово у вас там, хорошо, что я на ветеринара не пошла… — отозвалась Аня. — Я поговорила с заведующей, она разрешила ваше ночное дежурство. Приходите к полуночи, вас пропустят.

— Непременно будем! Ты права, надо мне поаккуратней работать с телятами, Пойду Тоху позову, чтобы помог держать, — сказал я выключая термокаутер.

— Вот и хорошо! — улыбнулась Аня — Увидимся ночью…

 

Третье лирическое отступление: «Неравнодушная»

Училась у нас, на ветеринарном факультете, девушка Лена. Была она довольно богата, «гламурна» и несколько высокомерна. Занятия пропускала регулярно и вообще к учебе относилась с вальяжной ленью. И вот однажды прибегает Лена ко второму часу лекции по оперативной хирургии. В руках — черный котенок, месяцев трех-четырех от роду. Подбегает к профессору и кричит буквально:

— Профессор, отмените, пожалуйста, лекцию. Котенок с девятого этажа упал, множественные переломы, нужна операция!

— Дорогая моя, — улыбнулся профессор. — Если множественные переломы, то весьма вероятно его придется усыпить. Множественный остеосинтез дело дорогое и хлопотное, к тому же не факт, что ваш «летун» наркоз перенесет. Потрудитесь отнести пациента ординатору, пусть она разберется, и займите место в аудитории.

— Ах, так! — взвилась Лена. — Я к декану пойду, нужно операцию делать. Лекция не денется никуда!

— Всех котят не спасти, какими бы милыми они не были. Настоящий ветврач должен чтить рациональность, — сказал ей вслед профессор.

Минут через пятнадцать после звонка в аудиторию вошел декан. Он подозвал профессора и что-то тихо ему сказал. Профессор вернулся на кафедру и объявил:

— Лекция прерывается, а следующая пара отменена. Все проследуйте в учебную операционную, будет проведена внеплановая показательная операция!

В течение следующих двух часов профессор с доцентом кафедры делали операцию. Лена ассистировала в качестве медсестры. Котенку собрали из осколков две передние лапы и нижнюю челюсть. Челюсть из четырех обломков вообще была просто произведением хирургического искусства.

Следующий месяц Лена часами, пропадала в стационаре кафедры, выхаживая котенка, ставя капельницы, выпаивая из пипетки. Студенты посмеивались над ней:

— Во долбанутая! Денег сколько в него угрохала!

— В выходные приезжает, всю кафедру задолбала просто.

— Богатая, с жиру бесится!

А потом, когда котенок поправился, Лена приехала его «выписывать из больницы» вместе с хозяйкой, девочкой лет пяти. Радости девочки не было предела:

— Ой, Кузенька, миленький мой! Прости, что я дверь на балкон не закрыла. Поедем домой, я тебя молочком напою.

— Это соседка моя, по дому. Балкон не закрыла, а этот непоседа и выпрыгнул. Прибежала, рыдает, Кузенька разбился, я не уследила, тётя помоги! Я его в машину и сюда. Пришлось связи задействовать, чтоб декан профессора уговорил расписание изменить, но оно того стоило.

 

Глава 7. Стальные яйца Шилова и ночь сражений

Я отправился в другой ряд телятника, что бы найти Антона. Повернув за угол, я увидел, что он движется гусиным шагом перед загонами с телятами и что-то старательно ищет на земле.

— Мойша, вы-таки шо, копейку потеряли или где? — издевательским тоном поинтересовался я.

— Заткнись, умник, шарик от аппарата Шилова укатился? — огрызнулся Тоха.

— Плохо дело, — посочувствовал я. — Как говорил бегемот из приключений Фунтика: «этот шарик — последний!

— Помоги лучше, юморист хренов!

— Да я быстрее в аптеку сбегаю и со старого аппарата свинчу, — ответил я и поспешил в аптеку.

Аппарат Шилова — незаменимый инструмент сельского ветеринара, имел всего одну, но невероятно уязвимую деталь — два маленьких стальных шарика, которые играли роль клапанов в насосе. Они были около двух миллиметров в диаметре и очень легко терялись, делая инструмент бесполезным. Вообще в комплекте должны быть пара запасных шариков, но что-то подсказывало, что и они давно утрачены. Я нашел в аптеке старый аппарат, разобрал его, но заветных «яиц» внутри не было, меня уже кто-то опередил. Повезло только с третьим экземпляром, там нашелся один шарик. Я схватил его как заветную жемчужину и поспешил к Тохе.

Поиски Антона тоже увенчались успехом и к моему возвращению он уже «прокачал» аппарат и возобновил вакцинацию.

— Тебе еще много? — поинтересовался я.

— До конца ряда и вроде все, — ответил Тоха. — А что?

— Помощь нужна, тяжело одному рога прижигать.

— Ну, перекури минут десять, я скоро закончу, — отозвался Тоха.

— Не вопрос, я чутка, осмотрюсь пока.

Я направился обратно к кормовому складу. Мое внимание привлекла длинная металлическая лестница, лежавшая вдоль стены склада. Я прикинул, что её длины вполне хватило, что бы взобраться на крышу склада и повторить вчерашний подвиг Антона с выходом на связь. Подойдя ближе и внимательно осмотрев лестницу, выяснил, что она довольно кустарно сварена из полудюймовых труб. Я взялся за неё и попробовал поднять. Получилось не сразу, вес был большой, но через 10 минут акробатических упражнений и выкрутасов, мне удалось установить её к стене и взобраться на крышу сарая. Усевшись на краю крыши, я достал верную Motorolla T-192 и принялся водить перед собой в поисках сигнала. Через пару минут на экране возникла заветная «палка» и вслед за этим на телефон посыпались смс. Более всех прочих меня интересовали два абонента. Беговая и Ася, выбор между благосклонностью которых меня особенно мучил последнее время. Все было примерно так, как в стихотворении Саши Черного:

Разница была в том, что совершенно не понятно, кто дантистка, а кто модистка в этой странной паре. Первыми шли смс Аси, переполненные лиричных ответов, на мои прошлые смс (что-то типа такого):

Я:

Она в ответ:

Смс от Беговой напротив, носили суровый, прагматичный характер:

«Была у Магистра, обещал отправить, жди на подмогу. Не пей без закуски! Я».

Я написал обоим изящные ответы, а после послал стихотворение Свете, моей любимой преподавательнице английского языка, с которой меня тоже связывали поэтичные отношения (и незаслуженное «отлично» в зачетке). Самым неожиданным и важным оказалось сообщение от моего однокамерника Вована:

«Пятницу выезжаем тебе, готовь бухло, Беговую возьму».

«Наполеоновские планы, скучно точно не будет» — подумал я и спустился по лестнице…

Пока я отсутствовал, Антон закончил вакцинацию и мы занялись обезроживанием оставшихся телят. Вдвоем дело пошло веселее, мы без лишних травм довольно быстро закончили и отправились в доильный корпус.

— А, справились, молодцы! — среагировал на наше появление главврач Саша. — Сейчас надо пойти больных проколоть по корпусам. Спросите скотников, если появились новые хромающие, их надо выбраковать и перегнать в карантинный корпус. Завтра к нам еще одна проверка приезжает, теперь по вашу душу. Будет главврач СББЖ и Петрович лично.

— А почему по нашу? — поинтересовался Тоха.

— Посмотрят, как вы тут работаете и сколько еще студентов прислать. Я так понял, СББЖ хочет вас задействовать еще для каких-то работ в других хозяйствах района, поэтому нужны дополнительные люди. В общем, завтра сами спросите.

— Хорошо, — согласился я, — давай список животных и мы пошли.

* * *

После выполнения задания, Саша задействовал нас для главного дела любого ветеринара — заполнения журналов. Как гласит народная ветеринарная мудрость: «Чем больше бумаги, тем чище жопа» и мы это испытали на своей шкуре. Большинство записей были однообразны и различались только датой и временем. Мы сидели, как древние монахи-писари, и тупо копировали строчку за строчкой, а Саша заверял записи своей подписью. За этим занятием мы провели оставшееся до ужина время. Перед уходом Саша спросил:

— Ребята, вы правда собрались сегодня в ночь выйти?

— Да, придем, подежурим, — ответил Тоха. — Я так понял, надо в случае чего в родилке помочь с отелом, а другой работы нет?

— Да. Тут раскладушки есть, можно поспать по очереди. Или в компы порубиться, если спать не хочется, — обрадовался Саша. — Вы меня очень выручите, мне еще много всего доделывать перед проверкой.

— Хорошо, мы сейчас, сходим, пожрем, часа три в гостинице подрыхнем и к одиннадцати подтянемся? — предложил я.

— Отлично, я вас жду.

* * *

За ужином Антон принялся делиться собранной за день информацией:

— Я тут у телятницы, тети Светы, узнал легкий способ в город выбраться. У неё муж на КАМАЗе возит семечку на маслозавод. Говорит, в ближайшие дни несколько раз в день машины в город идут. Договориться не проблема, можно деньгами, можно за бутылку.

— Осталось с комплекса отпроситься, я так понял, нам особо выходные не предусмотрены, — мрачно заметил я.

— Ну, вроде, должны новые специалисты приехать и наши тоже, может, полегче будет, — выразил надежду Антон. — Странно, что Аня этим способом не воспользовалась, если в город хочет поехать.

— У неё отец завгар, ты забыл? Наверняка водилы сориться не хотят.

— Может быть, но мне гораздо интереснее, кто её парень, чем кто отец.

— А ты прояви к ней повышенное внимание, глядишь он и появится, — предложил я. — В деревне новости быстро разлетаются.

— Я и так собирался, ты не против?

— Мне Вован сегодня радировал, что приедет вместе с Беговой, и еще с кем-то, кого Магистр отберет. Так что скучать мне не придется.

— А когда?

— В пятницу вроде, а может и в субботу.

— Надо самогону запасти. Интересно, кто еще с ними приедет?

— Сюрприз будет, — ответил я. — Пошли, передохнем.

У входа в комнату нас встретила Роза Петровна, заведующая гостиницей.

— А где ваш сосед, Вася-агроном? Днем с элеватора приходили, он на работу не вышел, — поинтересовалась она.

— Не знаем, вчера ушел на дискотеку и не вернулся, — честно признались мы.

— Если увидите, скажите, чтобы в контору зашел.

— Непременно, — отозвался Тоха. — Роза Петровна, тут такое дело. Нас на комплекс вызывают в ночь дежурить, может, мы вернемся под утро поспать. Вы нам можете какой-то запасной ключ дать, чтобы мы зашли?

— Еще чего вздумали? Что бы вы мне сюда баб притащили, пьянку устроили, и всю гостиницу разнесли?

— А где нам тогда ночевать? — спросил я.

— Если вы и правда дежурите, то дежурьте до утра, как полагается. А если на пьянку собрались, так и спите там, где забухаете! — Роза Петровна развернулась и отправилась в свой кабинет.

— Не очень-то и хотелось, — разочаровано протянул Тоха, открывая дверь. — Разберемся как-нибудь…

* * *

Мы вышли из гостиницы после десяти вечера. Ночь была ясная, тихая, но довольно прохладная. Фонари на улице не горели, но нас выручала почти полная луна, вполне сносно освещавшая дорогу к комплексу. Сама ферма была ярко освещена по периметру и напоминала какой-то секретный объект или зону посадки НЛО. Мы зашли в доильный корпус и застали Александра в «центре управления» — он сидел за компом и печатал какой-то отчет.

— О, пришли уже, — поприветствовал он нас. — Давайте, сразу в родилку сходите, спросите, как там дела, а потом уже сюда. Я Ане скажу, она нам чайку организует.

— Будут какие-то особые указания? — поинтересовался я.

— Да просто со скотницей переговорите, она там еще, уходить собирается — вот она и подскажет, на кого внимание обратить стоит. А дальше будете ходить каждый час и проверять, все ли в порядке.

— Ясно. Понятно. Пошли! — подвел Тоха итог.

Мы прогулялись в доильный корпус. Там все было спокойно. Вероятность родов была только примерно у шести голов. Основательный Тоха отметил проблемные станки меловым крестиком и мы вернулись в «центр управления». Там, освободив один из столов, Аня сервировала полночный чай. В качестве угощения присутствовали подозрительно знакомые булочки с повидлом.

— Из пекарни? — поинтересовался Антон, схватив булочку.

— Ага, по дороге купила, когда сюда шла, теплые еще, — сообщила Аня.

— Отлично, — обрадовался я. — Какие будут задачи, кроме как за родилкой приглядывать?

— Ребята, кто-нибудь из вас разбирается в «экселе» хорошо? — поинтересовалась Аня. — Мне нужна помощь в отчете для бухгалтерии. Они требуют все в таблице сделать. Раньше мы вручную таблицу расчерченную сдавали. А теперь требуют все в электронном, а я вечно путаю и обязательно какую-нибудь цифру не в ту графу вобью. Я диктовать буду, мне нужен тот, кто будет под диктовку вносить.

— Я могу, — вызвался Тоха.

— Тогда ты мне поможешь, — обратился ко мне Александр, — И меня бухгалтерия в покое не оставляет. Надо бюджет на будущий год готовить по препаратам. Вот я и сижу, в расчеты закопавшись. Мне тоже «секретарь» не помешает.

— Чур, поменяемся через час, — толкнул я Тоху в бок. — Что бы ты там не заскучал.

— Вот доберется до тебя Беговая, тогда ты точно не заскучаешь! — ухмыльнулся мой товарищ.

— Кто такая Беговая? — заинтересовалась Аня.

— Это секрет, — оборвал я дискуссию. — Спасибо за чай, пошли работать!

Мы остались в «центре управления», а Антон с Аней отправились в лабораторию.

Прежде чем приняться за работу, я спросил Александра:

— Слушай, а когда все уволились и уехали, ты почему остался?

Саша посмотрел на меня каким-то устало-отрешенным взглядом, а затем ответил:

— Привык как-то, тут не так уж плохо. Дом я тут получил, с женой живем, зачем ехать в никуда?

— Странно, но остальные-то все же уехали ведь, — продолжал я. — Мне тут интересную историю добрые люди рассказали про вашего главного инженера. Говорят, его трудоустроили сюда методом изнасилования. У тебя тоже что-то похожее произошло? Аня за обедом проболталась, что есть какой-то секрет.

Александр еще больше помрачнел, а потом махнул рукой:

— Все равно Анька разболтает так и так. Владелец агрофирмы, бывший председатель — Курдюк. Он привык всех людей в кулаке держать. На коротком поводке, чтобы малейшего ослушания не было. И старается для каждого свой поводок найти. Мне вот предложил помочь после ВУЗа от армии отмазаться, я в то время как раз тут практику проходил на последнем курсе. Только говорит — я тебе денег дам, а ты сам нужному человеку отнесешь. Ну, я и отнес на свою голову. А он потом меня вызывает и говорит — будешь работать тут столько, сколько скажу, а попытаешься свалить — вот у меня на тебя дело есть, сядешь за дачу взятки. У него тут в районе все повязаны. И прокурор, и военком, и глава администрации. Сам он депутат в областной думе, поэтому связи есть везде. Все поселки окрестные — в агрофирме. Он тут и закон, и судья.

— А как же остальные рискнули против него пойти? — удивился я.

— Не знаю. Знаю, что на них всех Курдюк пытался дела организовать по разным статьям, от халатности до кражи. Приезжали менты, опрашивали всех, инвентаризацию препаратов проводили и прочие дела. Не знаю чем это кончится, он мне не отчитывается, — немного раздраженно поведал Саша. — Но вы с вопросами поаккуратнее, тут в колхозе стукачи вокруг все как один. А Курдюк не любит, когда в его дела нос суют. Со своими связями он вам и в университете может жизнь основательно подпортить, с него станется.

— Спасибо за предупреждение. У вас тут прямо мрачное средневековье. И тебе тут правда нравится?

— Нет, конечно. Но мне деваться особо некуда. Думаю, потерплю пока, это гандон же не вечный. Ему уже под 70, лет десять еще протянет и все. Пока опыта наберусь, поработаю, а там видно будет.

— Офигенная перспектива, нечего сказать. Ладно, что тут и куда вбивать нужно?

Примерно через час мы с Антоном отправились проверить родильный корпус. Там все было спокойно, и мы вернулись в кабинет. На столе в ветеринарном кабинете сидела Аня и что-то весело рассказывала мрачному Саше. При нашем появлении, она спрыгнула, сложила пальцы в форме пистолета и изрекла:

— Я Сакура-смертоносная! Вызываю вас на поединок. Через пять минут вас можно будет соскребать с гусениц моего танка!

— Она предлагает в Ренегадов зарубиться двое на двое, — пояснил Саша. — В порядке перерыва.

— Кто со мной в команде? — спросила бравая воительница.

— Я! — рявкнули мы хором.

Аня прицелилась в Антона и скомандовала:

— Выбираю тебя, марш за мной.

Они быстро покинули помещение, а Саша сказал мне:

— Садись за соседний, сейчас запустим. Только у нас нет ни колонок, ни наушников. Придется на глазок играть.

— Это ничего, я могу сам «тыдыщ» и «бабах» изображать, — пошутил я.

Развернулось нешуточное сражение, в котором в ходе нескольких раундов Антон с Аней одержали решительную победу со счетом 4:1. Спустя пару минут довольная Аня появилась в кабинете.

— Как мы вас, а? Даже «мамонт» не помогает! — радовалась она. — Жалко, народу мало, весело бы толпой на толпу сыграть.

— Мы иногда в городе в компьютерный клуб на всю ночь заруливаем и рубимся десять на десять. Вот где веселуха, — похвастался зашедший следом Антон. — Там новая игруха появилась про вторую мировую. Баттлфилд называется. Там не только танком, можно самолетом или крейсером порулить!

— Саша, я тут вот что подумала, — сказала Аня. — Может, ты сам молоковозы отправишь? Я там бумажки все оставила, а я поспать рвану. Ребята тебе помогут, отелов тяжелых не предвидится, ты может, даже и поспать успеешь. А я эти раскладушки страшно не люблю, мне бы домой лучше. Вот Антон меня проводит.

— Вот хитрюга какая. Ладно, но на взятии крови вся возня с описями и сыворотками на тебе. Идет? — предложил Саша.

— Согласна! Ну, мы пошли?

— Идите, завтра не опаздывай, с комиссией обязательно Курдюк притащится. И если что — ты тут всю ночь дежурила.

— Не вопрос! — воскликнула Аня и прыгнула в лунную ночь…

 

Лирическое отступление четыре «Охота на гигантского кабана»

В начале второго курса мой друг Вован приволок на кафедру анатомии огромный свиной череп, с аккуратной дыркой в лобной кости.

— Вот, на охоте добыл, — с гордостью заявил он. — Из батиного карабина.

Надо сказать, что Вова был помешан на оружии и охоте. Отец с детства брал его с собой в поле и лес, и учил стрелять, а после восемнадцати он и сам стал понемногу обзаводиться личным арсеналом. Однако столь точное и аккуратное попадание в голову огромного зверя было невероятно даже для него. Вся группа насела на Вову с вопросами, и он солидно, важно и неторопливо принялся рассказывать:

«Короче, с месяц назад, на каникулах еще, один дружбан моего отца охотился. У нас там рощи неподалеку от реки, там, короче, то лес, то камыши. И вот он увидел след кабана. Здоровенный, аж трындец и глубокий такой. Ну, мужик пересрался слегка и на всякий случай домой свалил — мало ли что, зверюга-то знатная, видимо. Потом, короче, собрал ватагу. Двенадцать человек на трех машинах с четырьмя собаками. Приехали рано утром, пошли искать. Лазили, лазили, нашли следы. И, правда, огромные и, главное, глубокие, и на большом расстоянии, видно широченная тварь. Ну все напряглись как электричество, но дальше все же пошли. Выходим на прогалинку меж камышами, а там свинарь с местной фермы вместе с охранником свиноматку разделывают. Нас заметили, все побросали, и тикать по камышам — только мы их и видели. Они походу как-то свиноматок с фермы списывали и воровали, выводили ночью своим ходом, а в камышах разделывали. Ну а мы что, считай удачно поохотились — «типа кабан» на двести с плюсом килограмм, на всех поделили, даже потрошить не надо было, да и мясо не вонючее, как у дичи. Батя мне винт дал, стрельни, говорит, разок в башку, для приличия. Вот я и жахнул. Так ровнехонько получилось, что решил зачистить и на кафедру, как учебный экспонат принести».

 

Глава 8. Личный друг Фиделя

Антон вернулся только часа через четыре. Я к этому времени успел раскатать Александра в третий варкрафт и пару часов поспать. Как всегда Тоха явился вовремя, и успел принять роды у единственной коровы, решившей все-таки в эту ночь отелится. Он зашел в подсобку, где я спокойно дрых на раскладушке, и разбудил истошным воплем:

— Яр вставай, там теленок родился, пошли, ты меня с ним сфоткаешь!

— Че орешь дебил? Который час? — огрызнулся я спросонья.

— Что-то около четырех, у меня телефон разрядился и мне пофигу! — продолжал радоваться Антон, — Вставай, тебе говорю!

— Задолбал орать, — не выдержал я. — Ладно, пошли.

В родильном корпусе я попытался запечатлеть постановочный кадр, в котором Антон торжественно обтирает жгутом из соломы новорожденного теленка. Но на первой же попытке фотоаппарат издал предательский писк, сообщая о том, что пленки больше не осталось. Торжественная фотосессия закончилась, не успев начаться.

— Последний кадр на тебя извел, — разозлился я. — Где я в этой дыре пленку возьму?

— Может, в одном из магазинчиков есть? — невозмутимо ответил Тоха. — Ты же сам хвастался, что наладил с Вованом канал связи, вот и радируй ему, что бы пару 36 кадровых захватил.

Мы возвратились в центр управления, растолкали Саню, спавшего лицом на клавиатуре, и, отчитавшись о проделанной работе, тоже завалились до самого завтрака.

Александр растолкал нас около семи часов утра и мы вяло потащились в столовую. По дороге я попытался разузнать у Антона подробности его ночной прогулки, но он важно ответил:

— Настоящие джентльмены не задают подобные вопросы.

— Тогда поправь монокль и не забудь в столовой шампанское вместо чая заказать, — посоветовал другу я.

Мы зашли в гостиницу и выяснили, что наш сосед по комнате, Вася-агроном, так и не появился. Заведующая гостиницей была не на шутку встревожена этим фактом:

— Если до завтра не объявится, придется участкового звать. Куда же он делся, алкаш херов? — сетовала она. — Будут опять меня турзучить и в район таскать.

— Что значит «опять»? — поинтересовался я. — Это не первое его таинственное исчезновение?

— Что вы тут застряли? Вам работать не пора? — Неожиданно разозлилась Роза Петровна и быстро шмыгнула к себе в кабинет.

Мы вернулись на комплекс и вместе с Сашей приняли участие в утреннем обходе корпусов. Когда мы уже шли назад, Александр увидел группу людей в одноразовых халатах, шедших от санпропускника, и резко ускорил шаг.

— Приехали, — бросил он через плечо. — Я буду говорить, а вы помалкивайте.

Впереди вышагивал маленький старичок с очень неприятным и колючим взглядом. Он по-хозяйски оглядывал корпуса и иногда что-то говорил гостям. Судя по всему, это был приснопамятный Курдюк — царь и бог всея колхоза.

Среди остальных гостей выделился мужчина высокого роста, с зачесанными назад седыми волосами. Это был Петрович — легендарный эпизоотолог, мне доводилось встречаться с ним во время экскурсии по областной ветеринарной лаборатории. Мне тогда запомнилась его феноменальная память, он читал нам лекцию и в совершенно точных и мельчайших деталях описывал множество вспышек заразных болезней. Особенно мне запал в память его рассказ о свадьбе, погибшей в семидесятые от сибирской язвы, когда в кафе продали две левые свиные туши. Тогда от инфекции умерли жених с невестой и еще несколько гостей.

Саша буквально побежал вперед и принялся обмениваться рукопожатиями с делегацией. Мы с Антоном остановились чуть поодаль. Через пару минут Курдюк развернулся и пошел назад к санпропускнику, а делегация двинулась дальше. Саша махнул рукой, что бы мы подошли.

— Вот, ребята-ветеринары приехали, работают хорошо. Это Антон, а это Ярослав, — представил нас главврач комплекса.

— Здравствуйте, коллеги! — поприветствовал нас Петрович, пожимая руки — Справляетесь?

— Стараемся, — отозвался я.

— Вот сейчас и проверим, — сообщил эпизоотолог. — Нынче ваша главная задача — дезинфекция. Без нее все бесполезно. Покажите, чем вы дезинфицируете.

— Едкий натр, пойдемте, на складе стоит, — торопливо отозвался Саша.

Мы пошли на склад вместе со всей делегацией. По дороге Петрович отдал распоряжения приехавшим с ним врачам. Двое отправились отбирать пробы в карантинный корпус, а еще два человека брать смывы с поверхностей, где я проводил вчера дезинфекцию, чтобы проверить качество выполненной работы.

Внутри склада Петрович внимательно осмотрел мешки с каустиком и сказал:

— Давно оно тут так лежит? Вы активность действующего вещества проверяли в рабочем растворе?

— Нет, — промямлил Саша. — Но он едкий, я разбавлял весной неудачно и ожог химический получил.

— Мне кажется этого все-таки недостаточно, — заметил Петрович. — Тут плохо сделаны бетонные работы при строительстве. Много мелких трещин в полах, выщербин. Туда не попадает раствор нужной концентрации и в итоге дезинфекция неэффективна. Мы попробуем другой путь, сейчас ваш директор подсуетится и должны вам новое оружие привезти.

— Какое оружие? — заинтересовался Антон.

— Все сами увидите. Вот у Сергея Михалыча, это главный врач районной СББЖ, — представил Петрович усатого мужика, который ходил с нами, но до этого не проронил ни слова. — Будут для вас задания как раз по части дезинфекции. Сейчас в районе людей не хватает, плановые мероприятия под угрозой. Я у вашего декана еще четверых запросил, а Сергей Михалыч будет вам задачи ставить. Поездите по окрестным хозяйствам, поучаствуете во взятии крови, дезинфекции и туберкулинизации. В общем, что скажут. Тут ситуация с бешенством ухудшилось и много подворий придется дезинфицировать. А от меня вам будет задача пробы для лаборатории отбирать.

— Жить вы тут же будете, а я за вами буду машину присылать по мере надобности — утром уехали — вечером вернулись, — подключился к разговору Сергей Михайлович, своими густыми усами он чем-то напоминал философа Ницше. — Я думаю, недели за три, со всем управимся, что бы в университете у вас не было много прогулов.

— Об этом не переживайте — больше, чем было, уже не будет, — радостно сознался Тоха.

— Студенты-ветеринары не меняются, это хорошо, — усмехнулся Петрович. — Но совсем не забрасывайте, чуток осталось.

Мы направились в доильный корпус, что бы «комиссия» ознакомилась с документами.

По дороге Петрович давал советы и по изменению схемы вакцинаций и порядка перемещения поголовья по корпусам. Я слушал вполуха, а Тоха вообще норовил убежать вперед. Причина его активности обнаружилась в «центре управления» — зоотехник Аня, сервировавшая кофе для дорогих гостей. Тут же сидела и директор комплекса, с объемной стопкой журналов и прочих документов. Петрович взглянул на Аню и изрек:

— Тоже ваша студентка?

— Нет, я зоотехник тут и заведующая лабораторией, — призналась Аня. — Вы меня в прошлый приезд не застали.

— Хороший зоотехник, — одобрил гость, — Но зоотехники слабаки, переходи на сторону ветврачей.

«Совсем как наш магистр, он тоже считает ветврачей высшей кастой» — подумал я. Мы сели за стол и принялись хлебать совершенно незаслуженный кофе, заедая его шоколадными конфетами. В помещении царило неловкое молчание, только Петрович с Жанной Григорьевной неторопливо обсуждали план диагностических исследований. Саша внимательно слушал, но помалкивал. Другие гости также хранили тишину. Я чувствовал себя очень неловко, хотелось получить какое-нибудь задание и уйти, так как работы от таких посиделок явно меньше не станет. И чем дольше мы наслаждаемся кофе, тем тяжелее придется потом вкалывать. Словно прочитав мои мысли, Жанна Григорьевна обратилась к Ане:

— Анечка, возьми мальчиков и скотников из третьего и четвертого корпусов. Перегоните всех больных из карантинного корпуса в уже продезинфицированный. А потом пусть скотники начинают замывать карантинный корпус.

— Хорошо, Жанна Григорьевна, — ответила лаборант, поднимаясь с места.

Мы отправились выполнять поручение. Это заняло довольно много времени, так как в карантинном корпусе стояли, в основном, хромые коровы, с пораженными некробактериозом копытами, соответственно, быстро двигаться они не могли. Основательно изгаженным была только половина помещений, так как больных животных было около ста, и половина корпуса пустовала. Именно этой территорией и занялись скотники — Михалыч и еще один мужик, который нам не представился. Они размотали шланги и сильным напором воды смыли остатки засохшего навоза. В это время подъехал трактор с прицепом и тракторист крикнул нам:

— Хлопцы, помогите выгрузить, инженер сказал, что это сюды.

Мы подошли ближе, тракторист откинул борт телеги и нашим глазам предстал столитровый газовый баллон, установленный на двухколесной тележке. К баллону был присоединен резиновый шланг, который заканчивался металлической трубой с полукруглым соплом на конце. На конце трубы, который был ближе к шлангу, имелся кран и была приварена ручка. Вся конструкция в целом очень напоминала «транклюкатор» из фильма «Кин-Дза-Дза». Кроме того, в телеге лежал здоровенный огнетушитель со шлангом и раструбом, вроде таких, что бывают на АЗС. Мы втроем с трактористом спустили ценный груз на землю. В это время к нам подошли Петрович, Саша и усатый врач с СББЖ.

— Ну, получили вооружение? — обратился к нам эпизоотолог. — Этим-то понадежнее дезинфекция будет. Работайте по очереди: один обжигает, второй наготове с огнетушителем. Если вдруг что, то чтобы затушить сразу.

Антон размотал шланг и взял в руки «транклюкатор».

— А где здесь кнопка спуска? — поинтересовался он.

— Сергей, покажи им как пользоваться, — распорядился Петрович.

— Поджигать, парни, вручную надо. Но спичками это не делайте, лучше бумажкой и на земле.

Сергей Михайлович открутил кран на баллоне, зажег спичками извлеченную из кармана бумажку, потом бросил её на землю, направил на огонь сопло и приоткрыл кран. Горелка пыхнула и выпустила живописный язык пламени. Сергей Михайлович отрегулировал струю огня и направил в землю.

— Вот таким вот образом тщательно обжигаете полы и стены. Решетки обжигать слегка, чтобы краска не погорела. Но если где видите, что ржаветь начало и красить все равно — отжигайте от всей души, — пояснил он.

— О-о, такое я понимаю, зачетная дезинфекция! — обрадовался Тоха. — Мы с этим прямо как ударный штурмовой отряд.

— Штурмовые ветеринары, — подтвердил Петрович. — Жаль, в моей молодости нам такие штуки не выдавали. Помню, на последней практике был, так у нас в двух селах болезнь Ньюкасла вспыхнула на частных подворьях. Так там всех мобилизовали, как на войну. Солдаты, пожарные, милиция, ну и нас студентов в первых рядах. Бойцов цепью выстраивали вокруг хоздворов, пожарные дружины наготове рядом с жилыми домами. А нам канистры с бензином в руки — и отправили вперед: сарай, курятники, сеновалы — все заливать. Потом подожгли все прям с птицей и всей скотиной. Вой местные подняли жуткий, но беспорядков не было, с властями не поспоришь. Зато за три дня вспышку локализовали, как и не было её. Нет средства надежнее, чем огонь.

— Это точно, — согласился я. — Вас очень интересно слушать, я еще на лекции в лаборатории заметил.

— Сейчас нам болтать некогда. Обрабатывайте все тщательно, а потом в столовую идите, я вам за обедом еще ценные указания выдам, — сказал Петрович и направился обратно в «центр управления». Сергей Михайлович поспешил за ним, а Саня-ураган немного притормозил.

— Ребята, вы левую половину только обожгите пока, правую еще мыть тщательно будут, потом займетесь.

— Будет сделано! — картинно щелкнул ботинками Тоха. — Приступаем к штурму!

Мы занялись работой, периодически меняясь, так как дежурить с огнетушителем было весьма скучно.

— Эх, я на тебе пленку перевел! — посетовал я, — Такие крутые кадры пропадают!

Мы закончили как раз перед обедом, смотали оборудование и направились в столовую. Там у стены было приготовлено специальное место для дорогих гостей, как водится, с особым меню и алкоголем. Нам, естественно, там ничего не обломилось и мы присели за обычный столик в уголке. Вскоре Петрович поднялся со своего места и присоединился к нам.

— Ребята, есть у меня для вас отдельное задание. Нужно следующее — отбор проб независимо от местных врачей. Сергей Михайлович оставит вам сумку-холодильник. В течение дня будете собирать, а вечером будет машина с СББЖ забирать. Меня интересуют коровы, отправляемые на скотомогильник. Участки всех органов, отобранные по всем ветеринарным правилам. Сможете?

— Да, конечно, сделаем, — отозвались мы хором.

— Отлично. Кто там у вас патанатомию вёл, Чапай небось?

— Да, Василий Иваныч, — ответил я.

— Продолжает на коне в аудиторию для практических занятий заезжать? — усмехнулся Петрович.

— Да уж, было такое.

— Это его любимый трюк, еще с тех времен когда мы вместе учились.

— А расскажите, пожалуйста, вы правда, когда на Кубе работали, с Фиделем Кастро были знакомы? — вмешался в разговор Антон, большой фанат Че Гевары и всего, что было связано с Кубой.

— Был, дружили даже, особенно когда я второй раз туда поехал, надолго. Помню когда познакомились, он меня матом по-испански научил ругаться. У него свои любимые выражения были, я когда их выучил, у меня резко понимание с местными улучшилось. А они как услышат, сразу лучше работают. А дело так было. Мы работали на племенном овцеводческом комплексе, в горах неподалеку от Сьерра-Маэстра. Туда как раз завезли партию племенных овец из Канады, и разместили в открытых загонах, на пастбище ниже самого комплекса. И вот ночью приключился сильный тропический ливень, склон размыло, и оползень сошел на пастбище. Половину овец убило, а половина по окрестностям разбежалась. И вот мы выходим утром на склон, видим: снизу от дороги человек по склону подымается, что-то громко-громко и так протяжно по-испански орет. Слова вроде слышно, а перевести не можем, не учили нас такому. Зато местные забегали как в будто их змея за жопу укусила. Поднялся поближе — видим сам Фидель, в грязи перемазанный, злой. Как начал он на всех орать, мы думали, сейчас расстрелять прикажет. Но ничего потом успокоился, организовал поиски, лично помогал овец, назад собирать. Так и познакомились.

— Вот это да! — только и вымолвил Тоха. — Может, у вас какие-то вещи от него на память остались?

— Во второй приезд, когда я уезжать собирался он мне попугая подарил. Белый кубинский амазон, Карл Маркс — кличка, до сих пор у меня живет и на двух языках материться умеет, — поведал Петрович. — Ладно, пора мне, в другой раз байки буду травить, а вы запомните, мне отдельные пробы и все записывайте тщательно. Когда, где и что отобрано. Понятно?

— Да. А у местного руководства вопросов не будет? — поинтересовался я.

— Если будут, скажете Сергею Михайловичу, он мне сообщит и разберемся, — ответил Петрович. — Давайте, ребята, удачи в боях!

 

Глава 9. Самогонный рейд и высадка основных сил

После обеда мы вернулись к работе. В принципе, ничего особо примечательного не происходило, мы уже «втянулись в колею», как говорится. Сначала закончили пламенную дезинфекцию карантинного корпуса, а после разделились. Я занялся плановым лечением хромых коров, а Антон отправился помочь Ане с искусственным осеменением коров. Главного врача на ферме не было, он после обеда уехал вместе с комиссией в райцентр, по каким-то делам. Своей машины у Александра не имелось, и он не упускал случая использовать попутный транспорт. Закончив с первой частью своей работы, я решил сделать перерыв и попробовать снова залезть на крышу склада, что бы выйти на связь.

Лестница лежала на том же месте и через пару минут я уже «искал невидимок» на крыше. На этот раз было всего две смс, одно со стихами от Аси, а второе от Вована с недвусмысленным текстом:

«ВЫЕЗЖАЕМ В 9, НАКРЫВАЙ ПОЛЯНУ».

Уточнения — в девять вечера или в девять утра не было, но по аналогии с нашей доставкой, я предположил, что речь идет все же о позднем времени. Просто так гонять машину за одними студентами никто не станет, скорее всего, это поездка по другим делам, а студенты — на вечер, как обратный груз. Я решил срочно разыскать Антона, что бы сообщить ему свежие новости.

Когда я спускался по лестнице, меня окликнули:

— Эй, пацан, иди сюда, дело есть! — махал мне рукой толстый мужичок в растянутом свитере. — Ты ж с города студент? С длинным вдвоем приехал?

— Ну, я, а что вам надо? И с кем имею честь? — поинтересовался я.

— Кладовщик я тутошний, Михал Иваныч Половинко, — представился незнакомец. — Где твой дружбан сейчас?

— В корпусе реммолодняка должен быть. А что?

— Увидишь его, скажи, что б ко мне зашел. Дело к нему собственно, — пояснил мужичок.

— А когда вы с ним познакомиться успели? — заподозрил неладное я.

— Дык он позавчера самогон у меня брал, вот поговорили. Как мой «коньяк» — то вам, в городе такого не купишь… — самодовольно ухмыльнулся Половинко.

— О, да, такого букета раньше не встречал, — вежливо соврал я.

— Вот тож, скажи ему, нужна добавка нахаляву — пусть меня в складе найдет, — сообщил Иван Михалыч и скрылся.

«Побочный квест с фиксированной наградой — в целом, неплохо» — решил я по дороге в ремонтный корпус.

Антона я обнаружил в одном из загонов. Он был вооружен аппаратом Шилова и колол телкам нечто желтое и маслянистое. Его форма была в темных пятнах, а настроение, неожиданно оказалось весьма унылым.

— Буэнос диас, Команданте! — обратился я. — Чего нос повесил?

— Бля, меня Анюта припрягла с осеменением помочь, — начал жаловаться Антон. — Ну, взял пипетку в правую руку, левой, как водится, ректально полез. А она как пукнет жидким в меня! И еще так обильно, от души прямо, и в лицо, и везде. Я аж пипетку выронил и дозу запорол. А она ржет, чуть по земле не катается. Тьфу!

— С кем не бывает, попалась такая, — посочувствовал я. — Это я про корову, если что. Чем сейчас занят?

— Да вот витамины колю, для стимуляции овуляции. Улучшает, помогает, способствует, — ответил Тоха. — Как на твоем участке?

— Закончил почти, последний корпус пройти осталось. Я тут опять на склад лазил. Вован радирует, что сегодня ночью они у нас десантируются.

— Никак Петрович декану звонил, чтобы процесс ускорить, — предположил Тоха. — Надо на ужине дополнительной жратвы свинтить. Без пьянки, чувствую, дело не обойдется.

— К гадалке не ходи, — согласился я. — Кстати, насчет выпивки, тут тебя искал некий кладовщик Половинко, говорил — у него к тебе дело…

— А, тот мужик, с другой стороны поселка, я у него самогон брал, — вспомнил Антон. — Пойду, поговорю, это дело нужное. Где, говоришь, его искать?

— На складе. Давай, я доколю пока.

Взяв аппарат, я принялся за дело. Минут через десять у ограды появилась Аня и обратилась ко мне:

— Славик, а ты с УЗИ обращаться умеешь?

— Если ты беременна, то определить, пожалуй, смогу.

— Шутник, бля. Для коров аппарат, стельность определять, — разозлилась Аня.

— Так у вас же главврач есть, он-то на что?

— Он не умеет. После того, как прошлый акушер уволился, некому это делать.

— Я, конечно, могу попробовать, хотя нас этому не учили, такой роскоши у нас университет не прикупил, — пожаловался я.

— Лучше тогда не надо, — резко отказалась Аня. — Этот аппарат денег туеву хучу стоит, еще не хватало, что бы ты его разгрохал, я до пенсии не расплачусь.

— Мое дело предложить, твое дело отказаться! — ухмыльнулся я. — Сегодня опять в ночь дежурим? Мой пулемет жаждет реванша.

— Обойдешься. Сегодня сама директор на страже стоит. Мы с Саньком отсыпаемся. А меня мой парень должен в конезавод отвезти. В ихнем клубе сегодня новое кино показывают. Наши тормозят, все на месяц позже появляется.

— А далеко конезавод отсюда?

— Километров пятьдесят по асфальту, а если напрямки полями — то тридцать где-то.

— Понятно. Кроме следующего загона, каких еще телок колоть?

— С правой стороны еще крайний и все. Только аппарат мне верни, это акушерский, а то потом не докажешь Саньку.

— Занесу, не вопрос, — ответил я и вернулся к работе.

«Да уж, есть у Тохи повод выпить, прекрасная принцесса макнула в дерьмо и ушла с другим. Без бутылки никак», подумал я про себя. Закончив дело, я отправился в доильный корпус, что бы взять необходимые препараты. Близилось время ужина и после насыщенного дня кушать хотелось просто зверски. В кабинете врачей я застал Антона, который что-то считал на калькуляторе.

— Не изображай бурную деятельность, я и так вижу, что филонишь, — сообщил я. — Что там с кладовщиком?

— Я не филоню, я рассчитываю концентрацию раствора для копыт. Тут Санек нам записку оставил, я сейчас только нашел. Надо в ваннах, что на выходе из зала установлены, раствор сменить, — сообщил Тоха. — Ты колоть шел? Так иди, а то времени мало. Давай работу закончим, а я тебе за ужином все расскажу.

— Ну, хорошо, конспиратор хренов. Не обсчитайся, смотри.

— За собой следи, профессор.

По дороге в столовую, Антон, заговорчески понизив голос, принялся излагать задание самогонщика.

— Короче. Этот Михалыч крутой самогон из гороха делает. А горох, конечно, не покупает, а ворует с элеватора. Но тут последнее время Курдюк гайки закрутил, с этим стало тяжелее. Но Михалыч мужик башковитый, он тут с местным камазистом схему разработал, как пару мешков гороха вывезти. Но для этого ему нужен кто-то быстрый, ловкий и, главное, не местный, чтобы схему не разболтал. Оплата за операцию — два литра.

— Тоха, ты, походу, решил в этом колхозе навсегда работать остаться? — не на шутку встревожился я. — Если тебя поймают, предложат на выбор или срок, или работу в рабских условиях. Тебе оно надо — за два-то литра самогона?

— Не парься, я все это с кладовщиком обсудил и ничем не рискую. Я этот горох даже в руки брать не буду. Тут я нужен исключительно как балласт. Схема такая — пустой КАМАЗ подъезжает вечером, часов в одиннадцать, грузиться. Они так по плану делают, до порта ехать далеко, вот и выезжают «в ночь». Я прячусь в кабине с мешком песка, чтобы когда машину оттаривали — вес получился бы больше, чем на самом деле. Дальше, на выезде с весового пункта КАМАЗ «совершенно случайно глохнет» и водила выходит, типа посмотреть, в чем же там дело. Михалыч в это время стоит у входа в весовую, чтобы, если что, отвлечь оператора-весовщика. А моя задача просто выпрыгнуть с мешком песка из кабины и раствориться в ночи. Дальше они уже сами выгрузят образовавшийся «излишек гороха» после выезда с элеватора.

— Звучит, конечно, гладко, но вдруг у тебя ловко не выйдет? Ты хоть мешок-то сильно не наполняй, чтобы бежать легче было, — забеспокоился я. — Я тоже пойду, займу позицию неподалеку, вдруг тебя отбивать придется.

— Если там проблемы начнутся, из меня и без тебя отбивную сделают, — оптимистично заметил Тоха. — Но я уверен, что ничего не будет!

— Когда мы лезли с девчонками на профессорские огороды клубнику воровать, ты тоже самое говорил. Помнишь, чем дело кончилось?

— Ну, подумаешь, стрельнули пару раз вслед солью, даже не попали. Зато какие приключения!

— Ладно, иди, раз уж решил. Я буду напротив, недалеко от бара-магазина под деревьями.

После ужина Антон отправился на исходную позицию. Минут через двадцать вышел и я, направившись в условленное место. Возле бара за столиком сидела компания — человек шесть парней и две девушки, примерно нашего возраста. Я прошел мимо и встал чуть поодаль, под деревьями. Компания явно обратила на меня внимание, но никаких активных действий не последовало. Я принялся наблюдать за пунктом весового контроля.

Минут пятнадцать ничего не происходило, а затем я услышал, что смех за спиной стал гораздо громче. Обернувшись, я увидел, что двое парней встали из-за стола и нетвердым шагом направляются ко мне. Один из них, дрыщеватый тип в кепке бейсболке, обратился ко мне:

— Ты че пацан, с райцентра чо ли, а? Че ты, тут бля, трешься?

— Не с райцентра, с универа на практике. Друзей жду, сейчас подъехать должны.

— Че прям много друзей, бля? Не свисти, на понт не возьмешь. Сигареты есть?

— Могу по-дружески угостить парочкой, — дружелюбно предложил я, протягивая пачку. — Но огня нет, газ в зажигалке кончился.

Парни потянули из пачки остатки сигарет, и что-то мне подсказывало, останавливаться на этом не собирались.

— Ничего, у нас огонь найдется. Может у тебя и деньги есть? Давай бухла возьмем — обмоем встречу?

— Денег не взял с собой, в гостинице оставил.

— Че, нахрен, совсем без бабла вышел?

Ситуация принимала очень неприятный оборот, но тут я услышал за спиной знакомый топот. Тоха прибежал со стороны гостиницы, сделав от весовой широкий крюк.

— О, Яр, тут что, проблемы? — поинтересовался он, разглядывая парней.

— Нет проблем, нас выпить приглашают, а я говорю, что наших скоро еще десять человек подъедет и нам не до того, — ответил я.

— Да ну, какой пить. Главврач сказал, завтра с утра в контору к Курдюку на прием, а как он побеседует с нами, в бухгалтерию — документы оформлять, — сразу нашелся Антон.

Упоминание Курдюка резко охладило пыл любителей халявы. Видимо, нападать на приглашенных «председателем» специалистов было чревато неприятностями. Парень в кепочке заговорил заметно более дружелюбным тоном:

— Ладно, пацаны, ну, нет так нет, вы, бля, заходите как-нибудь, бухнем тут после дискотеки. За сиги по-братски спасибо, в натуре.

Они вернулись к остальной компании, а я обратился к Тохе:

— Ну и как прошла спецоперация?

— Квест выполнен, осталось забрать награду, — ухмыльнулся мой напарник. — Михалыч занят выгрузкой добычи в посадке, я договорился, что мы через часик зайдем. Пошли пока в гостиницу.

Мы вернулись в гостинцу и застали там Розу Петровну, которая открыла чулан и развернула какую-то нездоровую суету.

— Скоро ваши приедут.… Опять ночью, а мне их расселяй! — возмущалась заведующая гостиницей. — Сосед ваш так и не объявился? Значит, так, берите пару раскладушек и пусть парни с вами как-нибудь разместятся. А девочек я у себя в кабинете расположу. Отнесите эти две раскладушки туда. Монтажники-то еще не уехали, комната большая занята. До завтра пусть так, а дальше разберемся!

Роза Петровна продолжала одновременно причитать и раздавать ценные указания. Мне даже стало немного обидно, что нас не встречали так торжественно. Под грозные окрики Петровны, мы должным образом разместили раскладушки и даже застелили на них чистое белье. Антон взглянул на часы:

— Пора за трофеями. Пойдем лучше вдвоем, а то что-то местная гопота активизировалась.

И мы отправились за самогоном. На обратном пути было принято решение разжиться в пекарне свежим хлебом и знаменитыми булочками в дополнение к котлетам, которые дипломатичный Тоха сумел выклянчить у поварих в столовой. В эту ночь в пекарне опять дежурила Женя.

— О, привет студентам! — радушно отозвалась она на наш стук. — Что, опять в гостиницу не пускают?

— Нет, мы хотели у тебя пару буханок хлеба прикупить и твоих чудесных булочек, штучек шесть, — отозвался я. — Сколько это будет стоить?

— Двадцать рублей за все. С копейками морочиться не будем, — улыбнулась Женя. — Ребята, хорошо, что вы зашли, у меня как раз к вам дело появилось, я даже думала вас через Петровну разыскать.

— Что за дело? — резко оживился Тоха, видимо ему пришлись по нраву квесты местных жителей.

— Да у меня четыре хрячка подросло, надо их покастрировать, а с ветеринарами у нас плохо. Вы сможете это сделать? А я уж найду, чем вас отблагодарить.

— Думаю, сможем, — отозвался я. — Только нам надо сначала нужными материалами разжиться. Может, завтра вечером получится, где ты живешь?

— Я вечером завтра в магазине работаю. Давайте лучше послезавтра тогда. Я во втором переулке живу, дом номер семь.

— Договорились! — отозвался Тоха. — Мы вечерком зайдем, часов в семь-восемь.

— Хорошо, я даже если и отлучусь, дети дома будут. Они меня разыщут! До свидания и спасибо.

— Пока, увидимся! — ответили мы и поспешили дальше.

Когда мы подошли, перед входом в гостиницу стоял уже знакомый нам гнилой уазик. Возле него были свалены горой сумки, а рядом стояли Вован, Юра-экономист и Лена. Я не поверил своим глазам. Лена! Главная звезда нашего курса, дочь владельца мясокомбината, гламурная дива, у которой уже к третьему курсу был свой «рено». Что она здесь делает? Я обернулся на Тоху, он тоже стоял, приоткрыв рот от удивления. Вован радостно ухмыльнулся и шагнул к нам:

— Че, не ждали да? Я говорил вам — сюрприз привезу! Только пока не понял, а где поляна накрытая? Где так сказать, «торт с взбитыми сливками»? Я, конечно, не Карлсон, но вы все равно должны были ждать и надеяться! Я тут офигенного портвейна прихватил, давайте, за приезд хлопнем.

В этот момент в дверях гостиницы мелькнуло что-то белое. Через четверть секунды я понял, что это Беговая в белой футболке мчится ко мне с неотвратимостью пули.

Схватив меня за руку и крепко сдавив, она яростно выдохнула мне в лицо:

— А ну-ка, пойдем в комнату, у меня к тебе разговор имеется, забухать ты еще успеешь!

В следующую секунду она уже тащила меня внутрь, прежде чем я успел что-то сказать…

 

Глава 10. Второй шанс

Беговая затащила меня в помещение, где мы жили с Антоном, и тут же резко захлопнула дверь. В этот миг она представляла собой одновременно прекрасное и устрашающее зрелище. Волосы растрепаны по плечам, кулаки сжаты, глаза пылают гневом. В голове у меня пронеслась мысль, что именно таких валькирий видели викинги в свой последний миг перед смертью. Полминуты висело напряженное молчание, Пчелка ожидала, что я начну первым, но потом не выдержала:

— Ты ничего мне не хочешь сказать?

— Я по тебе скучал… — неуверенно начал я.

— Как ты мог так поступить? Как ты посмел?

Ноздри Беговой раздувались от гнева, она продолжала сжимать и разжимать кулаки. Я начал лихорадочно вспоминать, что же такого жуткого успел «посметь».

— Ты же вроде бы обиделась. Сказала, что не хочешь меня видеть. Что отнимаю много твоего времени и тебе нужно сосредоточится на учебе, — я лихорадочно стал вспоминать вслух.

— Я тебя ждала, как дура, чтобы помириться. Картошки с охотничьими колбасками нажарила, пива купила, девчонок всех из комнаты разогнала до утра. А ты не пришел! Молча не пришел и телефон выключил! — Беговая в ярости стукнула в стену кулаком, так что на обоях и штукатурке осталась заметная вмятина.

— Стоп. Подожди, а как я должен был узнать, что ты меня ждешь и хочешь помириться?

— Тебе Нина вернула твою тетрадь по патфизе? Ты что в неё на паре не заглядывал? Там у тебя записка вложена, приходи в восемь вечера, жду в комнате!

— Тетрадь вернула, но я с первой пары домой поехал, в тетрадь и не заглядывал. Она так дома в рюкзаке и лежит, — до меня стало постепенно доходить, какой великолепный шанс я просрал в понедельник.

— И ты вот так взял и пропал. Ни смс, ни звонка, ничего! — Беговая продолжала наступать, но напор постепенно стихал.

— Подожди. А почему ты послала записку в тетради, а не смс? Я понимаю, мы учимся на разных потоках, но можно было на один этаж спуститься во время перерыва? Или просто позвонить? — во мне теперь стало закипать раздражение по поводу ситуации, достойной глупой комедии. — А если бы записка выпала из тетради и её кто-нибудь нашел?

— Не выпала бы! Я её на скотч к последней исписанной странице приклеила! — раздраженно возразила Пчелка. — Я думала, так будет романтичнее.

— Знаешь, что? В следующий раз пошли почтового голубя или еще лучше брось бутылку с запиской в море! Вот где настоящая романтика!

— Да ты представляешь, на что я пошла, чтобы сюда поехать? Я к декану на прием явилась и потребовала сюда отправить. Он меня сначала послал, сказал, что работа тяжелая и будет только парней отправлять. А потом через одну пару вызвала меня секретарь в деканат. Захожу к Магистру в кабинет — а там эта Барби сидит, ноготки полирует. Тут мне Федор Николаевич и говорит — поедешь мол, как просила, только вот вместе с этой, чтобы приглядывать за ней и удрать не давать!

— Подожди-подожди. А она-то зачем сюда попросилась? — удивился я. — Ради Тохи?

— Ага, аж бегом! Папаша её сюда сослал в наказание. Она забила на занятия и рванула с подружкой в Москву тусить на неделю. Денег кучу по клубам просрала, а на обратном пути уже на подъезде к дому в аварию попала. Машина в хлам, у самой только царапины, а подруга в больнице, со сломанной ногой. Ну, после всего этого цирка её батя и рассвирепел. Приехал к Федору Николаевичу и попросил, что бы её на работы в учхозе определили, говно чистить. А Магистр не растерялся, вспомнил мой утренний визит и предложил ссылку куда подальше. К вам в колхоз, бля!

— Херасе, настоящий триллер прямо. Интриги, аварии, неожиданные сюжетные ходы, — удивился я. — И что теперь?

— А теперь я вот нянька, с правом по шее врезать, в случае чего, — отозвалась Беговая и плюхнулась на кровать.

— Ты на счет врезать поаккуратнее, — я указал пальцем на вмятину в штукатурке. — Без фанатизма давай.

Беговая устало зевнула. Я заметил, что вспышка её гнева закончилась так же внезапно, как и началась. Такое бывало и прежде, но я не ослаблял бдительности, зная, что все может легко повториться. Выждав еще пару секунд, я продолжил беседу:

— Так ты приехала сюда, только для того, что бы сообщить, как ты на меня обижена и какой я идиот? Вместо того чтобы написать это в смс?

— Ты и правда редкостный дурак, — не выдержала Пчелка. — Теперь я приехала нянькой, для нашей гламурной зоозащитницы. А то, что мне помочь обещал, забыл?

— Ничего не забыл, просто обстоятельства так сложились.

— Хочешь сказать, ты на лекции не добровольно вызвался поехать?

— Добровольно. Но на тот момент ты меня видеть не хотела, вроде как.

— Потому что учиться надо! В тетрадь перед парами заглядывать, а не в облаках витать! — снова стала заводиться Беговая.

Я поспешно попытался сменить тему:

— Как добрались?

— Эта трында ныла всю дорогу, что устала, что ей жестко, холодно и дует от окна. Пацаны дрыхли почти всю дорогу. Я тоже подремала чуток. Магистр сказал, что мы максимум на три недели тут, больше пропускать вредно. Я посчитала, что ты когда вернешься, успеешь выполнить все, о чем я тебя просила.

— Стратегический подход, — заметил я. — А моё мнение ты спросить, видимо, забыла?

— Ты виноват, а я предоставлю тебе отличный шанс загладить свою вину, — уже совсем дружелюбно ответила Беговая. — Ты же не упустишь свой шанс?

Она сделала шаг ближе, неожиданно, крепко схватила мою голову руками и впилась в губы удушающее долгим поцелуем. Затем резко толкнула так, что я упал на кровать и больно стукнулся затылком о стену. В следующую секунду она исчезла за дверью.

— Пошли уже пить! — донеслось из коридора. — Ночь будет светлая!

Я пару минут приходил в себя, затем нашарил в сумке бутылку домашнего вина и выполз следом. Перед моими глазами предстала идиллическая картина: Вован задумчиво тянул портвейн из горла, Тоха что-то рассказывал в лицах, а Лена хихикала над его рассказом. Юра слушал и задумчиво курил. Только Пчелка развила бурную деятельность по перетаскиванию своей и ленкиной сумок в выделенную им комнату. Меня вдруг пронзила неожиданная мысль:

— Стоп, ребята, а кто вас в гостиницу пустил и где Роза Петровна? Она нам ключи не оставляла и вообще старалась вечером все закрывать. И пьянки с веселухами наглухо запрещала. Как это вы тут устроились?

Беговая достала из кармана ключ и помахала над головой:

— Она мне ключи оставила, я с ней договорилась. Умею производить на людей хорошее впечатление и общий язык находить, а не как некоторые. Я бы вам даже от сортира ключи не доверила, — пояснила она.

— Ничего себе, вот дипломат, — удивился Тоха. — Может у тебя и от общаги у нас в универе ключи есть и ты можешь возвращаться когда захочешь?

— Может и есть, но я тебе не дам, — отрезала Беговая. — Люди, я предлагаю не устраивать пикник, а перебазироваться в комнату к парням. Там попросторнее, если кровати к стенам развернуть, то будет очень уютненько. Вы идите, сумки заносите, а я сейчас пошустрю закуски в сумке и сразу к вам.

— Ой, а мне переодеться нужно, я с тобой! — подхватила Лена.

Её голос был очень приятным, она хорошо пела и действительно блистала на самодеятельной «студенческой весне». Подхватив сумочку, она скользнула следом за Пчелкой.

— Ну, и как поговорили? — участливым тоном поинтересовался Вован.

— Настоящие джентльмены подобные вопросы не обсуждают, — ответил я, пародируя Тоху. — Ладно, пошли обживаться.

Мы затащили сумки, кое-что распаковали, достали кружки и продолжили дружеский вечер. Вован сообщил, что изначально декан планировал прислать их нам на замену, но потом изменил решение. Точно так же как и нам, им толком ничего не рассказывали, только сообщили примерный срок пребывания. Я уже собрался изложить собранную нами информацию про колхоз «имени Индианы Джонса», когда открылась дверь и вошли Лена с Пчелкой. Лена была одета в обтягивающий топик и шортики, а Беговая во фланелевую пижаму удивительно уютного домашнего вида. Изображенные на пижаме плюшевые мишки усиливали её сходство с девочкой-школьницей из японских аниме, но под «теплой ламповой» мимишностью по-прежнему скрывалась брутальная мощь. Лена уселась на угол кровати, а Пчелка бросила на пол подушку и плюхнулась сверху, сложив ноги «по-турецки».

— Ну что, мальчики, а где вино? — деловито поинтересовалась она. — Я много пить не хочу, но стаканчик пропущу с удовольствием. О чем идет речь?

— Да вот, рассказать хотели про ситуацию на фронтах, — отозвался Тоха, разливая вино по кружкам.

— Так давай, излагай, не томи. А пока — за приезд, ребята! — рявкнула Беговая и мы дружно чокнулись.

Я приступил к рассказу:

— Если кратко, тут самодур — генеральный директор — до того гайки закрутил, что почти все специалисты разом сдернули. Он попытался напрячь врачей с районной станции по борьбе с болезнями животных. Типа, сам этот директор депутат, связи, все дела. Но и там народ увольняться стал. Теперь вроде где-то не в нашей области сотрудников ищут, дома предлагают, подъемные нехилые. А пока не нашли — нами-студентами латают все дыры. Обещали даже немного заплатить, но я что-то сильно в этом сомневаюсь.

— А чем плохо тут работать? — поинтересовался Юра. — Вроде, комплекс самый современный, дома специалистам предоставляют, работай на здоровье.

— Вот-вот, — подхватил Вован. — Может, все тут не так уж плохо, просто товарищи работать не хотели?

— Хрен его знает, — признался Тоха. — Из того, что нам стало известно, этот директор, местные его Курдюк кличут, от фамилии его, старается всеми силами привязать к агрофирме специалистов, не гнушается даже криминальными методами.

— Интересно-интересно, а вот теперь поподробнее, — оживилась Беговая. — Рассказывай!

— Да ну вас, про работу, да про работу, — неожиданно возмутилась Лена. — Про местность расскажите, есть здесь где отдохнуть? Кино, бар, дискотека? Автобус часто в город ходит? В субботу сможем на ночь туда и назад сгонять?

— Давайте по очереди, — попытался я примерить девушек. — Сначала про работу, затем про отдых.

Не спеша, мы поведали историю про трудоустройство ветврача и инженера, а потом перечислили местные достопримечательности. Рассказ про подставу с изнасилованием произвел на Юру и Вована крайне неприятное впечатление, а Пчелку несколько развеселил:

— Надо же, ловля крокодила на живца. И, правда, забавный колхоз.

Лену больше беспокоили колхозные развлечения. Надо сказать, она не знала общажного быта и каждый день ездила на своей машине обратно в город, где проживала с родителями. Несмотря на учебу в сельскохозяйственном ВУЗе, жизнь в деревне для неё была сплошной экзотикой.

— Ой, ребята, а пойдемте завтра на дискотеку? Я думаю, у меня найдется подходящий костюм. А какая музыка там? Танцевать хоть можно под неё?

— Тебе вряд ли понравится, — мрачно констатировал Тоха. — Но попробовать можно.

— Пользуясь случаем, раз уж ты с нами впервые в такой неформальной обстановке, — Юра многозначительно поднял кружку с вином и продолжил. — Хотел тебя, Елена, спросить: А каким ветром тебя вообще на ветеринарный факультет занесло?

— Я животных с детства очень люблю. Всегда домой таскала щенков и котят бездомных. Даже хотела приют открыть свой. Теперь вот ветклинику мечтаю свою открыть. Отец говорил, что если выучусь хорошо, денег на это даст, — Лена на секунду замолчала. — Раньше, правда, говорил, теперь вот и не знаю уже. Мне это все сельское хозяйство без надобности, я и пары всегда на учхозе прогуливала. А вот теперь и непонятно, что делать. Надеюсь, папа успокоится и простит, а мама в этом поможет. Ну, а пока повеселюсь с вами! Давайте, за родителей!

— За родителей! И пусть думают, что мы тут учимся! — иронично подхватил Вован.

Все, кроме Беговой, сдвинули кружки и выпили. Пчелка молча, залпом, допила вино и встала с подушки.

— Все, хватит на сегодня нам. Девочки идут баиньки, — сказала она, хватая Лену за плечо.

— Ну, давай еще посидим, ну, чё ты, — закапризничала та.

— Пошли! Ты в Москве не натусилась, что ли? Еще неизвестно, что завтра будет. Сладких снов, мальчики, и в хлам не нажирайтесь.

— И вам спокойной ночи, на ключ не закрывайтесь, может, мы попозже заглянем, — ласково пропел Юра.

— Ну, загляни, попробуй, — обернулась в дверях Беговая. — Яйца свои в кулаке унесешь потом!

Дверь захлопнулась, а мы продолжили дружескую беседу. Дефицитное вино решено было больше не расходовать и тут как раз кстати пришелся добытый Тохой гороховый самогон. Качеством он был весьма приличен и потреблялся с весельем и удовольствием. Беседа пошла куда более оживленно, Вован извлек из сумки губную гармошку и мы в самой теплой обстановке провели следующие пару часов.

* * *

Утром мы проснулись от мощного стука в дверь. Антон встал и отворил — на пороге стояла Беговая:

— Подъем, алкошня! Умываться, бриться, завтракать! Тут какой-то парень с утра забегал, я так поняла, что это тот самый Саша-ветврач, про которого вы вчера рассказывали. Так вот, он сказал чтобы мы на комплекс не шли, а сначала с утра заглянули в контору. Мол, сам директор агрофирмы хочет со всеми нами побеседовать. Учитывая, что вы нам вчера про него порассказали — чую, это будет интересный разговор. Так что давайте, подъем, нехрен разлеживаться!

— Паадажди, дараагая, — растягивая слова, хрипло протянул Вова. — Напомни, пааажалста тот момент, када тебя тута командиром назначили. Хера ли ты с утра орешь?

— Главная — не главная, но Пчелка дело говорит, — встал я на её защиту. — Мы с Тохой этого Курдюка только мельком видели, до этого он своего внимания на нас не обращал. А тут вот прямо всех на беседу приглашает. Это «ж-ж-ж» неспроста, давайте, народ, приводите себя в порядок и пойдём.

Кое-как собравшись с силами, мы добрались до столовой. Лена попыталась узнать, есть ли какое-то «альтернативное меню за деньги», но получив от поварих ответ, где цензурными частями речи были только предлоги и запятые, угомонилась и принялась вяло ковырять пшенку с котлетой. После завтрака мы направились в контору. Вахтер сказала подняться на второй этаж и подойти в приемную к секретарю.

Помещение приемной было будто бы полностью скопировано из кинофильма «Служебный роман». Обитая дерматином дверь, секретарша, кадка с фикусом. Из новых элементов присутствовал агитплакат актуальной партии и фото нынешнего вождя. При нашем появлении секретарша презрительно поджала губы и произнесла:

— Ожидайте, только тихо. Семен Георгиевич вас примет, когда освободится!

— А насколько его посадили? — бодро пошутил Юра, но тут же заткнулся под гневным взглядом секретарши и дальнейшее ожидание прошло в полном молчании.

 

Глава 11. Верноподданный патриот

Спустя примерно сорок минут нудного ожидания на столе у секретарши зазвонил телефон.

— Можете войти, — сообщила она, положив трубку.

Тоха первый дернул дерматиновую дверь. За ней обнаружился небольшой тамбур, ограниченный второй, массивной деревянной дверью. Сам кабинет представлял собой обширное помещение со стенами, обшитыми лакированными панелями. Везде стояли стеклянные шкафы с многочисленными кубками, медалями и различными грамотами. Большая часть их была еще за победы в социалистических соревнованиях, но в последнем шкафу виднелись и награды с триколором. Большую часть кабинета занимал массивный стол для совещаний, примыкавший к директорскому рабочему месту. Кроме современного кнопочного телефона бросались в глаза пара архаичных «вертушек», явно оставшихся с советских времен и имитирующих линии правительственной связи. Венчал все это великолепие портрет Путина на стене в позолоченной раме. Не фотография, а именно большой портрет, будто бы написанный маслом на холсте.

За столом сидел старик с неприятным, липким взглядом каких-то бесцветных глаз. Когда за последним вошедшим захлопнулась дверь, он обратился к нам низким, хрипловатым голосом:

— Здравствуйте, ребята! Ну, как доехали, как устроились? Никто вас не обижает?

— Нет, все просто отлично! — бодро откликнулся Юра.

— Да вы не стойте у двери, присаживайтесь, — гостеприимно взмахнул рукой хозяин кабинета.

Мы взялись за стулья и сели вдоль одной из сторон стола для совещаний. Директор продолжил:

— Вам представился уникальный шанс поработать на самом современном в стране молочном комплексе. Это уникальный опыт, все равно, как если бы съездили в Европу или Америку. Но вам надо понимать, что поездка сюда — это гораздо лучше! Как вы думаете, почему? — лукаво ухмыльнулся Семен Георгиевич.

— Ехать ближе? — вполне справедливо, как мне кажется, предположил Тоха.

— Нет. Если вы поедете в Европу — вы там будете смотреть на чужое, работать на других. А тут наше, российское! — важно произнес директор. — Все, что вы будете здесь делать, — это на благо нашей Родины!

Он неожиданно встал со своего кресла и подошел к стене с портретом.

— Я в прошлом году ездил в Москву, на съезд сельхозпроизводителей. Там перед нами выступал наш президент и сказал, что мол, сельское хозяйство и продовольственная безопасность страны — наша первостепеннейшая задача. И выполнить эту задачу нужно любой ценой! Я, как депутат нашей единой партии, стараюсь добиться этого, не жалея времени и сил!

Последние фразы Семен Георгиевич произнес с таким пафосом, будто говорил речь с трибуны на партсобрании. Потом он вернулся в кресло и продолжил прежним, снисходительно-дружеским тоном:

— Вы, ребята, еще, наверно, помните свое детство в девяностые. Когда нормальных продуктов не было, а нас травили импортной химией, типа масла «Рама» и «ножек Буша». Это были коварные происки ястребов Пентагона — постепенно ослабить и погубить наше население без войны. Теперь вам под силу это изменить и послужить отчизне. Я хочу вам предложить целевой контракт, по которому вы пройдете у нас на агрокомплексе производственную практику, а по окончанию учебы получите здесь работу и жилье. Как вам такая идея?

Мы ответили гробовым молчанием. Хозяин видимо принял такую реакцию за удивление и продолжил:

— Этот документ даст вам очень серьезные преимущества. Вы стопроцентно получите диплом. Ректор не посмеет вас отчислить — вы теперь специалисты по целевой программе государственного значения! При устройстве на работу парни получат освобождение от армии. Полное освобождение, я подчеркиваю! — Семен Георгиевич снова перешел на пафосный «партийный» тон. — Потому что обеспечение продовольственной безопасности страны — задача более важная, чем армейская служба. Вы здесь будете на переднем крае обороны страны, своим трудом защищая сотни тысяч мирных людей!

Хозяин кабинета замолчал и снова внимательно оглядел нас, оценивая реакцию. Затем сделал большой глоток из стоявшей перед ним изящной фарфоровой чашки и заговорил вновь:

— Всем сразу будет предоставлено жилье. Одиноким один домик на двоих, а если вы семейной парой приедете, то домик сразу лично ваш. Все дома новой постройки, огород десять соток, газ и прочие удобства. Асфальт везде проложен. Тут у нас в поселке школа отличная и детсад недавно отремонтировали. Все условия для идеальной жизни! Конечно, молодой семье тяжело, ну так я выделяю подъемные — единовременно годовой оклад! А ежели вы одинокие пока, ничего. Видели, какая у нас в поселке молодежь, девчата особенно. Не чета городским! Вы на дискотеку в клуб сходите. Я из своих личных денег туда всю аппаратуру купил, лишь бы молодежи было не скучно. Сходите, сходите, надо же и отдыхать, дело-то молодое, познакомиться там, погулять, все дела. Ну, в общем, осваивайтесь, не стесняйтесь, увидите, что такое чудесное место еще надо поискать.

Он взял трубку одной из вертушек и, набрав одну цифру, произнес:

— Лидочка, принесите документы.

Через несколько секунду в кабинет вошла секретарь и положила перед каждым довольно толстый договор, набранный мелким шрифтом, и ручку. Учитывая объем около 10 листов это выглядело странным. Семен Георгиевич довольно потер руки:

— Вот, ребята, можете подписывать. Тут все учтено, все без обмана. И практика, и учеба, и жильё, и подъемные! — сделал он акцент на последнем слове. — Подписывайте и сможете спокойно работать и учиться.

Мы в молчании принялись листать бумаги, пытаясь вникнуть в запутанные формулировки. Первым опомнился Юра:

— Спасибо за столь лестное предложение. Но есть несколько сложностей. Я уже обучаюсь по целевой программе школы собаководства ФСБ. И моя работа тоже будет важна для государственной безопасности. Я, конечно, могу расторгнуть тот договор, но для этого нужно домой съездить, это так просто не решается.

— Мне нужно с родителями переговорить, я не местный и сюда изначально не планировал переезжать… — подхватил Вован.

— Да, да, — загомонили остальные. — Как без родителей, надо посоветоваться. Планы другие были, все так неожиданно…

Семен Георгиевич раздраженно нахмурился, а затем вновь натянуто улыбнулся:

— Ну, конечно, я вас не тороплю. Поработаете, осмотритесь, освоитесь. Будете хорошо работать — я вам заплачу. Две стипендии за три недели, как вам?

— А можно я тогда договор с собой возьму? — поинтересовался Юра. — Что бы изучить повнимательнее, каждый пункт.

— Нет, — рявкнул хозяин кабинета. — Это вам без надобности, вдруг потеряете. И еще, когда работать станете, будьте очень аккуратны. И коровы и оборудование дорогое, не дай бог с ними что-нибудь случится! А я за всем слежу, — он махнул рукой в сторону монитора на столе. — У меня везде камеры!

— Конечно, конечно — мягко улыбнулась Лена, моргая своими великолепными ресницами. — Мы будем очень аккуратны. А с договорами потом определимся. У меня папа очень строгий, я с ним сориться не хочу.

— Идите, работайте, и так уже утреннюю дойку тут просидели. А на счет договоров подумайте, я вас еще раз вызову в конце, потом предлагать не буду. У вас ведь сто человек на курсе, много желающих будет, — директор сделал жест рукой в сторону двери, давая понять, что аудиенция окончена…

Мы вышли на улицу и остановились возле входа в контору. Выдался удивительно погожий день, ярко светло солнце и было даже жарко для конца сентября. Первым нарушил молчание Тоха:

— Экономист, а где это ты школу собаководства ФСБ нашел? И еще целевое обучение от них получил?

— Это была творческая импровизация, — ухмыльнулся Юра. — Мне показалось, этого дедушку надо было чем-то осадить слегка и я, похоже, угадал.

— А вам не показалась, что он как будто на партсобрании перед комсомольцами выступал? — заметил Вова. — Я все ждал, когда он про постройку коммунизма брякнет, было видно, что ели-ели сдерживается.

— Это все неискоренимый «совковый менталитет», — сказала Лена. — Он у старых пердунов в подкорку въелся, ничем не вытравишь.

— А мне кажется, «совковый менталитет» тут совершенно не при делах, — не согласился я. — Это просто техника манипулирования людьми, старая как мир. Сыграть на патриотических чувствах молодежи, что бы сэкономить на оплате труда. Типа, идите, вкалывайте за идею. Я уверен, что, будь сейчас на дворе 1904 год, то в кабинете висел бы портрет царя-батюшки, а втирал бы он примерно тоже самое. Разве что про святую православную церковь вспомнил бы, супротив басурманских нехристей.

— Хватит трындеть попусту, — оборвала дискуссию Беговая. — Давайте по делу. Мы сейчас здесь, уехать не можем… Значит, надо работать. Подписывать ничего не будем, но и лишние конфликты нам даром не нужны, в любом раскладе он в нашем ВУЗе имеет серьезное влияние. Пошли, показывайте ваш «чудо-комплекс», я как раз в Европу съездить хотела.

Мы пошли по дороге к комплексу. Неожиданно с боковой улицы вывернул потрепанный микроавтобус ПАЗик и остановился, поравнявшись с нами. Из него вылез Саша и еще один парень чуть постарше, очень накачанного вида.

— Закончили беседовать? — спросил Александр.

— Да, нам обрисовали радужные перспективы работы в вашей замечательной агрофирме, — дипломатично ответил Тоха.

— Отлично, тут нам вас разделить нужно. Два человека поедут с Иваном, — Саша кивнул на своего спутника. — На свиноферму, это на соседнем отделении, двенадцать километров отсюда. Давайте одну девушку и одного парня, чтобы вам не скучно было.

— Нет, я против, — резко отозвалась Беговая. — Я за Леной приглядывать должна, одну её не отпущу.

— Тогда давайте двух парней, — подал голос Иван. — У меня работа непростая, парни лучше справятся.

— Давайте вы с Вованом поедете, — предложил я Экономисту. — Мы с Тохой уже тут освоились, теперь девчонок в курс дела введем, а вы там пока все разведаете. Потом поменяемся.

— Ладно, давай мы поедем, — согласился Юра. — Мне пофигу в принципе, лишь бы с обедом не запаздывали.

Они полезли в автобус и тот, бзднув напоследок масляным дымом, покатил к выезду из поселка. Саня пошел с нами.

— Этот Ваня, кстати, нашей Ани-зоотехника жених. Серьезный парень, у себя дома такую качалку оборудовал — загляденье просто, — сообщил главврач восхищенным тоном.

— Лучше бы он библиотеку оборудовал, — раздраженно заметил Тоха. — Это гораздо более ценно по нынешним временам.

Мы прошли на комплекс и Саша повторил небольшую экскурсию по корпусам. Беговая воспринимала все совершенно спокойно, а Лена непрерывно ахала и охала, выражая восхищение по разным поводам. Особенный восторг у неё вызвали милые маленькие телята.

— Ты б к четвертому курсу хоть раз на учхоз сходила, еще раньше такое увидела бы, — мрачно заметила Пчелка. — А то развела сопли, ути-пути, теляточки, тьфу.

— Ты бездушная стерва, — огрызнулась Лена. — Как ты вообще решила стать ветеринаром без малейшей капли любви к животным?

— Я люблю животных, иногда даже таких кобылиц как ты, — ответила Беговая и крепко ущипнула Лену за задницу. — Но я учиться поступала, а не по клубам жопой крутить. И как ферма устроена, знаю не понаслышке.

— Успокойтесь, девочки, — поспешил вмешаться Саша. — Пойдемте в кабинет, я выдам вам препараты и объясню, что нужно делать.

В кабинете первой задачей стало раздобыть для Лены подходящую спецодежду. Она не взяла ничего путного из дому, а в наличии ничего подходящего не оказалось.

— Ладно, одевай это пока, прямо поверх кофты, а я после обеда на тебя спецовку в складе возьму, — махнул рукой Саша, жертвуя довольно застиранный, но все-таки белый, халат.

Он был гораздо большего размера, чем нужно, поэтому Лена закатала рукава, длинной он оказался ей по щиколотки, а растянутые карманы телепались гораздо ниже пояса.

— Пойдет, — кратко охарактеризовал костюм Тоха. — Что нужно делать?

— Вам уже давно пора заняться обрезкой и лечением копыт в карантинном корпусе, — сказал главврач. — Там уже станок для фиксации установили, идите. Загоняете, обрезаете, потом ставите перевязанных в отдельный загон. Все ясно?

— Да, конечно, — ответил я за всех.

Мы рассовали по карманам склянки с препаратами, бинты, ножи и прочую мелочь. Тоха подхватил на плечо большие щипцы для копыт и мы отправились.

В корпусе мы сразу заметили станок для фиксации, стоявший в пустом загоне. Это была современная конструкция, сваренная из квадратных стальных труб и снабженная системой блоков и лебедок, позволяющих поднять и удерживать на весу любую из конечностей животного. Проблемой было только загнать корову в станок. Видимо, прошлые «обрезчики копыт» доставили им много неприятных впечатлений и теперь животные категорически не хотели заходить в станок. Чтобы загнать первую корову мы потратили примерно полчаса и довольно много усилий. Дальше дело пошло сноровистей, но все равно не так просто. Мы с Тохой основательно вспотели, бегая за буренками. Я скинул балахон и остался в одной футболке.

— Мне скучно просто так стоять, — подала голос Лена. — Дайте и я что-нибудь поделаю?

— Ты же не обрезала копыта никогда, — огрызнулась Беговая, ловко орудуя ножом. — Стой на подхвате.

— Но бинтовать-то я умею, — возразила Лена. — Что я как истукан?

— Да ладно тебе, дай ей поучаствовать, — вступился я. — Иначе зачем она сюда приехала?

Лена взялась забинтовывать обработанную Пчелкой ногу. Она сделала это довольно аккуратно, а затем тщательно пропитала повязку береговым дегтем.

— Ну вот, а вы говорили — мол, не справлюсь, — гордо провозгласила Лена, обернувшись к нам. — Я своим собакам часто повязки накладывала, умею кое-что.

В этот момент она допустила критическую ошибку. Стоя сразу за коровой, она отпустила стопор лебедки, освобождая зафиксированную в станке ногу. Буренка почувствовала свободу и сразу лягнула ногой, пытаясь освободится из ужасного плена. Удар пришелся Лене точно в середину бедра и отбросил её к стене. Мы рванулись к ней, Лена схватилась за ногу и громко кричала, а на белой ткани халата быстро проступало огромное темное пятно…

 

Глава 12. Двухцветный этюд

— Больно, жжется, ааа!!! — вопила наша подруга, держась за ногу.

Беговая резво подскочила к ней и рванула полы халата.

— Бля, да это склянка с йодом! — воскликнула она. — Не дергайся, дура, дай кость прощупать.

Действительно, Лена сунула в отвисший карман двухсотмиллилитровую стеклянную бутылку йода и именно в неё пришелся удар. Теперь йод пропитал ткань халата и одежду по ним. Пчелка ловко, в несколько касаний ощупала ногу и вынесла вердикт:

— Все цело, перелома нет, а ну, быстро, вставай! — она за руку подняла Лену с земли и неожиданно рванула молнию на её джинсах.

— Ай, что ты делаешь? — возмутилась «леди».

— Наклонись, обопрись о стену и ноги раздвинь, — скомандовала Беговая. — Если сейчас тебе йод в щель затечет, ты еще не так запоешь.

Она стянула с Лены трусы и, сорвав со своей головы бандану, принялась вытирать йод. Мы с Тохой замерли, пораженные великолепным зрелищем. Лена стояла, согнувшись, с джинсами и трусами, спущенными до щиколоток, её правая ягодица приобрела совершенно африканский, шоколадно-коричневый, цвет. По сравнению с белоснежно-белой второй половиной это создавало удивительный контраст, усиливавшийся ветвистыми струйками йода, которые, сбегая вниз по ноге, образовали причудливый узор ниже колена. Дополняла картину присевшая рядом Пчелка, с растрепанными волосами, энергично вытиравшая межъягодичное пространство банданой. К сожалению, она быстро заметила наши восхищенные взгляды и сразу же рассвирепела.

— Чё вылупились, гандоны, вы еще подрочите мне тут! Тоха, ну-ка, быстро, бля, в кабинет за другим халатом, а ты, придурок, коровой займись, ща выскочит нахрен! — гневно рявкнула Беговая.

Мы немедленно взялись выполнять приказы. Тоха с места рванул в доильный корпус, а я занялся станком. Лена хныкала что-то невразумительное, а Беговая пыталась её успокоить. Корова, тем временем, умудрилась запутаться в веревке и мне пришлось приложить немало усилий, что бы вновь её нормально зафиксировать.

Вскоре вернулся Антон с новым халатом, который Лена повязала наподобие длинной юбки и в таком виде отправилась в кабинет ветврачей. Мы с Антоном вернулись к работе, а Пчелка побежала в гостиницу, чтобы принести своей подопечной нормальную «цивильную» одежду.

— Опасная, однако, работа, — орудуя щипцами, сказал я. — Все могло куда хуже закончиться.

— Это да, — согласился Тоха. — Учитывая местные особенности, хрен его знает, что тут с открытым переломом делать. Хорошо, что все обошлось.

— Жаль, я только без вспышки сфотографировать смог, — пожаловался я. — Боюсь, кадр плохо получился.

— Ты чего, еще сфоткать успел?! — изумился Тоха. — И Беговая тебе фотоаппарат об голову не разбила?

— Я аккуратно, вон оттуда, — я указал на угол загона, где висела моя куртка-спецовка. — Типа в карман куртки за шприцами полез и аккуратненько, не глядя, щелкнул пару раз. Шпионское фото и отличный компромат.

— Если девчонки узнают, они тебя живьем зароют!

— Риск — благородное дело. Может быть, я потом на каком-нибудь конкурсе фотографий главный приз за него получу, — размечтался я. — А может вообще ничего и не получилось, размыто все. Хватит болтать, давай за работу.

До обеда мы успели обработать еще несколько животных, а потом собрались в столовую. Зайдя перед этим в доильный корпус, мы застали там Лену и Аню, которые о чем-то оживленно беседовали и весло смеялись. Вошедшая следом Беговая угрюмо кивнула в их сторону:

— Встретились два одиночества. Как две сестры, в роддоме разлученные, бля. Танцы, мода, клубы, «хи-хи» — «ха-ха» непрерывно. Я уже родилку обошла, а они как сели, так и сидят, работнички, — сердито возмутилась она.

— Не возмущайтесь и не переживайте, мы после обеда все успеем сделать, — радостно ответила Аня, по непонятной причине обращаясь к Пчелке на «вы». — Я с Сашей договорилась, он отдала Лену мне в помощницы, как раз в лаборатории дел накопилось и в документах порядок навести.

— В навозе от меня все равно мало толку, — подхватила Лена. — И нога ушибленная болит, не знаю, как до столовой дойду.

— Запрыгивай, я тебя на спине донесу! — радостно предложил Антон. — Мне не впервой, мы так товарища со сломанной ногой тридцать километров по горам пёрли.

— Нет, нет, я как-нибудь сама потихонечку, — запротестовала Лена. — Вы идите, мы вас догоним.

Мы с Тохой вышли из корпуса, и увидели, что Беговая уже отошла на добрых сто пятьдесят метров. Вообще перемещаться очень быстрым шагом или даже бегом было её характерной привычкой. Я очень быстро это почувствовал во время походов с ней на свидания, которые неизменно завершались, вместо поцелуев, попытками отдышаться.

В столовой, после обеда, ко мне подошел Алексей, инженер-монтажник:

— Привет, Яр, мы сегодня уезжаем. У меня осталась кой-какая походная мелочевка, типа одноразовых стаканчиков и тарелок. В сумку пихать смысла нет, только помнется, давай я вам отдам? — предложил он.

— Давай, бедным студентам все пригодится. Даже носить далеко не придется, мы вроде должны в вашу комнату сегодня переселиться, — согласился я.

— Ну, тогда, наверное, можете вселяться. Мы уже все вещи упаковали, ребята сейчас на другом объекте, потом только заедут меня забрать шмотки. А комната уже практически свободна.

— Слушай, Леха, а ты, как приедешь, в городе будешь или еще куда дальше махнешь? — поинтересовался я.

— Неделю точно, у меня типа отпуск, а потом у нас, вроде, в пригороде объект, так что надолго не пропаду, а что?

— Да мы тут думали в город на какой-нибудь движняк выбраться, типа рок-концерта. Ты бы мог разведать о мероприятиях на следующие выходные и в смс отписать, я тебе номер дам мегафоновский? А если будет возможность, то и билеты прикупить, я тебе деньги отдам. Тут в деревне сидишь как сыч в дупле, информации никакой, — попросил я.

— Лады, я посмотрю, — согласился Алексей. — Билеты не обещаю, но по афишам пробегусь. Пойдемте в гостиницу, я гляну, что у меня еще лишнее водится.

Вернувшись в наше обиталище, мы увидели Розу Петровну, которая внимательно осматривала оставленную монтажниками комнату. Заметив нас, она тут же сказала:

— Вы как раз вовремя. Помогите собрать вещи вашего соседа-агронома и перенести в мой кабинет.

— А это еще зачем? — поинтересовался я.

— Участковый заходил, — пояснила заведующая гостиницей. — Сказал все убрать до возвращения хозяина. Этого алкаша утром на остановке видели в день исчезновения. Он пьяный в автобус до райцентра залез. Теперь его районные менты ищут там. И водила, и наши деревенские видели, как он там выползал. Ну, а наш участковый сказал, мол, вещи соберите куда-нибудь, закройте на ключ, чтоб, когда вернется, претензий не было. А я почем знаю, где его вещи, а где ваши? Так что соберите сами и в шкаф засуньте, который в кабинете у меня стоит, а дальше я сама разберусь.

— Хорошо, сейчас сделаем, — согласился Тоха.

— Свои вещи тоже собирайте по-быстрому и перетаскивайте сюда, — Роза Петровна махнула в сторону комнаты монтажников. — Я вечером сюда девочек ваших заселю.

— Давно хотел полюбопытствовать, — неожиданно обратился Антон. — Почему остальные номера пустуют, а вы свой кабинет как дополнительный используете?

— Так-то ж номера люкс! — воскликнула Роза Петровна. — Там телевизор и диван в каждом. Разве ж вас туды пустишь? Это только для особых гостей. Комиссия там какая, или проверка. Поэтому закрыты и ни-ни, даже не думай! Но хватит болтать, тащите вещи этого Васьки-путешественника.

Мы быстро выполнили требуемое, а также забрали у Алексея набор тарелок и стаканчиков, а также полпачки пакетированного чая. Другие участники нашей команды на обед в гостиницу не пришли, видимо девочки поспешили обратно на комплекс. Мы же решили не торопиться и занять лучшие места в новой комнате. По зрелому размышлению это были кровати стоящие возле двух окон большой комнаты. Распихав вещи и немного передохнув, мы отправились на работу.

В кабинете ветврачей нас уже поджидал Саша.

— Ребята, где вы ходите? Больше чем на полчаса с обеда опоздали! — возмутился он. — Девочки вон уже давно на месте, Лена Ане с племучетом помогает, а вторую, забыл как её зовут, в телятник послал пролечивать.

— Зови её Пчелка, она трудоголик неисправимый, — посоветовал я. — Нам-то что делать?

— Да тоже, что и делали. У вас хромых полный корпус. Кусачки взяли и вперед. Только с йодом аккуратнее, у нас последняя бутылка.

— Не боись, обойдемся без акробатических номеров, — успокоил его Антон.

В карантинном корпусе мы продолжили работу по старой схеме. Загоняли корову в станок, чистили и обрезали копыта, обрабатывали раны, бинтовали и пропитывали повязку березовым дегтем. Работа продвигалась размеренно и уныло, мы почти не разговаривали, задумавшись каждый о своем. Часа через два в корпусе появилась Беговая. На голове, вместо испорченной банданы, у неё было повязано полотенце. Это придавало ей уютно-домашний вид, будто она только вышла из душа.

— Так, мальчики. Я пришла одного из вас сменить, — объявила она. — Этим дурам нужен кто-нибудь сильный, чтобы бирки на уши телкам развешивать. Я, конечно, могу, но меня уже от их болтовни уши вянут, боюсь не сдержусь и им куда-нибудь бирки приклепаю.

— О! Я готов! — обрадовался Тоха. — Всегда хотел пирсинг-мастером стать.

— Ноги в руки и вперед! — напутствовал я его. — Если что, там свежую солому завезли, за кормоскладом сложили — рекомендую!

— Работай давай, — одернула меня Пчелка. — мечтать под одеялом будешь!

— Тебе очень идет это полотенце, — попытался я разрядить обстановку. — Ты в нем такая загадочная, как восточная принцесса.

— Да, что-то есть, — согласилась она. — Я как принцесса Жасмин, а ты как мартышка Абу. Хватит болтать, работай!

Надо сказать, что трудиться в паре с Беговой было куда тяжелее, чем с Тохой. Она постоянно держала повышенный темп, будто боялась проиграть в каком-то социалистическом соревновании сама с собой. К ужину я чувствовал себя совершенно вымотанным и мечтал только о том, что бы упасть в кровать и больше не вставать. Пчелка, напротив, была бодра и полна энтузиазма.

— Маловато сделали, но в целом неплохо, — резюмировала она, разматывая с головы полотенце. — Только в этой штуки жарковато работать. Слушай, а у тебя запасной банданы нет, случайно? Я вторую дома забыла, хотела кусок ткани тут найти, но ничего чистого нет. Не рвать же последний чистый халат на комплексе, вдруг комиссия приедет….

— Есть, черная с королем и шутом.

— Отлично. Без голых баб — значит, пойдет, — обрадовалась Пчелка. — Пошли быстрее, я зверски проголодалась.

Я попытался идти в темпе Беговой, но у меня, как обычно, не получалось и я снова любовался её точеной фигурой мелькавшей впереди. Тоха плелся где-то сзади вместе с Леной и Аней.

В столовой Юра и Вова уже оккупировали большой столик, за которым мы и устроились всей компанией.

— Ну, что там за свинокомплекс? — поинтересовался я у ребят. — Тоже все по европейскому образцу с компьютерным управлением?

— Нифига, развалины семидесятых годов, — ответил Вован. — Не знаю, как тут на молочном, но там полная жопа. Грязь непролазная, ржавые кормораздатчики-луноходы, навозоудаление работает через раз. В станках бетонные полы ушатаные и такие ямы, что свиньи вровень с землей.

— Из более-менее приличного только пара родильных корпусов, — подтвердил Юра. — Они в конце восьмидесятых построены и неплохо сохранились. Но там кормораздачи нет как явления, свинарки железными тачками корм возят вручную по корпусу.

— А поголовья много? — заинтересовался Тоха.

— Хрен его знает, — пожал плечами Юра. — Мы не считали. Но у них еще одна ферма есть, дальше километров на пять. Мы были на маточной ферме, а там, значит, откормочная. Но, как я понял, состояние у неё не лучше. На этой персонал одет кто во что горазд, бабки-свинарки в основном работают. Ветврач один на две фермы, плюс два то ли фельдшера, то ли санитара. Препараты есть, а вот с Шиловыми жопа совсем, как и с хирургическим инструментом.

— Ага, мы вакцины плоскогубцами открывали, — подхватил Вован. — Потому как нечем больше. А ветврач, Андрей Петрович, колоритный такой дедок, еще Буденному коней лечил.

— В гражданскую что ли? — удивился Тоха.

— Не, после Великой Отечественной уже, — пояснил Вова. — Тут в соседнем районе был любимый конзавод командарма, вот он там и работал. Он и сейчас между фермами на коне мотается, весьма впечатляет.

— Лассо не кидает на скаку? — съехидничала Лена. — А то прямо ковбой Мальборо по рассказам.

— Чем старше бык, тем крепче рог! — отозвался Юра. — На счет лассо не знаю, а вот шашка с маузером у него наверняка дома приныканы.

— Вы почти угадали, — вмешалась в разговор Аня. — Андрей Петрович — очень крутой дедушка. Еще лет семь назад он был главным «казановой» всех окрестных деревень. Только недавно слегка успокоился.

— Мальчики, у меня к вам дело! — решила сменить тему Лена. — Я сейчас после ужина к Ане в госте пойду. А потом очень боюсь одна вечером возвращаться. Вы сможете меня встретить и проводить?

— А нам, думаешь, не страшно ночью по колхозу шариться? — поинтересовался Тоха. — Туда и обратно, тем более. Может быть, я лучше сразу с вами пойду?

— Нет, лучше не надо, — возразила заметно покрасневшая Аня. — У меня родители очень строгие, они не поймут. И мы с Леной хотели о своем, о женском поболтать. Ну что вам стоит вечером прогуляться? Тем более ты, Антон, уже знаешь дорогу.

— Ну, побудьте вы храбрыми рыцарями, оберегающими принцессу, — заигрывающим тоном потянула Лена. — Будьте мужчинами!

— Да пойдут они, никуда не денутся, — ответила за нас Беговая. — Мы сейчас не в той ситуации, что бы меж собой сраться. Но чтоб к одиннадцати закончила работать языком, оделась и готова была. Я их лично из гостиницы вытолкаю и без тебя обратно не пущу.

— Вот и договорились! — обрадовалась Лена. — До одиннадцати мне хватит.

— У меня одного такое смутное чувство, что наше мнение забыли спросить? — спросил я ребят. — Может быть, я спать собирался сразу лечь, наработался за день.

— Ничего, я тебя хорошо попрошу, — улыбнулась Пчелка. — Ты не посмеешь отказаться.

Когда мы вернулись в гостиницу, Пчелка взяла у меня обещанную бандану, повязала волосы и принялась проводить в кабинете Розы Петровны генеральную уборку. Я был сильно удивлен таким подходом:

— Когда это бабуля тебя припахать успела? Ты же в обед не заходила в гостиницу.

— Мы сегодня с Леной в вашу бывшую комнату переселяемся. Значит надо за собой все убрать и навести идеальный порядок, — пояснила она.

— Но тут и до вашего приезда идеального порядка не было, — запротестовал я. — Петровна тут не живет, а так, бывает иногда.

— Все равно, я по-другому не могу, оставить все как есть будет непорядочно, — сказала Пчелка. — Чем спорить лучше бы помог, вот возьми ковер и выбей на улице.

— Ладно, помогу, раз просишь. Только давай я тебя сначала в этой бандане сфотографирую, она тебе очень идет!

 

Глава 13. Лена Крофт и планы на будущее

После окончания уборки в комнате, я вернулся в комнату к парням. Ребята поставили одну из тумбочек в центр комнаты, сдвинули кровати и теперь играли в карты в этом импровизированном казино.

— О, Яр, с нами будешь? — поинтересовался Вова. — Давай в козла два на два заморочимся.

— Давайте разок, — согласился я. — Прикольно было бы на комплекс сходить и по сетке во что-нибудь зарубится.

— Кому как, — отозвался Экономист. — Я эти ваши стрелялки не люблю. Только выйдешь, тебя убивают сразу.

— А ты выбегать не пробовал? — съехидничал Тоха. — На присядках, гусиным шагом. Если играть не умеешь так и скажи.

— Ты тоже не во всех играх хорош. Давай вместо козла в преферанс сыграем? Умеешь? — спросил Юра.

— Ну, там все сложно, считать надо, писать чего-то. Я на компе когда-то давно пытался играть, но так и не вкурил до конца, — ответил Тоха.

— Потому что это благородная игра, в которую еще со стародавних времен только аристократы играли! — важно произнес Юра.

— Вот теперь, князь Юрий изволит нас обучить тонкостям благородной игры, — пафосно произнес Тоха. — Не так ли, князь?

— О чем ссоритесь уже? — поинтересовалась Пчелка, входя в комнату. Она была только из душа, и в этот раз тюрбан из полотенца на голове смотрелся уместно.

— О занятиях, приличествующих благородным джентльменам, — сообщил я. — Вот сейчас князь Юрий и виконт Антон как раз собираются устроить дуэль по этому поводу.

— Дуэли надо из-за прекрасных дам устраивать, — философски заметил Вова. — А карточные игры это как-то мелко.

— Да, дуэли из-за дамы это очень романтично, — согласилась Беговая. — Но если бы из-за меня устраивали дуэль, я бы лучше каждому ляжку сама прострелила, чтобы дурью не маялись, а занялись чем-нибудь полезным.

— В этой фразе вся ты, — сказал я. — Надо записать в золотой фонд цитат.

— Чем болтать попусту, лучше чаю организуйте, — принялась раздавать указания Пчелка. — Я сейчас пряников принесу, есть в запасе.

Она вышла из комнаты, а Юра закинул кипятильник в кастрюльку, служившую чайником. Остальные принялись разыскивать свои чашки, ложки и прочую мелочь. Тумбочку освободили от карт и принялись сервировать к чаепитию.

— Надо было за булочками в пекарню прогуляться, — сказал Тоха.

— Жрать на ночь вредно! — заметил я.

— Кушать всегда полезно, — согласился с Антоном Вова. — Но идти куда-то лень. Хорошо, что есть пряники!

— Ешьте, будете толстыми и красивыми, — гостеприимно предложила Пчелка. — Будет у нас четыре толстяка.

— Три толстяка и Тоха, — поправил я. — Этот заводчик глистов-чемпионов сколько не жрет, все равно худой как жердь.

— Не завидуй! — огрызнулся Тоха. — Ты просто мало двигаешься, а поесть любишь. Спорим, через десять лет на борца сумо будешь похож?

— Смотря, как жизнь сложится, — философски заметил Вова. — Может, жрать нечего будет через десять лет. Будешь бомжом на вокзале работать, стройным таким.

— Я думаю через десять лет в каком-нибудь секретном НИИ работать, — размечтался я. — Разрабатывать геномодифицированных коров с многоплодием как у свиней.

— Безумный профессор, — хихикнул Экономист. — Не забудь смесь бульдога с носорогом вывести.

— А ты куда работать пойдешь, когда закончишь? — поинтересовался я. — Рыбу в море лечить?

— Чё сразу рыбу? — обиделся Юра. — Я бы в дельфинарии с удовольствием поработал, у нас там есть неподалеку. Но из реального, конечно, на рынке работать или на мясокомбинате. Вот где уж точно не похудеешь.

— К гадалке не ходи, — согласился Вова. — Я тоже думаю в госветслужбу податься. Или на рынок, или на бойню. В нашем краю еще молкомбинатов много, там тоже надзор требуется. Но уж если о мечтах говорить, то я хочу свой питомник затеять, охотничьих собак разводить, таких, чтобы рабочих, а не диваны пролеживать.

— Знаешь, в какую сумму тебе такой питомник выльется? — поинтересовался Антон. — Даже если всех щенков продавать — в ноль выйдешь в лучшем случае.

— Как-то же у людей получается… и я смогу, — огрызнулся Вова. — А ты сам чем займешься, когда закончишь?

— Пойду в клинику работать, как и собирался, — ответил Тоха. — У меня неподалеку от дома есть, они меня ждут. Я, еще когда в школе учился, ходил туда смотреть и помогать по-мелочи.

— А потом что? Свою клинику откроешь? — поинтересовался Юра.

— Может и открою, как дело пойдет, — ответил мой товарищ. — Но я как-то об этом не мечтал пока. Я думал опыта наработать и перебраться куда-нибудь. В Европу или в Австралию. Куда-нибудь подальше от всего этого говна.

— Хорошо там, где нас нет, — заметил я. — С одной стороны, мир посмотреть интересно, с другой — переезжать куда-то я лично не готов.

— Скажи лучше, что тебе языки учить лень, это больше на правду похоже, — вступила в разговор Пчелка, которая до этого молча пила чай, думая о чем-то своём.

— А ты чем займешься, когда закончишь? — спросил её Юра.

— Не знаю. Правда, не знаю, — ответила Беговая. — После смерти отца мне толком некуда возвращаться, да и работы по специальности дома тоже нет. Поеду куда-нибудь, на новое место и начну все с нуля.

— Девушкам проще, — сказал Тоха. — всегда можно выйти замуж и все как-нибудь образуется.

— Нихрена это не проще, — неожиданно завелась Пчелка. — Выйдешь замуж, все будешь делать ради мужа, дом, очаг, дети. А он возьмет и уйдет к другой или умрет вообще. И все, жизнь рухнула. Нет, нужно быть полностью самообеспеченной и ко всему готовой. А вот тогда и замуж можно!

— В свои пятьдесят лет и с сорока кошками, — съехидничал Юра. — Сколько лет на это потребуется? Это вон у Ленки разве что получится, да и то, пока папик её жив.

Я аккуратно пнул ногой Юру под коленку. Упоминание смерти родителей было очень болезненно для Пчелки, поэтому я попытался его заткнуть. Но было уже слишком поздно:

— Что-то мальчики я устала уже. Пойду в комнату. А вы через полчаса отправляйтесь за этой гуленой, вот вам ключ от входной двери, — заявила она. — И не задерживайтесь, я спать не буду и время контролирую!

— Можно, я тебя провожу? — поинтересовался я. — Поговорим немного.

— В следующей жизни! — заявила Беговая и хлопнула дверью у меня перед носом.

— Романтический момент успешно похерен! — радостно сообщил Вован. — Может, бахнем по рюмочке, раз тебе все равно ничего не светит?

— Нет, пить лучше не будем, — вмешался Тоха. — Нам скоро в поход идти.

— Великий поход за прекрасной принцессой, так, сэр Антонио? — передразнил его Юра. — Или ты не пьёшь потому, что думаешь, с Аней что-то обломится?

— А ты чего переживаешь, из вас двоих прекрасная Елена может выбрать достойного, — парировал Тоха. — Или просто того, кто выживет в поединке.

— У Лены вроде парень есть, — заметил Вова. — Заезжал он как-то за ней после занятий. На нехеровом таком «мерине».

— Который вообще был «майбах», так, на секундочку, — уточнил я. — Но если под таким углом смотреть, то и Аня не одинока. Вы сегодня под началом её парня работали.

— Ванек, что ли? — переспросил Вова. — Неплохой мужик кстати, адекватный. Он не так давно этой свинофермой рулит, все пытается в порядок привести. Получается не очень, но главная проблема в материальной части. Там во всех корпусах ремонт нужен, а его не сделать на голом энтузиазме.

— Там не ремонт нужен, там проще все сжечь нахрен и заново построить, — подхватил Юрка-экономист.

— Я думаю, вам стоит поехать и самим посмотреть, — продолжил Вова. — А мы заодно исследуем молочный комплекс ваш. После стольких рассказов это очень интересно.

— Угу, и с девчонками поработаем, тоже веселее, — не унимался Юра. — И да, после сегодняшнего твоего фиаско, я думаю, и с Пчелкой можно попытаться дружить. Я вот не пойму, вы встречаетесь или нет?

— Встречаемся, иногда, — уклончиво ответил я. — А подружиться пробовать, не советую, ты еще не отъелся до моей весовой категории.

— Да не такой уж ты и здоровый, тоже мне, шкаф, — ощетинился Экономист. — Хочешь выйти обсудить?

— Угомонитесь оба, — вмешался Вован. — Или вы думаете, Пчелка тут в колхозе ружье не найдет вам обоим коленки прострелить? Давайте лучше еще разок в козла перекинемся!

Мы убрали со стола и снова взялись за карты. Через пару партий раздался громкий и решительный стук в стену.

— О, будильник сработал! — обрадовался Тоха. — Ребята, пора в поход.

— Вооружаться будем? — поинтересовался Вова.

— У тебя что, дробовик в сумке? — поинтересовался я. — Думаю, и так справимся.

— Дробовик — не дробовик, а есть кое-что, — загадочно ответил Вова. — Но, если считаешь не нужным, пошли так.

— У меня ремень со свинцовой пряжкой, он всегда со мной, — похвастался Экономист. — Пригодиться, если что.

— Еще раз самому себе в лоб зарядить? — сострил Тоха, показывая на шрам у Юры на лбу. — Будешь дважды Гарри Поттер.

— Это не от того шрам вообще, — обиделся Юра. — Хватит болтать, пошли уже, а то спать охота!

Мы вышли на улицу. Было довольно прохладно, но безветренно, и, благодаря ясной ночи, на небе ярко светили звезды. Дорога выглядела пустынно, только от бара-магазина долетали звуки музыки. Тоха махнул рукой, указывая направление:

— Нам туда, по дамбе за пруд. Вы не поверите, но Анна живет на заречной улице, — сообщил он.

— Какое оригинальное название, — усмехнулся Юра. — По правде нужно было назвать «запрудовая».

— Ничего, я в одной станице видел улицы «набержная» и «портовая». По обеим сторонам примерно такого же пруда, — сообщил Вован.

— Ну, в вашем Кубанистане чего только не увидишь, — улыбнулся я. — Там и «Веселая жизнь» с кладбищем, и много чего еще.

Мы прошли мимо поселковой школы, довольно большого двухэтажного здания, по дороге к дому Ани. Последние две улицы были как будто бы отсечены от остального поселка длинным и узким прудом-ставком, а сама дорога проходила по дамбе. Во время первого осмотра мы не заметили их, считая поросший камышом край пруда границей поселения. Улица была слабо освещена, фонари висели только на трех или четырех столбах, на большом отдалении друг от друга. Анна жила в обычном одноэтажном доме, типовой колхозной постройки, однако, было видно, что её отец умелый хозяин, к дому явно была пристроена пара комнат и капитальный гараж. При нашем приближении за калиткой разразился громким лаем огромный алабай.

— Ближе подходить не будем, — сообщил Антон. — Песик нервный, но хорошо звонок заменяет. Сейчас выйдут, наверное.

Действительно, дверь вскоре отворилась и на пороге появились Лена и Аня. Они мило попрощались и Лена выпорхнула за калитку.

— О, мой рыцарский эскорт прибыл, — очаровательно улыбнулась она. — Спасибо, мальчики.

Мы отправились в обратный путь. Лена была в хорошем расположении духа и совершенно не хромала, видимо даже ушиб был незначительным.

— Ребята, на улице спокойно, полчищ врагов не наблюдается, давайте немного прогуляемся? — предложила она. — Я фотоаппарат захватила, щелкнете меня пару раз в каком-нибудь интересном месте?

— Пойдемте к школе? — сориентировался Тоха. — Там с дороги какие-то скульптуры были видны.

— О, пойдемте, — обрадовалась Лена. — Я люблю развалины. Мне в старших классах хотелось стать археологом. Но не унылым ученым, а этакой Ларой Крофт, расхитительницей гробниц. Как в компьютерной игре, в которую мой брат играл. Меня тогда жутко бесило, что к нему старшие ребята приходили и все только игрой интересовались, а на меня внимания не обращали. И с тех пор, куда бы мы с родителями отдыхать не ездили, я везде старалась на какие-нибудь развалины залезть и сфоткаться.

— А из пистолетов ты тоже училась стрелять? — поинтересовался Вова. — Как Лариса Крофтман?

— Нет, оружие это не мое, а вот тайны и загадки куда интереснее, — сообщила Лена. — Но с историей у меня нелады, так что победила любовь к животным. Честно говоря, я не очень хотела сюда поступать, думала просто открыть свой приют для животных с ветеринарной клиникой, быть там не ветврачом, а директором. Но папа настоял, что бы я получила ветеринарное образование. Сказал, что если я не буду разбираться в вопросе, меня обязательно облапошат.

— Мудрый у тебя папаша, — заметил Юра. — Ты в него пошла?

— Красотой точно в маму, а умом в папу, — похвасталась Лена. — Мама толком нигде не работала, всегда домохозяйкой была, нас с братом воспитывала. А я так не хочу, у меня есть цель в жизни и ублажать пусть даже самого лучшего мужчину — не для меня!

— Ого, как ты мощно сейчас заявила, — удивился я. — Тебя ночью, случайно, Беговая не укусила? Она любит такие резкие высказывания.

— Я всегда так считала, — отозвалась Лена. — Будь у меня цель замуж выйти, давно бы вышла. Но я не хочу пока, мне и так интересно.

Мы подошли к школе, во дворе перед зданием и правда виднелись две фигуры, на некотором расстоянии друг от друга, пионер и пионерка. Лена извлекла из сумочки невероятную для наших времен редкость — «цифровой» фотоаппарат и протянула его Юре:

— Щелкни меня с этими артефактами, — попросила она. — Вот на эту кнопочку. А потом я вас, ребята, если захотите. Только, давайте без групповых фото, я не хочу свои раздавать лишний раз.

— А кого ты стесняешься? — поинтересовался Вова. — Гипотетического жениха?

— Отсутствия макияжа, дурик, — огрызнулась Лена. — Одно дело — моя личная коллекция, другое — всякие чужие альбомы.

Мы сделали несколько кадров, Лена с обеими скульптурами, а мы только с пионеркой, и отправились дальше.

— Так что ты после окончания сразу приют откроешь и примешься всех бездомных спасать? — ехидно поинтересовался Экономист.

— После последних событий не знаю, я никогда отца таким злым не видела, — пожаловалась Лена. — Но, думаю, он отойдет. Я надеюсь, денег даст поначалу, но вот точно не будет постоянно все оплачивать. Хочу сначала открыть ветеринарную клинику с зоомагазином и груминг-центр, чтобы прибыль получать. А там посмотрим. Кстати, мальчики, мне нужны будут в команду талантливые ветврачи, если вы с этой целью интересуетесь.

— Моя будет посмотреть, — коверкая голос, отозвался Тоха. — Ты открой клинику сначала.

Тем временем, мы подошли к гостинице. Дверь была освещена, а на пороге стояла Пчелка, она была явно чем-то встревожена и быстро заговорила:

— Ребята, минут двадцать назад прибегал ваш Саша-ветврач, сказал, из райцентра звонили, с ветстанции. Где-то в поселке неподалеку вспышка бешенства в нескольких дворах. Они уже выехали на ликвидацию, а ДУК на дезинфекцию гонять не будут, местный колхозный задействуют. Короче, к пяти утра надо два добровольца ехать дезинфицировать. ДУК к гостинице подъедет.

— Кто поедет? — деловито поинтересовался Вова. — Жребий будем тянуть?

— Не надо жребия, — сказал я. — Поедем мы с Тохой. У нас тут особое задание от Петровича из лаборатории имеется и опыта в дезинфекциях больше.

 

Глава 14. Смертельный троакар

Еще затемно, минут в десять шестого, за нами заехал ДУК. За рулем сидел Вадим, явно не слишком довольный внеплановой работой.

— Далеко ехать? — поинтересовался Тоха.

— Километров пятнадцать, — ответил он. — Это если по грунтовке, а по асфальту крюк большой, почти пятьдесят выйдет. Хутор «Жуковка», он не к нашей агрофирме относится, конезаводской вообще. Я не знаю, за каким хером меня туда послали, вот пусть с конезавода и дезинфицируют, бля.

— А что это за конезавод такой, — поинтересовался я. — Я слышал, что все окрестные поселки — часть вашей агрофрмы, а конезавод, получается, нет?

— Конезавод — нет. Его еще лет пять назад «Газпром» выкупил. И они теперь крутые стали. Местных на работу не берут почти, строгий отбор. Коней элитных для скачек разводят, охраны как в банке, даже к пастбищу не подъедешь, — пояснил Вадим. — Чуть что, в воздух палят, а там, гляди, догонят, колеса прострелят и пиздюлей навешают.

— А зачем Газпрому кони? — удивился Антон. — Что они с ними делают, торгуют?

— Часть торгуют, конечно, но в основном это подарки для зарубежных партнеров по бизнесу. Тут как-то они приезжали посмотреть, так все дороги перекрыли и близко к поселку не подпускали никого. А гости на трех вертолетах прилетали и прямо на заводе садились.

— И в таком крутом хозяйстве что, своего ДУКа не водится? — удивился Тоха. — Зачем нас гонять?

— Вот и я говорю, охренели вконец, — возмутился Вадим. — Не говоря о том, что ветслужба из райцентра свой должна была прислать и сами дезинфекцию делать.

Мы тряслись по грунтовке в довольно шустром темпе. Видимо, Вадиму было глубоко плевать на техническое состояние машины, и он не страшился убить подвеску. Разговаривать при такой езде было чревато прикусыванием языка и дальнейший путь мы проделали молча. Грузовик тяжело вскарабкался на холм и, свернув за посадку, остановился. Поперек дороги стояла белая нива ветеринарной службы. Возле неё курили три мужика, один из которых держал охотничье ружье. Старший подошел к нам.

— Привет! Дезинфекторы? Вам Михалыч объяснил, что делать? — обратился он к Вадиму.

— Никто и ничего не объяснял. С вечера завгар сказал ехать в пять утра, брать студентов и валить сюда, — ответил водитель. — Воду я залил в бочку, а растворы пускай сами делают, мне за эту химию не доплачивают.

— Понятно, — ответил мужик. — Ладно, сейчас.

Он вернулся к машине и достал из салона какой-то сверток. Подойдя к пассажирской двери, он протянул его мне:

— Вот, возьмите, оденьтесь сразу, тут одноразовые комбинезоны, маски и очки. Как на хутор заедете, езжайте к четвертому дому с дальнего конца. Там еще волга стоит, не перепутаете. Сергей Михалыч где-то рядом, он вам объяснит, где и что дезинфицировать.

— А вы что, карантинный пост тут организовываете? — полюбопытствовал Тоха.

— Нет, мы охотников ждем. Сейчас должны подъехать еще несколько человек. Местные говорили, видели здесь нескольких волков, надо их отстрелить срочно. Давайте, поторапливайтесь, не стойте.

Мы облачились в предоставленные костюмы «зайчиков», но маски и очки надевать не стали. Вадим поворчал, но тоже надел одноразовый комбинезон и мы продолжили путь. Метрах в двухстах от заставы начинался хутор. Дворов в нем было всего штук пятнадцать и все они вытянулись вдоль грунтовки с одной стороны. Дорога вела дальше из хутора и вливалась, через пару километров, в асфальтовое шоссе, соединяющее райцентр и основную усадьбу конезавода. Посредине пути, не доезжая четвертого дома, стояла пара машин, волга ветеринарной службы и уазик без опознавательных знаков. Вадим остановил ДУК, не доезжая до места, и мы с Антоном вылезли из машины. В свете фар на щебне, которым был отсыпан въезд в ворота пятого дома, отчетливо наблюдались следы крови. Чуть поодаль, возле ворот четвертого дома стояла еще одна машина, белая волга, припавшая на одно колесо. Левое крыло машины было посечено крупной дробью или картечью, «каток» пробит и спущен. Подойдя ближе, я рассмотрел большое кровавое пятно возле простреленного колеса и мелкие брызги на самом автомобиле. Все это придавало машине жутковатый вид смертельно раненого зверя.

— Нихера себе! — пробубнил Тоха сквозь маску, которую все-таки нацепил. — Тут вчера, походу, жарко было.

— Ходи аккуратно, — предупредил я. — Хрен его знает, где тут слюны накапало.

В четвертом дворе суетились два человека в одноразовых комбинезонах. Подойдя ближе, мы увидели, что они отрезают голову собаки, что бы упаковать её в большой бикс, стоявший подле. Один из них встал и мы узнали в нем Сергея Михайловича, главврача местного СББЖ.

— Доброе утро, хлопцы, вовремя приехали. Работы тут невпроворот. Сейчас мы с Ольгой Александровной закончим, и будете всю эту территории дезинфицировать. Вы пока к моей волге подойдите, там водитель сидит, возьмите у него в багажнике мешок каустика и делайте раствор. Только «самовар» на ДУКе как следует раскочегарите, раствор горячий нужен. И аккуратно там, где пятна крови, у въездов и вдоль забора, не ходите, обойдите с другой стороны.

— Это «тузик» тут столько делов натворил? — полюбопытствовал Тоха.

— Нет, этот непривитый с ним в контакте был, усыпили для упреждения, некуда тут в карантин сажать, — пояснил Сергей Михайлович. — Хватит болтать, я вам потом расскажу, сейчас некогда.

Мы отправились исполнять указания. Вадим подъехал поближе и поставил ДУК между дворами, я полез на бочку делать раствор, а Антон принялся разматывать шланг. Вскоре подошел главврач и стал показывать, какую площадь нужно покрыть дезинфекцией. Кроме улицы следовало омыть забор, существенную часть обоих дворов и простреленную волгу.

— С неё же краска слезет, разве нет? — запротестовал я.

— Делай, что сказали, и не умничай, — оборвал меня Сергей Михайлович. — Антон, пойдем, поможешь с остальным разобраться.

Я принялся за работу, а Антон с ветврачом взяли в багажнике две канистры и пошли куда-то за дворы. Вскоре из-за домов, на фоне рассветного неба, показался столб черного дыма, вероятно, там жгли трупы собак. Я заканчивал обрабатывать территорию и в это время из калитки появилась женщина с двумя большими биксами. Водитель помог ей погрузить пробы в багажник, а женщина сняла одноразовый комбинезон, перчатки и бахилы и подошла ко мне.

— Я тут оставлю спецодежду, — произнесла она. — Сергей Михайлович сказал, чтобы вы потом сожгли вместе с вашей.

— Хорошо, давайте, я уберу.

Я огляделся в поисках куда бы деть полученное, потом отцепил от ДУКа ведро и временно затолкал все туда. Женщина сел в волгу и машина уехала в сторону шоссе. Вскоре появились Антон и Сергей Михайлович.

— Справился? Отлично! — сказал ветврач. — Я сейчас уеду, а вы через час проведете повторную обработку. Потом соберете всю спецодежду, и сожжете вместе с вон той собачьей будкой, там вторая собака содержалась. ДУК после этого обратно в «индейку» поедет, а вы оставайтесь. Я за вами водителя пришлю, надо будет на скотомогильник съездить, пробы отобрать для Петровича. Вам все ясно?

— Да, сделаем, — отозвался Тоха. — Завтра привезем вам вакцину и пойдете у себя там по поселку кошек-собак прививать, я Сашу предупрежу, — сказал Сергей Михайлович. — И поаккуратнее там, скорее всего у нас тут, в округе, несколько бешеных волков обнаружилось. Сейчас мы охотников мобилизовали, но не факт, что всех сумеем найти.

— А здесь что случилось? — поинтересовался Антон.

— Вот у этого хозяина, — врач махнул рукой в сторону пятого двора. — Собака часто отрывалась с привязи и по окрестностям шарилась, но возвращалась всегда. А вчера вечером вернулась, мужик вышел её привязать, а она на него набросилась. Обе руки сильно разорвала. Сосед на помощь кинулся, ну, и ему досталось. Еле во двор сумел заскочить, а первый так и лежал у калитки. Хорошо, через дом охотник живет, он на крики выбежал и сумел пристрелить собаку, правда, «волгу» испортил, но тут уж не до жиру было. Хозяин собаки сейчас в районной больнице в реанимации, много крови потерял, сосед тоже там, но он еще легко отделался, — рассказал Сергей Михайлович. — Вы, кстати, от бешенства привиты для профилактики?

— Нет, как-то не доводилось, — сказал Тоха.

— А я привит, был у меня в прошлом году с одной псиной неприятный инцидент, решил подстраховаться, — ответил я.

— Ну и отлично, тогда спецодежду и остальное ты будешь в будку собирать, перед тем как сжечь, — обрадовался ветврач. — А ты, Антон, тоже обязательно сделай прививку. В нашем деле никогда не знаешь, когда с таким вот, — он кивнул в сторону простреленной волги, — столкнешься. Ладно, я поехал, а вы давайте тут, тщательно все обработайте.

Он забрался в УАЗик и укатил.

— Интересно, почему так тихо тут? — просил Тоха. — В обоих дворах ни души.

— Думаю, всех на вакцинацию повезли, — сказал я. — По факту с животными все в контакте были. Я думаю, тех покусанных, когда перевязывали, вряд ли перчатки надевали.

— Я знал, что бешенство опасная херня, но когда своими глазами увидишь — это просто пиздец какой-то, — честно сказал Антон.

— Я сам подохренел, — отозвался я. — И это всего одна собака столько дел натворила. А если их несколько будет?

— А если бы это у нас в городе было? — продолжил мысль Антон. — У меня нет соседа, который быстро с ружьем выбежит во двор.

— Если вообще выбежит, а не будет с балкона смотреть, — согласился я. — Интересно, тут часто подобная жесть творится?

— Можно Вадима спросить.

Я подошел к машине. Вадим беззаботно дрых, уронив голову на руль. С момента приезда на хутор он практически не выходил из машины. Я решил его не беспокоить и аккуратно взял в кабине сверток, который утром мне сунула Пчелка. Внутри обнаружились бутерброды с сыром и пара огурцов. Мы с Антоном перекусили на скорую руку и принялись будить водилу.

— Подъем, командир, поехали в бордель!

— А? Чё? — засуетился спросонья Вадим, озираясь вокруг.

— Хватит дрыхнуть, работать надо, — пояснил я. — Сейчас еще раз все как следует зальем и поедешь в колхоз. Раньше начнем — раньше закончим.

— Зашибись, — обрадовался Вадим. — Запускать уже?

— Давай.

Мы обработали территорию и ДУК уехал. Я собрал наши спецовки и, закинув в предварительно облитую бензином собачью будку, поджег. Глядя в огонь, Антон произнес:

— Интересно, зачем нас двоих сюда отправили? Тут и одного бы вполне хватило.

— Да как-то странно, — согласился я. — Почему в этих дворах хозяев дома нет — это можно предположить. Но вот почему весь хутор как будто вымер мне непонятно. Почему никто не вышел поглазеть из любопытства?

— Мне это все не нравиться, тут какой-то подвох, — согласился Тоха. — Давай лучше отойдем от дворов и с другой стороны у посадки машину подождем. Оттуда все видно хорошо и меньше неожиданностей.

Мы отошли от хутора и сели на бревно на краю лесопосадки. Как ни странно, неожиданностей не было. Хутор по-прежнему выглядел совершенно вымершим, тишину нарушали только машины, изредка проезжавшие по шоссе неподалеку от нас. Наконец, одна из них свернула на грунтовку и поехала в нашу сторону. Это была белая нива, с синим крестом ветеринарной службы. За рулем сидел один из мужиков, что встретили нас утром на посту.

— Поехали, парни, — обратился он к нам. — Надо поторапливаться. Сейчас с комплекса на скотомогильник корову привезут, нужно её вскрыть и пробы отобрать, только быстро. Я их сразу же в город повезу, а вас тракторист обратно в колхоз забросит.

Мы забрались в машину и нива резко рванула с места. В эту секунду я понял, что мне не понравилось во фразе водителя.

— Подождите, а на чем нас тракторист повезет? У него же только трактор и тележка для трупов.

— Ну, в кабину запихнетеся, бля. Чай, молодые, — отмахнулся водила. — Не хотите — шуруйте пешком, мне плевать, надо в город успеть в лабораторию.

— А что же вы сами пробы не отберете? — резонно поинтересовался Тоха. — Зачем вам крюк сюда за студентами делать?

— Еще чего — в трупах ковыряться, тьфу. Я водителем работаю, остальное меня не касается! — ответил мужик рассерженным тоном.

— Оптимизация сотрудников — десять из десяти, — хихикнул Тоха. — Ладно, не бойся, дядя, вырежем все быстро, не опоздаешь.

Попетляв минут двадцать меж полей, нива остановилась на краю огромной ямы, вырытой экскаватором. На дне гнило около дюжины коровьих трупов, воздух был переполнен их тошнотворным, приторно-сладковатым запахом. Рядом с ямой стоял трактор с прицепом, а чуть поодаль лежала корова. Мы вышли из машины и Антон произнес:

— А буренка-то еще жива, походу.

— Только встать не может, — ответил я. — Это же одна из наших копытных подопечных, кажется, я её колол вчера, она вроде бы еще ходила.

— Хлопцы, берите в багажнике инструмент, да режьте быстрей, ради бога! — взмолился водитель. — Мне же ехать еще!

Я заглянул в багажник. Там обнаружился потертый чемоданчик с хирургическими инструментами, а так же кустарный длинный нож и топор.

— А спецодежда где? — возмутился Тоха. — И куда пробы нам отбирать?

— У меня только вот это есть, — ответил водила и протянул нам пачку длинных акушерских перчаток из плотного целлофана. — Сюды и ложите, завяжете, а я в сумку холодильник запихну.

— Заебись, — выдохнул Тоха. — Вот тебе и ветеринарные правила во всей красе.

— Ты на скотомогильник взгляни, — отозвался я. — О каких правилах речь вообще? Давай сделаем как можно лучше, а там пусть Петрович сам с этим говном разбирается.

— Бля, корова точно живая, даже встать пытается, — проговорил Антон. — Надо как-то её зарезать, что ли, сначала.

— Ну так бери и режь.

— Я не делал этого никогда, одно дело мышек и лягушек под наркозом резать на кафедре, другое — целую корову тут, — возмутился Тоха. — Я, максимум, кошек в клинике усыплял.

— Ты еще скажи, что ты йог-индус и тебе Брахмапутра коров убивать не велит, — возмутился я. — Ладно, давай, сам сделаю.

— Смотри, не вымажись сильно. Помнишь, как в гостинице у нас со стиркой херово.

— Есть у меня тут одна идейка.

Я порылся в ящике и извлек отличный троакар с ухватистой ручкой. Сняв гильзу, я подошел к корове и одним точным ударом всадил его сверху, точно между головой и первым шейным позвонком. Корова взбрыкнула и задергалась. Троакар остался торчать в шее. Когда агония прекратилась, мы принялись за работу. Дело продвигалось быстро и почти без остановок. Единственным моментом было короткая пауза для фото, которое по моей просьбе сделал водитель.

— Это Петрович распорядился, — сообщил я ему, протягивая фотоаппарат. — Для отчетности, что мы действительно пробы отбирали.

Наконец, все было сделано и нива стремительно умчалась, подняв тучу пыли. Я постучался в кабину тракториста.

— Вы сможете корову в яму сбросить?

— Дык, мы так и делаем всегда, — отозвался тот. — Ща лопату опущу и здрасьте.

— Стойте, я кое-что забыл, — воскликнул я и бросился к трупу.

Троакар по-прежнему торчал за затылком, я достал его, аккуратно вытер и спрятал за голенище сапога.

— Теперь давай, — крикнул я трактористу.

Трактор шкребанул по земле лопатой и корова отправилась в последний путь к подружкам по несчастью.

— Залезайте, парни, в кабину, ежели поторопимся еще и на обед успеем, — гостеприимно пригласил нас тракторист.

Мы последовали его совету и через полчаса уже были возле столовой. Когда мы заходили, наша команда уже закончила с обедом и собиралась уходить. Мы договорились, что догоним их уже на комплексе. Выходившая последней Лена задержалась на секунду в дверях:

— Парни, вас тут какая-то женщина с длинной косой искала. Сказала, что вечером ждет.

— Надеюсь, это была не смерть, — мрачно пошутил я. — Спасибо, мы вечером разберемся!

 

Глава 15. Дедушкин бронежилет и королева эльфов

После обеда мы отправились на комплекс. Главврача в кабинете не обнаружилось и нам пришлось искать наших «товарищей по оружию» самостоятельно. Лена с Аней нашлись в телятнике, там они снова занимались племенным учётом молодняка. Тоха радостно вызвался им помогать, а я отправился дальше. В родилке Саша с Беговой возились с проблемными коровами, делая им внутривенные вливания. Я хотел было им помочь, но главврач неожиданно воспротивился:

— Мы тут вдвоем управимся, ты только мешаться будешь, — довольно резко сказал он. — Топай к своим хромым в карантинный. Там ваши чистят вдвоем, но что-то я боюсь, они там наделают делов. Сегодня утром уже отправили одну оттуда на утилизацию, не встает, представляешь, а ходила, вроде, только вчера. Сегодня утром смотрю — додыхает лежит, вот и отправил сразу, что бы на ночь не оставлять.

Я хотел было сказать, что знаю про эту корову и даже, в отличие от Саши, в курсе патологических изменений в организме, но вовремя прикусил язык. По идее, отбором проб должен был заниматься главный врач комплекса, ну или хотя бы контролировать процесс, и он же должен писать сопроводительные документы в лабораторию. Но сейчас, по фразе Александра, мне показалось, что он вообще не знает о факте отбора. Однако, тракторист нас ждал и явно был в курсе всего происходящего. В общем, вопросов, как и раньше в этом квесте, было больше, чем ответов. Я хотел обсудить это с Тохой, но тот был столь поглощен обществом милых дам, что я не стал подходить к нему и поспешил в карантинный корпус.

В карантине Вован и Экономист лениво возились с хромой коровой в станке. Очевидно, что унылая и монотонная работа им несколько наскучила и они, нисколько не напрягаясь, тянули время до ужина. Я их несколько взбодрил, рассказав о патологической картине на вскрытии и других наших утренних приключениях. Выслушав рассказ про таинственный хутор, Юра глубокомысленно изрек:

— Охотник, похоже, не слишком умелый был. Это же надо было так на пустой улице выстрелить, что бы машину испортить. Сказочный долбоеб!

— Да нет, охотник очень умелый как раз, — покачал головой Вован. — Дело ночью было, как я понимаю, а с уличным освещением на хуторе наверняка плохо совсем. И вот у охотника опасный зверь в темноте, двое раненых и два патрона максимум, без времени на перезарядку. И он мастерски использовал единственный шанс, когда собака мелькнула на фоне белой волги. Крутой чувак, ничего не скажешь, когда у тебя раненный человек рядом орет и кровью истекает, тут уж не до машины.

— Забыл сказать, ребята, — добавил я. — Вы местным не говорите, что мы пробы отбирали на скотомогильнике. Тут у ветслужбы какой-то хитрый свой замут, походу. Петрович не случайно нам с Тохой задание давал когда никого рядом не было.

— Херасе, да вы агенты 007 прям, — хихикнул Юра. — С лицензией на убийство коров.

— Скорее уж «агенты «0.7», — поправил Вован. — Красные такие. Не скажем, конечно, так всем спокойнее.

Мы вернулись к работе и еще пару часов возились с коровами. По-хорошему троим тут делать было нечего, станок для фиксации был один и двоих людей для него вполне хватало. Мы с Юрой занимались обрезкой и перевязкой, а Вова пошел делать инъекции остальным больным в корпусе. Закончив, он вернулся, уселся на ограде и принялся раздавать нам ценные советы вперемешку с охотничьими байками. Когда я уже собирался сменить его в этом непростом деле, в корпусе появился Антон:

— Салют педикюрным бойцам! — гаркнул он. — Яр, ты не устал еще? Пошли, нас ожидает прекрасная дама, я уже с Сашей договорился, на сегодня мы свободны.

— Вот так вот! — возмутился Экономист. — А мы, значит, дальше вкалывать должны?

— Мы сегодня с пяти утра работаем, а ты с восьми только, — парировал Тоха. — Все честно, мы на три часа раньше уходим!

— К ужину не опаздывайте, — напутствовал Вова. — И самогона раздобудьте.

— Не вопрос, деньги давай, — отозвался я. — Будет тебе сэм.

— Вы же шабашить идете, вот и попросите на магарыч, — не сдавался Вовка.

— Ладно, посмотрим, — примирительно изрек Тоха. — Если нас на ужине не будет, сообразите там жратвы со столовой на вынос. Да, вообще, в любом случае соображайте, закусон понадобится.

— Договорились, топайте, давайте.

Мы с напарником отправились к санпропускнику. Уже на выходе из него нас нагнала Беговая.

— Стойте, ребята, я с вами!

— Это еще зачем? — удивился я. — Тебя, вроде, не звали.

— На комплексе скучно и меня Саша отпустил, сказал, сам справиться, — беззаботно отмахнулась Пчелка. — А я очень с этой девушкой хочу поговорить, которая вас перед обедом искала.

— Что-то подозрительно, — усмехнулся Тоха. — Ты, небось, за Яром решила следить, чтобы он не задумал чего!

— Больно мне нужен этот бабуин, — не обращая на меня ни малейшего внимания, продолжила Беговая. — Я о волосах её хотела поговорить. Вы их видели? Это же великолепно. Такие волосы — просто моя мечта, я сколько раз отпускать пыталась, и каждый раз обрезала потом — так ухаживать тяжело было. Вот и хочу совета спросить, может рецептов каких и вообще.

— Вот так вот, бабуин, значит, — обиделся я. — Ничего, придет сессия, там и посмотрим.

Мы разыскали Женин дом во втором переулке. Это была ничем не примечательная кирпичная постройка, точно такая же, как соседние типовые дома семидесятых годов прошлого века. От дороги он был отделен сеткой-рабицей и облупившимися воротами. Сам двор был чистым и ухоженным, с уютным палисадником, засаженным кустами роз. Позади виднелся покосившийся деревянный забор хозяйственного двора. Я вошел во двор и постучал в окно. В ответ в хоздворе разразилась звонким лаем некрупная собачонка на цепи. Дернулась штора и в окне мелькнуло девичье лицо, через минуту дверь отворилась и на пороге появилась стройная как тростиночка девочка-подросток.

— Здравствуйте, вы ветеринары? Мама у соседей, я сейчас её позову, присядьте пока на лавочке во дворе, — скороговоркой выдохнула она и вихрем унеслась за калитку. Я успел разглядеть великолепные распущенные волосы, видимо, фамильную черту.

— А вы инструменты захватили, хирурги доморощенные? — ехидно поинтересовалась Беговая и плюхнулась на лавочку.

— Не боись, все есть, — усмехнулся Тоха и принялся вытаскивать из карманов все необходимое. — Только вот со скальпелями плохо на комплексе, все наперечет, придется как на практике, ножом для картона.

— Ну, я думаю вы и сами справитесь, — улыбнулась Пчелка. — Но зовите если что, я вами поруковожу.

Вскоре во дворе появилась Женя с дочерью. Девочка скользнула в дом, а хозяйка подошла к нам:

— Привет! Спасибо, что пришли. Хрячки там во дворе, пойдемте, покажу, — улыбнулась она. — А ты, девушка, с ними?

— Да, да, но я не кастрировать, я с вами просто поговорить хотела, можно? — отозвалась Беговая.

— Конечно, сейчас я вернусь, подожди здесь.

Мы отправились на хоздвор. Там в одном загончике стояли хрячки примерно трехмесячного возраста, а в другом оказался внушительных размеров свин весом примерно килограмм под сто пятьдесят.

— Ничего себе, — выдохнул Тоха. — как мы с такой махиной управимся, почему вы раньше его не почикали?

— Мне его отдали таким, — ответила Женя. — Я для людей из соседнего села большой торт свадебный делала. А у них после свадьбы денег не оказалось расплатиться. Вот и предложили мне хряка, он даже дороже, чем они должны были. Но некастрированного совсем дешево принимают, вот я и хочу, чтобы постоял пока, а потом сдать.

— Ничего, совладаем, — уверенно заявил я. — И не с таким справлялись.

Мы принялись за работу. Начали с мелких и справились с ними довольно быстро, по классической схеме подвешивая их головой вниз на заборе. Подошел черед большого.

— А с этим как поступим? — поинтересовался Тоха.

— Давай сейчас за верхнюю челюсть к столбу привяжем, потом задние ноги в оттяжку к забору, — ответил я. — Главное — не тормозить, чтобы дергаться не начал, а то вырваться может.

Тоха разыскал в сарае веревку попрочнее и мы начали поединок с хряком. Он явно был обеспокоен визгом соседей по загону и подготовился к сражению. Едва Тоха приоткрыл калитку, хряк грозно хрюкнул и торпедой рванулся вперед. Отбросив Антона вместе с дверкой, он вырвался на оперативный простор хоздвора. Я попытался его остановить, но не тут-то было. Хряк ловко уворачивался и нарезал круги по территории.

— Надо его в угол загнать и прижать чем-нибудь! — крикнул я.

— Чем ты его, бля, жать собрался? — огрызнулся Антон.

Я оглянулся вокруг и ответил:

— Давай с сарая дверь снимем? Ею, как щитом, зажмем в угол, а там набросим петлю на челюсть — и к столбу.

— Давай, только быстро, если он в огород ломанется мы охренеем его ловить.

Я дернул дверь вверх, пытаясь снять с петель, но в итоге оторвал одну из них совсем. Тоха подхватил второй конец двери и мы ринулись на штурм. Хряк не собирался сдаваться, но совместными усилиями, нам все-таки удалось зажать его в углу, возле забора, ограждающего основной двор от хозяйственного.

— Давай, накидывай петлю, не стой, вырвется, бля! — вопил Тоха.

— Ща, все будет, ай, вот сука!

Я задержал руку с петлей возле морды хряка и едва не лишился пальцев, но вовремя отдернул руку, так что зубы лишь слегка оцарапали кожу. Воспользовавшись нашим замешательством, хряк рванулся и кусок забора рухнул вместе с подгнившим столбом. Поганый свин принялся нарезать круги по палисаднику с розами, пытаясь вырваться на улицу. На шум из дома вышли Женя и Беговая. Женя застыла на пороге, в ужасе глядя, как под копытами и сапогами гибнут её цветы. А Пчелка, мгновенно сориентировавшись, бросилась к калитке и закрыла засов, а затем обернулась к нам:

— Что вы делаете, рукожопы, а ну, стойте, бля! — грозно крикнула она. — Сразу видно — городские, тьфу! Пусть успокоится, ща я его поймаю. Женя, есть веревка подлиннее?

Пока Женя ходила за веревкой, мы с Тохой перегородили брешь в заборе дверью и следили за хряком, который настороженно нарезал круги по двору перед следующим раундом схватки. Когда хозяйка вернулась с веревкой, Беговая сделала на одном конце петлю, а второй бросила нам.

— Как только крикну, дергайте посильнее, — скомандовала она.

Пчелка сбросила куртку и легким, пружинистым шагом направилась к животному. Одним прыжком настигнув его, она резко ударила кулаком левой руки в пятачок, а когда хряк раскрыл пасть, мгновенно накинула петлю на верхнюю челюсть. В следующую секунду она каким-то невероятным движением провела веревку вокруг передней ноги животного и звонко крикнула:

— Тяните, ну же!

Мы рванули веревку и кабан упал, кувыркнувшись на спину.

— Ноги, ноги держите, не дайте ему перевернуться, — закричала Пчелка. — Женя, вяжи веревку к столбу.

Мы следовали её указаниям и через минуту свин оказался обездвижен. Тоха взялся за нож и блестяще провел операцию, пока мы продолжали удерживать животное.

— Спасибо ребята, вы меня очень выручили, — сказала Женя, когда мы загнали тварь на место. — Не знаю, как вас и благодарить.

— Чего их благодарить, посмотри, во что двор превратили! — возмутилась Беговая. — Забор сломали, на кусты розовые страшно смотреть, дверь у сарая вырвали. Какого хера вы беретесь, если не умеете? Почему меня сразу не позвали?

— Думали, что справимся, — оправдывался я.

— Женя, не плати им ничего, пока забор тебе не починят хотя бы! — категорически настаивала Пчелка. — Исправят, вот тогда и будем разговаривать.

— И на фига мы тебя с собой взяли? — посетовал Тоха. — Ладно, пошли чинить.

— Ребята, поздно уже, темнеет, давайте лучше завтра, — предложила Женя. — Я птицу в курятник загоню, переживу пока без забора. Вот, возьмите пока, авансом.

Она зашла в сени, вернулась с пакетом и протянула мне.

— Парни, идите в столовую, а то ужин скоро, — смягчила Пчелка тон. — А я тут у Жени еще останусь, потом сразу в гостиницу приду, я есть не хочу.

— Может, тебя компанией встретить? — забеспокоился я. — Во сколько лучше?

— Нет надобности, — отрезала Беговая. — Тут по колхозу за мной не угонится никто, да и бежать недалеко.

— А как же твоя подопечная? — поинтересовался я. — Не боишься, что влезет куда-нибудь?

— Ей Анька такого про село порассказала, что она теперь лишний раз нос из гостиницы не высунет, — отмахнулась Пчелка. — Но если что, ты же за ней присмотришь?

— Присмотрю, не сомневайся! — ответил за меня Тоха. — Отдыхай спокойно!

И мы отправились в столовую. По дороге я заглянул в пакет, в нем обнаружилась бутылка коньяка и замечательные пирожки с мясом.

— Зашибись, — обрадовался Тоха. — Это получше самогона будет!

После ужина у нас в комнате сама собой организовалась вечеринка. В качестве приглашенной гостьи прибыла Аня-зоотехник с личным магнитофоном и вечер проходил весьма оживленно. Парни по очереди упражнялись в остроумии, девушки весело смеялись, а коньяк с пирожками пришлись очень кстати. Я практически не пил, не покидало какое-то тревожное чувство. Когда в десять вечера Беговая не появилась, я надел куртку и, спрятав в рукав троакар, вышел на улицу. Парни хотели было пойти со мной, но я сказал, что справлюсь один, так как они уже основательно опьянели. Дойдя до дома Жени, я увидел, что светится только одно окно, выходящее во двор, по всей видимости, кухня. Поднявшись на крыльцо, я решительно постучался в дверь. Через пару минут мне открыли и на пороге появилась Пчелка. Мне показалось, что она была слегка пьяна, судя по румянцу на щеках и озорным искоркам в глазах:

— Испугался, — улыбнулась она с порога. — Не бойся, у меня все хорошо. Мы с Женей тут вино пьем и за жизнь говорим. Такое чувство, что дружим уже сто лет. Я тут и искупаться успела, соскучилась по нормальной ванной, а то в общаге все душ да душ.

Только сейчас я обратил внимание, что она одета в потертую, явно мужскую рубашку. Беговая, между тем продолжала тараторить.

— Ты знаешь, какая у неё тяжелая судьба? Муж в Чечне погиб, она с двумя маленькими детьми сюда к матери вернулась. Потом мать умерла, а она попыталась второй раз замуж выйти, так ей жених ребенка сделал, а потом деньги забрал, что она копила на машину, и был таков, вот мудак. И вот она тут одна, с тремя детьми, с сельчанами проблемы, не помогает никто, она двух работах крутится, а детки растут. А она такая хорошая, такая умная, так печет замечательно! Сейчас такой шоколадный бисквит сделала — обалдеть! Я даже крошки с тарелки слизывала. Мы так хорошо сидим, даже уходить не хочется. Я тут переночую, а утром до завтрака в гостиницу прибегу, потом на работу. Ты иди, не бойся за меня.

— Ладно, договорились. Желаю тебе хорошо отдохнуть!

Я резко повернулся к калитке и уже взялся за ручку, когда Пчелка снова окликнула меня:

— Яр, прости меня, пожалуйста, что я сегодня такая грубая была. Я не хотела тебя обидеть.

— Забей, я на твои шуточки давно не обращаю внимания, — как можно более непринужденно ответил я.

— Тогда у меня к тебе большая-пребольшая просьба! — радостно воскликнула Беговая. — Я знаю, что у тебя в заначке, во фляжке-бронежилете, запасен литр лучшего вина твоего дедушки. Ты можешь его мне подарить? Пожалуйста, пожалуйста! Я помню, что оно самое вкусное из всего, что я в жизни пробовала. Я очень хочу Женю угостить, хоть чем-то ее порадовать. Принесешь?

Перед её очаровательной улыбкой я не смог устоять. Отчетливо понимал, что трачу свой последний и самый ценный запас в результате банальной манипуляции, но отказать не мог.

— Хорошо, — ответил я. — Сейчас принесу.

— Спасибо, ты самый лучший! — обрадовалась Пчелка, чмокнула меня в губы и тут же исчезла за дверью.

Я направился в гостиницу. В боковом кармане сумки действительно была припрятана семейная реликвия, самодельная фляга из нержавеющей стали, с которой дед объехал весь Советский союз. У него на пиджаке был пришит специальный карман для неё, огромная фляжка полностью прикрывала сердце, на ней даже осталась пара вмятин от ножей. Дед, конечно, в былые годы возил в ней спирт или коньяк, но после того, как я получил в дар этот семейный артефакт, то стал возить в нем лучшее дедушкино вино, для особо романтических случаев. Сейчас случай был явно не такой, но ничего не поделаешь, пообещал. Я взял флягу и вернулся к Жениному дому. На стук отворилась дверь и на пороге показалась сама Евгения. Я невольно замер, пораженный великолепным зрелищем. Прекрасные распущенные волосы светящейся, золотистой волной сбегали по плечам и едва не касались земли. Длинный шелковый халат безуспешно скрывал изящество линий, а на губах мелькнула джокондовская улыбка. Я вдруг подумал, что именно такой представлял себе королеву эльфов, когда впервые читал «Властелин Колец», это было невероятно красиво.

— Спасибо за вино, Яр, — мягким голосом сказала Женя. — За сегодняшний вечер я про него уже многое услышала. Может быть, ты зайдешь? У меня еще осталась половина шоколадного бисквита, а если ты не хочешь вино, то найдется коньяк. Пчелка много интересного рассказывала про твои поэтические опыты и великолепное владение языком, но хотелось бы услышать из первых уст.

Я на секунду потерял дар речи, а потом произнес:

— Да, конечно зайду. Я очень люблю сладкое!

 

Глава 16. Шериф Магнум

Утром, за завтраком, в столовой вся наша команда выглядела усталой и подавленной. На всех оказали свое влияние пьянство и хронический недосып. Только Пчелка была переполнена оптимизмом и, как всегда, выглядела бодро и свежо.

— Народ, давайте перетрухнем наши команды? — предложила она. — Я так понимаю, нас сегодня опять попарно в разные места пошлют, так давайте поменяемся для разнообразия?

— Что, с Яром хочешь поработать? — ехидно спросил Тоха. — Так говори прямо, чего юлить!

— Не обязательно, могу и с тобой, — не моргнув глазом, ответила Беговая. — Но вот совершенно не хочу на комплексе сегодня работать. Так, что если будут куда-нибудь посылать, я в теме.

— Я за новые пары, — поднял руку Экономист. — Только, чур, я с Леной.

— Остаемся мы с тобой, — флегматично заметил Вован. — В принципе, мне похрену, где работать, лишь бы доставали не сильно.

Я слушал этот разговор вполуха, в безуспешных попытках бороться со сном. Работать с Вованом было, конечно, скучновато, он не такой хороший собеседник, как Тоха, но меня более озадачила фраза Пчелки.

В этот момент в столовой появился главврач Саша. Бодро взмахнув рукой, он сразу перешел к делу:

— Всем привет. У нас тут сегодня поручение от СББЖ, кроме обычной работы.

— Дайте угадаю, по дворам собак от бешенства вакцинировать? — предположил Антон.

— Вас Сергей Михайлович вчера обрадовал? — предположил Саша. — Да, именно этим и нужно заняться. Кроме того, нужно двух человек отправить на свиноферму, там туровых поросят кастрировать давно пора. Ну и на молочном тоже работы сами знаете сколько.

— Самостоятельное распределение допускается? — взяла Пчелка быка за рога. — Мы с Антоном вакцинируем по дворам, Лена с Юрой работают на комплексе, а Яр с Вовой едут на свинарник. Мы, пока тебя не было, уже сами поделились. Чтобы никому не было обидно и все попробовали разную работу. Уверена, что у тебя нет возражений!

Саша заметно обалдел от такого напора и неуверенно промямлил:

— Э, ну если вы так… ну, нормально тогда, да. Кто на комплекс идет, подходите в кабинет, автобус к гостинице подъедет и подвезет вас до свинарника. И с СББЖ с вакциной тоже сейчас приехать должны, думаю, хоть кто-то из врачей будет, чтобы учет вести и вообще. Короче, тоже ждите в гостинице, чтоб не разыскивать вас потом.

С этими словами он развернулся и почти выбежал из столовой.

— Мне кажется, ты немного резковата, — предположил я. — Не все к этому привыкли.

— Зато ты привык, как бывалый подкаблучник, — подразнил меня, Юра.

— Тебя даже под каблук не берут, — огрызнулся я. — Пошли, ребята, хватит рассиживать.

Мы разделились, Юра и Лена отправились на комплекс, а остальные в гостиницу. Возле входа нас уже ждал знакомый ПАЗик, правда, в этот раз в нем не было Ивана-бригадира, а сидели незнакомые нам люди. Видимо, помимо рабочих дел, автобус служил для местных населенных пунктов чем-то вроде маршрутного такси. Мы с Вованом удобно устроились на заднем сидении и автобус отправился. Дорога заняла примерно около получаса, после чего мы высадились возле санпропускника свинофермы. Это было довольно большое одноэтажное здание с двускатной крышей, со стенами, кое-где еще сохранившими следы былой побелки. Внутри, кроме раздевалок, имелись кабинеты бригадира, ветврача и зоотехника, а так же еще какие-то подсобные помещения. В кабинете ветврачей сидела женщина лет пятидесяти и заполняла некий журнал. Когда мы вошли, она оторвалась от своего занятия и сказала:

— Доброе утро, Вова, ты сегодня с новым другом?

— Да, Галина Сергеевна, это Ярослав, он в прошлый раз на молочном комплексе работал, а сегодня сюда прислали, — ответил Вован.

— Хорошо. Я вам инструменты приготовила, идите в первую родилку, там свинарки подскажут что делать. Ярослав, а ты зайди сначала к бригадиру, за технику безопасности распишись, а то порежешься, не дай бог, а мне потом отвечай.

— Хорошо, — кивнул я и вышел в коридор.

В кабинете бригадира за столом сидел Иван и ковырялся в каких-то бумагах. Мне бросилось в глаза разительное отличие свинофермы от молочного комплекса — в кабинетах отсутствовали компьютеры и какая-либо другая техника. Я шагнул к столу и протянул руку для приветствия.

— Здравствуйте. Мне ваш врач, Галина Сергеевна, велела зайти за технику безопасности расписаться. — Бодро сказал я.

— Она фельдшер, — заметил Иван, пожимая руку. — Врач у нас Магнум, но он с утра на откорме, часа через два прискачет.

Я вспомнил рассказ ребят, про ветврача-кавалериста и решил удовлетворить свое любопытство.

— А почему у него такое странное прозвище?

— От фамилии, наверное, — ответил Иван, шаря в облезлом сейфе в поисках журнала. — Он Магнусенко по паспорту. А зовут его так уже сто лет, еще мой батя так называл, когда я малой был.

Он достал журнал, и протянул мне:

— Вписывай себя, ставь дату и расписывайся. Опасностей много, сам знаешь. Особенно с кормораздатчиками поосторожней, ноги под колеса не суйте, электрику не трогайте. Ну и с машками в корпусе осторожно, они злые за поросят. Понятно?

— Да, хорошо.

Я вышел из санпропускника и мы с Вованом отправились в родильный корпус. Это было кирпичное здание с бетонными полами, разделенное изнутри пополам глухой перегородкой на две секции с парой рядов индивидуальных станков в каждом.

В станке, в центральной части, огороженной решеткой, содержалась свиноматка, а свободное пространство вокруг занимали поросята. За каждой секцией была закреплена своя свинарка. Когда мы вошли, две свинарки сидели в подсобке для хранения инвентаря и болтали. Одна из них была пухленькой кореянкой лет тридцати пяти, а вторая матерая свинарка весом под полтора центнера и со следами советской закалки на лице. При нашем появлении, матерая обратилась к напарнице могучим хриплым басом:

— Я ж тебе говорила, Кимка, пацанят пришлют яйки чикать. Мне Сергеевна еще позавчера говорила, что теперича практиканты будут у нас батрачить.

— Ой, симпатичненькие такие, да, — дружелюбно заулыбалась кореянка. — Здравствуйте, я Вера Ким, можно просто Ким. А это Татьяна Петровна.

— Можно тётя Таня, — пробасила необъятная свинарка. — А вас, мальцы, как звать?

— Владимир.

— Ярослав.

— Вы поросят кастрировать приехали? — поинтересовалась Ким. — У тети Тани еще ничего, а у меня уже переросли даже, давно пора, а Гале все некогда, все крутится как белка в колесе.

— Да, сейчас этим займемся, — ответил я.

— Ну пошли, нехер лясы точить, пороси не кормленные, ждут, — категорично заявила тетя Таня. — Один со мной, второй с узкоглазой.

Мы разделились, мне досталась корейская половина корпуса, а Вовану советская. Поросята были разновозрастные, видимо опорос был затяжным, что свидетельствовало о плохой работе зоотехников. Состояние здоровья поросят и свиноматок, напротив, было весьма неплохим, видимо фельдшер Галина и таинственный «доктор Магнум» добросовестно исполняли свои обязанности. То же можно было сказать и о свинарке, в станках было чисто, кормушки наполнены, поилки не капают — любо-дорого посмотреть. Я распаковал инструменты и мы с Ким принялись за работу. Она ловко ловила поросят в станке и фиксировала их на ограде вниз головой, а я кастрировал и купировал термощипцами хвосты. У крупных поросят хвосты уже были купированы, видимо, неравнодушная кореянка сама взяла на себя часть обязанностей ветврача. Отрезанные хвосты и семенники я сбрасывал в два разных ведра, заботливо предоставленные Ким.

— Я из них наши национальные блюда приготовлю. Маринованные хвостики получаются такие, что язык сам проглотишь, — пояснила она.

Во время работы Ким осыпала меня градом вопросов, откуда я, где учился, чем увлекаюсь, кто родители и еще множество других. Я нехотя отвечал, пару раз откровенно огрызнулся, но неугомонную кореянку это не останавливало. Временами мне казалось, что я попал в плен и меня тщательно допрашивают с целью получения ценных сведений. Но работа между тем продвигалась быстро, и, когда я через час остановился передохнуть и заглянул на другую половину корпуса, заметил, что серьезно обгоняю Вована. Это объяснялось тем, что тетя Таня не обладала скоростью и ловкостью своей азиатской напарницы. Во время перерыва мы вышли подышать свежим воздухом и я спросил Вову:

— Что-то ты сегодня угрюмый совсем, молчишь, как партизан. Случилось чего?

— Башка раскалывается — просто песец, — вяло ответил напарник. — Вчера перебрал так-то, даже не помню, как вырубился. Эти умники собрались Аню провожать и Лена с ними, помню только, как «на посошок выпить» собирались, а дальше все, как отрубило. Ты-то сам как?

— Да ничего так, вчера спать вырубился, устал сильно. Зато утром встал пораньше и даже вместе с Пчелкой утром на пробежку потащился. Даже полегче стало.

— То-то, когда я проснулся, тебя уже не было. Как она тебя только уговорила после этих заебов еще и бегом заниматься?

— Сказала, что пузо скоро свисать начнет. В общем, умеет убеждать и мотивировать.

В этот момент мое внимание привлекло невероятное зрелище. К санпропускнику легкой рысью подъехал всадник на великолепном вороном скакуне с белой звездой во лбу. Всадник легко спрыгнул на землю, привязал коня и направился в нашу сторону. Он был одет в черный кожаный плащ, с разрезом снизу, для удобства езды верхом и ботинки откровенно молодежного вида, со шнуровкой почти до колен и мощными металлическими пряжками. На вид ему было за пятьдесят, а из под седых бровей светились яркие живые глаза. Он подошел поближе и протянул руку Вовану:

— Здорово, бойцы! Как ситуация на фронтах?

— С переменным успехом, командор, — ответил Вован. — К обеду управимся.

— Андрей, — представился гость, протягивая мне руку. — Можно на «ты». Я ветврач на этих двух свинофермах. И на убойном пункте заодно.

— Ярослав, очень приятно.

— Осмотр проводили? Много больных?

— Не, как то сразу за кастрацию принялись, — ответил Вова. — Свинарки ничего не сказали, а мы и не стали.

— Эти дуры и не скажут ничего, пока дохнуть не начнут или не засрутся совсем. Всегда работу надо с осмотра начинать, потом уже все остальное. Айда за мной.

Мы последовали за ветврачом в корпус. Войдя в помещение, Магнум подошел к свинаркам и что сказал им, после чего они разразились веселым смехом. Доктор пошарил по карманам и вручил обеим по шоколадной конфете, а затем быстрым шагом пошел между станков. Мы поспешили следом. Неожиданно Андрей остановился возле одного из станков и ткнул пальцем в сторону одного из поросят.

— У этого повышенная температура и проблема с кишечником. По позе видно. Еще не запононосил, но к вечеру обосрется наверняка, а потом еще два или три. Свинарки только завтра заметят, если заметят вообще. Перемерить всем в станке температуру, здесь никого пока не кастрировать, свиноматку пролечить, у неё на паре сосков мастит. Ясно? — резко бросил он, повернувшись вполоборота. — Сейчас не затевайтесь, пойдем, остальных проверим, потом займетесь.

После стремительного осмотра Магнум выявил еще один проблемный станок и раздал указания по поводу лечения. Нам с Вовой повезло, что это были станки, где мы не проводили кастрацию. Свинарки все это время стояли у входа в корпус и смотрели на Андрея влюбленными глазами. Я вспомнил рассказ Ани, о том, что Магнум слыл местным «казановой», поведение свинарок явно подтверждало эти сведения.

Уже закончив осмотр, Андрей остановился в дверях и обратился к нам:

— После обеда займитесь вакцинацией супоросных в третьем и четвертом корпусах. Я Галю предупредил, она даст вам вакцину, «шилки» и номера станков, в которых вакцинацию проводить.

— Хорошо, сделаем, — ответил я.

— И еще, есть у меня для вас работа, не по ветеринарной части, сможете помочь вечерком?

— А что за работа? — осторожно спросил Вован.

— Я ворота новые собираю для конюшни, помощь нужна — железки таскать и держать навесу, пока я варить буду. Силы уже не те, да и одному неудобно, и варить и держать. Вы не бойтесь, я не местная алкашня, бухлом не расплачиваюсь, деньгами не обижу.

— Хорошо, мы не против подзаработать, — ответил я за двоих.

— Вот и отлично. Я машину возьму и заеду за вами часам к четырем. Вы как раз с вакцинацией управитесь, если не будете бездельничать.

— Договорились.

— Тогда увидимся вечером.

Мы вернулись к работе. Надо отметить, что первая часть диагноза, в части повышенной температуры указанных поросят, полностью подтвердилась и не было оснований для дальнейших сомнений. За обедом, после того как мы закончили с кастрацией, я спросил у Вовы:

— Слушай, а этот ветврач всегда так странно одевается?

— Не знаю, я ведь его всего раз видел, позавчера. Он тогда тоже в плаще был, но зеленом, прорезиненном таком, с капюшоном, типа как у рыбаков. А с этого прикида я и сам офигел. Ему только ковбойской шляпы не хватало.

— И пояса с револьвером, — добавил я.

— С двумя, — согласился Вова. — Какие-нибудь Смит-энд-Вессон М-29 как раз подошли бы.

— Я один хрен не знаю, что это такое, но поверю тебе на слово.

После обеда мы вернулись к работе и управились с вакцинацией даже раньше установленного срока. Потом вернулись на санпропускник и уселись на лавочке у входа в ожидании Андрея.

Минут через пятнадцать подъехал грузовичок «газель» с какой-то странной будкой вместо кузова. Приглядевшись, я понял, что это самодельная «коневозка» — фургон для перевозки лошадей. Из окна машины высунулся Магнум и помахал рукой, приглашая садиться. Когда мы разместились, он лихо развернулся и, подняв тучу пыли, выскочил на асфальт.

— Тут недалеко, я в конезаводе живу, дом еще с тех времен, когда я там работал, достался. А после того как уволился, не стал переезжать. Я один, мне много не надо, — пояснил Андрей на ходу. — В кузове железки-заготовки, их надо выгрузить, а я потом на месте сварю.

— Можно полюбопытствовать, откуда у Вас такие крутые ботинки? — спросил я. — Я подобных даже в городе не видел.

— Обращайся на «ты», я ж тебе говорил. Это дочка мне подарила. Она у меня модельер-дизайнер, в Москве живет. Сама эскиз нарисовала, мастеру какому-то заказала и привезла. Вместе с плащом и шляпой. Костюм шерифа, говорит, для верховой езды. Но я шляпу не ношу, с головы падает все время, а шнурок шею натирает. А вот плащ с ботинками — с удовольствием.

— И ты в таком костюме к свиньям в навоз лезешь? — изумился Вован.

— Ну, я выходной сегодня так-то. Каждый день не ношу, ясное дело, но по выходным можно, когда по делам разъезжаю. С другой стороны, куда мне еще одеваться, на балы меня как-то не зовут, — пояснил ветврач. — Из мероприятий разве что на скачки езжу, да к детям в гости.

— Не жалеешь, что теперь со свиньями работаешь? — поинтересовался я.

— Что не делается — все к лучшему, — ответил Магнум. — Если бы Советский союз не развалился, не было бы у меня сейчас ни своей конюшни, ни своих лошадей. Так бы и работал на конезаводе с чужими. А теперь сам себе заводчик. Когда завод ликвидировали, я за бесценок двух конематок и жеребца взял, развожу теперь, жеребят продаю. Свиньи это так, баловство, чтобы не скучать, главное — лошади!

— В первый раз встречаю человека старшего поколения, который не жалеет о развале СССР! — удивился Вова.

— Я вообще ни о чем не жалею, — пояснил Андрей. — Жизненный принцип. Что до союза, так там жалеть не о чем. Все как бы понарошку жили. На трибунах и под флагами твердили одно, а делали совсем другое. Всюду обман, приписки и разгильдяйство. Вы что думаете, американские диверсанты нам колхозы развалили? Сначала для победы в соцсоревновании всё бездумно засеем, потом намолотим и высыплем зерно в грязь под дождь, потому как элеваторы вовремя не подготовили, а потом это самое зерно с микотоксинами свиньям в корм. И такой пиздец повсеместно.

— Понятно, извини, что спросил, — промямлил я.

— Ничего. Я вам много интересного могу при случае рассказать, может, как время будет, а сейчас некогда, приехали уже.

За окном мелькнула стела с табличкой «Ордена трудового красного знамени конный завод имени Г. И. Котовского». Мы остановились у аккуратного дома на последней улице поселка. Андрей загнал машину во двор и показал, куда выгружать железо. Когда мы закончили, он явился переодетый в рабочую робу с маской и перчатками. Размотав из сарая провода сварочного аппарата, мы принялись за работу. Ворота были почти готовы, оставалось соединить несколько деталей, на которые они были разделены для удобства погрузки. Мы справились примерно за полчаса, после чего Андрей сказал:

— Вот так хорошо. Пойдемте, я вам своих красавцев покажу.

В просторной конюшне располагались два жеребца и три конематки, а также четверо жеребят. Магнум остановился возле денника своего вороного красавца с белой звездой.

— Первый жеребенок из тех, что тут родились, — Шериф, гордость моя, чемпион, — с гордостью произнес он. — Дорого мне лошадки обошлись, но я не жалею совсем.

Андрей останавливался у каждого денника и обстоятельно рассказывал о каждом животном. С одной стороны неудобно было обижать человека, с другой стороны после тяжелого дня порядком хотелось есть и спать, поэтому я решился прервать радушного хозяина:

— Уважаемый, твои лошади просто великолепны, но мы жрать очень хотим. Как мы отсюда обратно в колхоз доберемся? Там столовая скоро закроется и вообще.

— Конечно ребята, извините, заболтался. Сейчас кум мой должен заехать, он как раз в вашем поселке живет и подбросит вас по-быстрому. Не бойтесь, не опоздаете. Пойдемте, я вам денег дам и коллекцию свою покажу.

Мы вошли в дом, где первая же комната выглядела совершенно поразительно. Подобно старинной библиотеке она была вся уставлена шкафами, но не с книгами, а с видеокассетами. Кассеты громоздились стройными рядами по стенам от пола до потолка. Хозяин с гордостью провел пальцем по «корешкам»:

— Почти двадцать лет уже собираю. Начал с вестернов и боевиков, а потом и разное другое пошло. Вначале много чего без перевода было, так я английский стал зубрить, учительницу нанял на старости лет, лишь бы смотреть. Кино моя вторая страсть, после лошадей, не могу без него.

В этот момент за двором загудел клаксон и хозяин заторопился:

— Вот, возьмите, ребята, честно заработали, — он протянул каждому по двести рублей и сказал напоследок. — Только не бухайте в колхозе, парни. Места у нас тут неспокойные, всякое может случиться, надо быть ко всему готовым. Бывайте, увидимся еще на ферме.

Он проводил нас до старенькой «шестерки» в которой сидел его «кум», которым оказался уже знакомый мне весовщик дядя Миша. Он обрадовано хохотнул:

— Вот и снова встретились, хлопцы, закурить не найдется?

— Бросили уже, — устало ответил я.

— Ну и хорошо, девки рады будут, — заулыбался кум. — Полезайте быстрей, неохота по темноте рассекать.

По дороге я задал дяде Мише вопрос, который не решился задать Магнуму:

— Скажите, дядя Миша, а как получилось, что Андрей Петрович с конезавода ушел? Он же больше любит с лошадьми работать, зачем к свиньям подался?

— Дык, он же сел на пять лет, за превышение самообороны. Тут такая история была, когда его жеребчик скачки первый раз выиграл, к нему братки заявились втроем, на коневозе. Продай нам, говорят, своего жеребца недорого, а не то силой отымем. Ну, Андрей дал одному в морду, тут два других за стволы схватились, а Магнум за вилы. Они ему ногу и руку прострелить успели, он двоих насмерть заколол, а один инвалидом без глаза остался, едва живой. Его хотели по полной программе засадить, но Курдюк вмешался и его по минималке провели. А пока он сидел, Курдюк велел за лошадьми его следить и заботиться, да и семье деньжат подкинул. Ну а Магнум, как вышел, пошел на Курдюка работать, говорит надо отдать «долг чести», такие дела.

— Да уж, — протянул Вован. — Настоящий шериф, такому даже кольт без надобности.

 

Глава 17. Сексопатолог для коров

Когда мы зашли в столовую, никого из наших уже не было. Мы поужинали в полном молчании и отправились было в гостиницу, но на крыльце нас остановил сплошной ливень, рухнувший с небес практически монолитной стеной. Бежать сквозь него совершенно не хотелось и мы остановились под козырьком, в робкой надежде, что интенсивность дождя скоро ослабнет. Минут через пятнадцать мы увидели стремительную фигуру, закутанную в целлофановый дождевик, бегущую от гостиницы к столовой. Через секунду я узнал Пчелку, которая вихрем неслась к нам.

— Привет, мальчики! А я уж думала, вы к ужину не успеете, вот решила в столовой вам на вынос взять, — бодро заявила Беговая. — Яр, а еще ты мне нужен, как профессор!

— Что бы тебе автоматом экзамен поставить? — поинтересовался я.

— Я хотела сказать, «как препод», — поправилась Пчелка. — В общем, у Дианы, Жениной дочки, совсем с химией плохо, а я сама уже и не помню ничего. Нужно помочь с домашними заданиями, объяснить толково.

— Может, не сегодня? — попытался отвертеться я. — День тяжелый был, вот, Вова не даст соврать.

Вова выразительно кивнул. Но Пчелка просто так не намерена была сдаваться.

— Мы сегодня с Тохой уже забор ей починили, который сломался и по твоей вине тоже. Тебе все равно вечером делать нечего, а химию объяснять — это тебе не вагоны разгружать. Кроме того Женя тебе очень благодарна будет.

— Ладно, уговорила, — вяло согласился я.

— Отлично, — обрадовалась Беговая. — Раз вы уже поужинали, то пошли сразу.

— Кхм, — вежливо кашлянул Вова. — Не хотелось бы нарушать романтичный момент, но у тебя случайно еще одного дождевика нет? А то как-то нет желания мокнуть насквозь.

— С собой нет, но я мигом, — бросила Пчелка и растворилась в стене дождя.

— Как ты её терпишь? — поинтересовался Вова. — Она же долбанутая на всю голову.

— А ты мне покажи не долбанутую девушку, такие встречаются вообще? — вопросом на вопрос ответил я. — А у неё масса достоинств есть. Например, она не зациклена на тряпках и понтах. С той же Леной сравни, это же пропасть.

— На вкус и цвет, как говорится, — отозвался Вован. — Но Пчелка все равно…

— Цыц, — оборвал я его. — Вон она уже возвращается, зонтик тебе несет. Вишь, заботливая какая, а ты критикуешь еще.

В этот момент Беговая скользнула под козырек и протянула Вове изящный зонтик-трость.

— Держи. Из всей нашей команды только Лена запасливая, как настоящая леди.

— А вы как же? — поинтересовался Вова.

— А мы под одним дождевиком добежим, — махнула рукой Пчелка.

— Ну ладно, давайте, — сказал Вован и рванул в сторону гостиницы.

— Надо обязательно ночевать вернуться, а то как-то неудобно получится, — задумчиво произнесла Беговая. — Ну что, пошли?

— И просто выспаться неплохо бы, — ответил я. — И как ты представляешь этот цирк?

— У тебя руки длинные, растягиваешь дождевик над нами как плащ и побежали.… Наверное, промокнем слегка, но там посушимся.

Со стороны мы, вероятно, выглядели очень забавно. Я растянул над головой дождевик как тент, и наклонился чуть вперед, чтобы максимально закрыть свою спутницу. Проблема была в том, что Пчелка перемещалась очень быстро и я едва поспевал за ней.

Мы добежали до дома Жени. Хозяйка ждала нас на кухне, хлопоча над очередной выпечкой. Пока я вспоминал школьный курс химии и пытался его внятно изложить скромной и молчаливой Диане, Беговая принялась учить каким-то силовым упражнениям среднего сына Жени, Клода. Такое странное имя было данью памяти погибшему отцу, которого мальчик никогда не видел. Дело в том, что отец увлекался живописью, а его любимым художником был Клод Моне. Мальчику с таким именем жилось в деревне нелегко, поэтому Клод активно увлекался восточными единоборствами и желающих дразнить его особо не было. Мальчик походил на старшую сестру своей молчаливой серьезностью. Тем сильнее на их выделялась младшая пятилетняя Маша, которая носилась как чертенок по комнатам и мешала сразу всем.

— Так, все, бросайте свои дела и быстренько ужинать, — провозгласила Женя. — Диана, проследи, что бы Маша помыла руки.

— Можно нам только чай, мы уже в столовой поужинали, — попросила за нас двоих Пчелка.

— Как хотите, — улыбнулась Женя.

За чаем она спросила нас:

— Говорят, сегодня новый ветврач должен приехать. Вроде, парня аж из Подмосковья сюда переманили. Вы его не видели?

— Я на свинарнике работал, — признался я, — вообще не в курсе.

— Ребята говорили, что завтра вроде должен приехать, — сообщила Пчелка. — Кажется, на должность ветврача-гинеколога. А еще должна женщина приехать, главный зоотехник, аж чуть ли не из Сибири.

— Интересно, чем их сюда заманили? — спросил я.

— Здесь зарплату не задерживают и жилье дают, — предположила Женя. — Вы еще не понимаете до конца, каково это — без денег и жилья скитаться.

— Почему тогда текучка такая? — спросил я.

— Место гиблое, — пояснила Женя. — Тут в гражданскую войну большое сражение было, между буденовцами и казаками. Народу куча полегло, и все шашками порубленные, в основном. Говорят, холодными осенними ночами, после дождя, по балкам стоны слышны, а по небу скачет мертвая конница.

— Жуть какая, — занервничала Пчелка. — И часто такое?

— Каждый раз, как перед выходом из дома не поешь сало с чесноком, — сострил я. — Приведения-то на дух чеснок не переносят.

— Смейся-смейся, ты, помнится, тоже в черную кошку не верил, — огрызнулась Беговая.

— То есть это кошка заставила меня сознание на кафедре потерять, а не банка незакрытого эфира? — удивился я. — Ладно, давай сменим тему. Как ваша вакцинация сегодня прошла?

— Ничего особенного, в половине дворов нас вообще на порог не пустили, зато в других встречали очень радушно, накормить и напоить пытались, — улыбнулась Пчелка. — Подработать предлагали по ветеринарной части, Тоха даже подумывал развить на эту тему бурную деятельность.

— Этот может, — согласился я. — Только тут препараты негде брать, а если на комплексе заимствовать начнет, я думаю, это плохо кончится, надо его предупредить.

— Да я ему уже сказала, — согласилась Беговая. — Еще из запомнившихся моментов был парень Серега, прямо такие мне комплименты говорил, даже круче чем ты, не ожидала такого от деревенских. Приглашал вечером на дискотеку сходить, так я еще в раздумьях.

— Это ты сейчас на ревность нарываешься? — поинтересовался я. — Да если бы этот Серега тебя узнал получше, он бы мне еще денег заплатил, лишь бы я тебя забрал.

— Не ценишь ты её, — покачала головой Женя. — Такое сокровище.

После чая я еще позанимался с Дианой историей и литературой. На этапе истории я практически заснул сидя, слушая пересказ параграфа. Проснулся я от ласкового, но болезненного укуса за ухо.

— Топай спать в гостиницу, товарищ профессор, — шепнула мне на ухо Беговая.

— А ты как же?

— А я у Жени заночую, мы тут с шитьем затеялись, — пояснила она. — Ты нам без надобности. И Лену предупреди, она просила сообщать, когда я не приду.

— Ладно. Ты не засиживайся, завтра, походу, тяжелый день.

* * *

На следующее утро к нам на завтрак в столовую явился Саша и объявил:

— Ребята, сегодня опять два человека поедут на свиноферму, но в этот раз на откорм, там надо поросят провакцинировать, довольно много станков.

— А можно мы с Леной туда рванем? — неожиданно предложила Пчелка. — А мальчики тут справятся сами. Мы как-то толком туда еще ни разу не ездили, это не честно.

Мы как-то не заметили, когда это Беговая присвоила себе обязанности командира, но, в принципе, никто не возражал, а Лена неожиданно горячо поддержала:

— Да, я тоже согласна. Хотелось поехать маленьких поросят потискать, они такие миленькие!

— Ты зоотехнику бы меньше прогуливала, на откорме поросята тебя саму потискают, — сострил Юра.

— Ребята, завтра я вас, наверное, всех на комплексе задействую, — предупредил Саша. — Намечается массовое взятие крови и туберкулинизация всего поголовья, работы мама не горюй.

— Обнадежил, командир, — без энтузиазма отозвался я. — Но нас этим не испугаешь, учхозом приучены уже.

— Вот и отлично, дожевывайте и увидимся на комплексе, — оборвал беседу Саша и скрылся за дверью.

Когда мы вышли из столовой девчонок уже ждал автобус. Беговая задержалась на подножке и погрозила нам пальцем:

— Мальчики, не балуйте без нас, ведите себя прилично!

— Хорошо, мам! — отозвался неунывающий Тоха. — Привези нам вечером чего-нибудь вкусненького, ведро шашлыка, например!

На комплексе в кабинете ветврачей кроме Саши нас ожидал еще улыбчивый парень лет тридцати с колоритным римским профилем. Одет он был в рабочий синий халат, на который было нашито множество разных карманов.

— Леонид Дмитриевич, можно просто Лёня, — представился гость. — Буду тут у вас штатным сексопатологом. Жалобы есть?

— Есть, — радостно отозвался Экономист. — Мы красивые, а нам не дают!

— Посмотрим, наверняка витаминов не хватает. Может быть группы «Б» — ободрил нас Леня. — Мне нужно два добровольца в деле УЗИ-диагностики.

— Я готов, — вызвался Юра.

— И я тоже пойду, — присоединился Вова.

— Хорошо, тогда ноги в руки и на пункт искусственного осеменения. А я сейчас возьму у зоотехника список коров и вас догоню.

Они вышли, а Саша обратился к нам.

— Ну а вам, ребята, стандартное задание — копыта. После обеда поменяетесь, чтобы обидно никому не было. И еще — надо раствор в ваннах для ног поменять до вечерней дойки.

— Сделаем, — отозвался Тоха.

В этот момент дверь отворилась и в кабинет заглянула Аня-зоотехник.

— Парни, там скотница из второго корпуса прибежала. У неё корова в ограждении застряла, надо помочь достать.

— Хорошо, сходите, гляньте, если сами не сможете, приходите за подмогой, — распорядился Саша.

В коридоре Антон спросил у Ани:

— А разве ты не должна новому гинекологу дела сдавать?

— Не, там заведующая комплексом сама этим вопросом рулит. И нового зоотехника заодно в курс дела вводит. Любовь Михайловна, её кажется, зовут. Страшная, аж жуть.

— И чем страшная? — стало любопытно мне.

— Не знаю, мы общались минут десять всего, и было ощущение, что я ей экзамен сдаю. Смотрит так, будто рентгеном просвечивает.

— Ну, не огорчайся, зато у тебя работы теперь меньше будет, — попытался ободрить девушку Тоха. — Глядишь, выберемся на выходные в город, как ты и хотела.

— Правда? — глаза Ани радостно сверкнули. — Я как-то не подумала об этом. Ты прав, с этой точки зрения все не так уж плохо!

— Я сегодня дружбану отпишу, он раздобудет билеты на какой-нибудь движняк и поедем, — присоединился я. — А то уже вторая неделя идет, как мы тут пашем без выходных.

— А как добираться-то вы придумали? — поинтересовалась Аня.

— Не бойся, я все организую, — обнадежил девушку Тоха и мы поспешили в корпус.

Указанная корова обнаружилась быстро. Она каким-то невообразимым образом умудрилась просунуть ногу под металлический разделитель лежаков и застрять. Выковырять её оттуда стоило немалых усилий, а самое смешное, что корову такое положение не слишком беспокоило и, даже когда мы высвободили ногу, она не торопилась вставать.

— Может быть, она таким образом выражала свой протест против доильной эксплуатации? — предположил Тоха. — Как протестующие гринписовцы себя приковывают к ограждениям и проводят сидячую забастовку.

— Главное, что бы тут коровы-радикалы не завелись, практикующие столкновения с властями и прочие радости, — ответил я. — У них тут явный численный перевес и несопоставимые с нами весовые категории. Пошли в карантинный копыта лечить.

— Ну, на Лену одна уже покушалась, — заметил Тоха.

— Это точно революционерка была, почувствовала враждебный класс!

До обеда мы продолжили ковыряться в копытах. Эта работа стала уже привычной, но благодаря регулярному выполнению она стала заметно легче. Повторная перевязка не требовала столько усилий как первичная, да и коровы уже так не боялись станка и охотнее в него заходили.

За обедом мы держали военный совет по поводу тохиного предложения рвануть в город на выходных.

— Магистр, конечно, человек хороший, но крепостное право отменили в позапрошлом веке, если чо, — вещал недовольный Юра. — Ладно, мы только приехали, но вы, парни, уже восьмой день без вынимачки по двенадцать часов и нормально, и не факт, что заплатят за это.

— Ну, двенадцать — ты это хватил, по факту около десяти, но да, как-то утомляет, — согласился Тоха. — Я думаю, справедливо два выходных за две недели организовать.

— А санкций вы не опасаетесь? — осторожно спросил я.

— За такую херню отчислять не станут, я думаю, — сказал Вова. — Начать с того, что нас сюда не слишком легально отправили и используют наш труд в обход законодательства. Если нас отчислить, мы можем и шум поднять. А декану оно надо? Наглеть, конечно, не стоит, но я думаю, за два дня ничего не будет.

— Как будем выбираться? — спросил Юра. — Как я понял рейсовый автобус раз в два дня, остановка возле конторы и, в целом, сплошное палево.

— И денег жалко, — добавил Вован.

— Надо с попутками договариваться, — авторитетно заявил Тоха. — До трассы доберемся, а дальше автостопом не проблема.

— Надо еще с водилами поговорить, — предложил я. — Помнишь, был разговор, что они в порт зерно возят. Считай, прямой экспресс, правда, только для двоих.

— А нас шестеро, — напомнил Юра. — Не оставим же мы тут девчонок.

— Семеро, — поправил Тоха, — Аня тоже с нами поехать хотела.

— Тем более, — согласился Юра. — Предлагаю вечером прогуляться на элеватор и разузнать, когда и кто будет КАМАЗы в город гонять, а там уже с конкретными людьми разговаривать.

— Все равно надо чем-то расплачиваться, — резонно заметил Вован. — Кто тебя за так повезет.

— Услугами! — предложил Тоха. — У них же тут в поселке с ветеринарами жопа, мы с Беговой когда по дворам вакцинировали нас почти везде хлебом-солью встречали. Вот надо найти каких-нибудь водил, кому помощь ветеринарная нужна и готов бартер!

— Мой друг, мне кажется, ты продолжаешь мыслить категориями компьютерных игр, — предположил я. — И если квест тебе не дают, ты его сам себе выдумываешь.

— Но мысль здравая, — согласился Экономист. — Давайте со сбора информации начнем, а там посмотрим.

После обеда выпала наша с Тохой очередь помогать Лёне-акушеру. Он оказался очень разговорчивым и позитивным человеком, к тому же явно хорошим специалистом, на голову выше Саши-главврача.

— Тебе бы в универе преподавать, — восхищенно заметил Тоха. — Таких тонкостей про влияние кормления на гормональные сбои нам как-то забыли объяснить.

— Та, нельзя мне преподавать, — ухмыльнулся Леня. — Студенток много, отвлекаюсь все время, забываю, о чем говорил.

— А мне непонятно, что ты вообще в этой дыре забыл, — прямо спросил я. — Тебя что, огромной зарплатой заманили?

— Да не, это долгая история, — снова улыбнулся акушер. — Коротко говоря, это место идеально для моей научной работы, вот я решил тут поработать годик-полтора, материала подсобрать.

— Херасе, настоящий ученый, — удивился Тоха. — Я думал у нас уже давно все диссеры из пальца сосут или с английских передирают.

— Ну, вот бывают еще, — отозвался Леонид. — Кстати, у меня к вам важное дело.

— Какое? — поинтересовался я.

— Вы знаете, где тут местный скотомогильник? Мне надо съездить вечерком после работы, кое-что посмотреть.

— А чего это ты к нам с этим вопросом? — резко насторожился Тоха. — А не у главного врача решил спрашивать?

— Мне Петрович сказал, что вы в курсе. Это он, кстати, посоветовал мне сюда завербоваться, они с моим научным руководителем старые друзья. Хотите, позвоним ему, он подтвердит.

— Верю, — согласился я. — Но как мы туда доберемся? Нас тракторист возил, я не слишком дорогу запомнил.

— Зато я запомнил, — сказал Антон. — У меня прилично с ориентированием. Но да, тут пешком далеко идти.

— Это не проблема, — успокоил Леня. — У меня машина на ходу.

— Там яма глубокая, без лестницы не обойтись, — заметил я.

— Фигня, — отмахнулся Тоха. — Пара веревок и я без проблем спущусь туда и обратно. Но что там отбирать, мы позавчера все органы взяли, как полагается. Что ты там собрался искать?

— Все, да не все, — ответил Леня, и кивнул в сторону приближавшихся к нам зоотехников — Объясню, когда доберемся, а сейчас пошли, буду вас учить УЗИ делать, как раз аппарат зарядился.

 

Глава 18. Неуловимые Мстители Икс

Мы зашли в корпус и принялись загонять коров в длинный раскол, по пять штук за раз, заставляя выстраиваться «елочкой», под углом. Когда это было выполнено, из осеменаторского пункта появился Леонид, таща на себе монитор аппарата ультразвуковой диагностики.

— Вот, ребята, на большом экране смотреть будем, — заявил он. — Есть еще наручный, но это не так наглядно будет. А тут еще и беспроводная передача с блока — чудо, а не аппарат!

Он надел акушерскую перчатку, взял в руку зонд, обработал специальным гелем и ввел в прямую кишку первой коровы. Через полминуты на мониторе появилось довольно четкое изображение плода, подобное тому, что мы видели в учебнике. Надо признать, на занятиях по акушерству и клинической диагностике мы ничего подобного достигнуть не могли, там на всю кафедру был только один наглухо раздолбанный аппарат УЗИ, который страшно было брать в руки, опасаясь стать последним его пользователем. Лёня подробно рассказал, как нужно действовать зондом, куда направлять и как «крутить настройки» аппарата, а затем предложил попробовать самим.

— Ты первый, — предложил мне Тоха. — С меня прошлого раза хватит, как в меня тёлка жидким пукнула.

— Бывает, — философски заметил Лёня. — Работа у нас такая, ничего не поделаешь. Вот мне Борис Александрович, мой научник, рассказывал. Приехал раз он в качестве консультанта в одну агрофирму. У них там были проблемы с осеменением и прохолостами. Дело летом было и коровы стояли на выпасе, на летних лагерях. Ну, вот он приехал на летник, переоделся в рабочку и пошел ректально яичники у коров проверять. Стоит и слышит, как за спиной, неподалеку, доярка сыну-подростку говорит: «Учись, дурак, в город поедешь в институт поступать. А иначе будешь вон как этот дед, до старости коровам хвосты крутить, да рукой в жопу лазить!». Мой шеф стоит и думает: «Уж сколько лет я учился-учился, доктор наук, профессор, а все равно не помогло…»

— Прямо как в анекдоте про сантехника, — усмехнулся Тоха. — Учись, студент, а не то так и будешь всю жизнь ключи подавать.

— Смысл другой, но да, чем-то похоже, — возразил я. — Дай мне аппарат, нужно же учиться все-таки.

Делать УЗИ было довольно сложно. В отличие от мелких животных, где можно было показать, как правильно держать аппарат, тут все приходилось делать опытным путем, со слов Леонида. Мы терпеливо пробовали снова и снова, чем изрядно тормозили общий процесс работы, но нашего наставника это ничуть не смущало:

— Вам нужно извлечь максимум опыта из пребывания здесь, — провозгласил он. — А иначе получается, что вы тут фельдшерами приехали повкалывать, если не скотниками. С вами же тут толком не занимался никто, нахрен такая практика вообще?

— Так мы, вроде, и не на практике, — сказал Тоха. — Мы работаем.

— Пока диплома нет — все это практика, — отрезал Лёня. — И этим нужно пользоваться! Вы вот сколько раз по ночам дежурили? В родилке?

— Ну, раз всего, но и то нас не просили, по собственной инициативе, — признался я.

— А надо каждый раз было, — энергично произнес акушер. — Тут вообще в плане опыта не хозяйство, а настоящий клад. Инфекционных патологий куча, акушерских не меньше. А если всему поголовью нормальную биохимию сделать — уверен, еще не то вылезет! А вы, кстати, после универа в аспирантуру не собираетесь?

— Я точно нет, — махнул рукой Тоха. — Мне и пяти лет за глаза хватит.

— А я может и пойду, — ответил я. — Только вот научного руководителя еще не нашёл.

— Ничего, это решаемо, — произнес Леонид. — Главное, не идти в аспирантуру с целью отмазки от армии. Тогда проще сразу откупиться, а не долбать мозг себе и другим.

* * *

Мы закончили работу немного раньше обычного. По большому счету, Лёня спокойно справился бы и без нас, мы выполняли фактически подсобную работу, но жаловаться как-то не хотелось. Кроме наставлений по владению аппаратом УЗИ, акушер без умолку пересказывал нам научные статьи из зарубежных журналов, интересные клинические случаи и различные свои мысли на ветеринарные темы. Время в его компании пролетело продуктивно и незаметно. Когда мы уже направились к санпропускнику, Леонид взглянул на часы и сказал:

— Вы сильно проголодались?

— Ну, так, средне, — отозвался вечно голодный Тоха. — На полведра макарон с тушенкой. А что, ты хотел шашлыка предложить?

— Я хотел предложить прямо сейчас на скотомогильник поехать, пока еще не совсем стемнело, — объяснил Леонид. — Мне при свете фонарика не очень хочется ковыряться.

— Думаю, это возможно, — сказал я. — Сейчас кого-нибудь из ребят попрошу организовать нам в столовой ужин на вынос и всего делов-то.

— Хорошо, тогда я побежал за машиной и заеду за вами на санпропускник, — обрадовался Леонид.

— Договорились!

Спустя примерно полчаса возле санпропускника тормознула потертая нива. Я забрался на заднее сидение, а Тоха устроился впереди и стал показывать дорогу. Когда мы возвращались с трактористом, я совершенно не запомнил посадки и проселочные дороги по которым мы петляли, но Антон безошибочно находил путь:

— Вон за тем столбом пойдет грунтовка направо, до посадки, а потом налево, — уверенно командовал он.

— А ты в гостинице поселился? — поинтересовался я у Леонида.

— Не, мне сразу домик выделили, — похвастался тот. — Но я семейный, жена с дочкой через неделю приедут, и еще фура с вещами.

— Мне говорили, что ты из Подмосковья, но «ховор», похоже, наш, с изящной буквой «ГЭ»? — продолжил расспросы Антон.

— Я местный, у меня родители тут, в Калининском районе, — ответил акушер. — А я в Подмосковье в аспирантуру поступил, ну и женился там же. Только вот жилья нет, живем в общаге, втроем тесновато.

— Дочка маленькая? — поинтересовался я.

— Десять лет уже, — ответил Лёня. — Она не моя, у жены «ошибка молодости». Но меня папой называет, живем нормально. А теперь вообще неплохо будет. После угла в общаге — четырехкомнатный дом со двором. Красота!

— Ох и дорого тебе этот дом может обойтись, — сказал я и принялся пересказывать всё, что нам было известно про колхоз «имени Индианы Джонса». На наше удивление, полученная информация совершенно не испугала Леонида:

— Мне Петрович уже всю ситуацию изложил даже подробнее, чем вы. Он Курдюка этого давно знает, еще с советских времен, много интересного порассказал. Мне же главное, чтобы опыты разрешили делать, а там видно будет. В Подмосковье мне ничего не позволяли, а Курдюку важнее всего, чтобы удои были и без падежа, а там хоть пятую ногу корове пришивай.

— И что ты собираешься делать? — полюбопытствовал я. — Что-то противозаконное?

— Был у меня уже один опыт, — признался Лёня. — Экспериментировал на мышах с ЛСД. Еле отмазался потом, что для науки старался. Не, теперь все легально, правда, рискованно, я вам потом расскажу, а то на ходу неудобно.

— Ты прям как наш академик-фармаколог, — ухмыльнулся Тоха. — Тот тоже все вспоминает времена, когда кокаин был разрешенным ветеринарным препаратом. Говорит, у него тогда под столом целый мешок стоял, а коровы вообще ничем не болели.

— И молоко было вкусное-превкусное, не то, что сейчас, — подхватил я.

Мы подъехали к яме скотомогильника, когда уже почти совсем стемнело. Леонид достал из багажника пару веревок и фонарь, а Антон быстро навязал петли примерно через метр, соорудив некое подобие веревочной лестницы. Закрепив ее за бампер машины, он сноровисто полез вниз. Леня закинул на плечо сумку и спустился следом, а я остался страховать наверху. Яма была глубиной метра четыре, может, больше, и некоторое время оттуда доносилась только негромкая ругань да изредка мелькал, направленный случайно вверх, луч фонарика. Потом веревка задергалась и первым выбрался Тоха, а за ним Леонид с заметно потяжелевшей сумкой на плече.

— Странные дела тут творятся, однако, — заявил Антон. — Похоже, до конца поездки придется записываться в веганы.

— Не понял, — удивился я. — В мире осталось, хоть что-то, что может испортить тебе аппетит?

— У вашей последней коровы кто-то вырезал длиннейшие мышцы спины и куски из четырехглавой мышцы бедра, — пояснил Леонид. — Куски большие, это явно не лабораторные пробы, кто-то тут бесплатным мясом решил разжиться. У некоторых, более ранних трупов, тоже заметны вырезанные куски. На земле остались следы лестницы, кто-то не спеша и обстоятельно этим занимался.

— Но трупы же плохо обескровлены, кому эта падаль нужна? — удивился я. — Это уже не говоря уже про зашкаливающую бакобсеменненость, раз его даже на санбойню не принимают.

— Ну, стейк с кровью из него вряд ли готовят, а тщательно проваренное может быть и не так смертельно, — предположил Лёня. — С чем у вас там, в столовой, борщ был?

— Свиной, кажется, — отмахнулся Тоха, — Надо будет Магнума спросить, нет ли там у них на свинарнике такой фигни.

— Кстати, да, — согласился я. — Магнум тут старожил, наверняка знает, что почем. Надо его будет про эти чудеса расспросить.

— Мне кажется, тут без трактористов не обошлось, — предположил Лёня. — Куда удобнее наверху корову разделать, а потом вниз сбросить, чем в эту вонищу лезть. Просто в последние разы отбор проб был, вот им и пришлось заморачиваться.

Внезапно у дальней посадки мелькнули фары машины, а за ней еще одной. Леонид заволновался.

— Ребята, похоже, надо сваливать, что-то мне подсказывает, что тут по ночи никто просто так не разъезжает. Запрыгивайте.

Он швырнул вещи в багажник и захлопнул крышку, мы тем временем заняли места.

— Не зажигай фары, — неожиданно скомандовал Тоха. — Я в окно высунусь и буду сбоку фонариком светить, что бы они свет фар не заметили.

— А куда ехать ты знаешь, — спросил Лёня трогаясь с места. — Обратным путем не получится.

— Если в этом направлении держаться, то в любом раскладе на асфальт выскочим, — пояснил Тоха. — А дальше налево будет конезавод, а направо — наш колхоз, по идее. Главное — асфальт найдем, а дальше по знакам сориентируемся.

Нива набрала скорость, её нещадно болтало на ухабах так, что пару раз мы чуть не стукались головой в потолок. Тоха толком освещал только обочину и мы надеялись, что машина не провалится в какую-нибудь яму или не повстречает пень. Наконец, мы выскочили на асфальт и свернули направо. Леонид включил фары и тут же прибавил ходу.

— А что ты там такого отбирал, — спросил я. — Мы, вроде, все правильно сделали в прошлый раз.

— Участки трубчатых костей и головной мозг, — ответил Леонид. — Для каких целей не скажу, когда-нибудь потом, когда получу внятные результаты. Очень не люблю делиться недоказанными гипотезами.

— Кругом тайны и загадки, — вздохнул Тоха. — Опять на РПГ похоже, навык «наука» у нас раскачан недостаточно и дополнительную информацию мы получить не можем.

— Ну так качайте, кто вам не дает? — усмехнулся Леонид. — Вам всегда пригодится.

Впереди мелькнул указатель, подтвердивший, что мы едем в правильном направлении и скоро будем на месте. Лёня прибавил газу и бодро заявил:

— Ребята, вы мне здорово помогли. У меня предложение. Давайте, пока у меня дом пустой, вечеруху замутим? Выпьем за знакомство и за успешную боевую операцию? Вы и остальных зовите, всем места хватит.

— От таких предложений отказываться — дурной тон! — провозгласил Тоха. — Где расположено твое поместье?

— Второй дом с краю из новых коттеджей, — ответил Лёня. — У меня, правда, из закуски только пара палок колбасы, да пельменей килограмма три, зато со спиртом проблем нет.

— Да у тебя роскошный стол по меркам бедных студентов, — воскликнул я. — Ставь пельмени вариться, мы сбегаем за остальными.

Леонид высадил нас возле гостиницы и поехал к себе. В комнате вся наша команда была в сборе, коротая время за игрой в карты. Лена и Аня в углу о чем-то бурно спорили над модным журналом. Даже Беговая сегодня была на месте, видимо потому, что у Жени была смена в пекарне.

— Подъем, дамы и господа! — рявкнул я с порога. — Облачайтесь в вечерние туалеты, мы приглашены на званый ужин. Любезная Анна, позвольте и вас тоже пригласить.

— Чего-чего надеть? — переспросил Юра.

— Куртку надеть и погнали водку пить, новый ветврач проставляется за знакомство, — пояснил Тоха. — Если есть какой закусон, захватите тоже и погнали.

В доме Леонида почти не было мебели, поэтому вечеринка получилась в японском стиле, с сидением на полу. Зато у него нашелся вполне приличный магнитофон, а свободное место позволило устроить танцы. Ближе к концу вечера хозяин извлек откуда-то гитару и мы хором принялись распевать разные хиты русского рока. В порыве чувств Юра схватил пластиковый «бокал» и произнес тост:

— Ребята, я хочу выпить за нашу команду. У нас ведь супер-команда собралась, я вам точно говорю!

— Команда по литрболу, — заржал Вован. — Поехали на чемпионат мира?

— Да нет, — оборвал его Юра. — У нас типа этих, Мстителей Икс из мультиков. Команда людей с суперспособностями, во! Вот, например, Пчелка у нас супербыстрая, Тоха суперскалолаз. Вован белке яйца может в полете отстрелить. А я уболтать могу кого хочешь и развести.

— Остались мы с Яром, какие у нас суперспособности? — поинтересовалась Лена.

— Ну, у тебя, дорогая моя, убийственный взгляд. Любого мужчину свалит наповал, если он только не конченый пидор! — обняв Лену за талию, произнес Юра. — А вот у Яра я даже не знаю.

— У меня суперспособность — мегавранье, — объявил я. — Я таких историй могу наплести, челюсти с полу будете собирать.

— Ну давай, жги! — предложил Вован. — Я вот не могу мастерство продемонстрировать, у меня ни ружья нет, да и белки кругом не прыгают.

Я наполнил бокал, оперся о стену и принялся рассказывать истории, в основном из жизни своего дедушки, но кое-что и из своей. Мой монолог прерывался Лёниными песнями под гитару и поднятием тостов за членов суперкоманды.

— А у меня какая способность? — обиженно спросила Аня. — Я тоже хочу в вашу команду.

— У тебя супертанцы, очевидно же, — подбодрил её Антон. — Вон как ты сегодня давала жару, хип-хоп дэнс пати или как там у вас?

— А еще укрощение коров, — подхватил я. — Я никогда не видел, чтобы так ловко на буренках верхом ездили.

— Ну, это просто, — рассмеялась Аня. — Пару раз в навоз свалитесь, потом научитесь. Если что, я помогу.

— Отлично, — обрадовался Юра. — А когда про нас будут снимать фильм, в конце, мы все верхом на коровах, будем уезжать в закат, как неуловимые мстители!

 

Глава 19. Боеприпасы с жидким вакуумом

Утром мы все проснулись у Лёни. В разном состоянии, в разных комнатах и в хаотичном порядке. Что происходило прошлым вечером, в подробностях помнили не все. И это было к лучшему. Бодрость духа и безудержный оптимизм сохранила только Беговая, она с рассветом проснулась без будильника и подняла остальных, чем спасла от опоздания на работу.

Как обычно, к нам в столовую заявился главврач и с воодушевлением сообщил, что с сегодняшнего дня начинаются осенние обработки. Хуже новости для похмельного утра придумать было нельзя, но Александр продолжал «приветственную речь», невзирая на наши возмущенные возгласы:

— Значит так, сегодня все дружно работаем на комплексе. Ни на какие объекты больше никто не поедет, и завтра тоже! У нас по плану взятие крови, вакцинация и туберкулинизация всего основного поголовья. Уложиться нужно в два дня максимум, поэтому все сразу и активно включаемся в работу.

— Это как же в яремную вену попадать? — заныл Юра. — Они у вас на беспривязном содержании, по двое нужно, один держит, другой отбирает. Где народу столько взять, мы и за неделю не управимся. В учхозе на это сто человек задействовали, а нас шестеро всего.

— Да что там брать, делов-то, — неожиданно подключился к беседе Леонид, который вместе с нами явился завтракать в столовую, так как после вчерашней пьянки у него дома продуктов не осталось совсем.

— Надо не из ярёмной вены брать, а из хвостовой, — продолжил гинеколог. — Тогда один человек легко управится. Я вас научу, это нетрудно. У вас вакутайнеры водятся?

— Водятся, — отозвался Саша. — Только б/у, в основном.

— Это как? — не понял Лёня. — Они же одноразовые.

— Это в вашей Москве они одноразовые, а у нас помыли и набирайте по новой, но уже без вакуума, самотеком и через иглу от шприца, — огрызнулся Саша.

— Охренеть экономия, — включился в разговор Тоха. — Это же гораздо дольше получается.

— Вот я и говорю, нечего чаи гонять, давайте на комплекс быстрей, — скомандовал Саша. — Скоро с ветстанции приедут на помощь, но они сами брать не будут, только с описями и учетом помогать.

Спустя полчаса мы уже собрались в кабинете ветврачей. Кроме нашей команды там присутствовала Аня и новый зоотехник Любовь Михайловна. В этой женщине лет сорока с короткими черными волосами чувствовалась некая скрытая мощь и привычка командовать. Она обладала подтянутой фигурой, в которой угадывалось спортивное прошлое. Я подумал, что примерно так будет выглядеть Пчелка лет через двадцать.

Мы сидели в ожидании специалистов из РайСББЖ, Саша категорически отказывался начинать без них, видимо опасаясь обвинений в подтасовке проб или халатности. Но собравшиеся не теряли времени даром: мы с Вованом перебирали и чистили безыгольные пистолеты для вакцинации — удобный, но чрезвычайно капризный инструмент, Лена и Пчелка возились с разведением туберкулина, а Тоха с Юрой сортировали б/ушные вакутайнеры. Неожиданно Антон произнес:

— Я так смотрю, у вас тут игл для вакутайнеров целая куча нераспакованных, почему так?

— Да потому что задолбаешься каждый раз иглу менять. Макнул в дезинфектант и дальше колоть, — отмахнулся Саша. — Ты прикинь — для каждой коровы распакуй, выкрути, вкрути, охренеть как долго выходит.

— А может тогда вообще, с одной коровы наберем все пробы, да и дело с концом? — ехидно предложил Тоха. — Правила же просто так придуманы.

— Правилами и одноразовые пробирки мыть, и по новой использовать запрещено, — раздраженно ответил Саша. — И ничего, ветслужба смотрит сквозь пальцы.

— Эти двойные иглы без вакуума неприменимы, — вступилась за Сашу Аня. — Толку от них нет.

— Вот я и хотел предложить решение, — воскликнул Антон. — Давайте вакуум в пробирках перезарядим!

— Это как? — удивился главврач.

— Берем шприц-двадцатку с тонкой иглой, и через пробку пару раз откачиваем воздух из пробирки, — пояснил Антон. — Внутри, конечно, не вакуум образуется, но разряженная атмосфера, пробка прижимается посильнее и этого хватит, чтобы кровь потянуло через двойную иглу. И иглы израсходуем, и риск перезаражения меньше!

— А он дело говорит, — воскликнул Лёня. — Если из хвостовой вены брать, это время сэкономит, давайте пойдем, попробуем!

Тоха ловко «зарядил вакуумом» пару пробирок и мы отправились в доильный зал. Леонид подошел к одной из коров, поднял хвост и умело вонзил иглу во внутреннюю поверхность, ближе к корню хвоста. Пробирка быстро заполнилась густой темной кровью.

— Работает! — обрадовано воскликнул Тоха. — Я же говорил! А при таком взятии и закручивание-выкручивание иглы много времени не займет!

— Дайте и я попробую, куда попадать нужно? — обратился я к Леониду.

За следующие полчаса мы зарядили еще несколько пробирок и попробовали новый способ. По сравнению с тем, как мы мордовались в учхозе, это был настоящий прорыв. Обрадованные успехом, все дружно принялись заряжать пробирки вакуумом. За этим занятием нас и застал врач с СББЖ, который прибыл в гордом одиночестве.

Мы активно работали, делая перерывы через каждые пару сотен голов. Это было необходимо для перезарядки вакцинаторов и заправки пробирок «жидким вакуумом», а также чтобы отнести отобранную кровь в теплое место и проверить сделанные записи.

Дело шло быстро и практически без разговоров, мы обменивались только короткими репликами, когда в раскол загоняли очередную партию животных. Не все проходило гладко, я, подобно Антону, поймал от одной из коров струю поноса, едва успев увернуться, чтобы она не попала в лицо. Переодеваться было некогда и пришлось продолжить работу в таком нелицеприятном виде. Лучше всех в этом напряженном действе чувствовали себя Беговая и зоотехник Людмила. Обе успевали не только делать свою часть работы, но и раздавать приказы, особенно комичным были моменты, когда они синхронно требовали одного и того же.

Но, не смотря на все усилия, к обеду даже половина работы еще не была выполнена. Мы ползли в столовую, едва передвигая ноги. Неожиданно у меня в кармане запищал телефон. Это было довольно странно, поскольку там стояла «временная» симкарта мегафона, номер которой почти никто не знал. Я достал телефон и прочитал смс от Леши-инженера: «В субботу приезжает Умка в клуб Камелот. Могу достать билеты недорого. Брать?» Я обратился к Антону, который шагал рядом со мной:

— Тоха, тут мне из города радируют, что в субботу «Умка и Броневичок» приезжают с концертом. Как думаешь, это подходящий вариант?

— Я двумя руками «за», — отозвался Антон. — Вован, думаю, тоже не против. А насчёт остальных я не уверен. Вряд ли «Умка» — это та музыка, о которой Лена с Беговой мечтают.

— Мне вообще все равно, могу просто за компанию сходить, — отмахнулась Пчелка.

— А мне надо послушать, я вообще об этой группе первый раз слышу, — отозвалась Лена. — Это что-то типа вашей Земфиры?

— Очень «типа», — сухо сказал Вова. — Но да, это русский рок, причем, довольно старый уже. Ты вчера подпевала, не помнишь? Леня на гитаре бацал:

— А, вспомнила, вы еще говорили что-то про переделанный припев, — воскликнула Лена.

— Ну да, он там «Я вру шоферу, что я мужняя жена» — было бы странно, если бы Лёня так спел, — подхватил я.

— Ну, если она поет хотя бы не хуже Лёни, то я бы сходила, — сказала Пчелка. — Но мне интереснее не в город, а в универ сгонять, у меня там работа осталась, в отличие от вас, бездельники.

— Ой, ребят, я на все согласна, — вступила в разговор Аня. — И на концерт, и в город, и вот с Леной мы по магазинчикам собрались. Только давайте обязательно поедем, а?

— Видимо, тут все согласны, — подвёл некоторый итог Юра. — Осталось решить, как будем добираться.

— Ехать нужно или вечером в пятницу, или в субботу рано утром, — я продолжил обсуждение вслух. — И я думаю, не особо отпрашиваясь. Оставим для Саши записку и всего делов. Пусть он в выходной до декана дозвониться попробует.

— Женя говорила, тут некоторые деревенские за покупками в город мотаются по выходным, — сказала Пчелка. — Я могу попросить разузнать, может, нас подбросит кто-нибудь?

— А я схожу на элеваторную весовую, — сказал Тоха. — Узнаю насчёт зерновозов, будут ли рейсы на выходных.

— А где мы будем ночевать? — поинтересовался Юра. — Я так думаю, обратно мы в понедельник утром двинем?

— Я могу девчат приютить, — воскликнула Лена. — А вот с парнями не получится, у меня папа не поймёт.

— А как твой папа к самоволке отнесётся? — ехидно поинтересовалась Беговая. — Он тебя уже простил?

— Блин, я как-то даже и не подумала, — вздохнула Лена. — Тогда да, мне, пожалуй, тоже ночлег понадобится. Зато у меня денег запас имеется, мама дала на всякий случай и, наверное, еще можно будет взять. Может, и на гостиницу хватит.

— У меня есть свободная дача в черте города, — сказал я. — Там, правда, с отоплением не ахти и туалет на улице, но место найдется всем.

— Отлично, — обрадовался Вова. — Тогда твой вариант будет основным, а за оставшиеся дни разберемся, как добраться. И что ты там про билеты на концерт говорил, а то я прослушал.

— У меня друг может раздобыть недорого, по знакомству, — ответил я. — Так что, сколько ему заказать?

— Бери семь штук, как и договорились, — ответила за всех Пчелка. — Если вдруг денег не хватит, нам Лена поможет.

Не дожидаясь возмущения Лены, Беговая быстро шагнула в столовую, на крыльце которой мы беседовали последние пару минут. Мы спохватились и последовали за ней, потому что аппетит после тяжелой работы был зверский.

Отобедав, мы принялись за работу с заметно меньшим усердием. Если в начале мы имели дело с коровами, которые привыкли ходить на дойку и заходить в раскол, то тут дошла очередь до молодняка, с которым было много возни. Пару раз бодрым телкам удавалось вырваться и нам пришлось минут сорок гонять их по территории комплекса. Главврача Сашу возня с молодняком занимала больше всего:

— Ребята, на молодняке с каждой головы надо крови побольше набрать, возможно, Петрович будет проводить дополнительные следования, — говорил он.

— Я не понял, — удивился Тоха. — Ты же говорил, что у вас тут главная проблема некробактериоз, а пока мы тут были, никаких критичных проблем с телятами не заметили. Зачем тогда дополнительные исследования?

— У нас регулярно случаются мертворожденные телята, а некоторые погибают в первые один-два дня без каких-либо клинических признаков, — пояснил главврач. — И самое интересное, что при исследованиях из патматериала выделяют самых разных возбудителей, иногда даже тех, которых у основного поголовья вообще не регистрируют. А пару раз было, что вообще толком ничего не выделяют. Теленок сдох, воспаление в кишечнике есть, а причина неизвестна.

— И давно это у вас? — поинтересовался я. — Интересно, почему ты раньше толком не рассказывал?

— Да возникает как-то периодически, на классическое заражение не похоже, сплошная загадка, — развел руками Саша. — То дохнут, то не дохнут. Бессистемно, даже Петрович вот разобраться не смог.

Я подмигнул Тохе. Теперь стало понятнее, почему нас попросили отбирать пробы в обход главврача. Интересно было узнать, что по этому поводу думает новый акушер, но он не обращал внимания на наш разговор и активно продолжал орудовать иглой, только и успевая менять пробирки. В этот момент заведовавшая учетом отобранных проб Светлана Михайловна, обратила внимание на нашу беседу и прикрикнула:

— Парни, что вы болтаете? Еще уйма работы. Нам за сегодня большую часть сделать нужно, что бы завтра хоть к обеду закончить. А когда мы с молочным комплексом разберемся, нужно и на свинофермах забор крови провести. Осенний план никто не отменял.

— От же бля, — ругнулся Саня, поворачиваясь к корове. — Опять руководителей подвезли, прямо плюнуть некуда.

Мы продолжали ударно трудиться, но стало понятно, что в сроки мы категорически не укладываемся. Часа через три после обеда уехал врач с СББЖ, забрав с собой первые двести проб, которые успели отстоять и обвести. Когда он уезжал, Лёня тоже ненадолго отлучился, видимо, чтобы отдать пробы, которые мы ночью отобрали на скотомогильнике. Мне подумалось, что все дело было именно в них, так как гонять машину из-за части сыворотки выглядело не рациональным. После этого работа пошла еще медленнее, кроме усталости — сильно замедляли частые поломки аппаратов Шилова и безыгольных инъекторов. Когда уже начало темнеть и стало затруднительно определять номера коров в описях, Саша махнул рукой:

— Все ребята, шабаш. Завтра закончим. И так сегодня больше половины сделали.

— Что, можно уже на ужин чуть раньше? — обрадовался Тоха.

— Нет, у нас еще много работы, — оборвала надежды Светлана Михайловна. — Нужно обвести пробы, перелить сыворотку в пробирки Флоринского, а эти пробирки помыть. Вы же видели, у нас общего количества не хватает, придется часть сразу по второму кругу задействовать.

— Заебись, — обрадовался Вова. — Мы тут только еще только посудомойками не работали.

— А для особо умных есть еще задание, — обратилась к нему новый зоотехник. — Нужно весь инструмент разобрать, почистить и промыть. Что бы завтра ничего не заедало так. И хватит уже материться, с вами девушки!

— А я вот день рожденья не буду справлять… — красноречиво процитировал Вова группу Ленинград и мы отправились в кабинет ветврачей.

Пока шла возня с обработкой проб, я вспомнил, что с момента приезда ребят толком не выходил на связь со своей основной симкарты. «Смс-ок уже, наверное, накопилось с полсотни» — подумал я и, отпросившись под благовидным предлогом, отправился на крышу склада. Вопреки ожиданиям, смс было не так уж много, зато они были от неожиданных людей. Старший брат проявлял беспокойство по поводу моего отсутствия на выходных, Кэт писала что-то про грядущий выход сборника стихов и предлагала принять участие. Но самыми волнительными были несколько смс-от Аси наполненные милыми и изящными стихами. На их фоне последнее смс резко контрастировало с остальными и выглядело очень тревожным:

«Вернись быстрее, нам очень нужно поговорить!»

Я совсем не планировал встречаться с Асей во время грядущего визита в город, так как возникала теоретическая возможность её знакомства с Беговой, а это было чревато совершенно непредсказуемыми последствиями.

По дороге обратно в кабинет я лихорадочно думал, как избежать общения с Асей и чтобы при этом она не узнала о моем приезде в город. Кроме этого мне не давала покоя мысль о срочной теме разговора. Мысли возвращались к тохиным шуткам о внезапном отцовстве и в результате я нервничал все больше.

Войдя в кабинет, я сразу столкнулся нос к носу с Беговой. Она совершенно ведьминым чутьём почувствовала во мне какую-то перемену и пристала с вопросами:

— А ну, колись, куда ходил и что с тобой случилось? Ты в лице поменялся и как-то побледнел даже, ты не заболел? Температуры нет? — сказала она и потянулась щупать мой лоб.

— Да нет, все нормально я просто устал…

Попытавшись отстранится я неловко взмахнул рукой и задел стоявшую на столе стопку из восьми штативов Флоринского, по сто пробирок в каждом, с уже перелитой и подготовленной сывороткой крови. С хрустальным звоном они рухнули на кафельный пол, разлетевшись мелкими осколками. Лишь самый верхний спасла невероятная реакция Пчелки, поймавшей штатив налету. Остальные семьсот проб, большая часть нашей дневной работы, были безвозвратно испорчены.

Я стоял как контуженный, отрешенно слушая эпический взрыв нецензурных выражений, обрушенных на меня коллегами. Это было одним из самых ярких впечатлений за мою недолгую жизнь и на краткий миг мне показалось, что именно сейчас моя жизнь и закончится. Но неожиданно шквал гнева пресекла Любовь Михайловна, резко хлопнув ладонью по столу:

— ХВАТИТ! — рявкнула она. — Такое с каждым может быть, а ты, Александр, виноват не меньше, поставив высокую стопку на край стола, ты о чем думал? Звони срочно на СББЖ, пусть с утра нам новые штативы с пробирками в долг везут, закупать сейчас некогда. А вы не стойте столбами, давайте пробирки переберем, может быть, не все разбились и что-то получится спасти…

 

Глава 20. Побег

Следующие два дня были поразительно похожи один на другой. Мы вкалывали буквально без передышек. Особенно точно для этого действия подходит глагол «вкалывали», в прямом смысле вонзали иглы. Из-за моей позорной неловкости пришлось работать «сверхурочно». На удивление никто из нашей команды не возмущался и не жаловался, даже Лена прочно втянулась в ритм и ловко управлялась с отобранными пробами. Беговая нашла общий язык со Светланой Михайловной, моя догадка оказалась верной, их связывало общее легкоатлетическое прошлое. Только Пчелка была бегуньей, а Светлана Михайловна занималась прыжками с шестом. На этом фоне как-то незаметно Пчелка стала негласным заместителем Светланы Михайловны, а та в свою очередь руководила нашими действиями с поистине директорским размахом. Надо отметить, что Жанна Григорьевна, заведующая молочным комплексом, в эти дни на работе вовсе не появлялась, что выглядело достаточно странно, учитывая важность проводимых мероприятий.

Вечера проходили довольно уныло. Во многом потому, что мы приходили на два-три часа позже обычного и ужинали «дома». До этого, отправляли кого-нибудь «дежурным», забрать ужин в стволовой и отнести в гостиницу. После вечерней трапезы практически все вырубались, только неугомонная Пчелка отправлялась в гости к Жене. На второй день она пыталась снова позвать с собой меня, чтобы я снова поработал репетитором, но я послал её к черту и продолжил спать. Обиженная Беговая потом целый день со мной не разговаривала.

Наступила пятница, день на который был назначен наш «побег в город». Рано утром машина из СББЖ забрала пробы сыворотки крови, которые мы с таким трудом отбирали в течение последних дней, и мы вздохнули свободней. По плану, озвученному Сашей, на свинарнике сегодня работали Тоха и Беговая, а остальные четверо работали на молочном комплексе, разгребая накопившиеся за три дня текущие дела. Едва Саша скрылся из столовой, мы принялись обсуждать планы на вечер. Я взял слово первым:

— Я предлагаю стартовать сегодня! Так как машину на всех мы не нашли, то, думаю, нам стоит разделиться. Мы с Тохой отправимся вечером, как я узнал на элеваторе, как раз будет один КАМАЗ с семечкой на маслозавод, с водилой Тоха договорился, он подбросит нас двоих до города. Остальные двигают рано утром на перекладных, через райцентр. Я у врачей с СББЖ разузнал, это получится всего на пару часов дольше, чем на прямом автобусе. Короче говоря, вы днем уже будете в городе, где мы вас встретим.

— А почему это вы должны на прямом КАМАЗе ехать, а мы с пересадкой? — обиженно спросила Лена.

— Потому, что мы должны помочь водиле провернуть одно небольшое дельце, требующее определенной ловкости, — ответил я. — А вот с тебя он может попросить другую плату за проезд. Ты готова к такому повороту?

Лена отрицательно помотала головой, а я продолжил:

— Кроме того, когда мы приедем в город, то не отдыхать будем, а займемся организацией ночлега и размещения для вас, и другими текущими вопросами.

Тоха согласно закивал, остальные тоже выразили одобрение, только Пчелка неожиданно сказала:

— Знаете ребята, а я не поеду. Музыка эта мне не слишком нравится, да и отлынивать от работы я не люблю. Я лучше здесь останусь, где мне доверяют и рассчитывают на мою помощь. Вечером к Жене опять пойду, мы небольшую вечеринку собрались организовать, может быть, Лёню позовем с женой, она как раз приехать должна. Что я в этом городе не видела? Я и тут отдохну.

— Как-то неправильно получается, — задумчиво потянул Юра. — Отрываешься от коллектива.

— Пусть остается, — отмахнулась Лена. — Может быть, местное руководство не так бузить будет, раз хоть кто-то вышел на работу. И записку не придется оставлять, ты на словах все Саше передашь.

За окном столовой просигналил ПАЗик, Антон и Пчелка поспешили на свиноферму, а мы отправились на комплекс. Работы было не меньше, но работали мы не так интенсивно. Сказывалась усталость и отсутствие «критического срока», который был во время взятия проб. Я и Вован опять занимались лечением и перевязкой хромых, а Лена с Экономистом возились в телятнике и на родилке. Ближе к обеду Вова неожиданно вернулся к теме предстоящего побега:

— Слушай, это что получается, лишний билетик у нас на концерт образуется?

— Не, лишнего не будет, — успокоил я его. — У меня в городе есть кого позвать, на этой дуре свет клином не сошелся, не переживай.

— Тут я о еще одной проблеме вспомнил, — продолжил Вован. — Мы же Аню с собой хотели взять. А ты, вроде, говорил, что у неё из-за родителей проблема с покиданием поселка. Отец завгар, все дела. Как бы и у нас поездка не сорвалась, если скандал из-за этого будет.

— Как-то не думал об этом, — честно признался я. — Но не думаю, что мы не справимся. В конце концов, водила автобуса не побежит выяснять, отпустили её родители или нет, даже если узнают. Кроме того и 18 ей уже стукнуло, сама вправе решать куда ей ехать. В целом я полагаю, что это проблема надуманная, она нам с Тохой просто на жизнь жаловалась.

— Ну, хрен ее знает, — пожал плечами Вова. — Она довольно часто какой-то напуганной выглядит, возможно, у них в семье действительно полный пиздец творится, мы-то не в курсе.

— В любом случае, попытаемся взять с собой, раз уж она просила, а мы обещали, — подытожил я. — За обедом еще поговорим и обсудим другие варианты, а после изложим Ане, посмотрим, что она скажет.

— Я вот думаю, может с Магнумом поговорить было? — сказал Вова. — Чтобы он нас до конезавода подбросил, а оттуда своя газелька ходит в райцентр, независимая от нашего колхоза. Такой вариант, наверное, Аню устроит.

— Можно и без Магнума обойтись, — ответил я. — Чего ему туда-сюда мотаться? До конезавода вас и Лёня сможет подвезти. У него машина на ходу и сам он под боком.

— Главное, чтобы сегодня он не забухал, — согласился Вова и мы продолжили работу.

За обедом выяснились некоторые недочеты моего плана. Оказалось, что Лёня уехал встречать жену и к нему, как он и говорил, должен прибыть грузовик с вещами, так что очень вероятно, что он не сможет нам помочь. Лена вообще выразила недоумение по поводу нашего затянувшегося построения хитроумных планов:

— Парни, нахрена вы непрерывно проблемы создаете на ровном месте? Чтобы их героически потом решать? Я предлагаю нанять кого-нибудь из местных с машиной, чтобы не мучиться с автобусами. Заплатить чуть больше, чтобы помалкивал, да и доехать быстро и с комфортом. А так мы потратим большую часть наших коротких выходных чтобы устать в дороге. Это глупо, я считаю.

— Ну, если ты оплатишь, то нет проблем, — огрызнулся я. — Я-то искал решение, исходя из собственных ресурсов. Фиг его знает, сколько местный за дорогу до города запросит. У меня денег совсем нет.

— Думаю, договоримся, — улыбнулась Лена. — В конце концов, если что, можно ему в городе добавить. Хорошо, что Беговая решила не ехать, а то впятером найти машину проблема, а четверо в любую поместятся.

В этот момент дверь столовой распахнулась и в неё буквально влетела Роза Петровна, заведующая гостиницей. Она сразу обратилась ко мне:

— Здравствуй, хорошо, что ты здесь. Помнишь вашего соседа Василия, агронома? Там его отец приехал, вещи хотел забрать. Ну, я ему выдала всё, что вы в шкаф убрали, а он кричит, что еще черная папка была, с важными документами. Ну, я тогда за вами побежала. Надо срочно эту папку найти, он скандал устроил, грозит в милицию обратиться за воровство. Пойдемте скорее, нужно разобраться.

— Мы все перенесли, папки никакой не было, — честно сказал я. — Ребята, пойдем все вместе, свидетели лишними не будут, да и придется, возможно, всю комнату обыскивать, а без тебя, Лена, этого бы делать не хотелось.

— Вдруг у тебя резиновый член под подушкой? — сострил Юра.

Лена стукнула шутника в ухо и вышла следом за Розой Петровной.

— Беговая на неё плохо влияет, — потирая ушибленную часть тела, возмутился Экономист. — Это до добра не доведет.

Мы дружно отправились в гостиницу. У входа стояла волга 3310 с сидениями, застеленными белой овчиной. Рядом стоял высокий толстый мужик с залысиной и седыми усами. Он пил минералку из пластиковой бутылки и сердито отфыркивался, что придавало ему сходство с рассерженным моржом.

— Вот, Сергей Иваныч, ребята, которые с вашим сыном в комнате жили, тоже говорят, никакой папки не видели, — взволновано произнесла Роза Петровна.

— Здрасьте, — брякнул мужик, не подавая руки. — Тады давайте-ка, вещички в комнате предъявите, может, заныкали где или сразу в мусарню пойдем?

— Давайте пойдем и все тщательно поищем, — улыбнулась Лена отцу агронома.

Взгляд Лены и отточенная улыбка подействовали безотказно. Мужик сразу смягчился и согласно кивнул. После десяти минут поисков, секретная папка обнаружилась между матрасом и металлической сеткой кровати. Видимо Василий спрятал её туда перед своим роковым походом на дискотеку. Обрадованный Сергей Иванович раскрыл её и принялся перебирать документы.

— Все на месте, слава богу! — удовлетворенно хмыкнул он, наконец. — Спасибо ребята, что не потеряли. С меня магарыч, ща из багажника принесу. Самогон мой, домашний, захватил с собой на всякий случай.

— А что с вашим сыном все-таки случилось? — задал я давно мучавший меня вопрос.

— Дурачиной уродился, бля, — признался Сергей Иваныч. — Он в тутошний колхоз приехал временно, пересидеть пока, чтобы в армию не загребли. Но как разузнал, что да как, решил тут не задерживаться и на работу не оформляться. Звонит мне, говорит, надо с армейкой решать чего-то, не хочу идти служить. Ну мне жинка моя скандал закатила, иди, говорит, договорись, отмажь, не дай бог на войну пошлют. У ейной старшой сестры сына убили в Чечне, так она трясется теперь аж жуть. Ну я делать нечего, трех телок продал, пошёл договорился. Токо нужный человек, кума моего шурин, говорит — погоди, обождать надо, с медкомиссией перетереть — ну, шоб натурально всё было. Я, значит, Ваське-то сообщил, что, мол, договорился, домой скоро поедешь, будешь в нашем колхозе работать, всё чин-чинарём. А этот пиздюк нажрался, да и поехал к своей школьной любви, решил, значит, на верность перед свадьбой проверить. Да по дороге в нашем уже райцентре устроил дебош, в драку ввязался, тут его менты и загребли. Глядь, а он-то призывник, оказывается, ему домой уж повестку возили. Таки и взяли его под белы рученьки, и в войска. Теперича служить скоро поедет. Шурин кумов и говорит, мол, деньги уплочены, назад не воротишь, а раз уж его загребли, то и не отмажешь теперь. А я подумал-подумал да и сказал: «А договорись ты за енти деньги, нехай его на флот отправят. Флот, поди, в горах-то не воюет, вот и пущай там палубу драит, авось мозгов наберется, бля!» Ну а жинка поголосила, поголосила, да и отправила все вещи позабрать, а особливо диплом, что б не потерялся где, а то ж не поверят, что у нас сынок светоч науки.

Мы молча обдумывали эмоциональный монолог гостя и вдруг Лена сказала:

— А куда вы сейчас поедете?

— Ну, домой, конечно, что мне тута делать еще? — удивился Сергей Иванович.

— А вы не могли бы меня с ребятами до города подбросить, нам очень нужно? — заискивающим тоном спросила Лена.

— Ну мне не по дороге так-то. Я-то не доезжая сворачиваю, до города еще километров тридцать будет, — Сергей Иванович замер на полуслове, заметив грустный взгляд Лены. — Но я не спешу, могу крутануться по-быстрому.

— Как замечательно, вы такой хороший! — обрадовано воскликнула Лена. — Вы можете в нашей комнате отдохнуть, мы освободимся часа через три и тогда сразу поедем!

— Но я вообще-то собирался сейчас как бы… — попытался возразить Васин отец.

— А можно я с вами впереди сяду? Вы мне по дороге про ваше хозяйство расскажите? Мне тут агрофирма не понравилась, нужно новое место для практики искать. Вам практикантки не нужны? — Лена ненавязчиво взяла Сергея Ивановича за руку и повела в гостиницу.

— Ну я да, вздремнул бы пару часиков, потом и поедем. А хозяйство-то у нас ого-го и молочный завод свой и… — отец агронома забыл обо всем на свете и шел за Леной как послушный теленок.

— Во дает, а! — восхищенно воскликнул Юра. — Мата Хари, прирожденная шпионка.

Спустя пару минут Лена появилась на пороге гостиницы и с торжествующим видом обратилась ко мне:

— Видишь, Яр, а ты переживал. Проблема решилась сама собой, мы гораздо раньше вас будем на месте. Осталось определиться, где мы встретимся и поедем в твое поместье?

— Думаю, где-нибудь в центре, — ответил я. — Ждать придется довольно долго, постарайтесь не напиться.

— Тогда в интернет-клубе «Лабиринт», — сказала Лена. — Там можно долго сидеть без ущерба для здоровья. Ты наверняка знаешь, где это.

— Конечно знаю, там друг администратором трудится, — согласился я. — Позвоню тогда, как доберемся.

* * *

Вечером в столовой мы ужинали узким кругом — Антон, я и Беговая.

— Вы там не опоздаете? Еще не отправляется ваша вечерняя лошадь на Одессу? — ехидно поинтересовалась Пчелка.

— Все путем, стартуем в два этапа, я через пятнадцать минут, а этот охламон через тридцать, — взглянув на телефон, ответил Тоха. — У нас, у супергероев, все по плану.

— Ладно, тогда я пошла, желаю удачи! — сказала Беговая и исчезла практически мгновенно.

— Даже не поцеловала на прощанье, — удрученно заметил Антон. — Чувак, тебе не кажется, что ты опять просераешь свой шанс?

— Ничего, переживу. Я от неё подустал за эту неделю, — честно признался я. — Как подумаю, что если женюсь на ней, то все недели такие будут, аж мурашки по спине.

— Так не женись, о свадьбе пока речи не было, — удивился Антон.

— Вот-вот, о свадьбе речи не было, а эксплуатируют будто двадцать лет в браке, — сказал я. — Мне бы сейчас чего-то нежного и романтичного, а не затяжного боксёрского поединка.

— Как знаешь, — согласился Тоха. — Только она сегодня обмолвилась случайно, что её какой-то местный парень на дискотеку звал, а она думала согласиться. Ладно, мне пора, ты тоже давай, дуй за вещами, встречаемся на выезде из поселка, условный знак — три зеленых свистка!

Спустя полчаса я уже стоял с двумя сумками возле заброшенной бензоколонки. Тоха задерживался и я уже начал нервничать, когда из поселка, наконец, выкатился ярко освещенный КАМАЗ с прицепом. Кроме обычных фар у него на крыше была установлена дуга с еще пятью мощными фонарями, что создавало мощный луч света на дороге впереди. Тоха, открыл дверь и приветливо помахал рукой:

— Пошевеливайся, опаздываем!

Я запрыгнул в кабину и уставился на камазиста. Это был мужик лет тридцати пяти, бритый наголо, но с мощными волосатыми ручищами, украшенными многочисленными татуировками военно-морской тематики.

— Знакомься, — это Данила, Данила — это Ярослав, — представил нас Тоха.

— Здорово, — ответил водитель, протягивая руку. — Ну чо, рванули!

КАМАЗ взревел двигателем и устремился вперед по пустой трассе.

 

Глава 21. Умка и Лабиринт

КАМАЗ мчался по темным полям. Данила извлек откуда-то банку энергетика, придерживая коленкой руль, открыл её и обратился к нам:

— Ну, пацаны, рассказывайте. Я сегодня уже четвертый рейс делаю, мне бы надо не заснуть.

— Нихера себе, — вырвалось у меня. — И ты еще назад один поедешь?

— Не, назад уже не поеду, у меня в городе телка, ждет, когда поршня ей вставлю, — пояснил водила. — Но сначала добраться нужно, а это погань что-то совсем действовать перестала. Думаю, вы беседой подсобите, за жизнь перетрем, за футбол там. Когда говоришь, спать не так хочется, а…

Данила размашисто зевнул. Мне стало слегка не по себе, да и Тоха заметно заерзал.

— По футболу мы как-то не очень, — честно признался Тоха. — Я только альпинизмом занимался и спортивным ориентированием. Но эти виды спорта не слишком смотрибельны. А этот спортсмен, — Тоха кивнул на меня. — Вообще только бегом за бабами увлекается.

— Я ещё люблю гонки формулы один смотреть, — честно признался я. — За Шумахера болею, он крут.

— О! Формулу один я тоже очень люблю, — заметно оживился Данила. — Я когда еще малой был, мы в Украине жили, в райцентре у нас станция юных техников была и я тама на картинге занимался. Ох, и гоняли мы там, аж пыль столбом.

— Я тоже в детстве мечтал картингом заниматься, но меня родители не пустили, — сказал я, поправляя очки. — А ты прямо как профессию выбрал автомобили.

— Да ну, это разве машина, так, сарай на колесах, — чертыхнулся Данила. — Вот я себе девяносто девятую переделал — первый класс! Движок форсированный, коробка модернизированная, а подвеска…

На следующие несколько часов, Данила забыл, что хотел послушать нас. Он с воодушевлением рассказывал об улучшениях и нововведениях его уникальной «ласточки». О том как она стартует, разгоняется, набирает. Как гаишники по поселкам за ним пыль глотали, так что даже номер прочесть не смогли. Мы с Антоном быстро поняли нашу задачу и наперебой принялись выражать восхищение машиной Данилы.

— Тебе обязательно нужно сделать на ней крутую аэрографию!

В общем, ближе к городу мы уже общались как лучшие друзья. Данила порывался подвезти нас чуть ли не до дома, но мы убедили его, что рассекать по узким дворам на зерновозе с прицепом не самая лучшая идея. В конце концов, мы расстались на автобусной остановке, обменявшись номерами телефонов и договорившись, что если Данила будет в городе, то подбросит нас обратно в колхоз.

— Веселый чувак, — сказал Антон, когда мы пересели на автобус.

— Ага, если не спит за рулем, — согласился я. — Предлагаю сейчас разделиться, я рвану к родителям, за ключами от дачи, а ты двигай домой, захвати там спальных мешков, ты говорил у тебя есть?

— Да, штуки четыре будет, а может, три.

— Отлично, у меня на даче с отоплением плохо, а так я думаю как-нибудь переночуем, — с оптимизмом заявил я.

— Договорились. Но ты уж захвати чего-нибудь для согрева, — подмигнул Тоха. — Встречаемся в «Лабиринте».

Я заехал домой, коротко пообщался с родителями, разжился деньгами, вином и ключами от дачи. Родители к подобным явлениям относились с пониманием, только напомнили о наведении за собой порядка и соблюдении пожарной безопасности. На пути к месту встречи я захотел проведать Асю и позвать её на завтрашнее мероприятие. Но она сообщила по телефону что её нет дома и мы договорились встретиться прямо на концерте. Кроме этого я дозвонился Лехе, условился о встрече и обсудил сумму за билеты. После этого, с чувством выполненного долга, поспешил в Лабиринт.

Тоха уже был на месте и с Вованом бодро рубились в третий Варкрафт. Аня и Лена ковырялись на каких-то модных сайтах, а Юра угрюмо тянул пиво в баре, не проявляя к компам никакого интереса. Я взглянул на часы и гаркнул:

— Ребята, уже скоро полночь, автобусы превратятся в тыквы и нам придётся топать пешком. Хватайте вещи и все на выход.

Команда нехотя оторвалась от своих занятий и потащилась к выходу. Моя дача располагалась хоть и в черте города, но на его окраине и добраться туда было непросто. Нам посчастливилось успеть на последний автобус, но водила категорически отказался везти нас до конечной и, не доезжая четыре остановки, свернул в парк. В итоге мы еще около часа топали по темным и грязным улочкам, а потом по дачным проездам, пока, наконец, добрались до места. Единственную кровать мы предоставили девушкам, а сами дружно завалились спать на полу, не ужиная и не раздеваясь. Я улегся последним, предварительно наладив кое-как отопление.

Проснулся я от грохота кастрюли, в которой неутомимый Тоха уже начал готовить какую-то похлебку. Меню после колхозной столовой выглядело небогато, основным блюдом было варево из лапши быстрого приготовления, тушенки и каких-то корнеплодов, которые Антон сумел разыскать в огороде. Организовывать завтрак помогала Аня, которая резала хлеб и сооружала бутерброды с килькой. Остальные еще изображали свежесрубленный лес, завернувшись в спальники и одеяла.

— Здоровеньки булы, хозяин, — весело поприветствовал меня Тоха. — У тебя тут соль с перцем водится? А то без них рамен некошерный выйдет.

— В тумбочке посмотри, там должны быть, — прохрипел я в ответ. — Аня, сделай мне чайку пожалуйста, лучше два пакетика в одну кружку.

Постепенно на веранду выползли и остальные члены команды, кутаясь в одеяла и зябко ёжась в прохладном воздухе. Тохин рамен как раз подоспел и был съеден почти мгновенно и без остатка. После этого, разлив чай по потертым эмалированным кружкам, мы начали держать совет.

— У нас еще до концерта больше восьми часов, предлагаю обсудить как провести их с толком. Какие будут предложения?

— Мы с Аней отправимся за покупками, может, зайдем к моей маме. Потом вернемся сюда и со всеми на концерт, — объявила Лена. — Кто хочет — может пойти с нами, мы не только в женские магазины предполагаем зайти.

— Я предлагаю затариться едой и бухлом, — резонно предложил Вован. — Явно после концерта потребуется продолжение банкета, ночью тяжело будет все необходимое найти, лучше сразу запастись всем.

— Давайте так, сейчас скидываемся деньгами на билеты и продукты. Дальше пусть девчонки топают по своим делам, а мы в супермаркет. Потом все сюда притащим и займемся подготовкой. Из важных дел: надо дров наколоть, вечером у костра посидим, картошки запечем. И спальные места нормальные замутить, а то прошлая ночь мне тяжело далась, — сформулировал я текущий план.

— А я тоже с девчонками хочу, — подал голос Юра. — Вдруг с ними что-нибудь случится?

— Ты, значит, в телохранители набиваешься? — съехидничал Вова. — Топай, куда хочешь, сами справимся, только, чур, к пяти вернуться, чтобы всей толпой двинуть.

Потратив часа три мы исполнили все задуманное. Для ночного костра были запасены не только дрова, но и сосиски, а так же очень внушительный запас алкоголя. Под конец этого действа у меня запищал телефон. Я взглянул на телефон и прочитал СМС от Аси:

«Уехала с мамой к родственникам, на концерт не пойду, извини».

«Сегодня везет прямо с утра, лишний билетик образовался» — подумал я. Попробовал позвонить брату, но он оказался занят и тогда я вспомнил про Кэт. Она училась с нами в одном ВУЗе, но не на ветеринарном, а на экономическом факультете. Нас связывал музыкально-поэтический клуб, а её поэзия служила мне предметом вдохновения, обожания и подражания. Я набрал её номер и предложил выбраться в город. Она согласилась, попросив встретить её в четыре часа на автовокзале.

— Что ты, блин, как Ленин в Смольном, от телефона не отлипаешь? — поинтересовался Тоха, выходя на веранду. — Разбогател, что ли?

— Опять стал временно одиноким, — признался я. — Зато с нами на концерт пойдет Кэт.

— За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь, — назидательно заметил Тоха. — А вот про Кэт — это отличная новость. С ней вечеринка точно будет веселее.

— Чем сейчас займемся? — поинтересовался Вова, присоединившись к нам. — До времени «икс» еще часов пять почти.

— Мне теперь к четырем часам надо на автовокзал выбраться, — признался я. — Поеду пораньше, хотел еще в пару мест заехать.

— Я бы лично никуда не ходил, а поспал бы еще, — признался Вован. — Ночь явно будет веселой, нужно сил накопить.

— Тогда я оставлю тебе ключи, как дежурному, — предложил я. — Как все соберутся, выдвинетесь в центр, там встретимся на площади «под яйцами». Где-нибудь в шесть тридцать, там до клуба рукой подать. Тоха, а ты чем займешься?

— У меня тоже есть куда заглянуть, — отозвался Антон. — Но к половине седьмого «на яйца» железно подтянусь.

Вован отправился дрыхнуть, а мы с приятелем зашагали в сторону остановки. Расставшись с другом в автобусе, я заехал в несколько мест, среди которых был клуб настольных игр и фотоателье, где я отдал на проявку и печать бесценную фотопленку. Конечным пунктом был родительский дом, где я переоделся в «парадный костюм» и отправился на автовокзал встречать Кэт.

Автобус прибыл с небольшим опозданием и Кэт выпорхнула из него одной из первых:

— Привет! Как жизнь? — радостно поприветствовала она меня. — Ты чего это без брата? Он не пойдет?

— Привет! Я, как приехал, его не видел, он занят чем-то, — ответил я. — Возможно, его опять наукой завалило, даже на звонки не отвечает.

— Математика — дело нужное, — улыбнулась Кэт. — Ну, давай, рассказывай, куда там вас с Антохой судьба забросила?

Я принялся обстоятельно пересказывать наши приключения. Кэт по большей части весело смеялась, но местами хмурилась, а когда разговор дошёл до второго шанса от Пчелки, она безапелляционно заявила:

— Яр, ты дурак. Так с девушками нельзя! Как можно быть таким черствым и невнимательным? Ладно, ты записку не нашёл, но почему ты её не предупредил, что уезжаешь? Почему не позвонил или не зашёл проведать? Так нельзя!

— Ну, вот получилось так и что теперь? — развел руками я.

— Надо исправлять и заглаживать ситуацию, — назидательно сказала Кэт. — Она тоже пойдет на концерт?

— Вообще-то, она в колхозе осталась, у подружки, про которую я тебе рассказывал, — честно признался я.

— Похоже, ты и третий свой шанс потратил впустую, — огорчилась Кэт. — Ладно, пошли, пока не опоздали, потом тебе ценные советы буду раздавать.

Мы отправились на площадь, где возле памятника уже скучал Леха-инженер.

— Привет! Билеты принес? — поприветствовал я его. — Знакомься, это Кэт. Кэт, это мой друг Алексей.

— Очень приятно, — отозвался Леха. — Вот билеты, я сразу и большой столик забронировал.

— Взаимно, рада знакомству, — улыбнулась Кэт.

— Сейчас и остальные должны подтянуться, — взглянув на телефон сказал я. — Вон, кажись, Тоха топает.

После появления Антона, остальных пришлось ждать довольно долго. Причина заключалась в слишком продолжительном шопинге Ани и Лены. Юра серьезно пожалел, что вызвался их сопровождать, он выглядел совершенно измученным, чего нельзя было сказать о Вове, который выспался и был переполнен каким-то избыточным оптимизмом:

— Ребята, а может, сразу бахнем чего-нибудь, а потом в клуб пойдем? — предложил он. — Для настроения, так сказать.

— Думаю, не самая лучшая идея, — отозвался я. — Тем более что мы уже опаздываем.

Клуб «Камелот» располагался в подвальном помещении в старой части города. Сводчатые кирпичные потолки как нельзя лучше подходили названию, щиты и доспехи на стенах дополняли картину. Народу в клубе было битком, а наш столик оказался хоть и «большим», но всего с четырьмя стульями, видимо, остальные были ловко «прихватизированы» пришедшими раньше.

— Садитесь, девчонки, а я пойду «под сценой» постою, — предложил я. — Тоха, ты со мной?

— И я с вами, — вызвался Вова. — Остальные поместятся как-нибудь.

Лена устроилась на коленях у Юры и таким образом проблема мест была решена. В это время Умка подошла к микрофону и концерт начался.

Мы с Вовой и Антоном стояли под самой сценой и яростно «фанатели». Умка играла мощно и задорно, и вскоре за столиками уже никто особо не сидел — вся площадь клуба превратилась в рок-н-рольный танцпол. Было драйвово и весело, мы выныривали к бару опрокинуть чего-нибудь и тут же возвращались обратно.

Во время небольшого перерыва Умка разложила на краю сцены «лицензионные» диски и книжки, и принялась задорно торговать, попутно раздавая автографы.

— Диски, диски, горячие диски! — кричала она в зал. — А кому свежие диски?

Я купил пару альбомов и сфотографировался с Умкой на память, а также набрал автографов для не попавших на концерт друзей.

— Спасибо за «Бродяг», — сказал я Умке. — Мы сюда на концерт почти автостопом на КАМАЗе добирались, чтобы только успеть.

— Молодцы, — отозвалась она. — Сохраняйте традиции!

После концерта, мы всей веселой компанией двинулись на дачу. Гораздо разумнее было попытаться влезть в автобус, но ночь случилась удивительно теплой и народ с удовольствием шагал пешком.

— Последний подарок индейского лета, — объявил Тоха.

— Какого-какого? — переспросила Аня.

— Индейского. За бугром так наше бабье лето называют, — пояснил он.

Добравшись на дачу — последнюю часть пути все-таки проехали на автобусе, изрядно напугав водителя хоровым исполнением песен — мы разожгли костер, уложили в круг обрезки бревен и продолжили вечеринку. Было удивительно комфортно и уютно, все казались такими родными и близкими. Этот вечер врезался в память как один из самых приятных в жизни. Кэт много пела под гитару и все были очарованы её творчеством. Кроме этого мы играли в «крокодила», травили байки и читали стихи.

— Как хорошо, что мы сюда выбрались, — радостно констатировала Аня. — Я никогда так интересно и насыщенно не отдыхала. В городе столько любопытного, да и концерт просто супер!

— А я тебе говорила! — весело сообщила Лена. — Тут тебе не колхоз. Приличным девушкам в городе надо жить. Хочешь в город перебраться? Так я тебе помогу! Мне папа квартиру отдельную обещал, говорил, пора самостоятельно жить. Но одной же скучно! Я, как в квартиру перееду, сразу тебя заберу!

— О, это отличная идея, — обрадовался Антон. — Выпьем за переезд в город.

— Ну, не знаю, как я родителям скажу, — забеспокоилась Аня. — Но мне и правда сильно в город хочется!

Вечер закончился глубоко за полночь. Мы один за другим доползали до спальных мест и тут же вырубались. Последними у догорающего костра остались только я и Кэт.

— Когда-нибудь я выстрою в этом саду большой дом, — сказал я. — С гостевыми комнатами, чтобы не пришлось вот так спать вповалку на полу. И буду так же собирать друзей, чтобы пить домашнее вино и общаться.

— Отличный план, — сказала Кэт. — Но ты не сможешь выполнить его один.

— Я не буду один, — возразил я. — Кто-нибудь обязательно найдется.

— Кто-нибудь здесь не подойдет, — улыбнулась Кэт. — Не растеряй свои шансы.

— Постараюсь, — согласился я. — А еще когда построю дом, в гостевой комнате обязательно поставлю компьютер. Что бы в третьих «героев» с гостями играть.

— Ну, ты, я смотрю, старательно в гости заманиваешь? — рассмеялась Кэт. — Не бойся, я и так обязательно приеду.

— Пошли спать уже, — зевнул я. — Тебе припасено особое место на раскладушке в теплом углу, что бы ночью никто не наступил ненароком. А я в кресле на кухне прикорну, в комнате приткнуться уже особо некуда…

* * *

Утро началось ближе к обеду и было тяжелым, и неспешным. На сей раз обязанности кашеваров взяли на себя Юра и Лена, и у них вышел вполне съедобный суп из картошки с сосисками. Все команда медленно приходила в себя, насыщаясь чаем и свежим воздухом.

Кэт сказала, что ей пора возвращаться, и я отправился проводить её на вокзал. На прощанье она сказала:

— Спасибо за приятный вечер. И, пожалуйста, попробуй помириться с Пчелкой. Таких как она редко можно встретить.

— И тебе спасибо, я попробую. Счастливого пути!

Когда двери автобуса закрылись, я помахал рукой на прощанье и повернул назад. В этот момент завибрировал телефон. Я достал его и прочел необычайно длинное и тревожное сообщение от Беговой:

«Срочно возвращайтесь, серьезные проблемы с ментами и Аней. Женю и меня допрашивают»

 

Глава 22. Кошмар на заречной улице

Я еще раз прочел СМС и немедленно попытался дозвониться Пчелке. Телефон был выключен или вне зоны действия сети. После секундного размышления я набрал Тоху:

— Алло, Тоха, тут от Беговой странная смс-ка пришла, похоже, что-то случилось! Пишет, что нам надо срочно возвращаться!

— Я знаю, тут уже до Лены Анины родители дозвонились, отец едет срочно её забирать. Лена с ребятами, наверное, с ними поедут, а мне лучше её отцу пока на глаза не попадаться, — сообщил Тоха. — Короче, ребята выдвинутся в центр, там их Анин папа подберет, а я тебя дождусь, обсудим сложившуюся ситуацию.

— Так, а что произошло-то в целом?

— Похоже, в тот вечер из колхоза уехала не только Аня, но и еще какая-то девушка и нас подозревают в её похищении. Давай об этом не по телефону?

— Хорошо, еду, — ответил я и поспешил на остановку.

Когда я добрался на дачу, остальные ребята уже уехали. Он собрал вещи и привел помещение в относительный порядок.

— Ну, рассказывай, что тебе известно? — сходу спросил я.

— Как я понял, когда Анины родители нашли её записку, они несколько рассердились, но в целом не стали ничего предпринимать. Но тут на следующее утро выяснилось, что с дискотеки не вернулась еще одна девушка. То ли старшеклассница, то ли только что школу закончила. Ну, тут на деревне и поднялся кипишь, я так понял, Анин батя в нем принял самое непосредственное участие. Когда на второй день от пропавшей девушки не было никаких вестей, то подключили ментов, а они уже, вроде, допрашивали Беговую. Та дала телефон Лены, и ей дозвонился Анин отец. Говорила сначала Лена, потом Аня трубку взяла. Ну, вот и все, собственно, ребята решили попутной машиной воспользоваться и на месте все выяснить. А нам с тобой там явно места не хватит, так что добираемся сами. В курсе ли декан нашей самоволки — мне неизвестно.

— Понятно, что ничего не понятно, — угрюмо отозвался я. — Думаю, надо разыскать нашего «спидозного дьявола» и выдвинуться с ним, автобуса в это время гарантировано нет.

Мы дозвонились Даниле и узнали, что вполне можем попасть к нему на «третий рейс», но это будет примерно через три-четыре часа, так как он еще не разгружался. Нас такой расклад вполне устраивал и каждый отправился к себе домой, чтобы собраться и вовремя прибыть к месту встречи.

В этот раз Данила был куда бодрее прошлой поездки, однако тема его монологов ничуть не изменилась, он по-прежнему вслух собирал болид формулы один из отдельно взятых жигулей. Антон попытался выяснить, что же произошло в колхозе, но Данила лишь пожал плечами, так как забегал в гараж только за бумажками, потом на элеватор и сразу обратно в город, нигде особо не задерживаясь.

Мы прибыли в конечный пункт ближе к вечеру, но еще засветло. В глаза бросилось обилие машин возле «конторы», в том числе пара милицейских уазиков. Мы быстро зашли в гостиницу и застали там только Лену и Беговую. Обе были явно взволнованы и сидели как на иголках.

— Что здесь произошло? — спросил я с порога.

— Вечером в пятницу с дискотеки не вернулась девушка, — торопливо заговорила Пчелка. — Еще школьница, ей должно было пятнадцать исполниться. Когда всплыл тот факт, что Аня уехала с вами, местные подумали, что и её вы с собой забрали. Разыскали меня, я ответила, что ничего не знаю и была с Женей. Мне не поверили и сегодня меня менты допрашивали. Слава богу, Лена вышла на связь и Анин отец успокоился, хотя мне кажется, ей теперь не поздоровиться и парень её тоже был очень разгневан, вот.

— Так, а наши остальные где? — осведомился Тоха.

— Вова с Юрой участвуют в поисковой операции, прочесывают местные лесопосадки. Сегодня днем обходили дворы, но девушку никто не видел, как в воду канула, — пояснила Беговая. — В каждом отряде один вооруженный охотник, все опасаются бешеных волков.

— Понятно, в таком деле я бы тоже поучаствовал, — решительно заявил Тоха. — Кто координирует поиски?

— Они должны в столовой собраться ближе к вечеру. Туда еще люди подтянутся из окрестных деревень, — пояснила Пчелка. — Идите, там на месте выясните.

Мы переоделись и последовали совету Беговой. Хотелось разжиться каким-нибудь оружием, но кроме троакара и туристического ножа ничего в наличии не имелось, и мы пошли с тем, что есть. У входа в столовую курило несколько мужчин, одним из которых, одетым в зеленый болотный плащ, оказался доктор Магнум.

— Салют, молодежь! — поприветствовал он нас. — Тоже собрались поиграть в благородных рыцарей?

Остальные мужчины неодобрительно посмотрели на Андрея, но ему, похоже, было всё равно.

— Привет, — поздоровался я. — Наши уже участвуют и нам негоже в стороне оставаться.

— Меня вот тоже вызвонили, примчался, как смог, — сообщил Магнум. — Жаль, ружья у меня нет, пришлось вертикалку у кума одолжить, но это лучше, чем ничего.

— Что делать нужно? — поинтересовался я. — Мне Пчелка сказала, что лесопосадки прочёсывают?

— Вроде, говорят, в поселке незнакомый джип видели в вечер пропажи, теперь вот ищем любые следы, одежду, еще хоть что-нибудь, — пояснил Магнум. — Вот, кстати, гляньте фото, может и вспомните чего?

Он взял у одного из мужчин фотографию и протянул нам. С неё улыбалась симпатичная длинноволосая девушка, вполне сформированная и выглядевшая лет на восемнадцать.

— Зовут Юля, была одета в красную куртку, синие джинсы и белые кроссовки. На локте особая примета, большая родинка, — пояснил мужик, давший фотографию. — До этого она часто у подружек ночевала, поэтому только утром всерьез хватились.

Магнум толкнул меня локтем и шепнул на ухо:

— Дядя её, он меня позвал.

— Нет, к сожалению, мы её не видели, но приложим все усилия, чтобы вам помочь, — ровным голосом ответил Тоха.

— Давайте, хлопцы, поезжайте с Андрюхой вот сюды, — мужик развернул потертую ксерокопию карты и ткнул пальцем в северном направлении. — Сейчас еще двое подойти должны, за фонарями пошли, поедете впятером, в его скотовозке места хватит.

В ожидании формирования поискового отряда мы выпили в столовой чаю и примерно через полчаса отправились. Двое местных мужиков устроились в кабине, а нам с Тохой выпало ехать в лошадином отсеке, усевшись на откидную лавку, приваренную вдоль одного из бортов.

— Веселая практика, ничего не скажешь, — устало пробурчал я.

— Заткнись, — раздраженно заметил Тоха. — У людей горе, я бы на тебя посмотрел, если бы это твоя девушка была или сестра.

— Если бы Беговую кто-то похитил, её бы вернули через день, да еще сверху доплатили, чтобы забрал! — пошутил было я, но Антон не откликнулся, продолжая с мрачным видом глядеть в окно.

Мы сразу свернули в поля и минут пятнадцать тряслись по старой разбитой грунтовке, проходившей между квадратов полей. В кабине сельчане и Магнум о чем-то переговаривались, но слов было не разобрать, а Антон угрюмо молчал. Наконец, мы достигли точки начала поиска. К этому времени уже почти стемнело и Магнум, выбравшись из кабины, протянул нам мощный аккумуляторный фонарь.

— Держите, вы идете по правой стороне посадки, мужики по центру, а я медленно по левой стороне поеду. Если что, сразу кричите. Ясно? — спросил старый ветврач.

— Ясно, — сказал Антон, забирая фонарь.

— Ищите подозрительный мусор, свежие следы машин, обрывки одежды, в общем, все подозрительное, — напутствовал Магнум, — давайте, удачи.

Мы вылезли из машины и побрели вперед. Тоха нес фонарь и освещал край стволов акации, и поросль непонятных кустов под ними. В начале посадки нам попались пара старых пакетов с мусором, мы добросовестно их разорвали. Судя по содержимому, они валялись тут уже никак не менее месяца. В дальнейшем нам попались следы какого-то пикника с классическим мангалом из двух кирпичей, тоже, видимо, оставшиеся с лета. Сельчане, шедшие посредине, двигались чуть медленнее нас, а Магнум на газели ехал практически вровень. Подобным образом мы прошли километра четыре или пять, обследовав несколько посадок, но ничего примечательного не нашли. После короткого перерыва на кофе из термоса, мы залезли в машину и переехали на другой участок поиска. На сей раз задача была сложнее, мы осматривали берега небольшого пруда, расположенного в овраге. Там было очень грязно и все густо заросло камышом, мы шли по краю, тщетно ища в грязи свежие следы машин, людей или животных, но по-прежнему ничего подозрительного не обнаружили.

Поиск закончился глубокой ночью, так и не принеся утешительных известий. В столовой горел свет, у крыльца стояло несколько машин и курила группа людей, человек 10–15. Мы с Тохой остались возле транспорта, а Магнум и наши спутники присоединились к курившим. Они принялись что-то оживленно обсуждать, временами яростно жестикулируя. Минут через десять Магнум вернулся к нам и произнес:

— На сегодня все, ребята, идите спать, я тоже домой поеду. Что там завтра — видно будет, должны привезти милицейских собак, натасканных на поиски трупов.

— Понятно, мы пошли тогда, — устало сказал Тоха. — Если что, на нас можно рассчитывать, готовы и завтра в поисках поучаствовать.

— Идите, ваши уже около часа назад вернулись, — сообщил Магнум. — наверняка после таких выходных на комплексе будет завал, так что вам точно скучать не придется.

— Ладно, увидимся еще, — махнул рукой Тоха и направился в гостинцу. Я последовал за ним.

В нашей комнате обнаружился только Вова, громко храпевший лицом к стене. Мне это показалось очень странным, в свете последних событий, и я встревожено спросил у Антона:

— Слушай, куда это наш экономист двинул, на ночь глядя? Не случилось бы чего…

— Просто у него есть какой-то план, — широко зевнул Тоха. — Утром спроси его, если хочешь, но я бы не стал.

— Почему? — удивился я.

— Он же тебя не спрашивал, где вы с Пчелкой по ночам рассекаете. Это, как его… Вторжение в частную жизнь, — пробубнил Тоха сквозь сон. — Утром все образуется, к гадалке не ходи…

Я тоже улегся на кровать, но заснул далеко не сразу. Что-то не давало мне покоя и я ворочался из стороны в сторону, прислушиваясь к звукам за окном.

* * *

Утром нас разбудил Юра, неожиданно бодрый и веселый. За каким-то чертом он раздвинул стулья и принялся делать в центре комнаты зарядку, что в прошлые дни за ним совсем не наблюдалось.

— Подъём, парни, сегодня отличный денек, — бодрым голосом сообщил он. — Айда в столовую, я с голоду помираю.

Пока мы медленно выползали и двигались в сторону умывальников, Юры простыл и след.

Я стукнул в дверь комнаты девочек, но там было закрыто. Для Беговой было нормально умчатся с утра пораньше, но вот для Лены это выглядело весьма необычным.

— Как вчерашние поиски? — поинтересовался Вован, закончив чистить зубы. — Что-нибудь известно?

— Нихера, — отмахнулся Тоха. — До часу ночи грязь с Магнумом месили, только прошлогодний мусор отыскать смогли.

— Мы с Экономистом примерно так же, — сообщил Вован. — Только мы с Лёней и еще каким-то местным охотником на ниве рассекали.

— Пошли быстрей в столовую, — предложил я. — Если и есть последние новости, то только там их и услышим в любом случае.

В столовой уже вовсю завтракали Юра, Лена и Беговая. Мы подсели за стол и, перекинувшись парой фраз, выяснили, что новостей никаких нет. Как обычно, ближе к концу трапезы, в столовую вихрем ворвался главврач Саша и сходу гневно обратился к нам:

— Явились, пропащие? Повезло вам, что декан трубку не брал, но Курдюк в курсе ваших фокусов и наверняка ему сообщит. Сегодня все работаете на молочном комплексе, так как там уже завал образовался в ваше отсутствие.

Произнеся это на одном дыхании, Саша тут же умчался, прежде чем мы успели задать какие-то вопросы.

На комплексе, в кабинете ветврачей, нас встречала заметно разгневанная Жанна Григорьевна, директор молочного комплекса. Едва мы вошли, как она начала очень резким тоном:

— Здравствуйте! Я не буду выслушивать ваши оправдания, скажу только, что у вас есть один шанс избежать отчисления из ВУЗа. Этот шанс заключается в безоговорочном и безупречном исполнении дополнительных обязанностей. У нас вчера и сегодня не вышли на работу несколько доярок и скотниц, а также две телятницы. Вы немедленно отправитесь исполнять их работу, а ближе к вечеру сразу возьметесь за ветеринарную часть. Рабочий день продлен на два часа, столовую я уже предупредила. Вам все ясно?

— Да, — нестройным хором ответили мы.

— Отлично, тогда марш трудиться, Саша распределит вас по корпусам.

Мы принялись за работу. Каждому достался отдельный участок и до обеда возможности пообщаться не предвиделось. Я широкой тяпкой счищал на транспортер двухдневные залежи навоза и уныло размышлял о том, что совсем не за таким опытом ехал в этот колхоз. Меня подмывало позвонить Петровичу и пожаловаться на такое нерациональное использование специалистов, и работу, подразумевающую отсутствие выходных. Сдерживало меня только отсутствие денег на мегафоновской симкарте, что делало невозможным оперативный звонок. Нервозности добавлял тот факт, что вчера я забыл забрать фотографии из ателье и теперь было неизвестно, когда у меня это получится.

Немного успокоившись, я подумал, что перед звонком Петровичу неплохо бы заручится поддержкой Лёни или, во всяком случае, хотя бы просто обсудить ситуацию. Поэтому я вернулся к грязной и монотонной работе.

Когда время уже подходило к обеду, закончив чистку, я вышел наружу. В этот момент меня чуть не сбила с ног Беговая, которая во всю прыть неслась в сторону доильного корпуса. Я схватил её за рукав и спросил:

— Куда ты бежишь? Что случилось?

— Убили, эту девочку убили и меня могли тоже, — в истерике произнесла Пчелка.

Она была явно не в себе, в глазах стояли слезы, а лицо выглядело болезненно бледным, за все время нашего знакомства я еще не видел её такой.

— Успокойся, расскажи толком!

— Труп нашли, на дворе Сереги, того, который меня на дискотеку звал. Мне Женя только что рассказала на проходной. А он меня звал к нему зайти. Там, сказали, сарай весь в крови, она еще жива вчера днем была, так он её ночью убил и разделал как свинью, ты представляешь? — голос Пчелки срывался на крик. — Она была жива, когда все её искали, просто дворы хорошо не проверили, а сегодня когда менты с собаками стали все обыскивать и сразу нашли. Ее же могли спасти! А он мог и меня схватить, звал еще, когда мы в его дворе вакцинировали собак, я даже в тот сарай заходила, как же так, как так…

Я схватил Пчелку и прижал к груди. Она продолжала истерично всхлипывать и что-то бормотать сквозь слезы.

— Успокойся, все будет хорошо, ты со мной, я тебя никому не отдам, — как можно спокойнее говорил я, поглаживая её по голове. — Не плачь, все будет хорошо, обязательно будет!

 

Глава 23. Следы зла…

Когда Пчелка немного успокоилась, мы отправились к остальным в доильный корпус. Весть о страшном событии уже опередила нас и перед корпусом образовался небольшой «митинг». Жанна Григорьевна пыталась успокоить собравшихся, но крики и громкий мат не умолкали. Мы подошли к нашей команде, стоявшей чуть в стороне, и принялись обсуждать случившееся.

— У этого мудака мать здесь дояркой работала, — пояснил Тоха причины стихийного собрания. — Местные думают, что она знала о случившемся, но сына не выдала. Теперь народ хочет самосуд устроить, а заведующая комплексом доказывает, что милиция всех задержала и во всем разберется.

— Веселое местечко, — мрачно заметил Вова и взглянул на телефон. — Предлагаю выдвинуться в столовую, Жанне сейчас явно не до нас.

Пчелка немного успокоилась и только слегка шмыгала носом, однако руку мою по-прежнему не отпускала.

В столовой мы принялись обсуждать план дальнейших действий. Первым высказался Экономист:

— Уважаемые коллеги, мне кажется, мы несколько засиделись в этом колхозе. Пока наши там учатся, мы тут говно гребем. Я не спорю, навык уборки говна ценный и жизненно необходимый, но мы ведь не за этим сюда поступали. Итак, дамы и господа, я предлагаю обратиться к декану с просьбой вернуть нас к учебному процессу. Тем более, что обстановка в данной местности откровенно опасная. Бешеные волки и маньяки отнюдь не способствуют получению знаний.

Своей несколько комичной речью Юра явно пытался приободрить девчонок, все еще пребывавших в шоковом состоянии после недавних новостей.

— Боюсь, это будет не так уж просто, — мрачно заметила Лена. — Вчера, перед отъездом, я успела позвонить отцу, думала, нам понадобиться его помощь в случае серьезной разборки с ментами. Так он мне сказал, что Курдюк очень опасный человек и что с ним лучше не связываться. В его проекты серьезные люди из Москвы много денег вложили, так что он чувствует крепкую крышу над головой. И депутатом он не просто так стал, так что на декана у него наверняка есть рычаги давления.

— В любом случае, мы не должны здесь вечно находиться, — вступил в разговор Вова. — Я предлагаю в конце недели связаться с деканом и подробно изложить ситуацию, объяснить, что более двух недель пропусков серьезно осложнят нам учебу и так далее. Раньше, чем через две недели предлагаю не дергаться, это могут воспринять как наглость.

— Разумно, — согласился я, — Предлагаю также, в виду тревожной обстановки, никуда не ходить по одному и вообще по-возможности сидеть в гостинице.

— Вроде бы маньяка поймали, чего теперь опасаться? — удивился Юра.

— Вспомни митинг сегодня на комплексе, — пояснил я. — В этом мирном поселке, похоже, у многих зуб друг на друга имеется, а эта трагедия не сплотила людей, а наоборот, выпустила наружу давно затаённую злобу. Боюсь, как бы тут массовых драк не было или иных радостей сельской жизни.

— Разумно, — подытожил Тоха. — Значит, без крайней надобности никуда не ходим, а если уж надо, то только вдвоём.

После обеда работа не баловала разнообразием. Мы снова исполняли обязанности скотников, гоняя коров и убирая навоз в корпусах.

Ближе к вечеру ко мне заглянул Тоха и торопливо заговорил:

— Там нас с тобой Леонид разыскивал, говорит, из лаборатории пришли очень интересные результаты. На ходу не стал рассказывать, а попросил, чтобы мы зашли перед уходом к нему на пункт искусственного осеменения.

— Это уже интересно, пойдем прямо сейчас, я думаю, что уже достаточно потрудился, — раздраженно заявил я.

Лёня встретил нас в неожиданно белом халате. Он только что оторвался от микроскопа и выглядел крайне взволнованным.

— Парни, на этом комплексе творится странная херня, — заговорщицким тоном сообщил он. — После исследования патологического материала коров и телят выявляются все время разные возбудители. И это касается не только бактерий, но и вирусов. У телят, внезапно павших и мертворожденных, найдены вирусы, которых нет у основного поголовья. Более того, коровы от них привиты, мы специально проверили напряженность иммунитета у случайной выборки животных во время массового взятия крови. Титры хорошие, все в порядке, вакцина работает. Однако телята дохнут, понемногу, но с завидной регулярностью.

— То есть, получается, несмотря на закрытый цикл работы комплекса и отсутствие ввоза новых животных, сюда все равно происходит занос целого букета возбудителей? — попытался я собрать данные воедино.

— Получается так, но это касается в основном молодняка. Что самое непонятное, массовое заболевание не возникает, каждый раз это ничем не объяснимый единичный случай! — возбужденно произнес Леонид.

Неожиданно Антон подскочил со стула и произнес:

— Лёня, а когда ты в следующий раз в ночь на комплексе дежуришь?

— Завтра вечером, а что? — удивился Леонид.

— Есть у меня одна мысль, по поводу ваших таинственных заражений, — бодро пояснил Тоха. — Только нужно будет кой-какие эксперименты провести, лучше вечером, чтобы никто не видел.

— Без проблем, — согласился Лёня. — Приходите завтра к десяти, я с Григорьевной договорюсь. И сообщите заранее, если для эксперимента понадобятся дополнительные инструменты и материалы. Кстати, в чём он заключается?

— Потом, все потом, — оглянувшись по сторонам, затараторил Тоха. — Я еще обдумаю детали и завтра все подробно объясню, думаю того, что тут есть, вполне хватит. А сейчас нам пора, нужно в карантинном корпусе изображать бурную врачебную деятельность, чтобы на Жанну лишний раз не нарываться.

— Хорошо, идите, только никому не слова, — напомнил Лёня, открывая дверь.

— Все будет в лучшем виде, — козырнул Тоха и растворился в наступающих сумерках.

Я с трудом догнал его только у входа в карантинный корпус. Дернув друга за рукав, я спросил:

— Что ты там такого наплёл, какие ночные эксперименты?

— Все очень просто, если отбросить мистику, мы на молочном комплексе закрытого цикла. Сюда поступают только корма, отсюда выходит молоко. И, если занос бактерий гипотетически возможен, то занос вирусов очень маловероятен. Обычно заражение происходит при завозе больных или вирусоносителей. Что тут собственно и происходит с некробактериозом.

— Это понятно, а в чём твой эксперимент?

— Эксперимент не научный, а, скорее, следственный. Постоянное выявление разнообразных возбудителей говорит только об одном — их кто-то сюда заносит. Но делается это не с целью организации массового заболевания, а по другим, гораздо более простым и прозаичным причинам, — настойчиво продолжал Тоха.

— Я все равно пока нихера не понял, — пожал плечами я.

— Я думаю, кто-то из работников ворует хороших здоровых телят, подменяя их купленными задешево кривыми и косыми особями из соседних деревень, а то и вообще свежими трупами.

— Ничего себе! — удивился я. — А как они это делают, теленок — не лягушка, в кармане не пронесешь…

— Помнишь, в первый день мы отраву от мышей раскладывали и нашли лаз под задней стеной? Мне кажется, он достаточно широк, чтобы одному человеку пролезть и теленка пропихнуть, — пояснил Антон.

— А почему ты сразу об этом Лёне не рассказал? — поинтересовался я. — К чему этот цирк с отложенным экспериментом?

— Понимаешь, мне хочется сначала с Аней об этом поговорить, — задумчиво проговорил Антон. — Я боюсь, что она к этому причастна. Маркировка и учёт телят — её прямая обязанность и она наверняка должна была заметить подвох. Особенно если учитывать, что подменные телята вряд ли голштины, скорее всего, местные черно-пестрые, так что опытный человек заметит невооруженным глазом породное несоответствие.

— А почему тогда Санёк не заметил? — продолжал я.

— Хороший вопрос, — согласился Тоха. — Вот эти детали и хотелось бы выяснить, прежде чем шум подымать.

Мы пару часов провозились с хромыми коровами. На улице совсем стемнело, а освещение в корпусе явно было недостаточным, поэтому дело продвигалось тяжело и медленно. В конце нас окликнул Юра, посоветовав поспешить в столовую, а то останемся голодными.

Там дежурила одна повариха, крайне недовольная таким положением дел. Она разлила по тарелкам весьма жидкие остатки борща и выдала сосиски с остывшей перловой кашей, и довольно прохладный чай.

— Похоже, нам здесь не рады, — философски заметил Тоха, продвигаясь к нашему столику.

Все уже были в сборе и встревожено обсуждали свежие новости.

— Похороны будут послезавтра, — рассказывала Пчелка встревоженным голосом. — Я думаю, что нам тоже стоит сходить.

— Это еще зачем? — поинтересовался Юра. — Нас тут так припахали, еще других дел нет, только по похоронам таскаться.

— Во-первых, это чисто человеческое отношение — разделить чужое горе, — неожиданно вступила Лена. — А во-вторых, нам незачем в последние дни обострять отношения с местными, раз мы решили отсюда слинять.

— Ладно, это я так, устал, наверное, — включил «обратку» Юра. — Конечно, нужно сходить.

— Я через Женю хочу предложить нашу помощь в организации похорон, — продолжила Пчелка. — Вдруг что-то понадобится?

— Ты сегодня вечером к ней собираешься? — поинтересовался я. — Просто тебя надо бы проводить, а мы с Тохой собрались Аню проведать, стоит как-то совместить по времени.

— Полагаю, появляться у Ани дома сейчас не лучшая идея, — заметила Лена. — Её батя был не слишком доволен вашим общением.

— Я до Жени и сама добегу, — сказала Пчелка. — Вы идите по своим делам.

— А кто сегодня сам боялся стать жертвой? — начал я и тут же пожалел об этом.

Беговая с размахом стукнула меня ногой под коленку. От дневной минутной слабости не осталось и следа, передо мной снова была разгневанная валькирия, будто высеченная из цельного куска гранита.

— В решении не ходить по одному остаётся свой важный, серьезный резон, — подал голос молчавший до этого Вова. — Мне кажется, что наш местный Чикатило действовал не один.

— Почему ты так считаешь? — встревожено спросила Пчелка.

— Я просто, пока мы участвовали в поисках, собирал воедино все слухи и несколько проанализировал ситуацию, — продолжил излагать мысль Вован.

— Ну, давай, выкладывай свои выводы, Шерлок Холмс херов, — нетерпеливо вмешался Юра.

Вова с картинной неторопливостью отпил чая и продолжил:

— Что нам известно? Девушка с убийцей имеет существенную разницу в возрасте и до этого они особо не общались. Она возвращалась с дискотеки не с ним, подружки вообще не заметили, когда она ушла, значит, Юля покинула дискотеку, когда было еще не очень поздно. Отсюда мысль о простом захвате на улице выглядит маловероятной. Значит, девушку пригласили в гости к убийце и она согласилась, хотя была с ним мало знакома. Возможно, был кто-то третий, знакомый и симпатичный девушке, который предложил, например, прогуляться до окончания дискотеки и заманил её в ловушку. В пользу этой версии говорит и то, что девушку убили не сразу. Я могу предположить следующее развитие событий: несколько ублюдков, я думаю, их было не больше трех, заманили ее к этому Сереге, где изнасиловали, а потом рассчитывали шантажировать, чтобы она ни в чем не признавалась или у них была еще какая-то задумка. Весьма возможно, что у кого-то из троих есть весьма серьезные связи и он рассчитывал, что все удастся замять. Однако, все пошло не так, возможно, сыграло роль одновременное исчезновение Ани и план похитителей сорвался. Девушку оставили в сарае у Сереги, а его сообщники скрылись, заметя следы. На следующий день поиски Юли приняли еще больший масштаб и Серега всерьез испугался. Он решил избавиться от пленницы и тщательно спрятать труп. Теперь же на Серегу явно хотят повесить всех собак, а его сообщник или сообщники надеются выйти сухими из воды. Они, конечно, не убийцы, но таким редкостным мудакам ничто не мешает стать ими в будущем, поэтому я настаиваю на том, что мы должны ходить минимум вдвоем в любой ситуации.

— Ну, нихера себе, ты целую теорию вывел, — удивленно выдохнул Юра. — Может, тебе все это ментам стоит рассказать?

— Это всего лишь предположение, не более того. Наверняка у ментов больше фактов и доказательств, но в этой истории куча неясных моментов. В любом случае, мы не в детективном сериале и чем меньше мы будем влезать в неприятности — тем лучше, — философски заметил Вован. — По моим данным, Курдюку очень не нравится любой шум, возникающий в этом поселке, любые лишние публикации в прессе. Поэтому историю постараются замять всеми силами. И еще совершенно непонятна роль Серегиной матери во всем этом деле. Вполне возможно у этой истории еще несколько фигурантов со своими скелетами в шкафах.

— Наверное, ты прав, — поумерила пыл Пчелка. — Лучше и правда держаться вместе.

— И с местными нужно вести себя осторожно, — присоединился Тоха. — Про скелеты в шкафу ты верно заметил. Пожалуй, к Ане я сегодня не пойду, надеюсь, она завтра на работу выйдет, там и поговорим обо всем.

— Бля, развели тут «Твин Пикс» какой-то, — недовольно пробурчал Юра. — Пошли уже в гостиницу, спать охота.

Переодевшись, мы с Пчелкой отправились к Жене. Беговая уверяла, что мы ненадолго, но вышло иначе. Они опять заболтались на кухне, Женя была очень встревожена, опасаясь за старшую дочь, а Пчелка с моей помощью пыталась её успокоить.

Мне же не давала покоя версия Вована и я искал её подтверждения в Жениных фразах и оговорках. Пару раз проскальзывало что-то похожее, но точно уверен я не был, а спрашивать напрямую боялся. Внезапно я вспомнил разговор с Леонидом и решил резко изменить тему:

— Женя, скажи пожалуйста, откуда по деревне такие коровы статные по дворам. Некоторые, как мне показалось, не уступают тем, что на комплексе. Неужели телятами зарплату выдавали раньше?

— Нет, тут вроде такого не было, — наморщила лоб Женя. — Я точно не знаю, у нас с мамой всегда красные были. Поговаривали, что местные осеменаторы тут налево подхалтуривали и осеменяли по дворам колхозной спермой. Может, отсюда и пошли крепкие коровки у населения.

— Может быть, может быть — согласился я и снова погрузился в невеселые мысли.

Мы вышли от Жени ближе к одиннадцати и зашагали в гостиницу. Ночь была темной и пасмурной, в почти голых осенних ветвях шумел холодный вечер. Некстати вспомнились порубленные в балках казаки, бродящие без покоя осенними ночами. Пчелка, видимо, почувствовала нечто похожее и, накрепко вцепившись в мою руку, прижалась к плечу.

Я всю дорогу лепетал какие-то милые глупости, пытаясь её успокоить, и мы без проблем дошли до гостиницы. Уже лежа в кровати я долго не мог уснуть, меня не покидало ощущение, что в этом тихом поселке мы прикоснулись к какому-то древнему таинственному злу.

 

Глава 24. Черный ход

Утренняя разнарядка от Саши выглядела несколько странной:

— Парни, сегодня двое поедут с завскладом Половинко собирать покрышки для силосных ям. Остальные также работают за скотников, а к вечеру, как освободитесь, продолжите ветеринарные обработки.

— Куда-куда ехать? — переспросил Тоха.

— Чтобы с силосной ямы ветром не унесло полиэтилен мы поверх него укладываем негожие скаты, — пояснил Саша. — Завскладом едет договаривается с шиномонтажками на трассе, в райцентре и еще в разных местах, а потом посылают КАМАЗ с прицепом и парой грузчиков, чтобы эти покрышки собрать и принести.

— Яр, поехали со мной? — предложил Тоха. — Все лучше, чем коров гонять, да говно грести.

— А на свинарник нет нарядов? — поинтересовался я. — А то что-то перспектива работы грузчиком меня не слишком вдохновляет.

— Выбор у вас невелик, решайте быстрее, — заметил Александр.

— Хорошо, поедем мы с Антоном, — отозвался я. — Надеюсь, никто не против?

— Езжайте-езжайте, — сказала Пчелка. — Если к обеду опоздаете, я вам в гостиницу чего-нибудь захвачу.

— Это здравая мысль, — согласился Тоха. — Скорее всего, нам предстоит долгий маршрут.

Все отправились на комплекс, а мы с Антоном остались ждать КАМАЗ возле столовой.

— Чего это тебя потянуло путешествовать? — поинтересовался я.

— Хочу окрестные дороги получше запомнить, — отозвался Антон. — Вдруг автостопом выбираться придется. Я карту видел, но своими глазами всегда лучше.

— Надеюсь, в случае такого побега ты будешь с нами, о могучий следопыт, — пафосным голосом заметил я.

— Всё равно разделяться придется, такую толпу за раз разве что рейсовый автобус подберет, — практично заметил Антон. — Мы с Сашей о дежурстве не поговорили.

— Вечером поговорим, — сказал я. — Или вообще Лёню попросим, чтобы он сообщил Сане. Незачем лишнее рвение проявлять, а то еще работы навялят. А вот когда ты с Аней собираешься поговорить, этого я не знаю.

— Я поразмыслил и решил, что это не так важно, — задумчиво ответил Тоха. — Даже если она как-то с этим связана — вряд ли она организатор. Максимум, что ей можно сделать — это уволить, а этой работой она совсем не дорожит. И потом, Лёня вряд ли кинется обо всем стучать Курдюку, он свой человек, компанейский. Нам важно подтвердить гипотезу, что толку раньше времени пересуды разводить.

— А вдруг это Аня и есть истинный злой гений всей этой местности, а Курдюк просто её марионетка? — заговорщицким тоном поинтересовался я.

— Да ну тебя нахрен с твоей конспирологией, — огрызнулся Тоха. — Если мы разберемся с местной эпизоотической проблемой и доложим Петровичу, это будет жирный плюс в пользу нашего отъезда из этой дыры — диагноз установлен, лечитесь как хотите!

— Это ты верно заметил, — согласился я. — Ладно, хватит болтать, вот и наш лимузин.

На дороге от гаража появилась процессия, возглавляемая серебристой девяткой, которую догонял КАМАЗ с прицепом довольно потрепанного вида.

Девятка поравнялась с нами и оттуда высунулся кладовщик Михал Иваныч:

— Прыгайте, хлопцы, в КАМАЗ, я вперед поеду — договариваться, а вы следком. Потома обратно вернетесь, а у меня еще по поселкам дела.

Мы последовали его приглашению. За рулём грузовика сидел толстый угрюмый мужик, со следами недовольства жизнью и недельной щетиной на лице. Он не ответил на наше приветствие и попытки представиться, так что я даже подумал, что он немой. Однако, когда я попытался приоткрыть окно, он угрюмо рыкнул: «Не трожь, бля!», подтверждая первоначальное впечатление.

Машина шла как-то медленно и натужно, будто бы припадая на правую сторону, видимо, на этот колесный рейд отправили наименее ценный экземпляр. Ехать было неимоверно скучно, но мы не решались разговаривать при водителе и в конце концов я просто заснул.

Проснулся я от резкого рывка остановившейся машины. Мы оказались возле шиномонтажной мастерской, соседствующей с автозаправкой на трассе.

— Вылезайте, — недружелюбно рыкнул водила. — Вон куча колёс, сперва в кузов закидывайте, как наполнится — в прицеп.

— А может, борт опустить? Так-то попроще будет, — рационально предложил Антон.

— Нехуй, бля, так закидывайте, — ответил водила, давая понять, что разговор окончен.

Мы принялись за дело. Работа была изнуряющей и монотонной, тяжелые покрышки непросто было перекидывать через высокие борта машины. Вдобавок, из-за отсутствия перчаток я быстро расцарапал руки о проволоку корда, торчащую почти из каждого колеса.

Закончив, мы забрались в кабину и отправились на следующую точку, так продолжалось достаточно много раз, потому как на каждой из шиномонтажек редко было больше десяти негодных покрышек. В промежутках между точками я дремал, уткнувшись в стекло, а сама поездка мне казалась бесконечной. Во сне мне привиделось, что учеба закончена, а я так и продолжаю работать грузчиком, разгружаю какие-то вагоны и ещё какая-то хрень.

В колхоз мы вернулись уже после обеда, но на этом наша миссия не закончилась. Пришлось потратить еще около часа на разгрузку покрышек и укладку их по поверхности силосных ям. Единственной радостью было то, что нам с Тохой помогали Юра и Вован, но все равно к концу дела мы были основательно вымотаны.

— Дуйте в гостиницу, пока вас Жанна не застукала, — посоветовал Вова. — Там вам Пчелка пару тарелок макарон с котлетами запрятала, хоть пожрете.

— Как ситуация на фронтах? — поинтересовался я.

— На западном фронте без перемен, — отозвался Вова. — Беговая сказала, завтра вроде бы похороны, нас должны отпустить, это в районе обеда будет.

Мы последовали совету товарища и поспешили в гостиницу. После спешного обеда очень хотелось прилечь отдохнуть, но скрыть наше возвращение не было никакой возможности, поэтому мы отправились на комплекс. Первым делом мы разыскали Лёню, который снова возился с микроскопом в пункте искусственного осеменения.

— Привет, парни, вы готовы к дежурству? — весело поприветствовал он нас. — Я с Григорьевной договорился.

— Привет! А Саше сообщил? — поинтересовался я.

— Да, сказал мельком, но ему, походу, похеру вообще. После того, как вас за телятниц и скотников припахали, ему забот резко прибавилось, — раздраженно отозвался Лёня. — И моё появление его не сильно спасает.

— Ну, меньше ночью дежурить — и то плюс, — не согласился Антон. — А как тут вообще собираются ситуацию исправлять?

— С кадрами? — переспросил Лёня. — Хрен его знает, Жанна что-то такое говорила, что ищут, набирают, но что-то очередь не стоит. Мне кажется, Курдюк на студентов большую ставку делает, вроде бы должны еще зоотехники из сельхоз колледжа подтянуться и ветфельдшеры, тоже типа на практику, короче, пытаются все профильные учебные заведения охватить.

— Стратегический, конечно, подход, — согласился Тоха. — Но без опыта работы толку от них будет немного. Взять хоть нас, так-то мы справляемся, но по факту мы сейчас работаем как фельдшеры, а не врачи. С тобой не сравнимся, к примеру.

— Он поэтому и стремится как можно больше народу на практику сюда затащить, чтобы опыта поднабрались, притерлись к местным условиям, — начал рассуждать вслух Леонид. — По большому счету профессионалы ему тут нахер не нужны. Профессионал ценит свой труд и сам востребован, его тяжело заставить за скотника говно грести. А вот когда человеку идти некуда и он на всё согласен — это же для местных условий идеальный работник, а если хоть чуть-чуть в профессии волочёт — так вообще сокровище. Ты на этого Санька посмотри, он что, крутой профессионал?

— Ну, у меня нет линейки, чтобы профессионализм измерить, — угрюмо отозвался я. — Знаю точно, что у него больше практических навыков, чем у нас.

— Однако у вас есть мысли о происхождении странной «эпидемии» телят, раз вы собрались эксперименты ставить? — резонно заметил Лёня. — Кстати, вы расскажете в чём суть?

— Да, теперь уже можно, — отозвался Тоха. — Суть в том, что некая группа лиц организованно похищает здоровых телят, исключительно телочек, заменяя их больными или мертвыми телятами, купленными или подобранными в окрестных поселках. Эти трупы-доходяги служат источником инфекций, но в виду недолго контакта, серьезных вспышек не происходит, зато в отобранном материале постоянно разная картина вылезает.

— Вполне возможен вообще анекдотичный вариант, когда мертвого теленка достают из скотомогильника и второй раз демонстрируют в качестве недавно умершего, — развил я гипотезу Антона.

— Нихера себе детектив, — удивился Лёня, — Но таким разве что Григорьевна может промышлять, теленка просто так через забор не перекинешь.

— Не обязательно, — продолжил Тоха. — Мы случайно обнаружили тщательно спрятанный лаз у дальней стены под плитами. Днем мы его осматривать не решились, чтобы не попасться на глаза владельцам этого «черного хода». А сегодня ночью думали тщательно исследовать, наверняка им далеко не каждую ночь пользуются, плюс можно на стреме постоять. Теленка тяжело на руках в лаз протискивать, должны следы копытец остаться или что-то подобное.

— При таких раскладах можно и заведующую комплекса обмануть, — согласился Леонид. — Но зоотехника с ветврачом так просто не проведешь.

— Всего два варианта, или они в доле, или так задолбаны общей ситуацией, что им пофигу на такую мелочь, как 2–3 дохлых теленка в месяц. На фоне проблем с некробактериозом и других заморочек этого можно и не заметить, — развивал мысль Антон. — Поэтому я хотел поговорить с Аней об этой ситуации раньше, чем с тобой.

— Ага, я думаю тебе она симпатична? — лукаво усмехнулся Лёня.

— Не в этом дело, — несколько смутился Антон. — Хотелось несколько очертить круг подозреваемых и получить больше данных. У Сани как-то стрёмно спрашивать, он, похоже, не в курсе, иначе зачем ему пробы посылать в лабораторию, рискуя засыпать всю схему. А в ней, кажется, немало людей задействовано, потому как и доставить нужно телят, и продать, и подмену найти, и не спалиться при этом. Думаю, если Курдюк узнает, виновным мало не покажется.

— Может быть, может быть, — забарабанил пальцами по столу Леонид, — Ладно, парни, идите поработайте, а ночью пойдем в разведку и все выясним.

Мы вновь отправились в карантинный корпус. Вова и Юра лениво ковырялись в очередном копыте, а девчонок поблизости не было.

— Куда вы дели прекрасных леди? — осведомился я.

— В доильном, осваивают новые технологии, — отозвался Юра. — Вечером злые будут, лучше вообще под руку не попадаться.

Мы «проработали» в карантинном корпусе положенные два часа до ужина и направились в столовую. Положа руку на сердце, надо признать, что эффективность нашей деятельности сократилась в несколько раз, за это время мы вчетвером обработали только трех коров. Сказывалась усталость и раздражение, а также общая гнетущая обстановка в поселке. Некогда оживленный ужин теперь проходил в угрюмом молчании. Лена и Пчелка по возвращении в гостиницу закрылись в комнате и, вероятно, завалились спать. Юра с Вованом тоже собирались последовать их примеру, поэтому были серьезно удивлены тому, что мы собрались в «ночной дозор».

— Вы что это, еще не наработались? — удивленно поинтересовался Вован.

— Спи уже, сейчас воздухом подышим и придем, — отозвался я и поспешил за Антоном, который уже ждал на улице.

Удостоверившись, что за нами никто не следит, мы втроем с Лёней отправились на поиски «черного хода». На первый взгляд вдоль стены комплекса ничего подобного видно не было. Вся земля была покрыта ровным слоем стандартных бетонных плит, поднять которые без применения специальной техники не представлялось возможным. Никаких колодцев, ям или их следов тоже не наблюдалось.

Светя фонариком по плитам, Антон обнаружил нечто подозрительное. Одна из плит в дальнем от стены ряду чуть сильнее остальных утопала в грунте, буквально на пару сантиметров. Антон внимательно осмотрел землю за плитой и произнес:

— Лёня, подержи фонарик, Яр, видишь, над землей арматурина торчит? Берись за неё и тяни вверх.

Я выполнил указания Тохи, а он в тот же момент потянул за точно такой же прут, расположенный параллельно. Приложив не слишком много усилий, мы смогли поднять странную плиту и узнать, что она была фальшивой. Под ней обнаружился широкий лаз в траншею, проходившую под нормальными плитами и забором комплекса в овраг за территорией. Меня поразила тщательность, с которой был выполнен этот секретный проход. Крышка явно была отлита из бетона на специально изготовленный каркас и имела даже подобие «петель» из арматуры, соединенных с нормальной плитой. Кроме этого присутствовали обнаруженные Тохой ручки, позволявшие двум людям без проблем открыть лаз. Сама крышка была существенно тоньше стандартной плиты и покоилась на специально выложенных вокруг лаза кирпичах. Но они, видимо, со временем просели, что позволило Тохе увидеть секрет.

Лёня осветил фонариком проход и присвистнул:

— Кто-то тут на славу потрудился, стены укреплены, даже подобие водоотвода имеется. На земле отчетливо видны следы телят и, похоже, еще мешков.

— Давайте закроем это дело и продолжим беседу в другом месте, — предложил я. — Не хочется на этих мастеров наткнуться.

Мы закрыли лаз и придали ему первоначальный вид, а затем поспешили на пункт искусственного осеменения. По дороге довольный Антон потирал руки:

— Появился отличный повод слинять отсюда. Если мы Курдюку про эту историю расскажем, я думаю, удастся договориться, чтобы он нас с этой практики отпустил. В конце концов, мы же нашли источник неизвестного заболевания, а также поможем избежать ему потери кучи денег. В мешках с комплекса наверняка не навоз выносят, это, скорее всего, витаминные премиксы для телят или еще что-то довольно ценное.

— Я думаю, нам следует быть осторожнее, — усомнился я. — Хрен его знает, что у этого мудака на уме. Эта схема, может, тут не один год работает и, судя по всему, в ней целая куча народа задействована. Тракторист, завскладом, телятницы. Это еще не говоря о тех, кто за забором это дело встречает. Если Курдюк их разом уволит, кем эти дыры будут закрывать? Леонид, а твое какое мнение?

— Я думаю к Курдюку пока ходить не стоит, — отозвался Лёня. — Надо аккуратно собрать побольше информации. Я пока сообщу Петровичу в общих чертах, чтобы старик не ломал голову над этими уникальными случаями у себя в лаборатории. Ну и за вас замолвлю словечко, Петрович и в вашем ВУЗе серьезный вес имеет. А там посмотрим.

— Я думаю надо аккуратно Магнума порасспросить об этом всем, — предложил я. — Он местный старожил, по любому что-нибудь знает.

— Так он тебе и рассказал, — засомневался Тоха. — Ему-то какой резон?

— Мне кажется, я смогу его убедить, — самонадеянно заявил я. — Есть пара мыслей на этот счёт.

— А как ты собрался к нему попасть? — поинтересовался Леонид. — В ближайшие дни вас на свинарник посылать не будут, а тут он не часто бывает.

— Завтра похороны девочки, — отозвался я. — Он наверняка приедет, там и поговорю.

— Может, вам лучше больше ни во что не лезть и тихо пересидеть до конца вашей практики? — встревожено произнёс Леонид. — Больше месяца вас точно тут держать не будут, учёба накроется, родители могут возмутиться, да и Курдюк, по словам Жанны, новых студентов завозить собрался.

— Хм, наверное, ты прав, — задумчиво проговорил я. — Но меня не покидает нехорошее предчувствие, что так просто мы отсюда не уедем…

 

Глава 25. Прощальная речь

Утром меня разбудила Беговая. Когда я продрал глаза, она обратилась ко мне:

— Яр, у меня к тебе просьба. Надо Жене помочь, там машина с мукой придет, разгрузить нужно, а водитель старый, один не хочет таскать.

— А раньше как они справлялись? — недовольным тоном пробурчал я.

— Сегодня из-за похорон грузчик занят, сходи сейчас, до завтрака, ну пожалуйста! Я с Тохой уже договорилась, он раньше встал, умываться пошёл, — сообщила Пчелка.

— Ладно, сейчас сходим.

— Спасибо!

Пчелка наградила меня поцелуем и тут же, как всегда, умчалась в неизвестном направлении. Я собрался и вышел на улицу. Под козырьком гостиницы стоял Антон и смотрел на угрюмую серую мглу осеннего дождя.

— С добрым утром, — пробубнил он. — Пойди хоть дождевик набрось, а то вымокнешь нахер.

— Да уж, с добрым, добрее не бывает… — отозвался я. — Пять сек.

Я набросил целлофановый дождевик и мы отправились в пекарню к Евгении. Погода была на редкость мерзкой, дождь то моросил, то обрушивался монолитной стеной. Машина уже подъехала и встревоженная Женя о чем-то ругалась с водителем, стоя на подножке грузовика. Подойдя поближе, мы услышали, что она требовала подъехать поближе, что бы не замочить мешки при разгрузке, а водитель протестовал, изъясняясь отборным колхозным матом. Машина была неполной и разгрузка прошла довольно быстро. Уставшая и встревоженная Женя угостила нас парой пирожков:

— Берите, ребята, спасибо вам большое, — выдохнула она. — С этими поминками вымоталась совсем, а еще Дианка нервы мотает, обижается, что гулять не пускаю совсем. А куда тут гулять, когда кошмар такой твориться.

— Ничего, все образуется, — попытался я успокоить Женю. — И опять будет всё спокойно.

Женя с сомнением махнула рукой и скрылась в пекарне.

Мы с Антоном отправились в столовую. Остальные уже были на месте и, судя по угрюмым лицам, Саша уже успел раздать задания на день.

— Какие новости? — осведомился Тоха.

— Ночью два десятка телок провалились в навозосборный канал, — мрачно ответил Экономист. — Надо быстрее дожевывать и бежать их доставать.

— Ох, нелегкая это работа, из болота тащить бегемота, — попытался сострить я, но никто не засмеялся.

— Ребята, похороны в двенадцать, — сообщила Пчелка. — Дом указывать нет смысла, вы толпу и так увидите.

— А ты что, с нами не пойдёшь? — удивился я.

— Меня Женя попросила в пекарне помочь, я уже с Жанной Григорьевной договорилась, — пояснила Пчёлка.

— Вот у кого точно «+ 3» к дипломатии, — усмехнулся Тоха. — Ладно, пошли, народ, нас ждет интересное погружение.

Придя на комплекс, мы обнаружили пару трактористов и Сашу, которые возились с решетками возле корпуса молодняка.

По краю корпусов проходила глубокая бетонированная траншея, в которую сгребали навоз автоматические транспортёры. Большая часть навозосборника была накрыта бетонными плитами, а участки, прилегающие к корпусам, были накрыты толстыми металлическими решетками. Как раз одна из таких решеток провалилась и в канаву за ночь упали несколько телок. Не два десятка, как нас пугала Беговая, но никак не меньше дюжины. Сама траншея была глубиной метра два, при ширине в полтора, и больше чем на полметра наполнена навозной жижей. На месте аварии один из трактористов заваривал поврежденное крепление решетки, а второй сколачивал подобие трапа, по которому нам предстояло выгонять животных. На наше счастье в канаве имелись перегородки, так что телки могли перемещаться только на ограниченном участке, но все равно задача предстояла очень непростой.

— Кабы дежурные по корпусам ходили ночью, а не дрыхли, не было бы сейчас этой проблемы, — устало возмущался Саша. — Давайте, хлопцы, у нас кроме этого еще дел вагон. После обеда поминки, сюда на комплекс вообще хрен кто придет.

Мы разбились на пары: Я с Тохой, а Вова с Юрой и разошлись по навозному тоннелю в разные стороны. Впечатление от попыток развернуть перепуганных телок в узком темном пространстве я запомнил надолго. Животные дергались, брыкались, наступали на ноги и норовили опрокинуть в навоз. Мы тщетно потратили полчаса, пока не выбрали правильную тактику, разделяя коров и выгоняя по одной. Дело прошло быстрее и еще через минут сорок на поверхность было извлечено двенадцать телок, а под землей оставалась тринадцатая. Она была несчастливая, так как умудрилась при падении сломать ногу и едва не захлебнулась в навозной жиже. Мы попытались обвязать её веревками и вытащить волоком, но не тут-то было. Тогда один из трактористов сгонял на МТС и вернулся на уже знакомом нам лучшем друге ветеринаров — тракторе-стогомете. Задействовав его, мы смогли извлечь многострадальную тёлку, но исключительно для того, чтобы отправить на бойню. Перелом оказался серьезным и дальнейшее лечение было нецелесообразно. После этого мы помогли водрузить на место злополучную решетку и в этот самый момент моросящий дождь сменился самым сильным за утро ливнем.

— Бля, как мы до гостиницы доберемся? — возмутился Юра. — Вымокнем ведь до нитки.

— Ничего, зато все говно смоется, — мрачно пошутил Вован. — А там все равно переодеваться.

Мы безуспешно прождали около получаса, но дождь почти не ослабевал. Пришлось отправляться как есть. В гостинице мы застали Лену, которая с утра работала телятницей, а сейчас собиралась в столовую, чтобы помочь Жене и Пчелке, участвующих в организации поминального обеда.

— Мы на кладбище не пойдем, как-то страшно, — пояснила она. — Но Беговая для вас цветы где-то сумела раздобыть, носится с утра, как угорелая. Возложите там и от нас, пусть будет земля пухом бедняжке.

— Да, конечно, нечего вам там делать, особенно по такой погоде, — согласился Юра.

Мы переоделись и, облачившись в дождевики, направились к дому погибшей. Его действительно было видно издалека, казалось, на узкой полоске асфальта и прилегающих земляных «тротуарах» собралось все население поселка. Дождь по-прежнему лил интенсивно, большинство пришедших прятались под зонтиками, отчего толпа распределялась еще шире. Мы пришли с опозданием, из двора уже вынесли закрытый гроб и поставили в кузов ЗИЛа-зерновоза, служившего катафалком. Борта машины были покрыты темно-красной тканью, а сам кузов наполнен цветами. Грузовик медленно двинулся в сторону кладбища, за ним поползла волга, в которую усадили безутешную мать и еще нескольких родственников. Остальные участники отправились пешком, благо до кладбища было не больше километра.

Мы шли в общей толпе молча, почти не глядя по сторонам. Каждый был погружен в свои мысли, а окружающая картина промозглой серости и тревожной скорби усиливало ощущение мрачной безысходности.

Наконец процессия медленно втянулась на территорию маленького погоста, расположенного на холме над деревней. К нему вела грунтовая дорога и последнюю сотню метров люди шли, проваливаясь в грязь едва не по колено. На краю желтела куча глины над свежей могилой. Рядом с ней поставили гроб, а на площадку перед ним неожиданно вышел Курдюк и обратился к собравшимся, замершим широким кольцом:

— Дорогие земляки! Мне не хватит слов, чтобы выразить ту боль и скорбь, которой переполнены сейчас наши сердца. Любой родитель знает, что нет ничего страшнее в жизни, чем хоронить своего ребенка. Юля была прекрасной девочкой. Я хорошо помню, как она чудесно пела и танцевала на вечерах самодеятельности в нашем Дворце Культуры. Как хорошо училась, я лично подписывал почетную грамоту и благодарственное письмо родителям. То, что случилось — просто немыслимо! Чудовищно и неприемлемо всеми людьми!

Председатель сделал паузу и внимательно оглядел собравшихся. Я поразился его ораторскому мастерству и силе голоса, он говорил без микрофона, но даже в дальнем ряду, где мы остановились, было отчетливо слышно каждое слово. Он, между тем, продолжал:

— У нас очень гуманное государство. Указом нашего великого президента в стране отменена смертная казнь, даже за такое ужасное злодеяние. Однако, я вам клянусь своей жизнью, что чудовище, сотворившее это, не вернется живым из тюрьмы и сполна поплатится за свое преступление!

Толпа одобрительно зашумела. Курдюк выдержал паузу, затем вскинул руку и все мгновенно смолкли, а он продолжил свою речь:

— Но нельзя забывать, что в этой страшной трагедии есть и наша с вами вина. Мы не следим за своими детьми. Не воспитываем их в строгости должным образом, не внушаем им важные ценности семьи и труда. В головах у детей только пошлость и разврат. Гнилые западные ценности. Стремление уехать в большой город, поближе к оболванивающей музыке и наркотикам! Забыть своих родителей, свою семью, обрубить корни! Бросить на произвол судьбы родную землю, которая кормила дедов и прадедов. В этом таится страшное зло, в этом погибель для всех нас. Поэтому я призываю родителей: «Будьте строже со своими детьми. Не балуйте их сверх меры. Пусть знают цену труду и трудовому хлебу. Пусть учатся и трудятся, а не пьют и гуляют. Дети наше будущее, если мы не будем за ними следить, то и будущего у нас не станет».

Курдюк снова замолчал, переводя дух. Он явно обладал поразительной силой убеждения и недюжинными лидерскими качествами, что в сочетании с ораторским мастерством оказывало серьезный эффект. Я вспомнил нудное блеянье по бумажке, которое часто доводилось слышать от городских чиновников, выступавших «для галочки» на различных мероприятиях. Они не шли ни в какое сравнение с харизмой и подлинной мощью выступления бывшего председателя. Курдюк осушил поднесенный стакан и продолжил:

— Не стоит ходить далеко за примером. Анна, наш зоотехник, еще даже не замужняя девушка, в эти выходные сбежала в город, даже родителям ничего не сказав. Но ведь она уже не ребенок. Должна понимать, что сама рисковала жизнью и родителей могла в гроб раньше времени уложить. Слава богу, я вовремя узнал и вмешался, девочку удалось вернуть живой. Но это тревожный звонок, когда молодые люди бросают семью, дом и работу. Сбегают ради пошлых радостей и секундных развлечений. С этим надо бороться и решительно пресекать. Спокойно, уверенно и планомерно. Больше словом, но и отеческим ремнем, если придется. Пусть лучше родной отец всыплет, чем убийца ударит ножом!

Толпа снова одобрительно зашумела, а мне сразу стало как-то не по себе. Остальные ребята тоже почувствовали неодобрительные взгляды со всех сторон и придвинулись ближе. Народ, наоборот, слегка отодвинулся, образовав вокруг нас полосу отчуждения, шириной в пару человек. Курдюк опять вскинул руку и продолжил:

— Я надеюсь, что это последний раз, когда мы собираемся здесь по столь ужасающему поводу. Все люди смертны и никто не вечен. Но, одно дело прожить долгую, счастливую жизнь и оставить после себя долгую память и крепкий след из детей и внуков. И совсем другое — сгореть, словно мотылек на свечке, оставив всем только боль и тоску. Давайте помнить о Юле всякий раз, когда наши дети подвергаются разным соблазнам и не допустим повторения трагедий ради её светлой памяти. Спи спокойно, девочка, пусть твоя смерть не будет напрасной, а ангелы заберут тебя в рай!

Последняя фраза захлебнулась едва не в рыданиях. Курдюк вытер лицо платком, бросил в могилу, куда после окончания речи опустили гроб, первую горсть земли. Следом за ним вереницей потянулись все остальные и, когда очередь уже подходила к концу, кидать было практически нечего — могилу натуральным образом засыпали руками.

Процессия потянулась в поселок в обратном порядке, только Курдюк больше не шел пешком, а сел в поджидавший его джип. Дождь лил не переставая, делая дорогу еще более мучительной от того что грязь была перемешана сотнями ног. Я вспомнил, что хотел поговорить с Магнумом, но никак не мог его разыскать в толпе, сколько ни пытался. Большинство людей направилось в столовую на традиционные поминки. Все разом не могли в ней поместиться и людей запускали «партиями», пока остальные ожидали на улице. Мы ловили на себе все больше неодобрительных взглядов, за спиной был отчетливо слышен недобрый шепоток. Парни, немного постояв, решили обойтись без поминок, перекусить запасами в общаге и отправиться на комплекс. Я же, заприметив на стоянке знакомую газель-коневоз, решил задержаться и все-таки разыскать Андрея Петровича. Я увидел его входившим в столовую примерно с четвертой «поминальной группой» и протиснулся следом, но сесть рядом за длинным столом мне не удалось. Перед каждым местом традиционно стояла булочка с компотом, пустая рюмка и тарелка борща. После первого блюда официантки, среди которых были Женя, Лена и Пчелка, стали разносить второе. Четверо угрюмых мужчин молча ходили вдоль столов, наполняя рюмки водкой, не ставя бутылок на стол и строго следя, чтобы каждому досталось ровно три традиционных стопки. По завершению трапезы каждый переворачивал рюмку и получал у выхода маленький пакетик с печеньем и конфетами, дабы помянуть с детьми. Магнум закончил раньше меня и направился к выходу. Я даже пожалел, что не остался ждать его возле машины, но промозглая сырость и голод загнали меня в тепло столовой. Выйдя наружу, я убедился, что опасения были напрасны. Магнум стоял у машины, укрывшись своим брезентовым плащом, и о чем-то беседовал с двумя неизвестными мне мужиками. Я стал неподалеку, ожидая подходящего момента для начала разговора. Через пару минут Магнум заметил меня и произнес:

— Привет, молодежь, что, тоже хоронить ходил?

— Здравствуйте, да, мы все ходили, кроме девчонок.

— Это правильно, девочки ваши тоже молодцы, видел их, помогают, — одобрительно кивнул доктор. — Ты хотел чего-то?

Я кивнул и произнес:

— Андрей Петрович, я хотел бы побеседовать с вами наедине, по профессиональным ветеринарным вопросам. Это ненадолго.

— Ишь, ты, какой официальный, — усмехнулся Магнум. — Ну, тогда полезай в кабину, поговорим по твоим вопросам.

Я забрался внутрь и начал:

— Андрей Петрович, мы с ребятами и Леонидом, новым ветврачом-акушером, кажется, выяснили причину регулярной заболеваемости телят и коров, а так же пути её исправления. Но тут случай такой, что это завязано, — я на секунду замер, подбирая слова. — На некоторой, кхм, злонамеренной халатности персонала комплекса. Решить проблему возможно только напрямую обратившись к Курдюку, но я не знаю точно, к каким последствиям это приведет и кого может затронуть. Вы его давно знаете, быть может, вы ему все изложите как свою догадку, чтобы мы были менее замешаны. Я уверен, что устранение этих причин приведет к улучшению эпизоотической обстановки и острая надобность в наших услугах отпадет, а значит, мы сможем вернуться к учебе.

Магнум задумался на несколько секунд, а затем произнес:

— Чувствую, этот разговор не на пять минут выйдет. Знаешь, что, давайте-ка вы сегодня вечерком все вместе ко мне в гости заедете? Я как раз порося недавно зарезал, полтуши продал, половина еще по холодильнику телепается. И Леонида с собой захватите, мне и ему найдется чего порассказать. Я сейчас домой заеду, подготовлю все, а потом за вами вернусь, часикам к семи. У меня, конечно, не автобус, но ежели лавки в кузове покрывалом застелю, то ехать вполне можно. Договорились?

— Хорошо, — согласился я на неожиданное приглашение. — Встретимся в семь у входа в гостиницу.

 

Глава 26. Ночной огонь

Я поспешил на комплекс и первым делом заглянул к Лёне, на пункт искусственного осеменения. Хозяина на месте не оказалось и я двинулся на поиски. Акушер обнаружился в карантинном корпусе, где он занимался лечением больных коров, до которых у нас все никак не доходили руки.

— Что, совесть заела филонить, помогать пришел? — с улыбкой окликнул меня Леонид.

— А где наши все? — ответил я вопросом на вопрос.

— Коров гоняют и в доильном зале работают, — ответил акушер. — После похорон на работу не вышел почти никто, а вечернюю дойку никто не отменял. И молоковозы в срок приедут. Григорьевна сказала, пускай студенты справляются, вот и взвалили на вас. Кстати, она про тебя спрашивала.

— Сейчас пойду, предстану пред светлы очи, девчонки тоже скоро подойдут. Тут такое дело, ты вечером сильно занят?

— Ну, дома с семьей планировал быть, а что?

— Нас Андрей-Магнум зовет в гости шашлыков поесть. И заодно обсудить интересные вещи, которые в здешних местах творятся. Он за нами заедет в семь и специально тебя приглашал.

— Забавно, я с ним не знаком почти, виделись только мельком на планерке. Однако Петрович о нем хорошо отзывался, я, кажется, говорил. Интересно будет послушать, так что я с вами.

— Петрович, что всех ветеринаров знает вообще? — удивился я.

— Не уверен, но его-то точно каждая собака знает, имеющая к ветеринарии хоть какое-то отношение, — отозвался Лёня. — Ладно, хватит болтать, вали в доильный, а то опять будет скандал.

— Хорошо. В семь у гостиницы, если что.

— Понял-понял, иди уже!

В доильном зале Юра и Вова под руководством Светланы Михайловны усиленно изображали операторов машинной дойки. Со стороны их попытки выглядели довольно забавно, но, надо признать, в целом они справлялись. В галерее Жанна Григорьевна совместно с Сашей и Тохой загоняли в зал очередную партию коров.

«Если капитан встает к орудию, кораблю практически пиздец» — вспомнил я старинную присказку и поспешил присоединиться к загонщикам.

Жанна Григорьевна бросила на меня разгневанный взгляд, но ругаться явно было некогда, поэтому я беспрепятственно принялся за работу. Примерно через минут сорок на комплексе появились Лена и Беговая. Они заняли позиции в зале и мы довольно быстро закончили работу. Вова и Юра отправились лечить хромых, Пчелка и Лена на телятник, а нам с Антоном снова выпало чистить от говна галерею и проходы в корпуса.

— Отличная работа, не зря я учился почти пятнадцать лет! — недовольно пробурчал я.

— Хватит ныть, зацени, как я могу, — весело сообщил Тоха, хватая за хвост проходившую мимо корову.

Испуганная буренка взбрыкнула ногами и испуганно помчалась по галерее. Тоха ловко скользил на сапогах по навозной жиже, словно турист на водных лыжах по морю за катером. Туча брызг окатывала стены и коров вокруг, создавая весьма необычно зрелище. Я решил не отставать и, запрыгнув на ближайшую корову, попытался догнать друга верхом. Но «под седлом» буренка шла не так прытко и я безнадежно отстал. Когда удалось все же настигнуть спортсмена, он, отфыркиваясь, умывался из поилки, его лицо тоже неслабо было забрызгано говном.

— Классное упражнение, — сообщил он. — Главное, рот не открывать. Попробуй!

— Я предпочитаю верховую езду, более аристократично, знаешь ли.

— Ну, куда уж нам, холопам. Разузнал что-нибудь?

— Магнум нас всех, с Леонидом, зовет сегодня вечерком на шашлыки. Я согласился, думаю, остальные не будут против, — ответил я.

— Стоит всех проинформировать, только Жанне на глаза не попадаться, — предложил Тоха. — Но полагаю, ты прав, кто же от халявных шашлыков откажется?

— Предлагаю быстрее домыть все и разделиться. Ты в карантинный, а я в телятник, предупреждаем наших и встречаемся в семь в гостинице.

— Как к девчонкам, так сразу ты, — обиделся Тоха. — Ладно, давай, не опаздывайте!

Я направился в телятник, где застал Лену и Пчелку. Лена занималась вакцинацией, а Пчелка возилась с больными и заодно организовывала кормление, как всегда успевая делать несколько дел сразу. Она на минуту остановилась и резко обратилась ко мне:

— О! Чё ты без дела маешься? Сгоняй-ка в аптеку, притащи две бутылки витаминов и промывку для шилки, надо бы по слабачкам пройтись.

— Девчонки, тут такое дело. Нас Магнум всех на шашлыки пригласил, заедет вечером, часам к семи, — робко начал я.

— Это замечательно, — резко оживилась Лена. — Я тут от местной обстановки с ума схожу уже. С удовольствием бы выпила чего-нибудь и шашлыка поела. Кроме того у Андрея Петровича такая фильмотека, можно будет посмотреть чего-нибудь. Он нас с ночевкой позвал?

— Я как-то не спросил, но думаю, да. Он наверняка тоже пить собирается, а из конезавода сюда ночных поездов не имеется, — предположил я.

— Да, обстановочка здесь тоскливая, — согласилась Беговая. — Я тоже с вами, ребята. Но не стоит расслабляться. А то мы к семи не закончим!

Не успел я вернуться из аптеки с витаминами, как в телятнике появилась разгневанная Жанна Григорьевна. Она быстрым шагом направилась ко мне и заявила:

— А, вот ты где, лентяй, прохлаждаешься? Втроём одного теленка решил лечить? А ну, марш за мной, там машина шифера пришла, нужно срочно разгрузить.

Я отдал свою ношу Пчелке и поспешил за заведующей, а она, не ожидая моих ответов, продолжала вещать на ходу:

— Крановщик пьян, в гараже заменить некому, придется все вам руками разгружать. С завтрашнего дня надо срочно крышу на родилке менять, течет в стольких местах, что просто пиздец. Да и шифер старый такой, что вдруг зимой сильный снегопад, провалится нахер.

Вдоль боковой стены стоял явно не местный КАМАЗ-длинномер с открытым кузовом, в котором громоздились уложенные на поддоны стопки листов шифера. Возле опущенного борта уже суетился весь мужской личный состав комплекса, в количестве аж пяти человек.

— Что стоишь? — обернулась ко мне заведующая. — Хватай листы, спускай, укладывай в аккуратные стопки, да глядите, не побейте мне все. Машину надо отпустить срочно, иначе нам поставщик штраф выставит…

Я надел перчатки и принялся за работу. Задача была трудной, особенно учитывая накопившеюся к концу дня усталость. Остальные ребята замотались не меньше, работа двигалась медленно, к тому же сильно раздражали вопли Жанны Григорьевны, звучавшие при каждом случае повреждения листов шифера, которых случилось не так уж мало. Когда мы закончили, было уже ближе к девяти. Вероятно, вечеринка у Магнума накрылась медным тазом, впрочем, как и ужин в столовой. Напоследок Жанна Григорьевна уведомила нас о необходимости участвовать в ремонте крыши родильного корпуса:

— Нужно за оставшиеся три недели вашего пребывания тут с этим управиться, — пояснила она. — Семен Георгиевич сказал, что вы пока здесь только на месяц.

«Ключевое слово «пока» — подумал я про себя, — «а изначально речь о двух неделях шла, теперь же получается, что мы с Тохой тут застряли на все пять».

Остальных последняя фраза заведующей тоже совсем не обрадовала и мы покинули комплекс в подавленном настроении.

Подойдя к гостинице, нас приятно удивило то, что несмотря на более чем часовое опоздание, знакомая газель нас еще ждала. В кабине сидели Магнум, Лена и Пчелка. Судя по активной жестикуляции, Магнум рассказывал благодарным слушателям какую-то веселую историю.

— Ого, значит вечеринка не отменяется, — обрадовался Леонид. — Ребята, тогда дождитесь меня, я сейчас домой сгоняю, переоденусь и жену предупрежу, а потом сразу сюда.

— Давай, одна нога здесь, другая там, — напутствовал его Тоха.

— Повезло человеку с женой, — завистливо произнес Юра. — Где бы такую найти, которая на всю ночь побухать отпускать будет.

Магнум заметил нас, высунулся из кабины и приветственно помахал рукой:

— Извините, ребята, но лучшие места для милых дам. Так что трамбуйтесь в кузов, я там лавки попонами застелил.

— Все как в лучших домах Англии, — пожаловался Юра и полез первым.

Мы дождались Леонида и отправились, задремав в кузове. Магнум продолжал ораторствовать перед девушками. Временами он так увлекался, что бросал руль, изображая что-нибудь руками, и газельку мотало из стороны в сторону.

Наконец, мы добрались на место. Магнум шустро разжег мангал с заранее приготовленными дровами и, пока они прогорали, раздал всем бутерброды с колбасой и рюмки с чачей собственного производства. Для девушек у него было отдельно припасено красное-полусладкое, тоже собственного розлива. Закончив приготовления, хозяин обратился к нам:

— Я надеюсь, никто не против остаться у меня на ночлег? Очевидно, что сегодня я за руль уже не сяду.

Ответом ему послужили одобрительные возгласы и он продолжил:

— Конечно, и завтра мы на работу слегка припоздаем, но я уверен, небо на землю не упадёт. Итак, я хочу поднять традиционный для нашей профессии первый тост — ЗА МИР, ЗА ДРУЖБУ И ЗА ВЕТЕРИНАРНУЮ СЛУЖБУ!!!

— ДА! — хором грянули все и вечеринка началась.

В начале все тупо насыщались, изредка прерываясь на тосты. Холодные закуски были сметены мгновенно, но, к счастью, довольно шустро подоспел великолепный шашлык из свиной шеи и корейки, а с ним пиршество продолжилось. Вначале мы сидели на улице, в непосредственной близости от мангала, но потом заметно похолодало и все переместились в дом. Здесь вечеринка пошла спокойно, с редкими тостами и приятной беседой. Магнум метался между мангалом и гостями, дожаривая третью парию шашлыка, а парни уже потихоньку клевать носом, разморенные алкоголем и тяжелым днем. Наконец, хозяин водрузил на столе тазик с мясом и зажёг несколько свечей, установленных на тарелке, а затем выключил свет.

— Так-то лучше, — сообщил он, усаживаясь в кресло. — Подходит для удивительных историй. Ну, давай, Яр, рассказывай о вашем эпизоотическом расследовании.

Я, не спеша и со всеми подробностями, изложил все наши открытия и наблюдения, начиная с самого первого дня, от странностей в поведении персонала и заканчивая найденным потайным ходом. Иногда Антон вклинивался и вставлял важные замечания, также Леонид пару раз брал слово и рассказывал о результатах лабораторных исследований, полученных Петровичем. Особенный интерес у Магнума вызвал наш ночной рейд на скотомогильник, он восхитился нашим методом скрытного перемещения с выключенными фарами и сказал, что возьмет на заметку.

— Вот мы и хотели спросить, стоит ли с этим идти на прием к Курдюку, чтобы исправить ситуацию с заболеваемостью? — закончил я свой рассказ. — И каковы шансы, что нас после этого раньше отпустят обратно?

Магнум помолчал с минуту, затем выпил стопку чачи и неспешно начал:

— Ваша проблема, ребята, в слишком поверхностном взгляде на вещи. Вы, в силу своего рвения и юношеского максимализма не в состоянии оценить всей ситуации. Вы думаете, что Курдюк хитростью, силою и запугиванием захватил власть в этой агрофирме, а теперь из-за своей глупости и недальновидности все портит. Что из-за неумелого руководства с комплекса бегут специалисты, процветает воровство и раздолбайство. А ваша единственная мысль — как бы с ним договориться, чтобы свалить отсюда, но без последствий в университете, ведь работать в таких условиях вам совсем не хочется, так?

Леонид попытался что-то возразить, но Магнум прервал его жестом и продолжил:

— Я понимаю, Лёня, у тебя другие причины, но я сейчас о студентах говорю, они эту бучу подняли. Начнем с того, что вы думаете, будто Курдюку неизвестны изложенные вами факты. Это понятно, забор вокруг комплекса, колючая проволока, видеокамеры — все указывает на борьбу с воровством. Но это совершенно не так. Вы ошибаетесь в целях этого человека. Вам он видится типичным бизнесменом из девяностых — захватил удачный актив, а теперь управляет им железной рукой, стремясь выжать себе побольше денег, для личного обогащения. Новый русский, только старой партийной закалки. Точно?

— Ну да, — ответил за всех Юра. — Мы, когда его в кабинете слушали, все признаки были налицо.

Магнум лукаво усмехнулся и продолжил:

— Нет, друзья, перед вами вождь племени. Древнего такого племени, туземного или индейского, как вам больше нравиться. Племени, живущего до сих пор древним, родоплеменным строем, которое все блага цивилизации коснулись лишь условно.

— Не понял, — признался я. — Что ты имеешь ввиду?

— Как бы попроще объяснить, не запутывая ничего, — Магнум задумчиво почесал лоб. — Ну, вот жило некое племя, землю обрабатывало, письменных законов не имело, подчинялось вождю, вопросы решал вождь и его приближенные, а также некие обычаи и договоренности. Потом пришли более сильные племена, обложили сначала данью, потом объявили себя владыками, даже наместника, вроде, оставили, а племя живет себе как жило, постепенно ко всему приспосабливается, меняет способы добычи пропитания, но все по-старому. Лишь вождь теперь не из своих, а наместник, но и он через пару лет в доску свой становится. Потом уже и государство возникает, всякие князья-бояре, баре, крепостничество — а деревенькой все равно правит староста и родоплеменные устои, которые даже церковь победить не в состоянии. Барин душит племя оброком и барщиной — племя отвечает хитростями вождя-старосты, да просто банальным воровством. Потом коммунистические времена приходят, опять после некоторых потрясений — племя прикинулось колхозом и дальше существует с вождем-председателем. Все законы и государства имеют условную силу, туземцы, от мала до велика, всегда знают, как этот закон обойти или наоборот, использовать к своей выгоде. Так вот теперь, когда советский строй рухнул, вождь Курдюк продолжает вести племя за собой. Ему главное — сохранить стабильность. Чтобы люди землю не бросили, уклад и устои. Чтобы не уехали никуда и все было как раньше. Он теперь учит племя приспособиться к новой жизни, внешне измениться, а внутри чтобы все как прежде осталось.

Магнум остановился и обвел нас внимательным взглядом. Все смотрели на него ошарашено, силясь понять смысл его монолога. Андрей вздохнул и продолжил:

— Курдюк видел, как рушились окрестные колхозы-гиганты, которым наш в былые годы и в подметки не годился. У них было два пути — либо все разворовывалось и распродавалось, а оставшиеся без работы люди все бросали и уезжали, оставляя за собой деревни призраки. Либо их выкупали крупные агрохолдинги и все переиначивали на новый, безжалостно-капиталистический лад. В котором все жестко подчиненно эффективности, нужно меньше людей, зато востребованы высококлассные специалисты. Например, высокоавтоматизированным свинокомлексом может всего лишь дюжина свинарей управлять, когда в советские годы на такое поголовье не меньше сотни народу нужно было. И вот Курдюк решил любой ценой и деревни сохранить со всем укладом, и современные хозяйства в них понастроить. Поэтому, как и в советские годы, воровство допускает, для своих, деревенских. Но и спуску ни в чем не дает, каждого готов прижать — а воровство очень хороший повод. Эдак он законы использует — как вожди в древности дубину. А самое обидное для него, — когда люди из деревни уезжают, молодежь в особенности. Это ему хуже всякого воровства. Поэтому он и не хочет людей на учебу отпускать, боится, что не вернутся. Ему нужно, чтобы пришлые, как вы, оседали и обживались. Курдюку-то ничего самому и не надо, дом у него с советских времен тот же, разве что машину купил, тут уж без статуса никуда. А все эти защиты, видеокамеры и прочее — так, пыль в глаза инвесторов, которые ему денег на комплекс дали.

Речь Магнума была весьма сумбурной и путанной, видимо, сказывался алкоголь, но все равно его взгляд на вещи выглядел неожиданно интересным. Он выпил еще и продолжил:

— И вот теперь он пытается и новым хозяевам угодить, и в деревнях все как есть оставить, ради этого на все готов. Семьи у него нет, была когда-то жена, да померла, а второй раз он и не женился. «Отец племени» в самом что ни есть прямом смысле. Он, когда помоложе был, столько баб перетрахал, что и не перечесть. Кто ж председателю откажет? Так что неизвестно, сколько тут у него детей среди местного населения, может сотня, а может все три. Из ваших знакомых Женька-пекарша — точно его дочурка. Помню, много раз он её мамку с фермы на ниве своей подвозил, хорошая баба была, царствие ей небесное. Местные-то не рады были, когда она вдовой воротилась, а Курдюк приютил, работу дал. Чует родную кровь-то.

Мы замерли, ошарашенные описанными подробностями. Первой опомнилась Беговая:

— И что нам теперь делать?

— А ничего, — улыбаясь, ответил Магнум. — Ситуацию вы не измените, если работать тут не планируете, так лучше валите подобру-поздорову, пока на вас Курдюк крючок подходящий не подобрал. Вы ему здорово на мозоль наступили, когда Аню с собой в город увезли. Вот так примерно.

С этими словами Магнум взял стакан воды и неожиданно плеснул в блюдце с расплавленным стеарином, в котором догорали фитили свечей. Вместо того, чтобы погаснуть, огонь вспыхнул с невероятной силой, столб пламени на несколько секунд коснулся потолка, а хозяин заулыбался, довольный произведенным эффектом. Он взялся за бутылку, наполнил наши стопки и произнес:

— Я вас, ребята, не случайно всех собрал у себя. Думаю, вам стоит прямо завтра в город отсюда свалить, так безопаснее будет. Если что-то особо ценное в гостинице оставили, я думаю, смогу потом доставить, это сейчас не важно. Подумайте пока, посовещайтесь, а с тобой, Леонид, мне отдельно потолковать нужно. Пойдем-ка на улицу выйдем…

 

Глава 27. Чемоданное настроение

После ухода Магнума в комнате на несколько секунд повисло гробовое молчание. Мы в оцепенении смотрели на блюдце с догорающим стеарином, погруженные каждый в свои мысли. Первым, с нарочитой бравадой, заговорил Юра.

— Андрей Петрович перебрал походу, несет какую-то херню. Трезвая мысль только в том, что в этом колхозе делать нехер, мне лично совсем не улыбается крышу на родилке менять.

— По факту мы все видели множество подтверждений его слов, просто не могли сложить воедино, — мрачно заметил Вован. — А из-за своеобразного изложения, объяснение Магнума выглядит довольно невероятным. Но если мы заменим население деревни на каких-нибудь горцев или представителей востока, то всё резко станет на свои места. Такие родоплеменные отношения и воля вождя сразу перестанет казаться чем-то необычным для нашего времени. Просто мы и не думали взглянуть на ситуацию под этим углом, а, между тем, таких племен у нас и в городе навалом. Я предлагаю воспользоваться предложением Андрея Петровича и свалить отсюда прямо завтра. Но вот за вещами, как мне кажется, лучше сразу вернуться, с утра пораньше, и уехать, пока все не очухались. Не погонят же они нас на работу в кандалах? Ну, поорут и перестанут, главное, с деканом договориться.

— Я хочу Аню с собой забрать, — неожиданно вступил Тоха. — После возвращения она ни с кем из нас не разговаривала, выглядит страшно запуганной. Я боюсь, это окружение после нашего отъезда доведет её до самоубийства.

— Поддерживаю Антона, — присоединилась Лена. — Я уже с родителями договорилась, она первое время у меня поживет, а когда мне отдельную квартиру купят, мы туда переберемся, а дальше видно будет. Она собиралась высшее образование получать, возможно, после поступления в общагу переедет. Главное ей из этого болота вырваться!

— Любите вы, ребята, все усложнять, — тяжело вздохнул Юра. — Давайте задержимся на один день, а потом свалим. Вы уверены, что Аня сразу согласится?

— Уверенности нет. Но поговорить с ней обязательно нужно, — заявил Антон.

— А на чём думаете ехать? — поинтересовался я. — После проповеди на кладбище на нас местное население криво смотрит. Даже без Ани на рейсовом автобусе стремновато будет уезжать, а с ней так и вообще скандалом чревато.

— Надо на чем-то сюда добраться, в конезавод. А отсюда уже без проблем, — предложил Антон.

— Весь вопрос на чём? — проговорил Вова. — Может, Магнума попросим?

— Я боюсь, у него проблемы потом будут, — задумчиво произнесла молчавшая до этого Беговая. — Мы-то уедем, а ему еще здесь жить…

— У моего отца на производстве есть рабочий микроавтобус Форд! — воскликнула Лена. — Завтра пятница, машина занята, будет, а вот на субботу я сумею отца уговорить машину за нами прислать. Мы в ней удобно разместимся вместе со всем багажом и сразу в город попадем, безо всякого риска.

— И ты думаешь, отец так легко согласится? — недоверчиво поинтересовался Вова. — Он же тебя сюда послал работать, а ты тут такая просишь забрать тебя раньше срока!

— Я через маму буду разговаривать, — уверенно ответила Лена — Расскажу все как есть, что нас тут эксплуатируют, что мы не занимаемся ветеринарной работой, а самое главное о том, что в деревне, возможно, серийный убийца орудует. Совсем не факт, что тот, кого поймали и есть убийца, возможно, его подставили…

— Не нагнетай, — вмешался я. — Хватит домыслов. Идея с машиной хорошая, я за то, чтобы свалить отсюда надежно и с комфортом. В субботу-воскресенье по домам передохнем, а в понедельник явимся к Магистру и честно расскажем, что и как. Нужно делать упор на то, что мы тут последнюю неделю разнорабочие, а не врачи. Федор Николаевич этого страсть как не любит. Помните, он был против участия студентов-ветеринаров в стройотрядах, говорил: «пусть лучше в профессии совершенствуются, там без опыта никуда». Тут, я думаю, как раз подходящий случай проявить рвение к учебе.

— Боюсь, после нашего прошлого рейда, Курдюк куда быстрее среагирует и найдёт способ с деканом связаться, — предположил Юра. — Может получиться так, что нас в понедельник никто даже слушать не станет.

— На этот случай нам стоит заручиться поддержкой Петровича, — продолжил рассуждать я. — Ему, по большому-то счету, никто не указ и на декана он влияние имеет. Последнее, что нужно Курдюку, это повышенное внимание к его комплексу и суета вокруг него. Он всеми силами пытается доказать инвесторам, что у него тут все хорошо. Я думаю, что он предпочтёт отпустить нас по-тихому, лишь бы избежать лишнего шума.

— Так он и побежал нас, лентяев, прикрывать, — усмехнулся Юра.

— Между прочим, мы его просьбы честно выполняли, — раскрыл карты Антон. — Лёня это подтвердит. И через него как раз лучше всего будет до Петровича нашу просьбу донести.

Словно услышав последние слова Антона, в дом вернулись Лёня и Магнум. Хозяин дома выглядел довольным, а Леонид больше озадаченным.

— Ну что, ребятки, успокоились? — весело поинтересовался Андрей Петрович. — Давайте еще по одной, да я пойду гитару искать, посидим, песенки поорем, да будем спать укладываться. Для девушек у меня отдельные апартаменты, правда, кровать двуспальная, а остальные, извините уж, на полу. Но вы же студенты, вам не привыкать.

Его предложение не встретило заметного энтузиазма, все еще были погружены в недавнее обсуждение собственного будущего. Видя это, Магнум продолжил:

— Ну, чего вы носы повесили? Все хорошо будет, я вам говорю. Потом все это как веселые приключения будете вспоминать. Лет через тридцать.

— Андрей Петрович, мы Аню-зоотехника с собой хотим забрать, — обратился Антон. — Ей в этом племени не место, мучается человек.

Магнум задумался на несколько секунд, а затем произнес:

— Вы правы, наверное, ей в городе лучше будет. Честно сказать, я за Ивана переживал, бригадира моей фермы. Любит он её очень — когда она с вами уехала, вообще голову потерял. Я потому и не просил вас к нам на фермы на этой неделе, конфликта боялся. Думал, вы уедете, она поперебесится, да и наладится у них все с Ваней.

— Вот это да, интересный у вас мотив, — завелась Лена. — А о чувствах девушки вообще никто не думал? Ну да, у вас, бедуинов, так не принято, да?

— Успокойтесь все! — примирительно вскинул руки Леонид. — Пусть Аня сама решает. Я ей завтра на комплексе расскажу, что вы её в городе ждете и обустроиться, поможете, а она девочка не маленькая — разберется.

— Мы решили не ехать завтра, — уверенно сказал Антон. — Завтра вернемся на комплекс, еще денек отработаем, спокойно вещи соберем, а послезавтра утром отец Лены за нами микроавтобус из города пришлёт и мы спокойно уедем с Аней.

— Красиво жить не запретишь, — пожал плечами Магнум. — Я вас утром на скотовозке обратно заброшу, а там разбирайтесь сами, как хотите, но я вас предупредил.

— Леонид, а ты сможешь завтра Аню на пункт искусственного осеменения вызвать? — обратилась к акушеру Лена. — Что бы мы могли с ней поговорить без свидетелей и расставить все точки над «i»?

— Да, без проблем, — ответил Лёня. — Так, наверное, будет правильнее всего.

— И еще — ты сможешь за нас Петровичу замолвить словечко? — произнес я. — Мы опасаемся как бы Курдюк после нашего отъезда бучу не поднял с деканом или ректором. Хотелось бы спокойно вернуться к учебе после всех этих приключений.

— Об этом не беспокойтесь, — внезапно вмешался Магнум. — Мы как раз об этом на улице толковали. Лёня к понедельнику сделает так, что Курдюк вас не станет слишком тревожить. Вы, главное, сами в неприятности не вляпайтесь.

Леонид молча кивнул, подтверждая слова Андрея Петровича. Магнум меж тем продолжал:

— Но вы все еще меня обижаете, гости дорогие. Я когда еще выпить предложил? Давайте, наливайте, а я объявляю тост: «ЗА ВАШЕ СЧАСТЛИВОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ!!!»

Веселье забурлило с новой силой. Магнум извлек из кладовой гитару и принялся распевать песни Высоцкого, а мы подхватывали хором. Потом инструментом завладел Леонид и репертуар сместился в сторону русского рока. Не были забыты и песни Умки, основную партию в которых теперь звонким голосом исполняла Лена. Немного утихомирились мы только тогда, когда заметили, что замаявшаяся за целый день Пчелка уже крепко спит, несмотря на окружающий шум.

— Пора закругляться, ребята, завтра вставать всё-таки, — справедливо заключил Магнум и поплелся организовывать спальные места. Я отнес Пчелку на широкую двуспальную кровать, а Лена уже устроилась на второй половине постели. Андрей Петрович вытащил откуда-то кучу теплых одеял и остальные, слегка сдвинув мебель в комнате, также устроились с комфортом. Сам хозяин разместился на потертом диване в соседней комнате. Уже засыпая, я услышал, как Антон громко обратился к хозяину дома:

— Андрей Петрович, вы не спите еще?

— Нет, а что? — отозвался Магнум.

— Мне один вопрос покоя не даёт. Кто всё-таки срезал мясо с дохлых коров на скотомогильнике? А потом еще гонялся за нами по полям на машине?

— Ну, я могу предположить, кто у нас мясом промышляет, — произнес Магнум поворачиваясь на диване. — Есть у нас тут один зверовод подпольный в соседнем поселке. Хорёк кличка. Он разводит пушных зверей в подсобном хозяйстве. Лисы, песцы, норки всякие. А кормит хренью разной, даже падалью. Вываривает тщательно, да в корм добавляет, лишь бы сэкономить. И ведь влетал с этим уже не раз, я ему зверье лечил не единожды, а все мозгов нет, продолжает фигней страдать.

— А зачем он за нами гонялся, да еще и на двух машинах?

— Вот этого не знаю. Может, то вообще не он был, может, охрана конезаводская, у них поля неподалеку. После конфликтов с курдюковцами они только так могут подозрительной машине колеса прострелить, а водителю по морде навешать, если на своем поле поймают. Как вариант — вообще кто-нибудь другой был. Надо было вам остановиться, да спросить вежливо, какого хера им надо, — рассмеялся Магнум.

* * *

Утреннее пробуждение было довольно тяжелым. Началось с того, что рванувший спросонья в туалет Юра больно наступил мне руку. Мой вопль послужил неплохим будильником, хотя Андрей Петрович уже встал и ушел в конюшню. Наша компания медленно просыпалась и потихоньку приходила в себя. Я вежливо постучал в комнату к девушкам, на что услышал привычные угрозы убийством каждому вошедшему в исполнении Беговой. Я посоветовал поторапливаться и пошёл занимать очередь в сортир.

Примерно через полчаса все более-менее собрались и были готовы отправляться. Так как ужин был очень поздним, вопрос о завтраке не стоял совершенно, нами уже овладело чемоданное настроение, хотелось поскорее отработать последний день и свалить подальше из этого странного места.

За двором Магнум уже прогревал «коневозку» и гостеприимно распахнул её заднюю дверь. Он выглядел удивительно бодро, ничто в нём не выдавало вчерашней бурной вечеринки.

— Как вы не боитесь сегодня за руль садиться, вчера же выпивали, а вдруг гаишники попадутся? — удивился Юра.

— Не боись, они в наши края не суются, — успокоил его Магнум. — Залезайте быстрей, пока вас на комплексе не хватились.

Мы добрались довольно быстро, вполне успев к завтраку. После великолепных вчерашних шашлыков, котлеты с перловой кашей выглядели издевательством и почти все ограничились чаем. Только вечно голодный Тоха, под девизом «не пропадать же добру» навернул несколько штук, оставив кашу нетронутой. Саша в этот раз на «развод» не явился, не оставляя сомнений в наших сегодняшних задачах.

Когда мы явились на комплекс, Жанна Григорьевна уже ожидала нас в кабинете ветврачей:

— Так, ребята, — без приветствия начала она. — Берите строительные перчатки и быстрее идите к родильному корпусу. Нам инженер выделил двух кровельщиков, они начали уже старый шифер снимать, а вам нужно помочь его с крыши спустить. А вы, девочки, тоже не стойте. Сейчас с дойкой поможете, а потом вас на телятнике ждут. Давайте бегом, пока дождя нет.

Мы без пререканий отправились выполнять указания. Каждый втайне надеялся, что это последний день и завтра терпеть деспотичную заведующую уже не придется. Когда мы подошли к родильному корпусу, там действительно стояла лестница, а два мужика довольно неспешно ковырялись на коньке крыши. Ловкий Тоха мгновенно забрался к ним для прояснения ситуации. Поговорив о чем-то с минуту, он кубарем скатился к нам:

— Ребята, ща пару досок поставим, и на пары разобьемся. Двое с края крыши спускают, двое внизу принимают и в сторонке складывают. Эти умники там вдвоем по одному гвоздю из крыши вытягивают. Эффективность десять из десяти.

Мы бодро принялись за дело, даже несколько подстегнув местных «кровельщиков». Подошедшая примерно через час, чтобы проверить нас, заведующая осталась довольна и даже прокричала снизу несколько одобрительных слов, попутно снабдив указанием до обеда снять не менее трети старого шифера, а после сразу начинать укладывать новый.

Мы покивали и продолжили работу. Особенным рвением выделялся Антон, складывалось впечатление, что он пытается отвлечься от мыслей о результате разговора Лены и Ани.

* * *

Когда мы добрались до столовой, Лена и Пчелка уже заняли нам привычный столик у окна. Лена почти сразу затараторила торжествующим шепотом:

— Ребята, я всё устроила. Когда я маме рассказала, что у нас тут твориться, та чуть папу прямо сейчас сюда не отправила на джипе с охраной. Я еле-еле уговорила её не спешить. Короче, машина завтра к восьми приедет и нас тут без проблем заберёт. И с Аней я поговорила. Она уже отошла немного от шока и приняла решение, что пора уходить из дома. Сегодня ночью она аккуратно соберет документы и минимум вещей, остальным я её обеспечу. Так что собираем чемоданы и возвращаемся к цивилизации из этого «затерянного мира».

— Отличная новость! — обрадовался Антон, поднимая стакан с компотом. — Предлагаю тост!

— Тише ты, — зашипел на него Вован. — Не привлекай лишнего внимания. До завтра нужно еще дожить. У меня нехорошее предчувствие, уверен, что наш вчерашний «вояж» без внимания не остался, вполне можно ожидать какой-то подлянки.

* * *

Вопреки подозрениям Вована, вторая половина рабочего дня прошла совершенно спокойно. Мы не только успели снять шифер с трети крыши, но и начали укладывать новый. Правда потом работы резко затормозились из-за того, что на втором скате часть досок прогнила и требовала замены. Мы аккуратно принялись удалять гнилые, а под вечер нам снова выпало основательно поработать грузчиками, разбирая прибывший лесовоз.

— Завтра приходите лучше пораньше, — напутствовала нас вечером Жанна Григорьевна. — Темнеет рано, надо как можно больше успеть, пока светло.

— Конечно-конечно, — бодро отозвался Юра. — Прямо с рассветом будем!

Вечером мы принялись собирать вещи и укладывать сумки. Все пребывали в радостном расположении духа, много шутили и подкалывали друг друга. Девушки были в своей комнате, а мы решили перекинуться в дурака, что бы скоротать остаток вечера. Во второй партии Юра одержал решительную победу, первым оставшись без карт.

— Пойду, покурю пока, — заявил он. — А вы пока выясняйте, кто же тут дурак на самом деле.

Он скрылся за дверью, а мы продолжили отчаянное сражение. Спустя пару минут, Вова уже собирался торжественно водрузить мне пару шестерок «на погоны», когда дверь распахнулась и в комнату влетел ошарашенный Юра:

— Пиздец, парни! Там, походу, местная гопота Пчелку у бара зажала!

 

Глава 28. Великолепная семерка

Я рванулся было к двери, но меня опередил Вован. Он дёрнул Юру в комнату, захлопнул дверь и рявкнул:

— Стоять всем! А ну успокоились, бля!

Мы обалдело смотрели на него, а Вова резко продолжил, обращаясь к Юре:

— Они тебя видели?

— Нет.

— Сколько их было?

— Человек десять, может, больше, — неуверенно ответил тот. — Они её на перекрестке остановили, еще так быстро выбежали, со стороны бара…

— Они нас скоро не ждут, есть точно пара минут в запасе, что бы всё обдумать, — констатировал Вова. — Ребята, это точно провокация.

— С чего ты взял? — удивился я.

— Мы тут уже вторую неделю и никаких конфликтов с гопотой не было, — продолжал Вова. — Единственный попытка сразу прекратилась, когда узнали, зачем мы приехали. А тут явно спланированное нападение, Пчелка быстро ходит, почти бегом всегда, просто так, случайно её не остановишь.

— Скорее всего, она ходила к Жене попрощаться, гопники видели, как она шла туда и подкараулили на обратном пути, — предположил я.

— Может быть, — согласился Вова. — Но суть не в этом. Они хотят спровоцировать драку. Это верный крючок для Курдюка.

— Не понял, — произнес Тоха. — Драка тут причем?

— Расчёт на то, что мы ввяжемся в драку, отбивая свою девушку, — предположил Вова. — А утром или даже ночью сюда заявятся менты с заявлениями от избитых нами местных школьников. Берут нас тепленькими, а дальше спасительное предложение от Курдюка: или на нары, или пахать в режиме раба.

— И что теперь делать? — спросил я.

— Действовать быстро и спокойно, — заявил Вова. — Вы втроем выдвигайтесь туда и завязывайте разговор, но сохраняйте дистанцию, метра три, а лучше все пять. Ни в коем случае не ввязывайтесь в драку, а я вас догоню, у меня есть одна идея.

— Ладно, пошли! — первым рванулся я. — Итак долго болтали.

Мы выбежали на улицу и бросились к перекрестку. Там под фонарём стояла группа людей, человек пятнадцать. Видимо, догадка Вовы была верна, по большей части это были старшеклассники местной школы. Двое парней явно постарше стояли рядом с Беговой, один держал ее за руку, а остальные обступили плотным кольцом.

— Ну чё ты, пойдем, посидим культурно, просто познакомимся, — гнусавил один из старших парней, под одобрительный гогот свиты.

— Пацаны, какие-то проблемы? — начал я как можно более грозно. — Может, отпустите МОЮ девушку?

— А ты чё, с города такой борзый а? — выступил вперёд один из малолеток. — В ебало хочешь, бля?

Мы остановились, как и просил Вова, в нескольких метрах. После нашего появления к компании «похитителей» присоединилось еще несколько человек, сидевших до этого на «барных» лавочках. Один из них обратился к нам более дружелюбным тоном:

— Пацаны, не подымайте кипишь. Мы девушку пригласили посидеть культурно, винца выпить, познакомиться. Вы бы тоже пошли с нами, выпьем водочки, по-дружески, чисто по-пацански. Или вам, городским, с деревенскими выпить западло?

— Нам нельзя пить, завтра на работу. Курдюк не обрадуется, если мы накосячим, — вступил в разговор изворотливый Юра.

— Ладно, чё ты ломаешься, видели мы, как вы у Половинки самогон брали, тогда вам ничё не мешало. Вы нас что, за опущенных держите?

Ситуация стремительно накалялась. Я подумал, что мордобоя не избежать, а соотношение сил складывалось категорически не в нашу пользу. Мелькнула мысль, что это к лучшему, сильно пострадавших «в бою» трудно объявить нападавшими и преследовать уголовно. Я уже собрался броситься «в атаку», когда у меня за спиной неожиданно прогремел голос Вована:

— А ну, бля, быстро девушку отпустили и съебали нахуй, а то покрошу всех нахер в капусту!

В следующее мгновение перекресток осветила яркая вспышка и грянул мощный выстрел. Все замерли в охренении, я резко обернулся и увидел Вована, державшего в руках странное оружие, состоявшие из соединенных труб, причем, без приклада. Больше всего этот предмет напоминал «транклюкатор» из фильма Кин-дза-дза» и, похоже, обладал сходным действием. Вова дернул рукоятки трубы, совершая видимо перезарядку орудия. В этом момент, часть гопников бросилась в рассыпную, однако человек шесть осталось на месте, в том числе тот, который держал Беговую. Вова направил на них «ствол» и продолжил:

— Чё бля, не понял с первого раза? А ну отпустили даму и свалили нахуй!

— Ты нас на фуфел не возьмешь! Жахнул холостым в воздух и…

Договорить «главарь» успел. Вова направил в его сторону «транклюкатор» и резко дернул на себя боковую рукоятку странного оружия. Из ствола вырвался ослепительно яркий сноп света, сопровождаемый оглушительным грохотом. Нервы гопников не выдержали и оставшиеся тоже бросились в рассыпную. На перекрестке остались мы и Пчелка, все еще находящаяся в состоянии шока.

— Бегом в гостиницу, быстро! — скомандовал Вова и первым показал пример.

Мы рванули следом. В коридоре гостинцы мы наткнулись на перепуганную Лену, которая подтаскивала к входу наши сумки. Вова продолжил тактическое руководство:

— Ребята, хватаем сумки и бегом из поселка. Тоха, давай вперед, нам надо добежать до посадки, возле которой не будет проселочной дороги, но чтобы трасса недалеко. Давайте, надо убираться как можно скорее!

Схватив сумки, мы выскочили из гостиницы. Впереди мчался Тоха, за ним Беговая, потом остальные, а замыкал процессию Вован со своим «транклюкатором». Не останавливаясь, мы покинули поселок, добежав до трассы, пересекли её и укрылись в посадке на другой стороне. После нескольких тревожных минут стало понятно, что нас никто не преследует.

— Что это было? — спросил Юра, едва переводя дух.

— Пугач, — пояснил Вова. — Самоделка из двух водопроводных труб, которые к тому же служат неплохими дубинками. Я закинул на дно сумки и не зря! На концах, в обычное время, крепится лошадиный зевник, так что даже если менты шмонать будут, вопросов не возникнет.

— А чем твой пугач стреляет? — поинтересовался Тоха. — У меня до сих пор солнечные зайчики в глазах.

— А вот это особый секрет, — отозвался Вова. — Холостой патрон 12 калибра, снаряженный магниевой стружкой. Красиво и безвредно… почти.

— Я вообще подумал, что это бластер из звездных воин, когда эту вспышку увидел, — признался я. — Ещё чуть-чуть и штаны пришлось бы менять.

— У меня всего три таких заряда припрятано было. Без них это просто самодельный ветеринарный инструмент, — пояснил Вова.

— Ребята, большое спасибо, что меня выручили. Я так испугалась в первую минуту, они так неожиданно выскочили! Но это всё это хорошо, а что дальше делать будем? — Пчелка пришла в себя и сразу принялась решать практические задачи.

— Ты в своём репертуаре, — вздохнул я. — Сразу решать проблемы.

— А мы еще и не спаслись, — резво парировала Пчелка. — Ты до утра в посадке собираешься сидеть?

— Она права, — вступил в диалог Вован. — Все еще не кончилось. Я уверен, это нападение было не случайным. Наверняка, ближе к утру должны подъехать менты, для следующего акта этой комедии. А теперь, после информации о том, что мы вооружены, возможно, они будут гораздо раньше и за нас усиленно возьмутся.

— А почему вы так уверены, что это не простое совпадение? — поинтересовалась Лена. — Ну, полезли пьяные малолетние гопники, ну, шуганули мы их. К чему эта беготня? Может, вернемся в гостиницу, закроемся в комнате, да спокойно дождемся утра?

— Я уверен, что все это не просто так, — стоял на своем Вова. — Мне показалось подозрительным поведение Розы Петровны. Обычно она никогда не заглядывала к нам в комнату, а за сегодняшний вечер сделала это дважды. Точно заметила, что мы вещи собираем, может быть, разговоры слышала. Я что-то перестал верить в совпадения, после такой херни.

— Предлагаю в поселок не возвращаться, — сказал я. — Надеюсь, никто ничего ценного в гостинице не забыл?

— Вроде бы нет, — ответила за всех Лена. — Я косметичку, разве что, и кружку. Но я обойдусь!

— Слава Богу, — обрадовался Юра. — А дальше что?

— Надо к Магнуму двигать, у него переночевать, — продолжил я. — А ты, Лена, вызывай машину туда. Какая разница, откуда уезжать?

— А как же Аня? — забеспокоился Тоха. — Мы её здесь бросим?

— Как-то она тут жила до этого, — вмешался Вова. — Думаю, с ней ничего не случится. А когда все уляжется, через недельку или две, найдем способ её забрать. Можно, конечно, одолжить у Магнума его скакунов и похитить Аню как настоящие джигиты, но, думаю, это не лучший вариант.

— Ладно, — согласилась Лена. — Сейчас попытаюсь родителям дозвониться. Вот блин, сеть не ловит.

— Так, давайте двигаться вдоль трассы, там по любому сигнал должен быть! — продолжил руководить Вова. — Нам нужно дозвониться до Магнума или до Лёни. Других знакомых с машинами у нас не имеется, а пешком до конезавода далековато.

Едва мы выбрались на дорогу и пошли прочь от владений Курдюка, как у Антона зазвонил телефон. После короткого разговора он обернулся к нам.

— Это Лёня, он слышал выстрелы и забеспокоился. В деревне кипишь, похоже, что-то типа схода собирают и ментов тоже уже вызвали. Я ему указал направление, он должен нас подобрать.

— А мы все в его машину поместимся? — забеспокоилась Лена.

— Кому будет тесно, пускай идет пешком! — огрызнулась Пчелка. — Звони своему бате!

Леонид подобрал нас примерно через полчаса. За это время Лена дозвонилась отцу, он очень обеспокоился и обещал прислать машину как можно раньше. Мы с трудом уместились в Ниву со всеми сумками. Лена ехала на коленях у Пчелки на переднем сидении, а мужское население разместилось сзади.

— Не бегайте по салону! — пошутил Лёня. — Мы отправляемся.

Когда добрались, Магнум уже спал, выключив телефон. Пришлось кричать у его калитки и дразнить собаку, пока он, разгневанный, не появился на пороге.

— Похоже, вам у меня понравилось. Ну так не стойте, заходите, рассказывайте, что случилось.

Выслушав торопливый и сбивчивый рассказ, Магнум усмехнулся:

— Вот что значит, старших не слушаться, а я ведь вам говорил, надо был еще утром уехать. Ладно, чего теперь, располагайтесь на постой.

— Простите ребята, но мне пора, — произнес в дверях Леонид. — Спасибо за оказанную помощь, надеюсь, мы еще увидимся.

— Это тебе спасибо и удачи, — отозвалась Лена.

Остальные подхватили нестройным хором:

— Пока! До свидания! Удачи! Увидимся! Счастливо…

Мы разместились кто где. Юра о чем-то болтал с девчонками на кухне, Тоха залег спать, а мы с Вованом присоединились к Магнуму, который пересматривал «Великолепную семерку».

— Что за фильм, а… — поделился хозяин. — Сто тысяч раз его смотрел и не надоел до сих пор.

После насыщенного событиями дня я задремал прямо где сидел. Мне снилось продолжение фильма — ковбои, индейцы и замечательные мексиканцы в огромных сомбреро…

Ближе к утру приехал отец Лены. С ним в микроавтобусе была пара дюжих мужиков, видимо, охранников. Он о чем-то поговорил с дочерью и велел нам загружаться. Мы забросили вещи в машину и вышли попрощаться с гостеприимным хозяином.

— Будь я главным врачом крупного хозяйства, — торжественно произнес Андрей Петрович. — Нанял бы вас к себе всех шестерых. Отличная получилась бы команда — «Великолепная семерка» — вас шестеро и я седьмой.

— И между фермами на лошадях скакать, — улыбнулась Лена. — Я за, мне ковбойская шляпа идёт.

— Спасибо вам за всё, Андрей Петрович, — сказала Пчелка. — Надеюсь, мы еще встретимся!

Мы заняли свои места и машина тронулась с места. Дорога почти вся проходила в молчании. Пчелка сидела рядом со мной и задумчиво глядела в окно, а автобус уносил нас прочь от загадочного колхоза «имени Индианы Джонса».

— Знаешь, — сказала она. — На самом деле, мы полная противоположность «Великолепной семерки».

— Почему? — спросил я.

— Вместо того, чтобы помочь крестьянам, как это делают герои фильма, мы тупо удираем, трусливо поджав хвост, — задумчиво глядя в окно, произнесла Пчелка. — Как-то мне грустно от этого.

— Ну, так-то ж кино, — улыбнулся я. — Считай, что сказка. В жизни такого не бывает.

— А жаль! — сказала Пчелка и положила голову мне на плечо. — Очень жаль.

 

Эпилог

Шесть месяцев спустя.

Мы с Антоном сидели в комнате общежития и рассматривали фотографии. За окном бушевала весна, близилась большая летняя практика. Хотелось бросить все к чертям и махнуть на море автостопом…

— Нет, ну почему нельзя было потратить лишнюю секунду и навести фотоаппарат нормально? — возмущался Антон, рассматривая нечеткий снимок, сделанный под странным углом. В углу фотографии можно было рассмотреть очертания человеческих тел, если точно знать, что рассматриваешь.

— Я мог вообще про это фото тебе не рассказывать, — возмутился я. — Сразу же сказал, что не получилось ни хера, а ты «напечатай, напечатай». Только деньги зря потратили.

— Зато остальные вроде ничего, — отозвался Антон. — Вон с коровой и скотомогильником даже декан тогда у нас на память забрал.

— Она и правда очень живописная, — согласился я. — Жаль я твое лицо не сфоткал, после катания по говну на «водных лыжах».

— Повезло, что так все легко закончилось, — ударился в воспоминания Антон. — До сих пор не верится, что декан нам ничего не сделал за наши «подвиги».

— Не, ну почему не сделал, — не согласился я. — Забрал пару фоток на память. Я думаю за это надо Леониду спасибо сказать.

— Почему? — удивился Антон. — Я думал, за нас Петрович словечко замолвил.

— Петрович конечно весомая фигура, но вот полное безразличие Курдюка он бы вряд ли обеспечил, — продолжил я рассуждения. — Мне кажется, московские инвесторы Курдюка, обеспокоенные судьбой своих вложений, обратились за консультацией в московский институт животноводства, к кому-то из профессоров. А этот профессор решил отправить на «научную работу» и на разведку заодно, своего человека.

— Ты про Лёню что ли? — догадался Антон. — Почему ты так решил?

— В Подмосковье много приличных хозяйств, оплата там выше, институт ближе. Зачем такому высококлассному специалисту, а Лёня на две головы выше того же Саши, понадобилось ехать в эту жопу мира? — предположил я.

— Логичное объяснение, надо будет его спросить при случае, — согласился Антон. — Ты думаешь, он напрямую вмешался?

— Думаю, сообщил информацию кому нужно, а Курдюку позвонили и посоветовали не заниматься херней, вот он и притих.

— Хорошо, что хорошо кончается. Ты подписал на практику договор?

— Нет, завтра поеду в клинику. Там мне надо ещё за Пчелку договориться, чтобы вместе проходить. А ты?

— Уже, утром в деканат отнёс, — ответил Антон.

— Ты там же, возле дома? — спросил я.

— Да, почему бы и нет, все-таки одна из лучших клиник в городе, — с гордостью произнес Антон. — Они практикантов неохотно берут, меня взяли по старой памяти. Кроме меня с нашего курса только Лена там будет практику проходить и то потому, что отец попросил.

— Ну, куда уж мне, — с сарказмом ответил я. — Мы простые там, где всех берут. Рентгенов всяких там нет, но тоже есть чему поучиться.

— Главное, чтобы не крышу на коровниках менять, — согласился Тоха. — Я тоже завтра в город махну, утомился уже на парах киснуть, пропуском больше, пропуском меньше.

— Наверное, потому что Лена на парах будет, а Аня одна на квартире? — поинтересовался я.

— Что за оскорбительные намеки? — возмутился Антон. — Я поеду тренироваться перед новым походом в горы, давно уже в своем клубе не был. А к Ане должны родители приехать, они вроде помирились, наконец, в телефонном режиме, теперь будет первая встреча с момента побега. Мне там лучше не появляться.

— Это точно, — согласился я. — Знакомство с родителями штука чреватая. Не знаешь, куда Юра с Вованом устроились?

— Вован точно в милицейском собачнике будет практику проходить, — ответил Антон. — С его задатками ему там самое место. А Юра в городе хотел приткнуться, с Леной в одну клинику попасть не смог, теперь ищет где-то поблизости.

— Надо будет в моей спросить, может найдется еще местечко, — сказал я. — Все-таки дружной командой веселее работать.

В этот момент раздался мощный стук в дверь. Я еще не успел крикнуть «войдите», как дверь распахнулась и в комнату влетела Беговая:

— Привет мальчики! Яр, мне нужно с тобой серьезно поговорить!

— И тут Вини-Пух вспомнил об одном важном деле! — воскликнул Тоха и поспешил к двери. — Я потом, через часик зайду.

Мы с Пчелкой не успели возразить, а Антон уже скрылся в коридоре.

— Яр, ты ведь еще не заключил договор на прохождение практики? — спросила Пчелка.

— Нет, только предварительно узнавал. Хотел завтра поехать и за тебя заодно договориться. Летом тепло, можно будет жить на даче, там на автобусе до клиники недалеко.

— Это хорошо, что не заключил, — Пчелка заметно заволновалась. — Я тут много думала, созванивалась с Женей, она про Лёню рассказывала, про Андрея Петровича. В общем, я хотела тебе предложить — давай вместе в «Индиану» вернемся на практику?

Я замер выпучив глаза и открыв рот от удивления.

— Ты что, с ума сошла? Добровольно в эту дыру возвращаться? — возмутился я. — Да нас там чуть на крепостном праве не припахали.

— Зато мы там нужны. Без нас там людям реально плохо, — возразила Пчелка. — Ты этого не понял, по дворам не ходил, но мы там востребованы. Я считаю, что если работаешь, то нужно работать там, где от тебя больше всего пользы. Какая польза от тебя в роскошной клинике, где ты будешь жопу богатым клиентам лизать и их той-терьерчикам коготки стричь? Поехали, займемся настоящим делом!

Я подошёл к подруге и потрогал лоб рукой. Температуры вроде не было, но она явно несла бред. Я вновь попытался её переубедить.

— Вспомни рассказ Магнума, в этой дыре не мрачное средневековье царит, а родоплеменные отношения вообще. Тебе по законам каменного века хочется пожить?

Пчелка завелась не на шутку:

— Оглянись вокруг, идиот! Эти отношения везде царят, а не только там. У нас половина студентов сессию по разному блату получает, это что, не пример? Лену, дочку вождя, благодаря каким таким заслугам в клинику на практику возьмут? Ты за меня тоже с чьей-то помощью пойдешь договариваться. Меня туда не звали и там меня не ждут!

Пчелка вскочила с места и отступила к двери. В приступе гнева она была одновременно прекрасная и пугающая: волосы растрепаны, глаза горят, щеки залиты румянцем. Она выдохнула и вновь резко заговорила:

— Я так считаю, нужно не убегать от трудностей, а преодолевать их! Не нравится окружающий мир? Бери и делай его лучше, изменяй вокруг себя то, до чего сможешь дотянуться. А с твоим трусливым подходом, тебе и в городе будет все плохо и все не так. Чуть что — ой-ой-ой, здесь трудности, я убегу туда, где их нет!

— У тебя приступ совершенно дебильного максимализма! Я тебя люблю и хочу, чтобы ты была со мной, что бы ты была счастлива. А жить в чертовой дыре, где к тому же тебе может грозить опасность — это такое сомнительное счастье.

— Если ты меня любишь — то поедешь со мной! — отрезала Пчелка. — Я завтра отправляюсь подписывать контракт!

— Не веди себя как дура. Я не знаю, что тебе Женя по телефону наговорила, но для начала нужно сесть и успокоится, — я взял Пчелку за руку и попытался отвести от двери.

— Руки убрал, — резко дернулась она. — Ответь мне прямо, ты едешь со мной или нет?

— Нет, мы с тобой никуда не едем. Будем проходить практику в городской клинике.

— Ну и пошёл к чёрту! Мне не о чем с тобой разговаривать! Я не хочу тебя больше видеть, не смей приближаться к моей комнате и свои записульки со стихами засунь себе знаешь куда! — Пчелка резко выскочила и со страшной силой захлопнула дверь.

Я еще несколько минут стоял перед захлопнутой дверью, шокированный произошедшим. А затем подумал: «Ну и фиг с ней. Пусть едет куда захочет, на ней весь мир клином не сошёлся». В тот момент тоска не могла овладеть моим сердцем. Разум переполняли надежды на будущее и жажда новых впечатлений.

«Еще одумается и назад приползёт!» — подумал я и пошёл искать Тоху.

КОНЕЦ