— Смотри за борт не свались! — хохотнул капитан. — Не понимаю, чего тебя так тянет в этот крысятник. Я как-то гулял по Маратону — отвратительное место даже для меня.

Далан отступил от фальшборта и поправил лямки рюкзака. Морской бриз развивал длинные пшеничные волосы эльфа, трепал серую тунику, нырял в широкие голенища истоптанных сапог.

— Я десять лет не был дома, — ответил эльф.

— Тоже мне срок. Для вас, бессмертных, это так — пшик.

Далан усмехнулся.

— Ты так говоришь, будто для эльфов время течет быстрее. Для любого существа десять лет — это десять лет. А на войне каждая минута дорога.

— Так ты южанин? — капитан одобрительно хмыкнул. — Вот уж не думал. Хотя для эльфа ты, конечно, крупноват. Ишь какие бугры… А я на корабле только пузо наращиваю.

Порт медленно приближался, и странное чувство близости дома развязало Далану язык. Молчавший почти всю дорогу ветеран собрался было поведать попутчику о походе на драконов, о ратных подвигах, о схватках один на один с огнедышащими чудищами, но эльф переборол себя.

— Отдать швартовы! Шевелитесь, черти! — зарычал капитан и потерял к ушастому всякий интерес. Начиналась важная и требующая пристального внимания работа.

Далан решил не отвлекать хозяина грузовой баржи. Хотел лишь пожать руку на прощанье, но бородач в треуголке уже куда-то подевался. Пожав плечами, Далан спустился по трапу и сразу же окунулся в шум, гам и толкотню.

Портовый город это всегда движение, а Маратон — всем портам порт. Торговая точка, куда ведут морские пути со всех стран, где ведут обмен почти все разумные расы, где можно увидеть гнома, продающего руду орку или тролля, покупающего людской виноград.

Большинство купцов не довозили товары до городских рынков, а сплавляли тут же, в порту. Корабли сходились в абордаже, но не для лютой драки, а для выгодной торговли. Места у причалов хватало далеко не всем, и гавань издалека напоминала котел, в который высыпали мешок щепок.

А что творилось на берегу и словами не передать. Далан словно попал на королевскую свадьбу, где разбрасывают золото и бесплатную еду. Толпы людей и нелюдей, грузчиков, солдат, праздных горожан, спешащих урвать товар посвежее и без рыночной наценки, нищих, воришек, наемников и всяческих проходимцев.

Аж уж какие над портом плыли запахи… Крепкий пот оттенялся пряными специями, дорогие духи смешивались с грязью и дерьмом, забродившее молоко и полные трюмы плесневелого сыра врывались в общий фон душным ураганом. Отвыкший от такого разнообразия Далан первое время морщился. Он привык к более простым ароматам: кровь и гарь.

— Купи пирожок, красавчик! — крикнула бабка-лоточница, потянув эльфа за рукав.

Далан отмахнулся и прошел мимо. Первое правило здравомыслящего человека он не забыл. А гласило оно — никогда не покупай еду в порту. Особенно пирожки у таких миловидных бабушек. Начинкой может оказаться что угодно — от протухшей свинины до кошатины или человечины. Если уж ты попал в Маратон — ничему не удивляйся.

Сам город стоял в трех верстах от порта, на высоком холме. Город окружали три неприступных каменных кольца, а гавань контролировалась боевыми эскадрами. Раньше, пару веков назад, еще совсем крошечное поселение страдало от набегов северных пиратов. За долгие пятьдесят лет династии удалось извести разбойников, после чего начался экономический бум, Маратон рос и расширялся, но сносить старые укрепления никто не стал. Наоборот — возвели новые, по последнему слову инженерной технологии.

Сперва Далан хотел обогнуть город — ведь родовое поместье эльфа находилось далеко в пригороде, среди клеверных полей и редких березок. Но потом ветеран решил посмотреть, как же изменился Маратон за десять лет. И был неприятно удивлен.

У ворот его остановила стража и потребовала документы. После подвергла тщательному досмотру и заставила уплатить пошлину — без малого пять серебряных. Раньше подобным никто не занимался, а стража останавливала уж совсем подозрительных личностей. Хорошо хоть имелись все необходимые бумаги, выданные по увольнению. Солдаты (хотя какие они солдаты — обычный сброд, на который напялили кольчуги и шлемы) ни капли уважения к служившему не проявили, забрали деньги и сделали вид, что эльфа рядом нет.

Далана это сильно разозлило, но ругаться с представителями закона сразу по приезду он не собирался. Еще чего доброго в околоток кинут или в темницу — с них станется.

За внешними стенами начинался так называемый нижний круг, и это место почти никак не изменилось. В лучшую сторону уж точно. Вообще Маратон делился на три круга или яруса — в нижнем были бедные кварталы и трущобы, средний занимали ухоженные двухэтажные дома ремесленников, ученых, мелкого духовенства и чиновников, а на самой верхушке холма жила знать. В принципе, ничего необычного, если бы круги не отличались друг от друга так же, как эльф от кобольда.

В других городах, где удалось побывать Далану, переход из одного района в другой проходил постепенно и почти незаметно. Круги же Маратона были по сути квинтэссенциями социального расслоения. Недаром между ними возвели стены и выставили стражу. Средний ярус отчаянно оборонялся от отребья по соседству, верхний ото всех остальных. В нижнем царили бедность, преступность и общины всевозможных рас. Последние, кстати, являлись причинами первых двух. Люди здесь почти не селились, зато троллей, огров, орков и гоблинов встречалось предостаточно. Впрочем, как и эльфов.

Поэтому на Далана взирали с подозрением, но заступать дорогу не спешили. Ветеран хотел побыстрее добраться до среднего круга и миновать город через него, но у ворот эльфу, что называется, дали поворот. Стражники отказались пускать солдата даже за деньги, обозвали бродягой и только что под зад не пнули.

Пришлось топать по грязным трущобам, где словно ручьи после дождя текли зловонные помои со всего Маратона. Несколько раз эльф видел трупы прямо на замусоренной дороге. Рядом безмятежно играли дети, обсыпая друг дружку вонючей грязью. Патрулей в нижнем городе никто не видел и десять лет назад, а сейчас район оставили на откуп самому себе.

Далан шел мимо полуразвалившихся хибар с дырявыми соломенными крышами. Мимо кособоких трактиров, из-за стен которых слышались вопли и глухие удары. Местные шлюхи не церемонились с соблазнительными нарядами, а ходили нагишом, демонстрируя покрытые ссадинами, синяками и коростами разноцветные тела.

Одна ушлая орчиха попыталась повиснуть у Далана на шее, но тот отшатнулся как от драконьего огня. Благо опыта и сноровки было достаточно.

Пара троллей было выглянули из подворотни, но увидев за спиной путника двуручный меч быстренько вернулись восвояси. Впрочем, не одним оружием Далан показывал всем, чем занимался в последнее время. На левом виске эльфа была вытатуирована небольшая трехпалая драконья лапка — знак того, что солдат убил ящера голыми руками. Наколка набивалась не абы чем, а трофейной драконьей кровью, что исключало возможность подделки. К тому же, подобные случаи были редки и быстро становились притчей во языцех не только среди ветеранов, но даже среди нижней маратонской шушеры.

Добравшись до западных ворот, Далан нанял экипаж и отправился в родовое поместье. Грязную, неухоженную карету безбожно трясло на ухабах, а внутри царила жуткая духота. Поэтому эльф попросил остановиться за полверсты до цели, расплатился и пошел пешком.

За десять лет Далан изрядно отвык от верховой езды. Драконы южных гор селились либо в пещерах, либо на самых верхушках скал, так что приходилось много лазать и топать. Прогулке по клеверному полю воин несказанно обрадовался. Свежий ветер дул в лицо, прогоняя зной и запахи города. В ладонях скользили нежные розовые цветки (местный клевер рос очень высоко и порой доходил до груди).

А вдали виднелся дом, заставляющий сердце петь и трепетать. Одноэтажный, но очень широкий особняк с высоким каменным фундаментом. Белые стены крест-накрест пересекают дубовые балки, на покатой черепичной крышей цвета драконьей крови высоко стоит каминный дымоход. Круглые окна занавешены белыми гардинами…

Далан насторожился. Он хорошо помнил, что перед отъездом закрывал все ставни, а сейчас они открыты настежь. Подозрения подтвердились, когда эльф попытался открыть дверь — ключ не подходил, кто-то во время его отсутствия сменил замок.

Воин постучался, чувствуя себя полным придурком. Он стучался в свой собственный дом, который не мог принадлежать кому-то, кроме него. Но к удивлению дверь открыла миловидная темная эльфийка в черном платье с белой оторочкой. Девушка одарила гостя улыбкой и вежливо произнесла:

— Да?

— Да?! — ветеран с большим трудом сдерживал гневный крик. — Этой мой дом! Какого черта ты тут делаешь?

Дроу хлопнула ресницами и уставилась на посетителя огромными испуганными глазами.

— Вы, должно быть, ошиблись адресом… Это родовой особняк семьи де-Валлен.

— Нет, это вы, кажется, ошиблись. Этот дом испокон веков принадлежал роду Рилуа, единственным наследником которого являюсь я! А теперь выметайтесь отсюда!

— Подождите, я позову мужа… Дорогой!

Дроу обернулась, якобы обращаясь к супругу, но на деле это оказался обманный маневр. Пока Далан всматривался за плечо незнакомки, ожидая увидеть ее суженого, дроу захлопнула дверь. Лязгнул засов, и ветеран остался с носом на пороге. Сперва хотел достать меч и разнести все к чертовой матери, но вспомнил, что между двумя накладками из красного дерева скрывается плита мифрантина. Сплав мифрила и адамантия не взял бы никакой меч. Да что там, даже залп из катапульты оставил бы на нем лишь едва заметные вмятины.

Рилуа построили особняк в давние неспокойные времена междоусобных войн, когда у эльфов могли отобрать землю лишь потому, что они эльфы. Потому не поскупились нанять подгорных мастеров, отдав им четвертую часть состояния. По сути, дом был самой настоящей крепостью, но после воцарения Династии стены снесли. Нужды в них отпала, только вид загораживали.

Легонько пнув дверь, Далан потопал в город — решать вопрос законным путем.

Глава 1

Чтобы попасть в средний уровень пришлось унижаться и полтора часа стоять у дверей кордегардии в ожидании начальника стражи. Тот или ушел в дозор, или отлучился по важному делу, или просто пинал вола в своем кабинете — никто из подчиненных точного местоположения начальника не знал.

Наконец пожилой вояка с мясистым красным носом соизволил появиться на рабочем месте. К счастью, этот мужчина уважал южан и даже рассказал, что его сын погиб в самом начале войны. На увольнительных документах появилось несколько печатей, и стражники недовольно расступились. И даже подсказали как добраться до господина шерифа.

Резиденция главы городской стражи располагалась неподалеку от ворот в верхний уровень — высоченной каменной арки с барельефами, изображающими значимые события из жизни города. Тут были и основатели Маратона, и князья, затеявшие междоусобицу, и военные моряки, отбивающиеся от пиратов. Венчали арку портреты нынешнего короля Династии, его супруги и многочисленных отпрысков.

Ворота, кстати, были не дубовые и окованные железом, а из тонких золотистых прутьев. Однако количество наряженных в красные мундиры стражников говорило об одном — кому попало путь наверх закрыт.

Чтобы добраться до сего великолепия, Далану пришлось прогуляться по кварталам ремесленников и чиновников. Первые жили на левой дуге круга, вторые — на правой, поближе к заветным воротам, пройти через которые мечтал каждый второй писарь.

Слева доносился звон молоточков (большие кузницы держали за чертой Маратона, а в среднем круге обитали ювелиры), шелест гончарных кругов и аромат свежего хлеба. В животе заурчало, и Далан решил зайти в ближайшую лавку, хотя ему было не по пути. Он понимал, что ждать господина шерифа придется в разы дольше начальника стражи. Многие помирали в очередях от голода и обезвоживания — раньше и такое бывало.

Эльф прошел мимо дома скульптора. Хозяин сидел на лавочке у двери и старательно вылепливал грудь какой-то женщине. Грудь получилась отличная, очень похожая на настоящую, но мастер почему-то не спешил лепить для статуэтки руки и ноги.

Далан поприветствовал скульптора кивком головы, тот не ответил, лишь смахнул пот и вернулся к работе.

Следующий дом принадлежал гончару. Как правило, у ремесленников первые этажи отводились под мастерские, а вторые — под спальни и кухни. Но из-за жары и духоты люди предпочитали работать снаружи, на относительно свежем воздухе.

У этой лавки эльф ненадолго задержался. Гончар занимался росписью недавно обожженных горшков, и на одном рисовал красного дракона, который обвивался вокруг изделия. В принципе, ящер получался неплохим, только вот хвост был немного не таким и пальцев на лапах пять, а не три. Видя напряженное лицо мастера, эльф не стал отвлекать его и указывать на неточности. Простые маратонцы никогда не видели настоящих драконов — сюда они не долетали. А вот на юге творили настоящий беспредел, по сравнению с которым воровство овец и разорение деревень — детские шалости.

Одно время местные князьки откупались от драконов с тем или иным успехом, пока твари не потребовали царскую дочку в наложницы. Тут-то терпение у Династии кончилось, и началась война.

— Купишь горшок? — буркнул гончар, явно раздраженный тем, что у него стоят над душой.

— Нет, спасибо. Красивый дракон, — ответил эльф и пошел дальше.

Какие-то все злые, думал ветеран. Раньше горожане были приветливее, зазывали покупать товар, а сейчас нахохлились как бирюки. Но в лавке булочника предрассудки эльфа разрушились. За прилавком стояла дочка пекаря — милейшее пухленькое создание в белоснежном фартуке. Светлые волосы были спрятаны под колпачком, на круглом лице — ослепительная улыбка.

Далан купил два батона и кувшин воды и планировал немного пообщаться с девушкой, но со второго этажа спустился ее папаша — толстый угрюмый мужик. Велев дочке присмотреть за пирогами, он встал за прилавок сам, и эльфу пришлось удалиться.

После района ремесленников дуга чиновников выглядела сущим кладбищем. Дорога идеально вымощена плиткой, высоченные стены из белого мрамора вокруг каждого особнячка — ну просто некрополь какой-то. И тишина. Ни звука — все чисто и стерильно, будто и не живет тут никто.

Далан ожидал, что перед резиденцией шерифа народа будет побольше, но и там все пустовало. Неужели шериф куда-то уехал? Так стража наверняка была бы в курсе и предупредила. Может, неприемный день? С холодным сердцем эльф открыл дверь и вошел в длинный узкий коридор с двумя рядами дверей.

На полу лежал новенький ковер, ничуть не истоптанный. Хотя в прежние времена от обилия просителей ковры лысели очень быстро. Стараясь не шуметь (вдруг люди делом заняты), Далан добрался до двери с табличкой:

Роган Г.

Шериф Маратона

Интересно, что значит Г? Георг? Герий? Герон? Впрочем, можно обойтись и фамилией. Эльф постучался, и в ответ сию минуту прозвучало:

— Войдите!

На фоне довольно блеклого коридорчика с обшарпанными коричневыми стенами, кабинет шерифа выглядел тронным залом. Огромный стол красного дерева у открытого окна, кресло с высоченной спинкой, на котором восседал мужчина средних лет и приятной наружности.

Шерифа переизбирали каждый пять лет, поэтому Далан и не думал встретить на прежнем месте старого знакомого. Но мысли почему-то рисовали прежний образ — низенький, плюгавый, с неподъемным животом, мерзкой бородкой и злыми глазами.

Но Роган выглядел совершенно иначе. Высокий, статный, явно следящий за фигурой. В дорогом, но без излишеств камзоле фиолетового цвета. Лицо умное, сухопарое, ярко-голубые глаза смотрят внимательно и даже сочувственно. Бородка клинышком тонким штрихом добавляла аристократизма, ежик седых волос очень напоминал популярную в людской армии стрижку.

На стене за спиной Рогана висел меч — не очередное украшение, а самый настоящий, боевой, с тремя зазубринами на клинке. Создавалось впечатление, что шериф — старый служака, получивший должность после долгих лет в страже. А не очередной жирный чиновник, назначенный бургомистром на теплое место по родству или за лизоблюдство.

— Слушаю вас, — сочным баритоном произнес шериф.

Далан обрисовал ситуацию. Дескать, в доме незаконно заселились дроу. Надо их выгнать и наказать по всей строгости.

— Интересно, — протянул Роган. — У вас есть документы, подтверждающие, что вы являетесь хозяином?

— Да. Они в банке на депозите. Если нужно, я сейчас…

— Не торопитесь. Для начала проверим архив. Когда вы, говорите, отправились на фронт?

Эльф вытащил из-за ворота туники несгораемый жетон. На нем была выбита дата прибытия в часть, имя и адрес солдата. После схватки с драконами порой это единственное, что оставалось от бойца.

— Сейчас проверим.

Роган повернулся к шкафу и достал толстую папку с годом, когда Далан ушел добровольцем на войну. Долго листал пожелтевшие листы, а затем пожал плечами.

— Извините, но никого по имени Далан Рилуа в списке не значится. Вы уверены, что действительно не ошиблись?

— Простите, шериф, — эльф невольно повысил голос, — но как можно перепутать город, в котором прожил полтора века? И на жетоне выбито — Маратон. Этой мой город и мой дом, в котором живут какие-то самозванцы!

Роган побарабанил пальцами по столу и полез за новой папкой. Надпись на ней гласила: «угодья и землевладельцы».

— Особняк на клеверном поле, западная дорога, вешка номер 342. Это он?

Чиновник ткнул пальцем в страницу, где схематично изображалась карта с размеченными границами дома. Точно такая же, только с подписями и фамильными печатями, лежала в бронированной банковской ячейке.

— Да!

— Вы уверены!

— Конечно! Я же утром там был. У эльфов очень хорошая память, господин шериф. Мы помним все, что было и сто лет назад, а не каких-то десять.

— Хорошо, успокойтесь пожалуйста. И посмотрите внимательно на графу «владельцы».

Далан скосил взгляд. Красивым каллиграфическим почерком там было написано: де-Валлен.

— Видите? Это на самом деле не ваш дом…

— Да быть того не может! — заорал эльф, стукнув кулаком по столешнице.

И сразу после этого, будто после условного сигнала, в кабинет вломились два огра в белых робах. Они повалили Далана на пол и в считанные секунды спеленали по рукам и ногам.

— И этот сошел с ума на войне, — печально вздохнул шериф. — Сколько их теперь — не счесть. Надеюсь, у вас осталось место?

Огры молча кивнули и поволокли орущего благим матом ветерана на улицу. Там уже стоял экипаж белого цвета с черным крестом на борту — знаком ордена душевного здоровья. Именно он заведовал всеми психушками в королевстве.

Эльф не собирался сдаваться без боя — орал, брыкался, пытался укусить толстокожих великанов. Но у тех лопнуло терпение и они так отходили пациента, что очнулся тот уже в больнице.